Бен Кейб
Что может заставить протестанта стать православным христианином? На подобный вопрос нельзя получить ответ, используя аргументы из церковной догматики или теоретические размышления. Чтобы получить ответ на такой вопрос, человек должен пройти личный путь к вере. Прямой опыт является самым лучшим свидетельством прохождения по этому пути. Таким же образом мы можем сказать, что по своему естеству христианство не является неким формальным догматическим учением, а видом сочетания с Христом, поддержания живой связи с Ним. Я хотел бы рассказать о моем личном пути к Православию, о том, как один самый обыкновенный протестант и его семья открыли полноту Христа в Восточно-православной Церкви.
Мое христианское прошлое
Я вырос на окраине Мичигана и был активным участником в деятельности одной из автономных протестантских церквей. Там же я познакомился и с девушкой, которая в 2009 г. стала моей супругой. Мой отец, певчий и проповедник, и моя мать воспитывали своих пятерых детей (я был четвертым) в Христовой вере. Поощрениями моей старшей сестры я призвал Иисуса в свое сердце еще в шестилетнем возрасте, а принял крещение в десять лет. При достижении пятнадцатилетнего возраста, во время пребывания в Африке, Бог открыто отправил призыв ко мне. Это был случай, преобразивший всю мою жизнь.
Приблизительно в то время я начал читать всякие попадавшиеся мне богословские и философские книги, начав с произведений К.С. Льюиса. Еще не достигнув семнадцатилетнего возраста, я проник в глубины Платона и Аристотеля и в конечном счете начал прослеживать в историческом плане произведения ряда философских и богословских авторов. Точно в это время профессор, который знакомил нас с мировыми религиями, начал давать нам бесплатно уроки по койне (популярная форма греческого языка, возникшая в период постклассической античности (ок. 300 до н. э. – 300 н. э. ). Она причисляется к древнегреческому языку, но значительно отличается от классического греческого Софокла и Платона и от языка Гомера в «Илиаде» и «Одиссее» – различие в основном в упрощенной грамматике и языковом стиле – прим. пер.) Это возбудило мой интерес к изучению языка Библии, хотя и до сегодняшнего дня я не могу похвастаться особенно хорошими познаниями в этой области. В известном смысле, я считаю, что Бог использовал мою любознательность как средство, через которое предоставил мне возможность открыть свой путь для соединения с Ним в Восточном Православии.
Если судить по прочтенной литературе, к восемнадцати годам я уже имел серьезные познания в области христианства. Но все сводилось к изученным материалам. Христианство было в моем уме, но не в сердце. А я даже не сознавал, что это может быть какой-то проблемой.
В период между 2007 и 2009 гг. я прошел несколько этапов развития – был активным проповедником христианства, скептиком, агностиком, неоплатоническим дуалистом, маниакальным догматиком и пр. Расхождение между изученными материалами и ходом событий в моей личной жизни в этот период внесли полный хаос во все мое существование
Наконец пришел день, когда я вступил в брак.
Мы, молодожены, стали жить в 2000 милях от нашего родного места. Все шло хорошо. Мы посещали баптистскую церковь и чувствовали себя прекрасно. Я приложил усилия стать «главой» семьи – так, как я себе представлял роль верующего супруга, хотя и не был совсем уверен, в чем это точно выражается. Когда, однако, спустя год мы вернулись обратно в родной город, наша духовная жизнь внезапно блокировалась – мы только формально приходили в храм, который посещали с детства.
И затем пришел день, когда мы поняли, что у нас родится ребенок.
Прекрасный поворот
«Дорогой, тест показал положительный результат»
Это было по поводу ее теста на беременность. Эта новость застала нас обоих врасплох. Было лето 2011 г., второй год нашей супружеской жизни. Известие, что спустя некоторое время ты станешь отцом, действительно мобилизирует. Я работал официантом в небольшом кафе. Моя супруга, по образованию медицинская сестра, работала в медицинском центре по уходу за больными на дому. До тех пор я планировал продолжить свое образование и защитить докторскую диссертацию по философии – метафизика действительно меня сильно привлекала. Но теперь нужно было изменить все свои планы. Я понял, что придется расстаться именно с этим. Нужно было найти серьезную работу, а не стремиться к получению докторского звания и то в области, которая не гарантировала, что смогу найти работу. Мы также осознали, что нужен более серьезный подход к жизни, то есть надо понять, к чему мы, собственно, стремимся. И самое важное из всего – была потребность приобрести серьезное отношение к Богу.
Последующие несколько месяцев прошли в поиске работы и открывании самого себя. Впервые с тех пор, как мы стали супругами, мы начали просыпаться в одно и то же время и вместе читать молитвы и тексты из Писания. Мы также начали молиться вечером непосредственно перед сном. В то время мы посещали храм только для того, чтобы видеться со своими старыми друзьями. Это не было убедительной причиной. Вот почему мы начали искать другую церковь и открыли новую, престижную, точно соблюдающую Священное Писание. Такую, какую искали.
Примерно в это время родился наш сын.
Путь от протестантизма к Православной Церкви
Когда впервые мы посетили новый храм, который также был частью одной автономной протестантской церкви, после исповеди почувствовали себя совершенно сокрушенными. Помню это отчетливо и по сей день. В воскресенье вечером, лежа в постели, я внезапно осознал, что меня угнетает ужасно неприятное чувство. Как будто разлагалась моя душа, как будто, если не отреагирую, то превращусь в горстку пыли. Я нерешительно начал исповедоваться перед своей супругой. Затем она поступила таким же образом. Очевидно Дух Божий был с нами. Мы оба рыдали по поводу наших грехов и одновременно плакали от радости, наполняющей человеческие души после исповеди, приносящей чувство освобождения.
Мы продолжали быть членами этой церкви еще несколько месяцев, но начали осознавать потребность в чем-то другом. В чем-то большем. В чем-то более возвышенном. В чем-то более величественном, чем «Бог, Который смотрит на нас с небес». Мой ум был постоянно занят вопросом: как я могу непрестанно иметь перед собой Христа, в каждый отдельный день, в каждый отдельный миг своей жизни? На практике я хотел понять, что в сущности означает жить во Христе?
До того момента ничего в нашем доме не говорило, что мы верующие люди. Гости в нашем доме не могли бы понять этого. Может быть только по Библии на ночной тумбочке, может быть… Не было физического свидетельства того, что мы – христиане. Наши проповедники прямо заявляли нам, что физическая материя это что-то плохое, но представления, которые формировались в наших умах, приобретали дуалистический характер. «Тело и материальная вселенная – это плохое. Земля – не наш дом. Только духовное – добро» (Согласно Православию, человеческие существа созданы жить на планете Земля и именно Земля – наш дом; в конце времен это устройство снова восстановится в своей полноте – прим. а.). Таким образом в ходе нашего обучения вере мы, конечно, приобретали искаженные представления о мире и даже насмехались – прости нас, Господи, – над всяким христианством, которое относилось с уважением к физическому миру. (Когда я смотрю в прошлое, то уже понимаю, почему после знакомства с Платоном мне было так легко принять теорию форм и развить дуалистическое представление о мире).
Но теперь это не так.
Я решил сделать две вещи. Во-первых, повесить на стену в гостиной изображение Христа как видимого символа Его присутствия. Но мне не хотелось, чтобы это была некая шаблонная картинка, представляющая в слащавых контурах какого-то внушительного пастыря в специфических одеждах, а что-то, отражающее Его реальный образ. Оказалось, что изображение, к которому меня толкало мое внутреннее представление, совпадает со стилистикой иконографического образа. И это случилось в то время, когда я вообще не имел представления об иконах. Во-вторых, я решил носить крестик на шее. Эти две вещи привели меня к следующей мысли: раз христианство существует давно, значит кто-нибудь уже думал о вопросах, которые терзали меня. И я заинтересовался тем, каким образом древние христиане успевали жить во Христе.
Это неминуемо привело меня к знакомству со всей историей христианства, к чему до этого я не дерзал проявить любопытство. Я был изумлен. Почему я не читал до сих пор историю моей собственной веры? Хотя я имел мнение о себе как о просвещенном человеке, я почувствовал себя полным профаном, когда выяснил, насколько малы мои познания христианской истории и отцов Церкви. До этого я жил с наивными представлениями, что после смерти апостолов настал хаос в Церкви, который закончился только с приходом Лютера. Но сейчас я открыл факты, которые наполнили меня изумлением, дерзновением и духовным просветлением. Бесспорно, в древних церковных средах существовали ереси и расколы, но порты адовы так никогда и не смогли одолеть Церковь.
Почему никто не ознакомил меня с историей христианства? Почему никто не говорил об отцах Церкви? И поразительно, насколько ограниченными на практике оказались мои познания собственной веры! Это заставило меня с еще большей энергией отдаться чтению. Я продолжал читать и не хотел останавливаться. Читая жития святых и знакомясь с их образом жизни, я чувствовал присутствие этих святых около себя и ощущал, как это все более сближает меня с Христом.
Не было сомнения, что с исторической точки зрения были две возможности выбора: Римско-Католическая или Восточно-Православная Церковь. И я начал приобретать максимально возможный набор знаний об этих Церквах. Восточно-православная Церковь привлекла меня больше из-за баланса между разумом и опытом, который существовал в ней. Примерно в это время один православный священник пригласил меня с супругой и сыном на приятельский ужин. Мои родители имели сердечные отношения с ним – мой отец познакомился с ним во время одного своего миссионерского путешествия. Где-то в конце ужина моя мать обратилась к отцу Григорию со словами: «Кажется Бен хочет что-то спросить тебя относительно Православной Церкви». Я безмерно благодарен ей за то, что она сказала, потому что это подтолкнуло меня к дискуссии с отцом Григорием, которая продолжилась и в дальнейшем при наших регулярных встречах и обмене электронными письмами…
Отец Григорий давал ответы на мои вопросы и рекомендовал мне книги по православной вере. Наша компьютерная корреспонденция составила более ста машинописных страниц. В дальнейшем я надеюсь, что будет возможность опубликовать их в настоящем сайте под заглавием «Разговоры с одним православным священником». Я увидел Православие как источник жизни и энергии, дающий многое людям. То, что оно выдержало испытание временем, заставило меня серьезно задуматься. Если исключить некоторые незначительные изменения, Православная Церковь и по сей день дня совершает свои традиционные богослужения и помогает мирянам радоваться такой духовной жизни, которая существовала еще 2000 лет тому назад.
Чем подробнее я узнавал, как христианин должен жить, чтобы сохранить Христа в сердцевине своей жизни, тем больше понимал, что нужно начать практиковать прочитанное, а не только размышлять над ним. Вот почему я стал начинать день с молитвы, а перед сном мы с Мэлори вместе читали вечерние молитвы. Отец Григорий подарил мне четки и дал некоторые разъяснения, касающиеся Иисусовой молитвы: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного». Я прочитывал и эту молитву. Все это радикально изменило меня. Мы начали посещать православный храм, в котором служил отец Григорий, и не переставали изучать Православие.
С течением времени, благодаря ежедневным молитвам и присутствию на Святой Литургии в воскресные дни (хотя на этом этапе я все еще не имел правомочий принимать Святую Евхаристию), догматы, которые раньше я позволял себе высмеивать, начали становиться все более ясными и понятными. И не рациональные объяснения убеждали меня в их истинности, а скорее эффект от моего личного опыта в них (притом, что я никоим образом не пренебрегал и рациональным). Неоспоримо, что по Божией благодати я изменялся путем практикования ежедневных молитв, участия в праздничных литургиях, благоговения перед иконами и соблюдения постов. Ко мне начала возвращаться некая реально осязаемая жизненная сила. Впоследствии я открыл, что получил духовное исцеление, которое, по Божией милости, все еще храню.
Православная Церковь воспринимает христианство и Евангелие не как судилище, а как лечебницу. В дальнейшем, в следующих своих материалах я хотел бы порассуждать на эту тему, но сейчас только отмечу, что участие в жизни Церкви и прочитанная литература привели к существенному изменению моего мировоззрения. Теперь во всем, что случалось в моей жизни, я открывал возможность благодарить Бога. Христос наполнял все Своим присутствием. Впервые в жизни я начал относиться с любовью к другим. Уже не позволял себе необузданные вспышки гнева. С моей супругой мы быстро преодолевали разногласия. В конечном счете было невероятно поощряющим открывать, что то, что подносит тебе Церковь, имеет видимый положительный эффект.
Наше крещение
Мы принимали максимальное участие в церковной жизни. Но от нас ожидалось еще чего-то большего. По моему мнению, это была потребность крещения в Православной вере, чтобы в полноте участвовать в жизни Церкви. Я сказал об этом Мэлори и понял, что она разделяет мое желание.
Из того, что читал, и из разговоров, которые вел, я пришел к заключению, что для женщин обычно гораздо труднее, чем для мужчин, перейти от протестантизма к православию. Когда кто-то спросил Мэлори об этом, она ответила: «Да, вначале я думала, что это просто его очередной переходный период. Но когда увидела, что он читает молитвы, участвует в церковной жизни, преодолевает вспышки гнева и не впадает в крайние степени экзальтации, то задумалась и поняла, что очевидно в Православии есть что-то особенное». Кроме того, она отметила, что осталась с приятным впечатлением, что православное богослужение не основано на личном использовании словесной риторики. Приступая к участию в Литургии в храме, мы оказываемся вне пределов времени и входим в царство, чтобы молитвенно славословить Царя. Посредством нашего участия в литургической жизни Церковь ведет нас по конкретному пути. Прохождение по этому пути включает постоянный набор ежедневных молитв, усвоение Предания об упокоенной (в смерти) и вернувшейся к жизни (воскресшей) душе, соблюдение двух постных дней в неделю, совершение Святой Евхаристии в воскресный (восьмой) день и соблюдение продолжительных постов в различные периоды года, которые являются предпраздничной подготовкой к таким праздникам, как Рождество Христово, Пасха и др.
Другое, что особенно впечатлило нас в Православии
Оказалось, что до того, как мы вступили на путь Православия, наши представления о христианстве и о мире было достаточно поверхностным. Не сознавая того, я жил как деист (Бог сотворил человека и отошел от мира). Я смотрел на Бога, как на «Того, который над нами», а на людей, как на тех, что «под Ним». Отец Стивен Фриман проанализировал это погрешное представление о христианстве в своей книге «Всеприсутствующий» и назвал его «двухэтажной вселенной». Одним из последствий такого представления (даже, когда оно неосознанно по своему характеру) является изолирование Бога от мира (в самом прямом смысле этого слова). Если подходить так, то мы останемся с «четырьмя стенами и проповедью». Действительность, однако, показывает, что весь мир находится в Божиих руках и именно через сотворенный мир Бог стремится реализовать наше спасение. Всякая серьезная богословская теория Воплощения должна бы подтверждать это.
Православное богопочитание формируется (после Воскресения Христа) на основе факта, что по своему естеству мы одноврменно являемся и духовными, и физическими существами. Человек представляет собой и тело, и душу, а не только одно или другое. Поэтому в богослужении нужно учитывать это. В Православной церкви мы используем свечи, иконы, ладан. Кладем земные и крестные поклоны, почитаем святыни целованием. Крестим детей и даем им возможность принять Святую Евхаристию, потому что для спасения важно не рациональное познание, а живое причащение Христа. Все это основывается на том, что христианство является истиной опыта, а Евангелие не просто некое бесплотное, рациональное послание истины. Совокупность всех этих свидетельств стала причиной радикальных изменений в нашем западном мышлении. Для нас это были факторы, стимулирующие принятие решения о крещении в Православие.
15 сентября 2013 г., спустя два года после начала нашего духовного поиска, мы вошли в полное общение с Православной Церковью. Став членами Церкви, мы присутствовали на нашей первой Святой Литургии, отслуженной отцом Григорием в храме Православной миссии в юго-западном Мичигане, известной в настоящее время как миссия Святого Воскресения.
В заключение хочу сказать еще что-то. Это описание нашей истории перехода от протестантства к православию отражает много подобных христианских судеб. Мы находимся только в начале пути. После крещения мы не стали какими-то совершенными христианами. Напротив, после обращения все стало гораздо труднее. Но исцеление возможно, и мы устремились к Исцелителю Христу.
Хочу подчеркнуть, что не ставлю себе цель систематически защищать учение Православной Церкви. Но при этом заявляю, что само по себе учение Церкви имеет исключительно важную роль и что Православие имеет не только свой специфический рациональный подход, но и прилежно трудится для отстаивания плодов своего учения. Я принимаю и поддерживаю веру в учение Православия в его полноте, а всякого рода разновидные позиции в учениях других религий считаю отклонениями от Истины, раскрытой одной Церковью. Сейчас я верю в то, что когда-то, будучи протестантом, высмеивал и стыжусь, что делал это. Христианство должно быть твоей действительностью и твоим образом жизни, а не просто предметом размышлений.
В заключение обращаюсь с просьбой ко всем: молитесь Богу за меня, Его раба, чтобы Он даровал милость мне и моей семье и помянул о нас в Своем Царстве. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Источники: www.journeytoorthodoxy.com / Православие.Бг
Комментировать