Наконец, проповедь произнесена, и владыка делает земные поклоны перед святыми образами. А за ним делают поклоны и целуют иконы священнослужители собора: от настоятеля до младших.
Митрополит Сурожский Антоний, 1980 год:
Почему это люди – все мы и множество других людей – приходят в Церковь, присоединяются к Церкви Христа? Не потому ли, что это место, куда все могут прийти с уверенностью, что они любимы, что они будут приняты как братья и сестры, как дети или как родители: с лаской, с благоговением, с заботливостью... Мы любимы Богом, и Церковь – это то место, где Бог нас встречает Своей любовью и лаской, Своей спасительной заботой; место, где никто не лишний, где каждый желанный, где нет чужих, где все, по слову Апостола, свои и Богу, и людям.
Приходят люди разные. Говоря образно, одни из нас приходят во всей силе, во всей славе духовной зрелости и здравия; другие приходят, как дети, не затронутые, не запятнанные злом и грехом, только порой им раненные. Но приходят и люди, как, вероятно, большинство из нас, которые прошли через жизнь и которых эта жизнь ранила: слепые, которые больше не видят света Божия, сияющего, искрящегося на всем, сияющего на каждом человеке и из каждого человека; слепые, которым видимое закрыло зрение на невидимое, для которых мир стал узок и темен, как тюрьма, и которые в Церковь приходят потому, что в ней раскрывается простор, глубина, ширина, в ней есть свет, в ней есть жизнь. Приходят люди, которых жизнь изувечила, приходят люди, которые изветшали во внешнем мире, которые уже клонятся к земле, в которых как будто уже только теплится вечная жизнь.
И все мы встречаемся в Церкви, потому что каждый из нас услышал, что здесь есть жизнь, здесь есть надежда, здесь торжествует Божия любовь. Каждый из нас любим, и поэтому каждый из нас спасен: потому что любовь Божия крепче смерти, крепче греха, крепче зла. Любовь Божия – жизнь для нас; и каждый из нас услышал, что эта любовь Божия познана и людьми и что, хоть несовершенно, не всегда всем сердцем (потому что все мы – раненые, все мы – больные, все мы – увечные), однако и мы друг друга умеем любить, жалеть, терпеть, прощать. Мы пришли сюда потому, что услышали, что есть жизнь и что здесь бьет ключом источник жизни...
А сейчас мы идем по-новому к другой, более славной, более дивной цели. От Евангелистов, Апостолов, святых, от Церкви, друг от друга мы услышали, что близится день славы Божией, близится день Воскресения, близится день, у которого не будет ночи... И все мы сейчас готовы вступить в корабль, который унесет нас к вечным берегам... Церковь сравнивается и в Писании, и в сочинениях Отцов, и в песнях церковных с кораблем, который нас уносит в вечность. На корабле будет тесно, будет множество нас; одни будут радовать всех своей невинностью и чистотой, другие – невинные, чистые – будут наше сердце ранить при виде того, что с ними сделал чужой грех, человеческая жестокость, безумие... Еще другие будут стоять, как великаны духа, вдохновляя нас на этом пути; это те святые, память которых мы будем совершать из недели в неделю по воскресным дням и каждый день; святые, которые нам показывают, как жить, раскрывают нам величие подвига, открывают нам, как мы можем раскрыться Божественной благодати и чем мы можем стать: какая красота, какое величие может в нас просиять во славу Божию, во спасение ближнего, в радость вечную Ангелов...
Иные же вступают на этот путь греховными, еще не очищенными, еще больными грехом, еще ранеными. С какой жалостью, с какой лаской, с каким трепетом должны мы к ним относиться!.. А другие в этот корабль вступают уже обветшалыми, потерявшими как бы надежду на собственные силы, надеясь только на поддержку другого, на заботливость, на ласку, на жалость. О тех Апостол Павел сказал: Вы, сильные, несите немощи слабых. – И в другом месте: Друг друга тяготы носите, тяжесть взаимную несите, и так вы исполните закон Христов...
Все мы принадлежим к тому или другому разряду, и все мы нуждаемся друг во друге на этом пути. Сейчас от покаянных недель самоисследования, исповеди, самоосуждения и покаяния мы вступаем в недели, когда раскрывается перед нами сила Божия, когда Церковь перед нами разверзает пути Божии, когда нам видно, как действует Бог, как Его благодать может человека преобразить, сделать новой тварью... Какой ценой это совершается Богом? Крестом, ужасом Гефсиманского сада, распятием, Богооставленностью, сошествием во ад: вот мера Божественной любви и торжества Божия...
Примем друг друга лаской, любовью, все друг другу простим! Мы будем петь сегодня вечером воскресный канон: Возлюбим друг друга, рцем друг другу «Братья» и всем простим все Воскресением... Потому что не простить – это остаться во тьме, когда мы стремимся к свету, не простить – это остаться рабом греха, когда мы ищем свободы, не простить – это сохранить вольной волей в себе семя смерти и жало смерти, когда мы ищем, желаем воскресения, молим о нем, стремимся к нему... Простим же друг другу все, все, чем мы друг другу досадили, чем мы друг друга оскорбили, унизили, все, что мы сделали, совершили безумно, в помрачении ума, в безумии сердца, в нетрезвом колебании воли, в бунте плоти – все простим друг другу и начнем этот путь.
Этот путь нелегок, на этом пути мы будем неверны своему желанию сердечному, своему собственному устремлению, не будем верны ни Богу, ни самому лучшему, что в нас есть; но вспомним слова Серафима Саровского, что важно начало и конец пути. Начало – это наше теперешнее покаяние, это наша открытость друг ко другу, это наша готовность быть друг другу своими, а не чужими, друг друга тяготы носить, любить друг друга ценой страдания, боли, креста; конец – это радость встречи Пасхи Господней, встречи Воскресения, вступления в Царство Божие, в вечность, в торжество и победу.
А на пути – будем друг друга поддерживать; те, кто крепче, поддерживать немощных, но все, все, все без остатка терпеть друг друга, нести друг друга, как носили, как поддерживали друг друга израильтяне, когда вышли из Египта в землю обетованную – когда стариков несли, больных поддерживали, раненых укрепляли, детей на руках несли, крепких призывали на помощь. Вот так будем идти из недели в неделю к Пасхе Христовой, и тогда с какой радостью мы сможем друг друга обнять, поцеловать не льстивым поцелуем Иуды, а радостным пасхальным поцелуем, и сказать, что воскрес Христос, что побеждена смерть, что ночь пришла к концу, что воссиял новый день, вечный уже теперь для нас. И какая будет радость этой встречи! Прольем кровь, примем дух, начнем жить во имя Христово и во имя друг друга; и пусть сила Божия, которая в немощи совершается, сделает невозможное возможным и из нас, земных, сделает детей Царства Божия: АМИНЬ, да будет, да будет это в каждом, для каждого из нас, для всех нас!
И теперь я хочу просить всех – и вас, здесь присутствующих, и через вас – тех, которые не здесь, которых нет по немощи, по лени, по забывчивости, по старости, простить мне, что я, которому поручил Господь о вас заботиться день и ночь и молитвой, и любовью, и каждой силой души и тела, так мало это делаю, так неверен своему призванию! ПРОСТИТЕ, и через это откройте и мне путь к прощению Божию, и если сил хватит, если я сумею покаяться, очиститься, обновиться – и я послужу вам с верностью, к которой меня призвал Господь и которую я постоянно так греховно, так зло, так безответственно нарушаю... Простите меня, и простим друг друга, и откроем друг другу объятия сердца, назовем друг друга братьями и сестрами и вступим в этот путь к Воскресению, к новой жизни, когда мы станем живыми силой и жизнью Живого Бога. Аминь еще раз. Да будет, да будет! Аминь.
