Проблемы нравственности общества

Современное общество резко отличается от общества советского, не говоря уже о досоветском прошлом нашей страны. Нравственные устои, моральные нормы в нынешнее время не имеют такого значения, как раньше. Это обусловлено в первую очередь расцерковлением общества, а во-вторых – утратой авторитетов, на которых были воспитаны прошлые поколения. Редкая семья воспитывает своих детей в нормах христианской морали. Подорван авторитет семьи, общество утопает в разврате и пьянстве. Поражает огромное количество совершаемых абортов. Эти и другие проблемы поднимает в своих проповедях схиархимандрит Зосима, заставляя задуматься каждого как о своей душе, так и о будущем нашего Отечества.

В своих проповедях отец Зосима учит трепетному, бережному отношению к своему ближнему. Чтобы избежать непонимания, вражды, ненависти, он советует не обращать внимания на грехи и недостатки других, но внимательно всмотреться в себя, испытать свою совесть, исправить свои пороки: «Только старайтесь... смотреть на себя со стороны. Не смотреть на ближнего, кто как грешит, кто что делает, каждый свое получит. Ты на себя смотри, на свои грехи. Со стороны смотри... на нравственную уродину свою смотри. И в душе... исправляйся».³⁴

«Самое главное – не портите себе сами настроение и друг другу не портите настроение. Просто жалейте друг друга»,³⁵ – просит батюшка. А ведь с простой жалости и начинается настоящая христианская любовь, как напишет он в своей предсмертной записке. «Всех жалко» – вот что такое христианская любовь.

А для того, чтобы избежать непонимания, разномыслия, необходимо прибегать к добрым традиционным христианским принципам соборности и совета: «Поразмысли, совет всегда сотвори. Что-то ты с ближним хочешь делать, так посоветуйся. Внимательно сядь, рассуди – как это, не во зло ли будет какое-то деяние наше? В семье что-то хочешь сделать – посоветуйся с семьей обязательно, совместно, чтобы не было разлада, не было искушения, чтобы не самовольно все сие творить, а с добрым советом, с любовью, с миром».³⁶

С нетерпимостью отец Зосима относился ко всякого рода лжи и лицемерию, говорил все всегда прямо, невзирая на лица и чины, наверное поэтому и много пострадал в своей жизни. Но это и не удивительно, ведь еще апостол Павел предупреждал: Все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы (2Тим 3, 12). «Сколько лицемерия у нас у каждого, начиная от священников и кончая вами всеми! Какие мы гнусные лицемеры! Как мы – сердце тяжелое, злое, а мы улыбаемся притворно, маску надеваем на себя, как те артисты; очень тяжело, – это лицемерие».³⁷ «Снимайте эту маску, не нужно ходить этими артистами всю жизнь. Мы должны быть естественными, образом и подобием Божиим, но не артистами в этой жизни земной».³⁸

Предупреждает батюшка и об опасности этого порока для спасения души: «От лицемерия до лукавства один шаг. А от лукавства до предательства Господа – также один шаг, лесенка идет».³⁹

Точно определяет батюшка цель врага во взаимоотношениях с окружающими: «Вот что бесу нужно: ссоры, вражда, ненависть, подозрительность друг к другу. Что бес и успевает. А кто виноват? Мы же сами во всем этом виноваты».⁴⁰ И верно направляет ход мысли – внутрь себя. Необходимо увидеть тот недостаток, в котором хочется обличить ближнего, в самом себе, без всякого саможаления и самооправдания. А тот, кто ищет причину своих несчастий не в себе самом, а в окружающем его мире, в обстоятельствах жизни, в ближних, тот становится обузой для всех: «И самое страшное, когда ты по своему бесчестию в тяжесть бываешь людям окружающим, когда от тебя, от твоих помыслов, от твоих греховных немощей, от твоего нытья начинают страдать и люди окружающие. Это очень тяжело. Подумайте, некоторые здесь стоящие, и пока не поздно, исправьтесь, чтобы Господь не наказал вас за наше нытье, за наше безобразие, за наше непослушание Церкви».⁴¹ «Если ты чувствуешь, что ты в тяжесть другим людям становишься,– значит, ты не прав. Зациклишься в чем-то – «я спасаюсь, а остальные погибают.» Все, это уже первая погибшая душа такая, зациклится, ходит в ложной святости своей... Лик светел, чист, и ты постоянно должен нужным быть людям. Стремиться к этому. Если ты тяжестью становишься для людей, – плохо, ты уже тяжело духовно больной человек».⁴²

Отец Зосима обозначает единственно верный путь к мирному сосуществованию, нормальной христианской жизни общества – это терпение недостатков, неровностей характера своих ближних, в первую очередь самых родных, и, конечно, посильная молитва за них: «Терпеливо со всеми относиться и на работе, и дома, и в службе, и со всеми ближними. И в этом терпении научи нас, Господи, любить, терпеть и молиться друг за друга».⁴³

Большую опасность для современного общества несомненно представляет разрушение традиционно христианского понимания о целомудрии и воздержании. Лишившись сдерживающих стереотипов и представлений о нравственности, еще кое-как определяющих нормы поведения в советском обществе, молодежь не получила положительного наполнения моральной ниши сознания. Да это и невозможно без веры, правильного христианского православного миропонимания. Через средства массовой информации на народ обрушился мутный поток разврата. И, видя это, сердце проповедника не может оставаться спокойным. Отец Зосима обозначает эту проблему часто в своем обращении к пастве: «Развращение, опустошение народа идет. Как можно в эти дикие, жуткие времена, хранитесь от всякой нечистоты, от этого мусора, от этого отребья, от этой мерзости века сего. Господь любит чистоту. Вот об этой чистоте духовной, внутренней помышляйте и уходите от всякого зла».⁴⁴

Действительно, дефицит чистоты в наше время велик. Редко встретишь пару, сохранившую девственность до брака. Бедная молодежь, подверженная влиянию западных ценностей, утратила в большинстве своем понятия о девстве, целомудрии и воздержании, чистой любви как о добродетелях и великих ценностях: «У нынешней молодежи сейчас – не любовь, а похоть, беснование мяса, тела человеческого беснование».⁴⁵

Заботясь о высокой нравственности молодежи, батюшка видит и указывает на места, в которых происходит развращение, и запрещает под страхом отлучения от причастия посещение подобных мест: «Молодежь, дети! Ноги чтоб не было в проклятых этих дискотеках, ночных клубах, всей этой нечисти! Это погибель нашего века! Бойтесь, как огня! Строжайше запрещаю вплоть до проклятия, отлучения от Церкви. Таким людям запрещаю причащаться Тела и Крови Христовой! Пошел к бесам – бесноватый тогда становишься на всю жизнь. Помните, как огня бойтесь этого сатанизма нашего века».⁴⁶

Но не только молодежь, всех предостерегает отец Зосима беречься от пагубного влияния духа разврата, который витает в зараженном воздухе. А источники заражения многочисленны: телевидение, Интернет, печатная продукция, да и радио, и современная эстрада далеко ушли от понимания целомудрия. Поэтому всем необходимо быть осторожными и не оправдывать себя. «Часто говорю, от этого беса блуда никто не гарантирован. Ложные те праведники лишь только мнимые, по наружности, говорят, что не-не-не, мною не обладает. Всеми бес блуда обладает, и схимниками, и патриархами, и митрополитами, и протоиереями, и иереями, и евреями, и мирянами, всеми обладает бес блуда. Все на этом мытарстве споткнутся»,⁴⁷ – говорит батюшка и в другом месте повторяет и предлагает в качестве молитвенника о избавлении от блудной страсти преподобного Моисея Угрина, Киево-Печерского: «Будем молиться, чтобы нам помог преподобный Моисей от блудной страсти. Все говорю без конца: мужикам сперма в голову бьет, бабам гормоны бьют. От этого греха никто не застрахован, все страдают не телесно, так мысленно: и патриархи, и архиереи, и схимники, и монахи, и мирские, и юноши, и девы, и дети – все страдают грехом блуда».⁴⁸ Святой преподобный Моисей вместе с другими попал в Польшу в качестве пленника в 1018 г., когда польский король Болеслав захватил Киев. Одна богатая вдова, воспылав к Моисею блудной страстью, выкупила его в качестве раба и хотела сделать его своим мужем. Как только она ни пыталась склонить молодого красавца к сожительству, но ничего у нее не получалось. Ведь с ранних лет он хранил девственную чистоту и мечтал принять ангельский образ, что и помог ему совершить проезжавший через те места афонский иеромонах. Полька приказала растянуть святого Моисея на земле и бить его палками так, чтобы земля напиталась кровью. Она добилась разрешения у Болеслава делать с пленником все что угодно. Бесстыдная женщина однажды велела насильно положить святого Моисея с собой на постель, целовала и обнимала его, но и этим ничего не добилась. Святой Моисей сказал: «Я из страха Божия гнушаюсь тобой как нечистой». После этих слов полька словно взбесилась и велела каждый день наносить святому по сто ударов, а потом оскопить его. Все претерпел ради Господа преподобный Моисей, а после смерти вдовы в результате восстания он, обретши свободу, поселился в Киево-Печерском монастыре. Там он прожил до своей праведной кончины десять лет и обрел от Бога благодать исцелять людей от блудной страсти.

Так вот пострадал от бесстыдной женщины чистый юноша, не поддавшись искушениям. А ведь часто от бесстыдства женского мужчины теряют рассудок, поддаются страсти, и в этом обличает отец Зосима обольстительниц: «Вы, бабье, должны знать свои все грехи, свое бесноватое существо. Когда похоть мучит, когда ты и сам невменяемый на стенку лезешь, да и все. Ваше состояние многих – девяносто девять процентов такое почти. Мало очень в чистоте живущих людей».⁴⁹

Страшен не только сам грех блуда, но и помыслы, принимаемые нами, от которых порой так тяжело избавиться. «Телом не грешим, а в голове мысли какие гадкие, да стыдно на самого себя посмотреть. А извращения разные какие, а на юношество какими мы гадкими, блудными глазами смотрим – об этом всем подумать крепко надо».⁵⁰

И беда не только в том, что эти мысли вредят нам самим – своих ближних мы оскверняем блудными к ним помыслами и воззрениями, они в наших глазах из образа Божия превращаются в объект похоти: «Особенно боюсь, когда детей мы блудом мысленным оскверняем, друг друга мысленно оскверняем, юношей, девушек, взираем с похотью на них и оскверняем. От этого страдают особенно дети, особенно юные существа, от наших гадких, блудных взглядов, помыслов наших. Этого беречься надо».⁵¹

С болью в сердце батюшка Зосима говорит о тех, кто помыслы эти в себе держит и не хочет от них избавиться: «Как тяжко смотреть на людей, захлопотанных этими блудными помыслами, или – как слово подобрать? – мерзостью века сего. Как они погрязли в своей похоти и не думают исправляться. Смотришь, как она глазки эти строит... Тьфу ты, нечисть такая. Как она одним местом вертит, как хвостом. Как тебе не стыдно? Где ж твоя совесть христианская, да хоть человеческая? Прости нас, грешных, Господи».⁵²

Верно подметил отец Зосима то, что многие думают об остальных и смотрят на них со своей колокольни, как говорится «У голодной кумы хлеб на уме»: «Начинает человек о блуде говорить: «Блудники кругом,» – ну, думаю, все: ты ж первый или первая самая злостная блудница. Я говорю: «Да ты ж блудник окаянный, вонючий» – «Ой! Батюшка прозорливый, уже все знает"».⁵³

Особенно опасно состояние, когда человек уже принял блудные помыслы, в нем разгорелась страсть, затмевающая разум, наступает настоящая одержимость: «Блудное возбешение, бешенство – когда уже человек, как вот тот бугай, кровью налитые глаза, уже ничего не помнит, так и человек в блудном бешенстве похоти ничего не помнит».⁵⁴ И, конечно в таком состоянии нечего говорить о каком-либо стыде, все нормы морали и нравственности для одержимого страстью человека становятся пустым звуком. Остается одно лишь желание – удовлетворить свою похоть, чего, конечно, невозможно достигнуть вполне, потому что страсть, как огонь, превращается в пожар, и сжигает в конце концов объект горения дотла. Батюшка вспоминает: «В Одессе, когда я был в монастыре, одна пришла,– Боже мой, на что ж она похожа, и кричит: «С генералом – была, с адмиралом – была, с матросами – была, монаха хочу...» Ну, пришлось ее в психдом. С ума сошла она, в буйное отделение поехала после этих мыслей на монахов».⁵⁵

Блудная страсть всем свойственна в той или иной степени, а избавление от нее или ослабление лежит на пути покаяния. Даже если повторяются падения, принятия и услаждения помыслами, в них надо каяться постоянно, и за такой покаянный труд, может быть даже и всежизненный, Господь подаст прощение и избавление. Об этом говорит отец Зосима: «Почему об этом всегда вздыхать ежедневно нужно: «Господи, блуд наш мысленный прости, Господи. Страсти наши, Господи, прости. Мрак наш, мразь нашу внутреннюю прости, Господи,» – каяться всегда нужно. Не скрывать этот грех».⁵⁶ Покаяние – это путь к избавлению, но в исповеди надо проявлять благоразумие, не углубляться в подробности, как советуют святые отцы, чтобы не услаждаться воспоминаниями греха – во-первых, а во-вторых – чтобы не вводить в искушение духовника, священника, принимающего исповедь. О такой опасности предупреждает батюшка: «Никогда исповедь не превращайте в порнографические рассказы свои – это уже мерзость. Факт греха – все ясно священнику, а то начинают... или священники есть опытно слабые, или болящие, может быть, такие обуреваемые, и начинают – как, куда, а что... и пошел. Не нужно этой мерзости. Факт греха есть – прости, Господи! Господь все остальное весть».⁵⁷

Еще один грубый порок общества отмечает отец Зосима в своих проповедях – кровосмешение и сопутствующие ему грехи, часто допускаемые в обществе: «Кровосмесничество – это смертный, тяжкий грех, и многие на сердце имеют этот грех. Похоть имели к брату родному, к сестре, даже к матери многие похоть имели, к отцу имели похоть. Это вообще уму не постижимый грех. И у кого есть на сердце такой грех или к двоюродной сестре, или к двоюродному брату... Это нелюбовь, это похоть. Бесовское именно возбешение. Должны очень серьезно каяться». Особенно тяжек этот грех, потому что касается самых близких людей: «Кто и голых родителей видел, в неподобных и этих самых видах разных, это грех родителей, что они так повод давали детям своим. Во всем должны принести покаяние, очистить совесть свою».⁵⁸

Предупреждает также батюшка и от опасности духовного кровосмешения людей, которые являются кумовьями и восприемниками: «И также кто духовным кровосмесничеством занимался, похоть имели к куму, куме, к крестным, может быть, детям. Сохрани Господь, каяться надо и исправлять эту похоть страшную».⁵⁹

Большую опасность для общества представляет нынешняя развращенность нравов, фактически она ведет к полному уничтожению института семьи и в конечном итоге самого общества и государства. Поэтому мудрые пастыри всех времен ратовали за сохранение традиционных христианских семейных ценностей. В пример приводит отец Зосима преподобного Амвросия, обращающегося к своим духовным чадам: «Преподобный Амвросий Оптинский так любил весь народ, он говорил часто: «Братия и сестры, прощаю вам наперед все ваши мелкие грехи. Только не грешите смертными грехами. Блудом особенно не грешите. За эти грехи тяжко придется отвечать и на Суде Божием.""⁶⁰

А чтобы не стыдно было на Страшном Суде Божием предстоять перед Господом и святыми Ангелами, надо позаботиться о стяжании чувства целомудренного стыда еще при жизни: «Чувство стыда должно быть постоянно в нас, вот тогда мы победим похоть. Если нам не стыдно будет, – мы уже потерянные, мы бесстыжие тогда существа, прости Господи».⁶¹

Премудрый подвижник святой преподобный Иоанн Лествичник выявил опытно начальниц всех страстей человеческих. Им явились две страсти: тщеславие и гордость – начальницы и родительницы всех страстей.⁶²

«Самый главный источник какой всех наших горестей? Гордость. Вот этого надо бояться... Именно эту гордость у всех воспитывают сейчас. Надменность, гордость, культ силы, культ красоты. А что же это дитя – не образ и подобие Божие? А что ж там калека-старуха сидит, дремлет на лавочке – не красавица? Не образ и подобие Божие?»⁶³ – так обличает эти страсти отец Зосима и обращает внимание на то, что гордыня затмевает образ Божий, по которому создан каждый человек, вне зависимости от его внешних качеств, возраста и пола. Гордый человек не видит не то что Христа в каждом человеке, он кроме себя уже мало кого замечает, начинает рассуждать о себе в третьем лице, считает себя незаменимым. Особенно нелепо выглядит такой человек из церковной среды: «Как страшны эти люди гордые, надменные. Как на них ужасно, печально смотреть. И при храме находится, а гордыня такая, надменность, плавает важно, ходит, выкаблучивается, считает себя уже незаменимым такой человек. Незаменимых у Бога никого нет. Сегодня ты, завтра на твоем месте пятеро будут, Господь будет посылать. Исправляйся в душе, постоянно чувствуй свое недостоинство, чувствуй свои недостатки, чувствуй свою гордыню. Чувствуй это все! И исправляйся, – смиренным Господь дает благодать».⁶⁴

Смирение, послушание и самоукорение – вот рецепт избавления от гордости. Это рекомендует и святой Иоанн Лествичник, проверяет эти средства на себе и доказывает их эффективность. Ни в коем случае не надо оправдывать себя, даже если прав: «И главное – бороться с гордыней, с этим «я». Натворим, а потом еще и невиноватыми стараемся быть. Это очень тяжелое, горделивое, страшное чувство человека. Да избавит Господь всех от этого чувства гордости».⁶⁵

Оправдывающий себя автоматически становится обвинителем. Уязвленное самолюбие требует найти виновника своих страданий, восстановить «попранную справедливость:» «Всегда у нас закипает чувство мести, как будто бы справедливости какой. Это не справедливость, это гордыня в нас закипает. Никогда не нужно быть мстительными, всегда нужно прощать».⁶⁶

Прощение обид, даже если действительно тебя несправедливо обвинили,– это правильный путь к избавлению от гордости, а совершенное средство от этой проказы души, как учит преподобный Иоанн Лествичник, – самоукорение, т. е. обвинение только себя во всех несовершенствах. Но лучше, конечно, не допускать изначально к своей душе, как наставляет отец Зосима, эту болезнь духовную: «Как бояться надо проказы души, в духовном понимании, особенно гордости, надменности. Ставит себя Бог весть чем, пупом земли, а сам же горошины не стоит несчастной, вот так. Вот это проказа души, бойтесь ее как огня».⁶⁷

«Уныние и отчаяние – это смертные грехи. Этим диавол хочет победить мир сейчас весь» – так определяет отец Зосима один из распространенных в современном человечестве порок души. Многообразны причины уныния: нечувствие душевное, маловерие, неверие в Промысл Божий, забвение о небесных благах, чрезмерные труды и скорбь и проч., но источник этого зла один – диавол, внушающий хулу на Бога, будто Он – немилосердный, жестокий, да и вообще, может, и не существует. Предостерегает отец Зосима: «Не унывайте, не отчаивайтесь в своих грехах, не рисуйте себе Бога таким жестоким. Это сатана только так Его рисует жестоким, немилосердным в нашем воображении.» Враг внушает напрасность наших трудов для спасения души, никчемность жизни: «Не должно быть нытья, уныния, отчаяния о том, что мы не спасемся, что напрасна наша жизнь. Это ложь, мы лжецы и обманщики перед Богом"».⁶⁸

Здесь можно увидеть обычную уловку беса, который представляет Бога милостивым и всепрощающим, подталкивая человека ко греху, а когда тот согрешит, тут же ввергает его в уныние, представляя Бога немилосердным судией, не прощающим грехи. Таким образом человек может дойти до отчаяния, а порой и до самоубийства: «Не унывайте никогда, в отчаяние не впадайте, этого хочет диавол – погибели: через уныние, через отчаяние и через иные испытания диавол хочет нас отвергнуть от света, во тьму вселить и в погибель чтобы мы пошли. Да не будет этого жуткого, страшного падения в нашей земной жизни!»⁶⁹ Убеждает батюшка Зосима не слушать вражеских внушений, но твердо верить в милосердие Божие, в то, что Господь всегда простит грех, какой бы он ни был тяжкий, только нужно не стесняясь в нем покаяться: «Святые отцы рассуждали: «Иуду погубило не предательство. Если, – святые отцы размышляли,– он пал бы после воскресения на колени перед Христом, попросил прощения – милосердие Божие беспредельно. Господь его бы, наверное, простил, видя его искреннее покаяние.» Погубило его отчаяние... Мы также Иудины грехи почти повседневно творим – предаем грехами своими Учителя своего... И сразу же не покаяния вздох, а отчаяние: «Бог меня не простит! Что я натворил, натворил!» И прочее. Это уже бесовское наваждение. Это уже беснование наше. Да сохранит Господь от этого! Осознаешь чашу свою греховную – иди бегом к Господу, плачь, кайся, грызи землю за свои грехи! Господь милостив! Отчаяние ведет во ад... Какими бы мы ни были грешными – никогда в узы отчаяния не попадайте. Милосердие Божие бесконечно – всем вам повторяю. Беспредельно!»⁷⁰

Подбадривает отец Зосима невинной шуткой своих чад: «Унылыми не будем? В ступу вас мне садить не придется с метлой в руках, а? Смотрите мне!»⁷¹

Трагедией для нашей Родины стало пристрастие к алкоголю большой части ее населения. Беда в том, что страдает не только сам пьяница, но и все окружающие его люди, как правило самые родные. Губительную силу этой страсти обличает схиархимандрит Зосима, возвышая свой пастырский голос: «Пьянство сами знаете что такое, какой это смертный, страшный грех».⁷² Смертный грех лишает человека участия в жизни вечной, затворяет перед ним врата Царства Небесного. Но вся беда в том, что несчастный не осознает своего бедственного положения, ошибочно считая, что он в любой момент может «завязать,» прекратить пить: «И самое страшное что? Алкоголики никогда не сознают, что они алкоголики. «Да, я немного выпил,» – да как же, на кого же ты уже похож, какое унижение! «Я не пьяница.» Вот это самое страшное, когда человек не осознает своего падения, не осознает своего греха, самооправдыванием греха занимается. Это уже жутко страшно. Пьяницы, как Ирод, не наследуют Царствия Небесного, если не покаются и не исправятся».⁷³ Грозные слова, но справедливые. Начало избавления от этой страсти находится в признании себя больным ею, в чувстве отвращения к своей зависимости: «Если пьяница не возненавидит водку и всю нечисть, которая с ней связана, – никогда не победит этого греха».⁷⁴

Отмечает отец Зосима и проблему женского алкоголизма: «Печально, что и женщины сейчас хуже мужчин даже пьют и курят».⁷⁵

Священное Писание предупреждает нас об опасности пьянства, ведь оно влечет за собой и другие грехи. У пьяного человека резко опускается планка нравственности: «Неупивайтесь вином, – апостол Павел строго предупреждает, – ибо в нем есть блуд (См.: Еф 5,18), притом гадкий, извращенный, мерзкий. Когда человек из образа Божия и подобия превращается в диавольский, сатанинский образ – алкоголика, пьяницу».⁷⁶

Как тяжело переносить одержимость алкоголем своих родных, особенно детей. Многие матери проливают реки слез в молитвах об избавлении от пьянства своих любимых сыновей и дочерей. Отец Зосима рассказывает случай из своей пастырской практики:

«Приходят ко мне:

– Пьяница сын.

– А что ж, я ему ума вставлю?.. Пусть молится, и ты молись, и Господь исцелит.

– Он не будет молиться.

– А что ж ты не научила, чтоб он молился?

– А я сама не умела...

Но теперь и пожинаем плоды страданий своей жизни. Думайте об этом, не желайте себе зла и не будьте врагами самим себе в жизни нашей».⁷⁷

Как правильно сказал апостол Павел, что грех не в самом вине, а в чрезмерном его употреблении. Ведь даже монастырский устав предполагает в праздничные дни за трапезой употреблять мерой вино. Всему украшением является мера. Не зря тот же апостол рекомендует своему духовному чаду и сподвижнику апостолу Тимофею: «Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов».⁷⁸ И батюшка Зосима говорил, что стопочку вина никто не запретит выпить – «чистого, вкусного, сладенького, доброго. Для поддержания тонуса своего, для умиротворения нервной системы, для лучшего сваривания кастрюльки нашей, пузика нашего... И старцы в монастырях-то по сто грамм выдавали винца к обеду всегда... вино чистое, доброе, виноградное, но рюмочку только, «по единой,» как в монастыре было сказано всегда»⁷⁹ Портить вино водой, чтобы вино не испортило меня, – разумный принцип, которым пользовались древние отцы. Так же советует поступать и отец Зосима: «Вино всегда не пили чистым, а разбавляли водой, почему и пьяниц тогда не было. Чистое вино – хмель бьет в голову, пьяницей становишься и попадаешь в зависимость от него, пить вновь хочется. А когда водой разбавляешь наполовину, вот тогда вино утоляет жажду, уходит хмель и полезно бывает и для желудка, вот так... чистое вино никогда не хлебайте, оно очень нехорошее. В голову бьет, в желудке тяжело, и что? Дураком становишься».⁸⁰

Но все-таки как идеал батюшка Зосима видит полное воздержание от спиртного: «И по сто грамм винца сегодня можно будет во славу Божию ради праздника... Но лучше не пить. Сухой закон – добрый, хороший закон во славу Божию».⁸¹

Из писем-ответов святителя Феофана Затворника видно, что в его время уже существовала проблема курения табака и многие, испытывая пристрастие к нему, просили совета у мудрого духовника, как относиться к данной проблеме.⁸² Отвечая на подобные вопросы, святитель-затворник определяет курение как пустое дело, но не вполне греховное. Такое отношение его вполне можно понять, ведь масштабы табакокурения были несоразмерно меньшими с нынешней табачной индустрией. Употребление табака хоть и было распространено, но его нынешние объемы превышают всякую разумную норму. Находясь на улицах крупного города, редко вдохнешь воздух без примеси табачного дыма. Дымит все: окна домов, ресторанов, проезжающих мимо автомобилей, остановки общественного транспорта и проч. Молодые и пожилые люди, мужчины и женщины, сидя и на ходу выпускают облака ядовитого дыма, а вместе с ним вместе и капли драгоценного здоровья – своего и окружающих. Нередко пристрастие к курению подрывает и семейный бюджет.

Видя все эти проблемы, отец Зосима решительно обличает курильщиков: «Диавольское зелье табака этого сатанинского употребляют, отравляя себя, и семью, и детей своих. Это смертный грех, тяжкий».⁸³ Батюшка запрещает своим духовным чадам употреблять табак, указывая подверженным табачной зависимости на их слабоволие и нежелание победить эту злую привычку: «Курильщиков чтоб ни одного в храме не было. Курильщиков отлучаю от причащения, от храма Божия, как самоубийц, это страшный, смертный грех, наркомания та же самая – курение. Нечего оправдывать себя: «Не могу бросить» и прочее – ложь перед Богом это все! И близко даже чтоб вони табачной не было в храмах Божиих! Не можешь бросить, не хочешь бросить – не имеешь права переступать порог храма».⁸⁴

Так вот строго относился отец Зосима к этому пристрастию, не допуская курильщиков к причастию Святых Христовых Таин: «Отлучаем кого? Курильщиков. Это Иудин грех – курить табак. Даже и близко не подходи. Под проклятием такой человек, пока не освободится от этого греха. Ложь, что человек не может бросить курить. Бабы тут есть, которые курят? Ну, хоть одна, скажи? Есть же, знаю. Вот какой Иудин грех. Прекратите этот грех. До Чаши не допускаю, отлучаю».⁸⁵

Наверное, такая строгость действительно была связана с уверенностью батюшки, что единственно возможный способ бросить курить – это решительно раз и навсегда отказаться от табака перед страхом быть отлученным от причастия. А покаявшихся и оставивших вредную привычку батюшка приглашал: «Брось нечисть – тогда приходи к Богу, светлым ликом и светлою душою».⁸⁶

Нравственную оценку получает в проповедях отца Зосимы и проблема болезни телесной. Не в теории, но в жизни своей познал он этот вопрос, потому что болел с самого детства. Как говорила его лечащий врач, ни одной здоровой системы организма не было у бедного страдальца. Но несмотря на муки, приносимые болезнями, отец Зосима никогда не отказывался от участия в богослужении и от приема паломников, если был в состоянии хотя бы сидеть. Из своего опыта он и выносил поучения возлюбленной пастве: «Болезнью Бог смиряет гордыню, по себе знаю и опытно всем рассказываю. Когда болеешь, все плотское отступает от тебя, уже только охаешь и думаешь: «Какой грешник я. А как за грехи свои нужно отвечать перед Богом.» Тут сразу и про смерть, и про гроб вспомнишь... И за болезни должны быть благодарны Господу всегда. Господь нас очищает через болезни».⁸⁷ Познав очистительное для души свойство болезни, батюшка не просил избавления от нее, но терпения.

Необходимо обязательно найти связь между своим грехом и последовавшей за ним болезнью как вразумительным и научающим действием благодати Божией. Как говорит Священное Писание: Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай, ибо Он причиняет раны и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют.⁸⁸ Отец Зосима призывает в болезни задуматься об этом, окинуть критическим оком свою прежнюю жизнь, выявить грех и осудить его в себе: «Ведь любая болезнь – это наказание, вразумление за грех. И нужно подумать в корне сразу, на жизнь свою посмотреть: что я плохого сделал, что Бог меня так испытал, наказал, вразумляет меня? Покаяться в грехе».⁸⁹

Именно искупительное, очищающее действие болезни нужно принять и в первую очередь прибегнуть к покаянию: «Тяжкими болезнями, и раками, и всем прочим, и тяжкими скорбями, и язвами будем искуплять свои грехи. И никакие медики нам, ни лекарства, ничего не поможет, только лишь: «Боже, дай терпения; как мы грешили, так дай, Боже, нам и искупить свои грехи"».⁹⁰

Нужно уметь услышать в скорби телесной призыв Божий: «Идите к Богу! Бог испытует, Бог дает милость вам всем, зовет вас к Себе всех: «Приидите ко Мне, все труждающиися и обремененнии, и Я упокою вас». Никакие ни лекари, ни аптекари, никто вас не упокоит. Бог упокоит. Храм Божий упокоит».⁹¹

Сколько чудес творила покаянная молитва, она и сама по себе есть чудо – обращение грешника к Богу с просьбой простить ошибки, очистить от грязи греховной с желанием изменить жизнь на чистую, христианскую. Отец Зосима говорит: «Иди, стань на колени, помолись у распятия, да поплачь, да покайся за горемычную жизнь, и Бог тебе Сам все откроет. Ты познаешь свое недостоинство, ты познаешь свои грехи, ты поймешь, за что ты так страдаешь. Бог Сам откроет у Креста Господня». А искреннее покаяние обязательно принесет свои плоды: «Вот когда ты покаешься, когда ты осознаешь грехи, исправишься, здороветь душа будет, тогда, конечно, и тело будет здороветь. И врачи тогда помогут».⁹²

О пагубном влиянии современного телевидения написаны многие статьи, произнесены многие проповеди. Не могла остаться в стороне от внимания заботливого пастыря эта проблема, присутствующая практически в каждой семье, в каждом доме: «Сколько исповедей, грешный аз, уже прошел, посмотрел, переслушал всего, и то ужасаюсь и удивляюсь: какая мерзость этот телевизор! Это разврат, это мерзость ужаснейшая века сего. Этот блуд, эти противоестественные грехи содомские. «Откуда, детки, знаете?» – «Все в телевизоре смотрим"».⁹³

Телевизор обрел над человечеством мистическую власть. Это можно объяснить только особой активностью демонических сил, вовлекающих телезрителей в пассивное поглощение потока греха и разврата. Конечно, проводящий несколько часов в день у «голубого экрана» человек безвольно принимает происходящее на нем, пропитывается духом греховности, а значит отлучает себя от благодати Божией. Об этом так говорит отец Зосима: «И теперь я глубоко понимаю пророческие слова покойной матери. «Проклят этот ящик, от него погибнет все поколение человеческое.» И эти все, кто смотрят, будут под Божиим проклятием».⁹⁴

Кроме того, что смотрение телевизора отлучает нас от Бога, оно разобщает и близких людей, вроде бы и находящихся в одном помещении, но своим сознанием ушедших глубоко в содержание телепередачи или транслируемого фильма: «Сядут у того бесовского ящика и смотрят. Не пообщаются, не поговорят между собой, не почитают ничего. Дьявола того, что вдалбливает свою ложь в голову, слушаем, блымаем⁹⁵ глазами, верим да мерзости смотрим».⁹⁶

Своих духовных чад схиархимандрит Зосима наставляет так: «Телевизоры сатанинские – и близко чтоб не было, но не делайте зла из-за них, не упрекайте членов вашей семьи: вы нечестивцы, вы такие-сякие. Они еще не пришли к Богу, а ты покажи пример. Тот диавольский ящик гремит там, а ты плюнь на него, мимо проходи и не смотри на него... Диавол больше всего боится, не любит, когда на него плюют, запомните. Проходишь мимо этого телевизора, там смотрят все твои, сидят домашние, а ты тихонько плюнь на него, и пошла дальше себе».⁹⁷

Понятно, что зло кроется не в самом аппарате или технологии телевидения, но в содержании транслируемого материала. Отец Зосима в беседе на рождественских Святках 13 января 2002 г. говорит: «К добру вряд ли будете стремиться, а к греху всегда стремитесь. Тот же ножик: можно хлеб резать, а можно человека убить. Тот же телевизор: можно и в медицине употреблять, и на железной дороге, и на заводах кругом, и новости все правдивые знать. А вместе с тем и во зло сколько можно использовать, мерзость эту смотреть: эта порнуха, этот разврат – это мерзость, Господи! Рекламы эти сатанинские, бесовские... Все можно и во благо, и во зло использовать. Дай Бог, чтобы все во благо».

Сейчас существует несколько православных каналов, как на эфирном, так и на спутниковом, и кабельном телевидении, региональные и всероссийские. Вот создателям одного из таких каналов советовал батюшка в той же беседе:

«Ваш долг – искуплять грехи те, что творит человечество. Во славу Божию послужить добру светлыми передачами. Чисто религиозную не нужно передачу делать, потому что она может оттолкнуть еще людей, а именно светскую с духовным православным добрым уклоном. Чтоб могли посмотреть всегда с любовью эту передачу и верующие, и неверующие и могли получить доброе семя наставления, вразумления».

В свое время духовной оценки потребовало такое явление, как присвоение гражданам идентификационного номера для удобства налогового учета. Об ИНН сразу же разнеслось ложное мнение, будто это – то самое апокалиптическое «число зверя,» «печать антихриста,» которая будет налагаться всем людям и без которой невозможно будет участвовать в товарно-денежных отношениях – ни покупать, ни продавать. Вопрос встал настолько остро, что пришлось создавать специальную богословскую комиссию РПЦ по проблеме ИНН. Пастырям же по местам приходилось умирять разбушевавшиеся апокалиптические настроения прихожан. Не остался в стороне и отец Зосима, объясняя реальное положение дел: «Сейчас, родные мои... идет колотня у нас в Церкви внутренняя, междоусобица. С этими пресловутыми кодами, с этими ИНН какой-то там, что-то там, в России. У нас коды, а там ИНН какие-то придумали, ну, в общем, одно и то же – налоговый номер присваивают всем... Мера государственного учета такая. Как прицепили сюда церковные дела? Это уже я не понимаю. Как уцепились эти монахи, как злые собаки, в эти номера: «Это уже диавольская печать, это антихристова печать!""⁹⁸

Батюшка точно указывает на признак «печати антихриста» – это обязательное отречение от Господа Иисуса Христа и признание богом антихриста. А пока не стоит данная дилемма, то и паниковать нет причин: «Не осуждаю тех, кто берет, не осуждаю, кто не берет. Так что это дело личное каждого, погрешительного в этом, смертного ничего нет в этом номере, да и все. Вот когда от Бога будут заставлять отрекаться нас всех, вот тогда уж всякий подумай, Господи!., тогда не отступить от Бога».⁹⁹

Панике же поддались многие верующие, целые монастыри и даже епархии, началось распространение листовок и брошюр, призывающих ни в коем случае не брать ИНН под страхом вечной погибели. Не могло смириться с подобным безрассудством сердце мудрого и рассудительного духовника: «Я эти все бумажки про ИНН рву и в туалет бросаю... Не читаю ничего, потому что знаю, что это басни века сего».¹⁰⁰

На такую радикальную реакцию, возможно, и был расчет сил, враждебных Церкви и ее единству. Об этом так говорил отец Зосима: «Это ж борьба с Церковью идет – еретиков этих, сектантов, раскольников, и все через глупые какие-то номера. От номеров нам будет спасение или погибель? Никогда не будет от этого погибели, глупость все это».¹⁰¹

Он говорил, что сейчас есть проблемы в Русской Церкви намного большей важности и актуальности, чем вопрос об ИНН. Это – и раскол на Украине, и миллионы совершаемых в год абортов, и прочее. Есть о чем задуматься и священноначалию, и простым прихожанам. Тем более не пристало монахам оставлять молитву и заботу о спасении своей души и бросаться в полемику с властями по этому вопросу, а людей убеждать отрекаться от налогового номера, не предлагая адекватного выхода: «В Оптиной колотятся с этими кодами, не молятся Богу, о спасении души не думают, о мытаревом покаянии, а Бог знает о чем думают, о глупостях. И, главное, народ колотят – не берите. А что дальше делать, никто не говорит, а что кушать, а как детей учить, а как образование получить, а как жить, а как за квартиру платить? «А это мы не знаем.» Так что ж вы за вожди такие глухие, бестолковые?»¹⁰²

В вышеуказанных листовках зачастую спекулировали именами почитаемых старцев: архимандрита Кирилла (Павлова), протоиерея Николая (Гурьянова), архимандрита Иоанна (Крестьянкина), на что отец Зосима отвечал: «Я удивляюсь, когда стали говорить: «Отец Иоанн против этих кодов.» Не может старец пойти против Святейшего Патриарха, когда он за Святейшего Патриарха как заступался!» И действительно, мнение старцев всегда подчинялось соборному разуму Церкви. В данном случае Синодальная богословская комиссия определила безвредность идентификационного номера налогоплательщика, распространила соответствующее заключение проведенного исследования. И этому заключению подчинились все здравомыслящие пастыри, так же научая и свою паству: «Я слушаюсь всегда голоса Церкви. Скажет завтра Святейший Патриарх коды не принимать – все, я умру, не буду принимать. Вот и сейчас, сказали, что греховного ничего нет, слушаться только Церкви нужно – в ней спасение».¹⁰³

Сколько ни борется наша Церковь с суевериями, бытующими в обществе, они никуда не исчезают и даже преумножаются, захватывая новые сферы деятельности человека. Кроме легкой добычи счастья и избегания неприятностей с помощью нехитрых ритуалов, суеверный человек начинает страдать серьезными духовными болезнями: подозрительностью, мнительностью, осуждением и т. п. Где отсутствует правильная духовная жизнь, там возникает лжедуховность, построенная на фундаменте собственного мнения под чутким внушением демонических сил. Жизнь суеверного человека безрадостна, его глаз темен, ищет виновника своих несчастий. И находит их в совершенно неповинных людях, как правило, в самых близких: в соседях, в свекрови или невестке, в других родственниках, которые будто «наводят порчу.» Так говорил об этой проблеме отец Зосима: «И еще раз всех умоляю: убирайте из своей жизни эти суеверия, эти терния, которые нам мешают на пути спасения. Эти терния лишают нас радости, эти колдовки-бабки, шептуны, лженаставники все эти, лжепопы нынешнего века, лекари-аптекари – они мешают».¹⁰⁴

Подозрительность принимает гипертрофированные формы, поражая душу суеверную. Любое слово, прикосновение и даже взгляд истолковываются как колдовство: «Дотронься до кого-нибудь, не так посмотри, не так скажи – уже все. Уже поробили, уже заболела, уже рука болит, нога болит, не могу. Значит, такова Божия воля, а не порча какая-то. Это бросьте, выбрасывайте эти колдовские басни все, сатанинские басни из своей головы, они только ведут нас в погибель, во ад ведут».¹⁰⁵

Губит душу, конечно, греховная предрасположенность, которую можно назвать порчей греховной, личный грех, нежелание каяться, исправляться. Одержимость демоническая вполне может быть следствием нерадивой духовной жизни, но винить в этом никого, кроме самого себя, не приходится. В таком случае поражается воля и разум одержимого: «Кроме порчи греховной, никакой больше ни у кого порчи нет. «Ой, у меня в животе что-то лазит.» Бес залазит в мозги да в сердце – вот куда бес залазит, а не в кишках лазит».¹⁰⁶

И еще батюшка просит избавляться от яда подозрительности, губительного, в первую очередь, для того, кто подозревает и осуждает: «Долой их из своей жизни, из своего быта, не нужно этого мрака подозрительности!»¹⁰⁷

Распространены также и в среде верующих околоцерковные суеверия, как правило основанные на ложном мнении, что благодать Божия может изменить человека к лучшему без участия его воли. На эту ошибку указывает отец Зосима в проповеди: «Еще суеверие: мужик не хочет, ничего не признает, – а она ему воду подливает в борщ, в суп, толкет эту просфорку, куда-то сует ему. Не мечите бисера свиньям под ноги – они его потопчут».¹⁰⁸

Церковь никогда не отрицала существование колдунов, а наоборот во все времена предупреждала об опасности магии как для самого участника магического эксперимента, так и для тех, кто обращается к нему за помощью. В чем опасность? В том, что, вторгаясь в духовную область, человек неизбежно вступает в общение с падшими духами, как их называет апостол: «начальства, власти, мироправители тьмы века сего, духи злобы поднебесные».¹⁰⁹ Давая колдуну иллюзию власти, иллюзию управления стихиями и энергиями, демоны сами обретают власть над личностью, воспользовавшейся их услугами. Не важно, как называется такой человек: волхвователь, колдун, маг, гадатель и т. п. В наше же время их, как правило, называют народными целителями, ясновидцами и экстрасенсами. Отец Зосима, как чуткий страж дома Господня, видит опасность и объявляет тревогу: «Берегитесь нашего лукавого времени, этих экстрасенсов разных, этих слуг сатаны, это дьявольские школы».¹¹⁰

Все мы помним конец восьмидесятых годов, когда прямо с экрана телевизора транслировались так называемые «сеансы» экстрасенсов А. Кашпировского и А. Чумака и почти весь Советский Союз как зачарованный усаживался у экрана, желая получить чудодейственное «исцеление."» «И сколько мы идем, доверчивые. Беда случилась – не идем ко храму Божиему, а идем скорей – там баба шепчет, баба там водит. Дед какой-то там что-то достает, неизвестно что».¹¹¹

Не в покаянии и Божией милости ищет человек избавления от недуга, не видит причины постигшего несчастья в своей гордыне и греховности, а ищет легкого способа исцеления любой ценой у экстрасенса: «Помните: кто занимается колдовством, экстрасенсы эти все, магистры, кто заговаривает, шептуны и все прочие, кто на воске выливает, кто на ладонях гадает, – Господи, их же несть числа, нечисти этой,– они все под проклятием Божиим находятся, под анафему подпадают. И кто обращается к ним, – если не покаетесь, беда будет тяжкая».¹¹²

Но зачастую неискушенному человеку трудно отличить, где Божье, а где вражье, ведь многие современные колдуны прикрываются церковным антуражем, используют церковные атрибуты, чем еще больше накликают на себя гнев Божий: «Сколько зла! Люди отвергли полностью Бога и прикрываются: иконы понавешали, как эта Джуна-сатанистка и все нечисти, и лампадки позажигали – как ширма, для привлечения нас, маловерных».¹¹³

Народ привык к традиционному виду православного пастыря: с бородой и усами, с длинными волосами. Не гнушаются новоявленные маги и этим, чтобы привлечь доверчивую публику: «Один ко мне мариупольский приезжал. Страшно на него смотреть было, это колдун какой-то, целитель. Сзади косичка. Говорю: «А зачем это ты бороду отрастил, косичку сзади? Ты что, священник?"» – «А ко мне больше так люди идут, больше расположены». Ага, вот как, еще тебе крест осталось надеть священнический, еще больше тогда будет доверчивого народа идти. Так что берегитесь этой нечисти, все это сатанинское. Не участвуйте в делах тьмы».¹¹⁴

Прямо и решительно отец Зосима называет экстрасенсов разного рода служителями диавола, который не может на самом деле дать здоровье, но лишь иллюзию взамен на душу несчастных обольщенных: «В блуде живем, в извращениях, в разврате, в гордыне, в мерзости. И он берется лечить людей... Он калечит людей! Недаром им гадкое слово присвоили сейчас – экстрасенсы какие-то, а по-старому – колдуны. Да и все это одно и то же, одна платформа – школы эти сатанинские, это все слуги сатаны».¹¹⁵

Не на словах, а на практике познал батюшка Зосима ложь экстрасенсорики: «Сколько я их так уже испытал опытно. Допускаю, ну ладно, посмотреть, чем же они обладают... Одна дура пришла, надо мной тоже давай каким-то шариком водить. Водила, водила что-то надо мной, а я молюсь тоже, что ж будет. «Ой, сколько у тебя тут нехорошего!» – «А я, – говорю, – не знаю, у кого, в тебе или во мне нехорошего; иди отсюда, да и все, своей дорогой и не вреди больше людям«».¹¹⁶

Как ни прискорбно это признавать, но среди духовенства тоже встречались отцу Зосиме падшие люди, прибегающие к помощи магии: «Один поп нашего времени, сейчас он чокнулся уже, в соседнем селе, в Петровском, запрещенный владыкой в служении и вообще поклонившийся бесу, сатане, тоже начал лечить... Как стал надо мной водить руками и что-то бормотать – ну шаман настоящий, колдун. Боже мой милостивый, когда смотрю, да дело не к лечению идет, – давай скорей «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его» читать. «Помогает, – говорю,– не знаю, что твоя молитва, но мне моя молитва помогает. Изгинь, нечисть, отсюда»».¹¹⁷

Опасные последствия – безверие, отчаяние, самоубийство – вот результат работы демонических сил, воздействующих через экстрасенса. Об этом отец Зосима предупреждает свою паству: «И вначале бес так делает: вроде посветлело, полегчало... Потом у самого пустота, крах полный идет. Бес создает иллюзию, как мыльный пузырь... Лопнул пузырь – потеря и пустота идет. И от этих лекарей, от этих школ всех идет пустота, а главное – опустошенные человеческие души идут. Погибель тогда, уныние, отчаяние, самоубийства идут от этих всех школ».¹¹⁸

Незаживающей раной на теле Русской Православной Церкви является филаретовский раскол на Украине. Одним из первых, кто начал активную борьбу с ним обличающим словом проповедника, был схиархимандрит Зосима. Он верно указывает на причину произошедшего: «Раскол на Украине – это вражда против Русской Церкви. Этот же сатанист Филарет не достиг, Матерь Божия его отвергла быть патриархом. «Не буду там, буду в Киеве». И стал лжепатриархом. Раскол учинил в Украине».¹¹⁹ Гордыня – причина отпадения порабощенных ею во все времена. Батюшка проводит аналогию в исторической перспективе с отпадением Римской Церкви от Вселенской: «Раскол великий, страшный. Гордыня Филарета, который возгордился и во сне видел себя уже патриархом. Как некогда папа Римский возомнил себя главой Вселенской Церкви и был при нем в Риме раскол. И Церковь вынуждена осуждать это все, дабы спасти стадо свое от лжеучителей и волков в овечьих шкурах... чтобы понимали люди, кого отсекают, Церковь пела анафему, проклятие, то есть отлучение».¹²⁰

В таком состоянии расколоучителям трудно прийти к покаянию. История Церкви не помнит таких прецедентов. Лживость раскола в том, что при внешней похожести на каноническую Церковь учение раскольников исполнено клеветы на нее. Нарушая каноны Церкви, расколоучители этими же канонами и прикрываются, выступая в роли защитников ущемленной «справедливости», попранных «законных» прав народа. Этот-то обманутый народ и является основной жертвой раскольников. Об этом скорбит неспокойное сердце отца Зосимы: «И эти лживые вожди ихние, они уже не покаются, эти филареты и вся эта нечисть лживая, жалко народ обманутый. Вот о народе этом обманутом, увлеченном в секты, в расколы, – вот о чем мы должны скорбеть, молиться: «Обрати, Господи, наш простой трудовой русский народ заблудший к вере православной, чтобы люди поняли заблуждение и пришли в единство веры Святой Соборной и Апостольской Церкви"».¹²¹

«Смотрите, на ложь эту духовную не идите, на эти расколы не идите, спасение – только в Русской Православной Церкви!»¹²² – так предостерегает батюшка Зосима верующих Украины.

Разделившись на независимые государства, бывшие союзные республики утратили не только большинство политических и экономических связей, но порой и духовное единство единоверных православных христиан оказалось под угрозой разрыва. Используя политическое разделение, противники единства славян увидели последнюю удерживающую силу в Православии: «Сейчас все... на удельные княжества нас разорили. И самое главное, что духовность хотят разорить. Церковь разорить хотят».¹²³ И в конце прошлого века и сейчас наибольшим авторитетом и доверием населения новообразованных независимых государств пользуется Православная Церковь, что вызывает беспокойство западных политологов: «Масоны похваляются, бывший госсекретарь Америки Киссинджер говорит, что «мы одержали великую победу – разбили Русское государство; еще злейший враг остался целый – это Православная Церковь. Разбить ее, расколоть, автокефалии, «незалежности» посеять – вот тогда-то мы полную победу одолеем над Православием"».¹²⁴

Если рассмотреть историю Российского государства, то нетрудно увидеть постоянный настойчивый интерес к нему Запада. Это проявлялось как в военной агрессии, так и в духовной экспансии католических «миссионеров,» огнем и мечом обращающих в свою веру православных «схизматиков». Отец Зосима говорит о неприемлемости их веры и их методов «проповеди»: «Не Запад нас спасет, униатство, грекокатолики эти – служители папы. Сколько этими католиками замучено православных, сколько на Горе Афон пострадало, сколько в Украине они издевались!., сколько на колы сажали, на кострах сжигали, сколько казачества истребляли эти католики и паны эти польские, служители папские, – они у нас истребляли веру православную».¹²⁵

Афонские монахи – стойкие воины Христовы шли на муки и смерть, но не предавали Православие: «Сколько злобные католики и униаты нападали на Гору Афон! Разоряли монастыри. Как папе этому несчастному хотелось, чтобы Афон был католическим. Как умирали иноки. Сколько преподобномучеников, латинянами-католиками умученных, мы поминали вчера на литии. Как мусульмане сжигали монастыри, грабили. Но Афон Гора жила и живет до сего дня».¹²⁶

«Сейчас другой путь избрал диавол, более коварный, более хитрый: вот вам церкви, свобода,– молитесь. Регистрируем, помогаем восстанавливать, все делаем, но только будьте нашими: расколитесь, отколитесь от единой Церкви, от древа жизни отойдите. Как ветку, отрезанную от дерева, она не годна никуда – засыхает и ее во огонь вметают, а дерево живет. Точно так и нас хотят отделить от Матери-Церкви, беззащитными соделать и полностью поработить святую веру православную римским католическим Западом. Вот какова цель».¹²⁷

Еще преподобный Феодосий Киево-Печерский в своем послании князю Изяславу предостерегал его, чтобы тот уклонялся от веры латинской, потому что тот, кто чужую веру хвалит, то становится свою веру хулящим. Это послание всегда можно было прочитать у входа в крестильню, где обычно принимал паломников отец Зосима. В духе этого послания он наставлял своих чад: «Где, не дай Бог, услышите, как поминают папу Римского униаты или поминают этого Филарета Киевского, – и ноги там вашей чтоб не было. Выйти и прах от ног отрясти нужно от этой нечисти. Внимательным нужно быть, дни лукавы суть».¹²⁸

Расколоучитель Филарет (Михаил Денисенко) утверждает, что Украине нужна своя национальная Церковь. Но он забывает, что Украина – многонациональная страна, а границы Поместной Церкви не всегда совпадают с границами государства. Ставка на национальность – ошибочна, и это подтверждает история. Вспомним, к примеру, падение Византии, где обессиленная страстями греческая элита не смогла сохранить ни свою государственность, ни православную веру, вступив в унию с католиками, была завоевана турками. Подобная опасность таится и в национализации Церкви на Украине. Лишь только Украинская Церковь получит независимость, как сразу же начнется ее сползание в унию с католиками, что навсегда может разделить народ Украины от заповеданного Христом единства: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино.¹²⁹ Об этом единстве Церкви отец Зосима говорил: «И многие отойдут от истинной Церкви, многие уклонятся в ересь, в секты. Не поймут этого учения евангельского о единстве Церкви, как и многие ученики Христовы не поняли слов Господа о грядущих страданиях и, как замечает Иоанн Богослов, «отошли от Него совсем и больше не ходили вместе со Христом"».¹³⁰

Вспоминая историю Русской Церкви в XX веке, отец Зосима отмечает подвиг новомучеников, не уклонившихся в обновленчество, отвергших предложения занять у живоцерковников высокие чины и священные саны: «Смотрите, времена лукавые сейчас. Бес расколами Церковь благодати лишает... Какие эти искусственные расколы, обновленчество и все прочее в Церкви были. И как мудро священномученики наши стояли за Церковь, за благодатность Церкви, как они умирали за нее! Но не допускали никаких расколов, никакого политиканства, никаких разделов Церкви. Так и в наше смутное время эта филаретовщина сатанинская, эти все нечисти. Твердо, мудро смотреть, не впасть в искушение! Вот самое главное – не отойти от благодати Духа Святаго, не потерять ее, но пребывать с благодатию Духа Святаго».¹³¹

Как и в двадцатые годы XX века, так и в нынешнее время верующая, но не глубоко воцерковленная часть народа Украины находится в растерянности. Внешне никак не отличить канонического православного священника от раскольника и униата, храмы тоже ничем не отличаются по своему устройству и убранству: «Приходит время, не в каждый храм пойдешь Богу помолиться, особенно в незнакомом городе, особенно в Западной Украине, когда бываешь: «А какой же там храм-то у вас, кто ж там служит у вас? Не эти самые ли раскольники?» Не нужно туда ходить, лучше дома открыть молитвослов да Псалтирь да помолиться, чем к еретикам и раскольникам идти оскверняться».¹³²

Как каждый верующий человек, отец Зосима не может не переживать за отпадших чад Церкви. И все его обличения и нелицеприятные эпитеты, направленные в сторону раскольников, связаны с глубокой сердечной тревогой об их вечной участи и участи обманутых ими последователей раскола. Но, как правило, у таких людей уже сожжена совесть, они убедили себя в том, что, преследуя высшую цель, можно пойти на преступление: «Эти раскольники: все они видят, все они знают. Тот же Филарет – сатанист. Думаете, он не знает, что он не прав? Знает он великолепно, но окаменело сердце его. Ничего не хочет понимать, хоть временами и стучит в нем совесть, мучит совесть временами его».¹³³

Конечно, «священнодействуя», раскольники осознают безблагодатность своих действий, но тем не менее продолжают кощунствовать, тяжко согрешая: «Тяжкие такие грехи, когда уходят люди по безумию своему в секту, в раскол, изменяют вере Христовой православной, творят насмешку над верой Христовой православной, над истиной».¹³⁴

Каноническая Церковь, желая очистить свое святое имя от подобного оскорбления, раз в год в Первую седмицу Великого поста провозглашает анафематствования всем ересям и расколам. Чин анафемы призван определить, что Святая Православная Церковь не имеет ничего общего с уклонившимися в эти духовные болезни. Батюшка Зосима неизменно совершал этот чин в своей обители: «В воскресенье литургия святителя Василия Великого – Торжество Православия, петь будем проклятие, анафему всем еретикам, в этот день поется и Филарету, и всей этой нечисти».¹³⁵

По благословению отца Зосимы на западной стене монастырского Васильевского храма на фреске Страшного Суда среди пылающих в аду грешников был изображен бывший митрополит Киевский и всея Украины, а ныне расколоначальник Филарет. Это было сделано неспроста. «Однажды в лавру, – вспоминал батюшка, – нагрянули «кагэбэшники» с архимандритом Филаретом (Денисенко) и сразу набросились на монахов: «Так, лавра закрывается на ремонт, ожидайте помещение. Быстренько, вас переселяют в Почаев"».

Старцы плачут, знают, что никакого ремонта, никакого там Почаева им не будет.

– Быстренько, а то в тюрьму посадим.

И Филарет от «кагэбэшников» не отстает:

– Отцы, отцы, освобождайте помещение, завтра начинаем капитальный ремонт лавры. Закончится ремонт, тогда всех вас возвратят.

– Мы никогда сюда больше не возвратимся...

А мой старец смелый такой был, подходит к Филарету и говорит:

– «Помни, ты за нечестие свое отступишь от Бога и будешь врагом Церкви, придет время – ты предателем Церкви будешь. И помни: за твое нечестие, что лавру закрыл, тебе Бог не даст нормальной смерти – умрешь ты, как Иуда-предатель...»¹³⁶

Когда Филарет приехал в Донецк, отец Зосима так размышлял, что необходимо предпринять в связи с этим: «Филарет – Денисенко Михаил Антонович. Он в аду уже нарисованный, а он еще, безумный старик этот, шляется. На Донбасс приедет сюда нам мутить воду. Ну что мы сделаем? Тухлыми яйцами? Они сейчас не тухнут, некогда им тухнуть, мы не успеваем их лопать, жалко. Землей забросать? Пожалуйста, мать-земля и так его не примет уже, предателя. Молиться будем, литургию служить об избавлении от супостата и врага Церкви Божией. Вот самое главное – молитва».¹³⁷

«На вот этого Филю пусть посмотрят, на бесноватого фюрера этого. Ой, к нему ходить нельзя, ни в коем случае!»¹³⁸ – в очередной раз предупреждает батюшка.

«Жаль, что меня там не было, бороду оторвал бы бесу этому точно я бы, и рука б не дрогнула, Филарету, сатанисту этому».¹³⁹ И в эти слова нетрудно поверить, учитывая горячую казачью кровь отца, которая текла в жилах батюшки Зосимы, как он сам об этом рассказывал.

Уподобляясь Пастыреначальнику Христу, добрый пастырь – батюшка Зосима – убеждал свое малое стадо не отчаиваться, видя отпадение от Церкви многих, чуждых христианскому духу людей: «Удивляться нечему, что отпадают от Церкви. Гордые, лживые, надменные люди не могут быть в Церкви, они отпадут обязательно. Хоть они и были нашими, но отойдут от Церкви и будут врагами ее. Сколько еще людей отойдет от Церкви и как будет очень мало спасаемых! Особенно когда постигнет этот раскол автокефальный, очень много соблазнов будет тогда в Церкви, очень духовенства много отойдет от истинной веры православной, и верующих много отойдет. Очень будет много званых, но очень будет мало избранных».¹⁴⁰

Несмотря на то, что филаретовский раскол жив и вполне успешно распространяется не только на территории Украины, но среди диаспор, понемногу начала рассеиваться мгла неведения и безразличия. Становятся видны злые плоды деятельности раскольников. Так случилось в Киеве с чиновниками – участниками «освящения» филаретовцами памятника святой равноапостольной княгине Ольге. Вскоре после этого события многих из них постигли несчастья: кто-то умер скоропостижно, кто-то заболел тяжело, кто-то лишился должности и т. п. Пришлось просить каноническую иерархию освятить памятник, что и было исполнено, после чего напасти прекратились. Об этом батюшка Зосима говорит так: «И сейчас в Киеве пошел страшный переполох от этого Денисенко. Срочно все поняли, начинает падать завеса с глаз затуманенного народа: «Мы ж по ложному пути шли за этим Филаретом!.. Поняли тогда по всему Киеву: стой, мы ж у Филарета детей крестили – перекрещивать срочно давай детей; Филарет же нам освящал офисы, банки, дома, дворцы – давай все переосвящать, оно ж все недействительное"».¹⁴¹

Филаретовцы пошли на уловку – перестали брать за отпевание усопших пожертвования, думая, что погребая «даром» привлекут массу прихожан. На это батюшка отвечал: «С этим «даром» филаретовским это погибель. Бояться как огня нужно. Лучше бы остаться неотпетым, чем чтоб отпел вот этот сатанист, лжепоп этот, самосвят этот сатанинский».¹⁴²

В бывший кафедральный Владимирский собор отец Зосима всем верным чадам не благословлял ходить даже ради поклонения святым мощам великомученицы Варвары: «Во Владимирский собор сохрани Господь ходить. Там диавол воцарился. Этот Денисенко сел на престол Киевский, слуга сатаны. Осквернил Владимирский собор и всю Украину в позор ввел. Осквернение это – позор нации нашей, позор нашего народа, а его нацюки-пацюки еще считают чуть ли не национальным героем. Это второй Мазепа-предатель для всех нас, позорище нашего народа этот Денисенко-Филарет».¹⁴³

Покаяние отлученных от Церкви людей находится под большим сомнением, не говоря уже о вечной участи этих несчастных. Конечно, и среди раскольников есть искренне заблуждающиеся, но их спасение – дело работы их собственной совести, ее нужно слушать. Такие заблуждающиеся, к сожалению, являются исключением в массе раскольников, для которых нижеприведенные слова отца Зосимы тяжелы, но правдивы: «Эти расколы жуткие, вражда, ненависть, прелесть бесовская, диавольская творится. Жуткая вакханалия – страшная, диавольская. Эти – уже погибшие вечно. Это уже слуги диавольские, при жизни еще здесь находящиеся, их уже Церковь не вымолит никогда. Да и за них не имеет права Церковь молиться, за таких несчастных людей. Мука адская здесь уже их гложет, червь неусыпаемый – живущих на земле. Во злобе находятся непримиримой, и уже они находятся в аду вечном, погибели».¹⁴⁴

Предвидя грядущее усугубление раскола на Украине, схиархимандрит Зосима предупреждает: «Берегитесь, дни лукавые! Еще будет изощренней сатана восставать, еще будут нас объединять с этим Филаретом искусственно... С кем объединить? Не с патриархом Алексием. А с кем? С Филаретом- сатаной объединить нас хотят. Еще чего не хватало! Да лучше умереть, чем объединиться, лучше сто десять кодов на себя нацеплять разных – Бог простит, нежели с сатаной самим единство иметь!»¹⁴⁵

С печалью смотрит батюшка в будущее филаретовского раскола: «Но придет время, скоро уже конец будет этому Филе... А тогда еще закрутится. Ой, Боже мой, бедные эти дети, что их только ждет!»¹⁴⁶

С предоставлением свободы действия на территории СССР религиозным организациям в конце восьмидесятых годов XX века из-за границы хлынул поток иностранных проповедников, которые, активно используя печатную продукцию и другие средства массовой информации, начали насаждать духовность, чуждую русскому менталитету. Но народ, за многие десятилетия изголодавшийся духовно, стал с жадностью поглощать любую информацию, где были такие дорогие для христианской души слова, как «Бог,» «Спаситель,» «Христос,» «Библия» и т. п. Сектанты разных мастей заманивали в свои сети под именем «Церкви» души верующих, которые не умели распознать ересь в учении, а порой и соблазнялись на обещание легкого пути к спасению: «Современные сектанты все: «Библия, Библия – вот наше спасение! Веруй – и уже спасемся. Мы уже люди спасенные.» Да-да. Без подвижнической жизни ты не спасешься точно».¹⁴⁷

Как правило, сектанты представляют собой протестантов различных деноминаций, которые сами не могут иногда идентифицировать себя, так как не имеют четко сформулированного вероучения. Порой все «богослужение» их самопровозглашенных пасторов сводится к вольному толкованию избранных мест Священного Писания и пению религиозных гимнов. Дело доходит до абсурда: «Сектанты... умом только понимают, как рассказ простой, Евангелие, Апостол. И для них не существует Благовестия. Для них существует: «Ага, книга такая-то Писания, глава такая-то, стих такой-то; Матфей, глава такая-то, стих такой-то,» – тарахтят, да и все. Договорились до того, что в Библии сказано, что и Бога нет даже».

Доморощенные сектанты и лжехристы в то время принесли немало вреда, и не только духовного: «Сколько погибло от секты «Белого братства»! Сколько погибло от секты иеговистов людей, иеговистов этих, сатанистов! Баптисты куда людей ведут? В гордыню, диавольскую погибель. И вся нечисть, автокефалисты эти – все это ведет в нечисть людей, в погибель ведет нашего времени».¹⁴⁸

И если предводители сект – это не шарлатаны, которые используют религиозные чувства адептов для собственной наживы, то в большинстве своем они – глубоко пораженные гордыней «слепые вожди слепых.» И, как правило, полемизировать с ними бесполезно: «Абсолютно им не докажешь, они в высшую прелесть гордыни – дерзость впали. Они уже потеряли духовный рассудок полностью, не могут они духовно мыслить, у них высшая гордость: «Глава такая-то, стих такой-то, мы правы, мы спасены, мы уже люди Божии... Мы праведники, мы святые все"».¹⁴⁹

Отец Зосима предостерегает от опасности общения с сектантами, т. к. им доказать ничего нельзя, а самому заразиться сомнением вполне возможно: «Эти все секты, все эти расколы – это духовная чума, с чумным человеком или холерным будем беречься общаться, потому что знаем, что сами можем заболеть от этого человека, инфекция передается... Так и духовная эта зараза, духовная эта чума. Ты поспоришь, ничего им не докажешь, а бес сомнения влезет: а может, они и правы, в Писании так же говорится, и прочее. Вот уже и будет терзать тебя сомнение, уже будет мрак на душе, подозрительность появится и тяжелое состояние души».¹⁵⁰

Батюшка, укрепляя в вере «малое стадо» верных, напоминает еретикам о страшных евангельских словах, сказанных Самим Спасителем тем, кто употреблял имя Господне всуе и не принес доброго плода: «Не говорил Христос – тысячи: «Где двое-трое собраны во имя Мое, там и Я посреди их.» Кроткие слова. «Приду на землю, едва ли веру обрящу на земли». Ее не будет. Хоть все будут кричать: «Мы верующие!» Баптисты себе будут кричать: «Мы верующие, вот Евангелие, вот Библия.» Иеговисты себе будут кричать, «Белое братство» – себе, богородичники – себе, автокефалисты – себе: «Мы же кадилом махали, мы ж веруем, мы ж крест носили...» – и все прочее. «Отойдите от Меня, все делающие беззаконие, не вем вас» – вот будет голос Божий. «Не бойся, малое стадо. «Всегда спасенных будет очень мало, малое стадо Христово».¹⁵¹ «Хоть все будут кричать на суде Божием: «Мы ж Твои, Господи, мы ж христиане!» Все будут называть себя христианами. Все эти «Слово жизни» мормоны и эти, ой, Господи, и выговорить-то уже их всех невозможно, разные эти баптисты, адвентисты, субботники, пятидесятники, ой, эти иеговисты, все эти «-исты» будут Христу показывать: «Вот Библия, мы ж читали, мы ж учили ее, мы ж ее изучали.» «Отойдите от Меня, нечестивые, во огонь вечный, не вем вас – не Моим вы именем учили, а прихотям человеческим учили, гордыне человеческой учили». И они не придут к Богу, уйдут они от Бога в муку вечную на Суде Божием».¹⁵²

Верно указывает отец Зосима на причину легкого распространения множества религиозных сект и раскола на нашей территории: «Евангелие воскресное вам читал: Шедше, научите вся языки... Сперва – научить, а потом крестить уже их, а мы наоборот: крестим, а потом начинаем учить. Почему и получается: население наше русское все крещеное, но не просвещенное, и мрак, и секты, и расколы».¹⁵³

Отвергнув церковное предание и Определения Вселенских Соборов, протестантские сектанты в своем большинстве являются иконоборцами. Иконопочитание православных для них видится идолопоклонством: «В наше сейчас время беснуются сектанты против святых икон, против лика Христова беснуются все. Идолами называют и прочими. Идолопоклонниками нас называют. А мы знаем, что мы поклоняемся не всего лишь дереву, не краскам, не стеклу – мы поклоняемся лику Христову, освященному, благодатному и чудотворному».¹⁵⁴

Так же, как на иконы, восстают сектанты и на святой Крест Господень: «И как диавол говорил Феофилу: «Ты ж не крестись только. Крест – это для нас плохо, это орудие казни, пытки», как сейчас все сектанты говорят, богоборцы и борющиеся со святым крестом, с оружием против диавола, – служители сатаны они сами, когда воюют против Креста Господня».¹⁵⁵

Но со временем они начали понимать, что мимикрия под Православную Церковь может привлечь больше не утвержденных в вере душ. Баптисты, к примеру, начали устанавливать на своих молитвенных домах кресты, расписывать интерьер сценами из Евангелия в подражание церковным фрескам: «Сейчас баптюги все разные и сектанты хитро стали, лукаво поступать: борются с крестом, а чтобы людей привлекать к себе, кресты ставят на своих вот этих сатанинских молениях. Проезжаем мимо баптюг, ихнего осиного гнезда, смотрю: ограда вся в крестах у них. Спрашиваю: «Что это за церковь такая?» Баптюги там находятся. Обвешались все крестами уже, идите к нам, расписаны стены уже все сценами из Евангелия, все уже, и такие ж иконоборцы они жуткие, страшные. А сами, чтоб привлекать доверчивых людей, уже фальсификацией занимаются своего вероучения. Там ложь и обман».¹⁵⁶

Как плевелы из евангельской притчи должны возрасти вместе с пшеницей, так должно и беззаконию умножаться с течением времени. Отец Зосима утешает своих слушателей, напоминая о непреложности обетований Божиих: «Не нужно унывать, смотря эти безумия народа – эти секты, эти «белые братства,» эти разные ереси, когда рядом с храмом православным ставят католический костел беззаконный, униатский, какой-то ставят так называемый храм, баптистский дом, иеговистский. Все вместе смешали, чтобы люди не понимали, куда идти и как идти, и зазывают: «У нас истина, идите,» – не удивляйтесь этому, притча о плевелах на поле... должна свято исполниться в нашей повседневной жизни».¹⁵⁷

«Мы часто сейчас задаем вопрос: почему Бог не наказывает богоотступников, атеистов различных, сектантов различных, раскольников; почему они процветают, строят свои молельни, все прочее,– плевелы на фоне пшеницы; почему же Бог не наказывает? И вот Евангелие сегодня (см.: Мф 13, 24–30) отвечает: оставьте их расти вместе до жатвы, придет жатва – вначале уничтожатся все эти плевелы уже судом Божиим, а пшеница истинной веры православной соберется в житницу Господню».¹⁵⁸

Православному человеку необходимо хранить и крепить свою веру, а относительно иных исповеданий и ересей – уклоняться от споров и тем более вражды и ненависти. Нужно пожалеть духовно заблудшего человека, пожелать ему обращения к спасительному пути, но не вступать в тесное общение даже на бытовом уровне, не говоря уже об общей молитве: «Предупреждают святые отцы, на религиозной почве никогда не враждовать. Сохрани Господь разделять. Всех нужно любить, всех нужно принимать, но уже учения ихнего не слушать. Лжеучений, книг их в руки не брать, потому что, даже когда возьмешь эти колдовские разные книги еретические – и то уже оскверняешься от этого прикосновения».¹⁵⁹

А Церковь Православная, как чадолюбивая мать, всегда ждет обращения и покаяния впавших в ересь своих заблудших чад: «Церковь никого от себя не отвергает. Если они покаются, отступники, Церковь простит их. Но если они придут в Церковь, возвратит к себе Церковь. Ждет терпеливо Церковь всех к покаянию. Вот это – милосердие Божие и милосердие Церкви безгранично и беспредельно».¹⁶⁰

За Божественной литургией в обители схиархимандрита Зосимы всегда можно услышать ектению об уврачевании раскола, об обращении отпавших от Церкви чад. Наверняка и сокровенные молитвы батюшки были устремлены к Богу об искоренении вражды и воцарении в Церкви мира и любви: «Нам остается всем только молиться о раскольниках, скорбеть о уклонившихся в секты, в расколы, в сатанинский, хохляцкий этот жуткий раскол автокефализма. Да призови, Господи, сотвори чудо, чтоб они, заблудшие, поняли, пришли к познанию истины, покаялись и соединились с Матерью нашей Святой Русской Православной Церковью».¹⁶¹

Бог испытывает одних богатством, иных бедностью. И неизвестно, какое из испытаний является более тяжелым. Преподобный Анатолий Оптинский так отвечает одной из своих духовных чад: «Вот ты до такой степени увлеклась миром, что и разум потеряла: ты говоришь, что богатым легче спастись, а Господь сказал: «Неудобно богатым войти в Царство Небесное!»¹⁶² Благодари Бога, что не богата».¹⁶³ Но и в бедности можно завидовать, быть корыстолюбивым, жадным, роптать на Бога. А будучи богатым можно быть милостивым, сострадательным, благотворительным. Само по себе богатство не является пороком, но страстное отношение к нему и неправедное использование – несомненно греховно. Об этом отец Зосима говорит так: «Богатство никогда не было пороком, если праведным трудом наживается, не бандитизмом современным наживается, а праведным, добрым трудом наживается; но всегда, еще в Ветхом Завете Господь сказал, десятую часть от имения твоего отдай бедным, нищим. Благотворителям богоугодно – в храм Божий. Вот куда надо отдать эту десятую часть от имения. И Бог давать тебе успех будет, и богатство твое умножаться будет».¹⁶⁴

Делами благотворительности от своего состояния богатые люди спасаются. И эту возможность, конечно, им дает Бог. Священное Писание об этом говорит так: Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живого, дающего нам все обильно для наслаждения; чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны.¹⁶⁵ В духе евангельском и батюшка Зосима поучает: «Бог мудро спасает и богатых людей, которые творят благие дела, благотворительностью доброй занимаются, помогают храмам, нищим, убогим помогают, бедным, в несчастье людям помогают, питают людей, и это и есть – Богу все возможно».¹⁶⁶

Во все времена состоятельные люди за свои средства воздвигали храмы Божии, создавали монастыри. Вот и в наше время они помогают восстанавливать поруганные, уничтоженные во время гонений святыни, строить новые церкви: «Именно богатыми нынешними людьми строится великий храм Христа Спасителя. Из государственного кошта и копеечки туда не взято, все народ строит, все эти так называемые нынешние деловые люди – мафиози, крестные отцы и матери и все, их же несть числа, все – как по нынешнему понятию, что? – деньги отмывают. Где? Не в какой-то крови, а в дом Божий несут мешками эти пограбленные у нас деньги, и созидается храм славы Божией».¹⁶⁷

Храм Божий всегда выделялся своей изысканной красотой и богатым убранством. Особенно на Руси как люди состоятельные, так и со средним достатком и бедняки щедро жертвовали на храм от своего имения. Рассматривая уникальные цветные фотографии конца XIX – начала XX вв. автора Прокудина-Горского, поражает картина: где-нибудь в российской глубинке рядом с домами-лачугами величаво красуется златоглавый храм. И это всегда было лучшей традицией христианской души – все лучшее отдавать Богу. Об этом отец Зосима говорит так: «Некоторые кричат, подвывают – лучше бы отдали бы, накормили; ну прокушают, и все и забыто, а храм на века остается... Всегда нам всего не хватало, и на Руси всегда бедность была, и златоглавые храмы созидались, и красота Руси и до сего дня жива. Если бы так рассуждали, у нас бы не было ни Киево-Печерской лавры, ни Троице-Сергиевой лавры, ни Соловков, ничего б не было тогда у нас».¹⁶⁸

«Благотворительность, как рай, полна благословений, и милостыня пребывает вовек», – гласит слово Божие. Пока стоит храм Божий, будет возноситься молитва о его создателях и благотворителях: «Храм создали селяне этот, их и помину костей-то нет, потлевшие в земле, а мы каждый день молимся и поем им вечную память: »...и о благочестивых создателях святаго храма сего"».¹⁶⁹

Современная музыкальная субкультура оказывает серьезное влияние на формирование личности молодежи. Подростки, как губки, впитывают материал, предоставляемый им зарубежными и отечественными музыкально-развлекательными телевизионными и радиоканалами. Зачастую этот материал низкого нравственного качества, а порой просто является прямым богохульством и кощунством. Одним из опасных направлений для неокрепшей нервной системы и душевного состояния молодых людей является рок-музыка, особенно тяжелых стилей. Вот одна из характеристик Deathrock: «Дэтрок делает особое ударение на атмосфере, вызывающей страх, и на интроспективном настроении в рамках панк или пост-панк музыкальной структуры. В песнях дэтрока используются простые аккорды, гулкие гитары, характерные басы, повторяющаяся барабанная дробь. Для создания подобной атмосферы используют «скрипучие» (scratchy) гитары, клавишные, также экспериментируют с другими инструментами. Лирика может быть различной, но чаще всего она интроспективна, сюрреалистична и отражает такие мрачные темы, как изоляция, разочарование, утрата, жизнь, смерть и т. д.».¹⁷⁰ Отец Зосима, заботясь о нравственной чистоте и душевном здоровье молодежи, предупреждает: «Бойтесь еще сатанинской этой рок-музыки диавольской. Особенно молодежь: «в уши повтыкает эти рога дьявольские, мозги полностью тупеют от этого всего, безумие наступает, полная мерзость наступает в душе, опустошенность души"».¹⁷¹

Если бы человек, скажем, XIX века увидел исполнителей панк-рока или последователей панк-культуры, то он с уверенностью сказал бы, что видит бесноватых. Рваная одежда, разрисованные лица, прическа «ирокез», неадекватное поведение, вызванное зачастую употреблением алкоголя и наркотиков, – вот внешнее описание панка. Такое вызывающее поведение несомненно внушено противником всякого порядка и благопристойности: «Это все от диавола. Само слово «рок» – «роковая ошибка,» т. е. непоправимая. Так и эта музыка диавольская, прославляющая, эти «битлы» все – это же страшные сатанисты!»¹⁷²

Батюшка Зосима призывает задуматься каждому о пагубности этого увлечения как для себя, так и для подрастающего поколения: «Вот и каждый посмотри на себя. Посмотри вглубь, посмотри на детей своих, этих бесноватых, роковых этих детей, уже роком только воспитывающихся. Посмотри и ужаснись».¹⁷³

Семья – это малая церковь. И это название ей присвоила православная традиция не просто так. Задача Церкви состоит в спасении своих членов. В этом понимании христианская семья служит данной цели. Супруги вместе спасаются через рождение и воспитание детей, терпение недостатков и неровностей характера друг друга, смирение с бытовыми обстоятельствами и благодарение Бога.

К сожалению, в наше время такое понимание о семье утратило свое значение в связи с расцерковлением общества. Большинство браков, даже венчанных, скоротечны, распадаются по незначительным причинам, обусловленным неумением справляться с собственными страстями. Со скорбью батюшка Зосима говорит об этом в своей проповеди на Введение во храм Пресвятой Богородицы: «Малая церковь созидается, когда семья созидается; и печально, что в наше время эта малая церковь попираема бывает, разоряема бывает скандалами, опять же этой гордыней. Нет смирения. Похотями, извращениями, погоней за богатством этим ложным. Это уже – осквернение храма малого, семьи, храма домашнего».¹⁷⁴

Эгоизм и угождение плоти – то, что встает между супругами и их счастливой жизнью. Неосновательность поводов для создания брачного союза – влюбленность, страсть и т. п. также влечет его скорый распад. Об отсутствии в большинстве семей прочного христианского основания говорит отец Зосима: «Нет-нет, нет уже сейчас той семейной жизни, настоящей, христианской, которая должна быть. Почтение, любовь, уважение – все это растоптано в наше время».¹⁷⁵

Но что же делать, если семья уже создана, а в супругах со временем охладевают те страсти, которые подвигли их соединиться семейными узами? Когда муж и жена видят множество недостатков характера друг друга? Разводиться? Ни в коем случае. Только смирение и безропотное несение своего семейного креста является залогом спасения супругов: «Смиритесь, – только тогда мы сможем пройти путь семейной жизни, когда смиримся. Смиримся – значит, победим диавола».¹⁷⁶

Дети – утешение в семейной жизни. Родителям всегда радостно наблюдать за тем, как они растут и становятся похожими на папу и маму. Незабываемыми становятся моменты, когда малыш скажет первое слово, появится первый зубик, первые неуверенные шаги и т. д. И большой скорбью молодой семьи становится отсутствие детей по болезни супругов или в силу других причин. Не каждому хватит терпения и главное – веры, чтобы со смирением принять свое положение как волю Божию. Отец Зосима так видит данную проблему и дает нужный совет: «В наше время, если нет детей, надо скорей разводиться, надо новую бабу скорей: давай, я хочу, я хочу. Не было этого! Взял семейный крест – неси его до конца терпеливо, не бросай его. Не меняй этот крест – успеха не будет. И то, что он женится на другой бабе и зачнет детей, то дети уже уродами, несчастными будут у этого человека. Потому что он поменял крест, бросил крест».¹⁷⁷

Батюшка подкрепляет бесплодных супругов примером святой праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы, которая до преклонных лет не теряла надежды и несла вместе с супругом, святым праведным Иоакимом, бремя поношения от людей. Ведь в богоизбранном еврейском народе каждая женщина мечтала стать матерью Мессии Спасителя, а бесплодие считалось позором, обличающим грех супругов. И чудо Божие свершилось по вере святых Иоакима и Анны за их смирение и долготерпение: «Перед Богом всякий глагол возможен, и Архангел Гавриил, благовестник, благовестит ей радость: «За вашу веру, за вашу верность, за ваше терпение Господь даст вам дитя. Зачнешь ты и родишь дочь Марию, Которая станет Матерью всех живущих на земле, родит Спасителя мира». Таково было обетование Архангела Гавриила праведной Анне, которая плакала в саду, смотря на птичек, как они гнезда вьют и птенцов своих выхаживают. «Боже, и птицы птенчиков имеют, радостно щебечут, а я бесплодная нахожусь,» – взмолилась она».¹⁷⁸

Отец Зосима призывает супругов, не имеющих детей, проявить подобное смирение, подражая святым угодникам, заслужившим право именоваться Богоотцами, принять все как от руки Божией: «Есть дети, нет детей – это воля Божия. Не наша похоть в этом будет, Бог управляет: десять, двадцать лет живут, а потом Господь дает им еще и радостных детей».¹⁷⁹

В семейных отношениях может происходить всякое: и охлаждение любви, и недостаток взаимопонимания, и острое видение недостатков супруга, затмевающее добродетели, и т. п. Но все негативное необходимо покрывать мужественным терпением, в котором укрепляет Бог. Как учит преподобный Ефрем Сирин: «Нет меры терпению, если только оно срастворено любовью».¹⁸⁰

Отец Зосима называл супружество «семейным счастьем». Действительно каждый человек является «кузнецом» своего счастья, тем более семьянин, который несет ответственность не только за себя, но и за своих домочадцев, является гарантом их благополучия. Ни при каких условиях нельзя становиться предателем, бросать несение креста семейной жизни: «Так и «семейного своего счастья» взяли крест – не топчите его, несите».¹⁸¹

К брачным узам отношение у батюшки Зосимы было самое серьезное, основанное на евангельских словах Спасителя: Оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.¹⁸² И такого же отношения он требовал от своей паствы: «Если мы сами добровольно избрали свой крест семейной жизни, – нечего его топтать, никакого счастья, ничего не будет, когда потопчешь этот крест. Терпеливо, до конца уже нести. «Убьет меня муж,» – ну что ж, будешь мученицей, омоешь кровью своей грехи жизни, пойдешь в жизнь вечную. А бросать – никогда! Самые страшные для меня люди – это разведенные, это преступники века сего, бросившие крест свой жизненный, изменившие кресту. Грех тяжелый».¹⁸³

Кроме смерти нет причины, по которой можно разлучиться с супругой навсегда: «Взял крест семейной жизни – неси его твердо. Преступником не будь: то характерами не сошлись, то муж пьяница. Ты видела, за кого замуж шла? Ты видел, на ком ты женился, кого ты брал в жены себе? Все, до смерти, до гробовой доски».¹⁸⁴

Батюшка советует взирать на Подвигоположника нашего – Христа Спасителя, Который нес Свой Крест до самой Голгофы, умер на нем, но не бросил. И коль мы уж нареклись христианами, то не должны быть ими только по имени, но всей жизнью быть последователями Божественного Учителя: «И кто колеблется: разводиться мне, не разводиться, что делать, не могу, – бросьте эти все глупые мысли. Лучше умереть мучеником или мученицей, но спокойно донести крест до конца, нежели бросить его. Спаситель нес на Голгофу Крест – Он бросил его? Знал: на верную смерть шел, обливаясь потом и кровью. Тяжело нес, падал, но нес, до конца донес и нас всех спас от работы вражией Своими страданиями».¹⁸⁵

Супруги должны совместно не только переживать счастливые минуты жизни, но всячески поддерживать друг друга в немощи, вразумлять при проступках, прощать и серьезные, тяжкие согрешения в духе христианском: Жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим... Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?¹⁸⁶

«А когда ты бросишь крест, потопчешь, изменишь этому кресту, – никакого успеха. И что самое страшное, так опытно смотрю за жизнями человеческими, наблюдаю со стороны: кто потоптал, изменил крест, – несчастные особенно у того дети всегда бывают. Вот это страшно».¹⁸⁷ – предостерегает от фатальной ошибки батюшка Зосима.

Если благоразумие и терпение спасают супругов, то эгоизм, распутство, детоубийства и прочие пороки губят как семейную пару, так и их потомство заражают нравственной болезнью, обрекая бедных детей на страдания. Усугубляется это страдание разрывом родителей, когда детям приходится стыдиться неполноценности семьи: «Страдание ваших детей, внуков ваших вижу, за ваши грехи, за ваше богоотступничество, за ваши аборты, за вашу измену кресту. Потоптали крест, изменяли друг другу, жили хуже скотов в жизни – какие будут дети, нормальные у таких людей?»¹⁸⁸

Нельзя оправдывать свое нежелание заботиться о семье стремлением вести монашеский образ жизни. Ведь от проблем в монастыре не прячутся, они настигнут где угодно. Поэтому нужно принять то положение, в котором находишься, как волю Божию и, укрепляясь верой, нести достойно свой семейный крест: «Она пришла спасаться, бросила крест. Какое тебе спасение? Вот спасение: возьми свой крест семейный, который добровольно ты взял или взяла, дети твои – вот твой крест, твое монашество, твое спасение. Неси его до конца, как несли святые Богоотцы Иоаким и Анна, и за терпение Господь даст спасение не только вам, но и чадам вашим».¹⁸⁹

Оправдывать развод нельзя тем, что брак не венчан. Здесь необходимо обратиться к практике Древней Церкви, когда брак, зарегистрированный государством, признавали святые апостолы в Римской империи. Хотя такой супружеский союз духовно неполноценный, не освящен Таинством, но вполне законный. Наше общество, как бы возвращаясь из семидесятилетнего язычества, находится в подобном положении, что и римское общество в начале распространения христианства. Многие принимают крещение уже будучи семейными. И из этого положения нужно найти правильный выход: сохранить семью, воцерковить ее, но ни в коем случае не бросать, оправдывая этот грех тем, что супруги не участвовали в Таинстве венчания. «И главное самооправдывание греха – я же не венчанная. Какая разница, семья все равно создана. Это уже ложь наша духовная, да и все. Лжецов и обманщиков Бог не любит, карает»,¹⁹⁰ – строго обличает нерадивых супругов отец Зосима.

Те же проблемы – в семьях духовенства. Кто, как не священник, должен служить примером своей пастве. При священнической хиротонии под всеобщее пение «Аксиос!» (греч. – достоин) ставленнику архиерей вручает наперсный крест с надписью на оборотной стороне: «Будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте».¹⁹¹ Таким образом, жизнь священника приобретает сакральный смысл, становится вся богослужением, в том числе и его личная жизнь семейная. И как действенен для паствы личный положительный пример пастыря, так же разрушителен в нравственном смысле грех, совершенный священнослужителем: «Разведенный, дважды или трижды женатый, он не имеет права переступить порог алтаря, такой поп. У такого попа мы не имеем права благословение брать, канонически исповедоваться и причащаться не имеем права. Ты почему свою семью разорил? Ты чему нас учишь?»¹⁹²

В данной ситуации отец Зосима стоял на стороне полной строгости церковных канонов, по которым священник, изменивший супруге и бросивший семью, подлежит извержению из сана: «Самое большее боюсь попов разведенных. Когда услышу, поп развелся, не сохранил семью, я ему боюсь уже после этого братское целование дать, как беса боюсь его. Как бес ладана боится, так и я. Он уже не имеет права быть священником».¹⁹³

Батюшка обращает свой взор на благочестивых предков, воспитывавших своих детей в строгости, во многом, конечно, благодаря доброму примеру благоговейных пастырей. Если же священнослужитель согрешал тяжко, то должен был оставить священный сан и в покаянии проводить остаток жизни в чине церковнослужителя: «Сними ризу, иди на клирос, пой да читай, вымаливай свои грехи, что не сохранил семью. Вот так в старину народ поступал строго, и были строгие семьи, были строгие дети благочестивые и была радость духовная».¹⁹⁴

Разлучить навсегда священника и его супругу могла только смерть одного из них. Но и в таком случае вдовец или вдова, как правило, принимали монашеский постриг и доживали свой век в монастыре: «На Руси никогда не было разведенных попов. Были вдовые священники, когда матушка умирала, то вдовый священник служил на приходе. Чтоб соблазна не было, умерла матушка – уходит священник в монастырь. Умер священник, матушка уходит в монастырь и посвящает себя всецело Богу. И великие люди были».¹⁹⁵

Непонимание родителями задач христианской семьи порождает неправильное воспитание детей, если не полное его отсутствие. Дети – не только достояние отца и матери, они являются также и Божиим достоянием и даром. Вот наследие от Господа: дети; награда от Него – плод чрева.¹⁹⁶ Господь поручает родителям непростое дело – воспитание детей добрыми христианами. Никакие игрушки, книги, модные одежки, престижные школы не заменят личного примера и участия родителей в формировании личности ребенка. Отец Зосима призывает задуматься о том, что каждый дал своему сыну или дочери, будут ли они вести христианскую чистую жизнь: «Каждый подумай о своих детях: какую жизнь вы дали своим детям, кроме физической. Что вы доброго для них сделали в жизни своей – вот об этом подумать крепко надо».¹⁹⁷

Как правило, родители по совести не могут сказать, что воспитали своих отпрысков в православном духе, потому что сами не жили полнокровной духовной жизнью. А зачастую сами родители стали воцерковляться уже тогда, когда дети стали взрослыми. И теперь отцу или матери хотелось бы исправить недостатки воспитания, но время уже упущено, личности детей уже сформировались, порой с укоренившимися греховными навыками, а то и серьезными пороками. И в данной ситуации приходится лишь терпеть и крепко молиться о своих чадах: «Дай, Господи, терпения Иоакима и Анны; и поношения, и ругань, и матюги – все слушать, все претерпевать. Да спасена будет душа наша через терпение, аминь».¹⁹⁸

Если родители отвечают перед Богом за воспитание своих детей, то на порядок выше ответственность, когда ребенка усыновляют. Добровольно возлагая на себя эту ответственность, усыновители дают обет тем самым Господу, что взрастят сирот как Его достояние, благоговейными христианами. Батюшка Зосима не боялся такой ответственности, но планировал брать на воспитание сирот: «Но вот сейчас думаю сирот брать, детей маленьких из Дома малютки двухгодичных и до семи лет, хоть пока их тут воспитывать, человек двадцать взять. Как получится, Господи... Кто пожелает потрудиться, я буду рад. Только тут уже всецело посвятить себя нужно святому делу – любви к детям... особенно. «Кто сиротку воспитает, тому Бог все грехи прощает, – народ говорит.»¹⁹⁹ Да деток воспитывать надо хоть до семи лет, а потом уже будем определять, как в дальнейшем. Может, где уже какую православную школу тогда заимеем, чтоб как-то малость их хоть воспитывать во славу Божию».²⁰⁰

Процесс воспитания, по слову преподобного Амвросия Оптинского, должен быть взаимный: «Детей вы обязаны учить, а от детей сами должны учиться, по сказанному от Самого Господа: если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф 18, 3). А святой апостол Павел протолковал это так: не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни (1Кор 14, 20)».²⁰¹ Такое взаимное научение является залогом мира и благополучия христианской семьи. Необходимо научиться жалеть самых родных нам людей в первую очередь, дорожить ими, бояться огорчить чем-либо. Отец Зосима в одной из своих проповедей об этом говорит так: «Дай, Господи, детям нашим учиться мирно, спокойно. «Буйность юности да укротит Господь,» как мы молимся, в молитвах особое есть слово такое. И дай, Господи, чтобы поменьше дети огорчали родителей, а родители детей поменьше огорчали, чтобы мир, любовь, доброта и согласие были в семьях человеческих».²⁰²

Убийство – страшное слово, тем более, если оно относится к самым близким. Безвременный уход из жизни дорогого человека всегда обезоруживает, влечет за собой скорбь об утрате, желание справедливого наказания преступника. Но все это происходит относительно личности, уже вошедшей в мир в человеческом образе, а нерожденного ребенка современные законы позволяют убить без всяких последствий. И самое страшное, когда убийцами своих детей становятся матери с молчаливого согласия или одобрения, а то и по настоянию отцов. Несколько миллионов абортов в год совершается в России и в других странах СНГ. Этот тяжкий грех общества не может пройти мимо беспокойного пастырского сердца батюшки Зосимы: «Не убий! А сколько этих убийств на каждой душе. Как мы кровью все залиты, и мужики, и бабы... Страшно смотреть. Да нас вон из храма нужно изгнать за это нечестие!»²⁰³

Сугубый грех – убийство и отвержение Божиего благословения в детях совершается при аборте: «Бог дает нам зачатие, сеется семя, а мы, хамы великие перед Богом, аборты делаем, убиваем это семя, тяготимся этим Божиим благословением. Убийство – это великий, тяжкий, проклятый грех. Об этом особенно... нужно покаяться перед Богом».²⁰⁴ Но даже не совершенный, а лишь предполагавшийся аборт откладывает отпечаток как на совести родителей, замышлявших грех, так и на несчастных детях, несущих в себе это порочное семя: «Творим аборт или думаем, нося во чреве, убивать дите, а дите уже мучается в утробе, это чувствует, что его мать хочет убить, погубить, – страшная это трагедия. Эти надломленные существа мы рождаем уже на землю, заведомо больные, страждущие за наши грехи».²⁰⁵

Страшно, когда врачи, призванные хранить здоровье и жизнь, дававшие клятву «не навредить», совершают мучительное убийство, расчленяя живого ребенка в материнской утробе: «Долг врача – спасти жизнь, а не убивать, не заниматься этим проклятым грехом. И этот кабинет дьявольский, где убивают, десятой дорогой обходите, бойтесь. Там жуткая трагедия, там бойня, там уничтожение беззащитных невинных деток».²⁰⁶

Вновь сугубый грех совершается – клятвопреступления и убийства. Отец Зосима обличает грех акушеров: «Страшно, жутко боюсь врачей нынешних – профессионалов-палачей, акушеров этих. Это же палачи: убивают детей, уничтожают, живого человека рвут по кускам».²⁰⁷

Многие женщины несут этот грех через всю жизнь, некоторые не осознавая, другие – стыдясь его. Но рано или поздно глас Божий в душе – совесть – начнет обличать этот тяжкий смертный грех, влечет несчастную мать к покаянию. И тут, пришедши в храм, женщина может обнаружить множество нововведений в покаянной практике. Ей предлагают для очищения от греха детоубийства чтение молитв и канонов, другие действия, которые не утверждены ни церковной традицией, ни соответствующими церковными инстанциями. От применения на практике подобных нелепостей предостерегает отец Зосима: «Как нам нужно осознавать этот грех? Каяться. Не так, как учит всех в Красногоровке этот Василь заблудший: давай 40 распашонок, 40 рубашонок, давай 40 крестиков, 40 бутылок вина... Боже сохрани, все 40 по 40, 40 по 40 давай. Бедные бабы поопустошали кошельки, а только никакого проку... Тебе врачебница – покаяние. Псалтирь нужно читать за свои грехи. Вот наша врачебница, наше исцеление, а не эти ложные откупления разные».²⁰⁸

Неискоренимой привычкой нашего общества до сих пор остается празднование так называемого «международного женского дня» 8 марта. Эта дата, как правило, выпадает на Великий пост – время сугубого покаяния и молитвы. Для духовно чуткой христианской души неприемлемо какое-либо празднование в это время, тем более, если поводом для этого является «женская эмансипация», продвижение идей «феминизма». Конечно, большинство наших женщин не придают никакого значения идеологической основе, заложенной в этом «празднике», им приятно внимание, которое оказывают мужчины в этот день. Но это никак не может служить оправданием нарушения святого поста, как говорил отец Зосима: «Сатанинский день завтра – 8 марта. Кто бесновался, каяться должен на исповеди. Осквернение поста: бесновались, цветочки эти принимали, мужиков сопливых вонючих тех целовали, блуд творили, пили – оскверняли пост святой Великий – Цеткин Клара, эта сатанистка, установила этот день бесовский, насмешку над женским образом, над христианским. Великий вот печальный день, скорбный, беснования жуткого – осквернение поста святаго. За это каяться крепко нужно, чтобы Господь не осудил, а простил нас грешных... У нас есть день какой женский? Жен-мироносиц! Пасха Христова! Вот тогда-то мужики должны дарить женщинам и цветы: матерям своим, женам, дочерям своим. Цветы должны дарить и подарочки. Пасха Христова, Светлое Христово Воскресение – вот когда светлый праздник».²⁰⁹

Весьма уместным и своевременным, по совету батюшки Зосимы, будет отмечать православный женский день в Неделю святых жен-мироносиц. Он говорит в проповеди, произнесенной в этот день, следующее: «Сегодня женский день христианский, не какой-то сатанинский – 8 марта, а христианский пасхальный день. И кто праздновал 8 марта – бесновались, подарки принимали, поздравляли, – каяться на исповеди должны, что сатане какой-то... Клара Цеткин какая-то там, «хрюшка», выдумала этот день сатанинский бабьего поругания да Великого поста осквернения. Христианский женский день – пасхальный сегодняшний день. Мужики должны поздравлять женщин, подарочки дарить. Мужики приготовили что-нибудь бабенкам своим – бабенки с любовью должны принимать».²¹⁰