Патриарх Сербский

Осенью 1990 года преставился патриарх Герман и нужно было избрать нового патриарха. Выбор пал на епископа Павла, которому тогда было семьдесят шесть лет. Он был первым, кого избрали согласно правилам, утвержденным в 1967 году Архиерейским Священным Синодом под председательством патриарха Германа. Сначала должны были избрать трех епископов. Записки с их именами помещались в урну для голосования. Одну из них вытягивали; жребий указывал на выбор Святого Духа, внемлющего молитвам епископов. Такая форма выборов была названа апостольским указанием, поскольку применялась еще на заре христианства (см. Деян. 1:26) и имела то преимущество, что соединяла выбор человеческий и Божественный.

То, что епископ Павел был избран своими собратьями уже в первом туре, стало сюрпризом как внутри самой Сербской Церкви, так и вне ее. Хотя он уже давно был известен и почитаем за святость жизни, все же не относился к епископам, работавшим в окружении предыдущего патриарха, или к архиереям, популярным благодаря широкому освещению в СМИ их официальных зарубежных миссий либо стяжавших славу богословов международного уровня. Его простая и смиренная жизнь, казалось, не прочила ему такого высокого церковного, социального и политического положения. Скромность и кротость, малый рост не выдавали в нем человека авторитетного и представительного, чего требует служение патриарха. Сам он не только не выдвигал свою кандидатуру, но и вовсе не стремился к такой деятельности. Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович), бывший одним из «фаворитов» среди претендентов на патриарший престол, как-то заметил, что избранный епископ «был единственным, кто действительно не хотел стать патриархом»²⁴. По своей простоте и смирению владыка Павел был удивлен и смущен тем, что выбор пал именно на него. По его собственным словам, назначение стало для него настоящим шоком. Однако позже он скажет: «Я успокоился, когда понял, что самое высокое положение состоит в том, чтобы быть примером в служении и заботе о ближнем, а не раздавать приказы»²⁵.

Между тем последствие выбора, утвержденного решением Архиерейского Священного Синода, в дальнейшем будет сказываться наилучшим образом на делах Церкви.

Смирение и добродетели епископа-аскета лежали в основе его успеха и делали его хозяином положения перед лицом тех трудностей и вызовов, с которыми предстояло столкнуться Сербской Церкви. Епископ Жичский Стефан, один из претендентов на патриарший престол, признавался: «Я плакал от радости, когда узнал, что его выбрали, поскольку он наиболее святой и достойный среди нас, величайший молитвенник, воссевший на престол святого Саввы. Его вступление на служение в качестве главы Сербской Православной Церкви в этот период, когда молитвы стали редки, но как никогда необходимы, есть проявление воли Духа Святого, чтобы Церковь святого Саввы еще более утвердилась»²⁶. Иоанн (Павлович), митрополит Загребско-Люблянский, замещавший патриарха Германа во время его болезни, отмечал: «Патриарх Павел – лучшее решение в настоящих условиях. Это наш самый выдающийся епископ в плане монашеской и подвижнической жизни. В такой ситуации лучше всего подходят евангельские слова из песни Богородицы: низложил сильных с престолов, и вознес смиренных... (Лк. 1:52)»²⁷.

Действительно, святость жизни патриарха станет как для православных Сербской Церкви, так и для верных других Поместных Церквей образцом совершенного исполнения слов Христа, сказанных ученикам: ... вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом.. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк. 10:42–45). Как мы потом увидим, епископ Павел и в пору патриаршего служения будет до самого конца жить жизнью обычного монаха.

Освобожденный от страстей многолетней аскезой, обладавший незыблемым внутренним миром, исполненный любви и сострадания, патриарх всегда владел ситуацией. Это были и разделения, поражавшие Сербскую Церковь; и тяжелое положение Югославии в период распада, гражданских войн, международных санкций и военной агрессии Соединенных Штатов и Европы; и демонизация страны западными СМИ; и агрессивная сепаратистская политика косовских албанцев при поддержке США и основных европейских держав; и поэтапно спланированное разрушение региона, ставшего колыбелью Сербской Церкви, ее исторического и религиозного наследия.

Укорененный в Предании, которому он следовал по духу, а не по букве, сдержанный в суждениях, он умел снимать напряжение, случавшееся порой среди сербских епископов – между традиционалистами-консерваторами и модернистами-реформистами.

Во время интронизации новый патриарх обратился с посланием, ключевой темой которого было Евангелие Христово, продемонстрировав тем самым смирение, с которым он собирался совершать свое новое служение. «Как Патриарх Сербский, мы воспринимаем наше первенство среди равных, как и всякое первенство среди людей, как первенство в служении, жертве и крестоношении».

В день спасения помог тебе (2Кор. 6:2). Сии глаголы святого апостола Павла адресованы всем христианам, в том числе и нам, ныне здесь собравшимся, высокопреосвященные и преосвященные братья архиереи, преподобные и честные отцы и дорогие братья и сестры, верный народ Бога Живаго. Воистину, с помощию Божией становимся мы тем, что мы есть, и приобретаем то, что имеем. Эту евангельскую истину ощущаем и мы, ощущаем особенным образом в сей решающий для нас час, когда на свои слабые плечи принимаем бремя апостольского служения на престоле святого Саввы, бремя, которое – мы это всей душой чувствуем, и предельно явно (вот, исповедуемся в том пред Господом и перед всеми вами!), – далеко превосходит наши более чем скромные силы и способности. Между тем в то же самое время ощущаем и исповедуем вместе с тем же святым апостолом: Все могу в укрепляющее меня Иисусе Христе (Флп. 4:13).

Благодатная помощь Божия есть также и первая потребность народа Божия, созванного и собранного во святое богочеловеческое единство Церкви как Тела Христова, а в сих рамках – и насущнейшая потребность (сегодня, возможно, более, чем когда-либо) нашего верного и крестоносного православного народа сербского. Собственно говоря, это и есть единственная реальная потребность всего мира, независимо от того, осознает ли он сие или нет. Особенно же в нынешнее время ужасающих, поистине апокалиптических раздоров между людьми и народами, произошедших из человеческого самоубийственного раскола с единственным Миротворцем, с Тем, Кто есть Мир наш (Еф. 2:14), – с Богочеловеком Христом, Единым от Святой Троицы. Однако любое историческое время, в том числе и наше, такое, каково оно есть, в Церкви преображается в час Христов, во время благоприятное и «благоприятнейшее время», в день спасения здесь и сейчас (2Кор. 6:2). Итак, сие означает, что все мы, христиане, призваны быть соработниками Божиими в Христовом деле спасения нашего и спасения мира: ...Во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах» (2Кор. 6:4); но точно так же, если не более, и в бдениях, в постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божией, с оружием правды... (2Кор. 6:5–7). Ибо только таким образом сделаемся мы теми, кто ничего не имеют, но всем обладают, бедняками, иже многих обогащают Христом Богом (см. 2Кор. 6:10).

На этом пути соработничества со Спасителем, Господом нашим Иисусом Христом, и в трудах по своему спасению и спасению ближних своих мы видим и свое скромное место. А для того чтобы нам шествовать им и чтобы наше патриаршее служение на троне святого Саввы не было бы во вред и ко стыду Церкви, нам необходима, дорогие братья и сестры, также и молитвенная помощь всех вас, помощь всех верных, каковую же смиренно от вас ныне и испрашиваем.

Вступая как сорок четвертый Сербский патриарх на трон святого Саввы, мы не имеем никакой собственной программы патриаршей деятельности. Наша программа – это Евангелие Христово, Благая весть о Боге посреди нас и Царствии Божием в нас самих, если только мы его с верою и любовию принимаем. Между тем считаем своим священным долгом указать в настоящий момент на некоторые лишь, жизненно важные и особо актуальные для нас сегодня, богочеловеческие измерения Евангелия.

В Православной Церкви Христовой все люди суть едино Тело и един дух в Господе (см. 1Кор. 10:17; 12:12–27; Еф. 1: 23; 4:4; Кол. 1:18; 3:14 и другие места Священного Писания), нерасторжимо соединенные святой любовью, источником которой является правая вера, как и у любой иной добродетели и истинного дела человеческого. Только во Христе, как чада Божии и братья Христовы, мы, люди, братья и между собою. Именно к такому братству и такому объединению, основанному на богочеловеческой любви, мы будем, если Бог даст, неумолчно призывать людей и из своего народа, и из других народов, ближних и дальних, и при этом подчеркивать, что оно есть единственная альтернатива ложному «братству и единству», фундаментом коему служит безбожие, точнее человекобожеское идолопоклонство. Любовь и единство между тем невозможны без коренного покаяния и истинного духовного возрождения – как в личном плане, так и во всеобщем масштабе. Ибо воистину все мы виновны во всем! Поэтому, начиная с сего часа и до последнего дыхания своего, братья и сестры, зовем и призываем всех и каждого в отдельности начиная с себя самого к покаянному духовному обновлению как к основанию и предварительному условию всякого другого обновления и преображения; к прощению и примирению, к любви и единству, к братолюбивому единомыслию вместо эгоистичного упрямства и алчности, к боголюбию и человеколюбию. К сему святому, единственно достойному человека и народа делу призываем мы каждого брата-серба и каждую сестру-сербку в Отечестве нашем и в рассеянии; всех наших братьев и сестер по вере в православной вселенной (ойкумене) и христианском мире вообще, равно как и всех людей и все народы доброй воли. Мы же лично питаем любовь ко всем без исключения и благословляем все потомство святого Саввы, где бы ни пребывали сии потомки, благословляем всех христиан и всех людей без исключения.

Как патриарх Сербский, свое первенство среди равных, да и всякое другое первенство, мы воспринимаем как первенство служения, жертвы и несения креста. Не наши это слова, но Христовы, глаголющие: Кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом (Мф. 20:27; в сербском оригинале: «..да будет всем слуга»). Жертва есть основание единства и в церковной, и в народной соборной жизни, равно как и во всех областях общественного делания, а Крест – единственная непреходящая слава человека. О сей двуединой истине напоминаем вам днесь, возлюбленные чада Божии, поскольку сегодня мы находимся на пороге жертвенного и покаянного года – года, в котором наша Святая Церковь будет молитвенно отмечать пятидесятилетие великого страдания сербского народа (1941–1991), но также – и дара милости и славы, которую народ наш чрез это страдание обрел во Христе. Да не забываем: на смирении и взаимной жертвенности всех и каждого Бог созиждет истинное величие и достоинство всеобщее. Се – наука Христова, поучительный опыт наших мучеников и новомучеников! Посему послушаем святого апостола Павла и честию соделаем друг друга большими!

Будем стараться оправдать пред Богом и сим святым Собором, равно как и пред всеми людьми, то доверие и надежду, которую они возлагают на наше смиренное недостоинство. В заключение же, которое не есть конец, а прежде всего – станет лишь началом, хотим обратиться ко всем дорогим верующим в епархии Рашко-Призренской, на жертвенном поле в Косове, являющемся полем подлинной сербской славы и вечного выбора в пользу Царствия Небесного, ко всем верным в Метохии и в старом сербском Расе, ко всем свидетелям и носителям Креста Христова и покаяния, по большому же счету – ко всем сербам: наши новые обязательства ни в коем случае не означают расставание, но, наоборот, – еще более тесное единство с ними и еще более ревностное служение делу их спасения, спасения своего и всех людей, во славе Единого истинного, во Святой Троице прославляемого Бога и Господа нашего.

Несмотря на обширную эрудицию, огромный опыт и четкие духовные ориентиры, новый патриарх пожелал выслушать мнения и позиции широкого круга интеллектуалов – философов, историков, писателей, артистов и т.д. – по поводу непростой ситуации в Югославии. Он время от времени их собирал, иногда обновляя состав участников, и внимательно выслушивал, даже если их позиции расходились с его собственной. Во время этих встреч, на которых присутствовало также и несколько епископов (как близкие ученики архимандрита, ныне прославленного, Иустина (Поповича), пользовавшиеся тогда определенным весом), происходил полезный обмен мнениями.

Проявляя одновременно и смирение, и свой демократичный дух, патриарх Павел так рассказывает об этом:

«Это были люди, не состоявшие в политических партиях, с разным жизненным опытом и взглядами, открыто выражавшие свои мнения, иногда, я бы даже сказал, как на исповеди. Я с большим вниманием выслушивал рассуждения этих опытных людей, которые по совести знали то, о чем говорили, и чьи критические мнения могли быть иногда очень радикальными. Нужно было бы, чтобы эти встречи проходили более регулярно и так, чтобы вечера целиком могли быть посвящены ключевым вопросам, касавшимся Боснии, Герцеговины, Краиины, Косова, Македонии. После этих собраний наступала пауза, но по прошествии нескольких месяцев, когда мы начинали чувствовать, что ситуация будет ухудшаться и развиваться нам во вред, я ощущал необходимость послушать опытных, благоволивших к нам людей. Так, я приглашал человек десять из тех, кто еще не бывал в Патриархии. Они делились со мной своими предостережениями в сдержанных, но касавшихся дела выражениях. Нужно сказать, я был тронут тем, что у нас есть такие разумные и искренне обеспокоенные ситуацией люди; при этом я знаю, что их, конечно, должно быть гораздо больше, поскольку по-настоящему честные люди часто бывают людьми замкнутыми. Очень досадно и жалко, что подобных встреч не проходило там, где решаются судьбы нашего народа, – встреч, которые могли бы быть более представительными, где обмен мнениями и советами мог бы привести к подлинному согласию и нахождению выхода из того наихудшего, что нам было уготовано»²⁸.

Ввиду соперничества большого числа партий, стремившихся в Югославии к власти или же эту власть уже получивших, патриарх не мог избежать периодически возникавших предвзятых обвинений, тем более что каждый представитель партии или действующий политик хотел с ним встретиться, чтобы кичиться потом этим знакомством перед обществом, иногда вопреки тому, что действительно говорилось во время таких встреч. Сам патриарх замечает по этому поводу:

«Ко мне приходило много политических руководителей. Некоторые просили меня навестить их в тюремных больницах, где они находились. А потом они протестовали, что я принимал их соперников. Но никто из них не рассказывал потом о содержании нашего разговора во время наших встреч; главным для них был сам факт визита в Патриархию»²⁹.

Несомненно, однако, то, что в той сложной и напряженной ситуации патриарх Павел в соответствии со своей программой руководствовался именно Евангелием, а не какими-либо политическими предпочтениями (настоящий христианин по самой своей природе стоит вне политики). Не в том смысле, чтобы он был равнодушен или пассивен к управлению делами «града» (по-гречески – полис), но в смысле оценки различных политических направлений с духовной и нравственной точки зрения, которые стоят выше политики. В свете сказанного нельзя было ожидать, чтобы патриарх относился ко всем партиям и их руководителям одинаково, если рассматривать их программы и политику, которую они проводили. Патриарх Павел заявлял; «...Быть вне политики не означает для меня не делать различий между партиями. Та партия, которая придерживается христианских ценностей, действительно стоит выше той партии, которая их высмеивает»³⁰.

Тем не менее патриарх выражал желание поддерживать контакты со всеми политическими руководителями. Для него это было возможностью выразить свою позицию, а может быть, и удобным случаем через прямой контакт повлиять на неверную позицию своего собеседника скорее, чем этого достигнут заявления прессы. Так, патриарх несколько раз встречался с президентом Слободаном Милошевичем. В то время как некоторым епископам это давало повод для упреков, он, не питая иллюзий относительно выгоды, которую президент мог извлечь для себя лично, обращал их внимание на то, что подобает принимать и вежливо выслушивать всех и что одна удачно проведенная беседа намного полезней, чем резко обозначенная позиция.

«Мне приходилось беседовать с Милошевичем о меняющейся ситуации в Сербии при разных обстоятельствах. Много было тех, кто меня упрекал за эти встречи. Однако я бывал у него как у Президента Сербской Республики. <...> Однажды Милошевич пришел ко мне с визитом в Патриархию. Тогда за некоторые свои политические позиции он подвергся резкой критике со стороны многих епископов и с тех пор больше не появлялся. <...> Во время этих бесед с Милошевичем как хозяину, так и гостю приходилось вести себя соответствующим образом: слова должны были быть мягкими, зато доводы – твердыми, а не наоборот. Разумеется, нужно было донести правду, но при этом не уподобиться неумелому носильщику, который, неся громоздкий груз, рискует наступить кому-нибудь на ногу или ударить им по голове... Все, кто приходил к нам с визитом, а тем более политики, были заинтересованы в том, чтобы извлечь из этого выгоду, примкнуть своей лодкой к кораблю Церкви и использовать ее влияние в своих интересах. Для меня это очевидно. Но, с другой стороны, люди сталкиваются со столь разными проблемами, что мой долг – поговорить с каждым и понять его, чтобы найти выход из этих проблем»³¹.

В другом месте патриарх снова говорит о двойном риске, который несет в себе любой контакт с людьми от власти – быть «использованным» ими перед лицом общественного мнения и вызвать неудовольствие их оппонентов. При этом патриарх уточняет, что у христианина должна быть одна забота – все делать во славу Божию, то есть в первую очередь исполнять Его волю. Поэтому не важно, с кем рядом ты стоишь, с кем разговариваешь, важно, как ты с ним держишься и что говоришь.

«Любая власть так или иначе хочет замкнуть на себе все остальные институции, чтобы они служили ей самым рабским образом. Что бы я ни сказал, чего бы ни сделал, меня критиковали и письменно и устно – будь я на стороне власти или на стороне оппозиции. Я могу им ответить, что на всех нас должно распространяться предписание апостола Павла: едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию (1Кор. 10:31). Это же правило распространятся и на политику. Она, как и все остальное, тоже может быть во славу Божию. Каждый из наших жестов может быть во славу Божию и по воле Божией, а может быть и наоборот. Не знаю, было ли для святых апостолов важно знать, кто из них сядет рядом с Иудой, но уверен, что для каждого было важно знать, не он ли будет Иудой (см. Мф. 26:22). Так вот, подобный принцип должен быть важен и для нас. У нас не всегда есть возможность выбирать, рядом с кем нам сидеть в трамвае, автобусе или самолете. Но кем будем мы сами, людьми или нелюдями, – зависит от каждого из нас»³².

Первый евангельский принцип, на который ссылается патриарх, давая оценки и по мере своих возможностей ориентируя политику и политиков, состоит в уважении к человеческой личности с ее душой и телом, и в особенности в том, чтобы избегать всякого грубого насилия и причинения боли. В письме, адресованном президенту Воиславу Коштунице по случаю его избрания президентом в 2000 году, патриарх, в частности, писал: «Непозволительно, чтобы то или иное поведение могло вызвать слезы на лице кого бы то ни было. Только при таком условии Господь неба и земли, Троица Святая – Отец, Сын и Дух Святой – благословит Ваше вступление в должность и Вашу будущую деятельность».

В обстоятельствах умножения в Сербии противоборствующих партий, которые из-за своих постоянных разногласий способствовали нестабильности в стране, патриарх Павел побуждал к взаимопониманию по христианскому принципу. Он ссылался на образ, примененный святым апостолом Павлом к Церкви как к организму, различные члены которого, вместо того чтобы замыкаться и концентрироваться только на себе, взаимодействует друг с другом, гармонично функционируя и доставляя другим то полезное для общего блага, что есть у каждого.

«Святой апостол Павел утверждает, что люди подобны организму, который состоит из многих членов. Апостол подчеркивает, что даже если глаз, к примеру, претендует на то, что он не является ухом, а стало быть, не является и частью организма, или если рука не желает быть ногой, а, следовательно, не входит в состав организма, тем не менее все они являются частями тела. Если бы все сводилось к глазу, то как можно было бы обойтись без уха, без руки и ноги, без сердца? Таким образом, когда один орган выполняет функцию, для которой он лучше всего предназначен с точки зрения общего интереса, это одновременно является благом и для всего организма, и для каждого его органа, поскольку сам организм, рассматриваемый как нечто целое, не заинтересован ни в чем другом, как в благополучии каждого своего члена. Конечно, лучше всего выходит тогда, когда интерес каждого заключается не в чем ином, как в благополучии всех.

Подобным образом обстоит дело и с народом. Тот факт, что у нас существует большое количество политических партий, сам по себе не является чем-то плохим. Если бы каждая из этих партий в духе общего интереса осуществляла то лучшее, что считает наиболее важным пунктом своей программы, она бы способствовала своего рода конкуренции в интересах всех и для всех от этого была бы польза. Но каждая из этих политических партий рассматривает только свой, узкий интерес, не заботясь об общем благе, из чего вытекает бедственное положение для всех.

Также и клетка организма, рассматриваемая как отдельная единица, функционирует для общего блага только покуда она здорова; если все клетки здоровы – организм тоже здоров. Когда одна из клеток становится раковой, она теряет ощущение единства и живет независимо от других. Она способствует гибели организма, сама при этом полностью разрушаясь. Следовательно, нам необходимо сохранять в себе чувство общего блага, а не только нашего собственного. В этом требования дня сегодняшнего и завтрашнего как для сербов, так и для всех людей, заботящихся о своем благе и о пользе своего народа и человечества»³³.