10. В горе или несчастии своего места оставлять не должно

(Из жизни преподобн. Афанасия. Пат. ч. I, стр. 95–96 и 100–101).

Когда кого-либо из нас постигает какое-либо горе или несчастие – на месте, на котором мы живем; то нередко случается, что мы оставляем свое место и идем искать счастья на новом месте. Дело, в большинстве случаев, не похвальное. Нас постигло горе на нашем жительстве: а кто поручится, что избежим его и на новом? Нам трудно на ста- ром мест? Но, кто же сказал, что будет легче и на новом? Затем: разве без попущения Божия что может быть? Господу угодно было попустить на нас несчастие; но в Его же руках и избавить от несчастия, и скорбь преложить на радость. А если бежали в другое место, то уже сейчас видны и не- достаток веры и надежды на Бога и малодушие. Нет, уж где Господь велел что терпеть, там и терпи, и Господь обратит злое в благое; а уйдешь, пожалуй и Бога прогневишь, да и счастия не получишь. Когда преподобный Афанасий Афонский строил свою лавру, попущением Божиим, случилось, что в один год сделался в ней такой неурожай и голод, что во множестве стекшиеся к нему братия, не вынося строгих подвигов и постигшего лавру искушения, один по одному разошлись, так что наконец остался один только святой Афанасий, и при том – без куска хлеба. Как ни был силен в подвигах и тверд в духе терпения святой Афанасий, но голод превозмог его, – твердость духа поколебалась, и он решился оставить лавру и идти куда-нибудь в другое место. На утро, святой Афанасий, с железным своим жезлом, в смутном расположении духа, уныло шел по дороге к Кареи, и в пути провел уже два часа: наконец силы его истощились, и он хотел было присесть, чтобы отдохнуть, как вдруг некая Жена, под глубоким воздушным покрывалом показалась идущею к нему на встречу. Святой Афанасий пришел в смущение и, не веря собственным глазам, перекрестился. „ Откуда взяться здесь женщине, « спросил он сам себя, „когда вход женщинам сюда невозможен?» Удивляясь виденею, пошел он навстречу Незнакомке. „Куда ты, старец?» скромно спросила Незнакомка святого Афанасия, повстречавшись с ним. Святой Афанасий осмотрел Незнакомку с ног до головы, взглянул Ей в глаза, и, в невольном чувстве почтительности, потупился. Скромность одежды, тихий девственный взор Её, трогательный голос,– все показывало в Ней женщину неслучайную. „Ты кто? как зашла сюда?» сказал старец Незнакомке, „и к чему Тебе знать, куда я? Ты видишь,–я здешний инок. Чего же более?«–„Если ты инок», отвечала Незнакомка, „то иначе, нежели обыкновенные люди, должен и отвечать,–быть простодушным, доверчивым и скромным. Я желаю знать, куда ты идешь; знаю твое горе и все, что с тобою делается, могу тебе помочь,– но прежде желаю услышать, куда ты?» Удивленный беседою таинственной Незнакомки, святой Афанасий рассказал Ей беду свою. „И этого-то не вынес ты? « возразила Незнакомка: „ради насущного куска хлеба, бросаешь обитель, которая должна быть славною в роды родов? В духе ли это иночества? Где же твоя вера? Воротись, Я тебе помогу.»–Но кто же Ты? Спросил Афанасий.–„Я Та самая, Которой ты посвящаешь твою обитель. Я Матерь Господа твоего,» ответила явившаяся Жена, и в удостоверение Своего явления Она повелела сомневавшемуся Афанасию ударить жезлом о камень; тот исполнил сие и из камня потекла шумным ручьём вода. Пр. Афанасий хотел броситься к ногам Богоматери, но Она стала невидима. Возвратясь в лавру, он нашел кладовые наполненными всем потребным (Ч. I, стр. 95–96).

В другой раз, когда Афанасий получил известие, что друг его Никифор, обещавший принять иночество, сделался царем; то так опечалился этим, что снова оставил свою обитель. Когда онъ прибыль в Кипр, то тут получил известие, что царь послал во все места своей державы строгие повеления, чтобы его, Афанасия, отыскать. Афанасий, удалившись из Кипра, хотел было идти в Иерусалим, но тут услышал, что в Палестине все под страхом по причине нашествия безбожных агарян. И стало тесно Афанасию с той и другой стороны. Он обратился с усердною молитвою к Богу и просил, чтобы научил, что ему делать. Господь явился ему и велел возвратиться в его обитель. Афанасий беспрекословно повиновался воле Божией (Пат. ч. I, стр. 100–101).

Итак, в доказательство, что не следует в несчастии переходить с места на место, возьмем в рассуждение хотя последний случай. Дома Афанасию, как мы видели, было тесно с одной стороны, а когда ушёл, то стало тесно и от обоюду. Да и в оба раза, заметно, уход его угоден Богу не был. Но заметьте: святой все-таки уходил из своей обители по нужде. А что же сказать, если уходим часто и без нужды, а ради одного только малодушия? Конечно, в таком случае, мы и больше прогневляем Бога, и милости от Него потому и на новом месте ждать не должны. Поэтому, где Боге велел жить, там и будем жить. Горе постигнет? К Богу поскорѣе. Тяжело станет? Поскорее с молитвой к Нему. Чемъ более будем терпеливы, тем Он будет ближе к нам, и конечно без помощи и утешения нас не оставит. А без Бога, куда не уйдите, поверьте,–не убавите себе горя, а лишь прибавите. Аминь.