5. Притча о блудном сыне (Лук. 15:11–32)

Человек некий име два сына (Лк.15:11). «У некоторого человека было два сына», так начал Господь Иисус Христос, непосредственно после притчей о заблудшей овце и потерянной драхме, притчу о блудном сыне. Под образом некоторого человека Спаситель не раз один изображал Бога Отца. И на сей раз не погрешим, если будем разуметь вообще Бога, Троичного в Лицах. Дело спасения грешного рода человеческого есть дело всех Трех Лиц. Отец послал в мир Сына. Сын, Господь наш Иисус Христос, Своим учением, страданиями, смертью и воскресением совершил спасение. Третье Лицо Пресвятой Троицы, Дух Святой животворит людей, усвояя верующим во Христа плоды искупления и освящая их. Из двух сынов, по порядку рождения, старший изображает народ избранный и особенно вождей этого народа, книжников, законников, фарисеев. Под образом младшего сына разумеются вообще грешники, оставившие Бога, забывшие Его святые заповеди, и частнее мытари и язычники.

И рече юнейший его отцу: отче, даждь ми достойную часть имения (Лк.15:12). «И сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения». Младший сын, а не старший является сыном блудным. Это, конечно, означает то, что молодым вообще свойственнее необдуманность, неразумие, легкомыслие и тщеславие. Но, видно, и этот младший имеет возраст совершенный. Он как бы на законном основании просит выделить следующую ему часть имения. До сей просьбы жил он в довольстве, в любви у отца и в послушании. Но родительская опека начала стеснять его. В душе юноши зарождается греховный помысел обособиться от отца. Он возрос, может сам себе быть господином. Внутреннее обособление от родительской опеки уже совершилось. За ним последовало скоро и внешнее отпадение.

И раздал има имение. «И отец разделил им имение». По закону Моисееву младший брат получал половину доли старшего (Втор.21:17). Конечно, отец имел право и не отпустить сына от себя, или не дать ему ничего. Но какая польза была бы для него удержать сына, который уже в душе отделился, а теперь, пожалуй, стал бы оказывать непослушание, а быть может и оскорбления? Пусть неразумный сын горьким опытом дознает, как безрассудно поступил он, и научится ценить любовь отца и счастье быть с ним и в послушании у него. Младший сын образец грешника. Грех есть ослушание, противление Богу. Источник его есть гордость. Как первый человек был искушаем и пал вследствие горделивого желания быть богом, так и всякий грешник желает быть для самого себя господином, творить свою волю, а не волю Бога. И Господь Бог попускает. По Своей великой благости Он почтил человека Своим образом и подобием и даровал ему свободу. Пользуясь ею, человек должен сам избрать себе жизненный путь: служить единому Господу, или угождать иным господам. Бог не приемлет служения подневольного. Спаситель в беседе с самарянкою сказал: Дух есть Бог: и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися (Ин.4:24). Свойства духа суть разум и свобода. Служение, сопровождаемое поклонением, как видимым знаком почитания, должно быть разумно и свободно. Но человек иногда злоупотребляет свободою. Он под нею разумеет своеволие. По близорукости он и не примечает, что своеволие есть рабство многим господам. Однако человек, грехом обольщаемый, налагает на себя ярмо их. Как тина не вдруг втягивает тяжелый предмет, так и грех вначале держит человека как бы на поверхности. Но обыкновенно это продолжается не долгое время. Грех имеет обманчивую сладость. Как страдающий водянкою, чем более пьет воды, тем более жаждет, так и грешник чем более грешит, тем более разгораются страсти в нем. И блудный сын, получив свою часть, остается еще несколько дней в доме отца.

Но не по мнозех днех собрав все мний сын, отъиде на страну далече (Лк.15:13). «По прошествии немногих дней, младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону». Грех отчуждения внутреннего был уже совершен. Сделан был шаг и к внешнему отделению. Но грешный сын еще пользуется отеческим кровом. Душа по природе христианка. Не может она без борьбы некоторой уступить насилию греха. Как бы раздумье еще берет окончательно вступить на скользкий греховный путь. Да и грех сам по себе такое имеет свойство, что мнимые прелести его только рисуются в воображении человека. Совершенный грех беспокоит совесть, тяготит. Однако это на первых шагах греховного пути. Совесть грешника скоро начинает молчать, хотя усыпить ее совсем невозможно никогда. Она ведь есть голос Божий в нас. А человеколюбивый Господь и грешников хочет на путь покаяния приводить. Но не многие дни проходят. Блудного сына томит отеческий кров. Грешный человек уже начинает погружаться в тину греховную. Паутина страстей окутывает его со всех сторон. Пути же вне отеческого крова широки и пространны. Здесь грех со грехом переплетаются. Грешник погружается до дна пучины, доходит до дальней страны. Эта страна есть царство диавола, место мрака, греховная область. Какова страна, таковы и обитатели, таковы тут и нравы. О добре, святости здесь и помина нет. Блудный сын, попавший сюда расточи имение свое, живый блудно, в свое плотское удовольствие, греховно. И грешник, погрузившийся до глубокого падения, расточает благодатные и временные блага. Как бы ни было велико состояние человека, живущего только для угождения плоти, оно обыкновенно скоро переходит в другие руки. Видал ли ты, чтобы богатым был горький пьяница? Где более бедности, горя, как не в доме расточителя на прихоти плоти? Но и душевные дары или способности обыкновенно глохнут, тупеют и извращаются у человека, сделавшегося рабом многочисленных страстей. Какая страсть и какой порок не действуют пагубно на душу? Хмельные пития, употребляемые в изобилии, преобразуют человека в дурную сторону. Пьяница из кроткого становится буйным, из способного тупым, из прилежного ленивым, из стойкого слабохарактерным и из доброго злым. Курение табаку, говорят, ничтожная и извинительная страсть, а и оно оказывает дурное влияние на здоровье и на умственные способности. Словом, всякая греховная привычка расстраивает согласие и живость душевных сил. О состоянии благодатных Божиих даров в порочной душе уже и говорить нечего. Чистая одежда души, сообщаемая в таинстве крещения, грязнится до неузнаваемости. Благодать Божия иссякает в душе грешника. Мир, радость о Дусе Святе становятся для него непонятными и неиспытываемыми состояниями. Все духовное, святое, Божественное вконец уничтожается в душе грешника. Смерть духовная воцаряется в ней со всею силою. Вот человек искал свободы, желал быть себе господином. Куда привело его своеволие? Во глубину адского состояния, в котором всякий грех проявляет свое стремление быть господином. Так как видов греха бесчисленное множество, то для грешного человека и господ властных является несчетное количество. Иго их тяжело, бремя невыносимо. Грешник клонит главу под тяжестью господь своих. Для него наступает тяжелое состояние или, по выражению Спасителя в притче, глад крепок, как он скоро наступил и для блудного сына.

Изжившу же ему все, бысть глад крепок на стране той, и той начать лишатися (Лк.15:14). «Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться». Пока были средства к жизни в свое удовольствие, блудный сын не предвидел беды. Он не знал, что такое нужда. Веселие отуманивало ему голову. Но имущество его истощалось. На беду голод постиг ту страну. Средства к жизни вздорожали. Все друзья и приятели в пирах отшатнулись от недавнего богача. Он им не нужен стал, ибо не был гражданином той страны. И грешник на некоторое время обманывает себя. Разнообразные виды грехов влекут его к себе. Не все роды греховных удовольствий еще испытал он. Погружение в тину продолжается. Но и тут бывает предел. Грехи пресыщают. Друзья и товарищи не веселят. Пиры и веселье наводят скуку. Ясно, что восприимчивость к греховным наслаждениям уже притупляется. Обыкновенно это является следствием или болезни, или угрызений совести. Как бы ни было, а минута решительная настает. Грешник еще не думает об исправлении. Он ведь обольщен мнимою свободою. Как прежде понадеялся он на себя, так и теперь при голоде духовном мечтает еще исправить свое положение своими силами. Он не примечает еще бездны падения. Есть выход из беды. В стране греха, в царстве сатаны, грешный человек, хотя пришлец, но не без помощи ведь местных обитателей истратил он все благодатные, и свои душевные дары. И блудный сын еще думал справиться в беде своими силами.

Томимый голодом, он шед прилепися единому от житель тоя страны: и посла его на села своя пасти свиния (Лк.15:15). «И пошел он, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней». Бедный, голодный и оборванный чужеземец прилепляется к коренному жителю той страны. Это значит, что блудный сын еще пробует своими силами поправить свои слез достойные обстоятельства. Он не оскорбляется тем, что ни один из жителей той дальней страны не хочет даже видеть его, а только один посылает, как бы снисходя, пасти свиней на полях. Евреям запрещено было вкушать свиное мясо. Они, исключая отщепенцев и грешников, и не разводили свиней. Пасти их для еврея было самым унизительным занятием. Но блудный сын берется и за это дело. Голод томит его. Хлеба никто не дает. И он желаше насытити чрево свое от рожец, яже ядяху свиния (Лк.15:16). Рожкое дерево росло и в Палестине. Плоды его только в нужде употребляли бедные люди. Обыкновенно же они шли в корм животным. Но что питательно для животного, то, хотя и может наполнить желудок человека, однако только обременит его, но не напитает. Пища эта можно сказать обманчивая. Человек ест, а сыт не бывает. Однако блудный сын желал, и рад даже был «наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи». Может быть, он не знал свойств этой пищи, а то и голод так его угнетал, что нужда была есть и свиной корм, ибо лучшего никто не давал – и никтоже даяше ему, Но обратимся от приточного блудного сына к грешнику. Он дошел до дна пагубного состояния. Ярмо греховное давит его. Тот мир, которым он хотел воспользоваться в свое удовольствие, сделал его своим рабом. Сей господин неласков и не милостив. Человек грешник терпит нужду. То внутренняя тоска угнетает его, то болезни тела, то бедствия разных родов постигают. Но грешник еще не падает духом. Он терпит и надеется на свои силы. Пройдет беда, и он заживет по-прежнему. Да как же пробыть во время тяготы и нужды? Просит он некоторого одолжения у коренного жителя страны той. Кто этот житель? Один из духов злобы. Он не пришелец в стране ада, мрака и греха. В свое время был ему дорог и чужеземец грешник. Он ведь обладал Божественными дарами в изобилии, да богато был одарен и силами душевными. Диавол с усердием и терпеливо соблазнял его на грех. Человек запутался в сетях вражеских, прожил все достояние свое и попал в беду. Диавол радуется бесовской радостью и смеется над несчастным. Это к нему добровольно прилепляющийся раб. Сей раб будет с радостью пасти свиней, т.е. совершать крайне греховные дела, думая чрез них пережить временную нужду. Но сия нужда и будет испытанием для грешника. Возможно, что он получит и право гражданства в том темном бесовском царстве. Доселе грешник был пришельцем. Но впредь он сознательно будет работать в области греховного царства, без сожаления, с усладою. Он станет и себя уверять, что пасти свиней и питаться свиным кормом не бесчестно и для человека, что природа де не положила различия между животными и человеком и что предками человека были обезьяны. Видите, человек уже отказывается от своего истинного небесного отечества, от человеческого достоинства и приписывается в гражданство иного, бесовского царства, где с услаждением пасет свиней и питается свиным кормом, делает дела злые, греховные, безбожные и страстные. В таком грешнике замирает уже все святое, духовное и Божественное. Положение его почти безнадежное, плача и слез достойное.

Но, может быть, кто-нибудь скажет, что мы слишком глубокое падение допускаем в человеке. Таких де падших не бывает. О, если бы не было никогда! Но, к сожалению, падают грешники и до таковой степени. Позвольте мне привести несколько прекрасных слов Высокопреосвященного Никанора, Архиеп. Одесского, ныне уже покойного: «Вы знаете, какие обеты давали вы при крещении. Вы клятвенно обещались пред Богом и Церковью отречься и отреклись от сатаны, и всех дел его, и всех ангелов его, и всего служения его и ему, и всея гордыни, всего обольстительного и надмевающего в жизни. А затем вы сочетались Христу, стали слугами и воинами Его, облеклись в Него, погрузились в смерть Его, чтобы, умерши для греха, жить для Христа, стали сынами Божиими и наследниками царствия небесного. Что же, помним ли мы свои обеты крещения, верны ли им, исполняем ли их? В роде христианском, среди инославных христианских исповеданий, в наше время мы видим уже чудовищное явление, что целые десятки и сотни тысяч детей, рожденных родителями из христианского народа, уже не крестятся, уже отказываются быть усыновленными Богу Отцу и Христу Его и соделаться причастниками Духа Святого. Нет ли и у нас на Руси того же? Нет, только по-видимому. Скажите, что сталось с таинством крещения, как и с другими христианскими таинствами, у русских еретиков и раскольников, у скопцов, хлыстов, спасовцев, духоборцев, бегунов, даже у молокан, у штундистов и баптистов, у десятков разных искалеченных отродьев безпоповства? Эти русские люди исказили, извратили свое крещение до неузнаваемости, до кощунства, до попрания и поругания святыни. Появились между русскими и еще оттенки, или, лучше сказать, мрачные тени отрицания христианства, как Божественного Христова света; это десятки, сотни, вероятно, уже тысячи семейств, которые пока еще поневоле, по принужденной покорности закону, приносят детей ко крещению, но вовсе без намерения сделать их христианами по духу, так как и сами чуждаются веры христианской, отрицая действенную силу Христовой Церкви и благодати, отрицая самые основы веры в Бога и бессмертие, в божественную обязательность нравственного закона и в последний загробный суд. Видите, что это блудные сыны, которые пошли не только на распутья мира, но и прямо в противную сторону от Церкви и Христа, от Бога и неба, распутные сыны, от которых в большинстве и возврата на правый путь ждать уже трудно. А прочие, а большинство, а мы с вами?.. Все мы чада Божии. Но одни из нас этого не слышали, не знают, как и никогда не знали. А другие слышали, да забыли. А все забываем это в жизни и деятельности. Берем у Бога разнообразные дары Его, как чада Его естественные и благодатные: берем без сознания, без признательности, без мысли об источнике этих даров, без прочной памяти о постоянной зависимости от Промысла Божия. А затем и удаляемся от Бога, живем в забвении Бога, а если и вспоминаем Его изредка, то только на словах, еще реже в воздыханиях и в молитве. Живем же так, как будто и нет Бога над нами, уходим от Него на страну далече, влечемся всякими житейскими ветрами, а не Духом Божиим водимся. А на стране далече, в удалении от Бога, расточаем дары Божии, живя распутно, распутно в разнообразных отношениях. Блуждаем умственно, одни, что пообразованнее, не имея твердых устойчивых христианских убеждений; а другие, вся темная масса, не имея почти никаких христианских понятий. Блуждаем и нравственно, колеблясь в нравственных началах, даже не ведая вовсе закона Божия, погружаясь в грехи разного рода, даже забывая считать большую часть наших немощей греховными, даже извиняя в себе и тяжкие грехопадения, как естественные и невольные, неизбежные и общие людям. А в этом и жизнь уходит. И выходит, что преуспевая возрастом, мы не усовершаемся, а скорее падаем нравственно; выходит, что под конец нашего века, а иногда и с ранних лет в нас добрые мысли мало-помалу одна за другою потухают; живые теплые чувства остывают и замерзают; в душе, с годами, все духовное глохнет. А дурные навыки отвердевают. Страсти перерождаются одна в другую... Они творят нас своими закабаленными рабами, рабами сатаны, тайными, полубессознательно для нас всегда, а иногда явными исполнителями чужой роковой воли, воли сатаны, который и посылает нас пасти свиней, творить гнуснейшие или беспощадные дела; а пася свиней, алкать и свиного корма, и алкать голодом неутолимым, томиться жаждою ненасытною, гореть до гроба огнем ненасытной страсти, или даже многих, становиться гнойным пристанищем целого легиона бесов, которые разжигают в закабаленном ими сердце свой тартар, неразлучный с ними огонь ада...» Далее выставляются в пример крайние рабы страстей: сластолюбец, честолюбец и корыстолюбец. «Не пасут ли такие жалкие рабы страстей, не холят ли свиней у господина своего сатаны? Не мучатся ли ненасытною алчностью к тем рожцам, которыми питаются сии духовные свиньи? Не томятся ли жадностью к той грязи, в какой они валяются? А встретит и тут неудачу, тогда что же? Можно учинить с жизнью и расчет, каковые теперь очень часто и учиняются, для чего способов у сатаны и рабов его очень довольно, даже очень много, без числа, способов самоубийства. Говорить ли о тех заблудших сынах, некогда бывших Божиими, ставших явными чадами сатаны, которые находят для себя счастье в мучительстве и истязании ближних, которые не только посягают на убийство, но и испытывают даже наслаждение в пролитии чужой невинной крови? Бывали, бывают и такие» (Поучение в нед. блудного сына. Т. 1, 214–216 стр. изд. 1890 г. Одесса). Мы намеренно привели слова знаменитого, ученейшего Архипастыря, долго жившего и много видевшего на своем веку. Ясно, что много у нас на Руси блудных сынов, да таких, которые не только ушли в дальнюю страну, но и сделались гражданами ее, рабами сатаны и его клевретов. Пасут они свиней господина той страны. Бедствуют, нуждаются, томятся и от голода духовного и от зноя огня страстей. О, если бы настал для них день возврата к Отцу Небесному, как он настал для блудного сына, изображаемого Спасителем в притче!

Бедствие голода, унизительное занятие, чужая сторона и неприветливые и неласковые жители ее отрезвляюще подействовали на блудного сына. Он увидел в них карающий перст Небесного правосудия. Бедствия всегда имеют обратную хорошую сторону. Насколько они суть действительно беды и напасти, настолько они и суть средства исправления, горнила испытания в руках Божиих. Мы все по опыту знаем это. Когда усерднее молятся, когда храмы Божии переполняются богомольцами, а места увеселений пустеют, когда более проливается слез покаяния, как не в годину тяжелых испытаний, в роде повальных болезней, голода, землетрясений и войн? В счастье и благополучии мы все способны забывать Бога и нерадеть о спасении души. Вот посему-то Господь и посылает Свои предостережения. И благо нам, если мы способны еще узреть в них карающую десницу Бога. Но из сего уже вы поймете, что Господь ищет грешника и хочет возвратить его на путь покаяния. И евангельского сына, своевольного, погрязавшего в тине греховной, отец не терял совсем из своего любящего сердца. Это чувствовал и сын. Он блудный, грешный, глубоко падший, пришелец в земле чужой. Дом и отечество его не в этой стране. Только шумная, греховная жизнь затемнила в нем это чувство. Но несчастья отрезвляют его. И вот блудный сын в себе же пришед, рече: колико наемником отца моего избывают хлебы, аз же гладом гиблю; востав иду ко отцу моему и реку ему: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмъ достоин нарещися сын твой: сотвори мя яко единаго от наемник твоих. «Пришел же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! Я согрешил против неба и пред тобою, и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих» (Лк.15:17–19). Блудный сын «пришел в себя». Что это значит? Бывают так тяжело больные, что они лишаются сознания, т.е. не видят, не слышат, не понимают ничего. При благоприятном течении болезни сознание возвращается. Мы в этом случае говорим, что больной пришел в себя. Так и грешник представляется лишившимся сознания своих отношений и обязанностей к Богу, своего назначения, цели жизни и конца ее. Но вот в душе его пробуждается благодатная искра Отчего призвания. Со вне перст Божий наказует, но с любовью. Грешник пробуждается от сна греховного. Он зрит себя. Не умыт, грязен и весь в трупьях греховных. Да и нельзя быть лучшим, ибо занятие имеет он грязное. И благо, если грешник не пойдет отыскивать иного господина в той греховной стране. Бывает и так. Но тогда он просыпается на краткое время, чтобы заснуть снова и дойти уже вне сознания до духовной смерти. Блудный сын пришел в себя, совсем пробудился, и сознание возвратилось к нему. Видит он грязь на себе, чувствует живо бедствие и невольно сравнивает свое положение с положением наемников в родительском доме. Чужие люди под кровом его отца наслаждаются благами, живут в сытости, а он, сын, бедствует. Но кто же виновен в этом? Наемники не имеют близких отношений к отцу, но трудятся, за то и благами пользуются. А он, сын, оставил дом отца и прожил свою часть имения. Так что же, неужели все безвозвратно потеряно теперь? Можно ведь подумать, грех так велик, что прощен быть не может. Это и будет отчаянием. А оно есть столь же тяжелый грех, как и неверие. Избави Бог всякого грешника от этого пагубного чувства. Господь Иисус Христос намеренно в притче о блудном сыне выставил на вид беспредельное Божие милосердие и человеколюбие. Встану, пойду к отцу, решил блудный сын. Так и всякий грешник пусть не унывает и не отчаивается, а, восстав, идет к Отцу Небесному. Но нужно знать, с каким чувством должно идти. Со смирением, с сердцем сокрушенным, с верою и надеждою на получение прощения. Вот и блудный сын, обдумывая, что сказать отцу, никаких оправданий и извинений не вымышляет, а смиренно хочет сказать: согрешил, и не достоин называться сыном, но уповаю только на твое, отче, милосердие. Приметь, как блудный сын смирился. Он обвиняет себя во грехе и приносит покаяние с верою, что отец простит, и с надеждою, что примет в дом свой. Он так любит теперь родительский кров, что последним наемником остался бы в нем. Сия любовь и подвигнула блудного сына на путь покаяния. Счастье его было, что он все время чувствовал себя пришельцем в той далекой стране греха. Но пока сон греховный смежал душевные его очи, любовь к родителю не заявляла о себе. Но лишь только появились признаки пробуждения, как не замедлила и она проявить себя. За мыслями следует и дело.

Блудный сын востав иде ко отцу своему. Он лежал в тине греховной, дремал и спал. И чувство покаянное застало его в полудремоте. Но оно скоро созрело и принесло плод решимости не отлагать возвращения. Тогда встает грешный блудный сын и идет к своему отцу. Нечистый, в грязной, порванной одежде, босой, согбенный ступает он по пути к родительскому дому. Это грешник с тяжелым бременем своих грехов. Он на пути покаяния. В нем горячо чувство своей виновности, сердце подавлено и сокрушенно. Теплятся вера и надежда на милосердие Господа. Но нет, еще не дано ему помилования. Одно покаянное чувство не делает грешника чистым пред Богом. Отец еще не встретил сына и не дал ему знаков прощения. Но грешник идет, проходит покаянный подвиг, говеет, усердно молится, постится. Путь его нелегкий. Да где же думать о том, чтобы облегчать его? То и радует, что путь тяжел. Ради Господа предпринять подвиг. Это жертва Богу со стороны грешника. Жил он в угоду себе, а теперь ищет и сердечно хочет пожить для Бога. Тяжелое в этом случае приятно и утешительно. Но и отцу стало известно, что сын блудный возвращается к нему.

Еще же ему далече сущу, узре его отец его, и мил ему бысть, и тек нападе на выю его, и облобыза его. «И когда он (сын) был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его» (Лк.15:20). Отец сжалился над своим непослушным сыном. Этот несчастный, в своем виде оборванного бедняка, босого и грязного, мил ему стал. Да, потому что отец смотрел не на внешний вид сына, а на внутреннее его чувство. Сыне, даждь мне сердце твое, давно сказано это. Вот теперь сердце блудного сына горит огнем любви к родителю и его дому. Любовь побудила его пройти далекий путь. Он еще не прошел пути сполна, как отец уже сжалился над ним, побежал навстречу, пал на выю и целовать его стал. Это образ любви Божией к кающемуся грешнику. Сам Господь выходит к нему и чрез священника приемлет его с любовью, целует в знак мира и прощения, что означается целованием креста и Евангелия. Но и грешник не стоит немым. Он исповедует грехи свои. Смотри, отец целует своего непослушного сына, готовый простить ему грех и примириться с ним. Но сын со слезами говорит: отче, согреших на небо и пред тобою, и уже несмь достоин нарещися сын твой. «Я согрешил против неба и пред тобою, и уже недостоин называться сыном твоим» (Лк.15:21). Согрешил, да так тяжело и много, что лишился сыновнего звания. Но теперь сын не договаривает того, что обдумал сказать ранее: «прими меня в число наемников твоих». Любовь отца, столь ярко обнаруженная в приветствиях, объятиями и целованием, заставила его забыть часть речи. Как говорить теперь о наемничестве в доме отца, когда отец уже принял в свои объятия несчастного сына? Мил ему стал сын. Дорог, мил Господу Богу и грешник, с сердцем сокрушенным исповедавший свои грехи. Готовится разрешение, прощение. Но это еще не все. Милосердый отец восстановляет блудного своего сына во всех правах наследства и сыновнего достоинства.

Рече же отец к рабом своим: изнесите одежду первую, и облецыте его, и дадите перстень на руку его, и сапоги на нозе: и приведше телец упитанный заколите, и ядше веселимся: яко сын мой сей мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся. «А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите: станем есть и веселиться, ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся». Когда это было исполнено, начаша веселитеся (Лк.15:22–24). Приметь, как велика отеческая любовь. Ни единого упрека, ни укоризны не вышло из уст отца, как будто сын ничего преступного не сделал. Но и этого еще мало. Отец велел уготовить пир. Все близкие и домочадцы будут веселиться. А возвратившийся блудный сын в лучшей одежде, с перстнем на руке и в сапогах станет присутствовать среди гостей, как сын и наследник домовладыки отца. Радующийся отец сам удостоверяет, что возвратившийся из далекой страны в рубище есть его сын. Он как бы воскрес из мертвых, ибо погибал, но теперь нашелся. Посему и стали веселиться в доме.

От приточной речи обратитесь к грешнику, исповедующему свои грехи пред Богом в присутствии священника свидетеля, поставленного вязать и разрешать. Слезы и сердечное умиление суть показатели искренности исповедания. Иерей разрешает. Веруйте, что и Господь со словом его разрешил. С Господом радуются сонмы ангелов. Слезы кающегося для них есть истинное вино веселия. Милосердый Господь не хочет и вспоминать беззаконий покаявшегося грешника. Он Своею благодатью предваряет его покаяние, показывая тем Свою любовь к падшему, подкрепляет его на покаянном пути и разрешает от грехов. Но это не все. Господь возвращает покаявшемуся новую одежду нетления. Таковая одежда уже дарована была христианину в крещении. Но грешник запятнал ее, измазал и в ветхость привел. Она стала рубищем души его. И вот милосердый Господь возвращает ее опять чистою, крепкою и новою. Вместе с одеждою возвращается и перстень, т.е. обручение Богу, союз, дар Духа Святого. Наконец, и ноги покаявшегося приобретают с Божией помощью силу и крепость на дела благие. Так Господь ущедряет бывшего грешного Своего сына по благодати, но в себя пришедшего и покаявшегося. Велика и неизреченна любовь Бога к человеку. Однако и здесь еще не конец милостей. Радуясь возвращению грешника на путь покаяния и исправления жизни, Господь делает его причастным вечери таинственной, Тела и Крови Спасителя в жизнь вечную и в оставление всех грехов. Ангелы, сослужившие божественную литургию, радуются, видя участником в вечери раскаявшегося и прощеного грешника.

Таково значение притчи для нас грешных. Господь Бог ясно показал нам безмерную любовь Свою к людям. Все мы грешники пред Богом. Все грязним и пачкаем одежду крещения. Грех есть не только грязь, но и зараза души, проказа ее. И никто из людей не может исцелить от этой проказы. Только Богу одному это возможно. Но если бы милосердие Господа было не так беспредельно, то все мы, за малым исключением, погибли бы. Правда Божия требует наказания за грех. Мы грешим много и часто, значит, подлежим суду Божию и наказанию. А милосердие Божие вместо наказания предлагает нам покаяние. И если мы без окаянского упорства отзовемся на сей Божественный призыв, то получаем прощение и великие милости. Размышляя о превеликом милосердии Господа Бога, св. Апостол Павел и в назидание нам написал: «Благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но помилован потому, что так поступал по неведению, в неверии. Благодать же Господа нашего Иисуса Христа открылась во мне обильно с верою и любовью во Христе Иисусе. Верно, и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый. Но для того я и помилован, чтобы Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной. Царю же веков нетленному, невидимому, единому, премудрому Богу честь и слава во веки веков. Аминь» (1Тим.1:12–17).

Но притчею о блудном сыне Господь Иисус Христос предуказал и вступление в Церковь христианскую язычников чрез покаяние. Язычники поистине были блудными сынами. Отделились они от Бога, ушли в чуждую, диавольскую страну и стали служить бесам, обоготворяя их. Дух лукавый стал князем их. Но, как злой, он и язычников заставил пасти свиней, ходить в плотоугодии и всяких страстях. Св. Апостол Павел в ярких чертах изображает религиозно-нравственный упадок язычников. «Они заменили истину Божию ложью, и покланялись, и служили твари вместо Творца, который благословен во веки, аминь... Они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют» (Рим.1:25,29–32). Вот каких свиней пасли язычники по воле князя бесовского. Но пред пришествием Господа Иисуса Христа на землю язычники приходили к сознанию своего бедственного положения и ожидали от Бога помощи. Посему, когда и до них дошла весть о Церкви Христовой, и открыт был доступ в нее язычникам, они в большем числе чрез покаяние и веру в Спасителя становились членами Царства Небесного. Но как же взглянули на это евреи?

Старший сын в притче о блудном изображает еврея в его отношении к христианину из язычников. Сей последний был блудным сыном, а потом, по милосердию Господа, возвратился и принят в дом Отца Небесного. Старший сын негодует на это. Он был в отсутствии, когда возвратился брат его младший. Отец, по-видимому, не известил его. Бе же сын его старей на селе: и яко грядый приближися к дому, слыша пение и лики: и призвав единаго от отрок, вопрошаше: что убо сия суть; Он же рече ему, яко брат твой прииде: и закла отец твой тельца упитанна, яко здрава его приять. Разгневася же, и не хотяше внити. «Старший же сын его был на поле; и, возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование. И, призвав одного из слуг, спросил: что это такое? Он сказал ему: брат твой пришел; и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. Он рассердился и не хотел войти» (Лк.15:25–28). Старший сын находился в поле, когда возвратился в дом отца младший. Он трудился. Это прекрасная черта. Отец видимо, доволен был его послушанием и работою. Утружденный старший сын идет с поля домой. Доносятся до него, по мере приближения к дому, звуки музыки и пения. По восточному обыкновению приглашались в торжества наемные музыканты и песенники. Сын в недоумении, что бы означало это? Но, говоря по правде, он должен был идти прямо к гостям с веселым видом и довольным. Ведь доверял же он своему родителю и хорошо знал, что без достаточной причины отец не устроил бы пиршества. Однако старший сын поступил иначе. Он осведомляется у раба, почему отец устроил пир? В этом опросе уже обнаруживается дурная черта. В душе старшего сына таится какое-то недоверие к отцу. Но когда слуга рассказал ему кратко, по какой причине отец устроил торжество, он разгневался. На кого? На отца. Он усмотрел несправедливость в его действиях. Разгневанный старший сын уже не хочет войти в дом и принять участие в торжестве. Но любвеобильный отец не желает, чтобы в этот час радости были недовольные, да еще из своих же членов семьи. Отец же его изшед моляше его (Лк.15:28). Отец умоляет сына. Какая доброта отеческого сердца! Что же сын?

Он же отвещав рече отцу: се толико лет работаю тебе, и николиже заповеди твоя преступих, и мне николиже дал еси козляте, да со други своими возвеселился бых. Егда же сын твой сей, изъядый твое имение с любодейцами, прииде, заклал еси ему телца питомаго (Лк.15:29–30). «Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе, и никогда не преступал приказания твоего; но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими. А когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка». Это говорил сын на просьбу отца. Целый ряд обвинений он выставляет против мнимой несправедливости родителя своего. Сын старший с гордым самодовольством выставляет на вид свои труды и послушание. Но спросите, для кого же он трудился? Если для отца, то он был бы только наемник или слуга. Очевидно старший сын тоже, подобно младшему, имеет в виду свою часть, хотя не говорит открыто. Отец будто тем несправедлив, что никогда не дал ему даже козленка. Да для чего же ему козленок нужен был? Повеселиться с друзьями? Но отец любящий и любимый был наилучшим другом его. Конечно, он дозволил бы сыну пригласить и других для приятного собеседования. К чему и для чего требовалась обособленность, разделение? Но сын не останавливается и на этих упреках отцу. Великую несправедливость его он усматривает в отношениях к младшему блудному сыну. Он не хочет назвать его своим братом и грубо величает: «твой этот сын», а далее указывает на его грехи против отца: «расточивший имение свое», свою часть, выданную родителем. Далее старший сын особенно подчеркивает то, что и расточил-то имение младший сын не по несчастью какому-либо, а в силу жизни распутной. Он этого достоверно-то и не знал еще, а только предполагал, однако уже осудил брата. И вот такого то дурного сына отец принимает со всеми знаками любви к нему. По мнению старшего, было бы справедливее допустить младшего брата только на положении раба или наемника, а отец принял его, как сына возлюбленного. Вот образ человека завистливого. Он гневается, что ближний его получает благодеяния от Бога ли, или от добрых людей. Он соображает о своих достоинствах и перечисляет недостатки ближнего, грешит, значит гордостью и осуждением.

Но что же сказал в ответ отец на жалобы старшего сына? Он же рече ему: чадо, ты всегда со мною еси, и вся моя твоя суть. Возвеселитижеся и возрадовати подобаше, яко брат твой сей мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся. «Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое. А о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил: пропадал и нашелся» (Лк.15:31–32). И тени гнева нет у отца против неразумных и греховных слов старшего сына. Отец старается образумить его. Он кротко замечает, как несправедлива жалоба сына на то, что отец не давал ему даже козленка. У них нераздельно имущество. Сын хозяин в доме отца, как и сам отец. Родитель не находил повода что-нибудь разделять между ним и сыном. Не в этом причина того, что сын гневается. В сердце его нет любви. Оно сухо, черство. Иссушила же его зависть. Потому-то старший сын и не способен восчувствовать радости по случаю возвращения брата. Отец намеренно говорит: «твой брат», хотя сын, указывая отцу на младшего своего брата, говорил: «этот сын твой». Если брат ненавидит брата и отрекается от братства с ним, то, конечно, он не возрадуется, когда погибший обретается и как бы умерший воскресает. Словами отца притча и оканчивается. Неизвестно, образумился ли старший сын и принял ли он участие в торжестве. Спаситель намеренно этого не досказал.

В лице старшего сына представляются книжники и фарисеи – законники, руководители и учители избранного Богом еврейского народа. Господь Бог поистине был Отцом сего народа. И евреи сознавали это свое преимущество пред прочими народами. Язычники, по суду евреев книжников, были сынами отвержения. Они и существовали на земле только для того, чтобы, с пришествием Мессии завоевателя, сделаться рабами евреев. К язычникам приравнивались мытари, отщепенцы от еврейского корня, и грешники, невежды в законе и нарушители его. Книжники с презрением относились к ним. Они соблазнялись даже тем, что Спаситель дозволял Себе обращение с грешниками мытарями и разделял с ними пищу. По мнению законников, все эти недостойные сыны Израиля вместе с язычниками суть погибшие люди. Им нет возврата к лучшему положению. Когда откроется Божие Царство Мессии, в него войдут только истые евреи, но, ни один из отщепенцев грешников, ни из язычников. Но вот пришел на землю Спаситель, Он благовествовал о Царстве Небесном и указывал путь вступления в него чрез покаяние. Мытари и грешники с радостью вступали на этот путь и становились членами Царства Божия. А когда евангельское благовестие дошло и до язычников, то многое множество их вошло в Христову Церковь. Бог любвеобильно принял сих блудных сынов. Книжники и законники понять не могли этой любви Божией. Люди отверженные, погибельные вдруг получают права сыновства и наследия в Царстве Божием. А они, верные хранители закона, послушные чада Божии, как бы не удостаивались никогда таковых милостей Отца Небесного. Они, книжники и законники, люди праведные, и с ними уравнивает Бог отверженных, блудных и погибельных. Нет, они не хотят иметь общения с ними в Божием Царстве. Они лучше не пойдут на духовное торжество. Пусть Ангелы на небе радуются о покаянии грешников, а они, праведники на земле, не стерпят сего и предпочтут пребывание в своем упорстве. Быть может, вы скажете, какие это праведники, когда они так черствы, упорны и себялюбивы. В них нет любви, а без нее ведь нет и праведности. «Если я говорю языками человеческими, учит св. Ап. Павел, и ангельскими, а любви не имею; то я медь звенящая, или кимвал звучащий. Если я имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви; то я ничто. И если я раздам все имение мое, и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею; нет мне в том никакой пользы» (1Кор.13:1–3). Книжники еврейские, не имевшие любви, очевидно, не были, значит, и праведниками. Но с другой стороны, как же они пребывали в доме отца, повинуясь ему и исполняя его приказания? И отец сам не отрицает ведь сего. Выходит, что праведность их не есть хвастовство.

Да, нужно различать праведность подзаконную, рабскую от евангельской сыновней. Закон оберегал евреев от пороков грубых и преступлений. Не совершая их, исполнители закона считали себя правыми пред Богом. И Господь Иисус Христос щадил эту праведность подзаконную. По притче она не порицается. Но праведникам рабам проповедуется праведность сыновняя, благодатная, чрез веру. В первой части притчи о блудном сыне благовествуется грешникам о любви Божией всепрощающей, призывающей к покаянию мытарей, грешников и язычников, а во второй и праведники подзаконные приглашаются в благодатное царство Христово. Всем будет место. Всем обещается довольство и блаженство. «Все мое твое», говорит Господь всякому члену Царства Своего. Здесь нет причин к зависти. Пусть вы, фарисеи, книжники и законники, праведны. Но разве это дает какой-либо повод к отвержению грешников? Ангелы радуются, видя покаяние их. Так радуйтесь и вы с ними и не отказывайтесь от вступления в новое Небесное Царство. Так как Царство это было еще только предметом благовестия, то Спаситель и окончил притчу призывом, ничего не упомянув о том, согласились ли книжники последовать Его зову. В книге Деяний Святых Апостолов и в посланиях апостольских мы можем находить ясные указания, что фарисеи книжники остались упорными. Они не вступали в Церковь Христову и негодовали, что в нее входят язычники. Везде они противодействовали Апостолам и открыто учили, что ни один язычник не спасется, хотя бы он крестился по вере во Христа, если он наперед не исполнит над собою обрядовых предписаний Моисеева закона. Для решения вопроса об отношении закона Моисеева к Церкви Христовой Апостолы составили собор в Иерусалиме. Соборным голосом и решено было, по внушению Духа Святого, освободить язычников от ига ветхозаветного, обрядового закона. Для спасения нужно покаяние, вера во Христа, крещение, принадлежность к Православной Церкви и участие в благодатных дарах ее.

Мы, русские люди, чрез веру в Господа Иисуса Христа, вступили в Святую Церковь Его. Господь принял нас, как блудного сына, из язычества, в Свои объятия, ввел в дом Свой и устроил велию вечерю для нас. Благодарим Бога за Его милость. Но, братие, не будем уподобляться старшему сыну, указуемому в притче. Не гордитесь, не тщеславьтесь и не величайтесь тем, что мы православные христиане, а прославляйте Бога. Радуйтесь великою радостью, если слышите, что язычники и иноверцы вступают в Святую нашу Церковь. Да и сами содействуйте сему. И дома, сидя и занимаясь своими делами, всякий из нас может оказывать помощь благовестникам. Они имеют великую нужду в помощи, им нужно средство, чтобы храмы строить, книги приобретать, училища заводить и многое другое полезное устроить. Сами они бедны и проповедуют у людей бедных. Если мы не окажем им помощи, то дело их великое и святое не пойдет успешно. Но есть еще вид миссионерства без слов, а жизнью святою. Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрыя дела, и прославят Отца вашего, Иже на небесех (Мф.5:16), сказал Господь наш Иисус Христос. Добрые дела именуются светом. Их ненужно совершать напоказ. Как свет, они сами обратят на себя внимание посторонних. И эти будут славить Бога, даровавшего нам таковые правила жизни. Вот это и будет означать, что мы действительно святим имя Божие, о чем и молимся в молитве Господней.

К прискорбию, не о всех нас, православных чадах Церкви святой, можно сказать, что мы жизнью своею прославляем и святим имя Господа, нашего Отца Небесного. Мы не грешим, быть может, явно грехом старшего сына, но зато очень много подражаем греховной жизни младшего. Нужно ли перечислять многоразличные виды грехов наших? Грешим мы постыдными делами, а еще чаще срамными, греховными словами. У нас не стыдятся на улицах изрыгать целые потоки грязных слов люди всяких возрастов и положений. Насколько грешно это, не раз один мы беседовали, да и еще будет нужда повторить беседу. Но вот иноверец, незнакомый с нашею верою, судит о ней по делам и словам нашим. То и другое у нас греховно. Что же он подумает о нашей вере? Знать она плоха, если исповедующие ее так худо живут и говорят. Нечего сказать, многие из инославных христиан и сектантов зазирали нам, указывая на порочность православных русских людей, проявляемую, так часто и открыто в делах и словах. Быть, может многие из них давно бы присоединились к Православной нашей Церкви, если бы не соблазняло их наше греховное поведение. Мы в соблазн им служим. А что Спаситель сказал о соблазн творящих? Бойтесь этого, братие. Убивать грешно, а соблазнять еще грешнее. За то и другое муки вечные ожидают людей. Только за соблазн наказание будет более тяжелое. Господь Иисус Христос Церкви Своей обещал, что она обнять должна все народы. А мы становимся на пути и преграждаем его, хотя сами принадлежим к Церкви и считаем себя чадами ее. Какие же мы нехорошие дети, когда своим поведением наносим бесчестие любящей нас Матери Церкви и оскорбляем Премилосердого Отца нашего Небесного. Покаемся и дадим обещание исправиться. Да исполним обет. Св. Павел, Апостол Христов, умоляет нас «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума нашего, и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины... Посему, продолжает Апостол, никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим. И не оскорбляйте Святого Духа Божия, которым вы запечатлены в день искупления. Всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас... Так подражайте Богу, как чада возлюбленные» (Ефес.4:22–24, 29–5:1). «Не обманывайтесь, еще учит, Апостол Павел, Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет. Сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление; а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную». (Гал.6:7–8) Аминь.

Этой утешительнейшей притчей о блудном сыне мы оканчиваем вторую главу наших бесед. Вы теперь понимаете, что Господь Иисус Христос поставил условием для вступления людей в число членов Церкви Его? Человек должен тщательно испытать себя самого, способен ли он вступить в общение со Христом в Церкви Святой? Ветхий человек, невозрожденный, не имеет сил совершить тех подвигов, которые требуются Церковью от чад ее. Самоотвержение первое условие следования за Христом. Господь требует сего, и Сам спешит на помощь, отыскивая заблудшего и возлагая его на рамена Свои. Однако против воли человека и Господь не спасает. Посему, требуется собственный подвиг. А начало его есть покаяние. Но это спасительное чувство пробуждается действием благодати Божией на душу человека. Однако и благодатное действие не идет против воли человека. Оно приносит плод, если находит почву в сердце его. Спасительное действие слова Божия на ум и сердце человека Господь Иисус Христос указал в следующих притчах, которые составляют предмет третьей главы бесед наших.