Поучение 63. В неделю 21-ю по Пятидесятнице

Изыде сеятель сеяти семене своего. (Лк.8:5)

Братие! Часто приходит на мысль вопрос: отчего ныне слово Божие не действует на сердце человеков так, как оно действовало в древние времена? Неужели оно потеряло ныне свою силу? Неужели оно лишено благодати Божией? Казалось бы, слово Божие, как слово Божие всегда имеет свою одинаковую силу? Не красноречивы были рыбаки и скинотворцы Апостолы, но их слово покорило вере Христовой и царей и рабов, и богатых, и бедных, и мужей, и жен, и всякого чина, звания, пола и состояния людей, а ныне – сколько не взывай, сколько ни говори, – слово твое кажется, есть глас вопиющего в пустыни, есть медь звенящая и кимвал звучащий⁵⁰, как сказал Апостол. Почему? Какие тому причины? Об этом побеседуем ныне.

Господь наш Иисус Христос говорит в нынешнем Евангелии, что действие слова Божия зависит от качества, свойства и положения сердца человеческого; Он говорит, что слово Божие действует слабо или сильно, смотря потому, какого свойства сердце человеческое. Для сего в нынешней притче Он сравнивает сердце человеческое с полем и говорит: как поле бывает или изрезано дорогами, или зарастает тернием, или наполнено каменьями, или удобряется и бывает мягкое; так бывает многообразие и многоразлично и сердце человеческое. Если сердце у человека открыто для разных впечатлений, если человек по характеру своему рассеянный, ветренный, легкомысленный; то у него сердце подобно открытому пути, по которому велик проезд бывает, так по такому сердцу многие мысли проходят, всякие впечатления пробегают, переменяются, являются и исчезают. Такие люди скоро и легко принимают слышанное слово, но также скоро и забывают его: сегодня услышал, а завтра уже и забыл; сегодня принял, а завтра потерял. На дороге не приймется посеянное семя; на таком легкомысленном сердце слово Божие не принесет плода; потому что какие люди неспособны к размышлению и глубокомыслие. Пошел на зрелище, встретился с приятелями, сдружился с людьми рассеянными, легкомысленниками, а особенно с развратными, и – забыл, что слышал во храме Божием. А к тому еще молодые лета, особенно богатство, роскошь, удовольствия всякого рода: все это не допускает вкорениться в сердце слову Божию. А лета жизни уходят; то, что относится к благочестию – или не принимается, или забывается, – а диавол еще бодрствует, стоит около сердца, как ворон при пути, и собирает семена, – стоит и похищает слова Божие, не укоренившияся в сердце. Ибо диавол больше заботится о нашей погибели, нежели мы о нашем спасении мало сего: он яко лев рыкая ходит, ища кого бы из христиан поглотить; – он влагает в сердце вместо доброго семени, худые мысли и дурные навыки и влечет человека на путь погибели.

Есть еще сердца, говорит Спаситель, подобные полю, заросшему тернием. Среди терниев и кустарников не вырастет доброе семя. Так и семя слова Божия: может ли оно укорениться в сердце, наполненном заботами о жизни, попечениями об устройстве дома, о прокормлении детей, о нарядах, о торговле, о собирании сокровищ и о многом другом, особенно в сердце, наполненном тернием разных страстей. Не поселится в том сердце Дух Божий, в котором царствует дух мирской, дух гордости, зависти, клеветы и осуждения; не вкоренится там проповедуемое смирение, где есть гордость, – воздержание, где есть роскошь, – трезвость, где есть невоздержание, – прилежание к молитве, где есть леность. Как процветут цветы добродетелей там, где растут терние всякого рода грехов и беззаконий, – как слово Божие принесет плод там, где любят свое человеческое слово, где стыдятся напоминать не только о слове Божием, но даже о безначальном Слове – Иисусе Христе? Как взойдет семя слова Божие на том поле сердца человеческого, на котором все грехи сеются, яко пшеница, но не добродетели, особенно, когда поселится в том сердце кичливая гордость, непомерное обжорство, змеинная хитрость, тигриная ярость и другие страшные грехи и чувствования. «В злохудожную душу не войдет премудрость, ниже обитает в телеси повиннем греху» – говорит Соломон.

Но есть еще поля, покрытые камнями, на которых не растет никакая трава, не принимается никакое семя. Есть сердца каменные, сердца, обросшие туком, сердца бесчувственные, на которых вовсе не может действовать слово Божие. Роскошь и богатство, сребролюбие и любостяжание, сластолюбие и пьянство доводят душу человеческую до того, что она становится глуха к глаголам живота вечного; – громы, т.е. речи пророков и Апостолов не потрясают сих сердец. Такое упорство в принятие слова Божия, очевидно, есть уже хула на Духа Святаго. Закрывают уши, когда зовут в церковь, любят по праздникам заниматься своими делами, а не думают о делах Божих; покупают и продают, когда совершаются здесь страшные таинства и приносится бескровная жертва, – скажите, с кем можно сравнить подобного христианина? Нет! Не проникает слово Божие в такое сердце лукавое и прелюбодейное. А правда, что есть на свете христиане совершенно глухие к глаголам живота вечного! Мы не отвергаем того, что есть и ныне сердца мягкие и чувствительные, как бывает мягкая земля, – сердца, которые при слышании слова Божия плачут и рыдают, решаются на все, только бы им получить спасение. Есть мытари подобные Закхею, готовые четверицею воздать награбленное имение, есть рыболовы, бросающие свои сети ради царствия Божия; есть и блудницы, омывающие слезами ноги Христа Спасителя и кающиеся; но, ах! как их мало ныне, как мало ныне кающихся!

Я не отвергаю и того, что много зависит сила слова и от говорящего. В слабой душе слабо бывает слово; в бренных и грешных устах немощно бывает и слово. Да, глубокого нужно смирения и нам грешным проповедникам, великого воздержания, много поста и молитв, много слез и воздыханий, много сил и благодати, чтоб потрясти и привести в чувство иное сердце. Ах! если бы мы сами были святы и благочестивы; если бы мы сами были прозорливцы, и чудотворцы: то наше слово сильнее бы тогда действовало на сердца слушателей. А поскольку мы люди грешные; то наше слово и есть – «глас вопиющего в пустыни»⁵¹, наше слово и есть медь звенящая и кимвал звучащий.

Господи, Сам Ты глаголи к этим христианам непокорливым и грешным, и спаси их, имиже веси судьбами! Аминь.