Как Церковь относится к средневековой инквизиции?
Прежде всего, нам стоит разграничить реальную, историческую инквизицию, известную нам из пыльных и скучных архивов, и инквизицию литературную, поражающую воображение читателей.
Число смертных приговоров, вынесенных инквизицией, было невелико, и образ инквизиции, как какой-то машины массового террора, похожей на тоталитарные режимы ХХ века, сложился в силу ряда факторов.
Первый из них – это борьба между двумя сверхдержавами XVI века, Англией и Испанией, за господство на морях. И как это бывает, обе сверхдержавы вели пропаганду, изображая друг друга в самых черных красках.
Победу в итоге одержала Англия, и доминирующей оказалась именно английская точка зрения про жестоких, бесчестных и лживых фанатиков-испанцев с их страшной испанской инквизицией. От военной пропаганды трудно ожидать объективности.
Далее эта вся пропаганда была подхвачена противниками Церкви уже во Франции, которые ассоциировали Церковь с королевской властью, и хотели свергнуть и то, и другое. Дело, как мы знаем, привело к революции, террору и жестокостям, которые намного превзошли по числу жертв ту же инквизицию.
Представление о демонически-кровожадной инквизиции потом было воспринято готическими романами. Мы его находим, например, у Эдгара По в знаменитом рассказе про маятник.
Но реальная историческая инквизиция была явлением несколько другим. Она не была привлекательным явлением. Однако нужно понимать огромную разницу между реальной инквизицией, и инквизицией позднее сложившейся черной легенды.
Инквизиция действительно принуждала людей к правоверию в средневековом обществе, поскольку в то время все социальные обязательства легитимизировали через религию. Ты верный вассал своего короля, потому что ты ему поклялся в церкви, ты ему крест целовал.
И если выясняется, что ты с ним больше не одной веры, то твои обязательства рушатся, оказывается, что ты уже не связан ничем. Поэтому еретик рассматривался одновременно как мятежник.
Инквизиция выявляла ересь и требовала от еретика вернуться к единству с Церковью. Чаще всего, еретик смирялся, и ему назначали епитимью. Аутодафе – это не сожжение как таковое, это публичное отречение еретика от его ереси.
Казнили только еретиков, которые упорно отказывались покаяться, или тех, кто впал в ересь повторно. Это считалось провалом инквизиции, целью которой было именно вернуть отпавшего в Церковь. Сожжение – это вид казни за государственную измену, который был унаследован от Римской Империи, оно было связано с тем, что еретик считался изменником.
Конечно, это принуждение. И это плохо, и это не соответствует Евангелию, это такая особенность средневекового общества, которую нужно воспринимать именно как особенность той эпохи.