Беседа на слова: „И егда исполнишася дние очищения ею, по закону Моисеову, вознесоста Его во Иерусалим, поставити пред Господем» (Лук. 2:22). Св. Афанасия, архиепископа Александрийского

И егда исполнишася дние очищения ею, по закону Моисеову, вознесоста Его во Иерусалим, поставити Его пред Господем, якоже есть писано в законе Господни: яко всяк младенец мужеска полу, разверзая ложесна, свято Господеви наречется: и еже дamи жертву, по реченному в законе Господни, два горличища, или два птенца голубина (Лук. 2:23–24).

Не по подобию иных человеков, не для того облекся Господь плотью, чтобы прийти в бытие и произойти на свет; но соделался человеком, чтобы освятить плоть. Если же кто слова: поставити Его пред Господем будет понимать о Самом Господе, то в таком случае уклонится от надлежащего смысла. Ибо, когда Господь сокрыт был от очей Отца, и не мог быть видим Им? Или, находится ли какое место вне Его владычества, где, пребывая, не предстоял бы Он Отцу, пока не был принесен в Иерусалим и внесен во храм? Но для чего приносили и прообразовательные жертвы, когда был Он – самая действительность? не для того ли, что написано сие не ради Него, а ради нас? Ибо как Он, сущий Бог, неизменяемо по естеству делается человеком, и обрезывается плотью, и крещается, и терпит прочее не ради Себя, но ради нас, чтобы мы, будучи человеками, по благодати соделались чрез усыновление богами, и обрезались духовно, а не по Закону, и крещением омыли греховную скверну, и распялись миру, и востали Богу: так и сказанное здесь об очищении их, о поставлении Его пред Господом и о прообразовательных жертвах совершено и написано не ради Его, но ради нас, дабы мы научились очищать и поставлять себя пред Богом, таинственно и духовно принося Ему два горличища или два птенца голубина. Горлица есть символ целомудрия и безмолвия, потому что животное сие пустыннолюбиво и весьма целомудренно (и если умирает горлица мужеского или женского пола, то оставшаяся не сопрягается уже с другою), а птенцы голубиные суть образ незлобия и кротости. Посему те, которые целомудрием очищают себя от плотских удовольствий и похотей, а незлобием и кротостью удерживаются от раздражительности и гнева, – действительно приносят добрые жертвы, являются лицу Божию, и поставляют себя в Иерусалиме небесном: ибо ничто не угодно Богу так, как незлобие и целомудрие. И действительно, Бог хощет соделать нас столь целомудренными, чтобы мы и не взирали даже на женщину с похотением; о незлобии же говорит: аще не обратитеся, и будите яко дети (Матф. 18:3), не по телесному возрасту, но под образом детей представляя незлобие; а в пример кротости и смиренномудрия Господь представляет Себя Самого, говоря: научитеся от Mенe, яко кроток есмь и смирен сердцем (Матф. 11:29). Но если кто спросит: почему же означенных животных повелено приносить в числе двух и двух, и двух совершенных, а двух птенцов? Ответствуем: поскольку человек двусоставен, то есть, состоит из души и тела, то Бог требует от нас двоякого целомудрия и двоякой кротости. Если по телу воздерживаюсь от плотских удовольствий, а по душе вожделеваю оных: то я не целомудрен, но прелюбодей, ибо сказано: воззревший, ко еже вожделети, уже любодействова в сердце (Матф. 5:28). И также, кто по наружности кажется кротким, а в душе раздражителен, – тот не незлобив, но лицемерен и гневлив; видимое и мнимое незлобие служат у него покрывалом тайной злобы. Имея в виду таковых, Пророк говорит: усты своими благословляху. и сердцем своим кленяху (Псал. 61:5); и еще: глаголющими мир с ближними своими, злая же в сердцах своих (Псал. 27:3). Повелением приносить двух совершенных и двух птенцев дается разуметь, что в благоразумии и целомудрии мы должны быть совершенны, но злобою, как говорит Апостол, младенчествовать (1Кор. 14:20).

Ныне отпущаеши раба Твоего, Господи, по глаголу Твоему, с миром, (изрек старец Симеон при сретении Господнем). Посему, будем презирать смерть: ибо, если и бояться ее станем, то умрем же, конечно, в определенное нам Промыслом время. Лучше встретить ее доблестно, как нечто непременно требуемое, нежели уступить только ей бесславию. Кто кончает жизнь в богочестии, тот не умирает. А кто призывается единственно по времени, как живший для себя, – тому должно дать отчет и в самом времени: если же не даст, то услышит: восприял еси благая в животе твоем: ныне же зде страждеши (Лук. 16:25). Поэтому, должно мужаться, как заповедал Апостол (1Кор. 16:13), чтобы умертвить уже нам уды, яже на земли (Кол. 3:5); должно приуготовить дела к исшествию, чтобы, когда постигнет конец времени, или когда мы будем позваны Спасителем, можно было и нам сказать: ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко. Но когда приидет Сам Господь, да обретет нас бодрствующими, а не спящими, и да не укорит нас, сказав: тако ли не возмогосте единаго часа побдети (Матф. 26:40)? Душевный же сон есть нерадение и непамятование о смерти. Аминь¹¹¹.