Проф. И. М. Андреевский († 1976 г.) Светлой памяти Великого Святителя Митрополита Анастасия.
6 августа 1873 г., в семье скромного сельского священника Тамбовской губернии Грибановского родился сын Александр. Об его детcких годах мы имеем мало сведений. Но по плодам узнается доброе древо. А плодом домашнего воспитания отрока Александра было непрестанное устремление его души на служение Православной Церкви и Родине. Начальное образование он получил в Духовном Училище. В 1893 г. – окончил Тамбовскую Духовную Семинарию. Во время прохождения курса в Семинарии он пережил чрезвычайно знаменательный духовный порыв, о котором, незадолго до своей кончины, поведал некоторым близким ему людям. Вот как об этом недавно сообщил Владыка Архиепископ Никон в своем Слове в сороковой день кончины Митрополита Анастасия (см. «Православная Русь», № 13, 1/14 июля 1965 г.).
«Когда ему (т. е. семинаристу Александру Грибановскому) исполнилось 15 лет от рождения, он, отдаваясь своему юношескому порыву, решил принести свою жизнь Богу, отказавшись даже от своего образования, так как в его сознании все, кроме вечности, было «суетой сует». В таком состоянии духа он прекратил свое учение в Духовной Семинарии, где он был первым учеником в классе и тем, конечно, вызвал живейшее безпокойство и своих родителей и преподавателей. В таком состоянии он пробыл целый год и после своих уединенных размышлений понял, что образование не только не будет препятствовать его служению Богу, но и будет способствовать ему. Благочестивый юноша возвратился к учению, но уже как посвятивший себя в своем сердце служению Богу».
По окончании Семинарии, юноша Александр Грибановский, как один из первых учеников, был послан на казенный счет в Московскую Духовную Академию, которую окончил блестяще в 1897 г. Наставниками его были выдающиеся русские богословы. Ректором Академии был Архимандрит Антоний Храповицкий, перешедший через три года Ректором Казанской Духовной Академии. Заместителем Архимандрита Антония стал Архимандрит Арсений (впоследствии знаменитый Митрополит Новгородский). По окончании Академии Александр Грибановский был оставлен при ней и мог приготовиться к занятию профессорской кафедры. Но, после долгого размышления и молитв, он отверг соблазн ученой карьеры, и через год – принял монашество с именем Анастасия. Произошло это в Тамбовском Казанском монастыре 20 апреля 1898 г. А через три дня, 23 апреля, в день Великомученика Георгия Победоносца, – кандидат Богословия Анастасий был рукоположен в иеродиакона. С этого памятного дня началось священнослужение будущего Митрополита Анастасия. В августе 1898 г. молодой инок был назначен помощником инспектора Московской Духовной Академии. В 1900 г. иеромонах Анастасий, распоряжением Митрополита Владимира был поставлен инспектором Вифанской Духовной Семинарии, а еще через год, в 1901 г. – Ректором Московской Духовной Семинарии, с возведением в сан архимандрита. В 1906 году он посвящается в архиереи и становится Епископом Серпуховским, викарием Московской епархии. Хиротонию совершал сам Митрополит Владимир с сонмом архипастырей в Московском Успенском Соборе. При наречении его во епископа, Владыка Анастасий произнес свою замечательную пророческую речь, в которой наметил себе программу всей жизни. Эту программу он выполнил. Нельзя удержаться, чтобы не процитировать некоторых мест из этой речи, которая стала жизнью, нельзя удержаться, чтобы не показать этих слов, которыя стали плотью.
Молодой 33-х летний епископ начал свою речь следующими словами:
«В этот торжественный час, когда Господь призывает меня к апостольскому служению, я слышу Его повелительный голос: «Гряди по Мне». И я мысленно иду по стопам Пастыреначальника... Христос исполняет всякую правду, и ты, посланник и последователь Христов, должен исполнить все, что повелевает тебе долг твоего звания. Ты должен исполнить всякую правду, какая только начертана в Евангелии и уставах церковных. Ты не должен освобождать себя от подчинения закону, даже если бы ты был сам был законодателем. Я вижу, как воплощенное Слово Божие благовествует всем Евангелие Царства Божия, ублажает смиренных, обличает лицемерных и гордых, пылает огнем ревности на осквернителей святыни... И ты, приемлющий жребий апостола, пророка и учителя, будь верным служителем Слова, день и ночь со слезами поучая твою паству. Будь мудрым и мужественным служителем Истины, хотя бы имел против себя целый мир... Не зри на лица и не угождай духу века сего, который будет обещать тебе земныя выгоды. Если обретешь смиренную добродетель, возвышай ее и поставляй на свещнице, да светит всем. Если же увидишь ложь и лицемерие, – разоблачай их пред всеми, хотя бы они были облечены в порфиру и виссон... Обнимай всех, как крыльями, своим любящим сердцем: погибшее взыщи, крепкое снабди; изнемогагощего в вере возьми на свои рамена и вдохни в него часть твоего духа. Зажигая свет в других, ты будешь сгорать сам; но ты был бы недостоин названия первосвященника, если не приносил бы себя в жертву за люди твоя... Стоя на верху горы, ты слишком будешь заметным для всех и станешь камнем преткновения для многих. Ты будешь терпеть не только от врагов, но и от друзей и сродников, не только от неверующих и свободомыслящих, но и от людей, ревнующих о Церкви, но не по разуму. Одни, называя тебя «учителем благим», будут обращаться к тебе с пытливыми вопросами, дабы уловить тебя в слове, другие будут тщательно наблюдать за твоими поступками, дабы из них извлечь против тебя обвинение... Чем неподвижнее ты будешь стоять, тем яростнее будут возставать на тебя зависть и злоба; она не остановится ни перед какою клеветою; она не поколеблется обвинить тебя в том, что ты возмущаешь народ и противишься кесарю и найдет своих понтийских пилатов, чтобы предать тебя на позор и смерть... Да, время гонений для служителей Церкви не миновало, а теперь, быть может, наступают такие дни, когда мы снова «увидим обиды, угрозы, разграбления и описания имений», «храмы, обагренные кровью и из храмов соделавшиеся кладбищами, и даже, быть может, всенародное заклание пресвитеров и епископов», какое видел некогда св. Григорий Богослов... И для тебя, таким образом, настанет своя Гефсиманская ночь... И тебя повлекут на беззаконныя судилища, и тебе придется вынести насмешки толпы, которая, быть может еще вчера рукоплескала тебе, измену и предательство друзей и, наконец, позор и одиночество самого креста, когда все покинут тебя, и когда само небо, быть может, закроется над тобой. Таков путь истинного Христова пастырства. Ты видишь теперь, как тяжел и тернист он, как опасен он теперь, когда волны со всех сторон обуревают Церковь, и когда в ней самой начинаются пагубныя разделения, грозящия разорвать нешвенный хитон Христов... Да, я знаю и чувствую всю тяжесть этого бремени и исповедуюсь пред всеми, что не могу снести его, если Сам Великий Пастыреначальник не понесет его вместе со мною... Прежде чем сделать меня участником благодати епископства умолите небеснато Первосвященника, да очистит меня от всякия скверны плоти и духа, а наипаче от всякого самонадеяния и самопревозношения, и да уготовит во мне сосуд, достойный для приятия Духа»...
Владыка Анастасий всегда имел большую склонность к научной богословской работе и имел все данные, чтобы выдвинуться как замечательный ученый богослов, но по монашескому послушанию пошел по другой дороге. Однако он всю жизнь остался почитателем честной науки и другом честных ученых. Собирая их вокруг себя, где бы он ни был, до самого последнего времени (в Мюнхене и, наконец, в Нью Иорке), Владыка любил отдыхать в беседах с ними, обнаруживая исключительную свою начитанность и эрудицию в многих областях научного и философского знания. Высоко ценил Владыка и истинное искусство, особенно художественную литературу и поэзию. Две его небольших книжки о Пушкине заслужили ему славу одного из самых крупнейших пушкинистов. Но самым любимы русским поэтом, по его личному признанию, с юности до конца жизни, – был Лермонтов. А самое его любимое стихотворение Лермонтова – было «Ангел». И на одном из съездов молодежи в Америке, В-ка заявил: «Если бы Лермонтов написал только одно свое стихотворение «Ангел» – он заслуживал бы безсмертия». Поэтому, если мы прочитаем это стихотворение медленно и внимательно, вникая в каждое слово, и при чтении будем все время мысленно быть с Владыкой, как бы читая с ним вместе, – то нам станет понятной его исключительно высокая субъективная оценка указанного стиха. Никакими другими словами, как бы глубоки и правильны они ни были, невозможно описать лучше душу Владыки Анастасия, чем этими лермонтовскими словами. Воистину, именно такой душой, какая описана Лермонтовым, – была душа Владыки.
В Москве, в то время когда начал там свою деятельность (викарием Митрополита Владимира) молодой епископ Анастасий, еще живы были замечательныя традиции Московского Митрополита Филарета (умершего в 1867 г.), который пробыл во славу Русской Церкви на Московской кафедре 46 лет. Владыка Анастасий был ревностным почитателем Митрополита Филарета и ставил себе в образец жизнь и деятельность этого великого первоиерарха: безупречную личную жизнь, строгий аскетизм, любовь к науке, изумительное трудолюбие, безграничное терпение, знание быта и жизни духовенства и другия качества его личности. Но дар проповедничества Владыка Анастасий получил едва ли не больший, чем его Высокий Учитель.
Среди шумной столицы Владыка Анастасий жил как в пустыне, аскетической жизнью, строго соблюдая все посты и не зная усталости в частых богослужениях. Будучи Московским викарием, епископ Анастасий руководил в Москве широкой благотворительной и церковно-просветительной деятельностью, сотрудничая с Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной (впоследствии святой мученицей, убиенной в 1918 г. в Алапаевске).
В год объявления войны (1914 г.) епископ Анастасий был переведен на Холмскую кафедру, что было знаком высокого к нему доверия. Во время войны город Холм оказался вблизи фронта и епископ Анастасий часто и безстрашно стал отправляться к передовым позициям, вдохновляя войска на бранный подвиг. Политика Германии и Австрии были всегда враждебна России и другим славянским народам и Владыка Анастасий постоянно обличал безумие и коварство этой политики, защищая истинные интересы России и Славянства.
24 октября 1914 г. объезжая фронт, город Холм посетил Государь Император Николай 2-й. Его принял епископ Анастасий в своем Кафедральном Соборе и приветствовал речью, в которой, со всей силой убедительности и с пафосом горячей любви к России и ея верным сынам, ярко изобразил перед Государем подвиги русских солдат. За свои труды, в 1915 г. епископ Анастасий был награжден чрезвычайно редкой для духовенства наградой – орденом Св. Благоверного и Великого Князя Александра Невского «с мечами».
В декабре 1915 г., когда вся Холмская епархия оказалась занятой врагами, епископ Анастасий был переведен в г. Кишинев и заместил там архиепископа Платона (впоследствии Сев. Америк. митрополита). В 1916 году епископ Анастасий был возведен в сан архиепископа.
Наступил 1917 г. Русское Общество было охвачено революционным угаром Февраля, но Архиепископ Анастасий сразу распознал антихристов лик революции и вступил на исповеднический путь борьбы.
15 августа 1917 г. открылся Московский Собор. Прибыл туда из Кишинева и Владыка Анастасий. Председателем Собора, по должности Московского Митрополита, был Митрополит Тихон. Почетным Председателем – Первоиерарх Русской Православной Церкви – Киевский Митрополит Владимир. Архиепископу Анастасию, как бывшему долголетнему Московскому викарию, была поручена организационная сторона Собора.
31 октября 1917 г. было установлено Патриаршество. Через некоторое время, из трех кандидатов, по жребию, был выбран Патриархом Владыка Митрополит Тихон. Председателем комиссии по устройству светлого торжества интронизации Патриарха был назначен архиепископ Анастасий. (Между прочимь, при голосовании кандидатов в Патриархи, при наличии целого ряда маститых иерархов, молодой архиепископ Анастасий оказался на шестом месте, получив 77 голосов из 309, т. е. – 25%).
После возстановления Патриаршества Владыка Анастасий вошел в состав Священного Синода при Патриархе.
В последние годы своей жизни Владыка Анастасий оказался последним единственным оставшимся в живых членом Патриаршего Синода, избранного Всероссийским Собором 1917 г., т. е. последним представителем безспорно законной Церковной власти в России. В качестве такового, не говоря уже об его личных достоинствах, голос Владыки Анастасия может и должен считаться наиболее веским и авторитетным во всех вопросах законного, согласного со святыми канонами, управления Русской Церковью, как на родине так и заграницей.
После Собора Архиепископ Антоний (Храповицкий) был избран Киевским Митрополитом. Его паства просила указать достойнейшего преемника на оставленную им Харьковскую епархию. Митрополит Антоний указал Архиепископа Кишиневского Анастасия. Паства его тотчас избрала, но последующия события помешали осуществить это избрание. Вся Бессарабия, составлявшая Кишеневскую епархию, была присоединена к Румынии. Началась румынизация русского населения. Владыка Анастасий не соблазнился возможностью остаться в Румынии, а предпочел принять крест изгнания. Он отбыл заграницу, в Константинополь. Здесь Архиепископ Анастасий вошел в состав Высшего Церковного Управления, образовавшегося под председательством Митрополита Антония для окормления русской эмиграции. С 1919 по 1921 гг. он состоял Управляющим Церковными общинами Константинопольского округа. В 1921 г. он отбыл в Иерусалим. Во главе Иерусалимской Церкви в то время стоял друг России Патриарх Дамиан. Из-за войны в Иерусалимской Церкви возникло иерархическое разстройство (с патриархом не осталось ни одного архиерея). Владыка Анастасий помог Патриарху Дамиану рукоположить новых архиереев и возстановить в Иерусалиме правильное иерархическое управление. Возвратившись из Иерусалима в Константинополь, Владыка Анастасий принял горячее участие в делах Константинопольской Церкви. В Константинополе начался «Всеправославный Конгресс», на который представителем Русской Зарубежной Церкви был послан Архиепископ Анастасий. Владыка категорически выступил против предполагавшихся реформ, которыя сводились к ослаблению канонических строгостей (разрешение второбрачия духовенства и т. п.). Вскоре после этого Конгресс (который предполагалось обратить во Вселенский Собор) – распался. В 1924 году Архиерейский Собор высказал свое мнение, что он «считает созыв Вселенского Собора в настоящее время неблаговременным, ввиду происходящего в Советской России гонения на Церковь и неподготовленности Поместных Церквей к созыву Вселенского Собора». В это время Глава Русской Зарубежной Церкви, Митрополит Антоний, убедившись в катастрофическом положении Руской Православной Миссии в Иерусалиме, поручил высшее наблюдение за этой Миссией Архиепископу Анастасию. Одиннадцать лет Владыка Анастасий руководил работой Миссии, не только сохранив и укрепив ее, но и обезпечив ее процветание.
Дивна судьба Владыки Анастасия. Детство и отрочество его протекало в атмосфере тихих молитв в семье сельского священника. Потом – годы обширного систематического духовного образования – в Духовном Училище, Духовной Семинарии и Духовной Академии, затем монашество и архиерейское служение. 21 год живет он среди величайших русских московских святынь: Св. Троице-Сергиевской Лавры, Успенского Собора, Храма Христа Спасителя, Собора Василия Блаженного, Кремлевских Соборов, Чудова монастыря и других монастырей московских, Воскресенского монастыря («Нового Иерусалима») вблизи Москвы и других старинных церквей в окрестностях Москвы. И, наконец, 11 лет он проводит на Святой Земле, в Иерусалиме. Постоянное длительное соприкосновение с величайшими христианскими святынями наложило на Владыку Анастасия особый отпечаток – отблеск святости.
В 1936 г. скончался Председатель Синода Русской Заграничной Соборной Церкви Митрополит Антоний и его заместителем на этот высокий пост был выбран (предъизбранный самим Митрополитом Антонием) – Митрополит Анастасий.
В своем благодарственном Слове по поводу своего избрания Митрополит Анастасий сказал: «Если всегда власть является крестом, то крест этот делается сугубым ныне, когда зарубежный корабль церковный надо проводить между многими камнями...»
Владыка Анастасий был возведен в сан митрополита еще при жизни Митрополита Антония и более чем за год до его кончины фактически принял на себя руководство Зарубежной Церковью. Первым делом Митрополита Анастасия была переорганизаия Русской Зарубежной Церкви в связи с новыми потребностями заграничной жизни русской эмиграции. Было издано Временное Положение о Русской Православной Церкви, по которому она разделялась на четыре (позднее на пять) митрополичьих округа: Ближне-Восточный, Дальне-Восточный, Северо-Американский, Западно-Европейский и Средне-Европейский. Митрополитом Анастасием были приняты все меры для изжития Зарубежной Церковной Смуты и слияния всей зарубежной Церкви в единую церковную организацию, что было одно время почти достигнуто, за исключением епархии Митрополита Евлогия, который остался в юрисдикции Константинопольского Патриарха.
Для укрепления Зарубежной Церкви в 1938 г. был созван 2-й Всезарубежный Собор, с участием клира и мирян. Замечательным памятником этого Собора остались «Деяния Второго Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви заграницей» (745 стр.). При Архиерейском Синоде был учрежден Ученый Комитеть и было издано Положение о нем.
В 1935 г. в Белграде Митрополит Анастасий издал свою замечательную книгу – «Беседы с собственным сердцем». В Предисловии к этой книге Владыка писал так: «Это то, что я думал и чувствовал, чему научил меня жизненный опыт, что, по сродству мыслей и настроений, я усвоил от других людей и чем – дерзаю сказать – посещал меня Дух, в лучшия минуты моей жизни; эта книга – частица самого меня»... Заканчивается эта книга анализом «страшного, загадочного и мрачного лика Революции». Другая замечательная книга Митрополита Анастасия – «Мысли о пастырстве» – предствляет собою плоды 50-летнего Пастырского опыта.
Во время 2-й мировой войны Владыка Анастасий остался на своем тяжком и трудном посту в Югославии. Наступила немецкая оккупация. В Сербской Патриархии произведен был разгром, были осквернены святыни, святым миром солдаты мазали сапоги. Гестапо произвело обыск в покоях Митрополита Анастасия и изъяло делопроизводство Синода.
Самому Владыке Анастасию немцы предложили выпустить специальное Воззвание к Русскому народу с предложением содействовать немецкой армии, будто бы идущей крестовым походом для освобождения России от большевиков. Предложение это было подкреплено угрозой интернирования в случае его неисполнения. Тем не менее Владыка Анастасий отверг это предложение, указав, что при неясности для него немецкой политики и полной невыясненности целей, с которыми немцы идут в Россию – он такого призыва сделать не может.
Обо всем дальнейшем поведении Владыки Анастасия в период немецкой оккупации Югославии, в Лондоне, в 1945 г., сделал важное показание разным церковно-общественным кругам, русским и иностранным, Святейший Гавриил, Патриарх Сербский. Он заявил, что Митрополит Анастасий с великой мудростью и тактом держался при немцах, был всегда лояльным к сербам, несколько раз подвергался обыскам и совершенно не пользовался доверием немцев.
К концу войны, в виду угрозы Советской оккупации, когда лучшая част русской многострадальной эмиграции вынуждена была вновь обречь себя на дальнейшее беженство, отбыл с нею и Владыка Анастасий, сначала в Вену, затем в Карлсбад и, наконец, после окончания войны, в Мюнхен, который по воле Божьей оказался центром русской церковной и общественной жизни.
В это время разстроились сношения Зарубежной Русской Церкви с ея отдельными частями и враги Зарубежной Церкви стали разглашать со злорадством, что она окончила свое существование. Не только враги, но и многие деятельные иерархи самой Зарубежной Церкви, в ужасе перед надвигавшимися страшными событиями торжества зла, – поколебались, утратили твердость духа, изменили Родной Церкви и перешли в другие юрисдикции. Но тверд и непоколебим, готовый один до смерти стоять за истинную Церковь Христову, – был Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви Митрополит Анастасий, в непрерывной и смиренной молитве за Церковь и Родину подвизавшийся в тишине и тайне своей «духовной горницы». И Господь внял его неотступной смиренной мольбе и явным чудом помог возстановить и воодушевить бывшую почти при смерти Русскую Зарубежную Церковь.
Так как из Мюнхена возстановить связь Синода со всеми частями Церкви по всему миру было невозможно, то Митрополит Анастасий добился разрешения на поездку в Швейцарию, откуда, из Женевы, в короткий срок наладив письменное общение со всеми странами мира, он возстановил с помощью Божьей всю организацию Русской Соборной Зарубежной Церкви.
Закончив эту колоссальную работу, Владыка Анастасий, к Пасхе 1946 г. возвратился в Мюнхен и приступил к исключительно тяжелой и необычайно ответственной работе руководства всей Зарубежной Русской Церковью в новых условиях послевоенной жизни.
В день св. Великомученика Георгия Победоносца, 23 апреля 1946 года, в Мюнхене, Владыка Анастасий собирает Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви (15 архиереев), от которого начинается новый славный этап ея подвижнической жизни. На этом Соборе было вынесено историческое ясное решение вопроса об отношении к Советской Церкви: «Высшее Церковное Управление в России, в лице нынешнего Главы Русской Церкви Патриарха Алексия, неоднократно уже обращалось к зарубежным епископам с увещанием войти в каноническое подчинение Патриархии, но повинуясь велениям своей пастырской совести, мы не находим для себя нравственно возможным пойти навстречу этим призывам до тех пор, пока Высшая Церковная власть в России находится в противоестественном союзе с безбожной властью и пока вся Русская Церковь лишена присущей ей по ея Божественой природе истинной свободы».
В краткой статье совершенно невозможно дать полное описание и достойную оценку всей безгранично широкой деятельности покойного Митрополита Анастасия. Но нельзя умолчать о том, что сделал Владыка за послевоенные годы для многих десятков тысяч беженцев (Ди-Пи). По своей исключительной скромности Владыка Анастасий тщательно скрывал свою работу, а потому многие совершенно не знают об этой, быть может, самой славной странице его жизни. Своими святыми молитвами, своим нравственным авторитетом, перед которым преклонялись даже противники Зарубежной Церкви (напр. митрополит Владимир, протопресвитер Ломако, проф. Карташев и др.), своими Посланиями во все мировыя Учреждения и ко всем лицам, имевшим мировой авторитет, право и власть, – писал Владыка в защиту многострадальной русской эмиграции. Одновременно он утешал всех скорбящих и унывающих, посещая с великой святыней Зарубежья – Чудотворной иконой Курской Божьей Матери многочисленные лагеря Ди-Пи. Безпристрастная история в свое время скажет свое правдивое слово и об этой стороне деятельности Митрополита Анастасия – этого великого «печальника Русского Зарубежья».
В 1948 г. исполнилось 50 лет пастырской деятельности Владыки Анастасия. Сам Владыка категорически отклонил и запретил чествование этого юбилея. Неумолимо строгий и суровый к себе втечение всей своей жизни и деятельности показавший поразительные примеры личной скромности и глубочайшего смирения, – не мог поступить иначе. Архиерейский Собор, в ознаменование библейски оправданного 50-летнего юбилея, единогласно просил Владыку принять титул «Блаженнейшего», каковой носил его славный предшественник Митрополит Антоний. Однако Митрополит Анастасий отверг это предложение Собора. Так же скромно прошел и 60-летний юбилей Пастырского служения Владыки в 1958 году. Только трех лет не дожил Владыка Анастасий до 70-детнего юбилея его безмерно-богатого пастырского служения. И только за год до своей блаженной кончины, на 92-м году своей подвижнической жизни, уходя на покой и передав свой жезл правления своему духовному наследнику – Митрополиту Филарету, он был морально вынужден принять, наконец, титул «Блаженнейшего». (Митрополить Анастасий скончался 9 мая ст. ст. 1965 г. в Нью Иорке. Погребен под алтарем, в склепе, рядом с архиеп. Тихоном, в Свято-Троицком монастыре (Джорданвилл, Нью-Иорк, США).
Взгляд человека – зеркало его души. Это зеркало души Митрополита Анастасия хорошо знали и помнят те, кто имел радость и счастье часто его видеть и беседовать. Обычно Владыка держал свои очи долу или полузакрытыми. И только иногда, как луч солнца в облачную погоду, бросал он взгляд на собеседника. Эти взгляды всегда были выразительны и значительны. Иногда в них светилась тихая печаль и грусть, трогательное сочувствие и понимание, необычайно осторожная внимательность к чужой душе; иногда – глубокая сосредоточенность в себе, скорбь и душевная боль (это – только к близким духовно); порой в них можно было заметить внимательную вежливость, при обилии душевной сдержанности и полной духовной замкнутости (это – к чужим по духу); временами взгляд его сопровождался тонкой нежной и скромной улыбкой, и, наконец, изредка взгляд его лучистых, широко и радостно раскрытых глаз, напоенных до дна пасхальной любовью, вливался прямо в душу собеседника, освещая, согревая и радостворя ее нездешним светом и теплом.
Стоя у подножия огромной горы – невозможно увидеть, понять и оценить все ее величие и красоту. Для этого необходимо отойти от нея на определенное разстояние.
Так и великого человека невозможно понять и оценить современникам. Огромное историческое значение личности и деятельности великого русского православного святителя – Митрополита Анастасия – станет вполне ясным только в глубокой перспективе времени.
Мы же, его современники, должны горячо благодарить Господа, что сподобил нас жить и общаться с таким великим праведником на нашей грешной земле.
И. А.