Том 2. О Боге Освятителе

Настоящий «Очерк» предназначен автором ближайшим образом для учебного употребления при изучении воспитанниками духовных семинарий Догматического Богословия. Составлен он применительно к существующей программе этой науки, но приняты во внимание и сделанные в ней (программе) изменения и дополнения, в частности – предположенное исключение из состава предметов преподавания в духовных семинариях в качестве особой науки «Сравнительного» или «Обличительного Богословия» и внесение ее содержания в программу Догматического Богословия. Запросы же современной жизни делали необходимым рассмотрение многих вопросов апологетического характера, не вошедших в программу Основного Богословия, или, хотя и предполагаемых ею, но в существующих учебных руководствах вовсе или почти обойденных молчанием. Вследствие всего этого, в «Очерке», кроме положительного изложения православно-христианского вероучения, даны изложение и разбор вероисповедных особенностей римско-католической церкви и протестантства во всех главнейших его формах (лютеранства, реформатства и англиканства) и, отчасти, старокатоличества, а также подвергнуты критическому раccмотрению наиболее распространенные в настоящее время ложные или односторонние воззрения, противопоставляемые богооткровенному учению, разбор которых не входит в курс Основного Богословия. Автор старался при этом соединить полноту содержания с возможной краткостью, ясностью и отчетливостью изложения. В настоящем издании «Очерк» является, по сравнению с первым изданием, восполненным со стороны содержания, но сокращенным в объеме, соответственно ближайшему его назначению и в виду указаний опыта. Издание его в двух выпусках, несколько неравных по объему, казалось более удобным в практическом отношении, ибо Догматическое Богословие является предметом изучения в двух классах при неравном в обоих количестве уроков.

Автор имел искреннее желание настоящим своим трудом посильно послужить делу богословского образования юношества, приготовляемого к пастырскому служению православной церкви. Наше время требует от пастырей церкви не только основательных, но и довольно широких богословских познаний, чему, естественно, должны удовлетворять и учебные руководства и пособия, предназначенные для готовящихся к этому высокому и ответственному служению. Если бы изданный «Очерк Православного Догматического Богословия» в какой-либо мере послужил удовлетворению этой потребности, автор считал бы свою задачу достигнутою. А кого Податель мудрости наделил десятью талантами, да удовлетворит более полно и совершенно указанной неотложной потребности наших духовно-учебных заведений.

Протоиерей Н. М-кий.

Вологда. 30 октября 1911 г.

Господь И. Христос Своим воплощением, жизнью, учением, смертью и прославлением по человечеству даровал или устроил все потребное для спасения людей. По Его заслугам все люди получили возможность быть спасенными. Но чтобы воспользоваться благами искупления, какие приготовлены и сосредоточены в лице Искупителя, люди должны сделаться Христовыми (1Кор.3:23; Рим.8:9). Спасительные Его заслуги могут вменяться и вменяются не всякому, а только тем, которые имеют со Христом духовное сродство, мыслят и действуют в духе Христа, подражают Его жизни (Рим.6:5–11; 8, 17; Гал 4, 19), находятся с Ним – новым Адамом – в таком же неразрывном союзе (по духу), в каком каждый состоит (по плоти) с первым Адамом (Рим.5:15–19), или в таком же единении, какое находится между лозой и ее ветвями (Ин.15:4–5), между главой и членами тела (1Кор.12:12–27). Но собственными силами падший человек не может совлечься ветхаго человека и облечься в новаго, созданнаго по образу Coздавшаго его (Кол.3:10; Еф.4:22–24), не может из чада гнева Божия стать чадом Божиим и жить новою жизнью во Христе и со Христом, привиться ко Христу и соделаться членом Его тела. Сам собою он не может даже только назвать Иисуса Господом (1Кор.12:2) – с истинной и живой верой. Для усвоения даруемого во Христе и Христом спасения падшему человеку нужна божественная помощь. И такая помощь дарована нам любовью Божией ради заслуг Искупителя.

Спаситель, оставляя мир, дал апостолам, а в лице их и всем спасаемым, такое обетование: Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам; Утешитель же Дух Святый егоже послет Отец во имя Мое (Ин.14:16, 26). В день Пятидесятницы Дух Святый и явился в мир с дарами спасающей благодати, явился видимым образом и ощутительно для души человеческой (Деян.2:1–4), подобно тому, как и обитание среди людей воплотившегося Бога Слова было ощутительно для внешних чувств. Пребывая со дня Пятидесятницы и имея пребывать вечно в церкви, Дух Святый чрез церковь усвояет нам все потребное для нашего спасения, уготованное нашим Искупителем, производит воссоздание и оживотворение каждого человека, прививает нас к Нему, как диких маслин, а чрез Христа всех приводит к Отцу.

Итак, в порядке домостроительства о спасении людей, за искуплением человека Сыном Божиим, следует привитие искупленного человечества к Искупителю силою Духа Святаго, иначе, – усвоение человеку искупительных заслуг Христа благодатью Св. Духа, или, что тоже, благодатное оправдание и освящение человека.

При изложении учения об освящении человека или о Боге Освятителе человека надлежит в частности раскрыть учение о благодати Божией, как силе освящающей, о церкви с ее иерархией, как органе, через который совершается освящение человека, и о таинствах, как средствах освящения.

I. Освящение человека или усвоение людям плодов искупления производит даруемая Богом по заслугам Искупителя благодать (χάρις, gratia). Слово «благодать», означая вообще благой дар (от благого и по благости), употребляется в св. Писании в различных значениях, но в новом завете почти исключительно в приложении к Богу, как Виновнику всех благ, и притом в двояком смысле: или в смысле божественного свойства в отношении к людям, или в смысле божественной силы, которая совершает спасение человека.

Божие свойство, часто обозначаемое в Новом Завете словом «благодать», есть любовь, благоволение, милость Божия, проявляющиеся в различных дарах и благодеяниях Божиих к людям. Так, в приветствии архангела Св. Деве: обрела благодать (χάριν) у Бога (Лк.1:30; сн. 2, 40, 52; Деян.7:46), слово «благодать» означает, очевидно, благоволение Божие к Пресвятой Деве. В приветствиях ап. Павла в начале многих из его посланий, в которых он желает христианам от Бога благодати, милости и мира или просто благодати и мира, словом «благодать», сопоставляемым с милостью и миром, очевидно, обозначается благоволительное отношение Бога к людям, т. е. проявление Его свойства по отношению к ним. В этом же смысле ап. Петр называет Бога Богом всякия благодати (1Пет 5, 10), Подателем многоразличной благодати (4, 10), a ап. Павел говорит о Нем, что Он силен обогатить нас всякою благодатью (2Кор.9:8), т. е. различными благами, земными и духовными. Но особенно часто этим словом обозначается любовь Божия к падшему человеку, явленная в деле искупления человечества. Во Христе явися благодать Божия спасительная (ή χάρις τού Θεού ή σωτήριος) всем человеком (Тит.2:11; сн. 3, 4). Иногда же словом «благодать» обозначаются частные стороны и проявления искупительного дела Христова. Так, в евангелии Иоанна благодатью названо данное чрез И. Христа откровение, Его Евангелие, напр., в словах: Слово плоть бысть… исполнь благодати и истины… благодать и истина Иисус Христом бысть (1, 16–17; сн. Лк.4:22). Апостольская проповедь евангелия также нередко называется благодатью (Деян.14:3, 26; 18, 27–28; 20, 24–25, 32; 1Пет 5, 12; Иуд 4).

Полнота любви Божией явленная вообще в искуплении, изливается на людей и в форме живой и деятельной силы, которая усвояет людям плоды искупления, возрождает и вспомоществует им соделывать свое спасение.

Благодать есть особая сила Божия, сила Христова. Так, И. Христос, повелевая апостолам от Иерусалима не отлучатися, но ждати обетования Отча о ниспослании Св. Духа, говорил им: приимете силу (δύναμιν), нашедшу Св. Духу на вы (Деян.1:4, 8). При чрезвычайном явлении Своем ап. Павлу, после троекратной молитвы апостола об удалении от него жала в плоть, ангела сатаны, Он сказал: довлеет ти благодать Моя: сила бо Моя в немощи совершается. Св. апостол понял благодать именно как силу Божию, живущую и действующую в нем: сладце (охотнее) убо похвалюся паче в немощех моих, да вселится в мя сила Христова (2Кор.12:9). Благодатию Божиею, – говорит он о себе, ставши апостолом из гонителя церкви Божией, – есмь еже есмь; и благодать Его, яже во мне (είς έμέ – вселившаяся в него), не тща (не тщетна) бысть (1Кор.15:10).

Сила эта даруется человеку независимо от достоинства и заслуги с его стороны: она есть дар Божий чистый, изливающийся в сердца людей ради заслуг Искупителя. Благодатию бо есте спасени чрез веру; и сие не от вас, Божий дар (Θεού τό όώρον), – не от дел, да никтоже похвалится (Еф.2:8–9). Оправдаеми туне благодатию Его, избавлением, еже о Христе Иисусе (Рим.3:24; сн. Тит.3:5–6). Даром и по благодати у ап. Павла выражения однозначащие: если по благодати, – говорит он, – то не по делом; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делом, то это уже не по благодати (Рим.11:6).

Изливается в сердца людей этот дар по воле Бога Отца чрез Сына во Святом Духе. Во Святой Троице источник всех даров, подаваемых человеку, – естественных и сверхъестественных. Все лица Св. Троицы участвуют и в раздаянии спасающей благодати.

В частности, Бог Отец есть источник нашего освящения благодатью. По Его благоволению изливается благодать в сердца наши. Он послал в мир Духа Утешителя. К Нему взывал Искупитель: Отче Святый, святи их в истину Твою (Ин.17:17, сн. 6, 44; 1Сол 5, 23). Апостолы говорят, что посла Бог Духа Сына Своего в сердца наша, вопиюща: Авва Отче (Гал.4:6). Бог (Отец) даде обручение (залог) Духа в сердца наша (2Кор.1:22). Духа они называют Духом Божиим (Рим 8, 9, 14; 1Кор.3:16; Еф.4:30). Поэтому и самая благодать часто называется благодатью Бога Отца (1Кор.1:3; Еф.1:6; 3, 7 и др.), благодатию Бога или от Бога (Рим 5, 15; 1Кор.3:10; 2Кор.6:1; Гал.2и др.).

Сын, как Спаситель, заслужил для нас благодатные дары Св. Духа и есть виновник нашего освящения. По Его заслугам и ходатайству и во имя Сына послан Дух Святый. Без Его заслуг не был бы Он и ниспослан: не у бе Дух Святый, яко Иисус не у бе прославлен (Ин.7:39). Поэтому-то и самая благодать называется благодатью, данною о Христе Иисусе (1Кор.1:4; 2Тим 1, 9), благодатию Христовою (Гал.1:6; сн. Рим.16:24; 1Кор.16и др.), силою Христовою (2Кор.12:10), а Дух Святый – Духом Христовым (Рим.8:9), Духом Сына (Гал.4:6), а Сам Сын изображается раздаятелем Св. Духа и Его Даров верующим (Ин.7:38–38).

Дух Святый, посланный в мир от Бога Отца Сыном, благоволил взять на Себя дело усвоения людям заслуг Христовых, и потому, собственно, Он есть совершитель нашего освящения. Излияние на спасенных благодати Божией и Христовой есть действие Св. Духа. Дух Святый совершает оправдание Им же привлекаемых ко Христу грешников, но не Сам Собою, a через сообщение правды Христовой, возрождает их в крещении (Ин.3:5; сн. Тит.3:5; 1Кор.6:11; 1Пет 1, 2–3), изливается в самое существо их (Тит.3:6; 1Сол 4, 8), точнее – в их сердца (2Кор.1:22; Гал.4:6; Рим 5, 5; 8, 15), так что верующие становятся местом обитания Духа Божия: Дух Божий живет в них (Рим.8:9; 1Кор.3:16), a тела христиан – храмы Св. Духа (1Кор.6:19). Дух Св., живущий в людях, и составляет основание благодати, а общение и причастие человека Духу Святому есть сущность благодати, почему и самые выражения: «благодать» и «Дух Святый», «дар благодати» и «дар Св. Духа», являются в Писании взаимно заменимыми (сн. напр. Рим.1и Гал.3:2; Рим.15:15 и 5, 5; Евр.12и Рим 8, 23 и др.), а Самый Дух Св. называется Духом благодати (Евр.10:29).

Свои спасительные действия в усвоении людям заслуг Искупителя благодать, по изображениям откровения, совершает, не уничтожая человеческой свободы, не действуя на нее непреодолимо, но идет на встречу человеческой свободе с дарами искупительных заслуг Христовых, иначе, – устрояет спасение человека при соучастии его самого.

Таким образом, можно дать такое понятие о благодати, как силе освящающей: благодать есть особая сила божественная, сила Духа Св., любовью Божиею даруемая людям ради заслуг Искупителя и усвояющая им эти заслуги внутренним таинственным действием на природу человека и совместно с ее естественными силами и способностями.

II. В чем состоит существо благодати, как особой силы Божией, Писание не определяет, не может определить этого и человеческий разум. Для разума непостижимы и физические силы в их существе, тем более это должно сказать о благодати – силе сверхъестественной. В откровении и опытах христианской жизни даются некоторые указания на таинственные действия этой силы на человека, постижимые лишь отчасти, и на орудия и средства, через которые она сообщается. На основании этих указаний делают различение видов благодати с усвоением каждому виду благодати особых действий, равно и особых орудий и средств ее действования в деле возрождения и спасения человека. Учение православной церкви о видах благодати выражено в «Послании восточных патриархов» (чл. 3). «Послание» различает два вида благодати: 1) благодать предваряющую – просвещающую и благодать особенную – оправдывающую. О благодати предваряющей «Послание» учит, что она «подобно свету, просвещающему ходящих во тьме, путеводит всех», «споспешествует ищущим ее, а не противляющимся ей», «доставляет им познание божественной истины», «учит делать добро, угодное Богу». Просвещающее действие этого вида благодати можно поставлять в призывании человека ко спасению. Бог призывает всех людей ко спасению и способом естественным, через общий промысл Божий, воздействующий на ум и совесть грешника чрезвычайными обстоятельствами его жизни, явлениями в природе, чудесами и другими многоразличными путями, и ведет их к относительному сознанию своей греховности и необходимости для спасения помощи свыше. Но благодать, призывающая ко спасению через общий промысл, не есть действие силы Божией сверхъестественной, а есть то же, что действие естественных сил самого человека (его разума, свободы, совести), поскольку они находятся под непосредственным, явственно несознаваемым, промыслительным воздействием божественной силы, – это есть благодать Бога не как Спасителя и Освятителя человека, но как Творца его и Промыслителя (тоже, что lex naturae или gratia generalis пелагиан и полупелагиан). Ее можно назвать благодатью всеобщей (предваряющей) или промыслительной. Она руководит только к покаянию, приготовляет к восприятию евангелия тех, которые не имеют возможности слышать евангелие Христово о спасении. В собственном же смысле под предваряющей или просвещающей благодатью, о которой говорит «Послание», правильнее разуметь благодать Бога, как Искупителя и Освятителя, которая через орудие слова Божия, через чтение и слышание (проповедь) евангелия, через окружающую христианскую среду и жизнь, поскольку они возвещают именно спасение во Христе, и другими способами, какими кто может уврачеваться, призывает и влечет ко спасению во Христе и действие которой предшествует человеческой свободе (предваряет). Плодом ее воздействий на человека является образование веропокаянных движений в душе грешника, совокупность которых составляет то, что называется обращением. При свободном склонении человека к голосу призывающей или предваряющей благодати даруется ему и более сильная помощь и содействие – особенная благодать. Действие благодати особенной, учит «Послание», состоит в том, что она, «содействуя, укрепляя и постоянно совершенствуя (верующих) в любви Божией, оправдывает их и делает предопределенными» (ко спасению). Другими словами, действие ее, орудием которой служат таинства, заключается в оправдании и освящении обратившегося ко Христу грешника.

III. Понятно отсюда, как должно смотреть как на те учения, в которых благодать смешивается с общими и внешними дарами Божиими и действиями Его промысла, так и на те, в которых она представляется заменяющей будто бы не существующую в человеке свободу. В древности такое смешение допускали пелагиане и полупелагиане. Под благодатью они разумели не особенную силу или действие Духа Св. на человека при усвоении им спасения Христова, a 1) естественные дары, которые сообщены были человеку Богом при творении, особенно разум и свободную волю (liberum arbitrium с «возможностью не грешить», сохранившуюся без какого-либо повреждения и в падшем человеке), – благодать естественная (gratia naturalis – у пелагиан, у полупелагиан – lex naturae); 2) ветхозаветный закон, научающий и возбуждающий человека к добру через посредство увещаний и обещанием будущих наград (gratia legis); 3) откровение (учение) И. Христа и пример высоконравственной жизни Спасителя (gratia Christi), влияющие на человека лишь внешним образом, в смысле одного просвещения его разума и воли. Это, по их взгляду, и есть та самая божественная помощь, которая, главным образом, почти единственно для нас нужна и в сущности достаточна для нашего спасения. Учили они и о некоторой внутренне действующей на человека благодати Св. Духа (gratia Spiritus Sancti), но отвергали безусловную необходимость ее для спасения человека. Благодать Св. Духа, утверждали они, лишь только вспомоществует к более легкому исполнению того, что человек мог бы сделать, хотя не так легко, и без нее, собственными силами (см. Карф. cоб. 127 пр.). Указываемые пелагианством виды благодати Божией, конечно, тоже суть дары Божией благодати, тем не менее по существу своему пелагианское учение является совершенным отрицанием благодати, как особенной силы Божией, действующей в человеке: место благодати, как силы Божией, вспомоществующей нам в соделывании спасения, заняли разум и человеческая свобода (gratia naturalis) с объективными дарами Божиими (gratia legis, gratia Christi). Мало этого, пелагианское лжеучение является отрицанием и самого искупления, ибо заслуги И. Христа сводятся этим лжеучением только к возвещению Им евангельского учения и дарованию в Своем лице образца или примера нравственной жизни.

Противоположностью пелагианству является воззрение на благодать, раскрывавшееся блаж. Августином. Утверждая, что после падения грех в человеке стал господствующим началом, что свобода к добру им утрачена и на место ее явилась необходимость греха (necessitas peссatum habendi), блаж. Августин понимал благодать, как силу внутреннюю, которая заступила место уничтоженной грехом свободы и производит в душе грешника как самое желание добра и спасения, так и веру спасающую, – вообще устрояет все дело его спасения; она действует на человека непреодолимо, побеждает даже и противоборствующую волю. Такое воззрение отчасти усвоено и лютеранством, а в реформатстве содержится со всеми его крайностями, составляя вероисповедную его особенность.

Православное понятие о благодати, как силе Духа Св. (против пелагиан), усвояющей человеку заслуги И. Христа и даруемой ради этих заслуг (против них же), идущей навстречу человеческой свободе с своими дарами, но не заменяющей в человеке свободы (против блаж. Августина и реформатства), свободно от крайностей как пелагианских воззрений, так и реформатских.

Падший человек есть существо глубоко поврежденное и в теле и в душе грехом и потому немощное, бессильное, с неистребимым однако влечением к добру. Возбудить к росту в себе семя добра, придти в чувство и сознание своей греховности и вступить на путь новой жизни, указываемый Искупителем, одними собственными силами он немощен. Необходима для него помощь отвне, помощь Божия. Бог, как Промыслитель, не желающий смерти грешника, возбуждает дремлющие добрые силы человека самыми разнообразными способами и действиями Своего общего промышления о людях. Но действия общего промысла не всегда бывают вразумительны для грешника, а главное, не указывают на единственно возможный способ спасения – во Христе и через Христа-Искупителя. Необходимо для грешника, чтобы он мог просить у Бога помилования и начать свое спасение, особенная Божия помощь, особенные и ясные вещания о спасающей любви Божией, явленной Богом во Христе. Эта помощь и даруется человеку-грешнику благодатью Божией, начинающей наше спасение, или предваряющей.

Первое действие, которым благодать Св. Духа начинает наше спасение, есть призывание ко спасению, – к покаянию и вере во Христа. С призыва к покаянию началась проповедь Иоанна Предтечи: покайтеся, приближибося царствие небесное (Мф.3:2). Покайтеся и веруйте во евангелие (Мк.1:15, и Мф.4:17), – были первыми словами в устах Спасителя к народу иудейскому. С призывания к покаянию и вере в Распятого и Воскресшего началась деятельность апостолов по сошествии на них Св. Духа (Деян.2 гл.). Оглашением и призыванием к покаянию, отречению от диавола и вообще от зла, и к вере, нравственному сочетанию со Христом, начинается дело спасения и для каждого отдельного естественного человека в православной церкви до сего дня (см. чин крещения).

Призывание людей к вере во Христа и покаянию совершается через слово о спасении во Христе, через проповедь евангелия, ибо и самая вера во Христа, которою человек познает любовь Божию, прежде всего от слышания: как веровать в Того, о Ком и не слышали? Как слышать без проповедующего?… Вера от слышания, а слышание от слова Божия (Рим 10, 14, 17). Эта проповедь или слово Божие и есть именно слово благодати (Деян.21:32), не звук только, но дух и жизнь (Ин.6:63), живое и действенное явление силы (Еф.6:17), т. е. самой спасающей благодати, или, как говорит апостол, слово Божие есть сила Божия ко спасению всякому верующему (Рим.1. 16). Действие благодати, призывающей к покаянию и вере, началось вслед за падением первых людей в раю и совершалось непрерывно то словом непосредственно Самого Бога к людям (напр. Адаму в раю, ветхозаветным пророкам), то через Его пророков, то в лице Его единородного Сына, то, наконец, через христианскую церковь. Притчи Спасителя о званных на брачный пир (Мф.22:2–14), о делателях в винограднике (Мф.20:1–16), о званных на вечерю (Лк.14:10–24) изображают не что иное, как действия благодати, призывающей всех грешников к покаянию и вере, а через это и в царство Божие.

Благодать, призывающая и влекущая ко спасению через проповедь о Христе, чтение и слышание слова Божия, действуя на рассудок, мало-помалу проникает в глубь сердца человеческого и помогает человеческой воле пробуждением в ней хотения спасения. Слово Божие, представляя сознанию и чувству человека-грешника нравственный закон Божий, исполненный жизнью Христа Спасителя, освещает перед ним всю глубину и прочность живущего в нем злого настроения, обнаружившегося и во множестве порочных, и преступных действий, вызывает в нем сознание безответности его пред правдою Божией за свои беззакония и страх суда Божия, но вместе указывает ему и на то, как и где он может найти исход из своего греховного состояния. В человеке, если он не хочет погибнуть в отчаянии или ожесточиться во зле, появляются начатки покаяния, и не только покаяния, но и веры, но веры пока только догматической, веры, как согласия на принятие евангельской проповеди, теоретического признания христианства, как религии богооткровенной, и для всех необходимой и спасительной, признания более умом, чем сердцем (fides historica, assensus, notitia). И такая вера, конечно, необходима для спасения, ибо без веры невозможно угодить Богу: веровати же подобает приходящему к Богу, яко есть и взыскающим Его мздовоздаятель бывает (Евр.11:6; сн. Иак.2:19). Однако такая вера не есть еще вера спасающая (Иак 2, 14), а есть только первоначальная, подготовительная ступень к вере спасающей. Кроме рассудочного признания божественного достоинства за проповедью о спасении во Христе (без этого вера не была бы верой разумной), необходимо веровать сердцем (Рим.10:10; Деян.8:37). Сердечно верующий, движимый побуждениями своего сердца, проявляет свою веру в жизни по вере. Тогда вера достигает совершенства (Иак.2:22), становится проникающею все наши духовные силы: и волю, и ум, и чувство. Так верующий не слушатель только учения Христова, а слушатель и исполнитель вместе. Он принимает Христа всеми силами души, готов последовать за Ним, всецело предаться Ему. Такая всецелая (в своих мыслях, чувствованиях и делах) преданность человека Христу, как своему Богу и Спасителю, и готовность последовать за Ним и есть спасающая вера (fiducio, fides salvifica). Само собой понятно, что при такой вере и покаяние становится столь же всецелым отвержением и отвращением от греха, живущего в человеке (от греховного я), чтобы всецело отдаться Христу и Его делу. Об имеющем такую веру Спаситель говорит, что веруяй в Онь не будет осужден, а не веруяй уже осужден есть, яко не верова во имя единороднаго Сына Божия (Ин.3:18). К этой вере Он призывал, когда говорил: приидите ко Мне… возьмите иго Мое или крест Мой на себя, научитеся от Мене… следуйте за Мною (Мф.11:28; 10, 38; 19, 21; Мк.8и др).

Такая вера не может быть действием одного естественного слышания проповеди евангелия, или чтения слова Божия, а есть плод внутреннего, неосязаемого, сверх естественного или благодатного воздействия на человека при чтении и слышании слова Божия. Многие видели И. Христа во время земной Его жизни, слышали Его учение, были свидетелями Его дел, но не уверовали в Него, – даже ученики Его, пока не получили Св. Духа. Много званных, мало же избранных (Мф.22:14). Слово апостолов о кресте и о всем деле искупления для одних было соблазном, для других безумием (1Кор.1:23), и потому не вси послушаша благовествования (Рим.10:16). И церковью Христовой широко возвещается евангелие, но не всеми оно принимается. В учении Спасителя и наставлениях апостолов эта вера и изображается, как плод особого воздействия Божия на призываемых ко спасению.

Так, Спаситель говорил неверовавшим в Него иудеям в беседе о хлебе животном: не ропщите между собою: никтоже может приити ко Мне, аще не Отец, пославый Мя, привлечет (έλχύση) его… Есть писано во пророцех: и будут вси научени Богом. Всяк слышавый от Отца и навык (μαθών – научившийся), приидет ко Мне (Ин.6:44–45). Нельзя, следовательно, человеку самому собственными силами прийти к Спасителю; для этого нужно не только внешнее научение, проповедь, но и предварительное действие силы Божией, внутреннее влечение падшего человека ко Христу со стороны Самого Отца небесного. Ученикам, также роптавшим и соблазнявшимся учением о хлебе животном, Он сказал: никто же может приити ко Мне, аще не будет дано ему от Отца Моего (65 ст.). Когда ап. Петр исповедал Его: Ты еси Христос, Сын Бога живаго, Он сказал ему: блажен еси Симоне, вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец Мой, Иже на небесех (Мф.16:17).

В кн. Деяний ап. повествуется, что когда Лидия, женщина из г. Фиатир, слушала разговор ап. Павла с собравшимися в молитвенном доме женщинами, Господь отверзе ей сердце внимати глаголемым от Павла, вследствие чего она приняла проповедь апостола, уверовала во Христа и крестилась (Деян.16:14), т. е. с достижением проповеди до ее внешнего слуха коснулось ее сердца и действие благодати к уразумению и принятию проповеди. По словам ап. Павла, никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1Кор.12:3), т. е. с живой верой. Он же веру, по началу и происхождению ее, называет плодом Духа (Гал.5:22; сн. Рим.12:3; 1Кор.12:9), данною от Бога (Филип 1, 20; 1Кор.3и др.), о христианах говорит, что они – верующие по действию державной силы Божией (Еф.1:19; сн. 1Кор.2:5).

Возникновение в душе падшего человека покаяния и веры составляют и начало христианской жизни, начало спасения во Христе, или его обращения. Обращение человека, сознавшего свою безответственность перед всеправедным Богом за свою греховность и бессилие выйти из греховного состояния, и есть не что иное, как, с одной стороны (отрицательной), – отвращение человека от живущего в нем зла, ненавидение его, т. е. покаяние, a с другой (положительной), – вера во евангелие и всецелая преданность Христу и готовность последовать за Ним. Обращение в этом смысле называют обращением внутренним или субъективным (conversio subjectiva). За этим внутренним обращением человека благодать Божия совершает и внешнее обращение человека (conversio objective), – возрождение его водою и Духом, или, частнее, оправдание и освящение, которыми завершается процесс обращения.

Обратившийся ко Христу, т. е. покаявшийся, уверовавший во Христа и не колеблясь перед церковью засвидетельствовавший о своем отречении от зла (от сатаны и всех дел его) и готовности и решимости последовать за Христом (сочетаться со Христом), делается способным и удостаивается нового и высшего дара милосердия Божия: Бог через крещение водою и Духом совершает оправдание и освящение его, одним словом – возрождение.

Оправдание состоит в том, что в силу заслуг Христа Спасителя благодатью Божией не только снимается с падшего, но верующего человека осуждение или проклятие Божие за грехи – врожденный, наследуемый от Адама, и произвольные, но и самым делом он очищается от всякого греха. Отец дарует отпущение грехов, Сын вземлет их и от греховной скверны очищает Дух Святый, как разъясняли богопросвещенные отцы церкви. Вследствие того, что оправдание состоит не в снятии только с человека осуждения за грех или прощении греха, как вины (объявления его правым пред судом Божиим в юридическом смысле), а и в действительном уничтожении всего греховного в человеке, оправдание водою и Духом является вместе и освящением. Оправдание и освящение, таким образом, в сущности совпадают, неотделимы одно от другого: падший человек, действием Божией благодати очищаемый от того, что греховно, действительно делается праведным, а посему и оправданным, т. е. освобожденным от греха, как вины; равно как и наоборот: с него снимается вменение и осуждение за грех, потому что он действительно соделался святым (освященным), обладающим действительной праведностью или невинностью, какой обладал Адам до падения, т. е. в смысле неимения вины по отсутствию самого греха.

На оправдание и очищение от грехов, как на одно из благ, которые принесет с собой Мессия, предвозвещалось еще в Ветхом Завете. С пришествием Мессии, говорит, напр., пр. Даниил, запечатаются греси, и загладятся неправды, и очистятся беззакония и приведется правда вечная (9, 24; сн. Мих.7:19; Ис.43и др.).

Но яснейшим образом учение о даровании оправдания и освящения обратившимся ко Христу выражено, конечно, лишь в Новом Завете. Так, иудеям, возбужденным проповедью ап. Петра о Распятом и Воскресшем и, вследствие того, спрашивавшим, что нам делать? – апостол отвечал: покайтеся, и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа во оставление грехов, – и приимете дар Святаго Духа (Деян.2:38). Тех же иудеев, по поводу исцеления хромого, он призывал: покайтеся и обратитеся, да очиститеся от грех ваших (3, 19). Ап. Павел, изображая состояние оправдания, в которое поставлены после своего обращения коринфяне, между прочим говорил им: и сими, – т. е. повинными в разнообразных языческих пороках и преступлениях (идолослужении, блудодеянии, лихоимстве и под.) – неции бесте, но омыстеся, но освятистеся (ήγιάσθητε), но оправдистеся (εδικαιώθητε) именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (1Кор.6:11). Ясно, что апостол соединенное с омытием (в крещении) освящение и оправдание верующих Духом Св. во имя И. Христа научает понимать как дарование действительной и внутренней праведности и святости, как действительно и противопоставленное этой праведности прежнее порочное их поведение. Он же учит, что кровь Христова очищает совесть нашу от мертвых дел (Евр.9:14).

В возрождении водою и Духом полагается лишь только начало новой, христианской жизни и вместе начало восстановления человека, подобно тому, как и естественное рождение является лишь началом жизни. Но остатки ветхого человека, следы созданных прежде злых качеств, жало греха, т. е. возможность и наклонность ко греху, хотя, конечно, обессиленная и ослабленная, остаются в человеке возрожденном. Победить и истребить в себе эти остатки, обратить праведность, дарованную в крещении водою и Духом (объективную праведность), в праведность. созданную свободными усилиями духа (субъективную), достигать меры полного возраста Христова и исполняться всей полнотой Божией (Еф 3, 19) и составляет для возрожденного основную задачу всей его земной жизни. Выполнить эту задачу одними собственными силами человек не в состоянии. Необходимы ему дальнейшая помощь и содействие благодати, необходимы не только для сохранения, укрепления и возращения духовной жизни, но и для пребывания в ней до конца, даже по утверждении в вере и добродетели. Церковь отвергла учение не только пелагиан, будто благодать вообще не необходима для спасения, но и мнение полупелагиан, утверждавших, что благодать если и необходима, то лишь для утверждения в вере и добродетели обратившегося ко Христу, но не необходима для пребывания в вере до конца жизни, как и для начала самой веры, т. е. для обращения (Карф. соб. 125 и 126 пр.; сн. Посл. Вост. патр. 14 чл.). И эта благодатная помощь для содеяния верующими своего земного спасения, – вся божественныя силы, яже к живoтy и благочестию, действительно даруются им.

И. Христос учил: якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, тако и вы, аще во Мне не пребудете. Аз есмь Лоза, вы же рождие: иже, бу дет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже (Ин.15:4–5). Этими словами показывается, что уверовавший не может приносить никаких христианских плодов, если не пребудет на Лозе – И. Христе, и не будет питаться, подкрепляться и возрастать Его непосредственной животворящей силой.

Ап. Павел учит, что самое наше хотение, желание спасения и исполнение желания, не говоря уже о нашей деятельности, зависит от помощи одушевляющей и укрепляющей верующего благодати Божией. Увещевая со страхом и трепетом содевать спасение, он замечает однако: Бог бо есть действуяй в вас, и еже хотети, и еже деяти о благоволении (по Своей благой воле, – Флп.2:12–13), в противоположность тому, как грех, живущий в человеке, направляет все помышления сердца на зло. Действие этой силы Божией, вспомоществующей содеянию спасения, апостол уподобляет таинственному действию силы природы, произращающей растения, которая важнее и выше насаждения и орошения (евангельской проповеди аз насадих, Аполлос напои, Бог же возрасти! Темже ни насаждаяй есть что, ни напаяй, но возращаяй Бог (1Кор 3, 6–7). Всякое духовное добро, совершаемое христианином, совершается при содействии этой силы: плод духовный, т. е. Духом Божиим в нашем духе порождаемый, есть любы, радость, мир, долготерпение, вера, кротость, воздержание (Гал.5:22). Духом Божиим христианин крепко утверждается во внутреннем человеке, т. е. делается сильным по духу и достигает такой веры, которой Христос вселяется в его сердце (Еф.3:16–17). Дух способствует нам в немощех наших, и закону ума нашего подает силу против закона, сущего во удех наших (Рим.8:26), помогает преодолевать самые сильные искушения (2Кор.12:9), научает нас даже молитве: о чесом помолимся, якоже подобает, не вемы, но Сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными (Рим.8:26).

Сила Божия, руководя и поддерживая нас в течении всей нашей жизни, и завершает наше спасение. Верующие силою Бо жиею соблюдаеми (есте) через веру во спасение, готовое явитися во время последнее (1Пет 1, 5). Начный дело благо (обращение) в вас, совершит (будет совершать) е даже до дне Иисус Христова (Филип 1, 6; сн. 1Кор.1:8). Понятно отсюда, почему апостолы в своих благожеланиях христианам так часто и первее всего выражают желание ниспослания им спасающей благодати от Бога, напр.: Сам Бог мира да освятит вас всесовершенных во всем (во всей полноте), и всесовершен ваш дух и душа и тело непорочно в пришествие Господа нашего И. Христа да сохранится (1Сол 5, 23; сн. Рим.15:13; Евр.13и др.).

Господь И. Христос спас нас, приняв человеческое естество в единую ипостась Свою для того, чтобы обожить, возвысить его до возможной степени, без уничтожения, однако, его свойств и без подавления естественных его проявлений и действий, и тем показал, каков должен быть человек, воссозидаемый по Его образу (Рим.8:29; Еф.4:13), и как действует в нас сила Божия, сила Христова. Эта божественная сила проявляется в немощи нашего естества как всесильная, но без уничтожения нашей свободы, без подавления или устранения наших естественных сил, напротив, с предоставлением им свойственного им поприща деятельности. Божественной благодати принадлежит преобладание в содеянии нашего спасения, подобно тому, как во Христе – божественной воле над человеческой. Но как в Нем преобладала божественная воля, однако при существовании, проявлении и свободном подчинении ей воли человеческой, так и в нас, созидаемых по образу Его, могущественное действие божественной благодати не сопровождается насилием и подавлением наших человеческих сил, а ведет к свободному подчинению их высшей силе и совместному с ней нашему подвигу.

Так и учит откровение об отношении благодати к свободе человека.

В речах И. Христа человек изображается как существо совершенно свободное, могущее подчиняться действию на него божественной силы и свободно развиваться при ее всесильной помощи в данном ею направлении, или противиться действию божественного Его слова, учения и чудес и ожесточаться все более и более. О том же говорит вся история земной жизни Христа Спасителя, полная проявлений как доброй, так и злой человеческой воли, при обилии божественной Его любви, обращенной ко всем, к грешникам же и врагам Его в особенности. В частности, в притчах: о сеятеле (Мф.13:3–23), о царстве Божием (13, 24–50), о царской вечери (Мф.22:1–14; Лк.14:16–24), изображается различное, зависящее от самих людей, отношение их к евангельской проповеди. Свобода человеческой воли видна и из обращения Спасителя к Иерусалиму, не восхотевшему быть собранным в лице своих чад вокруг Него, подобно птенцам под крылья матери (Мф.23:37; Лк.13:34), т. е. утверждается то же, что и в притче о царской вечери: званныя… не хотяху приити (Мф.22:3). О крайнем проявлении противной Богу злой человеческой воли или о состоянии ожесточения говорится во многих местах, в особенности по поводу исцеления бесноватых и объяснения этих чудес фарисеями (Мф.12:22–45) и по поводу нераскаянности городов, в которых наиболее было явлено сил Христовых (Мф.11:20–24). Поэтому, признавая необходимым участие человеческих сил в содеянии спасения, Христос Спаситель требовал известных усилий ума, сердца и воли Своих слушателей, призывал их к покаянию и вере, к исполнению воли Божией, к самоотвержению. Царствие Божие, – учил Он, – нудится, и нуждницы восхищают е (Мф.11:12).

Апостолы также постоянно внушали верующим о необходимости веры, покаяния, бодрствования, непрестанного к себе внимания и неусыпных трудов при содеянии спасения. Ибо можно отверзать и затворять сердце при слышании евангельской проповеди: се стою при дверех и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною (Откр.3:20). Днесь, еще глас Его услышите, не ожесточите сердец ваших (Евр.3:7–8; 4, 7). Человек может противиться Духу Св., как обличал в этом иудеев первомученик Стефан: жестоковыйнии и необрезаннии сердцы и ушесы! вы присно противитеся Духу Святому, якоже отцы ваши, такожде и вы (Деян 7, 51; сн. Исх.66:4). Он может угашать в себе уже действующую силу Божию: Духа не угашайте (Сол 5, 19); может оскорблять и тем удалять от себя Духа Божия: не оскорбляйте Духа Святаго, Имже знаменастеся в день избавления (Еф.4:30). И напротив, человек может восходить от веры в веру (Рим.1:17). И Дух Божий не насильно влечет нашу свободу к совершенствованию, но способствует нам в немощех наших (Рим.8:26). Поэтому апостолы убеждают не только не противиться благодати, а тем более не пребывать в бездействии, но возгревати дар благодати (2Тим 1, 6), возмогать о Господе (Еф.6:10), исполняться Духом (5, 18).

Таким образом, спасение человека совершается не одними действиями благодати, но и действиями человеческой воли и всех сил человеческих. Но как именно действует сила Божия на немощные человеческие силы, что нужно усвоять ей и что им и в каком объеме? На первый вопрос Сам Спаситель отвечает отрицательно: Дух, идеже хощет, дышет, и глас Его слышиши, но не веси, откуду приходит и камо идет (Ин.3:8). Одно можно сказать, что действие этой силы изображается в Писании как совместное с действием наших сил, как более их могущественное, преобладающее над ними и подчиняющее их, если не встретит в них сопротивления, а найдет соизволение. Высочайший пример и образец объединения благодати и свободы представляет нам в своем лице ап. Павел. Он в таких чертах изображает осуществившееся в его духовно-благодатной жизни и служении это единство: благодатию Божиею есмь, еже есмь, и благодать Его, яже во мне, не тща бысть, но паче всех их (апостолов) потрудихся; не аз же, но благодать Божия, яже со мною (1Кор.15:10). Здесь апостол говорит, 1) что благодать Божия, вселившаяся в него (εις ᾿εμέ; ср. 2Кор.12– да вселится в мя сила Христова), сделала его тем, «что он есть», но 2) что и он потрудился и 3) что все это сделала благодать с ним (συν εμοι). Сказано «со мною», а не «во мне», чтобы кто-либо не подумал, что благодать сделала все одна за него и вместо него. И при всем том существует сильный перевес на стороне благодати: благодатию Божиею есмь, еже есмь… не аз же, но благодать Божия.

Так учили о взаимоотношении благодати и свободы и опытнейшие в духовной жизни – древние отцы и учители церкви Вселенской. По мысли св. Григория Богослова, «к преуспеянию нужны две доли великого Бога, именно первая и последняя, a также одна доля и от меня» (Сл. 37). Св. И. Златоуст говорит: «не по принуждению бывает то, что касается нашей добродетели и спасения. Хотя большая часть и почти все зависит от Бога, но Он нечто малое предоставил и нам, чтобы явился благовидный повод к увенчанию (нас)». – «Благодать, хотя она и благодать, спасает пожелавших, а не тех, которые не хотят ее и отвращаются от нее, постоянно против ее воюют и противятся ей» (На Пс.СХV, 2; На Рим.18:5).

Личное, свободное участие христианина в содеянии своего спасения после оправдания и освящения его водою и Духом может и должно выражаться и осуществляться в вере, поспешествуемой любовью. «Веруем, – учат восточные патриархи, – что человек оправдывается не просто одною верою, но верою, поспешествуемою любовью, т. е. (поясняют они, имея в виду односторонность протестантского учения об оправдании единою верой, без дел) через веру и дела» (13 чл.).

Проповедь о спасении человека верою проникает собой весь Новый Завет и составляет его главное и наиболее утешительное содержание. Приближися царствие Божие: покайтеся и веруйте во евангелие (Мк.1:15), учил Спаситель. Иже веру имет и крестится, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет (Мк.16:16). Смысл всего домостроительства в том и состоит, да всяк, веруяй в Онь, – воплотившегося Сына Божия, не погибнет, но имать живот вечный (3, 15–16), что се есть дело Божие, да веруете в Того, Его же посла Отец (Ин.6:29). Ап. Павел учит: аще исповеси усты твоими Господа Иисуса и веруеши в сердцы твоем, яко Бог Того воздвиже из мертвых, спасешися! сердцем бо веруется в правду, усты же исповедуется во спасение (Рим.10:9–10). Благодатию есте спасени через веру (Еф.2:8). Без веры невозможно угодити Богу (Евр.11:6).

Наряду с такими свидетельствами о необходимости веры для спасения, даже о вере, как едином условии спасения, Новый Завет учит о недостаточности одной веры для спасения. Так, И. Христос говорит: не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи! внидет в царствие небесное, но творяй волю Отца Моего, Иже на небесех (Мф.7и след.). Как на отличительный признак Своих последователей и главную их обязанность Он указывает на самоотвержение и несение креста, на последование за Ним, на подражание Ему: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет (Мф.16:24). Образ дах вам, да яко же Аз сотворих вам, и вы творите (Ин.13:15). Ап. Павел учит, что мы для того и искуплены И. Христом, чтобы творить дела благие: Того бо есмы творение, создани во Христе Иисусе на дела благая, яже прежде уготова Бог, да в них ходим (Еф.2:10), что не по вере только, но и по делом воздаст Господь людям в будущей жизни (Еф.6:8; Рим.2:6; 2Кор.5:10; 9, 6 и др.). По словам того же апостола: аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь (1Кор.13:2). С особенной же силой показывается бесплодность мертвой (т. е. недеятельной) веры ап. Иаковом, который говорит: от дел оправдается человек, а не от веры единыя (2, 24). Кая польза, братие моя, аще веру глаголет кто имети, дел же не имать? Еда может вера спасти его?… Вера, аще дел не имать, мертва есть о себе. Ты веруеши, яко Бог един есть! добре твориши! и беси веруют и трепещут (14–17, 19 ст.).

Итак, по ясному учению слова Божия, спасает человека вера во Христа и Господа Иисуса, однако такая, которой сопутствуют дела благия, или, как выражается ап. Павел: о Христе бо Иисусе ни обрезание что может, ни необрезание, но вера любовью поспешествуема (πίστις δί αγάπης ένεργουμένη – Гал 5, 6), т. е. вера, которой сопутствует, как ее следствие и наилучшее обнаружение, любовь к Богу и Господу Иисусу и ближним ради Его.

Понятно, почему содеяние человеком своего спасения может совершаться и совершается не иначе, как верою. Нет другого имени под небесем, кроме имени Богочеловека – Искупителя, о котором бы можно спастись, т. е. освободиться от греха, оправдаться перед Богом, а через освобождение от греха избавиться от проклятия и смерти. Ни собственные усилия человека в делании добра, или исполнение дел закона, ни жертвы, ни обрезание, ни происхождение от Авраама, на чем основывали свою уверенность в оправдании иудеи и к признанию чего увлекали первенствующих христиан, не могут доставить человеку оправдания и спасения (см. особ. Рим.1– 5 гл.; Гал.2:11–5, 12). От дел закона не оправдится всяка (никакая) плоть! законом бо познание греха (Рим.3:20). Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва (Гал.3:13), – вот в Ком единственная надежда на спасение для людей, которые все до одного согрешиша и лишени суть славы Божия (Рим.3:22–26). Но истинно спасающая вера в христианине не может быть лишь теоретическим признанием или только созерцанием спасающей любви Божией, явленной в искуплении. В познавшем не умом только, но и сердцем, что возможно и даруется спасение лишь во Христе, и действительно ищущим спасения, с верою необходимо соединяется отречение от зла, возненавидение его (покаяние). Там нет искреннего желания спасения, где нет самоосуждения, т. е. когда не тяготит человека греховное состояние.

Мало этого, познавший верою во Христа любовь Божию и сам не может не стремиться к Богу, не отвечать всеми силами своей души на Его любовь любовью же и именно любовью Христовой, т. е. по подобию исторического подвига И. Христа. Истинно верующий в Него становится готовым и способным, при содействии благодати Божией, на всякие подвиги самоотверженной любви к Богу и ближнему. Спаситель о проявлениях этой любви говорит: аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет (Ин.14:23), a по словам ап. Иоанна: сия бо есть любы Божия (к Богу), да заповеди Его соблюдаем (1Ин.5:3; сн. 2, 5). Другими словами, такая вера необходимо проявляется в жизни, согласной с верой, т. е. в добрых делах: «как огню свойственно есть согревать, воде орошать, свету просвещать, так вере живой свойственно есть дела добрыя показывать» (Тихона Зад. Сл. на Успение). Глаголяй, яко познах Его (Бога Искупителя) и заповеди Его не соблюдает, ложь есть, и в сем истины несть (1Ин.2:4).

Таков смысл откровенного учения о значении веры и добрых дел в деле нашего спасения, или об условиях спасения со стороны самого человека. Спасает человека собственно вера, но только настоящая, истинная вера, та, которая, действуя на волю человека, приводит человека к истинной жизни, побуждает его содевать свое спасение. Поэтому можно сказать, что вера спасает делами, что доброделание необходимо не только в смысле следствия, но и условия спасения, но, конечно, не в том смысле, чтобы делами человек зарабатывал себе спасение, что дела суть какие-либо заслуги, обязывающие Бога по правде воздавать за них вечными наградами. Дела сами по себе, в качестве внешних поступков или отдельных подвигов, не имеют в христианстве значения. Без веры никакие дела не могут спасти человека.

Учение о благодатном оправдании и спасении человека Божией благодатью и его условиях, возвещаемое в слове Божием, р.-католической церковью понято и истолковано в чисто внешнем, юридическом смысле, с точки зрения правовых отношений между Богом и человеком, с примесью пелагианских воззрений на состояние природы спасаемого человека. Сущность первородного греха, учит она, состоит не столько в повреждении духовно-телесной природы человека, сколько в том, что грехом своим человек оскорбил Бога, навлек на себя Его праведный гнев и лишился благодати, «дара первобытной праведности». Вследствие этого искупление должно было иметь своею главной целью возвращение человеку благодати. Но благодать могла быть возвращена только возвращением к нему благоволения со стороны Бога, Которого человек оскорбил своим грехом. Так как человек с своей стороны не мог принести Богу достаточное удовлетворение за нанесенное Ему оскорбление, то потребовались для принесения этого удовлетворения воплощение и смерть Сына Божия. Если бы не было надобности в этом удовлетворении, не было бы надобности и в воплощении Сына Божия, – для восстановления человека в невинное состояние достаточно было возвратить ему дар благодати, потерянный через грех. При сохранившихся почти неповрежденных грехом силами и возвращении дара первобытной праведности он в состоянии и сам собственными трудами и подвигами заслуживать или приобретать право на получение наград от Бога; или вечного блаженства. Соответственно с такими представлениями о грехе, искуплении и состоянии природы человека, оправдание и спасение человека совершается, по р.-католическому учению, не заслугами только Христа Спасителя, но и заслугами самого человека. Раскрывается это учение таким образом.

И. Христос заслужил благодать Божию и небесное блаженство для всего человечества. Благодать и даруется людям ради Его заслуг, ибо без благодати они не могли бы оправдаться и спастись. Она призывает человека-грешника ко спасению. При содействии этой благодати (т. н. предваряющей) в призываемых ко спасению является вера в смысле «самого твердого согласия на все открытое свыше» (Cat. rom. 1 p. II с. 2 qu.), в особенности же вера в то, «что нечестивый оправдывается Богом по благодати Его, избавлением о Христе Иисусе» (Conс. trid. Sess. VI, 6), a вместе с нею – страх перед правосудием Божиим, надежда на помилование, покаяние, решимость принять крещение, начать новую жизнь и соблюдать заповеди Божии. Все это вместе взятое называют приготовлением (dispositio) к оправданию в крещении. На этой подготовительной к оправданию ступени, учат некоторые из римских богословов, человек уже может совершать духовные подвиги, – добрые дела, которые являются как бы заслугами, за которые Бог затем в крещении дает ему благодать оправдания. Таким добрым делам усвояют название merita de congruo. Они совершаются не при помощи благодати оправдания, а при помощи естественных сил самого человека, и принимаются Богом за заслуги как бы из чувства приличия (ех congruo).

За приготовлением следует самое оправдание в таинстве крещения, или т. н. влитие благодати (infusio gratiae). В этом таинстве Бог вливает в человека Свой сверхъестественный дар (supernaturale donum), или Свою благодать, которая освящает и обновляет его природу и через то освобождает его от всех его грехов – первородного и личных, а вместе с тем и от всех наказаний – временных и вечных. (Conc. trid. VI, 7). За этим оправданием, учит католицизм, начинается второе оправдание, иначе называемое увеличением святости, в котором праведный делается еще праведнее (justus efficitur justior), посредством доброделания в последующей жизни⁵⁶.

В первом оправдании человеку дается известная степень святости, достаточная для получения права на загробное блаженство. Ho Бог «не желает, чтобы Христовы заслуги приносили нам пользу без всякого содействия с нашей стороны» (Perrone). Своими стараниями и усилиями или добрыми делами человек может к усвоенной им в крещении Христовой заслуге прибавить еще собственную и, таким образом, увеличить самостоятельный свой венец. При этом дела понимаются исключительно в смысле суммы внешних поступков, служащих обнаружением внутренней святости. Делами человек заслуживает новый дар сверх естественный, т. е. Бог, видя доброделание человека, прибавляет в награду за него той святости в праведности, которую Он излил на человека при крещении, и этим дает человеку возможность делать еще больше добрых дел, чтобы снова заслужить приращение святости или тем более оправдаться и т. д. (Conc. trid. VI, 10). Достигнутая таким образом святость в свою очередь заслуживает увеличенное блаженство за гробом, а добрые дела, совершаемые при помощи влитой благодати, суть заслуги в собственном смысле (заслуги не de congruo, a merita de condigno), т. е. такие заслуги, которые человек может прямо предъявить Богу, как дающие неотъемлемое право на получение вечной жизни и за которые Бог дарует вечную блаженную жизнь, как нечто должное, как награду, и даже более – как плату (merces), и притом дарует прямо «пропорционально делам» (Беллярмин).

Но римский католицизм, увлекаемый правовой точкой зрения на спасение, не удовольствовался признанием добрых дел человека заслугами пред Творцом. Придумана им еще возможность сверхдолжных дел. Католицизм считает закон Божий таким ограниченным, что можно не только легко выполнять его, но сделать многое и свыше его требований. Закон будто бы делится на заповеди и советы. Заповеди предлагаются всем без исключения христианам, а советы – это, так сказать, высшая мораль, обязательная. только для желающих достигнуть высшего нравственного совершенства, но неисполнение их не вредит вечному спасению. Исполняя заповеди, человек делает должное, сам для себя заслуживает спасение, а, следуя советам, он совершает уже сверхдолжное, и не только заслуживает для себя лично вечную жизнь, но может заслужить ее и для других, у коих собственных добрых дел для спасения недостаточно (Cat. rom. III p., c. 3; II p. c. 5). Таковы заслуги святых людей. Заслуг святых так много, что они, вместе с заслугами Христа Спасителя, составляют неисчерпаемую сокровищницу сверхдолжных дел (thesaurus supererogationis operum). Из этой сокровищницы, находящейся в распоряжении Римской церкви, церковь в лице своего главы – папы в праве брать заслуги в желаемом количестве и вменять их другому лицу. Отсюда возникли т. н. индульгенции.

Таково в основных чертах учение Римской церкви об оправдании и спасении человека: у благодати и веры она отняла почти всякое значение и силу в оправдании и спасении. Вера только знакомит христианина с Богом. Благодать лишь помогает ему в его самостоятельной деятельности. И только эта последняя имеет все достоинство в деле спасения: человек сам начинает его, сам и заканчивает. Пелагианские представления о состоянии природы падшего человека, оставшейся почти неповрежденной, должны были привести к пелагианским заключениям. Применение же к религиозно-нравственной жизни правовых отношений, унаследованных католицизмом от древнего языческого Рима, сообщило всему этому учению, как и учению об искуплении, внешне юридический характер: человек зарабатывает себе спасение, как наемник в доме Отца, никогда не могущий быть Его сыном, а Бог дарует блаженство в качестве платы за наемнический труд.

Юридическое понимание дела оправдания и спасения человека с сильным наклонением в сторону пелагианства уже показывает, почему р.-католическое учение об оправдании и спасении не может быть признано истинным. Основная мысль, проникающая все это учение, будто человек выслуживает свое спасение, есть мысль ложная. На самом деле спасение человека есть дар Божий, дело Его неизреченного милосердия: благодатью есте спасени через веру, и сие не от вас, Божий дар (Еф.2:8). Р.-католические же представления о выслуживании человеком своего спасения являются умалением великого дела Христа Спасителя. Без Его заслуг ни за какие дела не было бы нам даровано спасение, а Его заслуги достаточны для спасения мира и на все времена.

Та вера, которую р.-католики называют оправдывающей, на самом деле есть простое знание, вера рассудочная (notitia, assensus), а не вера сердца, не нравственное начало жизни и деятельности, иначе, – есть вера мертвая, формальная, могущая быть бесплодной и все-таки оставаться верой. Такое понятие о вере принято католицизмом, очевидно, лишь для того, чтобы возможно было отделить от веры дела и признать за ними значение личных заслуг перед Богом, каковое отделение было бы затруднительно при понятии об оправдывающей вере, как вере живой, обнаруживающейся в делах.

Взгляд на добрые дела христианина, как на заслуги перед Богом, есть взгляд ложный. Думать, будто человек может совершать какие-то такие заслуги перед Богом, за которые Бог должен воздавать человеку блаженством, как чем-то должным, не только нечестиво, но и безумно. «Бог, – говорит блаж. Августин, – не нуждается и в самой человеческой праведности, и все то, в чем выражается истинное почитание Бога, полезно человеку, а не Богу. Не скажет, конечно, никто, что был полезен источнику, когда пил из него, или свету, когда видел его» (О граде Бож. X, 5). Тем более нельзя признавать добрые дела христианина заслугами, что эти дела суть плоды Духа Святаго (Гал.5:22), даруемого по заслугам Искупителя. «He милость оказываешь (Богу, подвизаясь в добре), говорит св. Кирилл Иерусалимский, потому что сам получил ее прежде; напротив того, воздаешь за милость, возвращая долг Распятому за тебя на Голгофе» (Сл. огл. XIII, 23). Неверно и утверждение, будто награды в вечной жизни будут «пропорциональны» делам-заслугам. Можно ли говорить о «пропорциональности», или лучше – равенстве между делами-заслугами и наградами, когда все спасение человека совершается заслугами Искупителя, когда самые дела – плоды Духа, хотя совершаемые при участии свободы? Мало этого. Кратковременное земное делание не соответствует вечному и нескончаемому блаженству, – и не в отношении только к продолжительности по времени (2Кор.4:17), но и в качественном отношении (1Кор.2:9). He должно быть речи о равенстве между земными делами и вечным воздаянием и потому, что нет и не может быть на земле человека без греха. Если всякое дело доброе дает человеку хоть призрак права на награду, то с правовой точки зрения и всякий грех с необходимостью требует удовлетворения, так сказать, платы за себя (как р.-католики и учат действительно), a этим отнимается и последний призрак права на какую-нибудь награду от Бога.

Наконец, что касается учения, будто возможны сверхдолжные дела и существует особая сокровищница этих дел, то таким учением ниспровергается дело спасения людей, совершенное И. Христом. На самом деле нет и не может быть никаких сверхдолжных человеческих дел. И. Христос, возвестив людям совершеннейший закон нравственной жизни, указывал им такой идеал добра: будите совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48), а в Самом Себе явил высочайший образец святости, которому христиане должны подражать (Ин.2:6; 1Пет 2, 21; Еф.5:2). В условиях земной жизни ни один человек не может не только осуществить христианский идеал добра во всей его глубине и широте, но не может достигнуть даже только совершенного освобождения от греха и непреткновенности в добре. Каким же образом можно говорить о добре сверхдолжном, когда человек не в состоянии сделать и должного? Как бы в обличение такого самомнения Спаситель говорит: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко paбu неключими есмы (мы рабы, ничего не стоящие), яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк.17:10)⁵⁷.

Крайности р.-католического учения об оправдании, в особенности учение о добрых делах, как заслугах, и применение его к церковно-религиозной жизни, вызвали протест со стороны реформации XVI в. Отвергнув р.-католическое учение, протестантство (лютеранство и реформатство) провозгласило новое учение об оправдании, противоположное р.-католическому, однако не менее одностороннее и также проникнутое духом чисто юридических представлений об отношениях между Богом и человеком. Это есть учение о том, что человек оправдывается единой верой (per solam fidem), – разумеется, без дел или независимо от дел (т. н. реальный или материальный принцип протестантства), с пониманием самого существа оправдания в чисто юридическом смысле. По слововыражению формула об оправдании единой верой является, как будто, взятой у ап. Павла (Рим 3, 28; 4, 5–6; Еф.2:8–9), но под ней скрываются понятия и воззрения на оправдание, осуждаемые откровением. Чтобы убедиться в этом, раскроем: I) что такое лютеранская и вообще протестантская оправдывающая вера; II) в чем состоит или как понимается протестантством самое оправдание (его сущность) и, наконец, III) в каком отношении по этому учению находятся добрые дела к оправданию и вере.

I. По происхождению своему оправдывающая вера, как и все обращение человека, учит протестантство, есть всецелый дар Божией благодати. В грехопадении так глубоко повреждены силы человека, что он сделался неспособным к деятельному и совместному с благодатью участию в своем обращении и возрождении. Поэтому Сам Бог начинает и производит его обращение (conversio), воля же человека «при обращении находится в чисто пассивном состоянии». Благодать Божия, приходящая со словом о спасении во Христе, пробуждает веру в Искупителя и оправдывает «через веру в кровь Христову», – тех, которых хочет спасти, делая и «из людей противящихся и не хотящих (спасения) хотящими» (Form. conc. p. I, c. II, 17–18). Предметом (объектом) оправдывающей веры служит не вера лишь вообще во все то, что возвещается в слове Божием и излагается в символах веры. Главный предмет оправдывающей веры, делающей ее спасительной (fides salvifica или justificans), – это уверенность спасаемого в том, что Христос принес достаточную жертву умилостивления не просто за грехи людей вообще, а именно и за его личные грехи, желает его личного спасения, что ради этой жертвы Он прощает его именно грехи, иначе, – спасающая вера есть твердое упование на заслуги Христа и присвоение их верующим самому себе, уверенность в своем личном спасении (Conf. aug. art. IV; Apol. cont. art. IV, de justific. 44–47; 50–56). Эта вера и производит то, что тот, кто имеет такую веру, из преступника, каков падший и вообще всякий человек до появления в нем веры, становится в очах Божиих человеком оправданным. Давая такое понятие об оправдывающей вере, протестантство решительно восстает против понимания спасающей веры в смысле веры, действующей любовью, проявляющейся в деятельности. Протестантам кажется, что учением о вере, действующей любовью, разрушалось бы учение об оправдании единою верой. Но вследствие этого отрешения от деятельности оправдывающая протестантская вера лишена нравственного характера; она не есть живое, нравственное начало, а чисто пассивное, созерцательное, внутреннее состояние души, сближающее ее с одной из форм знания.

II. Соответственно с понятием об оправдывающей вере протестантское учение и о существе оправдания. Протестантская оправдывающая вера может служить основанием явлению только внешне-судебному, а не нравственному. В этом, т. е. формально-юридическом смысле протестантством и понимается сущность благодатного оправдания. «Оправдывать» (δικαιούν, justificare), рассуждают протестанты, значит объявлять кого-либо правым по силе власти на то, а не вследствие действительной правоты объявляемого лица (т. е. это чисто юридический термин). А потому и «оправдание» (δικαιοσύνη, justificatio), как обозначение действия оправдания человека-грешника пред Богом, означает объявление его по суду оправданным, освобождение ради заслуг Искупителя от греха, как вины, и ответственности (наказаний) за грех, вменение чужой праведности в собственную, но грех, как грех, остается в оправданном (Ароl. cont., art. IV, 76; Form. conc. p. II, c. III, 17). Во внутреннем существе его никакого нравственного изменения не происходит. Он остается и после оправдания в крещении таким же грешником, каким был и до крещения, но только грех более не вменяется ему в вину. Бог относится к нему, в силу заслуг И. Христа, как будто он не согрешил, а напротив – исполнил закон, или как будто бы заслуга Христа была его собственной (Art. Smal. p. II, art. XIII, 1). Отсюда – различие между оправданным в крещении и некрещеным состоит лишь в том, что до крещения и появления оправдывающей веры грешник не знал, что вина за грех снята с него заслугами Искупителя, а после крещения и в силу оправдывающей веры он знает об этом. Очевидны несообразности подобного учения о сущности оправдания. Если оправдание состоит лишь в одном прощении греха, снятии лишь вины за грех, то не становится ли Бог неправедным Судиею, объявляя человека праведным, тогда как на самом деле он не очищен от греха? Или Бог не в силах действительно очистить от греха того, кого объявляет или признает праведным? Как может действительный грешник примириться с Богом, быть сыном Божиим, сонаследником Христу? Какой же смысл имеет учение откровения о необходимости нравственного возрождения человека, освобождения от рабства греху, достижения святости и действительном освящении верующих? Откровение учит о действительном, а не мнимом оправдании человека грешника благодатью Божией.

В подтверждение своего учения о существе оправдания протестанты приводят некоторые изречения из посланий ап. Павла. Указывают, напр., на слова: верующему в Оправдающаго нечестива вменяется (λογίζεται) вера его в правду (Рим.4:5; сн. 3 ст.). Под праведностью, говорят, здесь разумеется простое вменение или зачисление праведности, но не действительная праведность. Это, конечно, верно, но из всей IV гл. Рим.видно, что здесь речь идет о том оправдании, которое имело место в Ветхом Завете, когда и не могло быть оправдания в смысле действительной внутренней праведности. Тогда вера могла быть поставлена в счет еще несуществующей праведности, – вера, которая была надеждой ветхозаветных людей на будущее оправдание, когда имело совершиться явление правды Божией. Указывают, далее, на Рим.4:6–8, где на основании слов Давида о прощении грехов (7–8 ст.; Ис.31:1–2), апостол говорит, что и Давид называет блаженным человека, которому Бог вменяет (λογίζεται) праведность, независимо от дел. Но здесь апостол, верный исторической точке зрения, изображает, как представлял себе оправдание Давид. Нет, конечно, никакого основания эти неполные, неясные предчувствия ветхозаветного праведника считать за полное выражение учения апостола о сущности оправдания. Еще менее оснований видеть подтверждение юридического понимания оправдания в таких изречениях апостола, как: Бог по вере оправдывает нечестивца (Рим.4:5), никто не оправдается делами закона (Рим.3:20; Гал.2:16; 3, 11), а оправдывается от или чрез веру (Рим 3, 22; 5, 1) и др. Лишь недостаток более твердых, положительных данных вынуждает усвоять им смысл, противный общему духу и смыслу учения ап. Павла о действительном оправдании по вере в Искупителя.

III. Утверждая, что человеку даруется оправдание единственно по вере в Искупителя, протестантство решительно отвергло за добрыми делами значение условия спасения: «веруем, учим и исповедуем, говорится в одной из символических книг протестантских, что значение добрых дел должно быть отрицаемо не только в том случае, когда дело идет об оправдании верой (т. е. в крещении), но даже и в том, когда рассуждение идет относительно вечного спасения, согласно очевидному свидетельству апостола (именно Рим.4:6–8 и Еф.2. 8–9. Cm. Form. conc., p. I, c. IV, 2, 7). И еще: если мы говорим, что «грешник оправдывается пред Богом, то это значит, что он благодатью Божией освобождается (от виновности) всех своих грехов и от праведного осуждения, усыновляется Богом и делается наследником вечной жизни без всяких заслуг добрыми делами, имел ли он их, имеет, или будет иметь, – ради единственно только заслуги и совершенного послушания, величайших страданий и воскресения Господа нашего И. Христа» (ibid. p. II. с. III, 9). Избегая крайностей католицизма, протестантство, таким образом, впало в другую крайность, совершенно исключило необходимость деятельного усвоения оправданным и освященным в крещении плодов оправдания и освящения посредством не только веры, но в доброделания в последующей за крещением жизни христианина. Правда, протестанты всех времен постоянно говорят, что они требуют добрых дел, что они признают их необходимыми для того, чтобы вера была живою, которая одна оправдывает, что к совершению их обязывает христианина чувство долга, благодарность к Богу и под. (Apol. art. III, 68), и потому обвинение, будто они проповедуют учение, опасное для нравственности, основано «на непонимании, или же на злостном искажении протестантского учения». Но все это, очевидно, есть лишь только прорывающийся голос совести, только уступка требованиям природы человеческой, – уступка, не оправданная в учении. Самим же этим учением совершенно извращается нравственная сущность христианства, отнимаются у человека основания и побуждения к доброделанию.

Выражение своего учения об оправдывающей вере без дел протестанты видят у ап. Павла. Указываются ими преимущественно следующие места из его посланий: мыслим верою оправдатися человеку без дел закона (Рим.3:28; сн. 4, 6–8); не оправдится человек от дел закона, но токмо верою Иисус Христовою; не оправдится от дел закона всяка плоть (Гал.2:16). Благодатию есте спасени через веру, и сие не от вас, Божий дар; не от дел, да никтоже похвалится (Εφ. 2, 8–9). Ho этими выражениями не отрицается значение добрых дел, а только утверждается та мысль, что человек не может спастись сам собою, своими собственными силами и делами, – ни делами закона Моисеева, которыми думали оправдаться иудеи, поставившие свою правду – законническую, правде же Божией не повинушася (Рим.10:3), ибо законом познание греха (5, 13–20), ни вообще делами, хотя бы и согласными с требованиями естественного закона, каковы дела язычников, но совершенными без веры во Христа и вне церкви. Эти дела, иудеев и язычников, не могущие оправдать человека-грешника, апостол обычно обозначает: έργα νόμον или просто έργα. Ho есть дела, совершаемые по обращении ко Христу, которые, по апостолу, и важны и необходимы для спасения, которых апостол требует от христиан: мы создани во Христе Иисусе на дела благая, говорит он (Еф.2:10; сн. Кол.1:10; Рим.2:7; Евр.10:24 и мн. др.). Одна вера без любви и дел по вере не спасет человека (1Кор.13:2). Этого рода дела, необходимые для спасения, ап. Павел обозначает словами: τα άγαθά ᾿έργα, τα καλά ᾿έργα, τό έργον πίστεως, но никогда не называет их έργα νόμου и έργα. В ап. Иакове протестантство имеет и особенно прямого обличителя своего учения об оправдывающей вере (2, 14–26).

По общепротестантскому учению, в грехопадении человеческая природа подвергалась столь глубокому повреждению, что человек утратил свободу к добру. Оправдывает и спасает человека одна благодать с полным устранением какого-либо участия в том самого человека. Отсюда следовало, что благодать, спасая, действует с непреоборимою силою, насильно влечет человека ко спасению, и если однако не все спасаются, то причина этого может заключаться не в человеке, а в Самом Боге, – в том, что Он не всем дарует спасающую благодать, а кому хочет; кому сообщить, кого лишить благодати, – это всецело завиcит от Его безусловной воли, от Его безусловного предопределения. Лютеранство уклонилось от принятия столь сурового и безотрадного учения, но реформатство сделало и приняло в свою вероисповедную систему и выводы по отношению к оправданию и спасению человека, следовавшие из крайнего учения о повреждении грехом человеческой природы. Оно признало, что I) спасающая благодать Божия даруется не всем людям, а только некоторым, избранным, что II) предопределение Божие в полном смысле безусловно: Бог от вечности, по одной Своей безусловной воле, известное число людей избрал и предназначил к вечному спасению, а других отверг и осудил на вечную погибель, и что III) благодать Божия на предопределенных ко спасению действует непреодолимо, вследствие чего они необходимо спасаются⁵⁸.

Православная Восточная церковь на Иерусалимском Соборе в 1682 г. решительно осудила все эти утверждения реформатства, как ложные и нечестивые, противопоставив им свое исповедание веры (см. Посл. вост. патр. 3 чл.).

I. Реформаты утверждают, будто Бог, дабы показать богатство Своего милосердия, из всего грешного рода человеческого хочет спасти только немногих избранных. На них лишь простирается сила искупительных заслуг Христовых и за них лишь умер И. Христос, они лишь призываются ко спасению, a все остальные, отвергнутые Богом, или вовсе не призываются ко спасению (каковы, напр., язычники, никогда не слыхавшие евангельской проповеди), или хотя и призываются внешним образом, через слово Божие, и Бог дарует им, по-видимому, Свою благодать, но дарует не действительно, т. е. вовсе не с той целью, чтобы они научались от слова истины, уверовали и спаслись. Но утверждать это, значит приписывать Богу не богатство, а какую-то нищету милосердия. Милосердие Божие не может простираться на одних и не простираться на других. Ибо если все люди равно сделались виновными пред Богом, то явно, что Он, или как правосудный Судия, должен отвергнуть всех, или как любящий Отец, – сделать всех участниками Своего милосердия. Откровение прямо и учит, что Он есть Отец всех людей, иудеев и язычников (Мф.6:9; Рим.3:29–30), что Он всем человеком хощет спастися и в разум истины приити (1Тим 2, 4), – долготерпит на нас, не хотя, да кто погибнет, но да еси в покаяние приидут (2Пет 3, 9), почему и Христос предал Себя для искупления не избранных лишь, а всех, для всех людей стяжал и спасительную благодать.

Но если Бог всем людям хощет спастися, то, без сомнения, Он всем людям, без всяких ограничений, готов подавать и дары Своей спасающей благодати. Так, благодать, призывающая людей ко спасению, относится ко всем людям с точки зрения воли Божией, желающей всем человеком спастись: «божественная и просвещающая благодать, называемая нами также предваряющею, подобно свету, просвещающему ходящих во тьме, путеводит всех» (Посл. вост. патр. 3 чл.). Сообщение ее соединено с проповедью евангелия (Рим.10:17). И И. Христос дал повеление апостолам проповедывать покаяние и отпущение грехов во всех языцех, наченше от Иерусалима (Лк.24:47; сн. Кол.1:28). Бог призывает ко спасению даже тех, которые не внемлют Ему и не хотят идти на голос зовущего (Ис.65:2, 12; Притч.1:24). Иудеям во времена апостольские проповедывалось евангелие несмотря на то, что они отвергали его (Деян.13:46) и затыкали уши, чтобы не слышать гласа Божия (Еф.4:7). Потому-то и церковь, которой вверены словеса Божии, проповедует Евангелие всем, а не избранным только. Благодать, укрепляющая силы христианина на подвиги добра, также предлагается всем, которые послушались голоса призывающей благодати и вступили в церковь Христову; таинства, через которые сообщается благодать, установлены И. Христом не для некоторых только, а для всех членов церкви, ибо И. Христос повелел апостолам учить и крестить вся язы́цы (Мф.28:19), а в притче о званных на вечерю (Лк.14:18) таинственно изображал Бога призывающим не одних изъявивших желание, но и отказавшихся придти на ту св. вечерю, на которой предлагается хлеб жизни и чаша спасения. Все в церкви делаются причастниками таинств, а через таинства и благодати Божией, равно все оглашаются проповедью Евангелия. Но все ли суть избранные сыны царства Божия? Никто, без сомнения, не станет утверждать подобной мысли.

Реформаты указывают, что некоторые народы вымерли, не слыхав проповеди о спасении во Христе, а это служит будто бы видимым доказательством, что благодать не всеобща, что есть отверженные Богом от участия в благах искупления. Το, конечно, правда, что не все люди и даже народы слышат слово благовестия Христова. Благость Божия хотя и всем человекам хочет спасения, но действительное призывание благодатью в царство Христово, ограничивается в известное время только некоторыми. Это последнее обуславливается не одной волей Божией, но и свободой человеческой, восприемлемостью естественных сил человека к гласу призывающей благодати. На избрание одних народов предпочтительно пред другими нужно смотреть как на дело премудрости Божией (образец – притча о работниках в винограднике в ев. Мф.20:1–16), которая при этом сообразуется с состоянием разумных своих творений и потому призывает народы к новой жизни в христианстве не прежде, как путем естественного развития они настолько подвинутся, что явятся все естественные условия к принятию ими христианства (Ин.6:14; Деян.16:6–7; 16, 9). Премудрость Божия в самом избрании одних народов уготовляет семена для будущего призвания в царство благодати других народов, находящихся пока в естественном состоянии (миссионеры). Притом в церкви Христовой существует верование, что настанет время, когда всем народам будет проповедано Евангелие. Ввиду всего этого ошибочно было бы видеть причину того, что так много поколений родятся и умирают не слыша евангельской проповеди и не участвуя в дарах благодати Св. Духа, в отвержении их Богом по одной Его безусловной воле. Это тайна, которая откроется для нас в будущем.

Что же касается утверждения реформатов, будто Бог, если и призывает отверженных, дарует им лишь «по-видимому» Свою благодать, т. е. «по-видимому» только хочет им спастись, а не на самом деле, то подобная мысль возмутительна для христианского сознания и чувства, – прямо богохульна.

II. Ложно и реформатское учение о безусловном предопределении. Православная церковь о предопределении учит так. «Веруем, что всеблагий Бог предопределил к славе тех, которых избрал от вечности, а которых отвергнул, тех предал осуждению, не потому, впрочем, чтобы Он восхотел таким образом одних оправдать, а других оставить и осудить без причины, ибо это не свойственно Богу, общему всех и нелицеприятному Отцу, Который хощет всем человеком спастися и в познание истины приити. Но так как Он предвидел, что одни хорошо будут пользоваться своей свободной волей, а другие худо, то посему одних предопределил к славе, а других осудил» (Посл. вост. патр. 3 чл.). Предопределение Божие, таким образом, не безусловно, а условно: оно основывается на предведении Божием и уславливается свободой предопределяемых.

Такое понимание требуется общим духом и смыслом учения всего св. Писания о будущем воздаянии людям. Оно учит, что живот вечный есть достояние только тех, которые принимают и надлежащим образом пользуются теми средствами, какие дарует благость Божия для достижения спасения, которые т. е. несомненно веруют в Своего Искупителя (Ин.3:36; 6, 47) и творят волю Отца небеснаго (Мф.7:21). И, напротив, кто не имеет веры в Сына, осужден будет (Мк.16:16). кто не возродится водою и Духом и не сотворит воли Отца небесного, не внидет в царствие Божие (Ин.3:5; Мф.7:21). Следовательно, если Бог от вечности предопределяет известных людей к животу, то побуждается к этому не одной Своей благостью, но и собственными трудами и усилиями людей в содеянии ими своего спасения, их верою и добрыми делами; равно, когда других Он предопределяет к осуждению, то по причине отвержения ими благодати, закоснения во зле. Это подтверждается и словами Самого Судии, которые Он скажет в день последнего суда. Стоящие одесную Его услышат: приидите благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира. Взалкахся бо и дасте Ми ясти; возжадахся и напоисте Мене… А сущим ошуюю Его будет сказано: идите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и ангелом его. Взалкахся бо, и не дасте Ми ясти; возжадахся, а не напоисте Мене; странен бех, и не введосте Мене… (Мф.25:34–44). Всем явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла (2Кор 5, 10; сн. 1Кор.3:8; Рим.2:6–8).

Ап. Павел и прямо говорил об условности предопределения: ихже (Бог) предуведе, тех и предустави сообразных быти образу Сына Своего, яко быти Ему первородну во многих братиях! а ихже предустави, тех и призва! а ихже призва, сих и оправда! а ихже оправда, сих и прослави (Рим.8:29–30). По мысли апостола, Бог предустави, т. е. предопределил, призвал, оправдал, прославил, их же предуведе, что они будут сообразны образу Сына. или же явятся любящими Его и вместе с этим достойными Его милостей (28 ст.). Предопределению, следовательно, предшествует предведение и первое обусловливается последним. Их же предуведе было бы лишним, если бы в словах предустави заключалась мысль о безусловном предопределении, независимом от нравственного состояния предопределяемых.

Что же касается реформатского учения о безусловном предопределении, то оно по самому существу своему чуждо христианского характера и возмутительно для христианского смысла и чувства. Оно извращает истинное понятие о всесвятом, всеблагом и правосудном Боге, представляя Его для одних – избранных источником благости, для других – только силою карательной, губящей, так что первые, пользуясь Его милосердием, не подлежат правосудию, а последние, подлежа правосудию, не пользуются милосердием. Последние и на свет являются только для того, чтобы вечно страдать, и страдать только потому, что вечно предопределение Божие об их отвержении (de reprobatione). Далее, учением о безусловном предопределении отнимаются у человека побуждения к нравственному совершенствованию. В самом деле, если Бог без всякого отношения к делам предопределенных, по одной Своей безусловной и притом неизменной воле, одних избрал и предназначил к вечному спасению, а других отверг и осудил; то к чему заботиться людям о преуспевании в благочестии? Известно, что еще при жизни самих швейцарских реформаторов появились в основанном ими обществе т. н. либертинцы, которые действительно и проповедывали полнейшее безразличие в нравственной жизни, или лучше – совершенную разнузданность человеческой плоти.

He является, поэтому, несправедливым и жестоким суждение об этом учении, выраженное в «Послании восточных патриархов»: «что говорят богохульные еретики, будто Бог предопределяет или осуждает, нисколько не взирая на дела предопределяемых или осуждаемых, – это мы почитаем безумием и нечестием… Утверждать, что божественное хотение есть вина нечестия осужденных… не значит ли это произносить страшную клевету на Бога… и хулу на небо? Бог не причастен никакому злу, равно желает спасения всем, у Него нет места лицеприятию, почему мы исповедуем, что Он справедливо предает осуждению тех, которые остаются в нечестии по развращению своей воли и нераскаянному сердцу. Но никогда, никогда не называли и не назовем Бога виновником вечного наказания и мучений и как бы человеконенавистным… Тех, которые так говорят и думают, мы предаем вечной анафеме и признаем худшими всех неверных» (3 чл.).

Реформаты думают, что их учение о предопределении есть учение откровения, особенно ап. Павла. Из многих мест Писания, говорят они, видно, что Бог предопределяет не по причине нашей веры, святости, но для веры, святости. Так, в словах И. Христа к апостолам: не вы Мене избраше, но Аз избрах вас, да вы идете и плод принесете (Ин.15:16), добрые дела (плод), очевидно, представляются не причиной, а следствием избрания и предопределения. Ап. Иуда нечестивцев своего времени называет издревле предуставленными к осуждению (οί πάλαι προγεγραμμένοι εις τούτο τό κρίμα – 4 ст.). Ап. Павел говорит, что Бог избра нас в Нем (во Христе) прежде сложения мира быти нам святым и непорочным пред Ним в любви (Еф.1:4), – избрал не потому, что мы были святыми, но дабы сделались святыми. Всего же яснее можно видеть, говорят, что причина предопределения заключается в одной безусловной воле Божией из свидетельства ап. Павла, что Бог еще не рождшимся, ни сотворшим, что благо или зло… Иакова возлюби, Исава же возненавиде, и что спасение наше зависит не от хотения нашего или подвига, но от одной милости Божией (Рим.9:11–16). Но действительный смысл всех этих изречений не таков, какой усвояют им реформаты. Слово: избрание или предопределение употребляется в Писании не в одинаковом значении. Иногда им обозначается избрание к славе, или в собственном смысле предопределение (напр. Мф.24:24), которое бывает несомненно по предведению нравственного состояния и поведения предопределяемых, иногда же под избранием разумеется избрание или призвание к благодати, – ко спасению во Христе, которое зависит от одной благости Божией (2Тим 1, 9). Так, в словах И. Христа: не вы Мене избрасте…, очевидно, идет речь об избрании не к славе, а к благодати вообще, и в частности – о призвании к апостольскому служению, а прямой смысл слов ап. Павла: яко избра нас в Нем… таков: так как Бог прежде сложения мира, ради заслуг И. Христа, избрал нас (разумеется вся церковь Ефесская, в которой, без сомнения, не все до единого были избранные в собственном смысле), т. е., положил даровать нам благодать, дабы мы сделались святыми, то во времени и благословил нас всяцем благословением духовным (ст. 3), через которое могли бы мы сделаться святыми. В словах ап. Иуды говорится не о вечном предопределении к осуждению, a o том, что появление современных апостолу нечестивцев на сие осуждение, т. е. для того суждения о них, какое высказывает о них апостол (ст. 5 и след.). было преднаписано древними пророками и потом апостолами (14 и 18 ст.), которые предрекали (особенно ап. Петр во 2 посл. 2 гл.) о появлении таковых и подобных лжеучителей и обольстителей. Не содержится мысли о безусловном предопределения и в Рим.9 гл. Здесь ап. Павел говорит не о предопределении Божием людей к вечной жизни или вечному осуждению, а об избрании и отвержении в отношении к существующему на земле благодатному царству, и притом об избрании и отвержении под условием веры или неверия со стороны призываемых.

III. Прямым выводом из учения о безусловном предопределении явилось в реформатстве учение о благодати непреодолимой, – учение, в древности высказывавшееся блаж. Августином. Реформатство учит, что предопределенным ко спасению Бог подает Свою особенную благодать, непреоборимую, которой они не могут ни утратить, ни противиться, почему они необходимо спасаются без всяких усилий с своей стороны. Отверженные, напротив, ничем не могут изменить предопределения и необходимо погибают. Им Бог не подает Своей благодати, или подает только «по-видимому», не только попускает им делать зло, но и движет их злою волей.

Очевидна несообразность подобного учения. Думать так значит представлять Бога виновником не только добра, но и зла, допускать, что Бог отнимает у человека Им же Самим данный человеку дар – свободу, и, наконец, не обращать вовсе никакого внимания ни на свидетельство откровения, ни на показания опыта об отношении благодати к свободе.

Учение Англиканской церкви об оправдании и его условиях и о предопределении. Лютеранские и реформатские воззрения на даруемое во Христе оправдание и на предопределение не остались без влияния и на вероучение, содержимое Англиканской церковью. Так, о сущности оправдания Англиканская церковь в своих «XXXIX членах» учит: «повреждение природы (произведенное первородным грехом) остается и в возрожденных, по каковой причине похоть плотская, по-гречески именуемая φρόνιμα σαρκος, не покоряется закону Божию. И хотя для верующих и крещенных нет более осуждения, однако же апостол исповедует, что эта похоть имеет в самой себе природу греха» (IX чл.). О действительном очищении от грехов, оправдываемых Богом, в члене нет речи. Такое учение о существе оправдания, очевидно, имеет общепротестантский характер.

Об условиях оправдания в членах говорится: «мы оправдываемся (justi reputamur – в смысле ли только снятия осуждения за грех, или действительного очищения от грехов, точнее не определяется) пред Богом только заслугами И. Христа через веру, а не нашими добрыми делами или заслугами. Поэтому учение о нашем оправдании одной только верой есть весьма здравое учение и чрезвычайно исполнено утешения» (XI чл.). Что нужно разуметь под оправдывающей верой, – веру ли в общепротестантском смысле, или веру в домостроительство спасения вообще, или, наконец, веру, действующую любовью, осталось в члене не разъясненным; веет лишь от выраженного в нем учения духом протестантских вероисточников, но протестантизм остался недоговоренным. О добрых делах англиканство учит: «добрые дела, которые суть плоды веры и следуют за оправданием, хотя не могут изглаждать наши грехи и не могут выдерживать строгого суда Божия, бывают однако же приятны Богу во Христе и необходимо происходят от истинной и живой веры, так что по ним можно узнавать живую веру, как древо по плодам» (XII чл.). Р.-католическое понятие о делах, как заслугах, а тем более возможность сверхдолжных дел, англиканством отрицается (XIV чл.).

Недовыясненным является символическое учение Англиканской церкви и о предопределении. В члене XVII-м – «о предопределении и избрании» – говорится: «предопределение к жизни есть вечное изволение Божие, по которому Он прежде создания мира определил в совете Своей воли о нас освободить от проклятия и осуждения тех из человеческого рода, коих Он избрал во Христе, и привести их во Христе к вечному спасению, как сосуды, уготованные в честь. Поэтому удостоившиеся столь великого благодеяния Божия бывают, по назначению Божию, призываемы Духом Святым, действующим в них в приличное время; призываемые благодатью повинуются (призванию), оправдываются туне (gratis), становятся чадами Божиими через усыновление делаются сообразными образу единородного Сына Иисуса Христа; они благоговейно подвизаются в добрых делах и, наконец, по милости Божией получают вечное блаженство». Как понимать выраженное здесь учение о предопределении, – это, по сознанию самих английских богословов, представляет «Вопрос значительной трудности». Бесспорно, что оно может быть понимаемо в кальвинистическом смысле, поскольку совершенно умалчивает об участии свободной воли в деле созидания спасения. Однако в этом члене нет и прямого отрицания истины о свободе воли. Равно нет в нем, как и в других членах, существенных особенностей кальвинистического воззрения, как то: о предопределении к осуждению, или смерти, о том, что Христос умер только за «избранных» и что только им даруется благодать, о благодати непреодолимой и о невозможности окончательного отпадения от нее для избранных.