Раздел 3: Русская Духовная Миссия при архимандрите Леониде (Кавелине) 1863–1865

Троице-Сергиева Лавра 10–11 июня 1863 г.

Публикация

Ваше Превосходительство, милостивый государь!

...Удивляюсь, что А.Н. <Муравьев> продолжает рекомендовать архим. Порфирия²⁰⁴ и после его сочинения о Синайской Библии²⁰⁵, и после дельных обличений не дельного сочинения. Какие странные заключения выводит он из простого варианта рукописи, и какие неумеренные поднимает крики! Как нескромно провозглашает себя критиком, почти единственным в России! Сидя в лавре, под глазами митрополита, в соседстве духовной академии, с каким самонадеянием и невниманием к начальству, без совета с учеными соседями, без разрешения митрополита, пускает он в свет сочинение спорное, по делу, покровительствуемому государем императором. Если так в глазах: чего ожидать за глазами?²⁰⁶ Думаю, Вам известно, что он писал из Константинополя одно письмо в трех экземплярах к двум митрополитам и к Вашему Превосходительству, жалуясь на невнимание к его достоинству, угрожая принести жалобу Вселенскому Патриарху.

Для Иерусалимской миссии, по моему мнению, первым кандидатом может быть оптинский иеромонах Леонид²⁰⁷ и вторым архимандрит Ювеналий. Оба они были уже в Иерусалимской миссии, под начальством епископа <Кирилла> Мелитопольского.

Первый более основателен и опытен; второй оборотлив.

Мысль определить преосвященного Кирилла <Наумова> в Свияжский монастырь на место архиепископа <Евлампия> с поручением преосвященному Казанскому поддерживать его, дабы он оправдал себя и устроил себе лучший путь, – такова, что лучшую трудно изобрести. Но при сем надобно употребить для преосвященного Кирилла слово утешения.

Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, к высочайшим особам и разным другим лицам. Тверь, 1888. Ч. II. С. 188.

С.-Петербург 23 сентября 1863 г.

Публикация

I.

1. Для устройства Миссии в духовном отношении существенно необходимо переменить наличный состав оной, как вовсе не соответствующий своему назначению.

В настоящее время Миссия состоит из трех членов: двух иеромонахов, одного иеродиакона и 6 певчих (<Из лиц, составляющих нынешнюю Миссию при увольнении их из оной, кажется, имеют неотъемлемое право на пособие к возвращению в Россию лишь четверо: иеромонах Христофор <Яновский> (из Калужской епархии), иеродиакон Анастасий (из Одессы) и двое студентов: Михаил Якиманский и Иван Крылов (из Петербурга), а остальные, как поступившие на службу по собственной просьбе из среды богомольцев, могут просить единовременное пособие как милости, но не по праву. – Здесь и далее примечания архим. Леонида>). Наличные члены Миссии, удовлетворяя не вполне своему назначению в духовно-нравственном отношении, вовсе не имеют тех способностей для служения в Миссии, которые составляют существенную необходимость для членов малой общины, долженствующей, по силе обстоятельств, нравственно и материально держать себя изолированного как от иноверцев (католиков и армян), так и от единоверцев (греков) и, что всего труднее, от самой той среды, которой должна служить духовно, разумея среду наших паломников; об испорченности же этой среды довольно всем известно из официальных и частных сведений. При таком положении, очевидно, что чем члены Миссии более будут сближены нравственно между собою, тем и дело Миссии пойдет успешнее, а этого-то сознания и единства не достает нынешней Миссии, составленной из лиц разнородных и собранных совершенно случайно, без должного внимания к их внутренним достоинствам и внешним спсобностям. От этого и произошло, между прочим, то, что Духовная Миссия, в которой положено по штату быть шести певчим, ныне не имеет вовсе певчих в прямом смысле этого слова (<В числе певчих состоят: два студента, вовсе не имеющие голоса, дьячок со спавшим и неприятным голосом, два монашествующие: иеродиакон Максим и монах Даниил, удаление которых необходимо по известным причинам>), на что справедливо сетуют посетители святых мест, а некоторые заявляли о сем и печатно.

2. Относительно материальных нужд Миссии, по близкому знакомству с местными обстоятельствами можно бы сказать многое, но, при недостатке финансовых средств, необходимо ходатайствовать лишь о том, чтобы и для новой Миссии был сохранен настоящий бюджет ее.

При известной и ежегодно увеличивающейся в Иерусалиме дороговизне первых жизненных потребностей, при необходимости выписывать многое из России, для начальника Иерусалимской Духовной Миссии не представляется возможным удовлетворять из личного жалованья неизбежные расходы представительства, как то: ежедневный прием туземных посетителей, сопряженный по восточному обычаю с угощением каждого, содержание лошади и саиса, наем лошадей для членов Миссии и певчих при встречах и проводах Патриарха и др. значительных особ и путешественников, поездка для служения и посещения окрестных святых мест, канцелярские расходы и отправка корреспонденции до Яффы и, наконец, неизбежные бакшиши – подарки за всякую услугу, большую и малую. На все это Преосвященный Кирилл имел в своем распоряжении кроме 3.500 руб. жалования особые суммы. Консул же получает добавочное содержание от Палестинского Комитета в 2.500 руб. серебром. В виду вышеупомянутых издержек, вынуждаемых особенностью местных обстоятельств и предзанятым положением начальника Миссии в Иерусалиме в отношении представительства, необходимо к жалованию начальника Миссии добавить особую сумму (500 руб. серебром) на “экстренные надобности”, чем хотя отчасти покроются те издержки.

Таким образом, нынешний бюджет Миссии (14.650 руб.) может быть распределен между членами оной в следующем виде:

Начальнику Миссии Архимандриту жалование 2.000 руб.

На экстернные надобности 500 руб.

2 иеромонахам (по 1000 рублей) 2.000 руб.

1 иеродиакону 500 руб.

Драгоману из местных христиан 600 руб.

6 певчим вольнонаемным, каждому по 500 руб. 3.000 руб.

Наемному помномарю из монашествующих 300 руб.

На наем прислуги 500 руб.

На содержание церкви 1.000 руб.

На общий стол (<При сем необходимо иметь в виду, что члены Миссии из монашествующих не должны употреблять мясного стола, дабы не соблазнять сим богомольцев; по местным обстоятельствам края необходимо все потребное для монашеской трапезы выписывать из Одессы, через что расходы на содержание общей трапезы увеличиваются почти вдвое>) для начальника Миссии 1.000 руб.

2 иеромонахам и 1 иеродиакону по 500 руб.

каждому, а драгоману и 6 певчим по 250 руб.

каждому, всего 4.250 руб.

Всего 14.650 руб.

3. Относительно певчих должно заметить: опыт и время показали, что в Иерусалимской Миссии, при условии ежедневной службы для богомольцев, невозможно в выборе певчих достигнуть той свойственной цели (с которой положено было по штату иметь певчих из студентов) (<В прежнюю Миссию с научными целями было взято в числе певчих трое студентов: один вскоре выбыл по собственному желанию, а о двух остающихся там и доселе Преосвященный Кирилл, пригласивший их в Миссию, вынужден был отозваться в письме к г. обер-прокурору от 17 апреля 1858 года, что при настоящем составе Миссии они не приносят той пользы, какую от него можно было ожидать>) без увеличения численного состава Миссии. А как по финансовым затруднениям о сем не может быть и речи, то в настоящем случае остается лишь содержать при Миссии хор певчих из шести положенных по штату человек, которые бы по своему выбору удовлетворяли существенно двум главным условиям: были люди благонадежные по поведению, хорошие певчие по голосам и знанию пения. Собрать певчих исключительно из монашествующих хотя было бы весьма желательно это, но представляет непреодолимые затруднения, если принять во внимание, как наши иноческие обители дорожать хорошими певчими, и с каким трудом образуют и поддерживают свои небольшие хоры. По всем этим соображениям возможно лишь одно: не выходя из пределов штатного содержания, составить для новой Миссии небольшой хор из шести (вольнонаемных) певчих.

Время и опыт также доказали, что каков бы ни был состав певчих, они, как лица, не составляющие собственно Миссию, а лишь принадлежащие к ней по необходимости, должны быть отличены от членов Миссии и по личным своим правам, т. п. чтобы увольнение неблагонадежных и неспособных и замещение их новыми (из среды богомольцев) зависело бы непосредственно от начальника Миссии, не заставляя его прибегать к продолжительной о сем переписке. В видах же поощрения одних и побуждений других не излишне также было бы предоставить начальнику Миссии право распределения между певчими содержания по степени способности и усердия каждого, равно также и штрафовать за небрежение к своим обязанностям единовременными вычетами из жалованья (с возвращением удержанного по исправлении). Одним словом, необходимо вменять в обязанность начальнику Миссии содержать при оной не менее положенного числа певчих, с отпуском положенной на содержание их штатной суммы (4.500 руб.) в его полное распоряжение, с правом как самого распределения между ними этой суммы, так и увольнения, и замещения одних лиц другими по его личному усмотрению. Через это кроме нравственной гарантии относительно того, чтобы поведение певчих (будут ли они состоять из монашествующих или из светских лиц) не бросало невыгодного света собственно на Миссию, приобретается еще и та выгода, что при таких условиях увольнение оказавшихся неспособными или неблагонадежными не будет на будущее время сопряжено ни с какими издержками для правительства; необходимость вышеозначенной меры сознавал и Преосвященный Кирилл, о чем и входил с представлением к Министру иностранных дел 17 ноября 1860 года, в коем, между прочим, писал: “для избежания затруднений, какие встречал и доселе продолжительной перепиской о членах Миссии, я бы осмелился просить себе права вменять по крайней мере певчих и заменять по нужде новыми лицами, не дожидаясь особых разрешений начальства”.

4. Для ограждения материальных интересов Миссии необходимо устранить потерю, проистекающую от нынешнего порядка высылки ей жалования не звонкою монетою, а векселями, причем Миссия теряет от 10–15 % из суммы, назначенной на содержание, что при дороговизне первых по трудности жизни в Иерусалиме не может быть не ощутительным.

При отправлении к месту служения нужно предоставить и ныне те же самые средства и пособия на необходимые издержки, какие получали члены прежней Миссии, согласно со сметою единовременных издержек по отправлению Духовной Миссии в Иерусалиме, Высочайше утвержденною в 30 день марта 1867 г.

II. Записка о лицах, из которых предполагается образовать Иерусалимскую Миссию нового состава

I. Члены Миссии:

а) иеромонахи

1. Смоленского Архиерейского Дома иеромонах Иоанн, родом из дворян, по фамилии Бойко, пользуется особою доверенностью и личным расположением Преосвященного Антония и с духовной стороны известен мне лично по ОБОИМ Способностям и нравственным свойствам. Если Бог благословит, желал бы приготовить из него преемника себе по Иерусалимской Миссии, который мог бы заменить меня в случае болезни, смерти, отозвания и т. п. случайным обстоятельствам, а в настоящее время, кроме служения, будет помогать мне в письменных занятиях и употребляться для поручений по внешним делам Миссии духовно-политического характера. Имею уведомление телеграммою из Смоленска, что Преосвященный Антоний на служение Миссии благословляет его.

2. Задонского Богородицкого монастыря иеромонах Гедеон известен мне лично как по своим нравственным качествам, так и по способностям, существенно необходимым для Миссии по ее ограниченному составу: он знает хорошо Церковный Устав по распорядительности и хозяйственной части, может заведовать общею трапезою Миссии, быть духовником для богомольцев и надзирать за благочинием в самом доме Миссии, где предполагается помещать богомольцев из белого духовенства и монашествующих. Относительно о. Гедеона имею сведения, что если он будет удостоен от Св. Синода назначение в члены Миссии, то он примет беспрекословно изъявление о нем воли Божией.

б) иеродиакон

3. Козельской Введенской Оптиной Пустыни иеродиакон Досифей был бы полезен Миссии в оной, весьма ответственной по местным обстоятельствам, должности ризничного, к чему имеет особую способность и подготовку; по нравственным своим качествам известен мне с отличной стороны. Относительно назначения имею сведение, что, если будет удостоен онаго Святейшим Синодом, примет беспрекословно и притом с удовольствием, ибо был предназначаем и в первую Миссию Преосвященным Поликарпом.

4. Состоящий при С.-Петербургской Духовной Академии иеродиакон Арсений, бывший в числе членов Иерусалимской Духовной Миссии до 1860 г., мог бы быть полезен Миссии знанием церковной службы на греческом языке, особенно при частых общих служениях с греками, которые, в видах церковного общения, успели обучить своих иеродиаконов службе на славянском языке, ожидая того же взаимно и от нас. Способен также вести счетную часть по общему хозяйству Миссии. По любви к св. местам, прося меня принять его в число членов Миссии, о. иеродиакон Арсений обещает исправить некоторые, бросающиеся в глаза, недостатки, или, лучше сказать, странности, которые, по моему замечанию, проистекают от недостатка правильного руководства в начале его иноческого пути и потому легко могут быть исправлены при желании подчинить себя этому руководству на будущее время, на что о. Арсений изъявляет полную и искреннюю готовность. Вообще же он известен мне за человека скромного и способного к занятию языками²⁰⁸.

Сверх того, прошу позволения взять с собою в Иерусалим для состояния при мне келейником известного мне лично по своим способностям и нравственным качествам рясофорного монаха Гавриила, имеющего увольнительный вид из Иркутского Архиерейского Дома, каковой вид для перемены на другой для поклонения св. местам при сем представить честь имею.

II. Певчие:

Для составления певческого хора я пригласил пять вольнонаемных певчих и для управления ими в качестве регента из придворных певчих Сергея Вознесенского с званием псаломщика и предоставлением ему по службе тех прав и преимуществ, которыми пользуются псаломщики других наших заграничных Миссий.

При таком составе певческого хора (из певчих, в числе которых один с званием псаломщика будет регентом), я надеюсь на первое время, до поступления в ведение Миссии обширного Троицкого собора, не затрудняться исправлением соборных ежедневных богослужений и доставить нашим богомольцам утешение услаждать свое религиозное чувство стройным и благоговейным пением при правильном и неспешном чтении.

Примечание. Означенные в сей записке лица принадлежат к след. епархиям: иеромонах Иоанн – к Смоленской (при Архиерейском Доме); иеромонах Гедеон – к Воронежской (в Задонском Богородицком монастыре); иеродиакон Досифей – к Калужской (Козельской Оптиной Пустыни); рясофорный послушник Гавриил – к Иркутской епархии; иеродиакон Арсений (в С. Петербургской Духовной Академии); певчий Сергей Вознесенский находится здесь (в С. Петербурге).

Если поименованные лица будут удостоены назначения в Миссию, то я предполагал бы отправить их из места настоящего их пребывания прямо в Одессу, где, соединясь с начальником Миссии, они отправятся вместе с ним в дальнейший путь.

В заключение имею честь присовокупить, что дальнейшее пребывание в Иерусалиме прикомандированного к Миссии профессора Левинсона, по отношению к Миссии, более чем безполезно по известным конфиденциально причинам, с чем также согласно Министерство иностранных дел.

Печ. по: Дмитриевский А.А. Очерк о жизни и деятельности архимандрита Леонида (Кавелина), третьего начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме... // Россия в Святой Земле: документы и материалы. Т. 2. М., 2000. С. 428–432. (То же // Дмитриевский А.А. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме. М.; СПб., 2009. С. 220–227).

С.-Петербург 16 декабря 1863 г.

Подлинник

Указ Его Императорского Величества, самодержца Всероссийского, из С.– Петербургской духовной консистории начальнику Иерусалимской Духовной Миссии, о. архимандриту Леониду.

По указу Его Императорского Величества С.-Петербургская духовная консистория слушали указ Святейшего Правительствующего Синода от 2 сего декабря за № 3832, коим дано знать, что государь император, по всеподданнейшему докладу господина синодального обер-прокурора, в 18 день минувшего ноября, Высочайше соизволил на определение лекаря Георгия Саруфа²⁰⁹ на службу медиком при Иерусалимской Миссии, сверх штата, впредь до возможности перемещения его на подобную должность при тамошних богоугодных заведениях, с предоставлением начальнику Миссии употреблять Саруфа по должности драгомана – для объявления о сем Высочайшем повелении начальнику Духовной Миссии нашей в Иерусалиме и зависящих распоряжений к отправлению Саруфа вместе с прочими членами Миссии в Иерусалим.

Приказали: для объявления начальнику Иерусалимской Духовной Миссии архимандриту Леониду Высочайшего повеления об определении лекаря Саруфа на службу медиком при означенной Миссии, сверх штата, послать ему, архимандриту, указ, а в Азиатский департамент министерства иностранных дел сообщив о сем Высочайшем повелении, просить об отправлении Саруфа вместе с прочими членами Миссии в Иерусалим.

Декабря 16 дня 1863 года.

Архив РДМ, п. 2, д. 16. 1 л.

Москва 4 февраля 1864 г.

Публикация

I. Российская Духовная Миссия в Иерусалиме и построение там церковных и странноприимных зданий, которые по предмету и цели должны составлять одно, произведены двумя действователями: 1) духовным начальством, с согласия Министерства иностранных дел, и 2) Иерусалимским Комитетом²¹⁰, составленным из светских особ. Сии действователи шли каждый своим отдельным путем; и неудивительно, если не пришли к единству. Письмо 3 января сего 1864 года обсуждает открывающиеся неудобства и предлагает преобразование Миссии. Трудно удовлетвориться и тем, что существует, и тем, что предполагается.

II. Письмо изъявляет опасение, что огромная церковь (Троицкий собор. – Н.Л.) подавит своим великолепием скромное лицо архимандрита.

Сие замечание не покажется сильным, если принять в рассуждение следующее:

Нельзя же было бы признать основательным и согласить с церковными правилами, что поскольку церковь огромна и великолепна, то при ней должен быть архиерей.

Служение архиерея с недостаточною свитою едва ли не более представляет вид церковной скудости, нежели служение архимандрита с малою свитою.

Если архимандрит – настоятель монастыря (по предлагаемому проекту), не будет подавлен огромностью храма, то равномерно и архимандрит – начальник Миссии.

Справедливо же то, что лучше было бы вначале поставить во главе Миссии архимандрита, которого после нетрудно было бы возвести в сан архиерея, при обстоятельствах, того требующих и тому благоприятствующих, нежели прийти к необходимости заменить архиерея архимандритом. Первое было бы восхождением силы в силу, а последнее имеет вид падения.

III. Еще опасение: «Если занеможет один иеромонах или иеродиакон, тогда трудно будет даже предложить ежедневное будничное служение».

Без иеродиакона служить можно. При болезни одного иеромонаха может служить другой, или третий, а если нужно, и архимандрит без собора, и это будет подвиг почтенный и назидательный.

IV. «Хотят употребить до 80 тысяч рублей на одну стенную живопись».

Сие мимоходное замечание письма достойно полного вниманья.

Такое употребление собранных по копейкам в России денег справедливо можно признать ненужною роскошью и расточительностью.

Это может быть и бесполезно, потому что сомнительно, долго ли стенная живопись на камне может устоять пред восточною зимнею сыростью, которая хуже северного мороза.

Это даже может оказаться вредным, по обычному своеволию нынешних живописцев, которые и в иконах не довольно следуют преданию, а в картинах стенного писания позволяют себе фантастические изображения, не согласные не только с преданием и приличием, но даже и с обыкновенною скромностью. Что если на стенах русского в Иерусалиме храма представятся изображения сего рода взорам тамошних православных христиан и приходящих православных богомольцев?

V. «С саном епископа примирился теперь синод иерусалимский, который прежде видел в этом нарушение своих церковных прав».

Вот оправдание нынешнего распоряжения Святейшего Синода, которым, вместо епископа, назначается архимандрит.

Примирился синод иерусалимский, вероятно, скрепя сердце, потому что ему нужно благорасположение России, хотя, впрочем, он мог бы примириться искренно, если бы лучше сообразил церковные правила с настоящими обстоятельствами.

VI. В письме предполагается преобразовать Миссию в монастырь; и мысль сия подкрепляется тем, что так должно быть «сравнительно с другими народностями и исповеданиями».

В сем сравнении есть недоразумение. Римско-католики строят в Иерусалиме монастырь, а протестанты – церковь и училище, взяв разрешение от турецкого правительства и не глядя на православного Патриарха и синод, потому что пред сими не имеют никакого обязательства. Не то с единоверным Российским Синодом, который, по церковным правилам, не имеет права в чужой области строить монастырь без согласия местной иерархии. Таким образом, устроение русского монастыря может подлежать большему затруднению, нежели посольство епископа, который имел кафедру в России, а в Иерусалим был послан командированным или временно посланным.

VII. Здесь представляется опасность важнее тех, которые изъявлены в письме. Если Святейший Синод усиленным домогательством достигнет того, что устроит в Иерусалиме свой монастырь, то может случиться, что Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский присвоят себе то же право в чужой области и потребуют допущения построить свои монастыри в Москве и в Петербурге; а Вселенский Патриарх потребовал бы, чтобы Николаевский греческий монастырь в Москве зависел единственно от него, без всякого отношения к местной епархиальной власти. Так в обеих столицах произошло бы три церковных управления, взаимно независимых, что повело бы к множеству запутанностей и неустройств в церковном управлении. Посему-то в Москве допущен греческий монастырь с условием зависимости от местного епархиального начальства, а для Патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского допущены не монастыри, а метохи, или подворья, также в зависимости от местного епархиального начальства.

И посему Святейшему Синоду московским митрополитом от 29 апреля 1863 года (№ 173) было донесено следующее:

«Если почему-либо не признано будет удовлетворительным наименование русских богоугодных заведений в Иерусалиме, то можно присвоить им наименование Русской странноприимной обители, так как сие наименование не ограничивается строго значением монастыря (Флм.22) и в России дается и не имеющим монашества богоугодным общежитиям. На сие прилично испросить соизволения Блаженнейшего Патриарха Иерусалимского».

VIII. «Убогая Миссия наша, состоящая из четырех членов».

Если это правда, то скудно и неудобно.

IX. Напротив того, составить Миссию из 12 монахов и 12 послушников было бы широко, и трудно собрать столько людей, соответствующих назначению. Там недовольно иметь людей, которые бы исполняли церковную службу и спали в келье. Там надобны способные и усердствующие назидать богомольцев, ходить за больными, изучать местные языки, учить детей, собирать церковные сведения и сообщать в Россию.

По крайней мере, на первый раз надобно дать начальнику Миссии не очень малое, но и не очень большое число людей, чтобы он вполне мог обнять их своим руководством. Когда они хорошо войдут в дело и утвердятся в нем, тогда, смотря по надобности, удобнее привыкнуть к ним. Другие примечания к статье IV, что опасение неприличия со стороны своеволий художников не напрасно, сие можно подтвердить делом. При месяцеслове на текущий год находится рисунок Царских врат новосозданной в Иерусалиме церкви. На сих вратах представлен, по обыкновению, образ Благовещения: в средине большой крест, а над крестом двуглавый орел²¹¹.

Как не понял художник (что понимали все православные), что на Царских вратах можно изображать только то, что должно быть предметом благочестивого поклонения? Неужели он хотел неправославным, клевещущим на нас, будто мы идолопоклонствуем иконам, дать повод к новой клевете, будто мы идолопоклонствуем двуглавому орлу? В одной из церквей Сергиевой Лавры есть двуглавый орел в алтаре за престолом; но в каком положении? Он держит на раменах своих запрестольный крест, будто это прилично церкви и знаменательно. Это подает мысль, что православное государство чтит и поддерживает Православную Церковь.

Печ. по изд.: Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский. Собрание мнений и отзывов по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1886. С. 420–424.

С.-Петербург 27 февраля 1864 г.

Подлинник

По случаю назначения Вашего Высокопреподобия начальником нашей Духовной Миссии в Иерусалиме, министерство иностранных дел считает нужным, в дополнение к тем указаниям, которые будут Вам преподаны от Святейшего Синода, объяснить, в чем, по его мнению, будет заключаться круг возлагаемых на Вас обязанностей.

По распоряжению правительства забота о новых постройках для обеспечения приютов нашим богомольцам, как надзор за всеми возведенными для этой цели зданиями, а также и попечение о материальных нуждах богомольцев, возложены на особых лиц по усмотрению Палестинского Комитета. Императорское консульство, по самому существу своих обязанностей, сносится с местными властями, заботится о безопасности и интересах наших подданных, разрешает возникающие между ними споры и т. п. За тем круг действий Духовной Миссии заключается, кроме отправления богослужения и удовлетворения духовных нужд наших подданных, равно как и тех православных всех народностей, которые обратились бы для сего к начальнику или членам Миссии, в поддержании дружественных сношений с местным духовенством, в передаче по принадлежности присылаемых из России пожертвований, а также и в содействии нашему консульству в тех случаях, когда оно обратится к посредству Миссии.

К сему министерство иностранных дел долгом считает присовокупить, что, по мнению оного, посредством благоразумного распределения предоставляемых в распоряжение Миссии пожертвований Ваше Высокопреподобие может удобно поддерживать добрые отношения к православному духовенству и вообще к православным, вникать в истинные нужды наших единоверцев, оказывать благосклонное содействие к устранению и прекращению тех враждебных отношений, которые, к сожалению, часто возникают между греками, армянами, арабами, сирийцами и прочими. При этом Вам необходимо неуклонно стараться, чтобы Ваши действия не возбуждали подозрения и ревности высшего греческого духовенства и не имели бы вида какого-либо вмешательства в их права.

В тех случаях, когда Ваше Высокопреподобие будете нуждаться в каких-либо распоряжениях местных властей, Вам следует обратиться с просьбою о том в наше консульство, которое не преминет, по мере возможности, удовлетворять Ваши ходатайства.

Если Святейшему Синоду угодно будет принять во внимание Ваше ходатайство о снабжении Миссии книгами духовного содержания, для продажи их церквам и училищам, равно как и частным лицам, по уменьшенной цене, то это даст Вам новое средство следить за развитием православных школ и входить в дружественные сношения с местным духовенством и с нашими единоверцами.

Вице-Канцлер князь А.М. Горчаков.

Директор Азиатского департамента генерал-адъютант (подпись) Н.П. Игнатьев

Архив РДМ, п. 2, д. 18, 2 л. Впервые издано в составе опубликованной нами работы А. А. Дмитриевского «Очерк о жизни и деятельности архимандрита Леонида (Кавелина), третьего начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме...» (Россия в Святой Земле: документы и материалы. Т. 2. М, 2000. С. 439–440; То же //Дмитриевский А.А. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме. М.; СПб., 2009. С. 237–238). Дмитриевский цитировал документ по копии из архива Св. Синода, назвав его «инструкцией архим. Леониду из Министерства иностранных дел».

С.-Петербург 23 марта 1864 г.

Копия

По указу Е<го> И<мператорского> <Величества> Св<ятейший> Пр<авительствующий> Синод, по поводу отправления Духовной Миссии нашей в Иерусалим,

Приказали: снабдить В<аше> В<ысокопреподо>бие следующею инструкциею:

1. По избранию Св. Синода вверяется Вам начальство над Д<уховною> Миссиею, в Иерусалиме находящеюся.

2. Существо возлагаемых на Вас по сему званию обязанностей в главных чертах изъяснено в инструкции, Высочайше утвержденной по докладу министерства иностранных дел 21 декабря 1863 г.

3. Не выходя из начертанного в оной круга действий Ваших по званию начальника Иер<усалимской> Миссии, Вы должны неуклонно заботиться о поддержании духовного единения с Иер<усалимским> духовенством и управлении в нем чувств уважения, доверия и любви к Церкви Российской, как единоверной с Иерусалимскою.

4. К Вашей заботе относится также при удобном случае оказывать возможное в Вашем положении содействие греческому духовенству в борьбе с римскою и протестантскою пропагандами и в распространении между туземными племенами просвещения в духе Православия.

5. В числе мер к успешному действию на туземное, большею частью бедное и угнетенное, народонаселение для его просвещения, бесплатное обучение детей его грамоте, без сомнения, было бы мерою самою лучшею и наиболее надежною; но, к сожалению, такого училища при нашей Миссии еще не заведено; почему рекомендуется Вам войти в соображение на месте, не может ли быть открыто при Иер<усалимской> Миссии подобное училище, на каких началах и в каком размере, и каких потребовало бы на свое содержание ежегодных издержек, и свои по сему предмету предположения представить господину обер-прокурору Св. Синода.

6. Во время служения Вашего в Св<ятом> Граде Вы будете состоять в сношениях с находящимся там имп<ераторским> рос<сийским> консульством. Сохраняя в сих отношениях достоинство, духовному лицу приличествующее, Вы не оставите наблюдать притом должное единодушие и христианское согласие и не упустите из виду, что консульство – официальный представитель нашего правительства в Иерусалиме и орган всех сношений с местными светскими властями.

7. Удовлетворение духовных нужд русских поклонников составляет один из главных предметов попечения Миссии. В сем отношении Миссия должна всем ищущим ее покровительства и руководства оказывать радушие, внимание и сочувствие, она, конечно, озаботится также доставлять русским поклонникам возможно частые случаи слышать на св<ятых> местах богослужение на славянском языке; желающим она сообщает в устных беседах сведения и изъяснения о всех местных обычаях, знание коих для паломников полезно или необходимо, и о всех св<ятых> местах, чествуемых христианами; желающим посещать св<ятые> места в сопровождении опытного спутника Миссия оказывает зависящее от нее содействие.

8. Разделяя заботы о русских поклонниках с состоящими в ведении Вашем членами Миссии, Вы должны стараться духовными назиданиями, советами, внушениями и примерами собственной жизни располагать их к благоговейному образу поведения. В случае же, если кто из поклонников, дозволив себе явно соблазнительную жизнь, презрит совершенно Ваши пастырские предостережения, Вам остается тогда предупредить о том доверительно консула.

9. При существовании в Иерусалиме миссий иных вероисповеданий могут быть случаи встреч с лицами, принадлежащими к оным. Желательно, чтобы в сих и других случаях иноверное духовенство выносило убеждение, что Российская Церковь, заботясь о непреложном сохранении своей первобытной чистоты и целости, не перестает питать ко всему христианскому миру те возвышенные чувства любви, участия и веротерпимости, которыми издревле красуется история России.

10. В порядке внутреннего управления Миссиею наблюдается правило, что в случае отсутствия куда-либо или тяжкой болезни начальника Миссии заведование имуществом оной и начальство над состоящими при Миссии переходит к старшему по нем, если по какому-либо особенному распоряжению высшего духовного начальства не будет назначено особое духовное лицо.

11. Вам, как начальнику Миссии, поручается наблюдение за поведением состоящих при оной лиц, распределение между ними обязанностей и занятий и вообще руководство их; почему на Вашей обязанности лежит устранять возникающие между ними неудовольствия, если бы таковые случились, разбирать их жалобы и производить беспристрастное законное удовлетворение.

12. В порядке высшего управления Миссия состоит в ведении Св. Синода, пользуясь в нужных случаях содействием Министерства ин<остранных> дел.

13. Соответственно сему начальник Миссии в случаях, превышающих его власть, разрешения и распоряжения получает от Св. Синода.

14. Начальник Миссии, с своей стороны, в означенных случаях входит в Св. Синод донесениями и представлениями.

15. По вступлении в управление Миссиею Вы должны представить Св. Синоду подробные описи всего принятого Вами имущества Иер<усалимской> Д<уховной> Миссии, донося затем в конце года об изменениях в имущественных описях, если таковые изменения последуют.

16. В течение пребывания Вашего во Св<ятом> Граде Вам поручается собирать по мере возможности сведения о ходе церковных дел, о религиозных движениях и всяком примечательном в церковном отношении событии на Востоке и своевременно представлять оные чрез посредство г. синодального обер-прокурора. Сим же порядком представляются Ваши сведения о тайных проделках иноверных пропаганд, коль скоро они каким-либо путем Вам сделаются известными, о чем Вы должны тщательно заботиться, угрожающих опасностью совращения чад Церкви Православной, и о мерах, какие, по Вашему мнению, необходимы к ослаблению или разрушению оных, и вообще о всем, что в тесном кругу Вашего управления и в разноплеменной среде, Вас окружающей и к Вам соприкасающейся, будет происходить сколько-нибудь и почему-либо замечательного, но такого, что по свойству своему не может войти в официальные донесения Святейшему Синоду.

17. По прошествии каждого года Вы должны представлять Св. Синоду отчет по управлению вверенной Вам Миссии. В состав сего отчета должны входить сведения о составе Миссии и ее действиях, с указанием последствий деятельности Миссии; о числе русских поклонников; о пожертвованиях, принимаемых в Миссию, как на ее нужды, так и на нужды местных христиан и в пользу Святогробской казны.

18. К годовым отчетам, в виде особых приложений, присоединяются сведения о составе лиц греческого духовенства и иноверных миссий, об отношении их к нашей Миссии, о состоянии духа просвещения в Антиохийском, Иерусалимском и Александрийском Патриархатах, и т. п.

19. Равным образом, в конце каждого года Вами представляются Св. Синоду вместе с собственным формулярным списком таковые же о службе членов Иер<усалимской> Д<уховной> Миссии, также отчет в употреблении сумм, по штату отпущенных на Миссию.

20. В заключение всего, не излишне будет заметить вообще, что никакая инструкция не может и не должна обнимать всех случайностей, какие могут неожиданно встретиться в известной сфере действующему на пути его стремления, иначе она слишком стеснила бы его свободу и во многих случаях навредила бы самому делу. Посему разумно действующий, имея в виду главную цель свою и путь к ней, в общих чертах обозначенный, может иное дополнить в ней и своим соображением, лишь бы только не уклоняться от цели, ему указанной, и не выходить из круга, ему предначертанного. Этим же правилом в нужных случаях можете руководствоваться и Вы. С прописанием каковой инструкции, для надлежащего исполнения и в потребных случаях руководства, Вашему В<ысокопреподоб>ию и послать указ.

Обер-секретарь: Н. Сергиевский

Секретарь: Мих. Никольский

АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/1, д. 694, л. 188 об. – 189 об. См. также: Архив РДМ, п. 2, д. 18. 7 л.

С.-Петербург 24 марта 1864 г.

Подлинник

По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод слушали: предложенное господином синодальным обер-прокурором в списке отношение г. товарища министра иностранных дел следующего содержания:

Начальник Духовной Миссии нашей в Иерусалиме, о. архимандрит Леонид, представил министру иностранных дел затруднения, которые он предвидит при удалении нештатного драгомана Духовной Миссии нашей в Иерусалиме Фадлалла Сарруфа от этой должности, так как на удаление г. Сарруфа он не получал еще официальных предписаний. Имея в виду справедливость этого представления архимандрита Леонида и не желая задерживать его долго в С.-Петербурге, министерство иностранных дел выдало ему от себя бумагу, в которой выразило, что не встречает, с своей стороны, препятствий к удалению им Сарруфа от должности драгомана при нашей Духовной Миссии, если признает это нужным. Вместе с тем, принимая во внимание, что определение Сарруфа к занимаемой им ныне должности состоялось по распоряжению Святейшего Синода, без участия в том министерства иностранных дел, что могло бы дать повод г. Сарруфу, под предлогом состояния в ведении Святейшего Синода, не подчиниться требованию архимандрита Леонида, основанному на вышеозначенном предписании министерства иностранных дел, г. товарищ министра иностранных дел просит сообщить архимандриту Леониду, для отстранения всяких недоразумений, что Святейший Синод, с своей стороны, разрешает ему распорядиться увольнением г. Сарруфа вместе с прочими членами Духовной Миссии нашей в Иерусалиме. И по справке,

Приказали: имея в виду, что нештатный драгоман Фадлалла Сарруф определен был на сию должность при Иерусалимской Духовной Миссии нашей по сношению Святейшего Синода с министерством иностранных дел, и что со стороны сего министерства предоставлено Вашему Высокопреподобию уволить Сарруфа от означенной должности, Святейший Синод определяет: указом дать знать Вашему Высокопреподобию, что Святейший Синод в соответствии определению 21 октября/ 10 ноября 1863 года, по коему состоявшие в составе прежней Иерусалимской Миссии лица уволены от службы при оной, разрешает Вам с своей стороны распорядиться увольнением нештатного драгомана Сарруфа вместе с прочими членами Духовной Миссии, а г. синодальному обер-прокурору предоставить (и предоставлено) о распоряжении сем сообщить министру иностранных дел в последствие отношения оного по настоящему предмету.

Архив РДМ, п. 2, д. 21. 3 л.

С.-Петербург 24 марта 1864 г.

Подлинник

По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод слушали предложение статс-секретаря князя Урусова²¹² от 27 января сего 1864 года за № 514 следующего содержания: по имеющимся в Палестинском Комитете сведениям, нынешнее состояние работ, предпринятых близ Иерусалима для устройства Русских приютов, позволяет предполагать, что в течение предстоящих зимы и весны будет окончательно отделан дом, назначенный для нашей Духовной Миссии. Вместе с тем, будет окончена и помещающаяся в сем доме церковь во имя св. мученицы царицы Александры. А так как окончание собора во имя Св. Живоначальной Троицы ныне, с Высочайшего соизволения, отложено впредь до собрания достаточных средств на благолепное его украшение, то освящение домовой церкви в доме Миссии будет служить ознаменованием открытия Русских приютов и госпиталя.

Тайный советник Головнин, сообщив о сем для зависящего распоряжения, присовокупил, что Блаженнейший Кирилл, Патриарх Иерусалимский, выражал лично государю великому князю Константину Николаевичу готовность и желание свое освятить сооружаемые близ Святого Града русские церкви и здания, и Его Высочество тогда же изволил удостоверить Блаженного Патриарха, что такое благосклонное заявление Его Блаженства вполне соответствует сердечному желанию создателей русских церквей и зданий и что в свое время будет испрошено разрешение и благословение Патриарха. Министерство иностранных дел, вследствие сделанного с ним по сему предмету сношения, уведомило, что оно не встречает препятствия к приглашению Блаженнейшего Кирилла принять участие в церемонии освящения строящихся в Иерусалиме русских богоугодных заведений. Причем министерство присовокупило, что об окончании наших построек в Иерусалиме будет поверенному нашему в Константинополе поручено в свое время довести до сведения Патриарха и относительно времени освящения войти с Его Блаженством в изустное соглашение.

Приказали: 1) Ваше Высокопреподобие при отбытии во Святой Град снабдить граматою от Святейшего Синода к Патриарху Иерусалимскому Кириллу, следующего содержания:

«Блаженнейшему Кириллу, Патриарху Святого Града Иерусалима и всея Палестины, о Господе радоватися. Заповеданная Начальником и Совершителем веры нашей, Господом и Спасителем нашим Иисусом Христом, всесовершенная любовь, искони живущая и действующая в Святой Соборной и Апостольской Церкви Кафолической, не престает и, веруем, не престанет видимо являть себя во взаимных отношениях Церкви Иерусалимской к многолюбящей сестре ее Церкви Всероссийской. Сей непреложной и поистине священной любви Ваше Блаженство явили новый знак, выразив государю великому князю Константину Николаевичу в бытность Его Высочества в Палестине боголюбезное желание принять участие в освящении сооружаемых близ Святого Града церквей и зданий для приюта россиян, прибывающих в Иерусалим на поклонение Святому Живоносному Гробу Господню. С радостию о Христе приняли мы сие благое намерение Вашего Блаженства, тем паче, что оно поистине составляет и желание сердца нашего. Ныне же, известясь, что устроение некоторых из вышеупомянутых зданий, а также домовой при них церкви во имя святой великомученицы царицы Александры приближается к окончанию, мы к радостному воспоминанию об изъясненном намерении Вашей братской любви присоединяем нашу неизменную молитву ко Господу о сохранении Вашего здравия и благоденствия, дабы Ваше Блаженство тем беспрепятственнее могли, во исполнение общего желания нашего, призвать благословение Божие на отстрояемые близ Иерусалима русские богоугодные заведения при открытии оных. Отъезжающий во Святой Град брат наш во Христе архимандрит Леонид, особым посланием нашим представленный Вашему благовниманию, вручит Вашему Блаженству сие послание наше.

Затем с братскою любовию и признательностью, мысленно целуя Вас святым целованием, пребываем Вашего Блаженства благожелательнейшие и преданнейшие Всероссийский Правительствующий Синод».

2) Грамату сию, по надлежащем подписании и запечатании большой синодальной печатью, препроводить к Вам при указе для представления Его Блаженству Патриарху Иерусалимскому при проезде Вашем через Константинополь.

3) При сем поручить Вам в разговоре с Блаженнейшим Патриархом Кириллом упомянуть о заявленном Его Блаженством желании принять участие в освящении отстраиваемых близ Иерусалима русских поклоннических учреждений и о том, что Святейший Синод вполне разделяет таковое желание и надеется на осуществление оного, если только здоровье Патриарха или другие какие-либо обстоятельства не попрепятствуют тому; при сем, если со стороны Его Блаженства будут выражены какие-либо затруднения, изъяснить, что Святейший Синод, конечно, ввиду сих затруднений, будет признателен, если Его Блаженство сочтет возможным поручить наместнику своему в Иерусалиме, преосвященному Мелетию, совершить освящение означенных построек; при объяснении же по сему предмету иметь Вам в виду, что поверенному нашему в Константинополе министерством иностранных дел будет поручено в свое время уведомить Его Блаженство об окончании построек в Иерусалиме и войти с Патриархом в изустное соглашение относительно времени освящения.

Марта 24 дня 1864 года.

Обер-Секретарь (подпись)

Секретарь Никольский.

Архив РДМ, п. 51, д. 958. 4 л.

Константинополь 3 июня 1864 г.

Пер. с греч. Копия

Святейший и Богом собранный Правительствующий Синод,

Возлюбленный священноархимандрит господин Леонид вручил нам два божественные Ваши послания. С живейшею духовною любовью мы облобызали их и радостно приняли, от души воссылая Благодателю Спасителю нашему благодарение за то, что Он сохраняет Вас во святой Своей благодати здравыми по душе и телу. Снабдивши священноархимандрита сердечными благожеланиями, мы препослали его во Святый Град Иерусалим, куда прибывши, по милости Божией, здравым, он принял уже на себя дела порученного ему служения, которое, конечно, и будет проходить достойно, так как он жил уже там прежде и явил пример нрава доброго и поведения безукоризненного, состоя под начальством преосвященного собрата нашего епископа Мелитопольского.

Напоминание же об обещании, данном нами благочестивейшему великому князю Константину Николаевичу, делаемое нам Вашею любовью в братском Вашем письме, относительно освящения уже устроенной домовой малой церкви в Русской странно- приимнице в Иерусалиме, мы приняли благодушно и положили при удобнейшем случае доказать самым делом ту безграничную признательность, какою Патриарший наш престол обязан в отношении к благодетельствующему Российскому Императорскому Дому. Но, к несчастию (как небезызвестно и Вашей во Христе любви), страшные бедствия, постигшие всю Восточную Церковь со стороны Придунайских княжеств, еще и теперь ставящие нас и всю Церковь в самые тяжелые затруднения²¹³, не дают нам возможности предпринять ныне же путь в Иерусалим. Посему, со скорбью отлагая исполнение нашего обещания до времени устроения, при помощи Божией, большого храма <Троицкого собора>, мы поручили наместнику нашему, преосвященному митрополиту Петры господину Мелетию, совершить освящение малой церкви, когда он будет приглашен к тому святым архимандритом господином Леонидом. Святыми Вашими молитвами, в силу которых мы верим, и которых от сердца просим, возлюбленные братья, да свободится Святая Христова Восточная Церковь от неправедных гонений и да владеет подобающим ей, при содействии и покровительстве державнейшего защитника Православия, христолюбивого и светлейшего Императора, на которого после Бога возлагает надежды вся пораженная скорбью Православная Восточная Церковь. Благоденствующий же и обильный виноград, над которым благодать свыше поставила Вас, божественные иерархи, да сохранит Господь и Спаситель наш не окраденным во веки и да распространяется он больше и больше, сияя славою благочестия к утешению и вспоможению Православных Церквей, отягчаемых бедствиями.

Святейшего и Богом созванного вашего собрания смиренный во Христе брат и готовейший к услугам

Патриарх Иерусалимский Кирилл

АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/1, д. 694, л. 206–207.

Москва 19 февраля 1865 г.

Публикация

Ваше Превосходительство, милостивый государь!

<...> Видно, виноват я и должен просить прощения, что одобрял архимандрита Леонида. Не таким он мне казался, каким теперь оказывается. Он некогда советовался со мною о случае, льстившем его любоначалию: и охотно принял я смиренную сторону. Может быть, впрочем, не он один виноват. Не случилось ли, что суровый начальник попал на неисправных и непокорных подчиненных? <...>

С совершенным почтением и преданностью имею честь быть

Вашего Превосходительства покорнейший слуга

Филарет М. Московский.

Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, к высочайшим особам и разным другим лицам. Тверь, 1888. Ч. II.

С.-Петербург март 1865 г.

Публикация

<...> Из моего отношения от 20 февраля за № 15 Ваше Превосходительство изволите знать о мерах, признанных Святейшим Синодом необходимыми для восстановления порядка в Миссии, потрясенного дерзостью и своеволием ее членов, восставших против своего непосредственного начальника. От времени надобно будет ожидать указание, что следует предпринять далее. Ныне же я позволяю себе представить вниманию Вашего Превосходительства некоторые мои мысли по поводу положения, принятого нашим консулом в Иерусалиме в отношении к случившемуся. Ваше Превосходительство изволите согласиться, что для охранения достоинства Русской Церкви в Святой Земле необходимы два условия: предоставление ее представителю исполнять духовные обязанности, возложенные на него Святейшим Синодом, совершенно самостоятельно и независимо, и такой образ действий со стороны представителя нашего Правительства в Иерусалиме, который бы клонился к поддержке, а не расстройству Духовной Миссии. Между тем, из действий г. Карцева, судя о них по собственным словам его (письмо от 10 января), можно заключить, что консульство наше действовало под влиянием, по-видимому, совершенно иных соображений. С обнаружением неудовольствий служащих при Миссии лиц на ее начальника, по моему убеждению, для консульства был единственный законный способ действования. При первом проявлении этого обстоятельства, одного из немногих могущих служить поводом вмешательства светской власти во внутренний быт Духовной Миссии, консульству не только не следовало принимать жалобы на архимандрита Леонида от лиц, непосредственно ему подчиненных, и подавать им совет изложить ему их претензии письменно, но следовало немедленным внушением и наблюдением принять меры к обращению возбужденных и возмутившихся на путь законного подчинения. При этом за г. консулом всегда оставалось право и прямая обязанность правительственного агента, не подавая о том вида на месте, донести или министру о всем, что, по его убеждению, должно было подлежать сведению, вниманию и решению Правительства. До получения же ответа он всегда мог своим влиянием поддержать порядок и тем избегнуть неминуемых порицаний нашей Церкви и народности, соблазна для поклонников и единоверцев и торжества для иноверцев, а тайно быть может и для греков. Вместо того г. Карцев принимал от членов и певчих Духовной Миссии подаваемые на его имя письменно и словесно жалобы на прямого и непо- средственного их начальника, хотя эти жалобы подавались скопом от всех членов или певчих Миссии и уже по тому одному не должны были по закону иметь никакого хода. Нетрудно было предугадать, что принятие этих жалоб, естественно, подает недовольным повод думать, что консульство берет их под свое покровительство. При более же правильном и осторожном способе действования со стороны консульства можно было бы ожидать иных последствий. По крайней мере бунтующие, по всей вероятности, не зашли бы так далеко, как ныне, когда они вынудили архимандрита Леонида своими действиями совершенно устраниться от священнослужения, самовольно захватили в свое распоряжение церковное имущество и суммы и отказывают своему начальнику даже во внешних знаках уважения. Нельзя, думаю, отрицать влияния на последние Иерусалимские события: 1) прискорбных обстоятельствах смены Преосвященного Кирилла, подававших мысль о домогательстве уничтожении Духовной Миссии, 2) неудачного выбора наших представителей по неопытности и недостатку серьезного авторитета, не удовлетворяющих строгим условиям трудного в Святом Граде положения, 3) личных ошибок и недостатка такта отца архимандрита Леонида как при выборе людей, им взятых, так и при отношениях к среде, его теперь окружающей. Из этих слов Ваше Превосходительство изволите усмотреть, что я не принимаю на себя безусловной защиты действий настоящего начальника Иерусалимской Духовной Миссии; в виду моем, как и Министерства иностранных дел, одна цель – охранение достоинства Русской Церкви и русского имени, цель, перед которою личности исчезают. Но желание достижения этой именно цели приводит к необходимости поддержать значение Начальника Русской Духовной Миссии. Одни только эти соображения обусловили последние распоряжения Святейшего Синода и эти мысли, которые я счел обязанностью представить ныне Вашему Вниманию. Министерству иностранных дел не может быть безызвестно, что во всей России жалобы духовных лиц на иерархическое начальство не могут быть принимаемы никакими ни судебными, ни административными местами или лицами, не исключая и обер-прокурора Святейшего Синода, ближе всех из числа правительственных деятелей поставленного к церковным учреждениям. Без этого условия не было бы Церкви, и я не принял бы ныне занимаемого мною места. В инструкции, данной архимандриту Порфирию при первоначальном учреждении Духовной Миссии в Иерусалиме, весьма правильно было сказано: § 17. Руководство лиц, состоящих при Миссии, предоставляется ему вполне, а консул не принимает жалоб их ни на архимандрита, ни друг на друга. Не знаю, почему этот § был исключен из последующих инструкций; можно думать, что это было сделано по предположению общеизвестности этого правила. К сожалению, такое предположение не оправдалось и сделалось поводом к весьма прискорбным событиям. Принимая прошение возмутившихся членов Духовной Миссии на их начальника, г. Карцев, может быть, думал, что отказом он лишит их возможности довести их жалобы законным путем. Если так, то он ошибался, ибо списки всех поданных членами и певчими Миссии прошений и писем ими присланы сюда по почте и с добавлением таких, которые неизвестны г. консулу или им еще не представлены Министерству. Весьма жаль также, что г. Карцев не предотвратил щекотливого обстоятельства обращения русских подданных и членов Русской Церкви к Патриаршему наместнику Митрополиту Мелетию с жалобою на свое начальство. Этот факт был уже последствием и последствием понятным, полного в виду всех отвержения ими законной власти, над ними поставленной. Я позволил себе передать Вашему Превосходительству мой взгляд на положение нашего иерусалимского дела с той откровенностью, которую внушают мне еще более личное мое к князю Александру Михайловичу и Вам глубокое уважение и сочувствие, чем официальные отношения, зная, до какой степени Министерство иностранных дел всегда одушевлено патриотическим желанием содействовать зависящими от него способами ограждению интересов Православия и Русской Церкви, представляемой в Святом Граде нашею Духовною Миссиею.

Печ. по: Дмитриевский А.А. Очерк о жизни и деятельности архимандрита Леонида (Кавелина), третьего начальника Русской Духовной Миссии в Иерусалиме... //Россия в Святой Земле: документы и материалы. Т. 2. М., 2000. С. 484–486. (То же // Дмитриевский А.А. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме. М.; СПб., 2009. С. 304–307).

Иерусалим 11 марта 1865 г.

Пер. с греч. Копия

Со дня отбытия нашего из Константинополя до сих пор мы молчали, не писали ничего Вашему Превосходительству, но это не значит, что мы забыли о любви Вашей, нет, мы храним ее, цветущую на скрижалях сердца нашего, и будем хранить, хотя бы удалились на самый край земли. Посему с радостью движим мы ныне свое отеческое перо к Вашему Превосходительству и, венчая превосходительный верх Ваш от средины души и сердца отеческими нашими мольбами и благословениями, осведомляемся вместе о многожелаемом для нас благополучии Вашем, спеша, с своей стороны, уведомить Вас, что, по милости Божией, и мы здравствуем, благополучно достигши Св<ятого> Града 19 числа минувшего месяца и с полнотою духовного веселия встретивши все христоименное православное общество и все наше священное братство.

21 числа того же месяца, в Неделю Православия, мы служили во всечестном храме Пресвятого Гроба и поминали за Бескровною Жертвою благовенчанного и державнейшего Императора со всею Императорскою фамилиею, равно и Вашу сыновнюю любовь с благороднейшей и вселюбезнейшей нам по духу дщерию, Вашею супругою, и Вашими родителями, по данному нами Вашему Превосходительству обещанию, смиренно испрашивая Вам богатые милости от небесного Всецаря, ибо не сомневаемся, что Ваше Превосходительство мужественно защищаете и предстательствуете священные интересы святейшей Матери Церквей. Засим, давши истомленному телу нашему малое успокоение, в течение нескольких дней занимались меною обычных визитов, принимая поздравительные приветствия всех здешних, из коих в особенности до сих пор сохраняем в слухе нашем живым и сладким сердечный поздравительный голос возлюбленного нам по духу сына, русского консула г. А. Карцова, с которым в частые вступали сношения по поводу неприятного столкновения между Вашими, имевшего место здесь недавно.

С сердечною скорбью удостоверившись собственным слухом и от своих единоплеменников, и от чужих насчет того, о чем мы разговаривали с Вашим Превосходительством устно в Константинополе относительно настоятеля (раз только бывшего у нас до нынешнего дня) здешней Духовной Миссии, всячески желая сохранения согласия, которое, пред глазами различных здесь народностей, необходимо требуется между императорским консульством и здешнею Духовною Миссиею, для славы славного имени русского, мы думаем, что следует предотвратить продолжение подобного состояния, и мы уверены, что сколько императорское правительство, столько же и Святейший Синод, чрез посредство благоразумия и политической мудрости Вашего Превосходительства, поспешат сделать нужное исправление, восстановивши требуемый порядок и согласие, ради чего и наше отеческое сердце восчувствует великое духовное радование.

P.S. О том, что прежде сего писано было Вашему Превосходительству здешним архимандритом Леонидом, мы не оставили сделать надлежащее исследование перед священнейшим собратом нашим, митрополитом Петрским Мелетием, который отечески молится о Вашем Превосходительстве. Его Священность предъявил нам письменный документ Высокопреосвященного митрополита Петербургского, которым одной поклоннице Петербургской дается позволение, по ее пламенному желанию, отправиться во Св<ятой> Град и облечься в монашеский образ на святой и страшной Голгофе, вследствие чего Его Священность и приступил к совершению обряда²¹⁴. О сем документе имеет сведение здешний русский консул г. Карцов, да и сам архимандрит Леонид. Многое и другое рассказал нам по поводу сего священнейший собрат наш, св. <митрополит> Петрский, относительно поведения Его Высокопреподобия к монастырю нашему здесь, о чем устно представим Вашему Превосходительству, когда, с Богом, увидимся.

АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/1, д. 694, л. 236–237 об.

Иерусалим 13 апреля 1865 г.

Пер. с греч. Копия

Архимандрит Леонид, заступивший за год перед сим место настоятеля здешней Церковной Российской Миссии преосвященного епископа Мелитопольского г. Кирилла, стал своим беспорядочным и неправильным поведением и обращением не только соблазном между благоговейными русскими поклонниками и между самими членами означенной Церковной Миссии, но, что всего прискорбнее, причиною несправедливого упрека русскому имени со стороны с ненавистью следящих за нами и окружающих нас различных иноверческих народов и общин.

Прибыв недавно в сей Святой Град из Константинополя, мы употребили разные способы для успокоения раздражения, овладевшего духом русских поклонников нынешнего года, которые и частным и общественным образом объявили нам клятвенно о поведении означенного архимандрита Леонида, который беспрерывно находится не только в холодных и странных отношениях к членам Иерусалимской Церковной Миссии, состоящей под его настоянием, но и к самому императорскому российскому консульству, что производит наихудшее впечатление на всех посещающих сей Святой Град со всех краев вселенной.

Не терпя того, чтобы такое прискорбное положение дел продолжалось долее на наших глазах, мы пишем сегодня, движимые чистым чувством братской во Христе любви к Святейшему Правительствующему Российскому Синоду, и, изложив кратко сюда относящееся, повергаем на его рассмотрение как меру действительную для исправления такого положения замещение означенного архимандрита Леонида другим лицом, достаточно способным для достойного представительства нашей братской во Христе Православной Российской Церкви в Палестине и для любвеобильного и единодушного сожительства со всеми различными здешними гражданами и церковными властями.

Сие мнение наше почли мы нужным сообщить по преимуществу и зарекомендовать сим отеческим письмом Вашему Сиятельству, так как Ваше известное глубокомыслие и политическая прозорливость без сомнения достойно взвешивают политическое значение Святого Града Иерусалимского по отношению к миру европейскому, в уверенности, что таким путем будет оказано самое быстрое и твердое исцеление дурного положения дел, что обрадует в высшей степени и наше отеческое сердце, из которого посылаем Вашему Сиятельству отеческое благожелание и благословение, умоляя Царя Небесного, да пребудут многоценные лета Ваши в здравии и благоденствии.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. Приложение 3а // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы.

Иерусалим 13 апреля 1865 г.

Пер. с греч. Копия

Святейший Правительствующий Российский Синод!

Во Христе Боге возлюбленные и вожделенные братья и сослужители нашей мерности!

Ваше возлюбленное нам Высокопреосвященство братски в Господе объемля, во святой любви лобызаем и сердечно приветствуем.

Когда, назад тому более года, послан был сюда начальником Русской Духовной здесь Миссии, на место преосвященного собрата нашего во Христе господина Кирилла, епископа Мелитопольского, высокопреосвященнейший архимандрит г. Леонид, в сопровождении нового личного состава, мы приняли Его Высокопреподобие, как снабженного рекомендательными к нам письмами Святейшего Правительствующего Синода, как должно, с отеческой любовью и сердечною радостию, и, временно находясь тогда в Константинополе, в том же духе рекомендовали его нашему наместнику преосвященному митрополиту Петры Аравийской господину Мелетию, питая себя приятными надеждами, что вновь определенные лица поставят для себя целию – сохранить необходимую связь дружества и благорасположения в отношении к находящимся здесь духовным общинам и достойно представлять Российскую Церковь.

Но, к несчастию, наши надежды обманулись. Еще в бытность нашу в Константинополе мы слышали от разных русских благочестивых поклонников Всесвятого Гроба много жалоб на здешнюю Российскую Духовную Миссию и особенно на поведение ее начальника архимандрита Леонида. О нем мы со скорбию говорили с посланником г. генералом Игнатьевым по поводу дошедших до Его Превосходительства донесений о разных сплетнях, имеющих своим источником, главным образом, беспорядочное поведение Его Высокопреподобия. А когда, назад тому несколько времени, мы прибыли в Святой Град, нам принесли бесчисленные устные жалобы весьма многими русскими поклонниками обоего пола, и, между прочим, клириками Духовной Миссии, на бесчинное и беззаконное поведение и действия архимандрита Леонида, на которого поступили также жалобы и в императорское российское консульство, с которым Его Высокопреподобие находится в открытом разрыве. Вообще, неудовольствие русских поклонников против него и клятвенно удостоверяемые обвинения против него такого свойства, что вынудили нас, в случае укрощения общего раздражения, в силу принадлежащей нам патриаршей власти, воспретить Его Высокопреподобию принимать участие в священнослужениях, совершаемых на Всесвятом Месте (в храме Гроба Господня. – Н.Л.).

Со смертельною скорбию в нашем отеческом сердце о таком положении дел, мы исполняем ныне долг искреннего братолюбия, доводя о вышеизложенном до сведения Святейшего Правительствующего Синода, отчасти потому, чтобы уступить общему обращенному к нам голосу пришедших в нынешний год на поклонение Всесвятому Гробу благочестивейших русских поклонников, а отчасти по уверенности, что Святейший Правительствующий Синод, по благоразумию и благорассудительности своей, вполне озаботится положить конец такому худому положению дел, заменить сказанного архимандрита Леонида каким-либо другим лицом, так как Его Высокопреподобие своим дурным поведением не только в русских поклонниках возбуждает недовольствие и нерасположение, но и находящимся в нашей области иноверцам подает повод к нареканиям против чести славного русского имени, о которой мы никогда не переставали и не перестанем заботиться.

В заключение рекомендуем вашей отеческой любви преподобнейшего иеромонаха г-на Иоанна²¹⁵ и преподобнейшего иеродиакона г-на Арсения²¹⁶, оба эти члена Духовной Миссии незаслуженно страдают от несправедливой в отношении к ним жестокости сказанного архимандрита господина Леонида, и мы братски просим Ваше Высокопреосвященство быть милостивыми к ним и отечески даровать им прощение, если и они как люди погрешили. Нимало не сомневаясь, что Ваше Высокопреосвященство оценит как должно важность написанного нами, прекращаем слово, прося Вам от Бога дней долгих, здравых, спасительных.

Вашего превожделенного нам Высокопреосвященства

во Христе Боге возлюбленный брат и всецело преданный

(Подпись) Патриарх Иерусалимский Кирилл.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. Приложение 6 // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы.

Москва 22 апреля 1865 г.

Копия

Препровожденное ко мне от 4 марта (№ 1259) дело о неустройствах в Духовной Иерусалимской Миссии при сем возвращаю.

На беспорядочные действия членов и на неустройство всей Миссии нельзя смотреть без крайнего прискорбия. Требованное от меня мое на сие дело воззрение изволите усмотреть в особой прилагаемой при сем записке.

Если благоволите принять труд прочитать сию записку, то думаю, усмотрите в ней достаточные основания к тем заключениям, которыми они окончены.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. Приложение 9 // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы.

Москва 22 апреля 1865 г.

Копия

I. Записка о. архимандрита Леонида производит тяжелое впечатление.

Дело идет о неповиновении двух иеромонахов и иеродиакона. Но изложение дела начинается указанием на убеждения г. Мансурова, уравнивающего будто бы Иерусалим с Парижем, и на состояние женского приюта.

Настоятель Миссии не говорит, обратил ли внимание на порядок мужского приюта, что ближе и удобнее и чем был бы охранен и женский; но с усилием проникает в нечистые тайны последнего и обнаруживает их.

Строя систему соумышлений против себя, он или слишком много знает, или слишком много догадывается, а также и слишком много рассказывает, не рассуждая, что без свидетельств рассказы не суть доказательства.

Странно, что всех восставших на него он сам себе приготовил своим избранием, не взяв с собою никого достаточно известного.

«Тая в сердце злобу». Сердцеведец ли вы? Не тяжело ли это? Подобное обращение к близким могло ли располагать к искренней близости, к миру и послушанию?

«Было ли при этом (при словах против нечистой жизни) указание на вас, не помню». Неудивительно, если слышавший сие принял почти за признание. Так говоря о консуле <А.Н. Карцове> заочно, и так оправдываясь, архимандрит сам против себя возбуждал недоброжелательство.

Члены Миссии требовали поверки сумм. Архимандрит молчал. Для чего же он не сказал им, что поверка была и должна быть в узаконенное время? Если же месячного счета сумм при свидетелях не было, то он подал случай к неприятному требованию. Здесь он должен был следовать закону предосторожности, охранить действование начальника от нарекания, а не оптинскому правилу безусловного доверия и подчинения начальнику.

В воскресенье, 3 января, когда архимандрит облачался в алтаре к совершению литургии и поданы были поручи, не соответствующие облачению, и переменить их иеромонах Иоанн неприятным образом отказался, архимандрит почувствовал себя нездоровым и не стал служить литургию. Иоанну принадлежит худая средина сего происшествия, а самому архимандриту худое начало и худой конец. Архимандрит должен был не обращать внимания на разность поручей с прочим облачением, особенно зная недостаток послушания в своих сослужителях, и тогда служение совершилось бы в мире. И услышав неприятный отказ Иоанна, архимандрит должен был не продолжать спора и совершить богослужение в мире, хотя бы и ненавидящие мира были близ его. В искушении должно было искать в таинстве помощи Господа, а не бежать от Него.

Впрочем, в лице и действиях архимандрита видны тяжелое обхождение с окружающими, суровое настояние на права и преимущества начальника, слова и поступки неосмотрительные, но не дела беззаконные.

II. Лучше ли действие противников его?

Донос их начинается тем, что лицо архимандрита по временам багровеет, то раздуваясь, то опускаясь, и проч. Но об этом можно было бы поговорить с врачом, а не доносить консулу. Приметно, им хочется представить его умоповрежденным, но они не смеют сего выговорить, потому что этому противоречат и его поступки, и его переписка.

Доносят, что архимандрит в священнослужении показывает рассеянность и забывчивость, и часто бывает нужно подсказывать ему возгласы. Об этом, если и правда, прилично было бы поговорить с духовником архимандрита, а не доносить консулу.

Доносят, что архимандрит при архиерейском служении в храме Воскресения завел ссору с иеромонахом прежней Миссии; но пред причащением Святых Таин поклонился ему в ноги, прося прощения, и после жаловался на того же иеромонаха архиерею. Какое право и какую надобность имели доносители вступаться в чужое для них дело иеромонаха прежней Миссии и рассказывать случай бездоказательно, даже не именуя сего иеромонаха? И если архимандрит впал в искушение оскорбить брата, но тут же испросил у него прощение, поклонясь ему в ноги: не следовало ли покрыть сей случай христианскою любовию? Благонамеренно ли делать из сего донос на начальника?

Доносят, что архимандрит пред самым причащением в алтаре (впрочем, не будучи служащим) мирил иеродиакона с регентом. Неуместно, если правда; но консулу ли надлежало доносить о сем?

Доносят, что архимандрит в келии Арсения произнес богохульство, и того же самого Арсения, доносителя, называют свидетелем сего случая. Есть ли здесь здравый юридический смысл?

Доносят, что однажды, в Гефсимании, архимандрит не хотел допустить иеродиакона Арсения до священнослужения без исповеди. О чем тут доносить? И прилично ли доносить о сем консулу?

Доносят, что архимандрит злословил высшую иерусалимскую иерархию. Донос бездоказательный.

Доносят, что он вмешивался в управление греческих монастырей. Во-первых, это невероятно; во-вторых, какое до сего дело подчиненным членам Миссии? Жаловаться надлежало монастырям, но сего не видно.

Доносят, что архимандрит не позволил читать в церкви поучений. Если это и правда, это не требует доноса и нейдет к консулу. Архимандрит, воспитанник пустынного монастыря, вероятно, поддерживает полный и протяженный чин богослужения и потому не находит удобным длить еще время службы поучением, которое и не совсем удобно для разноязычных и разнонаречных богомольцев.

Доносят, что архимандрит запрещал иеромонаху Гедеону²¹⁷ принимать на исповедь чиновников. Этому могли быть причины, о которых не консулу судить должно. Иеромонаху нет причины на сие жаловаться; ибо вообще принимать монашествующим на исповедь разрешение дается по усмотрению начальства. И особенно нет причины троим доносить о том, что касается до одного; это дело скопища.

Доносят, что архимандрит притесняет Каминского²¹⁸. Это донос бездоказательный, голословный, и вмешательство в чужое дело. Каминский не жалуется, а за него жалуются три монаха.

Доносят, что архимандрит иеродиакона Арсения ругал и причинил тем вред его здоровью, и не допускал его служить более двух дней в неделю. И здесь в дело одного лица скопищем входят трое; и на что тут жаловаться, что слабому здоровьем иеродиакону архимандрит не велит ежедневно служить, может быть, именно щадя его здоровье? Догадка о намерении архимандрита увеличить штат ничем не доказана.

Доносят, что архимандрит иеродиакона Арсения против его воли намеревался представить к иеромонашеству. Ничем не доказано, что намеревался. И какое в том преступление, если бы намеревался? И нужно ли жаловаться на это, что намеревался сделать, но чего не сделал? И для чего в сие незначительное обстоятельство одного вмешиваться троим? Здесь нет ни тени справедливости; и видно только соумышление, которое, быв ослеплено недоброжелательством, видит преступление там, где его вовсе нет.

Доносят, что архимандрит певчих не удовлетворяет жалованьем и обращается с ними негуманно. Если это и правда, то право жаловаться принадлежит певчим, а три монаха, вмешиваясь в сие, обнаруживают только свое мятежное расположение против начальника Миссии.

Доносят, что архимандрит удержал у себя столовые деньги членов Миссии за декабрь. Вот один пункт, по которому имеют право жаловаться три монаха. Но надобно еще спросить архимандрита, точно ли удержаны деньги и по какой причине.

Доносят, что архимандрит церковными суммами распоряжается своекорыстно. Донос бездоказательный и голословный.

III. Из дела видно далее, что два иеромонаха и иеродиакон, доносители на архимандрита и ответчики по его доносу, сами себя сделали следователями по своему делу; допросили двух келейников архимандрита и допрос их представили консулу.

О происшествии, что архимандрит облачился и, по неудовольствию на поручи, не совершил литургии, они также допросили трех монахов и, с приложением сих допросов, донесли на рассмотрение патриаршему наместнику, митрополиту Мелетию, то есть чужому начальству, а не своему.

Тому же митрополиту иеромонах Иоанн, при рапорте, представил спорные поручи и просил препроводить их к консулу для отсылки к русскому начальству.

Поручи к консулу! Поручи к русскому начальству – и чрез греческого митрополита и чрез консула!

Как изъяснить такие странные поступки, если не преобладающим недоброжелательством, от которого затмилось здравое рассуждение?

IV. Утомительно было бы преследовать все черты сего дела, в которых истина дела затмевается призрачными видами и несообразностями.

Но вышеизложенное, кажется, открывает довольно твердый путь к следующим заключениям.

Архимандрит Леонид, тяжело начальствовавший, подвергшийся неблагорасположению подчиненных и, при открывшемся их неповиновении, не оказавший великодушной рассудительности, а позволивший себе поступки, которые представляют его самого в странном виде, не может с пользою оставаться начальником Миссии.

Иеромонахи Гедеон и Иоанн и иеродиакон Арсений, оказавшие начальнику Миссии неповиновение и нанесение оскорбления и сделавшие на него доносы, частию несправедливые, частию неуместные, большею частию бездоказательные, обращенные не к подлежащему начальству, должны быть, как нетерпимые, удалены из Миссии и подвергнуты законной ответственности.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. К Приложению 9 // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы. Опубликовано: Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский. Собрание мнений и отзывов по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1886. С. 336–340.

Москва 27 апреля 1865 г.

Конфиденциально

При сем возвращаю:

Во-первых, все бумаги, полученные мною при отношении от 15 дня (№ 1865).

Во-вторых, рапорт Святейшему Синоду начальника Иерусалимской Духовной Миссии и письмо его, полученные мною при письме Вашего Превосходительства от 22 сего апреля.

Видя, что дело Иерусалимской Духовной Миссии продолжается, и все к худшему, я нашел нужным написать: «Продолжение о неустройствах в Духовной Миссии в Иерусалиме», которое при сем и пошлю.

Было ли совещание с церковными правилами, когда родилась мысль в русской церкви в Иерусалиме поставить престол Иерусалимского Патриарха? Вот он прислан из Петербурга; Патриарх лично назначил для него место в церкви. Вслед за тем, он законного начальника Русской Миссии не допустил в свою церковь, а мятежных монахов допустил. Блаженнейший Патриарх прекрасно бы поступил, если бы сказал: в сей церкви, по правилам церковным, не следует быть моему престолу, а престолу Всероссийского Синода. Теперь дело поставлено иначе. Может прийти время, когда Патриарх скажет: в сей церкви мой престол, следовательно, и начальство; запретить архимандриту Русской Миссии священнослужение и выслать его из Иерусалима. И таким образом произойдет или явное унижение Всероссийской Церкви, или столкновение и препирательство двух Церквей, горестное и бедственное для всего Православия.

Святейшему Синоду предлежит рассудить, как поступить в отношении к неприятному, которое уже произошло, чтобы заградить путь худшему, которое может прийти.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. Приложение 10 // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы.

Москва 27 апреля 1865 г.

I. В предшествовавшей записке рассматриваемы были действия духовных лиц Миссии. Желательно было не касаться других лиц, к которым разнообразно прикасалось сие дело. Но необходимым оказывается и сию соприкосновенность очистить, по возможности, от темноты и призрачных видов.

II. Г. консул Карцов, в письме от 6 марта текущего года, писал о Иерусалимском Патриархе: «Некоторые из поступков о. Леонида казались ему до того предосудительными, что неизбежно требовали церковного наказания, т. е. временного отлучения от священнодействий». Какие это поступки, не объясняют ни Патриарх, ни консул. Патриарх в письме к г. посланнику от 11 марта изъявляет уверенность, что Святейший Синод «поспешит сделать нужное исправление, восстановивши требуемый порядок и согласие». В сих словах не видно мысли о поступках, достойных удаления от священнослужения. Ни одного такого поступка не указано и в составляющих основание сего дела доносах трех монахов, что можно видеть из предшествовавшей записки.

III. Консул замечает, что во время посещения Патриархом русской церкви «Леонид заперся в своей квартире». Архимандрит объяснил сие тем, что патриарший наместник, митрополит Мелетий, и сам Патриарх присоветовали ему держать себя в стороне, чтобы не обнаружить публично антагонизма его подчиненных против него, к соблазну народа.

IV. В письме 30 марта консул говорит, что Патриарх, выражаясь осторожно, «все-таки приписывает, по-видимому, архимандриту Леониду вину в несогласии».

Здесь, во-первых, мнение Патриарха г. консул представляет совсем не так строгим и решительным, как представляет оное в предыдущем письме. Блаженнейший ли Патриарх по каким-либо новым сведениям изменил свое строгое суждение, или г. консул в первом случае передал его суждение в усиленном виде?

Во-вторых, речь г. консула показывает, что он от Патриарха хочет узнать истину дела. Но кто лучше консула мог знать ее? И не от него ли должен был Патриарх получить верные сведения к исправлению, может быть, дошедших до Патриарха неверных?

И неужели г. консул, опираясь в деле на то, что Патриарх думает «по-видимому», сам не мог понять в доносе трех монахов, действительно ли архимандрит достоин тяжкого осуждения за то, что у него по времени лицо раздувается, или за то, что требовал от иеродиакона исповеди пред священнослужением, или за то, что иеродиакона, без его согласия, намеревался представить к произведению в иеромонаха, и пр.?

V. Далее, в письме г. консул говорит, что, «при настоящих условиях», пребывание архимандрита Леонида в Иерусалиме едва ли полезно. Но какие это настоящие условия, не объясняет.

VI. Архимандрит пишет, что во время отсутствия его из Иерусалима в обитель преподобного Саввы члены Миссии, посредством подобранных ключей, вошли в его кабинет и перерыли все его бумаги. Происшествие сие таково, что трудно представить на сие свидетелей. Но архимандрит ничем не подал причины не доверять его честному слову. Притом он подтверждает дело последующими обстоятельствами, похищением тайных донесений его начальству, доведением их до сведения Блаженнейшего Патриарха и последовавшим его негодованием. Охранительный дух, беспристрастие и проницательность, кажется, могли дать г. консулу возможность или не допустить сего недостойного дела, или обличить оное и облегчить последствия.

VII. Если г. консул прочитал писанное к нему письмо иеродиакона Арсения, в котором сей говорит о своем несогласии с архимандритом Леонидом «в понятиях о произвольной нищете, смирении, молитве, терпении, посте и о многом другом»; образчик взглядов архимандрита, несогласных с православными, представляет в том, что архимандрит не ел говядины; выражается о своем начальнике насмешками, которые и в устах светского человека были бы неблагопристойны: «завернулся в шкуру невинного ягненка»; «пробует действовать обоюдоострым мечом гражданской и духовной власти, скованным в Риме»; «не знаю, как провез эту контрабанду»; «благословение о. Леонида дешевеет и наскучивает, как демьянова уха»; «о. архимандрита сбила с пути заманчивая идея сделаться царьком – помещиком в общежительном иерусалимском русском монастыре», и пр., – бездоказательно делает на архимандрита такие доносы и приписывает ему такие речи, которые, по самой крайности своей, выходят из пределов вероятия; – если это письмо прочитал г. консул и не ощутил недоверия ни к нравственному характеру доносителя, ни к содержанию доносов, но безотчетно принял их с доверием, то это поистине достойно удивления. Кажется, он мог бы поступить по Евангелию: обличи его между тобою и тем единым. Иное объяснилось бы просто и обличило бы донос. Например, столовые деньги архимандрит удерживал, вероятно, для того, чтобы устроить общий стол, чтобы монахи Миссии не ходили обедать в трактир.

VIII. Дело вели тайно, и, не дав случая архимандриту оправдаться, довели оное до того, что чрез секретаря консульства объявлена архимандриту воля Его Блаженства, что до окончания дела он запрещает архимандриту бывать у него и участвовать в церковных торжествах и служении Страстной седмицы.

К сожалению, в сем случае архимандрит сам увеличил неприятность своего положения. Патриарх запретил ему приходить к себе: это было, бесспорно, в его воле, как и всякого домовладыки. Запретил ему участвовать в церковных торжествах и служении Страстной седмицы, то есть соборных служениях храма Гроба Господня, на это имел Патриарх право в своей церкви. Но он не произнес архимандриту запрещения в священнослужении, на что в отношении к священнослужителю чужой области мог бы решиться только в чрезвычайных обстоятельствах, при уверенности, что и Святейший Синод найдет сие сделанным по необходимости. Архимандрит без нужды расширил вопрос; обратился к консулу за письменным ответом; не получил его и связал себя недоумением. Он, без вопроса, мог служить в своей церкви; а если до сего не пустили бы его другие члены Миссии, то это, по крайней мере, представило бы новое доказательство его невинности и их виновности.

IX. Неясно в деле упоминание о указе Святейшего Синода. Не видно, какое решение последовало от Святейшего Синода о немирных членах Миссии; не видно, объявил ли им сие решение архимандрит. Он объявил консулу, сей отвечал, что знает, и указ, по-видимому, остался не объявленным, что должен был сделать начальник Миссии, дабы или был исполнен указ, или обличилось непослушание Святейшему Синоду. Теперь не остаются ли мятежные преслушники указа прикрыты тем, что он им не объявлен?

X. Из того, что здесь изложено, должен родиться вопрос: сообразно ли с последними обстоятельствами дела поступить так, как предположено в окончании предыдущей по сему делу записки? И не нужно ли, удалив из Миссии мятежников, на некоторое время оставить архимандрита, чтобы поддержать его достоинство и в лице его достоинство российской иерархии; иначе мятежное соумышление может почитать его убитым, хотя и не может приписать себе победу.

XI. Полагаю, что Святейшему Синоду нельзя будет остаться в молчании и о действиях г. консула.

Незаконно г. консул принял донос о предметах, подлежащих рассмотрению исключительно духовного начальства, как то, что архимандрит Леонид не хотел допустить Арсения до священнослужения без исповеди, что Гедеону не позволяет принимать на исповедь, и пр.

Незаконно принял г. консул донос, в котором доносители вмешиваются в чужие дела, глас о себе имеющие, как например, что архимандрит притесняет Каминского.

Незаконно принял донос, сделанный скопом; потому что многие случаи, заключающееся в доносе, касаются одного лица, которому и принадлежит право доносить или жаловаться, а доносят трое.

Святейший Синод мог бы с терпением прейти сие молчанием, если бы от сего не произошло великого вреда; но произошел великий вред. Если бы г. консул не принял в действие доноса, непокорность членов Миссии была бы остановлена на первом шагу, и порядок мог быть поддержан. Но когда он не только принял донос в действие, но еще, как видно из письма к нему Арсения, «любопытствовал узнать все события» и «неоднократным напоминанием» побуждал к продолжению доносов, и таким образом оказал расположение поддерживать доносителей, то это повело к тому, что непокорные исторгли у начальника Миссии власть и своевольно приняли ее на себя. Сие происходило пред глазами г. консула, и ни из чего не видно, чтобы он поддерживал законного начальника против возмутившихся.

Если такой образ действования со стороны г. консула продолжится, то никакая Духовная Миссия в Иерусалиме в порядке существовать не может. Стоит только представить незаконный и несправедливый донос г. консулу, и законный начальник будет низринут, и незаконные доносители сделаются властителями.

Полагаю, что долг справедливости и охранения порядка не позволят Святейшему Синоду взирать на сие бездейственно.

26–27 апреля, 1865 г.

Печ. по: Хитрово В.Н. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ч. III. Архимандрит Леонид. К Приложению 10 // Библиотека ИППО. Шифр: И.П.П.О. H. VII. № 511. Листы в рукописи не нумерованы. Опубликовано: Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский. Собрание мнений и отзывов по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1886. С. 340–343.

Москва 26 мая 1865 г.

Копия

Немилостиво отвечает Блаженнейший Патриарх на почесть, оказанную ему поставлением его престола в церкви, принадлежащей Российскому Синоду.

Не церковное то дело, что он направляет на Святейший Синод действие светской власти²¹⁹.

Требуемое от меня мнение состоит в следующем:

1) Немедленно вызвать иеромонаха Иоанна и иеродиакона Арсения по делам службы.

2) Гедеон может оставаться до дальнейшего усмотрения.

3) Чтобы неповиновение двух монахов не было простерто и до Святейшего Синода, просить г. министра иностранных дел, чтобы консул содействовал немедленному их отправлению.

4) На неприятное послание Патриарха²²⁰ отвечать не от Святейшего Синода, а, по его поручению, чрез первенствующего члена, объяснительно и умиротворительно. Чтобы яснее показать сию мысль, при сем прилагаю проект, что и как можно было бы написать к Патриарху.

К сему отношению и к посланию должна быть приложена выписка из дела. Ее можно составить из предшествовавших моих двух записок, пропустив то, что касается до архимандрита Леонида, кроме существенных обстоятельств настоящего дела, и то, что говорено о незаконностях консула.

5) Г. министру иностранных дел послать такую же выписку из дела, с показанием о незаконности консула. Думаю справедливым и необходимым просить, чтобы консулу дан был другой пост, а на место его назначен другой, чтобы прекратить покровительство возмутившимся членам Духовной Миссии.

6) Двух монахов по доносу допросить в Петербурге, а архимандриту Леониду послать вопросы.

7) Просить содействия министерства иностранных дел, чтобы консульство способствовало возвращению законному начальнику Миссии власти, исторгнутой у него возмутившимися.

8) Что по сему откроется, покажет, какое должно быть дальнейшее движение и окончание дела.

Проект <послания первенствующего члена Св. Синода к Патриарху Иерусалимскому>

Блаженнейший владыко, высокопочтимый архипастырь.

Святейший Правительствующий Всероссийский Синод, обыкши принимать от Вашего Блаженства и простирать к Вам слово мира и взаимного братолюбия, и желая сохранить сие утешительное с Вами, блаженнейший владыко, общение непомраченным никакою постороннею тенью, предоставил мне произнесть пред Вами слово глубокой скорби, с которою он выслушал в послании Вашем изъявление весьма неблаговолительного воззрения на начальника Российской Духовной Миссии во святом граде Иерусалиме, архимандрита Леонида.

К скорби присоединилось удивление, что сей муж, некогда с достоинством находившийся в императорской службе, потом, по отречении от мира, долгое время, также с несомненным достоинством, проходивший монашескую жизнь в обители, преимущественно известной духовным благоустройством, в короткое время пребывания его в Иерусалиме подвергся обвинению в бесчинном и беззаконном поведении, впрочем, без определенного указания: кем он обвиняется, какие позволил себе беззаконные действия и подкреплены ли обвинения законными доказательствами.

Святейший Синод имеет на документах основанные сведения, что иеромонахи Иоанн и Гедеон и иеродиакон Арсений представили в консульство на архимандрита Леонида жалобы и доносы, частию такие, которые не могут быть рассматриваемы светским начальством, частию не заключающие в себе никакой действительной вины, частию обнаруживающие их противозаконное вмешательство в дела для них посторонние, и следственно обвиняющие их самих; архимандрит же ни в чем законным образом не обличен.

Важнейшая же вина означенных двух иеромонахов и иеродиакона есть та, что они самовольно устранили архимандрита Леонида от начальствования и приняли на себя власть. Чтобы не обременить здесь Ваше Блаженство подробностями, но чтобы яснее доставить Вам удостоверение в истине, при сем прилагается выписка из имеющегося в Святейшем Синоде дела.

Святейший Синод не сомневается, что Ваше Блаженство, если бы имели в виду сии сведения, на несомненных документах основанные, то, с свойственным вам великодушием и предусмотрительностью, удержались бы от решительного осуждения архимандрита Леонида до приведения дела в законную ясность.

По-видимому, к сему могло расположить Вас и то обстоятельство, что архимандрит Леонид есть духовный сын преосвященного Мелетия Петрского, наместника Вашего престола. Сей досточтимый муж, без сомнения, не решился бы иметь духовным сыном человека «бесчинного и беззаконного поведения».

По всему здесь изложенному Святейший Синод нашел справедливым предоставить мне благопочтительнейше просить Вас, блаженнейший владыко, не лишать архимандрита Леонида Вашего милостивого воззрения, доколе дело о нем и его подчиненных получит законную ясность.

Святейший Синод не допустит, чтобы пред лицом Вашим был кто-нибудь из священнослужителей Российской Церкви, действительно недостойный Вашего милостивого воззрения.

Ваша благость и яже о Господе любовь не попустит, чтобы погрешности меньшей братии пали хотя пылинкою на чистую, вековую, взаимную любовь священноначалий и Церквей.

Печ. по изд.: Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский. Собрание мнений и отзывов по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1886. С. 344–347.