Глава V-я. Последний суд и конечная судьба всего мира

Отношение главы к предыдущей. Взаимное отношение воскресения мертвых, страшного суда и конечной судьбы мира друг к другу. Определение понятий суда и судить. Смысл и значение последнего всеобщего суда. Отношение последнего всеобщего суда к Лицу Христа Богочеловека. Протестантское мнение, оспаривающее это отношение и его опровержение.

Славное событие в мире человеческом воскресение мертвых найдет себе необходимое отражение и во внечеловеческой природе; с сею последнею произойдет тоже изменение к лучшему, какое каждый христианин надеется пережить в своем, личном телесном составе. Окружающая человека природа как вместе с человеком и за его грехопадение подпала игу суеты и тления, так вместе с человеком же должна испытать и освобождение от рабства тлению. За это ручается не только связь творения с человеком как своею главою, (по свидетельству Св. Ап. Павла в посл. к Римлянам) ⁸⁹⁷, но и глубокая скорбь и сильная тоска по своем освобождении, которая бессознательно проходит через все части творения, и которая нам невольно дает себя чувствовать и в шуме осеннего ветра, играющего с отпадающими листьями дерев, и в жалостном крике птицы, лишенной своих детенышей и, наконец, в отвесных скалистых массах, дико, хаотически набрасывающихся друг на друга от вулканических потрясений. Как проклятие постигло внечеловеческую природу после приговора, произнесенного Богом – Творцом за грехопадение человека, так и освобождение природы, ее восстановление в первобытное состояние последует после всемирного суда. Суд этот и носит в Нвз. Писании название всемирного потому, что коснется между прочим участи не только всех людей, но и всего вне человеческого творения.

В знак особенного внимания к последнему суду некоторые экзегеты, не без библейского, впрочем, основания, ⁸⁹⁸ считали всемирный суд, по времени совершения, событием последующим; кончину же или преобразование мира и воскресение мертвых предыдущим, мысленно при этом предваряя последнее, т.е. воскресение первым, т.е. событием миро преобразования. ⁸⁹⁹ Но воскресение мертвых будет предшествовать прославлению мера. Это, во–первых, потому, что действие миро преобразования – сожжение стихий огнем уже предначнет гибельную участь грешников, теперь блюдущихся для своей погибели, а потом и воскресших для нее. Во–вторых, потому, что совершенно верно соответствует естественному порядку, чтобы сперва глава, т. е. человек, а потом члены, т.е. остальные творения прославились. Впрочем, прославление и воскресение отдельных дерев и зверей, ⁹⁰⁰ а также родов их ⁹⁰¹ не последует: жизнь органических существ кроме человека ограничивается только последовательным преемством и сменою родов, с прекращением родового преемства прекратится и их существование. В–третьих, воскресение людей будет предшествовать всему миро преобразованию и потому, что процитированное место из послания к Римлянам «откровение детей Божьих» рассматривает как будущий факт, к которому направляется желание и воздыхание твари, прежде чем она достигнет цели собственного прославления. Правда, при допущении мысли о воскресении людей прежде прославления мира и отрицании мысли о взятии их прославленных тел из прославленной земли является возражение: где же воскресшие люди будут находиться во время «мирового пожара?» Еще в четвертом век об этом вопросе рассуждал блаженный Августин, отвечая на него так: «воскресшие люди будут пребывать в тех высших областях, куда пламя будущего мирового пожара также мало достигнет, как и вода всемирного потопа; ибо их тела будут такого рода, что они, где захотят святые, там и будут; бояться ли им, ставши бессмертными и невредимыми, силы огня, когда смертные и тленные тела трех отроков в пещи пламенной (Даниил 3, 11 и д.) могли остаться невредимыми»? Что касается времени совершения последнего суда, то и относительно его у некоторых церковных писателей ⁹⁰² существует предположение, что открытию страшного суда будет предшествовать миро преобразование, ибо в Апокалипсисе «уготовляемый страшный престол» для Судии мира мыслится уже после «появления нового неба и новой земли». Возникающее вследствие этого предположения затруднение по отношению к сказанному нами в начале главы устраняется тем соображением, что миро преобразование теми или другими признаками проявится прежде суда, но окончательно совершится после всеобщего суда.

Под понятиями «суд», «судить» (κρίσις, κρίνειν) разумеется деятельность, различающая и разделяющая хорошее и доброе от худого и злого; по отношению к последнему, т.е. злому она принимает вид осуждения; суд – κρίσις переходит таким образом в понятие осуждения – κατάκριμα. Так суд человеческий; не иначе и суд Божеский. Бог в своей судебной деятельности отделяет то, что согласно с Евангелием, от того, что противоположно и враждебно ему. Евангельская проповедь в своем распространении и действии является, по воле Бога, именно тем пробным камнем – оселком, на котором изобличаются и различаются люди в их внутренней, духовно–нравственной жизни, в их поведении. Уже с самого начала распространения Евангелия в мире человеческом идет эта различающая, судебная деятельность Бога и проходит все последующее время человеческой истории, пока не найдет полного своего выражения и завершения в последнем всеобщем суде. Суд Евангелия, совершающийся над отдельными лицами и обществами людей еще при временной их жизни, в настоящем земном мире, ⁹⁰³ более ясно и ощутительно проявляющийся по переходе их за порог вечности, суд внутренний, не для всех приметный и понятный, обнаружится во всей своей полноте и силе при конце этого видимого мира, тогда он будет судом, объявленным над всеми и перед всеми сразу, будет судом решительным и окончательным, не допускающим ни повторения, ни изменения.

Необходимость последнего суда после такого взгляда на него является несомненною. И действительно, только недоразумение могло высказаться о ненужности или излишестве действия всеобщего суда после действия всеобщего воскресения мертвых – этого воскресения живота и воскресения суда. ⁹⁰⁴ Справедливость требует заметить, что само воскресение мертвых является с тем или другим характером, смотря по определительности воскресших к такому или иному приговору суда. Но значение последнего суда не исчерпывается еще значением его как полного завершения предшествующих ему частных судов над родом человеческим. Более важное значение последнего суда Новозаветное Писание показывает, когда изображением его хочет вызвать в сознании читателей представление о высочайшей славе и истинном величии Лица Судии Богочеловека, о торжественной победе Его дела над силами ему противодействующими. Это бывает всякий раз, когда Новозаветное Писание вообще мыслит последний суд неразрывным со вторым славным пришествием Христовым, и в частности, когда обозначает нам все отдельные черты учения о последнем всеобщем суде. Отношение последнего суда к Лицу Богочеловека и значение его как дела прославления, назначенного Богом–Отцом Сыну Божьему, показывают слова Самого же Нашего Божественного Учителя: «Отец не судит никому же, но суд весь даде Сынови: да вси чтут Сына, якоже чтут Отца», ⁹⁰⁵ находящиеся в непосредственной связи со словами Его же о всеобщем воскресении. «Дело искупления человечества, говорит Арх. Михаил, по предвечному Совету Божьему предназначено совершить, Сыну Божьему; вместе с сим Ему же принадлежит власть совершить, без сомнения, в единении с волею Бога Отца, и суд над теми, кто не уверует в Него как Искупителя и, отвергнув Его, останется в состоянии неискупленных, следовательно, подлежащих гневу Божьему за грех и осуждению» ⁹⁰⁶. На всеобщем суде, таким образом, подводится отчет всему делу искупления и спасения нашего. Поскольку же во всяком отчете познается как успех известного дела, так и слава совершителя его, то и в последнем суде обнаружится слава Искупителя нашего; как и в Евангелии Иоанна замечается, что цель предоставления суда Сыну Божьему та, чтобы все чтили Сына, т.е., воздавали Ему такое же почтение или славу, честь и поклонение, какое подобает Отцу, раз. поклонение Божественное. Та же мысль о славе Сына Божьей на последнем суде выражается Новозаветным Писанием, когда говорится, что Сыну Божьему дана власть производить суд, потому что Он есть Сын Человеческий. ⁹⁰⁷ Наименование «Сын человеческий», употребленное в Ев. Иоанна без члена (υἱὸς ἀνθρώιτου) находится в связи с известным местом из пророка Даниила, где говорится, что Сын человеческий-ben enosch является к престолу Ветхого деньми, чтобы облечься силою и величием. ⁹⁰⁸ Облеченный от Бога Отца победною силою и высочайшим величием Сын человеческий придет на суд пред всем родом человеческим и произведет его. Он произведет суд всеобщий и истинный, потому что «все дано в Его руку». Достоинство Судии принадлежит Ему как Искупителю, и Он придет на суд как Искупитель, для завершения своего дела искупления, для определения того, как человечество воспользовалось заслугами искупления, затем для открытия царства славы среди верующего человечества и прославления всего мироздания.

Из слов нашего Божественного Учителя, только что рассмотренных, несомненно ясно, что последний суд над миром произведен будет Им, при Его славном паки пришествии. Между тем в немецкой богословской литературе существует мнение D-ra W. Weiffenbach’a, которое старается доказать, ⁹⁰⁹ что мысль о Своем паки пришествии Иисус Христос никогда не высказывает в связи с мыслью о производстве Им же, во время этого пришествия, последнего решительного суда. Места Новозаветного Писания, ⁹¹⁰ заимствуемые из Евангелия и потом подтверждаемые местом из Апокалипсиса, ⁹¹¹ служащие для названного протестантского богослова основанием к утверждению, ⁹¹² «что во всех непререкаемо подлинных словах Господа Нашего Он никогда не является уготовителем и совершителем страшного или последнего суда, но постоянно Сам Бог» – не до поняты д–ром Вейфенбахом. Имея в виду эти места, мы должны снова обратить внимание читателей на то, что Второе Лицо Св. Троицы, Сын Божий, ставший при первом Своем пришествии в мир Богочеловеком, явится на суд, при Своем славном паки пришествии, как Искупитель человечества; этот суд, именуемый вечным, т.е. постановляющий решения на веки, подведет итог всему великому делу искупления и спасения человечества. Искупитель постановит на последнем суде решения и определения, смотря по тому отношению, какое оказали к Его Делу и Учению люди. Поэтому, как само искупление человека Господь Наш Иисус Христос совершил не Сам по себе только, но во исполнение милосердной и благой Воли Своего Отца Бога; идя в мир для искупления Христос сказал: «се иду, в главизне книжней написася о мне, еже сотворите волю твою, Боже», ⁹¹³ так и совершение вечного суда, как завершение дела искупления, Он произведет согласно с определениями предвечного Совета у небесного Бога Отца, так что eo ipso Бог Отец явится на последнем суде judex suo jure (ἐξ ἰδίας ἐξουсίας). Сын же Божий, Иисус при своем явлении на суд, можно думать, окажется к верующему человечеству в таком же приблизительно виде и положении, в каком явился Он первомученику Стефану, по окончании им своей защитительной и изобличительной речи перед своими обвинителями. Именно, Господь наш на всемирном суде всякого человека, засвидетельствовавшего словом и делом свою веру в Него, перед лицом Отца Своего небесного признает верным последователем своим, достойным вечных наград за веру и исповедание; напротив, всякого, не исповедующего в Нем Искупителя мира, так или иначе отвергающего как Его Лицо, так и Его дело, не признает своим последователем, отречется от него, следствием чего будут вечные муки для человека неверующего или грешника. ⁹¹⁴ В приточном изображении ⁹¹⁵ то же действие Христа Судьи изображается так, что Христос Судья принимает в обители небесного Отца дев мудрых, т.е. истинно и всецело верующих в Него, отказывает же решительно девам глупым, иначе христианам мало верующим, в спасение их в обителях Отца небесного. При таком взгляде на Лицо Судьи Христа в Его отношении к Богу Отцу и к нам объяснимы многие и другие места из синоптических Евангелий, цитируемые Weiftenbach’ом в пользу мысли совершения последнего суда одним Богом Отцом. ⁹¹⁶ Что же касается в частности места из Апокалипсиса, из которого будто бы ясно видно, что Апокалиптик «весьма резко различает ⁹¹⁷ между устроением царства и господствованием Сына человеческого при Его паки пришествии – и между заключающим все страшным судом Бога в конце дней», – то еще вопрос, можно ли так прямо и решительно утверждать, что под сидящим на престоле великом и белом, от лица которого бежит небо и земля, разумеется «Сам Вечный и Всевышний». Дальнейшая речь Тайнозрителя не дает ли права скорее видеть в Сидящем на судебном троне Христа, всемирного Судью, произведшего сначала всеобщее воскресение мертвых и затем совершающего суд над человечеством и миром по книге отверстой, яже есть животная? Св. Ефрем Сирин на этот вопрос отвечает утвердительно и иначе отвечать на него не приходится, имея в виду действительные свидетельства св. Евангелий о всеобщем суде. Впрочем критикуемый нами D-r W. Weiffenbach в своем цитируемом нами сочинении не отрицает совершенно в Н. Завете мысли, что Мессия Иисус будет всемирным Судьей; он только говорит, «что ни иудейская, ни иудеохристианская эсхатология не приписывает последнего суда Мессии, но что это впервые сделали несомненным образом христиане из язычников (das Heidenchristenthum), специально Павел, ⁹¹⁸ и этот только в тех ⁹¹⁹ изречениях о последнем суде, где он «переступает уже границу иудеохристианства», между тем как в других изречениях ⁹²⁰ о том же предмете он «движется на линии параллельной воз зрениям Апокалипсиса». ⁹²¹ От Апостола Павла мысль о Христе, как всемирном Судье при втором пришествии, заимствована, думает Weifenbaсh, и евангелистом Матфеем, дружественно расположенным к язычникам, для таких мест Евангелия, как Мф. 13, 37 и дал. 16, 27 и 25, 31 и дал. – Не говоря уже о том, что неудобно предполагать, чтобы Ап. Павел в разных местах своих посланий высказывал два различных мнения относительно Лица, имеющего произвести последний страшный суд, как допустить возможность того, чтобы Апостол языков, а за ним евангелист Матфей, привнесли в свое изображение паки пришествия Христа мысль новую, совершенно чуждую предсказательным речам Самого Господа, – именно мысль о Нем, как всемирном Судье? Если Божественный Учитель Сам не соединял с мыслью о своем славном паки пришествии представление о своем всемирном достоинстве и явлении, то как могли Ап. Павел и Ев. Матфей думать, что имеющий паки явиться Христос будет и всемирным Судьей? Но ведь, Wеіffenbach не отрицает вместе с Ваur’ом, Weizsacker’ом, Кеit’ом и др., того, «что Иисус Христос в известном отношении приписывал себе судебное положение в отношении к людям, не только в рассуждении своего времени, но и в рассуждении имеющего некогда быть всемирного суда. Такое понимание Его Лица не только подлинно свидетельствуется рядом процитированных мест (напр., Мф. 7, 22 и д.; 10, 32 и д.; 11, 20–24; 12, 41 и д.; 22, 13–14; Лук. 12, 8 и д.; Мр. 8, 28), но и внутренне совершенно прилично, естественно и целесообразно. Личность, которая при правильной оценке себя могла и должна была, не смотря на все смирение, приписывать себе твердое, решительное значение и неизменное, вечное достоинство, могла и должна была также поставить себя, как постоянный масштаб для поставления божественных судов, и отношения человека к Ней сделать зависимым будущий жребий его. И если Weizsacker пишет: «во всяком случае Он, т.е. Иисус Христос возвестил, что решение для всех на страшном суде зависит от Его слова и отношения к Его делу, и что суд в этом смысле есть Его», то он, замечает Вейфенбах, сказал скорее слишком мало, чем слишком много. Но, – кто не признает? – от этой самооценки Его Лица до права на личное (божеское) достоинство всемирного Судьи еще шаг ужасный; да, зияющая пропасть разделяет оба воззрения друг от друга». ⁹²²

Как ни близко подходит профессор Weiffenbach в приведенной тираде из его сочинения к мысли, что страшный суд будет произведен Сыном Божьим, Иисусом Христом, паки явившимся во славе, но не решается прямо высказать ее, видя себя отделенным от нее глубокою, непроходимою пропастью своего воображения и далеким по причине предвзятой мысли. Но зачем воображать или предполагать для себя мысленную пропасть, зачем бояться неестественного скачка в умозаключении там, где переход от одной мысли к другой может быть вполне легким, простым и естественным? В самом деле, если право на страшный суд предоставлено Богом–Отцом Сыну Божьему, Искупителю мира, с целью «да вси чтут Сына, якоже чтут Отца», то эта цель последнего суда скорее и ближе достигается, когда всемирный Судья явится лично и Ему как Лицу можно будет воздать такое же почтение или славу, честь и поклонение, какое подобает Богу–Отцу. И в символе веры мы открыто исповедуем свою веру в Господа Иисуса Христа, паки грядущего со славою судити ⁹²³ живых и мертвых. Между тем предвзятая мысль доктора В. Вейфенбаха, «что Сын Человеческий не объявлял Самого себя за всемирного Судью, но единственно и исключительно усвоял трибуну и весы суда в последний день своему небесному Отцу» ведет к совершенно ошибочному умозаключению, что два отдельных (в примечании немецкий доктор богословия припоминает еще третье, а быть может, – заметим мы, –найдется и еще несколько) места ⁹²⁴ из синоптических Евангелий, свидетельствующих ясно о Сыне человеческом, И. Христе, как всемирном Судье, бесспорно должны быть вычеркнуты как неподлинная позднейшая прибавка. ⁹²⁵ Однако же Weiffenbach не вычеркивает совершенно в своем изъяснении этих евангельских мест; он только своеобразно поступает с ними. Так стих 37-й 13-й главы Матфея, по нему, должен гласить так: ὁ ἄνθρωπος σπείρας τὸ καλ. σπ. ὁ πατήρ ἐστιν ὁ ἐν τοῖς οὐρανοῖς вместо: ὁ σπείρων τὸ καλόν σπέρμα ἐστὶν ὁ υἱὸς τοῦ ἀνθρώπου. Стих 38 и 39 могут остаться, замечает Вейффенбах, в теперешнем своем виде; точно также и стих 39 и 40, после того как выражение «συντέλεια τοῦ αἰῦνος» с выражением «ἡμέρα τῆς κρίσεως» (Мф. 11, 22 и 24; 12, 41 и 42 и д.) обменялись. Напротив того, стих 41-й, в том виде, как он теперь имеется, должен выпасть и 42-й измениться, так что оба стиха должны гласить: стих 41: ἀποστελεῖ ὁ θεὸς τοὺς ἀγγέλους αὐτοῦ καὶ συλλέζουσιν (ἐκ τοῦ κόσμου) πάντα τὰ σκάνδαλα, 42: καὶ βάλλουσιν (раз.) αὐτὰ εὶς γέενναν. (Мф. 5, 29 и 30) или εἰς τὴν γέενναν τοῦ πυρὸς (Мф. 5, 22). Описание заканчивается, в живом контрасте, стихом 43-м, напоминающим Дан. 12, 3: τότε οἱ δίκαιοι ἐκλάμψουσιν ὡς ὁ ἥλιος ἐν τῆ βασιλεία τοῦ πατρὸς αὐτῶν. ⁹²⁶ Везде, таким образом, по Вейффенбаху, там, где в Мф. 13, 37–43 встречается: υἱὸς τοῦ ἀνθρώπου должно быть поставлено: ὁ θεὸς или ὁ πατὴρ ὁἐν τοῖς οὐρανοῖς. 31-й стих 25 главы Матфея, изображаемый Вейффен- бахом в таком виде: (Ὅταν ἔλθη ὁ υἱὸς τοῦ ἀνθρώπου) ἐν τῆ δόζη αὐτοῦ καὶ πάντες οἱ ἄγγελοι μετ αὐτοῦ, τότε καθίσει ἐπὶ θρόνον δόζης αὐτοῦ, составляют по нему довольно искусно и весьма кстати придуманное самим Евангелистом вычурное вступление (pomposc Introitus) ⁹²⁷ к следующей затем образной речи. Но довольно. Из этого небольшого отрывка из богословского труда D-ra Wilhelm’a Weiffenbach’a читатель легко может увидеть, как смело и довольно неделикатно обращается доктор протестантского богословия с Евангельским текстом. При таком отношении его к тексту, надо удивляться, как это еще не начертал Вейффенбах нам пятого Евангелия, подобно тому как Э. Ренан своею «Ѵіе de Jesu». Но подобные смелые попытки, ни на чем собственно не основанные, никак не могут быть оправданы здравой исторической критикой.

Мысль Вейффенбаха, что представление Божественной славы, обнаруживающейся на всеобщем суде необходимо вызывает в сознании представление о Боге Отце, как Судье, носит более ветхозаветный, чем новозаветный характер. В Ветхом Завете идея Бога Отца как Царя–Судьи, действительно, видна в тех судах над народом избрания и народами языческими, о которых не раз говорят пророки, причем эти суды производятся так, что, по воле Бога Отца, один народ в качестве победителя делает нашествие, с целью наказания, на другой; так Ассирияне и народ Израильский. В Новом Завете Бог Искупитель явится непосредственно как Царь, чтобы произвести окончательный и решительный суд над всеми народами вселенной. «Егда приидет Сын человеческий во славе своей и вси святые ангели с ним, тогда сядет на престоле славы своея», ⁹²⁸ – так, по свидетельству евангелиста Матфея, начинает речь о суде Сам Господь наш И. Христос. Первым моментом обнаружения суда, имеющего открыться вслед за торжественным вторым пришествием Христа, будет то, что Всемирный Судья сядет на престоле славы своей. Будет ли это действие очевидным сидением Судьи на белом облачном престоле (что несомненнее, по вышесказанному), или будет только символическим образом величия Судьи, заимствованным от ангельского предсказания о наследовании Христом престола Давида, во всяком случае мысль о царском достоинстве Судьи мира при этом действии обозначается довольно ясно, живо и наглядно. Та же мысль подтверждается и дальнейшим упоминанием Евангелиста о Царе, ⁹²⁹ произносящем приговор на последнем суде.

Черты картины всеобщего суда, представляемой Новоз. Св. Писанием. Судия – Царь, окруженный судьями двенадцатью Апостолами и всеми святыми; должное понимание учения Писания о суде святых над миром человеческим и ангельским. Отношение Ангелов к последнему суду и их деятельность на нем. Суд над злыми ангелами и диаволом. Суд над всем родом человеческим; отношение Новоз. Писания к изображению этого последнего суда. Возможное понимание суда над святыми, этими сосудьями Судии мира. Суд над грешными и нечестивыми людьми. 2Фес. 1, 9. Совместное описание суда как над праведниками, так и неправедными; объекты суда по этому изображению; заметная сжатость изображения; образы овцы и козла и значение этих образов. Понятие о правой и левой стороне суда и смысл стояния на них. Предметы суда Божия: «тайны тьмы», «советы сердечные», «слово праздное»; образ разгнутия книг на суде.

Величие Судьи мира на всеобщем суде, само в себе несомненное, получает еще большую полноту и ясность через то, что Судья мира будет не один, а с ним будут соучастники в суде, по изображению Новозаветного Писания, 12 Апостолов и еще все святые т.е. все истинные последователи Христа по силе освящающего и действующего в них Св. Духа. Относительно Апостолов в частности ⁹³⁰ замечается, что они, подобно Судьи мира, сядут на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых; а о святых Божьих человеках кратко упоминается, что они будут судить мир. ⁹³¹ Основная мысль того и другого учения о соучастниках Сына Человеческого на всемирном суде та, что все относящееся к Лицу Искупителя – Сына человеческого не замкнуто в Нем исключительно и единолично, но сообщается, по мере должной со стороны человека восприемлемости, всею полнотою Его даров Его Церкви как Его телу. Отсюда, истинные христиане живо участвуют как в страданиях своего Спасителя, так и в Его славе: «с Ним страждем, да и с Ним прославимся». ⁹³² Общее понятие об участии христиан в славе своего Главы – Христа, испытываемой ими предначинательно еще в настоящей земной жизни, включает в себе более частное представление участия христиан в славе именно суда. ⁹³³ Мысль о прямом участии истинных последователей Христа в славе последнего суда требует живого, деятельного их участия в акте этого суда; поэтому она совершенно исключает толкование «суда святых», упоминаемого Апостолом языков, в смысле пассивного суда, т.е., осуждения истинными христианами через добрый пример нравственной своей жизни и деятельности – тех, кои, находясь в одинаковых с ними условиях и обстоятельствах, проходили однако же путь жизни далеко не одинаково с ними,– оказали дурные плоды своей жизнедеятельности. Мысль о пассивном суде при упоминании «о суде святых» исключается также представлением обстоятельства ⁹³⁴ в Коринфской церкви, по поводу которого Апостол языков заговорил о суде святых. Толкование же общего характера о пассивном суде приложимо только к угрозе Господа неверующим фарисеям, что их дети будут их судьями, ⁹³⁵ или же к угрозе, что Ниневитяне и царица Савская некогда будут судить неверующий род. ⁹³⁶ Более живое и обстоятельное изображение в Новозаветном Писании участие св. Апостолов в деле всемирного суда легко объясняется достоинством Апостолов: они непосредственные споспешники дела и учения Христова. Так как это дело и учение есть всемирное, то и упоминание Евангелия о «двенадцати коленах Израилевых, которых судьями будут Апостолы, толкователи разумеют в переносном смысле, – в смысле обозначения всего рода человеческого, искупленного Христом, всех вообще христиан, подлежащих суду всеобщему, как подобное упоминание и нужно понимать в послании Апостола Иакова. ⁹³⁷ Впрочем, существует и буквальное понимание свидетельства Евангелия о суде Апостолов над «двенадцатью коленами Израиля»; такого именно понимания держится в Бозе почивающий высокопреосвященный Филарет. Сопоставляя суд Апостолов над 12-ю коленами народа избрания с судом святых над всем остальным родом человеческим, высокопреосвященный говорит: «Апостолы сядут на двоюнадесяте престолу, судяще обеманадесяте коленома Израилевома»; но как за сим остается еще множество народов и племен, которые предстанут всемирному суду, то можно из сего заключить, что кроме сих дванадесяте судей и еще многие судьи должны будут явиться. Сие догадочное заключение оказывается ясною и утвержденною истиною в изречении Апостола, который говорит, что ни одни Апостолы, но вообще святии мирови имут судити. ⁹³⁸ Но суд святых и суд Апостолов над миром должно мыслить нераздельно от суда Самого Единого Судьи – Бога, в котором оба эти вида суда и объединяются. Только в силу последнего соображения устраняется возражение, которое думают ⁹³⁹ сделать против мысли о соучастниках или сосудиях Христа–Судьи на основании свидетельства ев. Иоанна, что Бог–Отец весь суд даде Сынови.

К числу деятельных участников на последнем суде принадлежат еще и ангелы; но их значение при этом суде, по изображению Новозаветного Писания, служебное, ⁹⁴⁰ как и в других случаях участие их в делах и событиях, касающихся спасения рода человеческого. А при таком своем значении и положении Ангелы сами являются подлежащими суду святых, как об этом непререкаемо свидетельствуется в первом послании к Коринфянам. ⁹⁴¹ Служебное действие добрых ангелов на последнем страшном суде состоит в том, что они собирают лица всей земли род человеческий на этот суд. Уже выше, в третьей главе, при рассуждении о паки пришествии Христовом, мы упомянули о такой деятельности св. ангелов на всемирном суде. Здесь же должны заметить, что св. Евангелие, говоря о собирании ангелами на последний суд того, что отвлеченно называется «соблазны», конкретно же именуется «делающие беззаконие», ⁹⁴² как будто забывает о собирании ангелами на суд истинных христиан, свято чтущих и исполняющих требования христианского закона. Это, с одной стороны, потому, что истинные христиане или праведники сами пойдут к свету суда, руководимые ангелами для встречи Христа Судьи, грядущего во славе, – а, с другой, потому, что при упоминании о собирании ангелами беззаконников на суд имеется главным образом в виду осуждение, а это последнее не имеет приложения к праведникам. Употребление понятия и слова «суд» в смысле ⁹⁴³ мрачном нередко у священных писателей; с ним можно сопоставить только употребление понятия «воскресения» в смысле добром. Такое–то употребление понятия «суд» в смысле осуждения и должно иметь в виду при всех местах Новозаветного Писания, говорящих только о суде над нечестивыми и исключающих, по–видимому, суд над праведниками. Так, напр., в Евангелии Иоанна 5, 29, где, кажется, только часть воскресших подлежит последнему суду, или же в том же Евангелии 3, 18, где Господь говорит, что верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден. Но, с другой стороны, нельзя сказать, чтобы в Новозаветном Писании не было и помину о суде над истинно верующими. Всеобщность последнего суда понимается Писанием во всем его широком объеме; новозаветные писатели говорят нам не только о суде над злыми и добрыми людьми, живущими или жившими на земле, но даже о суде над миром надземным–миром Ангельским, так что сомнения в древности многих сект гностических, а в Средние века Катаров и Альбигойцев против всеобщности суда не имеют места. ⁹⁴⁴

Св. Апостол Павел в 1-м своем послании к Коринфянам, говоря о суде святых над миром, в частности определяет этот суд как суд над ангелами. С первого взгляда представляется, что этот суд святых над ангелами следует понимать ⁹⁴⁵ в смысле пассивного осуждения святыми человеками злых ангелов, которые, будучи крепостью и силою больше человека, не оказали дел святости даже человеческой. Но при внимательном рассмотрении суд святых над ангелами должно понимать в смысле действительного их суда, точно так же, как и суд святых над миром. Мысль о суде святых над миром и ангелами приводит Апостол языков как доказательство той мысли, что христиане могут сами держать суд в своих маловажных, житейских делах и разногласиях, и только как такая она в данном месте послания имеет всю силу убедительности. Между тем как она лишается всей своей силы и применимости в том случае, если суд святых Апостол понимал в смысле пассивного суда – осуждения, а не как действительный судебный акт, производимый святыми над миром ли то человеческим, или над существами надмирными или ангелами. При этом, под ангелами – предметом суда святых, нельзя разуметь ангелов злых – одних, ⁹⁴⁶ или в соединении с добрыми, ⁹⁴⁷ a исключительно одних Ангелов добрых. Это потому, что слово «ἀγγέλους» находится в изречении Апостола без другого, ближайшего и более полного определения, ⁹⁴⁸ как было бы в том случае, если бы у Апостола была мысль об ангелах злых. Да к тому же мысль о суде над добрыми ангелами не стоит вне круга возможных мыслей, если припомним выражение Апостола в послании к Галатам 1, 8; Св. Апостол выражает здесь мысль проблематически, имея в виду судебный вердикт по отношению к доброму Ангелу. Если бы даже и возможно было, чтобы Ангел благовествовал вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Вот свидетельство Апостола. Но и помимо этого свидетельства мысль о суде Святых над Ангелами имеет для себя и действительное теоретическое основание. Стоит, с одной стороны, вызвать в сознании представление, что святые при суде над миром человеческим мыслятся в полном единении со своим Главою – Христом; превознесенном превыше всякого начальства и власти, и силы, и господства, ⁹⁴⁹ – с другой, что сами Ангелы не более, как служебные добрые духи, – стоит только, говорим, представить то и другое, чтобы понять действительность и истинность мысли Апостола Павла о суде святых над добрыми Ангелами. Впрочем, надо сознаться, что мысль Апостола о суде святых над Ангелами, равно как и над миром вообще, не поддается вполне анализу человеческой мысли. Она, по выражению Ольсгаузена, по своей глубине и высоте простирается далеко за тесные границы человеческого мышления; за то тем сильнее и яснее, скажем мы, обозначается ею представление о той неизреченной и недоведомой славе, которая откроется в истинных христианах при всемирном суд, – славе, служащей отражением славы Судьи мира –Богочеловека.

Суд над злыми ангелами и над вождем их – дьяволом возводится Новозаветными Писаниями непосредственно к Самому Судьи мира. Судья мира, Богочеловек, произведет суд над злыми духами, которые теперь соблюдаются в вечных узах (δεσμοῖς ἀῖδίοις) под мраком, на суд великого дня. ⁹⁵⁰ Начало действия этого суда над ангелами, не соблюдшими своего начальства (ἀρχὴν–первоначального достоинства), видно в первом акте явления Сына человеческого на страшный суд–моментальном истреблении антихриста–этого прямого орудия злой силы – дьявола. ⁹⁵¹ В Апокалипсисе ⁹⁵² последняя участь антихриста отождествляется с конечною участью дьявола; отсюда и действие суда по отношению к дьяволу и соподчиненным ему злым ангелам можно считать продолжением действия суда, впервые проявившегося на антихристе. И в самом деле, проявление страшного суда по отношению к злым силам ада выражается в Новозаветном Писании тем же глаголом, какой обозначает первоначальное действие суда Христова по отношению к антихристу. Как Господь при своем славном явлении на суд истребит – καταργήσει – антихриста – беззаконника, так он при том же явлении упразднит всяко начальство и всякую власть, и силу. ⁹⁵³ Что под этими понятиями: «всяко начальство и всяка власть и сила» должно мыслить о враждебных, злых только силах, а не о добрых и злых силах вместе, со включением даже власти самого Христа, ⁹⁵⁴–это видно из обозначения деятельности Христа по отношению к этим силам глаголом – καταργήσει – испразднит, а что под теми же «ἀρχὴν – δύναμιν» должно разуметь не все вообще вражеские силы, ⁹⁵⁵ какова, напр., сила антихриста, его лжепророка, а только единственно и исключительно демонические силы злых духов, – это достаточно ясно из той параллели, которую еще Св. Златоуст ⁹⁵⁶ усматривал в послании Апостола Павла к Ефесеям ⁹⁵⁷ для наименований: «начальство и власть» нашего текста. Христос Судья упразднит силу, которую теперь проявляет

сатана через всяких своих духов, между которыми есть также свои степени подчинения и соподчинения, как и между добрыми духами. Правда, в Евангелии Иоанна ⁹⁵⁸ и в послании Апостола Павла к Колоссянам ⁹⁵⁹ свидетельствуется о совершенной уже Христом победе над сатаной и его духами; но эта победа Христа своим крестом и воскресением над царством адской тьмы совершилась только в принципе; уничтожение властью Христовою власти дьявола произошло только в общей сущности, и в Лице Самого Христа, а не в частных проявлениях и жизни всей Церкви. Действительное и полное обнаружение победной власти Христовой в мире принадлежит еще будущему. Впрочем, это будущее отстоит не далее оного великого дня, в который придет Христос судить вселенную. Та царская власть, которую Богочеловек получил по своем воскресении ⁹⁶⁰ и которая теперь доступна внутреннему оку верующего, откроется в последний судный день пред лицом всего мира; она в особенности проявится в действительном и совершенном испразднении всех темных вражеских сил. «Подобает ему, т.е. Христу, говорит Апостол, пользуясь словом псалмопевца, ⁹⁶¹ не требующим дальнейшего подтверждения, царствовать дóндеже (ἄχρις οῦ) положит вся враги под ногама своима («ὑπὸ τοὺς πόδας αὐτοῦ). ⁹⁶² Не предел царственной власти Христа здесь высказывается ⁹⁶³ и не покорение Христом своих врагов на земле здесь, разумеется. Выражение «дондеже–ἄχρις οῦ» так же как «ἕως» не всегда означает у священных писателей предел далее которого не будет продолжаться какое–либо действие или состояние; напротив, большею частью показывает только степень силы и напряженности известного состояния или действия. ⁹⁶⁴ Имея в виду такое значение слова «дондеже» можно изречение стиха 25-го объяснять так: «Ему должно или Он должен царствовать даже до того, что низложит всех врагов под ноги свои». Если, по вышесказанному, царственная власть Христа уже сказалась в принципе, обнаружилась в своей сущности и доступна теперь пониманию тех, кои имеют Христа своим Главою, ⁹⁶⁵ то в будущем надобно ждать наивысшей степени развития царственной власти и славы Христа, момента, когда она обнаружится в своих проявлениях, доступных пониманию уже не одних только верующих во Христа, но и всего мира. Христос Сам, по слову Апостола, ожидает такого всемирного откровения своей царственной силы ⁹⁶⁶ и оно последует прежде всего в победе Христа–Судьи над миро держателями тьмы века сего, духами злобы поднебесными.

Вслед за судом над миро держателями тьмы века сего право и власть суда Богочеловека проявится и над всем родом человеческим. На этой стороне картины суда Новозаветное Писание останавливается с особенным вниманием и любовью, говорит, как раздельно о суде над верующими и о суде над неверующими, так и совместно о суде над праведными и не праведными, определяет предмет суда как в частных его отношениях, так и в общем существе и обнаружении.

Изображение новозаветными, священными писателями суда над истинно верующими или святыми оказывается замечательным в том отношении, что святые являются и подлежащими последнему суду и производящими этот суд. Такая двойственность положения святых, т.е. христиан на всеобщем суде удобно объясняется или качественным различием в самих христианах, из которых одни по своей нравственной жизни и деятельности ближе будут к Судьи–Богу и на суд (осуждение) не придут, ⁹⁶⁷ перейдя от смерти к истинной жизни, другие дальше, – или же существующею до окончания суда ⁹⁶⁸ некою двойственностью природы освященных христиан. Истинные христиане явятся на последнем суде мира действительными судьями в той мере, в какой они по своей нравственно святой жизни и направлению благочестивому будут находиться в тесном единении с Судьёй мира, Господом Иисусом Христом; но они же и будут подлежать суду с той стороны своей жизни, которая обнаружит некоторые черты их прежней греховности. Прекрасно изображает мысль о двояком положении святых на суде Тайнозритель Иоанн Богослов, когда говорит, что «святые по временам полагают венцы свои перед престолом и падают ниц перед сидящем на престоле». ⁹⁶⁹ Св. Апостол Павел для выражения суда над народом святым употребляет и глагол κρίνειν – судить в особом значении, соответственном особенному характеру и смыслу этого суда. Пользуясь изречением LXX, ⁹⁷⁰ Апостол в то же время воспользовался и значением, приложенным переводчиками к греческому глаголу κρίνειν. Надо заметить, что LXX перенесли на этот греческий глагол значение еврейского глагола «din», который значит не только судить кого–либо, но и наделять кого каким–либо правом. Апостол языков, приводя текст LXX: ⁹⁷¹ «Господь будет судить народ свой – Κύριος κρινεῖ τὸν λαὸν αὑτοῦ» выразил этим именно ту глубокую мысль, что Господь, судя народ свой, т.е. истинных христиан–святых, наделит их и правом судить, – «судить», как можно дополнить из известного уже нам места послания к Коринфянам, – «весь мир». Но как в слове κρίνειν у LXX мысль о суде не вполне устраняется, а только переходит в более высшую и специальную мысль о наделении правом суда, ⁹⁷² так и в выражении Апостола «Κύροις κρινεῖ τὸν λαὸν αὑτοῦ» мысль о суде над народом святым–христианами не уничтожается, а только возводится в более полную и совершенную мысль о наделении христиан правом суда. В суде христиан над миром совершится суд над самими христианами, или, как иначе выражаются, суд над христианами осуществится в славе суда, который сами они–истинные христиане–произведут над миром.

Суд над неверующими и нечестивыми людьми, которые в конце времен сделаются приверженцами и поклонниками антихриста, к которым присоединятся жители Тира и Сидона, Карфагена, Вифсаиды, Харазина, Савы и закоренелые Иудеи, проявится подобным же образом, как и над самим антихристом. «Люди, не познавшие Бога и не покоряющиеся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа. по словам Апостола Павла, подвергнутся наказанию–вечной погибели, которая произойдет от лица Господа и от славы могущества Его». ⁹⁷³ Под людьми, не познавшими Бога и не покоряющимися благовествованию Господа нашего Иисуса Христа, которые получают отмщение от грозного Судьи, разумеем всех грешных и нечестивых людей, а главным образом приверженцев и поклонников антихриста. Такое разумение дается в месте текста само собою; но, кроме того, оно оправдывается и из той параллели, которую приведенная характеристика людей, имеющих подвергнуться вечному осуждению при втором пришествии Христовом, имеет в другой Апостольской характеристик людей, для осуждения которых Бог допустит явление антихриста; «не веровавшие истине, но благоволившие неправде». ⁹⁷⁴ С первого раза кажется смелым сближение этих двух характеристик. Да, можно сказать и сильнее: едва ли бы оно было и возможным, если бы в первой характеристике видеть обозначение двух разных классов людей, ⁹⁷⁵ а во второй признать указание на людей одного порядка. Но видеть в первой характеристике обозначение двух классов людей, именно язычников и Иудеев, нет достаточного основания. Правда, под «незнающими Бога» могут разуметься язычники, которые у Апостола Павла называются «τὰ μὴ εἰδότα τὸν θεὸѵ», ⁹⁷⁶ но где основание предполагать, что Апостол, говоря вообще о людях, коих участь на суде – вечная погибель, разумел под незнающими Бога именно язычников? Не упрекал ли Христос и Иудеев в том, что они не знают Бога, ⁹⁷⁷ и нельзя ли, не рискуя нисколько подвергнуть себя нареканию в несправедливости, сравнивать с этим упреком и некоторые выражения Ап. Павла относительно Иудеев? ⁹⁷⁸ Если, поэтому, не следует под выражением «не познавшие Бога» разуметь исключительно одних язычников, то, с другой стороны, под «не покоряющимися благовествованию Господа нашего Иисуса Христа», нельзя разуметь только Иудеев. Как Иудеев, так и язычников мог обозначить Св. Апостол этим последним выражением: фактического основания для такого обозначения не недоставало у Апостола. Впрочем, не фактическое основание, а основание чисто грамматическое находят те экзегеты, которые видят в остановивших на себе наше внимание общих именных определениях людей последнего времени обозначение людей двоякого рода; определенный член οἱ, поставленный в греческом тексте пред каждым из этих определений–вот основание рассматриваемого нами экзегеза. Насколько шатко это основание, можно судить, сравнив с нашим местом текст Рим. 4, 12, где повторяющиеся члены относятся к названиям, обозначающим одних и тех же людей. Гораздо прямее, основательнее и полнее в характеристике: «люди не познавшие Бога и не покоряющиеся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа» видеть обозначение двух крайних пределов вражды к Богу: основного, легкомысленного отвращения людей от Бога и всего Божественного, и завершение этого отвращения в непослушании проповеди Евангельской. ⁹⁷⁹ Первое, т.е., отвращение людей от Бога и всего, относящегося к Нему, проявляется тогда, когда люди, благоволя к неправде, при ожесточении своего сердца имеют ложное понятие о Боге истины, или что, то же: должным образом не знают Бога, совращаются с пути истинного Богопочтения и Богопоклонения. Второе, т.е. непослушание Евангелию заключает в себе жалкое, ничем не оправдываемое неверие истине Христовой: «не покоряющиеся Евангелию» суть в то же время «не верующие истине – οἱ μὴ πιστεύσαντες τῆ ἀληθεία», так как самая вера –- πίοτις происходит, по Апостолу, от слуха – ἀπ ἀκοῆς. ⁹⁸⁰ Так Апостол языков своим только что рассмотренным слово выражением обнимает всех людей грешных и нечестивых, на каких бы ступенях нравственного нечестия и развращения они не находились, и в какое бы время ни жили, – людей, о которых думал и при своем размышлении об антихристе, и затем замечает, что всех таких людей на всеобщем суде постигнет та же несчастная участь, какая и антихриста, и также решительно, как и его. Они злосчастные люди подвергнутся на страшном суде «вечной погибели от лица Господня и от славы могущества Его». По изъяснению св. Златоуста на эти слова Апостола: нужно только явиться Христу, как они, не знающие Бога и не слушавшие Евангелие, осудятся. Такое быстрое решительное действие паки явившегося Христа на грешников Св. Отец видит в тексте 2Фес. 1, 9 потому, что предлог «ἀπὸ – от», двукратно употребленный в этом тексте, понимает в смысле обозначения исходного пункта наказания для нехристиан. Ряд западных богословов толковников (Вези, Михаелиса, Коппе, Шотта) отвергает такое понимание; по осуждению их, наш текст говорит о погибели нечестивых в смысле удаления их от Лица Господня, след. и предлог ἂπὸ выражает понятие «отделения, удаления». ⁹⁸¹ Но трудно признать за предлогом ἀπὸ при понятии ὄλεθρος такое же значение, как и в выражениях «φθείρεσθαι ⁹⁸² или καταργεῖσθαι ⁹⁸³ ἀπό τινος». Если бы ἂπὸ предлог был употреблен у Апостола в последнем значении, то впереди его было бы не «ὄλεθρος», а «ἀπώλεια». К тому же толкование, несогласное со Св. Отцом, трудно приложить и ко второй половине текста. Слава, о которой упоминает в нашем тексте Апостол, не есть главное понятие в нем и не может означать славы верующих, происходящей от силы Господа. ⁹⁸⁴ Логическое ударение в рассматриваемом свидетельстве Апостола находится на понятии могущества, силы Господа. ⁹⁸⁵ Но тогда нельзя думать, что в простом факте удаления от Лица Господня при одном представлении всемогущей силы Его явления заключается действительная погибель. Скорее могущество, сила (ἰσχύς) Господа познается существеннее, полнее и живее, когда она сама произведет погибель ⁹⁸⁶ нечестивых, а не простое только удаление, отстранение от лица Господня. Из книги Деяний 3, 20 мы знаем, об «отраде от лица Господа». Почему в нашем тексте не может быть сказано наоборот о погибели от Лица Господа? Как в одном случае понятие Лица Господа способствует тому, чтобы обозначить Господа живым источником отрады для людей известного рода; так в другом случае то же понятие обозначает Господа как проявителя погибели ⁹⁸⁷ для людей с известным зловредным характером. Еще не был Господь таковым производителем пагубы, разве только при всемирном потопе, но Он будет, когда славно явится в мире как «огнь поядающий», ⁹⁸⁸ поэтому и не сказано в нашем тексте просто: ἀπὸ τῆς ἰοχύος, но выражено обстоятельно «ἄπὸ τῆς δόξης τῆς ςχύος αὐτοῦ», чтобы тем живее обозначить силу Господа во славе Его паки пришествия.

Выше, на страницах ⁹⁸⁹ этого исследования мы имели уже случай упомянуть, что свойства паки пришествия Господа (слава, сила, огонь) проявятся совместно и одновременно, подобным образом и главное действие паки пришествия – суд страшный, несмотря на упоминание Писанием «суда святых», «суда над Ангелами добрыми и злыми», «суда над грешниками и нечестивыми», произойдет одновременно и совместно. Доказательством этой истины служит в известной мере описание суда как над праведниками, так и над неправедными, встречающееся в 25-й главе Евангелия Матфея со стиха 31-го. Впрочем, картина суда, представленная Евангелистом, имеет и свою особенную цель: начертить полный и живой образ последнего суда, собрать и сосредоточить на нем все наше внимание. Для достижения такой цели Евангелист пользуется несколько приточною формою представления. Часть евангельской картины страшного суда, касающаяся собственно изображения Самого Судьи мира в славе Его паки явления, нам уже известна и понимание ее непререкаемо. Но то, что в этой картине составляет предмет разногласия между толкователями, должно быть еще подвергнуто рассмотрению.

Известно, что одни экзегеты думают видеть в этой Евангельской картине изображение суда только над христианами, ⁹⁹⁰ другие – только над язычниками, ⁹⁹¹ наконец третьи признают в этом картинном изображении Евангелиста суд над всеми, – и над христианами, и над нехристианами, ⁹⁹² общее сказать, – над всем родом человеческим. При взаимном сличении всех этих пониманий истина остается за взглядом третьих толкователей, – взглядом, примиряющим мнения толкователей двух первых классов. Правда, в нашем картинном описании страшного суда упоминается «о божественном избрании» ⁹⁹³ и «о праведных»; ⁹⁹⁴ но в то же время говорится и о таких, кои не захотели вступить в личные живые отношения со Христом, Спасителем мира. Если первым упоминанием ясно предполагаются истинные христиане, то вторым замечанием несомненно указываются язычники, или христиане, настроенные язычески, христиане только по имени. В виду тех и других самое производство суда, по изображению Евангелиста Матфея, ведется не по закону одной веры во Христа, а по обнаружениям и действиям истинной любви к человечеству. По отношению к язычникам, или людям, настроенным язычески, производство суда на таком нравственном практическом основании является единственно правильным и вполне возможным; к христианам оно также имеет полное применение. Многие места ⁹⁹⁵ Новозаветного Откровения, равно как и весь дух христианства, доказывает несомненно ту истину, что Господь и самих христиан в конце дней будет судить по плодам их живой веры – добрым делам, а не по одной их вере. А насколько сильно и неопровержимо в нашем описании страшного суда выражается мысль о существенной необходимости и полной пригодности благотворительности, так об этом достаточно может судить читатель потому, между прочим, что французский богослов Колани видит во всем описании Ев. Мв. 25, 32 и д., выражение, хотя односторонне, учения о необходимости и красоте благотворительности, представленного в форме величественной, образной речи, украшенной мыслями о последнем суде. ⁹⁹⁶

Положенное в основание последнего суда, как его норма, самое общее обнаружение веры в делах взаимной, гуманной любви и человеколюбивого милосердия указывает на суд над всем родом человеческим и с той еще стороны, что этими единственно делами милосердия может определяться взаимное, дружественное отношение между всеми членами обширной семьи рода человеческого на всем земном шаре. Иного более общего признака, определяющего братское взаимоотношение между людьми, –к какому бы роду, племени, званию и состоянию они ни принадлежали, кроме взаимных дел искреннего милосердия нельзя на первый раз, кажется, и придумать. А как скоро обращается внимание на этот признак взаимоотношения между людьми, обобщение или объединение рода человеческого на всеобщем суде является делом вполне возможным и даже необходимым. Если бы это объединение рода человеческого на всеобщем суде доходило даже до того, что все члены этого рода исповедовали единую веру во Христа, то допустить и это предположение не встречается существенного затруднения, так как ко времени суда всеобщего, по учению Нвзв. Писания, ожидается всеобщее охристианизирование всего рода человеческого. Можно сказать, даже больше: проповедание Евангелия среди всего языческого мира, распространение Церкви Христовой по всему земному шару необходимо даже требуется идеей о последнем, страшном суде Христа, ибо прежде чем Христос станет судить людей по отношению их к Нему, как Искупителю, Он должен через Евангельскую проповедь сделаться известным этим людям. Но не трудно заметить, что в рассматриваемом описании всемирного суда нет ясного и прямого указания на то, что предстанут на последний суд все люди живые и умершие (затем воскресшие), находится лишь общее указание на собрание всех народов (συναχθήσεται πάντα τὰ ἔθνη). Однако же с этой стороны не может быть возражения против взгляда, усматривающего в Евангельском описании суда изображение суда всеобщего, суда над всем родом человеческим, члены которого где бы и когда бы ни жили на всем земном шаре.

Легко видеть, что в рассматриваемом описании последнего суда обозначается именно только двоякий класс судимых: праведных и злых, т.е. по объяснению ⁹⁹⁷ De-Weеte, христиан и нехристиан. Но и этим обозначением с одной стороны указываются все племена человеческие, какие не приходили в бытие и освещались солнцем и вдыхали сей воздух, ⁹⁹⁸ а с другой–живо намекается на идею суда, основной смысл которой прямое и резкое разделение между двумя крайностями или противоположностями. Осуществление этой идеи на всеобщем суде последует прежде всего; с наступлением великого дня отчета, народы уже стоят по правую и левую сторону прежде произнесения приговора, говорит ⁹⁹⁹ известный богослов Русской Церкви. Что касается упоминания «братия мои меньшие» (οἱ ἀδελφοί μου oἱ ἐλάχιστοι), на которых Христос Судья указывает в образной речи о суде с особенною силою и двукратно, то упоминание это далеко не означает особого класса (третьего) лиц, присутствующих на суде, отличного от двух других поименованных классов. ¹⁰⁰⁰ Те же верующие во Христа, которые предполагаются общим собранием народов на суд и которые далее в речи о суд называются праведниками, разумеются и под названием «меньшие братья Христовы». Особенность упоминания о них, равно как и такого их названия, говорит только за некоторое особенное положение их на суде, но никак не более. Припомним, что наиболее совершенные из верующих во Христа, находящиеся под сильным воздействием живущего в них Духа Святого, как особые избранники Божьи, соберутся в сретенье Христу Судьи, грядущему во славе, соединятся с Ним и будут Ему сосудьями; грешные же люди, или злые выделены будут Ангелами из среды праведных, или добрых. ¹⁰⁰¹ Названием последних «меньшими» (ἐλάχιστοι) указывается на тот смиренный образ, образ духовной нищеты, в котором они явятся ко Христу. Св. Златоуст в объяснение этого названия говорит: «что ты говоришь? они твои братья? и как ты называешь их меньшими? потому они и братья, что смиренны, бедны, отвержены». ¹⁰⁰² Ориген свидетельствует: «Он (т.е. Христос Судья) говорит и о меньших, как будто считавшихся в мире меньшими, или потому, что они у себя самих, в глазах своих, были меньшими. ¹⁰⁰³ При таком понимании выражения «братия мои меньшие» двоякий класс лиц, судимых и постановление их по правую и левую сторону Судьи мира представляется в речи Господа о страшном суде во всей своей силе и живости. Для большей наглядности представления лиц, судимых на страшном суде и их двухстороннего постановления в Евангельской речи о суде употреблены образы «овец и козлищ», из которых одни (овцы) поставляются по правую сторону Судьи мира, а другие (козлища) по левую. ¹⁰⁰⁴ Справедливость требует сказать, что в этом взаимном отделении одного класса лиц, судимых от другого–овец от козлищ–и двухстороннем их постановлении следует видеть не начальный момент суда, а полную уже его обрисовку и завершение; этому вполне соответствует и обозначение уже состоявшегося судебного приговора Судьи мира над родом человеческим, приводимого в следующих словах эсхатологической речи. ¹⁰⁰⁵ Св. Ефрем Сирин предполагает ¹⁰⁰⁶ всеобщее испытание и истязание Судьей людей предшествующим разлучению их друг от друга. Как бы то ни было, сжатость в описании последнего суда у Евангелиста Матфея достаточно объясняется столько же много содержательностью образов, под которыми в речи о суде представляются лица судимые, сколько и тем душевным состоянием и настроением в судимых, которое необходимо предполагается современным двухстороннему их поставлению перед Лицом Грозного и Славного Судьи мира.

Что касается образов овцы и козла в речи Евангельской о суде, то они встречаются еще в Ветхозаветной Библии, ¹⁰⁰⁷ и там первый образ не означает вообще шерстоносного скота и второй не берется в смысле скота вьючного, ¹⁰⁰⁸ пригодного для переезда и перевозки. Напротив, образное представление (ἔριφος) козла постоянно имеет буквальное значение–козла, от которого нельзя ждать ни шерсти, ни молока. Такого значения в представлении о козле держится и Евангелист, что частью видно из среднего, уменьшительного «τὸ ἐρίφιον», употребленного, разумеется, далеко не в смысле одного презрительного наименования. В противоположность, «козлищам», означающим бесплодие, образ «овец» у Евангелиста, равно как и у других священных писателей, ¹⁰⁰⁹ выражает понятие полной плодоносности и несомненной пригодности. Такое именно объяснение наглядным образам овец и козлищ в речи Евангелиста о страшном суде дает Св. Златоуст, а за ним и Св. Ефрем Сирин. «Наименованиями (овец и козлищ) показывает Евангелист их (судимых людей) внутренние расположение; называя одних козлищами, а других овцами показывает сим, что первые не приносят никакого плода (ибо от козлов не может быть ни малого плода), а последние приносили обильный плод, ибо овцы приносят большую пользу тем, что дают волну, молоко, ягнят, чего вовсе не доставляет козел». ¹⁰¹⁰ Останавливая внимание на внутренних свойствах овцы и козла, замечают, что в Св. Писании главным различительным признаком лиц, судимых берется, с одной стороны, черта кроткого послушания овец, указывающего на тихое, степенное, природное их свойство, и, с другой, черта дикого упрямства козлов, легко служащего образом жалкого, эгоистического характера. ¹⁰¹¹ Такое объяснение образных представлений овцы и козла указывает, очевидно, на внутренние свойства лиц судимых, от которых зависит такое или иное проявление их в поведении и деятельности, подлежащих оценке на последнем суде.

Поставление лиц судимых–одних по правую сторону, других по левую есть обычное на языке Священного Писания обозначение счастья и несчастья. Оно идет из области еще ветхозаветных иудейских понятий и взглядов на сторону правую и левую. Так по книге Екклесиаст ¹⁰¹² противоположность между мудростью и глупостью живо обозначается противоположностью между правою и левою стороною, а так как начало мудрости есть страх Божий–корень истинного благочестия и должной праведности, то противоположности между мудростью и глупостью соответствует противоположность между праведностью и неправедностью. На практике такой смысл противоположности между правою и левою стороною выражался в установившемся обычае иудейского синедриона, по которому пред лицом председателей синедриона становились двое судей, в качестве писцов, один по правую сторону для обозначения оправдательных свидетельств, другой по левую для записи обвинения. ¹⁰¹³ На последнем всемирном суде, правда, не будет писаться ни оправдание, ни обвинение: но значение правой и левой стороны останется то же, что и в обычном судебном присутствии Иудеев. Долгую, ничем существенно не оправдываемую, проволочку судебного письмоводства или производства заменит на последнем всеобщем суде особое действие всемогущества Судьи мира–Сына Божьего, на которое Апостол Павел указывает словами: «во свете приведет тайная тьмы и объявит советы сердечные». ¹⁰¹⁴ В этом изречении Апостола двумя соответствующими выражениями обозначены как самое действие суда, так и предметы судебного действия. «Во свете приведет и объявит– φωτίσει καὶ φανερώσει», т.е. свет правды Божьей представит в ясном свете, обнаружит в совести каждого из нас все внутреннее содержание и поведение нашей души, все мотивы нашей деятельности, или, выражаясь словами Апостола: «советы сердечные» и «тайная тьмы». «Советы сердечные» – это выражение означает деятельность нашей души со стороны исходного начала деятельности, так как на языке Св. Писания сердце постоянно считается источником душевной жизни и деятельности. ¹⁰¹⁵ «Тайная тьмы» это выражение показывает внутреннее содержание души, намекая частью и на нравственный его характер: « тайная тьмы», т.е. тайны души, мысли, намерения и желания, невидимые для внешнего взгляда других людей; «тайная тьмы» – мысли, намерения и желания, частью намеренно скрываемые по нравственной черноте их, частью покрытые мраком забвения в силу своей давности.

Пo такому своему действию всеобщий суд поистине будет «страшным», ибо он суд строгой правды Божьей, перед которой объявятся и самые малейшие недосмотры, и ошибки жизни и поведения. На такой именно суд указывал и Сам Господь Иисус Христос в разговоре с своими современниками фарисеями. Обращая их внимание на точное и тесное соответствие между внутренним настроением человека и его внешним поведением, Господь говорит, что «за всяко слово праздное, которое скажут люди, должны будут дать отчет в день судный». ¹⁰¹⁶ Слово праздное–ῥήμα ἀρὸν–не слово лукавое, а слово, имеющее только самый малейший признак греховности, – однако же и такое слово будет подлежать отчету на всемирном суде! Через указание на видимую ничтожность предмета суда, без сомнения, яснее и резче обозначается мысль о том, что на всемирном суде самые малейшие, тайные и трудно уловимые в человеке возбуждения, и обнаружение нравственного зла найдут для себя должное наказание. Чтобы обозначить эти греховные возбуждения и проявления человека употреблено понятие слова– ῥήμα, столько же потому, что слово есть обнаружение внутреннего существа человека, сколько и потому, что слово может вести и к делу, и чем легче и подвижнее слово, – это воплощение соответствующей мысли, – тем страшнее и опаснее может быть злоупотребление им и наоборот. ¹⁰¹⁷ Имея в виду эту внутреннюю природу слова как духовного движения внутренней жизни человека, Спаситель и в заключение разговора с фарисеями говорит: «от словес бо своих оправдишися и от словес своих осудишися». ¹⁰¹⁸ Есть и другое изречение Божественного Учителя, в котором Св. Ефрем Сирин видит указание на предмет исследования страшного суда: «власи главы вашей вси изочтени суть», т.е. изочтены рассуждения, поясняет Св. Отец, ¹⁰¹⁹ и помышления, в которых дадим мы отчет Судьи. В числе этих помышлений и движений души найдут свою оценку на последнем всеобщем суде и малейшие проявления добра, даже к лицам, мало того заслуживающим, как скоро это добро совершается не без отношения к нравственному закону. Напоивший одного из малых сих во имя ученика, т.е. ученика Христова, не потеряет награды своей. ¹⁰²⁰

В связи с понятием об оправдывающих и осуждающих нас на последнем суде словах, тонких мыслях и затаенных желаниях находится упоминание Тайнозрителя о книгах, раскрытых на последнем суде–книгах, заключающих осуждение и книге, говорящей за оправдание, или «животной». ¹⁰²¹ Важно в упоминании об этих раскрытых книгах на суде самое понятие раскрытия книг; оно объясняет нам действие приведения на суд правды Божьей всего сделанного нами, начиная по–видимому, с самого малейшего и незаметного: выраженных или задуманных только слов, зарождающихся желаний и помышлений, служащих к нашему оправданию или осуждению, –и это, начиная от первого вступления нашего в Церковь в таинстве св. крещения. ¹⁰²² Такую мысль дает нам упоминание Апокалипсиса, «о разгнутых книгах», будучи само признаваемо за образное выражение, по указанию и объяснению Отцов в учителей Церкви. В частности, книга жизни заключает в себе имена тех, кои удостоятся вечной жизни, и их добрые дела. По значению своему эта книга «животная» есть память Божественная, в которой все наши добрые дела отмечены особенным образом. Откроется она тем, что воскресшие праведники восхищены будут на облаках воздушных для сретения Христа Судьи. ¹⁰²³ Что касается других раскрытых книг на суде, то у каждого из нас откроется своя книга, т.е. каждому откроется сознание всех своих дел. По словам блаж. Августина, при этом должна разуметься некоторая Божественная сила, по действию которой будет то, что каждому придут на память все дела его, добрые и худые, и ум с чудною скоростью увидит их. ¹⁰²⁴ Точно также рассуждал о том же предмете Св. Василий Великий, говоря, что «книги означают возбуждение Господом в памяти людей образов всего соделанного». ¹⁰²⁵

Приговор на страшном суде; частности этого приговора: форма наглядного выражения приговора; основная идея или мысль приговора, касающееся взаимоотношения Христа – Судии к Отцу – Богу и внутренних, теснейших отношений подсудимых к Лицу Искупителя; частные слова и слово–выражения приговора: «благословении отца моего»; «наследуйте»; «проклятии»; осуществление приговора суда над всем мирозданием.

Приговор, который последует от нелицеприятного Судьи, на всемирном суде за обнаружением правдою Божьей всего нравственного поведения и состояния людей, судимых выражается в Евангельском описании суда известными словами: «тогда речет Царь сущим одесную его: приидите благословении Отца моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира...». ¹⁰²⁶ Речет и сущим ошуюю Его: «идите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его». ¹⁰²⁷ Та и другая часть приговора подтверждается указанием на шесть дел милосердия, исполнение которых признается за стоящими на правой стороне Судьи мира и отрицается у подсудимых, стоящих по левую сторону. ¹⁰²⁸ Открытое признание или непризнание Судьей мира за людьми исполнения добрых дел милосердия находит свой ответ ¹⁰²⁹ у подсудимых, как бы во исполнение вышеупомянутого изречения Господа: «от словес своих оправдишися и от словес своих осудишися». Этот ответ подсудимых обнаруживает известную степень их неустрашимости в день суда, хотя и носит несколько различный характер: в ответе праведников сказывается чувство истинного смирения и умаления своего достоинства, в ответе же грешников слышится дерзкий вопрос с оттенком упрека. Правосудный Судья остается верен раз высказанному приговору и утверждает его как в оправдательном, так и в обвинительном отношении. ¹⁰³⁰

Что касается общей формы, в которой выражен приговор на последнем суде, то в ней легко заметны черты наглядного, заимствованного от чувственных представлений, слово выражения. В этом нет ничего странного и удивительного: приговор произносится Судьей, облеченным славною плотью воскресения, и произносится над лицами, облеченными телами воскресения. Понятно, такого рода приговор должен явиться облеченным в чувственные, наглядные черты, напоминающие обыкновенное судебное разбирательство. Неудивительно при этом и то, что шесть дел милосердия, приводимые Судьей в основание приговора, суть те же, на которые обыкновенно указывалось в приговорах иудейских синагог, ¹⁰³¹ и напоминают, таким образом, формулу обычного человеческого судилища. Независимо от этой человекообразной формы выражения, основная идея или мысль приговора последнего суда касается как существеннейшего взаимоотношения Христа Судьи к Своему Отцу–Богу, так и внутренних, теснейших отношений подсудимых к Лицу Искупителя и Спасителя, явившегося теперь в качестве Судьи, – отношений, первоначально оказывающихся в форме и качестве наших отношений к меньшим братьям Христовым. Свое взаимоотношение к Богу Отцу Христос Судья выражает в приговоре тем, что говорит праведникам: придите благословенные Отца моего, наследуйте уготованное вам царство от сложения мира, а не выражается просто: придите, вы благословенные, я дарую вам мое царство. Подобным же образом грозный Судья отсылает грешников во огнь, уготованный для проклятых, по определению Бога Отца.

Что касается внутренних, теснейших отношений подсудимых на последнем суде ко Христу Судьи, то для более живого и наглядного запечатления в сознании верующих этих отношений Св. Писание Н. 3. или выражается отвлеченно, что Слово Христа, Его учение ¹⁰³² по отношению к нему людей будет судить последних на всемирном суде, что самое признание или непризнание Христа ¹⁰³³ перед людьми послужит основанием для оправдания или осуждения людей на суде Христовом, или же прибегает к приточному изображению разговора между подсудимыми и Судьей, ведущего к определению приговора. Но в том и другом случае Писание показывает, как подсудимые обнаруживают внутреннюю природу свою–праведные искренное исповедание, смирение и сознание не достоинства, грешные – горделивое настроение и высокомерие. Получившие таланты и верно при помощи их трудившиеся приступают ко Христу Судьи при Его втором пришествии и открыто свидетельствуют о своей деятельности: «ты дал мне» и «вот я приобрел», ¹⁰³⁴ или, как по Евангелию св. Луки ¹⁰³⁵ смиренно заявляют: «мина твоя принесла», т.е. не я собственно, а благодать твоя мне содействующая. Между тем как раб с одним талантом– олицетворение слабого христианина–тоже наравне с другими верными служителями Христовыми неустрашимо приближается ко Христу Судьи, но старается извинить перед Господом свой образ поведения и деятельности соблюдением одних отрицательных заповедей: «подошел и получивший один талант и сказал: Господи! я знал тебя, что ты человек жестокий... и убоялся, пошел и скрыл талант твой в землю: вот тебе твое». ¹⁰³⁶ Высказываемое таким образом извинение раба, не развившего свой талант, носит в себе признак обвинения Бога. Не чувство сыновнего отношения к Богу, но рабская боязнь владеет этим рабом в его отношении к Судьи Христу; он боится заслужить негодование своего Господа, потерять данный ему дар, а потому скрывает и закапывает его, признавая в то же время своего Судью Господа жестоким и несправедливым. Соответственно выражающемуся таким образом сердечному расположению последователей Христа на всемирном суде следует и объявление им приговора от Всемирного Судьи. Получившие в разной мере естественные дарования и таланты и соответственно их развившие слышат от своего Господа и Судьи похвалу и получают награду, ¹⁰³⁷ которая, по свидетельству Евангелиста Луки, ¹⁰³⁸ различается соответственно различию в работе и прибытке каждого награждаемого. Раб же не развивший свой талант–олицетворение христианина по имени слышит от Судьи Господа обличение своего поведения, исполненного внутреннего противоречия, свидетельство о злости сердца и других дурных душевных качествах: нерадении и пренебрежении к исполнению священного долга и обязанностей, отвращении к труду, распущенности и вообще всех тех пороках, которые усматривает Евангелие и в юродивых девах. ¹⁰³⁹ Естественным следствием обвинения на последнем суде раба, скрывшего свой талант, является удаление его от радостного света лицезрения Божьего и осуждение на лишение животворного общения с Богом, и на безысходную скорбь и скрежет зубов. Со стороны Бога Судьи при этом заметно выражение предвидения нравственно доброго поведения своих верных последователей и, соответственного тому, предопределения небесного царства с присуждением части добра от христиан по имени. Эта мысль о предвидении Богом Судьёй нравственно доброго поведения людей и, соответственного тому, предопределения воздаяния небесным царством вместе с прославившимся Христом над обновленным миром главным образом и существенно выражается в том судебном приговоре, который приводится по Евангелию Матфея вслед за изображением картины всемирного суда. Стоящие по правую сторону Судьи мира–Сына Божьего называются Им «оἱ εὐλογημένοι τοῦ πατρὀ ς μου» – «благословенными Отца моего», а не «благословляющимися» и не «от Отца Моего», а просто: «Отца моего». Благословение объявляется им уже состоявшимся, чем указывается на то нравственное состояние их, которое наступило для них вследствие определения на предвечном совете у Небесного Бога Отца для них царствия от сложения мира, раз. от вечности, или от начала бытия всех существ. ¹⁰⁴⁰ Это идущее от вечности действие Бога есть ничто иное, как выражение Его предвидения нравственно доброго поведения людей и, соответственного тому, предопределение воздаяния за подобное поведение, – воздаяния небесным царством, как одним из видов благословения. В силу этого предопределения лица, называемые «благословенными» являются уже получившими благословение от Отца. Во внутренней связи с названием «благословенные Отца» стоит форма и содержание объявленного им Судьей обетования: наследуйте – κληρονομήσατε (повелит. аориста), раз. немедленно. Право на владение и участие в царствии Божьем лежит для них в самом уже их благословении: поэтому и Христос–Судья не сказал благословенным: «приимите», но «наследуйте» как свое собственное, как отеческое, как ваше, как от века вам принадлежащее. ¹⁰⁴¹ Противоположный приговор, обращенный Всемирным Судьей к стоящим на левой стороне Его, называет их проклятыми, т.е. лишенными даров благословения и осужденными на крайние бедствия и вечные мучения. Понятие или идею проклятия людей грешных нельзя прямо и непосредственно возводить к Богу, как исходному началу действия проклятия; люди сами, вследствие злоупотребления своей свободой, подпали проклятию, которое впервые определено ¹⁰⁴² для дьявола и ангелов его и которое состоит в уготованном им вечного огня–места вечного мучения. Злоупотребление людей своей свободой влечет за собой рабство дьяволу, а последнее присуждает их к одинаковой с ним гибельной участи. Выше мы видели, как быстро и решительно произойдет эта гибель нечестивых людей на страшном суде, вслед за погибелью дьявола и орудия его–антихриста; не смотря на эту быстроту осуществления приговора над грешниками, Господь говорит им на последнем суде: «идите от женя проклятые», не говорит идите от Отца, ибо не Он проклял их, но собственные их дела... Уготованное дьяволу и ангелам его: ибо Я царство готовил вам: огонь же не вам, но дьяволу и ангелам его. Но так как вы сами себя ввергли в огонь, тο и вините в том сами себя. ¹⁰⁴³

Царство Отца небесного, уготованное праведникам по силе Божественного предопределения, а с концом приговора на всеобщем суде действительно им предстоящее как жизнь вечная, равно как и огонь вечный, предстоящий в виде вечного мучения не праведникам, – сами собою предполагают особое состояние и местонахождение для тех и других людей после всеобщего, последнего суда. Так как переход в это состояние последует непосредственно и тотчас за тем решительным судом, который с такою живостью и картинностью описан в 25 главе с 31-го ст. Евангелия Матфея, то предполагать особый еще суд над воскресшими из мертвых, в то время как рассмотренное описание суда касается только суда над лицами, дожившими до 2-го пришествия Христа, – совершенно произвольно. ¹⁰⁴⁴ Такое произвольное предположение и возникло не иначе, как в связи с произвольно допущенным мнением о так называемом хилиастическом царстве Христа на земле после Его паки пришествия. ¹⁰⁴⁵ Мысль о будущем царстве оправданных на суде как месте их вечной жизни, равно как мысль об огне для закоренелых грешников, как средоточии их вечного мучения, предносилась сознанию Нвз. священных писателей без всякого даже малейшего представления о каком–то среднем состоянии, тотчас, же за представлением Господа, пришедшего на всеобщий суд. Так Тайнозритель видит, как бежало небо и земля от Лица, сидящего на престоле и вслед за тем новое небо и новую землю, ¹⁰⁴⁶ как совершенное п наилучшее состояние творения–οὐρανὸν καινὸν καὶ γῆν καινήν, а не νέον καὶ νέαν–, ¹⁰⁴⁷ называемое иначе царством Божьим будущим или будущею вселенною. ¹⁰⁴⁸ Св. Ап. ІІетр крайним сроком грядущей, грозной перемены с миром назначает день Господень, день суда и погибели нечестивых. ¹⁰⁴⁹ По взгляду Св. Ефрема Сирина, основывающемуся несомненно на точном и подробном изучении Св. Писания, мы на суде страшном будем стенать и жалобно плакать, когда увидим неизреченное небесное царство и так же по другую сторону увидим открывающиеся страшные мучения, по средине же все естество человеческое от прародителя Адама до рожденного после всех; и все поклонимся на лицо свое. ¹⁰⁵⁰

Представление прославленного, блаженного состояния и место нахождения праведников после всеобщего суда находится во внутренней, неразрывной связи с мыслью о всеобщем суде, как суде и над всем окружающим человека мирозданием. Действительно, когда при втором славном пришествии Христа прославится, освободится от всех признаков проклятия все истинное человечество, это освобождение и прославление должно будет перейти и на все видимое мироздание, как прямое следствие суда Всемирного Владыки Христа над миром. Окружающая человека природа, как после человека подвергнулась рабству тления и суеты, так после же человека получит и освобождение от уз этого рабства. Проклятие над природою последовало после проклятия над человеком, оно и снимется с неё после освобождения человека. Отсюда весь видимый мир в конечной своей судьбе, как мы знаем и из вступления к этому исследованию, не прекратит своего бытия, а только испытает дивное преобразование или перерождение. Слова нашего Божественного Учителя о том, что «небо и земля мимоидет, словеса же мои не мимоидут» ¹⁰⁵¹ не составляют возражения против этого общего понятия о миро преобразовании, а есть только demonstratio а fortiori, т.е., равносильны выражению; «скорее небо и земля прейдут, чем мой слова», или, в смягченном смысле, равносильны выражению св. Ап. Павла «проходить образ мира сего», ¹⁰⁵² т.е. по контексту, мимо идет настоящий его порядок, вид в свойства, а не его, добавим от себя, сущность или субстанция. Последнее настолько же верно и несомненно, насколько твердо и неопровержимо то, что слово Божественной истины о прохождении неба и земли для нас вернее и несомненнее самой истины существования неба и земли.

Мысль о преобразовании мира, раскрываемая в Свящ. Писании Н. 3. Мнение об универсальном апокатастасисе и его опровержение. Частные черты учения Новозаветного о кончине мира или миро преобразовании в тесном смысле: раскрытие этих черт во внутренней, существенной связи с центральным пунктом в исследовании. Упразднение силы зла – смерти в области видимого творения или видимой природы, обнаруживающееся ее воскресением. Смерть вторая и вечность мучений представителей и последователей зла в будущем. Возражения против вечности мучений и их опровержение. Внешняя сторона вечных мучений. Теория об уничтожении грешников путем адских мучений; ее неосновательность. Средства и образ будущего преобразования мира с точки зрения Св. Ап. Павла и Св. Ап. Петра. Согласие естествознания с богооткровенным учением о будущей судьбе мира. Подтверждение этого учения в языческом миросозерцании и у Отцов и учителей Церкви. Будущее блаженное состояние праведников; грядущее славное состояние мироздания. Частные черты этого состояния по сознанию писателей новозаветных.

Мысль о преобразовании всего мира в его конечной судьбе проходит через многие места Св. Писания Нового и Ветхого Завета; темное предчувствие этой мысли замечается и в сагах древнего язычества; мудрецы языческие ¹⁰⁵³ (напр., Сенека) пытаются вывести ее из естественных законов природы; среди всеобщей, безнадежной и неисправимой порочности людей они находили утешение только в древнем предании о близкой гибели мира. При рассмотрении мысли о конечной судьбе мира в Новозаветном Писании легко встретиться с такими местами, на основании которых в древнее время Церковной Истории Ориген и Св. Григорий Нисский в средние века И. Скот Ерпгена, в новое время Этингер, Менкен, Шлейермахер и др. утверждали учение о восстановлении (апокатастасисе) в будущем ¹⁰⁵⁴ всей твари, не исключая и злых духов, в первобытное блаженное состояние. К местам этим принадлежит ряд библейских свидетельств об универсальности и всеобъемлемости Божественной благодати, как Рим. 5, 18; 11, 26, 32. Еф. 1, 10; Кол. 1, 16. 20. Св. Апостол Павел, особенно тщательно раскрывший мысль об универсальности христианства, в двух последних местах своих посланий, говорит: «все и земное, и небесное примирено через Христа с Богом» и «все небесное и земное соединится под главою Христом». Если в противоположность этим местам Писания находятся многочисленные места, свидетельствующие о «вечном наказании или мучении грешников и беззаконников, о возрастании степени их мучений из века в век ¹⁰⁵⁵ то говорят, что под веками (вечностью) должно разуметь здесь только времена мира и в Писании есть даже свидетельство о «концах веков». Соответственно этому, под вечностью мучения грешников должно понимать необозримо долгую продолжительность их, а не вечность в абсолютном смысле слова; за это говорит и определенное выражение во многих притчах, что мучения в темнице ада продолжатся до тех пор, пока получится последний кодрант, ¹⁰⁵⁶ чем прямо предполагается возможность исполнения последнего случая.

В ряду догматических оснований защитники апокатастасиса ссылаются на божественную любовь, неизмеримо глубокую и сильную, которая не может терпеть, чтобы видеть погибель творения вне царства славы и блаженства; поэтому она изыщет новые средства и спасительные пути, чтобы и злейших между тварями сатану и мир демонов победить и спасти. Этого же требует общий строй и гармония вселенной, к которой, как к последней своей цели, стремится развитие ее. Наконец ясно, что вечная жизнь и блаженство верующих после страшного суда нарушалось бы сознанием, что многие другие люди, между которыми может быть много близких друзей и родственников, на веки отвержены и подвержены ужаснейшим мукам.

Однако же сколь ни приятно для любвеобильного сердца учение о восстановлении всего в первобытную невинность и совершенство, все приведенные основания при строгой их оценке говорят не за, а против указанного учения. Ибо что касается свидетельств Св. Писания Н. 3. говорящих об универсальности и всеобъемлющей силе божественной благодати, то несомненно, что понятие «все» в этих свидетельствах Писания указывает на совокупность нового человечества во Христе в противоположность древнему адамитскому; принадлежность к первой совокупности людей обуславливается живой верой во Христа. Ибо и писание «всех затвори под грехом, да обетование (спасения) от веры Иисус Христовы дастся верующим». ¹⁰⁵⁷ Когда, далее, Ап. Павел говорит о примирении и возглавлении во Христе всего, что на земле и на небе, то он под этим выражением разумеет исключительно освобожденное человечество на земле и мир ангельский на небе за вычетом из сего всех обитателей ада. И если он в послании к Филиппийцам ¹⁰⁵⁸ учит, что и колена живущих в преисподней преклонятся пред именем Иисуса и их язык исповесть, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца: то это относительно обитателей преисподней удобно понимать так, что они вынуждены будут оказать почитание Сыну Божьему Христу, будучи побеждены славою Его в последний день мира, а не так, чтобы с этим необходимо соединялось истинное и спасительное обращение их ко Христу. Припомним, что еще при земной жизни Христа Спасителя демоны в бесноватых нередко высказывали такое признание Его. ¹⁰⁵⁹ Перетолкование выражения «вечность», в некоторых местах Писания в смысле не обозримых пространств времени, сходных с Оригеновским представлением смены миров, мало пригодно в виду многочисленных мест Новоз. Библии – собственных и образных, дающих несомненное свидетельство о вечном и непрерывном продолжении адских мучений. ¹⁰⁶⁰ Из класса этих мест нельзя не привести на память, во–первых, слов Господа, ¹⁰⁶¹ заключающих угрозу за грех против Духа Святого, т.е. за упорное сопротивление Его спасительной деятельности: причастные к этому греху не могут получить прощения ни в этом веке, ни в будущем; а, во–вторых, слов Апостола ¹⁰⁶² о отпадших от истинной веры Христовой, что для них не остается более жертвы за грех: но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников. Упоминание о последнем кондранте во многих родственных по содержанию притчах допускает обыкновенно толкование: уплата греховного долга в вечности уже невозможна, тем более надо спешить воспользоваться в настоящем земном бытии возможностью к миру с Богом через крестные заслуги Христа; или же нужно предположить время и возможность примирения в загробной жизни, по молитвам Св. Церкви, до поры последнего суда, но никак не после, когда установится уже окончательное решение и определение участи каждого из нас.

Догматическое основание учения об апокатастасисе, заимствуемое из представления неисчерпаемой, всесильной любви Божьей, вызвавшей и в начале времен мир к бытию, не имеет для нас обязательной силы. Святая любовь Божья заключает в себе и милосердие и справедливость взаимно уравновешивающиеся. Последняя, т.е. строгая справедливость Бога необходимо требует безусловного отвержения закоренелого грешника. При том же благодать Божья никогда не действует так необоримо, чтобы всегда результатом своего действия имела обращение ко Христу даже закоренелого грешника. Подобный образ действия уничтожил бы главный принцип человеческой личности–способность свободного самоопределения. Эта способность есть следствие богоподобного нашего происхождения и облика. Но к сожалению, от нее не закрыта возможность уклонения от Бога и даруемого Им спасения, даже ожесточения против божественной благодати и, следовательно, само избрание осуждения. Бывают примеры, что в силу способности самоопределения человек противостоит до века даже сильнейшим действиям любви, все более и более укореняется во зле, делает его для себя неизбежною, естественною необходимостью. При этом есть решительная опасность, что такой человек злым направлением воли перейдет крайнюю границу (terminus peremptorius), за которой невозможно уже ни истинное раскаяние, ни обращение; такая граница по учению Божественному полагается послед ним ¹⁰⁶³ (вторым) пришествием Христа. ¹⁰⁶⁴ Понятно, какой участи заслуживает злонамеренный в таком случае человек на суде второго пришествия. Относительно «гармонического заключения мирового развития должно возразить, что таковое достигается и тогда, когда количество лиц (отпадших ангелов и ожесточенных людей) на страшном суде вследствие своей вины подвергнется осуждению; так святая любовь Бога тогда находит свое удовлетворение, приведя по благодати истинно верующих к блаженству, напротив, закоренелых грешников по правосудию к заслуженному осуждению. Наконец, что касается мысли, что блаженство праведников должно нарушиться через представления мучений многих ближних, особенно родственников, то на это возражает Мюге ¹⁰⁶⁵ s) «мы не можем быть более сострадательны и любвеобильны, чем Спаситель! К кому Сам Бог не может иметь сострадания, потому что в нем нельзя найти достойного любви, к такому и мы не можем иметь ни какого сострадания. через взгляд на правый карательный суд Божий, блаженство праведных так же мало нарушается, как мало и Бог через это в своем неприступном свете и блаженстве затемняется. Напротив, праведники, как скоро их взор устремляется в смертную долину царства тьмы, получают новое побуждение к восхвалению милосердия, которое их спасло, равно как святой правды открывшейся в отверженных». Причем мы можем присовокупить, что и в вечности имеет значение нравственное требование Спасителя к своим ученикам, которое и будет безусловно исполняться праведниками в том веке: «кто любит отца или мать более Меня, тот не достоин Меня». ¹⁰⁶⁶ «И кто любит сына или дщерь более Меня, тот не достоин Меня». Таким образом праведные в будущей вечной жизни при единении своем со Христом Спасителем могут сказать: «кто мне отец и, кто мне брат? Да! Кто делает волю Отца моего небесного, тот мне брат, сестра и мать»! ¹⁰⁶⁷ Плотская любовь и родство не будут иметь значения в царстве славы, разве только в том случае, когда они будут освящаться через общую любовь к Спасителю.

После предложенной оценки всех представленных оснований учения об апокатастасисе несомненно, что это учение, свое образно решающее вопрос о будущей судьбе мира, не может быть принято, и нам известно, что 5-й Вселенский собор в 431 г. по Р. X., несмотря на то, что учение о восстановлении всего сущего местами проглядывало довольно сильно в эсхатологии св. Григория Нисского и потом у св. Григория Богослова, ¹⁰⁶⁸ осудил торжественно это учение и тем в общем подошел к решению вопроса о миро преобразовании, согласному с Богооткровенною истиною. Частные черты учения Новозаветного о миро преобразовании необходимо примыкают к мысли о главных действиях паки пришествия Господня.

Та сумма и сила зла, которая вызовет на свет явление антихриста и в лице его найдет свое крайнее осуждение и полное поражение при славном явлении Христа Судьи–Высочайшей Силы Добра и Любви, – должна будет наконец исторгнуться и из области всего видимого творения. Так как сила зла, по отношению к не человеческому творению, сказывается теперь разными внешними физическими расстройствами и внутренним рабством тлению, то будущее исторжение из мира этой силы должно быть ничем иным, как совершенным уничтожением в видимом творении тления и смерти с их горькими плодами. Апостол Павел ясно намекает на это решительное уничтожение в мире пагубного тления, когда говорит: «последний же враг испразднится смерть». ¹⁰⁶⁹ После того как все демонические силы осудятся и уничтожатся на последнем суде вместе с антихристом, произнесен будет окончательный приговор и на смерть, которая в настоящем месте послания к Коринфянам олицетворяется под именем последнего врага Христова, как нередко и в других местах Св. Писания. Что под этою смертью нельзя разуметь смерти духовной, видно, как из понятия уничтожения этой смерти, так и названия ее врагом Христа. Смерть духовная, иначе называемая вечною погибелью, не уничтожится, останется на веки; ¹⁰⁷⁰ через нее вечно будет исполняться осуждение над врагами Христа и его царства; она, таким образом, послужить в руках Правосудного Бога средством к отмщению врагов, и как такая, очевидно, сама не есть уже враг. Нельзя разуметь здесь под уничтожением смерти воскресения нехристиан–воскресения вторичного, которое будто бы последует значительно позднее воскресения праведных, т.е. христиан – воскресения первичного. ¹⁰⁷¹ Апостол Павел учил, ¹⁰⁷² согласно со Христом Спасителем, об одновременном всеобщем воскресении всех людей. В воскресении мертвых таким образом не различается моментов совершения этого славного события в истории человечества предшествующих и последующих. Отсюда является бесспорным положение, раскрытое нами выше, что «последний враг упразднится именно тогда, когда не только воскреснут все люди и сделаются не тленными, но и сама тварь освободится от работы истления в свободу славы чад Божьих (Рим. 8, 21). Представление преобразования и освобождения мира от ига суеты и тления тесно связывается с мыслью об изменении телесного состава человека при паки пришествии Христовом. Изменение микрокосмоса необходимо и существенно отразится на макрокосмосе. Так как природа подвергнулась настоящему рабству тления невольно, и сама по себе невиновна, то и ее изменение из настоящего состояния в другое последует в добрую сторону, совершится в добром смысле. Так учит Новозаветное Писание. По воззрению того же Апостола Павла выходит, что «с телом Адама в более широком смысле», т.е. природою произойдет тоже, что каждый христианин надеется пережить в своем личном телесном составе. Апостол языков будущее преобразование видимой природы, как единого целого, сопоставляет с ожидаемым каждым христианином индивидуальным «ἀπολύτρωσις τοῦ σώματος». ¹⁰⁷³ Освобождение тела нашего от тления совершится двояким образом: или путем воскресения, или путем изменения. Какое же из этих двух действий проявится собственно на мире при его будущем преобразовании? Нам уже известно, что Новозаветное Писание переход мира из теперешнего состояния в иное представляет в сопровождении мук, мук самых сильных и тяжелых, образом которых могут служить только муки деторождения, след. мыслит этот переход как болезненный в высшей степени. Если бы ἀλλαγὴ (изменение) людей живых при втором пришествии Новозаветное Откровение представляло совершающимся посредством огня, ¹⁰⁷⁴ если бы таким образом это будущее изменение живых людей имело болезненный характер, то, без сомнения, превращение мира в будущем можно бы было, по Писанию, мыслить, как ἀλλαγὴ в своем роде. Мыслить преобразование мира именно так тем более было бы возможности, что самый мир еще будет существовать, когда придет Господь снова, и между его настоящим и будущим образованием не наступит для него никакого срединного смертного состояния. Но нельзя ли уже теперешнее состояние мира признать состоянием смерти и тления, если сравнить это состояние с состоянием мира до падения царя мира–человека? И не понимает ли Св. Писание состояние падшего мира, как состояние именно смерти, когда говорит о подчинении мира суете и тлению? Если так, если настоящий мир находится в смертном состоянии, то будущее превращение мира будет ничем иным, как переходом мира из смертного состояния в бессмертное, будет своего рода воскресением мира. Resurrexit in eo (Christo) mundus, resurrexit in eo coelum, resurrexit in eo terra, говорит ¹⁰⁷⁵ св. Амвросий Медиоланский (IV в.).

Между тем как Св. Писание Н. 3. утешая сердце верующих мыслью о будущем обновлении и прославлении вне человеческой природы – мира вместе с одновременным воскресением и изменением всего человечества при паки пришествии Христовом, говорит однакож о смерти второй, вечной погибели и аде. ¹⁰⁷⁶ На этих мрачных, грозных явлениях и состояниях будущего, рассматриваемых самих в себе, Богооткровенное Слово Божье мало останавливает внимание; но речь о них заходит каждый раз, как они представляются внешним выражением внутреннего безнравственного духовного состояния и прямым следствием неумолимого гнева Правосудного Судьи. Рассматриваемые с этой точки зрения ад и адские муки представляются в Новозаветном Слове Божьем специально «уготованными только диаволу и аггелам его». ¹⁰⁷⁷

Злой дух–дьявол еще по первоначальной судьбе своей ниспал из надмирного блаженного состояния и увлек за собою сонм других духов, выпавших из состояния непосредственной близости и благоговейного отношения к Богу Премудрому и Всесвятому. Последние, т.е. злые духи или демоны, извративши свою первоначальную природу, посредством свободного нравственного самоопределения, так далеко зашли по пути нравственного зла, что оно преобразилось в их субстанцию, в принцип и мотив ко всяким действиям, исключающим даже малейшую тень и возможность нравственного добра. В этом состоянии злые духи и само заключились безвыходно и бесповоротно; отчего и муки, им предопределенные Провидением, называются вечными ἀῖδίοις, т.е. начавшимися в далеком прошлом и продолжающимися в неизмеримое будущее.

Злые люди, хотя не духи злобы, однакож они могут в своем безнравственном состоянии дойти до того, что для них является решительною невозможностью ни истинное раскаяние, ни обращение на путь добра и истины. Чтобы это понять, стоит только припомнить такие душевные явления в нравственной области, как явление привычки и явление страсти. Привычка, образуясь от многократного повторения какого–либо действия, обращается во вторую природу; человек, приставший к дурным, расслабляющим привычкам, является в глазах наших дурным, безнравственным. Еще большее тираническое действие и влияние на человека имеют явления страсти: она иногда подчиняет себе человека так, что он нередко не в состоянии уже от нее освободиться, так как для этого освобождения человеку требуется большая сила воли, способная произвести в нем коренной переворот: в состоянии страсти грех составляет страшную силу в человеке, необходимо вызывающую его на греховную деятельность; частные виды греха являются тогда в человеке выражением внутреннего безнравственного расположения, враждебного добру и исключающего возможность нравственного самоуправления. Люда с злыми греховными привычками и страстями являются подобными демонам: если те в своем безнравственном развитии дошли до такой степени нравственного падения, что для них невозможно уже исправление и спасение их удел–вечные муки, то и несчастные люди, решительно извратившие свою духовную природу и за пределами гроба, развивающие свои дурные качества и расположения, по приговору Всемирного Судьи также определены будут на вечные муки. Представление о тех грешниках, которые совершают преступления не по суровой ожесточенности сердца, а по минутному увлечению и слепому заблуждению, от которых, следов. не закрыта возможность раскаяния, исправления жизни (таковы напр. благоразумный разбойник, св. Мария Египетская, Моисей Мурин) не может служить возражением против мысли о вечных мучениях великих нераскаянных грешников. Независимо от этого возражения против вечности мучения грешников, имеющего чисто наглядный смысл, приводят и другие соображения теоретического свойства против вечности мучений грешников. Прежде всего, говорят, эпитет «вечный» не всегда имеет в Новозав. Библии свое собственное и буквальное значение. И. Христос обещал вечную жизнь только тем, кто с живою верою и твердым упованием приемлет Его святую плоть и кровь в таинстве св. Евхаристии. ¹⁰⁷⁸ А между тем и неверующие и незнающие Бога и Духа благодати, по словам Христа же, ¹⁰⁷⁹ будут также иметь жизнь вечную. Противополагая эту вечную жизнь закоренелых грешников жизни вечной праведников, соединенных нравственно со Христом, с необходимостью умозаключают, что Сам Христос вечную жизнь понимает не как жизнь беспредельную во времени, но как жизнь качественно определенную в том или другом смысле. С этой точки зрения и вечные муки демонов, о которых свидетельствуется в посл. Ап. Иуды 1, 6, нельзя понимать в смысле мук бесконечных, а только таких, которые определены демонам только до суда великого дня.

Далее возражатели против учения о вечных мучениях грешников замечают, что мысль о вечности мучений грешников противоречит различным местам Св. Писания. Во всем Н. Завете главною основною мыслью служит идея о Боге, как всеблагом и любвеобильном Отце, – идея, на которой не раз и с любовью останавливался и наш Божеств. Учитель И. Христос. Не противоречила ли бы этой идее мысль об определении Богом неизменного наказания грешнику на всю вечность, тем более что и нравственное состояние грешника не всегда неизменно? Момент смерти каждого грешника, – даже великого, – имеет роковое значение в его внутреннем нравственном настроении; грешник в смертный час свой замечает всю глубину своей греховности, воочию видит всю силу и цену искупления своего во Христе Иисусе, преисполняется чувствами полнейшей преданности и беспрекословного послушания воле Божьей (напр., Вольтер на одре смертном). Могут ли поэтому наказания в жизни загробной для человека грешника быть карательными на всю вечность? Не должны ли они быть только исправительными? В В. Завете, где Бог чаще представляется в виде грозного судьи, Он если и наказывает человека за грех, то это делает не для удовлетворения своей строгой правды, жаждущей мщения за не послушание, а единственно для блага же самого человека, для его исправления; посылая наказания на грешный Израиль еще в дохристианское время, Бог предпринимает целый ряд чисто, отеческих средств для улучшения будущей судьбы его. Может ли Бог в Н. Завете, где Он представляется преимущественно Богом любви, посылать на людей, хотя бы и грешных, наказания в аду несменяемые, чисто карательного свойства? Бесчисленные доказательства милосердия Божьего и бесконечных совершенств Творца, находящиеся во всей Библии и представляющиеся совершеннейшим идеалом для нравственной жизни и деятельности человека, не находили бы, полагают, соответственного себе оправдания при допущении мысли о несменяемых муках грешников, определенных по приговору того же Всесвятого и Премудрого Бога. Наконец, приводят определенные места Св. Писания против мысли о вечности мучений грешников, как напр. слова пророка Иеремии, ¹⁰⁸⁰ процитированные св. Апостолом Павлом в послании к Евреям: «я буду милостив к неправдам людей и грехов их и беззаконий их не воспомяну». В том же смысле указывают на цитаты из Евангелия от Матфея, 9, 13; 18, 14. Продолжая еще ряд оснований для мнения, отрицающего вечность мучения грешников, приводят соображение, лежащее в основании учения о восстановлении (апокатастасисе) всей твари в первобытное блаженное состояние, это мысль об общем строе и гармонии вселенной под единовластием Божьим, – мысль, исключающую всякий признак языческого дуализма между Богом и Его избранными, и дьяволом и его жертвами. Учение о смене загробного существования грешников в аде, или об освобождении их и соединении с праведниками в раю, по понятной причине носит название идеального апокатастасиса. Но этот апокатастасис не может быть допущен с христианской точки зрения, как и апокатастасис универсальный. Основания первого апокатастасиса не менее слабы и не прочны, как и второго.

Как скоро мы говорим о мучениях, как вечных наказаниях великих грешников, то уже у нас не может быть речи о прекращении или смене этих наказаний, иначе они были бы уже временными, но не вечными. Наименование вечный (αἰώνιος) всегда сохраняет свое собственное значение в устах Христа и Его Апостолов, т.е., значение бесконечного протяжения вперед. Говорится ли о вечной жизни праведников, под этим разумеется бесконечное продолжение блаженства, упоминается ли в Нзв. Писании о вечном огне грешников, под этим мыслится бесконечное их загробное мучение. Качественно же определенная будущая жизнь блаженство или мучение достаточно обозначается одним словом ζωὴ жизнь или ἀπώλεια–погибель. ¹⁰⁸¹ У Отцов Церкви Восточной (Иустин мученик, Василий Великий) и Западной (Ириней епископ Лионский) понятие «вечный» постоянно употребляется в собственном его значении.

Что касается идеи о Боге в Н. Завете, то действительно Бог открылся в Н. Завете как верховная, бесконечная любовь в факте вольных страданий и искупительной за грешный род человеческий смерти Возлюбленного Сына Божьего, Господа нашего И. Христа; но безмерностью самой искупительной Голгофской жертвы в то же время засвидетельствовано о беспредельном правосудии Бога, потребовавшего для удовлетворения своей правды столь великой жертвы. Отсюда и Новозаветная идея благодатного спасения, лежащая в силе Креста Христова, необходимо предполагает вечность мучения для тех, кои не знаменуются силою Благодатного искупления. Это предположение сделается горькою действительностью, когда Правосудие Верховного Бога откроется вполне и исключительно на всемирном последнем суде, когда Бог потребует от человечества отчет о том, как оно, имея в Новозаветное время высочайший идеал добра для нравственного подражания, воспользовалось плодами искупительной жертвы Христовой. Посредническая, ходатайствованная деятельность Христа на всемирном суде прекратится. При этом как нельзя лучше и больше откроется нравственное, духовное состояние каждого человека. У кого было отсутствие способности к восприятию божественной благодати искупления, кто значит без содействия ее глубоко пал в нравственном отношении, стал безмерно грешен, тому и будут определены Правосудным Судьей–Богом бесконечные наказания и мучения.

Мысль, что наказания всегда имеют исправительный характер, не верна действительности. И из современной жизни известны случаи, когда нарушение закона наказывается независимо от целей исправления наказуемого, устрашения других и т. под. И древне–греческое сознание с давних пор выработало два понятия для означения наказания: κολάζειν наказывать с целью исправления и τιμωρεῖν – наказывать с целью кары, мщения. По отношению к злым духам или к безмерно грешным людям мыслимо только наказание Правосудия Божьего как кара или мщение за их глубокое нравственное падение; а таким наказанием и могут быть только вечные мучения, в собственном смысле называемые адскими.

Дальнейшее опровержение индивидуального апокатастасиса нашло себе место при критическом взгляде нашем на апокатастасис всего бытия, а потому мы здесь его и оканчиваем, переходя к дальнейшему решению вопросов, относящихся к заключительной главе исследования.

Так как количество осужденных на вечные мучения очень велико: тут и дьявол с злыми духами и антихрист с своим лжепророком, и грешники, осужденные приговором Всемирного Судьи, и так как с другой стороны сроки осуждения на эти муки различны (для дьявола и аггелов его они по определению Всесвятого, Правосудного Бога наступили исперва), то весьма естественно ожидать, что те мучения имеют разные степени. И действительно в Св. Писании Н. 3. находятся многие места, в которых Отцы и учители Церкви усматривали мысль, что адские мучения будут различны по своим степеням. Так, по изъяснению св. Василия Великого, ¹⁰⁸² приточное свидетельство ¹⁰⁸³ о том, что раб знавший волю господина своего и не сотворивший по ней бит будет много, а раб не знавший и сделавший достойное наказания бит будет мало, означает не конец, а разность мучения. По словам ¹⁰⁸⁴ же блаж. Иеронима на текст Мф. 10, 15: «если будет отраднее земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу, не принявшему Евангелие», то ясно, что различны наказания для грешников.

Внешнею стороною вечных мучений грешников в аду является огонь, или огненное озеро с состоянием второй смерти для осужденных, о чем свидетельствует Откр. 20, 14 и д.; ср. 21, 1–8. Относительно свойства огня этого озера, как среды вечного мучения грешников, необходимость требует заметить, что никак нельзя отрешиться от вещественности вечного огня, хотя эта вещественность и утончится соответственно тонкости и проницательности воскресших наших тел. Новозаветное Писание дает ясные указания на эту вещественность будущего огня, представляя его, с одной стороны, местом мучения для грешников, облеченных плотью воскресения, с другой, указывая, как на подобие ему и образец, на огнь Содома и Гоморры, ¹⁰⁸⁵ или же называя геенною, по имени долины сынов Эннона в Иерусалиме, в которой поддерживался постоянно действительный огонь для очистки нечистот. Несмотря, однако, на свою вещественность, огонь будущих мучений будет резко отличаться от теперешнего огня. Признак благотворности огня, никому теперь не безызвестный, в том будущем огне совершенно утратится, напротив качества вреда, испытываемого теперь от огня–гибельный жар, против которого и современная наука и житейский опыт оказываются совершенно бессильными, возрастет в своей степени и силе. Так, огонь вечных мучений для грешников не будет давать света; почему место этих мучений называется «тьмою кромешнею» или «внешнею». Хотя смысл этого наименования объясняют и образно, ¹⁰⁸⁶ однако нельзя отказать ему и в некоторой степени соответствия будущей горькой действительности для грешников: наименование неугасимого огня «тьмою кромешною» указывает на действие давления этого огня на грешников не проницаемою ничем извне тьмою; это тем более, что закоснелые грешники удалены будут от Истинного Света и Жизни– Бога. С другой стороны, будущий, вечный огонь лишен будет такой теплоты, которая предохраняла бы от холода и цепенения: осужденные на пребывание в вечном огне испытывают скрежет зубовный–действие чрезмерного холода. Впрочем, название будущего огня, – среды вечного мучения грешников– тьмою кромешною, геенною огненною, скрежетом зубовным и т. д., св. Ефрем Сирин ¹⁰⁸⁷ понимает не только качественно, как название тех или других сторон или свойств огня вечного, но и количественно, видит таким образом в названиях будущего карательного огня обозначение разных степеней вечных огненных мучений. По словам св. Ефрема Сирина тьма кромешная в особой стороне; геенна огненная–иное место; скрежет зубов–особое место и т. под. на все эти места мучений распределены будут несчастные, каждый по мере грехопадений своих. Необыкновенная по своим свойствам и степени действия вредоносная сила будущего, карательного огня указуется также и в названии его вечным ¹⁰⁸⁸, неугасимым. ¹⁰⁸⁹ Будущий огонь вечных мучений станет жечь свою жертву, но не сожигать, сила его действия будет неослабна и непрерывна. По свидетельству М. Феликса (II века) в Октавии: будущий огонь действует неугасимо, он «urit et nutrit», ¹⁰⁹⁰ или, как выражается Лактанций (IV в.): «один и тот же огонь тою же самою силою и будет жечь нечестивых и не сожигать и сколько будет отнимать у них, столько и возвращать, и тем доставлять себе самому пищу вечную». ¹⁰⁹¹ Этот огонь в своем действии будет таким образом уподобляться тому баснословному коршуну, который клюет Титана, не умерщвляя его, как повествуют поэты. Страшное и ужасное действие вечного огня тем будет сильнее, что ему будут соответствовать не только те или другие необычайные свойства телесного состава лиц, воскресших для осуждения, но и страшные состояния их душевные. «Скорбь и теснота на всяку душу человека, творящего злое» – так отвлеченно указывает на душевное состояние грешников св. Апостол Павел; ¹⁰⁹² образно же это состояние Спаситель наш называет червем неумирающим ¹⁰⁹³ и плачем. Внутренние мучение само осуждающей совести: безутешная глубочайшая скорбь и отвращение от греха, стыд, досада на самого себя, сожаление, томление–вот характеристические черты для обозначения внутреннего, возбужденного и неудовлетворенного состояния грешников в вечном огне, образно указанного Спасителем и отвлеченно намеченного св. Апостолом Павлом. Отвлеченное понимание будущего мучительного состояния грешников в вечном огне выражается и так, что этот самый огонь, – что внутренне будет жечь грешника, – есть ни что иное, как грехи грешника. ¹⁰⁹⁴ Так как при этом известные грехи, как напр. чрезмерного сладострастия и безграничной роскоши обязаны своим возникновением телу, то и с этой стороны никак уже нельзя при мысли о вечном огне мучений, как каре за упомянутые грехи, отрешиться от представления вещественности и наглядной действительности этого огня, чем и объясняется вышеприведенное буквальное понимание некоторых библейских наименований состояния грешников в этом огне.

Как бы мы, впрочем, ни представляли себе будущий вечный огонь вещественно или отвлеченно и о сколь великой силе интенсивности его ни говорили, во всяком случае никак нельзя согласиться с известной протестантской теорией о силе этого огня, будто он совершенно уничтожит грешников путем мучительных и беспрерывных страданий. Эта теория предъявляется такими немецкими богословами, как Ричард Роте, Вите и Вейсе. Они усматривают основания своей теории отчасти в Св. Писании Н. 3. отчасти в догматических и экзегетических соображениях. Из Новозаветной Библии кроме известных ¹⁰⁹⁵ мест. Н.3. указывают на цитату Мф. 10, 28, по которой «тело и душа (безбожных) должны быть погублены в аде» и цитату Евр. 40, 26–26: «не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярости огня готового пожрать противников». Что касается до догматических и экзегетических соображений, то думают представители означенной теории, что безбожные и неверующие, оторванные от существенной связи со Христом, источником жизни и спасения, должны будут погибнуть безвозвратно, а затем и то, что смерть вторая, упоминаемая в Апокалипсисе, есть полное духовно–телесное уничтожение. Не говоря уже о том, что в Новозаветной Библии есть множество мест, говорящих о вечном продолжении мучения и следовательно несменяемом мрачном объекте мучения и побуждающих вышеуказанные библейские основания рассматриваемой теории понимать переносно, самое слово погибель в общем и обширном смысле, какой мылится в русской фразе: «просто погибель», и факт существования злого духа–дьявола и сонма его аггелов вне связи и единения со Христом дают право заключать и о беспрерывном существовании безбожников и неверующих в вечном огне. Тем более так надо думать, что заложенный глубоко в образ разумно–свободных существ отпечаток Божественного первоисточного начала жизни–не утрачивается совершенно и бесследно даже в безбожниках и неверующих; и им предназначено вечное существование; только их вечное мучение за теперешнее поведение и образ деятельности заключается в утрате собственно–человеческого характера ¹⁰⁹⁶ и того, что служит к удовлетворению раз приобретенных привычек и созданных потребностей, так что по отношению к их образу Сам Бог вездесущий является огнем поедающим. Огонь, принадлежащий вечности и имеющий послужить внешним средством для бесконечного наказания и мучения великих грешников и сонма демонов, проявится еще и во времени; он послужит в руках Провидения, как некогда вода, временным средством для очищения и освобождения мира, подпадшего теперь игу суеты и тления, и приготовления мира в достойное жилище праведников. Если мир, вне человеческая природа в настоящем своем состоянии подверглась этому игу не по своей вине и теперь, по свидетельству Ап. Павла, воздыхает и болезнует, но в надежде на грядущее освобождение, то и в будущем подвергнется процессу огненного очищения, соединенному с необыкновенными колебаниями и потрясениями в своем теперешнем составе, но только временно. Некогда в прошедшем очищение мира посредством воды было выражением частного суда Божьего над миром; очищение мира посредством огня в будущем явится выражением всеобщего суда Божьего. Христос Судья паки придет в огне пламенном, при колебании небес, когда звезды спадут с небес и силы небесные подвигнутся. Эти необычайные явления в жизни мира будут знаменовать встречу времени с вечностью, когда при конце первого явится Вечный Сын Божий Христос во славе, чтобы начать в человечестве и мире царство славы. Великие колебания и потрясения мира предварят еще 2-е славное пришествие Христа, они будут муками, среди которых возродится мир новый. Общий объем, смысл и значение будущего великого колебания в мире уясняет св. Ап. Павел в послании к Евреям, ¹⁰⁹⁷ а ближайшее его обнаружение и действие–действие огнем–указывает между прочим св. Апостол Петр в своем втором послании. ¹⁰⁹⁸

Апостол Павел сопоставляет то, что в конце веков произойдет со всем миром при последнем суде, с тем, что уже было с одною землею при Синайском законодательстве. Пользуясь мыслями Ветхого Завета, Апостол говорит: «Его, т.е. Господа глас тогда ¹⁰⁹⁹ (при Синайском законодательстве) поколебал землю, ныне же Он дал ¹¹⁰⁰ такое обещание: еще раз поколеблю не только землю, но и небо». Все это свидетельство Апостола распадается на две половины, резко отмечаемые двумя соответствующими частицами: «тогда» и «ныне». Но вторая половина свидетельства не вполне соответствует первой. Апостол не выражается соответственно первой: «ныне же еще раз поколеблет» и т. д. а помещает слово пророческое, начиная его так: «ныне же обещал, говоря» и т. д. Основание такого несоответствия лежит, очевидно, в том, что будущее колебание творения, хотя и находится в известном соответствии с уже бывшим колебанием земли при Синае, но не в полном: там при Синайском законодательстве колебание было местное; а будущее колебание при последнем суде будет всеобщее и поведет к результату гораздо более важному, чем при колебании первом. Сравнивая Еврейское выражение пророческого слова, которым в настоящем случае пользуется Апостол: «ани марьиш эт-гашшамаим ве эт-гаарец» с изречением песни Девворы, говорящем о колебании земли при Синае: «эрец рааша», легко заметить, говорит Делич, ¹¹⁰¹ что колебание земли во время Моисея было только прообразовательным (vorbildlicher) по отношению к тому более сильному колебанию земли, которое последует в конце времен. Что синайское учреждение Царства Божьего путем дарования закона Божьего имеет отношение к конечному завершению и совершению Царства Божьего на земле–это, несомненно. Если в жизни обыкновенных, земных отношений имеет счастливый и верный успех то, что совершается на законной, твердой почве, то тоже имеет значение и приложение к жизни и историческому пути Царствия Божьего. Св. Ап. Павел это ясно сознает, приводя пророчество св. пророка Аггея о будущем колебании земли; значимость ветхозаветного пророчества он распространяет на настоящее, новозаветное время; светлому уму Апостола языков при этом ясно предносилось, что пророчество заключает в себе нечто, имеющее цену и значение для новозаветного, настоящего времени, и само получило бытие из уст Пророка во время послепленного храма, следовательно, как бы на границе ветхозаветного и новозаветного времени. Отношение событий того и другого времени: синайского учреждения Царства благодати к Новозаветному его завершению св. Апостол выражает словами; «еще раз». Пользуясь словом ветхозаветного пророка, Ап. Павел и образ выражения заимствовал у него же; кто не заметит гебраизма в выражении «Бог дал обещание», говоря: „еще раз поколеблю» и т. д.? Если теперь Бог еще раз поколеблет не только землю, но и небо, поколеблет еще един раз и след. не более; то, без сомнения, колебание это будет последнее и решительное. Творец изменит колеблемое в творении до такой степени, что нечего и не для чего будет колебать после. Поэтому и Апостол, поясняя приведенное пророческое слово, говорит: «слова «еще раз» означают изменение колеблемого, но как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое». Колеблемое, по Апостолу, для того и сотворено, чтобы пребыло непоколебимое, а не потому колеблемое, как сотворенное, подвержено колебанию, изменению, ¹¹⁰² чтобы пребыло непоколебимое. Понятие тварности не заключает в себе необходимо понятие изменения. Тварное не потому сотворено, чтобы постигло его изменение: в начале было все «добра зело». Да и в конце времен новое небо и новая земля также будут в некотором смысле сотворены; ¹¹⁰³ они будут новыми творениями на основании древних переплавленных ¹¹⁰⁴ и однакож они будут неподвижными и неизменными. Следовательно, и с этой стороны видно, что в одном признаке тварности не заключается еще основание к изменчивости и колебательности. Апостольская мысль останавливается на изменении «колеблемого» не как на главном предмете внимания. У Апостола главная задача в том, чтобы позади быстро колеблющегося и сильно сотрясающегося в бытии представить непоколебимое и истинно неизменное, присущее не только земле, но и небу. Усмотрение такой мысли в данном месте у Апостола согласно со всем миросозерцанием апостольским. Известно, что по Апостолу конец шестидневного творения есть начало теперь наступившей и продолжающейся истории сотворенного, которая имеет своею целью конечную субботу и непоколебимый вечный покой. ¹¹⁰⁵ Известно, далее, по нему, что все небесное и земное создано ἐν χριστῶ и εἰς χριστόν, т.е., создано для того, чтобы во Христе соединиться для единого блаженного и славного царства Божьего. ¹¹⁰⁶ Не близко ли к этим мыслям Апостола представление, что Бог изменчивое создал в виду неизменного, присущего этому изменчивому и колеблемому, а в конце долженствующего необходимо вынаружиться? К атому конечному превращению и обнаружению природы сущего принадлежит то напоследок имеющее произойти колебание природы, о котором говорит пророческое и апостольское слово. Небо и земля поколеблются, силы и законы теперешнего мира изменятся, но среди этих изменений и превращений возникнет из своего доселе скрытого состояния βασιλεια ασαλευτος, ¹¹⁰⁷ новое устроение мира, соответственно имеющему наступить новому порядку в царстве Христовым.

Этому взгляду Апостола языков на возникновение «царства непоколебимого» из доселе изменчивого и суетного бытия соответствует и мысль естествознания о разрешении всей вселенной в одно безразличное и неподвижное бытие, хотя и выражающаяся в более мрачной и безутешной форме. Так известно мнение физиков Томсона и Клазиуса, по которому все явления в мире суть лишь различные виды движения, обусловленные неравномерностью того общего движения в телах, которое называется теплотой, и как это последнее непрерывно уравнивается, то при окончательном его уравновешении всякие явления в мире неизбежно прекратятся и вся вселенная разрешится в одно безразличное и неподвижное бытие. ¹¹⁰⁸ В том же смысле об изменении в существовании настоящей солнечной системы говорит Дюпре, приобретший почетную известность во французской академии наук: «мы находим такия явления, которыя совершаются без потери теплоты, и такия, которыя совершаются с потерею теплоты. В первом случа говорят, что расстояние остается неизменным, во–втором утверждают, что расстояние уменьшается. А так как явления, сопровождающияся потерею теплоты, происходят в мире постоянно или потому, что тела холодныя нагреваются насчет других, или потому, что вследствие различия притяжения совершается постоянное изменение форм, причем происходит трение и, следовательно, потеря теплоты, то, несомненно, расстояние уменьшается постоянно... Совершенно справедливо, что уменьшения расстояния, которыя стараются заменить гипотезей вечнаго круговращения, чрезвычайно слабы, но с течением времени накопляются, и нет сомнения, что астрономическия наблюдения, если производить их с достаточною строгостию и довольно продолжительное время, обнаружат наконец в полном свете стремления тел к покою абсолютному или относительному». ¹¹⁰⁹

Св. Апостол Петр, сопоставляя будущую катастрофу мира с некогда бывшим всемирным потопом, говорит, что тогдашний мир, при творении которого Божьим словом вода имела весьма важное, служебное значение, погиб, быв потоплен водою, а нынешние небеса и земля, содержимые тем же словом, сберегаются огню на день суда. ¹¹¹⁰ Достопримечательное выражение: «нынешния небеса и земля, содержимыя (τεθησαυρισμενοι) тем же словом»; оно значит: настоящие небеса и земля или весь мир, как он в своей совокупности нередко на языке Св. Писания называется небом и землю, сберегаются промыслительною силою творческого слова, как некое сокровище, имеющее до времени в глазах Божьих цену и значение и в настоящем своем виде и состоянии. Лишь только эта сберегающая или охраняющая сила Божьего Промысла по отношению к настоящему временному состоянию мира перестанет оказывать свое мощное действие, как тотчас же обнаружится такая сила огня, что обоймет весь видимый мир. Эта сила огня так же, как и сила воды, некогда принимавшая служебное участие при процессе творения мира, опять проявится при кончине мира, как следствие живого, непосредственного действия колебания и движения мира во всех его частях. Если верно современное положение физики, что движение переходит в теплоту, то всемирное движение тел мира, – возникшее вследствие того, что силы небесные подвигнутся, т.е. силы, определяющие взаимоотношение между космическими телами, перестанут оказывать свое упорядочивающее действие, – не должно ли произвести неизмеримое количество теплоты, которое на высшей степени своего развития обнаружится действием огня? Это будущее проявление огня, как очищающего средства для мира, лежащего во зле, тем для нас понятнее, что тела мировые, имеющие прийти в беспорядочное движение при конце мира–одни вполне считаются самосветящимися, другие же внутри себя заключают огонь. Как те, так и другие, при будущем столкновении с землею, вызовут из недр ее массу огня, которая и в настоящее время вулканическими кратерами извергается по местам и понемногу из внутренности земли.

Всеобщность действия огня при конце мира св. Апостол представляет со всей ясностью и полнотой, обозначая, что огонь при конце мира одно в мире сожжет и разрушит, другое же, что не горит, расплавит. Действие огня, или, по наглядному выражению Ефрема Сирина, «огненной реки» прострется от космических тел, видимых на звездном небе, и до простых первоначальных веществ мира, известных под именем стихий. Небеса с шумом, результатом необыкновенного среди них движения, мимо идут; ¹¹¹¹ они среди объявшего их жара разрушатся; ¹¹¹² космические тела, их составляющие, распадутся. Этот грозный язык Писания на языке науки, изучающей природу небесных тел–астрономии передается так: целые миры и собрания миров, образовавшись в начале бытия из бесформенного и безвидного мирового вещества, снова разложатся в пространстве. Что касается основных стихий мира, которых древняя физика насчитывала четыре, то и они подпадут также грозной перемене их теперешнего взаимного состояния. Стихия огня выделится и возьмет верх над прочими стихиями, как это видно из всемирного распространения и действия ее в конце мира. Стихия воздуха обнаружится в бурном дыхании, или шуме, необходимом спутнике необыкновенного движения небес. Вода от огня превратится в пар, земля же и все на ней дела, т.е. продукты органической жизни от того же огня разрушатся. ¹¹¹³ Общее же следствие такого огненного переворота в мире не уничтожение стихий мира, а только коренное изменение их теперешних отношений и состояния. Об уничтожении мира Ап. Петр не говорит ни единым словом; глаголы, которые он употребляет в речи о будущем великом перевороте мира: «παρελεύσονται– прейдут», «λυθήσονται–разрешатся», «τηκεται–растают», означают только изменение настоящего состояния мира. То же показывает и апостольское сравнение будущей огненной катастрофы мира с потопом: при потопе мир не уничтожился, но только изменился в своем состоянии, хотя Апостол действие сего изменения допотопного мира и выражает сказуемым: «погибе – απωλετο». Новое небо и новая земля, которые произойдут вследствие изменения теперешних отношений между стихиями мира, называясь новыми–καινοι, т.е. совершенными, характеризуются у Апостола еще одним положительным, довольно знаменательным признаком: удаление с будущих неба и земли неправды. Так как теперь зло, нестроение, неправда вкрались в самые внутренние отношения частей мира, проникают природу, подвергшуюся суете, всюду, то и процесс будущего преобразования мира посредством огня, по Апостолу Петру, можно представлять не иначе, как превращением стихий мира в какую–то газообразную водяную массу–массу туманную, непроницаемую для света, из которой всемогущая сила Божья восстановит новое небо и новую землю, на которых будет обитать светлая и чистая правда. ¹¹¹⁴

Мир обновится из самого себя; он, по слову Св. Апостола языков, станет будущею вселенною. ¹¹¹⁵ Мысль об обновлении мира именно посредством огня, строго проведенная и ясно выраженная в Св. Писании, проглядывает и в языческом миросозерцании и языческих сагах древности. Так ожидание уничтожения видимого мира и изменения его посредством огня находится уже в Сивиллиных книгах, у древнейших греческих философов Гераклита и у стоиков, которые по мере углубления своего мышления изменение мира представляли себе, как очищение и обновление. ¹¹¹⁶ Из Отцов и учителей Церкви особенно у Тертуллиана (западного церковного писателя конца II века и начала ІІІ-го) развилась идея о великом мировом пожаре и предзнаменовании его в извержениях вулканов. «Кто не согласится–взывает он, – что такое пламя будет предначатием некоего великого и неизмеримого огненного вместилища!.. После уничтожения суетности, после преобразования этого мира в великий день спасения–последний и сокровенный, известный только Отцу и, однако подготовленный в знамениях и чудесах, в колебании элементов и народных восстаниях– последует изменение святых в ангелоподобную природу и существо, и их конечное принятие в небесное Царство. Ибо в высшее небо не войдет никто, кто, насколько эта земля существует, так сказать, в ней скрыт, и только с этим совершением мира откроется для нас царство небесное». ¹¹¹⁷

Это царство небесное, как можно судить, по характеристическому признаку, указанному для него у св. Ап. Петра, приспособлено будет вполне для благочестивых, оправданных на последнем всеобщем суде. При услеженной выше тесной связи понятия об этом суде с учением о проповедании Евангелия Царствия в мире легко понять и объяснить внутреннюю связь между взглядом Писания на будущий блаженный мир, будущее состояние праведных, и учением его о принятии проповедуемого в теперешнем мире Евангелия Царствия с его живыми и благими последствиями. Если истина Евангелия дарует лицу, приемлющему ее, истинную свободу, – силу действовать сообразно своему назначению, определяться собственными разумными само- движениями, согласными с волею и законом Божьим, то и будущее царство нового неба и новой земли, как полное осуществление царства, проповедуемого теперь Евангелием, будет миром, соответствующим своей идее, миром вполне совершенным и независимым ни от какой внешней враждебной или принудительной силы; будущий мир будет миром свободы в лучшем значении этого слова. Но так, как и в этом будущем свободном своем состоянии мир не перестанет быть миром человека, то, значит, он будет иметь свободу, нераздельно соединенною со славою человека ¹¹¹⁸ по воскресении. Прославление человеческой телесности в будущем необходимо отразится на прославлении мира, так как самая эта телесность заимствована из внешнего мира.

Но эта свобода, это прославление мира в будущем не исключает подчинения его Христу и Богу; напротив, – если проповедание Евангелия в современном мире представляется как победоносное шествие Христа и Его слова против всего враждебного Ему в мир, то будущий мир, как следствие осуществления проповеди Евангельской, будет в совершенном подчинении у Христа и Бога; ничего враждебного Богу в этом мире правды не будет. Апостол Павел, сказав об уничтожении последнего врага Христова смерти в будущем мире, непосредственно продолжает: «вся бо покори под нозе Его». ¹¹¹⁹ Здесь выражение «вся–παντα» означает именно весь видимый мир, даже будущий, а не указывает только на всех врагов Христа, ¹¹²⁰ о которых речь у Апостола в стихах предшествующих. Что таково значение слов «вся бо покори и д.» видно из прямого отношения этого выражения ко второй половине 8-го псалма, где идет речь о назначении человека быть господином над всем окружающим его миром. Такое славное изначальное назначение не может исполнить человек падший. Осуществить это представлено от Бога Отца Христу–Богочеловеку. ¹¹²¹

Христос, как Сын Божий, сияние славы Бога Отца и образ ипостаси Его, находится в вечном, живом общении любви и существа с Богом Отцом. В силу этого общения, исключающего всякое отношение подчинения, Христос и по покорении Ему всего, и, таким образом, по достижении Им Своего высокого назначения в земном своем служении роду человеческому снова подчинится Богу Отцу. Как некогда Он хотя и Сын Божий, страданиями навык послушанию, ¹¹²² так некогда Он, хотя и Сам Сын, покорится ¹¹²³ Отцу. В первом случае имелось в виду ходатайственное дело Христа, которое Христос исполнял по благой и милосердой к бедному человечеству воле Бога Отца; во–втором случае указывается на окончание Христом его святого дела, – окончание, с которым неразрывно мыслится прекращение посреднического положения Христа между Богом и миром и возвращение Христа в то отношение к Богу–Отцу, в котором Он был до своего в мире явления в качестве Ходатая. Смысл, в каком мы поняли слова Апостола Павла: «Сын покорится» оправдывается вполне, если мы сопоставим ¹¹²⁴ по мысли эти слова со словами того же Апостола в 24-м стихе 15 гл. к Коринфянам: «предаст Царство Богу и Отцу», так как эти последние слова, если понимать их о прекращении царствования Христа, можно правильно понимать только в связи с представлением ходатайственной деятельности Христа и возведения Им искупленного человечества мира в Царство славы в общение прославленной жизни через удаление всего того, что теперь нарушает гармонию и единство в мир путем широкого распространения и развития начал зла. Вместе с этим заключительным и славным делом Христа в истории бытия наступит тот нескончаемый период в жизни мира, когда «будет Бог всяческая во всех». ¹¹²⁵ Нельзя думать, чтобы Апостол в этом положении выразил такую мысль, будто Бог проникнет весь мир своею сущностью, так что он совершенно исчезнет в Боге, или наоборот, ¹¹²⁶ ибо Апостол в этом положении ясно различает и отделяет от Бога то, в чем Он будет всем. Не означает выражение Апостола и того, что Бог будет значить все для всех или между всеми, ибо у Апостола поставлено не «παστιν», а «еν πασιν». ¹¹²⁷ Выражение «во всех–εν πασιν» должно понимать не о людях только ¹¹²⁸ а о всем творении или о будущей вселенной, как это несомненно видно из «παντα» в предшествующем выражении «αντα υπεταζεν υπο τους ποδας αυτου», в котором «παντα» встречается в первый раз в нашем месте послания и которое поэтому определяет значение и объем всех последующих «παντα» и нашего «πασιν». Определение, таким образом, отношения между Богом и преобразованным миром в рассматриваемом изречении Апостола Павла несомненно. Каково же это отношение? Во всем обновленном творении, во всем освобожденном мире Бог будет всем–τα παντα; ни одного движения в этом будущем мире, ни одного его явления не будет без того, чтобы не обнаружилось в нем Божество; не будет в этом грядущем мир ничего, что было бы богопротивно или боговраждебно; напротив, все будет живым выражением воли Божественной, святой и совершенной; все будет служить к славе Божьей. Конечно, Бог, как Творец, и теперь, при настоящем порядке вещей, открывается в мир; Он дает знать в мире свою присносущую силу и Свое Божество. ¹¹²⁹ Но в будущем мире, на новом небе и новой земле, где не будет никакого нестроения и тени беспорядка, а всюду будет витать одна совершенная правда, – как присутствие, так и действие Бога станет выражаться полнее и совершеннее. Не нарушит степени этого выражения совершенств Творца то, что при новом порядке вещей во вселенной будет целый мир людей, осужденных за грехи на вечное мучение в огне. Уже по одному тому, что осужденные грешники осуждаются приговором суда Божьего, они поставлены в известную зависимость от Бога. Что касается последующего их отношения к везде присутствию Бога, то его можно сравнить с известным отношением расслабленных и болезненных членов какого–либо организма к свету и теплоте солнечной, оказывающим благотворное влияние на эти члены при здоровом их состоянии. Оставление будущей сферы или области людей крайне нечестивых и сил сатанических вне всякого отношения и зависимости от Бога ведет немецких богословов ¹¹³⁰ к дуалистическому представлению будущей судьбы всего сотворенного. Но дуализм настолько чужд Новозаветному Писанию, что оно при описании будущего мира правды не хочет оставить нового неба и новой земли в их раздельности, по подобию теперешнего разобщения неба от земли; но самое небо низводит на землю, ¹¹³¹ или сопреклоняет небо к земле, а особое присутствие Божье на небе среди святых, представляемое ¹¹³² Апостолом Павлом, при мысли его о Церкви торжествующей, под образом небесного Иерусалима, мыслит явившимся уже на земле под тем же самым образом. ¹¹³³ При этом весь физический мир по своим качествам и свойствам преобразуется совершенно, намек на что можно видеть в свидетельстве, по Апокалиптику, Сидящего на престоле: «се нова вся творю». ¹¹³⁴ Однако земля– это будущее блаженное обиталище царя природы–человека, это место, на котором были священные стопы Богочеловека, в конце концов все–таки останется высшим и средоточным пунктом творения, местом непосредственного присутствия Божьего внутри творения. ¹¹³⁵

При описании будущей вселенной, также, как и при изображении первобытного творения, останавливая главное внимание на земле, Новозаветное Откровение представляет ее блаженным местопребыванием праведного человечества. Черты изображения, которыми оно при это пользуется, частью напоминают черты, которыми Бытописатель описывает рай, ¹¹³⁶ частью сходны с чертами, ¹¹³⁷ которыми восточное человечество привыкло выражать свои понятия о чарующем блеске и изумляющем великолепии. Но те и другие черты в приложении их к описанию будущего блаженного местопребывания человека, хотя черты частные, случайные, носят на себе однако же печать постоянства и неизменности.

По отношению же собственно к характеристике Писанием будущего блаженного состояния человечества в обновленном мире главная и общая черта– эта черта господства праведного человечества в живом единении с Богом из века в век. ¹¹³⁸ Как проявится это господство истинного человечества в будущем мире, как оно выразится, когда Сам Бог явно и вполне будет определяющим началом всего, уяснением этого может служить более точное и полное определение понятия единения истинно усовершенного человечества с Богом, с чем неразрывно связывается и свидание с родственниками и вообще ближними, носящими Богоподобный образ. В основе этого единения лежит единение верующего человечества между собою и со Своим Главою Христом. При этом истинное человечество или члены Церкви Христовой в будущем блаженном состоянии должны, по воззрению Апостола языков, дойти до единства веры и познания Сына Божьего. ¹¹³⁹ Это единство окажет влияние на дарования воскресших и прославленных верующих, на силы их познания и степени их совершенства. Праведные люди в будущей жизни должны будут соединиться в единстве веры и познания Сына Божьего, но веры не первоначальной и основной, а уже славной и торжествующей, тесно граничащей с полным и совершенным ведением Сына Божьего, тайны Его воплощения, силы Его воскресения и т. под. Общее обозначение будущего блаженства человека, заключающееся в признаке нравственного, теснейшего единения человека верующего и прославленного воскресением со Христом и Богом Нзв. Писание то частнее живописует различными образными чертами (напр. образом брачного пира, ¹¹⁴⁰ пиршества, ¹¹⁴¹ покоя на лоне Авраамовом, ¹¹⁴² наследства, ¹¹⁴³ достижения венца славы ¹¹⁴⁴ и под.), то снова соединяет в светлой мысли о полном удовлетворении всех сил души человеческой, столь не насытимых и беспредельных в своих порывах и стремлениях при настоящих, временных условиях жизни и деятельности человека. Так по отношению к познавательной нашей способности Писание Н. 3. свидетельствует, что период веры в будущей блаженной жизни сменится для нас периодом ведения; ¹¹⁴⁵ всякое частичное, отрывочное, яко зерцалом и в гадании, познание прекратится. «Ныне познаем отчасти, по частям, отрывочно, видим, яко зерцалом и в гадании, – видим, как бы через темное оконное стекло древних, познаем гадательно, посредственно, по заключениям из дел Божьих, ¹¹⁴⁶ или Его слова ¹¹⁴⁷ тогда же узрим лицом к лицу, узрим прямо и близко, узрим Бога ¹¹⁴⁸ и Христа Его, а в Нем и через Него и все обновленное творение, познаем так, как познан каждый от Бога. ¹¹⁴⁹ И это тем более, что и все обновленное творение придет в ту гармонию и единство, в какой оно было первоначально создано. Тогда разрешатся для человечества все его мировые тайны и загадки, в сфере его знаний наступит примирение всех противоположностей, явится неисчерпаемое разнообразие в совершеннейшем единстве. Но так как каждый воскреснет в таком облике своих сил и способностей, в каком рожден и развился в здешней жизни, то значит в будущей вечной жизни познание у людей праведных будет различно по степени и силе, как и теперь различается в мире светлых ангелов, но не по образу своего совершения или осуществления. Познание всех людей праведных и блаженных в вечной жизни будет полное и совершенное, – обновленное творение будет постигаться во всем многообразии, высокой красоте и удивительном порядке, значит будет располагать наследовавших жизнь вечную к высшей деятельности, т.е. к совершенному Богослужению, которое будет состоять, с одной стороны, в хвале и благодарении ¹¹⁵⁰ воскресших к Богу Отцу и Творцу, а с другой, в радостном исполнении и послушании Его Святой Воле при единении со Христом, ¹¹⁵¹ Сыном Божьим и Искупителем. По отношению к жизни и деятельности нашего сердца в будущем блаженном состоянии истинно верующие и благочестивые будут испытывать ничем не ослабляемое счастье. Если при настоящем земном бытии мы должны испытывать борьбу в пашей нравственной жизни, предостерегать себя от неизбежных погрешностей, искушений и соблазнов, то в будущей, по уничтожении всех следствий первородного греха, наше сердце через ближайшее общение и единение с источником блаженства Богом будет испытывать несказанную вечную радость. По отношению к нашей доброй воле надо сказать, что она в будущем блаженном состоянии нашем будет беспрепятственно располагать своей нравственной свободой. Никаких мрачных проявлений души, граничащих с понятиями дикого произвола и насилия, не будет. Тогда, естественно, и любовь, как выражение доброй воли и верующего сердца, начало которой еще в здешней земной жизни, первообраз же в любви Сына Божьего к Богу Отцу, ¹¹⁵² достигнет высшей степени развития, при которой окажется в состоянии разуметь все богатство любви Божественной, ¹¹⁵³ постигать, что есть, по выражению Апостола, широта и долгота, глубина и высота ее. ¹¹⁵⁴ При гармоническом единстве и согласии всех сил человеческого духа естественно ожидать, что в будущем праведники по мере того, как будут более и более созерцать, и постигать умом совершенства и славу Божью в обновленном мире, они более и более будут воспламеняться к Нему любовью, более и более усовершаться в безусловном повиновении Его святейшей воле и в нравственном уподоблении Ему: «Возлюбленные, говорит Иоанн Богослов, мы теперь дети Божии, но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны ему, потому что увидим Его, как Он есть». ¹¹⁵⁵ Со стороны прославленной своей телесности истинно верующие во Христа дойдут, как мы знаем, до прославления, соответствующего прославлению Христа по воскресении; на аллегорическом языке Апостола языков это значит, что воскресшие верующие достигнут «мужа совершенна, меры возраста исполнения Христова». ¹¹⁵⁶ Со стороны нравственных отношений истинно верующие в блаженной вечности дойдя до полного и тесного общения в Божественной жизни будут участвовать в Божественной славе– этом отличительном характере жизни Божьей. Нося по–видимому теоретический отпечаток, наше участие в славе Божественной будет в Церкви торжествующей вполне живое и деятельное. Созерцание Бога в Его славе, а также и Христа Его, неразрывно связанное с внутренним духовным общением и единением истинно верующего человека с Богом в Троице сколько предполагает известную долю освящения человека, ¹¹⁵⁷ столько же и заключает в себе соответствующую долю владения славою Божественною, т.е., подобным Ей отблеском или сиянием. «Праведницы просветятся, яко солнце, в царствии Отца их». ¹¹⁵⁸ Это не значит, что они будут светиться точно, как солнце. Но поскольку не знаем другого светила, которое было бы блистательнее солнца, то Господь употребляет образы для нас известные. ¹¹⁵⁹ Солнце известно нам как благотворное светило, дающее нам свет и теплоту, существенно необходимое в жизни. ІІоэтому оно, как образ, может означать будущее блаженное состояние истинно верующих во Христа, происходящее необходимо от лицезрения Истинного Света Бога. Это блаженное состояние праведников будет настолько нестеснительно и свободно, что будет возвышаться над границами пространства и времени. И если в Новозаветном Писании говорится о степенях этого блаженного состояния верующих, ¹¹⁶⁰ то это скорее нужно понимать в качественном, чем количественном отношении. Будущее наше блаженное состояние вполне станет соответствовать Богоданным силам и способностям человечества, и их развитию в здешней жизни. А потому и образы для обозначения этого будущего состояния заимствуются от здешних форм бытия; говорится, что в дому Отца Небесного обителей много суть. ¹¹⁶¹ Заимствован ли этот образ представления будущего состояния от мысли о великолепных Царских палатах, включающих в себе покои не только для Царя и его непосредственно близких, но и для всех призываемых, – или же от радостного представления храма Иерусалимского, богатого своими пристройками–во всяком случае мысль об истинно нравственной свободе верующих в единении с Богом–Источником Света и жизни остается существенною чертою блаженного в вечности состояния верующих праведников. О строгом и точном выражении этой черты вечного блаженства судить при современном, суетном состоянии мира трудно: «их же око не виде, и ухо, не слыша и на сердце человека не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его». ¹¹⁶²