История богослужебных песнопений православной, кафолической восточной церкви

Пойте Богу нашему, пойте: пойте Цареви нашему, пойте. Яко Царь всея земли Бог, пойте разумно (Псал. 46:7,8) Воспойте Господеви песнь нову, хваление Его в церкви преподобных. (Псал. 149:1) Благо есть исповедатися Господеви, и пети Имени Твоему, Вышний: возвещати заутра милость Твою, и истину Твою на всяку нощь. (Псал. 91:2,3)

Слово Христово да вселяется в вас богатно, во всякой премудрости учаще и вразумляюще себе самех, во псалмех и пениих и песнех духовных, во благодати поюще в сердцах ваших Господеви. (Колосс. III:16). –

«Все сии книги (триоди, минеи и проч.) содержат здравое и истинное Богословие, и состоять из песней, или выбранных из Свящ. Писания, или составленных по внушению Духа, так что в наших песнопениях только слова другия, нежели в Писании: а собственно мы поем то же, что в Писании, только другими словами»

(Из Послания Патриархов Восточно-Кафолической церкви о православной вере.)

Важное значение песнопения по отношению к религии. Песнь в мире Ангельском. Песнь первозданного человека в Эдеме. С падением человека и песнь его становится выражением тревожных и страстных чувств грешника, впрочем у всех народов служить еще и выражением религии. Песнь истинному Богу в народе Божием. Предмет песнопения Церкви ветхозаветной. Песнопение Церкви новозаветной. Его содержание и происхождение от Духа Святого, вдохновлявшего и ветхозаветных песнотворцев. Глубокое уважение православной Церкви восточной к своим песнопениям, как к происшедшим от лиц, вдохновенных свыше. Польза знания истории происхождения песнопений Церкви православной. Причина, по которой сочинитель предлагаемой истории главным образом излагает историю песнопений в продолжении девяти первых веков христианства. Содержание, характер и форма песней первого – второго и третьего веков. Содержание, характер и форма песнопений веков четвертого, пятого, шестого и седьмого; и веков восьмого и девятого. Обозрение песнопений веков позднейших

Воспойте Господеви песн нову. (Псал. 97:1)

«Поем Отца, Сына и Святого Духа – Бога.»

(Вечерня: II: Свете тихий).

Песнь Богу есть выражение молитвенных чувств и стремлений не только для духа человеческого, но и для горних бесплотных духов – святых Ангелов. Хвалебною их песнию Творцу огласился мир видимый, как только быль сотворен¹. Некто из св. Пророков Господних удостоился в восхищении слышать песнь Сил бесплотных, какою они славословят Триипостасное Божество на небесах, и в своей богодухновенной книге поведал нам сию самую песнь². Но и на земле не раз слышаны были некоторыми избранниками ангельские славословия³. Нет сомнения, что и прародители наши, доколе грех не омрачил их духовного чувства, слышали и могли разуметь небесные славословия горних Сил и от них научаться сами прославлять Творца всяческих хвалебною песнию Ему.

Но когда человек отпал от Бога, и грех закрыл для него блаженное царство славы Божией, тогда, соответственно грешной жизни его, и песнь его приняла направление земное, чувственное, – она сделалась выражением страстных и нечистых чувств нашего сердца, какие стало испытывать оно, отторгшись от Бога. А хотя потомки падшего Адама выражали в песнях и чувства религиозные, но эти чувства и эти песни были большею частью не к славе Триединого Божества направлены. Почти все народы земли воспевали лжебогов своих, или даже свои страсти, которые они обоготворили. Песнь же истинному Богу, в продолжение нескольких тысячелетий, воспевалась лишь в одном избранном от язык народе Божьем, – воспевалась в силе Духа Святого; – Он, открывая пророкам Израилевым совершенства Творца, Его законы и тайны божественного промышления Его, – воодушевлял сих св. мужей к спасительными песнопениям в честь и славу Божию⁴.

Песнь ветхозаветная очень часто воспевала об имевшем совершиться спасении мира и о грядущем Спасителе. Богодухновенные певцы Израилевы почти в каждой песни своей пророчески предвозвещали о пришествии Спасителя и о делах Его в отношении к нашему спасению, и возносили к Нему, а чрез Него к Богу Отцу молитвенные, благодарственные и покаянные гласы от лица каждой верующей души. Когда воспевали какое либо благодеяние Божие, явленное к народу Израильскому, или к ним самим, то в этом благодеянии пророчески созерцали прообраз более дивных дел Божиих, имевших совершиться с пришествием Мессии, и вдохновенно начинали прославлять сии ожидаемые чудеса, как бы уже совершившиеся; выражали ли стремления боголюбивой души к Богу, – не иначе обращались к Отцу небесному, как через посредничество Ходатая спасения нашего, Его Единородного Сына; покаянные ли чувства грешника воспевали, – всегда высказывали их в духе упования на очищение грехов наших дражайшею кровью Богочеловека. Таким образом песнь ветхозаветная была песнью пророческою об имевшем снити на землю благодатном царствии Божием, и об имеющем за оным открыться царстве славы⁵.

Когда снизошел наконец на землю Тот, Которого в продолжение пяти тысяч с лишком лет ожидал род человеческий и о Ком молился и пел народ Божий, – обетованный от Бога Отца нашим праотцам Сын Его Единородный, наш Искупитель и Господь Иисус Христос тогда, по слову Пророка, вся земля наполнилась ведения славы Господни и исполнилась Его хваления⁶. По мере распространения Евангелия Христова по лицу всея земли, и песнь Богу Спасителю постепенно огласила все пределы вселенной. На всех языках и наречиях св. благовестители Апостолы поведали величия Божия, и все племена и народы стали воспевать Бога, каждый на родном наречии. Но не одними псалмами ветхозаветных Пророков огласилась земля, по распространении на ней света славы Христовой, св. Евангелия. К пророчественной песни ветхозаветной присоединилась теперь песнь новозаветная.

Песнь новозаветная есть победная песнь о совершившемся великом деле нашего спасения и о плодах сего дела Божия. В этом и состоит отличие её от ветхозаветной песни, которая была песнию чаяния благ, грядущих на землю со Христом Спасителем. Тем не менее песнотворцы новозаветные суть учители, возвещающие нам о пришедшем к нам царстве благодати и о приближающемся царстве вечной славы. Вкусив силы грядущего века, но часто обращаясь к веку преходящему, без них мы не умели бы исповедаться Господу Богу нашему. Чрез них же Сам Дух Всесвятой даровал нам возможность непрестанно хвалить и прославлять Пресвятую и Преблаженную Троицу сердцем и устами, а чрез таковыя хвалы возбуждать и немощную волю нашу к прославлению Святейшего святых в жизни, в добрых делах и подвигах благочестия христианского. Преобразив в живую и трогательную песнь божественное благовестие о домостроительстве нашего спасения, они возводят нас своею песнию к небесам, вызывают в наших душах потребность и жажду вечной жизни, и, как полнее приобщившиеся небесной жизни, подают нам, часто весьма далеким от неба, гласы истинной молитвы к Богу Спасителю. Таким образом песнотворцы православной Церкви Христовой своими песнопениями, по суду её самой⁷, «исполняют дело апостольское, пророческое или, лучше, дело Божие».

С такою верою в достоинство песнопений своих православная Церковь от глубокой древности свято хранила и соблюдала их, как истинно богодарованное ей сокровище. Чтобы и каждый из сынов православной Церкви восточной мог познать всю цену сего сокровища, для этого полезно обозреть происхождение и постепенное с течением веков приумножение православного христианского песнопения. Такое историческое обозрение богослужебных песней раскроет пред нами, как от самого начала своего св. Церковь Христова заботилась о прославлении Господа не только в жизни христиан, но и в песнях хвалы Триипостасному Божеству; как потом верующие в песнях, уже существовавших в Церкви, почерпали дух и силу к богоугодной жизни, и сами в свою очередь изливали в новых песнопениях свои святые чувства, мысли и желания: как богомудрые пастыри словесного стада Христова сохраняли, умножали и приводили в один стройный состав песни христианские для богослужебного употребления в св. храмах, и ограждали богослужение от неправославных песней еретических. Таким образом история богослужебных песней православной Церкви, к которой и мы принадлежим по милости Божией, доставить нам сознательное убеждение в том, что и мы поем Спасителю Богу вместе с нею, материю нашею, вместе с теми её чадами, а нашими о Господе братиями, кои предваряют нас в царстве славы.

Все важнейшее в богослужебном песнопении православной Церкви явилось в течении первых девяти веков христианства: в последствии являлось сравнительно весьма немногое. Посему, излагая историю богослужебных песней, мы главным образом займемся первыми девятью веками.

В продолжение первых трех веков Христианства предметом песней, по преимуществу, была слава Бога Триипостасного, и в особенности слава Божества Христова, против иудеев и язычников, в своем ожесточенном неверии хуливших славу сию; характер песней был торжественный; по форме же своей они уподоблялись псалму ветхозаветному.

В течение веков четвертого, пятого, шестого и седьмого, преимущественным предметом для вдохновенных песней христианских песнотворцев служило вочеловечение Единородного Сына Божия или домостроительство нашего спасения. С тем вместе умножаются и песни в честь святых, начало коим положено, как увидим, еще в 1-м веке. Означенные песни были направлены против еретиков, неправо мысливших о великом таинстве вочеловечения Бога-Слова. В этом же периоде явились во множестве песни покаянные, вызванные упадком христианского благочестия и умножением среди верующих грехов и пороков. Потому и характер песней сего времени можно назвать торжественным и вместе умилительным из восклицаний радости песнь часто переходит в плач, хотя и в плаче звучит благодатными утешениями веры и упования христианского. В форме песней заметна некоторая особая искусственность, сравнительно с простыми, безъискуственными песнями трех первых веков. – искусственность, впрочем, нисколько не препятствующая сим новым христианским гимнам в духе и тоне своем весьма близко подходит к божественным псалмам Свящ. Писания и к песням веков протекших.

Века восьмой и девятый были самые обильные песнотворцами и песнопениями. Предметом песней сих веков служит все домостроительство нашего спасения, все святое на небеси и на земли. С сим вместе проявляется в этих веках молитва любви и песнь покаяния. В форме песней заметна большая в сравнении с прежнею искусственность. Характер песней – то выспренняя торжественность, то глубокое умиление.

От десятого столетия Христианства до нашего времени в Православно-Кафолической Церкви Восточной продолжают являться новые песнопения. Являются новые в церкви Божией песнопения или по случаю особенных Божиих милостей к Церкви Христовой, возбуждающих Христианский род к усердному благодарению Всещедрого Триипостасного Бога и к прославлению святых Его – наших пред Величием Божества на небесах предстателей и заступников. Или иногда скорбные посещения нас Любви Божией, вразумляющая христиан, возбуждают мужей веры вознести особенную, от сокрушенного сердца исшедшую молитву за люди к Богу Спасителю.

Иногда же из уст мужей помазанных от Бога истекают новые песнопения, как выражения преизбытка в них небесных чувствований, помышлений, стремлений и надежд.

Предметом этих вновь появляющихся в церкви Божией песнопений были и суть главным образом те же истины Православного Христианского Богословия созерцательного и деятельного, какие составляли предмет и для песнопения веков предшествовавших, с особенным только приложением всех этих спасительных истин, соответственно обстоятельствам времени, к чувствованиям человеческого сердца. По форме своей, песнопения веков позднее девятого выходит подражанием древним песнопениям церкви, подражанием впрочем не рабским. По силе мыслей, по глубине чувства, по красоте выражения, многие из позднейших песнопений Богослужебных в Православной Церкви Греко-Восточной могут сравняться с песнопениями первых девяти веков христианства. Что касается их подражательного тона и формы, – это имеет себе основание в следующем важном обстоятельстве. Напитанные святою церковностью т. е. богатым содержанием Церковно-учительных и Богослужебных книг песнотворцы Православной Церкви и свои собственные религиозные чувствования высказывают в своих песнопениях выражениями подобными в часто тождественными стихам древних песнопений Церкви Православной. Святая Православная Церковь с любовью принимает и благословляет для богослужебного употребления во спасение верных все согласные по духу, тону и самой форме с древними гимнами религиозные произведения своих детей.

Песнопение Господа нашего Иисуса Христа с Его Апостолами. Песнопение Апостолов и их ближайших учеников. Особенность происхождения песней в веке Апостольском – внезапность вдохновения. Первые христианские песнотворцы – некоторые из Апостолов; за ними – св. священномученик Иерофей, епископ афинский, и св. священномученик Игнатий Богоносец, епископ антиохийский. Песнопения, сохранившиеся до нашего времени от богосветлого века Апостольского. Предмет и форма песнопений века Апостольского. – Умножение песнопений во втором веке. Известные песнотворцы этого века. Климент Александрийский и св. мученик Иустин Философ. Особенный предмет песней сего времени – Божество Христово. Св. мученики, как песнотворцы. Песнь св. муч. Афиногена. Песня христиан в славу святых, особенно св. страстотерпцев. По особенной любви христиан второго века к религиозным песнопениям, еретики составляют свои песни для распространения в народе своих заблуждений: из них особенно прославившееся искусственностию своих песней – Вардесан и Армоний. – Заботы пастырей Церкви третьего века о богослужебных песнопениях: Непот, египетский епископ, составитель новых песней в славу Господа Иисуса Христа, и св. Григорий Чудотворець, епископ неокесарийский – установитель песнопений, доселе воспеваемых на литургии православной Церкви после Херувимской песни. Еретик Павел, епископ самосатский, отменяет в своей епархии песни в славу Божества Христова. Собор Антиохийский, осудивший и низложивший Павла, утверждает важность православных песнопений христианских. Основание думать, что от трёх первых веков много сохранилось богослужебных песней до нашего времени. Замечательнейший песнотворец третьего века – св. священномученик Мефодий, епископ патарский и тирский. Песнь, состав ленная им для христианских девственниц. Высокое достоинство этого песнопения и значение его по отношению к богослужебным песням православного Востока. Не принадлежат ли св. Мефодию какие из богослужебных песней? Предмет, форма и характер песнопений второго и третьего века.

«Мы не сомневаемся, что многие из песнопений первых веков христианства и теперь оглашают наши священные храмы, хотя, по великому недостатку древних историческихь свидетельств, не мо жем сделать ясного указания на сия песнопения.»

(Краткое историческое сведение о песнопениях нашей церкви в «Хр. Чт.» за 1831 год ч. ХLII.)

Сам Господь Иисус Христос божественными примером Своим освятил для Своей Церкви песнопение. По окончании последней пасхальной вечери Его с учениками, на которой установили Они таинство святейшей Евхаристии, воспевше, сказано в Евангелии, изыдоша (Они и ученики Его) в гору Елеонску⁸. Нет сомнения, что такое песнопение не в первый раз совершалось Иисусом Христом с избранным обществом учеников Своих. По примеру Господа и св. Апостолы Его молились с песнопением и заповедали верующим петь в славу Божию не только свящ. псалмы и песни ветхозаветные, но и песни новые, собственно христианския⁹. Не бывайте несмысленни, пишет св. Апостол Павел к Ефесеям, но разумевайте, что есть воля Божия. и не упивайтеся вином, в нем же есть блуд, но паче исполняйтеся Духом: глаголюще себе во псалмех и пении песнех духовных Давая подобное наставление Колоссаем, он также говорит не только о псалмах, но и о пениях и песнех духовных. Если принимать в этих наставлениях Апостола три названия песнопений за одно, то выйдет у св. Павла в речи не нужное многословие. Не лучше ли посему разуметь под каждым названием особое понятие? Таким образом в наставлениях св. Апостола указывается три рода песнопений: 1) псалмы св. Давида и других священных псалмопевцев, находящиеся в Псалтири; 2) пения или песни, помещенные вне Псалтыри, в других священных книгах¹⁰, и 3) песни собственно христианские, которые св. Апостол отличал наименованием духовных. в противоположность плотским, чувственным и страстным песням язычников, составлявшим принадлежность идоложертвенных пиршеств, и в показание их происхождения от Того же Духа Утешителя, Который вдохновлял к песнопениям и свят. Пророков. – И могло ли ограничиться песнопение христианское одними псалмами ветхозаветными? Не подобало ли Церкви Божией воспет теперь Богу песнь нову¹¹, прославить его Триипостасное Существо языком более выразительным, и новые Его чудеса исповедать яснее, чем это было во псалмах и песнях ветхозаветных? Посему-то Св. Дух и не умедлил даровать новозаветной Церкви, в числе других особенных даров своих, и дар песнопения¹². Песни первенствующих христиан отличались внезапностью вдохновения. Кроме этого не редко дар песнопения соединялся в одном и том же лице с даром языков, так, что вдохновенные свыше песни воспевались на разных языках. Обилие сего сугубого, так сказать, дара было столь велико, что иногда объятые Духом воспевали божественные песни на языках, непонятных для большей части присутствовавших, или даже ни для кого непонятных¹³.

Первыми христианскими песнотворцами были некоторые из самих св. Апостолов Христовых¹⁴; после них замечательнейшим по силе божественного вдохновения песнопевцем был в Апостольском веке св. Иерофей, ученик св. Апостола Павла, афинский епископ и мученик. Он вместе со св. Апостолами прославлял своими богодухновенными песнями вочеловечение ради нашего спасения Сына Божия над гробом Той, Которая удостоилась послужить этому величайшему таинству¹⁵.

Некоторые причисляют к песнотворцам первого века св. священномученика Игнатия Богоносца, епископа антиохийского, – на основании сказания древних историков об этом пастыре, что он установил в своей Церкви пение антифонов на богослужении, в подражание небесным Силам, воспевающим торжественную песнь Пресвятой Троице пением противообразным¹⁶.

К величайшему утешению чад св. православной Церкви греко-восточной, с несомненною достоверностью известно, что от богосветлого века Апостольского доселе сохранились в оной три песни; славословие малое, славословие великое и вечерняя песнь: «Свете тихий». Славословие малое: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь. Оно и поется и читается в Богослужении св. Церкви Православной каждодневно – можно сказать – бесчисленное множество раз.

Славословие великое произносится на утреннем Богослужении, в конце Утрени каждодневно. В Воскресные же, и Праздничные дни, оно в том же Богослужении торжественно воспевается, кроме праздника Благовещения, если он приходит на какой либо будний день В. Поста,¹⁷ и дней Святой, Пасхальной седмицы¹⁸.

Великое cлaвocлoвиe:

«Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение. Хвалим Тя, благословим Тя, кланяемтися, славословим Тя, благодарим Тя, великия ради славы Твоея. Господи, Царю небесный, Боже Отче Вседержителю. Господи, Сыне Единородный, Иисусе Христе и Святый Душе. Господи Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь, вземляй грех мира, помилуй нас, вземляй грехи мира, приими молитву нашу. Седяй одесную Отца помилуй нас. Яко Ты, еси Един Свят. Ты еси Един Господь, Иисус Христос, в славу Бога Отца, Аминь.

На всяк день благословлю Тя и восхвалю Имя Твое во веки, и в век века.

«Сподоби, Гоподи, в день сей, без греха сохранитися нам. Благословен еси, Господи, Боже отец наших, и хвально, и прославлено Имя Твое во веки, аминь.

«Буди, Господи, милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя.

«Благословен еси, Господи, научи мя оправданиемь Твоим. (трижды).

«Господи, прибежище быль еси нам в род и род. Аз рех Господи, помилуй мя, исцели душу мою, яко со-

греших Тебе. Господи, к Тебе прибегох, научи мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой, яко у тебе источник живота, во свете Твоем узрим свет пробави милость Твою ведущим Тя».

По окончании сего славословия поется песнь: Святый Боже, происхождение которой относится к пятому веку.

Вот и вечерняя песнь св. Церкви Восточной, воспеваемая на вечернях и на всенощных бдениях:

«Свете тихий святыя славы безсмертного, Отца Небесного, Святого, Блаженного, Иисусе Христе! Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний, поем Отца, Сына, и Святого Духа, Бога. Достоин еси во вся времена пет быти гласи преподобными, Сыне Божий, живот даяй! Темже мир Тя славит.»¹⁹

В Постановлениях Апостольских²⁰ помещены две молитвы: утренняя и вечерняя, ничем не различающиеся от нашего великого славословия в том виде его, как оно возглашается в будние дни. Некоторые думают, что упоминаемая языческим писателем 2-го века Лукианом песнь христиан» и называемая им «песнию, в которой находится много имен (πολυώνομος ωδή),» есть наше великое славословие²¹. В одном древнейшем александрийском манускрипте Свящ. Писания написано сие славословие после псалмов и песней Свящ. Писания²². О песни: «Свете тихий», упоминает св. Василий Великий, как о песни весьма древней уже в его время²³. Составленные песни «Свете тихий» в первом веке было очень естественно. Греки язычники имели обычай, при захождении солнца, восклицать к скрывавшемуся светилу: (φῶς ἀγαϑόν)²⁴ Что же удивительного, если первенствующее христиане, в противоположность язычникам, воспевали свое φῶς ἰλαρόν (Свете тихий) к Господу Иисусу Христу, незаходимому Ипостасному Сиянию славы Бога Отца и истинному Свету всего мира²⁵?

Замечательно, что указанные нами песни имеют ближайшее соответствие с песнями, находящимися в Апокалипсисе, и ближе всех других песней христианских к Свящ. Писанию, хотя и все песнопения православной Церкви основаны на слови Божием. По духу, тону и самому внешнему изложению своему, вечерняя песнь и великое славословие имеют теснейшее сродство с новозаветным Писанием, в особенности с Евангелием св. Иоанна Богослова, так что предположить можем, что если не сам св. Иоанн Богослов, то кто-либо из ближайших учеников сего Апостола был составителем оных. И видех и слышах, говорит Тайнозритель, глас Ангелов многих окрест престола и животных и старцев, и бе число их тысяща тысящами, глаголюще гласом великим: достоин есть Агнець заколенный пpияти силу и богатство и премудрость и кротость и честь и славу и благословение²⁶. С земли, как бы в ответ на песнь сию, несется: «достоин еси во вся времена пет быти гласы преподобными, Сыне Божий, живот даяй.» Тайнозритель продолжает и всяко создание; еже есть на небеси и на земли и под землею яже суть, и сущая в них, вся слышах глаголющия Седящему на престоле и Агнцу; благословение и честь и слава и держава во веки веков²⁷. Песнь Церкви, на земли подвизающейся, ответствует на это: «темже мир Тя славит.» В великом славословии слышим целые выражения евангельские, наприм., «Господи Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь! вземляй грех мира, помилуй нас; вземляй грехи мира, приими молитву нашу; седяй одесную Отца, помилуй нас. Яко Ты еси един Свят, Ты еси един Господь Иисус Христос в славу Бога Отца. Аминь.» Песнь сия как бы в ознаменование того и начинается славословием ангельским, что она была непосредственным, ближайшим по времени к сему славословию, первым на него ответом от лица земнородных, которые в посетившем их божественном мире просветились пoзнaниeм Триипостасного Божества. – Что касается славословия малого, то оно заключается уже в великом²⁸. Кроме сих трех песнопений, к апостольскому веку должно отнести²⁹ и начало богослужебного употребления трех богодухновенных гимнов, которыми Церковь Божия, в лице своих высоких представителей, встретила явление на земле Солнца Правды, Единородного Сына Божия во плоти. Мы разумеем священные песни праведного Захарии Священника, родителя Предтечи, пресвятой Девы Богоматери и праведного Симеона Богоприимца.

О песни Пресвятой Богородицы: величит душа моя Господа и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем: яко призре на смирение рабы Своея: ce бо отныне ублажат Мя вси роди и проч: (Лук. 1:46–55), которая в православной Церкви Восточной каждодневно воспевается на утрени, на девятой песни канона, прекрасно говорит знаменитый истолкователь Богослужения, Блаженный Симеон Архиепископ Солунский 15 в. «Песнь всех наипаче изящныя, единыя всенепорочныя, пресвятыя и чистыя Богородицы и преславныя Марии есть песнь пророческая и богословская, Священная и блаженная паче всех ибо она воспевает о неискусомужном рождестве Её, в котором нас, как нового Израиля, восприял Воплотившийся из Неё, как обещался Аврааму.»³⁰

О песни прав. Симеона Богоприимца тот же церковный учитель изъясняет «Ныне отпущаеши с благоговением воспевается на конце вечерни от единого. Это есть молитва Симеона, Бога приемшего. И он в ней просит отпущения души от плоти, видев спасение Божие. Мы же испрашиваем освобождения души от страстей, и от вражиих искушений, и от недугов душевных и телесных. Сие Богоприимца Симеона благодарственное благословение, в котором он готовился к отрешению от тела с утешением ради Спасителя мира, и нам напоминает о нашем исходе, как уже наступающем. (О нем и вечер и наступающая нощь христианину напоминают). А вместе научает, о чем должно благословлять Бога»³¹.

Кроме сих, в Богослужении Православно-Кафолической Церкви Восточной есть – быть может – много других песнопений, относящихся происхождением своим к Богосветлому веку Апостольскому. Но какие из множества Священных песнопений наших имеют своими авторами самих Апостолов, или мужей Апостольских, по великому недостатку древних исторических свидетельств, сказать о сем не можем.

Из оставшихся же от Апостольского века песнопений и из других существующих в истории данных о сем веке видим, что предметом песнопения в 1-м веке быль Триипостасный Бог и Богочеловек, Иисус Христос. В частности, тогда воспевалась слава Пресв. Троицы, открывшаяся наипаче в нашем искуплении; прославлялась беспредельная любовь к человеку Бога Отца, Сына Божия и Духа Святого; возвещалась тайна прославления человечества в Богочеловеке. Когда над гробом Богоматери св. Апостолы Христовы вместе с другими священноначальниками первенствующей Церкви прославляли благость Божию, открывшуюся в вочеловечении Бога Слова; тогда, говорит предание церковное, воспели они и самую посредницу сего величайшего Таинства, Деву Пречистую Богородицу³². Таким обр. в Апостольском же веке положено было начало и песням в честь святых Божиих. По примеру погребения Богоматери, и погребение каждого усопшего христианина совершалось тогда с песнопениями, которые, по словам св. Дионисия Ареопагита, по внутреннему значению своему подобны были псалмам в слове Божием³³. Но и в других песнях апостольских находим очень много сходного с свящ. псалмами; так напр. в великом славословии слышатся целые выражения, заимствованный из псалмов, как-то: благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим; или: Господи! прибежище был еси нам в род и род; также: аз рех: Господи, помилуй мя, исцели душу мою, яко согреших Тебе³⁴. Это доказывает истинную свободу и совершенную внешнюю безъискуственность, с какими свыше вдохновенные песнотворцы богосветлого века Апостольского изливали свои религиозные чувствования, воспитываемые под влиянием свящ. книги Псалмов, которая из богослужения ветхозаветной Церкви принята была и в основание богослужению новозаветному.

Таким образом, еще при св. Апостолах Христовых положено было начало и основание песнопению православной Церкви Христовой, по дару Пресв. Духа, Который и ветхозаветных певцов священных вдохновлял к их высоким и святым песнопениям.

Установленный в первом веке христианства чин богослужения³⁵ не препятствовал умножению церковных песней во втором веке³⁶. Многоученый Климент Александрийский составил прекрасный гимн Христу Спасителю³⁷; а св. мученик Иустин Философ написал целую книгу под заглавием: «Певец,» которая вероятно содержала в себе песнопения христианские³⁸. Евсевий Памфил Еп. Кесар., в 4 в. сохранил нам свидетельство о том, какое множество было составлено песней в славу Божества Христова в первых двух веках христианства³⁹, и надобно думать, что если не все, по крайней мере многие из этих песнопений вошли в церковно-богослужебное употребление православной Церкви и доселе оглашают наши святые храмы.

Вызовом к составлению новых песнопений в славу Божества Спасителя были обстоятельства, в которых находилась Церковь Христова во 2-м столетии. Вне священной ограды Церкви раздавались хульные вопли иудеев и язычников против Богочеловека; к ним присоединялись хулы на Божество Христово от возникавших ересей гностических. Вот почему верующие взаимно побуждали друг друга торжественнее и достойнее воспеть славу Божества Христова. В этих песнях они хотели легчайшим и удобнейшим образом преподать новообращаемым в христианство то чистое и святое учение православной Церкви о Лице Спасителя, которое неверные отвергали, а еретики искажали. С другой стороны, враги христианства не ограничивались хулами на Господа: они открытою силою нападали на Церковь; начавшиеся еще в первом веке, гонения на Церковь во втором столетии усилились. Христианам было необходимо теперь возбуждать в себе всю силу веры в Спасителя, любви к Нему, упования на Него. Где же лучше было почерпать эту силу, как не в имени Иисусовом, которое для Церкви всегда было, есть и будет миро излиянное⁴⁰? Воспевавшаяся о Дусе Святе, песнь Иисусову имени облекала верующих силою свыше: исходя на мучения за Христа Спасителя, исповедники дивного Христова имени являлись преисполненными чудных даров Его благодати. Одушевленные пламенною любовью к Искупителю, они часто не только не чувствовали самых мучительных истязаний и пыток, но, при жестоких страданиях телесных, исполнялись неизъяснимой радости духовной. В таком необыкновенном состоянии мученики нередко воспевали хвалебный песни Божеству. Верующие, конечно, с особенным вниманием замечали песни св. страстотерпцев Христовых, как носившие на себе преимущественно пред прочими песнопениями признаки вдохновения от Св. Духа, и после пели оные в своих молитвенных собраниях в общее назидание и утешение. Св. Василий В., в своем творении «о Св. Духе», в доказательство православного учения о Св. Духе ссылается на песнь одного из мучеников второго века, именно св. Афиногена, какою сей мученик воспевал Св. Троицу, когда вели его на сожжение за исповедание Христовой веры⁴¹. Но что и весьма многие другие мученики были песнотворцами, в том никакого не может быть сомнения, когда св. Церковь о большей части св. страстотерпцев Христовых свидетельствует, что они среди мучений воспевали Бога.

Нет сомнения также в том, что в эти времена и в славу святых Божиих, особенно мучеников, воспеваемы были песни православною Церковью Христовою, так как слава их происходит от славы Христа Спасителя. Постоянное учение Церкви о призыивании святых; уверенность её в ближайшем общении душ мученических со Христом; совершение общественного богослужения на гробах страстотерпцев; благоговейное почитание их св. останков, все это ясно показывает нам, что древние христиане в своих песнопениях прославляли подвиги святых и преимущественно тех из них, которые запечатлели веру в учение Христово своею кровью.

По особенной любви первенствующих христиан к священному песнопению⁴², к помощи песней обратились еретики для распространения в народе своих лжеучений. Во втором столетии, кроме Василида, Валентина и других гностиков, о песнях которых упоминают Тертуллиан, Св. Ириней, Ориген, Блаж. Августин и др., отличались увлекательными песнопениями ученый Вардесан Едесский, последователь Маркиона и Валентина, и сын его Армоний, образованный не менее отца своего и старавшийся распространить его заблуждения⁴³. Но из того обстоятельства, что православная Церковь в сем веке еще не употребляла особенных мер против еретических песней, с достоверностью можно заключать, как мало было в среде тогдашних сынов православия лиц, внимавших обольстительным песням лжеучителей.

Третий век был по преимуществу век гонений на Христиан от язычников. Кроме гонений на церковь от иудеев в 1 в., было в оном два гонения от язычников, и два гонения во 2 в. В 3 в. было шесть гонений воздвигнуто на христиан, с такою при том жестокостью, что самые изобретательные умы ослабевали в изобретении новых мучений; не смотря на то, в Церкви Христовой как вообще богослужение не прекращалось, так и песнопение не умолкало. И вне святых храмов оно продолжало оглашать небо и землю в песнях святых мучеников Господу Иисусу Христу, или вообще Пресв. Троице. В актах мученических много собрано песнопений св. мучеников и мучениц, и отсюда заимствованы в книги житий святых. Хорошо знакомые с Чети-Минеями знать, как возвышены эти свышевдохновенные гимны св. страстотерпцев и страстотерпиц Христовых. Некоторые из пастырей Церкви в этом веке составляли новые песнопения: так Непот, епископ египетский, между 248-ы и 265-м годами, во время трех жестоких гонений: Декия, Валериана и Аврелиана, составлял для своей Церкви гимны в славу Господа Иисуса Христа; за что восхваляет его Дионисий, епископ александрийский⁴⁴. В то же время в неокесарийской Церкви епископ её, св. Григорий Чудотворец (244 г. +270 г.), с ревностью занимавшийся устройством богослужения в своей Церкви, установил петь на литургии высокие и божественные песни, доселе воспеваемые всею православною восточною Церковью: Достойно и праведно есть покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу – Троице Единосущней и нераздельней. Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! Исполнь небо и земля славы Твоея. Осанна в вышних⁴⁵. Благословен грядый во Имя Господне! Осанна в вышних. Аминь. Аминь. Аминь⁴⁶. Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи! И молимтися, Боже наш! «Един Свят, един Господь Иисус Христос в славу Бога Отца. Аминь;» «Вкусите и видите, яко благ Господь.» Св. Василий Великий видел сие богослужение в неокесарийской Церкви, без всякой перемены, так, как совершалось оно при Чудотворце Григории, и только сократил его в свое время⁴⁷. Впрочем сии песни можно относить еще к векам протекшим; ибо св. Киприан Священномученик Епископ Карфагенский 3-го века⁴⁸ говорит о них как уже об известных в карфагенской Церкви. О употреблении Трисвятой песни говорит Тертуллиан: «Бог освящает всяческая. Пред престолом Его, лик Ангелов со страхом и трепетом вопиет Свят, Свят, Свят! Мы сами, будучи обязаны добрыми делами своими уподобляться Ангелам, должны лепетать сию вечную песнь, и приучаться к ней здесь, доколе воспоем на небесах»⁴⁹.

Нашелся впрочем среди пастырей того времени и такой, который восстал против новой песни Церкви новозаветной, дерзнув восстать против Самого Основателя и Главы Церкви, Господа Иисуса. Это быль Павел, по месту рождения Самосатский, антиохийский епископ. Он, заразившись ересью Артемона (еретика II-го века, отвергавшего Божество Христово), вывел из употребления в своей епархии песнопения в славу Господа нашего Иисуса Христа, говоря, что это песни позднейшие и позднейших лиц. По делу ереси Павловой собрался собор архипастырей всего Востока в Антиохии же, в 269-м году, под председательством Именея иерусалимского и Елена тарсийского, и осудив Павла, низложил его, а на место его поставил благочестивого Домна. Отцы этого собора в общительном послании к епископам других стран, не бывшим на соборе, одним из главных обвинительных пунктов против Павла выставляли его нечестивое презрение к песнопениям православной Церкви Христовой, а чрез это самое выразили свое уважение к этим творениям, как к живому голосу древнего православия⁵⁰.

Таким образом св. Церковь, торжественно приняв в свое употребление православные песнопения своих членов, сим самым установила и на последующие века принимать в богослужение согласные с Её учением новые гимны, как живое выражение веры в Бога истинного детей Её, как постоянный и неумолчный глас Её самой под благодатными влиянием св. Утешителя Духа истины, Господа животворящего⁵¹.

Принимая во внимание дело Павла Самосатского, и решение по сему делу отцов собора Антиохийского, мы имеем основание полагать, что в богослужебных книгах Церкви Православной сохранились песни трех первых веков христианства, потому что они должны были тогда существовать в записях. Этого требовала забота пастырей о сохранении древних песнопений.

На переходе от третьего к четвертому веку известен из Пастырей Церкви, как её песнотворец, св. священномученик Мефодий, епископ патарский в Ликии, а потом тирский в Финикии, которого церковь называет святителем богомудрым, высоким богословом и столпом православия. Св. Мефодий своим многосторонним образованием и благотворною деятельностью в утверждении и защищении веры стяжал великое к себе уважение в древней Церкви. О нем говорит св. Епифаний, что Мефодий был άνήρ λόγιος ϰαί σφοδρα περι τής αληϑεῖας αγωνισάμενος⁵² Блаж. Иероним называет его мучеником, хвалит его за красноречие и говорит, что он весьма чистою и ясною речью писал книги. Другие называют Мефодия великим, мудрейшим и ставят на ряду с знаменитейшими Отцами Церкви: Игнатием, Иринеем, Афанасием и Василием Великим⁵³. Древние Церковные писатели, как-то: блаж. Иероним в кн. о мужах славных, Сократ в своей Церковной истории, св. Максим в примечаниях на Дионисия Ареопагита свидетельствуют, что св. Мефодий был Епископом Олимпа, ликийского города. Другие, наприм: св. Иоанн Дамаскин в 3-м слове об иконах и Леонтий Внзантийский, называют Мефодия еще Епископом Патарским.

В превосходнейшем творении св. Мефодия о Bocкpeceниu (полемическом против Оригена) находятся ясные указания на то, что автор означенной книги имел пребывание в Патаре и Олимпе, где и вразумлял заблуждающих о воскресении. После епископствования в означенных двух Ликийских городах, находившихся под управлением одного Архиерея по причине бедственного положения Христиан того времени, когда тяжесть гонений в особенности падала на предстоятелей Церкви, – св. Мефодий был еще Епископом в Тире, о чем ясно свидетельствует блаж. Иероним. Как истинный пастырь словесного стада Христова св. Мефодий, из любви ко Господу и для назидания своих пасомых, твердость веры своей во Христа Спасителя и Богочеловека запечатлел собственною кровью. Он, как и преемник его на кафедре Тирской, Епископ Тираннион, пострадал за Христову веру во время десятого гонения на Церковь от Диоклетиана. Подражая в любви ко Господу Иисусу своих блаженных Архипастырей, и вся Церковь Тирская прославилась непоколебимою твердостью своих мучеников во время означенного гонения, жестокого и продолжительного, когда – по свидетельству Евсевия «в иной раз на один день приходилось до ста убитых мужей.»

Св. Церковь, благодарная священно-мученику Мефодию, как одному из великих своих Пастырей-Учителей, совершая его св. память 20-го Июня, прославляет его, как богомудрого святителя, ясно проповедавшего Божие вочеловечение и посрамившего заблуждения Оригеновы. Называет его также священнотаинником святой Троицы, проповедником божественных, превышающих ум повелений, утверждением для православных, обличителем же злославных⁵⁴. В мире людей ученых также господствует глубокое уважение к сему святителю, как к Учителю Церкви. Известный немецкий писатель книги: история Христианской письменности, Мёлер превозносит великими похвалами св. Мефодия Патарского за достоинства Его творений. Между творениями св. Мефодия осталась книга: «Разговор десяти дев.» В ней прославляется девство устами христианских девственниц, стремившихся к достижению венцов небесных путем ангелоподобной жизни. Чтобы более успеть в святой цели, с какою писано это творение, св. Мефодий в конце разговора приложил песнь, от лица разговаривавших дев, Христу Богу, имея в виду, что девственники и девственницы христианские воспевая сию песнь, более станут входить умом в блаженное состояние соединившихся со Христом через святой подвиг девства и таким образом будут иметь более одушевления к сему великому подвигу. Высокая мысль Мефодиевой песни есть сретение девами Жениха небесного, грядущего, по обетованию Своему, в полунощи⁵⁵. По этой мысли, песнь могла служить возбуждением к духовному бодрствованию не для одних подвижников девственной жизни, но и для всякого православного христианина. Выписываем её всю, потому что хотя она и не вошла в церковно-богослужебное употребление, но мысли и выражения её встречаются в богослужебных гимнах позднейших песнотворцев Православного Востока.

Одна из дев.

Девы! С небес гремит глас, возбуждающий мертвых. Он повелевает всем вместе, в белых одеждах и с светильниками, нестись к востоку, на сретение Небесного Жениха. Возстаньте, прежде чем Господь внидет в двери!

Лик дев.

Тебе посвящаю себя чистою и с светоносным светильником сретаю Тебя, Небесный Женише!

Одна из дев.

Убегая мирского блаженства, по котором вздыхают земнородные, и удовольствий жизни, наслаждены, любви, молю Тебя: защити меня спасающею десницею Твоею и даруй мне, Блаже, вечно зреть красоту Твою!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и с светоносным светильником сретаю Тебя, Небесный Женише!

Одна.

Убегла я от безчисленных коварств змия, от льстивых растлителей, Блаже, избегла пламени огненного и человекоубийственных нападений злых зверей, чая Тебя с неба.

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Забыла я родителей, возжелав красоты Твоея, Боже Слове, забыла лики дев – сверстниц моих, забыла и о том, что мною хвалились бы мать и сродники мои. Ты, Христе, стал для меня всем!

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Ты Начальник и Податель жизни. Приими воззвание: радуйся, Свете незаходимый! Лик дев приносить его Тебе; о Цвете совершенный, Свет, Блаженство, Мудрость, Слово!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Преукрашенная Царице! Отверзи двери, позволь войти и нам на брак. Желая зреть красоту непорочнейшего тела Твоего, Дево победительница, предстоим мы счастливые девы в пристойном одеянии, воспевая уневещение Твое.

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Тяжко стеная, мучатся теперь вне врат девы, плачут горькими слезами, скорбно рыдая, что допустили угаснуть свету в светильниках, прежде чем успели бодрым оком усмотреть вход в чертог блаженства.

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Ибо, уклонясь от Святого пути на распутия жизни, не подумали несчастные, достанет ли у них елея: и нося угасшие свитильники, стенают от глубины сердец.

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Девы! предлагаются чаши, полные сладкого пития. Будем пить небесное питие, какое дарует Жених призванным Его щедротами на брак.

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Авель, прекрасно прообразуя смерть Твою, Блаже, истекая кровию, воззрел на небо и изрек жестоко уязвленного рукою братнею приими меня, молюся, Слове!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистым и проч.

Одна.

Великий подвиг целомудрия совершил мужественный сын Твой: ибо горевшая страстию жена нечестиво влекла его к беззаконию, а он, ничего не устрашась, убег без одежды, взывая:

Лик:

Тебе посвящаю себя чистым и проч.

Одна.

Иеффай вел к алтарю, как жертву, нежную отроковицу, не познавшую мужа, чтобы заклать её, как агницу, в жертвоприношение Богу. И она, прообразуя воплощение Твое, мужественно гласом радости взывала:

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Мужественно приступив к чужестранцу, предводителю многочисленная войска, высокая духом Иудифь успешно достигла цели, с искусством обезглавила его, прельстившегося её красотою, прежде чем нанес он ей безчестие. и гласом радости взывала:

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Два судии, узрев красоту Сусанны, сказали: жена, предайся нам! Но она в страхе восклицала: несравненно лучше для меня умереть, чем, предав себя вам, беззаконные мужи, терпеть вечную казнь от огненного мщения Божия. Спаси меня, Христе, от угрожающего зла!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Твой Предтеча, омывавший в очистительных струях множество земнородных, беззаконно ведется беззаконным мужем на заколение и, окропляя прах кровию своею, вопиет к Тебе, Блаже:

Лик.

Тебе посвящаю себя чистым и проч.

Одна.

И Твоя Матерь, Родительница Жизни, благодатная, нетленная, непорочная, нося в безсеменной утробе нескверно зачатый Плод, Дева оскорблена была подозрением. Но к Тебе, Коего носила во чреве, взывала Она:

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Пришли, Блаже, желающие зреть день брака Твоего, пришли, коих Сам Ты, Вышний Царю Ангелов, призвал, и, одетые одеянием непорочности, принесли Тебе, Слове, великие дары. (Матф. 2:1).

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Блаженная новая невеста! Славим тебя песнями мы, причастники торжества брачного, славим днесь тебя, неприкосновенная дева-Церковь, вся облитая снежною блистательною белизною, украшенная черными власами, чистая, безпорочная, возлюбленная!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Исчезло тление, исчезли горести болезней, извлекавшия слезы. Погибла смерть, прешло всякое безумие, умерла снедавшая дух скорбь, и для смертных снова возсияло блаженство от Христа Бога.

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и проч.

Одна.

Вдовствует рай земнородных, ибо его, по воле Божией, не населить уже по прежнему человек, низверженный из него коварством змия, прежде нетленный, ничего не боявшийся, Ближе!

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Днесь лик дев, увенчанных белыми цветами лилий, воспевая новую песнь и нося в руках светоносные светильники, сопровождает к небесам Тебя, Царице славная!

Лик.

Тебе посвящаю себя и проч.

Одна.

Блаженный, безначальный, живущий в чистых селениях небесных, все содержащий вечною властию! Се предстоим. Приими, Отче, с Твоим Сыном и нас, и допусти нас внити во входы жизни!

Лик.

Тебе посвящаю себя чистою и с светоносным светильником сретаю Тебя, Небесный Женише!⁵⁶.

Вся песнь сия составлена на основании Свящ. Писания, проникнута и оживлена его духом, исполнена его выражениями. Святое искусство певца состоит в простоте и свободе, с какими раскрывает он здесь одушевившую его мысль о втором пришествии Христовом, во всей полноте и глубине сей великой истины. Песнь делится как бы на четыре песни, по числу сторон раскрываемой в оной истины. Вначале слышим голос любви и блаженства в Господе соединившихся с Ним душ. Затем наш слух поражается стенаниями удаленных от лица Божия. Но снова возвышается глас радости и исповедует тот великий и многотрудный путь, каким пришли ко Христу блаженные девы и какой указан всем нам в святых Божиих. Наконец это радостное исповедание переходит в песнь восторга о наступившем с пришедшим Господом торжестве

Церкви: глас ликующих уносится, так сказать, в небо, к престолу Отца, Иже на небесех, за Его Единородным Сыном и с возлюбленною непорочною Христовою невестою, св. Церковью.

По главному своему предмету, песнь св. Мефодия была прилична времени, когда каждый из верующих непрестанно чаял себе скорого отшествия ко Господу. Не этому ли времени и не тому ли самому песнотворцу принадлежат и трогательные песни нашей полунощницы: «Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща, недостоин же паки, егоже обрящет унывающа: блюди убо, душе моя, не сном отяготися, да не смерти предана будеши, и царствия вне затворишися. Но воспряни, зовущи: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею (т. е. по молитвами Богородицы) помилуй нас.» «День оный страшный помышляющя, душе моя, побди, вжигающи свещу твою, елеем просвещающи: не веси бо, когда приидеть к тебе глас глаголющий: се Жених! Блюди убо, да не воздремлеши, и пребудеши вне толкущи, яко пять дев, но бодренно пожди, да усрящеши Христа елеем маститым, и даст ти чертог божественныя славы Своея.» и другие песни о втором пришествии Христовом, издревле употребляемые в Православном Церкви совместно с молитвенным употреблением священных псалмов Давидовых?⁵⁷

В творениях св. Мефодия есть два замечательных слова: o Симеоне и Анне или о Сретении Господнем, и в неделю Ваий, Все первое слово св. Отца, по содержанию своему, есть не что иное, как торжественный гимн хвалы и благодарности Богу Отцу, Господу Иисусу Христу Спасителю нашему и Пресвятой Деве Богородице Марии. Прославляя Начальника спасения нашего, св. Мефодий ясно излагает учение о Божестве Иисуса Христа. Он влагает в уста праведного Симеона такие слова: «Ты Бог первый. Прежде Тебя не был рожден иной Бог от Бога Отца, и после Тебя не будет иной Сын Единосущный и равночестный Отцу.» Обращаясь к Богу Отцу, св. Отец от лица Симеона взывает «умилосердившись над бедственною участию нашею, Ты излил на нас Свою нестощимую благость, искупивши нас чрез Единородного, неизменяемого и Единосущного Твоего Сына.» Упомянув о Серафимском славословии: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, св. Мефодий говорит, что здесь «воспеваются три Лица Божественной Единицы, и что чрез Богоявление Единого от Святыя Троицы открылась на земле достопокланяемая Слава.» «Ибо, мы веруем, что в Сыне, нас ради воплотившемся, пребывает Отец, Нераздельный с Ним по Божеству, вместе с Единосущным Ему Духом.» В Симеоне и Анне св. отец видит образ двух народов Иудейского и Языческого, и двух заветов закона ветхого и Церкви Христовой. Обращаясь к Церкви, он изрекает Ей торжественные приветствия радости. Все слово свое заключает он молитвою к пресвятой Деве Богородице Марии, прося непрестанного Её памятования о людях и молитвою к праведному Симеону, чтоб был нашим молитвенником пред Христом Богочеловеком и Спасом душ наших, Которому Славословием оканчивается торжественное слово св. священнопроповедника. Другое слово св. Мефодия на неделю Ваий также раскрывает в себе учение о Божестве Иисуса Христа, и Его Единосущии и Едином Царственном величии со Отцом и Духом Святым, также о целях и спасительных плодах пришествия Искупителя на землю. Побуждая слушателей к радостному прославлению Христа Спасителя, св. Мефодий указывает на ветхозаветных пророков, радостно созерцавших славу последнего, торжественного входа Господня в Иерусалим, потом – на детей иерусалимских, восклицавших Христу торжественную песнь. Примером тех и других Священнопроповедник старается возбудить в Христианах чувство радости, благодарения и славословия Господу Иисусу. Обращаясь к завистливой синагоге Иудейской св. отец обличает её в преступной слепоте и упорстве, не побежденном ни чудесами Господа Иисуса Христа, ни примером их собственных детей. И в конце слова, чтобы показать главные основания к прославлению Христа Спасителя, св. Мефодий излагает учение Слова Божия и Церкви о Лице Его и о спасении, чрез Него и от Него нам всем дарованном. Обильный дух помазания от Святого и в этой проповеди св. Мефодия производить то, что речь проповедника часто от ораторского собеседования переходит в тон и форму гимна.

И содержание и дух этих двух бесед св. Мефодия много напоминаются знакомому с ними вдохновенными песнопениями Православной Церкви Восточной на Сретение Господне и на Вербную Неделю, составленными во время позднейшее.

Песнопения третьего века, как и предыдущего, имели предметом своим, главным образом, славу Триипостасного Бога и в особенности славу Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Но, как можно видеть из творений Святого Мефодия, в песнях сего века воспевалась и слава святых Божиих; особенно же ублажаема была Матерь Божия, как Царица небесная и ходатаица за род наш.

Что касается формы христианских песнопений, то православные песнотворцы слагали высокие пения свои просто и безъискуственно. Но, не заботясь заранее о форме, какую дать песням своим, они сами творили наилучшие формы песнопений, которые в существе были подобны псалмам и песням ветхозаветным. Они не только не подражали в своих творениях гимнам язычников, а и самого названия гимн избегали, чтобы не допустить ни малейшего повода сравнивать христианское богослужение с служением язычников своим лжебогам⁵⁸.

«Кто захотел бы утверждать, говорит один писатель, что досточтимые ученики св. Павла и других Апостолов, это избранное стадо Христово, способ составлять священные песни заимствовали от Пиндара пли Орфея, или кого-либо другого из языческих стихотворцев, о том я не умедлил бы сказать, что он вовсе лишился рассудка… Дух премудрости и беспредельного света, божественным вдохновением своим произведшей столько удивительных песней Пророков еврейских, научавший Давида, Асафа и других дивным и достойным величия и славы Божией песнопениям и псалмам, повелел все сии чудные их произведения предать письмени и таким образом дал превосходный и высший всякого искусства образец для подражания»⁵⁹.

Торжественное песнопение исповедников Христова имени. Песни ересеначальников Ариева Фталиа; Аполлинариева Новая Псалтирь; песни антропоморфитов, евхитов и других еретиков. Подвиги св. Афанасия В. против арианского песнопения. Флавиан и Диодор иноки – ревнители православия в песнопении. Преп. Ефрем Сирин, как песнотворец. Его жизнь и песнопения. Вошли ли песнопения Ефремовы в богослужебное употребление Церкви греческой? Благотворное влияние песней его на Церковь сирскую. Православные песнотворцы в Сирии после преп. Ефрема. Правила св. собора Лаодикийского, ограждающия православное песнопение от вторжения в него песней еретических. Проповедь св. отцев Церкви образцовая песнь православной веры. Указание в богослужении греко-российской Церкви некоторых песней, заимствованных из слов св. Григория Богослова, Василия В., св. Епифания Кипрского. Св. Иоанн Златоустый – как песнотворец. Побуждения, по каким он составлял свои песнопения. Благотворное влияние, оказанное ими для Церкви греческой. Наименование песней св. Златоуста словом тропарь. Значение этого наименования. Общая во времена Златоуста всему христианскому миру песнь – Символ никео-цареградский. В 1-й полов. V столетия к этой общей песни присоединяется другая, также общая христианам Востока и Запада песнь: Трисвятое. О происхождении песни: «Святый Боже.» О введении её во всеобщее употребление. Она служить обличением арианства и несторианства. Два замечательнийшие песнотворца V века, воспевшие в духе истинного православия высокую тайну вочеловечения Бога-Слова, вопреки искажавшими православное учение Церкви о сем таинстве еретикам Несторию и Евтихию: св. Анатолий, патриарх константинопольский, и преп. Роман Сладкопевец, диакон едесский. Краткое сказание о жизни св. Анатолия. О его песнопениях, в особенности о воскресных его стихирах и тропарях. Замечание о наименовании стихира. Жизнь преп. Романа Сладкопевца. Его песнопения. Суждение о высоком достоинстве его песней. – Песнотворцы VI века: два пресвитера; Анфим и Тимокл; и Стефан, епископ святоградский. Проповеди св. Отцев IV-гo века в VI-м столетии воспеваются в обителях монашеских на ряду с песнопениями. О песнях: «Единородный Сыне» и «Иже Херувимы.» О пении Символ веры на Литургии. Певец покаяния в VI-м Bеке – св. Симеон Дивногорец. – Происхождение Акафиста Пресв. Богородице в начали VII-го столетия. Автор этого гимна – Георгий, диакон писидийский. Побуждение к составлению Акафиста Богоматери. Изложение песней акафиста в русском переводе. О достоинстве сего песнопения и о самой форме его. Другие песнотворцы VII-гo века: св. Софроний, патриарх иерусалимский, и св. Андрей Иесуралимлянин, архиепископ критский. О песнях Софрония. Жизнь св. Андрея Критского. Его творения. Замечательнейшее из них – великий канон. Другие песнопения св. Андрея. Суждение о достоинстве Андреевых гимнов. О форме песнопений – канон.

Замечание о глубокой древности богослужебного песнопения Церкви греческой

«Все; сии песнопения поданы были церкви для уврачевания внутренних и внешних болезней и для удобнейшего возвышения мыслей от видимого к невидимому.»

(Еп. Иннокентий Пензенский в Истории Церкви).

До IV-гo столетия Церковь Христова почти непрерывно страдала от своих гонителей – царей языческих. Наконец римские кесари познали Бога истинного во Христе Иисусе истинном Сыне Божием, соделавшемся нас ради сыном человеческим. Последнее гонение, самое жестокое из всех бывших на христиан гонений, окончилось обнародованием по всей империи Константинова указа о мире к христианам и о даровании им свободы в богослужении. Отселе земля стала наследием кротких последователей учения Христова: и вселенское торжество Христовой веры предначалось вселенским открытым и славным песнопением. Исповедники последнего гонения, возвращаясь из мест изгнания и заточения на места прежнего своего жительства, торжественно проходили городами и селениями с пением свящ. псалмов и песней⁶⁰.

Но злобный и лукавый враг Христа Бога и возлюбленного Им человека, пытавшийся еще в прежние века затмить свет веры Христовой, в каком верующие воспевали свою победную и спасительную песнь истинному Богу⁶¹, – теперь восставил более прежних хитрых хулителей великого и достопокланяемого имени Триединого Бога и преимущественно имени Единого от Троицы – Господа Иисуса Христа. Служители царства тьмы и лжи дерзновенно приняли на себя вид певцов Божией славы, будучи на самом деле её хулителями. Ересеначальники: Арий, Аполлинарий и др., для распространения своих лжеучении, излагали их в песнопениях, приспособительных ко вкусу народному. Арий составил множество духовных песней, увлекавших народ⁶². Особенно сильное влияние оказывала его песнь под названием: Оталия⁶³. Аполлинарий, старший (отец) или младший (сын), неизвестно, был сочинителем «Новой Псалтири,» пользовавшейся большим уважением у его последователей, так что они благоговели пред нею, как бы пред Свящ. Писанием, как это видно из письма св. Григория Богослова к пресвитеру Кладонию⁶⁴. Антропоморфиты или авдиане, евхиты или мессалиане и многие другие еретики также имели свои песни⁶⁵.

Против всех означенных певцов-лжеучителей Господь воздвиг ревнителей православия в св. отцах и учителях Церкви. Они то обличали суемудрия и нечестивые песни еретические и полученною свыше властью возбраняли распространение их в народе; то, вопреки темь песням, составляли новые православные песнопения: то, обличая нечестие, вместе с тем проповедовали истинно православное учение веры такою проповедию, которая становилась высокою и образцовою песнию православной веры.

В Александрии св. Афанасий Великий с силою обличал арианские песни, особенно знаменитую у ариан Оталию. Он же ревностно заботился о простоте и благочинии церковного пения, дабы величием церковного напева, в самой простоте его, удержать и отклонить слух народа от песней еретических, приспособляемых большею частью к простонародным напевам⁶⁶.

Современно сему святителю, в Антиохии Сирской два ревнителя православия, инок Флавиан и Диодор, бывшие в последствии епископами (первый – Антиохии, второй – Тарса) установили петь на греческом языке антифоны в славу Пресвятыя Троицы, певшиеся до них на сирском⁶⁷. Флавиан, собрав множество иноков, первый предначал песнь православия сею древнею песнию: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу!»⁶⁸

Когда ревностные Флавиан и Диодор заботились о православии песнопения, в Сирии же явился муж, коему Дух Св. в обильнейшей мере сообщал благодатный дар песнопения. То быль св. Ефрем Сирин, получивший за высокий дар свой наименование сирского пророка. Уроженец местечка Амиды, в округе Низибийскомь, Ефрем первоначально быль пастырем овец; но еще в юных летах был призван провидением Божиим к пустынной жизни отшельника и воспитывался сперва в святом обществе отцов низибийских, под руководством и наставлением Святого Иакова, в последствии низибийского епископа. С св. отцом и наставником своим, когда этот был уже епископом, Ефрем был в Никее на первом вселенском соборе и после того снова вел уединенную жизнь подвижника, сперва при Иакове (до смерти святителя в 337 году), потом с отцами, подвизавшимися близь Едессы, куда прибыль Ефрем с святым желанием поклониться Нерукотворенному Образу Спасителя. В продолжение столь долгого времени своего отшельничества, св. муж, упражняясь в посте и молитве, неусыпно занимался изучением слова Божия; тогда одному из старцев пустыни открыто было в видении, что Ефрему дан в уста Ангелом таинственный свиток, исписанный свнутри и совне. Этим видением Господь воззвал смиренного Ефрема на служение св. Своей Церкви, сильно обуреваемой в то время лжеучениями непризванных учителей. Поучая пустынную братию, объясняя ей слово Божие, раскрывая преподанные в нем высокие истины веры и святые правила жизни, преп. Ефрем в то же время занимался составлением песнопений, в которых обличал лжеучения Вардесана и других гностиков. Почерпая из слова Божия, как из чистейшего источника, истины веры своими свыше озаренным умом⁶⁹, преп. Ефрем облекал их также в приятные формы; народ с духовным услаждением внимал песнопениям св. отшельника и забывал песни Вардесановы. Посредством сих прекрасных песней своих очистив Сирию от лжеучений гностических, Ефрем обратился против Ария и его последователей – Аетия и Евномия, и написал восемьдесят семь песней, в которых обличил дерзкие вопросы еретиков о Боге и разрешил возражения, какие делали против Божества Христова эти нечестивые безумцы, в гордости своей отвергавшие непостижимость Божества для разума⁷⁰.

Защитив этими песнопениями непререкаемую истинность вселенского православия, преп. Ефрем в других песнопениях воспел, в духе сего православия, все догматы веры, все таинство нашего спасения. Это были собственно богослужебные песнопения иже во святых Отца нашего Ефрема Сирианина⁷¹.

Богослужебные песнопения Ефрема разделяются на хвалебные (песни на праздники и дни святых), покаянные и погребальным.

К ним должно причислить еще многие молитвы его, которые, и по торжественному тону своему и по изложению, суть песнопения. Большею частью они составляют средину между хвалебными и покаянными песнопениями его: ибо в них св. певец, воспевая Божию славу, или славу Богоматери, в то же время изливается в сильных и пламенных чувствованиях и воздыханиях сокрушенного духа и смиренного сердца.

В богослужебных книгах сирской церкви, по свидетельству Пфейфера, число песнопений Ефремовых простирается до 1200, хотя не все может быть приписано сему песнотворцу, что надписывается в них его именем⁷². В издании Творений св. Отцов в русск. переводе из праздничных песнопений преподобного Ефрема помещены его песнопения на Рождество Христово и похвальная песнь Божией Матери.

В первом из двенадцати Рождественских гимнов, святой песнотворец в первой половине песнопения раскрывает, что Спаситель и Господь наш Иисус Христос Своим пречистым Рождеством от Пресвятой Девы обрадовал всех ветхозаветных праведников, и что Он – Еммануил Бог – младенец, Единородный Сын Божий, пришедший к нам во плоти, – есть исполнение закона и пророков. Вторая половина гимна сего содержит в себе приспособительные к торжеству Церкви о Рождестве Христовом нравственные Христианские наставления о духовном бодрствовании, о чистоте и целомудрии, о милосердии к бедным, о сострадательности, о безгневии, мире и кротости, о смирении и о благости христианской любви, – кратко: о всех добродетелях, которыми человек должен уподобляться Богу. Вот некоторые места из этого песнопения:

«День Рождества Христова радует царей, первосвященников, и пророков. – Ныне Дева родила Эммануила. – Ныне изшел Пастырь из Евфрафы, и упас души жезлом Своим. – Вот возсияла звезда от Иакова, и восстал князь от Израиля. – Нисшел сокровенный Свет, и из плоти Его возсияла красота Его. Восток, о котором сказано у Захарии (6:12), ныне возблистал в Вифлееме. – Ныне исполнилось благословение Иаковлево. Явилось древо жизни, даровавшее смертным надежду. – Ныне родился Сын и нарицается Имя Его Чудный, ибо действительно чудно, что Бог является младенцем. – От семени Руфи (праматери Давида) произошел Дарующий жизнь всему.

«Отъята ныне болезнь Евы, потому что Дева родила ей Спасителя. Если Еву родил нерожденный муж; то не гораздо ли вероятнее, что дщерь Евы могла родить Сына безмужно? Девственная земля родила Адама – владыку земли; ныне Дева родила Адама – Владыку небес. Прозяб жезл Ааронов, и сухое древо принесло плод; тайна сия объясняется ныне, потому что раждает девственное чрево.»

«Да посрамится ныне народ, который признает Пророков истинными, но уничижает Спасителево пришествие. Если не пришел Спаситель наш; то ложны вещания пророков. Благословен Истинный, Который пришел от Отца истины, исполнил вещания истинных, подтвердил их истинность!»

«Из сокровищницы Твоей, Господи, из сокровища Писаний Твоих изнеси имена древних праведников, которые чаяли видеть пришествие Твое!»

За сим св. песнотворец изображаете чаяния и надежды, какие полагали все праведники ветхого Завета в Спасителе, обетованном Адаму, и исполнения всех сих чаяний и надежд во Христе Иисусе Господе нашем. Изображение это у преп. Ефрема исполнено сколько поэтической живописности, столько и глубоких и возвышенных созерцаний догматических.

Нравственные наставления в гимне отличаются глубокою сердечностью и при трогательности своей убедительностью, ибо совершенно истекают, как непреложное следствие из догматической истины явлений во плоти Бога-Слова.

«Ныне Божество положило на Себя печать человечества, чтобы и человечество украсилось печатью Божества» – так оканчивается вся эта возвышенная первая песнь.

«Благословен Младенец, возвеселивший ныне Вифлеем! Благословенно Отроча даровавшее ныне человечеству юность! Благословен Плод, склонившейся ныне к алчущим! Благословен Богатый, внезапно обогативший нашу нищету и восполнивший наши недостатки! Благословен подвигнутый щедротами посетить нас немощных!» – Так начинается вторая Рождественская песнь преп.: Ефрема, которая вся состоит из славословий Богу Отцу, возглаголавшему нам Словом Своим и восхотевшему, чтоб Тот, Кто от Него – Единородный Сын Божий сталь плотию, человеком, и вкусил смерть для помилования сроднившихся с Ним по плоти, и из славословий Единородному Сыну Божию за все домостроительство нашего спасения.» О Благий, – взывает к Нему певец в конце гимна – не требующий от нас сверх наших сил! Какой суд ожидает раба Твоего за вверенный ему талант и за приобретенное на талант, за то что не воздал и того, что мог, не уплатив того, чем был должен? Впрочем Ты – море славы, не имеющее нужды в нашем прославлении: приими же по благости Твоей и сию каплю славословия, потому что Ты Своею благодатью подвиг язык мой восхвалить Тебя.»

Третья песнь на Рождество Христово имеет своим содержанием изображение Богочеловечества Христова. В первой половине сего высокого песнопения св. Певец самым трогательным образом прославляет величие и благотворность Праздника «еже по плоти Рождества Господа, Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.» Но и в сем прославлении дня Рождества Спасителя раскрывается та главная истина, что Родившийся во времени от Присно-Девы Марии есть не кто иной, как Рожденный предвечно без матери от Отца Сын Божий Единородный, и что Он есть посему истинный Спас мира и жизнодавец. «День Твой Тебе подобен, Господи, он любит человека, проходить и снова приходить с каждым родом. – Обновляется день сей по любви Твоей к нам, чтобы силою своею обновлять нашу ветхость. – Тварь имеет нужду в Источнике своем; Твоего дня. Господи, так же как и Тебя, жаждет вся тварь. День сей царствует над временами; владычество дня Твоего подобно Твоему Владычеству; оно простирается на века протекшие и настоящие. – День Твой умирил небо и землю; потому что в день сей Горний нисшел к дольным.» – Вот несколько начальных стихов этого неподражаемого песнопения, в котором богопросвещенный песнопевец сокращенно представляя Евангельские события, во всех их созерцает двойственность природ в Едином лице Искупителя мира, как Богочеловека, и своею вдохновенною песнию глубоко напечатлевает в умах и сердцах слушателей, что Родившийся по человечеству от Присно-Девы Марии есть Единородный Сын Божий и Бог-Слово.

В четвертом песнопении богоносный отец наш Ефрем вводить на среду Пресв. Богородицу, прав. Иосифа, св. Симеона, Анну, Захарию и Иоанна Предтечу, как исповедующих Богочеловечество Христово. «Тысячи имен не достаточно для Тебя – взывает к Богомладенцу Богоматерь: – Ты и Сын Божий и Сын человеческий.» – «Вся тварь как бы едиными стала устами и возвещает о Нем. Возвещают волхвы, принося дары, и неплодные, принося детей своих. Светлая звезда провозглашает в воздухе: вот Сын Царев. Отверзаются небеса. Ликуют воды. Глас Отца сильнее грома вещает Сей есть возлюбленный Мой. Возвещают Ангелы и воспевают дети: Осанна!»

«Сии-то гласы взывали горе и долу, и провозвещали, и проповедовали о Сыне; но и при звуках громов сон не оставил Сиона; возмутился, вознегодовал, возмятежничал Сион, и умертвил Сына за то, что разбудил его.»

В пятом и шестом песнопениях певец благословляет и славословить Богомладенца и пречистую Его Матерь за плоды Господня в мир пришествия во плоти.

«Великое торжество было в Вифлееме при рождении Сына; сошли и славословили там Ангелы, и глас их раздавался, как гром.» –

«Благословен Младенец сей, обновляющий юность Адама и Евы!»

«Благословен Милосердый, Который видя, что меч у рая преграждает путь к древу жизни, пришел и восприял плоть, чтобы пострадать и прободением ребра Своего отверсть путь в рай.»

«Блаженна Мария; Она без обетов и молений, в девстве своем зачала и родила Господа всех.»

«Какая Матерь дерзала сына своего именовать Сыном Творца, Сыном Создателя, Сыном Всевышнего?»

«Какая матерь дерзала сыну своему говорить молитвенно: Ты, как Бог, упование матери Своей, как человек возлюбленный её и Сын; со страхом и любовью должна предстоять Тебе матерь Твоя.»

«Воскресением Своим уверяешь Ты, Сын Присно-Живущего, неверующих в Рождестве Твоем – взывает певец к Богочеловеку в 7-й рождественской песни своей: – потому что чрево Матери Твоей пребыло заключенным, как запечатан был гроб. Преестественно и Матернее чрево родило Тебя и гроб возвратил. Запечатан был гроб, в котором положили и стерегли Мертвого; девственно было чрево, непознавшее мужа. Девственное чрево и запечатанный гроб, подобно трубам, оглашают слух глухих Иудеев.» – Никто не знает, как наименовать Матерь Твою, Господи наш. Наименует ли кто девою? Но пред очами Рожденный Ею. Наименует ли имевшею мужа? Но Она не познала его. Если же и Матерь Твоя непостижима, кто в состоянии постигнуть Тебя? Чудес исполнена Матерь Твоя. Возведи из шеола очи свои, Ева, и возвеселись в день сей; потому что Сын дщери твоей, как врачевство жизни, нисшел с небес воскресить матерь своей Матери. Благословенный младенец попирает ныне главу уязвившего её змия. Как снисходителен Ты, и как непреклонен Ты, Младенец! Грозен Твой суд, нежна Твоя любовь; кто противостанет Тебе? Отец Твой – на небесах. Матерь Твоя – на земле; кто возвестит нам о Тебе? Теряется ум при мысли o различных исхождениях Твоих, Пребогатый! Непроницаемые покрывала скрывают Божество Твое. Кто измерил Тебя, беспредельное море, заключившееся в малые пределы? Приходим созерцать Тебя, как Бога, и вот Ты человек. Приходим видеть Тебя, как человека, и вот сияет свет Божества Твоего. – «Покойся в тишине на лоне Матери Своей, о Сын Превознесенного! Детское веселие не прилично сынам царевым. О, Сын Давидов, Ты досточтим! Ты, Сын Мариин, в сокровенном чертоге соблюдаешь пристойность. Кому подобен Ты, радостный, достолюбезный Младенец? Матерь Твоя – целомудренная Дева. Отец Твой незрим, даже и Серафимы не могут видеть Его. Кому Ты подобен? поведай нам сие, о Сын Милосердного!» – Таково начало 8-го рождественского песнопения, после чего следует в нем изображение великих спасительных действий воплотившегося и вочеловечившегося Сына Божия для всех человеков. 9-я, 10-я и 11-я песни содержат в себе высокие исповедания славы Божества Христова и величия благодеяний пришествия Сына Божия на землю от лица преблагословенной Девы-Богородицы, которые обращены к Его Лицу и оканчиваются приглашениями Божией Матери ко всем людям прийти и получить спасение от Её Сына и Бога. В 12-м песнопении возглашаются хвалебные песнопения воплощшемуся от Присно-Девы на каждое лето земного жития Его до явления на Иордане. «В тридцатое лето да славословят с нами мертвые, которые воскрешены, и живые, которые обратились к покаянию; да славословят высота и глубина, умиротворенные Сыном. Благословен Он и Отец Его.» – Многое из сих песнопений Святого Ефрема Сирина можно найти вошедшим в составь Богослужебных песнопений церкви греческой. Так например в третьем рождественском песнопении Ефремовом читаем о Богочеловеке: Он весь был в дольних и весь – в вышних, весь – во всех, и весь в каждом. Кто не вспомнить, прочитывая сей стих, подобных выражений в наших Акафистах Иисусу Сладчайшему и Пресвятой Богородице (см: Икосы 8-е)⁷³? При чтении 7-го песнопения рождественского у св. Ефрема, невольно вспоминается высокое песнопение наше из воскресных запечатану гробу живот от гроба возсиял ecu, Христе Боже! Та же 7-я песнь Ефремова напоминает нам и о следующей песни Греческой церкви к Богоматери: недоумеет всяк язык благохвалити по достоянию, изумевает же ум и премирный пети Тя, Богородице! Так точно и на оборот, читая или слушая песнопения св. Церкви Греко-Восточной к Богоматери, всякий, кто ознакомился с песнопениями св. Ефрема, не может не вспомнить его песней: Например в так называемых догматиках слышим в догматике 1-го гл: Всемирную славу... слова: сия бо (Пресв. Дева Богородица) явися небо и храм Божества; в догматике 2-го гл: Прейде сень законная... слова якоже купина не сгараше опаляема: тако Дева родила ecu и Дева пребыла ecu. В 9-й песни Канона Октоиха гл: 3-го слышим Новое чудо и боголепное: девическую бо дверь затворенную яве проходит Господь наг во входе и плотоносец явился во исходя Бог: и пребывает дверь затворена: сию неизреченно яко Богоматерь величаем. Сии и многия другия так вазываемыя Богородичные песни Православной Церкви Греко-Восточной напоминают нам похвальную песнь Божией Матери Святого Ефрема:

«Как купина на Хориве во пламени вмещала Бога: так Мария носила Христа во чреве. Чрез слух всецело вошел в чрево Бог, а из чрева чисто исшел в мир Богочеловек. Дева зачала во чреве Бога. – Новое чудо творит Бог. – Ныне Мария соделалась для нас небом.»

Вот окончательные стихи этого превосходного гимна Ефремова:

«Адам и Ева грехопадением своим внесли в мир смерть. Господь же даровал нам от Марии новую жизнь.

«Посредством змия диавол изрыгнул яд свой в слух Евы: Благий преклонил Свои щедроты и чрез слух же вошел в Марию.

«В ту самую дверь, какою вошла смерть, входит и жизнь умерщвляющая смерть.

«Носимого Херувимами носят Мариини длани. Ничем Необъемлемого Бога объемлет и носит Мариам.

«Царь, пред Которым трепещут Ангелы – огненные и духовные сущности, возлежит на персях Девы; она объемлет и лобызает Его, как младенца.

«Престол славы Его – небеса, и покоится Он на коленях у Марии. Подножие ног Его – земля, и ходит Он по ней младенческими стопами.

«Горстию Своею измеряет Он персть, и ходит по ней, как младенец.

«Блажен человек, Его рождениемь обретший утраченную славу. Кто видел когда вибудь, чтобы брение служило одеждою Тому, Кто создал брение?

«Кто видел когда нибудь, чтобы огонь покрываем был пеленами?

«Вот до чего уничижил Себя Бог ради человека! Вот до чего смирил Себя Бог ради раба Своего!

«Раб возгордился, и по совету губителя диавола, преступил заповедь; но Давший заповедь уничижил Себя, чтобыы возвысить нас.

«Хвала верховному Милосердию, Которое низошло кь земным, чтобы немощный мирь исцелен был Врачем, явившимся среди твари!

«Хвала Ему и пославшему Его Отцу и Духу Святому, хвала во все времена, на всяком месте, во веки веков бесконечно.»

Кайлло и Гийльон, в 41 томе своего Selecta Collectio SS. Ecclesiaе Patrum, поместили несколько праздничных песнопений, также много молитв и покаянных и пoгребальных песней св. Ефрема. Из песнопений на Господские праздники здесь помещены два песпопения, одно на день Рождества Спасителя, другое на Поклонение Волхвов, и песнь на страдания Господни. К ним присовокуплены три гимна, из коих один есть торжественная песпь о благотворности святой Евхаристии для умерших. другой – молитва при совершении Евхаристии, третий – молитва по причащении Святых Таин⁷⁴.

Два первыя песнопения написаны антифонами, а второе, кроме того, в прекрасной разговорной форме. В первом святой певец, научив верных достойному бодрствованию в славу родившегося Господа восклицает «Кто можеть достойно восхвалить Сына Истины, Который родился нам?» и, как лучшую хвалу, приносить Ему исповедание, что Он есть именно Тот, Кого вдаль Адам и вся ветхозаветная Церковь. В последнем, воспевая славу Спасителя, явившуюся в поклонении Ему царей персидских, как Царю царей, певец с святым искусством открывает в своей песни и славу Пренепорочной Матери Божией. Для сего он излагает свою песнь в форме разговора между Богоматерию и пришедшими на поклонение Иисусу Христу волхвами; в сей беседе Пресв. Богородица является во всем величии того глубокого смирения, на которое призре Господь и за которое Сильный сотвори Ей величие⁷⁵, и той святой сокровенности, с какою берегла она драгоценное Свое и всего мира сокровище – Господа Иисуса. Смирение и сокровенность Богоматери вызывают постепенно из уст Волхвов исповедание славы Богомладенца, и когда Мария, по долгом испытании узнает в них истинных поклонников Сына Её, то просит их открыть Ей, как стала им известна тайна рождения Сына Божия. «Нам явилась великая звезда, отвечают Волхвы: всех звезд блистательнейшая. Светом её озарилась вся земля наша, и она возвестила нам, что Сын Твой – Царь.» – «Молю вас,» говорит им Мария: «не разсказывайте о сем в стране нашей, чтобы цари земные в зависти не злоухитрились злобою против Младенца.» Волхвы отвечают «Не бойся, Дева! Сын Твой сокрушить всех венценосцев и будет попирать венцы их, а они безсильны будуть повредить Ему злобою.» И когда на Её дальнейшие опасения они дают успокоительные ответы, из которых еще яснее открывается, что сим поклонники призваны Самим Господом, тогда Она безбоязненно проповедует им славу Сына Своего – Бога. Мария говорит им о славном благовестии Ей Архангела, и они признають в явившейся им звезде непосредственное действие того же самого благого духа. Тогда Мария, видя веру их, открывает им и то, что еще было от них сокрыто: «Се открываю вам новую тайну, да утвердитесь: я, Дева, родила Сына и Сына Божия; шедше, проповедуйте Его. «Живая вера поклонников живо восприемлеть великую тайну. «Так; и звезда предъизвестила нас, что рождение Его превышает порядок естества: что выше всего Сын Твой, и что Он есть Сын Божий.» Такая вера приносить новую истину в их души, делает её для них родною, возлюбленною, как будто давно уже сия истина была знакома им, и св. поклонники в ответь на слова Марии: «несите в землю свою весть о Сыне Моем и Сыне Божием,» как бы не желая скоро оставить Пребожественного Младенца, говорять: «Все горнее посредством одной звезды привело в движение Персию, и она знает уже, что Сын Твой есть Сын Божий и что все языки покорятся Ему.» Утешительное слово благословения исходит к ним от Преблагословенной Девы: «Несите мир в страну вашу! Да умножится мир в пределах ваших! Правдивые! да сопутствует вам на всем вашем пути вестник истины!» «Мир Сына Твоего,» отвечают волхвы: «да возвратить нас невредимыми в страну нашу как и привел! Когда же откроется миру царство Его да посетит Он страну нашу и благословить её!» – «Да возрадуется», заключает Богоматерь: «да возрадуется Персия от вашей вести! Да возвеселится Ассирия от вашего возвращения! А когда откроется царство Сына Моего, тогда в вашей стране поставить Он знамя Свое.»

Вся песнь оканчивается двустишием от лица самого песнопевца: «Да возносить хвалы в веселии Церковь! Ибо родился Сын Всевышнего и просветил высоту и глубину. Благословен Возвеселивший всех Своим рождением!»⁷⁶

В песни на страдания Господни воспеваются страдашя и смерть Богочеловека; она оканчивается молитвою к страждущему Искупителю.

В гимне об умилостивительной жертве святой Евхаристии преп. Ефрем поет

«Кто вкушал тело Его (Господа) и пил кровь Его, «О таком и по смерти праведно совершать поминание (во святилище).

«Священник вносить во Святая Святых хлеб и вино, «Таинство тела и живой крови Сына Божия.

«Он воспоминает там смерть Иисусову и распятие Его, –

«И приближаются, и приступають все души, чтобы получить себе отраду.

«Слава Отцу, который принял жертвоприношение праведного Авраама!

«И поклонение Сыну, который освободил от меча Исаака!

«Благодарение Духу, который принял всесожжение праведного Ноя!

«Един в числе трех; Ему слава!»

Молитва при совершении таинства безкровной жертвы начинается так «Слава Троице неизменяемой и вечной над сим жертвенным фимиамомь благодарения, который в честь Тебе приносим!» И потом певец молится: «В ней (сей жертве) да будет успокоение умершим, надежда и покров для живых; Ею да утвердятся церкви и да защитятся обители! Ради Её да умножится на земли тишина, и мир между царями да воцарится!» Потом следует моление о болящих, трудящихся и благотворящих другим от плода рук своих, о благословении плодов земли и насыщении алчущих. «Над сим жертвенным фимиамомь благодарения,» поет певец далее: «воспоминаем в молитвах благовестие о Тебе, Господи, и Твои зачатие, рождение, воспитание, крещение и уничижение; Твое крестное распятие за нас и смерть и погребение; Твое воскресение, восшествие на небеса,

седение одесную Бога Отца и все Твое домостроительство, для нас совершенное волею Твоею.» После сего поющий молитвенник молится, с теплотою любви благодатной, о всех и за вся, и свою молитвенную песнь заключает следующим образом «Отче и Сыне и Святый Душе, Боже истинный! Буди Тебе слава, а к нам милосердие Твое, всегда, и во веки. Аминь.» В гимне по причащении Святых Таин, крепким верою и высокий чистотою непорочной души своей, Ефрем поет «Избави меня от порочного вожделения Твоим живым телом, которое вкусил я: и кровь Твоя да будет стражем моим! И когда уснет и почиеть тело, силою Твоею да сохранится! Как благовоние ароматов, да будет сон мой пред величием Твоим!»

Так святой, воспевая тайны любви к нам Божией, возносил к престолу Вечныя Любви молитвенные гласы твердой веры, живого упования и крепкой любви ко Господу. Вкушая сердцем, сколь благ Господь, св. Ефрем подавал верующим утешения веры и в своих погребальных песнопенияхь. Приводим здесь некоторые из гимнов надгробного рыдания над усопшими чувствительной и нежной души Сирского пророка:⁷⁷

Чувствования умирающего:

«Благословен Тот, Кто вначале, по благости Своей, сотворил естество наше, и при конце времен совершить обновление наше. Из праха востанет вся тварь на испытание Твое, Господи! Да не буду посрамлен я пред сонмами облеченных светом. С миром оставайся, скорбей исполненная временная обитель! Бремя грехов моих не допускает меня в царство. При конце всякому предстоит праведный испытующий суд, и что буду делать? В трепет приводять меня прегрешения мои. Умоляйте о мне благого Господа все вы, братия моя, чтобы бремя грехов моих не подавило меня в этот час. Вот идет ко мне Ангел смерти, и внезапно хочет лишить меня общения со всеми ко мне близкими. (47 п.).

Блаженство умерших в младенчестве.

Хвала Тебе, Боже наш, из уст грудных младен цев и детей, которые, как чистые агнцы в Эдеме упиты ваются в царстве! По сказанному Духом Святым (Иезек 34. 14.) пасутся они среди дерев, и Архангел Гавриил – пастырь сих стад. Выше и прекраснее степень их, нежели девственников и святых. Они – чада Божии, питомцы Духа Святого. Они – сообщники горних, друзья сынов света обитатели чистой земли, далекие от земли проклятой. В тот день, когда услышать они глас Сына Божия, возрадуются и возвеселятся кости их, преклонить главу свою та свобода, которая не успела еще возмутить дух их. Кратки были их дни на земле. Но блюдется жизнь им в Эдеме И родителям их всего желательнее приблизиться к их обителям. – (44 п.).

Блаженная кончина детей.

Залогом у Тебя да будуть дети сии. Да вкушают они блаженство горе, на небесах, да предстоять там молитвенниками за всех нас. Потому что детская молитва чиста. Благословен Дарующий детям блаженство в чертоге Своем! Восприяль некогда Спаситель наш дитей на руки Свои, благословляя их пред сонмами народа; а тем показал, что любить Он детство: потому что чисто оно и далеко от всякой скверны. Благословен Вселяющий детей в чертоге Своем!

Праведный видит, что умножилось лукавство на земле и над всеми владычествует грех. Потому посылает Ангела Своего поять отселе сонм прекрасных детей, и призывает их в чертог радостей.

Как лилии в поле, пересажденные в рай дети, и как жемчужины в венце, преселенные в царство младенцы, они неумолчную воспевают там хвалу.

Кто не будет радоваться, видя детей, отводимых в брачный чертог? Кто станет оплакивать юность, если избегает она греховных сетей? И нас, Господи, вместе с ними возвесели в брачном чертоге!

Хвала Тому, Кто изводить отселе юность, и преселяет её в рай! Хвала Тому, Кто поемлет детей, и оставляет их в чертоге блаженства! Безопасно там радуются они. (43 п.).

На кончину юноши.

Всем равно неизбежен день смерти, но особенно горек и тяжел он в юности. Ты, Господи, утешь меня!

Этот день разлучает жениха и невесту, и веселые песни пременяются им в плачь. Сподоби их, Господи, быть на брачной Твоей вечери!

Мир взывает к тебе: «приходи и трудись;» Гроб взывает к тебе: «иди, немощный, и успокойся.» Хвала Даровавшему тебе упокоение!

День смерти и детей влечет во гроб, и прекрасную юность ввергает в шеол (могилу). Да возвеселятся они, Господи, в чертоге Твоем!

О юность, венец старости! Кто уничтожил красоту твою? Кто сделал, что увяло благолепие твое? Да возвеселится юность во царстве!

Плачь старость, лишившись юности, которая, как жезл, служить старцу опорою жизни. Да подкрепит нас сила Твоя, Господи! (п. 34).)

Плачь умирающего юноши о суете мира.

Для чего ты, временное жилище, привело меня к мысли полагаться на жизнь? Для чего ты, греховное море, погрузило меня в бездну? К чему было тебе, преждевременная смерть, ввергать меня в это бедствие? Иду туда, где Заимодавец отпустить мне долги мои.

Обольстил ты меня мирь надеждами, приманиль своими благами, как птицу, поймал подложенною приманкою, сделал, что ловил я руками летучия тени. Подобно обманутому сонною мечтою, занесся я вверх и ты погубил меня.

Разбойник похитит только временное богатство и скроется; а ты, хитрый тать, обнажил меня совершенно, отнял у меня внешнюю, похитил у меня и внутреннюю красоту; и я обнаженный стал злосчастным, опозоренным беглецом.

Видел я в тебе, мирь, подобия чего то, погнался за ними, даже возгордился, как овладевший чем-то непреходящим; но как скоро в сильном желании своем захотел увеселиться красотою юности, – внезапно вторглась смерть, и радости опали, как цвет.

И вот, все чувства мои огорчились сим несчастиемь, плачем наполнились уста, воздыхания пораждает из себя дух мой, слезы у меня на глазах, оковы на руках и на ногах. Ты, Иисусе, по обетованию Своему, разреши узы мои, чтобы мог я славословить Тебя.

Это море, в которое пустился я, ища там себе приобретений, воздвигло на меня бурю, и потопило все сокровища мои. И о, если бы погибло в нем одно мое имущество, а сам я спасся из бездны его! Но вот величайшее мое бедствие: не в силах я поддержать сам себя.

Когда родила меня матерь, и первоначально вступил я в мир: плачь вложил мне в уста этот мир – жилище скорбей. И теперь, когда должен я отойти от него, слезами и воздыханиями напутствует он меня. Умоляю Судию помиловать меня бедного грешника.

В исполненную мечтаний ночь мысль о гробе приводила меня в трепет. Теперь приблизилась смерть, и расторгает союз моих членов. Потому напал ужас; огнь ожидает члены мои. Ты – Врачевство жизни, обретенное мною; Тобою да спасусь от огня!

Час смертный привел меня к покаянию, и этот один час служил я Тебе. Причисли меня, Господи, к последним из рабов Твоих. Прославлял я благость Твою да умилосердится же там ко мне правда Твоя; умолял я Тебя: спаси же меня, и Тобою да буду избавлен от огня! (п. 40.).

На смерть малолетнего сына

Любезный сын, по Божией благости образовавшийся в матернем чреве, по Божиимь щедротам приявший совершенный свой вид, как цветок, явился ты в этот мирь скорбей. И вот попалила тебя смерть; её дыхание сильнее знойного солнца, и она сделала, что опали листья твои, увял ты, и не стало тебя. Но не смею о тебе плакать; ибо знаю, что Сын Царев поял тебя в светлый чертог Свой.

Природа побуждает меня, сын, по естественной любви плакать о кончине твоей; но подумаю сам с собой, что пренесен ты в страну света, и боюсь своими жалобами обезчестить Царский чертог, боюсь заслужить осуждение, что в страну радостей прихожу с болезненными слезами; а потому хочу радоваться, что принесена мною чистая жертва.

Глас песней твоих трогает еще меня, и смущая до глубины отдается в слухе моем; по памяти, потрясаемый внутренно, внимаю приятнымь звукам и сладким речам твоим. Но как скоро начинаю о семь плакать: душа моя приходит в себя, с изумлениемь внемлет песнопениям горних и славословиямь духов, на брачной Твоей вечери, Господи, восклицающих осанна! (п. 36.)

На смерть младенца.

Как горьки слезы при смерти дитяти! Как тяжко матери, когда лишается она грудного младенца! Возрасти его, Господи, в чертоге Твоем!

Этот день возбуждает в родителях скорбь утратою детей; потому что смерть сокрушает опору их старости. Ты, Господи, подкрепи их!

Этот день отъемлет не редко у матери единородного, лишает её руки, которая дотоле её поддерживала. Ты, Господи, поддержи её!

Вот день, который разлучает младенца с его матерью, и оставляет её в грустном одиночестве, в скорби и печали. Ты, Господи, утешь её!

Вот день, который грудного младенца отрывает от матернего лона; рыдает и сетует матерь, что не стало её утехи. Да узрит она его во царстве!

Блаженно детство! Оно наследует рай. Горе старости! Она остается здесь на бедствия. Ты, Господи, помоги ей! (п. 47).

Разлучение души с телом.

В великой скорби и печали бывает душа, когда влекут её туда и сюда, принуждая идти. Демоны хотят, чтобы с ними шла она в геенну. Ангелам желательно, чтобы с ними достигла она обители света.

В это время не дороги ей ни друзья, ни братья, ни возлюбленные, ни ближние, ни знакомые; ни во что ставить она и богатство, и имение, а помышляет единственно о том, сколько у ней грехов, и как они велики.

Душа носится тогда вокруг тела, и говорит ему: «прощай: меня берет смерть, и я отхожу.» А тело говорит душе: «иди с миром, возлюбленная душа! Сотворивший нас Господь да избавить нас от геенны.» (п. 59).

Молитва умирающего о помиловании его на суде.

Помилуй меня, Отец, по милосердию Твоему; на суде Твоем да явятся на мне щедроты Твои; в день явления знамения Твоего воздвигни меня из праха! Щедроты Твои, Отец, сотворили меня, и вначале произвели образ наш; Ты манием Своим воскреси тела наши в день скончания мира!

В явление Царя нашего Иисуса восстанут все бывшие во гробах. Раздастся животворящий глас и возбудит всех почивших. Великий ужас объимет всякого, когда поставлены будут престолы. Посрамятся тогда нечестивые, и обратятся все в шеол (во ад).

Приближается день суда, и обнаружены будут все скверны. Кто же явится чист пред Тобою в этот час, когда разгнутся книги? Нет там места покаянию, не приемлются там молитвы; потому что день сей есть день решительного приговора, на который нет уже возражений и пререканий. (п. 60).

На кончину диакона.

Вот отшел член наш из сей мятежной обители в обитель мирного света. Будем молиться при отшествии его, да помилует его Появший его.

Благоустроенный в видимом, непорочный в сокровенном, исполненным мира и любви к братиям своим да возвеселится он в чертоге Твоем!

Очи его, которые бодрствовали в предстоянии пред Тобою, проливали слезы во время молитвы, и умоляли о грехах его, да узрят Милосердие Твое!

Ты сподобил его быть служителем во Святилище и раздавать плоть и кровь Твою пастве Твоей. Упаси же его с овцами Твоими! Приветлив и любвеобилен он был к братиям; в любящем сердце его горели любовь к странникам; причти же его к возлюбленным Твоим!

Любил он читать словеса учения Твоего, любил внимать глаголам Духа: да услышать же он глас трубы!

Дивился и изумевал он пред богатством глаголов Твоих; сердце его озарено было словесами Духа Святого; соедини же его с славными Твоими!

Презирал он удовольствия, небрег о покое; да упокоится же на вечери Твоей вместе с возлюбившими Тебя праведниками, и да насладится во свете Твоем! (п. 13).

На кончину Иерея.

Поминайте меня братия и возлюбленные мои, ради Бога, разлучившего меня с вами. Когда сонм ваш предстоит на служении; да приидет молитва ваша и отрясет прах от очей моих, и возстану, и прославлю Воскрешающего мертвых.

Солнце правды возсияет в шеоле, разгонит мрак смерти, и меня изведет из нея; как от сна, воспрянуть спящие в гробах, и вознесут хвалу Возвеселившему их утру.

Горе ленивым, горе тем которые подобно мне, проводили время в безпечности, горе в тот день, когда Мздовоздаятель будет раздавать награды, и всякий по трудам своим наследует и получит что должно. Будь милостив к молению моему, как к разбойнику на кресте!

На проложенный стал я путь, чтобы идти в обитель живых, в ту страну где праведные получают награду за труды свои.

– «Где положены награда и воздаяние за твои скорби; там под крылами молитв твоих да укроемся и мы.» –

В стране радости, где обитают подобные тебе праведники, где нет страха, сетования и ужаса, откуда отбеже печаль и воздыхание (Иса. 35:10), там, Сын Царев, удостой меня узреть лице Твое!

Не приготовил я себе крыл от юности своей; а когда нет у меня легких крыл, – что мне делать? Море пламени должен перейти я. Как перелечу и миную его?

Крыла молитвы, которые легче воздуха, и крыла Ангелов, с которыми вчинен ты, перенесут тебя в небесные пределы, куда не достигает дыхание огня и пламени, (п. 9).»

Как в этом, так и во многих других песнопениях на кончину епископов, иереев, диаконов и клириков св. отец наш Ефрем изливает сильные чувства скорби от лица церкви, разлученной с пастырями своими и их сослужителями. Но за самих скончавшихся Священно-служителей и церковно-служителей радуется, как за имеющих надежду наследовать царствие небесное.

Этот дух усвоен и составителями надгробных песнопений над пастырями в церкви греческой, где чин Священнического погребения не столько возбуждает чувство скорби, сколько проливает в души слушателей чувства надежды на блаженную, загробную участь скончавшихся слуг Христовых и строителей Таин Божиих. Но не одно упование на беспредельное милосердие Божие утешает Ефрема, а и известность добродетелей и заслуг скончавшихся пастырей. Тоже выражается и в надгробных песнопениях Греческих песнотворцев. Не смотря однако на благие надежды о загробной участи скончавшегося во Христе священнослужителя Его, св. Ефрем умилительно просить от лица умершего покинутую паству и собратий своих помолиться за него. Тоже самое видим и в чинопоследовании церкви Греческой над скончавшимся священником⁷⁸.

Некоторые из надгробных песней пророка Сирского прямо вошли в составь греческих служб надгробных, – такова например общеизвестная умилительнейшая песнь: со святыми упокой... У св. Ефрема сим трогательным молением начинается песнь на кончину умершего с твердою верою в воскресение мертвых 67:

«Со всеми святыми Твоими дух раба Твоего, Христе Царю, упокой в мире, где не царствуют ни скорбь, ни печаль, ни болезни, и где – обетованная вечная жизнь.»

Или вот песнь св. Ефрема о бренности естества человеческого (П.39), – горькая, плачевная песнь, – сопровождаемая умиленною мольбою к Жизнодавцу:

«Приидите, братие, посмотрите на это тление во гробах. Как самовольно властительствует смерть, как губить она человечество, и расхищает его с презорством! Посрамила она Адама, попрала гордыню мира. Человечество низошло в шеол, предается там тлению; но некогда восприиметь жизнь. Обнови же воскресением тварь свою, Исполненный щедрот!

«Приидите, посмотрите на этих червей, которые покрывают тлеющия тела, во множестве поверженныя смертию во граде мертвых Гамона (Иезек. 39:16). Там, как видимый образ разрушения, лежать мертвые тела, изъеденные молью и червями, которые не уважают никакой гордыни, посрамляют всякого заблудшего, гонявшегося за суетами этого скорбного мира.

«Приидите, любезные и прекрасные, и во гробе, этом месте скорбей, увидите страшное зрелище: сотлевает там всякая красота, в прах обращается всякий наряд, и вместо благоухания смрад тления гонит прочь всякого приходящего; почему никто не может туда взойдти и посмотреть на ближнего своего.

«Приидите сюда, князья и сильные, предающиеся гордыне посмотрите до какого уничижения доходит род наш, и не высоко цените громкие свои титла; им конец смерть. Лучше всяких мудрых книг мертвые тела сии всех взирающих на них учат, что всякий человек низойдет наконец в сию глубину уничижения.

«Приидите, славные земли, величающееся и превозносящиеся своими преимуществами, и вместе с нами посмотрите на сие посрамление в шеоле. Одни из них были некогда властелинами, другие – судиями; они величались венцами и колесницами, но теперь все попираются ногами, смешаны в одну кучу праха; как одинакова их природа, так одинаково и тление.

«Склоните взор свой в сии гробы, юноши и дети, красующиеся своими одеждами, гордящиеся своею красотою, и посмотрите на обезображенные лица и составы; подумайте об этом жилище скорбей. Ненадолго человек остается в мире и потом преселяется сюда. Поэтому возненавидьте суету; она обольщает своих служителей, рассыпается во прах, и не достигает конца своих стремлений.

«Приидите вы, безумные корыстолюбцы, которые собирали кучи золота, строили величественные домы, и гордились имением, рабами и наемниками, мечтали, что любимый вами мир уже ваш; приидите и устремите взор в гробы, и посмотрите: там бедный и богатый смешались вместе, как будто и были они одно.»

Раскройте теперь наш требник и читайте в нем стихиры в последовании погребения мирских человек и в чине погребения священников икосы седьмой и девятнадцатый, смотрите также стихиры в конце погребения: какое великое сходство с слезными песнопениями Святого Ефрема о бренности нашей и о суете мира! Но св. певец спасительной скорби о последних наших (поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши – говорит премудрый) не остается при ней безнадежно. Кроме истины безсмертия души, он в утешение верующих воспевает будущее воскресение мертвых и полную, ожидающую нас вечную жизнь на небесах со Христом Жизнодавцем. Против безнадежности, производимой в христианине сознанием своей греховности, св. Ефрем противопоставляет веру в крестное ходатайство о нас Сына Божия. И таким образом его погребальные песнопения становятся вполне утешительными для христианина в скорби об умерших и ободрительными против ужасов собственной, грядущей к каждому из нас, неизбежной кончины.

«Горе мне! – молится св. Ефрем от лица умирающего о помиловании на суде в день воскресения – приходит день воскресения, и уже близок; тогда делавшие добро разлучены будут со всеми, уклонявшимися от добра. Что же мне делать, если за всякое слово должен буду дать там ответ? Не призри, Господи наш, на вины мои и грехи мои! Не осуди меня, Господи в день тот!

«Миновались дни жизни моей, прошли они один за другими и исчезли. И о, если бы мне также не иметь у себя и скверн, как лишен я добрых дел! Но я пал Господи наш; не призри на вины и грехи мои; у меня нет ничего, чем бы оправдаться мне.

«Ангел смерти внезапно низринул и поверг меня во тьму. Ты, Всемилостивый, манием Твоим воскреси мертвенность мою; да славлю Имя Твое! Не праху славословить Тебя и возвещать хвалу Тебе. По тем щедротам, которые ниспослали Тебя к нам, не оставь меня безнадежным в шеоле, но воскреси меня по благости Твоей.» (П.41).

«Один Господь верно хранит любовь к тому, кто был к Нему близок, и по смерти не забывает того, кто любил Его.

«Господь – истинный друг; когда останавливаются все любящие человека, – Он отверзает ему двери, и Один только с другом Своим идет в обитель умерших.

«Господь – истинный друг; когда забывают о тебе и друзья и братья твои, – Он не забывает и не оставляет тебя, но вечно пребывает с тобой.

«Господь заменяет тебе родных; когда отрекаются от тебя все сродники твои, – Он один признает тебя Своим, и ободряет тебя в жилище мертвых.

«Господь сопровождает гроб твой, и когда сопровождающий человек доходит только до дверей гроба, Он же оставляет умершего, но с ним вместе входит в обитель мертвых.

«Поэтому всякий человек смело может наступить на смерть, и не предаваться скорби; потому что проложен гладкий путь, на котором нет никаких ни преткновений, ни стремнин.» – Так одушевительно воспевает св. Ефрем при погребении странника. (п.50). Но хорошо – скажет иной – умирать страннику, одинокому. Каково бывает умирать отцу, матери семейства? Не тяжело ли оставлять милых чад своих умирающим родителям? Сугубый здесь плачь умирающих. Скорбят о себе; скорбят о покидаемых чадах. Трогательно передает и сию скорбь св. Отец наш Ефрем в песпопениях своих, равно как и печаль осиротевшего семейства по возлюбленных родителях, поятых Ангелом смерти (П.30,31. Плачь умирающего отца семейства и: на кончину матери семейства). Но и здесь живая мысль веры и упования христианского о Господе – Боге Отце нашем небесном, как якорь твердый, с св. искусством простирается помазанным песнопевцем к душам, потопляемым волнами скорби:

«Не скорбите, возлюбленные, о том, что лишились вы отца; Всевышний Отец охранить вас от всякого вреда.

«Всемощная Сила, Которая сопутствовала Иосифу и питала его на чужой стороне, будет и вас руководить по милосердию Своему и о вас иметь попечение по благости Своей.

«Отцу всех духов поручаю вас, возлюбленные мои; Он будет утешать вас во всякое время и во всех ваших нуждах.

«Животворящий крест Спасителев, которым спасены и избавлены мы от смерти, и дом сей, и вас, и всех живущих в нем сохранить невредимыми.

«Умоляю вас, святые иереи и все чада Церкви: испросите мне щедрот у милосердого Бога. Умолите Его, да сподоблюся Авраамова лона, и вместе с бедным Лазарем да возвеселюсь там в брачном чертоге.

«Помолитесь, чтобы избавиться мне от соседства с оным богачом, и подобно ему не мучиться в пламени огненном.

«Я – член ваш о Господе нашем я – брат ваш по крещению: поэтому позаботьтесь недолго о воспитании сирот – детей моих.

«Меня не будет здесь, чтобы воздать вам за сие; вместо меня воздаст вам Бог богато во царствии.

«Много страшат меня в шеоле грехи мои и беззакония; их виню в том, что детей моих сделали сиротами.

«Помоги и сохрани жизнь их, Ты, Вещавший у пророка: мне предоставь детей твоих; я поддержу и препитаю сирот твоих. (Иерем. 49:11.)

«Утешь скорбящих потому что по велению Твоего Владычества разлучает меня смерть с детьми моими.

«Милосердие Твое да будет для них матерью; оно да сохранить их под сению своею. Помилуй же меня, Господи, как разбойника, по милосердию Твоему; сподоби меня щедрот Твоих. Призри и воспитай их, чтобы возблагодарили они Тебя за милости Твои.» (п.30).

«Простри руки свои, полелей детей своих, обними и облобызай любимых тобою, открой уста свои, спой им нежную песнь – рыдают дети над скончавшеюся материю: – склони к ним слух свой. Ибо вот к тебе взываем отвечай, нам; ибо вот плачем мы! Утешь сыновей и дочерей твоих!»

«Нет пользы умершему ни в слезах, ни в сердечной печали, ни в скорби ни в воплях; ему сопутствуют дела его, деяния его сопровождают его.

«Только молитвы и милостыни идут с ним, сопровождают его: только вера в истинное учение, как всеоружие, прикрывает его собою.

«Итак с воздыханиями, скорбным гласом помолимся все Богу: Приими, Господи, по милости Твоей дух рабы Твоей с миром.

«По великой благости Твоей, всели её с праведными и святыми; оставь, прости, изгладь долги ея, и не вниди с нею в суд.

«Не помяни прегрешений ея; в руки Твои предала она дух свой; охрани её крестом Твоим; к Тебе взывала она в день смерти своей.

«Вонми и услыши глас моления ея; присоедини её к лику святых, да с ними и она воспоет Тебе хвалу. Ибо Тебе Единому подобает хвала от мертвых и живых во все времена. Аминь. Аминь.» (П.31).

Всех легче умирать добрым подвижникам Христовым, или инокам святым. Смерть их – достожеланное для них упокоение у Христа Бога. Это превосходно изображает св. Ефрем в песнопениях на кончину подвижников. Вот например один из множества у него таких похоронных над братиями гимнов.

«В день смерти радуются только праведные, которые в напутие себе приобрели дела праведные, и имеют брачные одежды.

«Блажен – ты, отец наш! Труды твои ожидают тебя в нескончаемой жизни, в непреходящем мире, в обители радостей.

«Обетование Твое, Господи, да утешит того, кто нося горькое иго смертных, искал облегчения в приятном иге Господа Своего.

«В чертоге Твоем, Господи, возвесели того, кто в душе своей посеял мудрое бдение, и к молитве присоединял добровольный пост.

«В чертоге Твоем, Господи, возвесели того, кто непрестанно плакал день и ночь, в уповании достигнуть сего чертога радостей.

«Пред очами его было всегда зерцало истины, красота которой сокрыта, но, как знал он, при конце откроется ему среди Ангелов.

«Пред очами своими всякий день имел он правду Твою, и осуждал сам себя, страшась Твоего суда. Оправдай его в день суда Твоего.

«Душа его непрестанно изливалась в молитве; от всегдашних слез померкали глаза его. Да явится он во славе Твоей!

«Ежедневно постился он сугубым постом, воздерживаясь от пищи и воздерживаясь от беззакония. Возвесели его в чертоге Твоем. (П.3. На кончину подвижника).

Так многоутешительны надгробные песнопения Святого Ефрема.

Грядущее воскресение мертвых он изображает столь оживленно, что как бы видел оное великое событие совершающимся.

«Труба звучит, раздался призывный глас рога, пробуждаются мертвые, и восстают из гробов своих.

«Праведники на облаках летят во сретение нашему Господу и с Ним входят в исполненный радостей чертог.

«Хвала животворящему гласу, который возгремел в шеоле, и слышать его мертвые и восстают из гробов своих.»

«Хвалу Тебе, Господи, возносить вся тварь, потому что отвсюду собираешь Ты прах Адамов (П.25. Исповедание надежды воскресения).

«Как скоро повеет ветр воскресения, – во едино соберутся кости праведников, и по гласу трубы воскреснуть они силою воскрешающего их Бога.

«В этот день, когда воскреснуть праведники, обновятся и небо и земля, и чтобы не потерпеть утраты сынам брачного чертога, дадут они отчет.

«Совершенные возрадуются во царствии, присоединятся к Ангельским ликам, услышать радостный глас трубы, и с победными песнопениями низложат смерть.

«Когда же возсияет свет праведных, нечестивый и лицемер подвергнутся осуждению, и будут мучиться в огне и тьме; потому что в гордости своей уничижали они праведников.

«Райская дверь сама собою отверзется для праведных, как скоро приблизятся они к ней: с честию сретит их стрегущий её Херувим, ударяя в струны цевницы.

«Узрят они Жениха, Который явится, и с победною песнию приидет от востока. Он даст им крыла, чтобы могли немедленно лететь на воздусех, и поклониться Ему.

«Приидите, сыны света, скажет в тот час Иисус возлюбленным Своим, приимите венцы в награду трудов ваших, наследники непреходящего царства!

«И праведники и грешники проходят чрез искусительный огнь, чтобы выдержать испытание; но проходят праведники, и огнь спокоен; едва же увидит он нечестивых, как возгорается пламенем.

«Пустеет шеол, и делается землею ненаселенною; отверзаются гробы и опустевают, сыны Адамовы восстают из праха, и твари воспаряют ко Господу своему. (П.42. День общего воскресения).

Размышляя о воскресении и суде, св. Ефрем – по выражению церковной песни о нем присно рыдал, час суда провидя. Это свое рыдание сердечное святой изобразил с поразительною впечатлительностию в размышлении o воскресении и суде (П. 12). Но сколь сильны его изображения мучений, ожидающих нечестивых, столь же пламенна и его молитва к Господу Богу о пощаде нас грешных от страшного осуждения.

«Изначала уготованы – сатане огнь, а виновным человекам щедроты изливающияся на них до конца.

«Не буди же не милосердым, Многомилостивый Господи Боже!

«Сын Твой нарек Тебе истинное имя, наименовал Одного Тебя благим (Mф. 19:17). Да не престанет же быть истинным слово Рожденного Тобою, и да не утаится от нас имя Твое, Благий!

«Яви, Господи, благость Твою бедным, и милосердие Твое – виновным; не смотри в книги беззаконий наших, и не напоминай нам скверн наших.

«Ту руку, которая принимала часть Святого тела Твоего не ввергай в огнь вместе с рукою, которая Тебя, Творца своего, ударила по ланите.

«Уста, вкушавшия плоть Твою, да не рыдают вместе с устами, заплевавшими Тебя в лице.

«Не вновь Тебе, Господи, творить меня; однажды только сотворил Ты нас.

«Не возвратимся мы сюда в другой раз, потому что исходи наш – на веки. Если были мы беспечны и не покаялись: Сам Себя за всех нас умилостиви, Господи.

«Чтители Твои да не будут причислены к чтившим идолов при исшествии нашем из гроба да сретит нас милосердие Твое Господи!

«О том помышляет дух мой, чтобы в Тебе иметь все упование свое: потому что во дни и в ночи Ты, Боже – прибежище мое.

«Да не поникнет глава моя на суде, о Судия и Судия судей; да не посмеется надо мною геенна; желанием да не вожделевает она членов моих.

«Обрати меня, да обращусь к познанию Тебя: да прибегну к Тебе, и Тобою буду оправдан и избавлюсь от геенны по щедротам Твоей благости.»

Таковы истинно утешительные сердцам Христиан надгробные песнопения св. Ефрема. –

Сколько торжественны и восторженны хвалебные песни св. Ефрема, столько же сокрушенны и умилительны его песнопения покаянные: певец высокой радости, он быль вместе и певцом самой глубокой скорби по Бозе в покаяние, по тому дивному закону жизни святых, что чем чище и непорочнее дух их, чем ближе он к Богу, тем глубже бывает в них смирение, пламеннее сокрушение о греховном законе в мертвенной плоти нашей, преследующем нас до гроба. Самые торжественные из молитв Ефремовых, молитвы к Пресвятой Богородице, будучи хвалебными песнями, исполнены вместе сокрушенных воздыханий сердца смиренного⁷⁹.

Преп. Ефрем воспел Богоматери прекрасные протяженно-сложенные песни величания Богоневестной Приснодевы. Во многих величаниях Ей он берет в основание архангельское: «Радуйся, Благодатная!» Это послужило образцом для составления акафиста Божией Матери.

Все величания преп. Ефрема Пресв. Богородице вошли частью в акафист, частью в другие песнопения греческих песнотворцев в честь Богоматери. Песнь: «Высшую небес и чистшую светлостей солнечных;» многие так называемые догматики; славная песнь: «Честнейшую Херувим,» и много других греческих песнопений в честь Пресвятой Девы суть молитвы к Ней преподобного Ефрема, переведенные лишь и свободно переложенные песнотворцами в молитвенные гимны⁸⁰. Таким образом не одними молитвами⁸¹ св. Ефрема украшено богослужение Церкви греческой, но и песнопениями его. Кроме сего из слов его на праздники, составляющих особый ряд песнопений св. мужа⁸², составлены многие службы в греческой Церкви. Такова например Служба Св. и Животворящему Кресту, как бы заимствованная из двух Ефремовых слов на Великий пяток. Нельзя не заметить, что греческие песнотворцы, большею частью воспитанники обителей монашеских, до того напитались сладким, умилительным и исполненным просвещения учением св. Ефрема, что и сами не замечая, часто воспевали свои вдохновенные песни его высоким словом. И вот за сие один из них, от лица всех их и всей Церкви поет святому Ефрему: «Райския доброты смотряя, и богатно насладився нетленных цветников, процвел еси миру разум Божий: егоже причащающеся, преподобне, духовною любовию, душами возрастаем духовно.» «Миру просиял еси светило и глаголы животные человеком истощил еси.» «Глаголов сила твоих протече весь мир.» «Видев твоего Господь смирения преславную высоту, высокотворное слово тебе дарует имже ересей лютая смиришася возношения.» «Струями божественных догматов окружаем, якоже иная река из Едема текущи, лице земли напаяя, чудне, и нечестия плевелы подавляя.» «Сладко слово твое, умиления подательно, исполнено просвещения притекающим, Богоносне Ефреме, досточудне.» И проч.⁸³

Оглашаемая песнопениями св. Ефрема, Церковь сирская скоро очистилась от еретических лжеучений и приготовила мужественных исповедников и мучеников за православие во время гонения от арианствовавшего императора Валента, которое открылось спустя три месяца по преставлении преподобного Ефрема в жизнь небесную⁸⁴.

Из учеников преподобного продолжали украшать песнопениями Церковь сирскую преподобные Исаак (пророк, предсказавший Валенту близкую смерть его, с которою кончилось гонение на православных) и Балей. Они сложили много песней, полагая в основание каждой стих какого либо псалма Давидова⁸⁵. В последующих веках Церковь сирская имела также многих песнотворцев, большею частью из воспитанников едеского училища, устроенного преподобным Ефремом. К сожалению, то были песнотворцы большею частью неправославные⁸⁶.

Между тем постоянно возраставшая дерзость еретиков требовала оградить существовавшие уже богослужебные песнопения и ограничить своеволие непризванных певцов славы Божией. Для сего между 344 и 364 годами в Лаодикии Фригийской собираются на собор многие пастыри церквей восточных и положительно ограждают православное песнопение Церкви от всех примешивавшихся к нему песней еретических. На семь соборе было положено следующее правило: «не подобает в церкви глаголати псалмы не священные, или книги неопределенные правилом, но только означенные в правилах книги Ветхого и Нового Завета.» (Правило 59)⁸⁷.

В другом правиле сего собора (прав. 15) сказано: «Кроме певцов, в клире состоящих, на амвон входящих и по книге поющих, не должно иным некоторым петь в церкви.» Вальсамон на это замечает «Кажется, в древности некоторые из простого народа присвоили себе право чтецов, начинали псалмопение, пренебрегая клириков, и пели, как у нас жёны, непристойное и даже неупотребительное. Запрещая сие, Отцы говорят, что кроме клириков, поющих с амвона, никто не должен начинать пения. Подпевать не запрещено и простым, но они должны петь только то, что написано в церковных книгах на дифферах или кожах.» Таким образом запрещением Отцов Лаодик. собора устранена всякая возможность какому-нибудь еретику, вошедшему в храм православный, воспользоваться своеволием народным и воспевать говорит: «на девятом часу и вечерне должны быть те же молитвы,» что, по замечанию Вальсамона, направлено против тех, кои самовольно, по внушению гордости, вздумали для вечернего богослужения составить свои песни и молитвы, отменив прежние. Наконец, книгу Псалмов Давыдовых повелели Отцы собора петь сряду целыми псалмами по порядку, дабы возбранить коварным еретикам лукаво соединять в свою пользу места, коих истинный смысл виден только в контексте. Но и сего было еще не довольно, было нужно еще более оградить слух православных от еретических песней. Для сего лаодикийские Отцы запретили во 1-х ходить на кладбища еретиков для молитв, и во 2-х возносить с ними молитвы на торжищах.

Из великих Отцов св. Церкви и Вселенских учителей 4-го века история песнопений не может обойти молчанием св. Василия В. друга его св. Григория Богослова и некоторых других. Св. Василий В. еще до епископства своего, в сане пресвитера, слагал песни, хотя только для частного употребления девственниц христианских, подобно св. Мефодию Патарскому, как это можно видеть из его письма к некоей падшей деве. «Непрестанно старался я,» пишет он, «тысячами разных сладкопений усмирять в тебе мятеж страстей.» А прежде сего: «приведи себе на память безмятежные дни, озаренные светом ночи, духовные песни, благозвучное псалмопение,» и пр.⁸⁸. Св. Григорий Богослов также слагал песнопения о догматах веры, о Св. Троице, о Промысле Божием, об Ангелах и проч., – но то были песнопения, не для всякого доступные, посему и наименованы творцом своим таинственными⁸⁹. Вероятно св. Отец назначал оныя для домашнего употребления верующих и притом совершенных уже в вере, кои, часто воспевая их дома, могли лучше углубляться в силу и значение самых песней. Но самая проповедь таких великих и вселенских учителей, каковы были: св. Василий В., Григорий Богослов и другие сего времени светила Церкви, была высокою песнию веры и благочестия по дару Св. Духа⁹⁰. В драгоценных творениях Отцов сего времени, и по преимуществу в их словах на праздники Господские, весьма многие места по своему тону и изложению суть как бы песни; и скоро эти места были введены в церковное песнопение. Из творений свят. Григория Богослова особенно много заимствовано песней. Для примера можем указать следующие: «Христос раждается: славьте! Христос с небес выходите в сретение! Христос на земле: возноситесь! Воспойте Господеви вся земля»⁹¹. «Восходит Иисус от воды, ибо возносит с Собою весь мир, и видит разводящиеся небеса, – небеса, которые Адам для себя и для потомков своих заключили, также как и рай, пламенным оружием. И Дух свидетельствует о Божестве, потому что приходит к Равному; и глас с небес, потому что с неба Тот, о Ком свидетельство»⁹². «Мы празднуем Пятьдесятницу, пришествие Духа, окончательное совершение обетования, исполнение надежды, таинство, и притом сколь великое и досточтимое!»⁹³ «Дух Св. всегда быль, есть и будет; Он не начал и не прекратить бытия, но всегда со Отцем и Сыном счиняется и счисляется… Он жизнь и животворящ; Он свет и света податель, Он неточная благость и источник благости… Чрез Него познается Отец и прославляется Сын, и Сам Он Ими одними знаем, единое счинение, служение и поклонение, единая сила единое совершенство и освящение»⁹⁴. «Жертвы одушевленные всесожжения словесная, мученицы Господни, заколения совершенная Божия, Бога знающия,» и проч.⁹⁵. Из творений св. Василия В. заимствованы песни Постной Триоди о качествах спасительного поста: «Постимся постом приятным,» и проч. Из слов других Отцов сего времени также взято в церковное употребление много песней. Так из слова св. Епифания Кипрского на великую субботу взяты две песни, почти целые. Вот в полном составе эти два высокие песнопения: «Тебе, Одеющегося светом, яко ризою, снем Иосиф с древа с Никодимом, и видев мертва, нага, непогребенна, благосердный плачь восприим, рыдая глаголаше: увы мне, сладчаиший Иисусе, егоже вмале солнце, на кресте висима узревшее, мраком облагашеся, и земля страхом колебашеся, и раздирашеся церковная завеса! Но се ныне вижду Тя, мене ради волею подъемша смерть. Како погребу Тя, Боже мой? Или какою плащаницею обвию? Коима ли рукама прикоснуся нетленному Твоему телу? Или кия песни воспою Твоему исходу, Щедре? Величаю страсти Твоя, песнословлю и погребение Твое со воскресением, зовый: Господи! Слава Тебе.» – Другая песнь: «приидите ублажим Иосифа приснопямятного, в нощи к Пилату пришедшего и Живота всех испросившего: даждь ми Сего Странного, Иже не имеет, где главу подклонити! Даждь ми Сего Странного, егоже ученик лукавый на смерть предаде! Даждь ми Сего Странного, егоже Мати, на кресте зрящи висима, рыдая глаголаше: увы мне, Сыне мой! Увы мне, Свете мой и утробо моя возлюбленная! Симеоном бо предреченное в церкви днесь собысться: твое сердце оружие пройдет. Но в радость воскресения плачь преложи! Покланяемся страстем Твоим, Христе, покланяемся страстем Твоим Христе, покланяемся страстем Твоим, Христе, и святому Воскресению Твоему.»⁹⁶ Замечательны также слова пастыря кипрского, св. Епифания, на Воскресение Христово и на Вознесение: ибо из них также заимствовано многое в церковные песнопения. Об отдельных выражениях заимствованных в церковные песнопения из проповедей Отцов 4-го вика, равно как и 3-го а также и последующих нечего и говорить: ими наполнены все богослужебные книги наши. Достаточно и немногих указаний, чтобы видеть, что мы молимся и поем устами вселенских учителей. Всякий, хорошо знакомый с отеческими творениями, обретет в песнопениях православной Церкви множество словес св. Отцов, вселенских учителей; ими украшенная, как драгоценными алмазами и жемчугами, предстоит она небесному Жениху своему, Господу Иисусу Христу, как чистая невеста Его, сохранившая вполне непорочное девство свое – чистоту и святость Апостольского учения, коего верными истолкователями были св. Отцы Церкви. В благодарность за что св. Церковь поет на дни памяти их св. Соборов Препрославлен ecu, Христе Боже наш, светила на земли отцы наши основавый, и теми ко истинной вере вся ны наставивый: многоблагоутробне! Слава Тебе. В бож. Литургии Василия Великого есть песнопения, которые можем приписать и ему, как составителю молитв сей Литургии, но можем относить и к временам древнейшим. Вот сии высокие песнопения:

Песнь, поемая в св. В Четверг, во время перенесения Св. Даров: «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими. Не бо врагом Твоим тайну повем; ни лобзания Ти дам, яко Иуда. Но яко разбойник исповедаю Тя: помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии Твоем»⁹⁷.

Песнь, поемая во св. В. Субботу в тoже время Литургии: «Да молчит всякая плоть человеча, и да стоить со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет. Царь бо царствующих и Господь Господствующих приходит заклатися, и датися в снедь верным. Предходят же сему лицы Ангельстии, со всяким Началом и Властию: многоочитии Херувими и шестокрилатии Серафими лица закрывающе и вопиюще песнь: Аллилуиа, Аллилуиа, Аллилуиа.»

Песнь в славу Божией Матери, пo преложении св. Даров: «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь: Ангельский собор и человеческий род, освященный Храме и Раю словесный, девственная похвало, из Нея же Бог воплотися и младенец бысть, прежде век сый Бог наш ложесна бо Твоя престол сотвори, и чрево Твое пространнее небес содела. О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь. Слава Тебе.»

Этому же святому, или быть может, – его предместнику по кафедре святительской, св. Григорию, Неокесарийскому Чудотворцу, принадлежат песнопения, в конце Бож. Литургии, воспеваемые по каждом из трех явлений святых Даров из Алтаря священнодействующим молящемуся народу: «Благословен грядый во Имя Господне, Бог Господь и явися нам.»

«Видехом Свет Истинный, прияхом Духа небесного, обретохом веру истинную, Нераздельней Троице покланяемся: Та бо нас спасла есть.» –

«Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи, яко да поем славу Твою, яко сподобил еси нас причаститися святым Твоим, божественным, безсмертным и животворящим Тайнам. Соблюди нас во Твоей Святыни весь день поучатися правде Твоей. Аллилуиа, Аллилуиа, Аллилуиа!»⁹⁸

В конце 4-го века известен, как песнотворец Церкви, Её В., светильник св. Иоанн Златоуст. Он составлял нарочитые песнопения для богослужения, и составлял по такому побуждению. Богомудрыми распоряжениями предстоятелей Церкви против нечестия обуздывалось только своеволие лжехристиан относительно составления новых песней и ограждалось песнопение православной Церкви от примешения к нему песней еретических. Но можно ли было оградить самый слух православных от гибельных песней еретических, уже существовавших? Из правил Лаодикийского собора видно, что еретики как бы нарочито совершали молитвы свои на местах общественных, где православный совершенно случайно мог слышать их хуления, хотя бы и сам того не желал. Что сказать о любопытных, а также о пристрастных к услаждению слуха приятностью звуков? Те и другие, не смотря ни на какие запрещения, увлекались на службы еретические, частью из вредного любопытства, частью из более опасного желания – усладить свой слух приятностью звуков⁹⁹. В конце IV-го века в Константинополе жители которого так еще недавно радовали своим благочестием архипастыря своего, св. Григория Богослова, возникло особенное пристрастие к музыке; вследствие чего общественное богослужение Церкви православной для весьма многих стало казаться скучным. И поскольку здесь ариане были лишены храмов еще благочестивейшим Феодосием Великим то, при охлаждении православных к православному богослуженью, угрожала православию сильная опасность со стороны дерзких еретиков. Не имея в городе храмов, они стали собираться для ночных служений в портиках городских и здесь, разделяясь на два хора, пели гимны и антифоны, содержавшие их лжеучение. Проведши ночь в портиках, на рассвете дня они отправлялись торжественным ходом за город в свои храмы и дорогою продолжали петь свои нечестивые песни, часто припевая, в виде насмешки над православными, и в знак мнимого торжества своего, припев «где проповедующие в Троичности единую силу?» Богомудрый святитель паствы константинопольской св. Иоанн не стал просить власть светскую о прекращении буйного своеволия еретиков, но победил врагов их же оружием. Он первее всего сократил чин божественной литургии, написанный св. Василием В., также составил краткие песни, изложив их приспособительно к тем напевам, кои, быв основаны на простых и естественных законах тона и слуха, соответствовали вместе и величию богослужения и требованиям образованного слуха. Подобные краткие песни составил св. Иоанн и для всенощных бдений. Кроме сего он учредил крестные ходы по городу с теми же духовными песнями. Тогда жители Константинополя вовсе прекратили посещения арианских собраний, и в короткое время вся константинопольская Церковь оглашалась одними православными песнопениями¹⁰⁰.

Песни св. Златоуста получили наименование тропарей. «Изобретателем тропарей,¹⁰¹ говорит Гоар, славный Лигаридий полагает Златоуста. Тропарь, есть название родовое и общее для всех песнопений Церкви греческой: мы принимаем его в смысле modulus» (напев, распев). «Хотя ученый Лигаридий объясняет ученикам церковного красноречия, что слово тропарь происходит, как бы τροπαῖάριον (а не τροπάριον, как везде оно значится), άπό τοῦ τροπαίου (трофей, памятник победы над врагами) и значить гимн, восхваляющий победу и торжество, или же нравы (τρόπους) какого либо Святого; но правильнее производить это слово от τρέπω или ближе от του τρόπου. И такое название означает или разнообразное обращение и извитие голоса (что для меня служить основанием переводить всегда слово τροπάριον чрез слово modulus), или указывает оно на обращение канонарха, сказывающего песнь по коммам, то к тому, то к другому хору, или же наконец означает, что самые песни обращаются к иным, поются т. е. no их напеву.» Не отрицая сих объяснений ученых мужей, можем, согласно с их же понятием о происхождении слова тропарь от τροπος, дать ему более определенное и лучшее значение. Тροπος (modus) значит мера, размер в стихах, такт в музыке и проч. Посему название τροπάριον, можно полагать, указывает вместе и на меру самой песни (стих) и на меру пения её (что у Греков было нераздельно одно с другим). Таким образом можно дать слову сему понятие не modulus, a modulamentum, распев, т. е., по мере и такту, согласное, приятное пеше, сладкопение.

В четвертом веке Христианства мы в первый раз встречаемся с песнотворцами Церкви Западной. После Илария, уроженца и епископа пиктавийского (Поатье) в Галлии, в последней четверти сего века, занимался составлением песней св. Амвросий Медиоланский (род. в 340 г., + 398). По его собственным словам (Sermo contra Auxent., Т. II, р. 873, edit Benedict.; о сем говорит также блаж. Августин, Retractation. L. I, с. 21. Confess. Lib. IX, cap. 12. De Natura et Gratia 63. Кассиодор in ps. LXXI c. LXXIV, 8, и др. Августин говорит также, что Амвросий ввел в своей церкви антифоны и вообще тот образ пения, какой существовал на Востоке), он слагал свои песнопения в славу Св. Троицы, дабы защитить православную веру от нападений арианских. Августи (римский католик) говорит в своей книге: Denkwürdigkeiten aus der christlichen Archeologie В. V, следующее: «песнопение латинской церкви не может указать в себе ни одного памятника, который бы восходил ранее средины четвертого века. Ибо, по многим свидетельствам (напр. Исидора Испалийского, Offic. Eccles. Lib. I, cap. 6), Иларий Пиктавийский (368 г.), о потерянном собрании песнопений коего, под названием «Liber Mysteriorum,» говорит еще Иероним (in Catal. vir. illustr. c. 100), и на которого вместе с Амвросием ссылался IV Толедский собор (в 633 г., can. 12 et 13), как на известного песнотворца, – первый составил песни для богослужебного употребления западной Церкви. Но очень вероятно, что Иларий, во время своего изгнания из Галлии Констанцием (за обличение ариан) во Фригию, познакомился с грековосточным песнопением, и по возвращении в Галлию старался ввести там это самое песнопение. Рассказы Алкуина, Гуго и др. о св. Викторе, что он был автором ангельского гимна: «Слава в вышних Богу,» не имеют в себе ничего невероятного, если только разуметь их не о самом составлении гимна, а лишь о его переводе и введении в употребление. Григорий Великий, введши в молитвы и песни много изменений, пред обвинявшими его за это оправдывался примерами церквей иерусалимской и константинопольской. Бона свидетельствует, что литания была еще прежде Григория (De Divina Psalmodia, cap. XIV). Итак никакому не подлежит сомнению, что церковному песнопению греко-восточной Церкви принадлежит старейшинство пред песнопением латинской.»

По словам Обертира, Иларий составлял и сам песни против ариан, как после него Амвросий (Oberthür’s Vita S. Hilarii, помещенная пред его творениями, изданными в 1785 г. 8. Т. I, р. 133); но из всех песней, приписываемых ему в римских богослужебных книгах, по исследованиям самих римско-католических, ученых подлинно ему принадлежит лишь одна песнь утренняя: Lucis Largitor splendide etc. (Славный Светодавче и проч.) (Августи в указан. месте, стран. 298; Обертир De scriptis S. Hilarii Opp. T. I. p. 139 и след., также Фортунат, описывавшей жизнь того же св., Opp. Т. И.) О песнопениях св. Амвросия замечает Августи в указанном месте, стр. 300 и 301: «Никак нельзя утверждать, чтобы все гимны, какие приписываются св. Амвросию в древних изданиях его сочинений (изд. парижское, 1569 г. in folio Т. IV р. 4138 sequ., имеет в себе 18 песней) и в богослужебных книгах (более 30 песней), имели его своим автором. Бенедиктинцы признают только 12 гимнов Амвросия за его подлинные произведения и пред другими отдают преимущество следующим «Aeterne rerum Conditor:» «Deus Creator omnium;» «Veni, Redemtor Gentium;» «Splendor paternae gloriae;» «О lux beata Trinitas.» (Jacques du Friche и Nicol, le Nourri. Сл. Шрекка Ист. Христ. Ц. Th. XIV S. 314; Rambach’s Anthologie christl. Gesänge Th. V. S. 58). Гинкмар Реймсский в последней песни указывал благоприятствующий требожию стих «Тебя, Троичное Божество, молим,» и заменил его след.: «Тебя, Св. Троица, молим.» Он уверяет также, что никак не мог открыть автора сей песни (Hincmari Rhem. Collect, contra Godeschalcum de una et non trina Deitate, Opp. T. I. и след. Epist 24, 25). Бенедикт. монахи воспротивились сему и написали апологию в защиту сих слов. (См. Церк. Ист. Иннок. отдел 2, век IX, VII: Ереси и расколы). Рамбах в своей Антологии христианских песней, к охуждению позднейшего латинского песнопения, дает следующее суждение о гимнах св. Амвросия: «Они для всех последующих песнотворцев были образцом (Vorbild) и заслужили сие своим благочестивым тоном, своим благородным, полным достоинства, выражением и в особенности чистотою от суеверных и противных библейскому духу представлений, какими так много обезобразилась позднейшая песнь (разумеется: на Западе). Некоторые из них перешли и к протестантам.» (Rambach’s Anthologie christl. Gesange Th. S. 60). Приводим песнь Тебе Бога хвалим, употребляемую и в православной Церкви Отечественной в конце благодарственных молебствий:

«Тебе Бога хвалим, Тебе Господа исповедуем. Тебе предвечного Отца вся земля величает. Тебе вси Ангели, Тебе Небеса и вся Силы, Тебе Херувими и Серафими непрестанными гласы взывают: свят, свят, свят Господь Бог Саваоф! Полны суть небеса и земля величия славы Твоея. Тебе преславный Апостольский лик, Тебе пророческое хвалебное число, Тебе хвалить пресветлое мученическое воинство. Тебе по всей вселенней исповедует святая Церковь Отца непостижимого Величества, покланяемого Твоего истинного и Единородного Сына, и Святого Утешителя Духа. Ты, Царю Славы, Христе, Ты Отца присносущный Сын еси. Ты, ко избавлению приемля человека, не возгнушался еси Девического чрева. Ты, одолев смерти жало, отверзл еси верующим царство небесное. Ты одесную Бога седиши, во славе Отчей Судия приити веришися. Тебе убо просим помози рабом Твоим, ихже честною кровию искупил еси: сподоби со святыми Твоими в вечной Славе Твоей царствовати. Спаси люди Твоя, Господи, и благослови достояние Твое, исправи я и вознеси их во веки. Во вся дни благословим Тебе и восхвалим Имя Твое во веки и в век века. Сподоби, Господи, в день сей без греха сохранитися нам. Помилуй нас, Господи, помилуй нас. Буди милость Твоя, Господи, на нас, якоже уповахом на Тя. На Тя, Господи, уповахом. Да не постыдимся во веки! Аминь.¹⁰²

Во времена св. Иоанна Златоуста, во всех церквах Востока и Запада пет был при богослужении никео-цареградский Символ Веры, как главная песнь, тема и сокращение всего православного христианского песнопения¹⁰³.

Вскоре к этой общей для всего христианского мира песни присоединилась также общая христианам Восточным и Западным песнь: Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертний, помилуй нас! – Умилительная песнь сия дана была верующим Самим Небом, в Константинополе в царствование императора Феодосия младшего, при патриархе константинопольском св. Прокле, в 446 году. Страшное землетрясение, около полугода продолжавшееся, содержало в непрестанном страхе восточных и западных, разрушая знаменитейшие в то время города, каковы были: Антиохия. Константинополь и друг. Св. Прокл, вышедши с клиром, в сопровождении императора, за город для совершения литии, ободрил упадших духом Византийцев. Убежавшие из города собрались около св. пастыря и присоединяли свои молитвы к молениям церковным о мире Церкви, спасении душ и отвращении настоящих бедствий. Многочисленный народ восклицал вместе с клиром обычное: «Господи помилуй!» на сии прошения. Молитвенники, отрешившись от житейских попечений, провели уже несколько дней в таковых молениях, и вот, для испытания их веры, в один день земля так сильно потряслась под самыми их ногами, что все чаяли быть поглощены ею; но вера и надежда, уже укрепленные молитвою, препобедили страх, и лишь слезные рыдания присоединились к прежним восклицаниям. В это-то время полного сокрушения, внезапно, в виду всех, один отрок из народа восхищен быль к небесам и скоро опять возвратился на землю, возвещая патриарху и народу, что он слышал песнь: «Святый Боже» и пр., и вместе голос, повелевавший ему сказать, чтобы все так молились. Немедленно была воспета богодарованная песнь, и прекратилось землетрясение ¹⁰⁴.

Император Феодосий предписал всем Церквам употреблять при богослужении песнь ангельскую¹⁰⁵; и Восток и Запад огласились и доныне оглашаются ею.

В V-м веке взволновали Церковь две новые ереси: несторианская и евтихианская или монофизитская, искажавшия святейший догмат вочеловечения Бога-Слова нашего ради спасения. Евтихий быль один из ревностнейших обличителей Нестория, отвергавшего Божество Спасителя, но простерся в своих обличениях в противоположную крайность и сделался основателем новой ереси, измыслив слияние двух естеств в Богочеловеке до того, что Бог Сын, по его понятию, как бы не воплощался. «Человечество Христово поглотилось,» по. учению Евтихия, «Божеством Христовым: и потому это не наше в Нем было человечество. И в рождении своем Он имел единую сущность Слова.» Ересь евтихианская взволновала еще более умы, уже взволнованные и возмущенные несторианством. Несогласие не было совершенно умирено и вселенским собором IV-м (Халкидонским), бывшим в 451 г., споры и недоразумения разделяли христиан. Явная ложь, в каждой из двух ересей проповедуемая, побуждала одних обращаться к той, других к другой, из крайности в крайность, как это бывает при обольщении умов лжеименною мудростью, умствующею по стихиями мира, а не по Христе.

В это время Господь даровал Церкви Своей двух высоких песнотворцев, которые воспели православную песнь о тайне вочеловечения Бога-Слова и о тайне нашего спасения, Им совершенного. То были святые: Анатолий, патриарх константинопольский, и Роман, едесский диакон.

Св. Анатолий первоначально был пресвитером александрийским, и, как кажется, еще в Александрии составил, по крайней мере, некоторые песни¹⁰⁶. В 449-м году он был возведен в сан константинопольского патриарха, на место священномученика Флавиана, и еще прежде собора Халкидонского явил всей вселенской Церкви свое непоколебимое православие¹⁰⁷. На соборе он показал и неизменную твердость своих православных убеждений и высокую силу своей веры¹⁰⁸. Скончался в 458-м году, после девятилетнего боголюбезного правления Церковью константинопольскою. Православная Церковь причислила его к лику святых, положив праздновать память его 3 июля¹⁰⁹.

В богослужебных книгах православной Церкви находится множество песнопений св. Анатолия. В Октоихе кроме воскресных тропарей, поемых по гласу в субботу вечера, принадлежат ему вторые стихиры на Господи воззвaх и на хвалитех надписываемые в славянских книгах восточны, вм: Анатолиевы, по неправильному переводу греческого слова: Ανάτολιϰα, которое происходит от Ανατολιος – Анатолий, а не от Ανατολή – восток (¹¹⁰). В Пентикостарионе или Цветной Триоди ему приписываются одна стихира в неделю Фомину, три в неделю Мироносиц и одна на Преполовение. В Анфологионе, или Цветнике песнопений, находим много благоуханных цветов – песней Анатолия. За тем довольно еще остается его произведений в месячной Минеи – это песнопения его на дни святых¹¹¹.

Песнопения о Христовом воскресении писаны св. Анатолием, по всей видимости, еще в Александрии. Ибо нам известно, что в Александрии было весьма много Иудеев, более чем где-либо в другом месте¹¹²; далее известно, что здесь (как и вообще в странах, удаленных от ближайшего надзора и попечения царей христианских) они предавались необузданному своеволию. Напр., в своих синагогах, недовольствуясь постоянными между собою прениями об Иисусе Христе, они вздумали поучать христиан; кроме того, вступали в споры с христианами об Иисусе Христе вне синагог своих и дерзали порицать святейшее имя Христово. Недовольствуясь и этим, они старались всячески возмущать богослужение христианское, особенно в день Св. Пасхи и в воскресные дни¹¹³. Между тем свои праздники Иудеи александрийские отправляли со всею торжественностью¹¹⁴. Без всякого сомнения они старались соблазнять тем, чем сами весьма соблазнялись, – учением о Кресте Христове, при неверии их в славное воскресение Господа. А потому нужно было сколь можно живее и торжественнее исповедать светлую истину воскресения Христова, как основание нашей веры во Иисуса, яко Бога и Спаса душ наших. Такую песнь доставил церкви св. Анатолий.

Его воскресные стихиры и тропари исполнены высоких христианских мыслей и чувств, отличаются особенною торжественностью тона и вполне заслуживают название сладчайших, какое дают им православные Греки¹¹⁵.

В этих песнях св. певец то призывает небо и землю к радости о нашем спасении, то приглашает верующих петь воскресшего Живодавца и покланяться Ему как Богу Слову, собезначальному Отцу и Св. Духу и родившемуся от Девы во спасение наше; то, и притом большею частью, обращается к Самому Господу Иисусу Христу, и с пламенною к Нему любовью и благодарностью исповедует Его благодеяния к нашему роду. Последнего рода песни особенно высоки и способны возбуждать глубокое благоговение и любовь к Спасителю в каждом внимательном слушателе. Св. певец становится духом своим с самовидцами Бога-Слова, предстоять Кресту, зрит Распятого на нем и притрепетно взывает к Нему: «страстей Твоих божественным язвам покланяемся и еже в Сионе владычному священнодействию, на конец веков богоявленне бывшему»¹¹⁶. Последуя духом за Господом, нисходившим во ад, он видит Его здесь в славе победителя ада и смерти и радостно поет «Отверзошася Тебе, Господи, страхом врата смертная, вратницы же адовы, видевше Тя, убояшася: врата бо медная сокрушил еси и вереи железныя стерл еси и извел еси нас от тьмы и сени смертныя и узы наша растерзал еси»¹¹⁷. Созерцая взором веры исходящего отселе Господа, видит востекающих за Ним пленников смерти и ада и слышит песни ангельские оному дивному исшествию Спасителя с избавленными; зрит событие Воскресения в славном откровении его женам Мироносицам, слышит с ними от ангела светлую воскресения проповедь, радостью их радуется и воспевает все сие в песнях поистине прекраснейших, каковы напр.: «Егда снисшел еси к смерти, Животе безсмертный,» и проч.¹¹⁸; «Ангельския Силы на гробе Твоем, и стрегущии омертвеша и стояще Мария во гробе, ищущи пречистого тела Твоего. Пленил еси ад, не искусився от него: сретил еси Деву, даруяй живот: Воскресый из мертвых Господи! Слава Тебе.»¹¹⁹; «Светлую воскресения проповедь от Ангела уведевше Господни ученицы» и пр.¹²⁰; и, наконец, обозревая все: и смерть, и сошествие во ад, и славное воскресение Спасителя, изливается в песенных восклицаниях радости и любви к Воскресшему, сорастворяя их молитвенными к Нему гласами¹²¹. Среди всех сих торжественных песнопений из уст св. певца исходят обличения на христоубийственный народ Иудейский¹²².

Но будучи песнями торжества спасительной веры Христовой над суеверием Иудейским, воскресныя песни св. Анатолия были и обличением хулы Несториевой на Господа Иисуса Христа, ибо в них исповедуется Божество Спасителя, во всей велелепоте открывшееся, по Апостолу, в Его воскресении из мертвых¹²³. Несторий учил, что «Иисус родился от Марии простым человеком, а Божество после соединилось с Ним за святость жизни, что Бог в нем жил и действовал; но не раждался, не страдал и не умирал, а потому Он быль только Богоносец, а не Богочеловек.» Вопреки лжеучению ересеначальника сего, гремит песнь св. песнотворца: «Собезначальное Слово Отцу и Духови, от Девы рождшееся во спасение наше, воспоим вернии и поклонимся, яко благоволи плотию взыти на крест, и смерть претерпети, и воскресити умершия славным воскресением Своим»¹²⁴. «Да похвалят язы́цы и людие Христа Бога нашего,» и проч. «Распять и погребен был еси, Христе, якоже изволил еси» и проч.¹²⁵. «Аще и ят быль еси, Христе, от беззаконных мужей, но Ты ми еси Бог, и не постыжуся… Смерть бо Твоя живот мой: всесильне и человеколюбче Господи, слава Тебе!»¹²⁶ «Господи, еже от Отца Твое рождество безлетно есть и присносущно еже от Девы воплощение неизреченно человеком и несказанно: и еже во ад сошествие страшно диаволу и аггелом его: смерть бо поправ, тридневен воскресл еси, нетление подавая человеком и велию милость»¹²⁷. «Пострадал еси крестом, безстрастный Божеством, погребение приял еси тридневное…» и «Дошедшу Ти во врата адова и сия сокрушившу, пленник сице вопияше: кто сей есть, яко не осуждается в преисподних земли? но и яко сень разруши смертное узилище? Приях того яко мертва, и трепещу яко Бога: Всесильне, помилуй нас!» «Покланяюся и славлю и воспеваю, Христе, Твое из гроба воскресение, имже свободил еси нас от адовых нерешимых уз и даровал еси мирови, яко Бог, жизнь вечную и велию милость»¹²⁸.

Все другие песнопения св. Анатолия на праздники Господские и Богородичные и некоторым святым имеют совершенное сходство по духу и характеру с его воскресными песнями: ибо и в них певец исповедует свои высокие созерцания таинств веры и живые чувства христианские, тем же вдохновенным словом. «Божию Слову хотящу родитися, поет он на рождение св. Иоанна Предтечи¹²⁹: Ангел от старческих чресл происходит... подобаше бо божественных вещей преславным быти началом... Творяй чудеса во спасние наше, слава Тебе!» «Слыши небо и внуши земле! поет он о рождении Самого Востока, свыше Христа, зарю коего явил миру звезда звезд Предтеча Иоанн боговожделенный¹³⁰, – се бо Сын в Слово Бога и Отца приходит родитися от отроковицы неискусомужныя благоволением Родившего Его безстрастно и содейством Св. Духа.» «Вифлееме готовися, отверзи врата Эдема, яко Сый бывает еже не бе: и Содетель всея твари назидается, подаяй мирови велию милость»¹³¹. Он величает Матерь Христа Бога, как воистину Богородицу,¹³² воспевая самое рождение Её, как предмет радости: «Что шум празднующих бывает? Иоаким и Анна торжествуют тайно, радуйтеся с нами, глаголюще, Адаме и Ево днесь: яко имже древле преступлением затвориша рай, плод благословен нам дадеся, Богоотроковица Мария отверзающи его всем вход»¹³³. Воспевая крещение Спасово, св. Анатолий, от лица самого Предтечи исповедует его Богом, единым от Троицы: «во имя же чие Тя крещу? Отца? но Того носиши в Себе; Сына? но сам еси воплотивыйся; Духа Святого? и сего веси даяти верным усты: явлейся Боже помилуй нас!»¹³⁴. Созерцая духом славное событие крещения, он поет «днесь Иоанн касается верху Владычню. Силы небесные ужасошася, преславное видяще таинство, море виде и побеже, Иордан видев возвратися. Мы же просвещшеся вопием слава явившемуся Богу и на земли виденному и просветившему мир!» И обращаясь к Самому крестившемуся во Иордане нас ради, взывает «Водами иорданскими одеялся еси, Спасе, одеяйся светом яко ризою: и приклонил еси главу Предтечи, Иже небо измеривый пядию: да обратиши мир от лести и спасеши яко человеколюбец»¹³⁵. С самовидцами Слова становится певец при горе Фаворской и открывает нам славу Христова преображения в следующем усладительном песнопении: «Прообразуя воскресение Твое, Христе Боже, тогда поят три Твоя ученики, Петра и Иакова и Иоанна, на Фавор возшел еси: Тебе же Спасе преобразующуся, Фаворская гора светом покрывашеся, ученицы Твои, Слове, повергоша себе долу на земли, не терпяще зрети невидимого зрака, Ангели служаху страхом и трепетом небеса убояшася, земля вострепета, видящи на земли славы Господа»¹³⁶.

Из всех песнопении св. Анатолия видим, что он воспевал во Христе истинного Бога и истинного человека – Богочеловека и таким образом опровергал своею священною песнию не одно несторианское нечестие, но и Евтихиево лжеучение, которое превратилось в последствии в давнюю ересь докетов, учивших о призрачности воплощения Христова. Но кроме сего, св. певец сложил несколько песнопений и нарочито в опровержение Евтихиевой ереси, воспев в них соединение двух естеств во Христе словами св. собора вселенского IV-гo. Это 1) песнь его на Рождество Христово, начинающаяся словами. «Ум вознесше к Вифлеему…» вознесемся мыслию: и узрим в вертепе велие таинство. Здесь он именует Христа так «совершен сый тойжде в Божестве» и человечестве»¹³⁷. 2) Песнь на обновление храма Св. Воскресения, которая читается так «Положил еси столп крепости Церковь Твою, Христе превечный Слове, основал бо еси сию на камени веры. Тем же недвижна пребывает во век, имуща Тя тоя ради в последняя невращно (ἄτρεπτως) бывша человека, благодаряще убо воспеваем Тя, глаголюще: Ты еси прежде веков и на век и еще Царь наш, слава Тебе!¹³⁸».

Написанныя стихами, песни Анатолия получили отсюда(кроме немногих кратких песней) наименоваше стихир. Они надписываются в греческом στιχηρά что, подразумевая при сем ὠδή, нужно перевести: песнь, составленная стихами.

Собор Халкидонский на котором председательствовал св. Анатолий, принял и известные правила Лаодикийского собора касательно песнопения. И православное песнопение святой Церкви, огражденное от притязаний на него со стороны дерзких еретиков и своевольного народа, украшало богослужение Церкви, делая его в V веке столь благолепным, что по выражению незабвенного автора Церковной Истории, в своих праздничных службах «Церковь на земле представляла торжество небесное, и вместе каждому христианину, если бы он не мог научиться из книг, предлагала от слуха поучаться торжеству веры»¹³⁹. Посему в век, когда ереси разделяли мир христианский на разные секты одна другой враждебные, верные православной Церкви чада её, прибегавшие под кров св. её храмов с полным сыновним к ней доверием и преданностью, поучались церковными песнопениями и при посредстве их утверждались в православии.

Живым и поразительными доказательством того, как благотворно действовало на верных церковно-богослужебное песнопение, явился в последнем десятилетии V века св. Роман Сладкопевец. Прилежа с малых дет к церковным собраниям и молитвам, чистый сердцем, весь преданный Богу, Роман, незаметно для самого себя, напитался животворною стихиею богослужения – песнию веры, получил из нее истинное православное ведеше о тайнах нашего спасения, стяжал ум богослова, и, когда получил он призвание свыше, когда благодать Пресв. Духа живо и действенно коснулась глубины его души, просвещенной верою, тогда и сам он стал певцом-богословом.

Св. Роман, урожденец Сирии, не получил книжного образования в училищах. Но с юных лет высокий подвижник целомудрия, он пребывал в храмах Божиих, как в своем доме. Он пришел из Вирита в Константинополь в царствование Анастасия императора и при патриархе Евфимие. Патриарх Евфимий определил его при соборной церкви в Константиионоле, и как должность Романа состояла только в смотрении за чистотою храма и в поставлении свечей пред св. иконами, а вознаграждение он получал равное с клириками, то эти, завидуя ему и негодуя на некнижного Романа, однажды насильно привели его в свой хор и заставили одного петь известную песнь, чего он не мог сделать, в присутствии императора и множества народа: это происходило в навечерие праздника Рождества Христова. По выходе всех из церкви, Роман пал пред иконою Пресвятой Богородицы и слезно молил Преблагословенную Приснодеву избавить его от укоризн. Пришедши в дом свой и ничего не вкусив от скорби, он уснул и вот во сне является ему Матерь Слова с писанною хартиею в своей деснице; подавая Роману хартию, Богоматерь повелевает ему съесть оную, что Роман немедленно и исполнил, и тотчас проснулся. Сладкие чувства заступили теперь в душе его место прежней скорби. Размышление о благодатном видении увеличивало его радость, а между тем, по мере возвышения сего чувства, раскрывалась в нем заметно для него самого новая способность: изливаясь в благодарениях Божией Матери, он облекал чувства благодарности к Ней своими словами. То была первая песнь св. Сладкопевца. Оживший душою, освободившийся от угнетавшей его скорби, Роман спешит в храм на всенощное бдение, и здесь, чувствуя внутреннее вдохновение, исходит на амвон, когда нужно было кому либо из клира одному петь известную песнь; но вместо известной песни поет свою простую, но высокую песнь: «Дева днесь Пресущественного раждает и земля вертеп Неприступному приносить, Ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют, нас бо ради родися Отроча младо превечный Бог.» Все присутствовавшие в храме с удивлением слушали чудного певца и исполнялись сладостных чувств от его песни, которую вдохновенный пел прекрасным голосом. Патриарх не умедлил спросить его, когда сошел он с амвона, откуда ему такая премудрость: и Роман вслух всех исповедал все бывшее с ним. Пристыженные клирики просили прощения у святого, патриарх рукоположил его в диакона, и с тех пор, как река, текла из уст преподобного мужа премудрость, и укорявшие его прежде в простоте и невежестве теперь смиренно учились у него. Св. Роман составил множество песней на праздники Господские, Богородичные и святых одних кондаков он оставил после себя более тысячи. Св. прав. Церковь причла его к лику угодников Божиих и положила праздновать память его 1 октября, в день, когда торжествует она благодатное покровительство христианскому миру Божией Матери¹⁴⁰.

В богослужебных книгах нашей Церкви именем Романа Сладкопевца (μελώδου, как именуется он в греческих богослужебных книгах) надписываются хвалитные стихиры, поемые в 20 день декабря предпразднству Рождества Христова: но не представляется сомнения, что и хвалитные стихиры 21, 22, 23 и 24 чисел сего месяца, поемые также предпразднству Рождества Христова; принадлежат ему же. Все последние стихиры носят на себе один и тот же характер с первыми; во всех их, как и в первых, каждая строфа заканчивается или мыслию о царстве Христовом или благословением Родившемуся, – и все положены на напев первых, начинающихся словами: «Ангельские предвидите Силы,» и надписанных самоподобны, или что тоже самогласны, ἰδιομέλα. Кроме известнейшего кондака: «Дева днесь Пресущественного раждает,» ему же принадлежит и кондак предпразднства «Дева днесь превечное Слово в вертепе грядет родити неизреченно: ликуй вселенная услышавши прослави со Ангелы и Пастырьми хотящего явитися Ompoчa младо, превечного Бога. Быть может, песнопений Романа на Рождество Христово еще гораздо более существует, чем мы указали: «струи искипе течений честный твой язык, поется в службе преп. Роману: поя божественная и уясняя мудростно Христово к нам от Девы рождество, неизреченное.» Из службы преподобному видно также и то, что есть много песнопений его и на другие празднества церковные¹⁴¹.

Богослужебные песнопения преподобного Романа неподражаемым образом соединяют в себе с выспреннею торжественностью приятную простоту, по которой они способны возвести всякого слушающего к созерцанию верою высочайшей тайны вочеловечения Бога Слова. Св. Сладкопевец призывает Ангелов уготовать в Вифлееме ясли, взывает к горам, да каплют сладость, возвещает живым и умершим, что крепкий и великий Князь Христос раждается, Царь небес на землю приходит; обращается снова к Ангельским Силам, просит их срадоваться и воспевать, ибо вражды средостение разорилось, пришел, кому надлежало приити, Бог человек бывает и от земли возносить человечество; научает Израиля познать в раждающемся в вертепе Создателя и языков чаяние, прорекает казнь врагу царства Божия сатане¹⁴². Он воспевает самое рождение Содетельной Премудрости и благие плоды его, и как сладка эта песнь его! «Содетельная ныне предгрядет Премудрость: пророчестии отверзаются облацы, благодать процветает, истина возсия: престают гадания сеновная; эдемова отверзеся дверь; Адаме ликуй, Создатель Бог наш волею создася.» «Страшного рождества странны вещи видятся, како в вышних Отцу Соседяй в яслех безсловесных восхотев восклоняется: како Неосязаемый в пеленах како везде Сый – в вертепе.» «Предопределенное Отцем прежде век и предпроповеданное Пророки, в последняя таинство явися: и Бог вочеловечися плоть прием от Девы, зиждется Несозданный волею, Сый бывает.» В сих песнопениях певец обращается к Самому Родившемуся и, исповедуя непостижимое Его снисхождение, сим высоким гласом истинного богослова: «Недр Отеческих не отступль, человек явился еси...» воспевает Его благодеяния: «пою Тя Царю, пеленами повитого, решиши бо пленицы моих грехопадений, а славою безсмертною и нетленною почтив мя, всего Отцу присвоил еси, содетельствуя и созидая; тем вопию Ти: Царь Израилев Христос приходит;» «Явился еси на земли и с человеки пожил еси, кесаря повеленьми с рабы написался еси: создался еси непреложився, неизменен пребыл еси, весь сый Бог, аще и воплотился еси. Слава Твоему смотрению, честь, хвала, великолепие и ныне и во веки. Аминь.» Он воспевает поклонение Волхвов, бегство Христово во Египет и Матерь Деву светлую и неискусомужную, приглашает верных к созерцанию верою Бога в пеленах и Девы млекопитающей и к пению песни новой, пения небесного, к радости и ликованию; ибо Бог от юга плотию явился, Адам от прелести воззвался и обновился, клятва отъята Христом¹⁴³.

Кроме песнопений, носящих наименование стихир. преп. Роман составить множество кондаков, почему и нанменован творцем кондаков (в греческой Минее). Кондак есть краткая песнь, в противоположность стихирам – полным и иногда значительно обширными одам, которые состоят из нескольких строф. Содержанием кондака всегда служить предмет празднования, выраженный кратко¹⁴⁴.

Достоинства преп. Романа, как песнотворца, прекрасно высказаны в службе, в честь его составленной. «Краснопеснивая цевница (лира) Божественного Духа, поется в службе пр. Роману, славий (соловей) и щур (кузнечик) божественных песней, свирель (флейта) церковная всем нам предлагает сладкопесненная учреждения и теми веселит богомудрыя.» «Светлейший светильник прозарнейший, сладковещанная гусль, струна благознаменитых Духа словес, поет, ясно научая концы немолчными песньми славословити Божества едину зарю.» «Се питаеши обильно мудрыми ученьми и красными песнопении помыслы наша: и исполняеши сладости божественнейшия, Романе Богогласе!» «Благодать дыхне и вселися во светоносную твою душу Вседетельного и Пресвятого Духа, прехвальне.» «Воплощенного Сына Божия родшая истинно Твою душу просвети и ум Божественного знания исполни, в нощи представши тебе, Приснодева.» «Твоих глагол вещание вселенную исполни и красно песнопети Христу человеки научи: Благословен еси Господи, Боже отец наших.» Здесь же пр. Роман именуется красотою церковною, небесною лирою, приятелищем Божественного Духа и огнедохновенными устами, возглашающими божественная песнопения. Столь обильное помазание чувствовали в песнях чудного Романа мужи, сами причастные сему помазанию в высокой степени!¹⁴⁵.

В VI веке Анфим и Тимокл, оба пресвитеры, составили множество тропарей для всенощного богослужения; о них упоминается в Церковной ucmopиu чтеца Феодора, писателя сего века.

В том же веке Стефан, епископ святоградский написал пять стихир на день Рождества Богоматери; из них три поются на Господи воззвах и две на литии. В них одушевленно воспевает он Божию Матерь, Еюже земная с небесными совокупляются, именуя Её похвалою девства, Материю и Девою, Божиим приятелищем, купиною невещественною огня, очищающего и просвещающего души наши, и прославляя её рождество от неплодной утробы, как начало нашего спасения.

Замечания достойно в этом веке то обстоятельство, что в обителях монашеских богомудрые настоятели, кроме известных песней, установляли еще петь из творений отеческих слова на праздники. Св. авва Дорфеей в одном слове своем к братии говорил «петь что-либо из писаний св. богоносных Отец весьма полезно, потому что они всегда и везде стараются научить нас тому, что клонится к просвещению душ наших. Из них прежде всего мы можем узнать, что Церковь воспоминает, господский ли то праздник, или праздник св. мучеников или Отцев, или другой какой либо день священный и достопамятный. Посему мы и должны прилежать пению и вперять ум свой в силу слов, чтобы пели не только наши уста, как говорится в старческой книге, но вместе с ними и сердце¹⁴⁶. Св. Отцы пустынные занимались изъяснением сих воспеваемых у них слов, как это видно из двух дошедших до нас таких изъяснений аввы Дорофея¹⁴⁷. Когда богослужение восполнилось множеством новых песнопений, часто из сих же драгоценнейших писаний извлекавшихся, св. Церковь в вечную память великим учителям вселенским постановила среди торжественных праздничных всенощных читать их высокая и неподражаемые творения.

В 6-м же столетии к песнопениям Божественной Литургии присоединены: песнь: Единородный Сыне; песнь: иже Херувимы и Символ веры. Первая Песнь Господу Иисусу есть торжественное Исповедание веры в Него, как Богочеловека и Спасителя нашего:

«Единородный Сыне и Слове Божий, Безсмертен сый, и Изволивый, спасения нашего ради, воплотитися от Святыя Богородицы и Присно-Девы Марии, непреложно вочеловечивыйся; распныйся же, Христе Боже, смертию смерть поправый, Един Сый Святыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу! Спаси нас.»

Некоторые приписывают сию, высокую по глубокому, Богословскому содержанию, песнь святым праведным Иосифу и Никодиму, которые воспевали Иисуса Христа, как Сына Божия и Бога-Слово, когда благоговейно снимали пречистое тело Богочеловека со креста к погребению. Но в настоящем виде составление её приписывают Императору Юстиниану. Павел диакон в 16-й книге своей истории, описывая жизнь этого приснопамятного православной Церкви Греческого Государя, говорит, что на восьмом году его царствования предписано было петь при священнодействии божественной литургии песнь: Единородный Сыне...¹⁴⁸.

После сего благочестивейшего Императора осталось памятником Его просвещенного благочестия Исповедание православной веры и песнь: Единородный Сыне совершенно согласна с тем, что сказано Юстинианом в своем Исповедании, где – между прочим – читаем:

«Исповедуем, что Единородный Сын Божий, Бог – Слово, не сотворенный, но рожденный прежде веков и безначально от Бога Отца, в последние времена низшедший с небес для нас и для нашего спасения, воплотившийся от Духа Святого и родившийся от святой, преславной Богородицы и Присно-Девы Марии, есть Господь Иисус Христос, Одно из трех Лиц Святыя Троицы, Единосущный с Богом Отцем по Божеству, и единосущный нам по человечеству, претерпевший страдания по плоти, но безстрастный по Божеству.»¹⁴⁹.

Песнь Херувимская, воспеваемая частью пред входом и частью по входе с св. Дарами в Алтарь, в русском переводе читается так «Мы, которые таинственно изображаем Херувимов и с ними воспеваем трисвятую песнь, отложим всякое попечение о житейском, чтобы подъять Царя всех тварей, Которого невидимо сопровождают, подобно копьеносцам (сопровождающими земных царей) чины

Ангелов. Аллилуиа. Аллилуиа. Аллилуиа¹⁵⁰. Историк церкви Георгий Кедрин Церк. nucam. XI в. относит её ко временам Императора Юстина старшего (518 г.–527 г.). Но в некоторых церквах восточных эта песнь еще в древнейшие времена была воспеваема¹⁵¹.

Что касается Символа веры, – то он был воспеваем при Богослужении во всех церквах Востока и Запада еще во времена св. Иоанна Златоустого¹⁵². Но по каким-то обстоятетьствам произошло, что в той самой Церкви, где святительствовал Златоуст (+407 г.), вместо песненного провозглашения Символа веры начали читать его, – впрочем не всегда, а только во св. Великий Пяток читали (в прочие дни, по прежнему, пели), когда Епископ оглашал приготовляющихся ко св. крещению. Не смотря на исключительный случай чтeния, а не пения Символа веры, православному Клиру и православному народу это показалось не по сердцу. И клир и народ у Патриарха Тимофея испросили позволение не только воспевать при Богослужении Символ веры , по еще петь его всей церкви во время каждой Божественной Литургии, по образцу той церкви, где верующие во Христа Спасителя и Бога нашего в первый раз стали называться Христианами, – Церкви Антиохийской (Деян. гл. XI. ст. 26)¹⁵³. Все означенные песнопения, говоря словами автора Церковной Истории, «поданы были Церкви для уврачевания внешних и внутренних болезней и для удобнейшего возвышения мыслей от видимого к невидимому»¹⁵⁴.

Преимущественно важно было песнопение для Церкви греческой, в коей многие христиане, увлекаясь лжемудрованиями еретиков, вдавались в диалектические разсуждения о предметах, не подлежащих разумению ума естественного, и доступных только для веры. Давно началось такое направление в Греции. Еще св. Григорий Нисский описывал современный ему народ такими чертами: «Всякий город, говорит он, наполнен такими, кои судят и рядят о предметах непостижимых… спросишь одного, сколько у него оволов, а он в ответ тебе разсуждает о бытии созданном и несозданном; спрашиваешь другого: почем он продает хлеб? и он отвечает тебе: «Отец болий Сына, и Сын подчинен Отцу;» дашь вопрос иному, готова ли баня, и слышишь в ответ «Сын Божий создан из ничего»¹⁵⁵. Потомки не делались лучше предков, и народ разделялся на партии, одна другой враждебные, и, при мнимой ревности к православию, делался холодным к вере, ослабевал духом, оскудевал в благочестии. Надобно было возбудить и оживить чувство веры, а богослужебная песнь веры была лучшим средством к этому. Святое искусство, какое мы находим в песнопениях православных песнотворцев и какое было даваемо им именно свыше, могло умирить всякое волнение разума, взимающегося на разум Божий, и погрузить душу в отрадную область созерцаний веры. Но поскольку и сим спасительным средством не пользовался надлежащим образом народ Греческий, и, прибегая к Церкви и её утешениям, скоро терял полученные здесь впечатления и снова разсуждал, о чем не должно разсуждать, и снова спорил и разделялся: то Промысл Божий употреблял иные средства к смирению горделивых умов. То были средства грозные: казни, каковы были язвы, голод и землетрясения. Для смирявшегося Господом народа надлежало явиться иным певцам, певцам скорби и сокрушения, певцам покаяния; и они явились. В начале VI-гo века воспел песнь покаянную преподобный Симеон Столпник (2-й сего имени, Дивногорец)¹⁵⁶.

При императоре Юстине старшем, знаменитая Антиохия была превращена в развалины страшным землетрясениемь¹⁵⁷. Народ в ужасе бежал к столпу Симеона, подвизавшегося близь Антиохии и предсказавшего землетрясениe, и просил молитв его. Св. муж утешил, ободрил и возбудил к умиленной молитве смущенных – глубокотрогательною песнию, которая вошла потом в церковное употребление.

Песнь сия поется 26-го октября, в день св. великомученика Димитрия и воспоминания великого и страшного землетрясения. Она помещена также в молебном пении, которое составлено св. Церковию на подобные случаи. Боговидец Симеон¹⁵⁸ воспевая в своей песни величие, святость и правосудие Божии, молить Господа пощадить людей за молитвы Ангелов «Страшен еси, Господи и кто стерпит праведного Твоего гнева? или кто Тя умолит? или кто укротить, Благий, о людех согрешивших и отчаявшихся? Небеснии чини, Ангели, Начала и Власти, Престоли, Господства, Херувими и Серафими, о нас тебе вопиют Свят, Свят, Свят еси Господи, дел рук Твоих не презри, Блаже, за утробы милости спаси град бедствующий!»

В седьмом веке явилось много покаянных и празднественных песнопений. Однакоже о последних должно повторить сказанное Преосвящ. Иннокентием в своей Церковной Истории о празднествах сего века, именно, что многие из них растворялись покаянными воздыханиями. Равно как и песни покаяния заключали в себе выражения веры и упования, и посему были также назидательны и утешительны для верующих.

Теперь и было такое время, когда для одних потребно было утешение, для других с утешением нужны были научение и утверждение в вере, для всех требовался голос покаянной молитвы к Господу. Ибо для православной Церкви восточной наступили особенные скорби и страдания, внутренние и внешние.

Торжественным песнопением начался седьмой век но и в этом песнопении нельзя не слышать голоса души, страдающей на земле и ищущей yтешeния в Боге. Мы разумеем акафист Пресвятой Богородице, составленный, как полагают, Георгием Писидийскимь, диаконом Великой церкви константинопольской, в благодарность Заступнице небесной за избавление Царя-града от нападения Персов и Аваров с суши и с моря в 626-м году¹⁵⁹. Творец акафиста жил в царствование греческого императора Ираклия (610–641 г.), когда многие бедствия вместе посланы были на империю, а с нею и на Церковь восточную. Истощенное в силах в царствование мучителя Фоки, государство Греческое подверглось страшным нападениям от Персов, царь коих главными намерением своим имел истребление Церкви Христовой: то был Хозрой 2-й или Хозру-Нарвиз, жестокий гонитель христиан в пределах своего царства, и не менее жестокий мучитель их в странах, покоренных его оружием. Он напомнил собою Церкви древних кесарей языческого Рима¹⁶⁰; вместе с Персами возстали на Грецию и Скифы. И хотя Промысл Божий, являя еще милости свои к народу Греческому, в одно время спас его и от Персов и от Скифов но в то же время на Востоке явилась иная опасность для империи и Церкви и скоро начала опустошения свои в восточных пределах империи.

Около половины VII-гo столетия Сарацины завладели Палестиною и Сириею. К довершению несчастия, римские первосвященники стали простирать виды свои на подчинение себе Церкви восточной. Не имея сил подчинить её своей власти, они возбуждали в ней внутренние смятения, причинявшие некоторый вред даже делам веры¹⁶¹.

Кроме всего этого давние распри и споры о вере на Востоке не только не прекращались, но и усиливались.

В эти-то скорбные времена подана Церковью верующим утешительная песнь к Пресвятой Богородице: покровительство Царицы Небесной явленное Ею Константинополю и во время двух других нашествий сарацинских, 673 и 716 г. утвердило навсегда обычай совершать торжественно сие благодарственное и вместе молебное пение в субботу на 5-й неделе св. великой четыредесятницы.

Высокое достоинство акафиста Божией Матери заключается не в том только, что он прославляет помощь от Божией Матери христианскому царству против врагов, но преимущественно в том, что он излагает таинство воплощения Сына Божия для спасения рода человеческого и вводит верующих в созерцание сего таинства и достоподражательных добродетелей Пресвятой Девы Богородицы. Для благочестивых любителей православных Церковных песнопений, а равно и для незнакомых с ними, но желающих ознакомиться, выписываем кондаки и икосы Акафиста Божией Матери в переводе на русский язык ¹⁶².

Кондак 1-й:

Бранноподвизающейся за нас Военачальнице дары победные, и, как избавленные от бед, – дары благодарственные приносим Тебе, Богородице, мы рабы Твои: но Ты, как имеющая державу непреоборимую, освободи нас от всяких опасностей, да взываем Тебе: радуйся, Невеста неневестная.

Икос 1-й:

Ангел Первостоятель послан был с небес сказать Богородице радуйся. И созерцая Тебя, Господи, с безплотным гласом воплощаемого, был в ужасе, и стоял, возглашая к Ней такия речи: радуйся Ты, чрез которую радость возсияет. Радуйся, чрез которую клятва изчезнет. Радуйся, падшего Адама воззвание! Радуйся, Евы от слез избавление! Радуйся, высота, недостижимая мыслями человеческими. Радуйся, глубина, неудобосозерцаемая и ангельскими очами! Радуйся! Ибо Ты – Царево седалище. Радуйся! ибо носишь Носящего все. Радуйся, звезда, проявляющая Солнце! Радуйся, вместилище Божественного воплощения! Радуйся Ты, чрез Которую новотворится тварь! Радуйся, в Которой младенец творится Творец! Радуйся, Невеста неневестная!

Кондaк 2-й:

Святая, видя Себя в чистоте, с дерзновевием говорит Гавриилу: необычайное твое слово неудобоприемлемым является душе моей. Как ты говоришь о чревоношении от безсеменного зачатия? и взываешь: Аллилуиа!

Икос 2-й:

Ведение недоведомое ведать ищет Дева, и вопиет к служителю таинства: из утробы чистой как можно родиться сыну? скажи мне. И Ангел, хотя со страхом говорит к Ней, однако взывает радуйся, Таиннице неизреченного совета! Радуйся, верная Хранительнице того, что требует молчания. Радуйся предначатие чудес Христовых! Радуйся, сокращение догматов Его! Радуйся, лествица превышенебесная, которою низшел Бог. Радуйся, мост, переводящий от земли на небо! Радуйся, многовещательное диво для Ангелов! Радуйся, многоплачевное поражение демонов! Радуйся, неизреченно родившая Свет! Радуйся, никому неоткрывшая: как? Радуйся, превосходящая ведение мудрых! Радуйся, озаряющая умы верных! Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 3-й:

Сила Всевышнего неиспытавшую брака осенила тогда к зачатию, и Её благоплодное чрево показала как бы приятною нивою для всех желающих пожинать спасение, тогда как они поют Аллилуиа!

Икос 3-й:

Имея Богоприемную утробу, Дева притекла к Елисавете. Младенец же сея, тотчас узнав целование оныя, возрадовался: и взыграниями, как будто песнями вопиял к Богородице: радуйся, стебль прозябения неувядающего! Радуйся, приобретение плода безсмертного! Радуйся, земледелающая Земледелателя человеколюбивого. Радуйся, Насадителя жизни нашей насадившая. Радуйся, нива, возращающая многоплодие щедрот! Радуйся, трапеза, носящая обилие умилостивлений! Радуйся! Ибо Ты луг питания произращаешь. Радуйся! Ибо пристанище душам готовишь. Радуйся, Богоприятный фимиам молитвы! Радуйся, очищение всего мира! Радуйся, призывающая Божие благоволение смертным. Радуйся, дающая смертным дерзновение к Богу! Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 4-й:

Бурю сомнительных помышлений имея внутренно, смутился целомудренный Иосиф, зря Тебя, Непорочная, небрачною, и искушаясь возмнить о Тебе, как о бракоокраденной: но узнав зачатие Твое от Духа Святого, сказал Аллилуиа!

Икос 4-й:

Услышали пастыри Ангелов, воспевающих пришествие Христа во плоти, и притекши к Нему, яко Пастырю, видят Его, яко Агнца непорочного, во чреве Марии упасенного: и Её воспевая говорили: радуйся, Матерь Агнца и Пастыря! Радуйся, Ограда словесных овец! Радуйся, Отразительница невидимых врагов! Радуйся, Отверзательница райских врат! Радуйся! Ибо небесные сорадуются земным. Радуйся! Ибо земные сликовствуют небесным. Радуйся! Ибо чрез Тебя у Апостолов – немолчныя уста. Радуйся! Ибо чрез Тебя у подвижников – непобедимое дерзновение. Радуйся, крепкое дерзновение веры! Радуйся, светлое познание благодати! Радуйся Ты, чрез Которую обнажен ад! Радуйся, чрез Которую мы облечены славою! Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 3-й:

Увидев Богодвижимую звезду, волхвы последовали её блистанию: и, держа её, как светильник, посредством её изыскивали Крепкого Царя: и достигши Недостижимого, возрадовались и воскликнули к Нему: Аллилуиа!

Икос 5-й:

Сыны Халдеев, увидев на руках Девы Создавшего рукою человеков, и уразумевая в Нем Владыку, хотя Он и принял вид раба, поспешили послужить Ему дарами, и воззвать к Благословенной: радуйся, Матерь Звезды Незаходимой! Радуйся, Заря таинственного дня! Радуйся, угасившая пещь, разженную заблуждениемь. Радуйся, просвещающая таинников Троицы. Радуйся, мучителя безчеловечного извергающая из начальства. Радуйся, показавшая Господа человеколюбивого, Христа. Радуйся, избавляющая от жестокого зловерия. Радуйся, извлекающая из брения нечистых дел. Радуйся, поклонение огню угасившая. Радуйся, от пламени страстей избавляющая. Радуйся, Наставница верных к целомудрию. Радуйся, веселие всех родов. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 6-й:

Волхвы, сделавшись Богоносными проповедниками, возвратились в Вавилон, исполнив Твое откровение, и, проповедав Тебя, Христа всем, оставив Ирода, как пустослова, не умеющего воспевать Аллилуиа!

Икос 6-й:

Озарив Египет просвещением истины Твоей, Спаситель, Ты прогнал тьму лжи: ибо идолы его не перенесши Твоей силы, пали. А избавленные от сих зол взывали к Богородице: Радуйся, Исправление человеков. Радуйся, низвержение бесов. Радуйся, державу прельщения поправшая. Радуйся, идольское коварство обличившая. Радуйся, море, потопившее фараона мысленного. Радуйся, камень, напоивший жаждущих жизни. Радуйся, огненный столп, путеводящий находящихся во мраке. Радуйся, покров мира, обширнейший облака. Радуйся, подающая пищу, преемствующую манне. Радуйся, служительница святой сладости. Радуйся, земля обетования. Радуйся, из которой течет мед и млеко. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 7-й:

Пред тем, как надлежало Симеону преставиться от настоящего века обольстительного, Ты дан ему, яко Младенец, но и узнан им, яко Бог. Посему он изумлен был Твоею неизреченною, премудростию, и воскликнул Аллилуиа!

Икос 7-й:

Новую тварь Явившийся Творец показал нам, от Него сотворенным. Он произрас от безсеменныя утробы, и сохранил её нетленною, как была: дабы мы, видя чудо, воспевали её, взывая: радуйся, цвет нетления. Радуйся, венец воздержания. Радуйся Ты, в которой просиявает образ воскресения. Радуйся, проявляющая райскую жизнь. Радуйся, древо светлоплодоносное, от которого питаются верные. Радуйся, древо благосеннолиственное, под которым укрываются многие. Радуйся, чревоносящая путеводителя заблудшим. Радуйся, раждающая Искупителя пленных. Радуйся, Судию праведного умоляющая. Радуйся, прощение многих согрешений дарующая. Радуйся, одежда для тех, которые, как обнаженные, лишены дерзновения. Радуйся, любовь, всякое любление побеждающая. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 8-й:

Странное рождество видя, устранимся от мира, и перенесем ум на небо: ибо для сего самого Высокий Бог явился на земле смиренным человеком, желая возвлечь на высоту вопиющих Ему: Аллилуиа!

Икос 8-й:

Неописанное Слово все было в нижних областях бытия, и совсем не отступало от вышних. Ибо то было не прехождение местное, но снисхождение Божественное, и рождество от Девы Богоприемныя, Которая слышит от нас сие: радуйся, вместилище невместимого Бога. Радуйся, дверь досточтимого таинства. Радуйся Ты, о Которой слыша, неверные колеблются в мыслях. Радуйся, Которою верные, не колеблясь, хвалятся. Радуйся, Пресвятая Колесница Почивающего на Херувимах. Радуйся, преизящное селение Пребывающего на Серафимах. Радуйся, противоположные предметы в единство приведшая. Радуйся, девство и рождество сочетавшая. Радуйся Ты, чрез Которую разрешены узы преступления. Радуйся, чрез Которую отворен рай. Радуйся, ключ Христова царства. Радуйся, надежда благ вечных. Радуйся, Невеста неневестная!

Кoндак 9-й:

Всякое естество ангельское удивлено великим делом Твоего вочеловечения: ибо оно узрело неприступного Бога доступным для всех человеков, Который пребывает с нами и от всех небесных и земных слышит Аллилуиа!

Икoс 9-й:

Витий многовещательных, подобно рыбам безгласными видим пред Тобою, Богородице! Ибо не находят они способа изъяснить, как Ты и Девою пребываешь, и могла родить. Но мы, дивясь таинству, верно вопием: радуйся, приятелище Божией премудрости. Радуйся, тайнохранилище промысла Его. Радуйся, Ты, пред Которою любомудрые являются немудрыми. Радуйся, пред Которою художники слова оказываются лишенными слова. Радуйся, ибо жестокие совопросники обезумели. Радуйся, ибо творцы басней увяли. Радуйся, растерзавающая хитросплетения Афинян. Радуйся, наполняющая мрежи рыбарей. Радуйся, извлекающая из глубины неведения. Радуйся, многих просвещающая ведением. Радуйся, корабль для хотящих спастись. Радуйся, пристанище житейского плавания. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 10-й:

Желая спасти мир, к сему пришел самовозвещенный Украситель всех существ и будучи пастырь, яко Бог, ради нас явился подобными человеком. Ибо, призвав подобное подобным, Он, яко Бог, приемлет славословие: Аллилуиа!

Икoс 10-й:

Пречистая Богородице! Ты стена для дев и для всех, к Тебе прибегающих ибо так устроил Тебя Творец неба и земли, Который обитал в утробе Твоей, и научил всех возглашать к Тебе: радуйся, столп девства; радуйся, дверь спасения. Радуйся, началоводительница к умному возсозданию. Радуйся, подательница Божеской благости. Радуйся, ибо Ты возродила зачатых постыдно. Радуйся, ибо Ты вразумила тех, которых ум был окраден. Радуйся, соделывающая бездейственным растлителя разумений. Радуйся, родившая Сеятеля чистоты. Радуйся, чертог безсеменного невестничества. Радуйся, сочетавшая верных с Господом. Радуйся, прекрасная младопитательница дев. Радуйся, невесто украсительница душ святых. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 11-й:

Всякая песнь, когда старается простираться в след за многими щедротами Твоими, побеждается их обилием. Ибо если бы равночисленные песку песнопения принесли мы Тебе, Святый Царю, то еще не совершили бы ничего достойного Твоих даров к нам, вопиющим Тебе: Аллилуиа!

Икос 11-й:

Светоносный светильник, явившийся сущим во тме, видим в лице святыя Девы. Ибо Она, возжигая невещественный Свет, путеводит всех к Божественному ведению, зарею просвещая ум, и чтима будучи сими взываниями: радуйся, луч умного Солнца; радуйся, блистание незаходимого Сияния. Радуйся, молния, озаряющая души. Радуйся, устрашающая врагов, как гром. Радуйся, ибо от Тебя восходит многосветлое просвещение. Радуйся, ибо Ты изводишь многоструйную реку. Радуйся, живописующая образ купели. Радуйся, отъемлющая скверну греха. Радуйся, умывальница, омывающая совесть. Радуйся, чаша, черплющая радость. Радуйся, воня Христова благоухания. Радуйся, жизнь таинственного сладкопитания. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 12-й:

Желая даровать прощение древних долгов, Долгорешитель всех человеков Сам Собою приблизился к удалившимся от Его благодати: и, раздрав рукописание, слышит от всех сие: Аллилуиа!

Икос 12-й:

Поя Твое Порождение, воспеваем и Тебя, Богородице, как одушевленный Храм ибо все содержащий рукою Господь, обитав во чреве Твоем, освятил Тебя, прославил, научил всех вопиять к Тебе: радуйся, Скиния Бога и Слова. Радуйся, святостию превышающая Святое Святых. Радуйся, Кивот, позлащенный Духом. Радуйся, неистощимая сокровищница жизни. Радуйся, драгий венец царей благочестивых. Радуйся, досточтимая хвала иереев благоговейных. Радуйся, непоколебимый столп Церкви. Радуйся, нерушимая стена Царства. Радуйся Ты, Которою воздвигаются победныя знамения. Радуйся, силою Которой падают враги. Радуйся, врачевание тела моего. Радуйся, спасение души моей. Радуйся, Невеста неневестная!

Кондак 13-й:

О Всепетая Матерь, родившая Слово святейшее всех святых! Приняв нынешнее приношение, изыми от всякия напасти, и избавь от будущего мучения всех, совокупно взывающих Аллилуиа!

Песни акафиста составлены в греческом по алфавиту, так что каждый кондак и икос (кроме первого кондака) начинается следующею по порядку буквою азбуки греческой. В последующие времена много явилось подобных алфавитных песней. Вероятно обычай составлять таким образом песнопения был подражанием некоторым псалмам, написанным по алфавиту. Из греческого подлинника усматриваем то же значение кондака и икоса. Именно, кондаки и икосы надписаны в нем одним общим именем οἰκοί (οἰκοί δέ κατ΄ αλφαμῆτου), что оправдывает филологов, производящих слово κονδάϰιον от οἰκος и ϰόνδος , что означает «краткое строение», в противоположность большому: οἰκος. Самое слово акафист значить: неседальное молитвословие, при котором присутствующие должны непрерывно стоять, а не садиться для отдохновения.

Современно Георгию Писидийскому, в тяжких обстоятельствах Церкви, утешал её св. Софроний, патриарх иерусалимский. А с ним и после него, в том же граде, где некогда в первый раз огласили землю божественные песнопения певца израилева, пел свои песни певец по преимуществу скорби, св. Андрей Иерусалимский, впоследствии Архиепископ Критский. Св. Софронию приписывается несколько тропарей на царские часы пред Рождеством Христовым и Богоявлением¹⁶³.

Св. Андрей родился в начале VII-гo века в Дамаске незадолго до пленения этого города под власть Агарян. До семи лет возраста своего он был нем, и когда немота его разрешилась чудесным образом, по причащении тела и крови Христовых, – родители отдали его учиться Священному Писанию и разным наукам. На 14-м году своей жизни он пришел в Иерусалим и здесь посвятил себя иноческой жизни. Тогда святительский престол Иepycaлима занимал великий Софроний – образец пастырской мудрости и добродетели. Он полюбил юношу за светлый ум, кроткий характер и чистое сердце, и сделал его нотариусом или писцем церковным. Когда св. Софроний описывал жизнь преподобной Марии Египетской, Андрей слагал свой великий канон. Быть может, св. мужи с взаимного согласия занимались – один покаянным повествованием, другой – покаянною песнию, дабы возбудить покаянный дух в палестинских христианах. Уже мусульманское иго постепенно налегало на окружные области и угрожало Св. Земле. Нужно было настроить души верных и отверст их уста к покаянной молитве. Тогда же, вероятно, составил преп. Андрей и другие свои покаянные песнопения. Вероятно также, что и некоторые из торжественных песнопений св. Андрея были им составлены в это же время для утешения верующих. Когда Св. град взят был неверными: святой патриарх Софроний, в самый год пленения Иерусалима 636, скончался от горестной мысли о мерзости запустения на месте святе. По его кончине св. Андрей оставался во Св. Граде неотлучно, доколе не был послан патриархом Феодором на вселенский собор VI, созванный против монофелитов (в 680 г.). Имея только сан диакона, св. муж, говоря словами жизнеописателя его, «в том соборе знатен сотворися святым Отцем и самому царю, благодати ради Св. Духа, её же исполнен бяше: видена бо бысть има в нем не токмо книжная премудрость, и в православных Церкви святыя догматех искусство, но и богоугодного жития святыня, и много собору св. Отец помогаше, крепко поборая по благочестии»¹⁶⁴. В Константинополь он принес с собою Софрониево житие преп.

Марии Египетской и свой великий канон покаяния. Оба эти творения тогда же внесены в службу великопостную¹⁶⁵ и с тех пор нераздельно предлагаются вниманию верных в четверток пятой седмицы великого поста на утрени. Слава подвигов св. Андрея в борьбе его с еретиками и его умилительное красноречие приобрели ему известность всей Церкви, и побудили императора Юстиниана 2-го вызвать его в столицу из Иерусалима, куда он удалился по окончании собора, желая у Св. Гроба Господня окончить свои иноческие подвиги. По избранно Церкви, он поставлен был архиепископом острова Крита. Но и на святительской кафедре, до конца жизни своей, св. архипастырь удержал скромное название «Иерусалимлянина» или «инока иерусалимского.» Скончался в 712-м году. Память его празднуется Церковью 4-го июля.

Св. Андрею Критскому принадлежат следующие покаянные песнопения: великий канон, канон среды сырной и пять трипеснцев, поемых на повечериях в первые пять дней Страстной седмицы, и множество стихир покаянных. Кроме покаянных песней он сложил множество песней празднественных: но и в сих песнопениях его нередко слышатся глубокие вoздыxaния покаянного и сокрушенного духа. Ему принадлежат следующие празднественные песнопения: каноны: на Воскресение Лазаря, в неделю Mиpoнoсиц, на Преполовение, на Зачатие св. Анны, Рождество Богородицы, Рождество Иоанна Крестителя, Апостолам Петру и Павлу, Игнатию Богоносцу, мученикам Феофилу и Трофиму, на Усекновение главы св. Иоанна Крестителя. Он составил также весьма многая стихиры на дни Господских и Богородичных праздников и на дни святых¹⁶⁶.

Замечательнейшее из творений сего св. песнопевца есть великий канон, называемый иначе каноном покаянным или умилительным. По словам Церкви, он исполнен умиления неисчетного и столь сладкогласен, что способен смягчить и возбудить к добру самую жестокую душу¹⁶⁷. И действительно эта песнь, великая, как по высоте мыслей и силе выражений, так и по своей обширности, в высшей степени способна возбудить в человеке глубокое сознание своей греховности и истинное, глубокое сокрушение, потому что она есть горький, достигающей до глубины духа и потрясающий сердце, плач о грехах человеческих, но плач, сопровождаемый теплою молитвою христианского упования на милосердие Божие. «С чего начну оплакивать деяния моей несчастной жизни? какое положу начало, Христе, нынешнему рыданию? Но, как милосердый, даруй мне оставление прегрешений.» Сей первый тропарь канона есть главная мысль, раскрывающаяся со всею полнотою в 250 тропарях его¹⁶⁸. Плач певца есть самое скорбное рыдание человека, со всею ясностию и подробностию видящего бездну, в какую низринулся падший дух человеческий; но пламенна и молитва сего ясновидца и певца скорби, это молитва души близкой к Богу, во Христе мир Себе примирившему, и ведущей неиждиваемое богатство щедрот Христа Спасителя к кающимся грешникам.

Канон среды Сырной и первый трипеснец Страстной седмицы не столько суть выражения покаянных чувствований, сколько живые воззвания к верным, возбуждающие их к покаянию и прерываемый славословиями Богу. В первом св. певец убеждает всех к посту примерами постников ветхозаветных и изображениями чудной силы поста. Последний есть одушевленное слово отца к детям о покаянии.

Торжественно-умилительны другие трипеснцы Страстной седмицы. В трипеснце понедельника певец, пригласив верных идти со Христом к горе Елеонской, обращается к своей душе с напоминаниями готовиться к исходу, поет Божество Христово, и, возблагодарив Спасителя за уяснение образов второго, страшного пришествия, снова обращается к себе с словом о покаянии. Здесь преимущественное внимание обращают тропари о Божестве Христовом «Видите, видите, яко Аз есмь Бог, древле Израиля сквозе Чермное море проведый и питавый, и спасый, и от горькия работы свободивый Фараоновы.» «Видите, видите, яко Аз есмь Бог, Иже прежде бытия всех, и прежде сотворения земли и неба, вем вся: и весь сый во Отце и всего ношу в Себе.» «Словом составих небо вкупе и землю: со Отцем бо бех и словом ношу вся, яко Слово, мудрость, и сила, и образ, и содействителен и равнодетелен.» «Кто времена положи? Кто веки соблюдай? Кто вся определяяй и совоздвизаяй? Разве безначальный, присно сый со Отцем, якоже заря во свете.» «Вся веси, вся знаеши, Иисусе, яко имеяй все в себе отеческое достояние божественне и всего Духа всаждена носяй в Себе, соприсносущного Отцу»¹⁶⁹. Трипеснцы вторника, среды и четвертка не столько суть покаянные песни, сколько пение о страданиях Христовых, с предшествовавшими им обстоятельствами (вечеря в дому Симона, Тайная Вечеря). Но певец покаяния и сии события поет таким гласом, что пробуждает в душе слушающего святое желание возопить всем сердцем к щедрому Богу об избавлении от грехов и ада преисподнего. Так в трипеснце вторника он взывает, от лица кающейся в дому Симона грешницы, ко Христу: «Руце мои сквернаве, устне блудничи во мне, нечисто мое житие, растленны уды; но ослаби ми, и остави, вопиет блудница Христу.» «Ароматы богатею, добродетельми же нищетствую, яже имам, Тебе приношу, даждь Сам, яже имаши, и ослаби ми, и остави, вопиеть блудница Христу.» «Mиpo у мене тленное, миро у тебе жизни: миро бо Тебе имя излиянное на достойныя, но ослаби ми и остави, вопиет блудница Христу»¹⁷⁰. В трипеснце среды, воспевая Тайную Вечерю Господа со учениками, он поет «Идите ко онсице, вся Ведый предглаголет Апостолам, и блажен есть, иже может верно прияти Господа: горницу убо сердце предуготовав и вечерю – благочестие.» «Великое таинство Твоего вочеловечения, на вечери совозлежащу Тебе учеником Твоим, Человеколюбче, открыв рекл еси: ядите хлеб животный верою, пийте и кровь, излиянную от Богоребренного заколения.» «Сень небесная явися горница, идеже пасху Христос соверши, вечеря безкровная и словесная служба, трапеза же тамо совершенных таин, мысленный жертвенник.» «Пасха Христос есть великая и всечестная, снеден быв яко хлеб, заклан же яко овча: Той бо вознесеся о нас жертва: Того тела благочестно и Того крове вси тайно причащаемся.» «Хлеб благословив, Хлеб сый небесный, благодарив Отцу Родителю, приемый, и чашу учеником давал еси: приимите ядите, вопия, сие есть тело Мое и кровь нетленныя жизни.» «Христос учреди мири, небесный и божественный хлеб; приидите убо, христолюбцы, бренными устнами, чистыми же сердцы, приимем верою жремую пасху, в нас священнодействуемую.»¹⁷¹

«Мрак души моя разжени Светодавче, Христе Боже, началородную тьму изгнав бездны, и даруй ми свет повелений Твоих, Слове, да утреннюя славлю Тя!» Так начинает св. Андрей песнь свою великому четвертку, в которой с благоговейным изумлением и весьма трогательно поет Христово умовение ног учениками и страдание Спасителя. Вот несколько тропарей из этого трипеснца: «Тернием венчавается Бог, землю всю украшей цветы, и раны приемлет, и терпит поношение долготерпеливо и терпит вся, Бог сый, и страждет своею плотию.» «Одеваяй небо облаки, Иисусе, на престоле славы царствуя с нетленным Отцем, Ты, прием лентий, сим препоясался еси омыти ноги бреннии, весь огнь сый, Слове, аще и воплотился еси.» «О несказанного истощания! О неизглаголанного совета! Яко огнь сый, омыл еси нозе предателю, Спасе, омыв же не опалил еси, и подавая хлеб на вечери, и тайной службе научал еси.» «Пилатову судищу неповинный Судия волею пришел еси предстати, Христе, и избавити нас от долгов наших. Тем же претерпел еси, Благий, плотию уранен быти, да вси приимем свобождение.» «Милосердия пучина како предстоит огнь Пилату, сену и трости и земли сущей, егоже не опали огнь Божества Христос но пожидаше терпеливно, Иже естеством свободь, яко Человеколюбец.» «Биен быв, Зиждителю мой, и предался еси мене ради распятися, да спасение мое посреде земли соделав источиши мирови жизнь и обезсмертити честною Твоею кровию покланяющихся Тебе»¹⁷².

Из праздничных песней св. Андрея особенно высокими и живыми христианскими чувствованиями исполнены каноны на Воскресение Лазаря и в неделю Мироносиц, замечательные и по искусству изложения.

Воспевая чудо воскресения Лазарева, певец, среди хваления божественной силы Жизнодавца Христа, радостно воспоминает Его слезы над умершим Лазарем и вопрос о месте погребения, как непреложные доказательства того, что Спаситель наш, будучи истинным Богом, есть вместе и истинный человек. Особенно радостные чувства сообщают молящемуся те тропари, в которых певец поет Христу от лица Лазаря, и те, в которых он изображает моления адовы к самому Лазарю, чтобы поспешил скорее оставить пределы смерти. В сих песнях исповедуется все беспредельное божественное величие Спасителя.

Канон в неделю св. Мироносиц есть светлая песнь о воскресении Спасителя: «Моисейскую песнь восприимши, возопий, душе: Помощник и Покровитель бысть мне во спасение, сей мой Бог и прославлю Его,» так начинает св. певец эту песнь свою. Воспевая крест, погребение и восстание Жизнодавца, он взывает к Сиону дольнему, да веселится, – и к Сиону горнему, да радуется; поет благовестие Мироносиц, призывает Богоприимца Иосифа стать с верными для радостных восклицаний: «воскрес Иисус Избавитель!» взывает к Апостолам и другим ученикам Христовым, да радуются. Но вот он поет Христово во ад сошествие и среди сего торжества слышим умиленные и сокрушенные молитвы покаяния, напоминающие великий канон и другие покаянныя песни св. Андрея. «Мглу души моей, Спасе мой, разгнав, светом заповедей Твоих озари мя, яко един Царь мира.» «Ты первую одежду мою, юже ми истка, увы мне, сеятель греха, совлекл еси, Спасе мой, облеклся в мя.» «Листвие смоковное сши мне грех мой, увы мне, не сохраншему Спасе мой, пречистую заповедь Твою змииным советом.» «Уязвившуюся душу мою разбойническими помышленьми моими, представый иже от Марии и елей возлияв, исцели Христос»¹⁷³. Затем снова возвышается глас радости о воскресшем Спасителе, о победе Его над адом и смертию и о чудесах страданий Его, вместе с обличением неверным Иудеям. «Мертв есть ад, дерзайте, земнороднии, Христос бо, на древе висяй, верже оружие нань и лежит мертв яже бо имяше пленися, обнажився…» «Господь воскресе пленивый враги, и узники исторгнув, возведе вся, и первосозданного Адама, того возставляя, яко благоутробен и человеколюбец Бог.» «Ты, яко человеколюбец, хотяй вся спасти от прелести, яже создал еси, претерпел еси пригвоздитися на кресте, да погребенный образ страстьми, сего плотию твоею обновити Спасе. И ад низложив, воскресил еси умершия с Собою.» «На кресте возвышаем, вся призвал еси к Себе, Щедре, якоже обещал еси, Блаже: яко воистину вся сия грехов ради наших пострадати благоволил еси.» «Тем же и разбойнику райская врата отверзл еси, Спасе.» «Солнечныя зари спрятахуся страхом Христовых страданий, и востаяху мертвии и горы преклоняхуся, и колебашеся земля и ад обнажашеся.» «О Иудее, слепии прелестницы и преступницы, Христову воскресению не верующии, яко ложному! Что неверное видите, яко воскресе Христос, мертвыя воздвигий?…» «Воистину воскресе Христос, пленен бысть ад, умертвися змий, избавися Адам, потрясошася дольнии; что неверуете прочее, врази и преступницы?»¹⁷⁴ В последнем тропаре канона певец обращается к Самому Спасителю и, воспев хвалы Живодавцу, заключает песнь свою приглашением верных петь благообразного Иосифа с Никодимом и Мироносицами, вопиющими: «Господь воскресе воистину.»

Подобно великому канону, канонам Сырной седмицы и трипеснцам Страстной, каноны на Воскресение Лазаря и в неделю Мироносиц украшены превосходными троичными и богородичными тропарями. Иногда эти песни св. Андрей заменяет песнями о Божестве Христовом. Прославление св. Троицы и Божества Христова имело у св. Андрея особенную цель. Оно было направлено против лжеверия магометанского. «Чужде есть беззаконным, поет он, еже Тя славити безначальное существо, Отца и Сына и Св. Духа, несозданное вседержительство, Им же весь мир соделася, манием божественныя державы Твоея»¹⁷⁵.

Все другие песни св. Андрея, – а их весьма много, – его покаянные и праздничные стихиры исполнены той же духовной сладости, какую видели мы в рассмотренных песнях, и какая свойственна всем помазанным Духом Святым певцам. Св. архипастырь критский в своих песнопениях то является высоким богословом и богомудрым учителем веры православной, то наставником покаяния, и все его наставления падают на душу, как живительная роса; утушая страсти, услаждая и питая сердце, они возбуждают св. мысли, чувства и желания. Творец похвальной службы ему именует его «чудным Андреем, оглашаемым Духа божественною благодатно; органом словесным, всю вселенную уяснившим своими песнями; верным правилом богословия, сказующим ясно славу Препетыя Троицы.» Песни Андреевы он называешь медоточными словесами, пением всесильным, услаждающим каждого слушателя; песнями Божиими; камнями, украшающими венец церковный; божественными сладкопениями»¹⁷⁶.

Форма песнопений «канон» не была совершенно новым явлением в Церкви. Отличие канона от других песнопений церковных не существенное и заключается лишь в одном объеме: обыкновенно канон длиннее других песней. Нам известно, что псалмы Давидовы издревле употреблялись при богослужении христианском. Точно также Церковь христианская приняла от иудейской и обычай петь песни Св. Пис., помещенныя вне Псалтири, присовокупив к ветхозаветным песни новозаветные, т. е. песнь св. прав. Захарии, отца Предтечи, и песнь Пресвятой Богородицы. Доказательством сему, кроме известного места из Апост. Павла, в котором он убеждает христиан петь псалмы и песни (разумея под последними песни Св. Писания), может служить тот древнейший список Библии, о каком упоминали мы, когда говорили о великом славословии. С IV века (по крайней мере, сколько это нам известно; быть может, обычай сей существовал ранее) песнотворцы христианские стали предначинать песни свои стихами псалмов. Здесь было начало наших стихир на Господи воззвах, на хвалитех и на стиховне. Когда песнопения христианские умножились, нужно было назначать им в богослужении новые места; и вот песнотворцы начали помещать новые песни свои уже не только среди псалмов, а и среди песней Св. Писания, находящихся вне Псалтири, так чтобы по пропетии стиха сих песней пели тропарь христианский. Для отличия этих песнопений от других, поемых между стихами псалмов, и для показания времени их употребления при богослужении, песнотворцы разделяли их на отделения, по числу песней Св. Писания, называемые также песнями: а в начале каждого отделения или песни стали помещать так называемый ирмос, что означает связь (ἐιρμός, tractus), полагая содержанием его какое либо место из соответственной песни Св. Писания. Эти новые песнопения назывались канонами только тогда, когда составлялись на полное, заключающееся в св. каноне книг Писания, число песней. Когда же составлялись только на две песни, назывались двупеснцами, на три – трипеснцами и т. д. Таким образом каноны, двупеснцы, трипеснцы и четверопеснцы, по внешнему составу своему суть не что иное, как соединение тропарей, связуемое с песнями Св. Писания ирмосами. От стихирных песнопений песни канона можно отличать тем, что в них строфы или тропари гораздо короче строф или отделений стихирных.

Итак видели мы, как, начавшись с первых веков христианства, песнопение православно-кафолической восточной Церкви постепенно умножалось, и обогащаемое новыми песнями, сохранялось и передавалось из рода в род, из века в век. В песнопениях седьмого века находим свидетельство о том, какое богатство песней украшало тогдашнее богослужение. Наприм. в Акафисте Божией Матери чит. Конд. 2. Или еще: Св. Андрей в своем великом каноне упоминает о песнях в честь Пресвятой Троицы (см. песни 7-й троичен), а в страстных трипеснцах о немолчных песнях Богородице (трип., понед. и вторн. песни 9-й ирмосы). Это богатство песней, от прежних веков оставшихся, и песней, вновь составленных в сем веке, передано седьмым веком восьмому. Напрасно посему некоторые из западных писателей повторяют один за другим безотчетный предрассудок, будто бы в богослужебных книгах греко-восточной Церкви содержатся только песни, происхождением своим не восходящие ранее VIII века. Августин например в своих Denkwürdigkeiten aus der christ. Archeolog. Th. V. S. 638 – пишет несомненно что песнопение в греко-восточной Церкви началось ранее, чем в западной. Но также верно и то, что самые древние гимны Греков, какие употребляются у них в настоящее время и находятся в их молитвенниках, гимнологах, тропарях (?), триодях и т.д., не восходят (своим началом) выше 8-го столетия. Против этого его замечания можем привести слова Западного же ученого Богослова, почти современного нам Церковного писателя Церкви Англиканской Ниля: «Досточтимыя литургии Церкви Восточной – пишет доктор Ниль в своем Введений в Историю Церкви Восточной¹⁷⁷: – Ея досточтимые Литургии представляют вероучение неизмененное, благочиние неповрежденное. Восточные Христиане настоящего времени приносят ту же самую жертву, и возносят те же славословия, какими оглашались церкви во времена Василия Великою или св. Фирмилиана»¹⁷⁸.

В рассмотренном нами периоде времени Христиане и востока и запада, по примеру первенствующих веков, любили свящ. песнопения церковные употреблять и в домашней жизни своей. За трапезами царей клир воспевал священ, гимны. Праздничные дни верные проводили не только без шумных увеселений и житейских сует, но в пении, чтении свящ. Писания и в духовном общении, – строго повинуясь правилами свв. Соборов не дозволять зрелищ (ϑεάιρα) ни в Господские, ни в другие праздники (Соб. Карфаг.); а Пасхальную седмицу проводить во храме, для торжества с Воскресшим, во псалмех и пениих и песнех духовных. (Соб. Трулльский). (См. И. Ц. Еп. Иннок. Пенз. В. V, VI и VII).

Побудительные причины с составление новых писнопений. Замечание о достоинстве песнопений сих двух веков. Песнотворцы восьмого века: св. Герман, патриарх цареградский. Его песнопения. Суждение о них. Свв. Иоанн Дамаскин и Косма, епископ маиумский. Песни, принадлежащие им в богослужении православной Церкви греко-российской. Жизнь того и другого Святого песнотворца. Превосходство их песнопений пред другими песнопениями и преимущество, усвоенное им православною Церковью. Обозрение песнопений св. Космы и суждение о них. Обозрение песнопений св. Иоанна Дамаскина и суждение о них. Прочие песнотворцы восьмого века: св. Стефан Савваит, св. Феофан Исповедник и Феодосий, епископ сиракузский. – Песнотворцы девятого столетия: святые братья Феодор и Иосиф Студиты; св. Феофан Начертанный и св. Иосиф Песнописец. Жизнь и творения их. Суждения о их песнопениях. Другие песнотворцы в IX-м веке: св. Мефодий, патриарх константинопольский, Симеон Студит, Михаил Пселл, Исидор монах, Касия инокиня, Марко, епископ идрунский, Митрофан, митрополит смирнский, Георгий, митрополит никомидийский. Перечисление их творений и характеристика некоторых

Ὁί τά μέλη πλέξαντες ὔμνων ἐνϑέων

Ἡ λύρα του Πνεύματος Κοσμάς ὀ ξένος,

Ὁρφεύς νεαρός ἠ Δαμασκοϑεν χάρις,

Καί Θεόδορος, Ιοσήφ οί Στουδίται,

Ὄργανα τά κράτιςα τής μουσουργίας,

Ξενήτε σειήν Ἰοσήφ ϒμνογράφος,

Μέλος παναρμόνιον Ανδρέας Κρήτης

Καί Θεοφάνης, ἡ μελιχρά κυνύρα

Γεώργιος, Λεών τε, Μάρκος, Κασία ¹⁷⁹.

Каталог песнотворцев Никифора Каллиста.

В продолжение первых семи веков христианства как вероучение и нравоучение христианское было воспето в песнопениях православно-кафолической восточной Церкви так и Священное Евангелие было изложено в благогласных песнях. Свв. Мефодий Патарский, Ефрем Сирин, Златоуст, Анатолий, Роман, Софроний, Андрей и дpyгиe составители священных песнопений, были богословы – проповедники. Огласивши православный Восток песнями, изображавшими историю, догмат и заповедь христианские, они огласили его и хвалами святым Божиим, а также и молитвенно-покаянными песнопениями. Было откуда душам христианским назидаться, поучаться, утешаться и умиляться, почерпать в обилии духовную радость и печаль.

При всем том, существовавшее в Церкви песнопение, это наследие столь многих веков, было еще мало в сравнении с тем богатством песней, какое даровано Церкви в продолжение двух веков восьмого и девятого. В эти два столетия церковное богослужение украсилось бесчисленным множеством песнопений. Явился непрерывный ряд многих песнотворцев, как бы соревновавших друг другу в священном деле песнопения.

Побудительною причиною к составлению новых песней было с одной стороны самое богослужение: на различные празднества было составлено различное количество песней и в богослужении не было строгого единообразия; один праздник украшался и стихирами и канонами, другой стихирами. Для однообразия в служении требовалось устранить такое неравенство. Кроме того, праздники более важные, каковы напр. Господские и Богородичные, прилично было отличить от менее значительных, сделать более торжественными: учрежденные для этой цели вводные недели, предпразднства и попразднства естественно требовали увеличения числа песней. К этому нужно присоединить еще то, что некоторые праздники, преимущественно в честь святых, установляемы были вновь и требовали новых служб.

Но с другой стороны побуждение к умножению песнопений заключалось еще в том обстоятельстве, по которому и самые празднества умножаемы были в VIII-м и IХ-м веках. Таким обстоятельством были давние ереси, и доселе непрестававшия смущать и волновать православную Церковь, но в особенности опасная ересь иконоборства. Начавшись отвержением иконопочтения, скоро перешла она к отрицанию почитания Ангелов и святых и задумала расторгнуть тот тесный союз, в каком находится Церковь воинствующая с Церковью торжествующею. А отрицая подобающую честь Св. Тайнам тела и крови Христовых, иконоборство оказалось опасными последствием монофизитизма. Таким образом оно не только расторгало союз членов Церкви между собою, но первее всего с их общим Главою и Спасителем, Господом Иисусом Христом.

И вот, новые песнотворцы еще во многих песнях о домостроительстве нашего спасения воспели подробно пред чадами Церкви православной учение православной веры о Лице Господа нашего Иисуса Христа. Вместе с тем они воспели безчисленныя хвалы сонмам святых, и словом, и жизнию исповедавших то же доброе исповедание веры в Господа Иисуса Христа и истину православного исповедания засвидетельствовавших славою, которой удостоились на небесах их души, и отблеск коей сиял и на земле в чудном нетлении их святых останков, также в чудесах от св. мощей и даже от священных изображений (икон).

Вместе с песнопениями в честь святых воспето было множество молитвенных песнопений об умерших (песней погребальных и на поминовение усопших), в непреложное уверение благотворного влияния молитв Церкви на загробную участь душ скончавшихся во Христе братий.

Учреждая новые и делая торжественнее прежние празднества, Церковь заботилась и о днях духовной скорби, покаянных; соответственно сим заботам её, и песнотворцы православные с празднественными слагали и покаянные песнопения.

Упадок благочестия в эти времена более чем в прежние века обнаруживался в христианах; ибо, по мере того как раздирали Церковь разные ереси и расколы, во многих являлось гибельнейшее охлаждение к вере: надобно было вызвать в людях чувство и потребность века грядущего. Соответственно сему требованию, множество сокрушеннейших покаянных песней огласило Церковь вместе с воскликновениями хвалы. Песни погребальные и на поминовение усопших также всецело проникнуты духом покаянным.

Хотя таким образом песнопения сего периода были творения нарочитые: но это не препятствовало им быть назидательными произведениями облагодатствованного духа, обнаруживающими в себе истинное вдохновение и носящими на себе печать духовного помазания.

Некоторые из песнотворцев сих времен, как увидим, получали особенное чудесное призвание на свое дело. Все же они вообще были приготовлены к церковному песнопению своим воспитанием в обителях монашеских. Кроме божественных псалмов, священных песней Писания древних песнопений христианских здесь служили пищею их духу неподражаемые проповеди древних Отцов и учителей Церкви, из коих многие, как видели мы, воспевались в обителях монашеских. С этой стороны великое богатство песнопений третьего периода было необходимым следствием всего предъидущего песнопения. Как некогда богослужебное песнопение вызвало из души простого, но помазанного Романа сладкопевца исполненные утешений песни веры: так и теперь оно, более обогатившееся, должно было вызвать из душ способнейших новые победные песни, новые гласы любви и молитвы. В творениях некоторых песнотворцев сего периода заметна особенная близость, по духу и характеру песней их, к песнопениям такого или другого певца времен протекших; некоторые же совместили в своих творениях красоты не одного, а нескольких песнотворцев прежних. Равным образом, некоторые из них и сами своими песнопениями воспитали новых певцов Божией славы.

Ряд песнотворцев третьего периода предначался славным епископом Кизика, св. Германом, в последствии патриархом цареградским. Должно думать, что свой канон на память шести вселенских соборов, особенно шестого¹⁸⁰, св. Герман сложить еще в Кизике, в то время, как святые изображения Отцов сего собора извергаемы были из храмов по воле императора Филиппика¹⁸¹. Вскоре (714 г.) вступил Герман на кафедру патриаршества константинопольского, и здесь уже, по всей вероятности, почтил хвалебною песнию (каноном) св. Иоанна Постника, некогда (VI в.) тот же самый престол занимавшего. Здесь же св. Герман составил множество песнопений в честь других святых, а также украсил песнопениями многие Господские и Богородичные праздники¹⁸².

При нем воцарился Лев Исавр (717 г.), который воздвиг гонение на св. иконы и их почитателей. С достойною истинного архипастыря твердостью, противустал иконоборцу-царю всехвальный Герман, за что претерпел неисчислимыя бедствия и наконец был свержен с патриаршества после 15-летнего архиерействования (730 г.). Скончался он, в 740 году. Его святая память празднуется Церковью 12 мая¹⁸³.

Приписываемые св. Герману каноны: на перенесение Нерукотворенного Образа от Едеса в Царьград и на воспоминание VII вселенского собора, очевидно, принадлежат не ему, а другому писателю, ибо перенесение Нерукотворенного Образа случилось в X в., при императоре Романе Лакапене. Собор VII был хотя и в VIII веке но уже после кончины св. Германа (788 в.). Канон на память VII собора мог быть приписан Герману, как певцу VI вселенских соборов. Равным образом и в службе Нерукотворенному Образу должны принадлежать ему какие либо песнопения, по коим приписан ему и канон на перенесение Образа. В спорах с иконоборцами св. Герман не редко указывал на нерукотворенное изображение лика Спасителева, хранившееся в Едесе. При том сему изображению и прежде совершалось празднество всею православною Церковью, на каковое празднество ссылались и Отцы никейские¹⁸⁴.

Песни Германовы, по духу и тону своему, имеют большое сходство с песнопениями Анатолиевыми, даже заключают в себе многие мысли и выражения, совершенно сходные с теми, какие находим в сих песнопениях.

Современно св. Герману, в странах палестинских начали свои высокие песнопения два святые друга: Иоанн Дамаскин и Косма Маиумский. Оба они составили множество священных песней, в особенности св. Иоанн, за обилие и красоту творений своих проименованный златоструйным.

Св. Иоанн составил следующие песни: каноны на Св. Пасху и на неделю Фомину; первый канон на Вознесение, и второй канон на Пятидесятницу¹⁸⁵; также каноны: на Рождество Христово, Богоявление, Преображение, Успение Богородицы, Первомученику Стефану, Василию Великому, Евфимию Великому, Апостолам Петру и Павлу, на день зачатия Иоанна Предтечи, Безсребренникам Косьме и Дамиану, мученикам Евстратию, Авксентию, Евгению, Мардарию и Оресту, Павлу Фивейскому, Максиму Исповеднику, священномученику Ипполиту, Четыредесяти мученикам, Епифанию Кипрскому, мученику Леонтию, мученику Иулиану Тарсийскому, на Рождество и Усекновение Крестителя, на Новый год, преп. Симеону Столпнику, священномученику Вавиле, Первомученице Фекле, Апостолу Анании, два канона Архангелу Михаилу, канон мученикам Мине, Виктору и Викентию, канон Апостолу Андрею и канон великомученику Феодору Тирону. Кроме сего он сложил множество стихир как на сии, так и на дpyгиe праздники¹⁸⁶. В Октоихе принадлежат ему возследования воскресные (хотя не целые) и Богородичные каноны повечерий¹⁸⁷. Кроме этого, св. Иоанн составил множество песней на погребение усопших¹⁸⁸. Св. Косма сложил каноны: на Рождество Христово, Богоявление, Преображение, Воздвижение Креста, Сретение Господне, Успение Богоматери, в неделю по Рождестве Христовом, Григорию Богослову и Георгию Победоносцу; также каноны: в неделю Ваий, великий четверток и на Пятьдесятницу; трипеснцы в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы, и четырепеснцы: в субботу Ваий и в субботу великую. Кроме сего ему принадлежит много стихир на эти и другие праздники церковные¹⁸⁹.

Святой Косма, лишившись еще в младенчестве своих родителей, был взят из Иерусалима, где он родился, в Дамаск, благочестивыми родителями св. Иоанна Дамаскина и ими воспитан вместе с Иоанном, не как чужое дитя, а наравне с собственным их сыном. Когда богобоязненные люди сии захотели начать образование детей, Сам Господь послал им наставника, обогащенного всеми полезными сведениями. То был престарелый инок Косма Италиец, искупленный из плена у Сарацин родителями Дамаскина и поселенный ими в своем доме, в качестве домашнего учителя детей. Прекрасно шло образование юношей: в скором времени оба они вместе и кончили его. Наставник сказал, что он уже не в силах более удовлетворять любознательность учеников, и удалился в ближайший монастырь, искать у иноков высшего, как говорил он, любомудрия, к какому земная наука нас только приводить. Вскоре по удалении старца-наставника, отошли ко Господу родители св. Иоанна. Дамаскина: (тогда Иоанн заступил место отца своего при калифе дамасском. Неизвестно, последовал ли за своим другом в его новую, многотрудную жизнь св. Косма. Быть может, он ранее Иоанна постиг цену и достоинство любомудрия, о каком говорил им учитель, и за наставником же вслед сам, оставив все, вступил в монастырь. Но братские отношения св. друзей не прекратились их разлукою; св. Косма, пишется в житии его, возбуждал своего друга – ревностного Иоанна к опровержению возникшей ереси иконоборческой, и сам много подвизался словом и писанием против нее. В монастыре начал он слагать свои песнопения: но большую часть своих усладительных песней он составил уже на епископском престоле города Маиума, на который возвел его, за его мудрость и добродетели, иерусалимский патриарх. Не многие из его творений надписаны именем Космы монаха: в большей части песнопений его к имени его прибавлено «кир» (господин), означающее Архипастырский сан. Между тем и св. Иоанн, оставив блестящую должность свою при калифе, удалился в лавру Св. Саввы, где, отдав себя в безусловное повиновение одному из старцев, смиренно нес подвиг послушания, и уже начал забывать о той пользе, какую мог он приносить Церкви своим просвещением. Но сам Господь призвал его на дело его, и указал ему служение его. В один раз, в отсутствии своего старца, Иоанн пел в келлии погребальную стихиру, составленную им по усильным и слезным просьбам одного из братии, на кончину его брата. Заставши своего послушника за таким занятием, старец был разгневан его своеволием и назначить ему епитимию, едва выносимую. Но смирение Иоанна, со всею охотою начавшего исполнять её, поразило руководителя, и заставило его признать в своем послушнике человека Божия. Тут же испросив у него прощение в строгом с ним обращении, вскоре видел он сон, в котором Пресвятая Богородица упрекала его, что заградил уста Иоанновы. Поведав видение Иоанну, старец просил его отверзть уста на похвалу имени Божия и Пресв. Богородицы. С тех пор св. Иоанн стал заниматься составлением песнопений, и скоро слава его, как песнотворца, пронеслась по всей окрестности. Патриарх иерусалимский Иоанн 1-й вызвал его из лавры и произвел в пресвитера иерусалимской церкви. По сказанию Василия императора (in synaxario), это было в 740 г. И в одно время, как Церковь маиумская утешалась песнопениями Космы, Церковь иерусалимская веселилась песнопениями Иоанна.

Оба святые песнотворца сии почили о Господе в глубокой старости (св. Иоанн родившийся в 685 г. скончался в 777 г.; год кончины св. Космы неизвестен). Память их празднуется Церковью – св. Космы 12 октября, св. Иоанна 4 декабря. Как св. Иоанн, так и св. Косма в совершенстве знали музыкальные законы и давали своим произведениям восхитительные звуки. Кроме сего св. Иоанн многим своим песням давал рифм стихотворный. Все воскресные антифоны его, а также каноны на Рождество Христово, Богоявление и Пятьдесятницу, писаны шестистопными ямбами¹⁹⁰. Но музыкальные совершенства, сколь бы ни были они велики в творениях двух друзей, не могут сравниться с красотами, в самых их песнях заключающимися, безотносительно к стиху и напеву. Святая Церковь отдала им то особенное предпочтение пред творениями других свящ. песнотворцев, что почти все так называемые двунадесятые праздники украсила канонами или Иоанна или Космы, или того и другого вместе.

«Песни Космы,» говорит один из наших духовных писателей: «исполнены необыкновенной приятности и сладости духовной. Простота, живописность и очертательность, обилие и пoмaзaниe суть отличительные их свойства. Поэтому они имеют особенную способность возбуждать и развивать чувство благочестия, услаждая оное вещами божественными»¹⁹¹. И всякий, кто знакомь с сими бесценными творениями, вполне согласится с суждением о них благочестивого критика. Канонам св. Космы удивляются даже неправомыслящие христиане и называют их более приятными, чем каноны самого Дамаскина¹⁹². В них св. певец с таким святым искусством воспевает свящ. события, что для слушателя события эти раскрываются в некоей живой картине, и как бы совершаются пред глазами. Так в каноне на Рождество Христово постепенно изображается тайна рождения Бога Слова и прославления Его на земле¹⁹³. Певец поет, что мудрый Создатель, видя погибель человека, созданного Его руками, преклоняет небеса, и сокровенно от сил небесных воплощается и вочеловечивается. Бренный Адам, подвергшийся тлению, видя Его воплотившегося от Девы, восклицает Соделавшийся ради меня подобными мне Свят еси Господи! Потом, после исповедания благодеяний воплощения Божия, певец поет, что Владычествующий над пречистыми Силами возлежит в яслях безсловесных и повивается пеленами юный Отрок, но вместе Отец и Властитель будущего века, Ангел Великого Совета и крепкий Бог, содержащий все творение Свое в Своей власти. Изобразив за этим в двух прекрасных песнях поклонение пастырей и волхвов, он останавливается взором на едином Младенце Боге и в духовном восторге взывает «Вижу необычайное и чудное таинство: вертеп – небо; Дева – престол херувимский; ясли – вместилище, в котором возлежит невместимый Христос Бог Его мы, воспевая, величаем.»

Оканчивается канон песнию о тайном возвращении волхвов и поругании ими лютого детоубийцы Ирода.

Столь же живописно изображается великое событие Спасова крещения в каноне на Богоявление¹⁹⁴. Торжественный начальный ирмос канона: «Открыл дно глубины морской и ведет своих людей по суху, покрыв в ней противников, сильный в бранях Господь; ибо Он прославился,» весьма согласуется с последующими тропарями, в коих воспевается, что Царь веков Господь, воплотившийся от Девы, облекши огнем Божества вещественную плоть, покрывается водами иордансними, и, обновив струями их растленного Адама, сокрушает главы гнездящихся в воде змиев. За этим начинается подробнейшее раскрытие священного события иорданского: «Господь, дающий крепость царям нашим и возвышающий силу помазанников Своих, раждается от Девы и приходит для крещения, поет певец, и, обращаясь к Церкви, приглашает её радоваться, что у нея, неплодной и безчадной прежде, родились днесь водою и Духом чада; потом прославляет крещение Спасителя. Здесь предварительно слышим учение св. Крестителя и Предтечи Господня к людям, чтобы уготовили пути Христу; потом следует умилительная беседа св. Иоанна к Спасителю мира, пришедшему от него креститься: «Видал ли кто, чтобы очищали солнце, пресветлое по естеству? Как же я омою водами Тебя, Сияние Славы и Образ присносущного Отца? И как я, трава, прикоснусь к огню Твоего Божества?...» «Моисей, приблизившись к Тебе, проявил священное благоговение, коим был объять; ибо он, уразумев, что Ты гласишь из купины, тотчас уклонил лице свое: как же я открыто воззрю на Тебя, или возложу на Тебя руку?» «Имея разумную душу и будучи почтен даром слова, я стыжусь вещей неодушевленных; ибо если крещу Тебя, то осудят меня гора, дымящаяся огнем, море, разступившееся надвое, и сей Иордань, обратившийся назад ибо Ты еси Христос – Божия премудрость и сила.» И опять слышится величественный и сладостный глас, что крещается Господь: «Иисус, Начальник жизни, идет разрешить осуждение первозданного Адама: Сам, как Бог, не имея нужды в очищении, Он ради падшего очищается во Иордане: где убив вражду, дарует мир, превосходящий всякое разумение.» Он стоить, поет певец, среди безчисленного множества крещающихся, а Иоанн поучает людей познать в Нем истинного Бога и сотворить плоды достойные Его. Но се Он вошел в воды, и с трепетом и удивлением созерцают предстоящия Ему на Иордане Ангельския Силы такое снисхождение Бога, как Он, держащий в своей власти составь горних вод, стоить в плоти в водах, Бог отцев наших. За сим певец призывает всех верных богословствовать немолчно с безплотными, невидимыми зрителями крещения Спасова, славить Отца и Сына и Духа Святого, Троицу Лицами, но по естеству Единого Бога, и снова прославляет преславное событие: «Тайну преславную вавилонская изобразила пещь, когда источила росу, ту тайну, что Иордан имел принять в струи свои невещественный огнь и объять во плоти крещающегося Творца.» «Оставь всякий страх, сказать Избавитель Предтече, и крести Меня снисшедшего…» и, «услышав глаголы Владыки, Креститель с трепетом простирает руку, но коснувшись верху главы Создателя своего, вопиет Ему: освяти меня, ибо Ты Бог мой!» В конце канона певец величает Пресвятую Приснодеву Богородицу, честнейшую горних воинств; от Нея обращаясь к Её Сыну, величает Его, просящего крещения от Иоанна и в то же время от Отца свидетельствованного, как Единого от Троицы. Среди этих величаний, певец взывает к Давиду, да приидеть духом к просвещенным и да поет, что нищий Адам в падении воззвал, и услышал его Господь и растленного обновил напоминает нам наставление св. Пророка Исаии измыться и, оставив злые дела, идти ко Христу, окропляющему приступающих к Нему с верою животворною водою в обновление и крещающему их Духом в жизнь нестареемую. Исповеданием благотворных действий св. тайны крещения гимн заключается.

Торжествен и исполнен сладостных чувств христианского умиления¹⁹⁵ канон св. Космы на Сретение Господне. После торжественнейшего тропаря: «Да каплють облака воду, ибо солнце – Христос, – объятое легким облаком, нетленными руками, явилось в храме как младенец…» – певец обращается к Симеону Богоприимцу с трогательным воззванием: «укрепитесь руки Симеони, от старости ослабевшие и одряхлевшие стопы старца двигайтесь быстро в сретение Христу...», и снова обращается к природе, да торжествует, ибо Перворожденный от Отца прежде всех веков и перворожденный Младенец от Девы нетленные простирает Адаму руку спасения и являет сообразным Божеству естество человеческое, из земли происшедшее и в нее опять отходящее. Затем, после славословий Явившемуся, слышится радостная беседа Богоматери к старцу Симеону и его ответ на слова Нетленной: «С радостью приими, Симеоне, младенствующего возрастом Христа, взывает Богородица. Бож. старец, видя Слово, держимое руками Матери, уразумел славу, явленную в древности Пророку, и воскликнуть: радуйся, Честнейшая! Ты, как престол, держишь Бога, владычествующего незаходимым светом и миром. А я страшусь принять в объятия Младенца Бога.» От преблагословенной Матери старец обращается к Её Сыну, и, исповедуя Его Богом своим, просит у Него отпущения идти во ад, дабы «известить Адама и благовествовать Еве, что скоро Бог низойдет до ада, плененным подаст свободу.» Обращаясь снова к Богородице, он предрекает Ей страдания Её. В заключении канона, призвавши верных величать Перворожденное Слово Безначального Отца, Сына первородящася Матери, певец поет Христу радостный глас Симеона и священнолепное исповедание целомудренной и преподобной старицы Анны Пророчицы; трогательные молитвы и величания предваряют ирмос и тропари последней песни.

В каноне на Преображение Господне, св. Косма, изображая светлыми чертами преславное событие фаворское, часто обращается с Самому Господу Иисусу Христу, исповедуя величие Божества Его и Его нам благодеяния, и прославляя Его со Отцем и Духом Святым.

Канон его на Успение Пресвятыя Богородицы есть торжественнейшая песнь о той божественной славе, в какой Небесная Царица явилась всему видимому и невидимому миру в честном Своем успении.

Канон на Воздвижение Креста Господня есть радостное пение о чудесной, спасительной силе креста, прообразовательно показанной еще в Ветхом Завете, но во всей силе открывшейся уже в мире христианском. Певец, созерцатель Божиих таин, поет нам о мире, обновленном силою крестною. Безплотные совокупили лик с земнородными и вкупе преклоняют колена Христу; духи злобы удалились; они связаны силою крестною. В заключены песнопения он величает Богоматерь, как таинственный рай, возрастивший нам Христа, которым насаждено на земле крестное, живоносное древо.

После рассмотренных творений, особенно достойны внимания каноны св. Космы: в неделю Ваий и на великий четверток; также четырепеснець великой субботы.

Канон в неделю Ваий состоит из славословий Спасителю, в которых прославляются Его Божество и таинство нашего спасения, совершенного Им. Вот несколько этих славословий: «Воспойте, людие, достойно Бога в Сионе, вознесите и молитвы Христу во Иерусалиме, господственно во славе грядет Он, на Котором утверждена Церковь взывающая: Осанна, благословен Ты, грядущий.» «Бог, седящий на Херувимах в селениях горних и призирающий на смиренных, Сам шествует господственно во славе, и все исполнится божественною хвалою Ему: мир Израилю и спасение язычникам.» «Воскликнули в радости духи праведных ныне новый завет полагается миру, и люди да обновятся окроплением божественныя крови!» «Веселись Иерусалим! Торжествуйте любящие Сион! Ибо пришел Господь Сил, царствующий во век; да благоговеет вся земля пред лицем Его и да восклицает все творения Господни благословят Господа!» «Бог – Господь наш и Он явился нам, составьте праздник, приидите – станем в веселии величать Христа и, держа ваиа и ветви, в песнях восклицать: благословен грядущий во имя Господа Спасителя нашего!»¹⁹⁶.

Четырепеснец великой субботы начинается высоким исповеданием богослова-певца, что в страдании и смерти Спасителя Его Божество не отделилось от Его плоти, хотя и пребыло бесстрастным. За этим исповеданием следуют торжественный песни о победе Пребожественного Страдальца над адом и о славе гроба Христова, после чего снова исповедуется неразлучность Божества с человечеством во Христе и вместе неразлучность Его с Отцом и Духом. Затем, объятый благоговейным чувством страха, певец воспевает погребение Господа: «Да подвигнется с трепетом небо и да поколеблются основания земли! Ибо вот сопричисляется к мертвым и в малом гробе вмещается Живущий на высотах небесных…» «О необычайные чудеса! о благость! о неизреченное терпение! Живущий на вышних небесах добровольно запечатлевается под землею, и Бог называется позорным именем обманщика. Его отроки благословите, священники воспевайте, люди превозносите во все века.» Заключается песнь прекрасною утешительною беседою, таинственно проглаголанною умершим Господом Своей Пречистой и Пренепорочной Матери. В этой тайной беседе Спаситель предвещает Приснодеве Свое воскресение.

Каноны св. Космы составлены им так, что из начальных букв ирмосов и тропарей составляется какая либо мысль: это называется краегранесием или акростихом канона. В этом подражали Косме и другие песнотворцы, самый Иоанн Дамаскин, но в особенности Иосиф Песнописец, второй Косма по духу и тону своих песнопений. Другая особенность канонов св. Архипастыря маиумского состоит в том, что каждый тропарь песни канона оканчивается последним стихом ирмоса этой песни. От этого его каноны получили наименование круглых.

Свое скудное обозрение высоких творений св. Космы предоставляем восполнить превосходно оценившему их творцу похвальной службы св. Иерарху маиумскому¹⁹⁷. «Ясно возгремел еси недоуменное, страшное же и великое, блаженне, всех Царя строения таинство, поет певец и песнми красными к песнословию возвеселил еси Христову невесту, ясно изложив Христовы божественныя тайны. Предочистив око твоего сердца страстного смущения, Космо иерарше, пение воспел еси красное и спасительное и Церковь просветил еси. Целение всякого уныния бывают твоя, Космо, всехвальная любящими песненная наслаждения догматами, украшаемая и сладкогласия добротами. Яко чудны твоя песни и всякого, отче, исполнены разума.» Это общая похвала всем песнопениям св. Космы. Вот и в частности суд о них «Песни дивныя сладостно поя, воспел еси неизреченное Владычне еже из Девы Пречистыя рождество. Словеса твоя яко сот сладкий явишася, благочестивых сердца веселяща, поющих крещение Спасово, сретение же Симеоново и отпущение. Не словесы, но вещми ты представил еси востание, блаженне, Лазарево из мертвых и детей хваление и зависть Иудейскую в песнех. Возвышение треблаженного древа украсил еси, воспев песнь, веселия всяческого исполнену и радости, сущия в пении того, всеблаженне! Света невещественного зарями осияем, Космо всепреподобне, страсти пречистыя написал еси, и погребение и востание и преображение Христово, научив вся воспевати: благословите вся дела Господня Господа!» Певец не находит слов выразить достоинство медоточных песней Космы, и поет «Закон побеждается о тебе похвалений, отче, ни бо имать что хвалению достойно вещати ти Владычная изрекшу величествия.» Он показывает также важное и благотворнейшее действие, какое оказали на Церковь песнопения св. Космы: «Недугующую, всеблаженне, Церковь хульными ветеньми Копронимовыми, исцелил еси писаньми, имиже сладкопесненно песнопел еси», «ими и вся ереси отгнал еси», «Космо всемирный, архиереев украшение, богословник известнейший, мудрости обитель!»¹⁹⁸.

Видели мы: что песнопения св. Космы суть более эпикодраматического, чем лирического рода: в песнопениях св. Иоанна Дамаскина напротив преобладает тон лирический, в каком он или исповедует догматы веры православной, или изливает чувства души верующей, то ликующей о Боге Спасителе, то кающейся и сокрушающейся, то благоговейно молящейся.

Любимеейшим из предметов песнопения было для этого св. песнотворца воскресение Спасителя. О нем воспел он множество прекрасных песней, из которых самое замечательнейшее произведете есть канон на Св. Пасху.

Автор сочинения: «О великих праздниках Господских и Богородичных», говорит об этом каноне следующее: «канон сей исполнен высоких мыслей и необыкновенно живых чувствований, блестит языком Пророков и витийственных Отцов Церкви, и, по свидетельству Свиды, доставил сочинителю своему наименование Златоточивого»¹⁹⁹. И действительно, по силе чувствования и высоте мыслей, это есть творение неподражаемое. Певец возносится духом превыше всего земного; он весь в свете воскресения Христова, и преисполненный блаженства в созерцании этого чудного света, объятый глубочайшим священным восхищением, гремит высокую песнь, в которой вполне выражает все чувство высокого духовного восторга, исполняющего душу при воспоминании о преславном событии в земной жизни нашего Спасителя. «Воскресения день! Просветимся, людие! Пасха! Господня пасха! Ибо от смерти к жизни и от земли на небо Христос Бог превел нас, поющих песнь победную.» «Очистим чувства, и мы узрим. Христа, сияющего неприступным светом воскресения, и «радуйтесь» явственно услышим от него, воспевая песнь победную.» Он призывает к торжеству и веселию небеса и землю, «весь мир видимый и невидимый: ибо востал Христос, веселие вечное,» и, усматривая повсюдное торжество, взывает «Ныне все исполнилось светом небо, земля и места преисподния», обращается к Виновнику всеобщей радости с молитвою о спрославлении Ему в царствии Его и воспевает Его, Агнца непорочного, нашу пасху, истинного Бога. благословенный нам венец, пасху чистительную, правды солнце. Затем, воспоминая о том дивном шествии, какое некогда совершали от преисподних к свету невечернему за Воскресшим души, избавленныя им от уз адовых, призывает и нас приступить со светильниками к исходящему Христу из гроба, яко жениху, и спраздновать любопразднственными чинми Пасху Божию спасительную. После сего следует ряд восторженных восклицаний о сокрушении верей вечных и отверзении дверей райских Иисусом Христом, о совоскресении Ему всеродного Адама, облечении в нетление благолепия смертного (естества) человеческого, страстию Господа. Прекрасные тропари: «Смерти празднуем умерщвление», «Яко воистину священная» и пр. и «Сей нареченный и святый день», заключают ряд сих пений. Певец призывает чад Церкви приобщиться Христова царствия, и созерцая духом их безчисленные сонмы, отвсюду приступившие к небесному Сиону, в радости взывает словами Исаии: «Возведи окрест очи твои, Сионе, и виждь, се бо приидоша к тебе от запада и севера и моря и востока чада твоя, в тебе благословящая Христа во веки.» Песнь Живоначальной Троице предваряет ряд следующих за тем величаний и славословий Воскресшему из гроба. За ними, после обращения к Богоматери с радостным словом о воскресении Сына Её, певец снова обращается к Спасителю и, в живом чувстве веры в непреложность божественного и сладчайшего обетования Его пребыть с нами до скончания века, заключает свою песнь молитвою к Нему, да подаст нам истее (совершеннее) Его приобщатися в невечернем дни Его царствия.

Но и все другия воскресные песни св. Иоанна преисполнены красот, в особенности его воскресные и крестовоскресные каноны восьми гласов. Это как бы продолжение победной пасхальной песни. Та же глубина мыслей, та же преисполненность радостного чувства, что и в каноне Пасхи, составляют и их отличие. Так два канона 1-го гласа начинает он торжественным воззванием к Господу: «Твоя победительная десница боголепно в крепости прославися,» и в превосходных тропарях воспевает благодеяния Спасителя роду нашему. Приводим несколько этих сладкопений: «Иже руками пречистыми богодетельне из персти создав мя, руце распростерл еси на кресте, от земли взывая тленное мое тело, еже от Девы приял еси.» «Христос обожает мя воплощался, Христос мя возносить смиряяся, Христос безстрастна мя соделовает… Христос возносить мя распинаем, Христос совоскрешает мя умерщвляем, Христос жизнь мне дарует. Тем же с веселием руками плещаяй, пою Спасителю победную песнь: яко прославися»²⁰⁰. Не редко свои хвалебныя исповедания певец и здесь облекает высокими библейским словом «Кто сей красен из Эдома и сего очервление ризное от винограда восорска, красен яко Бог яко человек же кровию плоти ризу очервлену нося? Емуже поем вернии; слава силе Твоей, Господи!» «Христос будущих благ явлься Архиерей, грех наш разорил есть, и показав странен путь, своею кровию в лучшую и совершеннейшую вниде скинию, предтеча нам во святая»²⁰¹.

Поя песни воскресению Спасителя, св. Дамаскин почтил множеством сладостных песнопений Матерь Живодавца, «Боголепную и честную Отроковицу, Пречестную Херувим»²⁰². Из Богородичных песней его особенно замечательны богородичны 8 гласов, поемые на великих вечернях воскресных пред песнию: «Свете тихий», и называемые обыкновенно «догматиками», потому что в них св. певец со всею точностью и определенностью изложил догмат православной веры о соединении двух естеств в едином Лице Богочеловека Иисуса Христа, а также догмат о приснодевстве Пречистой Матери Его. Каноны Пресв. Богородице на повечериях особенного также заслуживают внимания. Замечательны и его воскресные антифоны. В них, среди умилительных молитв ко Христу Богу, воспевается Божество Духа Святого, Его единосущие со Отцом и Сыном и божественный действия во всем мире, особенно в роде человеческом.

Из песнопений св. Дамаскина на Господские праздники, после канона Пасхи, особенно замечательны каноны на Пятидесятницу, Рождество Христово, Богоявление и Преображение. А из сих особенною торжественности отличается канон Пятидесятницы. Ирмос «Божественным покровен медленоязычный мраком извитийствова богописанный закон», предначинает ряд величественных исповеданий славы Пресвятыя Троицы, «Непостижима есть Богоначальнейшая (Троица)» поет певец ибо Она явила неученых красноречивыми, рыбарей – победителями мудрых в слове и избавила от глубокого мрака безчисленные народы озарением Духа,» «Царю царей, единый столь великий от столь великого, Слово происшедшее от безначального Отца, Ты, как благодетель, поистине ниспослал равномощного Твоего Духа Апостолам поющим слава державе твоей, Господи.» «Составив словом божественную баню возрождения для сложного естества человеческого, Ты, Слове Божий, дождоточиши мне струю от нетленного, прободенного Твоего ребра, о Божий Слове, запечатлевая сие теплотою Духа.» «Все народы преклоняют колена пред Утешителем, Сыном Отца, и Отцем с Ним единосущным ибо в трех Лицах познали существо единое, поистине неприступное и безначальное, когда озарил их свет – благодать Духа.» «По благоволению Своему свободному, неподвластный нисходит Дух от Отца, умудряя Апостолов в языках и, как равносильный и единосущный Отцу, запечатлевая живоносное слово, которое изрек Спаситель.» «Стройный звук музыкальных орудий гремел в честь слитому из злата бездушному истукану: светоносная же благодать Утешителя удостаивает нас взывать: благословенна Ты Троице Единая, Равносильная, Безначальная!» «Трисветлый образ Богоначалия расторгает узы и орошает пламень; отроки воспевают и все созданныя твари благословляют Спасителя и Вседетеля, как Благодетеля.» Столь же величественны и все другие ирмосы и тропари канона на Пятидесятницу, который на греческом имеет стихотворную форму²⁰³.

Погребальные песни св. Иоанна одушевлены сильным чувством и вызывают похвалы даже неблагоприятствующих греческой церкви²⁰⁴. В этих песнопениях, оплакивая краткость жизни человеческой и напрасные суетливые заботы людей о привременном и преходящем, певец возвещает о смерти, о неведомом пути, куда отходит почивший, и, среди умиленнейших молитв ко Христу Спасителю, делает трогательные обращения к собравшимся на гроб почившего, иногда от лица самого усопшего. Почивший поведает нам о трепете своей, отрешившейся от тела, души, и просить молиться за него к Господу. «Какая сладость жизни бывает непричастна печали? Какая слава стоить на земле непреложна? Все легче тени, все обманчивее снов: одно мгновение, – и все это смерть отнимает у нас, но во свете, Христе, лица Твоего и в наслаждении Твоей красоту, упокой, как человеколюбец, того, кого избрал Ты.» «Плачу и рыдаю, когда помышляю о смерти и вижу лежащую во гробе, по образу Божию созданную нашу красоту, безобразную, безславную, не имеющую вида…» «Приидите, последнее целование дадим, братие, умершему, благодаря Бога: усопший оставил родство свое и ко гробу стремится.» «Ныне разрушается лукавое житейское торжество суеты. Дух оставил селение, брение очернилось, сосуд разрушился, безгласен, нечувствен, мертв, недвижим предавая его гробу, Господу помолимся дать вечное упокоение почившему.» «Приидите, внуки Адама, увидим на земле поверженного того, кто был нам подобен, все благолепие отложившего, разрушаемого во гробе гноем, червями, тьмою, землею покрываемого: оставив его невидимым, Христу помолимся даровать ему вечное упокоение.» «Видя меня бeзгласным и бездыханным пред вами, восплачьте о мне, братья и друзья, сродники и знакомые: вчерашний еще день собеседовал я с вами, но внезапно нашел на меня страшный час смертный: приидите же все любящие меня и целуйте меня последним целованием, ибо уже не буду с вами ходить или беседовать: к Судии отхожу, где нет лицеприятия: раб и владыка вместе предстоять, царь и воин, богатый и убогий, в равном достоинстве: каждый от своих дел прославится или постыдится: но прошу всех и молю, непрестанно о мне молитесь Христу Богу, да не низведен буду по грехам моим на место мучения: но да поселить меня там, где свет животный.» «Прости, суетная жизнь, простите, все друзья, сродники и дети мои: иду в путь, коим никогда не ходил.» «Нашла смерть как хищник, нашла губительница, и низложила меня, нашла, и показала меня несущим, нашла, и я – земля, лежу как не сущий.» «Приидите и видите все странное и грозное видение, и не мудрствуйте больше о привременном. Днесь душа от тела разлучается, проставляемая к миру вечному: идет в путь она, коим не шествовала; идет к Судии нелицеприятному, где предстоят чины Ангелов страшно, братие мои, оное судище, на котором вси предстанем наги: одни убо увенчаваемые, а другие посрамляемые. Итак возопием к Безсмертному Царю: когда будешь испытывать сокровенные дела человеков, тогда пощади раба Твоего, которого приял еси, Господи человеколюбче!»²⁰⁵ Так певец высокой радости спасения нашего, и тяжкой скорби об умерших дал тот святой характер, какой должна иметь у христиан сия скорбь.

Надгробные песни его, проникнутая живым упованием на человеколюбие Христово, утешают нас в сетованиях по усопшем собрате нашем, а разительными изображениями смерти, обличающей суету всего земного и суда посмертного побуждают плакать и сокрушаться о нашей напрасной суетливости. И, потрясенная ими во всей глубине своей, душа припадает с теплою сердечною молитвою к Безсмертному Царю Христу Богу, да упокоить преставившегося во царствии Своем небесном, где святые все упокояются.

Все прочие песнопения св. Иоанна Дамаскина носят на себе тот же характер, какой имеют и разсмотренные нами: сила чувства и возвышенность мысли, светлые образы и витийственное слово составляют их неотъемлемое качество. Св. песнотворец сей, наравне с св. Космою, по преимуществу пред прочими усвоил духу своему высокие животворящие речи божественных певцов – Пророков и усладительные слова святых богомудрых Отцов Церкви, вселенских учителей; потому и сам явился богоглаголивым певцом, богословом и божественным учителем Церкви православной, как именует его сама она²⁰⁶.

Кроме свв. Космы и Иоанна в восьмом веке церковными песнотворцами были: святой Стефан Савваит, творец канонов, которому принадлежат каноны: на Обрезание Господне, мученику Кириаку²⁰⁷ и др.; Феофан Исповедник, сочинивший каноны на некоторые церковные празднества²⁰⁸, и Феодосий, епископ сиракузский, коему принадлежат некоторые песнопения, находящиеся в Постной Триоди²⁰⁹.

Между тем еще при жизни всех означенных певцов Промысл Божий готовил следующему веку новых песнотворцев. Не задолго до кончины св. друзей Космы и Иоанна родились два святые брата, имевшие утешать Церковь Христову в её скорбях от иконоборцев то были св. Феодор и св. Иосиф Студиты. Лет двадцать пять спустя после, родились еще два песнотворца: св. Феофан Начертанный и св. Иосиф Песнописец.

Святые Феодор и Иосиф Студиты родились в Царьграде в царствование Константина Копронима от благородных и благочестивых родителей: Фотина и Феоктисты. Имея богатое состояние, Фотин дал самое лучшее образование своим детям. О св. Феодоре в житии его говорится, что он, изучая греческую философию, быль сам философ и прекрасный оратор. Но главное достоинство образованности его заключалось в отличном знании Свящ. Писания и догматов православной веры, так что еще в юности он обличал еретиков, а из них никто не мог его переспорить. После VII вселенского собора св. Платон, из числа Отцов сего собора, дядя Феодора и Иосифа по матери, взял их и третьего их брата, Евфимия, с собою в местечко Сакудиан, где основал он монастырь. В то время благочестивые родители св. детей, по взаимному согласию разставшись друг с другом; вступили оба в монастыри и приняли на себя иноческое пострижение; а смотря на их пример и пламенея сами любовью к Богу, и юноши вступили в монашество. Скоро св. Феодор был поставлен от престарелого Платона настоятелем обители вместо него; предварительно же рукоположил его в пресвитера святой Тарасий, по просьбе Платона. Изгнанные Константином! Копронимом в заточение в Солунь, и вызванные отсюда в свой монастырь благочестивою Ириною, святые Платон, Феодор и Иосиф, скоро оставили его, по причине нашествия Сарацин, и, к радости царицы и патриарха, пришли в Царьград. Здесь предоставлен им был Сгудийский монастырь неусыпающих, основанный еще в давние времена римским патрицием Иоанном Студием и опустошенный Копронимом.

В этом монастыре начал слагать свои песнопения св. Феодор; здесь же вероятно и св. брат его Иосиф занимался вместе с ним составлением церковных песней. Император Никифор, изгнавший Ирину, заточил святых песнотворцев с их дядею и другими Отцами на острова, откуда вызвал их благочестивый Михаил Куропалата. Вскоре после этого скончался св. Платон; а св. Иосиф сделан был архиепископом Солуня, где некогда терпел заточение. За этим о нем уже не упоминается в дальнейшей истории брата его, который с ревностию подвизался за святые иконы против Льва Армянина, отнявшего у Михаила царство в 813 году. Св. Феодор скончался при Михаиле Косноязычном, шестидесяти семи лет от роду, претерпев много страданий за православие от различных мучителей. Время кончины св. Иосифа неизвестно²¹⁰.

Св. братья Иосиф и Феодор Студиты были певцами, по преимуществу, покаяния и замечательны тем, что составили службы великого поста, присоединив к покаянным песнопениям прежних времен множество собственных. В Постной Триоди, книге, собранной их трудами²¹¹, св. Иосифу принадлежат канон в неделю Блудного сына и трипеснцы почти на каждый день великого поста и сыропустной недели; а св. Феодору каноны в неделю мясопустную, крестопоклонную и субботу мясопустную, также другие трипеспцы на разные дни св. Четыредесятницы и многие стихиры. Кроме сих, св. Иосифу принадлежит второй канон на Вознесение Христово (кроме 8 и 9 песн.), а св. Феодору множество стихир, помещенных, по словам Алляция, в Минеях месячных²¹².

Песни их исполнены великого умиления и вместе заключают в себе богатые утешения веры. Таковы особенно предпразднственные и попразднственные их трипеснцы Св. Кресту Господню, но в особенности канон св. Феодора, воспеваемый в самую неделю крестопоклонную. По силе и живости радостного чувства, по выспренности и по красотам слова, эта торжественная песнь подобна воскресным песнопениям св. Иоанна Дамаскина. Самые ирмосы для своего канона св. Феодор заимствовал от пасхального канона и, согласуясь с восхитительным их тоном, воспел новые прекрасные гимны христианского торжества о честном и животворящем кресте Христовом, на котором Господь совершил наше вечное спасение. Но и все покаянные каноны и трипеснцы св. братий Студитов исполнены утешений веры в своих прекрасных Троичных и Богородичных тропарях.

Св. Феофан Начертанный родился в начале IX века в Иерусалиме от св. родителей. Отец его, св. Иона, быль пресвитер. Когда старший брать св. Феодор Начертанный, приходил в возраст, – родители их отдали обоих сыновей в лавру Св. Саввы к одному просвещенному и добродетельному пресвитеру, чтобы дети научились от него Слову Божию и страху Господню. Это было в царствование Льва Армянина. Явившись в скором времени к иконоборцу-царю, в качестве посланников-обличителей его от лица иерусалимского патриарха Фомы, святые братья посланы были им в заточение. Освобожденные от уз Михаилом Травлием, они отправились в Царьград и здесь многих обратили к православной вере, за что, по проискам иконоборца Иоанна (в последствии патриарха цареградского), посажены были в темницу, а из нее препровождены были в заточение в Сосфениум. Отсюда, при сыне Михаила Феофиле, по повелению его, перемещены они были во Афусию; и, после претерпенных здесь страданий, были вызваны императором, который, когда предстали к нему святые братья, излил всю ярость свою на сих ревностнейших поборников православия. Для устрашения всех иконопочитателей, Феофил приказал начертать на лицах исповедников надпись и отослал их в Палестину. Целые сутки терзали св. страдальцев чертившие их лица; кровь лилась ручьями; наконец надпись была окончена. Она состояла из следующих стихов «Всем желающим видеть град, где чистейшие стопы Бога Слова стояли в утверждении истины! Сии бывшие в оном священном месте, как безчестные сосуды суеверия, по вероломству и заблуждению, оскверненные многими гнусными поступками, нигде не терпимые, как богоотступники, нечаянно явились в царствующем граде: но за неоставление непотребного безумия снова осуждаются и изгоняются, с выжженными на челе знаками, на подобие казненных.» Отходя, св. страдальцы изрекли к мучителям «знайте все, кто слышит, что Херувим, стрегущий рай, когда узрит на лицах наших сие начертание, отступить пред нами, и пламенное оружие даст плещи, предоставляя нам свободный вход в рай. Ибо от века не было такого нового мучения. И сии надписи найдутся на лицах наших и в день Суда, а вам будет повелено прочесть их, по сказанному: пояеже сотворяете единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе.» В Апамии Вифинской, где заточили их по повелению Иоанна, св. Феодор скончался. Святой же Феофан, оплакавший его прекрасною песнию, дожил до тех дней, когда возсиял свет православия, и тьма ереси иконоборной, 120 лет смущавшей Церковь Христову, была совершенно прогнана. Вызванный с другими св. Отцами из заточения, по смерти Феофила, благочестивою супругою его Феодорою, он явился в Царьград, нося на лице своем явный знак блистательной победы над зловерием, и, по словам жизнеописателя, был среди Отцов, как Херувим среди Ангелов. Украсив торжественною песнию празднество возстановления св. икон, св. Феофан рукоположен был, св. патриархом цареградским Мефодием Исповедником, в митрополита знаменитой Никеи, после двадцатипятилетних (с 817 по 842 год) страданий за православие²¹³.

Св. Феофану Начертанному принадлежат следующие песнопения: 1) в Октоихе каноны: Ангелам, Апостолам и об умерших; 2) в Триоди Постной – каноны: в неделю Православия два, утрени и повечерия, в среду 4-й недели поста и четыре начальных песни первого канона в субботу Ваий; 3) в Триоди Цветной – каноны: Пресвятой Богородице в неделю Мироносиц, на Преполовение Пятьдесятницы и Св. Духу на повечерии Пятьдесятницы; 4) в Минеях четвертая стихира на литии 14 сентября, стихиры Богоявлению на хвалитех 2, 3, 4 и 5-го чисел января, пятая хвалитная стихира и канон праздника Благовещения Пресвятыя Богородицы. Кроме сих находятся в месячных Минеях следующие каноны его: патриарху Софронию, Феофилакту, епископу никомидийскому, Кириллу Адександрийскому, мученику Савину, мученикам Хрисанфу и Дарии, Стефану Чудотворцу. Георгию Победоносцу и Феодору Начертанному²¹⁴.

Исполнены духовного веселия и красот все песнопения св. Феофана, особенно же прекрасны его канон на Благовещение Пресвятыя Богородицы и стихирные песни на Св. светы явлений Господних.

Канон на Благовещение составлен в форме разговорной по алфавиту до 8-й песни, которая вместе с 9-ю принадлежит св. Иоанну Дамаскину и также написана в виде разговора между Богоматерью и Архангелом благовестником. Св. Феофан в своих песнях распространил прекрасную песнь св. Иоанна. «Давид, твой праотец Владычице, да поет Тебе, движа лиру духовную: внемли, дщерь, радостному гласу Ангела; ибо он возвещает Тебе радость неизреченную.» После этого торжественного воззвания певца к Пресв. Богородице начинается беседа между Ангелом и Богоматерью. Ангел «В радости взываю к Тебе: приклони слух Твой и внемли мне, возвещающему безсеменное зачатие Бога: ибо Ты, Всечистая, обрела такую благодать пред Господом, какой еще ни одна жена не обретала.» Богородица: «Я желала бы познать силу слов Твоих, Ангел скажи яснее: как сбудется сказанное Тобою? как зачну. я – дева юная? и как я могу сделаться материю моего Создателя?» Ангел «Кажется, Ты думаешь, что мои слова коварны: радуюсь, видя осторожность Твою: но дерзай, Владычица, ибо когда угодно Богу, то и необычайное удобно совершается.» Богородица: «Нестало князя от Иуды, и уже настало время, в которое имеет явиться чаяние народов Христос но ты объясни мне, как я могу родить Его, будучи девою?» Ангел отвечает на это, что образ зачатия несказанен и совершится оно силою Духа Святого. Пресв. Дева изъявляет опасение быть прельщенною подобно праматери. Ангел ответствует, что он Божий предстатель и что поведает Ей совет Божественный. На её дальнейшие вопросы, как возможет она родить Бога, родить и пребыть нетленною, он указует на прообразы чудного poждeния и на пророчества о нем ветхозаветные. Тогда богомудрая Дева, уверясь в истине слов его, отвечает «Приняв радостный глас слов твоих, Гавриил, я исполняюсь божественного веселия, ибо ты возвещаешь радость и радость безконечную.» Ангел «Тебе дана божественная радость, Богоматерь! Тебе, Богоневеста, вся тварь восклицает радуйся. Ибо Ты одна, Пречистая, предопределена быть материю Сына Божия!»

Песни Богоявлению также, после торжественных славословий певца, заключают в себе беседы между Господом, просящим крещения у Иоанна и Крестителем, отрекающимся исполнить сие страшное для него дело. На приглашение Господа к Предтечи крестить Его, ответствует сей: «Высоты небесные никакоже изследих, звезд число, ниже землю измерих и како верху Твоему коснуся рукою? Како же крещу Тя, носящего горстию тварь? Тем же зову Тебе: благословен явлейся Боже наш, слава Тебе.» «Сопрестолен Отцу и Духу сый, ангельскими воинствами дориношуся, ответствует Господь: но в малом вертепе странствуя, родихся в Вифлееме за благоутробие. Тем же ныне десницу Твою Мне взаимствуй, да отмыю во мне мира прегрешения.» «Потопил еси иногда грех при Нои, словом разверзый хляби небесныя; и како Тя Иордан видев стерпить? Уже бо струю отврати. Позна Тя тварь вся, и аз зову Тебе: благословен явлейся Боже наш, слава Тебе!» Да исполнится Отчее благоволение, приидох на землю, одеявся в нищету; небо Мне престол, земля же подножие; Тебе же выю преклоняю, на сие бо приидох, Мене крести, во Мне человеков очищающа прегрешения.» «Ты Израиля столпом и облаком первее световодяй и орошая в пустыни: Ты, владычествуяй всеми, естеством несказанный, в рабий зрак како одеялся еси? Не прикоснуся Тебе огню сено: Сам мя крести, аз бо требую от Тебе очищение прияти.» «Что недомышляешися, Крестителю, смотрения, еже совершаю за всех спасение? Древняя остави ныне и помышляй полезная: веруй Богу сошедшему и приступив Мне послужи; Бог бо приидох, за благоутробие, Адама очистити от падения.» «Вземляй наша грехи на рамена, пришел еси, Иисусе, к струям иорданским: аз же ужасохся Твоего страшного пришествия. Како убо ми велиши крестити Тя? Сам мя очистити пришел еси, и како крещения от мене просиши, всех очищение?» «Естества Моего непостижимое слово, в рабий же зрак одеявся приидох на Иордан, никакоже Мене отрецыся. Гряди, не бойся, приближися ко Мне. Десницу на верх мой положив, возопий: благословен явлейся Боже наш, слава Тебе! О паче ума безмерныя Твоея нищеты, Слове Божий! Мене ради падшего, познах Тя за милосердие во Адама облекшася, и сущия от Адама обновляюща, и повинуяйся Твоему велению верно зову Тебе: благословен явлейся Боже наш, слава Тебе!»²¹⁵ Кроме исчисленных нами творений, св. Феофану принадлежит еще канон на исход души, который есть также творение замечательное. Ему отдают похвалы и западные ученые²¹⁶.

Св. Иосиф Песнописец родился в начале IХ-го века в Сицилии, от благочестивых родителей, Плотина и Агафии, кои дали своему сыну хорошее образование. Удалясь с родины вместе с родителями, по случаю нашествия на Сицилию магометан арабов, св. Иосиф разстался с ними в Пелопонесе и удалился в Фессалонику, где вступил в монастырь и принял иноческое пострижение. За строгое подвижничество и святую жизнь его и по просьбе настоятеля обители, епископ Фессалоники рукоположил его во пресвитера. Скоро прибыл сюда св. Григорий Декаполит. Он сделался другом Иосифу, и взял его с собою в Византию, смущаемую тогда ересью иконоборства. Св. мужи, поселясь в Византии, при церкви св. мучеников Сергия и Вакха, отсюда обходили улицы и площади города, а также посещали и домы, повсюду умоляя верных не прельщаться ересью. Из Византии св. Григорий послал друга своего к папе Льву III-му возвестить о бедствиях Церкви греческой; но морские разбойники, подкупленные иконоборцами, чтобы захватывать всех беглецов и представлять в их руки, схватив Иосифа, привели его в Крит. Здесь он был посажен в темницу, где провел шесть лет, и был ангелом-хранителем для других узников, в ней находившихся. В год смерти Льва Армянина (820 г.) явился Иосифу святитель Николай, и, известив его о смерти гонителя, чудесно освободил его от оков, после чего св. узник еще чудеснее был перенесен в Константинополь. Не было уже в живых св. Григория, и св. Иосиф поселился при гробе его вместе с учеником Григория, Блаженным Иоанном, а по смерти сего переселился в одно уединенное место за городом, по близости церкви Св. Иоанна Златоустого. Устроив здесь храм во имя Святителя Николая, св. Иосиф перенес в оный мощи св. Григория и блаженного Иоанна, и вскоре устроил монастырь и собрал братию. Получив в Фессалии часть мощей св. Апостола Варфоломея, св. Иосиф создал в обители своей храм во имя сего Апостола и в оном положил его нетленные останки. Он пожелал украсить память сего Апостола песнопениями, но, раздумывая, будет ли угодно св. Апостолу это желание, не дерзал привесть его в исполнение. Между тем, пламенея сим желанием, св. муж, за сорок дней до наступившего празднества св. Варфоломею, усилил свои молитвы к Господу, прося открыть, угодно ли Божеству его желание, и, если оно угодно, даровать премудрость свыше, чтобы достойно мог он восхвалить св. Апостола Христова. В навечерии праздника св. Варфоломею, Апостол сам является в алтаре Иосифу, облеченный в белые ризы, и подзывает Иосифа из храма, где молился он, к себе. Когда этот с трепетом приступить к царским вратам, св. Апостол Варфоломей взял Евангелие с престола и, положив оное на перси его, сказал «Да благословить Тебя десница Всесильного Бога, и да истекут на язык твой воды небесной премудрости! Да будет сердце твое престолом Святого Духа, а твои песнопения да усладят вселенную!» Сказав это, Апостол стал невидим, а св. Иосиф, исполняясь несказанной радости, весь простерся к благодарению. С тех пор он начал слагать своя сладкие песнопения. Феофил иконоборец изгонял его в заточение, откуда возвращенный с другими Отцами царицею Феодорою, Иосиф сделан быль от св. Игнатия сосудохранителем Великия церкви. От Варды снова терпел он заточение за свои обличения. Возвращенный при Василии Македонянине, он получил от Св. Фотия в управление все церковное строение. Как Игнатий, так и Фотий любили и глубоко почитали св. Иосифа, уже старца в то время; Фотий именовал его человеком Божиим, Отцем Отцев, Ангелом во плоти, и, избрав его своим духовником, повелел и всему клиру приходить к нему на исповедь. В глубокой старости скончался св. Иосиф, изнемогши телом от многих трудов, в каких от юности подвизался, от постнической жизни, а также от уз и страданий, какие неоднократно терпел ради Господа. В ночь с среды на четверг Светлой недели почил он кончиною праведника, быв предварительно извещен от Бога о приближившейся смерти. Это было в 883-м году апреля 4-го дня, когда и празднуется Церковно св. и всехвальная память сего св. песнотворца²¹⁷.

Св. Иосифу принадлежат следующие песнопения: 1) в Октоихе каноны: покаянные Господу Иисусу Христу, св. Иоанну Предтече, св. Кресту, Святителю Николаю, и Всем Святым; 2) в Цветной Триоди канон в неделю Самаряныни, восьмая и девятая песни второго канона на Вознесение²¹⁸ и трипеснцы на каждый будний день от недеди Фоминой до недели Всех Святых, помещенные в конце Триоди нашей;

в Минеях месячных сто восемьдесят канонов праздникам Господским и дням святых²¹⁹.

Одним из лучших произведений св. Иосифа должно признать его трипеснцы и четверопеснцы Пентикостариона. В них светлые, исполненные живейшей радости, победные песни о воскресении Господа Иисуса Христа, Его победе над адом и смертью, о прославлений Его на небесах и ниспослании от Отца равномощного Себе Духа ученикам, срастворяются умилительными молениями к Господу Иисусу и к Его Пречистой Матери. Певец совместил в сих песнопениях выспренность воскресных канонов Дамаскина, с тихою торжественностью песнопений Анатолия и Андрея. То проповедует он высокую тайну спасения нашего, то исповедуется Богу Спасителю, то умиленно молится Ему; и его песнь из торжественного благовестия переходит в выражение радости, потом становится молитвою и снова обращается в благовествование. По живописности образов, в каких излагает св. певец священнейшие события, как эти. так и другие песнопения его весьма много имеют сходства с песнопениями св. Космы Маиумского, которому по преимуществу пред другими песнотворцами подражал св. Иосиф в творениях своих²²⁰. Особенными красотами отличаются трипеснцы, в коих св. Иосиф воспевает вознесение Господа и сошествие на Апостолов Духа Святого. Приведем несколько этих сладкопений: «Восходя от земли к небеси, не отлучен быль еси Отца и соседя Владыко и Духу, егоже учеником послал еси с небесе Утешителя.» «На Херувимску раму носим, вознеслся еси во славе, зрящим Тя учеником Твоим, Господи, и вопиющим непрестанно: вся дела Господня Господа пойте и превозносите Его во веки!» «Сошел еси первее без плоти, возшел же еси плоть нося, юже приял еси, страхом же врата небесная Тебе отверзошася, а уми небеснии, зряще, дивяхуся, глаголюще: слава еже нас ради, Владыко, Твоему сошествию!» «Возмитеся небесная врата и приимите Бога плотоносца: мысленные вопияху Силы повинующимся: кто сей есть, Его же глаголете, и хвалу яко Творцу всяческих непрестанно приносите?» «Восход страшный зряще Слова, ученицы вопияху: посли нам Пресвятого Духа и сиры не остави рабы Твоя, ведящия Тя истинного Бога и человека безгрешна.» «Руками восплещите язы́цы, воскликните Богу в весели; вознесеся Христос и седит во славе одесную, яко сопрестолен Отцу во веки.» «Возьмите врата мысленный, небесные Силы, прииде Царь наш, мертвенное существо приими, и внидет Бог сый и человек ко Отцу Своему, соделав страшная и преславная.» «Пойте вси разумно, воскликните Богу, сотворившему дела преславная и возшедшему к небесным и Апостолом Св. Духа ниспославшему, просвещающему нас, славящих Божество Его.» «Врата возьмите, разумейте преславная, мысленныя Силы вышнейшим вопияху: Царь всяческих, тело землено нося, прииде к нам в покой Свой, человеки обожив за милосердие многое и безмерную милость.» «Закров Себе тьму полагаяй безплотному Естеству, на крилу ветреннюю восходяй Бог, воплощся из Девы, – облака светлаго, – облаком светлым от земли на высоту взыде, зрящим учеником славное вознесение.» «Со славою ныне восходяй на облацех кто убо есть? рекоша горнейшии чинове вопиющим им врата умная отъимите, Бог единый яже на земли совокупивый небесем, Сему величие и славу со страхом принесем.» «Отпадшее естество Адамово видится в вышних, на престоле Отчи водружено преславно, и покланяемо всегда от Ангел и Архангел, от Престол, Сил и Начал слава изволившему тако единому Богу нашему.» «Наш начаток Отцу Твоему, Спасе, принесл еси, и естество божественного богатства воздав нам, послал еси благий и жизнотворивый Дух Святый и собезначальный Тебе, Владыко.» «Начаток Божества ныне дарует естеству перстному Дух Отчий и Единородному неотчужаемый, пребывая яко единоестествен и единочестен, и сопрестолен.» «Небеса показал еси, Спасе, божественныя Твоя ученики, глаголющия языки огненными Твое еже к нам страшное схождение, ныне на них светотворное посылая действо, с небесе Утешителя»²²¹.

Кроме сих, песнотворцами IX-го века были:

Св. Мефодий, патриарх константинопольский (исповедник за святыя иконы при Льве Армянине), написавший две стихиры Константину Великому²²²,

Лев, Греческий Император, сын Василия Македонянина, ученик Фотия, по проименованию Философ или мудрый.

Симеон, монах студийский, ученик Феодора Студита, составивший много песней, из коих некоторые помещены в Постной Триоди, без надписания впрочем его имени²²³.

Исидор, монах, составивший канон св. Димитрию²²⁴. Кассия, благородная девица, в последствии инокиня, составившая ирмосы первых четырех песней канона великой субботы, стихиру великой среды: «Господи, яже во многия грехи впадшая жена…», две стихиры на Рождество Иоанна Крестителя и одну свв: мученикам Мардарию, Оресту, Евгению и Авксентию²²⁵.

Марк индрунский епископ, дополнивший ирмосы великой субботы Кассиины до полных песней²²⁶.

Митрофан, митрополит смирнский, защитник св. Патриарха константинопольского Игнатия, составивший каноны Пресвятой Троице, помещенные в Октоихе²²⁷, и

Гeopгuй, митрополит никомидийский, составивший много песнопений, находящихся в месячных минеях²²⁸.

Митрофан, митрополит Смирнский известный по книге своей о святом Духе и по приверженности своей к св. Игнатию, Патриарху Константинопольскому, из за которой он противоборствовал св. Фотию. Он составил Каноны Пресвятой Троице, числом восемь, применительно к восьми гласам Церковного Пения. Святая Церковь Греко-Восточная засвидетельствовала достоинство этих песнопений тем, что приняла их в Богослужебное употребление, положив воспевать, вместо кафизм псаломских, на полунощнице Воскресной. Один из наших светских писателей²²⁹, об этом Митрополите Митрофане говорит, будто бы в книге о св. Духе этот святитель учит, что Дух Святый происходит и от Сына. Но в Истории преосвящ. Иннокентия Пензенского читаем следующее: «на Востоке, кроме Фотия, писал о Духе Святом Митрофан. По его словам, как Бог Сын из Одного Отца, так и Дух Святый из Одного и Того же Источника, или Той же причины происходит: называется впрочем Духом Сына потому, что Ему сосуществен и от Него посылается.» – (См. Начерт. Церк. Ист. В. 9-й Догматы). – Каноны пресвятой Троице Митрофановы служат живым свидетельством его православия в понятиях об отношениях трех Лиц Божества между Собою. Так Он поет наприм: «Отрасль сугуб от Отца, яко от корене прозябе Сын и Духа правый, соестественна прозябения и богосажденна, и цвети собезначальнии: яко триемь быти Светом Божества.» – «Безначальна Отца яко от корене, Слово и Дух собезначальны суща, яко отрасли пресущественного Богоначалия, показаша Троицы славу единую и силу: Юже поем вси вернии во веки.» (см. в Кан. Троичн. гл. 3-го). «Помазася от Отца Духом радования, Богодетельным елеем Сын и человек бысть, и Единого Божества Триипостасное научил есть.» – «Силу Свыше святым Твоим прежде Апостолом, яко послал еси Христе, от Отца Утешителя, Едино явил еси Естество Трисолнечное.» – «Ум Безначальный Слово неизглаголанно роди и Божественного Духа равномощна испусти: и сего ради Троицу Единосущную, Владыку всех Бога проповедаем.» – «Отца Нерожденна, Сына же Рожденна и Духа Святого исходна от Отца мудрствующе, проповедаем безначальное Царство и Божество Едино, Еже славословяще единомудренно вопием Троице Единосущная! спаси нас Боже.» (см: Кан. Троичен гл. 4-го). – «Свят Отец Бог превечный: Свят же Сын из Отца Рожден Свят же и Животворящий Дух, исходя из Отца, Сыном же являем.» (Кан: Троич. гл. 5-го троп. 3-й песни 8-й). Но, исповедуя Непостижимость Триипостасного Бога, Певец Пресв. Tpoицы в молитвенном умилении взывает к Ней: «Зрети чинове Херувимстии, Владыко, доброты Твоея Славы не могуще, крилы покрывающеся, непрестанно Троичную песнь вопиють, Триипостасную Твоего Богоначалия Единственного державу славяще. Твоя сияния, Солнце Незаходимое, твоих рабов подаждь сердцам и просвети души, и избави от многих прегрешений, Едино Всемилостиве и Триипостасне: и нетленныя Твоея жизни нас сподоби. Еже Свет Единочестный, и Трисолнечный, и Светодетельный, Божество Сущее! Озари верою Тя поющих, и от мрачного избави злодейства, и сподоби светлейших Твоих селений, яко преблагий (кан. Троич. гл. 6-й).

Воспою Господеви в животе моем, пою Богу моему дóндеже есмь.

(Псал. 103:33).

Окончив обозрение Церковных песнопений первых девяти веков Христианства, скажем о замечательных из песнопений веков последующих.

Около последних годов девятого века и первых годов десятого святой Андрей, Христа ради юродивый, во Влахернском храме, среди всенощного пения в воскресный день, который приходился в 1-е число Октября, видел на воздухе Богоматерь с Пророками, Апостолами и Ангелами молящуюся о мире, и своим покровом (омофором) осенявшую Христиан. Видение засвидетельствовано теми, которые имели зрение подобное Андрееву, и прославлено сперва только молившимися в оном храме, потом всею Константинопольскою Церковью и наконец всем Востоком. Церковь, обрадованная толиким благодеянием, установила празднество во славу сего видения, или всегдашнее воспоминание молитвенного ходатайства пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Присно-Девы Марии о Христианах²³⁰. Церковная служба на праздник покрова Пресв. Богородицы неизвестно кем из Греков составлена, но – как можно видеть из нее же самой – она составлена была в православной России, только что озаренной благодатным светом Божественного Христианства. «С чинми Ангел, Владычице, с честными и славными пророки, с верховными Апостолы, и со священномученики, и со архиереи за ны грешныя Богу помолися, Твоею Покрова праздник в Российстей земли прославльшыя.»

IV.

Приведем несколько сладкопений из этой умилительной службы церковной.

«На вышних престолех почивали Един Бог, превыше земных подал есть видети своему угоднику, пребожествевнии руце молебно простирающу, о граде и о людех молящуюся Тебе, Владычице: покрый и ныне, Госпоже, нас омофором милости Твоея.»

«Слава на небесех и на земли веселиє, яко Царица со всеми святыми, за вся ны в Церкви молится.»

«Приидите вернии во святую церковь, тамо бо Богородица омофором покрывает люди от всех напастей вражиих.»

«Пречистая Богородице, не забуди нас твоих рабов но за ны молися, верою поющыя Тя.»

«Днесь благовернии людие светло празднуем, осеняеми Твоим Богомати пришествием, и к Твоему взирающе пречистому образу, умильно глаголем покрый нас честным Твоим покровом, и избави нас от всякого зла, молящи Сына Твоего, Христа Бога нашего спасти души наши.»

«Срадуются с нами умная вся чиноначалия, духовно совокупльше чувственный лик, видяще Царицу и Владычицу всех, многоименне верными славиму: радуются же и дуси праведных, сущии зрителие видения, на воздусе молебно простирающу всечестныи свои руце, просящу умирения миру, и царем державы и утверждения, и спасения душ наших.»

«Наста днесь пресветлый праздник, Пречистая Дево, честного Твоего покрова. Паче солнца освещаеши люди, верою от чиста сердца Тебе истинную Матерь Божию исповедующыя, и Сыну Твоему вопиющия: Христе Боже, молитвами Приснодевы, чисто и без истления рождшия Тя, не предаждь врагом ратующым Твое достояние, но яко милостив спаси в мире душы наша.»

«Яко венцем пресветлым, всечистая Богородице, покровом Твоим честным, церковь Божия приодеяся: и светится радующися днесь, и тайно ликовствует Владычице, вопиющи Тебе: радуйся одеяние честное, и венче Божия славы. Тебе заступницу и Покров державен Христианскому роду Христос дарова, покрывати и спасати люди согрешшыя, к Тебе притекающыя. Темже прибежище всем, Тебе воспеваем Владычице, и честный праздник Твоего покрова празднуем светло, Христа моляще даровати нам велию милость.»

«Яко всех вышши сущи небесных и земных, Херувим славнейши, и всея твари честнейши, Радуйся Едина славы совершение, и вечное веселе: радуйся, к Тебе притекающим пристанище, и избавление, и спасение наше.»

«Теплая предстательнице и непобедимая, упование известное и непостыдное, стено и покров и пристанище прибегающым к Тебе, Приснодево чистая, Сына Твоего и Бога моли со Ангелы, умирение дати миру, и спасение, и велию милость.»

«Тебе припадаем Госпоже верою, и покланяющеся благодарно вопием Ти: радуйся Богоблагодатная Дево, покрове и ограждение наше, и помощнице в беде сущым, спаси нас к Тебе прибегающнх, на Тя бо надеемся.»

«Духовными паряще крилы святых собори тайно приидоша Тебе послужити Богородице, видяще Тя на легце облаце славы ко Спасу Христу молящуюся, подати победу Императору нашему, погубити воюющих нас»²³¹.

Тебе вся земля дары приносить, яко Царице и Божией Матери: царие и князи кланяются, и людие вси веселятся, покрываеми от всякого зла Твоими Богородице молитвами.»

«Ангельский глас взываем Ти, Пречистая: радуйся престоле Божий, на нем же Иезекииль виде Господа в подобии человека, носима Херувимы. С ними же за ны Богородице молися, да спасет душы наша.»

«Дева днесь предстоит в церкви, и с лики святых невидимо за ны молится Богу: Ангели со Архиереи покланяются, Апостоли же со пророки ликовствуют нас бо ради молит Богородица превечного Бога.»

«Тоя преславных чудес приидите людие насладимся: сею бо Адам от тли избавися. Та бо и ковчег, не Ноем, но Богом сотворен бысть. Древле убо Моисей в купине огненней Бога видети не возможе: ныне же от Тоя Рождшегося вся земля знает Сына Божия, к Нему же за ны молится: сего ради прославляем ю, яко Божию Матерь. Нас бо ради Богородица молит превечного Бога.»

«Гордыню и шатания низложили, и советы неправедных князей разори: зачинающих рати погуби, о Божия Мати Царице всечестная! И благочестивого Императора нашего рог возвыси: да Твой праздник славим, пречистая Богородице Дево, зовуще: Господа воспойте дела, и превозносите Его во вся веки.»

«Высокий Царю, со Отцем седяй и от Серафим воспеваемый, призри на молитву Матерню, юже Тебе за ны грешныя приносить, и очисти грехи наша. Спаси град, и люди умножи: даждь Императору здравие телесе, и на поганыя победы, молитвами Рождшия Тя.»

«Ангельский глас вопием Тебе Дево Богоизбранная: радуйся, яже Адама паки в рай введшая. Радуйся, демоны прогоняющи Твоим Именем. Радуйся, Надежде христиан. Радуйся, Освящение душ. Радуйся, Хранительнице града нашего!»

«Дар от Бога прияла еси яко Мати Божия всех христиан недуги исцеляти, и от бед избавляти, и грехи отпущати, и от пленения спасати, и всякия нужды. Но и нас не презри Госпоже: веси бо, ихже требуем здравия телесем, и душам спасения.»

Акафист Сладчайшему²³² Господу нашему Иисусу Христу, это превосходное песнопение исполненное истинного утешения для души верующей и любящей Господа Иисуса и вместе самое умилительное имеет автором своим Преосвященного Иоанна, Митрополита Евхаитского, жившего в XI-м столетии. Тем же достоблаженным Святителем, который был – по свидетельству истории – муж премудрый и святой, обучавший весьма многих духовным подвигам и сам исполненный благодати Пресвятого Духа, составлены многие каноны Господу Иисусу Христу (числом 13-ть, в высшей степени умилительные), пресвятой Богородице, Святому Иоанну Крестителю и Канон св. Ангелу Хранителю, замечательный по силе чувства и по глубине понимания таин мира духов и отношений их к христианам²³³. Кроме сего он был автором служб на 30-е Января и на 17-е февраля (трем Святителям и св. Великомученику Феодору Тирону).

В ХIII веке благочестивейший Император Феодор Ласкарь младший, добровольно из порфиры облекшийся в иноческую власяницу, составил молебный Канон Пресвятой Богородице, помещаемый в прибавлении к Церковному Октоиху. Песнь сия замечательна глубиною чувства.

В XIV столетии великий подвижник христианского Востока преподобный Григорий Синаит²³⁴ написал песнопения Пресвятой Троице, воспеваемые Православною Церковью в дни Воскресные на полунощнице, после пропетия канонов Троице Митрофана Смирнского. Тому же автору принадлежит Канон честному и животворящему Кресту Господню, помещаемый в молитвословах и в священнических правильниках православной Церкви, – песнопение глубокое и возвышенное по мыслям и сильное по христианским чувствованиям.

«На кресте пречистии руце Твои простерл еси, Христе, от Тебе далече бывшия призывая, и близу Тебе устрояя. Темже молютися: пленена мя бывша страстьми собери, и покаяние ми даруй, всяку скверну страстную очищающее». Так начинает блажен. Григорий свое молитвенное к Распеншемуся за нас Господу Славы песнопение, и потом поет, как для избавления Своей твари – Адама Господь окровавил длани и персты свои, и Всесильный воздвиг своею властию падшего и содержимого в царствиях смертных. Безстрастный Божеством, Спас мира претерпел страдания нас ради. Безначальный и безгрешный распялся с злодеями. Солнце в страхе помрачилось. Земля, познав в Распятом Творца миру, тряслась.

Певец – молитвенник обращается к Богоматери, как ко Всепетой Родительнице Врача и Спаса всем Христа – Бога, умоляя Её исцелить душу, болеющую от лукавых страстей. Молится ко Господу Иисусу спасти люди Своя, благословить церковь, даровать на врагов победу благоверному Императору, сохраняя крестом Своим народ Свой; и за тем поет вдохновенную песнь свою Кресту, среди стихов коей многократно обращается с умилительными молитвами к Царице небесной – Пресвятой Богородице, в которых то воспоминает Её страдание душевное при кресте Сына Своего, то прославляет спасительные действия страданий Богочеловека. Воспевая крест, он не отделяет орудия страданий Христовых от Распятого, но мысленно созерцает на Кресте Пожершегося за нас волею. И в семь непрерывном богомысленном созерцании Вечного Архиерея и вместе Агнца Божия, вземшего на Себя грехи мира, прославляет спасительные миру всему действия и силы честного и животворящего Креста Господня:

«Кресте всесильне, Апостолов похвала, преподобных утверждение, и верных знaмeниe. Иерархов и мучеников слава, победа и утверждение всех хвалящих тя. Ты немощных здравие показался еси, мертвым воскресение, падающим воздвижение. Кресте, ты ми сила буди, крепость и держава, избавитель и предратник на борющия мя, щит и хранитель, победа и утверждение мое, присно соблюдая мя и покрывая. Кресте, ocнoвaниe благочестия, бесом показался еси губитель, церквам благолепие, нечестивым погибель, врагом посрамление в день судный. Твоя высота, живоносне Кресте, воздушного князя биет, и глубина всея бездны закалает змия, широту паки воображает, низлагая мирского князя крепостию твоею. Вознесся, сопривлекл еси падшыя, воздвигл еси естество земное, престолу Божию спрославился еси: Кресте, высото великая, мирский мосте, душу мою от страстей глубины вознеси вскоре.» Молясь Распеншемуся за нас волею на Кресте Сыну Божию, певец Его страданий обращается среди песнопения своего ко всей Пресвятой Троице: «нераздельную Троицу и неслиянну,естеством Единство богословим Отца нерожденна, и рожденна Сына, и Святого исходительного Божественного Духа, песньми поюще: благословен Бог отец наших! Незаходительными молниями Твоими, Триипостасне, наши озари умныя очи, доброту Твою, Трисветне, пресущественную зрети, яже человеком недоведомая, и неприступная Ангелом. Лучами света Твоего падшую мою душу возведи от глубины, благий Боже, препетый и всесильный, поползшуюся от света благодатного, и во тьму воглубльшуюся.» – В орудии страданий Богочеловека – кресте трисоставном он созерцает образ Троицы, приглашает верных устами, душею и сердцем лобзать крест Господень, вознести, возвеличить, покланяться ему с песнию пречистою: «радуйся, великое богатство, Кресте, церковное украшение, древо жизни и спасения, древо безсмертия, древо разума, древо трилюбезно, нетленно и неизнуряемо, Честное древо, Троицы бо носит триипостасння образ.» – Вот и некоторые из Богородичных песней Крестного канона: «На кресте, Всенепорочная, Твоего Сына яко узрела еси, оружие скорбное душу Твою растерза, и восклицала еси рыдающи в болезни: но абие прославила еси креста силу. – Крестообразно, Пречистая Отроковице Богородице, длани Твои распростерши ко Иже на кресте Воздвиженному, и молитвы, Дево, ныне принеси за всех, верно молящихся Тебе. – Всех Царице Владычице, скиптром Рождества Твоего разруши, Девице, восстание хулящих крестную силу, даждь крепость и очищение, победу и помощь верному Императору нашему.» – Изображениемь чудесных действий животворящего креста Господня и теплою молитвою к нему оканчивает певец креста свою исполненную помазания от Духа Святого песнь Кресту Господню. «Кто слышана сотворить, яко-же пишется, действия Твоя, миролюбезный Кресте, силы и чудеса? И умершым востание и мир весь совознесл еси, вознесыйся к Богу, многожелаемый. – Утверждение верным крест треблаженный, знамение и похвала: древо всесильное крест Христов великий и совершенный, Апостолом похвала, преподобным утверждение; и мучеником крепость и держава, царем победа и похвала. – Радуйся, Кресте, образе неописанный и многоименитый, древо требогатое: страшно же и всеблаженно. Радуйся, Кресте всесвятый и всесильный. Радуйся, Хранителю жизни нашея, Господень Кресте многопетый. – Кресте честный, хранитель души и телу буди ми: образом своим бесы низлагая, враги отгоняя, страсти упраждняя, и благословение даруя ми, и жизнь и силу, содействиемь Святого Духа, и честными Пречистыя мольбами.»

Возвышенны, глубоки и исполнены духовного пoмaзaния от Святого Духа и песнопения блажен. Григория Синаита, поемые в Православной Церкви на воскресной полунощнице, – после Троичных канонов «Достойно есть яко воистинну славити Тя, Бога Слова, егоже трепещут и трясутся Херувими, и славословят Силы небесныя, воскресшего тридневно из гроба Христа Жизнодавца страхом прославим. Воспоим вси боголепно песньми божественными Отца и Сына и Духа Божественного, Триипостасную державу, Едино Царство и Господство. Юже поют вси земнороднии и славословят Силы небесныя, от всех верно покланяемую, Единицу по существу Триипостасную. Господоначальную Херувим и Богоначальную без сравнения Серафим, нераздельную Троицу во Единице, сущее Богоначалие Тя величаем. Отцу безначальному и Богу, Собезначальному Слову со Духом покланяюся. Неразлучное, Едино соединяемое Существо, тричисленную Единицу песньми почтим. Лучезарныя Твоя молния возсияй ми, Боже мой, Триипостасне Вседетелю, и дом мя покажи Твоея неприступныя славы, светел и светоносен и неизменен. егоже трепещут и трясутся Херувими, и славословят Ангельская воинства, от Девы неизреченно воплощшегося Христа Жизнодавца страхом прославим.»

Вообще о песнопенияхь Греческой Церкви, явившихся после девятого века, должно сказать, что и по внутренним достоинствам своим и по внешней своей форме они уподобляются песнопениям древних веков. Они восхитительны для молящейся души по высоте мыслей, по красоте образов и выражений. Они назидательны для верующего по широте догматического созерцания. Они в высокой мере умилительны для сердец наших по глубине чувства. Во всех их столько духовного благоухания, столько сладости для душ религиозных, что нельзя не признать присущей в творцах этих гимнов божественной благодати Духа Всесвятого и доныне одушевляющего животворными дыханиями Своими Единую истинную Святую, Соборную и Апостольскую Церковь Восточную, православно-Кафолическую, и до скончания века Имеющего Её животворить к вечной жизни всех истинно верных и послушных детей её.

Богатство богослужебных молитв и песнопений Церкви Греко-Восточной, с принятием нашими предками от сей святой и Апостольской Церкви Пребожественной Христовой веры естественно перешло в отечественную Церковь Русскую, как духовное наследство, которым она и пользуется благоговейно, ко спасению своих детей. Но богатство это восполнено в нашей церкви многими священными песнопениями собственных Её песнотворцев.

Замечательнейшие из Отечественных священных гимнов суть песнопения в честь и славу Богоматери, как Усердной всех христиан Заступницы и как Особенной Покровительницы православному Русскому Царству.

Из множества песнопений в честь святых отечественной Церкви, составленных нашими песнотворцами, многия также отличаются духом помазания, глубиною чувств христианских и возвышенностью Богословской, мысли.

В заключение сего посильного труда о богослужебных песнопениях Православной Церкви, выскажем пред благосклонными читателями некоторые мысли к каким привело нас Историческое обозрение сих песнопений:

Песнопения православной церкви имеют тесную, внутреннюю связь с Её вероучением и нравоучением;

Они произошли по дарованию Святого Духа, и песнотворцы православные суть учители православия, подобные пророкам и апостолами. Сии изложили в своих писаниях богодухновенное учение. А песнотворцы богопросвещенно раскрыли в песнопениях тоже самое учение свято-Пророческое и Апостольское. Подобно как и великие священнопроповедники: св. Отцы и Учители Церкви, тоже сделали в драгоценных своих проповедях.

По силе такового обстоятельства, Богослужение Православной Церкви есть самая назидательная и сладкоглаголивая, утешительная и душепитательная проповедь веры и благочестия христианского. Отсюда

Священный долг православных проповедников обращать глубокое внимание на песнопения православной церкви, как на один из первых источников самых жизненных для народа поучений.

Долг для пастырей церкви вообще, долг самый обязательный – заботиться о наилучшем способе ознакомления народа с богослужебными песнопениями. Тем более важен этот долг что

Свящ. Песнопения святой Православной Церкви Христовой, равно как и священные Песнопения Библейские, не только научают нас божественным Истинам пребожественного Христианства, но и – по слову богодухновенного Апостола языков – делают Христианами. Он в своих священных пocлaнияx внушает христианам назидать себя псалмами и пениями и песнями духовными, уверяя, что чрез такое назидание верующие легко будут исполняться дарованиями и силами к духовной, христианской жизни от Святого Духа (Ефес. гл. 5. ст: 18 и 19. и Колосс. 3. 16) и таким образом

Одно из первых и наилучших средств к побеждению злого духа неверия во Христа Спасителя и Его Божественное Откровение, все более и более овладевающего массами, есть разумное и благоговейное глaгoлaниe в святых храмах и в домах наших свящ. произведений святых песнотворцев Церкви Православной.