Отдел III. Церковное управление

Изложив, насколько нам казалось нужным, устройство церкви, перейдем теперь к рассмотрению прав, касающихся правильного управления самою церковью, именно, как и на каких основаниях осуществляет она власть, полученную ею от божественного ее Основателя для сохранения своего организма в полной силе.

Власть церкви троякого рода: учение, священнодействие и пастырство или управление (§ 53); соответственно трем свойствам Основателя церкви, Который есть учитель¹⁵⁷¹, первосвященник¹⁵⁷² и царь¹⁵⁷³, и церковь, которой Он есть глава (§ 49) и которая составляет Его тело, должна прежде всего быть школою, в которой изучается и сохраняется чистое учение Его; должна, затем, быть Его храмом, в котором, при посредстве благодатных даров, все освящаются, и, наконец, должна быть Его царством, в котором изъясняются и издаются Его законы, в котором изрекается праведный суд и которое, так как церковь существует на земле, – располагает существенными средствами, необходимыми для достижения той цели, к какой стремится церковь. Поэтому и настоящий отдел церковного права должен быть разделен на три части, из которых в первой должно говорить о власти учения (’εξουσία διδακτική, potestas magisterii), во второй – о власти священнодействования (’εξουσία ἱερατική, potestas ordinis, ministerii) и в третьей – о власти управления (’εξоυσία διοικητική, potestas jurisdictionis).

Единство церкви основывается на единстве веры. Если нет единства веры, если всеми и каждым не сохраняется в полной неповрежденности откровенное христианское учение, тогда нет и церкви. Орган, посредством которого сохраняется единство церкви, есть епископство (§ 51). Это епископство, которому Основатель церкви передал свое учение для проповедования его и с которым обещал быть до скончания веков, имеет своею главною задачею хранить откровенное учение и непогрешимо свидетельствовать о его истинности. Исполнение этой задачи доверено каждому епископу, потому что «каждый епископ и все вместе имеют полную часть»,¹⁵⁷⁴ «все они имеют одинаковую власть и достоинство»¹⁵⁷⁵, и «все в одинаковой степени наследники апостолов»¹⁵⁷⁶, а потому и исполняют свою задачу или сами, или чрез своих уполномоченных, священников, каждый во вверенной ему церкви. Но бывают случаи, когда должен проявляться и совместный голос всех епископов, именно когда возникают какие-нибудь споры о вере, охватывающие всю Вселенскую Церковь и угрожающие чистоте и неповрежденности откровенной истины. Тогда общий голос всех епископов выражается или во Вселенском соборе, или же, если по условиям времени невозможно созвать собор, в догматических посланиях, излагающих истинное верование церкви, о котором письменно согласились все епископы.

Решая религиозные вопросы и определяя, во что должно веровать, церковь не издает новых догматов, а лишь свидетельствует об откровенной истине и неизменном предании главных поместных церквей и в определенной форме, согласно потребностям времени, выражает истину, о которой возник спор и которую некоторые начали уже ошибочно понимать и ошибочно проповедовать. Нормою в таких действиях служило и служит для церкви Св. Писание, с одной стороны, а с другой вопрос – веровали ли в известную истину везде, всегда и все¹⁵⁷⁷. Так было при издании догматических определений по поводу споров о какой-нибудь религиозной истине, не раскрытой еще и не разъясненной; относительно же истин, определенных отцами церкви на Вселенских соборах, нормою служит 7 кан. III Вселенского собора, который предает анафеме всякого, кто дерзнет в чем либо повредить установленные догматы¹⁵⁷⁸.

Установленные законною властью догматические определения безусловно обязательны для всех и каждого, принадлежащего к церкви. Обязательная сила этих определений вытекает из самого содержания их, так как они не заключают в себе ничего нового, а лишь изъясняют преданное верование, почему и не могут зависеть ни от каких формальностей, которые должны соблюдаться при их обнародовании¹⁵⁷⁹.

Христианская вера предназначена для всех людей всех времен, и потому церковь должна заботиться о повсеместном ее распространении и о просвещении всех людей христианским учением. Первым средством для этого служит церкви проповедь. И так как проповедь составляет одну из важнейших обязанностей церковной власти учительства, то на нее, помимо основных предписаний об этом Св. Писания¹⁵⁸⁰, церковное законодательство обращало самое серьезное внимание. В древних канонах православной церкви читаем: «епископ или пресвитер, нерадящий о причте и о людях и не учащий их благочестию, да будет отлучен. Если же останется в сем нерадении и лености, да будет извержен»¹⁵⁸¹. Эти каноны церковь подтверждает на своих соборах и налагает на предстоятелей церкви обязанность «во все дни наипаче же во дни воскресные поучать весь клир и народ словам благочестия, избирая из божественного писания мысли и рассуждения об истине»; а чтобы в их проповедь при изъяснении писания не вкралась какая ошибка, повелевает им, чтобы они «не иначе изъясняли оное, разве как изложили светила и учители церкви в своих писаниях, и этими последними удовлетворялись более, нежели составлением собственных слов, дабы при недостатке умения, не уклониться от правого учения»¹⁵⁸². Полная власть проповедования принадлежит в церкви только епископам, а потому каноны запрещают поставлять в епископы людей, мало испытанных в вере, и о твердости и опытности которых нет достаточного свидетельства¹⁵⁸³. С полномочия епископа и священники имеют право проповедовать в церкви¹⁵⁸⁴; но право это может быть также и отнято епископом у тех священников, в способностях которых он не вполне уверен или сомневается в чистоте их веры¹⁵⁸⁵. Без уполномочения же епископа никто не имеет права проповедовать¹⁵⁸⁶.

Вторым средством к утверждению и распространению чистого христианского учения служит катехизация. В первые времена церкви научение основам веры предшествовало крещению и продолжалось довольно долго, пока оглашаемые не доказывали знанием христианских истин, что они вполне достойны сделаться членами церкви¹⁵⁸⁷. Когда же впоследствии стали крестить детей, церковь доверила катехизацию, во-первых, восприемникам и родителям детей^ а затем и сама трудилась над этим, чрез местных пастырей. Теперь катехизация совершается или так, что собирают в определенное время детей и обучают основам веры¹⁵⁸⁸, или их обучают закону Божию в местных начальных школах¹⁵⁸⁹, или наконец, подлежащая церковная власть, и в частности местный епископ, назначает особых священников в школы катехетами¹⁵⁹⁰.

Для распространения христианского учения, в строгом смысле, церковь пользуется миссионерством, посылая проповедников к народам, еще не просвещенным христианством, для обращения их к вере. Миссионерство имеет божественное установление, и, пользуясь им, церковь исполняет одно из предписаний божественного права¹⁵⁹¹. В виду важности миссионерского служения, церковное законодательство всегда обращало, как обращает и теперь главное внимание на то, чтобы миссионерское дело отвечало своей святой задаче и было в то же время плодотворно. Положительно осуждая всякое прозелитство между народами, верующими во Христа, православная церковь не допускает необдуманных и поспешных обращений, не терпит обращения насильственного, старается устранить из миссионерских действий все, что может иметь вид какой-либо временной и земной выгоды, а побуждает миссионеров действовать на ум и сердце людей, просвещаемых евангелием. Поэтому правилами, предписываемыми церковною властью миссионерам, требуется: 1) ясное и точное преподание истин христианской веры, главным средством к чему должно служить основание среди иноверцев училищ, 2) действие на сердца иноверцев добрым убеждением, любовью и снисхождением к их религиозным и нравственным недостаткам и, наконец, 3) упрочение связи обращенных с церковью исключительно узами веры и нравственности, именно: основанием между ними церквей, учреждением местного духовенства, духовным влиянием на совесть и обычаи их, а в особенности примером доброй жизни пастырей, поставленных им в руководители. Это – общие правила, предписываемые церковью в деле обращения в христианство народов, еще не верующих в Христа, и применительно к этим правилам изданы, затем, церковною властью для миссионеров частные правила¹⁵⁹². Миссионеры стоят в полной зависимости от своего епархиального епископа и обязаны представлять ему в определенное время подробные сведения о своих действиях¹⁵⁹³. В настоящее время православное миссионерство всего более развито в России¹⁵⁹⁴.

Чтобы сохранить учение откровения чистым и неповрежденным и сохранить верующих от заражения ложным учением, церковь, с самого начала своего существования, старалась составить символы или краткие образцы истинной веры для общего пользования верующих, которые и должны были читать их на каждом богослужебном собрании. Несколько таких древних символов дошло до нас¹⁵⁹⁵, и из них наиболее известны: символ Никейско-Константинопольский, символов Григория Неокесарийского и символ, известный под именем символа Афанасия Великого¹⁵⁹⁶. Символ Никейско-Константинопольский был утвержден на всех Вселенских соборах, бывших с V века, а третьим Вселенским собором навсегда запрещено вводить какой-либо новый символ вместо упомянутого, а также что либо добавлять к нему или отнимать от него¹⁵⁹⁷.

В связи с символом и для охранения верующих от заражения какими-нибудь вновь появляющимися учениями, в целях опровержения последних, церковь издает сынам своим подробные изложения веры. Между этими изложениями веры, безусловно обязательными для всех членов церкви, два главных: Ὀρθόδοξος ὁμολογία τῆς πίστεως τῆς καθολικῆς καὶ ἀποστοληκῆς ἐκκλησίας ἀνατολικῆς половины ΧVII века и Ὁμολογία τῆς ὀρθοδόξου πίστεως τῆς ἀνατολικῆς ἐκκλησίας, составленное на Иерусалимском соборе 1672 г. и известное под названием: «Послание патриархов православной кафолической церкви о православной вере»¹⁵⁹⁸. Сюда относится и «Пространный христианский катехизис православной кафолической восточной церкви», а также и все катехизисы, издаваемые церковною властью для обучения в училищах¹⁵⁹⁹.

Главный страж истинного православного учения есть епископ. Для удостоверения же в том, что епископ будет надежным хранителем этого учения и не допустит никого из верующих увлечься каким-либо новым учением, церковь требует от епископа предварительно хиротонии, чтобы он торжественно исповедал перед церковью свою веру и дал клятву, что будет свято хранить ее и всеми силами заботиться о сохранении ее всеми вверенными его попечению. Это известная епископская клятва¹⁶⁰⁰. От имени епископа то же служение несут и священники во вверенных им округах, и церковь, чтобы убедиться в точном исполнении ими обязанностей этого служения, и от них требует такой же клятвы пред рукоположением¹⁶⁰¹ .

Но не смотря на всю точность учения, изложенного в символах и других символических книгах, и на все старание со стороны епископа о сохранении чистоты этого учения, в церкви все-таки появлялись, как могут появляться и теперь, недоразумения по разным религиозным вопросам, которых и сами епископы не в состоянии разрешить. В виду этого, равно как и того, чтобы не вкралось чего ложного в откровенное учение, с самого начала церкви установлены ежегодные соборы епископов, на которых такие вопросы должны были разбираться и соборно изрекаться правильное учение веры¹⁶⁰². Этой соборной власти, а от имени ее и епископам, в тех же целях, принадлежит право надзора за изданиями и переводами Св. Писания, равно как и право одобрять прежде напечатания книги, касающиеся духовных предметов, и запрещать из них те, которые противны веры и нравственности.

Число книг Св. Писания, которые должен признавать и почитать каждый православный христианин, утверждено канонически¹⁶⁰³. Но, кроме сохранения установленного числа этих книг, церковь обращает внимание на то, чтобы текст их был сохранен неповрежденным, и издание их делалось под непосредственным надзором церковной власти, а также чтобы и переводились они только с одобрением церковной власти. Нормою в этом отношении служить 2 канон Трул. собора, предписывающий осуждение всякому изданию «в которое иномыслящие, ко вреду церкви привнесли нечто подложное и чуждое благочестия, помрачивше для нас благолепную красоту Божественного учения». Протестантское движение относительно издания и чтения Св. Писания Иерусалимский собор 1672 г. торжественно осудил и безусловно подчинил церковной власти всякое издание и толкование Св. Писания¹⁶⁰⁴. Определение этого собора вошло, затем, в символические книги православной церкви¹⁶⁰⁵. Обращено внимание церковной власти также на переводы Св. Писания, которые уже начали распространяться, и определением Константинопольского синода при патриархе Гаврииле IIИ (1702–1709) разъяснена была точка зрения на этот предмет православной церкви¹⁶⁰⁶. Это было повторено и в постановлении Константинопольского патриарха Григория VI, 1 марта 1839 г.¹⁶⁰⁷.

Как не может быть издаваемо без одобрения церковной власти Св. Писание, так церковь желает, чтобы и все книги, касающиеся веры и нравственности, прежде напечатания представлялись на рассмотрение этой власти, в целях воспрепятствовать, посредством этого, изданию вредных книг. Выражением этой мысли церкви явилась духовная цензура. Каноническое основание цензуры мы находим в канонах Карфагенского собора¹⁶⁰⁸. С течением времени цензура книг была учреждена при каждой главной церкви, а цензорское дело вверялось обыкновенно совету опытных и благочестивых людей, сообщавших об известных книгах свое мнение собору епископов, от которого зависел окончательный приговор. В настоящее время духовной цензуре подлежат все издания Св. Писания, как полные, так и по частям, затем все книги богослужебные и богословского содержания, равным образом предназначенные для народа и касающиеся веры пли христианской нравственности; подлежат цензуре также и иконы, и всякие изображения из священной или церковной истории¹⁶⁰⁹. Книга указанного содержания или изображение, не прошедшие цензуру и не получившие одобрения подлежащей власти, не должны употребляться под угрозою наказания¹⁶¹⁰.

Наконец, для охранения верующих от ложных учений, проповедуемых в разных книгах, церковь располагает еще одним средством, а именно: публичным осуждением противорелигиозных и вредных книг. Установляя на Вселенских соборах сущность истинной веры, церковь в то же время осуждала известных еретиков и их учение, воспрещая под угрозою анафемы чтение их книг. Первый пример этого дает нам Первый Вселенский собор, который, изложив Символ веры, осудил и запретил читать одно главное сочинение Ария, в котором он защищал свое ложное учение¹⁶¹¹. Император Константин, в связи с определением собора, издал общий эдикт, повелевавший предать сожжению все книги Ария и его последователей¹⁶¹². Так же поступил и император Аркадий в последние года IV века с книгами евномиан и монтанистов¹⁶¹³. Той же участи подверглись все еретические книги V века¹⁶¹⁴. В том же веке римский первосвященник Геласий издал особый список запрещенных книг, обнародованный в 496 году на одном римском соборе, под заглавием: Decretum Gelasii Р. de libris recipiendis et non recipiendis¹⁶¹⁵. Сжигание вредных книг было установлено в православной церкви особым каноном¹⁶¹⁶; а за тайное держание таких книг, после обнародованного осуждения их со стороны церковной власти, Седьмой Вселенский собор определяет мирянину отлучение от церкви, а духовному лицу низвержение¹⁶¹⁷. Древняя практика церкви относительно осуждения противорелигиозных и вредных книг существует в полной силе и в наше время; и как некогда государственная власть оказывала в этом помощь церкви, так это мы видим и в настоящее время в христианских государствах¹⁶¹⁸.

Сохранение и распространение христианского учения необходимо предполагает знание этого учения и попечение о нем со стороны лиц, призванных охранять и проповедовать его. Точное знание этого учения есть необходимое условие для вступления в церковную иерархию и, в частности, для занятия определенного места в ряду служителей церкви¹⁶¹⁹. Но церковь требует от своих служителей и непрестанной заботы о церковном учении, чтобы они всегда готовы были стать на его защиту¹⁶²⁰. Для этого, кроме частного усвоения церковного учения, еще с древнейших времен во многих поместных церквах заведен прекрасный обычай, чтобы священники собирались или в местопребывании епархиального епископа, или в каком другом удобном месте для совещаний и рассуждений о потребностях церкви¹⁶²¹. Отсюда произошли епархиальные пастырские собрания¹⁶²² , а из них затем развились пастырские собрания в епархиальных округах или протопресвитерские пастырские собрания¹⁶²³.

На собрания первого рода являются в определенное время, по приглашению епархиального епископа, священники из епархий или, по крайней мере, старейшие из них. Епископ предлагает вопросы, касающиеся церковного учения и пастырской практики, которые сообща обсуждаются и утверждаются и, решенные, таким образом, становятся нравственно обязательными для всех и каждого; или же сами священники заявляют о различных случаях из своей пастырской практики, о которых и ведутся рассуждения, после чего постановляется епископское решение относительно того, как должно поступать на будущее время в подобных случаях. Насколько задачу таких собраний составляет охранение благочиния в церкви, настолько же предметом их заботы является охранение чистоты веры и ограждение верующих от заражения чем-либо чужим в исповедании своей веры. – Такова же задача собраний и второго рода. На них, под председательством местного протопресвитера, священники сообщают друг другу о различных обстоятельствах своего пастырского служения, скрепляют между собою братский союз, рассуждают о потребностях церкви и предложениях, которые следовало бы представить епархиальной власти, чтобы удовлетворить этим потребностям, и оживляют в себе научный дух, прилагая заботы о своем преуспеянии в учении церкви. В виду последнего, на собраниях предлагаются многие богословские вопросы, которые устно обсуждаются и решаются взаимным участием всех присутствующих, делаясь, таким образом, общим достоянием всех членов собрания; или же местный епископ еще до собрания посылает тот или другой богословский вопрос отдельным членам, которые письменно разрабатывают его и затем читают на съезде, причем прочие члены высказывают свои мнения, и все сообща обсуждают и решают прочитанное. О всех занятиях собрания председатель представляет в свое время подробный доклад епископу для его сведения и надлежащего одобрения¹⁶²⁴. 

Церковь Христова есть храм, в котором Сам Христос есть вечный первосвященник, принесший великую жертву Богу за спасение человечества. И жертва эта приносится в церкви и теперь, и будет приноситься до скончания веков. Освящение человека, совершенное Христом чрез эту жертву, составляет великую тайну, из которой развились все священнодействия, существующие в настоящее время в православной церкви. Из этих священнодействий одни определены самим Основателем церкви, как средства сообщения людям благодати Божией, а другие установлены с течением времени церковью, в силу полученной ею власти, чтобы все в ней было свято и над всеми почивало благоволение Божие. Первые называются таинствами, а вторые представляют собою различные молитвословия, читаемые епископами или священниками при установленных обрядах над некоторыми лицами или предметами, посвящаемыми Богу и церкви, или же над определенными лицами, чтобы призвать на них благословение Божие в их общественной деятельности, и над различными предметами для благословения их употребления.

Таинств церковных семь: крещение (τὸ βάπτισμα), миропомазание (τὸ μύρον τοῦ χρίσματος), причащение (ἡ εὐχαριστία), покаяние (ἡ μετάνοια), священство (ἡ ἱερωσύνη), брак (ὁ γάμος) и елеосвящение (τὸ εὐχέλαίον)¹⁶²⁵. Для правильного совершения всякого таинства, нужна, во первых, приличествующая материя (ὕλη ἀρμόδιος), во вторых, законно рукоположенный священник или епископ, и в третьих, призывание Духа Святого, с произнесением установленных слов, чрез которые священник имея чистое намерение освятить таинство, освящает его силою Духа Святого¹⁶²⁶. Все таинства исходят из божественного права, и церковное законодательство в отношении сущности их лишь формулировало это право и указало точное исполнение его; но, в виду различных при совершении таинств исключений, которые могут быть вызваны обстоятельствами времени, это законодательство, строго охраняя самую сущность таинств, устанавливает, как должно поступать в таких исключительных случаях, и вообще издает правила для ограждения истинной цели, для которой установлены самые таинства.

Из различных молитвословий, соединяемых с определенными церковными обрядами и существующих в церкви в настоящее время, некоторые соединены с совершением таинств, а некоторые употребляются сами по себе. С целью сохранения в церкви всего в святости и призвания благословения Божия на каждую вещь, употребляемую христианами в их жизни, церковь установила множество молитвословий на самые разнообразные обстоятельства, как церковной, так и вообще человеческой жизни. Из этих молитвословий одни касаются предметов, имеющих связь с самим богослужением, а другие – предметов независящих от него. К первым относится: освящение Богоявленской воды, благословение елея, фимиама, свечей, маслин, колоколов и т. д., равно как и освящение церквей, антиминсов, кладбищ и т. д.; ко вторым – благословение полей, освящение новых зданий, судов, знамен, оружия, трапезы, плодов и т. д.; сюда также входит: погребение умерших, поминовение их, благословение колива, посвящение в церковнослужители, пострижение монахов, миропомазание государей и т. д., а также и молебствия об отклонении какого либо несчастия, призывание помощи Божией на больных и т. д. Все эти священнодействия, с относящимися к ним обрядами и молитвами, находятся в требниках или евхологионах. Отправлять все эти обряды и молитвы имеют право законно рукоположенные священники или епископы¹⁶²⁷; а установление их принадлежит высшей центральной церковной власти, которая должна при этом иметь в виду, как дух христианской церкви. так и сохранение единства обрядности в церкви¹⁶²⁸.

Совершитель священнодействия есть, как мы сказали, каждый законно рукоположенный священник или епископ (§ 107). Но священник или епископ является при этом ничем иным, как орудием, потому что здесь действует сам Бог, и благодать дается людям не священниками, а через них самим Богом. Поэтому, всякое священнодействие, правильно совершенное со стороны установленного обряда, имеет значение само по себе, независимо от того, достоин ли священник по своим личным качествам или недостоин совершать это священнодействие¹⁶²⁹.

Полная власть совершать священнодействия церкви принадлежит епископу¹⁶³⁰, и только от него получают священники право священнодействования¹⁶³¹. Притом, некоторые священнодействия имеет право отправлять только епископ, по своей первосвященнической власти в церкви, а другие могут отправлять и священники (§ 71, 2). Но и в этих священнодействиях, на совершение которых священники уполномочены, они подлежат постоянному надзору, власти и суду своего законного епископа¹⁶³². Диаконы же не имеют права совершать священнодействий¹⁶³³.

Чтобы можно было достойным образом совершить богослужение вообще и каждое священнодействие в частности, требуется существование определенного и утвержденного законною властью устава, которого все должны держаться и от которого никто не имеет права самовольно отступить. С самого начала церкви на это было обращено внимание и составлены особые уставы, как для точного совершения главного священнодействия христианской церкви – литургии, так и для отправления всех прочих священнодействий¹⁶³⁴. Только по этим уставам, содержащимся в церковных книгах, могли отправляться известные священнодействия, и всякое отступление от устава и введение чего-либо нового, как и теперь, были запрещены самым строгим образом¹⁶³⁵. Каноны Вселенских соборов показывают, какое большое внимание всегда обращала церковь на строгое следование древним богослужебным уставам, осуждая всякое малейшее отступление от них¹⁶³⁶, и оставляя только за высшею центральною властью право установлять и вводить какое либо новое богослужение или молитвословие¹⁶³⁷. Наряду с точным сохранением устава, церковь требует, чтобы всякое священнодействие отправлялось благочинно, с соблюдением ясности в чтении и пении, и не спешно¹⁶³⁸; требует также, чтобы все священнодействия совершались публично в церкви, а не в домах, кроме случаев, когда на это есть уважительные причины или когда того требует само священнодействие по своему существу¹⁶³⁹.

При общественном богослужении в церкви обязаны присутствовать все верующие, особенно в воскресные и праздничные дни. Церковь осуждает пренебрегающих этим, и тех, которые намеренно поступают так, лишает причащения, потому что они сами отделяются от единства и склоняются к другому, внецерковному центру¹⁶⁴⁰. Вследствие этого, она запрещает всякие религиозные собрания, созываемые под предлогом благочестия отдельно от нее, на которых можно предлагать чтение молитв, не одобренных ею¹⁶⁴¹; запрещает также верующим участие в молитвах и обрядах иноверцев и отлученных от церкви, или принятие их в свое молитвенное общение¹⁶⁴².

Совершители священнодействий согласно требованию канонов, обязаны обращать особенное внимание на то, для кого они будут отправлять какое-либо священнодействие и над кем совершать таинство. Вследствие этого церковь предписывает, чтобы пред всяким таинством, которое предстоит совершить, священники поучали людей о свойстве и силе его, и не совершали никакого таинства над людьми, не знающими его и вообще основных истин веры, равно как не совершали таинства и над иноверцами, пока они не обратятся и не вступят в церковь¹⁶⁴³.

Основатель церкви передал законодательную власть своим апостолам, а от апостолов она перешла к преемникам – епископам, которым, всем вместе, она принадлежала в течении всех веков так же, как принадлежит и в настоящее время (§ 13)¹⁶⁴⁴.

На основании божественного полномочия и согласно задаче самой церкви (§ 1), законодательная власть ее развивается в точно определенном направлении. Представители церковной законодательной власти, издавая законы, действуют в этом случае не от своего имени, проявляя свою личную власть, а от имени Духа Божия, живущего в церкви, по отношению к которому они служат лишь орудиями исполнения на земле воли Его. По обетованию Основателя церкви, что Он всегда пребудет с своими апостолами и их преемниками, апостолы, а равно и их преемники, не издавали и не издают в настоящее время законов для церкви от себя и от своего имени, а от имени Духа Святого, действующего через них. «Изволися Духу Святому и нам», говорят апостолы, делая постановление, что для христиан не имеет значения ветхозаветный обрядовый закон¹⁶⁴⁵. Подобно этому выражаются и отцы церкви всякий раз, когда они издавали законы, которые должны были иметь обязательное значение в церкви¹⁶⁴⁶. Но для того, чтобы в законодательной власти церкви существенно были выражены воля и сила Духа Святого, должны быть соблюдены два основных условия, а именно, первое: чтобы законодательная власть действовала голосом целой церкви, как тела, оживляемого Духом Святым; второе: чтобы представителями этой власти были лица, имеющие таинство священства, с которым соединена особенная благодать Божия. Соблюдение этих условий необходимо ради самого значения церковных законов; и церковные законодатели дают им выражение в своих постановлениях, упоминая в последних Духа Святого, во имя Которого и совершается законодательная деятельность в церкви¹⁶⁴⁷.

При таком значении церковных законов, законодательная власть, простирающаяся на всю церковь, не может принадлежать одному лицу, хотя бы то был и первенствующий епископ; ибо как нет какого либо видимого самоличного главы всей церкви (§ 49), так, по основному учению православной церкви, никакое лицо само по себе не может возвыситься над церковью настолько, чтобы предписывать от себя всей церкви законы, не может, следовательно, быть настолько непогрешимо, чтобы издавать для церкви такие законы, какими они должны быть по святости самой церкви и по возвышенности предметов, которых они касаются¹⁶⁴⁸. Поэтому и право законодательства в церкви принадлежит только соборной власти, которой Единый Основатель церкви обетовал Свою помощь и соприсутствие, когда она действует во имя Его (§ 54). Вследствие этого, еще с самого начала церкви законным порядком было установлено каждый год созывать соборы епископов для общего обсуждения и управления всеми делами, касающимися церковной жизни, и для издания законов, чтобы в церкви все совершалось по воле ее Основателя. Постановление о созывании соборов всегда считалось в церкви постановлением божественного права, и его часто повторяли, как Вселенские, так и поместные соборы¹⁶⁴⁹.

На основании и в духе законодательства соборной власти, частные законы могут издавать и отдельные епископы во вверенных им церквах; но законы эти должны выходить из соборного законодательства, быть в нераздельной связи с ним, без какого-либо отступления от него, и тем менее противоречить ему. Законодательная власть епископа ограничивается законами, утвержденными соборною властью, и может делать только частное применение в известных случаях лишь того, что установлено соборною законодательною властью (§ 116).

Под общим церковным законодательством разумеются законы, издаваемые высшею законодательною церковною властью, и поэтому безусловно обязательные для каждого члена церкви. Говоря об общем законодательстве, должно, согласно учению православной церкви, различать древнее общее законодательство от новейшего, то есть то, которое развилось во время Вселенских соборов, от законодательства, развивавшегося после них и развивающегося в настоящее время.

Основные законы о вероучении и о внутреннем духовном управлении церкви составлены, определены и утверждены на основании, положенном самим Христом, затем апостолами и, наконец, Вселенскими соборами. Законы эти никто не может изменять или уничтожать, но все должны считать их безусловно обязательными во все времена¹⁶⁵⁰. Поэтому, развивая дальнейшую законодательную свою, власть, церковь должна сохранять неповрежденность, чистоту и единство основных законов Вселенской Церкви, изложенных в актах, одобренных Вселенскими соборами, имея право, применительно к времени и местным потребностям, выводить из этих основных законов и издавать частные законы, которые должны стоять с ними в нераздельной связи и в непосредственной зависимости¹⁶⁵¹. Относительно же прочих законов, касающихся внешней церковной жизни и не имеющих отношения к основе церкви со стороны догматического учения, основного устройства и духовного управления ею, действия церковного законодательства имеют большую свободу и ограничены лишь общим духом церковного права и общими началами, которые его проникают (§ 17).

Общее церковное законодательство создается или на Вселенском соборе или же посредством письменных сношений между представителями существующих самостоятельных (автокефальных) церквей.

Самая высшая законодательная власть в церкви это – Вселенский собор. Вселенский собор (οἰκουμενικὴ σύνοδος)¹⁶⁵² есть собрание пастырей и учителей церкви, созванных по возможности со всех стран христианского мира, для совместного решения вопросов, касающихся всей церкви, каковое решение после того принимает и признает вся церковь¹⁶⁵³.

I. Чтобы собор мог называться Вселенским в строгом смысле, он должен вполне соответствовать как внутренним, так и внешним определенным условиям. Между ними главное состоит в том, чтобы на таком соборе участвовали все поместные церкви чрез личное присутствие своих предстоятелей или их представителей, или же посредством особых посланий с изложением мнения какой-либо церкви об известных вопросах, или наконец, посредством заявления со стороны некоторых церквей, находящихся в каком-нибудь исключительном положении, о готовности их признать все решения собора. Численность членов собора не обусловливает вселенского его значения, и под словом «Вселенский» не следует разуметь обязательное присутствие на соборе всех епископов, существующих в мире, что было бы, конечно, невозможно; притом бывали и поместные соборы, на которых присутствовало вдвое более епископов, нежели на некоторых Вселенских, а все-таки эти соборы имеют только поместное значение¹⁶⁵⁴. Вселенское же значение соборов зависит от других условий и между ними, помимо упомянутого, одно из внешних есть то, чтобы решения собора были приняты всеми церквами, как теми, представители которых лично присутствовали на соборе, так и теми, которые не имели на них представительства¹⁶⁵⁵; кроме того, есть еще третье внешнее условие, это чтобы решения собора были приняты всем клиром и народом церкви (§ 55). Это последнее условие особенно важно потому, что касается целого состава церкви (§ 55) и, свидетельствуя о единодушном признании и святости соборных определений, в то же время переносит их из области теории в жизнь церкви и делает достоянием всех ее членов без различия их положения в церковном организме¹⁶⁵⁶. Сверх внешних условий, для признания собора Вселенским должны быть строго соблюдены и некоторые определенные внутренние условия. Между ними первое есть то, чтобы вопросы, рассматриваемые на соборе, имели вселенское значение, именно, чтобы они касались сущности веры и церковного учения, основных принципов бытия и устройства церкви и имели общую важность для всех поместных Вселенских Церквей. Второе условие это – чтобы собор в своих определениях выражал с надлежащею ясностью то, что в общих основных чертах все, всегда и везде содержали¹⁶⁵⁷. – Выполнение всех этих условий составляет основное учение православного церковного права о Вселенских соборах, и мы видим, что они строго соблюдены семью Вселенскими соборами, которые принимает и признает православная церковь. По указанным, особенно внутренним, условиям и на основании записей бывших Вселенских соборов им принадлежит: 1) определение, по учению Св. Писания и преданию церкви, догматов веры и изложение их в форме символов или вероопределений¹⁶⁵⁸; 2) исследование и утверждение предания церкви и отделение истинного предания от поврежденного¹⁶⁵⁹; 3) обсуждение всякого учения, появившегося в церкви¹⁶⁶⁰; 4) пересмотр канонов всех прежних соборов¹⁶⁶¹; 5) определение образа церковного управления вообще и, в частности, управления поместных церквей и их прав¹⁶⁶²; 6) определение степеней и прав церковной иерархии¹⁶⁶³; 7) самая высшая судебная власть над предстоятелями церквей и даже над всеми поместными церквами¹⁶⁶⁴; 8) издание для всей церкви общих, положительных постановлений о всем, что касается устройства, управления и жизни церкви¹⁶⁶⁵.

II. Вселенские соборы не принадлежат к постоянным церковным учреждениям, каковы напр. митрополичьи соборы, а являются в истории, как учреждения чрезвычайные, значение коих простирается не только на церковь, но и на государство. В силу такого их значения, естественно, что в созвании Вселенского собора должна участвовать как церковная, так и государственная власть. Первой принадлежит внутренняя сторона собора, второй – внешняя. Церковь, по своей основе, имеет право самостоятельно действовать в вопросах веры и своей жизни, почему и постановления по этим вопросам могут исходить только от нее и должны стоять в тесной связи с ее общею целью и потребностями ее бытия. Но церковь, как царство духовное, не может располагать земными средствами, которых требует пользование этим правом, особенно в таких случаях, когда она должна собрать со всех стран христианского мира епископов, чтобы они, соединившись вместе, утвердили известную основную истину и сделали постановление, которое должно служить выражением всей церкви и, следовательно, быть обязательным для всех. Вследствие этого церковь имеет потребность в помощи государственной власти, которая может дать ей нужные средства и обеспечить ей свободу в пользовании упомянутым правом. Этим и объясняется участие государственной власти в созвании семи Вселенских соборов, признаваемых православною церковью, каковое участие государственная власть должна иметь и в настоящее время, в случае надобности созвать новый вселенский собор. Из истории семи Вселенских соборов мы видим, что причины созвания их, предметы рассуждений, лица, которые имели право обсуждать эти предметы, наконец, изложение самых определений, – все это зависело от церковной власти и основано на правах, самостоятельно ей принадлежащих; назначение же места и времени собора, обеспечение содержанием членов собора и свободы его действий, обеспечение всеобщего обнародования и обязательности соборных определений, как государственных законов, – это и подобное тому требовало участия государственной власти и достигалось с ее помощью. Следовательно, созвание Вселенских соборов принадлежит совместному участию церковной и государственной власти. Епископы выражают необходимость созвать по известному вопросу Вселенский собор, государственная власть соглашается с этим и уже сама созывает их в определенное место, предоставляя им средства для составления собора и свободных действий на нем¹⁶⁶⁶.

III. Право участия на Вселенских соборах и право голоса в соборных решениях принадлежит епископам. Вследствие этого, бывшие Вселенские соборы часто обозначались по числу епископов, присутствовавших на них, без всякого другого обозначения¹⁶⁶⁷. Бывали на соборах и другие члены клира, пресвитеры и диаконы, но только с совещательным голосом, причем они помогали епископам при обсуждении известных вопросов, или же, по приглашению собора, вступали в диспуты с противниками и опровергали их доводы. Из таких пресвитеров и диаконов могли иметь решающий голос, наравне с епископами, только те, которые являлись с уполномочением от своих епископов и которые заступали отсутствующих епископов; в этом случае заместители епископов подписывали и определения собора наряду с остальными действительными членами его. Допускались на соборы и верующие миряне, богословы, философы и вообще все те, которые изучали вопросы, подлежавшие обсуждению, и которые, по предложению епископов, давали нужные разъяснения и способствовали наилучшему раскрытию истины. На некоторых Вселенских соборах присутствовали и императоры или их представители; но это бывало только ради сохранения порядка и мира, но никогда с целью обсуждать предметы, подлежавшие рассмотрению собора¹⁶⁶⁸.

IV. Право председательства на Вселенских соборах и руководства рассуждениями принадлежит тому епископу, престол которого первенствует в ряду остальных престолов Вселенской Церкви. Так должно быть, согласно основному учреждению церковной иерархии, утвержденному канонами соборов 28 IV Вселенского и 36 Трулльского. На бывших Вселенских соборах обращалось внимание на то, в какой мере, лично или через своих представителей, участвовали в соборных заседаниях епископы первенствующих престолов, и не был ли кто-нибудь из них предметом соборного рассмотрения или осуждения. Кроме упомянутых председателей, заведовавших делами собора и влиявших на решения его, почетное председательство на соборах имели, если на них присутствовали, императоры, в силу значения их, как защитников православия и верховных стражей неповрежденности церковных прав¹⁶⁶⁹.

V. Определения Вселенского собора, как голос всей церкви, если только собор удовлетворяет всем выше упомянутым условиям, безусловно обязательны для каждого, принадлежащего к церкви. Об обязательной силе соборных определений высказались сами Вселенские соборы, постановлявшие их, и она была признана всеми последующими соборами, равно как и государственною властью. Определения некоторых из этих соборов подписаны самими императорами вместе с епископами, членами соборов. Однако, подписи императоров не следует и нельзя принимать в том смысле, что они своею властью утверждали догматы веры и другие постановления соборов; императоры выражали этим только то, что они принимают все постановленное собором, как несомненную истину, и признают душеспасительным для христианских народов. Император Юстиниан II подписал, напр., определение Трулльского собора так: σταχήσας ἅπασι τοῖς ἁρισθεῖσι, καὶ ἐμμένων, ὑπέγραψα (соглашаясь со всем, что определено, и принимая все, подписал), между тем епископы подписывались ὁρίσας (определивши)¹⁶⁷⁰. Кроме этих подписей императоров, государственная власть признавала и торжественно обнародовала обязательную силу соборных постановлений, точно так же, как постановления самих императоров; и это происходило каждый раз по окончании собором своих заседаний. Император Юстиниан в одной своей новелле говорит, что принимает догматы Вселенских соборов, как слово Божие, а каноны их, как государственные законы¹⁶⁷¹.

Говоря об обязательной силе определений Вселенских соборов, следует разуметь только те их определения по вопросам веры (ὅροι) или дисциплины (κανόνες), которые формально и торжественно провозглашены таковыми; а потому записи соборных заседаний, различные рассуждения, сообщения и т. д. не имеют законной силы; они служат только для истолкования и лучшего понимания определений и имеют историческое значение.

Кроме Вселенских соборов, церковь может и в обыкновенном своем состоянии, в случае нужды, обнаружить общую законодательную власть. Это бывает тогда, когда все архипастыри церкви, хотя бы они и не были созваны на собор, но каждый оставаясь в своем местопребывании, единодушно и согласно изложат учение о предмете, относительно которого требуется голос Вселенской Церкви. Этот вид общего церковного законодательства, не имеющий формы вселенского собора, обусловливается православным учением о единстве церкви. «Кафолическая церковь едина», пишет св. Киприан, «неразлучна и нераздельна, а потому и должна быть соединена в одно целое взаимною связью иерархов»¹⁶⁷². В первые времена церкви, когда о Вселенском Соборе нельзя было и думать, в церкви все-таки существовало свое общее законодательство, создававшееся совместными и согласными действиями всех поместных церквей и архипастырей (§ 51). Так было в церкви и впоследствии, когда обстоятельства препятствовали созванию Вселенского собора, а между тем требовался общий ее голос. Имея в виду большие трудности, с которыми связано созвание Вселенских соборов, отцы и учители церкви не указывают безусловной необходимости этих соборов. По поводу пелагианской ереси Августин писал так: «разве необходимо созывать собор, чтобы обличить такое очевидное зло? Будто никакая ересь никогда не была осуждена без созвания соборов? Между тем известно, что ради весьма немногих ересей появлялась такая потребность, а иные ереси и даже большинство их были обличены и осуждены там, где возникли, и оттуда объявлялось остальным церквам, чтобы они остерегались»¹⁶⁷³. Согласно этому, церковь и поступала во все времена. Так, если возникает какой-нибудь важный вопрос, имеющий значение для всей церкви и иерархии, в той области, в которой он появился, его подвергают обсуждению поместного собора, и постановление последнего сообщают остальным поместным церквам, чтобы они приняли это постановление в свою практику; или же если этот поместный собор будет признан недостаточным для решения дела, тогда он обращается к мнению остальных поместных (автокефальных) церквей, и когда все согласятся на известном решении, тогда его объявляют от имени церкви, причем оно получает такое же значение и силу, как постановление Вселенского собора.

Пример. Около половины ΧVII века явилась надобность оградить православных христиан от опасности, грозившей им в отношении их веры, и изложить для всех основы учения православной церкви. Тогда киевский митрополит Петр Могила составил «Православное исповедание веры кафолической и апостольской церкви восточной», чтобы удовлетворить потребности русской церкви, в которой появилась было опасность для православия. Это исповедание было одобрено, прежде всего, на одном Киевском соборе, затем на соборе Ясском, а потом было пересмотрено и одобрено всеми четырьмя восточными патриархами и единодушно принято со стороны всей православной церкви. Таким образом, упомянутое исповедание сделалось выражением учения всей церкви и, как таковое, во всем и по всему имеет такую же важность и значение, как если бы оно было составлено Вселенским собором. На Вселенских соборах представители всего епископата лично выражали единодушное одобрение соборных определений, а здесь тот же епископат выразил единодушное одобрение письменно, посредством посланий. Таким же образом было поступлено при обнародовании в конце XVII века «Изложения православной веры, восточной церкви», равно как и в 1848 г., когда было обнародовано «Окружное послание единой, святой, кафолической апостольской церкви всем православным христианам».

Кроме общего церковного законодательства, предписания которого обязательны для всех, каноны дозволяют каждой поместной церкви, в границах ее области, управляться применительно к местным условиям и издавать законы, требуемые этими условиями. Трулльский собор своим 39 каноном напоминает, что должно чтить преимущества, которыми пользуются известные поместные церкви; а II Вселенский собор, определяя в своем 2 каноне границы юрисдикции некоторых первенствующих епископов, постановляет, что делами каждой частной церковной области должен управлять соответствующий собор. Этим в основе признана за областными соборами свойственная им законодательная власть в границах поместных церквей. Каноны признают также законодательную власть и за отдельными епископами в границах вверенной им церковной области. Антиохийский собор 9 каноном и VII Вселенский 6 определяют круг действий областных соборов, признавая в то же время и за отдельными епископами право на самостоятельное управление делами вверенной им церкви в духе общих постановлений областного собора, от которого они зависят, и на издание соответствующих постановлений, потребных для управления этою церковью. Существуют, наконец, в некоторых церквах различные общины с определенными благочестивыми целями. Эти общины, если они канонически признаны и имеют свою определенную, законом утвержденную автономию, в границах последней пользуются также правом издавать для своих потребностей различные правила, которые и получают поэтому значение закона.

Законодательная деятельность этих автономных церковных общин находится в непосредственной зависимости от местного епархиального епископа. Что же касается законодательной власти поместных соборов и епископов, то общие канонические постановления имеют для них то значение, что, развивая свое частное законодательство, они прежде всего должны руководиться канонами общеобязательными для всей церкви и могут вводить в круг своих действий какие-либо частные правила лишь в зависимости от общих канонических постановлений. Свои частные правила поместные соборы и епископы имеют право самостоятельно изменять, смотря по обстоятельствам, но основные канонические постановления они должны всегда строго соблюдать. Самовольное отступление епископа или поместной церкви от основных канонических постановлений, принятых Вселенскою Церковью, ставит эту поместную церковь в положение схизматического общества, а епископ, сделавший такой поступок, подвергается низложению.

О поместных соборах мы уже говорили, рассматривая правительственные учреждения при митрополитах (§ 81) и патриархах (§ 84) древнего времени, причем говорили и о круге действий этих соборов в нынешних самостоятельных поместных церквах (§ 87). Законодательная власть поместных соборов простирается на все дела, по которым нет точных указаний в общем церковном законодательстве и относительно которых является потребность издать особый закон¹⁶⁷⁴. Но чтобы законодательная власть этих соборов могла, правильно действовать и иметь каноническое значение, предписания ее должны основываться на законах Вселенской Церкви и выражать собою ее начала и дух, причем сама эта власть должна иметь каноническое основание, т. е. она должна принадлежать лицам, призванным на это по своему высокому священному сану¹⁶⁷⁵.

Относительно законодательной деятельности поместных соборов, каноны предписывают обращать внимание на то, чтобы законы этих соборов не только не нарушали вселенской основы церковного устройства и не противоречили истинному духу церкви Христовой, именно духу православия, святости, нравственной чистоты и иерархических прав, но касались лишь частных сторон канонов, а не общего их содержания, только внешнего их применения, а не внутренней силы, только форм церковного управления, а не сущности их. Поэтому, законодательство поместных церквей в лице своих областных соборов не может ни в каком случае касаться предметов внутренней церковной жизни, догматических, богослужебных и духовно-нравственных. В отношении этих предметов, Вселенская Церковь всегда обращала строгое внимание на то, чтобы они во всей целости сохранялись поместными церквами, как установления Вселенских соборов, изобличая и исправляя всякое даже малейшее отступление, усмотренное ею в той или другой поместной церкви¹⁶⁷⁶. И сами поместные церкви в законодательной деятельности своей на областных соборах должны обращать особенное внимание на то, чтобы законы, издаваемые ими, вытекали непосредственно из общих канонических постановлений и не были вызваны страстями, незнанием или каким-либо внешним не церковным влиянием. Поэтому, если поместный собор случайно издает закон, не имеющий строго канонического основания, он должен тотчас же, как только усмотрит это, по собственному, непосредственному побуждению, принять меры к его изъятию и, вместо него, обнародовать другой, имеющий каноническое основание. В истории церковного законодательства были такие примеры¹⁶⁷⁷ которые и должны служить образцом на все времена.

Из положения, занимаемого епископом в церкви (§ 71) и из прав, которыми он вообще пользуется в церковном устройстве (§ 92), сама собою вытекает и законодательная власть его. Еще в первые века церкви епископы, в границах вверенных им областей, издавали применительно к потребностям времени различные постановления относительно церковного управления и жизни для своего клира и народа. Об этом свидетельствуют послания апостолов и отцов церкви первых веков. В четвертом веке законодательная деятельность епископа была нормирована соответствующим каноном. Предписание 34 Апостольского канона относительно права епископа самостоятельно располагать делами вверенной ему церкви и издавать необходимые постановления было повторено Антиохийским собором, который 9 каноном определяет границы церковной власти и, в частности, власти епархиального епископа.

Юридическая основа законодательной власти епископа лежит в его самостоятельном положении во вверенной ему церкви. В силу этого положения, епископ имеет право сам устраивать внутреннюю церковную жизнь своей епархии., в которой все без различия обязаны в этом повиноваться ему. Положение епископа вытекает из его иерархической степени, делающей его наследником апостолов, и, как член епископата, единого и духовно нераздельного, он обязан сохранять связь с остальными епископами, равно как и связь своей церкви с остальными церквами и нести в ней апостольское призвание. В виду же того, что канонические постановления соборов имеют только общее значение и не предусматривают всевозможных обстоятельств, могущих явиться в зависимости от времени и места, и что из этих общих постановлений должно выводить частные применительно к возникшим потребностям и обстоятельствам, епископ не может в границах вверенной ему церкви нести свое апостольское призвание, если не будет иметь власти предписывать законы, которые были бы обязательны для всех в его церкви. Власть епископа распространяется на все дела, касающиеся церкви, конечно, в границах его области¹⁶⁷⁸. Что же касается духа епископских постановлений, то они должны быть в безусловной зависимости от общих канонических правил и быть только применением последних к частным обстоятельствам известной епархии¹⁶⁷⁹. Всякое постановление епископа, идущее в разрез с канонами, или содержащее в себе нечто, не находящееся в последних, или не выражающее того, что постановлено и обнародовано, как закон, поместными областными соборами, или, наконец, противоречащее существующим государственным законам, не противным духу церкви, такое постановление не имеет никакого значения и обязательной силы¹⁶⁸⁰.

Свою законодательную власть епископ имеет право выражать лично, именно в форме пастырских посланий, которые должны содержать в себе не просто сухое постановление о каком-нибудь вопросе, но и цель и причины своего издания, и вообще должны быть изложены более в поучительном тоне, нежели в повелительном. Это обусловливается самым духом христианской церкви, которая для исполнения своих постановлений не должна употреблять, как никогда и не делала, силы и физических принудительных мер, а лишь поучение, чтобы путем убеждения подействовать на совесть людей и склонить их к послушанию. Отцы церкви в своих посланиях издавали свои постановления всегда в виде скромных мнений, стараясь затем оправдать их целесообразностью и подтвердить канонами¹⁶⁸¹. Эти пастырские послания епископов были адресованы или всем верным данной епархии, причем приходское духовенство обязано было прочитать их на торжественной литургии народу¹⁶⁸², или же клиру, и тогда они назывались окружными посланиями, которым клир, под угрозою отлучения или извержения, должен был вести список и безусловно повиноваться содержащимся в них постановлениям¹⁶⁸³. – Как в древние времена епископы выслушивали мнения пресвитерского совета, прежде чем издать какое либо постановление для клира и верных, так и в настоящее время они обыкновенно предварительно осведомляются о мнении своей консистории по предметам, относительно которых требуется сделать постановление, и окружные послания духовенству, выходящие после решения консистории вместе с епископом, называются консисторскими указами, которые, как таковые, имеют законную и, следовательно, общеобязательную силу в данной епархии¹⁶⁸⁴.

В деле издания постановлений в канонически определенных границах епископы вполне самостоятельны¹⁶⁸⁵, и нет канона, который обязывал бы епископа делать предварительное заявление областному собору относительно постановления, которое он находит нужным издать в своей епархии. Вследствие связи, существующей между церковью и государством, и вследствие того, что в некоторых случаях епископу может понадобиться помощь государственной власти в отношении некоторых постановлений, в настоящее время вообще предписано законом, что, одновременно с изданием и обнародованием какого либо постановления, один экземпляр последнего для сведения должен быть представлен государственной власти¹⁶⁸⁶.

В церкви существовали и существуют в настоящее время многочисленные общества, которые совместными силами своих членов стремятся к определенным благочестивым целям, или же имеют задачею заботиться об известных средствах, вообще употребляемых церковью для достижения своей цели¹⁶⁸⁷. Все такие общества и союзы верующих, будучи признаны законным порядком, пользуются автономией и на основании ее имеют право издавать законы, необходимые для нормирования отношений их самих и обязанностей их членов. Право автономии, которым пользуется то или другое церковное общество, основывается на соответствующем законе, изданном подлежащею высшею властью, применительно к цели и составу общества. На основании этого закона, само общество вырабатывает свой устав, который и становится источником частных правил для членов общества. Устав этот сам по себе требует одобрения подлежащей власти, поскольку она имеет назначение свидетельствовать о том, что известный устав основан на соответствующем законе, изданном тою же властью.

Чтобы устав общества мог иметь юридическое значение, он должен основываться на каноническом праве церкви и вообще на соответствующих постановлениях подлежащей церковной власти. Автономное право, вытекающее отсюда, может действовать только в строго определенных границах, и, следовательно, постановления, издаваемые обществом, не должны содержать в себе ничего противоречащего основному его уставу. В случае нарушения обществом установленных границ, оно теряет свою автономию, и если оно при этом по своему характеру связано с устройством самой церкви, то подчиняется ее общим законам, пока снова не окажется достойным пользования автономией; но если оно не имеет такого характера и не стоит в основной связи с устройством церкви, тогда совсем теряет свое существование, как особая юридическая единица¹⁶⁸⁸.

В праве, как с объективной, так и с субъективной стороны, содержится понятие о его ненарушимости, из чего непосредственно вытекает потребность охранения законными средствами этого свойства и обеспечения свободного и полного действия права. Нарушено может быть или частное, или публичное право. В первом случае нарушение затрагивает личность в том, что юридически принадлежит ей; во втором – затрагивает самое право в объективном значении его. При нарушении частного права, совершивший это не противодействует праву, как объективной норме, а лишь не признает возможности исполнить его требований по отношению к известному лицу, и, причиняя вред только этому последнему, он все же подчиняется силе объективного права, почему нарушение частного права не может считаться иным, кроме как относительным. При нарушении же публичного права, виновный преступает общий юридический порядок и повреждает сущность самого права, почему нарушение такого рода считается преступным и, следовательно, уголовным. Охранение права от всякого нарушения составляет одно из основных условий самого существования права, без чего, в строгом смысле, не может быть и понятия права. Но такое существенное условие права, именно охранение его от нарушений, не может быть предоставлено личной предусмотрительности отдельных лиц без точно определенных правил закона, ибо иначе подвергалось бы случайностям самое существование права. Поэтому и так как нарушение права появилось одновременно с возникновением самого права, то с утверждением последнего утвердилась и идея потребности судебной помощи против всякого нарушения его, причем от суда требовалось восстановление нарушенного порядка в том виде, каким он был до нарушения нрава. Следовательно, задача суда состоит в охранении ненарушимости права и обеспечении каждому свободного пользования им¹⁶⁸⁹.

Из самостоятельного положения церкви по самой сущности ее, как общественного организма (§ 2), вытекает и власть церкви совершать, на основании своих особых законов, суд над всяким нарушением ее права и употреблять все свойственные ей принудительные средства против своих членов, нарушающих установленный в ней порядок и препятствующих свободе ее стремления к осуществлению своей задачи (§ 1). Основание церковного суда положил сам Основатель церкви сказав ученикам своим: «если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то пробрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово, если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь»¹⁶⁹⁰. Из слова «согрешит» не следует выводить, что тут говорится о суде совести и о внутренних грехах человека помышлением, что подлежит духовнику на исповеди; здесь говорится о внешних, общественных отношениях в пределах церкви между ее членами и указываются средства, которые необходимо употреблять в случае распри между двумя из них: должно пригласить свидетелей, чтобы они посодействовали примирению, и если этим не достигнется никакого успеха, предать дело публичному суду церкви, который, при непокорности подсудимого, подвергнет его установленным наказаниям. Церковный суд по спорам членов церкви на почве внешних церковных отношений не есть, следовательно, что либо, совершаемое церковью на основании полномочия от государства или подобного источника: он вполне самостоятелен и самобытен и совершается церковью по власти, полученной ею от ее Основателя. Следовательно, церковь имеет свой отдельный суд на основании божественного права, из которого развилось каноническое учение о церковном суде; а церковное законодательство с течением времени определило некоторые подробности, которые нашло нужным постановить для правильного совершения суда. Церковный суд действовал также по спорным вопросам гражданских отношений между членами церкви, но не по самостоятельной юрисдикции церкви в гражданских делах, которой церковь не может иметь по самому характеру своему, а так бывало и может быть в том случае, когда государственная власть даст на это церкви право, или, когда верные, в своих спорах гражданского характера, сами обращаются к посредническому суду (jus arbitrii) церкви и добровольно подчиняются его приговору.

Право совершения суда принадлежит в церкви епископам. Вручая своим апостолам власть судить «братий», Основатель церкви показал этим, что власть эта может принадлежать в церкви наследникам апостолов, следовательно, епископам. Поэтому каноны и говорят только о епископах, как о судьях в спорных делах между членами церкви¹⁶⁹¹, признавая за ними эту власть в такой полноте и исключительности, что грозят строгим наказанием всякому, кто помимо епископа обратится к другому суду¹⁶⁹², и называют незаконным и недействительным всякий суд, составленный независимо от епископа священниками или другими лицами в церкви¹⁶⁹³. Если же каноны запрещают священникам самостоятельно составлять суд, то тем более запрещают они это лицам, не принадлежащим к православной церкви и порвавшим единство с нею¹⁶⁹⁴. В древние времена церкви, а в известной степени и в настоящее время, мы видим, что в определенных границах совершали церковный суд некоторые духовные лица, не состоящие в епископском сане; но это бывало на основании прямого полномочия от епископа, и суд таких лиц не самостоятелен, равно как решения его не имеют сами по себе обязательной силы, канонически завися, как и должно быть, от епископского утверждения, чрез которое только и получают эту силу.

Церковному суду подлежит все, касающееся церковной жизни, как относительно клира, так и верного народа. По самостоятельности своей законодательной власти, церковь имеет право высказывать свой суд по всем вопросам, которых касается эта власть, и, следовательно, судить каждого, преступившего церковные законы. Церковный клир по самому положению своему подлежит суду церкви; но точно так же подлежат ему и верующие миряне в духовных вопросах, ибо, как члены церкви, вступившие в нее по свободной воле, ради приобретения благ, предлагаемых ею, они имеют нравственную обязанность и подчиняться ее законам и отвечать пред судом ее за каждое преступление этих законов. Надзору церкви подлежит все, касающееся веры и нравственной жизни всех ее членов, поэтому и суду ее подлежат, как преступления против религии и религиозной жизни, так и дела каждого из ее членов по вопросам нравственной жизни, будут ли эти дела личного характера, или возникнут они из взаимных отношений между членами церкви¹⁶⁹⁵.

I. В первые века, когда церковь занимала обособленное положение среди языческих народов римского государства и должна была уклоняться от всякой связи с языческою государственною властью, все спорные дела, возникавшие между христианами, касались ли они церковных отношений или отношений их взаимной общественной жизни, разбирались и решались перед церковным судом. Этого требовало самое положение церкви во время гонений, и такой порядок установлялся как предписаниями Нового Завета, так и предписаниями церковного законодательства того времени. Апостол Павел пишет коринфянам: «как смеет кто у вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых? Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела?.. А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви. К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы раззудить между братьями своими?»¹⁶⁹⁶. Согласно этим словам апостола, мы находим, что первыми законодательными постановлениями церкви церковному суду подчинены во всех, не только гражданских, делах, как члены клира¹⁶⁹⁷, так и верующие миряне¹⁶⁹⁸. В III веке, когда некоторые из христиан стали как бы пренебрегать церковным судом и обращались к судам светским, по поводу этого мы встречаем новое напоминание верующим не допускать языческих судей судить споры, возникающие между ними¹⁶⁹⁹. Поэтому, кроме обычных церковных судов по преступлениям членов клира и по случайным между ними распрям, существовал еще при каждом епископе особый суд, на который являлись все верные, имевшие какое-либо спорное дело, покоряясь приговору, который произносил епископ после разбора дела¹⁷⁰⁰. Конечно, этот церковный суд, равно как и его приговоры, не имел никакого значения перед государственною властью, а имел его только в пределах церкви. Но, когда в IV веке была признана свобода христианской церкви в греко-римском государстве, тогда государственною властью был признан и церковный суд, решения которого получили такую же силу, как решения прочих судов в государстве.

Мы видели, что компетенция церковного суда в вопросах, касающихся церкви, вытекает из божественного права, а потому в суде по этим вопросам церковь имеет свою самостоятельную юрисдикцию, не требуя для этого чьего-либо подтверждения, и видели также, что в области гражданских отношений ей принадлежит и может принадлежать лишь относительная юрисдикция. Первое было признано за церковью еще первыми христианскими императорами, с запрещением гражданским судам вмешиваться в дела, касающиеся церковной жизни¹⁷⁰¹. Относительно же второго требовалось установить определенное отношение к новому положению, занятому церковью в греко-римском государстве: требовалось определить, какие лица подлежат церковному суду по делам, касающимся внешних гражданских отношений, какие – гражданскому, а также какие дела, вытекающие из этих отношений, подлежат тому иди другому суду.

Что касается духовных лиц, то каноны строго воспрещают им обращаться к светским судам по различным спорам, возникающим между ними, и повелевают им обращаться только к церковному суду¹⁷⁰². Императоры IV и V веков признавали, с большими или меньшими ограничениями, это право церковных судов¹⁷⁰³. Император Юстиниан, как во всем другом, так и в этом установил известное постоянство, определив с надлежащими подробностями отношения между церковным и светским судами. Он издал по этому вопросу несколько законов¹⁷⁰⁴. Сущность их состоит в следующем: 1) Все спорные церковные дела, а также и те, которые, относятся к управлению церковным имуществом, подлежат суду местного епископа; духовное лицо, недовольное судом епископа, может апеллировать к митрополиту, а после суда митрополита – патриарху, как последней судебной инстанции. 2) Мирянин может искать суда на духовное лицо у епископа; и если обвиняемая сторона в продолжении десяти дней не перенесет дело в светский суд, то оно и оканчивается судом епископа, а светский суд только исполняет его приговор. 3) В уголовных делах участвует и церковный, и гражданский суд; когда на епископском суде разбирается уголовное дело, и преступник будет осужден, тогда епископ прежде всего лишает осужденного священства и, затем, передает его гражданскому суду; когда же подобное дело ведет гражданский суд, то определив степень виновности преступника, он посылает письменно свое мнение на рассмотрение епископа, и если епископ согласен с этим мнением, то лишает осужденного духовного сана и возвращает гражданскому суду; но если епископ не согласен с приговором гражданского суда, тогда дело переходит на рассмотрение государя, в суде которого, однако, участвует и патриарх, а часто и другие высшие церковные сановники¹⁷⁰⁵. 4) Все спорные дела между епископами, как церковные, так и гражданские, подлежат суду областного собора с митрополитом, причем допускается апелляция к патриарху. 5) Наконец, епископ не может быть приглашен в гражданский суд для личного свидетельства или за чем-либо другим; судья, сделавший это, теряет свое место и платит большую денежную пеню в пользу церкви того епископа, которого хотел судить, а тот, кто окажет судье помощь против епископа, наказывается заключением в тюрьму¹⁷⁰⁶. В первой половине VII века император Ираклий иначе нормировал и еще более расширил власть церковного суда, признав за епископами право непосредственно судить уголовные дела духовенства и, по осуждении и лишении сана, передавать их гражданскому суду для исполнения наказания¹⁷⁰⁷. В эпаногоге признается власть епископского суда над духовенством во всех преступлениях без различия, за исключением политических¹⁷⁰⁸. Византийские императоры второй половины средних веков оградили несколькими законами духовные суды от светских властей, которые дерзнули бы нарушить права этих судов¹⁷⁰⁹. Все главные постановления греко-римского законодательства по этому вопросу перешли в канонические сборники православной церкви¹⁷¹⁰.

На основании прежней церковной практики, по которой все спорные дела и преступления верных мирян судились церковным судом¹⁷¹¹, церковное законодательство, и после признания свободы церкви в греко-римском государстве, продолжало издавать постановления относительно спорных дел и преступлений мирян¹⁷¹². Государственная власть признавала эти предписания, а чрез это вообще и – подсудность мирских дел церковным судам. Впрочем, при связи, в которую вступило государство с церковью, вследствие чего с этого времени и гражданские суды прониклись духом христианства, церковный суд, в отношении спорных дел мирян между собою, или с духовенством, считался судом посредническим (jus arbitrii)¹⁷¹³. Константин Великий допустил в гражданских спорах обращение к епископу, с признанием полного значения за решением епископского суда, без какой бы то ни было дальнейшей апелляции, если обе стороны согласны судиться перед этим епископским судом¹⁷¹⁴. Впоследствии этот император дозволил полную свободу обращаться в таких спорах к суду епископа при желании этого одною только стороною, хотя бы другая сторона и не была на то согласна¹⁷¹⁵. Впрочем, это последнее постановление Константина было отменено последующими императорами и восстановлено его первое постановление¹⁷¹⁶. Вследствие этого и в виду того, что церковные суды того времени представляли больше ручательства в справедливости решений, нежели гражданские, суды епископов стали настолько обременены бесчисленными делами по всевозможным тяжбам самого частного характера¹⁷¹⁷, что, наконец, потребовалось нормировать законом подсудность этих дел церковному и гражданскому судам. За последним вообще были удержаны все гражданские дела, ведению церковного суда были предоставлены дела веры, таинств и христианской нравственности. Это было сделано и окончательно установлено при императоре Алексее Комнине, который новеллою 1086 г. определил, что все дела, касающиеся души, а также и все дела брачные должны подлежать суду и решению епископа¹⁷¹⁸. Новелла эта сделалась с того времени руководством для определения отношений между церковными судами и гражданскими в отношении их компетенции¹⁷¹⁹. Кроме указанных дел, с самых древних времен и во все дальнейшие века за церковью признавалось право иметь под своею защитою все благотворительные заведения, сирот, вдов и вообще всех беззащитных¹⁷²⁰. Впрочем, хотя из ведения церковных судов были изъяты известного рода тяжебные дела, но этим все-таки не уничтожался контроль епископа над делопроизводством судей гражданских судов, и всякий епископ, если какой-либо из светских судей покажется ему в чем-либо подозрительным, имел право взять на свой суд всякую тяжбу¹⁷²¹. Это влияние церковной власти на суд вообще и, в частности, защита церковью всякого, кто привлечен к светскому суду, особенно выражается в так называемом праве убежища (jus asyli). В силу этого права, лицу, преследуемому светскими судами, достаточно было ступить ногою в ограду церкви, чтобы никто уже не смел преследовать его, пока не будет решено правильным образом его дело¹⁷²². Право церкви защищать гонимых признавали все греко-римские императоры c большими или меньшими ограничениями¹⁷²³, и тот кто насильственно взял бы кого-нибудь из церковного убежища, подвергался на всю жизнь тюремному заточению¹⁷²⁴. Это право имело силу для церкви св. Софии в Константинополе еще в половине XIV века¹⁷²⁵.

Вследствие связи между церковною и государственною властью, с течением веков становившейся в византийской империи все теснее, сделалось затруднительным различать границы церковных судов от светских. Во всех делах, как церковных, так и гражданских, более или менее принимала участие и церковная, и гражданская власть, причем одна влияла на дела другой, не вызывая никаких столкновений. Во время латинского господства в Константинополе, юридические науки едва не были совсем оставлены мирянами, вследствие чего и суд гражданский пал с своего прежнего видного положения; у духовенства же, между тем, все оставалось по-прежнему, и церковные суды удержались на своей прежней высоте. Следствием этого явилось широкое развитие юрисдикции церковных соборов, на которых, подобно тому как в настоящее время на церковных судах, высших и низших, разбирались, кроме церковных дел, не только брачные дела и имущественная сторона их, но и вопросы о наследстве, праве собственности и вообще все, входящее теперь в ведомство гражданской юрисдикции. А так как прежние законоположения дозволяли всякому в спорных делах обращаться по желанию к гражданскому или церковному суду, то государственная власть и не имела основания препятствовать церковным судам развивать такую деятельность, какую они действительно и развили в последнее время существования византийской империи. Магомет II, после завоевания Константинополя, признав за греческой иерархией привилегии в судебных делах христиан, которыми она пользуется и в настоящее время, только подтвердил этим права, принадлежавшие ей уже во время последних византийских императоров¹⁷²⁶.

В настоящее время, кроме четырех восточных патриархатов, во всех остальных самостоятельных поместных православных церквах общие тяжбы, как мирян, так и духовенства, судят гражданские суды. В виду развития юридических наук вообще, в частности, хорошего устройства гражданских судов известных христианских государств, и, следовательно, в виду благонадежности этих судов в отношении строгого правосудия, православная церковь охотно отказалась от своих прежних в этом привилегий и фактически признала и в своей области юрисдикцию гражданских судов в спорных делах.

В нынешнем праве церковному суду подсудны духовные лица по проступкам в священнодействиях и дурное, непристойное поведение, затем по тяжбам, возникающим о пользовании церковным или монастырским имуществом и приходскими доходами и, наконец, по вопросам, связанным с причинением вреда. Но, если при расследовании и разбирательстве проступка духовного лица церковный суд заметит, что этот проступок соединен с злодеянием, то передает дело для дальнейшего рассмотрения гражданскому суду¹⁷²⁷. Во всем остальном духовные лица подлежат гражданскому суду; но, если духовное лицо подпадет гражданскому суду, то последний прежде допроса обвиняемого заявляет об этом, равно как и о самом обвинении этого лица, церковной власти, чтобы она назначила другое духовное лицо для отправления священнодействий вместо обвиняемого; если же приговор уже произнесен, гражданский суд сообщает о нем церковной власти, чтобы она сделала распоряжение относительно осужденного духовного лица согласно церковным законам¹⁷²⁸. В отношении мирян церковному суду подлежать дела., касающиеся брака, а именно: 1) о незаконно совершенных браках, 2) о их прекращении и расторжении и 3) о правильности их¹⁷²⁹. Вопросы о пользовании имуществом по поводу брачных процессов подлежат ведению судов гражданских¹⁷³⁰.

В церковном законодательстве с достаточною подробностью изложено, какие суды могут существовать в церкви и каков круг дел, подведомых им, 6 канон II Вселенского собора устанавливает порядок судопроизводства по церковным делам, а 9 канон IV Вселенского собора указывает этот порядок по делам частного характера между духовенством. Вальсамон в толковании этого последнего канона, на основании существовавшей тогда судебной практики, говорит: «если клирик желает жаловаться на другого клирика, или на епископа, или на митрополита, он должен по законам подать свою жалобу в тот суд, которому подлежит обвиняемый, так как клир и монахи должны отвечать пред судом епископа, епископы пред судом митрополита, а митрополиты – пред судом патриарха»¹⁷³¹. Тут ясно и точно представлены нам три судебные инстанции: епископская, митрополичья и патриаршая. Из других источников известно, что существовала еще одна судебная инстанция, ниже епископской, для небольших округов в епархиях, которую, применительно к нынешней церковно-административной терминологии, можно бы назвать протопресвитерскою (благочинническою)¹⁷³². Таким образом, в канонических источниках мы находим четыре судебных инстанции: патриаршую, митрополичью, епископскую и протопресвитерскую.

По канонической основе устройства, православной церкви, всякая власть в ней действует соборно (§ 54), а, следовательно, и власть судебная. Личному суду епископа подлежат только такие проступки духовных лиц, которые, главным образом, касаются их совести и не представляют общественного соблазна, а потому виновные могут быть исправлены архипастырским советом и выговором со стороны епископа. Этот личный суд епископ совершает без всяких формальностей, и приговор его не подлежит рассмотрению дальнейшего суда¹⁷³³.

I. Самую низшую инстанцию церковного или духовного суда составляет суд протопресвитерский. Этот суд не самостоятелен, а производится по уполномочию от епархиального епископа. Начало его относится к первым векам церкви¹⁷³⁴. Когда были установлены хорепископы, как самостоятельное учреждение в церковном устройстве, то они и совершали этот суд. По уничтожении 57 каноном Лаодикийского собора самостоятельности хорепископов и замене их периодевтами, к последним перешла и судебная их власть¹⁷³⁵, а когда, затем, обязанности периодевтов утвердились за протопресвитерами (§ 95), то к ним перешли и все служебные права периодевтов. Отношением зависимости хорепископов, а после них периодевтов и протопресвитеров, к епархиальному епископу определяется и отношение их судебной власти к судебной власти последнего.

Протопресвитерскому суду канонически принадлежит рассмотрение различных споров, возникающих между духовенством по вопросам службы, а также жалоб, приносимых церковными общинами и отдельными мирянами на духовных лиц относительно их служения. Если протопресвитеру удается окончить миром такое дело, то он об этом доводить до сведения епархиальной власти, а в случае неуспеха передает дело этой власти на рассмотрение и постановление приговора¹⁷³⁶.

II. Епископский суд всегда составляли в церкви, совместно с епископом, избранные члены епархиального клира¹⁷³⁷. Так как протопресвитерский суд по канонам не самостоятелен, а лишь признан законом, то в судебных делах, подлежащих церковной власти, первую инстанцию составляет именно епископский суд, которому обязаны подчиняться все, имеющие какое-либо спорное дело, подлежащее рассмотрению церковной власти, под угрозою строгого наказания за пренебрежение им¹⁷³⁸.

В церковно-юридических источниках подробно обозначены дела, которые в древнее время епископский суд разбирал и постановлял по ним приговоры¹⁷³⁹. В настоящее же время этот суд составляют епархиальные консистории, которые в первой инстанции рассматривают дела, упомянутые нами в заключении предыдущего параграфа¹⁷⁴⁰.

III. Митрополичий суд, о котором упоминается в канонических источниках, производится на областных (епархиальных или митрополичьих) соборах (§ 81). Областной или поместный собор является или судом первой инстанции или судом второй инстанции. Как первая инстанция, он рассматривает споры между епархиальными епископами и затем, жалобы, подаваемые иногда членами клира или мирянами на епархиального епископа; а как вторая инстанция, именно как апелляционный суд, поместный собор рассматривает те дела, о которых постановил решение епископский (консисторский) суд¹⁷⁴¹.

В настоящее время этот суд производится высшими центральными учреждениями самостоятельных поместных церквей (§ 67). Из существующих синодальных уставов точное перечисление предметов, подлежащих рассмотрению митрополичьего суда, мы находим в уставе Буковинско-Далматинской митрополии. По этому уставу митрополичий суд является первою инстанцией: а) по спорам, возникающим вообще между епархиальными епископами, б) по спорам о юрисдикции над известными делами, касающимися церковного управления и суда, между епархиальною властью и каким-нибудь подчиненным ей органом (монастырем, протопресвитератом, приходом), в) по жалобам, подаваемым духовными лицами или мирянами православного вероисповедания на епархиального епископа, или на епархиальную консисторию, вследствие злоупотреблений духовных властей, г) по обвинениям епископа в противоканонических поступках и д) по делам об устранении непорядков в духовном суде со стороны епархиальных консисторий или когда обнаружится отступление епархиального епископа от канонических постановлений. Как вторая инстанция, именно как канонический апелляционный суд, митрополичий суд рассматривает жалобы тех духовных лиц и православных мирян известной митрополии, которые находят несправедливым решение их дела епархиальною консисторией, или другие какие-либо постановления, состоявшиеся относительно их по духовному ведомству¹⁷⁴².

Митрополичий суд составляет последнюю судебную инстанцию в Буковинско-Далматинской митрополии, а также и во всех прочих нынешних самостоятельных православных церквах, кроме четырех восточных патриархатов, в которых существуют еще патриаршие суды, как судебная инстанция после митрополичьего суда¹⁷⁴³. В этих церквах митрополичий суд есть последняя судебная инстанция по всем вышеозначенным делам. По новейшему церковному законодательству, суд этот считается некомпетентным только по одному вопросу, а именно когда требуется произнести приговор над епископом. По древней церковной практике, для низвержения епископа требовалось собрание большого числа епископов, более, чем собирается их для разбирательства и решения обыкновенных дел¹⁷⁴⁴. На этом основании, и теперь в Греции, когда должно судить канонический проступок епископа, созываются в местопребывание митрополита все епископы королевства, которые составив общий собор, приступают к разбирательству дела и, затем, произносят над обвиняемым епископом приговор¹⁷⁴⁵.

IV. Митрополичьи суды были последнею церковно-судебною инстанцией, пока все митрополиты были самостоятельны в отношении внутреннего управления в своих митрополиях. Но когда было установлено четыре (а затем пять) патриархата, самостоятельность удержали лишь некоторые митрополиты, и большинство митрополий вошло в состав новооснованных патриархатов (§ 77). Вследствие этой перемены, стали в известную юридическую зависимость от патриарших соборов, как митрополичьи соборы подчиненных митрополий, так и судебная деятельность их. Возник, таким образом, патриарший суд, как новая судебная инстанция для всех церковных областей одного патриархата. Основу этого патриаршего суда мы находим в канонических источниках, упомянутых в начале этого параграфа, а также в 36 каноне Трулльского собора.

Патриарший суд, в отношении к составным органическим частям самых патриархатов, бывает судом первой, второй и третьей инстанции. Как первая инстанция, этот суд действует по всем жалобам на митрополитов данного патриархата; затем, по делам между митрополитами и жалобам митрополита на клир или епархиальных епископов, и, наконец, когда является необходимость судить патриарха. Как вторая инстанция, патриарший суд действует по жалобам на приговоры митрополичьих судов, а как третья и последняя инстанция постановляет окончательное решение по всем вопросам, разбиравшимся в низших судах и переданных на его окончательное разрешение¹⁷⁴⁶. Эта компетенция патриаршего суда, какую нам представляют церковно-юридические источники, существует и теперь в четырех восточных патриархатах, с некоторыми изменениями, вызванными обстоятельствами времени¹⁷⁴⁷.

Церковно-судный процесс подвергался различным изменениям, прежде чем получил свою нынешнюю форму. В силу положения церкви в римском государстве в первые века христианства, было немыслимо какое бы то ни было формальное судопроизводство по делам и проступкам христиан. Ап. Павел, как мы видели, укоряет коринфских христиан за то, что они обращаются к языческому суду в спорах между собою; о том же говорят и Апостольские постановления¹⁷⁴⁸. В виду этого, все споры, возникавшие между христианами, духовными и мирянами, касались ли они церковных вопросов или частных, разбирались самими христианами порядком, казавшимся тогда наилучшим для открытая истины и справедливого решения.

В канонических источниках первых веков указывается для церковных дел, касающихся внутренних церковных отношений, суд епископский, как самостоятельный и обычный, а для дел частного характера – посреднический суд (jus arbitrii). О суде первого рода и о порядке его производства говорит вообще 74 ап. канон, из которого мы узнаем, что жалобу на епископа могли подать только люди, пользующиеся хорошею репутацией, затем, – что обвиняемый епископ должен лично явиться для ответа на суд, который состоял из нескольких епископов, а в случае неявки, он приглашался второй и даже третий раз, – после чего собор по своему усмотрению постановлял приговор, которому обвиненный должен был повиноваться. Дополнение к этому мы находим в 75 ап. каноне, который говорит о свидетелях при таких жалобах, именно, – что недостаточно одного, а необходимы три или, по крайней мере, два свидетеля православной веры, и конечно имеющие хорошую репутацию, равно как и обвинители¹⁷⁴⁹. Так производился суд, когда жалоба была на епископа; когда же обвинялся кто-нибудь из клира, то судил епископ с своими пресвитерами¹⁷⁵⁰ таким же порядком.

Посреднический суд принадлежал почтенным людям, большею частью епископам и пресвитерам, избранным по взаимному согласию спорящими сторонами, и производился таким порядком, какой им казался лучшим. Этот суд, главным образом, разбирал дела частного характера. Что не могло быть решено посредническим судом, то переходило на суд пресвитерского совета, председательствуемого епископом. Этот суд происходил каждый понедельник. Тяжущиеся стороны должны были лично являться и излагать пред судом свои доводы. Производилось подробное расследование относительно жизни обвиняемого и обвинителя, и, хотя бы последний пользовался самою лучшею репутацией, суд не доверял ему, но требовались свидетели, непременно люди уважаемые и известные своею справедливостью, скромностью, прямодушием и страхом Божиим, – таким только и верили судьи; ложных свидетелей и клеветников суд тотчас же на месте подвергал наказанию. После допроса сторон и всех свидетелей, делалась попытка решить дело примирением и, в случае неуспеха, епископ выслушивал мнение пресвитеров и постановлял приговор¹⁷⁵¹. Как можно видеть, в основе этого судопроизводства содержатся общие юридические принципы, чем оно и сходно c существовавшим в то время римским судопроизводством, но формальностей, предписываемых последним, в нем нет почти ни одной¹⁷⁵².

Когда церковь вступила в связь с государством, то условия церковного судопроизводства изменились. Стало понятно, что существовавший патриархальный порядок разбирательства судебных дел, только по нравственным законам, не может удовлетворить всем юридическим требованиям, особенно в таких распрях, где были заинтересованы целые церкви. Такой суд, как бы он ни был справедлив сам по себе, был все-таки субъективен и не имел другого ручательства своей правильности, кроме уважения и опытности лиц, непосредственно участвовавших в нем. В виду этого, явилась потребность упрочить и церковный суд, согласно основным правовым началам с известными рациональными формальностями, которые обеспечивали бы полную объективность. Вступив в связь с государством, церковь приняла и признала пригодными для себя все юридические установления государства, которые имели отношение к общественному благочинию и не противоречили духу христианства. Признавая, что гражданское судопроизводство посредством этих установлений удовлетворяет принципам истины и дает ручательство в своей объективности, церковное законодательство не нашло надобности предписывать для своих судов какой-либо особый порядок судопроизводства, отличный от существующего в светских судах. Установив главные основания церковного судопроизводства вообще, оно допустило церковных судей производить суд по нормам, принятым в государстве, и тем усвоило своей практике существовавшее римское судопроизводство, с теми только изменениями, которых требовал характер предметов, рассматриваемых и решаемых церковными судами.

В чем состояло и как велось римское судопроизводство, хорошо известно всем юристам, и об этом предмете много написано¹⁷⁵³, вследствие чего, а также и потому, что оно не относится непосредственно к нашей науке, мы не считаем нужным вдаваться в описание римского судопроизводства. Нам достаточно знать, что оно, в главном, было принято церковью, чему служит доказательством практика церковного суда, как на Вселенских и поместных соборах, так и в позднейшее время в средние века¹⁷⁵⁴. Устанавливается она общими предписаниями по этому предмету, какие нам представляют канонические источники.

Светскими судами разбирались процессы двух родов: одни, которые возникали по поданной кем-нибудь жалобе, другие, которые возбуждались самим судом по своей инициативе. В первых главным фактором являлся обвинитель, обязанный обосновать свою жалобу, привести нужные доказательства, убедить судей в ее правоте и отвечать за последствия несправедливой или недоказанной жалобы. Сторона обвиняемая должна противостоять нападению, опровергать обвинение и приводить доказательства своей невиновности. Суд в таком процессе занимает более пассивное положение; он выслушивает доказательства и противодоказательства той и другой стороны и, на основании выводов из этого, постановляет приговор. Во-вторых, следственных процессах, главным фактором был сам суд, который возбуждал дело это по своей инициативе и употреблял все средства, которыми располагал, стараясь собрать как можно более сведений для открытия истины. Поэтому, главным здесь является исследование, подробное рассмотрение судом всего, относящегося к делу. Обвинитель был бы тут лишним, так как место его занимает сам суд, прилагающий старание удовлетворить правду. – Из этих двух родов процессов в канонах, главным образом, встречается первый, именно возникающий по чьей-нибудь жалобе. Это видно из всех подробностей, упоминаемых в канонах, относительно лиц, которые могут быть приняты в качестве жалобщиков, какие у них занятия, как они должны защищать свою жалобу, какая ответственность лежит на них, если будет доказано, что они хотели лишь оклеветать и т. д. Но если ищущая сторона имела большое значение в светском суде, то такое же, или еще большее, значение она должна иметь в суде церковном. Церковная власть обязана надзирать как за служебными отношениями духовенства, так и за его жизнью и поведением. Поэтому, она должна иметь право сама, без всяких обвинителей, начинать судебное следствие по отношению к каждому духовному лицу, о проступке которого против закона будет извещена. Вследствие этого, каноны не отделяют в церковном суде обвиняющей стороны от производящей расследование, а берут их вместе и признают за церковною властью право и обязанность не только судить то, о чем сообщено ей в жалобе, но и помимо последней привлекать к своему суду нарушителей закона. И действительно, хотя бы по какой-либо жалобе, и начато было разбирательство, не может он также только пассивно держаться между спорящими сторонами, как это возможно в светском суде. Церковный суд в каждом процессе, хотя бы самого частного свойства, насколько должен иметь в виду удовлетворение по закону обиженной или понесшей убыток стороны, настолько же, и еще более, христианский закон, следовательно, искать удовлетворения и оскорбленного христианского принципа¹⁷⁵⁵.

Кроме того, в отношении церковного суда вообще и в виду предписаний римского права о судопроизводстве, принятых церковью, в канонах обращено особое внимание на лиц, которые вообще являются пред церковным судом, именно на истца, обвиняемого, защитника и свидетелей.

1. В отношении истца каноны делают различие между делами церковными и гражданскими, могущими быть предметом судебного разбирательства. Подать на духовное лицо жалобу по церковным делам может только православный и пользующийся добрым именем¹⁷⁵⁶; следовательно обвинителем не может быть неправославный¹⁷⁵⁷, бывший под судом или осужденный¹⁷⁵⁸, не пользующийся добрым именем¹⁷⁵⁹, обвинявший не основательно кого-нибудь и получивший отказ¹⁷⁶⁰, и вообще никто из тех людей, которых не принимают и светские суды в качестве обвинителей¹⁷⁶¹. Обвинение должно быть гласным, а тайное не принимается даже от епископа¹⁷⁶². По делам частного характера – иначе, и жалоба принимается от всякого¹⁷⁶³. Сверх этих канонических постановлений о личности обвинителя, каноны узаконяют еще, чтобы он, начав процесс, довел его до конца и представлял, по требованию суда, все доказательства, необходимые для подтверждения его обвинения. Вследствие этого, если бы во время ведения процесса он скрылся или намеренно не отозвался на вызов суда, то обвиняемый освобождается от всяких последствий обвинения, а обвинитель подвергается заслуженному наказанию¹⁷⁶⁴. В случае, если место, где начат процесс, не представляет обвинителю достаточного ручательства в свободе суда от внешних влияний, или если родственные и другие связи обвиняемого со свидетелями не дают ему уверенности, что последние будут показывать правду, то он имеет право требовать перенесения дела в какое-либо соседнее место, где эти влияния не могут действовать на правильный ход процесса¹⁷⁶⁵. Представляя жалобу, обвинитель должен точно обозначить, в чем обвиняется известное лицо, и указать двух или трех свидетелей, которые могут доказать основательность его жалобы¹⁷⁶⁶. Наконец, если во время процесса обнаружится, что сам обвинитель находится под следствием, то его жалоба совершенно отвергается, кроме того случая, когда она касается частного дела¹⁷⁶⁷. 2. Обвиняемый должен явиться в суд в тот день, в который получен им вызов; если же он не явится и не представит в оправдание уважительной причины своей неявки, то подвергается наказанию. Для подачи первого заявления определен месячный срок, считая со дня получения вызова в суд; для подачи второго – такой же срок; если же и после этого обвиняемый не явится, то суд может видеть в этом обстоятельстве осуждение обвиняемым самого себя¹⁷⁶⁸. Самый большой срок, даваемый канонами обвиняемому для оправдания, это – год¹⁷⁶⁹. 3. Каноны упоминают при судах и защитников (ἔκδικοι, δίκαιοφύλακες, σύνδικοι, defensores, advocati), появившихся в начале V века и исполнявших по делам, касающимся церкви или лиц, находящихся под ее покровительством, те же обязанности, что и защитники на светских судах¹⁷⁷⁰. Должность защитников, или поверенных по церковным делам, сделалась постоянною при епископских кафедрах¹⁷⁷¹ и была признана законами греко-римских императоров¹⁷⁷². Эти церковные поверенные должны были защищать перед судом интересы церкви, когда им угрожала опасность, а также защищать сирот, вдов и вообще беззащитных, бывших под покровительством церкви. В церковных судах обязанности их состояли в ведении предварительного следствия по всякому делу, возбуждаемому в суде, и затем в формулировании обвинения и представлении его суду, а по некоторым меньшим делам и в самоличном постановлении приговора; обязанностью их было также защищать правовые установления церкви и заботиться об исполнении назначенного церковным судом наказания¹⁷⁷³. 4. Наконец. в канонах говорится и о свидетелях, которые могут быть принимаемы при разбирательстве спорных дел на церковных судах. По отношению к свидетелям имеют силу те же канонические требования, которые касаются обвинителей, и кому каноны запрещают быть обвинителями, тем же они запрещают быть и свидетелями¹⁷⁷⁴. Кроме того, запрещено принимать свидетельство от несовершеннолетних, от родственников и домашних тяжущихся сторон, от лиц, которые вели данное дело в низшем суде и вообще от всех тех, кому не дают на то права гражданские законы¹⁷⁷⁵. Показания одного только лица, как бы оно ни было уважаемо, не принимаются¹⁷⁷⁶.

Наряду с вышеприведенными постановлениями церковного законодательства, во всем остальном, в церковных судах греческой церкви до самых новейших времен сохранялось судопроизводство греко-римского права.

В четырех восточных патриархатах, как упомянуто в предыдущих параграфах, компетенция церковных судов распространяется, как на церковные, так и на гражданские дела православных христиан, причем при разбирательстве всех этих дел, в главном, соблюдался тот же порядок судопроизводства, какой существовал в последнее время византийской империи. Во всех остальных православных поместных церквах гражданская юрисдикция перешла к светским судам. Какие дела подлежат в настоящее время компетенции церковных судов, мы уже говорили¹⁷⁷⁷. Для разбирательства этих дел существует определенный судебный порядок¹⁷⁷⁸, который бывает или сокращенным, или формальным.

Рассмотрение дела сокращенным порядком, как показывает последнее выражение, должно быть кратким, без больших формальностей, и производится быстро. При такой форме судопроизводства, обвинитель подает свое обвинение, с надлежащими доказательствами, церковному суду, а последний представляет его обвиняемому, чтобы получить от него по содержанию обвинения ответь, который он и обязан представить суду в назначенный краткий срок. После этого, секретарь суда в назначенный день сообщает обвинителю ответь обвиняемого, а затем вносить в протокол, как возражения обвинителя, так и дальнейшие заявления обвиняемого. Когда обе стороны достаточно выслушаны, и все подготовлено к постановлению окончательного приговора, стороны удаляются из судебного заседания, а члены суда, по зрелом обсуждении дела, постановляют приговор, который тотчас вносится секретарем в протокол. Обе стороны после того призываются в суд, где им читается приговор, который тотчас, затем, и приводится в исполнение¹⁷⁷⁹.

От этого сокращенного судопроизводства отличается формальное. Это формальное судопроизводство видоизменяется: при обвинении духовных лиц существует один порядок, в брачных процессах – другой. Мы скажем сначала о первом, потом – о втором.

I. Судебный процесс по обвинению духовных лиц может возникать или вследствие жалобы, поданной письменно в консисторию, или по полицейскому протоколу, или же вследствие осведомления самой церковной власти о каком-либо преступлении. Прежде, нежели начать расследование преступления, консистория требует от обвиняемого объяснений. По их получении, допрашиваются: обвинитель, обвиняемый и свидетели, причем, смотря по надобности, делаются им очные ставки, разбираются все обстоятельства дела и собираются все улики. Обвиняемый имеет право, чтобы его подробно выслушали не только относительно того, в чем он обвиняется, но и того, что он может заявить в свою защиту, и ему принадлежит последнее слово. Если, по характеру преступления, консистория найдет, что надо произвести следствие и на месте, то она уполномочивает на это доверенное лицо, которое должно представить ей подробное донесение. Если же преступление тяжкое, ведущее за собою большое церковное наказание, тогда консистория назначает для подробного следствия комиссию не менее как из трех лиц, и, если не найдет донесения последней достаточно полным, то назначает дальнейшее расследование до тех пор, пока не получит обо всем точных сведений. Случайное замедление следствия может быть обжаловано обвиняемым епархиальному епископу. В продолжение следствия по какому-либо тяжкому преступлению, епископ имеет власть запретить обвиняемому духовному лицу священнослужение до постановления приговора. Когда следствие вполне окончено, и собрано все, относящееся к делу, консистория приступает к суду и постановляет свой приговор, или признавая совершение преступления известным духовным лицом, или оправдывая его от обвинения. В первом случае, она сообщает осужденному свой приговор с назначением наказания, чрез непосредственное его начальство. В случае недовольства приговором, обвиняемый может апеллировать в высший церковный суд в продолжении определенного для этого законом срока, по истечении которого он уже теряет на это право и должен подчиниться приговору консистории; но если обвиняемый не пропустит срока, то исполнение приговора отменяется до решения высшего суда¹⁷⁸⁰.

II. Бракоразводный процесс консистория начинает по жалобе или в силу своих официальных обязанностей. Прошение о разводе подает консистории одна сторона, муж или жена, непосредственно или чрез своего приходского священника. Священник, в последнем случае сам по себе, а в первом по поручению консистории, старается примирить супругов, употребляя для этого все средства, которые найдет нужными сам, или по указанию консистории. Он может делать попытки в этом роде три раза в продолжении предписанного законом срока. Если священнику не удастся отклонить супругов от расторжения брака, то он поручает их протопресвитеру, с извещением о всех своих действиях относительно их. Все эти испытания и увещания происходят устно, и если бы одна из сторон не пожелала явиться по приглашению, то ее может принудить к этому гражданская власть. Если и протопресвитер не достигнет никакого успеха в примирении супругов, тогда за это дело берется консистория, и когда ее попытки не достигнут желаемого результата, то начинается формальный процесс. Защитником брака и его нерасторжимости является в консистории особое лицо, которое, по значению своему, имеет первостепенную задачу в бракоразводных процессах (консисториjски фишкал). Как обвинитель, так и обвиняемая сторона должны являться для ответа в консисторию лично, а поверенный допускается только в случае болезни одной из сторон, или какой-нибудь другой важной причины, и непременно с формального разрешения консистории. Если неизвестно местожительство обвиняемой стороны, то консистория делает три раза газетную публикацию о ее вызове, с определением срока явки на суд, и, в случае безуспешности этого, назначается официальный поверенный, с которым брачный процесс и ведется. По различию причин, на основании которых ищется развод, различаются и средства, употребляемые консисторией для расследования дела. Ведение процесса, в главном, производится по правилам гражданского судопроизводства. Обвиняемая сторона приглашается к ответу на обвинение, выставленное против нее обвинителем, затем приглашается обвинитель заявить, что имеет против ответа обвиняемого, а потом опять последний – оправдаться и так далее, до тех пор, пока суд не найдет достаточным допрос сторон, ведущих процесс. Все обвинения, доказательства и свидетельства подвергаются подробному рассмотрению со стороны суда, для чего приглашаются законоведы и свидетели, рассматриваются различные документы, относящиеся к главному предмету, и производится обо всем подробное дознание для открытия истины. Свидетели, находящиеся на месте ведения дела, допрашиваются на суде лично под присягою, а отсутствующие допрашиваются в подлежащих церковных или гражданских судах по пунктам, назначенным консисторией. Признание своей виновности со стороны обвиняемой стороны (что важно в светских судах) в бракоразводных процессах не принимается, если оно не согласуется с другими обстоятельствами и не подкреплено доказательствами. Когда консистория найдет, что все приведено в ясность, она еще раз сообщает сторонам о результате судебного следствия и, затем, уже приступает к объявлению приговора. В случае неудовлетворения той или другой стороны приговором, она может подать апелляцию в высший суд, но в продолжении определенного срока, так как в противном случае апелляция уже не принимается, а исполняется приговор консистории¹⁷⁸¹.

IIИ. Бракоразводные процессы в цислейтанской части австро-венгерской монархии подлежать не консисторскому, а гражданскому суду. Судопроизводство по таким делам определено соответственным параграфом свода гражданских законов 1 июня 1811 года и декретом 23 августа 1819 года с относящимися сюда позднейшими дополнениями. Но постановления закона, в практическом применении их к бракоразводным процессам между православными, должны быть согласованы с соответствующими постановлениями православного церковного права относительно брака, а, главным образом, должно иметь в виду, что так называемое «разведение от трапезы и ложа» в православном церковном праве не существует, а следовательно и предписания свода гражданских законов и упомянутого декрета об этом «разведении» могут быть принимаемы во внимание лишь настолько, насколько они могут относиться к вопросу о разводе. В виду этого, в бракоразводных процессах между православными имеет важность следующее.

Муж и жена, при полном согласии обоих на расторжение брачного союза, никоим образом не могут самовольно уничтожить его. Всякий бракоразводный процесс должен быть рассмотрен местным судом первой инстанции той области, в которой жили супруги в последнее время. Этот суд назначает особое лицо, которое должно защищать брак, собрать точные сведения о всех обстоятельствах, приводимых в пользу развода, и обязательно рассмотреть их, обсудить, насколько основательна жалоба и подтверждаются доказательства, а также, нет ли опровержений или сомнений относительно ее, и обо всем представить суду свое мнение и соображения. Если защитник пренебрежет чем либо, то суд обязан поставить ему это на вид. Суд всегда старается сохранить брачный союз и потому представленные для получения развода данные должны быть вполне доказаны, при чем согласие обеих сторон, мужа и жены, не имеет силы, даже если они принесут присягу. Прежде, чем суд приступить к ведению возбужденного процесса, на обязанности приходского священника лежит сделать желающим разойтись супругам внушение относительно вредных последствий развода, и он должен повторить это внушение три раза в продолжении известного срока, установленного законом. В случае неуспеха, приходский священник препровождает суду отчет обо всем, сделанном им в этом отношении, и суд начинает делопроизводство. И прежде всего, если он найдет, что жалоба не имеет уважительных оснований, то призывает обвинителя лично и старается соответствующими разъяснениями склонить его к добровольному прекращению дела; если же не достигнет успеха, то поступает по предписаниям закона. Именно, судьи должны пригласить явиться к себе лично мужа и жену, а также и защитника брака, сообщив последнему все, относящиеся к делу документы, причем должны допустить стороны высказать установленным порядком все, что они имеют заявить по данному деду, с тем, чтобы каждая из них представила при этом те документы, которых в суде нет. Затем, суд должен выслушать всех свидетелей и экспертов для полного разъяснения всех обстоятельств дела, причем все соображения, приведенные в пользу развода брака, должны быть не только преданы гласности, но и строго разобраны, и брак должен быть принципиально защищаем против самовольного нарушения его. Вообще, судьи должны вести разбор дела так, чтобы, помимо заявлений сторон, выяснились и стали очевидными данные, на основании которых суд должен будет постановить приговор.

В отношении допроса свидетелей и экспертов судьи должны в точности держаться общих предписаний закона, насколько эти предписания имеют непосредственное влияние на доказательную силу известных показаний. Вопросы, которые предлагаются свидетелям, судья составляет сам, пользуясь при этом и замечаниями, случайно сделанными сторонами. Если свидетелей нет на месте ведения дела, а их должно допросить, то допрос официально поручается подлежащему суду по их местожительству. В случае неявки обвиняемого по вызову суда, употребляют соответствующие принудительные меры, и, если они окажутся бессильными даже после напоминания ему о последствиях, о нем постановляется приговор. Если обвинитель заявит, что обвиняемый находится заграницей, или что ему не известно, где он пребывает, и это не известно также суду, то вести дело поручают особому поверенному за счет и ответственность обвиняемого, о чем ему сообщается посредством газетной публикации, чтобы он, в случае недовольства этим защитником, мог представить другого. Но если будет доказано, что обвинитель намеренно умолчал о местопребывании обвиняемого, то все судопроизводство прекращается, и обвинитель обязан заплатить все издержки за печатание объявлений и наем поверенного и, кроме того, еще подвергается соответствующему наказанию.

По окончании судопроизводства, процесс решается приговором. Если приговор против развода, т. е. брак остается в силе, то по этому приговору допускаются все дозволяемые вообще юридические средства и жалобы; если же приговор в пользу развода, тогда назначенный защитник брака без всякого дальнейшего расследования дела, должен заявить о подаче им апелляции и, после обмена апелляционных актов, требовать препровождения всех документов официальным порядком в высший суд.

Когда же и в последней инстанции просьба о разводе будет удовлетворена, тогда подлежащий суд должен официально известить об этом власть, наблюдающую за исправным ведением метрических книг, чтобы в соответствующей книге был отмечен развод на том месте, где было записано венчание разведенных супругов¹⁷⁸².

Если в церкви существует самостоятельная законодательная власть, имеющая охранять юридические отношения ее, то в ней, в связи с этим, необходимо должна существовать и власть наказания всякого деяния, нарушающего те отношения и препятствующего достижению задачи самой церкви в мире. Одна власть без другой немыслима, так как закон без внешней санкции будет пустым словом; и кто член церкви, тот безусловно обязан повиноваться ее законам, а если он не повинуется по доброй воле, то должен быть к этому принужден, если желает остаться членом церкви¹⁷⁸³. Власть церкви наказывать упорствующих и противящихся ее законам зиждется на божественном праве, как и власть суда. Из того места Св. Писания, которое мы привели относительно церковного суда, вытекает и власть церкви наказывать преступников ее законов; и то же место говорит нам, в чем состоит сущность церковных наказаний¹⁷⁸⁴.

Основатель церкви, упомянув средства, которые должно употреблять для исправления преступника закона, добавил, что при упорстве, его следует лишить общения с церковью, исключить из церкви и считать чуждым ей. В лишении общения с церковью (ἀκοινωνησία, excommunicatio) состоит, следовательно, последнее и потому самое высшее наказание, которое церковный суд может налагать на лиц, преступивших ее законы. Под именем общения (κοινωνία, communio) понимаются все права, получаемые человеком со вступлением его в церковь, и в частности право пользоваться благодатными дарами церкви, из которых высшим является таинство Св. Причащения. Эти права принадлежат каждому члену церкви, без различия положения, занимаемого им в ней, если только он исполняет все предписания церковных законов, и общество, пользующееся всеми этими нравами, называется κοινωνία τῶν λαϊκῶν, communio laica. Но в церкви существуют, кроме мирян, и духовные лица, чрез которых сообщаются благодатные дары и которые, по своему высокому положению в церкви, пользуются сверх прав, принадлежащих всем остальным ее членам, и некоторыми особыми правами. Совокупность прав, принадлежащих духовным лицам, называется κοινωνία ἐκκλησιαστική, communio clericalis¹⁷⁸⁵. Как в том, так и в другом союзе, степени прав, которыми пользуются их члены, различны: некоторые из этих прав главные, а некоторые второстепенные. Поэтому, при нарушении установленного закона, преступники лишаются своих прав в определенной степени, и чем более нарушение закона, тем более теряется прав, и тем большему церковному наказанию подвергается преступник, и наоборот. А так как сущность каждого церковного наказания, касается ли оно верующего мирянина или духовного лица, состоит в лишении общения, то и степень наказания будет зависеть от большего или меньшего лишения общения, которым он пользовался. Впрочем, здесь надо иметь в виду субъект преступления; и если он принадлежит к числу мирян, то наказания бывают одного рода, а если к членам духовенства, то – другого рода. Это обусловливается положением, занимаемым в церкви теми и другими, мирянами и духовенством. Самое высшее наказание, которому может подвергнуться духовное лицо, это – лишение священного сана, а высшее наказание для мирян – отлучение от церкви. Этому последнему духовное лицо, по своему положению, не может подлежать, а если и подвергается, то лишь после того, как по извержении из сана перейдет в разряд мирян и уже, в качестве мирянина, совершит преступление, ведущее за собою это высшее наказание, но, принадлежа к клиру, за такое же преступление духовное лицо будет наказано лишением сана, т. е. высшим наказанием для духовенства. Причина этого выражена в 25 ап. каноне, где упоминается место из священного писания: «не отмстиши дважды за едино», а Василий Великий разъясняет то же в своем 3 каноне, говоря о диаконе, который преступит закон, что его должно лишить сана, «но когда будет низвергнут на место мирянина, то не должен лишаться общения (τῆς κοινωνία οὐκ εἰρχθήσεται), так как существует древний канон, что извергаемые из своей степени (иерархической) должны быть подвергнуты только одному этому роду наказания, при чем древние, как я знаю, следовали такому закону: не отомстити дважды за едино, – также и по другому соображению, именно, что низверженные с известного места верные после вновь принимаются на то же место, а диакон раз навсегда подвергается наказанию извержения. почему и ограничились одним этим наказанием, так как диаконство никогда не возвратится ему. И совершается это по уставам (ταῦτα μέν оὖν τὰ ἐκ τῶκ τύπων)».

Наказание (τιμωρία) в церковном праве имеет свое особое значение, обусловливаемое самою задачею церкви (§ 1). Главная и первая цель всякого церковного наказания состоит в том, чтобы направить на благо члена церкви, который случайно уклонился от прямого пути. Церковь, употребляя принудительные меры против своего члена, нарушившего какой-либо церковный закон, желает побудить его этим к исправлению и новому приобретению утраченного блага, найти которое он может только в общении с нею, и только в крайних случаях лишает его совсем этого общения. Средства, употребляемые для этого церковью, могут быть и сильные, смотря по тому, насколько это может принести пользы ей и ее достоинству. Как во всяком обществе, так и в церкви, если бы не осуждались преступления отдельных членов и не удерживалась бы властью сила закона, то такие члены легко могли бы увлечь за собою других и, таким образом, широко распространить зло. Притом и порядок в церкви мог бы нарушиться, и самая жизнь ее могла бы подвергнуться опасности, если бы она не имела права отлучать от общения с собою дурных членов, предохраняя этим от заразы хороших и послушных членов. Многие постановления церковного законодательства показывают нам, что церковь была глубоко проникнута этою мыслью и что, насколько она старалась дать людям средства к исправлению, настолько же и предупреждала этими средствами возможность дальнейших преступлений для сохранения блага всей церкви. Точно также постановления церковного законодательства говорят нам, что, при наложении наказаний за различные преступления, должно иметь в виду и достоинство церкви. Как в первые века церкви, так и в настоящее время, иноверцы должны почитать ее, видя, что члены ее отличаются нравственною жизнью и образцовым поведением, и наоборот, – уважение их к церкви начнет исчезать, лишь только они увидят, что между ее членами нет нравственности и вместо нее царит порок; а последнему открывался бы широкий путь, если бы церковь со всею строгостью не поступала с теми, которые преступают ее законы, если бы терпела в своем обществе преступников. И ради сохранения достоинства церкви, церковная власть должна употреблять принудительные меры против всякого, кто своими поступками может унизить это достоинство и дать тем повод иноверцам к непочитанию ее. Василий Великий, предписывая в своем 6 каноне величайшую строгость по отношению к духовным лицам, впадающим в блуд, добавляет: «это будет для утверждения церкви полезно и еретикам не даст случая укорять нас, что мы привлекаем к себе попущением греха».

Из приведенного различия, которое каноны делают между субъектом преступления, и из различных средств, предписываемых ими для употребления против преступников закона, видно и общее различие в цели, которую церковь имеет в виду, налагая наказания различным своим членам, преступившим ее законы. Преступления мирян составляют для церкви предмет, в отношении которого она совершает свое служение обращения. Преступных мирян она стремится лишь обратить на истинный путь и исправить, чтобы они стали послушными сынами ее, а потому и наказания, налагаемые на них до полного обращения, – не наказания, в строгом смысле, а епитимии (ἐπιτιμίαι, poenitentiae), и она принимает в свое общение даже таких преступных мирян, которые подверглись самой высшей степени наказания, – анафеме, если только они искренно раскаются и исполнят предписанные епитимии. Но совершенно иначе смотрит церковь на преступления духовных лиц. Их она подвергает наказаниям в строгом смысле, как скоро они преступят существующий закон, и тем строже наказание, чем тяжелее преступление; если же наказания не помогут исправлению, она лишает их порученного им служения и духовного сана и передает их светской власти, чтобы последняя судила их, как всяких других преступников закона. Преступления мирян, называемые просто грехами (ἁμαρτίαι), подлежат внутреннему суду церкви на исповеди (forum internum); преступления же духовных лиц, как в собственном смысле преступления (ἐγκλήματα), подлежат внешнему, формальному церковному суду (iorum externum).

Церковное наказание, которому может подлежать мирянин за содеянный грех, называется в канонах отлучением (ἀφορισμός, excommunicatio)¹⁷⁸⁶. Оно состоит в том, что согрешивший, смотря по тягости сделанного греха, подвергается более или менее продолжительному лишению общения с прочими верными. Лишение общения или, как мы назвали, отлучение, было средством, которое церковь употребляла для обращения грешника; в этих же целях она налагала на него и различные епитимии, которые он должен был нести, пока совершенно не очистится от греха и не сделается достойным принятия опять в церковное общение. Чем тяжелее был грех, тем строже бывало и покаяние и тем оно было продолжительнее, и наоборот. Степеней покаяния, которые должны были пройти кающиеся, было четыре. Первая степень, σύστασις (consistentia), состояла в том, что кающийся мог молиться в церкви вместе с прочими, но не имел права причащаться; вторая, ὑπόπτωσις (substratio, genuflexio) – в том, что он участвовал только в некоторых молитвах в церкви и в определенное время преклонял колена, исповедовал во всеуслышание свой грех и, выслушав молитву, читавшуюся над ним, выходил из церкви; третья, ἀκρόασις (auditio) – в том, что ему дозволялось стоять только в притворе (νάρθηξ, πρόναον) храма и оттуда слушать литургию до произнесения обычной проповеди, после которой он должен был удаляться; наконец четвертая, πρόκλαυσις (fletus) в том, что кающимся совсем воспрещался вход в церковь, и они стояли в покаянной одежде при ее дверях, с плачем прося верных исходатайствовать им своими молитвами прощение грехов. Как видно, последняя степень была самою тяжелою, и к ней церковь присуждала только за тяжкий грех. В каждой степени кающиеся оставались годами и за все это время должны были совершать различные дела милосердия, молиться, поститься и носить одежду кающихся¹⁷⁸⁷.

Но постепенно это было уничтожено, и в настоящее время существует только отлучение от причастия на более или менее продолжительное время, как церковное наказание для мирян¹⁷⁸⁸. Но каково бы ни было преступление мирянина, если только он раскается, церковь удостаивает его причащения перед смертью, а, следовательно, и христианского отпевания, и погребения¹⁷⁸⁹. В последнем церковь отказывает только упорным грешникам, не хотевшим даже в смертный час примириться с нею, как отказывает намеренно лишившим себя жизни, т. е самоубийцам¹⁷⁹⁰.

От упомянутых наказаний отличается анафематствование (ἀνάθημα)¹⁷⁹¹, или полное исключение из церкви. Основание свое это наказание имеет в Св. Писании, следовательно вытекает из божественного права¹⁷⁹². Церковь налагала это наказание за самые тяжкие церковные преступления и только в крайних случаях, когда уже никакие средства не помогали обратить известное лицо на истинный путь¹⁷⁹³. Анафематствование обыкновенно совершалось при торжественных церковных обрядах; а для постоянного напоминания верным об этом страшном наказании на Константинопольском соборе 842 г. было постановлено, чтобы ежегодно в первое воскресенье великого поста (неделю православия) на торжественном церковном богослужении напоминались все преступления, наказанные анафемою¹⁷⁹⁴. Последствия анафемы состояли в том, что лицо, преданное этому наказанию, лишалось не только прав, которые имели в церкви другие члены, следовательно, причащения и совместной церковной молитвы, но и права общения с православными христианами в обыкновенной жизни, так что всякий православный, осмелившийся вступать в какие-нибудь сношения с таким лицом, подвергался строгому наказанию¹⁷⁹⁵. Так как основа наказания анафемою утверждается на божественном праве, то церковь и в настоящее время имеет право предать анафеме всякого, заслуживающего ее; и как в древности государственная власть признавала определения церковной власти в этом отношении и подвергала с своей стороны наказаниям лиц, подпавших за известные преступления под это церковное наказание¹⁷⁹⁶, так и в настоящее время, по крайней мере в большинстве христианских государств, она подвергает таких церковных преступников и своим наказаниям¹⁷⁹⁷.

Наказания духовных лиц бывают четырех родов: замечание (παράκλησις), отлучение (ἀφορισμός), извержение (καθαίρεσις) и анафема. Отлучение, о котором здесь говорится в отношении духовных лиц, отличается от отлучения, налагаемого на мирян, вследствие различия между наказаниями тех и других (§ 123), и состоит не в лишении Св. Причащения, как для мирян, а в отлучении от церковного служения, в запрещении (suspensio) лицу, обвиненному в сравнительно небольшом преступлении, пользоваться правами, принадлежащими ему, по его иерархической степени. Извержение (depositio, degradatio) состоит в лишении преступника священства, духовного сана. Анафема есть такое же, как и по отношению к мирянам, исключение из церкви, но, конечно, после извержения из сана.

Кроме последнего, каждый из этих родов наказаний имеет несколько степеней, в зависимости от рода и тяжести преступления, и налагается подлежащим церковным судом или на определенное время, или навсегда. Согласно цели, все наказания, которым может подвергаться духовное лицо, разделяют на такие, которые имеют своею задачею исправление: τιμωρίαι διορθοῦσαι (poenae medicinales, censurae) и на наказание в строгом смысле: τιμωρίαι σωφρονίζουσαι (poenae vindicativae)¹⁷⁹⁸.

1. Замечание (παράκλησις, obsecratio, увещание). Замечание есть напоминание об обязанностях, лежащих на духовенстве по его положению в церкви, этому наказанию подвергается всякое духовное лицо, как скоро оно сделает малейший проступок, причем ему выставляется на вид значение последнего и последствия, ожидающие его, если он не исправится. Замечание повторяется два и три раза, после чего уже следует другое наказание¹⁷⁹⁹.

2. Выговор (ἐπίπληξις, ἀπειλή. exprobratio, minae, прещение) делает или лично епископ, или собор. Во втором случае выговор бывает публичным и потому составляет большую степень наказания, чем выговор епископа. О выговоре, как церковном наказании, упоминается в самых древних церковно-юридических памятниках¹⁸⁰⁰.

3. Перемещение виновного с места, которое он занимал со времени своего рукоположения или производства, на последнее место между равными ему по сану. Это наказание, по смыслу 7 канона Трулльского собора, налагается на тех, которые дерзко и противозаконно стараются занять в церкви лучшее место сравнительно с местами, занимаемыми лицами священной и управляющей иерархии той же степени, но прежде их рукоположенных или произведенных¹⁸⁰¹.

4. Отрешение от места служения на некоторое определенное время. В начале виновный, подпавший под это наказание, проводил время отлучения в местопребывании епископа и под его надзором. Впоследствии, когда нашли, что монастыри для этого были удобнее, то виновных стали посылать в монастыри, под надзор монастырского начальства, причем во все время продолжения наказания виновный должен также нести определенную епитимию, которая обыкновенно состоит в строгом исполнении монастырского устава с удвоенной молитвой и поклонами¹⁸⁰².

5. Временное запрещение священнодействия. Это наказание обыкновенно налагается, или, когда виновный должен раскаяться в своем проступке, совершенном при отправлении своих священнослужительских обязанностей, или же-во время следствия, когда кто-либо обвиняется в преступлении, ведущем за собою извержение из сана. При этом наказании виновный, сверх лишения права священнодействия, не может пользоваться и другими правами, соединенными с иерархическою степенью, следовательно, не может ни учить, ни участвовать в церковном управлении. Он остается священником только по имени, не имея никаких священнических прав¹⁸⁰³.

6. Запрещение совершать некоторые определенные священнодействия. Этому наказанию подвергаются лица, совершившие преступление, в котором, по его характеру, никогда не могут раскаяться, чтобы получить право совершения всех священнодействий¹⁸⁰⁴, или же присвоившие себе право совершать какие либо священнодействия, которых они не могли совершать по своему положению в управляющей иерархии¹⁸⁰⁵.

Упомянутые до сих пор наказания, кроме последнего, употребляются для исправления духовного лица, сделавшего небольшое церковное преступление. Последнее же составляет переход к наказаниям в строгом смысле, которые суть следующие:

1. Отрешение от места служения навсегда. Это наказание налагается за беспорядочное исполнение обязанностей, возлагаемых на управляющую иерархию, и за нарушение церковного благочиния, напр., когда епископ оставит на долгое время свою епархию¹⁸⁰⁶, или насильственно завладеет какою либо епархией¹⁸⁰⁷, когда пресвитер без разрешения своего епископа самовольно займет новое место¹⁸⁰⁸ и т. д. – Но так как в древности никто не мог быть рукоположен без назначения к определенному месту (ἀπολελυμένως), то когда он навсегда отрешался от известного места служения, то чрез это подпадал и под другое тяжелое наказание, а именно:

2. Лишение навсегда совершать какое-либо священнодействие, но с правом носить духовное звание и пользоваться принадлежащей этому званию честью. Это наказание налагается за тяжкие преступления, особенно за такие, которые производят соблазн в людях, но совершены или по незнанию, или по какой-либо чрезвычайной причине, а между тем совершившие их раскаялись и исправились. В канонах мы находим, что этой степени наказания подвергались, напр., те, которые во время гонения отступали от веры, но после раскаялись¹⁸⁰⁹, или те, которые по неведению вступили в неправильный брак прежде своего рукоположения¹⁸¹⁰ и т. д.

3. Извержение или лишение права совершать какое-либо священнодействие навсегда и, вместе с тем, лишение имени и чести духовного сана. Наказание это налагается как за особенно тяжкие преступления против иерархических правил, напр., за симонию, так и за вины, навлекающие на мирян отлучение от церкви. Духовное лицо, наказываемое извержением, теряет прежде всего все права и преимущества, принадлежавшие ему в силу троякого характера церковной власти, т. е. право священнодействования, учительства и пастырства¹⁸¹¹; далее, он теряет все права чести, принадлежавшие ему, как священнослужителю¹⁸¹²; затем, его имя вычеркивается из списка духовенства (ἐκ τοῦ ἱερατικοῦ καταλόγου), в который оно было внесено при рукоположении¹⁸¹³, и, наконец, причисляется к мирянам, с предоставлением ему церковных прав, принадлежащих только мирянам¹⁸¹⁴. Извержение из сана, которому подвергается духовное лицо, продолжается навсегда, и изверженный уже никогда не может быть принять ни в какую иерархическую степень¹⁸¹⁵, хотя бы он раскаялся и обещал исполнять свои обязанности по канонам. В последнем случае, каноны допускают только более снисходительное отношение церкви к таким виновным, но только «как к мирянам»¹⁸¹⁶.

4. Извержение вместе с отлучением. Духовное лицо, подпадающее под это наказание, подвергается не только вышеупомянутым последствиям извержения, но подлежит после того и отлучению, налагаемому на преступных мирян, то есть лишается на более или менее продолжительное время церковного общения с верными в молитвах. Это сильное церковное наказание налагается обыкновенно на духовное лицо, которое, не смотря на извержение из сана, все-таки дерзает священнодействовать¹⁸¹⁷, или после извержения снова совершает это преступление, за которое подверглось этому наказанию¹⁸¹⁸), или же совершит преступление, затрагивающее основы религии и церкви¹⁸¹⁹. В древности лица, подвергавшиеся этому наказанию, обыкновенно посылались в монастырь, где должны были выдержать строгую епитимию¹⁸²⁰, или же, если они продолжали, не смотря на наказание, беспокоить церковь и пренебрегали ее приговором, то церковная власть передавала их для надлежащего наказания светскому суду¹⁸²¹.

5. Анафема. Это наказание одинаково, как для мирян, так и для духовенства¹⁸²², и назначается духовному лицу за тяжкие преступления после извержения из сана и отлучения.

В отношении некоторых преступлений степень наказания определена в самых канонах, упоминающих об этих преступлениях, а в отношении других, наложение их предоставляется усмотрению и справедливости самих судей. Об этом речь будет в следующем параграфе. В новом церковном законодательстве, в главном мы находим перечисление тех же наказаний за преступления духовных лиц¹⁸²³.

Государственная власть греко-римской империи не только признавала за церковью в полном смысле право наложения наказаний, но оказывала и свою помощь в исполнении приговоров церковных судов¹⁸²⁴. В настоящее время, в большинстве государств церковь пользуется свободным правом налагать свои наказания, насколько они ведут за собою последствия церковного свойства; а для получения и гражданского значения, они должны быть признаны надлежащим распоряжением государственной власти¹⁸²⁵. Прежнюю помощь в исполнении церковно-судебных приговоров по служебным и дисциплинарным проступкам священнослужителей государственная власть не отказывается оказывать и в настоящее время во всех государствах, где существуют правильные отношения между церковью и государством, с сохранением при этом определенных законом постановлений¹⁸²⁶. Но признавая за церковными судами свободу определять наказания духовным лицам, государственная власть, проникнутая интересом, чтобы в церкви все соответствовало ее значению и чтобы в наложении наказаний никто не поступал по личному усмотрению, от чего мог бы пострадать принцип христианской любви и снисхождения к немощи человеческой – эта власть и в данном отношении позаботилась оказать помощь церковно-каноническим постановлениям и своими законами обеспечила с своей стороны точное сохранение принципа любви и личной свободы, главный носитель которого есть церковь¹⁸²⁷.

Есть несколько канонических постановлений, на которые церковные суды должны обращать внимание при наложении наказаний, чтобы приговор их соответствовал духу христианства и был свободен от всего, что могло бы бросить тень подозрения на его справедливость. Если светский судья, чтобы его суд был справедливым, должен обращать строгое внимание на побуждения, вызвавшие виновного на преступление, то тем более обязан обращать на это внимание судья духовный, призванный совершать правду в церкви во имя Бога.

1. Побуждение к преступлению есть главное, на что должно обращать внимание при наложении наказаний. Чем хуже это побуждение и если оно показывает, что виновный намеренно совершил преступление, тем тяжелее должно быть и наказание, и наоборот, если будет доказано, что преступление было сделано по незнанию закона, ненамеренно или необдуманно, то и наказание должно быть мягче, и судья снисходительнее в постановлении приговора¹⁸²⁸. Должны также приниматься во внимание и причины преступления; и если кто-нибудь был принужден физическою силою поступить против законов церкви, то каноны освобождают его в таком случае от всякой ответственности¹⁸²⁹; если же преступление совершено вследствие нравственного воздействия, тогда каноны уже не освобождают виновного от ответственности, потому что христианин безусловно не обязан повиноваться приказанию совершить что либо противное Божию или церковному закону¹⁸³⁰. При наложении наказания имеет важное значение и то, какова была жизнь известного лица до совершения им преступления; и если она была примерною, то и совершение преступления может быть объяснено случайными обстоятельствами, почему и наказание бывает мягче; наоборот, если будет доказано, что виновный вел беспорядочную жизнь и, что преступление его есть ни что иное, как результат его общей нравственной испорченности, то и наказание должно быть строже и назначаться, как для кары совершенного преступления, так и для предупреждения нового¹⁸³¹.

2. При наложении наказаний всегда являются некоторые обстоятельства, могущие или смягчить, пли отяготить вину. Вина смягчается: а) если виновный сам сознается и заявит прежде, чем его изобличит судья¹⁸³², и б) если виновный, совершив преступление, сделает по своему личному побуждению какое-нибудь доброе дело, и этим, так сказать, загладит преступление¹⁸³³. Вина отягощается, когда будет замечено, что виновный упорен во зле и не намерен раскаяться в своем преступлении¹⁸³⁴, далее, когда преступление, само по себе и по своим последствиям, вредит общей жизни церкви и грозит заразою многим другим членам церкви¹⁸³⁵, и, наконец, когда преступление совершено таким лицом, которое, по своему положению, должно служить в церкви образцом и примером точного исполнения закона¹⁸³⁶.

3. Согласно нравственной цели, которую преследует уголовное право в церкви, каноны предписывают, чтобы всякое наказание, наложенное церковью, имело общее значение и обязательную силу для всей церкви, т. е., если на кого-нибудь наложено наказание в одной епархии, то это наказание должно приниматься в соображение и всеми прочими епархиями православного мира, и ни одна поместная церковь не имеет права принять духовное лицо, запрещенное или изверженное из сана судом другой поместной церкви¹⁸³⁷. Поэтому, мы и видим в церковно-судебной практике, что приговоры одной церкви по большим преступлениям сообщались всем церквам, чтобы они знали о них и, согласно им, поступали в отношении известных преступников. Это делалось и должно делаться посредством посланий, посылаемых одним епископом остальным епископам или посредством окружных посланий собора известной церкви всем церквам¹⁸³⁸. В этих целях, канонически установлена выдача особых грамот от подлежащего епископа всем духовным лицам и мирянам, отправляющимся в область другого епископа, с объяснением, что данное лицо православного вероисповедания и христианского поведения и в частности относительно духовных лиц, что предъявитель не находится под запрещением, а относительно мирян, что он не отлучен от причащения и может свободно вступить в клир, если пожелает¹⁸³⁹.

Под именем церковного преступления разумеется в церковном праве нарушение каким-нибудь внешним деянием существующего церковного закона, именно когда кто- либо совершить нечто такое, чего не должен делать, или опустит исполнение чего-нибудь, что не имел права опускать по своей обязанности.

Сообразно обязанностям членов церкви, различаются преступления духовных лиц от преступлений мирян. Преступления духовных лиц могут касаться или их частного служения в церкви, или общих обязанностей, лежащих на каждом христианине. Как те, так и другие преступления подлежат суду церковной власти; а по мере того, насколько некоторые из них могут входить в область общественной жизни, они подлежат суду и светской власти. На церковные преступления верных мирян церковь смотрит, как на грехи в духовном смысле, которые поэтому подлежат ее внутреннему суду и, следовательно, стоят вне области церковного права. Но есть некоторые церковные преступления, по совершении которых миряне не могут не подпасть и внешнему суду церкви; это суть преступления, касающиеся основы и устройства самой церкви. За такие преступления церковь преступных мирян привлекает к своему внешнему суду, причем приговор ее имеет и должен иметь юридическое значение; светская же власть в таких случаях только констатирует сделанное преступление и подвергает его наказаниям по закону.

1. Отступление (ἀποστασία) состоит в том, что крещенный откажется от христианской религии и примет другую, нехристианскую. Отступление может быть намеренное или вследствие страха. В первом случае мирянин отлучается от причащения на всю жизнь, а во втором – на двенадцать лет¹⁸⁴⁰; духовное лицо за преступление первого рода отлучается из церкви, а за преступление второго рода, при сердечном раскаянии, удерживает честь и имя священнослужителя, но без права когда либо священнодействовать¹⁸⁴¹.

2. Ересь (αἴρεσις) есть намеренное и постоянное опровержение догмата, установленного церковью, или явное исповедание и защита какого-нибудь догматического заблуждения, осужденного церковью¹⁸⁴². За ересь церковь наказывает анафемою¹⁸⁴³.

3. Раскол (σχίσμα) бывает двух видов: религиозный и церковный. Раскол религиозный является в том случае, когда от церкви отделяются лица, которые мыслят несогласно с нею о некоторых второстепенных предметах церковного учения и о таких вопросах, которые легко решить¹⁸⁴⁴. Второго вида раскол состоит в отказе некоторых лиц в послушании законной иерархии¹⁸⁴⁵. За раскол первого рода каноны определяют наказания в зависимости от меры отступления виновных от церковного учения; а за раскол второго рода они подвергают духовных лиц извержению, а мирян, следующих расколу, отлучению¹⁸⁴⁶.

4. Симония (Σίμωνος αἴρεσις). Это страшное и тяжкое преступление состоит в торговле благодатью священства. Оно получило свое название от имени Симона, предлагавшего апостолам деньги, чтобы получить от них священническую власть¹⁸⁴⁷. Виновен в симонии бывает не только тот, кто рукополагает или производит в иерархические степени за деньги, но и тот, кто принимает рукоположение за деньги, а также и все посредники в этом деле¹⁸⁴⁸. При этом не должно понимать здесь деньги в буквальном смысле, потому что, кроме принятия денег или какого другого подарка в виде подкупа за получение священства, симония бывает и тогда, а) когда кто либо примет рукоположение или произведет другого в награду за какую-нибудь личную услугу¹⁸⁴⁹, б) когда это делается из родственных или дружественных расчетов (непотисм)¹⁸⁵⁰, в) когда в противозаконном получении какого-нибудь церковного сана участвуют лица, имеющие власть¹⁸⁵¹, и г) когда употребляются различные средства для приобретения голосов при избрании на церковнослужительское место¹⁸⁵².

Объект симонии следующий: а) когда за подкуп принимается иди дается епископский, пресвитерский или диаконский сан¹⁸⁵³, б) когда таким же образом получается или дается какая либо должность в управляющей церковной иерархии¹⁸⁵⁴, в) когда требуется плата за причащение или какое другое священнодействие¹⁸⁵⁵ и г) когда кто либо из низкой корысти злоупотребляет правом суда и наказания, производя несправедливый суд и подвергая незаслуженному наказанию из корысти или какой-нибудь личной страсти¹⁸⁵⁶. Вследствие тяжести этого преступления, допускается каждому подать жалобу на симонистов, и при этом принимается всякий свидетель без различия с полным уважением к его показанию, кроме того случая, если будет доказана его намеренная клевета¹⁸⁵⁷; помимо того, в виду тяжести симонии и разрушения ею всего церковного организма, за это преступление каноны налагают самые страшные наказания: епископ, уличенный в симонии какого бы то ни было рода, подвергается извержению; тот, кто получил рукоположение или какое-нибудь достоинство вышеупомянутым способом, подлежит анафеме по извержении из полученного незаконно сана, а лица, принимавшие посредническое участие в этом беззаконном деле, если принадлежат к клиру, подвергаются извержению, а миряне-анафеме¹⁸⁵⁸.

Преступления, которые могут быть совершены духовными лицами, касаются или их личного служения в церкви, или общих обязанностей, лежащих на каждом христианине.

I. В отношении личного служения в церкви духовных лиц, в церковно-юридических источниках упоминаются следующие преступления: 1) Когда епископ, пресвитер или диакон, после правильно совершенного над ним рукоположения, примет от кого-нибудь вторичное рукоположение в ту же степень¹⁸⁵⁹. 2) Когда священнослужитель, законным образом изверженный за какое-нибудь преступление, не смотря на это, осмелится самовольно священнодействовать¹⁸⁶⁰. 3) Когда епископ самовольно совершит рукоположение в чужой епархии, без согласия на то местного епархиального епископа¹⁸⁶¹. 4) Когда священник служит в частном храме без ведома и согласия епархиального епископа¹⁸⁶². 5) Когда епископ, пресвитер или диакон самовольно оставит свое место служения в церкви и займет другое, без ведома и согласия на то подлежащей церковной власти¹⁸⁶³. 6) Когда епархиальный епископ оставит свою епархию и долгое время пребывает в каком-нибудь другом месте вне границ своей епархии¹⁸⁶⁴. 7) Когда епископ или пресвитер священнодействует в церкви не по предписанному уставу, но самовольно вводит нечто новое¹⁸⁶⁵. 8) Когда епископ или пресвитер нерадит о вверенной ему пастве и не исполняет проповеднических обязанностей в церкви¹⁸⁶⁶. 9) Когда епископ или пресвитер нарушит тайну исповеди и объявить третьему лицу о каком-нибудь преступлении, открытом ему на исповеди¹⁸⁶⁷. 10) Когда священнослужитель расточает церковное имущество или употребляет его в свою личную пользу¹⁸⁶⁸. 11) Когда духовное лицо занимается делами, нестоящими в непосредственной связи с его священнослужением и нерадит при этом о своих обязанностях¹⁸⁶⁹. 12) Когда духовное лицо небрежен к своей внешности и не заботится о том, чтобы она соответствовала его священнослужительскому характеру¹⁸⁷⁰.

Наказания, соответствующие перечисленным сейчас преступлениям, упомянуты в тех же церковно-юридических источниках, где говорится и об этих преступлениях. При наложении этих наказаний, церковная власть всегда принимает во внимание канонические предписания о наложении наказаний вообще (§ 126). По прочим преступлениям духовенства в отношении службы, церковная власть производит свой суд, обращая внимание на связь их с вышеупомянутыми преступлениями и на то, насколько от них пострадало церковное благочиние и достоинство духовного сана.

II. Большинство преступлений, которые может совершить священнослужитель и которые касаются общих обязанностей в общественной жизни, судятся в настоящее время светскими судами, которые и определяют за них соответственные наказания. Но, в отношении непосредственной юрисдикции церкви над духовными лицами, преступления эти подпадают и под внешний суд церкви, которая имеет право расследовать такие преступления и наказывать извержением их и отлучением и др., применительно к тяжести и существу совершенного преступления.

Из преступлений такого рода мы упомянем важнейшие: 1) Государственная измена (καθοσίωσις)¹⁸⁷¹. 2) Заговор (συνομωσία φατρία) духовных лиц против существующей законной власти¹⁸⁷², 3) Нарушение клятвы (ἐπιορκία)¹⁸⁷³. 4) Святотатство (ἱεροσυλία), именно нанесение вреда предметам, посвященным Богу, и употребление их на несвященные цели¹⁸⁷⁴. 5) Кощунство (βλασφημία)¹⁸⁷⁵. 6) Клевета и оскорбление (συκοφαντία, ὕβρις, λοιδορὶα)¹⁸⁷⁶. 7) Кража (κλοπή)¹⁸⁷⁷. 8) Ростовщичество (τοκισμός)¹⁸⁷⁸. 9) Убийство (φόνος)¹⁸⁷⁹. 10) Драка (τύψις)¹⁸⁸⁰. 11) Прелюбодеяние (μοιψεία)¹⁸⁸¹. 12) Блуд (πορνεία)¹⁸⁸². 13) пьянство (μέθη)¹⁸⁸³. 14) Игра (κυβεία)¹⁸⁸⁴. 15) Корчемство (καπηλεύειν)¹⁸⁸⁵. 16) Посещение публичных мест¹⁸⁸⁶. Эти преступления, перечисленные нами, при упорстве в них со стороны совершивших их лиц, ведут за собою наказание извержением из священного сана. Наказания за прочие преступления церковная власть присуждает в зависимости от того, насколько они оскорбляют самый сан, и как велик соблазн, производимый ими.

Определение тяжести преступлений духовных лиц, особенно в отношении их служения в церкви, принадлежит той судебной власти, которой подлежат эти лица по своему иерархическому положению в церкви. О судебных инстанциях мы уже говорили (§ 120). Недовольные приговором первой инстанции могут обращаться в высшую инстанцию; а приговоры, с запрещением навсегда священнодействия, или с осуждением священнослужителя на лишение звания, или на окончательное лишение священного сана, могут быть исполнены лишь по рассмотрении и утверждении их в последней судебной инстанции. Церковь признает за государем, как за верховным защитником церкви и охранителем церковных законов (snpremo ecclesiae tutori et canonum custodi), право помилования осужденного духовного лица, когда верховная церковная власть найдет, что осужденный заслуживает этого.

Церковное имущество составляют все церковные вещи (ἐκκλησιαστικὰ πράγματα, res ecclesiasticae), потребные церкви для ее внешней жизни и беспрепятственного осуществления ею своей задачи в мире. Эта задача внешней жизни церкви состоит в том, чтобы богослужение совершалось по предписаниям устава, чтобы христианское учение развивалось, и чтобы в церковном организме сохранялось благочиние. Согласно этой задаче церкви, и все церковные предметы разделяются в церковно-юридических источниках на а) священные предметы (πράγματα ἱερά), относящиеся исключительно к богослужению и правильному совершению его, и б) предметы освященные (πράγματα ἅγια), именно церковное имущество, служащее источником для покрытия издержек, как на все то, что требуется для богослужения, так и на содержание клира и всего, стоящего в непосредственной связи с общей задачей самой церкви. А так как относительно этих последних предметов, предписания, которые касаются вообще церковного имущества, именно: приобретения его, привилегий, употребления и т. под., в церковно-юридических источниках различаются от правил, касающихся содержания клира, то и при изложении учения об имущественном праве церкви, должно особо говорить о церковной собственности и особо о содержании клира¹⁸⁸⁷.

Так как церковь имеет неоспоримое право на осуществление своей святой задачи на земле, то этим ей дается уже и неоспоримое право на средства, нужные ей для осуществления ее задачи. Как общественный организм, церковь в интересах своего существования на земле, должна владеть земным имуществом для удовлетворения потребностям христианского богослужения, содержания своих служителей и помощи всем, нуждающимся в ее поддержке. Это право церкви на собственность основывается, как на естественном праве в силу необходимости существования церкви в мире, так и на праве божественном. Основатель церкви, хотя сам жил в бедности и проповедовал бедность, как христианскую добродетель, тем не менее не налагал этим на церковь обязательства постоянно пребывать в полной бедности, а наоборот, говорил о церковном имуществе, благословив тем церковь на приобретение его и сохранение для своих потребностей, об этом свидетельствуют несколько мест Священного Писания¹⁸⁸⁸. Помимо того, если обратить внимание на совет Христа отдельным личностям разделить все их имущество с ближними, то должно в этом видеть, как указание Его относительно приобретения церковного имущества для поддержания церковной общины, так и направление, которому церковь должна следовать в приобретении имущества, нужного ей для достижения определенной ее общей цели. Примеры апостольского времени свидетельствуют, что церковь, по руководству своего Основателя, начала действовать в этом направлении в самом начале своего существования¹⁸⁸⁹. Приношения алтарю, постоянные и чрезвычайные сборы, деньги, опускавшиеся в церковные сокровищницы, выставленные при молитвенных местах, значительные пожертвования, получавшиеся от богатых семейств, переходивших в христианство, – все это составляло достаточно богатый источник церковного имущества. Употребление этого имущества, после удовлетворения потребностей богослужения и содержания клира, состояло главным образом в помощи бедным членам церкви. Последнее обстоятельство представляло основание, побуждавшее церковь к большему приобретению имущества, ибо, помогая бедным, больным, вдовам, сиротам и подобным лицам, церковь непосредственно стремилась к достижению одной из своих главных задач, а вместе с тем, и устраняла из общественной жизни неравенство между богатым и бедным классом, существовавшее в языческом римском государстве. Тем же объясняется и отношение, в которое стало греко-римское законодательство к церковному имуществу, начиная с Константина Великого. В этом законодательстве часто отмечается, что так как бедные получают помощь, главным образом, из церковного имущества, то должно заботиться об умножении этого имущества и освобождении его от государственных и других повинностей¹⁸⁹⁰.

В вопросе о владении церковным имуществом, для составления определенного понятия об этом владении, должно отличать точку зрения церковного права от точки зрения права гражданского¹⁸⁹¹.

I. Церковное имущество само по себе назначается исключительно для целей церкви и потому не может быть употребляемо ни на какую другую цель. Этим церковное имущество отличается от обыкновенного имущества, которое владелец его может по своей воле употребить, на что ему угодно. Следовательно, им нельзя располагать как частным имуществом, а только согласно установленной цели. В этом смысле можно вполне правильно выразиться, что церковное имущество есть собственность Христа, или бедных, как оно и называется в различных церковных актах, ибо этим словом обозначается не собственность сама по себе, а то, для чего она предназначена. Из такого свойства церковного имущества вытекает по отношению к церкви троякое право, именно: право управлять и употреблять церковное имущество согласно его назначению; затем, право надзирать, добросовестно ли ведется управление этим имуществом и употребляется ли оно согласно своему назначению, и, наконец, право, в случае невозможности достигнуть определенной ранее цели или в случае нужды удовлетворить ближайшие потребности, употребить это имущество на другую подобную цель, иди продать его. Эти права составляют сущность владения церковным имуществом. Они принадлежали вначале епископу во вверенной ему области. Но, с течением времени, во всякой епископской области появились меньшие, подчиненные церкви и различные местные учреждения, все имевшие свое особое имущество, вследствие чего и прежнее право должно было изменить свою форму. Управление имуществом и употребление его перешло к соответствующей местной церкви или местному учреждению, и эти церкви сделались тогда самостоятельным собственником и субъектом владения имуществом, принадлежавшим им. При всем том, право надзора все еще остается за епископом, равно как и решение, в случае надобности, продать что-нибудь из имущества. Эта обязанность епископа вытекала из его положения в церкви, как архипастыря. В случае несправедливости или насилия со стороны кого-либо из членов церкви в отношении церковного имущества, церковь имеет право смотреть на это, как на святотатство, и наказать виновного отлучением от общения с собою, равно как имеет право подвергнуть своих служителей самым строгим духовным наказаниям за растрату церковного имущества. Но, кроме этих духовных средств, церковь не имеет других в своей власти, как бы ни была велика утрата, причиненная ее имуществу.

II. Так как, владея имуществом, церковь часто соприкасается с гражданскими отношениями, то важно знать, какова должна быть точка зрения на это имущество государственной власти и гражданского права. Право и обязанность церкви употреблять и управлять церковным имуществом согласно ее цели такого свойства, что она совсем не нуждается в содействии государственной власти. Как при обыкновенном имуществе владелец его, как собственник, властен самостоятельно располагать своим имуществом, без потребности вмешательства в это государственной власти, так это имеет место и по отношению к церковному имуществу. Церковь располагает имуществом в силу обязанностей и по своему усмотрению, требуя от государственной власти только того, чтобы она об этом не заботилась; поэтому, пока церкви, кроме этого, ничего другого не требуется, государственной власти нет основания и вмешиваться во владение церковным имуществом. Если же государственная власть пожелает, без приглашения церкви, вмешаться в ее имущественные дела или начнет препятствовать ей употреблять свое имущество согласно его назначению, то это значит, что эта власть желает препятствовать самому церковному богослужению, и тогда уже наступает состояние гонения. Когда церковь самостоятельно управляет своим имуществом, тогда к государству устанавливается простое фактическое отношение, которое, впрочем, может быть и юридическим, насколько члены церкви, если они имеют право свободно исповедовать свою веру, имеют, вместе с тем, и право требовать уважения к имуществу, предназначенному для целей их вероисповедания. Таково было положение церкви в римской империи в первые три века, когда не было гонений. Из этого следует, что государственная власть, выражая в настоящее время в своих законах, что церковное имущество должно всегда сохраняться неприкосновенным в виду цели церкви, свидетельствует этим только о том, что ясно само по себе, согласно понятию о юридическом государстве и о неприкосновенности всякой собственности вообще; она дает здесь только новое законное ручательство, что она будет охранять неприкосновенность церковного имущества, как с своей стороны, так и со стороны других. Но, вследствие соприкосновения с третьими лицами, владение церковным имуществом неизбежно вступает и в область гражданского права. Это обнаруживается в трех случаях, а именно: в праве посредством гражданского суда возвращать церковное имущество, присвоенное кем-нибудь незаконным образом; затем, в праве известное лицо, не желающее исполнять по отношению к церкви обязанностей по договору, поручению или завещанию, принуждать к тому помощью гражданского суда, и, наконец, в том, что всякий переход церковного имущества к новому владельцу имеет для последнего значение гражданского акта приобретения. Такие права церковь не может дать сама себе, а может иметь их лишь тогда, если признана в государстве юридическим лицом с правом наследования. Вопрос об этом подлежит исключительно ведению положительного гражданского права, церковь же не имеет силы принудить к этому государственную власть, которая поступает в данном случае по своему собственному усмотрению. Впрочем, всякая христианская государственная власть сама по себе не только признает за церковью эти права, но, по своему христианскому характеру, считает обязанностью упрочивать всеми законными мерами эти права за церковью. Нехристианская государственная власть то же не отрицает этих прав церкви, признавая за своими христианскими подданными свободное исповедание их веры. Как скоро за церковным имуществом признается граждански законное значение, то она немедленно же поступает под защиту закона, под которою находится всякая частная собственность, и, следовательно, нанесение ущерба церковной собственности считается настолько же противозаконным, как и вред частному имуществу, кем и для какой бы то ни было не церковной цели не был нанесен этот ущерб.

Из сказанного ясно видно, кому принадлежит право распоряжения церковным имуществом, т. е., кто собственник этого имущества, так что может показаться лишним говорить об этом предмете особо. Но так как в последнее время у западных канонистов явилась в этом отношении неопределенность, а главное создалось несколько теорий по вопросу о том, кто субъект церковного владения, то необходимо указать, как об этом учит православное церковное право. По мнению одних западных канонистов, владение церковным имуществом принадлежит известным церковным общинам¹⁸⁹², по мнению других – государству¹⁸⁹³, а по мнению третьих – Вселенской Церкви¹⁸⁹⁴.

По каноническому праву православной церкви, церковная община не может быть владельцем церковного имущества, так как в таком случае должно было бы отрицать у церкви право быть юридическим лицом, равно как не было бы основания не признать таковым владельцем политическую общину¹⁸⁹⁵. Церковная община может иметь участие в управлении церковным имуществом, но это еще не дает ей права на владение им, потому что в таком случае и всякий опекун мог бы считаться собственником имущества, вверенного его попечению; подобным образом и соображение, что члены церковной общины жертвуют на церковь, не дает общине права собственности на церковное имущество, так как члены ее, пожертвовав что-нибудь на церковь, не имеют уже права сами располагать своими пожертвованиями, а только и всегда с разрешения церковной власти, которая имеет высшее наблюдение над собственностью всякой отдельной местной церкви.

Не имеет также никакого под собою основания и учение, что владение церковным имуществом принадлежит государственной власти. Это противно положительным постановлениям канонического права и законам христианских государей, которые всегда отличали церковное имущество от государственного и даровали церкви в отношении ее имущества такие преимущества, которые во всем отличали его от имущества государственного. Государственное владение церковным имуществом должно неизбежно повести их к цезаропапизму, или к социализму. Государственная власть имеет известные законные права в отношении церковного имущества, но из них еще не вытекает владение государства церковным имуществом, подобно тому как оно не имеет власти над частным имуществом.

Признанием Вселенской Церкви, в качестве владельца церковного имущества, ничего не выражается относительно юридической основы самого владения. В оправдание этой теории приводятся stationes fisce римского права, которые были самостоятельны в своем круге действий, но все вместе являлись только членами общей государственной казны; применительно к этому, и частные церкви, до самых меньших частей (приходов), будто бы могут иметь такое же самостоятельное управление своим имуществом, но последнее опять-таки есть ни что иное, как часть общего имущества Вселенской Церкви. Такое сравнение, как искусственное, уже само по себе не может иметь места; кроме того, тут неясно, кто представитель имущества и как выразить самое понятие о владении Вселенской Церкви. Если право владения Вселенской Церкви вытекает из понятия о самой церкви, чего требует эта теория, то непонятно, почему в церковно-юридических источниках нигде нет об этом упоминания, а напротив постоянно говорится об имуществе отдельных церквей и всегда делается различие между собственностью той или другой церкви или церковного учреждения, равно как нигде не предписывается, чтобы избыток средств одних покрывал убытки других, как бы логически должно было следовать, если бы Вселенская Церковь признавалась единственным собственником церковного имущества.

Все эти теории о субъекте церковного владения были вызваны среди западных канонистов условиями, в которых находилась западная церковь, и отношениями в разные времена к тому или другому государству. Православное церковное право в этом вопросе держится того, что говорят церковно-юридические источники времени нераздельной церкви. В этих источниках упоминается и признается каждая отдельная местная церковь субъектом той части общего церковного имущества, которое принадлежит ей и приобретено ею чрез пожертвования, наследства, завещания или другим подобным образом. Местная церковь имеет все права, которыми пользуется всякий юридический собственник, и она сама для себя и для третьих лиц представляет самостоятельную юридическую личность¹⁸⁹⁶. Это каноническое учение церкви о самостоятельном владении каждой отдельной местной церкви своим имуществом так прочно укоренилось в церковной практике, что епископам строго воспрещалось употреблять имение одной церкви на другую, хотя бы обе эти церкви были и подчинены ему, то есть были бы частями одной епархии¹⁸⁹⁷. Кроме поместных церквей, канонические источники признают субъектом собственности еще монастыри и все учреждения, имеющие благотворительную цель: уход за больными, содержание бедных, содержание и воспитание сирот и т. п.¹⁸⁹⁸. Это было усвоено и греко-римским законодательством, которое признало юридическим лицом все то, что признавалось таковым церковным законодательством¹⁸⁹⁹; сверх того, между законами греко-римских государей мы находим и такой, который предписывает, что имение, завещанное просто во славу Божию, должно перейти в полное владение церкви того места, где жил завещатель¹⁹⁰⁰.

Источники церковного имущества в первые времена церкви состояли в доброхотных приношениях христиан разными вещами, плодами, деньгами и т. д.¹⁹⁰¹. Упоминаются и «десятины» (δεκάται, decimae), дававшиеся верными в пользу церкви и клира, хотя это не было установлением, обязательным для всех, а являлось просто доброхотным пожертвованием состоятельных членов церкви из чувства благочестия¹⁹⁰². С течением времени, церковь начала получать и различное недвижимое имущество¹⁹⁰³, а в соборных канонах IV века упоминаются поля, составлявшие собственность церкви и бывшие источником покрытия церковных расходов¹⁹⁰⁴. Все свое разнообразное имущество церковь получала в виде пожертвований благочестивых своих членов. Но в начале церковь не могла смотреть на него, как на свою постоянную собственность, потому что, вследствие неприязненного отношения к ней языческой государственной власти, собственность эта ежеминутно могла быть отнята у нее, как это и случилось на деле. Поэтому, как скоро настали хорошие отношения между церковью и государством, церковь позаботилась получить поддержку со стороны государственных законов как в приобретении имущества, так и во владении им. И государственная власть, начиная с Константина Великого, оказывала церкви свою поддержку. Так как главным источником увеличения церковного имущества являлись пожертвования благочестивых христиан, то для того, чтобы эти пожертвования были действительною собственностью церкви и в гражданском отношении, они стали совершаться уже согласно предписаниям гражданских законов и, перейдя в смысле этих законов во владение церкви, пользовались защитою государственной власти, как и всякая другая частная собственность.

В римском праве приобретение имущества различается двоякое: приобретение по случаю смерти (mortis causa) и приобретение по соглашению между живыми (non mortis causa, т. e. actus inter vivos)¹⁹⁰⁵. Предписания римского права по этому вопросу имеют важность и для церкви, за которою как римское законодательство признавало законную правоспособность на владение, так признает и законодательство наших дней¹⁹⁰⁶.

I. Между способами, помощью которых церковь может получить имущество по случаю смерти, первое место занимает наследование по завещанию (ἐκ τῆς διαθήχης, ex testamento). Право церкви наследовать имущество благочестивых христиан было признано за нею римским законодательством тотчас после того, как христианская вера стала государственною религией¹⁹⁰⁷. Это право признает за нею и нынешнее законодательство в известных государствах¹⁹⁰⁸, конечно, с соблюдением соответствующих предписаний закона относительно действительности завещания¹⁹⁰⁹.

Кроме наследования по завещанию, церковь имеет право наследовать и в некоторых таких случаях, когда умершее лицо не сделало завещания, т. е. право наследования без завещания (ἐξ ἀδιαθέτου, ab intestato). Это касается, главным образом, имущества, остающегося после смерти лиц, принадлежащих к клиру; а по данным, которые мы находим в церковно-юридических источниках, это касается и других лиц, вне клира, которые умерли, не оставив завещания. Относительно первых, в случае их смерти без завещания, постановлено, что оставшееся имущество их составляет наследство их родственников до четвертого колена, а если таковых нет, то все имение переходит в собственность церкви и употребляется на церковные потребности и на благотворительные учреждения, состоящие под церковным управлением¹⁹¹⁰. С небольшими изменениями то же предписывает и греко-римское законодательство¹⁹¹¹, постановления которого по этому предмету вошли в канонические сборники¹⁹¹². Теперь это право церкви нормировано отдельным законодательством каждого государства¹⁹¹³. Но, кроме наследования после духовных лиц, умерших без завещания, греко-римское законодательство признало за церковью право наследования и после мирян, также не оставивших завещания. По древнему обычаю наследники считали своею нравственною обязанностью жертвовать из полученного наследства часть в пользу церкви на помин души умершего. В IX веке этот обычай был узаконен, и прежде всего был установлен относительно имущества умерших в плену порядок, по которому, если государство имело получить оставшееся после них имущество, то третья часть последнего должна была поступать в церковь на помин души¹⁹¹⁴. Константин Багрянородный распространил этот закон на наследства всех, умерших без завещания, которые не оставили родных детей¹⁹¹⁵, а в XIV веке Андроник Палеолог старший узаконил, что после смерти мужа или жены одну часть наследства получает оставшийся из них в живых, другую – родители умершего, а третью – церковь¹⁹¹⁶. Законы эти внесены в канонические сборники и сделались общею нормою в греческой церкви¹⁹¹⁷.

Самый богатый источник церковного имущества составляют пожертвования на благочестивые цели (ληγάτα εἰς εὐσεβεῖς αἰτίας, legata ad pias causas). Когда говорится о всех пожертвованиях, как о церковном имуществе, то это должно понимать в относительном смысле, так как церковь по отношению ко всему, пожертвованному ей имуществу, не есть собственник в обычном юридическом смысле, но ей, следовательно, местному епископу, принадлежит только право высшего надзора над пожертвованным имуществом, управление им и принятие надлежащих мер, когда это управление ведется неудовлетворительно и не согласно цели. В этом смысле учреждения, обязанные своим происхождением этим пожертвованным имуществам, называются заведениями или учреждениями церковными. Объектом различных пожертвований, упоминаемых церковно-юридическими источниками, является содержание храма ради спасения души, или же вспомоществование нуждающимся и имеющим потребность в братской помощи, а именно: содержание домов для путешественников: для бедных, больных, сирот и оставленных детей, престарелых, девиц, для воспитания юношества и т. д.¹⁹¹⁸. Эти и тому подобные учреждения пользовались особыми преимуществами, дарованными им греко-римскими императорами, каковы свобода имущества, пожертвованного для благочестивой цели, от quarta Falcidia¹⁹¹⁹; обязательная передача его в продолжении шести месяцев со дня вскрытия завещания, а в противном случае церкви должен быть отдан и весь доход со дня смерти жертвователя, или, если дело дойдет до суда, двойная стоимость пожертвованного имущества¹⁹²⁰; последняя уплачивается и в том случае, если наследники не признают действительности пожертвования¹⁹²¹; право епископа распоряжаться пожертвованным имуществом согласно воле жертвователя, если для этого не назначено особого лица¹⁹²², и т. д. Эти и многие другие преимущества законодательства Юстиниана относительно пожертвований на благочестивые цели¹⁹²³ были подтверждены и еще более расширены последующими греко-римскими императорами, которые, между прочим, допускали к таким пожертвованиям даже и тех лиц, которые в иных случаях законом лишены были права делать завещания¹⁹²⁴. Предписания закона греко-римского законодательства о пожертвованиях на благочестивые цели вошли в канонические сборники православной церкви¹⁹²⁵; а нынешние постановления в этом отношении нормированы частным законодательством отдельных государств¹⁹²⁶.

II. Кроме случая смерти, церковь может приобретать имущество и по различным условиям между живыми людьми (actus inter vivos), а именно дарением (δωρεά, donatio) или куплею (ἀγορασία, emptio). Дарение есть условие, по которому кто либо дает церкви нечто из своего имущества, или законным образом обещает дать то, что по закону не обязан, с целью увеличить этим имущество церкви и принести ей пользу¹⁹²⁷. При дарении церкви общее церковное право признает за нею некоторые особые преимущества, между которыми одно состоит в том, что дарение остается обязательным и тогда, когда оно только обещано, но еще не совершено¹⁹²⁸, и что владение отданными в дар предметами становится полным без возможности возвращения¹⁹²⁹. С некоторыми незначительными изменениями это имеет силу для церкви и теперь¹⁹³⁰. – Купля есть договор, по которому какой-нибудь предмет уступается одним лицом другому за известную цену¹⁹³¹. По общему церковному праву, церковь может покупать всякую продающуюся вещь, а по аналогии с предписаниями римского права, в церковную собственность переходят и те вещи, которые куплены лицами, заведующими церковным имуществом, для себя, но на церковные деньги¹⁹³². Подобно этому о покупке со стороны церкви говорит и современное законодательство разных государств¹⁹³³. – Остальные договоры, по которым церковь может приобретать имущество, те же, что и для частного имущества.

Как может церковь приобретать имущество по договорам, так может она пробрести его по условию, о временном пользовании (χρονιά χρῆσις παραγραφή, usucapio, praescriptio longi temporis). Временное пользование есть бесспорное право владения, в качестве собственника, каким-либо имуществом в продолжении определенного законом времени¹⁹³⁴. Для правильности такого пользования должно существовать законное основание (εὔλογος αἰτία, justa causa) и полная уверенность в возможности иметь в своем владении известное имущество (καλὴ πίστις, bona fides)¹⁹³⁵. Вообще, в вопросе пользования каноническое право следует римскому праву¹⁹³⁶. В смысле преимущества церковь имела право и на чрезвычайное временное пользование. Юстиниан установил для церкви и срок владения пожертвованным на дела благочестия имуществом сначала в сто лет¹⁹³⁷, а затем ограничил его сорока годами¹⁹³⁸. Некоторыми привилегиями в этом отношении церковь пользуется и в настоящее время¹⁹³⁹.

Миланским эдиктом 313 г. была провозглашена в римском государстве свобода религии и, вместе с тем, приказано возвратить церкви все имущество, отнятое у нее во время гонения¹⁹⁴⁰. Затем, два года спустя, был издан особый закон в пользу церкви, и установлена свобода движимого и недвижимого имущества церкви от всяких податей и налогов¹⁹⁴¹. Законом 321 года, которым Константин Великий признал право церкви наследовать по завещанию¹⁹⁴², был проложен ей путь к приобретению большого и богатого имущества. Примеру Константина в признании привилегий за церковным имуществом следовали все греко-римские императоры, кроме Юлиана (Отступника) и некоторых других, бывших под влиянием противников православной церкви. От полного освобождения церковного имущества от всяких налогов, которое признал Константин, церковь сама отказалась, желая также и с своей стороны помогать государственным нуждам. Вследствие закона Юлиана об отмене всяких прав церковного имущества на привилегии пред остальными собственниками в государстве, императоры Феодосий I (на Востоке) и Валентиниан II (на Западе) издали новый закон, которым восстановлялся прежний принцип в отношении церковного имущества и установлялась свобода церкви от всех, так называемых, munera sordida, обязательных для прочих собственников¹⁹⁴³. Император Гонорий объявил церковную земельную собственность свободною от всякого чрезвычайного налога (extraordinaria collatio) и назначил денежный штраф, а при упорстве и изгнание для всякого, кто осмелится в чем-нибудь нарушить привилегии, данные церкви в отношении ее владения имуществом¹⁹⁴⁴. Феодосий II подтверждает закон Гонория и сам освобождает некоторые церкви даже от платы обыкновенных налогов¹⁹⁴⁵. Император Маркиан прибавляет к прежним законам свой закон, предоставляющий церкви не только право самостоятельно управлять своим имуществом, но также и право высшего надзора над всяким имуществом, завещанным кем-нибудь в пользу какого либо благотворительного учреждения¹⁹⁴⁶. Следующие императоры, и в частности Лев и Анфимий, а также Зенон, обратив внимание на это постановление Маркиана, ставят в посредственную зависимость от церкви, как имущество всевозможных благотворительных заведений, так и самое управление ими¹⁹⁴⁷. Все эти законы о преимуществах церковного имущества были затем кодифицированы Юстинианом Великим, который и с своей стороны издал несколько подобных законов¹⁹⁴⁸. Позднейшее византийское законодательство следует во всем Юстиниану. Императоры – иконоборцы лишили было на некоторое время церковь дарованных ей привилегий¹⁹⁴⁹; но последующие императоры восстановили прежние привилегии и еще более расширили их¹⁹⁵⁰. Говоря о приобретении церковного имущества, мы упомянули несколько таких привилегий, а о некоторых речь будет.

Различные преимущества, полученные церковью от византийских императоров в отношении своего имущества, были вызваны заинтересованностью в этом самого государства. Вследствие общей наклонности народов православного вероисповедания, как прежде, так и в настоящее время, оставлять в своих завещаниях значительные суммы в пользу церкви и на различные дела благочестия, церковь сделалась собственником больших имуществ, что давало ей возможность насколько удовлетворять всем потребностям своего богослужения и своих служителей, настолько же и потребностям многих бедных, немощных, вдов, сирот и т. д. Церковь, таким образом, облегчала государству попечение обо всем этом, а государство оказывало церкви облегчение в приобретении большого богатства и, освобождая церковное имущество от чрезвычайных налогов, которым подлежало частное имущество отдельных лиц, помогало тем общему общественному благосостоянию и, следовательно, действовало в интересах самого государственного богатства.

С течением времени церковь начала утрачивать свои привилегии в отношении имущества. Так как, вследствие чрезмерного поступления к духовенству и разным церковным общинам, по завещаниям и в виде пожертвований, огромных земель, государство стало терпеть ущерб, то приобретение церковью имущества было поставлено под контроль государственной власти, и в ХИII веке на Западе разные государи начали издавать так называемые leges amortisationis, по которым пожертвования церкви или на дела религиозной благотворительности (ad manum mortuam) могут быть допущены только в определенном размере и в зависимости от государственной власти¹⁹⁵¹. С Запада это перешло и в православные государства, а в XVI веке мы видим подобный закон и в России¹⁹⁵². После разных изменений, в настоящее время эти законы утвердились во всех государствах¹⁹⁵³.

И прежние законы о полной власти церкви над ее имуществом, следовательно, о неприкосновенности его, подверглись с течением времени невыгодному для церкви изменению. Мы подразумеваем здесь так называемую секуляризацию церковных имуществ (secularisatio bonorum ecclesiae) со стороны гражданской власти. Первые следы этой секуляризации замечаются уже в VII веке во франкском государстве, затем она особенно развивается на Западе под влиянием реформации в XVI веке и в следующие века до нашего времени¹⁹⁵⁴. Влияние реформации, главным образом, отразилось на церковном имуществе в России. «С начала ХVII века», читаем в одной новейшей русской книге, «правительство стало вмешиваться в управление церковным имуществом, усчитывать приход и расход, а со времени Петра I управление церковными вотчинами, полученными церковью по наследству, было передано правительственным органам. Так продолжалось до Екатерины II, когда церковные имущества совсем отобраны от церковных установлений и слились с общею массой казенных имуществ (ук. 26 февр. 1764, 10 апр. и 2 июня 1786, 25 апр. 1788). При императоре Николае Павловиче указом 26 дек. 1841 г. мера об отобрании недвижимых имений в казну применена и к православному духовенству губерний, возвращенных от Польши – Витебской, Могилевской, Виленской, Гродненской, Минской, Подольской, Волынской, Киевской. Взамен взятых в казну недвижимых имуществ были назначены денежные штатные оклады тем церковным установлениям, у которых взяты имущества. Вследствие таких распоряжений образовался общий закон, что монастыри, архиерейские дома и церкви не могут иметь в своем владении населенных недвижимых имений и не могут приобретать их ни посредством покупки, ни посредством дара (зак. гражд. ст. 392, 398)¹⁹⁵⁵.

Из всех этих многочисленных преимуществ, которые церковь имела, она пользуется в настоящее время лишь весьма немногими. Она должна платить государственные налоги за свое имущество одинаково с частными собственниками. Право государства, в случае надобности, секуляризировать церковные имущества существует в принципе во всех государствах; также существуют и законы амортизации. Права убежища, признававшегося некогда государством за церковью, теперь уже нет нигде; нет также ни в одном государстве и привилегий церкви относительно временного пользования имуществами в том размере, какой мы видели в Юстиниановом и позднейшем законодательстве. Все, чем теперь пользуется церковь в отношении своего имущества, это – иммунитет церквей и церковных зданий¹⁹⁵⁶ и освобождение, по крайней мере в большинстве государств, от налогов на те здания, которые определены для жительства духовных лиц, принадлежащих к управляющей иерархии¹⁹⁵⁷; сюда же относится и то, что всякая кража или повреждение предмета, относящегося к церковному богослужению, считается святотатством и строжайше наказывается¹⁹⁵⁸. Во всех остальных имущественных отношениях на церковь смотрят в настоящее время в некоторых государствах так же, как и на всякую другую законно существующую корпорацию. О государственном надзоре, которому подлежит управление церковным имуществом, речь будет в следующем параграфе.

В первые времена церкви, когда всякое небольшое местечко имело своего епископа, и когда церковное имущество было незначительно и все состояло из приношений верных во время богослужения, управление этим имуществом было весьма несложно и находилось в руках епископа, который определял из этих приношений одну часть для нужд богослужения и содержание помещения для совершения последнего, другую на содержание себя и клира, а третью – на вспомоществование бедным членам церкви¹⁹⁵⁹. Он делал все это по своему личному усмотрению, давая отчет в своем управлении только Богу, как это выражено в 38 ап. каноне¹⁹⁶⁰; а общая строгость христианской нравственности и доверие, которым пользовались епископы со стороны верующих, охраняли их от всякого подозрения. Но впоследствии, когда церковное имущество увеличилось, когда церковь начала приобретать недвижимые имущества и получать определенные доходы, тогда епископам стало невозможно управлять лично этим имуществом, и явилась потребность в большей точности и порядке управления, нежели это было раньше. Поэтому при каждом епископе были поставлены особые лица для попечения о церковном имуществе. Это были, как они известны в канонических источниках, экономы, которые, под высшим надзором епископа, сами или с несколькими помощниками управляли всем имуществом известной епископской церкви пли епархии¹⁹⁶¹, Когда же, затем, было установлено в небольшие местечки ставить не епископов, а пресвитеров, и явились приходы в нынешнем смысле, вследствие чего необходимо было специализировать церковные имущества, тогда должен был измениться и прежний порядок, и управление приходским имуществом перешло к приходскому священнику. Священник нес ответственность за свое управление пред епископом, как архипастырем, от которого зависел приход. Но и с этим управлением приходским имуществом, когда оно увеличилось, произошло с течением времени то же, что и с епархиальным в отношении епископа; из светских членов прихода было поставлено несколько епитропов, старост или попечителей, которые, под непосредственным наблюдением приходского священника и с ответственностью пред епархиальным епископом, управляли всем принадлежавшим приходу имуществом. Для большего ручательства в том, что на эту должность будут избраны наиболее достойные прихожане, было найдено целесообразным участие в выборе эпитропов и всей церковной общины, которая, таким образом, сделалась непосредственною участницею и в самом управлении церковным имуществом; это оправдывается, между прочим, и тем, что в случае какой-нибудь церковной нужды все члены общины призываются оказать свое содействие. Аналогично с тем, как было устроено управление имуществом одного прихода, во многих церквах была признана целесообразность содействия верных мирян и в управлении имуществом, составлявшим общую собственность целого церковного округа, начиная с округов прежних периодевтов или нынешних протопресвитеров (благочинных) и кончая округами патриархов. Отношение зависимости от подлежащей церковной власти, обусловливавшее содействие мирян в приходе, было то же самое и в более обширных округах церковных областей¹⁹⁶².

При связи, в которую вступила церковь с государством с IV века, она охотно принимала, а иногда и сама просила от государственной власти помощи в управлении своим имуществом¹⁹⁶³. Отсюда, равно как и из взаимности интересов церкви и государства в вопросах общего благосостояния¹⁹⁶⁴, получили начало все законы греко-римских императоров об обеспечении церковного имущества, а также и их право надзора над управлением церковным имуществом¹⁹⁶⁵.

В настоящее время управление церковным имуществом нормировано частными законами существующих самостоятельных церквей и соответственными постановлениями государственной власти. Кроме церквей, находящихся в оттоманской империи, все остальные церкви в отношении управления их имуществом подлежат верховному надзору государственной власти. В главном, этот порядок основывается на практике, имевшей место в византийской империи, законы которой православная церковь приняла в свои канонические сборники и этим признала за ними каноническое значение. В оттоманской империи церковная власть самостоятельно и независимо управляла имуществом, как церковным, так и принадлежащим различным благотворительным христианским учреждениям, причем правительство ни во что не вмешивается¹⁹⁶⁶; но это объясняется различием религии государственной власти, почему иное отношение этой власти к имуществу христианской церкви немыслимо¹⁹⁶⁷.

Сообразно с составными частями церковного организма (§ 75), устроены и частные органы управления церковным имуществом. Общим имуществом отдельных областных церквей управляют их высшие центральные учреждения. Такие учреждения по управлению церковным имуществом в Константинопольском патриархате, Карловацкой и Сибинской митрополиях и Болгарском экзархате состоят из членов, духовных и светских (§ 87)¹⁹⁶⁸; в остальных церквах это управление ведется без непосредственного содействия мирян под контролем государственной власти¹⁹⁶⁹. В Буковине церковными капиталами управляет австрийское правительство¹⁹⁷⁰, так же как оно управляет и капиталами римско-католической церкви¹⁹⁷¹.

Церковным имуществом в некоторых епархиях управляют коллегиальные епархиальные учреждения по известным уставам (§ 94), т. е. эти епархиальные учреждения наблюдают, чтобы в подчиненных им составных частях епархии это управление было согласно законам¹⁹⁷². Управление имуществом, принадлежащим приходу, ведут приходские попечительства вместе с приходским священником. Эти попечительства имеют различное устройство в отдельных самостоятельных церквах (§ 99), но в главном все они ответственны за свою деятельность подлежащей епархиальной власти¹⁹⁷³.

На что должно употреблять церковное имущество, это определяется уже само собою тою целью, для которой оно существует и для которой за церковью призвано право собственности на это имущество. Имущество церкви получило свое существование от доброхотных приношений, делавшихся благочестивыми христианами для совершения богослужения и помощи немощной братии. На это и была исключительно обращена вся деятельность церкви; это определяет и самое употребление церковного имущества. Мысль эта, имеющая основу свою в божественном праве¹⁹⁷⁴, нашла формальное выражение в канонических правилах с первых времен существования церкви¹⁹⁷⁵. Сооружение церквей, снабжение их всем потребным для богослужения, содержание клира, основание училищ, воспитание христианских детей, попечение о бедных и немощных, – на все это и тому подобное употреблялось церковное имущество. Правила употребления этого имущества на упомянутые цели нормированы в настоящее время в каждой областной церкви особыми церковными и церковно-гражданскими законами¹⁹⁷⁶.

В виду упомянутой цели, ради которой существует церковное имущество, каноны, а также и греко-римское законодательство, предписания которого в этом отношении вошли в номоканоны, запрещают под угрозою тяжелого наказания употреблять это имущество на что либо, не относящееся, по крайней мере посредственно, к этой цели¹⁹⁷⁷. Поэтому и каноны, и предписания греко-римского законодательства запрещают продажу и вообще разделение церковного имущества.

Каноны угрожают извержением духовным лицам, которым вверено попечение о какой-либо части церковного имущества, за продажу ее или уступку другим¹⁹⁷⁸. 12 канон Седьмого Вселенского собора об этом говорит: «если кто, епископ или игумен, что либо из угодий, принадлежащих епископии, или монастырю, продаст в руки властей, или отдаст иному лицу; это не должно иметь силы, по правилу святых апостол: «епископ да имеет попечение о всех церковных вещах и оными да распоряжается, как бы под наблюдением Самого Бога; но непозволительно ему из этого присвоить что либо или сродникам своим дарить принадлежащее Богу; если же есть неимущие, да подает им, как неимущим, но, под этим предлогом, да не продает принадлежащего церкви». Если поставляют в предлог, что земля причиняет убыток и никакой пользы не приносит, то и в этом случае не отдавать поля местным начальникам, но клирикам или земледельцам. Если же употребят лукавый оборот, и властелин перекупить землю у клирика или земледельца, то и в этом случае продажа должна быть недействительна, и проданное возвращено епископии, или монастырю, а епископ, или игумен, тако поступающий, должен быть изгнан: епископ из епископии, игумен же из монастыря, как расточающие то, чего не собрали»¹⁹⁷⁹. Подобно этому и законы греко-римских императоров¹⁹⁸⁰ и определения патриарших синодов средних веков¹⁹⁸¹, воспрещающие не только формальную продажу чего либо, составляющего собственность церкви, но и всякий другой договор, могущий повредить церковному имуществу, равно как и всякое употребление его на какую либо постороннюю цель¹⁹⁸². Исключение из этих общих правил церковное право допускает только в том случае, если на то есть уважительная причина, а именно: когда продажа необходима для удовлетворения какой-нибудь ближайшей церковной потребности¹⁹⁸³, когда должно помочь какой либо обедневшей церкви иди бедным¹⁹⁸⁴ и когда продажа может принести для церкви большую выгоду¹⁹⁸⁵. Всякая же продажа церковного имущества, которой нельзя оправдать ни одною из этих причин, недействительна¹⁹⁸⁶. – В главном и в настоящее время существуют те же самые постановления в частных законодательствах¹⁹⁸⁷.

Есть общий закон, по которому всякий, оказавший нам какую-либо услугу, имеет право получить за это и соответствующее вознаграждение. По этому закону и священники, как совершители таинств, как учители и проповедники слова Божия и пастыри, имеют право на вознаграждение за свое служение, которое превосходить всякое другое служение в мире. Так как священническое служение требует, чтобы человек весь предался ему, и притом лицо, принявшее священнический сан, может исполнять единственно только эту свою должность, то и вознаграждение его должно быть таково, чтобы им он мог покрыть все расходы, необходимые ему на свое содержание прилично сану. Так было во все до христианские времена и то же принял и благословил для своей церкви Основатель ее. «Трудящийся достоин своей награды», говорит Он ученикам своим, посылая их на апостольское служение¹⁹⁸⁸. И апостол Павел учит, что это общий закон, что он написан и в законе Моисея, и что нет ничего необыкновенного в том, когда духовные сеятели ищут пожать телесное, что священнослужители должны существовать от святыни и что служащие алтарю с алтарем и делят, потому что «так Господь заповедал, чтобы проповедующие евангелие от евангелия жили»¹⁹⁸⁹.

Пока существовала общность церковного имущества, то из всех доходов, поступавших в общую церковную сокровищницу, третья часть употреблялась на содержание клира, и не было никакого другого источника, из которого можно бы было почерпать средства на содержание клира¹⁹⁹⁰. Но когда эта имущественная общность прекратилась, и всякая церковь и всякое церковное учреждение сделалось отдельным собственником части церковного имущества, принадлежавшей ему по разделу, то явилась надобность позаботиться и о содержании клира, существовавшего при известной местной церкви. Доходами с церковного имущества покрывались, прежде всего, расходы по самым зданиям церковным и по совершению богослужения, а то, что оставалось, передавалось клиру. Последнее могло быть достаточно для содержания клира при состоятельных церквах; но большинство их было в бедственном экономическом положении, и клир этих церквей терпел скудость и не мог жить сообразно высоте священного сана. Такое неопределенное положение клира со стороны его содержания вызвало церковное законодательство на издание положительных относительно этого постановлений, причем было определено, какие именно церковные доходы должны идти на содержание клира¹⁹⁹¹. В благоприятный момент пришла на помощь церкви в этом и государственная власть. Константин Великий издал (315 г.) на имя Карфагенского епископа Цецилиана декрет, которым приказал выдавать из государственной казны в помощь содержанию клира определенную сумму денег¹⁹⁹². Постановление это, относившееся к африканской церкви, было распространено и на все остальные церкви, находившиеся в бедственном состоянии. Оно пробрело значение и на последующее время по вопросу о государственной помощи в содержании служителей церкви¹⁹⁹³. Итак, из определенных церковных доходов и из государственной казны клир получил все, потребное ему для жизни соответственно достоинству священного сана. Эти источники содержания клира существовали в церкви в IV и в позднейшие века до настоящего времени.

Вследствие особого положения, занимаемого в церковном устройстве епископами и их помощниками по управлению, различными должностными лицами, и содержание их отличается вообще от содержания приходского духовенства.

Источники содержания епископов состояли или в недвижимом имуществе, оставленном епископиям благочестивыми христианами по завещанию или в виде пожертвования, или же в разных доходах, получаемых ими от подчиненных им верных. Впрочем, недвижимое имущество было не у каждой епископии, а потому и доходы с него не считались вообще постоянными доходами епископа. Постоянными же доходами считались подати, обязательные в отношении епископа со стороны подчиненных ему приходов. Эти подати, называемые в церковно-юридических источниках каноническим даром, каноником (κανονικόν), появились и утверждены практикою еще в VI веке, и держались обычаем до XI века, когда этот епископский каноник был нормирован законом одинаково для всех епископов. Именно, было постановлено, как общий закон, что епископу должны ежегодно давать: каждое селение в тридцать дымов – одну золотую и две серебряные монеты деньгами, одного барана, шесть мер ячменя, шесть мер вина, шесть мер пшеничной муки и тридцать штук птиц; селение в двадцать дымов – две трети золотой и одну серебряную монету, одну двухгодовалую овцу, четыре меры ячменя, четыре меры вина, четыре меры пшеничной муки и двадцать штук птиц; селение в десять дымов – пять серебряных монет, одного ягненка, две меры ячменя, две вина, две пшеничной муки и десять птиц. И сверх того, епископ имел право получать семь золотых от каждого рукоположенного им лица, именно: один золотой – за посвящение его в чтецы, три – за рукоположение в диаконы и три – в пресвитеры. Закон этот был издан императором Исааком Ангелом (между 1057 и 1059 гг.)¹⁹⁹⁴. Император Константин Мономах (между 1042 и 1054 гг.) издал закон, по которому при всяком венчании жених должен был дать епископу золотой (νόμισμα ἓν χρυσοῦν), а невеста двенадцать локтей полотна. Оба эти закона подтвердил одной своей новеллой (1086 г.) император Алексей Комнин¹⁹⁹⁵. Получили они и синодальное патриаршее подтверждение¹⁹⁹⁶ и затем были внесены в канонические сборники православной церкви¹⁹⁹⁷.

Годовые доходы епископов различных церквей представляются нам в различных видах. Особенно на Востоке были установлены и такие источники доходов, которые не могут иметь никакого канонического оправдания и которые, конечно, вели к злоупотреблениям¹⁹⁹⁸. В настоящее время содержание епископов нормировано особым законодательством отдельных поместных церквей, и везде они получают жалование деньгами¹⁹⁹⁹.

Церковные должностные лица получали вознаграждение за свою службу или из общего недвижимого имущества своей епархии, или же из различных доходов, поступавших в епархиальную казну. Это вознаграждение они получали в определенные месячные сроки и сверх этого жалованья не имели права ни на какие церковные доходы, а за принятие денег или подарков по служебным делам и вообще за лихоимство подвергались строгим наказаниям²⁰⁰⁰. Это имеет значение и должно иметь его и в настоящее время и всегда²⁰⁰¹. По нынешним законам, в некоторых церквах члены епархиального управления в большей части поместных церквей получают свое жалованье или от церкви, или от государственной казны, в некоторых же церквах служат бесплатно²⁰⁰².

В церковно-юридических источниках денежные приношения верных, первый сбор плодов и приношения к алтарю упоминаются, как источники доходов для содержания духовенства²⁰⁰³. Но этим не запрещается ему принимать от верующих для своего содержания и другие предметы, если только это не будет симонией. Источники доходов духовенства с течением времени изменялись и увеличивались, смотря по усердию народа к церкви и ее служителям. Эти доходы различаются в зависимости от местонахождения прихода и местных обычаев: в одном приходе главное место занимают одни доходы, а в другом – другие; в одном – существуют источники таких доходов, каких в другом совсем нет; но ни в одном приходе не бывает так, чтобы существовал только один источник дохода, а других никаких не было, но вообще в каждом приходе существует по нескольку таких источников, которые все вместе способствуют содержанию приходского духовенства соответственно его положению. Между различными источниками содержания духовенства мы находим в настоящее время в разных поместных церквах следующие: а) определенное годовое денежное вознаграждение, б) участки плодородной земли, в) установленные приношения со стороны прихожан от плодов земных или от животных и г) епитрахильные доходы.

I. Древнейший вид доходов духовенства составляет денежное вознаграждение. Содержание служителей церкви на определенные денежные суммы мы встречаем еще в апостольское время, так как верные приносили свои дары большею частью в виде денег, которые и употреблялись как на удовлетворение общих потребностей, так и, главным образом, на содержание духовных лиц. Это составляло главный видь доходов духовенства в то время, когда церковь не владела недвижимыми имуществами, и такой порядок продолжался и в позднейшие века. Городскому духовенству трудно было рассчитывать на доходы иного рода; точно также и сельское духовенство получало доходы деньгами, еженедельно или помесячно, сколько кому приходилось при общем их разделе. Этот источник содержания духовенства, благодаря различным случайным изменениям, которым вообще подлежат деньги, не всегда бывает самым надежным; но он все-таки проще других, вследствие чего городское духовенство удобнее всего могло получать свои доходы в виде денег. В наше время вообще стремятся к тому, чтобы приходское духовенство, не только в городах, но и в селах, получало содержание деньгами.

Размеры денежного содержания в настоящее время в отдельных церквах различны по различию местных условий; и где оно существует, там его считают обыкновенно дополнением к доходам, получаемым духовенством из других источников, и вообще заменою того, что прихожане других мест дают своему священнику натурою²⁰⁰⁴.

II. Другой источник содержания приходского духовенства в некоторых местах составляет определенный участок земли, плодами которой оно имеет право пользоваться. Этот вид содержания явился, главным образом, потому, что духовенству не могло выдаваться соответствующее вознаграждение деньгами. В древности мы находим его почти во всех приходах, кроме приходов городских, в которых духовенству выдавалось денежное вознаграждение. Существует оно и теперь в большей части православного мира²⁰⁰⁵. Собственник земли, даваемой в пользование приходскому духовенству, есть местная церковь, и потому духовенство отвечает за эту землю пред епархиальною властью. Оно может по своему усмотрению обрабатывать эту землю, но отдавать ее в аренду может только согласно правилам закона, особо существующим относительно таких земель²⁰⁰⁶.

III. Общим и очень древним источником содержания приходского духовенства является сбор, т. е. то, что ежегодно дается прихожанами священнику от земных плодов или скота. Такого рода сбор в пользу духовенства мы находим и в ветхозаветной церкви²⁰⁰⁷. От нее приняла это и церковь новозаветная; о ежегодном приношении от земных плодов (которое вообще всегда составляло десятую часть их, почему и названо десятиною, δεκάται) в пользу церкви и духовенства говорят самые древние церковно-юридические памятники²⁰⁰⁸. В западной церкви из этого возникло учение de decimis, которое, начиная с VI века, широко развилось в римско-католическом церковном законодательстве²⁰⁰⁹. В общем церковном восточном законодательстве нет ничего подобного, но было только предоставлено верным давать своему духовенству от плодов земных по усердию, сколько могут, без определения количества²⁰¹⁰. Церковною практикою было после установлено, сколько следует давать из произведений земли священнику, эта практика обратилась, затем, в закон для каждого прихода, и признается подлежащею властью поместных церквей за источник содержания приходского духовенства²⁰¹¹. Условия времени мало по малу охладили прежнее усердие верных относительно сбора в пользу своих священников, и в настоящее время замечается общее стремление заменить этот священнический сбор определенным денежным жалованьем²⁰¹².

IV. Общий источник доходов духовенства, который мы находим в настоящее время во всех церквах, составляет так называемый епитрахильный доход. Свое название он получил от епитрахили, надеваемой священником для отправления какого-либо богослужения, за которое он получает установленное вознаграждение. В древности этого дохода не существовало, и священник, требовавший с своих прихожан плату за какую-либо церковную службу, считался симонистом²⁰¹³. Но если кто-нибудь добровольно платил священнику за совершение богослужения, это считалось делом позволительным, и церковь не воспрещала священнику принимать такие дары. С течением времени, эти дары перешли в обычай, и на них каждый священник мог смотреть, как на постоянный доход свой. Когда же позднее доходы священнослужителей начали уменьшаться, то стали обращать внимание на то, что священник может получать от епитрахили, и это сделалось особым видом приходских доходов. Чтобы в эти доходы не вкралось какого-либо злоупотребления, сначала церковная, а потом и гражданская власть законным порядком определили, за какие именно службы и сколько могут получать священники с своих прихожан. Так получила юридическое значение епархиальная плата, которой мог требовать священник без боязни впасть в симонию. Он может впасть в нее лишь тогда, когда будет требовать это вознаграждение с неимущих прихожан, терпящих нужду, или, когда не пожелает совершить какого-либо богослужения, пока не получить за него вознаграждения.

В настоящее время во многих поместных церквах размеры епитрахильных доходов определены подлежащими властями по соображению, главным образом, состава прихода, возраста и имущественного состояния прихожан²⁰¹⁴. Так как определение размера епитрахильных доходов имеет целью уничтожить всякое самоволие и взимание чрезмерной платы со стороны духовенства за совершение служб, то соблюдение этого строго обязательно для каждого священника, и во всяком приходе в удостоверенной копии на видном месте должна быть выставлена такса платы за совершение богослужения. Точное исполнение правил об этих таксах подлежит надзору властей²⁰¹⁵. От бедных прихожан, о неимении достаточных средств к жизни которых всем известно, священник не должен требовать никакой платы и должен из христианской любви бесплатно отправлять для них нужные требы. Приходское духовенство подлежит строгой ответственности за требование платы от вдов или родственников умершего бедного прихожанина, равно как и за принуждение их к продаже или закладу своего имущества, если они по бедности не могут ничего заплатить²⁰¹⁶. Подкинутых детей и сирот, содержащихся в общественных благотворительных приютах, священник должен также хоронить безвозмездно²⁰¹⁷, равно как должен без всякой платы выдавать выписки из метрических книг тем, которые потребуют их в целях получения пособия²⁰¹⁸. По требованию лица, внесшего плату, каждый священник обязан выдать ему письменную квитанцию в сумме, полученной от него за отправление требы²⁰¹⁹. Всякое злоупотребление со стороны приходского священника епитрахильным доходом подлежит суду подлежащей власти, имеющей право наказать его за такие злоупотребления²⁰²⁰.

V. Кроме этих различных доходов, приходское духовенство вообще имеет право и на бесплатное помещение. В древние времена при каждой церкви мы находим отдельные здания, в которых обучались оглашенные и призревались неимущие и немощные члены церкви. В этих зданиях жили и священнослужители, попечению которых были вверены, как церковь, так и бывшие под ее защитою²⁰²¹. Отсюда произошло с течением времени право приходского духовенства на бесплатное помещение. Это право обусловливается в настоящее время между прочим и обязанностью священника непрерывно пребывать в своем приходе, равно как и тем, что его дом есть общественное место, как с церковной точки зрения, так и государственной²⁰²².

Все упомянутые до сих пор виды доходов могут считаться обычными средствами содержания приходского духовенства²⁰²³. Все они обусловлены обстоятельствами места и времени, почему они в поместных церквах не всегда существовали и не в одинаковой форме, как не могут в неизменном виде и в настоящее время. Некоторых в известных церквах совсем нет (напр., земельный надел в Далмации или сбор в Карловацкой митрополии) и покрываются они другими доходами. Вообще же относительно содержания духовенства имеет полное значение положение: «служащий алтарю от алтаря пусть и питается». Согласно этому принципу, церковная власть должна заботиться о том, чтобы приходское духовенство имело определенное ему содержание (congrua sustentatio); с другой стороны, и духовенство, обязанное всецело посвятить себя приходскому служению, без права заниматься каким-либо делом, не стоящим в непосредственной связи с этим служением²⁰²⁴, имеет полное и законное право на получение себе содержания. А в силу союза, существующего в христианских государствах между церковью и государством, и сильной нравственной пользы, получаемой государством от церкви для общего блага, и государство обязано заботиться о содержании духовенства и помогать в этом церкви всегда, когда имущественные средства ее не могут удовлетворить всем потребностям духовенства.

Относительно имущества, принадлежащего клиру, существуют некоторые определенные правила, изданные частью общим церковным законодательством, а частью законодательством поместных церквей. Эти правила касаются, во-первых, права клира на имущество, приобретаемое священнослужителями, в качестве частных собственников, или по наследству или другим каким-либо дозволенным законом путем, и во-вторых, – обязанностей относительно того имущества, которое принадлежит тому или другому члену клира по месту службы, занимаемому им.

О личном праве на собственность епископов и священников говорят древнейшие каноны церкви²⁰²⁵. Они признают за епископами и священниками право располагать личным имуществом по своему усмотрению. В виду этого, каноны требуют, чтобы собственность духовенства была совершенно отделена от собственности церковной, и чтобы в точности была известна и записана как первая, так и вторая, чтобы церковное имущество не терпело ущерба, а имущество духовенства чтобы было свободно от подозрений относительно его приобретения. Это разделение в западном церковном праве обозначается особыми выражениями, причем церковное имущество называется peculium ecclesiae, patrimonium ecclesiae, а имущество духовенства – peculium clericorum в широком смысле²⁰²⁶. Норма в отношении этого последнего выражена для православного церковного права в 40 ап. каноне: «да будет известно собственное имение епископа (если он имеет собственное) и имение Господне: чтобы епископ, умирая, имел власть оставить собственное, кому хочет, и как хочет, дабы под видом церковного не было растрачено имение епископа, имеющего иногда жену и детей, или сродников, или рабов. Ибо справедливо пред Богом и людьми, чтобы и церковь не претерпела какого-либо ущерба, по неизвестности имения епископского, и епископ, или его сродники, не подверглись отобранию имения в пользу церкви, или же чтобы близкие к нему не впали в тяжбы, и кончина его не была сопровождаема бесславием». Но, на основании позднейших постановлений, это право епископов, а также и всех членов клира, занимавших какое-либо место в церкви – располагать частным имуществом по своему усмотрению в пользу родственников, это право их касается того имущества, которое приобретено ими независимо от службы, т. е. по наследству, или каким другим законным частным образом, прежде или после вступления их в церковную иерархию²⁰²⁷. Тем же, что они пробрели из доходов от своей службы при церкви, они уже не имели права располагать в пользу своих родственников, или других частных лиц, а могли эти средства пожертвовать или завещать только на благотворительные цели, или той церкви, при которой служили²⁰²⁸. О современных законоположениях по этому вопросу мы уже упомянули выше²⁰²⁹.

В связи с этими обязанностями духовенства относительно имущества, обусловленными служением при церкви, духовное лицо, занимающее известное место, а в частности приходский священник, должен пользоваться этим имуществом самым добросовестным образом и всегда помнить, что оно вверено ему не только для личного пользования и удовлетворения доходами с него своим потребностям, но и для сохранения его в добром порядке своему преемнику по службе. Мы разумеем здесь все движимое и недвижимое имущество, принадлежащее одной епископии и приходу, относительно распоряжения, которым во всякой поместной церкви существуют свои особые постановления. На обязанности каждого епархиального епископа, а равно и приходского священника, в тех местах, где есть в пользовании земли, лежит попечение о хорошем управлении этими землями, о разумном хозяйстве, о том, чтобы епископия и приходский дом были снабжены всем необходимым для обрабатывания земли, для сбора плодов и т. д. и чтобы преемник епископа или приходского священника нашел все в хорошем состоянии. Кроме того, всякий епископ, равно как и приходский священник в случае неимения никакого fundus instructus при епископии или в приходе обязан его завести, а если он есть, то заботиться, насколько возможно, об увеличении его²⁰³⁰. К числу главных обязанностей в этом отношении, особенно приходского духовенства, принадлежит содержание и исправление церковного дома и хозяйственных построек. По существующим постановлениям, каждый приходский священник, приходский администратор и самостоятельный капеллан должен на свой счет производить исправление всего, что будет повреждено по вине его или его слуг; точно также должен предпринимать в отношении этих зданий все, что обязано делать и всякое другое лицо, живущее на чужой собственности²⁰³¹. За небрежность в этом отношении приходский священник подлежит ответственности, как перед церковною, так и перед гражданскою властью. Надзор за этим составляет одну из первых обязанностей окружного протопресвитера (благочинного) при объезде им своего округа, причем он обязан представить подробный отчет об этом епархиальной консистории, с присоединением своих собственных соображений²⁰³². В случае смерти приходского священника, всякий раз должно быть подробно исследовано состояние священнического дома и других построек, бывших в пользовании умершего, причем, если окажется, что они не в порядке или повреждены по его вине и нерадению, то все это должно быть исправлено и приведено в прежний порядок на счет оставшегося после него имущества²⁰³³. Освидетельствование состояния приходских зданий подлежит смешанной комиссии, составленной из представителей епархиальной власти и окружного начальства²⁰³⁴.

Немощные священнослужители могут быть разделены на две группы: а) те, которые совсем не могут продолжать далее своего служения, вследствие глубокой старости или неизлечимой болезни, и б) те, которые только отчасти неспособны к служению, а именно: к этой категории относятся лица, страдающие более или менее продолжительным недугом, но которому они однако не постоянно подвержены, затем неспособные к некоторым тяжелым обязанностям по слабости организма, и наконец те, кто по местным условиям не в состоянии исполнить всех обязанностей. О тех и о других церковная власть всегда, равно как и в настоящее время, имела должное попечение. Относительно первых она установила, чтобы из общих церковных доходов им выдавалось столько, сколько им нужно на прожитие, это так называемая пенсия (pensio); а относительно вторых, – чтобы им давались постоянные или временные помощники для исполнения, вместо них, тех служб, которые сами они не могут отправлять.

О пенсиях духовным лицам мы находим первое упоминание в актах IV Вселенского собора (451 г.)²⁰³⁵. На этом соборе была определена пенсия нескольким духовным лицам, чем было положено каноническое основание практике дальнейших времен. Согласно этому соборному основанию, пенсия может быть назначена духовному лицу лишь тогда, когда на то есть причина, которую подлежащая власть найдет уважительною. Определение размера пенсии принадлежит этой же власти, равно как и источник, из которого пенсия должна выдаваться. Духовное лицо, состоящее на пенсии, удерживает за собою свой духовный сан и священнослужительские права, причем должно исполнять все священнослужительские обязанности, связанные с его чином, насколько ему дозволяет его немощь. Всякий же пенсионер – священнослужитель, намеренно и без оправдательной причины пренебрегающий упомянутыми обязанностями, подвергается суду церковной власти, которая имеет право привлечь его к ответственности и подвергнуть духовному наказанию, а в случае упорства с его стороны, лишить его пенсии и послать в монастырь на покаяние²⁰³⁶. – Пенсии духовных лиц нормированы в настоящее время особыми законами поместных церквей²⁰³⁷.

О помощниках, поставляемых в помощь священникам, состоящим на постоянной службе в церкви, было сказано в своем месте (§ 101). Содержание их также нормировано законами отдельных поместных церквей²⁰³⁸.