Толкование на Евангелие от Марка в неделю вторую Великого поста (Мк.2:1–12)

Историю о расслабленном, чтенную в нынешнем Евангелии, не токмо Евангелист Марк представляет, но и Матфей и Лука (Мф.9 и Лк.5). Богодухновенный Марк, писавший свое Евангелие после Матфея, упоминает в истории и о других некоторых обстоятельствах, от Матфея не упомянутых, так, как и Богоглаголивый Лука иногда поступал. Так, например, Матфей написал, яко оное чудо сотворил Иисус Христос в Своем граде: но Марк означил и имя града, пиша, яко град сей нарицался «Капернаумом» (Мк.2:1). Матфей кратко описал, яко расслабленного принесли к Иисусу Христу, лежащего на одре (Мф.9:2): но Марк, пространнее описывая сие происшествие, равно и Лука, показывают и то, что творили носившие расслабленного для того, чтобы представить его пред Иисусом Христом (Лк.5:18). Когда паки пришел, пишет священный Марк, Иисус в Капернаум, и услышали, яко Он вшел в некий того града дом, то толикое множество тамо собралось людей слушать небесное Его учение, что за множеством народа, при дверях того дома бывшего, носившие расслабленного не могли приближиться к Иисусу Христу. Почему взошли на кровлю того дома, неся с собою и тот одр, на котором лежал расслабленный: и раскрыв кровлю, ниспустили расслабленного с его одром и поставили пред Спасителем нашим. Из чего ясно видеть можно, что как расслабленный, так и носившие его, великую имели во Иисуса Христа веру. Ибо если бы точно они не надеялись получить исцеления, ни расслабленный бы сего терпеть не согласился, ни носившие его не предпринимали бы толикого труда, чтобы возносить его на кровлю, и оттуда паки ниспускать с тем его одром, на котором он лежал. Чего для и Евангелист написал тако: «видев же Иисус веру их» (Мк.2:5). Сверх сего, Матфей упомянул о том только, что Иисус Христос узнал помышления книжников: «и видев Иисус помышления их» (Мф.9:4). Марк же показал и то, каким образом Господь Иисус видел и уразумел тех помышления: «и абие», пишет, «разумев Иисус Христос Духом Своим, яко тако тии помышляют в себе» (Мк.2:8). Упомянул же о сем Божественный Марк для того, что Иисус Христос не был токмо человек святой и исполненный благодати Божией, но был Сын Божий, истинный Бог и человек. Ибо прорицательную и предусмотрительную благодать имели и Пророки, и многие из святых, предусматривавшие будущее и узнававшие человеческие мысли: но могли видеть не своим духом, но по дару Святого Духа, просвещавшего разум их. Иисус же Христос не по благодати Духа, но самым Святым Духом в Нем и с Ним сущим, «яко в Том живет всяко исполнение Божества телесне» (Кол.2:9), и есть Сын и Слово Божие, неразлучен от Отца и Святого Духа. Чего для ведал помышления книжников не по благодати и действию Всесвятого Духа, но Самым Святым Духом, неотдельным и неразлучным от единого Божества.

Но прочее, что священный Марк упоминает в истории о расслабленном, пoелику во всем есть сходно с святым Матфеем, что уже истолковано нами в шестом недельном Евангелии, бывшем от Матфея: сего для оставляем то, да побеседуем о той истине, изъясненной при исцелении расслабленного, которая была от Матфея не упомянута, Марком же изображена ради проистекающей от сея пользы.

Богочеловек Иисус, будучи всевидящим, видит не токмо вся явная и тайная деяния, но и сокровенные сердечные помышления. Если узнал Он помышления книжников, кольми паче знал то, что предпринимали приносившие к Нему расслабленного. Они, неся одр, на котором тот лежал, приходили к дверям того дома, в котором Иисус проповедывал; не могши же, ради народного множества, ни в ту, ни в другую дверь войти в тот дом и представить расслабленного пред Господем Иисусом, взошли на кровлю дома: «и не обретше», пишет Богоглаголивый Лука, «куде внести его народа ради, взлезше на храм, сквозе скуделы низвесиша его со одром на среду пред Иисуса» (Лк.5:19). Откуда явствует, что нужны им были и лествицы, и веревки, и носилки; не можно также было не быть и звуку и прочему, служащему для взнесения на кровлю того одра, на котором лежал расслабленный. Кто же усомнится, чтобы Иисус, видяй и разумеяй все сокровенные человеческие помышления, всего сего не видел и не слышал? Но однако ничего о сем не говорил. Взошли напоследок те на кровлю, раскрыли сию и ниспустили одр; а следовательно был вящий звук и вящий шум, как обыкновенно случается тогда, когда люди какую тяжесть с высоты ниспускают. Иисус Христос, без сомнения, все сие видел и слышал, но однако молчал: тогда же только отверз Свои уста и начал говорить, когда узрел расслабленного на своем одре, лежащего пред Собою. Тогда только сказал: «чадо, отпущаются ти греси твои!» и потом: «тебе глаголю, востани, возми одр твой, и иди в дом твой» (Мф.9:2, 6). Но ужели Он, вся ведый и вся могий, не мог тогда же сих слов сказать, когда видел носивших расслабленного, пришедших к двери сего дома и силившихся взойти в оный, но народа ради не возмогших? Он не токмо предприятия носивших расслабленного видел, но знал как их, так и расслабленного веру. Для чего же во-первых попускал как расслабленному толикое терпеть мучение, так и носившим его толикие труды, а потом уже явил милость и сотворил толико преславное чудо?

Догмат сей, возлюбленные христиане, есть догмат святой, как по душе, так и по телу великую нам доставляющей пользу. Сим Богочеловек научает нас, что тогда Он исполняет прошения наши и помогает в наших нуждах, когда сколько можем, столько о том и стараемся. Пример расслабленного довольно обнаружил, что Бог во-первых хотел видеть того посильные старания, потом уже и Сам даровал ему отпущение грехов и телесное здравие. Если же рассмотришь Божественные Писания, еще вящие обрящешь примеры, сию истину подтверждающие. Из сих однако один пример столько явственно объясняет сие предложение, что всякое отъемлет сомнение и совершенно убеждает умственное понятие каждого.

Павел Апостол, когда был Фистом игемоном предан под стражу Иулию сотнику, да с ним отъидет из Кесарии в Рим и явится на суд пред Кесаря, то столь противные и сильные ветры восстали на море, и толикая поднялась бурная и страшная погода, что все, плывшие купно с Павлом, отчаиваясь, несколько дней пребывали в посте. Павел же, став посреде их, утешал их и обнадеживал: будьте добродушными, говорил, и не скорбите; ни один из вас не погрязнет, все вы спасены будете, но только один погибнет корабль: «и се ныне молю вы благодушствовати: погибель бо ни единой души от вас будет, разве корабля» (Деян.27:22). Подтверждает же сие сим, говоря: Ангел Божий, егоже аз есмь раб и слуга, предстал мне в сию ночь, и сказал: Павле, не бойся! ты предстать должен пред Кесаря, и Бог даровал тебе всех плавающих с тобою: «предста бо ми в сию нощь Ангел Бога, егоже аз есмь, Емуже и служу, глаголя: не бойся Павле, Кесарю ти подобает предстати: и се дарова тебе Бог вся плавающия с тобою» (Деян.27:23–24). Сегодня, продолжал, будьте благонадежны, поскольку я верую Богу, что все то исполнится, о чем Он меня известил: должно же нам пристать в некий остров: «темже дерзайте мужие, верую бо Богови, яко тако будет, имже образом ми речено бысть. Во остров же некий подобает нам пристати» (Деян.27:25–26). Когда же корабельщики, спустя несколько дней, узрев землю и желая спасти себя от бедствия, ввергнули ладию в море, да вышед в оную, отъидут от корабля: то Павел, видя сие, не обинуясь тогда же сказал сотнику с воинами: если корабельщики не останутся на корабле, вы не можете спастись. «Рече Павел сотнику: аще не сии пребудут в корабли, вы спастися не можете» (Деян.27:31). Вот колико чудное было происшествие! Бог хотя сказал Павлу, что Он даровал ему всех с ним плавающих, и обнадежил, что никто из сущих с ним не погибнет, и Павел поверил Божиим словам: «верую бо», сказал, «Богу, яко тако будет, имже образом речено ми бысть» (Деян.27:25), не токмо же сам поверил словесем Божиим, но и всем сущим в корабли благовестил оные: «бе же в корабли всех душ двесте седмьдесят и шесть» (Деян.27:37): однако спасение сих людей основывает не на одних токмо Господних словах, но и на служении и вспоможении корабельщиков. Если, говорит, не будет помощи корабельщиков, если сии отбежат, вы не спасетесь: «аще не сии пребудут в корабли, вы спастися не можете». Ужели убо всемогущий Бог, да спасет сущих в том корабли, имел нужду в помощи тридцати или сорока корабельщиков? Несвойственно и неприлично сие Богу. Бог, братие, не другое что показал нам чрез сие, как только то, что изъявил при исцелении расслабленного: то есть то, что когда мы сами, сколько можем, о получении чего-либо стараемся, тогда и Он подает нам всесильную Свою руку помощи, и нас спасает.

Но почему же Бог не токмо ради телесного вспоможения, но и ради душевного человеков спасения требует их дел? Какая нужда есть в руке маломощных, или что составляют тысячи корабельщиков, в рассуждении беспредельного Божеского могущества? Какое отношение имеет малое бедствие расслабленного и временный труд носивших его, с благодатию отпущения грехов и телесного его исцеления? Какую имеют важность, или чего стоят дела наши? Человеческие обязанности пред Богом суть безмерные и исполнению не подлежащие.

Бог есть Творец наш; се есть первый долг, долг, то есть, любви: если Он нас сотворил, то и обязаны мы Его любить от всея души и сердца, и крепости и помышления. Бог есть Царь и Владыка всех человеков, и всей видимой и невидимой твари: се второй долг, – долг повиновения, каковым обязан каждый из подчиненных своему царю, и каждый раб своему владыке. Бог есть Отец наш: се третья обязанность – то есть, обязанность почитания, которым должен всякий сын своему отцу. Бог есть Судия, хотяй судити всем нашим деяниям: се четвертая обязанность, – обязанность страха, каковой имеет каждый судимый пред своим судиею! Бог есть благотворитель, и солнце, нас освещающее, и воздух, дыхание подающий и вода, нас напоявающая, и земля, на себе носящая, здравие, жизнь, пища и все, что только имеем, есть Божие, Бог вся даровал человекам: се пятый наш долг – долг благодарности, каковою обязан облагодетельствованный своему благодетелю! Бог есть Спаситель наш: «Он тако возлюбил мир, яко Сына Своего единороднаго дал есть» нам, «да всяк веруяй в Онь не погибнет, но имать живот вечный» (Ин.3:16). Он ради нас человеков Сам был человек, ради нашего спасения претерпел мучительное страдание, пропятие на кресте, горестную смерть. Он «от сложения мира» (Мф.25:34) уготовал нам Царствие, каковая слава есть немерцающая, радость бесконечная, свет невечерний, блага неизглаголанные, пребывание вечное. Се последняя обязанность наша, без сравнения все вышесказанные обязательства превосходящая, – обязанность, каковую никогда человек исполнить не может, хотя бы жил в бесконечные веки, хотя бы все исполнил умственные и деятельные добродетели! Что доказывает справедливость сего сказанного Господем нашим Иисус-Христом: «егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы: яко еже должни быхом сотворити, сотворихом». Сколько бы я ни сотворил добра, хотя бы все исполнил Божеские заповедания, раб есмь неключимый и непотребный, и ничего стоющий. Я, по делам моим, никакой не достоин Божеской благодати. Ужели владыка обязан благодарности тому рабу, который сотворит все Его повеления? «Еда имать хвалу рабу тому, яко сотвори повеленная ему?» (Лк.17:9–10)

Дела человеческие ни мало не суть довольны. Ни едина человеческая добродетель не заключает должного совершенства, но всегда есть несовершенна: несовершенна или потому, что мы до конца не стоим в оной, ибо ныне живем воздержно, а заутра падаем в грех невоздержания, ныне пребываем кроткими, а заутра воспаленными гневом, ныне милосердствуем, а заутра неправдствуем; или потому, что мы творим оную не без всякой примеси греха: и пощусь, и осуждаю брата моего; и молюсь, и мысль имею исполненную гнусными помышлениями; и творю милостыни, и желаю чрез сие прославиться пред человеки. Праведно убо Пророк Исаия предсказал: «яко же порт нечистый вся правда наша» (Ис.64:6).

Мы, преуспевая в добрых делах, весьма мало или почти ничего не должны относить к нам самим. Мы ни единого доброго дела не можем сотворить без Божеского содействия и помощи: «без Мене», сказал Господь, «не можете творити ничесоже» (Ин.15:5). Бог и хотение наше исполняет ревностию, и наклонности управляет к творению добрых дел, и подает нам и силу, и мужество, и терпение и все нужное для преуспеяния в добродетели. Мы в творении доброго дела не имеем другого какого-либо участия, кроме единой наклонности расположения к доброму, и благого сердца, освящаемого Божескою благодатию: «Бог же есть действуяй в нас», говорит Божественный Апостол, «и еже хотети, и еже деяти» (Флп.2:13).

Если разберешь все те добродетели, каковые учинили Пророки, Апостолы, мученики, исповедники, иерархи, пустынножители и все от века святые и все рабы Божии, до скончания мира имеющие подвизаться в добродетели, разберешь же притом так, яко каждая из тех добродетелей есть пресовершенная: то все таковые добродетели в рассуждении Царствия, уготованного праведным, суть яко ничто, суть яко едина капля воды пред целым морем и реками, и озерами, и пред всею сущею на земли водою, да еще несравненно и более; или как едина маленькая песчинка пред всем песком, брением и земною пылию, и еще несравненно более, потому что каковые и сколько бы ни было трудов при творении добродетелей, все были временные, и получили конец, но награждение за оные, то есть, будущая Божия слава, есть вечная и никогда конца не имущая. Праведно убо небесножитель Павел написал: «непщую бо, яко недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас» (Рим.8:18).

Если дела наши и по долгу нашему пред Богом, и по своему недовольству, и по малому нашему участию в творении оных, и по недостоинству их относительно к будущей славе, суть весьма несовершенны: то для чего же Бог сих от нас требует, благотворя нам как в сей временной жизни, так и в будущей обещая нам вечное спасение? Для чего показал нам, что Он каждому воздаст по делом его, – «Иже воздаст коемуждо по делом его»? (Рим.2:6) Почему за таковые несовершенные и малые дела толикую предуготовил честь, толикую отличность и толь безмерное воздаяние? Ибо Бог как есть праведен, так и милосерд. Он, яко праведный, требует от нас того, что мы можем сотворить: а яко милосердый, хотя бы заслуга наша была малая и ничего нестоющая, однако приемлет оную, яко великую и важную, и почитает сию за достойную беспредельных Его благодеяний и воздаяния. Яко милосердый, не взирает ни на славу, ни на важность дел наших; а яко праведный, требует того, без чего ни благотворит, ни спасает.

Тако Богочеловек оказал благодеяние Хананейской жене, говоря: «буди тебе, якоже хощеши» (Мф.15:28). Исцелела дочь ее, но потому, что она во-первых созади взывала Иисусу Христу: «помилуй мя Господи, Сыне Давидов» (Мф.15:22); потом, пришед пред Него и поклонився Ему, велегласно вопияла: «Господи, помози ми»! (Мф.15:23) Напоследок была уподоблена псам, и сие поношение с радостию претерпела. Словом прежде сотворила то, что могла сотворить; потом и получила желаемое. Тако даровал свет от рождения своего бывшему слепому; но прежде исцеления испытал его веру и повиновение. Ибо коль скоро тот услышал сие: «иди, умыйся в Силоамстей купели» (Ин.9:7), немедленно пошел, хотя был слеп, и пришед, умылся. Тако очистил десять прокаженных, но потому, что они во-первых велегласно взывали: «Иисусе наставниче, помилуй ны» (Лк.17:13); потом, показав веру и свое повиновение, пошли к священникам для очищения прокаженных своих членов. Тако воскресил Лазаря из мертвых; но прежде Марфа признала Его Сыном Божиим, потом Мария омыла слезами нозе Его, напоследок друзья Лазаревы отвалили камень от его гроба (Ин.11:41). Тако даровал разбойнику райское блаженство; но смотри, как и сей прежде то делал, что только было ему возможно. Он, на кресте вися, ни одного члена не имел освобожденного, кроме языка. Посему, во-первых, уговаривал нечестивого разбойника: «ни ли ты боишися Бога, яко в томже осужден еси?» (Лк.23:40) потом признал ради грехов себя достойным смерти: «и мы убо в правду достойная по делом наю восприемлева: Сей же ни единаго зла сотвори» (Лк.23:41); напоследок велегласно возвал: «помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии си»! (Лк.23:42) Прежде, говорю, сотворил все сие, потом получил и райское блаженство.

Истинно хощет Бог всем спастись человеком, но хощет с тем, чтобы, во-первых, удовлетворить Своему правосудию, потом излить неисчерпаемый источник Своего милосердия. Если же мы не удовлетворим прежде милосердию Его, не токмо не милует нас, но и наказует вечною казнию.

Пришедшего на брак без брачной одежды обличил, и связанного ввергнул «во тьму кромешную» (Мф.22:13), за то единственно, что не украсил себя так, как должно. Пять дев пришли на браки, но обрели затворенными царские двери, толцали, молили: «Господи, Господи!» говорили, «отверзи нам»; но Жених их не отверз им дверей, но сказал: «не вем вас» (Мф.25:11), – понеже бдели, но не имели елея в своих светильниках. Приходит раб, получивши един талант, к господину своему: «Господи», говорит: «се талант твой, имаши твое» (Мф.25:25). Но Господь его, пoелику он, по нерадению, не приумножил данного ему таланта, во-первых, обличил его: «лукавый рабе», сказал, «и ленивый» (Мф.25:26); потом, яко раба неключимого, ввергнул его туда, где «плачь и скрежет зубом» (Мф.25:30). Являются пред престолом Божия славы милостивые и немилостивые, и Он милостивых за их милостыню поставляет одесную, взывая пред лицем всея вселенной, яко милуя убогих, Его миловали; называет их благословенными Отца Своего, отверзает двери царствия и вводит их тамо: «приидите», говорит им, «благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира» (Мф.25:34); а немилостивых, за их жестокосердие, поставляет ошуюю, обличает их яко немиловавших Его, называет их проклятыми, и отсылает «во огнь вечный уготованный диаволу и аггелом его» (Мф.25:41).

И так, возлюбленная моя братия, не мыслим о невозможном и богопротивном; мы ищем токмо милосердия Божия, но сие есть невозможно, ибо Он по существу Своему сколько есть милостив, столько и правосуден: безмерное есть милосердие, безмерное и правосудие Его. Послушай Пророка Его, как он не отлучает милосердие от правосудия, но воспевая милости Его, спрославляет купно и Его правосудие: «милость», говорит, «и суд воспою Тебе, Господи; пою и разумею в пути непорочне» (Пс.100:1–2). Мы ласкаемся, что, когда находимся в нуждах, говоря только сие: Господи помилуй! или другую какую-либо бесплодную молитву, от Бога, по беспредельной Его милости, не медля услышано будет прошение наше, и освободит нас от скорбных обстоятельств, а нимало не рассуждаем, что Бог, будучи правосудным, требует того, чтобы мы для получения желаемого все то творили, что токмо нам есть возможно. Сего-то ради часто случается и то, что мы просим и не получаем, молим и не услышимы бываем.

Будучи больным, все упование о выздоровлении возложи на Бога, и проси Его со всяким благоговением и смиренномудрием, но не оставляй также и того, что тебе сотворить можно: призови врача, храни диету, принимай лекарства, не отвергай врачевства. Бог есть и болезни твоей врач, и здравия твоего податель; но тогда только подает тебе и здравие и жизнь, когда не отвергаешь нужного для исцеления. Тако поступил царь Езекия. Он надеялся получить от Бога исцеление от своей смертоносной болезни и просил от Него с великими и теплыми слезами как жизни, так и здравия; однако не отказался стереть и смоквий, и приложить из них сделанный пластырь на свою язву, по совету пророка Исаии, говорившего ему: «возми от смоквий, и сотри, и приложи пластырь на язву, и здрав будеши» (Ис.38:21). Видиши ли, како праведный Бог хощет, чтобы мы, находясь в болезнях, не презирали сотворенные Им врачевства?

Находясь в бедности и недостатке, ищи от Бога утешения в твоем убожестве: однако не заграждай и рук твоих, не будь праздным и неподвижным, ожидая небесной помощи, но занимайся рукоделием, заслуживай, твори все, что только можешь, и тогда Бог отверзет тебе двери Своей помощи и отдалит твою бедность. Две жены, свекровь и невестка Ноемминь и Руфь были очень бедны и недостаточны и чаяли от Бога получить утешение в своей нужде; однако не пребывали в праздности и нерадении, но Руфь говорила своей свекрови: «да иду убо на ниву, и соберу класы вследствующи, идеже аще обрящу благодать пред очима его» (Руф.2:2). А Ноемминь сие с радостию приняла, говоря: «иди, дщи». Руфь и пошла на ниву Воозову и, вследствующи жателям «от утра и до вечера» (Руф.2:7), собирала те класы, которые по нерадению жатели опускали. И тогда Бог излил милость Свою на нее: тогда не только освободил от бедности сию и ее свекровь, но и удостоил еще ее быть супругою Вооза и Давидовою праматерию.

Но по сему учению, скажешь, если мы ничего творить не можем, Бог не услышит уже нас. Нет, так судить несправедливо! Ибо Бог, будучи праведен, не требует невозможного, но возможного. Если мы истинно ничего не можем сотворить, правосудие и благоутробие Божие и тогда не оставляют нас; и тогда Бог праведно разверзает утробу милосердия Своего, и подает нам Божественную Свою помощь. Товит, будучи богат, обнищал и лишился зрения; но жена его Анна, хотя убогая же была, однако в добром здравии находящаяся. Товита, яко ослепшего и ничего творить не могшего, кормил Ахиахар, Богом наставленный: а Анну препитал Бог чрез ее рукоделие, чрез прядение волны в домах женских. «Ахиахар же», сам Товит свидетельствует, «питаше мя, дóндеже отъидох во Елимаиду. А жена моя Анна волну прядяше в домех женских, и посылаше господиям: даяху же ей и они мзду, придавше и козля» (Тов.2:10–12).

Хощеши ли отстать от греха того, которого ты был пленником от юности твоей? Верь от всея души и сердца твоего, яко без помощи Божией и могущественной Его благодати не можешь разрешиться от греховной оковы. Однако не будь сам праздным и нимало о сем непекущимся, ожидая свыше освобождения себе: но вооружись постом, бдением, молись на всякий час, терпи, паче же всего удаляйся греховного случая: и тогда правосудие и милость Божия освободят душу твою от плена диавольского, и восхитят тебя от уст адовых. Хощеши ли спасения души твоей? Ожидай сего от Бога; верь беспрекословно, яко Он есть Спас душ наших, Он един силен спасти нас; однако да не будет хотение твое бесплодным и неключимым, но деятельным и плодотворным. Любовь, смирение, кротость, правосудие, воздержание, целомудрие, правда, хранение всех Божиих заповеданий – се суть дела, которыми если хотение твое будет преизбыточествовать, правосудие Божие и милосердие отверзет тогда тебе врата небесного царствия, да вшед, причастником будеши вечной славы и блаженства, во Христе Иисусе Господе нашем. Ему слава, и правосудие, и милость во веки веков. Аминь.