Толкование на Евангелие от Матфея в неделю Сыропустную (Мф.6:14–21)

Трем добродетелям, незлобию, посту и милостыне, научает нас ныне чтенное святое Христово Евангелие. Соединил же Богочеловек пост с сими двумя добродетелями для того, ибо ненависть и жестокосердие восхищают плод поста. Тщетно тот говеет, кто ненавидит своего брата. Напрасно воздерживается от вкушения брашен, кто не протязает своих рук для вспоможения бедным. Пост, соединенный с оставлением грехов наших ближних и с милостынею, является пред Богом во одежде позлащенной, украшенной, испещренной. Поскольку убо заутра открывается духовное поприще поста, и все христиане чают чрез сей получити мзду и милость от Бога: того для матерь наша святая Церковь, да не тщетными останутся труды ее чад, предлагает ныне учение о посте Спасителя нашего Иисуса Христа. Убо, кто со благоговением послушает сего учения и всячески постарается сохранить правила оного, такового пост дойдет, яко приятное жертвоприношение, до престола Величествия, ниспошлет ему Божию милость и изготовит для него неувядаемый венец Божественного царствия.

Мф.6:14–15. «Рече Господь: аще отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш небесный. Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших.»

Слышишь ли беспредельное Божие человеколюбие? Не повелительне говорит, яко Всемогущий, не принужденно, яко Всесильный, ни узаконительне, яко всего Законодатель, но яко человек, взаимное согласие изъявляет. Человечески с людьми уговариваясь, полагает условие, делающее человека безответным. Людие, говорит, – если оставите согрешение человеков, погрешивших пред вами, и Отец ваш небесный отпустит вам грехи ваши; если же вы не оставите согрешений собратии вашей, ни Бог отпустит грехи ваши. Изгладьте вы ненависть от сердца вашего, да и Бог отложит гнев Свой на вас. Имея убо таковое человеколюбивое и праведное Владычнее условие, каких мыслей должны быть те, которые, не оставляя согрешения ближнему своему, но гоня его даже до смерти, ласкаются получить прощение грехов и душевное спасение? – Сему научив Спаситель наш, как предуготовляющему к приятному посту, и расположив таким образом постников, научает потом и посту, говоря:

Мф.6:16. «Егда же поститеся, не будите якоже лицемери сетующе: помрачают бо лица своя, яко да явятся человеком постящеся. Аминь глаголю вам: яко восприемлют мзду свою.»

Во время бытия на земли Иисуса Христа были такие люди, то есть, Фарисеи, которые постясь, являлись сетующими, нарочно помрачая красивость и цветность лица своего для того, да покажутся постниками пред человеки. Во время же святого Иоанна Златоустого были таковые, которые не постились, но сетовали, и помрачали свои лица, да своим непощением не соблазняют других. А ныне находятся такие, которые не только не говеют, но и без всякого страха, вкушая всякие яства, нарушают Божию заповедь. Первые были лицемеры, намерение имея не Богу угодить, но пред людьми показаться; почему и получили мзду за постный свой труд не от Бога, но от людей, на них взиравших. Вторые же были нарушителями Божественной заповеди; почему праведно Божественный Златоуст обличая их, называет худшими паче первых. Последние же, то есть, нынешние, суть еще сих худшие: ибо не только нарушают Божию заповедь, но и соблазняют людей. Но может ли ядущий соделать лице свое унылым, так, как творили во время Златоуста? Может ли явиться постником, и показать свое лице печальным и бледным, так как во времена Иисуса Христа? Без сомнения может, по убеждению разума и по уверению опыта. По убеждению разума – ибо душа, тесно соединенная с своим телом, приводит в движение по изволению и кровь и жизненный дух, от чего зависит перемена в наружности и в чертах лица. По убеждению опыта – ибо видим, что одна только скорбная мысль производит на лице бледность, в глазах слезы, на образе унылость; и с противной стороны, одно радостное воображение веселит лице, рождает смех и вид превращает в приятный. Поскольку же помышления следуют за хотением, следовательно в каком показать виде лице, зависит от нас самих. «Сердцу веселящуся, лице цветет: в печалех же сущу, сетует» (Притч.15:13). Кроме сего суть и внешние некоторые средства, служащие к изменению лица. Какие же они суть, научает нас Господь, говоря:

Мф.6:17–18. «Ты же постяся, помажи главу твою, и лице твое умой: Яко да не явишися человеком постяся, но Отцу твоему, Иже втайне: и Отец твой, видяй втайне, воздаст тебе яве.»

Лице постящегося, по немногоядению, а следственно по малокровию, увядает и бывает бледным и сухим. Помазание главы и умовение лица, чрез трение, являют на лице краску и делают его светлообразным. Почему с трудностью можно бывает признать лице постящегося. Знать же однако надобно, что Иисус Христос не узаконил, чтобы мы, постясь, непременно намазывали главу и умывали вещественным образом лице. Ибо Он и Сам сие постясь не делал; но цель Его слова есть только та, чтобы мы, постясь, не гонялись за человеческою похвалою, но всячески скрывали добродетель и бегали тщеславия. Что самое явствует и из сего: «тебе же творящу милостыню, да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя.» И из сего: «ты же, егда молишися, вниди в клеть твою, и затворив двери твоя, помолися Отцу твоему, Иже втайне» (Мф.6:3, 6). Толкуется же помазание главы и умовение лица и другим образом. Глава разумеется разум, лице же жизнь и состояние. Ибо как глава управляет всеми телесными частями, так и от разума зависят все помышления. И как из лица познаем человека, так и из жизни его заключаем о его нравственности. Сими убо словами сему научает Богочеловек: когда постишься, помажи разум твой миром веры и елеем сострадания и милосердия, и омый жизнь твою и все твои дела от всякой скверны и нечистоты. Виждь же, како Иисус Христос сим учением объясняет нам то, что Бог видит не токмо явная, но и тайная и сокровенная. «Отец твой», говорит, «видяй втайне, воздат тебе яве», то есть, в день судный, когда откроются тайная и явная, слова и дела, и все сокровенные человеческие помышления. Поговорив же Богочеловек о посте, начинает говорить и о милостыне, продолжая:

Мф.6:19–21. «Не скрывайте себе сокровищ на земли, идеже червь и тля тлит, и идеже татие подкопывают и крадут. Скрывайте же себе сокровище на небеси, идеже ни червь ни тля тлит, и идеже татие не подкопывают, ни крадут. Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше.»

Давать милостыню на ином месте, яко Законодатель, узаконил, говоря: «обаче от сущих дадите милостыню. Продадите имения ваша, и дадите милостыню» (Лк.11:41, 12:33). На ином же месте яко Учитель показывал, от чего милостыня бывает спасительна: «тебе же», говорил, «творящу милостыню, да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя» (Мф.6:3). Здесь же яко Советователь предлагает доказательства, убеждающие творить милостыню, берет же доказательства, яко премудрейший, от места, сущности вещей и случая. Людие, говорит, не скрывайте сокровище на земли, но на небеси. Вот, два места означает, на которых могут сокровиществовать: землю и небо. Земные сокровища суть тленные и временные, небесные же – нетленные и вечные. Те, которые собирают сокровище на земли, часто и временной пользы не получают от своих сокровищ: а которые на небеси, те всегда пожинают нетленный плод своих сокровищ. Сколько отстоит небо от земли, столько небесные сокровища различествуют от земных. Если убо, человече! хощешь сокровиществовать, скрывай сокровище только на небеси. Какие суть земные сокровища? Пища, одеяние, сребро, злато, драгоценные камни. Но пища загнивается, одеяния поядают молие и черви, сребро, злато и драгоценные каменья похищают тати. Вот в чем состоит сущность земных сокровищ! Какие же суть небесные сокровища? Неувядаемая слава, бесконечная радость, вечное царство. Вот сущность и небесных сокровищ! Поскольку же где бывает твое сокровище, там остается и сердце твое, то есть, мысль, желание и все попечения: если убо собираешь сокровище на небеси, отвлекаешь мысль твою от сует и все твое желание и твои попечения посвящаешь нетленному и вечному; вместо земного печешься о небесном, вместо мирского делаешься человеком небесным; обретаешься на земли с людьми и на небеси с Богом: заготовляешь себе вечное царствие. Не упомянул же здесь Богочеловек о образе, как можем мы скрывать сокровище на небеси, для того, поскольку многажды уже сему научал. Един же только есть способ всем известный: да снабжаем бедных пищею, одеянием, деньгами, от ихже рук приимет сие Сам Иисус Христос: «понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе» (Мф.25:40). И пребудет сие сокровище в Его руках сокровенным и хранимым до самого дня судного. Тогда же Он нам воздаст за сие вечное царствие: «приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира» (Мф.25:34).

Из сих трех добродетелей, упоминаемых в нынешнем Евангелии, добродетель поста есть наиприличнейшая для рассуждения настоящему дню, предначинающему святую Четыредесятницу. Враг, братие моя, искони враждовавший человеческому роду, враг, лукавым своим советом подвергший человека тлению, не престает и ныне враждовать и полагать преграду спасению, дарованному нам страданием и смертию Иисуса Христа. Тогда лукаво беседовал он с прародителями нашими, поставил Бога яко завидующего, чрез змия говоря им, будто бы воздержание им не было полезно, а полезно вкушение от запрещенного плода, яко изменяющее человека в Бога: «ведяше бо Бог, яко в оньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко бози, ведяще доброе и лукавое» (Быт.3:5). Вот тогдашние его стрелы! И ныне непосредственно вкрадываясь в человеческие сердца, иных совращает с истинного пути, вперяя мысли, будто бы пост не есть Божеская заповедь, но всякому самопроизвольно можно есть и пить, кому сколько и когда угодно; иных же обманывает, будто бы пост был вреден здравию и причиняет различные болезни. Да и всех вообще тщится обольстить так, как тогда обольстил Еву. Тем же, которые не склоняются на его хотение, но украшаются постом, приуготовляет другие сети и искушения, посредством которых помрачает их говение и творит оное бесполезным и бесплодным. Две посему сети распростирает ныне диавол для уловления человеческих сердец: отвращение от поста, неправду и боязнь; еще же и третиею стрелою уязвляет человеков, то есть леностию, да сотворит пост тщетным и бесполезным.

Вот что говорят презрители поста: «пост не есть заповедь Божия; ибо ни в числе десяти заповедей содержится, ни Иисус Христос о нем заповедывал, ни Апостолы предписали. Он только есть вымысл человеческий, пустынников, то есть, и монахов; убо нет нужды поститься, но хорошо и тот делает, кто постится; и тот нимало не согрешает, кто не постится.» А таким образом умствуя и рассуждая, успокаивают погрешительную свою совесть, и не хранят ни среды, ни пятка, ни четыредесятницы, ниже других определенных постов: но едят и пьют ежедневно без всякого разбора, что только захотят, епикурствуя и соблазняя других, хотя бы им долженствовало говеть потому только, что пост есть дело доброе, и укрощает зловредные плотские страсти; долженствовало, говорю, посему бы только им часто поститься.

Но, слепые и глупые презрители поста! вы, как видно, не слышите, ни разумеете, какую прежде всех заповедь дал Бог людям. «И заповеда», свидетельствует Божественное Писание, «Господь Бог Адаму, глаголя: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него» (Быт.2:16). Слышишь ли? «заповеда», говорит, то есть, дал заповедь. Какую же заповедь? «Не снесте от него». Что же другое сие ««не снесте»» означает, если не пост? Заповедал же пост не просто, но с великим прещением и грозным наказанием: «а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете» (Быт.2:17). Что же сие другое значит, если не то, что ежели не будете поститься, смертию умрете?

Или мы не веруем, что по Апостольскому учению, прародитель и с ним весь человеческий род нарушил Божию заповедь? Какую же другую заповедь дал Бог Адаму, и какую он преступил, если не заповедь поста? Послушай, как сему ясно научает Богоглаголивый Апостол: «якоже бо ослушанием единаго человека грешни быша мнози, сице и послушанием единаго праведни будут мнози» (Рим.5:19). Какое же ослушание есть единого, если не нарушение данного Адаму поста? Какой есть другой грех, в котором бы не оправдались, кроме смерти единородного Сына Божия, если не грех невоздержания от запрещенного древа? «И вземши от плода его», говорит Божественное Писание, Ева «яде». Слышишь ли? «Яде, и даде мужу своему с собою, и ядоста» (Быт.3:6). Слышишь ли, паки говорит: «ядоста», да ты познаешь, что нарушения заповеди не другое что было причиною, как токмо нарушение поста. Зная убо о сем, как дерзаешь говорить, что пост не есть заповедь Божия, но вымысл человеческий, монахов, то есть, и пустынников? Как смеешь утверждать, что пост не есть обязанность, и что непостящийся нимало не согрешает?

Но что мне в том? скажешь: – пост не содержится в Десятословии. Так, не содержится; но ведь и заповедь обрезания не заключается в Десятословии. Что же ты думаешь о обрезании? Есть ли оно Божия заповедь, или нет? Что обрезание есть Божеская заповедь, никто о сем не сомневается. «И сей завет, егоже соблюдеши между Мною и вами, и между семенем твоим по тебе в роды их: обрежется от вас всяк мужеский пол» (Быт.17:10). Но скажешь: обрезание не находится в Десятословии потому, что было данное на время, и престало. Как? Обрезание есть временное? Как? Бог на время дал сию заповедь, и говорил Аврааму: «егоже соблюдеши между Мною и вами, между семенем твоим по тебе в роды их»? Как? Обрезание престало, обрезавшуся Христу? Нет. Но с того времени, когда Христос обрезался, престало быть образование обрезания, а не истинное обрезание, которое то предобразовало. Все верующие во Христа обрезываются обрезанием, каковое Бог прообразовал плотским обрезанием. Если моим словам не веруешь, поверь учению Богоносного Павла: «и обрезани бысте», говорит он, «обрезанием нерукотворенным» (Кол.2:11). Потом научает, как и когда обрезываемся, говоря: «в совлечении тела греховнаго плоти, во обрезании Христове, спогребшеся Ему крещением» (Кол.2:12). Мы, когда погружаемся в купели святого крещения, тогда чрез отвержение от сатаны и всех его дел, обрезываем крайнюю нашу плоть, то есть, все плотские прихоти и вожделения; окрестившеся же и Христу спогребшеся, погружаем ветхого греховного человека, и выходим из купели обрезанными обрезанием нерукотворенным, и по действию Христовой благодати освобожденными от греха. Вот истинное обрезание, которого Иудейское было токмо образование! Почему не Иудеянин, но Христианин обрезывается истинным обрезанием. «Не бо», говорит Апостол, «иже яве Иудей есть, ни еже яве во плоти, обрезание: но иже в тайне Иудей, и обрезание сердца духом, а не писанием» (Рим.2:28–29). Вот такая заповедь, которая не находится в Десятословии, однако не есть временная по твоим словам, но пребывающая до самого конца! Убо как обрезание, хотя и не содержится в Десятословии, есть заповедь: так и пост, хотя и не упомянуто о нем в десяти заповедях.

Но почему же Бог не изобразил на скрижалех закона как заповедь поста, так и обрезания? Ибо сии заповеди преданы были еще прежде сего закона о посте Адаму, а обрезание Аврааму. Сии же две заповеди были принимаемы не токмо Иудеями, но и язычниками: не токмо обрезывались Иудеи, но и Колхи, и Египтяне, и Аравляне, и Финикийцы, и Сирияне. Не токмо постились Иудеи, но и язычники. Свидетельствует о сем пост Ниневитян и Корнилия сотника. Какая следовательно нужда была Богу узаконенное паки узаконять, и известное людям предавать?

По сей-то причине ни Иисус Христос, ни Божественные Апостолы письменно поста не узаконяли. Пророки все почти о нем писали: но Захария Пророк и о самом том времени написал, в которое Иудеи постились. «Пост четвертый, и пост пятый, и пост седмый, и пост десятый», – то есть, бывающий в четвертом, пятом, седьмом и десятом Иудейском месяце, – «будут дому Иудову в радость и в веселие и в праздники благи» (Зах. 8:19). Иисус же Христос утвердил и доказал Божественным Своим примером узаконенную, известную и совершаемую поста заповедь, «постився дний четыредесять, и нощий четыредесять» (Мф.4:2); еще же, как слышали в нынешнем Евангелии, обличив лицемеров и бесполезно постящихся, показал и образ, посредством коего бывает пост Богу приятен. Равным образом и Апостолы, Христовы возвестители, хотя не узаконяли уложенного от начала мира поста, однако показали нам, что и время, когда поститься должно, есть уставлено, говоря: «занеже и пост уже бе прешел» (Деян.27:9). Они как сами многажды постились, – «в пощениих многащи» (2Кор.11:27), всякое доброе дело постом начиная, – «тогда постившеся и помолившеся» (Деян.13:2–3): так и нам поститься не не заповедали: «да пребываете в посте и молитве» (1Кор.7:5), узаконив и самое то время, в которое пост лобызать мы долженствуем.

Какое убо извинение имеют те, которые, презирая пост, не престают суесловить по вышесказанному? Какое доказательство того, что пост, от начала мира Богом узаконенный, есть человеческий вымысл? Какую имеют совесть, утверждая, что непостящийся во время поста не согрешает?

Те же, которые уклоняются от поста, опасаясь, чтобы сим не повредить здравия, несмысленны должны быть и маловерны. Они, не разумея истинного поста, думают, что пост состоит в воздержании только от тех или других брашен. Мы, когда постимся, раболепствуем и земле и морям: земле, собирая семена, плоды, овощи, благовония и всякие другие земные произращения; морям, уловляя черепокожных, устрицы и другие животные, в пищу употребляемые. Вкушаем пищу сухую, соленую, кислую, сладкую, но все сие соединив, многие и различные приуготовляем снеди, приправленные елеем, вином, медом, благовониями, и таким образом более едим, нежели сколько в мясоястные дни. Поскольку таковые снеди приятны бывают вкусу, едим и пием даже сверх меры, и при сем называем себя постящимися: может ли таковый пост быть полезным? Никак. Ибо вышеупомянутые снеди суть питательные, многосочные, горячие; от таковых же не могут не родиться худые пожелания и другие многие душевные и телесные страсти.

Кто сему научил, что таковые различные приправы и многоядения составляют пост? От чего познали, или где слышали, что тот только постится, кто воздерживается от мяса и рыбы, хотя бы другие многие и многоразличные употреблял снеди? Иное есть пост, а другое – многоядение. Пост есть либо совершенное неядение, либо малоядение и сухоядение. Когда от утра до вечера ничего не вкушаешь, постишься тогда; когда не другое что употребляешь в пищу, кроме одного какого-либо рода пищи, как-то хлеба, либо гроздия, либо овощей, и то без всякой приправы, – постишься тогда. И таковый пост не только нимало не вреден, но и весьма полезен: пустынники и отшельники всегда постятся таковым постом, однако как здоровы бывают, так и долговечны. Таковый пост есть весьма спасительная диета. И самые мудрые врачи более полагают надежды на воздержание, нежели на лекарства, и сим всякие врачуют болезни.

Пусть так будет, скажете: но кто может чрез сорок восемь дней таковые вкушать снеди, которые после трех или четырех дней столько неприятны кажутся, что с трудностию можно бывает влагать оные и во уста? Кто может? Тот, кто имеет алчбу. Мы всегда почти едим без алчбы и пием без жажды, и того-то для желаем вкусных и различных приправ, чтобы возбудить нам к ним аппетит, пресыщением усыпленный. Побудь алчным прежде, – и тогда самый сухой хлеб покажется тебе приятнейшим и вкуснейшим; дай место жажде, – и тогда простая вода покажется в устах твоих медом и нектаром. Но таковый пост, скажешь, столько есть неудобен, что никто исполнить его не может. Так, неудобен есть; но сие неудобие есть та сила, которая плотскую сокрушает брань, мы же для сего и постимся, чтобы укротить плотское вожделение. Без сомнения, неудобен, но спасителен. Многоядеяние не только нас расслабляет, но и доставляет многотрудные, иногда же и смертные болезни. Скажи мне, которые люди бывают здравее: те ли, которые, живя в селах, простую и малую всегда почти употребляют пищу, или те, которые, живя во градех, ежедневно питаются пищею многоприправленною? Тело малоядущего и малопиющего всегда бывает здравым и невредимым, много же ядущего и пиющего – немощным, слабым и бессильным.

И почто всегда пригвождаешь твои очеса к земному, на небо же сих не возводишь? Маловерен еси, и того для ищешь здравия не от Бога, но в пище и в питии. Если истинно веруешь, что Моисей, постився сорок дней и нощей на Синайской горе сшел с горы здрав и невредим, сожег золотого тельца, сокрушил его в мелкие части и рассыпал его по воде (Исх.24:18, 32:30); если не имеешь сомнения, что Илия, ядя един хлеб и пия едину воду, шел в «крепости яди тоя четыредесять дней и четыредесять нощей до горы Хорив» (3Цар.19:8); если признаешь за истину, что Даниил и три отроки, питаясь одними земными семенами, явились светлейшими и крепчайшими «плотию паче отроков, ядущих от трапезы» (Дан.1:15). Вавилонского царя; если нимало не сомневаешься, но веруешь, что Бог, содействуя во всех добрых делах и вспомоществуя хранящим заповедания Его, подаст тебе здравие и силу, укрепит тебя тогда, когда ты, сохраняя Божественное Его повеление, будешь поститься: без сомнения, отженешь таковыми мыслями от себя несмелость и страх. Ты когда постишься истинным постом, Бог пребывает с тобою; если же с тобою Бог, чего устрашаешься? Пища и действие оной, плоть и всякое оной движение, тучность и измождение, здравие и сила, и все естественные законы суть в Божеской власти и все Ему повинуется и послушает Того: Он, якоже хощет, все изменяет. Если сему веришь, неустрашимо и ревностно путем потечешь поста. Укрепи убо Божественною верою мысль твою, да отбежит страх и немощь от сердца твоего.

Да и те самые, которые ревностно текут поприщем поста, великое себе внимание иметь должны; ибо на таковых наипаче бросает диавол неприязненные свои стрелы, тщась уязвить душу их и подвиг поста показать бесплодным. Он вперяет в мысль их невнимание; почему таковые, надеясь на один токмо свой пост, нерадят о прочих добродетелях, как нередко видим мы и самых постников подверженных таковым грехам, которые заглаждают мзду поста. Говеет один, но касательно своего брата враждует и неправдствует ему. Говеет иной, – но гнева не укрощает, клевещет, поносит и обижает немогущего себя защитить. Может ли таковый пост быть приятен пред Богом? «Не сицеваго поста Аз избрах» (Ис.58:5), глаголет Господь. Не употребляет один снедей, но причинять другим обиды нимало не отстает: тощим имеет свое чрево, но сердце исполненным жестокосердия. «Не сицеваго поста Аз избрах», глаголет Господь. Если таким образом будешь поститься, хотя бы от многого поста склонил выю твою наподобие серпа, хотя бы вместо постели постилал ты на одре твоем вретище и пепел, ниже тако будет приятен Богу твой пост: «ниже аще слячеши яко серп выю твою, и вретище и пепел постелеши, ниже тако наречете пост приятен» (Ис.58:5), глаголет Бог чрез Исаию. Воздерживается иной от елея и вина, но мзду наемничу удерживает и изливает кровь убогого. Другой ни пищи, ни пития не влагает во уста прежде солнечного захождения; но чрез целый день наполненными оные имеет осуждения, празднословия и сквернословия; имеет желудок истощен, но мысль преисполненную лукавыми помышлениями: «не сицеваго поста Аз избрах», глаголет Господь. Бедственное, поистине, таковых постников должно быть состояние! Кто не постится, либо потому, что погрешая пост не почитает Божескою заповедию, либо потому, что малодушествуя страшится расслабления: грешит хотя таковый и обвиняется, но по крайней мере насыщает свое чрево. Кто же постится, но нерадит о других Божеских заповеданиях, таковый не только ни малой не получает от поста пользы, но лишается и брашенного наслаждения.

Добродетели, возлюбленная моя братия, суть неразлучны и сопряжены единою между собою цепию. Если разорвешь хотя в одном месте связь цепи, и прочие части остаются без употребления: если отторжаешь едину добродетель от целой связи добродетелей, все прочие добродетели бесполезны. Сего-то для Иаков, брат Господень, так сказал: «иже бо весь закон соблюдет, согрешит же во едином, бысть всем повинен» (Иак.2:10). Бесы всегда постятся, но никогда не получают пользы. Пост, когда соединяется с прочими добродетелями, полезен, и укрощает тогда плотские страсти, возводит ум на небо и великую имеет силу. Он свирепость львину изменяет в кротость агнчу, свидетелем сего может быть Пророк Даниил; он и огнь пременяет в росу, доказательством чего суть три Вавилонские отроки. Он и непреминуемый Божий гнев превращает на милость и человеколюбие, как свидетельствуют о сем Ниневитяне.

Убо, если когда желаешь поститься: так, как уста воздерживаешь от пищи, и язык должен воздерживать от лжи, клеветы, поношения и от всякого другого греха, словом бываемого. Когда желаешь поститься: так, как уста твои отвращаешь от снедей, отвращать должен и очеса твои от всего того, что соблазняет твою душу, также и ушеса твои от скверных и непотребных слухов, и обоняние твое от плотских вожделений, да и все твое тело от всех телесных сладострастий, и всю мысль твою от всякого лукавого помышления. Когда желаешь поститься, раздери соплетения неправды, одень нагого, напитай алчущего, простри руки твои для подаяния требующим: тогда-то, говорит Пророк Исаия, воссияет свет твоей добродетели приятный и лучезарный, якоже свет утренний солнца; тогда немедленно узришь отпущение всех твоих грехов и твоей души исцеление: тогда правда твоя, предъидущая пред тобою, открыет и направит тебя на путь, ведущий к небу. Тогда помолишися, и прежде, нежели совершишь молитву твою, услышит Бог прошение твое: «тогда разверзется рано свет твой, и исцеления твоя скоро возсияют: и предъидет пред тобою правда твоя, и слава Божия объимет тя. Тогда воззовеши, и Бог услышит тя, и еще глаголющу ти, речет: се приидох»! (Ис.58:8–9)

Блажени суть те христиане, которые чрез всю святую Четыредесятницу постятся сим постом истинным и богоприятным! Блажени суть те, кои, тако постився, провождают святые и спасительны страсти Иисуса Христа! Блажени суть, кои, укрепясь таковым постом, сподобляются быть Причастниками Пречистого Тела и Крови Спасителя нашего Иисуса Христа! Блажени, кои, исполнившеся Божеской славы удостоиваются поклониться воскресшему Искупителю нашему Спасу!

Вседержителю Господи! все мы хощем причастниками быть таковой благодати, все желаем сего дражайшего дара: но пoелику «всякое даяние благо и всяк дар совершен свыше есть сходяй от Тебе Отца светов», Тебе просим и Тебе молим, о имени единородного Твоего Сына, Господа нашего Иисуса Христа, ради нас четыредесятодневно постившегося, претерпевшего живоносные страсти, на кресте душу Свою предавшего, в новом гробе положенного и со славою воскресшего, сподобит нас в добром подвиге прейти святое поста поприще, и Богоугодно поклониться всерадостному и спасительному Воскресению. Тебе бо подобает слава и держава во веки веков. Аминь.