Толкование на Евангелие от Матфея в неделю Мясопустную (Мф.25:31–46)

Ни едина Евангельская истина не есть столько ясная и столько страшная, как истина ныне чтенного Евангелия. Единородный Сын и Слово Божие приидет паки на землю, не так как прежде, в кротком и смиренном виде, но со многою славою и с Божественным великолепием и светлостию; приидет же не спасти мир, якоже прежде, но судить всех сущих от века людей живых и мертвых. Тех, которые творили добрые дела, удостоит Царствия; а творившим злая определит мучение: притом как Царствие, так и мучение, в нескончаемые веки пребывать имеющие. Сие-то учение явственно открывает нам нынешнее Евангелие. На сем основывается и член веры, содержащийся в святом Символе и всеми православными христианами принимаемый и исповедуемый, то есть сей: «и паки грядущаго судити живым и мертвым, егоже царствию не будет конца.» Но ужели страшный и неумытный Судия в тот день будет судить токмо касательно милосердия: милостивым даст вечное Царствие, а немилостивым определит бесконечное мучение? Если бы так было, не составляло бы сие великого страха; ибо каждый удобно может являть милосердие, и спастись. Послушайте прежде толкования ныне чтенных Евангельских словес, и тогда узрите решение предложенной истины.

Мф.25:31. «Рече Господь: егда приидет Сын человеческий во славе Своей, и вси святии Ангели с Ним, тогда сядет на престоле славы Своея.»

Не показал нам Богочеловек ни того, в какой стране таковое будет решение, ни того, на каком месте поставит престол славы, на немже сед, будет судити мирови. Однако некоторые, читая пророка Иоиля, глаголющего: «и соберу вся языки, и сведу я на юдоль Иосафатову, и разсуждуся с ними ту о людех моих. Да востанут и взыдут вси язы́цы на юдоль Иосафатову, яко тамо сяду разсудити вся языки, яже окрест», утверждали, что место, на котором сошед Господь, поставит престол славы и страшного Своего судилища, есть долина Иосафатова. Но о сем всякий удобно познает, если прочтет пророческие слова Иоиля третия главы, и познает оных переносный смысл¹². Упомянул же Богочеловек о славе, с которою паки приидет, для того, чтобы не подумали, что и второе Его пришествие будет смиренное и кроткое, якоже и первое. В первом был младенцем повиваемым и в скотских яслях полагаемым; во втором явится преславным Богом, седящим на судейском престоле. Славу и величество второго Его пришествия описывает пространнее святой пророк Даниил, ужасный страх возбуждая в сердце каждого верующего человека: «зрях», говорит, «дондеже престоли поставишася, и Ветхий деньми седе, и одежда Его бела аки снег, и власы главы Его аки волна чиста: престол Его пламень огненный, колеса Его огнь палящь. Река огненная течаше исходящи пред Ним: тысяща тысящ служаху Ему, и тьмы тем предстояху Ему: судище седе, и книги отверзошася» (Дан.7:9–10).

Мф.25:32–33. «И соберутся пред Ним вси язы́цы, и разлучит их друг от друга, якоже пастырь разлучает овцы от козлищ. И поставит овцы одесную Себе, а козлища ошуюю.»

Все язы́цы, все от века люди, сущие от Адама до того дни, собравшись, предстанут пред страшным престолом праведного Судии, ожидая праведного Его решения. О сем самом возвестил и Богоглаголивый Апостол, говоря: «всем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла» (2Кор.5:10). И тогда разлучит Судия праведных от грешников, так, как пастырь разлучает овец от козлищ, и поставит праведных, которых называет овцами за кротость и смирение, с правой, а грешников, которых нарек козлищами за ветреность и непостоянство их, с левой стороны. Потом учинит и решение, объявляя и вину Своего решения.

Мф.25:34–36. «Тогда речет Царь сущим одесную Его: приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира. Взалкахся бо, и дасте Ми ясти: возжадахся и напоисте Мя: странен бех, и введосте Мене. Наг, и одеясте Мя: болен, и посетисте Мене: в темнице бех, и приидосте ко Мне.»

Самое название праведных есть радостное и преславное. Благословенными называются Богом и Отцем Господа Иисуса Христа. Сие же, «наследуйте», есть паче честнее и преславнее, яко изъявляющее сродство и сожительство Божие с праведниками. Не сказал: приимите, ибо и пришельцы иногда бывают участниками дарований; но ««наследуйте»» сказал: ибо сродники токмо и домашние наследниками бывают имения своих ближних. Также и сие: «уготованное вам Царствие от сложения мира», великую изъявляет благость и величество, так как обнаруживающее не только беспредельное Божеское человеколюбие, но и славу и величество человека. Ибо таковое от сотворения мира приуготовление Царствия для человека, что другое значит, если не царское человека достоинство и преимущество пред всеми прочими земными творениями? Приидите, скажет праведным Судия, седящий на престоле славы, наследуйте то Царствие, которое Я для вас приуготовил от сложения мира. Учинив же таковое решение, праведным представит и причину сего; ибо скажет: и алчущего Мене напитали, и жаждущего напоили, и странного приняли, нагого одели, больного посетили и к сущему Мне в темнице приходили. Знать же надобно, что праведные сии шесть видов человеколюбия и милосердия не токмо плотским образом, но и духовным исполняют, словом оживотворяя человеческие сердца. Ибо и нравственностию питают души, алчущие не хлеба, но слышания Божеского слова; и кротким Христианским учением напоявают жаждущих словес жизни и живой и спасительной воды; и проповеданием веры вводят в Церковь Божию странных и отчужденных от оной; и обещанием будущих благ, чуждых добрых дел облекают в одежду целомудрия и в ризу спасения: и советами своими укрепляют, и подают немощным силы, нося недуги их; и светом своего увещания просвещают сущих во тьме греховной. Что же на сие рекут праведники Судии?

Мф.25:37–40. «Тогда отвещают Ему праведницы, глаголюще: Господи, когда Тя видехом алчуща, и напитахом? или жаждуща, и напоихом? Когда же Тя видехом странна, и введохом? или нага, и одеяхом? Когда же Тя видехом боляща, или в темнице, и приидохом к Тебе? И отвещав Царь речет им: аминь глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе.»

Добродетель смирения и по смерти существует. Ибо праведные как от человек скрывали свои добродетели, так и пред Богом смиряясь, не хотели называться милостивыми, и хотя знали, что благодеяние к бедным восходит до Бога, однако отрицаясь, не сомнились говорить: мы Тебя никогда не питали, ни поили, ни другое какое призрение являли Тебе, Царю славы и Господу. Смотрительне же Богочеловек тако смиренно говорящих представляет праведников, да мы научимся, что бедный представляет Божественное Его лице. Мы что токмо оказываем бедному, оказываем Самому Христу: «аминь глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе». Виждь же, коль выразительно сие подтверждает: «аминь глаголю вам!» Так, как вам известную и несомнительную представляю вещь, что, ежели что оказали единому из братий Моих меньших, то Мне оказали. Называет же бедных братиею для того, «понеже дети приобщишася плоти и крови, и Той приискренне приобщися техже» (Евр.2:14). Что значит сие? Понеже Сам был человеком, и человеческое естество освятил, той «ради вины не стыдится нарицати братию их, глаголя: возвещу имя Твое братии Моей» (Евр.2:11–12). Меньшими же – или ради несовершенства плотской их дебелости, либо ради уничиженности состояния их, якоже и Сам «смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя» (Флп.2:8). Но доселе Господь говорил о праведниках: внемлем же, какое дал Он решение и грешникам.

Мф.25:41–43. «Тогда речет и сущим ошуюю Его: идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его. Взалкахся бо, и не дасте Ми ясти: возжадахся, и не напоисте Мене. Странен бех, и не введосте Мене: наг, и не одеясте Мене: болен, и в темнице, и не посетисте Мене.»

Три казни обнаруживает ответ Божий к грешникам: отлучение от Бога: «отъидите от Мене проклятии»; вечный огнь: «во огнь вечный»; пребывание с злыми диаволами: «уготованный диаволу и аггелом его». Суть же сии три казни столько несносны по тяжести, мучительны по лютости, нетерпимы по времени, страшны по имени – «проклятии», что не может ни ум постигнуть, ни язык человеческий изобразить, как должно. Виждь же, что человеколюбивейший Бог Царствие токмо уготовал людям от сложения мира, а не казнь и муку. Казнь же изготовил токмо для диаволов: «отъидите» сказал, «во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его.» Но люди тогда токмо осуждаются с немилостивыми бесами в вечный огнь, когда бывает жестокосердыми, так как и бесы. Того для, говорит праведнейший Судия немилостивым, осуждаю вас: понеже «взалкахся, и не дасте Ми ясти: возжадахся, и не напоисте Мене: странен бех, и не введосте Мене: болен, и в темнице, и не постисте Мене.» Что же на сие скажут треокаянные грешники?

Мф.25:44–45. «Тогда отвещают Ему и тии, глаголюще: Господи, когда Тя видехом алчуща, или жаждуща, или странна, или нага, или больна, или в темнице и не послужихом Тебе? Тогда отвещает им, глаголя: аминь глаголю вам, понеже не сотвористе единому сих меньших, ни Мне сотвористе.»

Пoелику неверные предварительно еще осуждены быть достойными мучения, ради неверствия их, по сему: «а не веруяй уже осужден есть, яко не верова во имя единороднаго Сына Божия»; следовательно злочестивые в тот день не для того восстанут, да будут судимы, но для того, да осудятся, по словам Пророка: «не воскреснут нечестивии на суд». Сии, Судии ответствующие, хотя беззаконные будут и грешные, не неверные однако, но верные. Кто же из верующих есть такой, который бы не слышал словес нынешнего Евангелия? Какой бы верный не знал о том, что бедный представляет лице Иисуса Христа, и что милующий бедного милует Самого Иисуса Христа? Никто; убо сие грешников извинение есть лживое и лукавое. Но не можно на страшном и нелицеприятном судилище иметь место лжи и обману; почему нимало не действительно будет тамо грешников извинение, но токмо праведное Божие решение воздействует.

Мф.25:46. «И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный.»

Сие: «идут сии», то есть грешники, «в муку вечную», заграждает уста тех, которые по неразумию утверждают, что мука имеет конец. Ибо слово «вечный» не другое что означает, как токмо бесконечность. Если милосердие Божие за временное преуспеяние в добродетели праведников удостоивает вечного Царствия: убо и правосудие Его за временное удовольствие вечно накажет грешников. Вечное добродетели награждение определило человеколюбие Божие: вечная следовательно и казнь за грех определена будет Его правосудием. Если бы Бог прославлял вечно, а наказывал временно, было бы в действии токмо Его милосердие, а правосудие было бы недействительно. Но сие есть дело невозможное, поскольку Бог сколько есть милосерд, столько и правосуден. Беспредельно Его милосердие, беспредельно и правосудие: если же и Царствие, и мучение будут вечны, в равном действии как милосердие, так и правосудие пребудут. Пребудут купно благость и милосердие с судом и правдою по словам Священнопевца: «милость и суд воспою тебе Господи, пою и разумею в пути непорочне» (Пс.100:1–2).

Почему же в описании страшного дня судного не представляется Судия упоминающим либо о правде, либо о целомудрии, либо о другой какой-либо добродетели, но весь суд творящим по делам милосердия, милостивых благословляющим и прославляющим, немилостивых же проклинающим и осуждающим? Конечно, скажешь, одна токмо добродетель милосердия спасает человека, хотя бы он чужд был всех добродетелей. Посему ни похотливые, ни горделивцы, но только немилосердые подлежат наказанию. Всякий читающий нынешнее Евангелие приметить сие может. Так, нет сомнения; но можно ли еще почесть таковое заключение за справедливое?

Если бы кто вшел в сад, изобилующий всякими плодотворными древами, не рассмотрев же и не обозрев все его части, но одну токмо усмотрев часть оного и видев тамо сущие гроздия, заключил, что в таковом саду одни только находятся гроздия: ужели справедливо должно быть такового заключение? Можно ли бы было ему поверить, что в таковом саду одни только гроздия? Нет. Но если бы сей все осмотрел, обошел бы все части его и рассмотрел бы все находящиеся в нем древа: тогда бы только мог он утверждать, что в таковом находится саде. То же самое случается и тому, кто приняв в руки Святое Писание, оставив все прочее, в оном содержащееся, читает одну токмо запятую, и из сего заключает, чему учит все Божественное Писание, без сомнения таковый обманывается и впадает иногда в ереси и заблуждения. Все Священное Писание есть едино токмо тело: часть же тела не составляет всего тела. Следовательно, кто разделяет оное и раздирает, потом из смысла одной запятой заключает о всем содержащемся в Писании, никогда здраво не рассуждает. Человече! если хощешь познать догматы православной веры и истинный свет и разум Божеский, прочти, во-первых, все Божественное Писание, потом вникни в каждую часть оного, и снеси все параллельные места: тогда узришь, что одно место показывает другое; тогда-то обрящешь многочестную истины маргариту, познаешь истинный смысл и возвестишь спасительные истины.

Нет сомнения, что ныне чтенное Евангелие описывает второе Господне пришествие, праведный Его суд и решение праведников и грешников. Но сие есть одно токмо место Божественного Писания: суть же и другие многие, на которых упоминает о сей истине. Следует убо рассмотреть, что и там пишется, да тако познаем весь Божий совет и истину. Богочеловек прежде, нежели истолковал ныне чтенное, говорил другим и сие: «вшед же Царь видети возлежащих, виде ту человека не оболчена во одеяние брачное» (Мф.22:11). Все, имеющие брачное одеяние, насладились царскою трапезою: но не имеющего брачного одеяния во первых обличил Царь, потом слуги Его, связав ему ноги и руки, ввергнули «во тьму кромешную», где «плач и скрежет зубом» (Мф.22:13). Рассмотри теперь сии два снесенные места. В первом представляется Царь пришедшим видети, во втором Сын человеческий явившимся судити во славе. В первом призываются все люди, во втором предстоят вси языки. В том называет Своих слуг служителями, в сем нарицает их Ангелами. В первом месте праведников поставляет, имеющих брачное одеяние, а грешников чуждых брачной одежды: в сем овцы означают праведников, а козлища грешников. Тамо для праведников царская трапеза, а для грешников узы и кромешная тьма: здесь же для праведных живот вечный, а для грешников вечная мука. Из сего явствует, что Богочеловек одну и ту же истину, то есть всемирный суд, на сих двух местах разнообразно представил: в первом изобразил, что прославятся имеющие брачное одеяние, не имеющие же сего осудятся; во втором же прославившимися милостивых, а осужденными немилостивых. Брачное одеяние и милостыня суть два свойства праведников: но первое, то есть брачное одеяние, есть общее, поскольку означает все добродетели; второе же, то есть милостыня, есть свойство частное и особенное, ибо относится токмо к единому милосердию. Убо Богочеловек в первом учении Своем прежде объяснил то, что общее свойство спасаемых есть брачное одеяние, а осуждаемых – обнажение таковой одежды. Потом, во втором, описав особеннейшую едину часть общего свойства, нужнейшую и полезнейшую, то есть милостыню, обнаружил, что милостивые прославятся, а немилостивые осудятся. Что же брачное одеяние означает все добродетели, свидетельствует Богоглаголивый Павел, говоря, что спасаемых одеяние есть Христос. «Елицы» говорит, «во Христа крестистеся, во Христа облекостеся» (Гал.3:27): и на другом месте: «облецытеся Господем нашим Иисус Христом, и плоти угодия не творите в похоти» (Рим.13:14). Каким же другим образом можем облещись во Иисуса Христа, если не живя по примеру Его, то есть, не творя всех добродетелей? Вот как два приведенные и снесенные места об одной истине объясняют разум и совет Божеский.

Если же рассмотришь и другие подобные Евангельские места, узришь должника тысячию талантов осуждаемого в день судный (Мф.18:24). Известно же, что долг тысячию талантов заключает в себе не одно токмо немилосердие, но многое грехов множество. Узришь прославляемым стяжавшего пять талантов, либо два: осуждаемым же скрывшего свой талант, и ничего не стяжавшего. Стяжание же талантов пяти и двух что другое являет, если не различные преуспеяния в добродетелях? Также и скрытие единого таланта что означает, если не совершенное лишение всякой добродетели?

Хощеши ли и другого толкования ныне чтенных Евангельских слов? Прочти Евангельские Писания. Узришь в Писании Божественного Иоанна дев, за добродетель целомудрия в великой славе предстоящих пред престолом Величествия, и яко от начала человеческого рода препрославленных. «Сии суть, иже с женами не осквернишася, зане девственницы суть: сии последуют Агнцу, аможе аще пойдет: сии суть куплени от людей первенцы Богу и Агнцу. И во устех их не обретеся лесть: без порока бо суть пред престолом Божиим» (Апок.14:4–5). В том же Писании узришь и грешников, за многоразличные их беззакония осужденных во огнь. «Страшливым же и неверным, и скверным, и убийцам, и блуд творящим, и чары творящим, идоложерцем и всем лживым, часть им в езере горящем огнем и жупелом, еже есть смерть вторая» (Апок.21:8). Также и из Писания Павла познаешь разные грехов виды, заграждающие вход в небесное Царствие: «или не весте, яко неправедницы царствия Божия не наследят? Не льстите себе, ни блудницы, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни сквернители, ни малакии, ни мужеложницы, ни лихоимцы, ни татие, ни пияницы, ни досадители, ни хищницы, царствия Божия не наследят» (1Кор.6и 10).

Имеем же свидетельством и Пророческие слова, описывающие страшный Божий суд, и разверзающие книги дел наших: «судище седе», говорит Пророк Даниил, «и книги отверзошася» (Дан.7:10). В тех же книгах не только записаны суть дела, но и слова: «глаголю же вам, яко всяко слово праздное, еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный» (Мф.12:36). Еще же и помышления, и сердечные чувствования. «Господь», написал Пророк Иеремия, «судяй праведно, испытуяй сердца и утробы» (Иер.11:20). Снеси все сие, и вникни: узнаешь, что Бог за всяк непростительный грех осуждает и наказывает грешника. Также и венчает добродетельных не только за добродетель милостыни, но и за все прочие добрые дела: «и изыдут сотворшии благая в воскрешение живота: а сотворишии злая в воскрешение суда» (Ин.5:29).

Нет, скажешь, о сем сомнения; но почему Богочеловек, в грозном виде представляя всемирный суд, умолчав о всякой добродетели, упомянул только о милостыне? Умолчал о других добродетелях, ибо на другом месте, говоря об оном суде, показал, что Он испытует и судит не токмо по делам, но и по сокровенностям сердечным: упомянул об одной милостыне, поскольку от сердца милостивых истекает струя спасения. Послушайте доказательства сея истины. Кто всячески печется и благодетельствует имеющим нужду, таковый без всякого сомнения имеет в своем сердце добродетель любви к ближнему. А кто милует бедного, веруя, что благодетельствуя бедному благодетельствует Иисусу Христу; известно, что таковый любит и Иисуса Христа, то есть, что имеет в сердце своем любовь и к Богу. Сами же мы, наученные Господем, веруем и исповедуем, что в сих двух заповедях, то есть в любви к Богу и любви к ближнему, весь «закон и Пророцы висят» (Мф.22:40). Следовательно милостивый человек имеет в сердце своем оба источника спасения, изливающие на него сладчайшие струи всяких добродетелей. Таковый-то есть «древо насажденое при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет, и вся, елика аще творит, успеет» (Пс.1:3). Немилосердый же, не имея сих двух источников добрых дел, чужд есть всякой добродетели; посему есть «древо, не творящее плода добра», каковое «посекается, и во огнь вметается» (Мф.7:19).

Удобнее же познаем, что весь закон и Пророцы висят на любви, если рассмотрим десять заповедей, которые суть основанием всех Божественных законов, и нравственного Пророческого учения. Из сих десяти заповедей четыре относятся к Богу, а шесть к ближнему. Кто любит Бога от всея души, сердца, крепости и помышления, таковый работает Ему денно и нощно, не раболепствует никакой другой твари, воздерживается от клятвы, во дни праздничные преимущественно его прославляет. Кто любит ближнего своего якоже себе, таковый без сомнения воздает всякое почтение и уважение своим родителям, бегает любодеяния, хищения, убийства, лжесвидетельства, таковый никогда не желает чужой вещи; ибо таковые поступки изъявляют ненависть, а не любовь к ближнему. Смотрите же, каким образом от любви к Богу и ближнему зависят все добродетели. Поскольку противные дела являют противными и слова: явствует, что кто не имеет любви, тот нарушает весь закон и Пророков, погрешает против десяти заповедей и творит всякое беззаконие.

Сия-то убо есть причина, ради которой Богочеловек Иисус, предложив о судном дни, умолчал о всякой другой добродетели, представил же на суд милостивых токмо и немилостивых. Милостивый означает праведного и добродетельного, а немилостивый преступника и грешника. Представив убо Богочеловек милостивого судимым и прославляемым, показал чрез сие судимым и прославляемым каждого праведного человека. Равным образом, представив судимым и осуждаемым немилостивого, показал каждого нераскаянного грешника судимым и осуждаемым.

Возлюбленная моя братия! престанем грешить. День тот есть день страшный: «се бо день Господень грядет неисцельный ярости и гнева» (Ис.13:9). В тот день не токмо разбираемо будет дело милосердия, но все наши дела, слова и помышления. Какой стыд объимет мене тогда, когда разгнут книги и откроют как пред всеми моими врагами, так и пред всеми людьми таковые гнусные мои дела, каковые, если бы явлены были ныне пред одним только, хотя бы был таковый моим братом, от срама и стыда не мог бы не призывать землю, чтобы она разверзлась и пожрала мене! Как стыдно мне будет, когда пред всеми обнаружат лукавство моих нравов, неправды моих рук, клеветы языка моего, лживость моих устен, надменность ума моего, тайную злобу моего сердца и все прочие лукавые мои дела, и все срамные мои замыслы! Какой стыд и страх покроет лице мое, когда Судия разберет и обличит и представит предо мною все грехи мои! «Сия сотворил еси», скажет страшный Судия, «и умолчах, вознепщевал еси беззаконие, яко буду тебе подобен: обличу тя, и представлю пред лицем твоим грехи твоя» (Пс.49:21). Какой будет ужас, когда Судия отверзет Свои уста, и учинит на праведнейшем Своем суде страшнейшее решение!

«Идите», скажет Царь славы. Но ох! куда Ты нас окаянных отсылаешь? «Идите». Человеколюбче, Всемилостиве, Спасителю мира! Ты ради нас был человеком, ради нас претерпел страдания, ради спасения нашего вознесен был на Крест и подъял смерть: куда убо ныне нас отсылаешь? «Идите от Мене». от Тебе ли нас отлучаешь? Но Ты еси свет, живот, мир, покой: не отвергай убо нас от лица Твоего; помилуй нас, якоже толикократно миловал еси; призри на молитву, на слезы, на покаяние наше. – Не есть теперь время милости, скажет нам неумытный Судия, не услышится уже молитва ваша, ни слезы воспользуют вам, ни покаяние ваше приимется. Прейде время милости! ныне время суда и решения. «Идите от Мене, проклятии». Проклятии! О слово, паче обоюдного меча острейшее и пронзительнейшее! Но будучи проклятыми не от человека, но от Тебе, Всецаря Бога, куда отъидем? «Идите от Мене проклятии во огнь». О коль страшное и лютое осуждение! Но будет ли когда иметь конец сей огнь? Истлит ли нас хотя со временем, и обратит ли в небытие? «Идите от Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его»! (Мф.25:41) Отлучение от Бога, вечность огня, сожительство с диаволами, – ни вообразить, ни постигнуть, ни изобразить, ни представить не могу, каковое отчаяние и скорбь постигнет осужденных на вечное мучение!

Господи милости! истинно тогда не будет времени милости, но суду. Яви убо ныне милость Твою на нас; озари сердце наше светом покаяния, да раскаявся от всея души, до пришествия того немилостивого времени, обратимся к Тебе. Укрепи нас непреоборимою силою Твоей благодати, да оною укрепленные сохраняем всегда Божественные Твои заповеди, и ходим неуклонно чрез все нашей жизни дни по добродетельным стезям; да тако тогда удостоишь нас услышать сей блаженный и человеколюбивейший Твой глас: «приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира» (Мф.25:34). Да будет, Господи, сие, да будет!