Толкование на Евангелие от Иоанна на святую Пасху (Ин.1:1–17)

Святые мужи, уставившие поучения в Церкви, достолепно и премудро узаконили во всякий Господский праздник читать приличные к тому празднику священные Евангелия. Почему же ныне Церковию принято читать на сей праздник вместо чтения Евангелий, повествующих о воскресении Христовом, первое зачало Евангелия от Иоанна, в котором ничего о сем пресветлом празднике не упоминается? Причина сего, возлюбленная братия, есть весьма высокая, богомудрая и достовнимательная. Сей день во Святом Писании, яко первый день и начало числа дней, назван единым, Христианами же Господним или воскресным, по имени Господа, ныне из мертвых воскресшего. Сей день есть первый пред прочими днями и по причине мироздания, и по причине возобновления. Ибо в сей Бог чрез произведение из не сущего, начал мироздание тако: «и бысть вечер, и бысть утро: день един» (Быт.1:5). В сей и единородный Его Сын чрез воскресение из мертвых совершил человеческого естества возобновление: «во едину от суббот» (Лк.24:1), или, по писанию Евангелиста Марка: «воскрес Иисус заутра в первую субботу, явися прежде Марии Магдалини» (Мк.16:9). Удивительное, подлинно, беспредельной премудрости всемогущего Бога строение! В первый день, то есть воскресный, было и исполнение всего творения, и возобновление всего человечества. Творение дело бесплотного Слова: «десница Господня сотвори силу» (Пс.117:16); обновление же – дело воплощенного Слова: «десница Господня вознесе мя» (Пс.117:16). Пoелику убо в нынешний день Сыном и Словом Божиим совершено дело и творения, и возобновления: того для ныне установлено чтение благовестия сына громова, богословствующего: «в начале бе Слово» (Ин.1:1), то есть, о вечном существовании Слова, Имже мироздание бысть; также: «и Слово плоть бысть» (Ин.1:14), то есть, о временном Его вочеловечении, Имже возобновление бысть. В сей день сотворены небо и земля, и услышан был первый Творческий глас: «и рече Бог: да будет свет, и бысть свет» (Быт.1:3). В сей же единородный Сын Божий и Мироносицам первую радостотворную весть возвестил возобновления: «и се Иисус срете я, глаголя: радуйтеся» (Мф.28:9). И для сего убо дни лепо есть начинать и чтение от первых догматов спасения. «Сей день, егоже сотвори Господь» (Пс.117:24), первый есть по порядку, первый по достоинству, первый по явлению благодати, первый день воскресения человеческого и восстановления к вечной славе и царствию. В оный убо читаются и первейшие, высочайшие и начальнейшие Евангельские слова православной веры. И воистину ныне чтенное Евангелие заключает все великое таинство предвечного от Отца рождения Сына и Слова Божия, и Божественное Его и неизреченное смотрение, сущего от Матери Девы временного вочеловечения Его. Итак, тому, кто приступает сие изъяснять, нужно иметь глубокий и здравый разум, слушающим же охотное и тщательное внимание. Немощны мы и грешны; но да поможет нам безначальный света Податель Бог, Отец Господа нашего Иисуса Христа, посылая свыше нам свет ко истолкованию предлежащих словес Божиих. Вы же, очистив себя от всякого земного мудрования, и чрез молитву и благочестие ум горе возвысив, внемлите сему высокому и душеспасительному веры учению.

Ин.1:1. В начале бе Слово.

Первое речение в Ветхом Завете – «в начале»: первое и в благовествовании от Иоанна: «в начале». Согласно Ветхое Писание с Евангелием; пoелику обоих сих есть един и тот же Творец Бог. Но пoелику Ветхое Писание повествует о создании тварей, Евангелие же показывает предвечное Сына Божия рождение: то знать надобно, что иной смысл есть речения Моисейской книги, «в начале», а иной Евангелия от Иоанна, «в начале». Моисей чрез слово «в начале» означил сотворенное в начале, то есть, что в начале сотворил Бог небо и землю, а потом прочие твари; а Иоанн чрез сие, «в начале», показал безначальное и предвечное всего Начало, то есть Бога и Отца. «Бе», сказал он, – во-первых, для показания, что не было времени, в которое Сын Божий не существовал бы, но рожден от Отца предвечно и Ему совечен. Ибо якоже луч солнечный никогда без света не является: тако никогда не был Отец без Сына, но всегда купно, то есть в одно и то же время Отец и купно Сын, так как луч и купно свет. Неправильно будет, есть ли скажем, что прежде видим луч, а потом свет. Нечестиво убо, если и веровать так будем, что прежде был Отец, а после рожден Сын. Посему Евангельское оное речение, «бе», заграждает богохульные Арианские уста, глаголющие, аки бы было время, в которое не был Сын Божий, и аки бы не есть Он современен и совечен Отцу, но подлетен и после рожден. Ибо Евангелист, говоря, «бе», довольно исключил и отдалил всякое, какое то ни было бы, время. И посему, во-первых, потребно знать, какое время через слово «бе» надобно понимать. Во-вторых, «бе» сказал он, а не «сотвори», якоже рече Моисей, – для того, чтобы мы чрез Сына не создание или тварь, но Бога единосущного Отцу понимали. Сказал: «бе», а не находился, дабы и самым речением, «находился» не затмить нашего понятия, и да не судим о Божественном и предвечном Сына Божия бытии по человечеству. «В начале» – убо написал Евангелист, назвав «началом» Бога Отца, яко начало и вину всяческого, тварей, по творению, Сына же Своего – по существу. «Бе» же, сказал для показания, что с самого начала, то есть, с Богом Отцем был Сын прежде всех век. И что сие, «в начале бе», такой точно имеет смысл, объясняет и последи сказанное: «и Слово бе к Богу» (Ин.1:1); и ниже: «единородный Сын, сый в лоне Отчи»; полагается же вместо «бе» – «сый», а вместо «в начале» – «в лоне Отчи» (Ин.1:18). Подобно и сказанное: «да разумеете и веруете, яко во Мне Отец и Аз в Нем» (Ин.10:38) – и пророк Давид также о Сыне Божии воспевает, подтверждая: «с Тобою начало в день силы Твоея, во светлостех святых Твоих» (Пс.109:3).

Почему же Словом, а не Сыном, Евангелист назвал Сына Божия, вещая: «в начале бе Слово»? По многим причинам: первая сходна с тою, что сказано о речении «находился», то есть, для того назвал Словом, а не Сыном, чтобы кто, услышав имя Сына, не отнес к Нему и время, и естественное рождение, и прочее, что только при рождении сынов человеческих случается. Другая же причина есть некоторое сходство относительное слова человеческого с Сыном Божиим. Таковое сходство есть сие: из разума нашего бесстрастно и безвременно происходит слово: от Бога Отца бесстрастно и безлетно рождается Сын. Всю мысль изображает и показывает ума нашего слово, будучи совершенно само по себе: всего рождшего Отца носит в Себе и показывает Сын, образ сый рождшего Отца, и пресовершен Сам по Себе. Слово ума во устех наших произносительным содевается: Сын Божий во утробе Матеро-Девы плоть бывает; слово произносительное слышимо бывает и пишемо: Сын Божий, быв человек, был слышим и видим, и осязаем. Назвал убо Словом Евангелист для того, чтобы представить истинное от Отца рождение, и избогословствовать Сыновнее существование, и показать безлетный Его со Отцем союз, – и чрез то предрасположить сердца слушателей к боголепному учению о воплощении Сына Божия. Послушай же и другой причины: назван Словом Сын Божий, да Новый Завет согласен будет и объяснит Ветхий. «И рече Бог», – читаем мы в книге мироздания, – «да будет свет: и рече Бог, да будет твердь» (Быт.1:3, 6). Также и последи при создании каждого творения Моисей подобно говорит: «рече Бог». Речение же сие, «рече», явно означает Слово, якоже и порфироносец Давид толкует, вещая: «Словом Господним небеса утвердишася» (Пс.32:6). Посему Иоанн, именовав Словом Сына Божия, и сказав: «вся Тем быша» (Ин.1:3), чрез сие и те слова Ветхого Писания объяснил, и оба Заветы согласными между собою показал. А из сего удобовразумительно есть и сказанное Апостолом Павлом: «но даже до днесь, внегда чтется Моисей, покрывало на сердце их лежит: внегда же обратятся ко Господу, взимается покрывало» (2Кор.3:15–16). Когда читаем одно Ветхое Писание, то темными и прикровенными находим упомянутые речения; не могши же понять, како Бог сый бестелесен, имеет уста и произносительное слово, то недоумеваем. Но когда те слова Ветхого Завета снесем с Евангельскими, и оные приложим ко Господу нашему Иисусу Христу: то абие отъемлется от очей нашего ума покрывало, исчезает недоумение и видим ясно, что и Моисеево речение, «рече», и Давидово, «словом Господним», показывают Сына Божия, коего Богослов именовал Словом. Сими убо краткими словами: «в начале бе Слово», научив нас сему спасительному учению, Богомудрый учитель, далее продолжает высочайшего своего Богословия догмат, вещая: «и Слово бе к Богу».

Сие как бы изъяснением есть вышесказанного. Виждь же Божия Духа глубину. Паки и многажды речение «бе» повторяет, да догмат о совечности Сына утвердит и предостережет всякий ум от того помысла, аки бы было некогда такое время, егда Сын Божий не существовал. Далее говорит: «к Богу», а не в Боге, – для того, да чрез сие явственнее покажет свойство лица Сыновнего, и истинно от оного отличит лице Отчее, и покажет, что по ипостаси иной есть Отец, а иной Сын, по существу же и естеству – едино. Да посрамится убо еретик Савеллий, три лица Святой Троицы отвергающий и утверждающий, что едино токмо есть лице Божества, явльшееся иногда в виде Отца, а иногда в виде Сына, иногда же в виде Святого Духа, понеже Евангелист сказав: «Слово бе к Богу», ясно показал два лица: Сыновнее чрез сие: «и Слово бе»; Отчее же чрез сие: «к Богу». А понеже дважды упомянул он Слово, не объяснив, какое то есть слово, то присоединяет не медля и следующее:

Ин.1:1. и Бог бе Слово.

Преясно возвещает, что Слово, о котором он глаголет, есть Бог. И сим речением: «и Бог бе Слово», положил на сердцах верующих первое основание Православной веры, и заградил все богохульные уста, глаголющие, яко Сын и Слово Божие есть Бог. Но и у самих Еллин многажды значение слова приемлется весьма в добром смысле. Платон, стоические философы и Филон Иудеянин, утверждая, что Бог вся словом сотворил, яко Божественному делу веровали оному слову, хотя и не яко Сыну Божию, и Богу Отцу единосущному и ипостасному¹. Но отнележе Богоглаголивый Иоанн чрез Божие откровение избогословствовал и яснейше предал, что «Бог бе Слово»: то кто из верующих усомнится, что Слово, о Котором он говорит, есть Сын Божий и Бог; Но чтобы небесную сию истину истее впечатлеть в мыслях наших, и во глубине сердец наших насадить Божественный сей догмат, продолжая, паки вещает:

Ин.1:2. Сей бе искони (или сначала) к Богу.

Сей: кто ж такой? Слово, Сын Божий и Бог. «Сей бе искони к Богу». Сей же речение, «искони», другое здесь имеет значение, нежели вышеозначенное: «в начале бе Слово». Ибо слово «искони», здесь значит от века и соприсносущно, так как и сие: «еже бе исперва» (1Ин.1:1); или означает начальство и власть, которую имел Сын, сый в лоне Бога Отца. Слово сие, вещает он, «бе к Богу» (или у Бога), не раболепно так, как прочие твари, но начальственно и так, как имеющее власть над всею тварию. «Бе к Богу», не яко Святый или Ангел, по благодати от Бога могущество и власть приемляй, но яко Сын Божий и по естеству Бог, имеяй начальство и всемогущество, якоже и Отец Его. Сию мысль подтверждает и нижеследующее:

Ин.1:3. Вся Тем (или чрез Него) быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть.

Слышишь ли, какова власть и сила Сына Божия? «Вся» – то есть, и небо, и земля, и море. «Вся», елицы суть превыше небес, Ангельские чины: Престоли, Херувимы и Серафимы, Господствия, Силы и Власти, Начала, Архангелы, и Ангелы. «Вся», елика видима и невидима суть, сим Сыном Божиим создашася. Слыша же сие, не подумай, аки бы Бог Отец употребил Сына Своего к сотворению мира так, как господин слугу, или художник орудие, да не буди! Таковая мысль есть арианская и богохульная. Предлог «чрез», то есть чрез Того, значит здесь соединение и содействие, то есть, что содействующу Сыну, и с Самым сим Сыном, Отец сотворил вся. Сию мысль Евангелист объяснил в следующих словах, ибо сказав: «вся Тем быша», присовокупил тут же: «и без Него ничтоже бысть». Понеже убо «без Него ничтоже бысть»: то следовательно с Ним, и чрез Его содействие «вся быша». Да не соблазняет же тебя сей предлог, «чрез», то есть чрез Того, или Тем; ибо сей предлог и о Боге Отце говорится, но не означает однако ни посредствующего, ниже рабского служения. «Верен Бог», говорит Павел, «Имже» (или чрез Негоже) «звани бысте во общение Сына Его» (1Кор.1:9). Также и Иосиф Патриарх: «еда не Богом» (или чрез Бога) «изъявление их есть»? (Быт.40:8) Речение же, «еже бысть», хотя и кажется излишним, пoелику сказано уже, что без Него «ничтоже бысть»: однако в Священном Писании нет ничего излишнего, ниже праздного. Все в оном слова имеют мысли Божественные и цель боголепную. Присовокуплено же сие: «еже бысть», для того, что бы мы, слышав сие, «вся Тем быша», по ошибке не подумали, аки бы и Дух Святой Сыном бысть, и аки бы есть бываемый творимый, якоже и прочие твари. Ибо Всесвятой Дух не создан есть и не бываем, но Бог по естеству, от Отца исходящ, и содетельный Отцу и Сыну. «Словом бо Господним», свидетельствует Пророк, «небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их» (Пс.32:6). Яснее же сие речение можно уразуметь, читая таким образом: «и ничтоже еже бысть, без Него бысть», то есть, никакая вещь, творимая и произведенная, без Сына Божия не была сотворена. Сими убо словами представив нам Божественный Евангелист Сына и Слово Божие всемогущим, и Творцом всех тварей, и прочие Божества Его свойства описывает в следующих словах:

Ин.1:4. В Том живот бе, и живот бе свет человеком.

В сем Сыне и Слове Божии бе живот. Паки речение «бе» употребляет, да покажет, что Сын Божий есть по естеству искони животворящ, источник жизни, и самая жизнь. «В Том живот», ибо есть Податель жизни всех живущих; «в Том живот», ибо Он блюдет и хранит жизни всех живущих. Следующее же речение, то есть: «живот бе свет человеком», к другим равно высоким и преудивительным мыслям возводит ум. Богоглаголивый Иоанн не токмо согласно провещал, но и явственно объяснил книгу Боговидца Моисея. Моисей начал историю о мироздании сим: «в начале»; и Иоанн Евангелие сим же – «в начале». «Рече Бог», пишет Моисей, «бе Слово», учит Иоанн. «Сотвори небо и землю», вещает Моисей; «вся Тем быша», богословствует Иоанн. Таковое же согласие и в последующем находится. Моисей, прежде описав человеческого тела составление, говорит потом: «и вдуну Бог в лице его дыхание жизни, и бысть человек в душу живу» (Быт.2:7); и Иоанн, показав Творца всей твари, пишет: «в Том живот бе, и живот бе свет человеком». Смотри, каковое согласие! «Вдуну дыхание жизни», сказал Моисей: следовательно нет сомнения, что Вдохнувый дыхание жизни в Себе имел жизнь или живот. Сие-то убо извещает Иоанн: «в Том живот бе». Паки Моисей продолжает: «и бысть человек в душу живу», то есть жив и одушевлен, что есть изъяснением того, что человек чрез вдохновение Божие получил душу словесную, подаятельную (или сообщительную) и слова, и жизни. Сие и Иоанн изъясняет, сказуя: что «живот бе свет человеком». Послушай же, како живот есть свет человеком. Душа имеет разум, разум же есть свет, просвещающий человека в распознании добра и зла. Се убо, како живот есть свет человеком! Но изречение сие приемлет и другое толкование, весьма приличное следующим Евангельским словам; живот есть Сам Сын и Слово Божие: «Аз бо есмь», говорит Он, «воскрешение и живот» (Ин.11:25). «Воскрешение», ибо воскресши из мертвых, воскресил падшее человеческое естество; «жизнь», ибо даровал человеком вечную жизнь. Той же Сын Божий есть и свет человеком, по реченному: «Аз есмь свет миру» (Ин.8:12); и еще: «бе свет истинный, иже просвещает всякаго человека грядущаго в мир» (Ин.1:9). Светом убо наперсный Иисусов ученик возвестив Сына Божия, описывает потом, что творит сей Свет.

Ин.1:5. И свет во тьме светится, и тьма его не объят.

Что свойство света есть лучеизлияние в темном месте, сие всем явно и известно: но какая та была тьма, и како она не объяла света? Тьма есть грех. Послушай Павла, сие подтверждающего: «отложим убо дела темная» (Рим.13:12); также: «не приобщайтеся к делом неплодным тьмы, паче же и обличайте» (Еф.5:11). Грех называется тьмою, яко потемняющий ум человека, и отъемлющий у него свет распознания. В сей-то тьме греха прежде воплощения Сына Божия сидели люди: «бесте бо иногда», свидетельствует Апостол, «тьма, ныне же свет о Господе» (Еф.5:8). Когда же благословил Бог послать Сына Своего единородного в мир; тогда «сущим во тьме и сени смертней свет возсия: людие ходящии во тьме, видеша свет велий» (Ис.9:2), – свет истинного Богопознания, свет истинной веры, свет нелицемерной добродетели. Сей свет и доныне чрез благовестие Евангельское, сияет во тьме сердец наших. «Иисус бо Христос вчера и днесь Той же и во веки» (Евр.13:8). Сие-то значит вышеупомянутое речение: «и свет во тьме светится». Ибо не токмо тогда воссиял, но и до днесь сияет, и во веки сиять будет. Како же тьма его не объяла, послушай. Воплотивыйся Сын Божий, хотя и восприял немощи наши, и был по всему нам подобен, якоже пишет боговещательный Павел: «искушена по всяческим, по подобию, разве греха» (Евр.4:15): но грех Его не объял, ниже коснулся, ниже мало приближился к Нему. Искушена по всяческим, по подобию, разве (кроме) греха. «Тьма», то есть грех, не объя, то есть не могла приближиться к свету, сиречь ко Христу: «яко беззакония не сотвори, ниже обретеся лесть во устех Его» (Ис.53:9). Тако убо, во-первых, научив Богослов о Божестве Сына Божия, предначинает потом извещать и о деле воплощения Его таким образом:

Ин.1:6. Бысть человек послан от Бога, имя ему Иоанн.

О сем и Малахия Пророк предвозвестил, говоря: «се Аз посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим» (Мал.3:1). Евангелист по естеству назвал Его человеком, а Пророк – Ангелом, или ради Ангельской Его жизни, или ради извещения спасительных о Господе Иисусе Христе вестей. «Человек послан от Бога»: великое есть поистине сие достоинство, великая честь и благодать. «Человек послан от Бога»: убо слово его достоверно, учение его истинно, жизнь его свята. «Человек послан от Бога»: и самое имя его означает благодать, которую он от Бога приял. Ибо имя Иоанн еврейски значит благодатный. Но для чего послан был Иоанн?

Ин.1:7. Сей прииде во свидетельство, да свидетельствует о Свете, да вси веру имут ему.

Прииде Иоанн из пустыни во грады и веси во свидетельство, да свидетельствует о Свете, то есть о Сыне Божии. Но какую Владыка всех и Творец имеет нужду во свидетельстве раба? Ту, что «Слово плоть бысть, и вселися в ны» (Ин.1:14). Иисус Христос Бог и человек, небесный купно и земный: посему, и великому и непостижимому таинству вочеловечения не только нужно было небесное, но и земное свидетельство. Посему с небеси убо о Божестве Его свидетельствовали Ангелы, благовестив Святой Деве зачатие, явився и беседовав со Иосифом, сшед яко бесчисленное воинство в Вифлеемскую пещеру, возвестив пастырям, путеводствовав звездою волхвов, служив Иисусу Христу, возвестив воскресение Его Мироносицам. Свидетельствовал с небеси о Его Божестве Отец и во Иордане, вещая: «Сей есть Сын Мой возлюбленный» (Мф.3:17); также и на Фаворе ясным гласом: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, Того послушайте» (Лк.9:35). Засвидетельствовали о Божественной Его силе все четыре стихии: земля трясением и разседанием, море яко суша проходимое, воздух послушанием ветров, огнь затмением солнца. Да и самые бесы засвидетельствовали о Божестве Спасителя, взывая и вопия: «что нам и Тебе, Иисусе Сыне Бога вышняго?» (Лк.8:28) Но нужно было и человеческое свидетельство, понеже Иисус не токмо был Бог, но и человек. Посему свидетельствовали о Нем все Пророки чрез пророчества, свидетельствовали немощные чрез исцеление, беснующиеся чрез избавление, мертвые чрез воскресение из мертвых; но Иоанн, Предтеча Его, паче всех человеков о Нем свидетельствовал: зачатый от заматоревшей и неплодной матери, взыграл и поклонился Ему еще во утробе матери своей. Показал Его перстом, сказав: «се есть Агнец Божий» (Ин.1:36); крестил крещением покаяния, предуготовления и веры во грядущего по нем, то есть Иисуса Христа (Деян.19:4). Проповедовал, яко виде небеса отверсты, и Духа Святого сходяща нань (Мф.3:16). Свидетельствовал и проповедию, и делами, и всяким образом о Божестве Иисуса Христа: свидетельствовал же для того, да вси за свидетельство его уверуют, яко Христос есть Сын Божий. Сему убо научив нас, Богоглаголивый Евангелист, предварительно разрушает и то сомнение, которое некие о Иоанне имели, вещая:

Ин.1:8. Не бе той свет, но да свидетельствует о свете.

Многие были такие, кои зная чудное Иоанново зачатие и рождение, и Ангельской его жизни удивляясь, почитали его чаемым Мессиею: «чающим же людем», сказует святой Лука, «и помышляющим всем в сердцах своих, еда той есть Христос» (Лк.3:15). Почему таковое мнение совершенно искореняет Евангелист, велегласно научая: «не бе той», то есть Иоанн, «свет», то есть, чаемый Христос. Иоанн имел свет, якоже и прочие святые, сияя и лучеизливая добрыми своими делами, по речению: «вы есте свет мира» (Мф.5:14); но не бе он самый Свет, то есть Сын Божий. Имел Иоанн свет, но не по естеству, якоже Бог, а по благодати и причастию, якоже все праведные. Не бе Иоанн свет, то есть Христос, но послан, да свидетельствует о свете. Евангелист объясняет, какой то бе сей свет, вещая:

Ин.1:9. Бе Свет истинный, иже просвещает всякаго человека грядущаго в мир.

Сей свет, говорит он, «бе Свет истинный», то есть естественный Свет по превосходству, вечный, неистощимый, неизменяемый, независимый, или самобытный, пребезначальный, присноизливаемый и освещающий «всякаго человека грядущаго в мир». Как же сей Свет освещает? Насаждая на сердце каждого силу разума, мудрости и ведения, и семена истинного Богопознания. Правда, просвещают людей и Ангелы, как видеть можно на Маное отце Гедеоновом, Данииле Пророке, Захарии родителе Предтечеве, на Иосифе обручнике Девы, и на других многих просвещенных Ангелами. Просвещают и люди людей, как то: Филипп евнуха, Петр Корнилия и прочие Апостолы и проповедники Евангелия всех верующих. Но как Ангелы, так и люди учительне просвещают, и заимствуя свет от Бога; другим сообщают; истинный же Свет, то есть Сын Божий и Слово, ни от кого не заимствуя, но Сам от Себя естественно имея свет, творчески просвещает, подавая нам силы, посредством коих и словесными, и мудрыми, и благочестивыми бываем. Но ежели Сын Божий просвещает всякого человека грядущего в мир: то почему же остается премного людей непросвещенных? Как солнце на всех разливает свои светозарные лучи, но не все освещаются, понеже слепые остаются неосвещенными, не могши видеть света: так и Бог хотя и на всех изливает спасительную благодать, но не все бывают благочестивыми, ибо злые самопроизвольно такового света отвращаются. Или как земледелец хотя всюду повергает семя, но там только плоды собирает, где есть земля добрая: тако и Бог насеевает на сердце каждого человека семена ведения и истины, но оные плодоносны бывают токмо для тех, кои имеют благое произволение. Подтверждает сие Богопроповедник следующими словами:

Ин.1:10–11. В мире бе, и мир Тем бысть, и мир Его не позна. Во своя прииде, и свои Его не прияша.

Слышишь ли? «В мире бе: и мир Его не позна». Так, как свет солнечный хотя разливается по всему лицу земли, но слепые не видят его. Безумен тот человек, который, сам по себе будучи слеп и зреть не могущий, начинает винить в том свет: потому что болезнь очей есть причиною той слепоты, а не сияние солнечное. Подобно, безумен и глуп есть неверный человек, когда дерзнет винить Бога. Понеже причиною его нераскаянности и неверия не Бог есть, но злое его собственное произволение. Лукавое расположение его сердца творит его невмещающим света Божией благодати: так точно, как слепого немощь очей его не вмещает вещественного света. Но как между собою согласует сие: «в мире бе, и во своя прииде»? Сие кажется одно другому противно. Ибо ежели Он «бе», то не прииде: а ежели прииде, то не бе. Речение «бе» по Божеству Его приемлется: «а прииде» – по человечеству. Бе Иисус Христос в мире от века, яко беспредельный Бог, и везде сый и вся исполняяй. Бе Христос, яко Бог, искони в мире, понеже и мир Тем бысть. Прииде же яко человек тогда, когда воплотився от Святой Девы, явился в мире и с человеки поживе. Заметь еще, что сие речение, «мир», двоякое здесь имеет значение. Берется за вселенную, и за множество людей. Когда говорится: «в мире бе, и мир Тем бысть»: то взимается за всю тварь, так как и в сих Писания словах: «Сей бо даде мне о сущих познание неложное, познати составление мира, и действие стихий» (Прем.7:17). И еще: «не неможаше бо всесильная рука Твоя, яже сотвори мир от безобразнаго вещества» (Прем.11:18). Когда же говорится: «и мир Его не позна», то за людей взимается, хотя и не за всех, но за некоторых токмо, так как здесь: «се мир по нем идет» (Ин.12:19). Ибо и прежде, нежели Сын Божий воплотился, таинство Его воплощения знали праведные и святые мужи; сего ради и Господь наш рече о Аврааме: «Авраам отец ваш рад бы был, дабы видел день Мой: и виде, и возрадовася» (Ин.8:56); о Давиде же: «како убо Давид духом Господа его нарицает, глаголя: рече Господь Господеви моему, седи одесную Мене»? (Мф.22:43–44) Также и Пророк Моисей, предвидя и уверовав в пришествие Его плотию, сказал: «пророка от братии твоея, якоже мене, возставит тебе Господь Бог наш» (Втор.18:15). Подобно «и вси пророцы от Самуила и иже по сих, елицы глаголаша, такожде предвозвестиша Господне вочеловечение» (Деян.3:24). Сим же, «во своя», Евангелист назвал землю, так как собственное Божие творение: «своими же» всех человеков (пoелику все суть Божия тварь), а паче Иудеев, «от них же и Христос по плоти» (Римл.9:5).

А пoелику многие и из Иудеев и из язычников прияли Его, то есть, во имя Его уверовали, Он же сказал, что «свои Его не прияли»; то чтоб кто не подумал, что все не уверовали, присовокупляет вскоре:

Ин.1:12. Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во имя Его.

Сим «елицы» опровергает высокомудрие Иудеев, кои, думая, что один токмо их род есть избранный и Богом возлюбленный, творили Бога лицеприятельным. «Елицы», говорит Иоанн, – хотя бы Израильтяне, хотя бы язычники, хотя бы и Еллины, хотя бы и варвары, рабы или свободные, всякого рода, всякого возраста, звания и состояния люди, – елицы прияша Его, то есть признали Его Богом, и уверовали во имя Его, уверовали то есть, что Он есть Спаситель мира, – всем сим дал власть быть чадами Божиими. О сущих же в законе Израильтянах говорит Исаия: «сыны родих и возвысих, тии же отвергошася Мене» (Ис.1:2); и Павел: «иже суть Израилите, ихже всыновление и слава, и завети и законоположение, и служение и обетования» (Рим.9:4). Если убо и те были уже чада Божия, имеющие благодать усыновления: то почто Евангелист говорит, что Сын Божий даде область верующим во имя Его быти чадом Божиим? Сущие под законом Иудейским, пoелику веровали во истинного Бога, и во обетования Его, то имели прообразовательную и сенную благодать усыновления. Обрезание и прехождение чрез Чермное море были прообразованием святого крещения, посредством коего верующие во Христа бывают чадами Божиими. Но ниже обрезание, ниже прехождение чрез Чермное море, ниже прочие уставы и обряды законные сильны были по себе сделать человека чадом Божиим: «сень бо имел закон грядущих благ, не самый образ вещей, никогдаже можаше приступающих совершити» (Евр.10:1). Всякий человек, по прегрешении Адамовом, соделался грешник и враг Богу; едина токмо смерть единородного Сына Его примирила человека с Богом. Кровь и вода, от прободенного ребра Спасителя нашего исшедшая, освятила человека и сотворила его чадом и сыном Божиим. Почему ж не сказал он: сотвори их чадами Божиими, но – «даде область быти чадом Божиим»? Елицы хотя и уверовали во имя Господа нашего Иисуса Христа, но не приняли Божественного крещения, те не суть чада Божии, но чрез веру во Христа имеют силу и власть быть чадами Божиими. Тогда же таковыми бывают, когда через Божественное крещение омывшись от праотеческого греха, сподобятся соединиться со Иисусом Христом, единородным Сыном Бога Отца: «Елицы бо во Христа крестистеся», учит Богоглаголивый Павел, «во Христа облекостеся» (Гал.3:27). Сего ради неверующий не управлен есть, и никакого дерзновения и власти не имеет быть чадом Божиим: уверовавший же во Христа предуготован и близок есть ко усыновлению, имея дерзновение и силу веры. Но уверовавший и крестивыйся воистину есть чадо Божие, и Его сын и вечного Царствия наследник: «иже бо веру имет и крестится, спасен будет» (Мк.16:16). Но посмотрим и на другое сих слов толкование. Когда сын приемлет право сыновства? Тогда, когда вступит в наследие отца своего. Мы, пoелику чрез веру и крещение есмы чада Божия, то и наследники Его есмы: «аще же чада и наследницы Богу, снаследницы же Христу» (Рим.8:17). А понеже наследие сие не в сем веке, но в будущем приемлем; для того и сказал Евангелист: «даде им область чадом Божиим быти», то есть, чтобы показать, что в будущей жизни приемлем совершенное и неизменное право и благодать усыновления, вступая в наследие Бога и Отца нашего. Слыша же сие «чада», не подумай плотское и пристрастное быти рождение; ибо говорит:

Ин.1:13. Иже не от крове, ни от похоти плотския, ни от похоти мужеския, но от Бога родишася.

Сии, говорит, чада не плотски родились, так как людей рождают люди, но от Бога, чрез веру и благодать Божественного крещения. Рождение таковых чад не есть плотское и человеческое, но духовное и Божественное. Когда Петр уверовал, то услышал от Христа почти те же слова: «блажен еси Симоне вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец мой, Иже на небесех» (Мф.16:17). Но сии речения и другой имеют, таинственный смысл. Мы видим, что бывшие прежде закона, принося Богу жертву кровей, чаяли чрез оные соделаться благоугодными пред лицем Его: живущие же под законом обрезывали крайнюю плоть, мня, что чрез обрезание делаются чадами Божиими. Но мы слышим Апостола, пишущего к тем, коих он называл чадами Божиими: что «не в мудрости плоти, но благодатию Божиею жихом в мире» (2Кор.1:12). Сказанное же им значит то, что ни чрез кровожертвоприношение, ни чрез плотское обрезание, ниже чрез мирскую философию, но единственно чрез веру во Христа бывают люди чадами Божиими; то есть, что ниже жертвы бывших прежде закона, ниже обрезание сущих под законом, ниже мирская мудрость в различные времена мудрословствовавших, не делают человека чадом Божиим, но единая во Христа Господа вера. Причину же такового усыновления Евангелист приводит следующую:

Ин.1:14. И Слово плоть бысть: и вселися в ны, и видехом славу Его, славу яко единороднаго от Отца, исполнь благодати и истины.

Связь речи требует того, чтобы мы соединительный союз и почитали за винословный. Если же сие так понимать будешь, то смысл слова будет такой: от Бога родились верующие во Христа, «ибо Слово плоть бысть»: то есть, понеже единородный Сын и Слово Божие воплотилось, то посему в Него уверовавшие сподобились быти чадами Божиими. Для чего ж не сказал: Слово бысть человек, но: «плоть бысть»? Для того, чтоб кто не возомнил, аки бы Он восприял на Себя, или облекся в кого-либо из человек, или одного только внутреннего человека, то есть, единую человеческую душу: и чтобы показать, что не токмо с человеческою душою, но и с плотию Слово Божие соединилось; также и изъявить безмерное Его смирение, и заградить еретические Манесовы уста, который говорил, будто бы Сын Божий мечтательно точию воплотился, то есть, вид только приял человека: еще ж, чтобы сообразиться прежде бывшему созданию человеческого естества. Ибо во первых, Бог сотворил тело, а потом вдохнул в лице его дыхание жизни, то есть, душу. «Плоть», сказал он: ибо свойственно Священному Писанию плотию нарицать всего человека. «К Тебе», сказано, «всяка плоть приидет» (Пс.64:3); также: «излию от Духа Моего на всяку плоть» (Иоил.2:28); и еще: «да благословит всяка плоть имя святое Его» (Пс.144:21); также: «и узрит всяка плоть спасение Божие» (Ис.40:5). Сих слов, как видно, не уразумел безумный Апполинарий, и потому утверждал, что тело Господа Иисуса было без ума и без души. Потому что из оных слов явствует, что плоть берется за всего человека, то есть, и за душу и за тело. «Слово убо плоть бысть» Не пременилось оно в плоть: сего да не буди! но, пребыв беспревратно и неизменно, соединилось с человеческим естеством. И Бог, будучи совершен, бысть совершен и человек, в едином лице два естества имущий, едино Божеское, а другое человеческое, непревращенные и неизменные и неслитные. Ибо ниже Божество пременилось в человечество, ниже человечество в Божество. Сей смысл ясно изображает, говоря: «И Слово плоть бысть, и вселися в ны». Слышишь ли? «Вселися в ны», говорит. Иной убо есть вселивыйся, иже есть Божество: а иное – место вселения, еже есть человечество. «В ны же», – говорит: ибо мы все во Христе зримся, и Он представляет все человечество, якоже и первый праотец Адам. Сего ради и вторым человеком нарицается: «первый человек от земли перстен: вторый человек, Господь с небесе» (1Кор.15:47). Заметь притом, что речение: «исполнь благодати и истины», некоторые относят к Слову, так толкуя: «и Слово плоть бысть, и вселися в ны, исполнь благодати и истины» (Аммон. и Ориген на Иоанна); между оными же находящиеся слова как бы изъемлют. Иные же относят оное речение к славе, сочиняя так и говоря: «исполнь, то есть, полна убо бе (то есть, слава) благодати и истины» (Кирилл, Златоуст, Феофил.). Сии оба толкования хотя и не суть противны, однако первое кажется приличнее и сообразнее следующим словам Евангелиста. По первому убо толкованию, «исполнь благодати» называется Сын; понеже не яко святые или Ангелы, благодать от Бога приемлет, но имеет оную Сам от Себе по естеству, яко Бог. «Исполнь благодати», – пoелику от Него всякая благодать присно и неистощимо проистекает. Им подается оставление грехов: «приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф.11:28). Им усыновление: «даде им область чадом Божиим быти» (Ин.1:12). Им жизнь вечная: «да всяк веруяй в Онь не погибнет, но имать живот вечный» (Ин.3:15). Им всякое дарование: «и аще что попросите во имя Мое, сотворю вам» (Ин.14:14). «Исполнь же истины»: пoелику есть самая Истина, истинный Бог. «Аз есмь», говорит, «истина – исполнь истины» (Ин.14:6); ибо упразднил сень закона и прообразования, наставил истиннейшим догматам Пресвятой Троицы, предал безпогрешительные нравоучения, исполнил и исполняет, елика обещает. «Исполнь благодати и истины». Свидетельствует о сем сам Евангелист, видевший славу Его, говоря: «и видехом славу Его, славу яко единороднаго от Отца». Но когда ж Иоанн видел славу Иисуса Христа и познал, что слава Его была не такая, какая святых, но слава, яко единородного, то есть, без сомнения единородного Сына, от Бога Отца рожденного? Послушай, что о сем вещает блаженный Петр: «не ухищренным бо баснем последовавше, сказахом вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, но самовидцы бывше величествия онаго» (2Петр.1:16). «Прием бо от Бога Отца честь и славу, гласу пришедшу к Нему такову от велелепныя славы: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже Аз благоволих» (2Петр.1:17). «И сей глас мы слышахом с небесе сшедш, с Ним суще на горе святей» (2Петр.1:18). Тогда убо, когда Господь преобразился на горе Фаворстей, когда просияло лице Его яко солнце, когда ризы Его были белы яко свет, когда Моисей и Илия предстояли пред Ним яко рабы, когда Отец с небеси свидетельствовал: «Сей Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих» (Лк.9:35): тогда Иоанн присутствуя, видел славу Его; не точию тогда только, но еще когда и в след за Ним ходил, видел славу Его: видел стихии повинующиеся, бесов убегающих, Ангелов служащих, больных исцеляемых, мертвых воскрешаемых; и во время страдания Его, стояв при Кресте, видел Его славу, то есть, всю тварь состраждущую, солнце затмившееся, завесу церковную раздравшуюся, землю колеблющуюся, гробы отверзаемые, мертвых восстающих; видел славу Его, когда предварив Петра, «прииде прежде ко гробу» (Ин.20:4). Когда видел Его из мертвых воскресшего, и Фомою осязаемого, и с собою и с прочими учениками купно обедующего: познал он, что таковая слава не была слава человеческая, но слава единородного Сына Божия; ибо ни Моисей, просветившийся лицем, ниже Илия, заключивый и разверзый небеса и огнь с неба сведший, ни Елисей, при жизни и по смерти воскрешавший мертвых, ни Даниил, заградивый уста львов, ни трие отроки, угасившие силу огненную, ниже ин кто из человек толикие чудеса не сотворил, ниже из мертвых восстал, ниже глас о нем слышан бысть с небеси: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих, Того послушайте» (Мф.17:5). Праведно убо и благомудро засвидетельствовал он, говоря: «и видехом славу Его, славу яко единороднаго от Отца». Но хотя сие свидетельство есть и предовольное, однако не довольствуясь и сим, приводит и другое, Иоанново:

Ин.1:15. Иоанн свидетельствует о Нем, и воззва глаголя: Сей бе, егоже рех, Иже по мне грядый, предо мною бысть: яко первее мене бе.

Не токмо я, говорит Евангелист, свидетельствую, но и Предтеча Иоанн велегласно и с великим дерзновением о Нем уверяет. Какое же Иоанново есть свидетельство? Сие: «Иже по мне грядый, предо мною бысть: яко первее мене бе». Свидетельство его, кажется, будто имеет противоречие: Той же Христос и после и прежде, и первее и последи Иоанна. Истинно видится противоречие: ибо Христос, как сказал блаженный Симеон, прияв Его на руки свои, – есть знамение пререкаемое, то есть, Бог и человек (Лк.2:34). Яко убо Бог, и прежде и первее есть Иоанна; а яко человек, по Иоанну есть и последи его, чрез шесть месяцев после его родившись. Ибо чрез шесть уже месяцев по зачатии Иоанна, пришед Ангел ко святой Деве, благовестил Ей зачатие Иисуса Христа. И «се», сказал Ангел Деве: «Елисавет южика твоя, и та зачат сына в старости своей: и сей месяц шестый есть ей, нарицаемей неплоды» (Лк.1:36). Посему чудное есть Предтечи свидетельство, сходное с Евангелистовым, яко утверждающее, что Христос есть Бог и человек. Впрочем не удивляйся, слыша, что Иоанн столь гадательно провещал: ибо сей образ сказания есть обыкновенный, каковой Пророки употребляли, а Иудеи слушали. Предпоставив Евангелист о сказуемом два свидетельства, то есть, свое и Иоанново, паки к связи слова обращается, глаголя:

Ин.1:16. И от исполнения Его мы вси прияхом и благодать возблагодать.

Виждь последствие слова Его: «Слово плоть бысть, и вселися в ны, исполнь благодати и истины, и от исполнения Его мы вси прияхом». Сие, вещает он, воплотившееся и вочеловечившееся Слово, то есть, Иисус Христос, имело исполнение благодати и истины: а от исполнения Его, то есть, от самого совершеннейшего и вечного Божиих благодатей источника, прияли и все мы, уверовавшие в Него, Божия благодати. Приял от Самого Спасителя род человеческий благодать всыновления, священства, пророчества, чудотворения, исцелений, языков, ведения таинств: «яко вам дано есть», сказал Господь, «разумети тайны царствия небеснаго» (Мф.13:11). Дар разумения Божественных писаний: «тогда отверзе им ум разумети писания» (Лк.24:45). Дар преестественный причащения тела и крове Самого единородного Сына Божия: «приимите, ядите: сие есть тело Мое. Пийте от нея вси, сия есть кровь Моя» (Мф.26:26–28). Но еще мы «прияхом благодать возблагодать», то есть, что вместо благодати, которую мы погубили праотеческими грехом, получили благодать Спасителя, нас усыновляющую. Смысл же сих слов есть таковый: что мы прияли благодать Евангельскую вместо благодати законной, великую вместо малой, вящую и высшую вместо меньшей и убогой. Вот и причину приводит Евангелист, по которой Евангельская благодать несравненно превышает сущую от закона.

Ин.1:17. Яко закон Моисеом дан бысть: благодать же и истина Иисус Христом бысть.

И Моисеев закон благодать есть: ибо не по долгу, но по человеколюбию Своему благоволил Бог дать оный людям для руководства к добродетели и предуготовления ко приятию Евангелия; но благодать прообразительная и привременная. Благодать есть и Евангелие, ибо по премногой Своей милости даровал оное Спаситель мира; но благодать уже истинная и вечная. Благодать – закон, но несовершенная «и не могущая спасти приступающих» (Евр.10:1). Благодать – Евангелие, но пресовершенная и спасающая верующих: «всяк, иже имет веру и крестится, спасен будет» (Мк.16:16). Благодать – закон, но данная рабом, то есть Моисеем; благодать – Евангелие, но ниспосланная Самим Владыкою всех и Господом Иисус Христом. Елико убо превосходит Владыка раба, и Бог человека: толико и Евангельский закон превышает Моисеев, так что мы вместо благодати прообразительной, не могущей спасти, данной рабом, прияли благодать истинную, пресовершенную, спасительную и дарованную нам чрез Самого всяческих Владыку и Бога, Господа нашего Иисуса Христа.

Первый дар и источник прочих всех дарований, каковые род человеческий получил от исполнения воплощенного Сына Божия, есть благодать усыновления. Мы все за грех прародителя нашего враги были Божии, и чужды небесного Его царствия. Сын Божий, быв человек, разрушил смертию Своею прародительский грех, и примирил вражду между Богом и человеком; примирив же человека с Богом, соделал его сыном и наследником вечного Своего царствия: «аще бо врази бывше примирихомся Богу смертию Сына Его, множае паче примирившеся, спасемся в живот Его» (Рим.5:10). Мы, погружаясь в купели Святого крещения, погребаем там ветхого греховного человека и, обновляясь, облекаемся в нового, безгрешного Иисуса Христа: «елицы бо во Христа крестистеся, во Христа облекостеся» (Гал.3:27). Сие же есть благодать; ибо не за добрые наши дела нам дается, но по Его милости: «не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по Своей Его милости, спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго» (Тит.3:5). Велика есть поистине сия благодать. Без нее ни единого Божественного не получаем дарования, посредством же оной все прочие подаются нам дары. Но довлеет ли единая сия благодать ко спасению нашему? Поистине так. Довлеет со стороны благодати: «благодатию бо спасени есте» (Еф.2:8), учит Богоглаголивый Павел. Но если к сему не присоединится и человеческое хотение, то ничтоже может единая благодать. Ибо Сам Бог, подающий благодать, глаголет: «аще хощете и послушаете Мене, благая земли снесте: аще ли же не хощете, ниже послушаете Мене, мечь вы пояст: уста бо Господня глаголаша сия» (Ис.1:19–20). Той же Павел вещающий: «благодатию спасени есте», подтверждает, что Бог «воздаст комуждо по делом его» (Рим.2:6). Дадеся нам благодать, если и наше хотение присоединится к творению добрых дел: тогда спасени есмы. О благодати и добрых делах той же Апостол пишет так: «явися благодать Божия спасительная всем человеком, наказующая нас, да отвергшеся нечестия и мирских похотей, целомудренно и праведно поживем в нынешнем веце» (Тит.2:11–12). Из сего ж научаемся мы, что ко спасению нашему не токмо добрые дела нужны суть, но и что во все дни живота нашего подобает оные творить.

Мы иногда кажемся готовыми к исполнению воли Божией, иногда же напротив совершенно нерадея, погружаемся во глубину беззакония. Христиане! в прошедшие дни святой Четыредесятницы воздержавшись сколько-нибудь от злых дел, пост, молитву, бдение и другие боголюбезные творили дела: а отныне некие, разрешив пост, разрешают и узду востягивающую нечестие, вдаются в объедение и пьянство, в пляски и бесчинные игры, в сквернословия, пересуждения и в другие нелепые и беззаконные деяния. Какое нечестие, коль великий грех! Праздник, который есть случай к добродетели, делают поводом беззакония. Бог установил, братия моя, праздники для того, чтобы оставив работу рук, творить дела духовные: «всякаго дела работна» (то есть, плотского) «да не сотворите в них, разве елика (снести) сотворятся всякой души, сия точию да сотворятся вам» (Исх.12:16). Таков есть закон, Богом данный о праздниках: оставление всякого плотского дела и творение добродетели. Мы же хотя от рукоделий престаем, но нерадя о духовных деяниях, творим похоти плоти нашей. Мы ожидаем праздников, да престанем от рукоделий, и посвятим себя не на дела духовные, но на дела беззаконные. Заблуждаем мы, христиане! Ненавидит Бог таковых праздников и гнушается ими. «Праздников ваших», глаголет Он чрез Исаию, «ненавидит душа Моя» (Ис.1:14); и чрез Пророка Амоса вещает: «возненавидех и отвергох ваши праздники, и не обоняю жертв в сонмех ваших» (Ам.5:21).

Бог, когда установил Израильтянам обряд первого и великого праздника Пасхи, восхотел, чтоб они первее бежали из Египта: «и изведеши люди Моя сыны Израилевы из земли Египетския» (Исх.3:10); потом вшед в пустыню, чтобы там праздновали: «отпусти люди Моя, да праздник сотворят Мне в пустыни» (Исх.5:1). Для чего ж в пустыни праздновать повелел, а не в Египте? Бог без причины ничего не повелевает. Что ж значит бежание из Египта? В Египте смятение и беспокойство; в Египте служение Фараону. Повелевает убо Бог, чтобы бежали из Египта, в совершении праздника, да и ты, христианине, познаешь, что когда празднуешь, то должно избежать от волнования твоих страстей, удалиться от плотских похотей и сладострастий, и свергнуть с себя работу диавольскую. Израильтяне, пришедши праздновать в пустыню, первее свобождаются от плена, пиют воду из камене, питаются небесною манною, обрезывают плоть, и потом празднуют праздник Пасхи. И ты, христианине, егда празднуеши, притецы к Церкви; она от Пророка называется пустынею: «многа чада пустыя паче» (Ис.54:1); понеже пуста или тща была всякой благодати, прежде вочеловечения Христова. Разруши узы греха твоего, пий, якоже Самаряныня, воду живую, текущую, то есть учение слова, проистекающее «от камене, иже есть Христос» (1Кор.10:4). Обрежи всякое твое злое пожелание, причастись манны истинной, то есть, тела и крови Спасителя нашего Христа, и таким образом будешь праздновать праздник свят, истинен, боголепен. Слепотствующие и треокаянные идолопоклонники чрез грехи совершали свои праздники. Праздник Венерин состоял в плотоугодии и блудодеянии; Бахусов в пьянстве, в колдовстве и блуде; Сатурнов в объедении, козлогласовании и бесчинии. Нечестивы боги – нечестивы и их праздники. Но мы, христиане, празднуем, «не в квасе ветсе, ни в квасе злобы и лукавства, но в безквасиях чистоты и истины» (1Кор.5:8). Свят есть Бог наш, святы и праздники Его.

Праздник истинному Богу не токмо есть престание от рукоделий, но и неделание всякого греха: «всякаго дела работна не сотворите в них» (Исх.12:16). Не токмо престание от всякой работы телесной, но и творение дел духовных составляет праздник: «разве елика снести сотворяется всякой души, сия точию да сотворятся вам». Престаете же от работ, престаньте и от злобы: «яко да во дни праздника благообразно ходите, не козлогласовании и пиянствы, не любодеянии и студодеянии, не рвением и завистию» (Рим.13:13). Оставьте дела телесные, но творите дела духовные. Какие же они суть? Учит сему Божественный Апостол, говоря: «плод же духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал.5:22). Хочет Бог, поистине хочет, чтобы мы в веселии праздники торжествовали: «да возвеселишися в празднице твоем», говорит Он, «ты и сын твой, и дщи твоя, раб твой, и раба твоя, и левит и пришлец, и сирота и вдова, яже во градех твоих» (Втор.16:14). Но о какой говорит радости? О безгрешной, истинной, духовной, о радовании и веселии, проистекающем от добрых дел. Моления, славословия, псалмопения, толкование Божественного Писания, чтение церковных книг, духовная беседа, призрение бедных и прочие добродетельные деяния. Сии-то составляют истинную радость, сии-то составляют истинный и Богоугодный праздник, сии-то суть воня благоухания праздников, о коей Бог заповедал: «в праздники ваша сотворите воню благоухания» (Числ.15:3). Сими-то, братие, постараемся убо праздновать сей светоносный день и прочие святые праздники: «глаголюще себе во псалмех и пениих и песнех духовных, воспевающе и поюще в сердцах наших Господеви» (Еф.5:19); да от сих временных праздников прейдем во всерадостнейший и некончаемый праздник царствия Господа нашего Иисуса Христа, Емуже слава и держава во веки веков. Аминь.