Сказание о чудотворной Иверской иконе Божией Матери, почерпнутое из достоверных источников

гр. м. т-м

Издателем жизни и чудес святого Николая Чудотворца, жизни святого Иоанна Милостивого и примеров христианского милосердия.

Велий Господь и хвален зело, во граде Бога нашего, в горе святей Его!

Пс.47:2.

Когда святые Апостолы положили кинуть жребий, кому из них в какой земле должно будет проповедывать Евангелие. В то время и Пречистая Матерь Господа Иисуса благоволила принять участие в сем деле, и Ей предназначена была жребием земля Иверская, нынешняя Грузия. Пресвятая обрадовалась Своей участи и пожелала идти в Иверию. Но Ангел Божий, посланный свыше, сказал Ей: «Не отлучайся из Иерусалима: страна, доставшаяся Тебе по жребию, просвятится в последствии, и там утвердится Твоё владычество; а Тебе предстоит попечение об иной земле, в которую Сам Бог приведет тебя». Приснодева повиновалась вышнему велению и осталась в Иерусалиме, в доме возлюбленного ученика Христова Иоана.

Между тем Лазарь четверодневный, поставленный от Апостола Варнавы Епископом острова Кипра, сильно желал видеть Богоматерь; но не смел показаться в Иерусалим, страшась первосвященников и книжников иудейских, ещё вскоре по воскресении его хотевших умертвить его¹, как такого человека, на котором пред лицом народа обнаружилось всемогущество Христа Спасителя. Узнав о желании Лазаря, Пречистая Богородица написала к нему утешительное послание, в котором изъявила волю Свою, чтобы он прислал за Ней корабль. Лазарь с радостью это исполнил, и Она отправилась к нему вместе с Иоаном Богословом и другими, благоговейно за Ней последовавшими.

На пути застала их внезапная буря, и корабль, гонимый юго-восточным ветром, вместо Кипра, отнесен был в Аскалон, пристань Афонской горы.

Здесь было место, предназначенное Ангелом Приснодеве! Гора Афонская была тогда усеяна капищами и кумирами, к которым непрестанно стекались жители соседних стран, принося жертвы и внимая бесовским провещаниям от идола Аполлонова. Там совершались гадания, волшебства и другие богопротивные обряды идолослужения. Как только Матерь Божия приблизилась к острову, все бесы, обитавшие в кумирах, вынужденные высшею силою, восстонали и взвопили: «Люди, обольщенные Аполлоном! Спешите на берег – к пристани Климентовой, и примите Марию, Матерь великого Бога Иисуса!»

Народ в ужасе и удивлении поспешил на морской берег и, приняв с благоговением Пресвятую Деву, выходившую из корабля, понес её на руках на вершину горы. Там на вопрос народа – как Она родила Бога, и какое имя Его? – Богородица отверзла уста Свои и проповедала им Евангелие. Весь народ, по слову Ее, ниспроверг кумиров, разрушил капища и немедленно принял святое крещение. Божия Матерь, сотворивши многие чудеса, поставила учителем новопросвещенных одного из их мужей Апостольских, бывших с нею на корабле, и, оставляя Афонскую гору, возрадовалась небесной радостью, благословила народ и сказала: «Вот жребий, данный Мне Сыном и Богом Моим! Да будет благодать Божия над местом сим и над всеми пребывающими здесь с верою и страхом Божиим, и исполняющим заповеди Сына Моего! С малым трудом будут они иметь в изобилии всё нужное для жизни земной; милость Сына Моего не оскудеет на месте сем до скончания века, и Я буду тёплой заступницей живущих здесь перед Сыном Моим.» После сих слов, сев на корабль, Она отправилась в обратный путь, посетила в Кипре Лазаря, которому привезла в дар омофор и поручи Своего рукоделия, и потом возвратилась в Иерусалим, где вскоре настало время всечестного Ее успения.

Протекло несколько веков и вертоград Церкви Христовой, возделанный и насажденный святыми Апостолами, укрепившийся в бурях бедствий и гонений, упоенный кровию мучеников, процвел и распространился во дни Великого Константина, как при ясном сиянии благотворного солнца. Тогда и земля Иверская, по предречению Ангела, просветилась христианской верой от проповеди одной греческой пленницы, по имени Нины.

Тогда и о Святой горе Афонской, прославленной проповедью Богородицы, вспомнил равноапостольный Император. Он воздвиг там три храма: один в память Успения Пресвятой Богородицы, на том месте, где народ встретил благодатную Посетительницу; другой на вершине горы, ознаменованной Ее проповедью; третий на берегу морском, где Она, отправляясь в обратный путь, садилась на корабль. При сих храмах устроил он и обители, в которых водворил множество иноков. Афонскую гору повелел он именовать – Святой горой, прежний город Аполлонов – Священным городом (Иерось), пристань Климентову – Богородицкою пристанью².

Из числа монастырей, устроенных на Афонской горе, в царствование Константина Великого, известны: Карейский или Протатон, Кастамонит и Благовещенский, в последствии называвшийся Ватопедским. Близ сего монастыря упал из корабля в море царевич Аркадий, сын Феодосия Великого, ещё бывший отроком, и дивным заступлением Божией Матери невредимо перенесен на берег, где и найден спящим под кустом, близ тропинки, ведущей к обители. Отсюда произошло и название Ватопеда (что значит «куст отрока»). Император Феодосий, в память чудесного избавления сына своего, распространил, украсил и обогатил сей монастырь в 395 году.

В начале V века Феодосием Младшим и сестрой его Пульхерией основан монастырь Симен, или Есфигмен (стесненный), названный так потому, что со всех сторон окружен и как бы сжат скалами.

В конце IХ века, в царствование Льва Мудрого, устроена тремя братьями – Моисеем, Иоанном и Аароном, потомками Царя Юстиниана – обитель Зографова (Живописцева). Название сие получила она от находящейся в ней нерукотворенной, чудотворной иконы св. великомученика Георгия.

В начале тогоже IХ столетия один греческий военачальник, по имени Петр, на войне с персиянами попался в плен, и был заключен в темницу, в городе Самаре. Освобожденный из плена чудесным предстательством великого угодника Божия св.Николая Чудотворца³, он постригся в Риме, и желал найти уединенное место, где мог бы провести остаток дней своих в посте и молитве. В дивном видении Пресвятая Богородица указала ему Афонскую гору, как место, находящееся под особенным Ее Покровом и заступлением. Там поселился он, недалеко от устроенной после него св. Афанасием Лавры, в тесной пещере, претерпел много скорбей и лишений, и после пятидесяти трех летнего пустынножительства перешел в Небесную обитель к сонму Ангелов, которым уподоблялся в земной своей жизни⁴.

По кончине святого Петра, пришел на Афонскую гору (около 956 года по Р.Х.) святой Афанасий, основал многолюдную обитель и столько прославился благочестием и даром благотворений, что не только юные иноки, но даже архиереи, оставляя паствы свои, и вельможи, покидая суету мирского величия, стекались к нему искать покоя и спасения душе своей в Лавре, им основанной⁵. В последствии эта Лавра оставалась всегда главной между обителями Святой горы.

Коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил!

Пс.83:2.

На том самом месте, которое освящено благодатным посещением Пресвятой Девы во время земной Ее жизни, в последствии устроен монастырь Иверский, на восточном берегу Святой горы. Он принадлежал к числу 60 древних обителей Афонских. Об основании его известно следующее.

В 1009 году по р. Хр., во время разделения Грузии на уделы, многие грузинские князья, коим не досталось уделов в своем отечестве, поступили на службу Греческой Империи. Из числа их Иоанн (который перевел Св. Писание на грузинский язык) с сыном своим Евфимием, и Георгий, происходившие от царского рода, приняли монашество в Лавре святого Афанасия. Они-то были первыми основателями Иверской обители, тогда еще малой и скудной, и устроили в ней церковь во имя св. Иоанна Предтечи. Чрез несколько времени присоединился к ним Торникий, также грузинский князь, с отличной славой, предводительствовавший греческими войсками.

В 1034 году персияне, воспользовавшись смертью императора Романа III и малолетством детей его, сделали нападение на греческие области и разорили многие города и селения. В сих опасных обстоятельствах вдовствующая императрица Зоя, не имея в виду искусного полководца, решилась обратиться к Торникию. Но, отрекшийся от сует мира, пустынножитель отказался. Тогда преподобный Афанасий, собрав всю братию, сказал ему с отеческою властию: «Мы все дети одного отечества и все обязаны защищать его. Неизменный долг пустынножителей вооружаться против врагов молитвой к Богу, сокрушающему брани; но если высшее веление призывает нас к оружию, будем беспрекословно повиноваться и не пожалеем жизни своей. Кто думает и поступает иначе, тот противится Богу: и ты, возлюбленный брат, при всех подвигах иноческой жизни, прогневаешь Господа, если воспротивишься призванию предержащей власти. Ты дашь ответ Богу за кровь избиенных на брани, как соотечественник, который мог, но не хотел спасти их; будешь отвечать за разграбление храмов Божиих. Гряди с миром на защиту веры и отечества, помня заповедь Спасителя нашего:«Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя»⁶».Торникий повиновался игумену, поспешил в Царьград и принял начальство над войском. Одержав много побед и совершенно уничтожив неприятельское войско, он возвратился в столицу с множеством пленных и богатой добычей. Царица предлагала ему почести и богатства: но смиренный отшельник отказался от всего, а просил только, чтоб она утвердила и распространила небольшую обитель Иверскую, служившую пристанищем для богомольцев из его родины. Признательная Царица поспешила исполнить желание Торникия: она воздвигла в Иверской обители огромные великолепные здания, снабдила её драгоценной церковной утварью, одарила землями и разными угодьями. Так основан и распространен знаменитый Иверский монастырь, в котором и доныне сохраняются предводительские доспехи Торникия, отличающиеся необыкновенной тяжестью и драгоценным убранством⁷.

Дерзость ненавидящих Образ Господень, и держава нечестивых безбожно в Никею прииде, и посланнии безчеловечно вдовицу благочестно чтущую Икону Богоматере истязуют; но тая нощию Икону в море пусти, вопиющи: Слава Тебе чистая, яко Тебе непроходмое море прещи своя подаде; слава правошествию Твоему, едина нетленная.

Тропарь Пресвятой Богородицы Иверской.

В IX веке по р. Хр. в царствование Императора Феофила, зараженного иконоборной ересью, свирепствовало жестокое гонение на святые иконы. Православные чтители святыни были предаваемы истязаниям и мучениям, а самые иконы извергались из храмов и сжигались. По всем городам и селениям были посланы тайные соглядатаи отыскивать скрытые иконы со строгим повелением истреблять их.

В то время жила недалеко от Никеи одна богатая, благочестивая и добродетельная вдова с юным сыном. У нее была чудотворная икона Божией Матери, к которой она имела особенную веру и благоговение. Устроивши близ дома своего церковь, она поставила в ней сию святую икону и часто изливала пред ней теплые молитвы. Царские соглядатаи, пришед к ней в дом и смотря в окно на храм, ею простроенный, увидели в оном сию святыню и грозно сказали вдове: «Давай денег, или мы сей час исполним царскую волю, замучим тебя.» Вдова уверила их, что к завтрашнему дню приготовит требуемую сумму. Корыстолюбивые истязатели согласились подождать, но один из них, как сказывают, ударил мечем по Образу, и в тоже мгновение из лица Богоматери, как бы из живого, истекла кровь. Вдова, по уходе воинов, вместе с сыном ночью пошла в церковь, долго молилась там перед святой иконой, преклонив колена, возлагая руки к небу и омочая землю слезами, и потом, с трепетом и благоговением отнесла Образ на морской берег. Там снова пала она пред иконой и умиленно взывала к Царице Небесной: «Владычица мира! Ты, яко Матерь Божия, имеешь власть над всеми тварями, Ты можешь избавить нас от гнева нечестивого Царя и Образ Свой от потопления!» С сими словами она ввергнула икону в море и увидела чудную вещь: святая икона не упала ниц на воду, но стала прямо, и в таком положении понеслась по волнам к западу. Утешенная сим видением, вдова возблагодарила Господа и Пречистую Матерь Его, и обратясь к сыну своему, сказала ему: «Теперь исполнится наше желание и надежда, не тщетно будет наше благочестие к Богу и благоговение к Пресвятой Богородице; теперь готова я, за любовь к Ней, умереть от рук мучителей: но не желаю твоей смерти. Я не могу удалиться отсюда, а тебя прошу и умоляю бежать в страны Греческие.» Сын послушался убеждений матери, простился с ней и немедля отправился в Солунь. В последствии же перешел оттуда в те пределы Афонской горы, где после была устроена Иверская обитель, сделался иноком и, проведши жизнь в подвигах благочестия, мирно преставился ко Господу. Конечно это переселение его устроилось по особенному Божию промышению: потому что от него-то и узнали Афонские пустынножители об иконе, пущенной на воду его матерью.

Един Бог ведает, где скрывался долгое время чудотворный Образ Приснодевы! Протекло уже почти два века после кончины никейского пришельца, водворившегося в Святой горе, как в один вечер иноки Иверской обители увидели на море пламенный столп, касавшийся вершиной своей неба. Объятые изумлением и ужасом, они не могли двинуться с места и только восклицали: «Господи помилуй!» Несколько дней и ночей сряду повторялось это видение; из всех окрестных монастырей собрались пустынножители, и сошедши на берег, увидели, что огненный столп стоял над иконой Божией Матери: но чем ближе подходили они к морю, тем более икона удалялась. Иноки Иверского монастыря, по приглашению своего настоятеля, собрались во храм и со слезами молили Господа, чтобы Он даровал их обители сие неоцененное сокровище – святую икону Пречистой Его Матери; и Господь милостливо услышал их усердную молитву.

В то время в Иверской обители был старец, по имени Гавриил, родом грузинец. Он отличался строгостью жизни и простотою нрава: летом удалялся безмолвствовать на вершину скал неприступных, зимой сходил с гор в обитель; всегда носил влясяницу, питался былием, пил одну воду, и жил как земной ангел и небесный человек. Сему благочестивому старцу явилась во сне Пресвятая Богородица, сияющая светом небесным, и сказала: «Возвести настоятелю и братии, что Я хочу дать им икону Мою в покров и помощь; и потом войди в море, ступай с верою по волнам: и тогда все узнают Мою любовь и благоволение к вашей обители.» Старец объявил настоятелю о сем видении, и на утро все монахи Иверской обители, с молебным пением, с кадилами и лампадами, выступили на морской берег; Гавриил вошел в море, чудодейственно прошел по водам, как по суше, и сподобился принять в свои объятия святую икону. Иноки с благоговейною радостию встретили её на берегу, устроили там молитвенную храмину и в ней три дня и три ночи совершали молебствие перед иконой; потом внесли её в соборную церковь и поставили в алтаре.

В следующий день, перед заутреней, монах, зажигающий лампады, вошедши в храм, не нашел в нём новоявленной иконы. После долговременного искания, иноки обрели её на стене, над воротами монастырскими, и отнессли на прежнее место; но в следующее утро снова нашли её над вратами. Подобное перенесение Образа в церковь и чудесное возвращение его на ограду обители повторялось многократно. Наконец Пречистая Дева опять явилась во сне тому же Гавриилу и сказала ему: «Объяви братии, чтобы они более не искушали Меня: Я не желаю быть охраняема вами; а хочу быть вашею хранительницей, не только в настоящей жизни, но и в будущей. Да уповают на милосердие Сына Моего и Владыки все иноки, которые в горе сей будут жить добродетельно, со благоговением и страхом Божиим. Я испросила у Него сей дар. И се вам знамение: доколе будете видеть икону Мою в обители сей, дотоле благодать и милость Сына Моего к вам не оскудеет.» Братия, услышавши от Гавриила о сем видении, исполнились несказанной радостью, построили во славу Пресвятой Богородицы храм над воротами обители и в нем поставили чудотворный Ее Образ. С того времени и доныне пребывает он на сем месте, избранном Самой Богоматерию; почему и называется иконой Пресвятой Богородицы Портаитския, т.е. Вратарницы, а от имени обители – иконой Иверской.

Чудеса и исцеления, истекающие от сей святой иконы, неисчислимы. Самая обитель Иверская обязана ей своим спасением от нашествия нечестивых врагов. Спустя несколько времени после явления сего чудотворного образа, персияне, под предводительством Амиры, на пятнадцати кораблях пристали к берегу Святой горы и обступили монастырь Иверский. Устрашенные иноки, взявши из храмов священные сосуды и святую икону Иврескую, укрылись в одной крепкой башне; а враги ворвались в монастырь, опустошили его, опутали канатами столпы соборной церкви и усиливались обрушить их и вместе с ними весь храм, хотя и не могли того сделать. Монахи видя это, из глубины сердца со слезами вопияли к Перичистой Деве: и всесильная Владычица не отвергнула моления их. Ее велением вдруг восстала сильная буря, от которой и все корабли персидские, и все враги, на них бывшие, потонули в пучине морской. Один остался жив военачальник Амира, находившийся в то время в монастыре; видя погибель своих воинов и судов, он раскаялся в своей дерзости, и, осыпав пылью свою голову, просил иноков умолить истинного Бога об избавлении его от погибели, и вручил им множесто золота и серебра на посторение новых стен вокруг монастыря, которые и были воздвигнуты гораздо выше прежних.

В путешествии Барского сообщаются следующие сведения о сей чудотворной иконе⁸: «В сем прекрасном, привнутренних вратех монастырских созданном, храме, в иконостасе вместо наместной обычной Богородицы стоит некая святая и чудотворная икона, проименованная от древних иноков Вратарница, с великими очесами, держащая в левой руце Христа Спасителя, очернела множества ради лет, покровенна же вся, кроме лица, среброкованную позлащенную одеждою, и кроме того упещренна многоценными каменьми и монетами златыми от различных царей, князей и благородных бояр дарованными за многая Ея чудотворения; идеже и российских царей и цариц, имераторов же и имератриц, князей и княгинь, монеты златыя и иные дары повешены видех моими очесы. Имать же ещё святая оная икона знамение, или шрам язвы, на ланите, юже восприят древле от единого, иже прежде быст неверный, и имновашеся Варвар, и ударе ножем от злобы и ненависти; последи же егда узре, яко абие истече много крови, яже и до ныне познавается, покаяся и верова, и быст монах скитник, и спасеся, и ныне именуется святый Варвар, и тамо изоражет ест в предверии черн, аки Моисей Мурин, но юнейший, и с прежними своими оружиями, с ножем, стрелами и луком. Сверху же святыя сея иконы есть покров с главою осеняющею, ради падения праха, и ради украшения и великолепия, иже есть упещрен весь мелкими художнотворными и различно – взорными кожами маргаритными, от него же повешены суть пред святою чудотворную иконую кандилы великия, инныя от чистаго серебра, инныя же сребропозлащенны, числом четыренадесять. Низу же ея есть едина завеса, вся изрядно удобренная различными дарами многоценными благовейных христиан, многоценными образами малыми и сребропозлащенными наперсниками; не точию же сия, но и иныя многия в том храме кандилы и дары многоиждивительны висят во славу и честь святыя оныя иконы и в память незабвенную неизреченных ея чудес. Предстательство и прилежное тщание храма сего, и благоговейное служение иконе сей имеет един и ееромонах, от всех прочих братий избран и определен, аки благоговейнейший, и добродетельнейший, иже послушания ради онаго, еже имать от всех обще именуется приснопребывающий, понеже инно что не творит, точию тамо внутрь прибывает множайшее время нощеденствия, украшая храм и имея тщание всегдашнее о предреченных четыренадесяти, иже пред иконою, кандилах, да ни едино же от них когда угаснет, имущи к тому и свещу на сребренном свщнице несыпно горящую, и поюще тамо правило и паралексию по вся дни и нощи, и прислужащи общему седмичному, иже тамо приходит дважды во седмицу и литургисает во славу Божия Матери⁹».

От святыя Иконы Твоея, о Владычице Богородице, исцеления и цельбы подаются обильно с верою и любовию приходящим к ней; тако и мою немощь посыпы, и душу мою помилуй Благая и тело изцели благодатию своею Пречистая.

Другий тропарь Пресвятой Богородице Иверской

В царствование мудрого и благочестивого Государя, Царя Алексея Михайловича, Пахомий, архимандрит Афонского Иверского монастыря, в 1647 году приезжал в Москву собирать приношения в пользу Афонских обителей. Тогда знаменитый Никон, бывший в последствии Патриархом всея России с дозволения царского, просил Пахомия снять и доставить в Москву самый верный список с чудотворной Иверской иконы Божией Матери. Возвратясь на родину, Пахомий поспешил исполнить его желание и в следующем 1648 году (7156 от сотворения мира) прислал в Москву новописанную икону, при письме своем от 15 июня, к царю Алексею Михайловичу, с екклесиархом Пахомием, иеродиаконом Дамаскиным и келарем Игнатием. Начертание сей иконы благочестивые старцы сопровождали молитвословием, всенощными бдениями и разными богослужебными обрядами, что подробно описано в современном переводе письма Пахомия:

«Как есми приехал (Пахомий) в наш монастырь, собрав всю свою братию триста шестьдесят пять братов, и сотворил есма великое молебное пение с вечера, и до света, и святили есмя воду со святыми мощами, и святою водою обливали чудотворную икону Пресвятыя Богородицы старую Портаитскую, и в великую лохань ту святую воду собрали, и собрали паки обливали новую доску, что сделали всю от капарисного древа, и опять собрали ту священную воду в лохани, и потом служили Божественную и святую Литургию с великим дерзновением (верою), и после святой Литургии дали ту святую воду и святыя мощи иконописцу преподобноиноку, священнику и духовному отцу, господину Иамвлиху Романову, чтобы ему смешать святую воду и святые мощи с красками, написать святую икону. (Далее описывается, что иконописец только в субботу и воскресенье употреблял пищу, а братия по дважды в неделю совершали всенощные и Литургии). И та икона (новонаписанная) не разнится ничем от первой иконы, ни длиною, ни шириною, ни ликом – только слово в слово новая аки старая»¹⁰.

Посланные со Святой иконой иноки прибыли в Москву 13-го октября 1648 года, и у Воскресенских ворот Китай-города царь со всем своим семейством, Патриарх Иосиф, духовенство, синклит, бояре и несчетное множество народа всякого возраста и звания с особенным благоговением встретили священное изобржение Богоматери, пренесенное из столь отдаленной страны.

Святая икона была первоначально поставлена в монастырь, называвшемся тогда Никола Большая Глава, и отданном от царя Алексея Михайловича Афонским инокам; после чего он стал именоваться Никольским Греческим. В 19-й день мая 1669 года Иверская икона была перенесена в особую часовню, для нее устроенную у Воскресенских Ворот¹¹. Вероятно, благочестивый государь, вспоминая, что в Афонской обители Она избрала себе место на воротах монастырских, хотел иметь Сию Небесную Вратарницу ограждением главных ворот первопрестольного своего города, которые сверх наименования Воскресенских, назывались тогда, по важности своей – Триумфальными¹², по местности – Неглинными, по сравнению с главными воротами Царьграда – Львиными (Portae Leonum seu Leoninae)¹³.

На чудотворной иконе Иверской был прежде золотой оклад, устроенный приношениями благочестивых богомольцев в январе 1758 года. Из современных рукописей видно, что в устроении сего оклада принимали участие не только дворянство и купечество московское, но и сама Императрица Елизавета Петровна со своей фамилией, также победители прусских войск – Салтыков, Чернышев и Румянцев, от которых поступило значительное подаяние в серебре и золоте. Когда же сию икону стали часто носить в дома болящих, то, чтобы часовня не осталась пустой, написан был с иконы другой образ, который и доныне находится в часовне вместе с чудотворной иконой. На сей образ в 1790 году перенесен вышеозначенный оклад, и тогда же на чудотворный образ сделана новая риза иждивением Г. Твердышева, как видимо из надписи на окладе. Веса в сем окладе и венцах 27 фунтов и 59 ½ золотников золота; каждый золотник стоил тогда 3 руб. 65 коп. серебр., а весь оклад 9677 руб. 97 коп. серебром же, кроме работы и драгоценных камней¹⁴.

В 1812 году, во время нашествия французских полчищ, сия чудотворная икона была перевезена Преосвященным Августином, управляющим тогда Московской Епархией, во Владимир. В записках бывшего в то время настоятеля Перервинского монастыря, отца Лаврентия¹⁵ сообщается о сем следующие подробности: «Первого числа сентября, в воскресенье, в 12 часу вечера, Преосвященный Августин получил письмо от Главнокомандующего в Москве графа Растопчина о том, что по причине нечаянного решения князя Кутозова отдать столицу неприятелю, объявляется Преосвященному Высочайшее повеление немедленно выехать из Москвы по Владимирскому тракту, взяв с собой три иконы Божьей Матери: Владимирская, что в Успенском соборе, Иверская и Смоленская. Преосвященный тотчас послал секретаря своего в Успенский собор, за иконою Владимирской Богородицы; икона Смоленская уже была вывезена Преосвщенным Иринеем, епископом Смоленским; а за иконою Иверской послал меня. Я приехал к часовне, хотя и в ночное уже время: однако же застал многих, то выходящих, то входящих в часовню для поклонения чудотворной иконе; а горящие в лампадах свечи разливали яркий свет вдоль самой улицы. Посему, чтобы неприметно оную икону, так сказать, скрыть от молящихся, приказал я бывшему тогда иеромонаху Исааку, облачиться в священическую одежду, нести перед иконой зажженную свечу, и с пением псаломщиками Богородичных стихов перенести икону в кельи монашествующих, сказал другим, что икона подымается для болящего, как то обыкновенно бывает; а на место оной поставить список той иконы, что беспрепятственно от народа, было исполнено. Икона по принесению в кельи положена была в приготовленный ящик, и отправлена в дом Преосвященного. В ночь сию, кажется, весь город находился в беспрестанном движении; а зарево, с Можайской стороны, освещало до половины неба, так что от него на улицах было светло. По возвращении моем в дом Преосвященного, икона Владимирской Богородицы была уже привезена. И так Преосвященный, наградя деньгами всех тех, кои пожелали в его доме остаться, испросив себе Божеское благословение, и поручив бедствующий город Небесному Покровителю, отправился с обеими иконами из Москвы во Владимир, в 2 часа утра 2 сентября в понедельник». А список с чудотворной иконы, находящийся в часовне, был укрыт от алчности нечестивых грабителей монахами Перервинской обители.

Сия святая икона издревле прославлена многими чудотворениями, описанными в рукописной книге, которая хранится при часовне. Она составляет предмет особенного благоговения московских жителей, искони усердных к святыне. Боговенчанные монархи России, при каждом въезде в свою древнюю столицу, останавливаются у часовни при Воскресенских воротах, и смиряют славу земного величия пред небесным смирением Матери Превечного. Там ежедневно стекается множество народа – богатых и бедных, старых и юных, знатных и простолюдинов: иные приходят по обету – молить Пресвятую Деву о заступлении и помощи, или принести Ей жертву хвалы и благодарения за полученные благодеяния Божии; иные, проходя во внутренность города, или выходя оттуда, почитают непременным долгом совести помолиться пред святой иконой и облобызать её. Но весьма часто сей чудотворной иконы не бывает в часовне: благоговейные чтители святыни, болящие, удрученные летами и скорбями, приглашают её в дома свои для молитвословия, для утешения в горестях, для уврачевания недугов. Часто сей чудотворный образ встречается на улицах Москвы в своей карете (по величине своей он не входит в кареты обыкновенные). Иногда, случайно, он проезжает сквозь блестящие ряды народного многолюдства – и тогда можно видеть картину, изумляющую иностранцев, и умилительную для сердца русского: тогда цепи экипажей внезапно останавливаются, толпы пешеходов расступаются, тысячи голов обнажаются в одно мгновение, и кресное знамение выражает благоговение и молитву!.. А многие на одре болезни принимают благодатную Посетительницу в дома свои с радостной надеждой, как вернейшую Избавительницу от всякой скорби, нужды и печали. И кто исчислит – сколько людей, притекавших с верой и молитвой к сей священной иконе Пресвятой Девы, получили отраду и исцеление! Но иногда и то случается, что прибегающие к чудотворному Её образу с мольбами о помощи и исцелении не бывают услышаны. Благоговейные наблюдатели чудных благодеяний Царицы Небесной замечают, что это всего более происходит от того, что молящиеся не радят об исполнении обязанностей целомудрия и чистоты. Из сего ясно видно, что призывающим на помощь Пречистую Деву – Сокровище чистоты и Ангельского целомудрия, – особенно нужно заботиться о сохранении чистоты сердца и жизни. Урок весьма важный для всех чтителей чудотворного Её образа, и вообще для всех христиан, обращающихся с мольбами к Пренепорочной Матери Божьей! Сильное подтверждение сего находим в следующих словах Богопросвещенного святителя Димитрия Ростовского: «Ужаснися, человече, ужаснися слышав сие, яко благонравным токмо и богобоящимся помоществует Божья Мати, и избавляет их от великих бед и зол, а развращенные нравы имущим, и страх Божий от сердца отринувшим, тем помоществовати не соизволяет. И что дивно? Едва ли Мати начнет благодетельствовать тем, иже суть врази Сына Ея? Не паче ли возярится на ня, видя их вторицею Сына Ея распинающих грехами, и ругающихся Ему беззакониями своими? Яко же бо древле иудеи Христа распяша и поругашася Ему, сице и ныне всяк человек Христианский, нечистое житие преходяй, и в сквернах своих яко свиния в блате валяяйся, ни о покоянии помышляяй, распинает себе вторицею Божия Сына, ругается же Ему в удесех своих, кровию Христовою искупленных, егда взем уды Христовы, творити уды блудничи. Таковый может ли мил быти Пречистей Матери Христовой? Какая бо Мати когда возлюби того, иже есть убийца Сына Ея? Чесого же и ты о человече грешный и ожесточенный, непокаяниым твоим сердцем, чесого надеешися от Матере Божия, Ея же Сына по вся дни и нощи студными твоими делы опечаляеши, и в удесех творих бесчистиши Того, и токмо имя христианское носиши на себе, а делы хуждше погань обретаешися? – Милосердствует Мати Божия о грешниках? О тех, иже аще и падают от немощи человеческия, обаче скорым покаянием возстают, и притекают к Богу и к Ней Божией Матери со слезами и теплыми молитвами. Помоществует Мати Божия грешникам, но киим грешникам? Тем, иже тщатся исправити житие свое, и уклоняющиеся от зла, начинают творити добрая дела. Избавляет Мати Божия от великих бед и зол не токмо проведныя, но и грешныя, но которыя грешныя? Тыя, иже возвращаются ко Отцу Небесному яко блудный сын, воздыхают биющие перси своя яко мытарь, плачут у ног Христовых яко грешница омачивая нози Его слезами, исповедание Ему приносят яко на кресте разбойник. На таковыя грешныя Пречистая Божия Мати свыше презирает, и ускоряет на помощь им, и от великих бед и зол избавляет я: а о некающихся грешницех небрежет¹⁶».

Православная Церковь празднует чудотворный образ Иверской Божией Матери дважды в году: 12 февраля и во вторник Светлой седмицы Святой Пасхи.

В Москве есть и другая, также чудотворная, Иверская икона Божией Матери, находящаяся в Новодевичьем монастыре, в соборной Смоленской церкви, с древней греческой надписью. В обители существует предание, что сей образ принадлежал царевне Софье Алексеевне, постриженной в этом монастыре под именем Сусанны.

Известно также, что по принесении в Москву иконы Иверской, были списаны с оной верные копии для царя и членов его семейства, и вместе для благочестивых бояр: князя Алексея Никитовича Трубецкого, Никиты Ивановича Романова, Фёдора Степановича Старешнева, Кирилла Полуектовича Нарышкина и многих других.

Пешеходец Барский, посетивший сию обитель в 1744 году, повествует о ней следующее:

«Монастырь сей Иверский есть четвероуголен, аще и западная стена кратшая есть от восточной, стены же имать высоки, осмь и десять и дванадесят саженей, пиреи же (столпы) аще и многи имаешь, но не разделяются зраком, понеже суть равны с стенами или мало что вышши, три же пиреи явно всю высоту показуют, един вышший всех и на высоком месте стоящ в угле западном, до пятьнадесяти саженей, другие же два нижшии, при вратах монастырских, яже не малое препятствие творят к изображению монастыря, закрывающе многое место; врат же суть три железныя, едины близ других посреде стены северной; объимает же монастырь сей места вне окружением, якоже сам измерих, не весьма много, точию двести пятьдесят саженей, далече меньше от Лавры, но больше в себе келий заключает, ибо до триех и четырех преград, едины на других зданы крепко и лепо с покровами каменными, якоже есть обычай во сей Горе, кроме же тех суть кузница и портная, конюшня, мтаропитательницы, больницы и различныя гостинницы к восприятию и успокоению всяких людей, во всех бо монастырях довольное тамо страннолюбие, в Иверском же паче всех.

Великая же и главная церковь, юже во имя Богородицы, си есть в честь и память Ея Успения, своим иждивением Царица, супруга вышеописанного блаженной памяти Романа, царя греческого, созда. Храм же тот есть зело изряден лепотою и мерою расположения, в долготу бо, широту и высоту довольно пространен, мраморными столпами и велелепием окон, свещниками, кандилами и прочими церковными добротами паче Лаврского и иных многих упещрен, вне весь оловом покровен; имать же главы возвышенных горе с выями три, едину посредь великую со двумянадесять окнами, и два меньшия над внутреннею папертию; ещё спереди тех над внешнею папертию три главы зело низкия кроме вый и окон, оловом такоже покровенны, кроме же тех ещё верх остр, зело лепо оловом покровен, на столпе высоком в угле храма западного, полуденном, призданнаго, идеже общие биют часы; есть же высотою доволен, в долготу же от врат западных, в конец олтаря, имать ступеней 34, в широту 28, олтаря же самого долгота есть ступеней 10, широта же 18. Внутренней паперти долгота ступеней 6, широта же равномерна с храмом, кроме крылосов, иже и тамо такоже крестообразно разпростираются, якоже и в прочих монастырях, внешней паперти долгота ступеней 6, широта же такоже равна с храмом, и верьху их суть кати – хумена, си есть хоры, зрящия окном великим в храм, якоже и в Лавре; кроме же сих есть преддверие спереди храма протязаемо, оловом такоже покровенно, много от папертей нижшее, но тринадесятьми мраморныыми столпами поддержима и единым составным; имать же весь храм втар дванадесяь, а от внутреннней паперти такоже и от внешней суть входы к параклисам, си есть к подначальным храмам, семо и овамо призданным, якоже и в Лавре, и оловом покровенны, точию кроме глав и кроме столпов, им же имена: десному – Святителя Христова Николая, туему же, еже есть северному, – Собор святых Архангел. Глава же церкви великой и вся тяжесть ея четырьмя беломраморными столпами поддержится, с великими возглавниками, великолепным художеством изсеченными, их же высота есть пядий девятьнадесять, окружение же толстота пядий девять, кроме же тех меньшие суть столпы мраморные шесть, внутрь крылосов при стенах, малую тяготу придержащие, и великое украшение храму показующие, три одесную, а три ошюю, от них же два по углам, или по предним рогам крылосов стоят третии же пределяют стены и зело великолепыя окна хитрым художеством сочинены и светящия внутрь, переднии убо и среднии суть от каменя драгого зеленаго, с водами на них белыми и чёрными; задние же, иже по рогам западным, суть от мрамора белаго простаго; ещё же предние имуть и надглавники медные, художественно цветами преплетены, на подобие митры или венцев, и далече лепотнейшие суть крылосы в церкви монастыря Иверскаго, нежели во всех инных Святогорских монастырях; сии же столпы крылостные имуть окрест объятия пядий пять, высоты же яко на две сажени, толикие же или мало что меньшие столпы суть тамо и внутрь олтаря иконостас предержащие числом шесть, от них же обоюду Царских врат пристощие суть зелены с водами, прочие же суть беломраморные. Помост же такоже якоже и в Лавре: драгими и различными мраморами постлан, точию инаго художества, взорами и преплетении зело искусно упещрен, и не мощно есть разсудити зрящему, который от них есть дражайший или краснейший; ибо аще кто приидет в Лавру поклонения ради, разсмотряющи оный драгоценный поммост (пол) и художественное сочинение, имашь бывши от всех инных лучшее, аще же паки приидет в Ивер или в инны главныя обители, таяжде помышляет. Кроме же сих ещё вся церковь окрест от низу, яко на полторы сажени мраморными белыми досками на стенах правопомощением упещрена, и аки одеждою гладко устлана, верьху же их некими взорными поливяными (муравленными) таблицами в стену вмурованными лепозрачно, якоже и в Лавре осажденна, хорость же тамо аще и меньший мало, ибо на десяти точию поясах повешен, обаче художеством и украшением свещ лепотнейший; полиелеов же тамо суть три, два по странам вне хороса, от чистаго хрусталя, и един медный посреде хороса, но сей художеством, величеством и украшением Лаврскаго превосходит, ибо четыредесять шесть свещь на себе имать, и между ими осьмьдесят осьмь болванцев стоящих, различно натурального движения образы показующие; низу же его висит яблоко большее главы человеческой, от хрусталя некоего тонко излиянное, имуще зрак сребрян, такожде и тамо свещеников шесть и кандилов сребряных угасаемых и не угасаемых множество; но еще благочинейше тамо служителие церковные погашают и засвещают; иконописанна же вся тогда церков бяше и различными висящими иконами российскими и греческими сице лепо удобрена бяше, яко лучше быти не может, наипаче же тамо суть четыре иконы изрядныя, упещрены зело окрест маргаритною кожею, си есть перловою матицею две наместныя Христовы и две Богородичны, две большия, а две меньшия, большия убо стоят повешены на предних великих столпах, иже пред крылосем; меньшия же на передних рогах крылоса, и перед всеми сребряныя висят кандилы. Еще иконостас мал, на немже полагается празднуемого Святаго Образ в поклонение, и аналой Евангельский и столец на благословение хлеба, такожде маргаритною кожею и слоновыми костьми зело художествено сложено. Наипаче трон игуменский паче инных монастырей сечением дивным и позлащением искусным украшен; иконостас же великий, идеже стоят недвижимые наместные Образа, есть лучший паче всех, иже суть Святой горы, сечением, позлащением, расположением, великолепием и больший количеством; кроме же всего и кресты оные четверостанно висящие такоже, якоже и в Лавре употребляются, идеже суть повсядневны медные простые, во время же праздников великих пременяют, и повышают вместо оных сребряные, иже в России соделашася и тамо даровашася от христиан, любящих благолепие храма Божия Матери, якоже надписи их российски являют, еще же и Евангелие великое российское многоценное, едва от двою человек движимое, в главные праздники употребляют, и некий превеликий потир и инные священные сосуды и драгоценныя одежды, имиже паче всех инных монастырей славятся, и красующися духовно радуются, поминающи благодеявших. Случихся и аз тамо быти в великий праздник на бдениях трижды, и иные дни многи угощаем бех тамо довольно со вским странноприятием и упокоеним, ибо аще и ко всем показуют страннолюбие, но к российским людем множае. Не точию же церковь сице, но кольми паче олтарь удобрен есть свещами, кандилами и крестами преизрядно, наипаче же мощи святых еще благочиннейше хранят нежели в Лавре; ибо позади олтаря ковчег зело изряден сочинен есть и упещрен лепо маргаритною кожею и тяжестьми слоновыми, в немже суть дванадесять малых ковчежцев с дванадесятьми ключами в число дванадесяти месяцев в год, и всяк особено истязвем отворяется и заключается от правостоящего на подножиях великаго кивота; вне убо суть надписанны имена месяцей по чину, внутрь же суть хранимы мощи святых по чину месяцев, в нихже празднуются; вне же ковчега пригвождена есть надпись имян тех же святых по чину месяцев. Не точию же наченши от олтаря вся церковь мраморными различноцветными иконами движимыми и недвижимыми упещрена, но такоже и обе паперти, на стране правой, в стене западной обретается гроб от мрамора изсечен, в нем же суть кости преподобных ктиторов, обители тоя, и тамо висят и зажигаются три сребряныя неугасимыя кандила, в незабвенную их честь и пямять; пред десным же параклисом, си есть пред побочным храмом святителя Христова Николая, якоже предрекох, есть призданный совокупно высокий и пространный пирг, или столп, верьху же его великие обще гласят часы, еще и особенно внутрь великой церкви меньшие суть употребляемы, но оные великие искусным художеством суть соделанны, с единым большим колоколом и четырьмя меньшими, иже разделяют четверти часов; еще же и вне столпа над стрелою и кругом, идеже суть расписаны числения, есть статуя арапа древянн, натурально изсечен, в правой руце млат держащь, а в левой колокол, и на всякой четверти, егда гласят внутрь четыре меньшие колокола, тогда и мурин вне купно с ними по чину толкает млатом – вещь воистину художестна и лепозрачна. Внутрь тогоже столпа суть келии определенныя нарочно, в них же сидят часодосмотрители, свещезажигатели и прочие, иже служащие на правиле в церкви, да готовейши будут к правлению надлежащих им дел. Вход же к столпу оному есть от предвратия церковнаго, от стены западной. Пред церковию же малу обретающуся поддворию, есть другий столп четвероуголен каменозданн, мало – нижний, нарочно ещё издревле ради колокольни устроен, в нем же суть особливые колокола повышены и клепала железны и била древянны, ради глашения правила; с частыми окрест окнами, ради удобнейшаго слышания; а за тем столпом абие нераздельно приздана есть и общая отеческая трапеза, проста и долга с покровом древянным, но не крестообразна, якоже в Лавре, и с единым входом такоже противу церковных врат зрящим; путь же к ним под колокольнею сквозь широкий на подобие башни градской, и тамо в преддверии трапезы есть восход на колокольню: един одесную от мрамора зеленаго, а другий ошуюю от белаго, ради лучшей крепости утверждены; тамо же совокупно от единыя страны поварня и кузница, а от другой пекарня и мыльница, но пекарня худшая зданием и теснейшая от Лаврской, идеже пещь едина точию велика ради печения хлеба, вторая же меньшая ради просфор; но мыльница чистейшая и пространнейшая, двумя круглыми сводами, на подобие бань покровенно и с чинным обстоянием корыт; в трапезе же аще и более столов обретаеттся недели в Лавре, обаче меньшие суть мерою, и не весьма искуснаго художества и не все каменны, и не от драгих мраморов, но от простейших и удобообретаемых; суть же тамо столпов двадесят седьм от скрижалей белокаменных, не на каменных основаниях утверждены недвижимо, якоже в Лавре, но движимо на древянных подножиях положены; кроме же тех самая главная игуменская трапеза есть древянна. Между же трапезою и церковию на подвории есть такоже крестильница, или водоосвятительница с покровом оловянным острым на десяти мраморных белых столпах; но далече меньшая от Лаврской и с низшими столпами, посреде же ея такоже чаша от чистаго и белаго мрамора изсечена на подобие розы, и посреде во время освящения воды горы скачущую единоструйную воду испущающая, ея же окружение мало есть, яко на осм пядий или больше, но во время четырех главных праздников ихже совершают тамо в год, имут тамошние иноцы среброкованню голубицу позлащенну, и в членах ея двадесять четыре дырицы имущую, юже тогда тамо в каменну водружают чашу, и зрится не без удивления и похвалы художества, вода двадесять четырьмя струями в предреченную мраморно – изсеченную чашу точащаяся. Предвратие убо церковное есть апокалипсом иконописное, отонюду же посреде стены западной суть главныя врата вводящия в первую паперть, ещё и инныя два меньшия по странам от юга и севера; при северных же вратах на стене, противу врат монастырских зрящей, есть изображенный Деисус, именуемый гречески Триморф, еже есть образ триличен, си есть Христос посреде, в десную Богородица, а ошуюю Предтеча, все мерою большею живописанны; о иконе убо Христовой повествуется: яко некоему мужу, или иконописцу хотящу вседушно ведати, какой был образом и мерою Христос Сын Божий, егда с человеки поживе, и бысть ему откровение глаголя: да идет в Афонскую гору в Иверский монастырь, и образ правостоящь на стене, изображен при вратех северных первой паперти, есть во всем подобен Самому живому Христу. – Но довольну прострох беседу о славном храме Успения Пресвятыя Богородицы, подобает же мне сотворити повесть и о иных меньших боголепных храмех, аще и не всех подробно, но о неких знаменитых и достохвальных, раздельно и особено с многим иждивением и красотою от знаменитых человек созданных; всех бо тамо малых параклисовых, или храмов раздельно зданных и внутрь инных зданий сокровенно присовокупленных, кроме великой церкви суть осмьнадесять, их же имена суть сия: святитель Христов Николай, Собор Святых Архангел, иже суть присовокуплены, якоже рех, к стенам великаго храма, Богородица Вратница, Святый Предтеча Иоан, Введение Пресвятыя Богородицы, святый Евстафий, святый Первомученник Архимандрид Стефан, святый Константин и Елена, Преображение Господа нашего Иисуса Христа, святый Иоан Богослов, все святые, святый великомученик Георгий, святые безсребренники Козьма и Дамиан, Воздвижение Частнаго Креста, святитель Христов Спиридон, святый Дионисий Ареопагитский, святый мученик Неофит, иже во Святых Отец наш Модест; яже аще и вся лепота суть иконами и неугасимыми кандилами, якоже и в Лавре имуть, обаче да не тяжестен буду чтущему и слышащему, оставити вся, о привратнем Богородичнем храме, ради достойных зрения и слышания в оном обретающихся вещей, не могу предати молчанию. Есть убо тамо вторый по первому знаменитый храм Богородичен, совокупно при вратех монастырских создан первее еще от царей, кои от христиан грузинских, последи же оновился и от инных многих зело лепо сложенным и крепким каменным зданием, последи же весь иконописася изрядно, коштом и иждивением довольным Светлейшаго Государя, великаго господина, Иоана Сербина, воеводы Кантакузина; есть же сверьху весь покровен оловом, имать же с верьху и главу с окнами, яже аще и меньша от самой начальной главы великой церкви, но от всех инных большая и красивейшая есть, елики обретаются в монастыре, яже внутрь возлегает на четырех столпах мраморных белых, искуснаго сечения, иже высотою же яко объяти мощно человеку; с иконостасом изрядным, с удобреним кандил и свещников; есть же мерен в высоту, долготу же и широту, и помощен изрядными мраморами, пред ними же преддверие лепотное и умаленное обретается, и тут два столпа мраморныые, иже поддержать своды, яже вся иконописана чрез помянутаго господаря Волоскаго, в котором предверии многажды иноцы, наипаче же во время летнее, собираются в собор и разсуждают о потребах монастырских»¹⁷.

На пути от Москвы к Новгороду, в трех верстах от города Валдая, в 150 верстах от Новгорода и в 360 от Москвы, в правой стороне от возвышенной гористой дороги, красуются, отражаясь в зеркальных водах Валдайского озера, древние величественные здания Иверского Богородицкого монастыря.

Живописные виды окрестностей озера и лежащих на нем островов весьма понравились Никону, когда он, бывши ещё митрополитом Новгородским, проезжал в 1651 году в Москву. Немедленно по вступлении своем на Патриаршеский престол, он вознамерился устроить на одном из островов этого озера обитель, отличную от обыкновенных – по образцу Иверского Афонского монастыря. Испросив соизволения царя Алексея Михайловича, он отправил на Афонскую гору несколько живописцев, предписав им снять новую копию с чудотворной иконы Божией Матери, а равно доставить самовернейший план монастыря. Когда сии посланные возвратились, Патриарх отправил на остров Валдайского озера искусных зодчих, которые, избрав место для монастыря, построили на этом месте сперва рыбачьи хижины, а потом и деревянную церковь во имя Божией Матери. В 1654 году Никон отправил двух архимандритов и игумена, а потом еще митрополита Новгородского Макария в Боровицкий Духов монастырь, для перенесения мощей преподобного Иакова Боровицкого в новосозидаемую обитель, что они и исполнили. А сам, вложив в серебряный позолоченный ковчег части мощей святителей Московских Петра, Ионы и Филиппа, отправился с ними из Москвы и, прибыв в новоустроенный монастырь, переложил мощи св. Иакова Боровицкого в новую серебряную раку, и поставил ее, равно как и ковчег с мощами святителей Московских, в деревянной церкви. В том же году Патриархом Никоном учреждена в Иверском монастыре архимандрия, с дозволением архимандритам служить в шапках, с палицей, сулком, рипидами, ковром и осенением священным. Первым архимандритом поставлен был Дионисий. При втором посещении Патриарха заложена, а при третьем освящена им вместо бывшей деревянной каменная церковь, во имя Пресвятой Богородицы. Тогда же принесена им икона Божией Матери, списанная с Афонской Иверской или Портаитской, и украшенная золотом и драгоценными камнями¹⁸. В тоже время доставлен Патриархом в сию обитель колокол в тысячу пудов, и начато строение каменной трапезной церкви, келий и ограды вокруг монастыря.

Царь Алексей Михайлович, имевший особое благоволение к Никону, много содействовал своими щедрыми пожертвованиями к устроению сего знаменитого монастыря, и в 1654 (7162) года мая 9-го дня дал новой обители великую жалованную грамоту, по силе которой приписаны к обители три монастыря: Покровский Короцкий, Рождественский Лисий Деревеницкий и Духов Боровицкий, с принадлежащими им селами, деревнями и пустотами; также два подворья в Новгороде и подворье в Москве; шесть соляных варниц в Старой Русе, 10 погостов, село Валдай и ещё 11 сел и много рядков и деревень с пустотами и селищи, и займищи, и в них торговыми и ремесленными людьми, и крестьяны, со всеми угодьями, и со всеми доходами. В той же грамоте село Валдай переименовано – Богородицким, озеро – Святым и сам монастырь назван – Иверским Святоозерским.

В 1658 году помещена в сем монастыре типография, переведенная с Белорусского Оршанского Кутеинского монастыря. В том же году напечатаны в ней: часослов; книга Стефана Святогорца «Мысленный Рай», содержащая различные цветы, собранные на святой горе Афонской, с присовокуплением истории о начале Иверского Святоозерского монастыря; в следующих годах – несколько псалтырей и список с царской жалованной грамоты 1654 года. В 1666 году эта типография переведена, по грамоте Патриарха Никона, в Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь.

Не много прошло времени после основания Святоозерской обители, как ей суждено было испытать великие превратности. В 1666 году основатель, по суду Собора, бывшего под председательством Вселенских Патриархов, Паисия Александрийского и Макария Антиохийского, лишен патриаршеского сана и сослан в Белоозерский Ферапонтов монастырь. Тогда и основанные им монастыри: Иверский, Воскресенский и Крестный были упразднены; но по прошествии 22-х месяцев поле того, царской грамотой от 26-го октября 1668 (7177) года, вновь восстановлены в своих правах, как это видно из следующих слов грамоты: «На том же Соборе уведаша Вселенские Патриархи, яко Никон монах те монастыри построил вновь, и села и деревни и угодья и приписные монастыри отдал без совета всего освященнаго Собора самовольным хотением; и повелени в соборное писание вписати, дабы тем новопостроенным монастырям не быти, а села и деревни, и всякия угодия и промыслы, взятые от монастырей, возвратити в те монастыри по прежнему. И мы, Великий Государь, просили у Святейших Патриархов и у всего Собору, чтобы благословили тем трем монастырям с селы и деревни и со всякими угодьи, и с промыслы быти в чину правильно созданных монастырей, не его ради Никонова создания, но ради Государскаго желательнаго намерения ко благочестию и хранения церквей Божиих». При том возвращены сим монастырям отнятые имения, и приписано еще несколько новых деревень и варниц.

В 1712 году, по именному указу государя имератора Петра I, Иверский Святоозерский монастырь с отчинами и со всем имуществом был приписан к Александро-Невскому монастырю. С 1730 года по именному повелению императрицы Анны Иоановны, приведен он в прежнее состояние, и возвращены ему отчины; но церковное и монастырское имущество, вывезенное в Александро-Невскую Лавру, осталось в ней без возвращения.

До учреждения в 1764 году Духовных штатов, приписаны были к Иверскому Святоозерскому монастырю два монастыря: Духов Боровицкий и Николаевский Лятский, и две пустыни: Мшенская в Валдайском уезде и Рабежская. В последствии пустыни обращены в приходские церкви; Лятский монастырь упразднен; остался только Боровицкий на своем содержании. Также принадлежали Иверскому монастырю: подворье в Новгороде, и два подворья в Москве, одно в Китай-городе за посольским двором, другое в Мещанской слободе в приходе у Троицы. В селах и деревнях, принадлежавших монастырю сему, было тогда 7113 душ крестьян, и 42750 десятин пахотной земли.

Ныне Иверский Богородицкий монастырь состоит восьмым в числе монастырей первоклассных.