19-я ГЛ. ЕВАНГЕЛИЯ ОТ ЛУКИ

(Лк. 19:1–10)

«Воскресное чтение», 1824

Ст. 1–2. Вшед (Иисус) прохождаше Иерихон. И се муж нарицаемый Закхей, и сый бе старей мытарем, и той бе богат.

Иисус Навин опустошил некогда Иерихон войною и побиением, а теперь истинный Иисус (то есть Спаситель) пришествием Своим приносит ему исцеление. Здесь просвещен слепой, уверовал народ, всякий язык прославил Иисуса и всякое око узрело Наставника истины и спасения. Что за должность мытаря? Это – род хищения, которое не подлежит наказанию; это – бесстыдный вид корыстолюбия, торговля, которой нет определенного предмета и названия, это – крайнее нечестие. Посему-то Христос везде приводить любодейц и мытарей как примеры величайших грешников. Таков недуг, которым страдал Закхей, когда еще не приступал к Иисусу, недуг худший слепоты иерихонского слепца; ибо этот недуговал телом, а тот душою (Астерий).

Ст. 3. И искаше видети Иисуса, кто есть: и не можаше от народа, яко возрастом мал бе.

Кто смотрит на Иисуса, не может закосневать во грехах. Закхей сильно желал насладиться сладким и спасительным лицезрением Господа; но были два препятствия к тому; ибо замедляла его толпа и людей, а более грехов. Он был мал возрастом не только телесным, но и духовным (Тит).

Ст. 4–6. И предитек возлезе на ягодичину, да видит, яко хотяше мимо ея ищи И яко прииде на место, воззрев Иисус, виде его и рече к нему: Закхее, потщався слези: днесь бо в дому твоем подобает Ми биты. И потщався слезе, и прият Его радуяся.

Христос воззрел на Закхея очами Божества, и как Спаситель всех людей являет ему Свое благоволение и человеколюбие, возбуждает в нем доверенность к Себе и говорит: Потщався слези (Кирилл Александрийский).

Закхей желал только видеть Его, а Христос заходит к нему и, видя сердце его, ускоряет Свой приход. Как наилучший ловец, Господь тростию слова низводит душу с дерева, привлекает Закхея, как птенца, взяв его за крыла ума его, и начальник мытарей прилепляется ко Христу.

Так уловлен был и знаменитый оный Давид, который говорит: Прильпе душа моя по Тебе (Пс. 62;9); о том и апостол пишет: Прилепляйся Господеви един дух есть с Господом (1Кор. 6:17). Уловляя таким образом Закхея, Господь, низводя его с дерева, говорит: Днесь в дому твоем подобает Ми быти, то есть не столько во внешнем, сколько во внутреннем или душевном его жилище (св. Иоанн Златоуст).

Ст. 7–8. И видевше вси роптаху, глаголюще: яко ко грешну мужу вниде витати. Став же Закхей, рече ко Господу: се пол-имения моего, Господи, дам нищим: и аще кого чим обидех, возвращу четверицею.

Смотри на чудо. Еще не учился – и повинуется, еще не слышал наставления – и исполняет; ибо Спаситель ничего еще не заповедал о милостыне и о любви к бедным, но молча просвещал. Как солнце, вливаясь лучами в дом, вносит свет, так Спаситель лучами правды прогнал тьму нечестия. Свет во тме светится. Посему-то Закхей, стоя при дверях, сказал: се пол-имения моего даю нищим. Прекрасные слова! Они побеждают природу, или лучше, навык, который есть другая природа.

Приметь здесь, что богатство Закхея собрано не от одной неправды, а и от имений наследственных. Ибо если бы оно было от одной неправды, то как мог бы он возвратить (похищенное) вчетверо? (св. Иоанн Златоуст).

Вот как для пришествия Христова Закхей украсил дом свой. Не побежал к соседям просить столов и седалищ из слоновой кости, не вынес из сокровенных покоев лакоонские покровы для столов, но украсил дом тем, что всего приятнее Христу. Что же это? Пол-имения моего дам нищим, и аще кого чим обидех, возвращу четверицею. Украсим так и мы наши дома, чтобы удостоиться нам принять Христа. Господь для добродетели обитателя не гнушается входить в самые худшие хижины. Но в дома нечестивых никогда не войдет, хотя бы они устланы были золотыми коврами (св. Иоанн Златоуст).

Совлечемся и мы грехов, подобно Закхею. Ибо как в болезнях и ранах, если прежде не остановить истечения, напрасно будешь прикладывать врачебные средства, так и мы, если не удержимся от корыстолюбия, хотя бы и милостыню подавали, ничего не сделаем доброго. Корыстолюбие все портит и обращает в худшее. Престанем же похищать, и тогда будем раздавать милостыни. Ибо если бы падающего один возвышал, как милостыня, а другой тянул бы его на землю, как корыстолюбие, то такое сражение противных сил разрывало бы человека. Итак, чтобы с нами сего не случилось, да не влечет нас к земле корыстолюбие, и да не оставляет милостыня: так соделаемся мы легкими и возлетим (св. Иоанн Златоуст).

Ст. 9–10. Рече же к нему Иисус: яко днесь спасение дому сему быть, зане и сей сын Авраамль есть. Прииде бо Сын Человечь взыскати и спасти погибшаго.

Смотри: вот прежде, нежели творил Закхей дела Авраамова, называл его (Христос) не сыном Авраамовым, а Закхеем; когда же совершил дела патриарха, являя отложение неправды и любовь к нищим, тогда сказал: Яко и сей сын Авраамль есть (св. Иоанн Златоуст).

Как он от Авраама, когда происходил из Иерихона, города хананейского? Верно то, что если бы он и не был по плоти сын Авраама, но теперь, когда обратился ко Христу, по нравам и делам, соделался и познан был с большим правом сын Авраамов, нежели кто другой, происшедший от чресл Авраама (Астерий).

Ягодичина (смоковница) означает покаяние, толпа народа – страсти. Итак, тот, кто возвысится над страстями посредством покаяния, тот в себе самом узрит Иисуса и будет познан Иисусом, приимет Его как гостя у себя, получит спасение и соделается сыном Авраама (Anonymus).

И он (Закхей) вышел (подобно Аврааму) от земли своей, и из сродства своего, и из дому отца своего. Ибо самое лучшее исхождение – это возвышение над всеми плотскими удовольствиями, которые можно назвать землею, это удаление от услаждения предметами чувственными, которые означаются именем сродства; это изменение жизни развращенной, беззаконной в жизнь добродетельную, что и есть как бы исхождение из дому отеческого (Василий Великий).

(Лк. 19:1–10)

Свящ. М. Предтеченский. «Духовная беседа», 1871

Едва разнеслась молва, что Иисус Христос приближается к Иерихону, как весь народ устремился встречать Его, все желали хотя взглянуть на великого Чудотворца. Между прочим, жил тогда в Иерихоне один богатый человек, начальник над сборщиками податей, по имени Закхей. Ему также хотелось видеть Господа; но как он был невелик ростом, а Иисуса Христа сопровождала огромная толпа народа, то он никак не мог удовлетворить своему желанию. Наконец, он забежал вперед и влез на дерево, стоявшее при дороге, по которой надлежало проходить Господу. Когда Господь подошел к дереву, Он устремил взор Свой на начальника мытарей и воззвал: «Закхей, слезь скорее; сегодня Мне надобно быть у тебя в доме». Закхей тотчас же слез и с неизъяснимою радостью повел к себе Небесного Гостя. Видя это, народ стал роптать на Иисуса Христа, зачем Он пошел к грешнику, потому что мытарей в те времена считали грешниками; но Закхей, желая показать пред всеми, что он дорожит посещением Господа, стал пред Ним и сказал: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо». На что Господь ответствовал: «Ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама. Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее».

Таким образом, из всех жителей Иерихона, из всех встречавших и сопровождавших Господа один только Закхей осчастливлен был Его посещением. Почему? – спрашивается. Разве не было в Иерихоне людей, достойных такого же счастья? Или если Господь потому благоволил посетить Закхея, что желал спасти его, то неужели в Иерихоне не было людей, для которых также необходимо было спасение?

Господь потому, без сомнения, посетил Закхея, что тот больше других выказал к Нему усердия и любви, потому спас Закхея, что тот сознавал свои грехи, чувствовал нужду в спасении, что для него возможно было спасение, что отчасти он и заслуживал, чтобы получить спасение, хоть и сам считал себя, и другие считали его человеком грешным.

Иудеи презирали и ненавидели мытарей частью потому, что они собирали подати на ненавистное им языческое римское правительство, частью потому, что, собирая законные подати, они нередко притесняли народ и в свою пользу. Могло быть, что и Закхей до своего обращения не всегда честно исполнял возложенные на него обязанности (ст. 8); зато как он пламенно возжелал видеть Господа, когда узнал, что Он приближается к Иерихону, и как притом было велико его смирение! Он не только пошел вместе с другими встречать Господа Иисуса Христа, но стал изыскивать все возможные способы, чтобы видеть Его, чтобы насладиться Его лицезрением, и когда его пламенное желание не удовлетворялось, не потерял надежды, а шел вперед и влез, наконец, на дерево при дороге, по которой надлежало проходить Господу, чтобы хотя отсюда беспрепятственно рассмотреть Его. Притом он и не думал, чтобы Господь удостоил его Своим посещением, потому что считал себя недостойным такого счастья. Что ж удивительного, что Господь Сам призрел на смиренного мытаря и пожелал спасти его?

Как потом принял Закхей Господа? Мало того, что он с торжеством ввел Его в свой дом и радовался, как только можно радоваться нежданно посетившему его великому счастью, – он выразил радость свою самоотвержением на пользу ближних. Богатый человек, он половину имения своего обещал отдать нищим, а тех, кого обидел, решился вознаградить вчетверо. Не видно ли отсюда, что он любил Господа, благоговел пред Ним, что он любил и ближних своих по любви ко Господу, что в душе он был человек добрый, что для него возможно было спасение?

Каковы были другие жители Иерихона, встречавшие и сопровождавшие Господа, неизвестно. По всей вероятности, были между ними люди благочестивые, которые впоследствии, уверовав в Иисуса Христа, получили спасение. Но что это значит, что большинство их роптало на Господа за то, что Он вошел в дом Закхея, которого они считали грешником? Не значит ли, что они много думали о себе, что они ждали к себе благоволения Господа в надежде на свою праведность, что они склонны были подмечать грехи ближних, судить и презирать их? А разве для таких людей возможно спасение?

Господь хочет, чтобы все люди спаслись (1Тим. 2:4), для того Он и пришел в мир, для того и страдал и умер на кресте, чтобы взыскать и спасти погибшее (Лк. 19:10); но спасаются только те, которые сами сознают нужду в спасении, которые видят свои грехи и, подобно Закхею, смиряют себя пред Господом. Иначе как Он простит грехи, когда мы не каемся в них искренне? Как посетит нас Своею милостью, когда мы не хотим Его милости, когда, будучи грешниками, много думаем о себе, о своих заслугах, о своих добродетелях? Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4:5).

Господь всем хочет спасения, но спасаются только те, которые сами ищут спасения и, подобно Закхею, стараются препобеждать все трудности, какие бы ни предстояли на пути к нему. Иначе за что Господь будет спасать нас? Если и простые житейские блага не без трудов нами приобретаются, то справедливо ли даровать нам вечные блага без всяких усилий с нашей стороны? Просите, и дано будет вам: ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворяют (Мф. 7:18).

Господь всем хочет спасения, но спасаются только те, которые, веруя в Него, смиряясь пред Ним, веру свою оправдывают от дел, которые сами милостивы к другим людям, сами, подобно Закхею, готовы благотворить и благотворят ближним своим. Иначе как мы будем свидетельствовать веру свою в Господа и чем возблагодарим Его за свое спасение? Бога никто никогда не видел. Посему кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит (1Ин. 4:12, 20). Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва. И бесы веруют, и трепещут (Иак. 2:19, 20).

Какие же нравственные уроки преподает нам евангельское повествование о Закхее? Нужно смиряться пред Господом – и Он вознесет нас в свое время. Нужно искать Его – и Он Сам воззовет нас, и к нам приидет, и обитель сотворит в нас самих (Ин. 14:23). Нужно, наконец, стараться спасать других, чем и как кто может, – и Господь спасет нас, как бы ни близка была к нам погибель, потому что Он пришел взыскать и спасти погибше.

Прот. А. Лебедев. Из статьи о евангельских мытарях. «Странник», 1865

Закхей был старейшиною мытарей и человек богатый. И се муж нарицаемый Закхей: и сей бе старей мытарем, и той бе богат (Лк. 19:2). Как мытарь Закхей, конечно, не отличался от других ни мягкостью сердца, ни снисходительностью к нуждам и бедности, ни справедливостью и честностью в своих требованиях. Напротив, в самом старейшинстве его над мытарями можно усматривать еще то, что он, держась на месте исправным взносом сбираемых податей, превосходил других особенным искусством вымогательства и неснисходительностью, отчего не только не имел каких-нибудь недоимок за собою, но и приобрел состояние. И той бе богат. Богатство обольщало его и грозило ему гибелью. И недаром евангелист в этом повествовании о Закхее напоминает как о старейшинстве его, так и о богатстве!

К обыденному сознанию человека ближе всего материальная его природа со своими требованиями и удовлетворениями, со своими неприятностями и радостями, – ближе, чем природа духовная, по своей ощутительности и по тому самому, что еще до раскрытия полного сознания он привыкает чувствовать сперва законные требования своей телесной природы и удовольствие от удовлетворения им, а потом потребности искусственные и незаконные, которые с их удовлетворением принимают силу привычки. Гораздо скорее и сильнее человек почувствует голод тела, чем алчбу духовную; тревожнее для него расстройство какого-нибудь телесного органа, например, руки, ноги или желудка, чем расстройство духа, например, преобладание в душе какой-нибудь отдельной силы, воображения, сердца, рассудка; ближе и обольстительнее услаждение греховное, чем борьба и победа над собою, которая требует иногда очень долгого и утомительного труда. Оттого, обладая всеми средствами к удовлетворению нужд и к доставлению радостей телесной природы, особенно с ранних лет, большинство людей скорее всего может остановить и действительно останавливает свое внимание на материальной стороне своей жизни и забыть или, по крайней мере, оставить неразвитыми духовные свои влечения, возбуждение которых требует труда, обещающего награду, может быть, еще в отдаленном будущем. Естественно, богатство для такого человека делается необходимым. Он привязывается к нему всей душой, так ли, как к средству своей спокойной и самодовольной жизни, или как к предмету своего тщеславия и самонадеянности. В этом смысле мы принимаем слова Спасителя: Удобее есть велбуду сквозе иглине уши проити, неже богату в Царствие Божие внити (Мф. 19:24). Оттого-то и богатый юноша, бывший уже на пути ко спасению и приблизившийся ко Христу, отошел от Него – источника радости – со скорбью: жалко было ему расстаться с своим богатством.

Легко могло случиться и с богатым Закхеем, что, привязавшись всею душою к богатству, он если еще не усыпил, то впоследствии усыпил бы все чистые духовные движения; тем более что душе его уже сродна была неправда; следовательно, увлечение непосредственностью, чувственностью жизни уже началось – самослужение и самодовольство овладевало им. Поэтому странно, непонятно, как могло пробудиться в его душе спасительное желание видеть Иисуса? Но нужно знать его природу, душевные его свойства, чтобы ответить прямо и удовлетворительно на этот вопрос. Из всего повествования о нем, из его старания проникнуть сквозь толпу к Иисусу, из его забегания и из влезания на дерево видно, что он имел детски простую и живую натуру. Он мог делать зло по увлечению, по примеру, по обыкновению, или, лучше всего, безотчетно. Так действуют подобные личности, потому что жизнь поставила их на этот путь, и они, утвердившись на нем, без всякой мысли, стали действовать так же, как действовали предшественники их, как поступают и все их окружающие: «Не мы первые, не мы последние», «не нами началось, не нами и кончится», – обыкновенно говорят такие люди. В них никогда нет и не может быть упорного оправдания, основываемого на лживых соображениях ума, или явного противления истине. В них есть, напротив, даже семена добра, нравственные понятия о долге и об обязанностях, бывают и чистые движения к добру; только эти семена не приносят плода, эти понятия без спасительных последствий, эти движения без силы, подобно движениям молодых, еще не оперившихся птенцов, которые, несмотря на свои усилия, не могут подняться над землею и совершить легкий и быстрый полет. Потому эти простые, непосредственные натуры увлекаются и неправдой, пока не проник в них свет разумения, освещающий путь их жизни, пока не получили они такого возбуждения, которое заставило бы их вдруг очнуться и стряхнуть с себя эту беспечность и невнимательность к себе. Таков именно и был Закхей. Он не имел привязанности к богатству с упорною силою, подавляющею в душе всякое живое движение. В сердце его был уголок, в котором тлела и готова была вспыхнуть искра спасения, в котором хранилась вера в Мессию и надежда на Его скорое и спасительное пришествие. Правда, эта вера по своему бессилию, а отчасти и по плотскому своему характеру, не могла возбуждать его к исправлению своей жизни, и от ожидания Мессии он не делался честнее; однако эта детски простая душа по самой природе своей не могла не чувствовать неловкости своего положения и несоответствия его с всеобщими ожиданиями Мессии. Не мог он, конечно, сам собою выйти из своего положения, загладить свои неправды делами любви и милосердия; но довольно с него было и того, если он хотел сделать это, довольно, если с боязливым опасением ждал Мессию. В этой-то готовности и нашел его Господь.

Уже неоднократно слышал Закхей о явлении дивного Пророка во Израиле, но, не имея сил отрешиться от обыденной жизни, он все оставался в своем городе и наконец подвигнул самую спасающую любовь Единородного приблизиться к нему. Узнав о приходе Иисуса в Иерихон, Закхей идет в Нему навстречу, подходит к толпе, окружавшей Иисуса, старается проникнуть чрез нее, но, не могши видеть Его по причине своей малорослости, забегает вперед и, истинно как дитя, несмотря на свое старейшинство, взлезает на дерево. Такое и так просто и детски выразившееся желание, очевидно, было движением не любопытства, а именно веры, ибо направлялось к тому, чтобы узнать Иисуса, сблизиться с Ним. И той искаше видети Иисуса, кто есть? – он думал, то есть, не этот ли пророк, не этот ли учитель есть Мессия. И с таким нетерпеливым желанием посмотреть на великого Чудотворца сидел на ягодичине и ожидал, пока будет Он проходить мимо него. Ищущий взыскати погибшаго Спаситель, зная готовность Закхея к принятию Его благодати и спасения, идет мимо смоковницы и, обратив к нему Свой животворный взор, проливающий свет в его душу, говорит – и воззрев Иисус, виде его и рече к нему, и проч. Какое кроткое Божественное лицо! Какие любвеобильные, говорящие прямо душе, взоры! Какая тихая, но проникающая в сердце речь! И какое притом вышеестественное знамение! Ему уже известно и имя, и дом, и все. Закхее, потщався слези, днесь бо в дому твоем подобает Ми быти.

Нельзя вполне постигнуть всего, что должно было произойти в душе Закхея от животворных слов Господа. Вспомним еще гораздо прежде бывшее подобное обстоятельство. Вера Нафанаила во Иисуса, закрываемая предрассудком: от Назарета может ли что добро быти? – раскрылась во всей силе от слов Господа, в которых выразилось такое же всеведение, именно, что Он видел Нафанаила под смоковницею и узрел готовность его вступить в число учеников Своих. И глагола ему Иисус: зане Рех ти, яко под смоковницею видех тя, веруеши, больша сих узриши (Ин. 1:50). Несомненно и здесь то обстоятельство, что желание Закхея узреть Господа и милосердое воззрение Господа на Закхея, снисхождение к нему и Божеское всеведение оправдали ожидания и надежды, с которыми мытарь шел видеть Иисуса, – не этот ли, то есть Пророк и есть Христос, а потому он с радостью принимает узнанного Мессию. И потшався слезе, и прият Его радуяся. Вот и первый духовный плод веры – радость! Так оправдалась вера.

Затем должно было разрешиться в богатом мытаре и внутреннее недовольство самим собою. Евангелист не показывает, о чем Господь беседовал и что делал в доме мытаря, не вводит нас туда Своим описанием, но говорит, и конечно, не без цели, о том впечатлении, какое произведено было на народ вступлением Иисуса под кров грешного мужа, каким считали мытаря: и видевше вси роптаху на Иисуса, глаголюще, яко ко грешну мужу вниде витати, – а вслед затем изображает полную решимость Закхея исправиться и загладить прежние преступления. Надобно согласиться, что этот народный ропот и эта решимость были в причинной между собою связи. Ропотом пробужден был голос совести грешника. Чувствуя его справедливость, мытарь не мог не обвинять себя в оскорблении и немилосердном обхождении с этим самым народом и, таким образом, в чувстве раскаяния отчасти как бы опасался, как бы Господь не внял этому ропоту и не осудил его, а потому поспешил принести умилостивительную жертву за прежние беззакония. Став же Закхей рече ко Господу: се пол-имения моего, Господи, дам нищим, и аще кого чим обидех, возвращу четверицею. То есть как бы так говорил Закхей: «Вот, Господи, народ ропщет на Тебя, что Ты благоволил войти в дом мужа грешного. Правда, я великий грешник и достоин всеобщего отвращения. Но вижу, что Ты, милосердый Сердцеведче, не на лице зришь, но прозираешь в сердца; так прости же меня и сделай достойным Твоего снисхождения, сними с меня бремя неправедного стяжания и народной укоризны и приими от меня жертву любви – благослови меня половину имения отдать нищим и обиженных вознаградить вчетверо». Замечательно здесь выражение евангелиста став же рече. Это как бы намек на некоторого рода сдержанность; то есть Закхей как бы давно уже хотел сказать Господу об этой своей решимости – раскаяние как бы с самой минуты вступления Господа в дом готово было изникнуть из уст его; решимость исправления от радости такого посещения и от живого слова Божия, изливающегося в беседе из уст Спасителя, как бы мало-помалу возрастала, крепилась и, наконец, объяла все его существо, так что он не мог больше сдерживать их, встал пред Господом и начал говорить: Се пол-имения моею. Господи, дам нищим, и аще кого чим обидех, возвращу четверицею. Замечательно здесь и то, что удостоенный милостивого призрения и снисхождения Господня Закхей не отказывается от проходимого им звания, может быть, и потому, что оно-то и привлекло к нему Господа. Далее он обещается отдать нищим только половину своего имения, а не все. Этим, конечно, он показал не привязанность к богатству, а напротив, свободное свое отношение к нему. Богатство не мешало и не мешает ему в деле спасения; половина ли имения сохранится у него или все, это для него было безразлично, лишь бы заглаждены были его неправды. И Господь одобряет сию жертву богатого мытаря. Днесь спасение дому сему бысть, говорит Господь, зане и сей сын Авраамль есть. Прииде бо Сын Человеческий взысками и спасти погибшаго. Так взыскан и спасен погибавший сын Авраама!

(Лк. 19:11–28)

Так как Иисус Христос был близко Иерусалима, то и полагали, что Он объявит Себя Царем и давно ожидаемое Царствие Божие откроется. По этому случаю Он сказал притчу: “Один человек высокого рода отправился в дальнюю страну, чтобы получить себе царство и потом возвратиться. Призвав же десять рабов своих, дал им десять мин и сказал им: «Употребляйте их в оборот до моего возвращения». Между тем граждане его ненавидели его и послали вслед за ним посольство объявить: «Мы не хотим, чтобы он царствовал над нами». Несмотря на это, он получил царство. И когда возвратился, то велел позвать к себе тех рабов, которым давал деньги, чтобы узнать, кто что приобрел. Пришел первый и сказал: «Государь! Мина твоя принесла десять мин». И сказал ему: «Хорошо, добрый слуга, за то, что ты оказался верным в малом, будь начальником над десятью городами». Пришел второй и сказал: «Государь! Мина твоя приобрела пять мин». Сказал также и ему: «И ты будь над пятью городами». Пришел еще один и сказал: «Господин! Вот мина твоя, которую я сберегал, завернув в платок. Потому что я боялся тебя, зная, что ты человек жестокий: берешь, чего не клал, и жнешь, чего не сеял». На это говорит ему: «Твоими же словами я произведу над тобою суд, злой раб! Знал ты, что я человек жестокий, беру, чего не клал, и жну, чего не сеял, – почему же ты не отдал серебра моего в оборот, чтобы я, возвратившись, мог получить его с прибылью?» И предстоящим приказал: «Возьмите от него мину и дайте тому, у кого десять мин». Ему сказали: «Государь! У него уже десять мин». На это он отвечал: «Я вам сказываю, всякому у кого есть (потому что есть усердие и способность), дано будет, а у того, у которого нет (ни усердия, ни способности), отберут и то, что у него есть. А между тем врагов моих, именно которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте перед мною!"”

У иудейского историка Иосифа Флавия есть сказание, что по смерти Ирода сын и наследник его Архелай отправлялся к императору Августу в Рим, чтобы от него получить утверждение в царском достоинстве, и что от граждан Иерусалима послано было к Августу пятьдесят человек просить, чтобы он не назначал над ними Архелая царем. Значит, Иисус Христос под видом притчи рассказал действительное событие, случившееся в Его младенчество.

Значение притчи

Господин знатного рода – это Сам Господь наш Иисус Христос; отправление Его в дальнюю страну для получения царства означает вознесение Его на небо для получения власти над всем небесным, земным и преисподним в образе человеческом (потому что как Бог Он всегда над всем имел полную власть); слуги, которым Он раздал Свои дары при отправлении в дальнюю сторону, – это все уверовавшие в Него и последовавшие Его учению; граждане, не хотевшие признать Его царем, – это прежде всего иудеи, Им учимые и наставляемые, а затем все люди, слушающие проповедь Его учения и Ему не следующие, не верующие в Него. Таким образом, смысл всей притчи будет такой. Господь наш Иисус Христос, возносясь на небо для того, как Он Сам говорит, чтобы приготовить там нам место и опять прийти и взять нас к Себе (Ин. 14:2–3), оставил нам Свое небесное учение, Свою Святую Церковь и дары Святого Духа, с тем чтобы мы употребляли их с пользою, более и более делались честными и добрыми, более и более преуспевали в исполнении тех заповедей, которые Он нам хранить заповедал. Когда Евангелие Царствия Небесного будет проповедано по всей вселенной и все люди услышат о Нем, тогда Он опять придет (Мф. 24:14), чтобы взять к Себе тех, которые поверили Его учению и сделались Его последователями. И тем из них, которые так пользовались Его учением, так употребляли установленные Им святые таинства, что год от году делались честнее и добрее, год от году преуспевали в любви к Богу и людям, Он воздаст большую награду, смотря по их усердию. Кто больше из них потрудился, тот получит большую награду; но кто сделал и не так много, и тот не будет лишен Его награды, хотя награда эта будет и меньше награды первого, потрудившегося больше. Одному, говорит, даст десять городов во владение, а другому – пять. Тому же, который не старался сделать полезного приложения для своей жизни из Его учения и Церкви, который довольствовался только тем, что получил имя христианина, а жил не лучше язычника, тому не предоставит никакой награды; мало того, отнимет у него и то благоволение и милость, которыми он пользовался до этого времени, лишит права быть и считаться в Его Царстве, а дары, данные ему, предоставит другому, умевшему ими воспользоваться. Тех же, которые вовсе не захотели слушать Его и внимать Его учению, не захотели признать в Нем Сына Божия, Он предаст казни. Таков суд будет на неверных и недобрых христиан вообще.

Творения свв. отцов

Господь в притче о десяти минах говорит: Человек добра рода иде на страну далече, прияти себе царство и возвратитися. Потом, сказав о десяти минах, которые дал десяти рабам куплю деяти, присовокупил: И граждане его ненавидяху его и послаша вслед его послы, глаголюще: не хощем сему, да царствует над нами (Лк. 19:12–14). Человек доброго рода – это не имеющий общений по роду ни с кем другим, кроме Бога, Который превыше всех. Как людьми доброго рода называем происходящих от царской крови, так истинно добра рода Тот, Кто имеет бытие сущности Отчей. И Спаситель может быть назван человеком добра рода. Ибо Господь не только по Божеству разумеемый есть добра рода, как по естеству имеющий в Себе чистоту, простоту и неподмесность; но и по человечеству, конечно, есть род от семени Давидова по плоти. Он идет на страну далече, отстоящую не столько местом, сколько состоянием дел. Ибо один и тот же Бог и близок к каждому из нас, когда добрые дела делают нас Своими Ему; и далече от нас, когда чрез приближение к погибели сами себя удаляем от Него. Сей-то добра рода человек, увидя, что в мире царствует грех, что мир подпал жестокому мучительству врага, и сжалившись над безначалием, согласился царствовать над нами. Подобает бо Ему царствовати, дóндеже положит враги Своя под ногама Своима (1Кор. 15:25). Посему, когда пришел Он в сие надземное место, на страну, далече сущую от Бога, чтобы прияти царство над язычниками, по сказанному в псалме: Проси от Мене, и дам Ти языки достояние Твое (Пс. 2:8); тогда подвластные князю века сего, не только люди, но и силы, под его начальством воюющие, не приняли царства Его. Но поскольку Он давал заповеди, назначал им дела их, повелевал не в праздности пребывать, а требовал от них дел; то послаша послы вслед Его, отрицаясь иметь Его Царем. Посему кто эти послы, как не виновники смерти Спасителя, думавшие, что крестом пресекут царствование Его над миром, говорившие Пилату: Не пиши, яко Царь Иудейский, но яко Сам рече: Царь есмь Иудейский (Ин. 19:21)? Впрочем, лукавство препятствующих хотя их осудило, однако не положило преграды домостроительству. Ибо, овладев царством и оделив рабов по достоинству делания каждого из них, повелел пригласити их, да увесть, какову куплю суть сотворили. И первому, приделавшему десять мнас, дал область над десятью градов; второму же, приобретшему пять мнас, говорит: Буди над пятию градов. А у того, который мину свою завязал в убрусе, не пуская в оборот, велел отнять ее. Когда же распорядился касательно иудеев (ибо время, говорит, нанати суд от дому Божия, 1Пет. 4:17); тогда и врагов, отрекшихся от Его Царства, приказал привести на среду и иссечь (Лк. 19:15–27).

Творения свв. отцов. Тв. Василия Великого

Что значит этот торжнический стол, на который тебе, как говорит Господь, надлежало отдать серебро (Лк. 19:23)?

Притчи не останавливают своих рассуждений на одном взятом в них образе, но пролагают уму путь к предмету рассуждения. Посему, как в обычае отдавать торжникам серебро для приращения (ибо, как узнал я в Александрии, есть люди, которые берут серебро и делают с ним это), так и приявший какую бы то ни было благодать необходимо должен передать ее имеющему в ней потребность, или сделать с нею то же, что у апостола сказано об учении: Сия предаждь верным человеком, иже довольни будут и иных научити (2Тим. 2:2). Ибо сие может быть не с одним учением только, но и со всяким делом; потому что одни имеют только к нему способность, а другие приобрели уже опытность распоряжаться сим делом.

«Мысли на каждый день года по церковным чтениям»

Притча о десяти мнасах изображает всю историю человечества до второго пришествия Христова. Господь говорит в ней о Себе, что Он идет чрез страдания, смерть и воскресение, к Отцу Небесному принять царство над человечеством, которое все есть Его родовое достояние. Оставшиеся на земле делятся на две половины: на рабов, поработивших себя Господу чрез послушание вере, и на не хотящих иметь Его Царем и работать Ему, ради неверия своего. Тем, которые приступают ко Господу верою, с готовностью работать Ему, даются дары Святого Духа в святых таинствах: это мнас, – и каждый верующий получает его на служение в кругу верующих. Когда все из рода человеческого, способные покоряться Богу, покорятся Ему – тогда Он снова придет как приявший царство. Первым делом Его будет рассудить рабов, кто что приобрел данною благодатию, а потом последует суд и над теми, которые не захотели иметь Его Царем, то есть или не веровали, или отпали от веры. Напечатлей эти истины в уме своем и не отводи от них внимания; ибо тогда будет решение, которому уже не жди перемены. Бегай неверия, но и веруй не праздно, а приноси и плоды веры. Обретши тебя верным вмале Господь и над многими тебя поставит.