Главы 13 и 17.
Толкование на 13 и 17 гл. Апокалипсиса в приложении к идолопоклонствующей Римской империи и к антихристу

Протоирей Опойченко. «Беседы к совратившимся в молоканскую и скопческую секты»

Под именем жены-любодейцы в 17 гл. разумеется не что иное, как древ­ний Рим, или Римская империя, в самый могущественнейший период ко­торой благоволил воплотиться Сын Божий ради нашего спасения и через апостолов пролил свет Своего Божественного учения на народы, сидев­шие во мраке идолопоклонства и погибели. Мы не станем пускаться в сто­ронние изыскания доказательств, ибо наше мнение в той же самой 17 гл., утверждается ангелом же, истолкователем Иоанну Божественного Видения. «И прииде един от седми ангел, – говорит Иоанн, – имущих седмь фиал, и глагола со мною, глаголя ми: прииди, да покажу ти суд любодейцы великая, седя­щия на водах многих, с нею же любодеяша цари земстии, и упишася живущий на земли от вина любодеяния ея» (Апок. 17:1–2). «И жена, юже видел еси, – объясняет ангел, – град есть великий, иже имат царство над цари земными» (Апок. 17:18); «воды, яже видел еси, идеже любодейца седит, людие и народи суть, и племена и язы́цы» (Апок. 17:15). Таков великий град, во времена Спасителевы и апостольские, и был именно Рим, покоривший и владычествовавший над многими царства­ми – Ассирийским, Мидийским, Вавилонским, Персидским, Македонским, Иудейским, Галльским и другими, из которых и образовалась обширней­шая и могущественнейшая Римская империя, заключавшая в себе, поэто­му «многия воды», то есть различные народы, племена и языки. Словом «любодеяние» пророки большею частью обозначали идолопоклонство, в под­тверждение чего приведем один из многих пророческих примеров. Так, прор.Иезекииль выставляет иудеям следующую причину их бедствий: «И блужение твое сотворися тебе, егда блудила еси во след языков» – то есть перенимала Иудея у язычников идолослужение и осквернилась в кумирах их (Иез.23:30). Ангел и открывает Иоанну суд Божий над Римской империей, идолопоклонницей великой, «седящею на водах многих», то есть повелевающею многочисленными народами, с которой разделяли нечестие ее цари, и неистово терзавшею христиан.

За сим место видений переменяется. «И веде мя в пусто место духом, – говорит Иоанн, – и видех жену седящу на звери червлене, исполненем имен хульных, иже имеяше глав седмь и рогов десять» (Апок. 17:3). В 13 гл. читаем тождественное выражение: «и стах на песце морстем, и видех из моря зверя исходяща, имуща глав седмь, и рогов десять, и нарозех его венец десять, и на главах его имена хульна» (Апок. 13:1). Зверь из моря виден был с прибрежья морского, а жена показалась в пустыне, как бы для означения, что всемирное великолепие, которое ее окружало, есть временное, ничтожное, имеющее вскоре оставить за со­бой одну пустоту. Она сидела на звере красном, или обагренном кровию невинных жертв, исполненном имен хульных. Кто же этот зверь? В этом отвратительном и вместе ужасном олицетворении представляется нам изображение одного из величайших зол, которое терзало Церковь Хрис­тову, тяготело над человечеством, – это идолопоклонство, и преимуще­ственно идолопоклонство римлян, и потому олицетворение обрисовыва­ется чертами, которые относятся прямо к Римской империи. В мнении своем мы нисколько не ошибаемся, ибо слово «зверь» употреблялось про­роками для означения великих и сильных государств. Так, в пророчестве Даниила зверями названы четыре великие государства: «Сии звери велиции четыре, – истолковал ангел Даниилу, – четыре царства возстанут на земли». (Дан.7:17). Воды рек или моря означали, как выше сказано, народов, бо­лее или менее многочисленных; посему под словами «зверя из моря исходяща» и должно разуметь государство, составившееся из многочисленных народов, и именно Римскую империю, потому что описание апокалипсическо­го зверя сходствует во многих чертах с описанием четвертого зверя в про­рочестве Даниила, под которым все объяснители пророчества понимали Римское владычество. «Зверь четвертый, – читаем у Даниила, – царство четвертое будет на земли, ...и пояст всю землю и поперет ю, и посечет» (Дан.7:23). Такое царство после трех царств: Вавилонского, Персидского и Македонского – и явилось Римское, или Римская империя, которая попрала и посекла все известнейшие в те времена государства, расширив свои владения на ог­ромнейшие пространства. Характеристические признаки зверя как у Да­ниила, так и в Апокалипсисе однообразны: зверь этот у Даниила «страшен и ужасен, и крепок излиха, зубы же его железны велии, ядый и истончавая, останки же ногами своими попираше» (Дан.7:7). В Апокалипсисе он уподобляется барсу, зверю лютому, сильному, «червлену», то есть кровожадному, «уста имущему яко уста львовы, и нозе ему, яко медведи». Таковы и были следы римлян, истоптавших и поглотивших многие царства и народы. Таковы и были сле­ды римлян, исполненных хульных имен против Церкви Христовой, попиравших ее святыню, преследовавших и с страшным изуверством тер­завших христиан.

Изображаемый зверь представлен о семи главах. Что же за главы? По объяснению ангела Иоанну, «седмь глав горы суть седмь, идеже жена седит на них» (Апок. 17:9). Рим, как известно, постепенно расширяясь, и занял седмь хол­мов, или гор, названия коих суть следующия: Капитолийская, Палатинс­кая, Квиринальская, Латеранская, Авентинская, Виминальская и Эскви­линская. А из сего еще точнее удостоверяемся, что апокалипсическое про­рочество под иносказательной формой зверя из моря именно указывало на блуждение, то есть идолопоклонство Рима, или Римской империи, про­являвшееся во всевозможных безобразных видах, изобретаемых искон­ным врагом рода человеческого змием-искусителем, который в противо­положность семи дарам Духа Святого, благодетельно изливающимся на души человеческие, имеет седмь глав, то есть седмь главнейших нечистых сил и свойств, коими сам дышит и старается вдыхать их и людям.

«Зверь... име... рогов десять и на розех его венец десять, и на главах его имена хульна» (Апок. 13:1).

Рог на языке Священного Писания означает власть, силу и высокое какое-нибудь преимущество, а вместе с тем употребляется в речи как знак надменности, высокомерия или злоупотребления силы и власти. Так, пророк Давид говорит беззаконнующим: «Не беззаконнуйте, и согрешающим не возносите рога, не воздвигайте на высоту рога вашего» (Пс.74:5–6). Венец есть царское украшение. Из сего открывается, что десять рогов, украшенных деся­тью венцами, означали, как ясно и объяснил ангел Иоанну в 17 гл., десять царей или императоров римских, которые с самого начала насаждения веры Христовой апостолами восставали один за другим и опутанные и пре­данные зверю, то есть идолопоклонству, этому отродью змия – царя тьмы, заблуждения, произвели десять ужасных преследований и мучений на хри­стиан, по слову ангелову же: «Даде ему», то есть зверю, или идолопоклонству, «змий силу свою и престол свой и область великую» (Апок. 13:2, 17:13). Такими царями или императорами римскими, по указанию истории, были следующие: 1) Нерон, свирепый враг Церкви Христовой, по повелению которого рас­пят ап. Петр и обезглавлен ап. Павел; 2) Домициан, подвергавший истяза­ниям ап. Иоанна Богослова и потом сославший его на остров Патмос, где и написан им Апокалипсис; 3) Траян, издавший повеление наказывать хри­стиан, которые отрекутся приносить жертвы идолам. При нем распят св.Симеон, епископ Иерусалимский, и отдан на съедение львам св.Игнатий, епископ Антиохийский; 4) Адриан, умерщвлявший множество христиан; 5) Септимий Север, преследовавший христиан с неукротимой жестокос­тью; 6) Максимиан, кровожадный злодей, проливший множество крови исповедников Христовых; 7) Деций, как ненавистное животное, прика­зывавший беспощадно умерщвлять всех христиан; 8) Валериан с таким же бешенством вооружался против Церкви Христовой и много пролил праведной крови; 9) Аврелиан, заботливо также издававший указы про­тив христиан, и 10) Диоклитиан, которого гонение было жесточайшее из всех и продолжительнейшее.

«И на главах зверя имена хульна».

В продолжительный, почти трехвековой, период гонений на христиан, каких только хулений не произносил идо­лопоклонствующий Римский народ на имя и учение Христово, богослуже­ние христиан, на их таинства, обряды, собрания, нравы и образ жизни! Все это было обезображено и искажено самыми нелепыми и гнусными выдумками, как видно из сочинений того времени: апологий мученика Иустина, Афинагора, Тертуллиана и других.

«И жена бе облечена в порфиру и червленицу, и позлащена златом и камением драгим и бисером, имущи чашу злату в руце своей полну мерзости и скверн любодеяния ея» (Апок. 17:4).

Рим как город, царствующий над государствами и народами, изобра­жен здесь в виде женщины, облеченной в порфиру и багряницу, одежду с глубокой древности присвоенную царям. Победители римские во время своего триумфа надевали на себя одежду, как бы царственную, испещрен­ную пурпуром и золотом, да и все вообще государственные люди и жрецы носили самую богатую одежду, блиставшую золотом и дорогими обшивка­ми. К этому способствовали те неисчислимые сокровища и драгоценнос­ти, кои беспощадно обирались римлянами с побежденных народов. Золо­тая чаша в руке женщины, наполненная мерзостями любодеяния ея, на­поминает нам, какими обворожительными приманками обставлено было идолослужение Рима. Капища воздвигаемы были с великолепием и рос­кошными украшениями; внутри их постоянно дымилось курение благо­воннейших и усладительных ароматов; идолы блистали золотом и драгоценными камнями; жрецы, пышно одетые, с цветочными венками на го­ловах, величаво и торжественно вели жертвенных животных на жертвоп­риношение, убранных также цветами, при музыке и пении. Если приба­вим к этому присутствие цезарей, сенаторов и других знаменитых рим­ских лиц, являвшихся на идольские праздники в богатейших нарядах с блистательной и многолюдною свитою, посреди бесчисленного народа, разряженного также в праздничные одежды и убранного цветами, то спра­ведливо такие торжества можно уподобить золотой чаше, соблазнитель­ной для глаз, с напитком, сладким для чувств, и отравленным мерзостью любодеяния или идолопоклонства. Римские идолослужебные праздники приманчивы были еще и тем, что сопровождались всенародными пирше­ствами, учреждаемыми в честь богов, на которых народ предавался всяко­го рода веселостям, играм и удовольствиям, тем с большим упоением, что все то одобрялось религией. На это собирались огромные суммы денег со всех римских провинций, а потому в определенное время стекалось в Рим множество народа, чтобы поесть и попить, посмотреть как искусно гла­диаторы умерщвляют друг друга. Вот женщина с золотою чашею в руке, наполненной мерзостей и скверн любодеяния ее!

«И отверзе зверь уста своя в хуление к Богу, хулите имя Его, и селение Его, и живущия на небеси» (Апок. 13:6).

Римляне, и особенно их властелины, в длинный период мучительства, показали себя ужасными нечестивцами во всеразличных родах богохуль­ства. Они злословили Божество Иисуса Христа, Его имя и учение, отзыва­ясь о Нем, как о человеке, в выражениях нелепых, нечестивых и богохуль­ных, и потому считали христиан за безбожников и нечестивцев. На каж­дого христианина смотрели они, как на виновника во всех злодеяниях, врага императоров, законов, нравов и обычаев, мятежника и злоумышленника. Из ночных собраний христиан, их постничества и изнурений зак­лючали, что они обременены тяжкими преступлениями. Смотря на бед­ность и нищету христиан, римляне обращали то в вину Богу, ими чтимому, и с хулениями и насмешками отзывались о Нем; осмеивали надежды хрис­тиан на будущую жизнь и воскресение, а чудеса Иисуса Христа приписы­вали магии, или волшебству; равно последователей Христовых и мучени­ков, производивших многочисленные знамения силы Божией и чудеса, называли волшебниками и чародеями. Готовность к страданиям и терпе­ние мучеников признавали безумием; веру христиан в распятого Иисуса почитали за гибельное суеверие, предрассудок и изуверство и потому тре­бовали предавать христиан совершенному истреблению и изгладить са­мое имя их, посягающее на уничтожение римской религии, господство­вавшей во всеразличных безобразнейших видах. Этого мало, дух такого заблуждения довел их до крайнего ослепления и сумасбродства. Римские императоры, упоенные своим могуществом и величием, стали равнять себя со своими богами, требовали, чтобы курился фимиам их бюстам и кля­лись их именем; многие из них и обоготворялись всенародно после их смерти, и даже такие, которые недостойны были носить имя человечес­кое. Так, император Антонин, желая почтить благодетеля своего Адриа­на, воздвигнул ему храм, в котором установил обряды и жертвоприноше­ния в его честь, как в честь божества. И Антонину по смерти его определе­нием римского сената также построен был храм. Марк Аврелий выпро­сил у сената божеские почести жене своей Фавстине, прославившейся меж­ду тем развратной жизнью. Септимий Север в сенате и пред народом говорил похвальное слово Коммоду, бесчестному и низкому злодею, назы­вая его богом. Некоторые из императоров присвоили себе титулы богов еще при жизни. Неистовый и зверообразный Калигула приказывал отни­мать головы у статуй богов, вывезенных из Греции, и приставлять к ним головы от своих бюстов. Он построил храм во имя свое как во имя боже­ства и назначил жрецов для принесения ему самых изысканных жертв. Домициан доходил до такого безумия, что диктовал прокураторам свои приказы так: «Господь и бог ваш повелевает следующее», и т.д. Потом ус­тановлено было, чтобы никто ни письменно, ни словесно не смел назы­вать его иначе, как только богом. Максимиан, один из жесточайших вра­гов христианства бесстыдно выдавал себя за сына бога Марса. Вот «Вави­лон великий, мати любодейцам и мерзостям земным» (Апок. 17:5).

«И дано быст зверю брань творити со святыми, и победити я: и дана бысть ему область на всяком колене людей, и на языцех и племенех» (Апок. 13:7). «И видех жену пияну кровми святых и кровми свидетелей Иисусовых и дивихся, видев ю, дивом великим» (Апок. 17:6).

Богу угодно было попустить врагу рода человеческого, испытать тер­пение последователей Христовых, подобно тому, как древле дозволено было ему устремить вражьи свои стрелы против праведного Иова. И вот по его злобным внушениям идолопоклонствующие римляне начали вести ожесточенную войну против исповедников Христовых во всех своих рим­ских провинциях, на всяком колене людей и на языцах и племенах, и кровь бесчисленных святых страдальцев полилась страшными потоками, напояя собою идолопоклонствующую землю. История и акты мученичества сви­детельствуют, что нигде не пролито столько крови, нигде не было такого ожесточения и зверства против исповедников Христовых, как в пределах владычества Рима; нигде ум человеческий не напрягался в изобретении разного рода мучений, как у римского народа. Копье, меч, стрелы почита­лись за обыкновенные орудия смерти; всесветные мучители выдумали железные когти для строгания тела; содержали собак и львов нарочно го­лодными, чтобы свирепее кидались растерзывать осужденных христиан; топили их в воде, жгли огнем в разных видах, водили по телу их раскален­ными железными полосами, сажали страдальцев на железные стулья, под которыми разводили медленный огонь, залечивая раны мучеников, что­бы потом опять их мучить. Точно, любодейная жена, или идолопоклон­ствующие римляне упивались кровью святых мучеников в продолжение трех веков. История тщательно, до мельчайших подробностей, сохрани­ла память всех происходивших в то время ужасов. Читая их повествова­ния, поражаешься ужасом и изумлением! Сам святой писатель Апокалип­сиса приведен был в великое изумление, видя в иносказательном явлении столь яростное гонение, пролитие крови и убийство святых свидетелей Христовых, замученных злочестивым Римом: "И дивихся, – говорит он, – видех ю, дивом великим».

«И чудися вся земля во след зверя, ...и поклонишася зверю, глаголюще: кто подобен зверю, и кто может ратоватися с ним? И поклонятся ему вси живущия на земли, им же не написана суть имена в книгах животных Агнца, закаленного от сложе­ния мира» (Апок. 13:3–4, 8).

Предавая с такою злобою ужасающим истязаниям христиан, идолопок­лонствующие римляне приписывали пролитие крови их мщению своих богов, и тем с большим ослеплением повергались пред их кумирами, при­знавая, что сила и могущество римское от них происходит. А потому имена мучителей и всего населения Римской империи, оставшихся в грубом не­честии, исключались из книги жизни и обрекались на вечное осуждение.

«Зверь, егоже видел еси, бе, и несть, и имать взыти от бездны, и в пагубу пойдет, и удивятся живущии на земли, имже имена не написана суть в книгу животну от сложения мира, видяще, яко зверь бе, и несть, и преста» (Апок. 17:8–9).

В приведенных словах заключается двоякий смысл: в них заключается объяснение того, что было, есть и будет в отношении к зверю. «Зверь бе». До пришествия Христова зверь, или враг человеческий, господствовал по­чти во всех концах поднебесной, обожаемый в разных видах заблуждения и олицетворяемый в идолах. Когда явился на землю Сын Божий, тогда нанесен был сокрушительный удар идолопоклонству, или владычеству не­чистого духа. Иисус Христос изгонял бесов из бесноватых, показывая тем, что враг человеческий обессилен и низложен; идолопоклонство, преодо­леваемое силою и благодатию Христовою, упадало и, наконец, упало до крайнего бессилия, и как бы уничтожено, «и несть». Но, по неисповедимому изволению Божию, настанет время пред вторым пришествием Сына Божия, когда попущено будет противнику Божию выступить из бездны для обольщения людей. Власть его будет ужасная, и тем ужаснее, что будет последнею и непродолжительною. Она кончится совершенным пораже­нием господствующего злого духа, со всеми обольщенными отступника­ми от истинной веры, и вечным низвержением в бездну.

Во втором смысле, принимая во внимание Апок. 13:3: «И видех едину от глав его, яко заколену в смерть, и язва смерти его исцеле», – мы видим в пророчестве указание на успехи благовествования апостолов, которые, обращая языч­ников к вере Христовой, наносили первоначальные смертельные удары многобожию римлян. Эти смертельные удары казались римлянам исце­ленными, когда Нерон и другие гонители христиан явно хвалились, что они истребили христиан или как бы исцелили пораженную одну голову многобожия. Пророчество не менее того указывало и на поражение голо­вы многобожия благочестивым императором Константином, который при повсеместном распространении Церкви Христовой, объявил ее господ­ствующей в своей империи. После чего император Юлиан, как злой дух, вышедший из бездны, восстановил язычество во всей убийственной его силе и тем как бы оживил пораженную голову многобожия. Римляне с во­сторгом смотрели, как Юлиан восстанавливал сокрушенных Константином идолов, не щадя сокровищ на их украшения и на идолопоклонничес­кие жертвоприношения. Но владычество его было кратковременно; он после двухлетнего царствования в сражении пронзен был стрелой и с бес­честием отошел в пагубу.

«Иже аще в пленение ведет, в пленение пойдет; аще кто оружием убиет, подоба­ет ему оружием убиену быти. Зде есть терпение и вера святых» (Апок. 13:10).

«И десять рогов яже видел еси на звери, сии любодейцу возненавидят, и запустев­шу сотворят ю, и нагу и плоть ея снедят, и сожгут ю огнем» (Апок. 17:16).

Мера долготерпения Божия, дававшая определенное время на вразум­ление язычникам, истощилась; громы небесного правосудия и отмщения начали греметь над кровожадною и идолопоклонствующею Римскою им­периею и поражать гонителей неповинных христиан сперва частно, а за­тем и всеобще. В первом случае ясно говорится, что те гонители, которые осудят неповинных христиан на заключение в темницы, на сослание в ссылку, сами получат подобное возмездие, равно как и те, которые делают кровавые приговоры умерщвлять христиан мечом, сами от меча погиб­нут. Так, действительно, вскоре после сего пророчества, свирепый импе­ратор Домициан, убийца многочисленных христианских мучеников, сам умерщвлен был в своем же дворце, а такой же кровожадный Юлиан на войне пронзен стрелою. Предсказывая погибель гонителей, тайновидец Иоанн обращается к гонимым и советует им, чтобы они в бедствиях сво­их укреплялись терпением и верою, что им готовится награда небесная, а их мучителям – праведные и достойные казни. Во втором случае предска­зывалось всеобщее падение идолопоклонствующей Римской империи от десяти варварских царств, или народов, которые, по определению Божию, имели восстать против нее, сжечь огнем, то есть войнами, и стереть с лица земли. Эти народы были: готфы, вандалы, аланы, свевы, бургунды, фран­ки, англо-саксы, гепиды, гунны и герулы. Мы не станем распространяться здесь в исторических подробностях относительно разрушения упомяну­тыми народами Римской империи, а ограничимся кратким указанием на это событие, предсказанное пророчеством.

Могущественная, непобедимая и величественная Римская империя, во­сторжествовавшая над многими сильными царствами, трепетавшими пред нею, в начале V столетия, а именно с царствования императора Гонория, с 409 года по Р.X., вдруг изменилась и в короткий срок падает под ударами кочующих соседственных народов и становится их добычею. С этого, пре­допределенного Богом, рокового времени мужество римлян исчезает, во­енное искусство теряется, и не станет более умных и храбрых полководцев; полчища варваров одно за другим, как потоки бурных вод, прорвав­шие оплоты, внезапно и почти одновременно нахлынули со всех сторон на Римскую империю. В Галлию и Испанию ворвались с севера дикие толпы разных германских народов под именем вандалов, аланов, свевов, бур­гундов и франков, беспрепятственно овладели сими обширными римски­ми областями и там поселились. С востока полчища готфов под предводи­тельством храброго вождя своего Аларика стали громить Римскую импе­рию. Мы здесь не упоминаем о других народах разных племен, которые более или менее способствовали разрушению Римского могущества, а ука­зываем только на главных, и то с той точки зрения, с которой обозреваем их движения и действия, предсказанные пророчеством. Итак, готфы, на­чав с Греции и Пелопонеса, направились в самое сердце Римской импе­рии – в Италию (408 год), всюду по пути разоряя и опустошая города и села. Достойно замечания, что готфы, разоряя города и села, нападали особенно на идольские капища, разрушая их до основания, как будто це­лью их было преимущественно ниспровержение язычества. С ужасом уви­дели жители Италии вторжение к ним диких и свирепых пришельцев и одни из них без всякого сопротивления падали под их ударами, а другие спасались бегством; сам малодушный император Гонорий готовился спа­саться на море. Впрочем, на сей раз Аларик был отражен Стиликоном, министром Гонория, единственным только оставшимся военачальником римским. Но не надолго успокоилась Италия. По следам Аларика, удалив­шегося в Иллирию, более 200 тысяч готфов с вождем их Радагайсом вош­ли в Италию, предавая на пути своем все огню и мечу. Упоминаем об этом обстоятельстве потому, что оно подало повод еще высказаться закорене­лому язычеству римлян. Когда Радагайс приближался к Риму, то римляне идолопоклонники вместо того, чтобы одуматься, прочувствовать гнев Бога, карающего их за пролитие христианской крови, изъявили безумную радость. Они мечтали, что боги их прислали им избавителя, который вос­становит идольские их капища и идолослужение, и стали с большим неис­товством хулить имя Иисуса Христа и Его святую Церковь. Но они ошиб­лись. Радагайс менее щадил язычников, чем христиан, хотя и сам был языч­ник. Вот пятый ангел, изливающий чашу гнева Божия на престол зверя, от которой помрачилось его царство. Поклонники зверя бедствовали, страдали «и хулиша Бога небесного от болезни и от язв своих, и не покаяшася от дел своих» (Апок. 16:10–11). Вслед за тем Аларик с новыми полчищами вторично дви­нулся на Италию, осадил Рим (410 год), овладел им и отдал на разграбле­ние своему войску. Убийства, грабежи, пожары и пытки представляли ужас­ную картину; не было пощады ни полу, ни возрасту, улицы наполнились трупами; кровь лилась ручьями; хищные воины проникали в самые потай­ные места, отыскивая сокровища. Много пожжено великолепных зданий и разрушено памятников многобожия, но замечательно, что Аларик, сам едва не язычник, позволяя своим воинам разрушать идольские капища и идолов, строго запретил касаться гробниц мучеников и церквей христианских. Поражение римлян тем однако не кончилось. Спустя 45 лет в Ита­лию вторгся вандальский царь Гензерик (455 год), и ужасы, не сравнимые с прежними, повторились в Риме. Все, что уцелело от готфов, разруша­лось и обезображивалось вандалами; дети, старики, женщины умерщвля­лись как бы для потехи, а молодые люди отводились в рабство, и город обратился в пустыню и в огромное кладбище. Но последний час еще не наступил. Через 21 год после сего, в 476 году, Одоакр, полководец римс­ких наемных войск, состоявших исключительно из германских племен, видя, что Римская империя совершенно обессилена и падает, убедил свою армию воспользоваться сим обстоятельством и из наемников сделаться хозяевами. Армия приняла предложение Одоакра, двинулась под его предводительством в Италию, без особенного труда овладела ею, и Одоакр про­возглашен был королем ее. Вскоре после смерти Одоакра Италия оконча­тельно распалась, и из нее образовалось несколько мелких государств. Так, предсказанием ангела пал великий царственный град Рим, по своему идо­лопоклонству и идольским мерзостям уподобленный древнему развращен­ному Вавилону и его именем названый: «И паде, паде Вавилон, град великий... яко от вина ярости любодеяния своего напои вся языки, и царии земстии с нею любы деяша, и купцы земстии от богатства сластей его разбогатеша» (Апок. 18:1–3).

«И видех иного зверя восходящаго от земли, и имеяше рога два, подобна агнчим, и глаголаше яко змий» (Апок. 13:11).

Тайновидец Иоанн, описывая бедствие Церкви Христовой от идоло­поклонствующей Римской империи, переносится духом к последним вре­менам мира и указывает на подобные же ужасы, имеющие произойти пред вторым пришествием Иисуса Христа. И тогда явится антихрист, имеющий родиться в среде людей развращенных, о двух рогах, что означает две от­личительные характеристические черты его свойства. С виду от будет выражать высокость сана и власть, как бы царственную, прикрытую кро­тостью и невинностью, а действия его будут полны коварства и лести для уловления в свои сети последователей Христовых, – это, по слову Спаси­теля, кровожадность волка, прикрывающегося овечьей кожей (Мф.7:15).

«И власть перваго зверя всю творяше пред ним. И творяше землю и вся живущая на ней поклонитися первому зверю, ему же исцелена бысть язва смертная» (Апок. 13:12). Антихрист примет силу свою и власть от змия – исконного противника Божия и врага человеческого, и под его влиянием дерзнет богохульствовать против Господа Иисуса Христа, Его учения и святыни, распространять гибельные мнения и верования, станет преследовать, угнетать и умерщвлять верных сынов Церкви Христовой, и все такие действия сатанинские будет выдавать за Божеские и требовать себе поклонения, как Богу.

«И сотвори чудеса велика, да и огнь сотворит сходити с небесе на землю пред человека. И льстит живущия на земли, ради знамений, яже дана быша ему пред зверем творити: глаголя живущим на земли, сотворити образ зверю, иже имать язву оружную, и жив бысть» (Апок. 13:13–14).

Для успешного обольщения и привлечения к себе людей антихрист в числе разных средств будет иметь возможность творить чудеса, но чудеса не истинные, не Божией силой и могуществом творимые, а, по слову ап. Павла, искусственные, ложные, являемые силою нечистых духов, по­добные тем, какие в древности, подражая Моисею, мудрецы египетские делали перед фараоном, а во времена апостольские – Симон волхв. Не­что вроде чудес и в наше время случается видеть – это именно проделки хитрости и обмана так называемых фокусников (2Фес.2:9; Исх.7:11–12). К этому он присоединит новое поклонение изображению зверя или злобного духа.

«И дано бысть ему дати дух образу зверину, да проглаголет икона зверина, и сотворит, да иже аще не поклонятся образу звериному, убиени будут» (Апок. 13:15).

Римляне более, нежели другой какой народ, пристрастны были к раз­ным родам прорицаний, и потому при важнейших каких-либо предприя­тиях своих они прибегали к капищам для вопрошения чтимых ими идолов о будущности. Нечистые духи, обитавшие в идолах, вдохновляя жре­цов, устами их вещали благоприятный или неудачный исход предприя­тий. Дабы же придать тому веру, силу и значение, жрецы усаживались при идолах в самых скрытых местах, недоступных постороннему глазу, и пото­му неудивительно, что преданный идолопоклонству римский народ слепо верил, что в идолах, или изображениях богов, присутствует самое боже­ство. Император Диоклитиан, замыслив истребление христиан, послал узнать, что на это скажут боги, и получил удовлетворительный ответ. Не есть ли это, по выражению тайновидца Иоанна, прорицания идолов или икон, то есть изображений звериных? А что точно, идольские предсказа­ния происходили от нечистых духов, то мы знаем из многих актов мучеников, которые, будучи приводимы иногда в капища богов, нередко од­ним именем Иисуса Христа заставляли прорицалища умолкать, а иногда принуждали ложных богов сознаваться, что они – нечистые духи. Священ­ное Писание свидетельствует во многих местах, что нечистые духи гово­рили через прорицателей, что видно, например, из 2Цар.22:19–22. Спа­ситель многих нечистых духов изгонял из людей, так же ап. Павел изгнал прорицательного духа из одной женщины (Деян.16:16–19). Несмотря на неоднократные такие случаи, римляне не разочаровывались в своих идо­лах, а, приписывая все такие чудеса христиан их чародейству, бесчеловеч­но умерщвляли всех, которые отрекались поклонятся идольским извая­ниям или образу звериному. Подобные же прорицания духа тьмы к числу прочих губительных мер для поклонников Христовых присоединит и ан­тихрист в появление свое перед кончиною мира.

«И сотворит вся малыя и великия, богатыя и убогия, свободныя и работныя, да даст им начертание на десной руце их или на челе их, да никто же возможет ни купити, ни продати, токмо кто имать начертание, или имя зверя, или число имене его» (Апок. 13:16–17).

Римляне – гонители Церкви Христовой для отличения своих собрать­ев-идолопоклонников от христиан прибегали к следующим хитростным средствам: кто принесет жертвы богам, клянется их именами, или име­нем цезаря или кто свободно и охотно произнесет хулу на имя Христово, тот их единомышленник и сослуживец, а кто не показывал тех знаков, тот очевидно был христианин. В ужасное то время для розыска и дознания христиан принуждали всех и каждого приносить жертвы идолам не только в капищах, но и в судебных местах, где поставлялись жертвенники, на которых просители обязывались наперед приносить жертвы, а потом уже изъявлять свои просьбы. Поэтому доступ христиан к судьям был невозмо­жен, ибо не принести идольской жертвы значило обнаружить свою веру и не только лишиться успехов в своем деле, но идти прямо на мучение и смерть. В царствование Юлиана христианство стеснено было до невооб­разимой степени. Хотя кровь и не лилась явно и гласно, но для искорене­ния христианства приняты были меры не менее убийственные. Христиа­не исключены были из всяких гражданских и военных должностей и чи­нов, храмы их были разрушаемы, книги сожигаемы, священнослужители разогнаны, и христианам воспрещалось учиться грамоте. А чтобы стес­нить их в продаже и покупке, то везде на площадях и рынках расставляе­мы были идолы и другие знаки идолопоклонства и все товары окропля­лись идоложертвенной водой; даже в колодцы и ручьи бросались куски мяса животных, заколотых в жертву идолам. В царствование благочести­вого Константина военные знамена украшались крестом Христовым. На­против, Юлиан приказал на знаменах изобразить себя, окруженного Юпи­тером, Марсом и Меркурием. Такому знамени все воины при получении наград должны были курить фимиам и поклоняться. И это делалось для уловления воинов из христиан. В противоположность закону Христову и антихрист, враг имени Христова, вздумает налагать знак сатанин на челе или правой руке каждого поклонника зверя для того, чтобы удобнее под­вергать последователей Христовых всем лишениям и бедствиям, а одни только нечестивцы могли бы свободно пользоваться всеми удобствами и выгодами жизни.

Хотя тайновидец заключает 13 гл. словами: «Зде мудрость есть: иже имать ум, да почтет число зверино: число бо человеческо есть, и число его шестьсот шестьдесят шесть» (Апок. 13:18), – но не только для нашего слабейшего ума это число звериное остается необъяснимым, а оно и при всех утонченнейших изыск­ниях и усилиях просвещеннейших мужей оставалось пророческой тайною.

По словам св. Иоанна, таинственное число может и должно быть постиг­нуто, только не преподала ли премудрость Божия сим способом узнать пред кончиною мира появление сына погибельного – антихриста по имени, подходящим под число звериное?

П.Орлов. «Православн.обозр.», май 1889 г.

Некоторые намеки на антихриста, и притом личного, можно находить в Апокалипсисе св. Иоанна Богослова. Эти намеки настолько таинственны и прикровенны, что составленное на основании их только учение об ан­тихристе может легко страдать сильными погрешностями; во всяком слу­чае такое учение не может иметь характера положительности и несом­ненности: оно не может быть гарантировано от чисто субъективного и произвольного понимания дела. И в Православной Церкви всегда суще­ствовало и существует убеждение, что на основании прикровенных апо­калипсических сказаний можно составлять только частное мнение, а ни­как не положительное учение о чем-либо. Поэтому в наших системах догматического богословия апокалипсические сказания никогда не служат доказательством личности антихриста. Так действительно и должно быть: для человеческого ограниченного разума очень трудно проникнуть в со­кровенные тайны Апокалипсиса. Этой трудностью понимания Апокалип­сиса объясняется и то, что на основании апокалипсических мест, состав­лено очень много разнообразных мнений об антихристе. Таких мнений де-Ветте и Эбрард насчитывают до семидесяти пяти. Ввиду таких трудно­стей понимания апокалипсических мест, относящихся к нашему предме­ту, они не могут служить для нас оружием против направляемых на эти места возражений со стороны протестантов. Поэтому, не вдаваясь в поле­мику с противниками нашего мнения об антихристе, мы ограничимся толь­ко кратким объяснением, основанном на толковании отцов и учителей Церкви, относящихся к нашему предмету мест Апокалипсиса. Эти места суть Апок. 13:1–12, 17:8–14, 19:2.

Тайнозритель Иоанн видит «выходящаго из моря зверя с семью головами и десятью рогами... на головах его имена богохульные... и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть... и даны были ему уста, говорящие гордо и богохуль­но... И отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы хулить имя Его, и жилище Его и живущих на небе» (Апок. 13:1–2, 5–6). Это видение было разъяснено Иоанну ангелом. «Зверь, которого ты видел, – сказал ему ангел, – был, и нет его, и выйдет из бездны и пойдет в погибель... Седмь голов суть седмь гор, на которых сидит жена... И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, из числа седми (царей), и пойдет в погибель» (Апок. 17:8–9, 11). Эти приведенные слова относили к антихристу некоторые отцы и учители Церкви. Так, Ириней, изображая будущее от­ступничество при антихристе, говорит: «Когда антихрист придет, то по своему желанию восстановит в себе самом богоотступничество… Прише­ствие его, – продолжает этот Отец Церкви, – Иоанн в Откровении так изобразил: и зверь, которого я видел, был подобен барсу и т.д. (приводятся слова 13 гл. Апокалипсиса). В другом месте Ириней, приводя слова тайноз­рителя о победителе десяти царей (Апок. 17:12–14), говорит: «Итак, очевидно, что имеющий прийти (по связи речи разумеется антихрист) трех из них (десяти царей) умертвит, а остальных подчинит своей власти, и он будет восьмым между ними; и они опустошат Вавилон и сожгут его огнем и пре­дадут свое царство зверю и будут гнать Церковь, а потом будут сокрушены пришествием Господа нашего». Св.Ефрем Сирин, изображая, как он выра­жается, «бесстыдство змия, который, как тать, придет в свое время с наме­рением украсть, закласть и погубить избранное стадо истинного пастыря», приводит те черты, которыми изображается апокалипсический зверь. Пользуясь этими отеческими свидетельствами, мы можем сделать несколь­ко следующих заметок по поводу видения Иоанна Богослова.

В Откровении Иоанна говорится о трех различных зверях: о звере из моря (Апок. 13и след.), о звере из земли (Апок. 13и след.) и о звере из бездны (Апок. 11:7, 17:8 и след.). Если мы сравним Апок. 17:3, 8 и Апок.13:1–2, то сходство в описании (как здесь, так и там зверю приписываются «имена богохульные», семь голов и десять рогов) и явное отношение одной главы к другой (ангел в 17говорит тайнозрителю: «Зверь, которого ты видел, был, и нет его») заставляют считать зверя из моря и зверя из бездны за одного зверя. О «звере из моря» говорится: «Вот я увидел выходящаго из моря зверя с семью головами и десятью рогами... Он был подобен барсу, ноги у него, как у... льва, и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть» (Апок. 13:1–2). Это видение, само собою, напоминает видение Даниила о четырех животных, выходящих из моря (Дан.7). Если там под этим образом изображаются четыре мировые Царства, которые будут существовать на земле (Дан.7:17), то по сходству видений можно допустить, что в видении Иоанна под образом одного зве­ря из моря изображается вообще мирская, враждебно настроенная про­тив Бога и Его Царства сила. Теперь спрашивается, что же означают голо­вы этого зверя. Ответом на этот вопрос служит Апок.17:9–10: «Седмь голов суть седмь гор, на которых жена, и седмь царей». Таким образом, головы означают носителей мирской власти, враждебно настроенных против Бога. Таким представителем мирского могущества будет и зверь, который был и которого нет, то есть зверь из бездны. «Всякое мирское могущество, – говорит Ринк, – воплощается в одном царе и главе: так, Навуходоносор есть воплощение Вавилонского царства (Дан.2:32); Александр Македонский – греческого царства. Уже из этого ясно, что и восьмой царь, или зверь из бездны, будет личным представителем последнего противохристианс­кого царства».

Апокалипсический зверь из бездны, называемый восьмым, несмотря на свое близкое отношение к четырехсоставному зверю из моря, в то же вре­мя имеет некоторое отличие от него. Выйдя из среды семи голов (или ца­рей), зверя из моря (Апок. 17:10–11), он в то же время будет зверем из бездны, то есть будет иметь связь с царством тьмы, с тайниками демонических сил па­губы (Апок. 17:8, 9:11, 11:7). Будучи последним представителем мирского антихри­стианского царства, он в то же время будет зависеть от диавола, и в нем боговраждебность его – 17(знак кровожадности). Все эти черты, припи­сываемые тайнозрителем зверю из бездны, не напоминают ли нам челове­ка греха, который представляется ап.Павлом главою отступления и о котором говорится, что «пришествие его по действию сатаны» (2Фес.2:9)? Заметим при этом, что оба апостола, Павел и Иоанн, говорят о поражении (απώλεια) антихриста совершенно согласно между собою. Как по предсказанию апос­тола Павла, торжество антихриста будет коротко и суд постигнет его скоро (2Фес.2–3, 8), так и св. Иоанн, едва только сказал о новом появлении зве­ря, как прибавляет уже, что он «пойдет в погибель» (Апок. 17:8, 11). Такое сходство между человеком греха и зверем из бездны приводит нас к той мысли, что последний есть также отдельный индивидуум. Далее, к тому же выводу мож­но прийти, если взять во внимание отношение рассматриваемого нами ви­дения Иоанна к видению прор.Даниила о малом роге (Дан.7:8) и о наглом и коварном царе (Дан.8:23). Если там под образом малого рога изображает­ся антихрист, а под образом коварного царя – Антиох Епифан, историчес­кая личность, то здесь изображаемый под образом зверя из бездны анти­христ, по аналогии, так же должен быть личностью. «Фигура Антиоха Епифана, – замечает Ауберлен, – без сомнения, предносилась в мысли Иоанна каждый раз, как он слышал об антихристе, подобно тому, как она пред­носилась в мысли ап. Павла, когда он писал второе послание к Солунянам. Вот в этом-то смысле и сказано: «Зверь был, нет его и явится». Вообще, восьмый царь есть одна и та же личность с малым рогом, или с наглым и коварным царем у Даниила (Дан.7:8, 8:23). Одаренный полной властью дракона, вос­пламененный своим бешенством против Бога, он будет последним и страш­ным противником святых перед наступлением славного Царства Христо­ва. Итак, если признавать зверя из бездны за антихриста, а признавать его побуждают, как мы видели, свидетельства некоторых отцов и учителей Цер­кви и контекст речи, то необходимо допустить также, что он есть отдель­ный человек, конкрет, индивидуум, отдельная личность, и именно одарен­ная большою силою и властью, которая соединит в себе все свойства мирского боговраждебного могущества, существовавшие прежде нее. Это, так сказать, заключительное пророчество св. Иоанна, несмотря на свою та­инственность, приводит нас к тому заключению, что он есть личность.

К какой области будет принадлежать антихрист, к религиозной или по­литической, вот вопрос, прежде всего возникающий у нас при рассмотре­нии свойств и деятельности антихриста. Решение этого вопроса потому особенно необходимо, что существуют разногласия касательно этого пун­кта. Так, защитники коллективного понимания антихриста почти все ви­дят в нем исключительно религиозную силу. Действительно, если иметь в виду только известное место из послания ап. Павла к Солунянам, то, пожалуй, можно признать в антихристе только религиозного деятеля. Апостол называет его человеком греха, беззаконником, сыном погибели, против­ником Христу, изображает его как волхва, одним словом, изображает его такими чертами, по которым должно отнести антихриста к религиозной сфере. Но если взять во внимание пророчество Даниила и видение тай­нозрителя Иоанна, то считать антихриста только религиозным деятелем будет ошибочно. Связь же между этими пророчествами, как мы уже нашли, несомненна. Обращаясь к видению прор.Даниила (Дан.7), мы видим, что описанные там звери означают четыре мирских царства, которые вос­станут от земли, как это объяснено у самого же Даниила (Дан.7:17), и как можно выводить из сопоставления четырех зверей пророком со сном На­вуходоносора об одном огромном четырехсоставном теле (Дан.2:31–44). Но прор.Даниил особенно останавливается на изображении четвертого зверя, страшного и притом ненасытимого, жадного. Виденный зверь пред­ставился пророку с десятью рогами, среди которых вскоре появился еще рог малый, но сильный, потому что с возникновением его тотчас исчезли три рога из числа десяти, явившихся прежде него. При таком видении про­року открыто было, что под рогом малым, явившимся на главе зверя, сим­волически изображен некоторый царь, который по своем явлении низло­жит десять царей, обозначенных 10 рогами, и оснует такое царство, «иже превзойдет все царства и пояст всю землю и покорит ю и посечет» (Дан.7:7–8, 22–24). Конечно, это видение пророка, как мы уже имели случай заметить, ближайшим образом относится к сирийскому царю Антиоху Епифану. Но мы знаем, что Антиох Епифан считается прообразом антихриста. Если же так, то мы смело можем утверждать, что прототип этого царя – антихрист так же будет мирским повелителем. «По образу Антиоха Епифана мы, – справедливо замечает Ринк, – необходимо должны ожидать личного анти­христа, который будет мирским повелителем».

В Апокалипсисе св. Иоанна Богослова четыре мировые монархии, изоб­раженные прор.Даниилом под образом четырех зверей, объединяются и представляются под образом одного четырехсоставного зверя, выходяще­го из моря (Апок. 8и след.). «Апокалипсический зверь, – говорит Ауберлен, – представляет собой земные царства в их совокупности, тогда как Даниил видел их порознь. Он изображает собою земные царства не в отдельнос­ти их друг от друга и не в том или другом периоде их развития, но как одно и то же царство мира, враждебное Царству Божию». Обращаясь к частно­стям в изображении апокалипсического зверя, мы замечаем в нем семь голов, на которых имена богохульные, и десять рогов, украшенных деся­тью диадемами. Что означают эти рога и головы? По свидетельству само­го же Апокалипсиса (Апок. 17:9–12), как головы, так и рога суть ложные цари и незаконно захваченные ими царства. Зверь же, или антихрист, есть восьмой из числа семи царей, и пойдет в погибель. Таким образом, если верно мнение, что под зверем из моря, который называется восьмым ца­рем, нужно разуметь антихриста, то безошибочно будет считать последне­го, если не царем в полном значении этого слова, то во всяком случае мир­ским владетелем. Не только название этого зверя царем, но и самое дей­ствие, приписываемое ему, не дает права сомневаться в этом. Право зап­рета купли и продажи всякому не имеющему начертания зверя (Апок. 17:17), даже право убивать не поклоняющихся зверю или образу его (Апок. 17:15), может ли принадлежать человеку, не занимающему высшего правительственного поста, хотя бы обаятельно действующему на умы и сердца народа? Все это заставляет видеть в антихристе прежде всего политического деятеля, име­ющего право издавать законы и различные постановления. Эта наша мысль не стоит одиноко, но имеет в пользу свою сильное подтверждение в лице таких авторитетных мужей, как отцы и учители древней Церкви. Св.Ири­ней, объясняя известное нам место из Апокалипсиса (Апок. 17:12–14), замеча­ет: «Очевидно, что оный (антихрист), имеющий прийти (при кончине мира), трех из них (десяти царей) умертвит, а остальных подчинит своей власти, и он будет восьмой между ними… и они будут гнать Церковь, а по­том будут сокрушены пришествием Господа нашего». Св.Кирилл Иеруса­лимский говорит: «Придет предсказанный антихрист тогда, когда окон­чатся времена Римского царства и приблизится скончание мира. Восста­нут все десять царей и в различных, может быть, местах, но в одно и то же время царствовать будут. После них одиннадцатый восстанет антихрист и восхитит власть над Римским царством посредством злого волшебного ис­кусства. Трех из них, которые воцарятся прежде него, он низвергнет, семь остальных имея в своей власти». Хотя этот отец и допускает неточность, называя одиннадцать, между тем как он считается в Апокалипсисе восьмым царем, однако, несомненно то, что он считает его царем, что и важно для нас в данном случае. Св.Ефрем Сирин, изображая хитрость и месть анти­христа, прямо называет его царем. «Когда, – говорит он, – многие сосло­вия увидят добродетели и силы отступника, все возымеют одну мысль и провозгласят его царем. И скоро утвердится царство его, и в гневе поразит он трех великих царей. Потом вознесется сердцем и изрыгнет горечь свою этот змей, смятет вселенную, подвигнет концы ея, всех притеснит…» Изображаемая здесь деятельность антихриста относится не к религиоз­ной или духовной сфере, но ко внешней или политической.

Признавая в антихристе политического деятеля, мы вовсе не устраня­ем и религиозную его деятельность; напротив того, мы должны сознать­ся, что антихрист будет не столько политическим деятелем, сколько ре­лигиозным. Его политическая сфера будет служить для него лучшею и удоб­ною почвой для проведения его духовных целей и для выполнения его сатанинских планов.

Н.Виноградов. «О конечных судьбах мира и человека»; Сходство четырехсоставного апокалипсического зверя с видением прор.Дании­ла (Дан.гл.7). Зверь из моря и зверь из бездны, или антихристианство и антихрист (Апок. 13:1–2, 17:8, 11).

Что касается сходства четырехсоставного апокалипсического зверя с предметом пророческого видения у Даниила в 7 гл. его пророчеств, то его нельзя приметить даже с первого взгляда. Даниил, по изображению означенной главы его пророчеств, в видении созерцает четырех зверей: первый подобен льву, а крылья у него орлиные; второй похож на медведя с тремя долгими клыками между своими зубами; третий как барс с четырьмя головами и с четырьмя на спине крыльями, подобно птице; четвертый, не схожий ни с каким известным зверем, страшен и ужасен, а также весьма силен: большие железные зубы во рту у него и десять рогов на голове его (Дан.7:1–7). Зверь из моря апокалипсический есть, так сказать, совокупность тех четырех зверей прор.Даниила. От барса он имеет тело, от медведя ноги, от льва пасть, от четвертого страшного зверя Даниилова десять рогов, которые, как разветвления, представляют развитие земной, мирской власти и силы, олицетворяемой, соответственно восточному символическому образу мыслей, в звере ветхозаветного прор.Даниила и звере новозаветного прор.Иоанна.

Четыре зверя, как видно из объяснения самого же прор.Даниила (Дан.7:17) и как можно выводить из сопоставления видения этих зверей проро­ком со сном Навуходоносора об одном огромном четырехсоставном теле (Дан.2), означают четыре царства: Вавилонское, Мидоперсидское, Греческое и Римское с славяно-германскими разветвлениями. Указания на эти же земные царства, поскольку они заявят свое противление Христу и Богу, следует усматривать и в четырехсоставном звере апокалипсическом, только с тем различием, что у прор.Даниила под четырьмя царствами уже ясно разумеются, согласно принятому издавна церковному толкованию, четыре различные мировые монархии; в четырехсоставном же звере тайнозрителя Иоанна видится мировая, человеческая сила не в ее раздельно­сти, но в ее совокупности, вообще с той стороны, с какой она явит себя враждебною Богу и богоустановленным учреждениям, а потому необхо­димо поведет к воплощению себя в решительном богопротивнике – анти­христе. Основная мысль или идея, которую тайнозритель выражает един­ством четырехсоставного зверя – та, что различные всемирные монар­хии, как скоро в них заметно дает себя чувствовать гнет недостойных пред­ставителей, суть только проявления одного и того же противобожествен­ного принципа. Намекая на единство этого принципа, св. Иоанн Богослов тесным составом частей зверя из моря и их взаимным отношением характеризует свойства исключительно мирской, земной силы. «Барс, – гово­рит Мейер, – напоминает лукавство и неверность, смелость и свирепость; твердые лапы медведя указывают на хладнокровие и осторожность, упор­ство и бесстыдство; пасть льва говорит о высокомерии и алчном власто­любии, а все в совокупности свидетельствует о коварстве и жестокости. Без сомнения, во всей полноте своей, этот образ может принадлежать толь­ко личному антихристу, но что из этого образа принадлежит древней или новой политике, это мы знаем из истории. Впрочем, всякий символ, на­пример, символ льва, может иметь и обратную сторону, и история пред­ставляет нам немало народных или национальных правителей с больши­ми нравственными достоинствами».

Останавливая главным образом внимание на свойствах мирской, зем­ной силы, тайнозритель Богослов как бы вскользь и сокращенно указы­вает на различных носителей и выразителей этой силы. Он говорит о семи головах и десяти рогах аллегорического зверя. Семь этих голов оз­начают семь различных главных государств в мире, достигнувших уже такой степени земного могущества, что о них впоследствии тайнозри­тель говорит (Апок. 17:9) как о семи рогах. Пяти из этих государств уже не ста­ло, по изъяснению самого Апокалипсиса, это именно Ассирии (Санхе­риб), Вавилона (Навуходоносор), Мидо-Персии (Кир), Македоно-Греции (Александр Македонский) и Сирии (Антиох Епифан). Остается видоизмененный Рим с германо-славянскими разветвлениями. Последние вос­пользовались наследием от древнего Рима, некоторое время сами про­являли мировую силу зверя, гнали Церковь Божию и вели войну с Агнцем, то есть со Христом. Но потом Агнец победил их; они сделались христиа­нами, и на месте языческих государств утвердилась система христианс­ких государств. Это и значит, что голова зверя была смертельно ранена. Впрочем, седмеричное число голов апокалипсического зверя может иметь и таинственное священное значение. У апокалипсического зверя из моря семь голов такие же и столько, как и у дракона или сатаны (Апок. 12:3), действующего позади из моря. Так как, по мировоззрению Иоанна Бого­слова, «весь мир лежит во зле» (έν πονηρω) (1Ин.5:19), во злом или лука­вом, то есть диаволе, насколько он, мир, противополагается или удаля­ется от Бога, то понятно, что и позади представителей грубой мирской власти может действовать и действует дух злобы. Но этот дух как дух, хотя и мрачный, старается отобразить седмеричное число духов Божи­их в седмеричном числе голов аллегорического апокалипсического зве­ря из моря. Только злой дух при этом как отец лжи, является не совсем себе верным и последовательным. Пытаясь отобразить седмеричное чис­ло духов Божиих (Апок. 1:4, 4:5, 5:6), сатана семи головам аллегорического зве­ря дает уста, говорящие гордо и богохульно (на головах зверя имена хуль­на), и впоследствии седмеричное число переменяет на десятиричное, желая оспорить власть у Агнца, имеющего семь рогов (полнота силы). Десять рогов зверя из моря означают также представителей царской власти. Это видно, во-первых, из того, что рога рисуемого у Апокалипти­ка зверя имеют на себе десять венцов, или диадем, – символ царственно­го достоинства, а во-вторых, из прямого свидетельства Апокалипсиса, признающего в десяти рогах десять царей, которые еще не получили царской власти, но примут ее со зверем, как цари, на один час. Замечатель­ный упадок царского авторитета, сопровождающийся губительным дей­ствием попрания и разорения предмета своего владычества – вот черты десяти будущих царей Апокалипсиса, которые, несмотря на то, что бу­дут иметь едину волю и одни мысли, передадут силу свою и власть зве­рю, который в Апокалипсисе называется осьмым по отношению к тем семи царям, представителям власти семи могущественных царств в мире, о которых была речь выше.

Зверь апокалипсический, именуемый осьмым и означающий, собствен­но, злейшего врага Бога и богохранимого социального порядка, имеет близкое отношение к четырехсоставному зверю апокалипсическому: сре­ди условий и обстоятельств, олицетворяемых этим аллегорическим зве­рем, он возникнет и разовьется. Вот поэтому-то и Апокалипсис в конце речи о звере из моря говорит словами, имеющими отношение собствен­но к антихристу – последнему противнику Христа (Апок. 13:5)  (обозначение времени деятельности антихриста). Тем не менее зверя, именуемого восьмым, нужно отличать от зверя из моря. Этот зверь не из моря, но из бездны, имеет непосредственную связь с бездною, то есть тайниками де­монических сил пагубы (Апок. 17:8, 11:7, 9:11). Он зверь багряный (Апок. 17:3), в знак расположенности его к крови, преследованиям и козням; имена богопро­тивные, украшавшие головы зверя четырехсоставного и знаменующие их нечестие, покрывают все тело зверя багряного в знак того, что боговраждебность проникает его всецело и проявится в нем вполне. Он выйдет из среды семи голов (или царей) зверя из моря; это значит, воплотит в себе все то, что в течение долгих веков накоплялось греховного, злого, бого­враждебного в жизни неверующего и греховного мира, находящегося в постоянном смятении.

При полном развитии антихристианского, противозаконного бытия или сущности земная среда антихриста сближается с его подземного сре­дою происхождения – адом, пагубой. При тесной связи с пагубною силою самого сатаны и при своих отличительных характеристических призна­ках осьмой зверь в Апокалипсисе у Иоанна Богослова не есть все-таки воп­лощение самого диавола-сатаны, а личность особая, единичная – предста­витель антихристианской идеи. Необходимость выразителя или воплотителя этой идеи ясно и живо сознает немецкий богослов Ланге, когда говорит: «Всякая господствующая идея настолько воплощается наконец в одной или в нескольких личностях, что они становятся представителями ее. Поэтому если бы даже Библия ничего не говорила об антихристе как о лице, то самый дух последних времен потребовал бы, чтобы явился нако­нец некто антихрист, который двинет восстание на Бога к последним пре­делам его». Имея, таким образом, свой «raison d'etre», зверь, таинственно называемый осьмым и означающий у тайнозрителя никого другого, как антихриста, в конечной своей судьбе, по словам Апокалипсиса, также от­личен от диавола-сатаны (Апок. 20:10). Подобным образом и ветхозаветный прообраз антихриста Антиох Епифан был единственной личностью, на которую символически указывает, по свидетельству древнецерковного предания, небольшой рог, развившийся мало-помалу среди десяти рогов четвертого зверя Даниилова, пред которым три из этих десяти исторг­лись (Дан.7:8). По всей вероятности новозаветный пророк с мыслью об этом ветхозаветном богопротивнике сказал относительно еще имеющего явиться новозаветного богопротивника: «Зверь был, и нет его, и явится» (Апок. 17:8).

По среде, из которой выйдет антихрист, а также и по другим ярким чертам, в которых изображается осьмой зверь из бездны, то есть анти­христ, в Апокалипсисе, следует видеть в нем силу политическую, мировую и богохульную. За то же говорит и сходство будущего противника Христо­ва с Антиохом Епифаном, рьяным противником Бога и Его закона в вет­хозаветное время. Силу политическую в звере из бездны замечали многие отцы и учители Церкви, изъяснявшие апокалипсические пророчества. Св.Ириней (II век), епископ Лионский, ближайший ученик св.Поликар­па, слушавший наставления непосредственно из уст самого апостола и еван­гелиста Иоанна, сближая символическое значение голов и рогов апокалипсического зверя из моря, говорит: «Очевидно, что оный имеющий прийти (при кончине мира) трех из них (десяти царей) умертвит, остальные же покорятся ему, и сам он сделается осьмым: вместе нападут они на Церковь». Св.Кирилл Иерусалимский, писатель IV века, свидетельствует об антихристе: «Человек богохульник и законопреступник, который по­лучит царство не от предков, но похитит власть посредством волхования».

Зверь из земли и предтеча антихриста (Апок. 13:11–18).

Всякая сила полити­ческая, кроме средств внешних – орудий огня и меча, – располагает и внут­ренними средствами просвещения и образования. Так, сила политическая правильная и законосообразная; не иначе и сила политическая извращен­ная и беззаконная. Фараон египетский в борьбе против истинного Бога и Его народа пользуется содействием Ианниа и Иамврия, ложных проро­ков своего времени (Исх.7:11, 22; 2Тим.3:8). Вавилонский царь является в сопровождении халдейских мудрецов, твердой опоры своего государства (Дан.2). Антихрист как политическая сила явится не без сопровожде­ния своего ложного пророка, которого Этингер иронически называет при­дворным философом антихриста.

Ложный пророк последнего противника Христа и Церкви как его пособник будет действовать в духе и направлении антихриста; почему он носит с последним в Апокалипсисе одинаковое имя зверя, но зверя из земли, то есть зверя, одаренного земною мудростью и волей, или зве­ря, происшедшего из более или менее твердого, более или менее упоря­доченного мира образованности и мудрости. Образные, отличительные черты этого зверя-лжепророка, представленные с точки зрения восточ­ной символики: два рога, подобные агнчим, и речь дракона (Апок. 13:11). Рога эти, вместилище силы и крепости, отличаются внешнею скромностью и указывают на то, что ложный пророк будет стараться проявить такую же силу над человеческими сердцами и умами, как Христос – непорочный «Агнец Божий» (Ин.1:29). Но речь ложного пророка – речь дракона-змея, прельстившего некогда Еву, изобличает в нем мудрость естественную, земную, антихристианскую, бесовскую, (σοφία επίγειος) (Иак.3:15). Вы­ходя из области упорядоченных отношений человеческой жизни, зверь из земли, или лжепророк, будет высказывать мысли, возбуждающие не беспокойные страсти, но учение планосообразное, строго обдуманное, основанное на знании человеческих обычаев и правил, только приправ­ленное мишурным блеском сатанической мудрости. Эта мудрость, про­поведуя, по-видимому, христианство, «обрезывает в нем все, что есть сверхъестественного в истории спасения, в пособиях веры, в славных ее обетованиях, – словом, все существенное». По направлению и харак­теру своей деятельности ложный пророк тайнозрителя, отождествляе­мый (Апок. 19:20; ср.Апок. 13и далее) у него со зверем из земли, может быть образом всех ложных пророков, о которых Господь вообще сказал, обозначая их лицемерие: «Приходят в одежде овчей, а внутренне суть волки хищные» (Мф.7:15). Но, признавая в последнем ложном пророке выраже­ние ложного пророчества вообще, нельзя отрицать действительности появления этого лжепророка как отдельного лица пред лицем антихрис­та. Лжепророк антихриста составит прямую противоположность двум пророкам древности – Илии и Еноху, имеющим явиться, как мы знаем, в последние времена для утешения и одобрения истинно верующих. Впро­чем, независимо от этого противоположения конечная судьба лжепро­рока, при которой он мыслится вместе, но раздельно от зверя-антихриста, равно как и от диавола, также смысл и характер собственной деятельности лжепророка настоятельно требуют видеть в нем отдель­ное лицо.

По общему смыслу и значению своего лица и дела ложный пророк бу­дет относиться к антихристу так же, как истинный пророк и креститель Иоанн относится ко Христу. Ложный пророк своим проявлением и дея­тельностью определит грядущего противника Христа как антихриста. В частности, деятельность ложного пророка антихриста, как она описана в 13 гл. Апокалипсиса, характеризуется с трех сторон в трояком отношении, резко отмечаемом глагольной формой ποιεί в нашей славянской Библии, переданной словами: «творяше» (Апок. 13:12), «сотвори» (Апок. 13:13) и «сотворит» (Апок. 13:16).

Во-первых, деятельность великого лжепророка характеризуется вооб­ще как деятельность в сфере духа на сознание людей. Неуловимую работу противохристианских идей великий лжеучитель в конце дней принесет в жертву развитию внешней силы антихриста; по содержанию, духу и на­правлению своего учения он будет неудержимо стремиться к тому, чтобы чувственно настроенные люди по всему лицу земли поклонились антихри­сту, то есть признали его своим богом и оказали ему повиновение. Обита­тели земли, слепо привязанные к земным, материальным интересам, ут­ратившие всякую веру в предметы духовные, невидимые, легко и скоро подпадут влиянию учения лжепророка. По силе этого влияния на людей может даже показаться, что лжепророк – более высшая и значительная сила, чем сам антихрист. Но думать так вполне решительно нельзя, ибо все-таки великий лжепророк будет в служебном отношении к антихристу.

Для успеха своей служебной, проповеднической деятельности лжепро­рок, во-вторых, проявит чудесные свои действия. Подобно тем лжепроро­кам, явление которых предсказывал наш Божественный Учитель и кото­рые сотворят «велия знамения и чудеса», последний лжепророк, предтеча ан­тихриста, сотворит также знамения и чудеса столько же многочисленные, сколько и таинственные. В основе этих чудес будет лежать то же таинствен­ное влияние злых духов на землю, что и в мнимых чудесах магов египетских. Из многих чудес лжепророка в Апокалипсисе упоминается прежде всего то, что лжепророк низведет огонь с неба на землю пред взором людей – и это в соответствии чуду Илии и Еноха в конце времен (Апок. 11:5). Да­лее, у тайнозрителя в прогрессивно возрастающем порядке указывается еще чудо лжепророка. Помощник антихриста, лжепророк убедит людей еще прежде личного, для всех очевидного явления антихриста сделать изображение его, то есть ясно выразить свою преданность антихристу, показать полное усвоение всех его антихристианских свойств. Затем ве­ликий лжепророк оживит в сознании людей это изображение антихрис­та, то есть сделает нечто похожее на воскресение Христа, чтобы чрез это образ антихриста поставить в уме и представлении людей на место обра­за Христа. Конечно, с другой стороны, образ антихриста может иметь оче­видную, для всех наглядную действительность; в таком случае изображе­ние антихриста, сделанное людьми по внушению лжепророка, должно иметь аналогию в изображении Наполеона I, выставленном некогда в бам­буковых домах отдаленного Китая, среди своеобразных туземных богов; тогда и речь иконы антихристовой нельзя представлять себе только как умную, духовную, совершающуюся в представлении молящихся, но как действительную. Во всяком случае сделанное и рассматриваемое чудо лжепро­рока сделает то, что многие из образованного круга этого греховного мира к концу дней его подпадут соблазну поклониться сделанному по инициа­тиве ложного пророка образу или образам антихриста, произведенным ли только в сознании людей или же представленным в очевидной для всех действительности.

С третьей стороны, деятельность лжепророка представляет дерзкое его обращение с людьми, внешнее принудительное действие на них, со­единенное с диким, ничем не оправданным произволом (Апок. 13:16–18). Если икона или идол, сделанные по приказанию лжепророка, будут иметь силу моментально убивать, прекращать жизнь непоклоняющихся им (Апок. 13:14,15), то сам лжепророк станет продолжительно мучить непризнающих его учения; пагубное свое влияние и действие он прострет на всех людей без различия их пола, возраста, состояния и положения и притом направит в сферу самых обычных, ежедневных отношений. По словам тайнозри­теля, лжепророк сделает то, что всем малым и великим, богатым и бедным, свободным и рабам положено будет начертание на правой руке или на челе их. Это обычное выражение полной зависимости, или издавна утвердившийся знак безусловного повиновения какому-либо лицу, в на­стоящем случае антихристу, подобный, например, начертанию имени пол­ководца на плечах или кокарде воина, также имени господина на лбу раба, будет иметь такое практическое действие на людей в их обиходной жиз­ни, что не имеющие знака антихристова лишатся даже малейшей возмож­ности заниматься торговлею, покупать что или продавать; утратят вся­кие права гражданственности.

Н.Виноградов. «О конечных судьбах мира и человека»

Антихрист и его предтеча, великий лжепророк, называются в Апокалипсисе (Апок. 13; Апок. 17:8, 11, 20:10) зверями. Греческое слово θηρίον («зверь») означает такого зверя, у которого зверская природа особенно резко проявляется и дает себя чувствовать, как, например, у диких зверей: гиены, шакала, тиг­ра, в отличие от домашних, прирученных животных, или как, например, у змеи в отличие от других пресмыкающихся гадов. Далее, слово θηρίον в греческом языке употребляется для обозначения зверя в противоположность человеку; а у ап. Павла слово «зверь» употреблено в послании к Титу (Тит.1:12) и о человеке для означения его звериного нрава: «Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые». Дикая свирепость разъяренного зверя, с одной стороны, и коварство змея, с другой, сосредоточиваются в имени «зверь», которым означается антихрист и его лжепророк в Апокалипсисе. Но как по отношению к некоторым людям наименование их зверьми ясно и наглядно показывает, что у таких людей совершенно утратился образ и по­добие Божие, что на место дыхания Божия выступило у них, при всей их го­ловной мудрости и духовном образовании, пошлость, низость, лукавство внутреннего содержания их души, – так это в высшей степени идет по отношению к антихристу с его лжепророком. Впрочем, наименованием их зверьми останавливается более внимание на стороне их грубой дикости, необузданной свирепости, чем на стороне лукавства, хитрости. И действи­тельно, далее мы увидим, как в силу зверской своей природы апокалипси­ческие звери, то есть антихрист и лжепророк, направляются против Бога и всего, что от Бога, дышат огнем ненависти ко Христу и Его святому делу.

Св.Ефрем Сирин. «Слово на пришествие Господне». Творения Ефрема Сирина, 7:3, Слово 29.

Спаситель, вознамерившись спасти род человеческий, родился от Девы и, в образе человеческом поправ врага святою силою Божества Своего, был же кроток и смирен на земле, чтобы нас вознести с земли на небо. Сей самый Бог, Который и действительно и истинно был зачат, воплотил­ся и родился во плоти нашей от Святой Девы, крестным Своим страдани­ем спас все, дав заповеди. Он же и опять приидет в последний день судить живых и мертвых и всем праведным и нечестивым воздаст по делам их как праведный Судия. Узнав сие, а именно, что Господь опять приидет с неба во славе Своей, враг умыслил посему принять на себя образ Его при­шествия и прельстить всех. Но Господь наш на светоносных облаках, по­добно страшной молнии, приидет на землю. Не так, не на светлых обла­ках, придет на землю враг, потому что он отступник. Действительно же родится орудие его от скверной жены, не сам он воплотится, но в образе его придет всескверный, как тать, чтобы прельстить всех, придет притвор­но благоговейным, смиренным, кротким, ненавидящим, как скажет о себе, неправды, отвращающимся идолов, предпочитающим благочестие, доб­рым, нищелюбивым, в высокой степени благообразным, весьма постоянным, ко всем ласковым, уважающим особенно народ иудейский, потому что иудеи будут ожидать его пришествия. При всем этом с великою влас­тью совершит знамения, чудеса и страхования, примет хитрые меры всем угодить, чтобы в скором времени полюбил его простой народ. Не будет брать даров, говорить гневно, показывать пасмурного вида, но всегда бу­дет ласков. И во всем этом благочинною наружностью станет обольщать мир, пока не воцарится. Ибо, как многие народы и сословия увидят такие добродетели, совершенства и силы, все вдруг возымеют одну мысль и с величайшей радостью воцарят его, говоря друг другу: «Найдется ли еще человек столь добрый, правдивый?» Всего более воздадут честь и обраду­ются царствованию его народ-убийцы иудеи. Посему и он, как будто из предпочтения помышляя о них, укажет всем им место и храм. В царство­вание же на земле сего змия народы со всею охотою сделаются его союз­никами. Едом, Моав и Аммонитяне с радостью поклонятся ему как закон­ному царю и будут из первых его споборников. И скоро утвердится цар­ство его, в гневе поразит он трех великих царей. Потом чрез меру возне­сется сердцем и изрыгнет горечь свою этот змий, извергая смертоносный яд с Сиона, смятет вселенную, подвигнет концы ее, всех притеснит, оск­вернит многие души, поступая уже не как человек благоговейный, благо-попечительный, ласковый, но при всяком случае суровый, жестокий, гнев­ливый, раздражительный, стремительный, беспорядочный, страшный, отвратительный, ненавистный, мерзкий, лютый, лукавый, губительный, бес­стыдный, своим неистовством старающийся весь род смертных ввергнуть в пучину несчастия, произведет великие знамения, многочисленные стра­хования, показывая лживо, а не действительно. Подобным сему образом мучитель этот будет переставлять горы в одном лживом призраке, а не в действительности. В присутствии многолюдной толпы из многих наро­дов и сословий, восхваляющих его за мечтательные чудеса издаст он креп­кий глас, от которого поколебнется место, где собраны предстоящие ему толпы, и с дерзостью скажет: «Познайте, все народы, великую силу моей власти. Вот пред всеми вами повелеваю этой великой горе, стоящей на­против, чтобы она, по слову моему, из-за моря перешла теперь сюда к вам».

И скажет скверный: «Повелеваю тебе, переходи сейчас сюда чрез море». И в глазах зрителей, гора пойдет нимало не подвергшись, с своих основа­ний. Ибо, что в начале творения водрузил и поставил Всевышний Бог, над тем не будет иметь власть этот всескверный, но станет обольщать мир ча­родейными мечтами. Также другой горе, лежащей в глубине великого моря в виде весьма великого острова, повелит сойти с своего места и в удоволь­ствие зрителей стать на суше, на приятных берегах. И хотя остров вовсе не двинется из моря, однако же будет казаться горою, стоящею на суше. Еще змий сей прострет руки и соберет множество пресмыкающихся и птиц. Подобным образом ступит на бездну и пойдет по ней, как по суше, представляя все это мечтательно. И многие поверят и прославят его как крепкого Бога. Но кто имеет в себе Бога, у тех светлы будут сердечные очи; и искреннею верою в точности увидят они и узнают его. Всякий, кто имеет в себе страх Божий и у кого светлы сердечные очи, в точности бу­дет знать, что ни гора не двигалась с места своего, ни остров не перехо­дил из моря на сушу.

Все же сие антихрист будет совершать именем своим. Ибо не потер­пит, чтобы именуемо было пречистое Имя Отца и Сына и Святого Духа, потому что будет он богоборец и сын погибели. Когда же совершится сие по сказанному и народы поклонятся ему и восхвалят его как Бога, Всевыш­ний на небесах со дня на день будет являть гнев Свой и отвратит лице Свое от него. И будут, наконец, тяжкий глад, продолжительные язвы, не­престанные землетрясения, повсюду оскудение пищи, великая скорбь, повсюду теснота, непрестанные смерти, великий страх, несказанный тре­пет. Тогда небеса не дадут дождя, земля не будет приносить плодов, источ­ники иссякнут, реки иссохнут. Трава не будет расти, не покажется на зем­ле зелени; дерева перемерзнут в корнях и не дадут отпрысков; рыбы и киты в море изомрут. И море издаст такое заразительное зловоние и такой страшный шум, что люди будут падать без чувств и умирать от страха.

Св.Ипполит. «Владим.епарх.вед.», 1867г.

Зверем, выходящим из земли, называет (тайновидец) будущее царство антихристово; а двумя рогами – его самого и его лжепророка. Словами же: «рога его подобны агнчим» (Апок. 13:11), – означил, что он станет уподобляться Сыну Бо­жию и сам себя показывать царем; а то, что он говорил, «как змий», значит, что он обольститель и лжец. Слова: «власть первого зверя всю творяше пред ним и творяше землю и вся живущая на ней поклониться первому зверю, ему же исцелена бысть язва смертна» (Апок. 13:12), – значат, что и он, по подобию законов осно­вателя Римской империи Августа, будет владычествовать и издавать законы, дабы все покорить и тем снискать себе большую славу, – и вот четвертый зверь, коего голова ранена и опять исцелена, так как империя сия хоть падет и даже с бесчестием и разделится на десять царств, но он – человек прозорливый и хитрый – как бы исцелит ее и возобновит. Ибо сие-то и означают слова пророка: «Даст дух образу зверину, и проглаголет икона зверина», – то есть Римская империя возьмет снова силу и укрепится при изданных им законах, «и сотворит, да иже аще не поклонятся образу звериному, убиени будут». Здесь вера и терпение святых воссияют. Ибо сказано: «И сотворит вся малыя и великия, богатыя и убогия, свободныя и работныя, да даст им начертание на десной руце их или на челах их, да никто же возможет ни купити, ни продати, токмо кто имать начертание, или имя зверя, или число имене его» (Апок. 13:15–17). При своих злохищрениях и превозношении над ра­бами Божиими, желая исторгнуть и прогнать их из мира, а главное, за то, что они не станут воздавать ему славы, он велит всем повсюду поставить капища, дабы никто из святых, если прежде не принесет в них жертвы, не мог ни купить, ни продать. Это означает начертание, полагаемое на правую руку; а что сказано о челе – это будет для того, чтобы все увенча­ны были и носили на себе огненный венец не живота, но смерти. Ибо так злодействовал еще против иудеев Антиох Епифан, царь Сирийский, один из преемников Александра Македонского. Он в те времена, вознесшись сердцем, издал повеление, чтобы все, поставив пред вратами алтари, при­носили жертвы и, обвивши головы плющом, торжествовали в честь Баху­са; кои же не захотят повиноваться, тех, измучивши и истиранивши, по­велел предать смерти (1Мак.1:49–61); за что и сам принял достойное наказание от Господа, праведного Судии и Промыслителя Бога, ибо, изъеденный червями, лишился жизни. Кому желательно прочесть подобное повествование о сем, тот найдет оное в книгах маккавейских. Теперь про­должим речь о предложенной материи. И он (антихрист) такие же (что Антиох Епифан) злодейства учинит, дабы всеми мерами притеснить свя­тых. Ибо пророк и апостол говорит: «Зде мудрость есть иже имать ум, да почтет (сочтет) число зверино: число бо человечески есть и число его 666» (Апок. 13:18). О его имени мы не в состоянии столько обстоятельного высказать, как понял и научен был блаженный Иоанн, но выскажем, сколько лишь мо­жем гадать. Ибо при его явлении вполне откроется то, что подлежит изыс­канию в словах блаженного апостола. Впрочем, сколько предположитель­но понимаем, выскажем. Много находим имен, одинаковых с тем числом по счету, как, например, Τειτάν, имя древнее и известное, или Εΰανθος, ибо и оно заключает в себе то же число, и другие многие могут найтись. Но поскольку мы выше сказали, что рана первого зверя исцелела и образ его стал говорить, то есть получил крепость и силу, а всем известно, что владычествующие (на земле) и доныне суть римляне (Λατεΐνοι): то, если сие имя перенесть на одно лице, будет Λατεννος. Впрочем, не должно ни разглашать того, что будто это имя принадлежит ему, ни также не ведать и того, что он не иначе может называться; но, содержа сию тайну Божию в сердце, должны мы со страхом и верою сохранять предсказания бла­женных пророков, дабы, когда они сбудутся, провидя это, мы не могли обмануться, когда настанет время и сам тот, о ком это сказано, явится.

«Владимирск.епарх.вед.», 1867

В русских старинных рукописях с начала XVII столетия начинает встре­чаться в славянском переводе блаж.Ипполита, Папы Римского и мучени­ка, «Слово о скончании мира, об антихристах и втором пришествии Гос­пода нашего Иисуса Христа». При царе Алексии Михайловиче слово это напечатано было в «Большом сборнике поучений на переходные празд­ники», а после и отдельно не раз было перепечатываемо старообрядцами, у которых оно пользуется особым уважением. Беспоповцы пользуются этим словом для защиты своих неправых мнений о прекращении Церкви, об антихристе и о прекращении некоторых таинств во времена антихри­ста. Беспоповческие толкования об антихристе опровергаются на осно­вании этого же самого слова; притом слово это, приписываемое св.Иппо­литу, не принадлежит ему.

Между дошедшими до нас творениями св.Ипполита на греческом язы­ке сохранились два сочинения об антихристе: одно – то, которое извест­но в славянском переводе и составляет святыню для раскольников, дру­гое – подлинное слово, которое озаглавливается «Изыскание о Христе и антихристе». О подлинности последнего сочинения свидетельствуют блаж.Иероним, св.Андрей Кесарийский в своем толковании на Апока­липсис и Фотий, патриарх Константинопольский. Последний, одобряя это сочинение, делает такое, между прочим, замечание: «Когда время при­шествия антихристова, коего не открыл Господь и ученикам Своим, воп­росившим о том, Ипполит осмелился отнести к 500 году после Христа, как бы по прошествии 6000 лет от сотворения мира должна была настать кончина, то в том показал он не совсем умеренную ревность духа». Такое предсказание находится в сочинении Ипполита о Христе и антихристе, но не помещено в том слове, какое известно в славянском переводе и на­зывается «Словом о скончании мира, об антихристе и проч.» О том, что слово, известное в славянском переводе и уважаемое раскольниками, не принадлежит св.Ипполиту, еще яснее свидетельствуют следующие обстоятельства. Знатоки греческого языка находят, что язык и строение речи этого слова совершенно отличны от подлинных творений св.Ипполита; слог этих творений патриарх Фотий называет приятным, тогда как «Сло­во о скончании мира» своею растянутостью, повторениями одного и того же и неточностью выражений не представляет никакой приятности. При­том же в нем встречаются мысли прямо еретические, например, мысль о том, что антихрист будет сатана в призрачной человеческой плоти, что души человеческие существуют от вечности и проч., встречаются и такие странные ошибки, которых никак не мог допустить такой ученый муж, как св.Ипполит. Например, Дан в подложном слове называется седьмым сыном Иакова, вопреки ясному о том свидетельству кн.Бытия (Быт.30:6); изречение Апокалипсиса оно приписывает Даниилу. Сличая подлинное сочинение «О Христе и антихристе» со «Словом о скончании мира и ан­тихристе», находим, что, несмотря на близость их содержания, в них встре­чаются противоречия необъяснимые, если допустить, что оба они при­надлежат одному писателю. Так, в подлинном сочинении св.Ипполита говорится, согласно с изречением Апокалипсиса, о двух только свидете­лях при антихристе – Илии и Енохе, а в подложном слове говорится о третьем свидетеле, св. Иоанне Богослове, будто доселе он, подобно двум первым, не умер, но живым вознесся на небо. В подлинном слове сказано, что антихрист – человек смертный, а в подложном говорится, что анти­христ будет сатана в призрачной человеческой плоти. В подлинном сло­ве, как и у св.Иринея, к звериному числу 666 предположительно отнесе­ны три имени антихриста: Τειτάν, Εύανθος и Λατεΐνος, а в подложном слове на греческом языке все эти три наименования опущены и на место их по­ставлено одно – άρνούμαι, а в славянском удержано из них только «титан» и к нему присоединены слова: «отрицаюсь», «злый вождь», «агнец неправедный» и другие слова.

В подложном слове св.Ипполита встречаются такие обороты речи, ко­торые несвойственны временам Ипполита, и такие грамматические ошиб­ки, какие, по замечанию ученых, нарочито занимавшихся разбором сего слова, непростительны и школьнику. Самое начало этого слова по-гречес­ки читается так: επειδή γαρ, – что значит по-русски «ибо поскольку» и по-сла­вянски переведено «понеже убо». Такой оборот речи есть и в подлинном слове св.Ипполита, но там он не начинает слово, а встречается уже после вступительного обращения к Феофилу. Звериное число 666 подложное сло­во определяет словом άρνούμαι – «отрицаюсь», что на греческом тогда толь­ко даст число 666, когда последний слог писать не через μαι, а через με, а это – такая грамматическая ошибка, которая показывает крайнее незна­ние греческого языка. Из всего этого открывается, что писателем «Слова о скончании мира и об антихристе» не мог быть св.Ипполит, но что писал его человек неученый и во времена упадка греческой литературы. На то же указывает и самое содержание этого слова.

Только немногие мысли и выражения его заимствованы из подлин­ного слова Ипполитова, большая же часть их буквально взята из слов св.Ефрема Сирина об антихристе. А известно, что св.Ефрем Сирин жил уже спустя почти 200 лет после св.Ипполита и писал на сирском, а не на греческом языке. Если даже допустить, что сочинения Ефрема Сирина вскоре после своего появления переведены были с сирского на гречес­кий, то и тогда подложное слово Ипполита как произвольная и невеже­ственная компиляция слов св.Ефрема Сирина могло явиться не ранее V века. Замечательно, что сочинитель сего слова буквально взявши мно­го из подлинного слова Ипполитова, опустил его частную неверную мысль о представлении света через 500 лет по Р.X. Не потому ли он это сделал, что жил уже спустя 500 лет по Р.X. и видел означенное предсказа­ние неисполнившимся? Во всяком случае несомненно то, что во време­на св.Ипполита не было монашества в том виде, в каком явилось оно в IV и V вв. по Р.X.; проводящие девственную жизнь во времена св.Иппо­лита назывались аскетами, а не иноками и черноризцами, как начали называться они не ранее V века и как они называются в слове о сконча­нии мира. Таким образом, составитель этого слова жил уже довольно по­здно, когда в ходу было делать разные компиляции, извлечения и при­мирения мнений отеческих, добавлять их своеобразными воззрениями, часто нимало не согласными с отеческими писаниями и не стыдясь вы­давать все это за творения того или другого отца Церкви. Можно даже с достоверностью утверждать, что подложное слово Ипполита появилось позже времени Фотия; иначе, говоря о всех подлинных сочинениях св.Ипполита, он не умолчал бы и о подложном его слове, если бы оно уже существовало в его время. С другой стороны, известно, что мнение о том, что св. Иоанн Богослов живым взят на небо и придет вместе с Илиею и Енохом для обличения антихриста, в первый раз высказано было в IV веке Ефремом Антиохийским, и значит, от него уже могло быть заим­ствовано в подложное слово Ипполита как в свод отеческих сказаний о временах антихриста. В славянском переводе подложного Ипполитова слова есть добавления и другие разности против греческого его подлин­ника в том виде, в каком оно издано И.Пиком. Так, в этом издании выставляется соответствующим звериному числу 666 одно слово άρνοΰμε («отрицаюся»), а в славянском переводе к слову «отрицаюся» прибавляются другие слова, составляющие собою то же число 666; как то: «титан, еже преисподний бес» (τειτάν, что находится в подлинном Ипполитовом сло­ве), «злый вождь» (κακός οδηγός), «агнец неправедный» (άγνος άδικος), «древлезавистник», «потрясет вельми». Всего этого нет, а частию и не могло быть в греческом подлиннике. Такими-то подложными сочинени­ями, и притом искаженными при переводе, пользуются наши старообрядцы в развитии своих заблуждений, по какому пути в учении об анти­христе они идут, как известно, вслед за лютеранами.

И.Нильский. «Об антихристе против раскольников»;

Прор.Даниил говорит: «И словеса на Вышняго возглаголет, и святых Вышняго смирит, и помыслит пременити времена и закон, и дастся в руку его даже до вре­мени, и времен и полувремене» (Дан.7:25). И в другом месте: «И слышах от мужа облеченного в ризу льняну, иже бяше верху воды речныя, и воздвиже десницу свою, и шуйцу свою на небо, и клятся Живущим во веки, яко во время и во времена, и в пол времене, егда скончается разсыпание руки людей освященных» (Дан.12:7). И еще: «От времени же применения жертвы всегдашния и дастся мерзость запустения на дни тысяща двести и девять десят» (Дан.12:11). В этих словах пророка, которые ближайшим образом относятся, по толкованию блаж.Иеронима на означенные места, к Антиоху Епифану, но в смысле преобразовательном указывают и на времена антихриста, прообразом которого был, по мнению того же учителя и Андрея Кесарийского, Антиох Епифан; святые отцы Церкви находят прямое указание на то, что антихристу дано будет царствовать три с половиною года. Вот как говорит об этом св.Кирилл Иерусалимский: «Царствовати имать антихрист три и поллета точию. Еже не от сумнительных книг, но от Даниила глаголем, рече бо: И дастся в руку его даже до времене, и времен, и полувремене. Время убо едино есть лето, в неже тогда возрастет пришествие его: времена же, прочая два лета беззакония его, в три купно сочетаемая, а полвремене шесть месяцев есть. И паки инде то же глаголет Даниил: И клятся живущим во веки, яко во время, и во времена и в полвремене. Мною же яко не инако и следующее нецыи истолковаша: дни тысяща двести девять десят».

Св.ап. Иоанн Богослов говорит в Апокалипсисе: «Град Святый поперут четыредесять и два месяцы» (Апок. 11:2). Андрей Кесарийский делает на эти слова такое толкование: «Попиратися Святому граду, или новому Иерусалиму, или кафоличестей Церкви, месяцей четыредесят два от язык, мню, яко знаменуют в пришествии антихристово, полчетверта лета верным и ис­кусным попираемым быти и гонимым».

В другом месте тайнозритель говорит: «Жена бежа в пустыню, идеже име место уготовано от Бога, да тамо питается дний тысящу двести шестьдесят. И даны быша жене два крыла орла великаго, да парит в пустыню в место свое, идеже пропитана бяше ту время и времен и пол времене от лица змиина» (Апок. 12:6, 14). «Днями тысяща двесте и шестьдесятьми, в нихже державствовати будет отступление, является, – говорит Андрей Кесарийский, – три лета и пол». «Питается, – говорит он же, – Церковь присно, в пришествии же анти­христове наипаче, ему же державствовати реченное время полтретья лета на мнозе писано бысть».

И еще: «И дана быша ему (зверю, то есть антихристу) уста глаголюща вели­ка и хульна, и дана бысть ему область творити месяц четыредесят и два» (Апок. 13:5). «Четыредесять и два месяца являют, яко, по попущению Божию, полчет­верта лета область имети будет (антихрист) и хулы на Бога и озлобления святых», – говорит тот же блаженный учитель Церкви. А как бы в доказательство того, что все означенные места нужно понимать буквально и что царство антихристово действительно будет непродолжительно, тайноз­ритель прибавляет, что сатана, связанный и заключенный в бездну, будет отрешен «на малое время» (Апок. 20:3), следовательно, и царство антихриста, через которого и будет действовать диавол, так же и потому самому будет кратко и непродолжительно. Мы с своей стороны заметим, что такая точность и определенность в указании Словом Божиим времени, относяще­гося к царству антихриста и различным событиям, имеющим быть в это царство простирающиеся до исчисления месяцев и дней, невольно заставляют понимать эти указания в собственном, буквальном смысле, тем более что нет никакого достаточного основания к таинственному объяснению их.

Так действительно и понимали приведенные нами места Священного Писания, в которых говорится о времени царства антихристова, все свя­тые отцы и учители Церкви. Некоторые из отеческих свидетельств, каса­ющихся этого предмета, мы уже видели, теперь укажем другие.

Св.Ефрем Сирин: «По скончании трех времен, и по области скверно­го владычества антихристова и егда скончаются все соблазны на земли, яко же рекоша уста Божия, тогда Господь Спаситель наш, приидет яко мол­ния блистающися с небесе». А что под треми временами, в продолжение которых антихрист будет царствовать в мире, святой отец разумеет вре­мя краткое и непродолжительное, состоящее из трех лет, это видно из следующих его слов: «Прежде даже сия не будут (то есть прежде чем при­дет антихрист), внегда послет Господь Илию Фесвитянина и Еноха, яко милосерд, яко да скажет благоверствие роду человеческому и проповесть с дерзновением богоразумие всем, да не веруют, не вдадутся страха ради ложнаго. Темже вопиют рекуще, льстец есть, о человецы, никтоже от вас веруй нечестивому; никтоже от вас послушай мучителя богопротивника, никтоже от вас убойся, вскоре бо престанет. Господь же убо Святый, се, грядет с небесе (то есть явление антихриста будет перед самым вторым пришествием Христовым) судити всем веровавшим в знамение антихристово, или, – как сам он говорит, – приидет (антихрист) во свое время, на кончину времен». Св.Ефрем Сирин упоминает только о трех временах или годах царства антихристова, между тем как другие святые отцы пола­гают для этого три года с половиною; причиною этого было то мнение святого отца, что милосердный Бог ради избранных сократит даже это небольшое время, назначенное для царства антихристова: «Да поставит каждо ум свой опасно в словеса святая, Господу Спасителю, как убо за беду и скорбь ту превеликую, имеющую быть при антихристе, прекратит дни Своим милосердием».

Св.Кирилл Иерусалимский: «Всякими лютостьми и беззакониями на­чертается (антихрист) живо, ибо всех прежде его бывших неправедников и нечестивцев превзыдет, убийственный и свирепейший и немилосерд, и различен на всех, наипаче же на нас христиан гнев имея. «Но по триех летех и шести месяцех» таковая дерзнувый, вторым и славным с небесе пришестви­ем Единороднаго Сына Божия Господа же и Спаса нашего Иисуса истин­наго Христа упразднится: иже убив антихриста духом уст Своих, геенско­му предаст огню того».

Св. Иоанн Златоуст: «Он (антихрист) не тако долго пребудет, якоже еретицы показуют, на пастырех церковных, но токмо толико дней, якоже высшей от Даниила речеся. И сие еже явственнейши время извести, си речь три лета и шесть месяцей, понеже писание час лето тамо нарицает. Иоанн святый такожде четыредесят и два месяцы (Апок. 13:5) полагает».

Блж.Августин: «Сомневаться никто не может, хотя бы весьма нерадиво и наподобие дремлющаго читал Даниилову книгу, что царство лютое анти­христово, против Церкви имеющее быть, хотя «на малое время», покуда пос­ледним Судом Божиим Царство получат святые вечное здесь (Дан. 7), означается. Ибо время и времена и полвремени есть один год, и два, и пол­года; и потому три года с половиною, которое из числа дней после поло­женных (Дан.12:11–12) видеть можно и которое иногда в Писании чис­лом месяцев изъясняется».

Блж.Феодорит, приведя слова Даниила (Дан.12:7–11), говорит: «Сие составляет три года с половиною; временем бо год назвал, как то из после­дующих яснее сие увидим, яко на время глаголет, и на времена, и на пол­времени, егда скончается разсыпание людей освященных и увидят свята­го и совершатся сия вся. Чрез три бо, глаголет, лета с половиною освя­щеннаго народа продолжится разсеяние, и тогда совершатся вся сия». Здесь говорится, что рассыпание людей освященных, то есть гонение, име­ющее постигнуть святых Божиих при антихристе, продолжится три года с половиною. Яснее и определеннее мысль о том, что царство антихриста будет продолжаться только три года с половиною, блаж.Феодорит выска­зывает так: «Словами «время, времена и полвремени» св.Даниил означил три года с половиною, в продолжение которых будет властвовать сей много­глаголющий рог» (то есть антихрист, о котором сказал несколько выше). И в другом месте: «От времене же применения всегдашния и дастся мер­зость запустения на дни тысяща двести девять десят (Дан.12:11). Сказав­ши прежде: во «время, времена и полвремени» (Дан.12:7), ангел заметил, что Даниил этого не уразумел, а потому, исчислив время по дням, уяснил не­понятное для него». Нужно ли желать яснее этих слов в опровержение лжи раскольнической?

Андрей Кесарийский: «Антихрист в храме (Божий) сядет... чуждое себе присвояяй и показуяй себя, яко есть Бог, якоже глаголет апостол, но нена­долго». И в другом месте: «Глаголет (ангел) Бога убо боятися, не боятижеся антихриста, не могущаго убити душу с телом, но благосердно противу его стати на мало (время) державствующаго, за приближение Суда». А как мало будет это время, по мнению сего учителя, мы уже видели выше «полчетверта лета область имети будет» (антихрист), говорит он много раз в своем толко­вании видений св. Иоанна, или, как сам он выражается: «На мнозе писано бысть» об этом кратком периоде времени царства антихристова.

Согласно с святыми отцами и учителями Церкви и наша Православная Церковь всегда учила, как учит и в настоящее время, что царство антихри­ста будет продолжаться недолго, и именно не более трех лет с половиною.

По поводу числа имени антихриста должно сказать, что число это в раз­ные времена давало повод считать некоторые выдающиеся личности, име­на которых соответствовали числу, если буквы переложить на числа, за ан­тихриста. Многие из древних христиан видели антихриста в Нероне, из­вестном своею жестокостью, особенно к христианам и неимоверною гор­достью. Другие подозревали антихриста в лице некоторых еретиков-гнос­тиков. Позднее между некоторыми ходила мысль, будто Магомет – антихрист. Иные видели антихриста в римском первосвященнике или вообще в папстве – мысль, возникшая на Западе между многими сектантами. Ста­роверы в конце XVII столетия прилагали число 666 к Никону. Во время войны двенадцатого года многие из суеверного простонародья считали На­полеона антихристом. Но все догадки, все эти подозрения и предполо­жения оказались несправедливыми, и это вполне естественно, потому что, как свидетельствует Слово Божие, время антихристово придет тогда, когда его никто не станет ожидать: «внезапу нападет... всегубительство» (1Фес.5:3). Поэтому не следует теряться в догадках, отыскивая время явления анти­христа или стремясь узнать его имя, прилагая число имени его к именам разных исторических личностей: все эти догадки не приведут ни к чему. Но по причине этой возможности предусмотреть приближение последних скорбей, нам, христианам, нужно, по слову апостола, облещись бронею веры и любви и шлемом упования (1Фес.5:4–8) для того, чтобы быть гото­выми предохранить себя от коварства антихриста, который, явившись не­задолго до кончины мира, будет орудием диавола в гонениях на святую Христову Церковь. В то же время должно молиться Господу Богу, «да сподо­бимся убежати всех сих хотящих быти» (Лк.21:36).

Творения св.Иринея, кн.5, гл.20

Опираясь на свидетельство Апокалипсиса, что число имени антихриста – 666, и делая различные предположения, св.Ириней учит, что не следует без всякой нужды гадать об имени, которое, конечно, с нарочитой и осо­бенной целью сокрыто от нас. «Немалая опасность угрожает тем, – гово­рит святой отец, – которые ложно присваивают себе знамение имени ан­тихриста. Ибо если они полагают такое-то имя, а он придет с другим, они легко будут обмануты или, думая, будто еще нет того, кого надлежит осте­регаться. Посему вернее и безопаснее ожидать исполнения пророчества, нежели предполагать и предрекать какие-либо имена, ибо может найтись много имен, заключающих в себе означенное число и все-таки этот воп­рос останется нерешенным. Ибо если оказывается много имен, заключа­ющих в себе это число, то спрашивается, какое же из них будет носить имеющий прийти антихрист. Это я говорю не по недостатку имен, содер­жащих число имени его, но по страху Божию и по ревности к истине, ибо имя Еванфас содержит искомое число, но я ничего о нем не утверждаю. И имя Латинянин имеет число 666, и весьма вероятно, что последнее цар­ство носит это название; ибо ныне латиняне царствуют, но я не хочу этим хвалиться. Но из всех нами находимых имен Титан, если написать пер­вый слог посредством двух греческих гласных Ε и I, наиболее вероятно, ибо оно содержит вышеозначенное число и состоит из шести букв в каж­дом слоге по три буквы, но древне и не употребительно, потому что никто из наших царей не назывался Титаном и ни один из идолов, открыто по­читаемых у греков и варваров, не имеет такого имени, но у многих оно почитается за божественное, так что и солнце называется у нынешних властителей Титаном и содержит некоторый намек на мщение и на мсти­теля, так антихрист представляет вид, будто бы мстит за угнетенных. Кро­ме того, это имя древнее, правдоподобное, царское и более идущее к ти­рану. Посему, если имя Титан имеет так много в свою пользу оснований, то очень много вероятности заключать, что грядущий антихрист, может быть, будет называться Титаном. Я, однако же, не решусь утвердительно объявить это за имя антихриста, зная, что если бы необходимо было в настоящее время открыто быть возвещену его имени, оно было бы объяв­лено тем самым, кто и видел Откровение. Ибо Откровение было незадол­го до нашего времени, но почти в наш век, под конец царствования Доми­циана. Он (ап. Иоанн) показывает число имени антихриста, чтобы мы остерегались, когда он придет, зная, что он; имя же его умолчал, потому что недостойно быть возвещенным от Духа Святого.

Епископ Петр. «Объяснение Апокалипсиса»

Подобно тому, как число избранных Божиих – 144 тысячи (Апок. 7:4), проис­шедшее из 12 как корня, умноженного на себя, есть число таинственное, выражающее полноту, совершенство, так и это число, имеющее корень 6, есть число таинственное и как число половинное из 12, повторенное три раза в приложении к сотням, десяткам и единицам, может быть, означает неполноту, несовершенство в противоположность числу 12, умноженно­му на себя, относящемуся к избранным Божиим. Это число зверя или име­ни зверя не есть знак чисто буквальный, но символический, таинствен­ный, вероятно, выражает характер исповедания веры или превратный об­раз мыслей и жизни того общества людей, которое здесь называется зве­рем. Иметь имя зверя или число имени его, в таинственном значит испо­ведать то учение, которое проповедует зверь, и тем отличаться от про­чих. Потому это имя зверя не может быть именем какого-нибудь особен­ного лица. Что значит это символическое число или имя, это может вер­но объяснить только Виновник этого Откровения, а собственные наши толкования будут иметь значение только догадки.

Таинственное в знаке, налагаемом на людей великим лжепророком, это число имени зверя – 666. Оно всегда немало затрудняло и затрудняет толкователей. Сам тайнозритель в отношении к замысловатому этому числу замечает: Здесь мудрость (Апок. 13:18); хотя, с другой стороны, и говорит, что это число человека, то есть число такое, численное обозначение коего в буквах показывает имя человека греха, то есть антихриста. Как такое означенное число, очевидно, не может быть только символичес­ким именем, не может значить имя Адоникама, того самого, который упоминается в первой книге Ездры (1Ездр.2:13) и у которого будто бы было 666 детей. Св.Ириней, еп.Лионский, писатель начала III века по Р.X., переведя число 666 на греческие буквы, обозначающие соответствующие цифры, составил имя Λατεΐνος. Но имя антихриста, этого определенно­го лица, должно иметь более частный характер, чем это общее, идущее ко многим имя «Латинянин», то есть происходящий из Римского царства. Немецкий экзегет Н.З.Гофман, соглашаясь с св.Иринеем в том, что число антихристово должно быть рассчитываемо по числовому дос­тоинству греческих букв в имени, замечает, однако, с своей стороны, что это счисление недоступно каждому времени. Только когда явится после­дний сатанинский миродержец, люди, имеющие для счисления необхо­димую способность и понимание, весьма легко найдут и поймут число антихристово. Объяснение довольно остроумное, так как все, что каса­ется цены или счета, имеет свое время. Для каждого же времени остает­ся несомненным, что шестиричное число есть число будничного труда и работы, постоянного беспокойства и усталости (666 три раза повторен­ное число рабочих дней в неделе); истинную же субботу (успокоение) дарует только Христос, а с нею и новый день вечного мира.

Оверлеи. «Пророк Даниил и Апокалипсис св. Иоанна». Перевод прот.Романова

По Апокалипсису, истинное число земных царств есть 6 и 8, которые при­ближаются к седмиричному числу но не достигают сего никогда. Относи­тельно того, что означает число 666, которое в том единственном месте, где оно упоминается, названо прямо числом зверя, можно сказать только то, что, без сомнения, и оно, как все апокалипсические числа, имеет свой частный и определенный смысл и при исполнении пророчества будет впол­не понятно, но теперь можно гадать только о символическом значении его; и вот мы отдаем на суд читателей несколько своих мыслей об этом предмете.

Два вопроса нужно нам разрешить в этом случае: какой символичес­кий смысл числа 6 и почему оно умножено сперва на 1, а потом на 10 и, наконец, на 100? На первый из этих вопросов помогает нам ответить сам Апокалипсис, показывая, что суды Божии над миром совершаются при шестой трубе, а царство Бога и Христа Его наступает при седьмой трубе (Апок. 11:15). Значит, число 6 есть число мира, осужденного на погибель. К та­кому же заключению приходим и другим путем. Число 6 есть половина 12, равно как 31 ₂ есть половина 7. Но двенадцать звезд, увенчивающих жену, двенадцать ворот и двенадцать оснований нового Иерусалима дозволяют нам смотреть на 12 как на число Церкви; следовательно, 6, то есть 12, раз­деленное пополам, означает слабые и осужденные на погибель земные царства в противоположность непоколебимому Царству Божию, изобра­жаемому числом 12. Что касается возвышения числа 6 в 60 и потом в 600, то здесь, может быть, содержится мысль о том, что сила зверя будет воз­вышаться все больше и больше, но каждым новым развитием этой своей враждебной Богу силы он только отягчит грозящий ему окончательный Суд. Такое развитие числа 6 можно сравнить только с развитием числа 12, находящимся в числе 144.000 7-й гл.: 666 означает осужденный мир, а 12x12.000, или 144.000, означает Церковь Израиля, избавленную от осуж­дения. Может быть также, что в числе 666 есть намек на тысячу лет, упо­минаемых в гл.20. Число 1000 означает мир (10), проникнутый элемен­том Божественным (3), но 666 составляют 2 ₃ тысячи. Антихрист обеща­ет счастье вроде счастья тысячелетия, но только всегда остается на дро­бях и никогда не достигает целого.

Фаррар. «Первые дни христианства»;

«Здесь мудрость», – говорит тайновидец (Апок. 13:18) или, как он выражает эту мысль в Апок. 17:9: «Здесь ум, имеющий мудрость», – или, быть может, как понимает это место Эвальд: «Таков смысл, и всякий, имеющий мудрость, поймет это так». «Кто имеет ум, тот сочти число зверя; ибо это число человеческое» (Апок. 13:18). Другими словами, он говорит, что теперь намерен численно указать имя, которое он не смел выразить буквально. Иудею, или иудейскому христианину, сразу становилось понятно, что теперь апостол намеревался представить пример одной из форм того кабалистического метода, следы которого встречаются даже у древних пророков и который был известен раввинам под именем гематрии, то есть геометрии, или числового обозначения имен. Христиане из язычников не были столь знакомы с этим методом, но мы из св.Иринея видим, что и они легко могли получить ключ к нему от своих иудейских собратьев, для которых главным образом и предназначался Апокалипсис. С выдачей этого секрета не соединялось особенной опасности, хотя открытое провозглашение его могло стоить жизни всякому, кто бы решился на это, и во всяком случае могло угрожать опасностью всей общине. В действительности ап. Иоанн имеет в виду сказать следующее: «Теперь я укажу вам имя зверя в его числовом значении. Вы слышали много образчиков этого метода, так что можете воспользоваться этим методом и в этом случае, хотя я предостерегаю вас, что это может представить вам некоторые затруднения». Он, очевидно, предполагал, что некоторые из них отгадают значение этого числа, указывавшего на человека, хотя в то же время и указывал на то, что в этом числе заключается один неожиданный элемент, затруд­нивший решение. Если бы это было просто имя в числовом значении его греческих букв, то тут не было бы большого затруднения, так что всякий более или менее образованный читатель легко мог открыть его значение. Ему пришлось бы только сообразить, кто из живущих людей имел те свой­ства, которые тайновидец придал зверю, и имена которых, считаемые по числовому значению букв, составили бы число 666. Так как едва ли было какое-нибудь другое лицо, к которому могло бы быть приложимо это апока­липсическое описание, то имя Нерона, по всей вероятности, было первым, какое только могло представиться всякому христианскому читателю из иудеев. Но здесь он сразу же должен был натолкнуться на затруднение. Он находил, что «Нерон», по значению греческих букв составил бы 50†5†100†800†50­1005. Если бы он попытался исчислить сочетание «Не­рон Кесарь», то это составило бы 1005†332­1337. Почти всякая комбина­ция, какую бы он подверг исчислению, оказалась бы неудачною, и очень возможно, что он в отчаянии отказался бы от этой задачи, предполагая, что у него нет достаточной мудрости, хотя и мог разрешать многие подоб­ные задачи в сивиллинских или подобных книгах. Так, в «Сивиллинских книгах» поэт указывает на имя Иисуса, по-гречески 'Iησοΰς, говоря, что в этом слове находится четыре гласных и две согласных и что все число рав­нозначуще восьми единицам, восьми десяткам, восьми сотням, то есть восьмистам восьмидесяти восьми ('Iησοΰς­10†8†200†70†400†200­888). И ни один по-гречески говорящий христианин не имел бы особенного затруднения при разрешении этой задачи. Так как, однако же, все другие признаки ука­зывали столь ясно на Рим и Нерона, то греческий христианин-читатель мог весьма естественно попытать счастья на слове «латинянин» (Λατεΐνος ­30†1†300†5†10†50†70†200­666) как на общем обозначении Рима и латиня­нина. Этим объясняется преобладание такого объяснения среди отцов и учителей Церкви, начиная с св.Иринея, имевшего возможность слышать это от св.Поликарпа, который, в свою очередь, видел св.ап. Иоанна в его преклонном возрасте. Эти ранние христианские писатели были, так ска­зать, на верном пути; однако же, слово «латинянин» едва ли могло вполне удовлетворить их. Это неопределенное название, да и вообще имена Latium и Latinus давно уже практически вышли из употребления. Если бы таково именно было решение, то они могли бы приписать его неопределенность намеренной неясности. Мы едва ли можем понять, какие предосторожнос­ти иудейский писатель должен был принимать, когда он в каком-либо отно­шении неблагоприятно касался императорской власти в эти дни доносчиков и действия закона об оскорблении величества. Иосиф Флавий пользовался высокой благосклонностью сначала Поппеи и затем Флавие­вой династии; в Риме он пользовался столь большим влиянием, что даже, вероятно, почтен был статуей в императорском городе, и однако же он нео­жиданно останавливается в своем объяснении пророчества Даниила с та­инственным намеком, потому что не находит благоразумным говорить боль­ше. Это очевидно из опасения, что он, касаясь объяснения дела разрушения, произведенного «камнем нерукосечным», мог подать повод думать, что он угрожает Римской империи предстоящим разрушением и гибелью, а на это у него не хватало далеко смелости. Полная неудовлетворительность объяс­нения при помощи слова «латинянин» и заставила, быть может, некоторых христиан, говорит далее св.Ириней, попытать счастья с именем Титан, ко­торое также дает таинственное число 666 (Τειτάν ­300†5†10†300†1†50­666) и которое имеет еще ту выгоду, что состоит из шести букв. В этом случае мысль также недалеко была от сущности дела: Титан было одним из древ­них поэтических названий солнца, а солнце было тем божеством, свойства которого были наиболее любимы Нероном, как это невольно представля­лось всем при виде его колосса с лучезарно-сияющей головой, часть пьеде­стала которого еще и теперь находится близ развалин Колизея. Чернь, при­ветствовавшая его криками: «Да здравствует Нерон Аполлон!», хорошо знала, что ему особенно нравился этот именно титул.

В общем, однако же, греческие христиане оставались в некотором не­доумении и чувствовали некоторую неудовлетворенность; они склонны были говорить вместе с некоторыми из отцов Церкви, что только время может открыть эту тайну, или также думать, что тут возможно было более чем одно решение. Тем не менее им, несомненно, было известно, что соб­ственно разумелось здесь, даже если бы точное числовое значение слов, которые могли представиться им, не вполне удовлетворяло их. В таком состоянии тайна эта и оставалась в древней христианской Церкви. Во вся­ком случае перед ними стояло странное число.

Самый внешний вид этого числа производил подавляющее и таин­ственное впечатление. Первая буква была начальной буквой имени Хри­ста. Последняя буква была первой двойной буквой (стигма) в слове крест (σταυρός). Между этими двумя буквами стоял как бы змей, буква ξ, извест­ная своим извилистым начертанием и шипящим звуком (Апок. 12:9, 20:2). Вся эта группа составляла троякое повторение числа 6, символа бремени и несовершенства, и этот числовой символ антихриста стоял в страшной противоположности к числу 888, состоявшему из трех совершенных 8 в имени Иисуса.

Но иудейским читателям (а, как мы сказали, для иудейских читателей первоначально и предназначался Апокалипсис) не встречалось бы ни од­ного из тех затруднений, которые могли бы приводить в смущение их со­братьев христиан из язычников. Апостол предупреждал их, что решение дается не так просто и быстро, как это обыкновенно бывает в подобных задачах. Всякий иудейский читатель, конечно, знал, что зверь был симво­лом Нерона. Как иудеи, так и христиане видели в Нероне близкое сходство со змеем или драконом. Что тут имелся в виду Нерон, это могло быть ясно для всякого иудея, как и то, что под Вавилоном разумелся Рим, хотя соб­ственно Рим не упомянут был ни одним словом. Он не стал бы пытаться разгадывать тайну под именем Nero Caesar по-латыни, так как исопсефия (которую иудей называл гематрией) была почти неизвестна среди римлян и их алфавитное счисление было совершенно неустановившимся. Он мог попытать вычислить Νερών Καίσαρ по-гречески, но это не дало бы ему над­лежащего числа. Тогда, как бы по некоторому внезапному озарению, ему могла представиться мысль попытать это имя по-еврейски. Апостол писал, как иудей, и мыслил, очевидно, как иудей. Испещренный солицизмами гре­ческий язык апостола с достаточностью показывает, что язык этот не был ему хорошо знаком и что имена всех лиц, которых он имел в виду, первона­чально должны были представляться его уму в их еврейских начертаниях. К тому же это могло еще более обеспечить криптографа против назойли­вой пронырливости предательских доносчиков из язычников. Вообще было крайне опасно делать тайну слишком ясною. Согласно с этим иудейский христианин мог попытать исчислить это имя в таком виде, как оно пред­ставлялось апостолу, именно в еврейских буквах. И лишь только он прихо­дил к этой мысли, как тайна тотчас же раскрывалась пред ним. Всякий иудей представлял Нерона исключительно под именем Нерона Кесаря, а еврейс­кие буквы этого имени сразу же составляют 50†200†6†50†100†60†200­666. Христиане из иудеев были знакомы с тайнами этого рода. Они нахо­дятся даже у древних пророков после времени Иеремии и вообще встре­чаются в Священном Писании Ветхого Завета. Иудейские христиане ни на миг не могли сомневаться в том, что в еврейском начертании имени Нерона Кесаря вполне разрешилась эта тайна. Иудеи вообще отличались скрытностью, а люди особенно склонны сохранять свои секреты, когда с ними связаны вопросы о жизни и смерти. Многие методы и секреты рав­винской экзегетики, хотя и великой важности, хранились иудеями в тай­не от христиан просто потому, что ревнивая исключительность и высоко­мерное предубеждение этого своеобразного народа (чувства, которыми, надо признаться, он в немалой степени обязан жестокости своих врагов) делали их равнодушными к религиозным взглядам других. Поэтому отнюдь не представляется чего-нибудь необычайного в том обстоятельстве, что азиатские иудействующие, впервые читавшие Апокалипсис ап. Иоанна, не выдали того, в каком имени они находили точное соответствие с числом зверя. Их вполне можно было извинять в том, что они, не обнаруживая желания открыть другим эту тайну, не хотели лишь ставить свою жизнь и самое существование своих церквей в зависимость от милости своих языческих собратий, в благоразумии и верности которых они не могли быть вполне уверены. Однако же они достаточно открывали в этом отноше­нии, чтобы и других поставить на прямую дорогу к цели; а насколько дело касалось общего понимания мысли апостола, то было почти безразлич­но, имелось ли здесь в виду название латинянин, Титан или Нерон Ке­сарь, так как все эти слова лишь в различных формах представляли одну и ту же сущность. Все наиболее ранние христианские писатели об Апокалипсисе, от св.Иринея до Викторина Петтавского и Коммодиана в IV, Андрея в V и Беата в VIII столетии разумеют под апокалипсическим зве­рем Нерона или вообще какого-либо из римских императоров.

Если бы требовалось какое-либо подтверждение для такого заключе­ния, то мы находим его в любопытном факте, записанном св.Иринеем, что в некоторых списках он находил число 616. Такая перемена едва ли могла зависеть от небрежности. Буквы χξς᾿ были столь своеобразны, даже по своей внешней форме, что едва ли кто-либо мог изменить их в χις᾿, то есть 616. Но если приведенное выше решение правильно, то это замеча­тельное и древнее разночтение сразу же объясняется. Иудейский христи­анин, пытаясь найти свое еврейское решение, которое (как он знал) рас­считано было на предохранение толкования от опасных язычников, мог быть озадачен буквою «н» в сочетании Нерон Кесарь. Хотя имя это и пи­салось именно так по-еврейски, он, однако же, знал, что у римлян и вооб­ще язычников имя это всегда писалось Nero Caesar, а не Neron. Но Неро Кесарь по-еврейски, при опущении конечной буквы «н», давало 616, а не 666, и он легко мог изменить это чтение, воображая, что при изменении этой неважной частности, решение делалось более легким и сообразным с сущностью дела.

Против этого решения может быть сделано одно возражение. Нерон, скажут, не возвратился. Верование в его возвращение, хотя и отличалось упорною жизненностью, было простой химерой. Св.ап. Иоанн не мог вне­сти в свой Апокалипсис того, что оказывалось лишь ошибкой народного поверья.

В действительности, однако же, этот вопрос отнюдь не затрагивает достоинства Откровения. Св.ап. Иоанн пользуется обычным веровани­ем, как он мог воспользоваться и всяким другим современным фактом или всяким другим современным мнением просто с целью представить сим­вол и получить возможность указать на то именно лицо, которое он опи­сывает. Внешний характер символики отнюдь не затрагивает истины тех великих начал, которые он открывает. Божественная надежда и утешения, которыми переполнен Апокалипсис, драгоценные уроки, которыми изо­билует он, ни в малейшей степени не затрагиваются тем обстоятельством, что он изображает нероновского зверя красками, которыми мог бы воепользоваться для его изображения и всякий другой историк, как граждан­ский, так и священный.

Но нужно заметить затем, что даже если бы эта подробность о личном возвращении Нерона имела какое-нибудь существенное значение в общем предсказании, то и в таком случае она символически исполнилась бы с необычайной точностью. Нерон, вопреки народному верованию, в дей­ствительности не нашел себе убежища среди парфян и никогда не был восстановлен при содействии их, как это ожидалось в то время; но такого ожидания в сущности и нет в Апокалипсисе, и оно отнюдь не заключается в его существенном значении. Всякий последующий враг Христианской Церкви обнаруживал в себе отличительные черты Нерона. Если пророче­ство о возвращении пророка Илии находило соответствующее исполне­ние в служении Иоанна Крестителя, то пророчество о возвращении Не­рона нашло соответственное осуществление в Домициане, Деции, Диок­литиане и во многих последующих гонителях святых Божиих. Иносказа­ние может допускать только иносказательное истолкование, и в лице До­мициана, как мы увидим далее, предсказание о явлении врага Христова в лице Nero redivivus, можно сказать, исполнилось почти буквально, и во всяком случае символически.

И.Нильский. «Об антихристе против раскольников»

Раскольники учат, будто имя Иисус, содержимое Православною Церко­вью, есть имя антихриста, духовно царствующего в ней. Это страшная и дерзкая хула на пресвятое имя Господа и безрассудная клевета на святую Церковь. Мы, со своей стороны, не можем не подивиться, как подобного рода богохульство может до сих пор повторяться раскольниками, кото­рые и из своих собственных книг, которые хранятся у них от лет древ­них, и из сочинений, написанных православными пастырями Церкви, могут и должны знать, что это имя Господа как в Греции, так и у нас всегда употреблялось мужами святыми и уважаемыми у самих раскольников. Уже­ли можно до такой степени низвратить совесть, чтобы спокойно, даже с какою-то злобою и ожесточением произносить такую страшную хулу на святое имя Спасителя? Но к изумлению мы видим, что дерзкая ложь, выс­казанная еще в XVII веке, повторяется и до сего дня. Нам прискорбно опровергать подобную клевету, но, чтобы не показаться безответными, мы принуждены войти в некоторые подробности и касательно этого пред­мета. И во-первых, утверждая, будто имя Иисус есть имя антихриста, рас­кольники не только не имеют для такой лжи никакого основания, напротив, решительно противоречат и Слову Божию, и святым отцам Церкви, и даже самим себе. Не имеют никакого основания, потому что ни в Свя­щенном Писании, ни в учении Церкви нет даже ни малейшего намека на то лжеучение, какое проповедуют раскольники касательно имени Иисус, и сами раскольники не представляют и не могут представить никаких свидетельств в пользу своей клеветы. Противоречат слову Божию и свя­тым отцам, потому что в Откровении, хотя не указано прямо имя анти­христа, но ясно и определенно сказано, что в имени его будет заключаться число 666, и, кроме того, замечено, что тайна имени человека беззакония недоступна никому, потому что в ней заключается мудрость. «Никтоже возможет ни купити, ни продати, токмо кто имать начертание, или имя зверя, или число имене его. Зде мудрость есть, иже имат ум, да почтет чис­ло зверино бо человеческо есть, и число его шестьсот шестьдесят шесть» (Апок. 13:17–18). А святые отцы и учители Церкви, рассуждая об антихристе, хотя вме­сте с тем гадали и об имени его и указывали многие слова, из букв которых составляется число 666, но в то же время, исчисляя эти имена, они заме­чали, что подлинное имя антихриста неизвестно, что оно скрыто Богом от людей по премудрым целям, и на каком будет языке, также неизвест­но. «Печати его (антихриста), – говорит св.Ипполит, – иже на челе и десней руце есть число шестьсот, и шестьдесят, и шесть; еже непщую, не бо опасно совсем сего писания, многа бо имена в числе сем обретаются, суть же сия: злый вождь, агнец неправедный, древле завистник, потрясет велми, титан, еже преисподний бес, и отрицаюся, еже паче должно есть глаголати понеже бо и прежде слуг ради своих сопостат враг, сиречь идо­лослужители, мучеником Христовым повелит глаголя, отрецитеся Распя­таго, и идолом поклонитеся; таково нечто и при добру ненавистнице будет, отрицаюся глаголюще печати Творца небу и земли, отрицаюся крещения, отрицаюся службы моея, и тебе прилагаюся и верую». «И из­вестное ведение, якоже и прочая о нем (антихристе) писанная, – гово­рит Андрей Кесарийский, – время открыет и искус целомудрствующим и бодрствующим. Аще бо была бы потреба (якоже неции реша учители) яве ведати, каково имя, узревый бо его откры. Но не изволи божественная благодать в божественной книзе имени пагубному написану быти, яко во образе же обучения многая мощно обрести (по блаженному Ипполиту и инех) имена, число сие (666) объемлющая. Нарицательная же и собствен­ная, сиречь господственная», и далее исчисляет эти имена – восемь всех (четыре собственных и четыре нарицательных) и склоняется более к име­ни Βενέδικτος – «благословенный»: «Негли по подражанию воистину бла­гословеннаго Христа Бога нашего». Из этих свидетельств ясно видно, что в имени антихриста будет заключаться число 666, но какое будет это имя, неизвестно.

В троеперстии раскольники видят ту печать, которую антихрист, по учению Слова Божия и святых отцов и учителей Церкви, положит на дес­ной руке и на челе всем последователям Своим.

Но есть прямые и положительные свидетельства Слова Божия и свя­тых отцов и учителей Церкви, которые решительно опровергают учение раскольников об этом предмете, и в то же время показывают, какая дей­ствительно будет печать человека беззакония, которую он положит на дес­ной руке и на челе каждому из своих последователей.

«И сотворит (предтеча антихриста) вся малыя и великая, богатыя и убогия, свободныя и работныя, да даст им начертание, на десней руце их или на челах их, – говорит тайнозритель, – да никтоже возможет ни купити, ни продати, токмо кто имать начертание, или имя зверя, или число имене его. Зде есть муд­рость, – продолжает св. Иоанн Богослов, – иже имать ум, да почтет число зверино: число бо человеческо есть, и число его шестьсот шестьдесят шесть» (Апок. 13:16–18). Уже из этого одного свидетельства св. Иоанна Богослова ясно видна ложь раскольников, будто троеперстие, употребляемое сынами Православной Церкви для крестного знамения, есть печать антихриста. В приведенных нами словах новозаветного тайнозрителя судеб Божиих не только нет даже и намека на что-либо подобное, напротив, прямо высказывается та мысль, что печать, которою предтеча антихриста и сам он будет знаменовать каждого из своих последователей, будет состоять в начерта­нии, то есть каком-то особенном знаке, который неизвестно каким способом будет положен на тех, кои поклонятся человеку беззакония, и притом эта печать будет не одна, а трояка и будет состоять из простого начерта­ния какого-то знака, из начертания имени антихристова и, наконец, числа, заключающего в этом имени, – 666.

Св.Ипполит, папа Римский, говорит: «Все тесноты ради пищныя к нему (антихристу) приидут и поклонятся ему, и даст им знамение на руце дес­ней и на челе, да никто же честный и животворящий крест сотворит дес­ною своею рукою на челе, но связана рука его будет и оттоле власти не имать знаменати своя уды, но прелестнику приложится, и тому единому послужит, понеже таковому покаяния несть, всяко убо яве яко погибе от Бога и от человек». И потом, объясняя, в чем будет состоять эта печать, святой отец продолжает: «И дарует тем льстец малы снеди, печати ради своея скверныя, печати же его иже на челе и на десней руце есть число, шестьсот шестьдесят и шесть, еже непщую, не бо опасно свем сего писа­ния, много бо имена в числе сем обретаются, суть же сия: злый вождь, агнец неправедный и др.» Ясно, какая, по мнению св.Ипполита, будет печать антихриста. Ее будет составлять число 666, изображенное или начертанное на правой руке и на челе, – и притом так, что тот, на ком поло­жено будет это начертание, не в состоянии будет знаменовать себя крес­том, и самая печать будет дана «вместо животворящаго креста Спасова». Есть ли в такой печати хотя малейшее сходство с троеперстием? Какое же и каким образом из трех перстов составит число имени антихриста, и свя­зывает ли троеперстие руку так, чтобы человек не мог изображать на себе крестного знамения? Раскольники говорят, что рука того, кто крестится тремя перстами, связана «не узами железными, но клятвою» (разумея, ве­роятно, определение Стоглава). Но клятва, если она справедлива (а опре­деление Стоглава вовсе не таково), связывает не руку, не член какой-либо, который, повинуясь воле человека, остается невиновным в том или дру­гом проступке, запрещенном клятвою, но душу и совесть того, кто нару­шает ее и притом связывает духовно, невидимо, между тем печать анти­христа, по учению св.Ипполита, будет чувственна и видима, потому что принявшие ее «нигдеже возмогут убежати с пути сопротивнаго (антихри­ста), но знамение его обносяще, удобь ведоми и знамени тому явятся», то есть печать будет видимым знаком и притом неизгладимым и постоянным, по которому можно будет отличать последователей антихриста от учени­ков Христовых; а разве можно это сказать о троеперстии? Разве по трое­перстию можно отличать раскольника от православного в то время, когда они не знаменают себя крестом, или разве нельзя оставить его и принять образ крестного знамения такой, какой употребляется раскольниками, то есть двумя перстами? Совращаемые в раскол православные ясно доказывают эту возможность. С другой стороны, печать антихристова будет не­счастною принадлежностью одних последователей сына погибели. Но если она, как утверждают раскольники, состоит в троеперстии, то есть сложении вместе трех перстов, потому что крестное знамение (как дви­жение рук с чела на живот, потом на правое и затем на левое плечо) и при троеперстии остается неприкосновенным и святым, чего и раскольники не могут не признать; в таком случае беспоповцы должны допустить, что православные (по мнению раскольников – последователи антихриста) не всегда имеют печать антихриста, потому что не всегда же у них три пер­вые перста правой руки сложены бывают вместе, а это несогласно с уче­нием св.Ипполита, который прямо и решительно говорит, что печать сына погибели постоянно будет находиться на тех, кои примут ее, мало того, раскольники должны в таком случае согласиться, что и они сами носят иногда на своих руках печать сына погибели, потому что и они при неко­торых занятиях слагают три первые перста вместе. При этом не можем не припомнить следующих, строгих, но совершенно справедливых слов преосвященного Игнатия, митрополита Тобольского, которыми он обли­чал раскольников своего времени, утверждавших, что троеперстие есть печать антихриста. «К тебе мое слово, окаянне отступниче, где нашел еси в Писании, яко иже три персты слагает и крест творит, то есть печать антихриста проклятаго; но нигде же сего писано покажеши, ниже слыха­но когда бысть. Но аз, прославляя Святую Троицу, хуление твое обличу. Яко аще сии три персты похуляя, называеши печатию сквернаго антихри­ста, яко егда слагаются три вкупе, то убо подобает тебе и у своея руки те первые три персты отсещи, понеже ты диавольским учением в хулу пре­вращен, сицевая изрыгнул еси. И теми треми персты, ихже диаволу отделяеши, яко злии еретицы манихеи, ничесоже да твориши: ниже да пише­ши, ниже да яси, ниже да пиеши, ниже да прядеши, и ничтоже ими да тво­риши: якоже выше рех, у тебе да отсекутся, да не будет тебе соблазн. Рече бо Господь наш Иисус Христос (якоже писано есть во святом Евангелии): «Аще десная твоя рука соблазняет тя, усецы ю, и верзи от себе: уне бо ти есть, да погибнет един от уд твоих, а не все тело твое ввержено будет в геенну» (Мф.5:30). Зри, окаянне, в каковое единобесие диавольское вринулся еси…» И по­том, сказав, что тремя перстами изображаются чувственно Отец и Сын и Святой Дух, продолжает: «Но да не речеши, яко пространнее о сем не имеет глаголати: слыши, что писано есть св.Ипполитом о начертании сквернаго антихриста: пишет бо в книзе торжественнике, московския печати, на листу 127-м: даде Господь знамение иже в Него верующим, чес­тный крест и той (еже есть антихрист) подобие даст свое знамение. Зри и вонми прилежно, яко антихристово знамение не сложение перст и не крест Христов, его же начертывает человек православный тремя первы­ми персты, но некое имать быти начертанием пятно, якоже у нас пятнают коней или иной каковый скот: а креста Христова и Христова имене, в не­гоже все православие верует, ниже он слышати восхощет, и повелит вся­кому славити себе яко Бога… И паки той же св.Ипполит, в том же слове пишет на листу 132-м, на обороте: и убо покоряющихся (ему) знаменает печатию своею. Виждь, яко вправду рекох, яко знаменует еже есть запят­нает: и уже креста Христова к тому никтоже на себе не имать изображати, приемший начертание сквернаго богоборца, вместо животворящего зна­мения креста Спасова: и будет рука его связана. Сие же еже речено, рука связана, заключает Архипастырь, исполнися на сожженных вашим злым учением, их же сожгли есте, связаше руки их назад: иже видевше свою смерть пагубою огненною, а креста святаго на себе пред смертию никто же не изобрази, понеже бяху руце их связани. И сие довлеет тебе во изве­щение, яко мы вси православнии крест Христов на себе изображаем». Действительно, одних этих слов, заметим опять, строгих, но в высшей степени справедливых, достаточно, чтобы видеть всю ложь раскольников, которые троеперстие, употребляемое сынами Православной Церкви для крестного знамения, называют печатью антихриста. И раскольники сами сознают справедливость учения православного и нелепость и ложность своего учения касательно троеперстия как печати антихриста, и потому в сочинениях новейших эта ложь уже оставлена как слишком очевидная для всякого, кто сколько-нибудь знаком с учением святых отцов, и даже для простого здравого смысла и придумана другая, но также неосновательная и бездоказательная, противная Слову Божию и учению святых отцов и учителей Церкви. Стыдясь указать на троеперстие как печать антихриста и в то же время желая доказать, что человек беззакония уже царствует в Русской Церкви, и, следовательно, печать его уже существует на его пос­ледователях, раскольники, не имея, на что указать как на знамение сына погибели, стали понимать печать антихриста в смысле несобственном и разуметь под нею печать отступления от православной истины. «Знаме­ние и начертание антихристово, говорит составитель книги об антихрис­те, состоящей из 35 статей, аще и различными словесы святии сказуют, обаче в едино действо льсти и отступления знаменуют». Но мы видели словеса св.Ипполита и думаем, что всякий добросовестный человек со­гласится, что в них нет даже и намека на то, будто печать антихриста бу­дет состоять в отступлении, напротив, из них ясно видно, что пагубное начертание зверя будет составлять видимый какой-то знак, в котором бу­дет заключаться или самое имя антихриста, или число имени его. Чем же раскольники доказывают свое учение об отступлении как печати антихри­ста? Все доказательства в этом случае состоят из самого недобросовестного набора разных отрывочных отеческих свидетельств, часто совершенно не относящихся к делу, которые даже в том виде, как они приводятся рас­кольниками, нимало не доказывают, да и не могут доказать того, что пе­чать антихриста нужно понимать в смысле отступления. Разбирать все хит­росплетения раскольников, которыми они доказывают свое учение, нет нужды, потому что ложь ясна с первого взгляда на нее. Заметим только, что главным основанием, на котором утверждается ложь, служит понятие раскольников об антихристе как отступлении. «Понеже и сам антихрист отступление и лесть последняя есть, и начертание его нарицается отступ­ление», – говорят раскольники. Но под антихристом нужно разуметь не отступление людей от веры и православной истины, но лице человека в собственном смысле, следовательно, основания раскольников для учения о печати антихриста как отступлении, ложно, а вместе с тем падает и са­мое их учение, утверждающееся на этом основании. Отступление невиди­мо, духовно, а печать антихриста, по учению святых отцов, будет: а) види­ма, потому что по ней будут узнавать последователей антихриста пристав­ники брашен и сам он, и отличать их от учеников Христовых; и б) чув­ственна, потому что будет находиться не на правых руках только или че­лах людей, что раскольники объясняют в смысле несобственном («да благих дел отсечет действо, да научит в лести и тме прилыценныя дерзати»), но и «в куплях и продаяниях», а товар какой-либо не может ни творить добрых дел, ни принимать научения, не может ни отступать от истины, ни следовать ей. Раскольники продажу и куплю, о которых говорится в Слове Божием и у святых отцов и которые тесно связаны будут в царство антихриста с знамением его, так как без него никто не будет в состоянии ни покупать, ни продавать, разумеют в смысле несобственном, но это опять – совершенная ложь, от которой должны отказаться сами расколь­ники. Далее, в печати антихриста будет заключаться число имени его – 666, но как это приложимо к отступлению? Раскольники говорят, что толь­ко «по Ипполиту печати его число 666 сказуется, по Откровению же име­не его сие сказуется число, имя же его по Златоусту есть отступление», то есть, по мысли раскольников, и в том случае, если разуметь под печатью антихриста отступление, в ней будет заключаться имя сына погибели, по­тому что св. Иоанн Златоуст называет антихриста отступлением. Но не это имя, по учению Слова Божия и святых отцов, должно заключаться в печати богоборца, а имя, из букв которого составится число 666 и кото­рое собственно и будет подлинное имя антихриста, а в «отступлении» нет и не может быть этого числа. Св. Иоанн Златоуст называет антихриста отступлением не в том смысле, будто это его истинное имя, а в том, что сын погибели сам будет отступник и других будет стараться «отставити» от Христа. Он называет антихриста и человеком, следовательно, и печать антихриста будет человек? По логике раскольников, так нужно допустить… «Сие число (666) образует все лета миру от Адама до погибели зверя», го­ворят раскольники, не желая согласиться, что число это есть число име­ни антихристова и будет заключаться в печати его. И в доказательство ссы­лаются на 38 главу ап.ст. 167. Но этих слов нет, да и не может быть в толко­вании на Апокалипсис Андрея Кесарийского, потому что число 666 он прямо относит к имени антихриста, и вот одно из доказательств того, как недобросовестно действуют раскольники в своих сочинениях и вместе к какой лжи прибегает составитель книги об антихристе из 35 статей, что­бы доказать, что печать антихриста нужно понимать в смысле отступле­ния. Наконец, чтобы еще более показать ложь раскольнического учения о печати человека беззакония и истину православного учения об этом предмете, мы приведем еще некоторые свидетельства святых отцов и учи­телей Церкви, из которых видно как то, что под печатью антихриста нельзя разуметь ни троеперстия, ни отступления, так и то, что она будет состоять из какого-то знака, из имени сына погибели и числа имени его. Вот как говорят об этом.

Св.Ефрем Сирин: «Вонмите, братия, великую злобу зверину, ков и лу­кавство, яко от чрева начинает, да егда кто оскудеет брашна лишен, то понудится печать его прияти, и даст ему свою печать скверный не просто же на всех удех тела, да не негодуют, но даст на руце десней человеку, такоже и на челе мерзкий образ, да области не имать человек знаменатися дес­ною рукой, знамением Христа Спасителя нашего, ниже паки на челе зна­менатися отнюдь страшным и святым именем Господним, ни паки крес­том Спасовым, славным и страшным, уразумеет бо окаянный, яко крес­том Господним аще знаменается человек, то разрушает ему всю силу; сего ради запечатлевает десницу человеку, та бо есть знаменующая вся уды наша, такоже и на челе, якоже бо свещник свещу света, знамение Спаса на высо­те». И в другом месте: «Вси веровавшии зверю, приемшии печать того скверного и мерзкий образ, приступят к нему вкупе».

Лактанций: «Он (антихрист) положит знаки на тех, которые приблизятся к нему и будут ему верить; а кто не примет его знака, те убегут на горы, а если пойманы будут, то претерпят величайшие муки и будут преда­ны самым жестоким родам смерти».

Андрей Кесарийский: «Заступник, или предтеча антихристов, действу­яй бесами, сотворит образ зверю… И начертание же пагубнаго имене от­ступнича (и прелестнича) на всех наложити потщится. На десных убо (ру­ках), да (десных и) благих дел отсечет действо, на челех же, да научит в лести и тме прелыценныя держати, но не приимут (его) знаменаннии на лицах божественным светом, и число же зверя распространити везде нач­нет, в куплях же и продаяниих, да не приемшим сие (то есть число) от оскудения нуждных насильная смерть приидет».

Согласно с древними святыми отцами и учителями Церкви и наша Пра­вославная Церковь учила, что печать антихристова будет состоять в на­чертании его образа или имени, или, наконец, числа, заключающегося в имени, то есть 666.

После всех этих свидетельств ясно видна ложь раскольников, которую они проповедуют касательно печати сына погибели. С другой стороны, видно и то, как несправедливо и даже нелепо учение некоторых частных толков раскольнических, из которых одни считают печатью антихриста изображение двухглавого орла со всадником, поражающим змия, и видят ее в русских деньгах и в паспортах, а другие печатью сына погибели при­знают повиновение предержащей власти. Подобная ложь не заслуживает и опровержения.

1).   Андрей Кесарийский. Толкование на Апокалипсис, М., 1889. Гл.36. О звере деся­тирогом и семиглавом (Апок. 13:1–10). О лжепророке (Апок. 13:11–17). О скверном имени анти­христа (Апок. 13:18).

2).   Eп.Петр. Объяснение Апокалипсиса. Томск, 1885. О звере десятирогом (Апок. 13:1–10): появление зверя и вид его (Апок. 13:1–2); состояние зверя (Апок. 13:3–4); действия зверя (Апок. 13:5–7); следствие враждебных усилий зверя (Апок. 13:8); эпилог увещательный (Апок. 13:9–10). О двурогом звере (Апок. 13:11–18); появление и вид его (Апок. 13:11–12); состояние зверя (Апок. 13:13); действия зверя: проповедание вредного учения, подтверждаемого чудесами (Апок. 13:13–14); гибельные советы, внушаемые людям касательно начертания образа зверя и поклонения ему (Апок. 13:14–17).

3).   Фаррар. Первые дни христианства. Перев.Лопухина. Зверь из моря. Второй зверь и лжепророк.

4).   Оберлен. Прор.Даниил и Апокалипсис св. Иоанна. Перев.прот.Романова. Зверь о семи головах и десяти рогах (Апок. 13:1–10). Второй зверь и лжепророк (Апок. 13:11–18).

5).   Ф.Яковлев. Апостолы. Вып.2. Идолопоклонство Римской империи под видом зверя из моря (Апок. 13:1–10). Антихрист. Лжепророк (Апок. 13:11–18).

6).   Сабуров. Об антихристе. Приб. к «Твор.святых отцов», 1858, XVII, 411, 493.

7).  Собеседования с глаголемыми старообрядцами. Вып.1. М., 1889. Беседы об антихристе.

8).   П.Орлов. Критический разбор главнейших мнений об антихристе. Прав.обозр. 1889.