Иудействующие сектанты в России

Иудействующие сектанты в России Происхождение русской секты иудействующих стоит вне всякой преемственной связи с какой-либо из древне-христианских ересей этого направления, окончательно исчезнувших задолго до распространения у нас христианства. В религиозных заблуждениях этого рода, возникавших на русской почве, нужно видеть продукт прямого влияния иудейской религии – чрез текст ветхозаветных писаний или чрез устную пропаганду ее последователей. В ХV-ХVІ вв. оно обнаруживается у нас в так наз. «ереси жидовствующих» (о ней см. «Энц.» V, 563–571). Подвергнутая в свое время суровым преследованиям, она была скоро подавлена, хотя, б. м., и не исчезла бесследно; однако, открытых проявлений столь же заметного отклонения в сторону иудейства не наблюдается потом в течение долгого времени. Встречаются только отдельные попытки распространения иудейских воззрений, напоминающих приемы жидовствующих; так, из второй половины ХVІІ в. известен случай обвинения двух крещеных евреев в том, что они продолжают втайне держаться Моисеева закона и выполнять требования ветхозаветной обрядности, пропагандируя их среди христиан (Дело о патр. Никоне: изд. Археогр. Коммис., стр. 318 – 320). Более заметные признаки распространения тех же тенденций в среде русских людей выступают в ХVІІІ в. В 1738 г. состоялась резолюция имп. Анны Иоанновны (П. С. 3. № 7612) о сожжении флота капитан-лейтенанта Возницына за отпадение от христианской веры и жида Боруха за совращение оного капитана в жидовский закон, причем упоминается и о пропаганде среди простого народа. В конце того же столетия и в первой четверти ХIХ-го секта иудействующих неожиданно была открыта во многих местностях (в земле войска Донского и губерниях астраханской, бессарабской, воронежской, иркутской, московской, пензенской, рязанской, саратовской, ставропольской, тамбовской и тульской), причем в каширском уезде тульской губ. последователи ее заявили, что «веру свою исповедуют издревле».

Из данных, добытых судебным расследованием, обнаружилось, что распространителями секты были в большинстве случаев лица иудейского происхождении или же наученные таковыми. Что касается содержания сектантской доктрины, то последователи ее, отзываясь неведением подробностей, говорили о соблюдении субботы, обрезания и т. п. Несмотря на большое количество обнаруженных в это время сектантов, правительство не располагало, по-видимому, достаточно определенными данными для уяснения сущности их заблуждений: оставалось неясным, «суть ли они люди, совершенно принявшие еврейскую веру, или же люди, подобно раскольникам, состоящие в христианстве, но отступающие в некоторых постановлениях церкви и занявшие некоторые правила из иудейской веры в противность церковных постановлений». Отвечая на это недоумение, возникшее в Государственном Совете, Министерство Внутренних Дел могло сообщить только, что «секта субботников, как видно из дел, не согласуется ни с одною из известных раскольнических сект; последователи ее принимают главным основанием правила Моисея о обрезании, венчании и праздниках, хотят поклоняться одному Богу невидимому, но не знают основательно и не исполняют ни обязанностей Ветхого Завета, как например, очищения и прочее, ни нового учения еврейского; между тем отвергают веру во Христа Спасителя, все таинства, обряды и все, что почитается у христиан священным; отказываются от всех обязанностей, возлагаемых церковию, и от самой присяги» (Варадинов, История М. Вн. Д. т. VIII, стр. 279).

Гораздо определеннее этих сведений о характере секты были те мероприятия, к которым обратилось правительство для ее подавления. В 1825 г. состоялось Высочайше утвержденное (3 февраля) постановление Комитета Министров, предписавшее «взять в селениях, где секта сия находится, начальников оной и их помощников и отослать немедленно для определения в военную службу», а неспособных к ней – на поселение в Сибирь, и впредь поступать так же с лицами, которые окажутся начальниками и распространителями секты; выслать из уездов, где находится секта иудейская, и смежных с ними всех евреев без исключения, где бы они ни находились, и ни под каким предлогом пребывания им там не дозволять; затруднить, насколько возможно, сообщение православных с иудействуюшими; запретить всякое наружное оказательство секты и все те действия, которые могли бы послужить соблазном для православных; закрыть ее последователям доступ к общественным должностям и, наконец, – для большего посрамления и дискредитирования – называть секту не иначе, как «жидовскою» (Собр. пост. по части раск. вып. 1, Лондон 1863, стр. 58–62). Применение этих и им подобных мероприятий не прекратило, однако, существования секты в последующие времена, а лишь повело к распространению ее из центральных губернии на окраины – в разных местностях Сибири, вблизи Пятигорска и в некоторых пунктах северного предгорья Кавказа. В 30–40 гг. прошлого столетия замечается массовое переселение иудействующих в Закавказье, где, в целях колонизаторских, правительство предоставляло некоторые льготы сектантам, в частности – свободу передвижения и торговли в местном крае. Такое относительное приволье и сравнительно слабый надзор немало содействовали привлечению сюда последователей секты и усилению их пропаганды. В настоящее время иудействующие встречаются во многих городах и селениях кавказского края и Закавказья, а также в губерниях астраханской (уезды царевский и черноярский), тамбовской и др. По данным всеобщей переписи 1897 г., общее число их определяется в 9.232 души обоего пола. Есть основания думать, что эта цифра, как и все вообще статистические сведения о расколо-сектанстве, не вполне отвечает действительности, – ниже ее.

Современное состояние русской секты иудействующих представляется в след. виде. Последователи ее делятся на два обособленные толка: талмудистов (на Кавказе они известны под именем геров – пришельцев, обращенных) и параимов, иначе субботников. Первые окончательно отрешились от христианства и не только в своих основных воззрениях, но и в подробностях культа, даже в обыденном быту стараются быть верными прозелитами иудейства. Они называют себя «народом Божиим», «новым Израилем», «пришельцами к закону Божию» и т. п. Не признавая Христа за обещанного Мессию, они ожидают пришествия этого последнего, как земного царя, который – по пророчествам, неправильно ими истолковываемым, – соединит народы и поведет последователей своих в Иерусалим из земли неприятельской, из «страны северной», т. е. из России. Ежедневно они молят Бога о собрании их в Палестине и об истреблении всех народов, кроме евреев и «нового Израиля». Подобно настоящим евреям, они принимают, кроме Моисеева закона, талмуд и строго соблюдают все еврейские обряды: совершают в 8-й день обрезание над младенцами, чтут субботу и другие праздники, совершая их по установленному ритуалу, молятся с покрытыми головами (от чего в некоторых местностях получили от народа прозвание «шапочников») и пользуются богослужебно-молитвенными текстами, заимствованными от евреев. Увлечение доходит до того, что общины иудействующих приглашают к себе, в качестве духовных руководителей, настоящих раввинов из природных евреев и читают в своих богослужебных собраниях Свящ. Писание на древнееврейском языке. Впрочем, гораздо чаще для изъяснения писания иудействующие пользуются венским изданием Ветхого Завета на русском языке «для употребления евреям», а на беседах с миссионерами обращаются и к другим изданиям русской библии и даже славянской, если надеются найти в них больше оправдания: для своих религиозных мнений. Кроме того, у них употребляются еще след. вероучительные и богослужебные книги: «Пространный еврейский катехизис, религиозно-нравственная, законоучебная книга», сост. В. Л. Сегаль (Одесса 1888), «Еврейский молитвослов в русском переводе с еврейским текстом», О. Я. Гуревича (Вильна 1885) и др. ¹².

Другая группа иудействующих («караимы») также признает обязательность ветхозаветного закона и считает основным источником вероучения Пятикнижие Моисея, пользуясь им в русском переводе; но в подробностях своей доктрины носит более заметные следы своей связи с христианством. Есть указание, что некоторые из ее последователей веруют в Св. Троицу, но большинство не принимает этого догмата; те и другие считают Иисуса Христа пророком и учителем жизни, а не воплотившимся Сыном Божиим. Мессианские представления «субботников» вообще довольно смутны. Одни из них ожидают в Мессии великого философа-нравоучителя, который водворит на земле царство разума, духа и свободы; у других это ожидание не связывается с представлением об отдельной личности: Мессия – это время, когда наступит золотой век, когда люди перекуют мечи и копья на серпы и сохи, когда волк мирно будет пастись с агнцем. Сектанты этой группы также придерживаются обрядовых предписаний иудейства, принимают даже и обрезание (впрочем, не все и не повсеместно). Православной обрядности они, конечно, не признают, как и «талмудисты»; но не следуют и мелочным требованиям талмуда. Жен, по примеру ветхозаветных праотцев, дозволяется иметь две и даже три, но почти все сектанты ограничиваются одной. Разводы легки, всецело завися, как и в иудействе, от мужа, который оставляет при себе малолетних сыновей.

Отзывы о нравственном характере сектантов довольно противоречивы, что, – помимо других причин, – нужно объяснить и недостаточно ясным разграничением двух указанных толков. По одним, иудействующие «трудолюбивы, занимаются преимущественно земледелием, пьянства и разврата не знают; очень привержены к чтению, приветливы, гостеприимны; охотно оказывают помощь как своим одноверцам, так и православным; по отношению к последним ведут себя сдержанно, уступчиво; от участия в мирских повинностях не уклоняются». Но наряду с этим в миссионерской литературе встречаются и диаметрально противоположные суждения: указывают на склонность сектантов к пьянству и утверждают, что «понятие о чистоте жизни и целомудрии ими давно утрачено». В особенности допущение многобрачия и легкость разводов отмечаются, как обстоятельство, весьма вредно отзывающееся на семейном строе и на судьбе детей. Не принадлежит к числу отличительных особенностей этих сектантов и начитанность в источниках религиозного учения, так как на беседе не редкость услышать очень странные суждения, не согласуюшиеся с основами их доктрины. Относительно рода занятий иудействующие, по этим отзывам, также представляют мало симпатичного, усвоив себе известные отрицательные качества семитической расы. Наконец, их религиозно-бытовая обособленность от коренного русского населения, переходящая в обособленность и политическую, – вместе с большой склонностью и способностью к прозелитизму как среди православных, так и между последователями некоторых рационалистических сект (напр., молоканами и штундистами), – дополняют характеристику секты с отрицательной стороны. В виду этого 2-й миссионерский съезд (1891 г.), «приняв во внимание, что она отторгает сынов православной церкви в нехристианское исповедание, воспитывает русских коренных людей в противонациональном, вредном не только для церкви, но и для государства, духе еврейства, полагал, что эту секту следовало бы отнести по закону к разряду наиболее вредных», с признанием совершаемого ее последователями обрезания детей преступным членовредительством и с распространением на сектантов различных ограничений, какие приняты в отношении природных евреев в Империи. Заключение это не получило, однако, законодательного утверждения, и правовое положение секты иудействующих в настоящее время должно определяться общей нормой, данною законом 3 мая 1883 г.

И. Громогласов