VI. Материя и величина антиминсов, нашивные углы на них и развертывание антиминса на литургии

Антиминсы в России приготовлялись в древности из холста. Россия приняла от Греции обычай употреблять холщевые антиминсы. Симеон Солунский, писатель ХV-го века, говорит, что в его время в Греции были антиминсы из «льна». Он указывает и основание тому: «Антиминсы делаются не из камней, но из ткани, преимущественно из льна, в знамение того, что на них священнодействуются страдания Христовы, каковые действия происходили на земле и от земли. Ибо лен из земли, равно как и гроб Христов был на земле» (гл. 127). Самый древний русский антиминс, сохранившийся от XII-го века, был холщевый. Холщевые антиминсы употреблялись в России до конца ХVIII-го столетия. В ХVIII-м веке даваемы были приказания, чтобы антиминсы были из холста. Так в указе 1766 года, сказано: С граммате на построение и освящение церквей никаких сборов не взимать, кроме 50 копеек за холст, при отдаче антиминсов. (Полн. собр. зак., т. XVII, М 12379). Много сохранилось холщовых антиминсов от конца ХVIII-го⁸⁸ века. Холст, в описаниях антиминсов, обозначается славами: «простой холст», «холст белого цвета» и т. п.⁸⁹

В ХѴII-м веке, когда еще употреблялись холщовые антиминсы, стали входить в употребление и шелковые. В указе 1722 г. апреля 6-го, предписывавшем иметь антиминсы печатные на приличной материи, не исключалась, а скорее подразумевалась шелковая материя. В начале же восемнадцатого века ясно было указано, чтобы антиминсы были на атласе. (Указы 1704 г. июля 16-го, 1753 г. июня 31-го и 1794 августа 28-го). Впрочем атласные антиминсы бывали в употреблении и прежде этих приказаний. В Ростове, в Авраамиеве Богоявленском монастыре, находится шелковый антиминс 1655 (7163) года 22-го октября, священнодействован Митрополитом Ионою (Святыня и древности Ростова М. Толстого. Москва. 1866, стр. 66); и в Костромском кафедральном Ипатиевском монастыре есть, между другими, антиминс, освященный при Патриархе Никоне, в 1652 году, для церкви Воскресения Христова, печатанный на атласе, обыкновенной величины. (Дело Архив. Св. Синода, 1841, № 693). Атлас для антиминсов, как прежде бывал, так и ныне употребляется цветной – разного цвета⁹⁰.

В 1862 году Св. Синод дозволил опять приготовлять кроме атласных антиминсов и холщовые. Это определение состоялось по предложению покойного Преосвященного Филарета, Митрополита Московского. Он, 1861-го года 18-го ноября, прислал в Св. Синод следующее донесение: «В древние времена антиминсы устроялись из льняной ткани, в малом виде, с изображением креста и надписи. В ХVII-м веке начали быть устрояемы в большом виде, с изображением положения Господня во гроб, также из льняной ткани, и по времени из шелковой. Ткани употреблялись без повреждения лет 70-ть и более. Антиминсы на шелковой ткани, особенно в новейшее время, по уменьшившейся прочности, становятся неспособными к употреблению лет чрез 25-ть ц менее. От сего происходит затруднение сохранять св. мощи при частом перенесении оных из ветхого антиминса в новый. На востоке до ныне употребляются антиминсы из льняной ткани, и при том по особому рассуждению, что христианскому бескровному алтарю более приличествует ткань из растительного, нежели из животного царства, к которому принадлежит шелк. Предоставляя сие вниманию Св. Синода, высокопреосвященнейший Митрополит Филарет писал: не признано ли будет за благо восстановить употребление антиминсов из чистой льняной ткани. Согласно с сим ходатайством Митрополита Филарета, Св. Синод определил, от 16-го января 1862-го года: поручить Хозяйственному Управлению сделать надлежащее распоряжение, чтобы антиминсы, для снабжения опыми епархиальных начальств по их требованиям, приготовлялись впредь как из шелковой, так и из чистой льняной ткани. (Дело архива Св. Синода. 1861 года, № 776).

Вероятно, в то время, когда стали не писать изображения на антиминсах, а печатать (что последовало, как увидим далее, в средине ХVII-го века), иные вздумали употреблять антиминсы на бумаге. В Известии Учительном, печатаемом при Служебнике (см. Вещи пред служением и в служении достоит храните), запрещено служить на антиминсах, печатанных на писчей бумаге, и употреблять оные. Антиминс на бумаге находится в ризнице Новгородского Софийского собора. Он освящен в лето 7161 (1653) для церкви честного и славного её (должно думать Богородицы) Рождества; без мощей (Дело архива Св. Синода 1841 г., № 693, стр.113). В Калужском Лаврентиевом монастыре, в каменном двухэтажном храме, в нижней церкви найдена в 1855 г., во время обновления престола, хартия, наклеенная на полотне, лежащая под срачицею на престоле. На хартии следующая надпись: «Освятися алтарь сей Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в церкви мученика и Архидиакона Лаврентия, лета 7158 индикта 3-го мая в 19-й день, на память священномученика Патрикия при благоверном Царе Алексеи всея Руссии, при Архиепископе Серапионе Суздальском и Таруском, как выше сего на хартии, в коей святые мощи хранятся, значится». (Историч. опис. Калужск. Лаврентиева монаст., сост. Иеромон. Леонид. Калуга, 1862, стр. 37).

Величина антиминсов не всегда была одной меры. Антиминс холщевый ХII-го века, хранящийся в Александро-Невской Лавре, имеет пол аршина с полу вершком длины и пол аршина ширины (Христ. Древн. Прохорова, 1862, кн. 4). Много же антиминсов сохранилось от ХIV-го, ХV-го, XVI-го и ХVII-го столетий, мерою в четверть аршина или 5-и вершков вдоль и поперёк. Такие холщёвые антиминсы, мерою в длину и ширину по четверти аршина или по пяти вершков – 1541-го, 1592-го, 1602-го, 1612-го и 1615-го годов, хранятся в Рязанской архиерейской ризнице (Зап. Имп. Археолог. Общ. т. VIII, 1856, стр. 309); три древние холщевые антиминса 1568-го, 1610-го и 1613-го годов найдены в соборной церкви заштатного монастыря Оршина, Тверской губернии. (Журн. Мин. Нар Просв. ч. LIII, отд. VII, стр. 35). Холщевыс антиминсы величиною в четверть аршина ХIV-го, ХV-го и ХVI-го веков найдены в Новгородских церквах (Археол. опис. древн. в Новгор. Архим. Макария т. 1, стр. 162, 163, 258, 259. Извест. Имп. Акад. наук т. VI, стр. 89–92). Не малое число антиминсов величиною в квадратную четверть аршина сохранилось и находятся в ризницах при архиерейских домах и при кафедральных соборах. (Дело архива Св. Синода, № 693). Таким образом в древности антиминсы были двух размеров. Быть может, по причине неодинакового размера их требовалась за них разная плата в одно и тоже время. При Митрополите Макарие (1551 года) собор велел брать за антиминс от старых церквей по полуполтине, а от выставки от новые церкви по пяти алтын. (Акт. Арх. Экспед. т. III, №306, стр. 453). И в ХVII-м столетии, кроме антиминсов малого (4-х вершков) размера, бывали другие, большие по величине. Из книги «Λιθος или камень с пращи истины церкве св. православные Российские», писанной в 1642 году⁹¹, видно, что тогда существовали антиминсы такой величины, что на них могли помещаться при совершении литургии дискос и потир, и ,значит, большого размера, нежели четверть аршина. Там сказано: «како убо на не распростертом антиминсе дискос и чаша вместитися могут. Елма антиминс толикого количества быти имать да в нем дискос и чаша вместится могут; убо и таковы делают». (Рукоп. Румянц. муз № 400 Об изменениях в чине литургии, игумена Варлаама Кишинев. 1860, стр. 239).

Когда начали употреблять печатные антиминсы, тогда их делали, на основании предыдущих примеров, разной величины. Известно об антиминсах, печатанных при царе Алексее Михаиловиче и при патриархе Иоасафе, что они были двух величин. Одни имели ширину 9-ть вершков и высоту 7-мь. На них рисунок с каймою (изображающий положение Господа во гроб) был шириною и высотою 6 вершков (см. далее – опись антиминсов, хранящихся в Александро-Невской лавре); другие антиминсы имели ширину 11и высоту 9 вершков. На них рисунок (тоже изображающий) был шириною 7, а высотою 5 вершков (см. в той же описи). И Архиереи, прося Св. Синод прислать им антиминсы, писали, что им нужны двух размеров, или, по выражению того времени, антиминсы «двух образцов большей и меньшей рук»⁹². Далее мы увидим из дел, хранящихся в архиве Св. Синода о фряжских антиминсах, что они были двух размеров, затем – об антиминсах с 1737 года по 1757 год, что они были большого, среднего и малого размера, и за каждые из них была особая и плата.

Нынешняя мера антиминсов близко подходит к мере антиминса ХII-го века. Она стала входить в более общее употребление с того времени, как начали употреблять печатные антиминсы и на них изображать положение Господа во гроб (а не один только крест). Антиминс большого размера был удобен для лучшего размещения фигур при изображении положения Господа во гроб.

Антиминсы, даваемые церквам для постоянного пребывания их на престоле и называемые неподвижными, были такими и потому, что они в старину пришивались нитками к срачице престола, а иногда приколачивались к престолу гвоздями. Для пришития антиминса к престолу были пришиваемы к антиминсу по углам его, иногда с нижней, исподней, иногда с верхней стороны, – четыре наугольника. Такие наугольники с исподней стороны находятся на антиминсе XIV-го века, найденном в Новгородской церкви XII-ти Апостолов, освященном в 1343-м году⁹³; на антиминсе ХV-го века – 1440 года, найденном в Новгородском Николо-Дворищском соборе и освященном Новгородским Архиепископом Евфимием II-м⁹⁴. Наугольники, пришитые к лицевой стороне, находятся на антиминсе ХV-го века, найденном в том же соборе и освященном св. Евфимием Вяжицким (1429–1458 г.) для Новгородского Никольского храма и престола, в коем антиминс найден⁹⁵; на антиминсе ХѴ-го века, найденном в Новгородской церкви св. XII Апостол и освященном в 1454 г. святителем Евфимием для церкви XII-ти Апостолов, в которой найден⁹⁶; на антиминсе XVI-го века, найденном в Новгородском Николо-Дворищском соборе и освященном для Никольской церкви в 1580 году Архиепископом Александром⁹⁷. Подобные нашивки на антиминсах ХVI-го и XVII-го веков указаны в хронологическом реестре антиминсов, хранящихся в ризнице Тверского кафедрального собора. (См. Дело арх. Св. Синода 1841г. № 693, стр. 72–78); на антиминсах ХVII-го века – в хронологическом реестре антиминсов, хранящихся в кафедральной ризнице Чудова монастыря (там же стр. 146–149) и в антиминсах ХVI-го и XVII-го веков,находящихся в ризнице Александро-Невской лавры (см. далее). О пришитии антиминса к престолу было указываемо в Требниках, напечатанных при Московских Патриархах Филарете и Иосифе. В них в чине освящения храма читаем: «таже приемше священницы срачицу, и вервь, и покропят святою водою сорочку внутрь юду и вне, и вервь, возлагают ю на престол, и обязуют ея, на четыре углы,вервию нетолстою, в три ряды крепко, и тако паки сверх срачицы, полагают священницы антиминс и пришивают его на четыре углы, да не како отступят от места своего». (Требн. Иосифа лист 30 на обороте). Иногда антиминсы, не имеющие наугольников, прибивались гвоздями к престолу. Сохранившиеся до нас такие антиминсы имеют на четырех углах дыры. Их проржавый вид ясно показывает, что антиминсы в этих дырах были приколочены гвоздями. Такие антиминсы XVI н ХVII-го веков холщевые, величиною в квадратную четверть аршина, находятся в ризнице Александро-Невской лавры⁹⁸.

Обычай пришивать или прибивать антиминсы к престолу стал прекращаться с того времени, как на соборе, бывшем в Москве в 7162 (1654) году, велено совершать службу на антиминсе, не полагая его под престолом. Но обычай пришивать антиминсы прекратился не сразу после определения упомянутого собора; ибо в Тверских антиминсах мы видим пришивки на антиминсах 1655–1670 годов (см. №№ 24–30). В ризнице Александро-Невской лавры находится антиминс, освященный в 1778 году, без указания, для какого храма, священнодействованный Гавриилом Архиепископом Новгородским и С.-Петербургским. Антиминс наклеен на толстой серой бумаге и имеет много дырочек для гвоздей, со всех четырех сторон. Дырочки в два ряда. Один – у краев антиминса, другой – у бордюры его. В каждом дырочки отстоят на вершок, полтора и два вершка. Со всех четырех сторон в каждом ряду по 24 дырочки. Очевидно, антиминс был прибит к престолу гвоздями деревянными. Один из таких гвоздей, на подобие деревянного сапожного гвоздя (шпилки), найден в антиминсе, при рассматривании его автором этого труда (см. далее описание антиминсов с рисунком № XI). По прекращении обычая пришивать антиминс, перестали на них нашивать наугольники. В это же время стали делать подкладки на антиминсах. Подкладки мы видим в Тверских антиминсах (см. №№ 31, 33, 34) и в антиминсах ризницы Александро-Невской лавры (см. далее). Но подкладка не имела особого назначения, потому она и в XVII-м веке не была на всех антиминсах. Многие Тверские антиминсы, современные с антиминсами, имеющими подкладку, были без неё (№№ 32, 35, 36). Подобное видим и в антиминсах Александро-Невской лавры.

Антиминсы малых размеров, которые пришивались к срачице или прибивались к престолу, не были разгибаемы и складываемы, как это совершается ныне, при совершении службы литургии. В храмах, имеющих такие антиминсы, развивался и потом складывался на литургии один илитон. Употребление илитона при таинстве Евхаристии очень древне. Если Исидор Пелусиот, писатель V-го века, под плащаницею, которая распростирается под св. дарами, разумеет илитон, а не антиминс, то илитон был в употреблении и имел символическое значение в V-м веке. Вот слова Исидора Пелусиота: чистая плащаница (συνδών), которая распростирается при служении под святыми дарами, изображает служение (λειτουργία) Иосифа Аримафейского. Как он, обвив тело Господне плащаницею, предал гробу, чрез который весь наш род получил воскресение; так и мы, освящая на плащанице (επὶ συνδόνος) хлеб предложения, обретаем несомненно тело Христово, которое источает нам нетление, дарованное Спасителем Иисусом, погребенным чрез Иосифа, потом восставшим от мертвых (Lib. I, ерist. 123). Пелусиот называет плащаницею то, что распростирается при служении под св. дарами и на чем освящается хлеб предложения. В древности распростирался непосредственно под чашею и дискосом иногда илитон, а иногда – антиминс. Более ясно о развертывании илитона на литургии свидетельствует Софроний Патриарх, живший в VII-м веке (644). Он говорит, что на литургии диаконы развертывали илитон, изображая Иосифа и Никодима, когда они намеревались погребсти самого Господа. (Христ. Чт. 1855, стр. 286). Св. Герман Патриарх Константинопольский говорит: илитон (ἐιλητόν) означает плащаницу (τὴν συνδόνα ), в которую было обвито тело Иисуса Христа, снятое со креста и положенное в гробу (ἐν μνημείω. S. German. in Тheoria. Т. 2. Вibl. – Αρχιρατικόν еd. Наberti, 1641. Раris, р. 104). В литургии св. Златоустого, изданной в Венеции на греческом и латинском языках в 1528 году, и в такой же литургии, находящейся в Ευχολόγιον Гоара, изданной в 1647 году, указано развертывать илитон на литургии, и не упоминается об антиминсе. Тоже можно видеть и в славянских служебниках Московской печати.

Ныне, когда антиминс не пришивается к срачице, он находится в илитоне, и на литургии вместе с ним развертывается. Мнимые старообрядцы ставят этот церковный обычай в укор православной церкви. Они, во 1-х, говорят, о пришитии антиминса, что «пременено по древне-церковному на срачице антиминса пришитие и неподвижное его под индитиею положение⁹⁹...Но обычай пришивать антиминс к срачице, отмененный в конце ХVII-го века православною церковию, был в России не повсеместен и не общ. На многих древних антиминсах, сохранившихся от древности, не найдено никаких знаков, из которых можно было бы убедиться, что они были прикреплены к престолу; они не имели ни углов пришивных, ни дыр и других признаков, по которым можно было бы видеть, что они пришивались нитками или иным каким-либо образом прикреплялись к срачице. Таков антиминс ХII-го века, таковы многие антиминсы XIV-го, XV-го и ХVI-го веков. Если бывало предписание в Потребниках пришивать антиминс к срачице; то, очевидно, это требовалось как предохранение антиминсов малого размера от случайностей, могущих служить оскорблением святыни. Но никак пришитие антиминса к срачице не было богослужебным действием, имеющим символическое значение. Напротив, пришитие антиминса к срачице, скрытие его под одеждою престола было, так сказать, в ущерб значению антиминса, как вместо престолия, ибо тогда дары не освящались непосредственно на нем. Во 2-х, мнимым старообрядцам не нравится, что ныне распростирают на литургии кроме илитона и антиминс. Они пишут в укор православной церкви, что в ней теперь «отложение литона сверху престола, его же во время литургия в старопечатных служебницех по молитве оглашенных распростирают. А в новопечатных служебницех велено распростирать вместо литона антиминс». Верно то, что в церквах, освященных самими Архиереями, иногда не бывало антиминса, а там находился и развертывался один илитон на литургии; верно то, что в храмах, в которых были антиминсы малого размера (в четверть аршина) и при том были пришиты к срачице, они не развертывались и не свертывались на литургии. Но также верно¹⁰⁰и то, что где находились антиминсы большого размера, там не одни илитоны развертывались и свертывались, но и антиминсы, которые лежали сверх илитона. Неодинаковый обычай положения антиминса то под индитиею, то над индитиею в илитоне происходил от употребления разного размера, антиминсов. В России, в местах близких к Москве, и вообще в восточной Руси, был более обычай полагать антиминсы под индитиею и пришивать их к срачице, а в местах близких к Киеву, в Западной России держались обычая иметь антиминс на индитии в илитоне – не пришитым. В богослужебных книгах, печатанных па Западе в первой половине XVII–го века, указано было, чтобы антиминс лежал вверху илитона и чтобы развертывали и свертывали на литургии не только илитон, но и антиминс. Так в книге Литургиарион, снесть служебник, напечатанной в 7147 (1639) году в лавре Печерской Киевской в четвертку, сказано в литургии Златоустого: «Диакон же взем святую звезду с святого дискоса творит креста образ вверху его, ударяя краями звезды о четыре страны дискоса, и отер край о антиминс» (стр. 311), и далее: «аще же низпала будет на антиминсе от святых крупиц часть некая, с глядив опасно, святою губою ометает ю на святый дискос, с святого же дискоса в святую чашу. Всегда убо, егда служит иерей или диакон сице творит; блюдый да ничтоже от святых крупиц на антиминсе станет никогда же» (стр. 372). И в литургии преждеосвященных даров сказано: «и абие превратив святый Агнец святым заколением горе, вземлет и левою рукою, с всяким вниманием схранно, еже не пасти что от него никакоже нигде же; десницею же вземлет святую губу, сущую на святом антиминсе, и вземля святый агнец от святого дискоса, поддержит ю под шуйцу, взнося святый агнец и держа его над святою чашею, оттрящет святую губу в святую чашу, полагает ю на святом антиминсе (стр. 597 и 598. См. Выписки из старописм. и старопеч. книг, купца Озерского 1862 г. ч. 2, стр. 193 и 194). Подобно изложено и в других Служебниках западной России.

В Киевском Служебнике 1620 г.¹⁰¹, в уставе «о св. Агнце иже во св. великий четверток закалается», сказано: «иерей в вторник светлыя седмицы высушивает св. Агнец на св. трапезе, развивше антиминс». А между тем в литургиях Златоустого, Василия Великого и Преждеосвященных даров, сказано, что развивается и изгибается илитон. В Киевском Служебнике 1629 года¹⁰² на литургиях св. Златоустого и Василия Великого сказано: «развивается илитон», или: «молитва по простертии илитона»; а в Преждеосвященной: «развивается антиминс»; а в конце этой же литургии, по пренесении даров: «исгибает илитон по обычаю». В Киевском Служебнике 1653 года: «иерей распростирает илитон и антиминс в нем сущий», а далее только: «молитва повнегда распростерти илитон»¹⁰³. Неясно ли, что здесь во всех местах имеется в виду распростертие антиминса, но по неточности иногда говорится только об илитоне, которым покрывается антиминс, а иногда и об антиминсе? (Об изменениях в чине литургий: I. Златоустого, Василия Великого и Григория Двоеслова, указанных в поморских ответах и Мече Духовиом, Игумена Варлаама. Кишинев. 1860 г., стр. 240–242).

В книге: «Устав Божественныя литургия», изданной в Евю 1641 года, также ясно виден обычай держать на престоле антиминс над индитиею вверху илитона. Эта книга озаглавливается так: «Устав Божественныя литургия иже во святых отец наших – Иоанна Златоустого, Василия Великого, и Преждеосвященная Григория Двоеслова Трудолюбием иноков с. общежительныя обители, Сошествия Пресвятого и Животворящего Духа, в Евю, в лето от воплощения Бога Слова 1641, в 16-ую долю листа¹⁰⁴. Из этой книги видно, что на литургии развивались илитон и антиминс. Там в литургии св. Иоанна Златоустого (лист 27) сказано, по изложении молитвы оглашенных: «и простирает илитон иерей». В литургии Василия Великого (лист 65), по молитве оглашенных, сказано: «по возгласе же развивает илитон по обычаю». В литургии же св. Григория Двоеслова (лист 96) по эктении великой сказано: «и развивает антиминс». После слов: «всегда ныне и присно и вовеки веков», сказано: «и тако (т. е. чашу) относит во с҃ проскомидию и согибает илитон по обычаю» (лист 120 на обороте).

В Виленском Служебнике 1617 года, в литургиях Златоустого и Василия Великого говорится также о илитоне, а в Преждеосвященной – сначала: «и развивается антиминс», в конце: «и сгибает илитон по обычаю». В Служебнике 1624 года напечатано буквально с предыдущего¹⁰⁵.

В Служебнике Стрятинском 1604 года, в уставе о св. Агнце сказано также, как и в Киевском 1620 года, о распростертии антиминса; в литургиях Златоустого и Василия упоминается только илитон; а в Преждеосвященной – в начале: «и развивается антиминс», а в конце: «и изгибает илитон по обычаю»¹⁰⁶.

В Служебнике, напечатанном в Львове в 1637 году, в литургиях Златоуста и Василия Великого упоминается илитон, а в Преждеосвященной в начале – «и развивается антиминс», а в конце – «и сгибает илитон».

В Служебнике, изданном в Львове в 1646 году, в литургии Иоанна Златоустого сказано: «по возгласе: Да и ти с нами славят, Иерей распростирает илитон и антиминс в нем сущий» (лист 121). «Молитва верных первая, по внегда распрострети илитон Благодарим тебе Господи Боже сил – (лист 123). На литургии Василия Великого сказано: «По возгласе же (Да и тии с нами славят) распростирает Иерей илитон, и антиминс в нем сущий» (лист 197). «Молитва верных первая, по внегда распрострети илитон» (лист 199 на обороте). На литургии Преждеосвященных даров, после возгласа: «Яко милостив» сказано: «развивает Иерей антиминс» (лист 274). После слов: «Всегда и ныне и присно и во веки веков» сказано: «и тако относит (св. чашу) в святую проскомидию и слагает илитон и в нем святый антимис обычно» лист 291). В Венецианских Служебниках 1519, 1527 и 1554 годов, во всех трех, везде говорится только об антиминсе и нигде ни разу не упоминается и литон¹⁰⁷.

Патриарх Никон знал о неодинаковом употреблении антиминсов в России. Он вообще видел в разных местах Россия много различия при совершении божественных служб и, заботясь об единообразии в священнослужении, сносился с восточными Патриархами, просил у них разрешения многих вопросов, между которыми был и об употреблении антиминсов при божествепной службе. Когда он предложил Константинопольскому Патриарху Паисию письменно несколько вопросов о совершении богослужении, тот прислал ему большое послание с ответами на предложенные вопросы. Это послание переведено на русский язык и издано в Моске в 1658 году¹⁰⁸. Ответы были о тех предметах, касательно коих Никон замечал несогласие чинов в России. «Вижду в грамотах преблаженства твоего», писал Патриарх Паисий, «и жалишся зело о несогласии неких чинов, иже бывают в неких церквах, и непщуешь яко тии различнии чинове растлевают веру нашу» (стр. 6). В ответах Патриарха Паисия сказано о распростертии антиминса на литургии и о времени, когда оно совершается. «И егда глаголется, Да и тии с нами славят, простирается антимисий, ибо знаменует гроб Господень, его же, Иосиф убо, яко оглашен, а не еще совершен ученик, сече новый про себе (яко же есть и платно антимиса), но посреди посвяти Христу» (стр. 40). На вопрос Патриарха Никона: куда убирается по окончании литургии антиминс, полагается ли он на чашу или кладется внизу подле нея? Патриарх Паисий говорит, что он не желает давать ответа, так вопрос кажется ему странным, потому, что в Греческой церкви всем давно известно, что антиминс не снимается с престола. «А еже где полагается антимисий по божественной литургии, или вверху или долу св. чаши, ответа не имамы. Ибо мы оставляем антимисий, и состоит всегда на святой трапезе, зане ниже святый гроб преложился когда от места на место» (стр. 88). На вопрос Патриарха Никона, один ли антиминс употребляется на божественной литургии, и когда он развивается на ней, Патриарх Паисий отвечает: «о антимисии же, еже просите в 19-м (т. е. вопросе), когда развиваем и́ в преждеосвященных, и аще требе есть да будут больши от единого, глаголем, яко и тогда развиваем и́ , егда глаголется, еже, Да и тии с нами славят. И един токмо антимисий употребляем на всякое место и время. Ибо един токмо гроб познаваем Господень: иже аще и в преждеосвященных не приемлет тело Господне, яко же в прочиих литургиях, но возстаемо, обаче понеже по воскресении отверзоша и́ ангелы, держим и мы отверст анти- мисий, даже до конца, зане наипаче употребляем и́ и яко престол» (стр. 94). На основании таких вопросов, предложенных Патриархом Никоном, не следует полагать, что он не знал настоящего употребления антиминса, равно как и о прочих предметах, о которых спрашивал у Патриарха Паисия, нельзя заключать и того, что до времени Никона в России нигде не употребляли антиминсов таким образом, как указано Патриархом Паисием. Сказанное Паисием в Послании его не было новостию для Никона и для многих людей того времени Никон предлагал вопросы Патриарху с особою целию. Он желал ввести во всеобщее употребление употреблявшееся во многих или некоторых храмах России, и для того хотел опереться на авторитет Греческой церкви, потому просил ответов восточного Патриарха. Патриарх Паисий понял желание Патриарха Никона, и не сам собою, а собором греческих Епископов составил ответы в Послании к Патриарху Никону. Послание Паисия подписали все лица, участвовавшие в составлении его¹⁰⁹. Патриарх Никон, получив Послание Патриарха Паисия, не тотчас ввел в употребление сказанное там, а сперва предложил ответы Паисия на рассмотрение и утверждение Московского собора, бывшего в 166 году. Собор, разсмотрев ответы, утвердил их. (Никоновск. Скрижаль ч. I, стр. 639 – 648. Правосл. Собес. 1863 г. май. Определение Московского собора 1666 – 67 г.). Доказательством же того, что Патриарху Никону действительно было известно о надлежащем развертывании антиминса на литургии и о времени, когда оно должно совершаться, может служить Служебник («исправленный» см. предисловие к читателю), изданный в Москве при Алексее Михаиловиче и при Патриархе Никоне в 1655 году, т. е. до времени получения Послания Паисиева и до утверждения его Московским собором 166 года. В упомянутом Служебнике сказано об употреблении антиминса точно так, как и в Послании Паисия. В этом Служебнике на литургии Златоустого по возгласе: «Да и тии с нами славят», читаем: «и простирает антиминс священник» (лист 165); на литургии Василия Великого, в этом месте службы напечатано: «священник развивает антиминс по обычаю» (лист 418). «Молитва верных первая по прострении антимиса» (лист 419). Таким образом, точно также сказано, как и в Служебнике, изданном в 1658 году в Москве, который был рассматриваем и утвержден на Московском соборе 166 года.