Православная Церковь и экуменизм

Экуменизм – это движение, которое содержит в себе многочисленные проблемы. И все эти проблемы проистекают из одного и сливаются в одном – едином стремлении к Истинной Христовой Церкви. А Истинная Христова Церковь имеет и должна иметь ответы на все вопросы и подвопросы, которые ставит экуменизм. Ведь если Церковь Христова не решает вечные вопросы человеческого духа, то Она не нужна. А человеческий дух постоянно изобилует жгучими вечными вопросами. И каждый человек как бы постоянно горит в этих вопросах, сознательно или бессознательно, вольно или невольно. Горит у него сердце, горит ум, горит совесть, горит душа, горит все его существо. И «нет мира в костях его» (Пс.37:4). Среди звезд наша планета является центром всех вечных мучительных проблем: проблем жизни и смерти, добра и зла, добродетели и греха, мира и человека, бессмертия и вечности, рая и ада, Бога и диавола. Человек – это самое сложное и самое загадочное из всех земных существ. И более того – он больше всех подвержен страданиям. Поэтому Бог и сошел на землю, поэтому Он и стал совершенным человеком, да нам как Богочеловек ответит на все наши вечные мучительные вопросы. По этой причине Он и остался весь на земле – в Церкви Своей, которой Он – Глава, а она – Его Тело. Она – Истинная Церковь Христова, Церковь Православная, и в ней присутствует весь Богочеловек со всеми Своими обетованиями и со всеми Своими совершенствами.

Что экуменизм представляет собой по существу, во всех своих проявлениях и устремлениях, мы лучше всего увидим, если его рассмотрим с позиций Единой Истинной Христовой Церкви. Поэтому нужно изложить, хотя бы в общих чертах, основу учения Православной Церкви об Истинной Христовой Церкви – Церкви апостольско-святоотеческой, Церкви Священного Предания.

Целиком и полностью тайна христианской веры заключена в Церкви; вся тайна Церкви – в Богочеловеке; вся тайна Богочеловека – в том, что Бог стал плотию («Слово плоть бысть», «Слово стало плотию» – (Ин. 1, 14), вместил в человеческое тело всецело Свое Божество, все Свои Божественные совершенства, все тайны Бога. Все Евангелие Богочеловека, Господа Иисуса Христа, можно выразить в нескольких словах: «Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1Тим. 3, 16). Крошечное тело человека всецело вместило Бога со всеми Его бесчисленными бесконечностями, и при этом Бог остался Богом и тело осталось телом – всегда в едином Лице – Лице Богочеловека Иисуса Христа; совершенный Бог и совершенный человек – совершенный Богочеловек Здесь не одна тайна – здесь все тайны неба и земли, слитые в единую тайну – тайну Богочеловека – в тайну Церкви как Его Богочеловеческого Тела. Все сводится к Телу Бога Слова, к воплощению Бога, к вочеловечению. В этой истине и вся жизнь Богочеловеческого Тела Церкви, и благодаря этой истине знаем, «как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1Тим. 3,15).

«Бог явился во плоти» – в этом, говорит Златоуст, благовестник Евангелия Христова, – все домостроительство нашего спасения. Воистину, великая тайна! Обратим внимание: Апостол Павел всюду домостроительство нашего спасения называет тайной. И это по праву, ибо она не была известна никому из людей и даже Ангелам не была открыта. А раскрывается она через Церковь, И действительно, велика тайна сия, ибо Бог стал человеком и человек – Богом. Поэтому мы должны жить достойно этой тайны.

Самое большое, что мог Бог дать человеку, Он дал ему, Сам став человеком и навсегда оставшись Богочеловеком и в видимом, и в невидимом мире. Крошечное человеческое существо всецело вместило Бога, невместимого и во всем безграничного. Это свидетельствует о том, что Богочеловек – это самое таинственное существо во всем окружающем человека мире. Святой Иоанн Дамаскин прав, когда говорит, что Богочеловек – это «единственное новое под солнцем». И можно добавить: и всегда новое, такое новое, которое никогда не стареет ни во времени, ни в вечности. Но в Богочеловеке и с Богочеловеком и сам человек стал существом новым под солнцем, существом Божественно важным, Божественно драгоценным, Божественно вечным, Божественно сложным. Тайна Бога неразрывно соединилась с тайной человека и стала двуединой тайной, великой тайной неба и земли. И так начала существовать Церковь. Богочеловек ­­ Церковь. Вторая ипостась Пресвятой Троицы, Ипостась Бога Слова, став плотью и Богочеловеком, начала существовать на небе и на земле как Богочеловек – Церковь, Вочеловечением Бога Слова человек как особое богоподобное существо возвеличен Божественным величием, ибо вторая Ипостась Пресвятой Троицы стала его Главой, вечной Главой Богочеловеческого Тела Церкви, Бог Отец Духом Святым поставил Господа Иисуса Христа – Богочеловека «выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1,22–23).

Имея Богочеловека своею Главою, Церковь стала самым совершенным и самым драгоценным существом неба и земли. Все Богочеловеческие качества стали ее качествами: все Его Божественные силы и все воскрешающие, все преображающие, все обоживающие силы, все силы Богочеловека – Христа, все силы Святой Троицы, – навсегда стали ее силами. А что самое важное, самое чудесное и самое потрясающее – это то, что сама Ипостась Бога Слова из непостижимой любви к человеку стала Вечной Ипостасью Церкви. Нет такого Божиего богатства, Божией славы и Божиего добра, которые бы не стали навсегда нашими, достоянием каждого человека в Церкви.

Всю непостижимость Своего могущества и человеколюбия Бог особенно показал воскресением из мертвых, Его вознесением на небо над Херувимами и Серафимами и всеми Небесными Силами, основанием Церкви как Его тела, которого Он, воскресший и вознесшийся Вечноживой Богочеловек – Глава. Это безграничное чудо Бог сотворил «во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1,20–23).

Так в воскресшем и вознесенном Богочеловеке осуществлен предвечный план Трисвятого Божества, «дабы все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф. 1, 10), – осуществлен в Богочеловеческом Теле Церкви. Церковью, Своим Богочеловеческим Телом, Господь соединил в единый вечноживой организм всех: ангельские существа, людей и всех богосозданных тварей. Таким образом, Церковь – это «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23), то есть полнота Богочеловека Иисуса Христа, который как Бог «наполняет все во всем», а как человек и Вечный Архиерей дает нам, людям, жить всей полнотой в Церкви посредством святых таинств и святых добродетелей. Это воистину полнота всего божественного, всего вечного, всего богоподобного, всего богосозданного. Ибо именно Церковь является вместилищем и полнотой Божественной Истины, Божественной Справедливости, Божественной Любви, Божественной Жизни, Божественной Вечности; полнотой всех божественных совершенств, а также и человеческих совершенств, ибо Господь Иисус Христос, Богочеловек, есть двуединая полнота Божественного и человеческого. Это Бого-человеческое единство (Церковь), обретшее бессмертие и вечность тем, что его главою является Сам Вечный Богочеловек, Вторая Ипостась Пресвятой Троицы. Церковь как полнота Богочеловеческого Тела живет бессмертными и животворящими Божественными силами воплощенного Бога Слова. Это чувствуют все истинные члены Церкви, а наиболее полно – святые и Ангелы. Это вместилище Богочеловеческих совершенств Иисуса Христа и есть «надежда призвания Его» и «наследие Его для святых» (Еф. 1, 18). Церковь – это не только цель и смысл всех тварей и вещей, от Ангела до атома, но и их единая высшая цель и высший смысл. В ней нас Бог действительно благословил «всяким духовным благословением» (Еф. 1, 3); в ней Он даровал нам все средства для нашей святой и непорочной жизни пред Богом (Еф. 1, 4); в ней Он нас усыновляет через Сына Своего Единородного (Еф. 1, 5–8); в ней Он нам открыл вечную тайну Своей воли (Еф. 1, 9); в ней Он соединил время с вечностью (Еф. 1,10); в ней Он совершил обожение и одухотворение всех тварей (Еф. 1,13–18). Поэтому Церковь представляет собой самую великую и самую святую тайну Божию. В сравнении с остальными тайнами она представляет собой всеохватывающую тайну, самую великую тайну. В ней всякое Божие таинство – это благовесте и блаженство, и каждое из них – это рай, ибо каждая из них содержит полноту Сладчайшего Господа, ибо именно Им рай становится раем и блаженство – блаженством; именно Им Бог есть Бог и человек есть человек; именно Им истина становится Истиной и справедливость – Справедливостью; именно Им любовь становится Любовью и доброта – Добротою; именно Им жизнь становится Жизнью и вечность – Вечностью.

Основное благовестие, которое содержит всеохватывающую радость для всех существ неба и земли, – это: Богочеловек есть все и вся на небе и на земле, и в нем – Церковь. А главное благовестие – это глава Церкви – Богочеловек Иисус Христос. И действительно, «Он есть прежде всего, и все Им стоит» (Кол. 1,17). Ибо Он есть Бог, Творец, Промыслитель, Спаситель, Жизнь жизней, Существо существ и Существующее над существующим: «все Им и для Него создано» (Кол. 1, 16). Он есть цель всему, что существует, Все Его творения созданы как Церковь и составляют Церковь, а «Он есть глава тела Церкви» (Кол. 1, 18). Это есть Божественное единство и Божественная целесообразность твари под главенством Логоса. Грех отколол от этого единства часть творений и потопил их в безбожной бесцельности, в смерти, в аде, в муках. И потому ради них Бог Слово сходит в наш земной мир, становится человеком и как Богочеловек совершает спасение мира от греха. Его Богочеловеческое домостроительство спасения имеет свою цель: все очистить от греха, обожить, освятить, вновь вернуть в Богочеловеческое тело Церкви и, таким образом, восстановить всемирное Божественное единство и целесообразность твари.

Став человеком и основав Церковь на Себе, Собою – в Себе, Господь Иисус Христос неизмеримо и как никогда возвеличил человека. Он Своими Богочеловеческими подвигами не только спас человека от греха, смерти и диавола, но и вознес его над всеми остальными существами. Бог не стал ни Богоангелом, ни Богохерувимом, ни Богосерафимом, но – Богочеловеком, и этим он поставил человека выше Ангелов и Архангелов, и всех ангельских существ. Господь Церковью покорил человеку все и вся (Еф. 1, 22). Церковью и в Церкви, как в Богочеловеческом теле, человек возрастает до надангельских и надхерувимских высот. Поэтому путь его восхождения дальше, чем у Херувимов, Серафимов и всех Ангелов. В этом заключена тайна над тайнами. Пусть умолкнет всякий язык, ибо здесь начинается неизглаголенная и непостижимая любовь Божия, неизглаголенное и непостижимое человеколюбие воистину Единого Человеколюбца – Господа Иисуса Христа! Здесь начинаются «видения и откровения Господни» (2Кор 12,1), которые нельзя выразить никаким языком, не только человеческим, но и ангельским. Все здесь выше ума, выше слов, выше природы, выше всего сотворенного. Что касается тайны, в Церкви заключена великая тайна человека в великой тайне Богочеловека, который есть Церковь и в то же время Тело Церкви и Глава Церкви. И при всем этом человек, включенный в Церковь и являющийся полноправным ее членом, человек, который в Церкви является частью Богочеловека Иисуса Христа, – является частью Святой Троицы, членом Богочеловеческого Тела Христова – Церкви (Еф. 3, 6), самой святой и драгоценной тайны Божией, тайны над тайнами, всеохватывающей великой тайны. Церковь – это Богочеловек Иисус Христос через все века и через всю вечность. Но с человеком и после человека – богозданная тварь: все, что на небе и на земле было создано Богом Словом, – все это входит в Церковь как ее тело, которому глава – Господь Иисус Христос, но глава – это глава тела, а тело – это тело главы; неотделимо одно от другого, полнота одного и другого – «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23), Становясь через Святое Крещение членом Церкви, всякий христианин становится составной частью «полноты Наполняющего все», и сам наполняется полнотой Божией (Еф. 3, 19), и, таким образом, достигает всесовершенной полноты своего человеческого существа, своей человеческой личности. По мере своей веры и благодатной жизни в Церкви каждый христианин достигает этой полноты через святые таинства и святые добродетели. Это остается в силе для всех христиан всех времен, Все наполнено полнотой Наполняющего все во всем: все в нас, людях, все в Ангелах, все в звездах, все в птицах, все в растениях, все в минералах, все во всех богозданных тварях ибо, где Богочеловеческое Божество, там и Его человечество, там все верные всех времен и всех существ – Ангелов и людей. Именно таким образом мы, члены Церкви, исполняемся «всякой полнотой Божией» (Кол. 2,9): Богочеловеческая полнота – Церковь, Богочеловек – ее глава, Церковь – Тело Его, а мы на протяжении всего нашего существования полностью зависим от Него, как тело от головы. Из Него, бессмертной Главы Церкви, по всему Телу Церкви струятся благодатные животворящие силы и оживляют нас бессмертием и вечностью, Все Богочеловеческие чувства Церкви происходят от Него и в Нем, и Им. Все святые таинства и святые добродетели в Церкви, которыми мы очищаемся, возрождаемся, преображаемся, освящаемся, становимся частью Богочеловека Господа Иисуса Христа, Совершенного Бога, частью Святой Троицы, и таким образом спасаемся, – происходят от Отца через Сына в Духе Святом, и это благодаря ипостасному единству Бога Слова и нашей человеческой природы в чудесном Лице Богочеловека Господа нашего Иисуса Христа.

Для чего Богочеловек Господь Иисус Христос, Второе Лицо Пресвятой Троицы, в Церкви является и всем и вся? Для чего Он – Глава тела Церкви, и Церковь – Его тело? Для того, чтобы все члены Церкви «истинною любовью все возвращали в Того, Который есть глава Христос... доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 15, 13). Это означает: Церковь есть мастерская Богочеловека, в которой каждый человек при помощи святых таинств и святых добродетелей преображается в Богочеловека по благодати, в Бога по благодати. Здесь все совершается Богочеловеком, в Богочеловеке, по Богочеловеку – все в категории Богочеловеческого. Богочеловеческой Своей Личностью Господь Иисус Христос охватывает, пронизывает, проникает все и повсюду, где живут человеческие существа; сходит в самые мрачные места земли, в сам ад, в царство смерти; восходит выше всех небес, чтобы Собою исполнить все и вся (Еф. 4,8–10; Рим. 10,6–7).

Всем в Церкви руководит Господь Иисус Христос. И так растет Богочеловеческое тело. Богочеловек – растет! И это чудо непрерывно совершается ради нас, людей, и ради нашего спасения, Растет Тело Христово – Церковь. Растет с каждым человеком, который становится членом Церкви – составной частью Богочеловеческого Тела Христа. И этот рост каждой человеческой личности в Церкви происходит от Главы Церкви – Господа Иисуса Христа, а также через Его святых – богоносных Его сотрудников.

Человеколюбивый Господь даровал и Апостолов, и пророков, и Евангелистов, и пастырей, и учителей – «к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова» (Еф. 4, 11, 12). И из Господа Иисуса Христа, как из главы Церкви «все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение» (Еф. 4,16).

В чем надежда нашего христианского знания? – В соединении нашем с Господом Иисусом Христом, а через Него с теми, кто в Нем, в Его Богочеловеческом Теле – Церкви. А Его тело – «одно тело» (Еф. 4,4), тело воплощенное Бога Слова, и дух в этом теле – «один дух» (Еф. 4, 4) – Дух Святый. Это Богочеловеческое единство, оно совершеннее и полнее всякого единства. В мире земном не существует более действительного, более всеохватывающего и бессмертного единства, чем единство человека с Богом и с другими людьми и со всеми тварями. А средства для того, чтобы войти в это единство, доступны всем – это святые таинства и святые добродетели. Первое святое таинство есть крещение, первая святая добродетель есть вера. «Одна вера» (Еф. 4, 5), и нет другой, кроме нее, и «один Господь» (1Кор. 8,6; 1Кор. 12,5; Иуд. 1,4), и нет другого, кроме Него (1Кор. 8,4); и «одно крещение» (Еф. 4, 5), и нет другого, кроме Него. Только в органическом единстве с Телом Церкви, только как член этого чудесного организма, человек приходит к полному ощущению, осознанию и убеждению, что, в действительности есть только «один Господь» – Пресвятая Троица н только «одна вера» – вера в Пресвятую Троицу (Еф. 3,6; Еф. 4, 5, 13; Иуд. 1, 3–4); только «одно крещение» – крещение во имя пресвятой Троицы (Мф. 28, 19) и только «один Бог и Отец всех, который над всеми, и через всех, и во всех нас» (Еф. 4,6; 1 Кор, 8, 6; Рим. 11, 36). Святой Дамаскин: «Един над всеми Отец, Который через всех Словом Своим, исходящим из него, и во всех Духом Святым». Это ощущать и этим жить – значит поступать достойно христианского звания (Еф. 4, 1; Рим. 12, 2; Кол. 3, 8–17; 1Сол. 2, 7). Словом, это значит – быть христианином.

Через Иисуса Христа все люди: и евреи, и эллины не знающие Бога, – имеют «доступ к Отцу, в одном Духе», поскольку только через Христа приходят к Отцу (Еф. 2, 18; Ин. 14,6). Своим домостроительством спасения Богочеловек всем нам открыл доступ к Богу в Троице (Рим. 5, 1–2; Еф. 3, 12; 1Петр. 3, 18). В Богочеловеческом домостроительстве спасения все происходит от Отца через Сына в Духе Святом. Это верховный закон в Богочеловеческом Теле Церкви, в жизни каждого члена Церкви. Ибо что такое спасение? – Жизнь в Церкви. А что это – жизнь в Церкви? Жизнь в Богочеловеке. А что такое жизнь в Богочеловеке? – Жизнь в Святой Троице, ибо Богочеловек есть Второе Лицо Пресвятой Троицы, всегда Единосущное и Единожизненное со Безначальным Отцом и Животворящим Духом (Ин. 14,6–9; Ин. 6, 23–26; Ин. 15, 24–26; Ин. 16, 7, 13–15; Ин. 17, 10–26). Таким образом, спасение – это есть жизнь во Святой Троице.

Только в Господе Иисусе Христе человек впервые проявился полностью единым по существу, триединым. И в этом богоподобном триединстве он обрел и единство своего существа, и бессмертную богоподобность, и жизнь вечную, – поэтому вечная жизнь заключается в познании Триединого Бога (Ин. 17, 3). Уподобиться Триединому Господу, исполниться «всякой полнотой Божией» (Кол. 2, 9–10; Еф. 3, 19), стать совершенным, как Бог (Мф. 5, 48), – вот наше призвание, и в нем надежда нашего знания – «знания святого» (2Тим. 1, 9), «знания небесного» (Евр. 3, 1), «знания Божия» (Флп. 3,14; Еф. 1,18; Рим. 11, 29). Только в Церкви Христовой мы ощущаем живо и бессмертно, что мы «призваны к одной надежде нашего звания» (Еф. 4,4). Одно звание для всех людей, и одна надежда для всех людей. Это звание живет и непосредственно переживается Церковью и в Церкви «со всеми святыми через святые таинства и святые добродетели» (Еф. 3,18–19). И мы тогда ощущаем «одно тело и один дух» «со всеми святыми». «Так мы, многие, составляем одно тело во Христе» (Рим. 12, 5), «ибо все мы одним Духом крестились в одно тело,... и все напоены одним духом. Тело же не из одного члена, но из многих... Членов много, а тело одно. И вы – тело Христово, а порознь – члены» (1Кор. 12, 13–14, 20, 27). Надежда, ведомая верой и любовью евангельской, приводит нас к осуществлению и осознанию нашего звания, нашей цели, нашего призвания – богосовершенства. А все это может происходить только в Богочеловеческом Теле Христовом (Церкви) посредством Его Богочеловеческих сил, которыми живут все члены этого единого святого тела, в котором один дух – Дух Святый. «Дух Истины» (Ин. 15, 26) – это Соединитель всех душ христиан в одну душу – соборную душу, и всех сердец – в соборное сердце, и всех духов – в один дух – соборный дух Церкви, в одну веру – соборную веру Церкви. Это и есть то соединение и единство тел, и единство духа, в котором все происходит от Отца через Сына в Духе Святом, ибо «один Бог, ... производящий все во всех» (1Кор. 12,6; Рим. 11, 36).

«Так мы, многие, составляем одно тело во Христе» – только во Христе (Рим. 12, 5). Через святые таинства и святую жизнь в святых добродетелях мы становимся членами единого тела Христова, и между нами нет никакой границы, никакого промежутка, все мы сжились между собой и связаны одной жизнью, подобно тому как члены человеческого тела связаны между собой. Мысль твоя, до тех пор, пока находится «во Христе», составляет «одно тело» с мыслями всех святых членов Церкви, и ты действительно мыслишь «со всеми святыми», мысль твоя благодатно, органически соединена с их мыслями. Это же касается и твоих чувств, пока они «во Христе», и твоей воли и твоей жизни, пока они «во Христе». В нашем теле членов много, но одно тело – «так и Христос» (1Кор. 12,12). «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» (1Кор. 12, 13), и один Дух нас ведет к одной Истине. В Своем Богочеловеческом Теле, из которого и в котором существует Церковь, Господь Иисус Христос Крестом объединил всех людей (Еф. 2,16). В этом вечном Богочеловеческом Теле «дары различны, но Дух один и тот же» (1Кор. 12,4); Дух, Который действует через все святые дары и обитает во всех членах Церкви, объединяя их в один дух и в одно тело:

«Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» (1 Кор, 12,13).

«Что это – «одно тело»?» – спрашивает богомудрый Златоуст и отвечает: «Верные со всех концов Вселенной, которые сейчас живут, и которые жили, и которые будут жить. Также и те, которые до пришествия Христова угодили Богу, составляют одно тело. Почему? Потому, что и они познали Христа. Откуда это видно? Сказано: «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел, и обрадовался» (Ин. 8, 56) и еще: «Если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал обо Мне» (Ин. 5, 46). Действительно, они бы не писали о том, о том не знали бы, что сказать, но так как они Его знали, то они Его и почитали как Единого Истинного Бога, По этой причине они и составляют одно тело. Тело не отделяется от духа, иначе оно не было бы телом. Кроме того, о вещах, которые между собой соединяются и имеют прочную связь, мы обычно говорим: они – как одно тело. Также мы в соединении составляем одно тело под единой главой».

В Церкви все Богочеловеческое: Бог всегда на первом, а человек всегда на втором месте. Без Божественной силы христиане не могут жить Богочеловеческой евангельской жизнью, а тем более не могут совершенствоваться. Для всего того, что Богочеловеческое, человеку нужна помощь Божия. Только облекшись «силою свыше» (Лк 24,49; Деян. 1,8), Божественной силой Святого Духа, люди могут по-евангельски жить на земле. Поэтому-то Спаситель и открыл на Тайной Вечери великую Божественную истину о Духе Святом как Совершителе и Исполнителе человеческого спасения силой Его Божественной деятельности в Богочеловеческом Теле Церкви (Ин. 14, 16–17, 26; Ин. 15, 26; Ин. 16, 7–13). Господь Иисус Христос Духом Святым вселяется в человека, обновляет и освящает его, делает его частью Себя (Еф. 3, 16–17). Без Духа Святого человеческий дух распадается и превращается в бесчисленное множество несуществующих и мнимо существующих элементов, а жизнь человека превращается в бесчисленное множество смертей. Дух Святой ради Христа и Христом пришел в мир и стал душой Тела Церкви; Он только Христом и ради Христа даруется людям. Это означает: Дух Святой только ради Христа и Христом живет в людях. Где нет Богочеловека Иисуса Христа, там нет и Духа Святого; там нет Бога, ибо там нет Бога в Троице. Как Христос Духом Святым в Церкви, так и Церковь Духом Святым во Христе. Христос – Глава Церкви, Дух Святой – душа Церкви.

Божественной силой Своей Дух Святой соединяет всех верных в одно тело, в Церковь: «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело... и все напоены одним Духом» (1Кор. 12, 13). Он Строитель и Созидатель Церкви, По боговдохновенному изречению святого Василия Великого, «Дух Святой созидает Церковь». Духом Святым мы всматриваемся, включаемся в Церковь, становимся частью ее тела, Им мы воплощаемся в Христовом Богочеловеческом Теле Церкви, становимся Его сопричастниками (Еф. 3, 6). Духом Святым не только начало существовать, но и непрестанно созидается святое Богочеловеческое Соборное Тело Церкви, которое всегда едино и неделимо. Нет сомнения: только Духом Святым мы становимся Христовыми через святые таинства и святые добродетели. Ибо, где Дух Святой, там и Христос, а где Христос, там и Дух Святой. Словом, здесь вся Святая Троица. А все из Нее и в Ней. Доказательство: святое таинство крещения – им человек соединяется со Святой Троицей, чтобы в течение жизни посредством евангельских подвигов полностью стать частью Святой Троицы, то есть чтобы жить от Отца через Сына в Духе Святом. Принимая святое таинство крещения, человек облекается в Господа Иисуса Христа, а через Него – в Святую Троицу.

Став через крещение членом Христовой Церкви, этого вечного Богочеловеческого Тела Христова, христианин начинает исполняться святыми Божественными Богочеловеческими силами, которые его постепенно освящают, преображают, соединяют с Богочеловеком в течение всей его жизни и всей его вечности. В нем непрерывно рождаются и созидаются все новые и новые качества, которые суть Христовы, а что Христово, то всегда ново, ибо то всегда бессмертно и вечно. Вечная радость наша заключается в том, что чудесный Господь Иисус Христос не только Спаситель и Вседержитель, и Промыслитель, но и вечный Творец, а потому – вечный Чудотворец. Поэтому Он и говорит: «Се, творю все новое» (Откр. 21, 5). А первое Его новое творение в Церкви есть наше крещение, наше новое рождение, наше новое существо (Мф. 19, 28; Ин. 3,3–6).

Христианин тем христианин, что святым крещением он стал живой, органической частью Богочеловеческого Тела Церкви, ее членом, объятым и проникнутым Богом со всех сторон, снаружи и изнутри, совоплощенным Ему, Его Божественной полноте. Крещением христиане призваны жить в воплощенном Боге и воплощенным Богом, Господом нашим Иисусом Христом, жить в Церкви и Церковью, ибо она «тело Его» и «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23). Христианин призван осуществить в себе вечный план Божий о человеке (Еф. 1, 3–10). И христиане его осуществляют жизнью во Христе и Христом, жизнью в Церкви и Церковью.

В Богочеловеческом Теле Церкви Дух Святой благодатию святых таинств и святых добродетелей удерживает в единстве всех им крещенных верных, которые составляют тело Церкви В Церкви общение и единство каждого члена Церкви со всеми остальными членами опосредствовано Духом Святым, который всегда един (Еф. 4, 4). Все дары в Церкви, все службы, все служители Церкви: Апостолы, пророки, учителя, епископы, священники, миряне, – составляют одно тело – Тело Церкви. Все нужны каждому, и каждый нужен всем. Всех их связывает в одно соборное Богочеловеческое Тело – Дух Святой, Соединитель и Устроитель Церкви. Верховный закон Богочеловеческой соборности в Церкви: каждый служит всем и все – каждому, каждый член живет и спасается помощью всего Тела Церкви, посредством всех членов Церкви: и земных, и небесных; вся жизнь христиан есть не что иное, как жизнь «со всеми святыми» в Духе Святом и Духом Святым; непрестанное служение, непрерывное богослужение всем сердцем, всей душой, всем умом, всем существом. Дух Святой живет в христианах таким образом, что участвует во всей их жизни: они Им ощущают и себя, и Бога, и мир; они Им мыслят и о Боге, и о мире, и о себе; все, что делают, Им делают: Им молятся, Им любят, Им веруют. Им действуют, Им спасаются, Им освящаются, Им соединяются с Богочеловеком, Им становятся бессмертными (Рим. 8, 26–27). В действительности, в Богочеловеческом Теле Церкви весь подвиг спасения осуществляется Духом Святым. Он Тот, который нам в Иисусе открывает Господа; Он Тот, который через веру вселяет Господа Иисуса Христа в сердца наши; Он Тот, который посредством святых таинств и святых добродетелей соединяет нас со Христом; Он Тот, который наш дух настолько соединяет со Христом, что мы становимся «одним духом с Господом» (1Кор. 6, 17); Он Тот, который нам по Своему Всемудрому Божественному Промыслу разделяет и раздает божественные дары; Он Тот, который нас утверждает и совершенствует в Своих дарах (1Кор. 12, 1–27); Он Тот, который нас через святые таинства и святые добродетели соединяет со Христом и со Святою Троицею, так что мы становимся Их частью. И еще: Он Тот, Которым в человеческом мире осуществляется все, что Христово, все Божественное домостроительство спасения, ибо Он является душой Богочеловеческого Тела Церкви. В этом и заключается причина того, что и жизнь Церкви как Богочеловеческого Тела Христа началась с сошествия Духа Святого и вовек продолжается Его пребыванием в ней, ибо Церковь является Церковью только Духом Святым. Отсюда и Богочеловеческое благовествование святого и богоносного отца Церкви, Иринея Лионского : «Где Церковь, там и Дух Божий, а где Дух Божий – там и Церковь, и всякая благодать».

Но при всем этом никогда не нужно забывать того, что все, что мы, христиане, имеем от Духа Святого, а также и самого Духа Святого, – все это совершается ради чудесного и человеколюбивого Спасителя нашего, Сладчайшего Господа Иисуса Христа, ибо «Его же ради и Дух Святый в мир прииде» (Акаф. Сладчайшему Господу Иисусу Христу; Ин. 16, 7–17; Ин. 15, 26; Ин. 14, 26). Его ради Он и продолжает Его спасительное Богочеловеческое дело в Церкви. Ибо если бы Господь Иисус Христос, воистину «Единый Человеколюбец», не пришел в наш земной мир и не совершил бы великий человеколюбивый подвиг спасения, то и Дух Святой не пришел бы в наш мир.

С явлением Господа Иисуса Христа в наш земной мир и через Его Богочеловеческое домостроительство спасения все Божественное стало человеческим, земным, нашим, и это есть наше «тело», наша самая непосредственная действительность. «Слово стало плотью» – человеком (Ин. 1,14), и этим люди получили самый большой и самый драгоценный дар, который только Бог любви может даровать. Что это – «дар Христов» (Еф. 4, 8)? Все, что Господь Иисус Христос как Богочеловек принес миру и совершил ради мира. А принес Он «полноту Божества», чтобы люди участвовали в ней как в Его даре, жили бы в ней и ею, и исполнили бы себя «всякой полнотой Божества» (Еф. 3,19; Еф. 4, 8–10; Еф. 1, 23; Кол. 2, 10). И еще даровал Он людям Духа Святого, чтобы они с помощью Его благодатных сил вселили бы в себя полноту Божества. А все это составляет главный дар Богочеловека Иисуса Христа миру, великий дар – Церковь. И в ней все дары Бога в Троице. Вся эта «благодать дана каждому из нас по мере дара Христова» (Еф. 4, 7). Но от нас зависит, от нашей веры, любви, смиренномудрия и остальных подвигов – насколько мы воспользуемся и примем этот дар и насколько будем в нем жить. По безмерному человеколюбию Своему Господь Иисус Христос всем и каждому оставил всего Себя, все Свои дары, все Свои совершенства, всю Свою Церковь. Насколько человек войдет в Церковь, станет частью Церкви, соединится со Христом и станет Его частью, настолько он имеет часть в Его дарах. А главный Его дар – это жизнь вечная. Потому Апостол и благовествует: «Дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6,23).

В Богочеловеческом Теле Церкви присутствует вся благодать Бога в Троице, благодать, которая спасает от греха, смерти и диавола, возрождая, преображая, освящая нас, соединяя нас со Христом и Троическим Божеством. Но каждому из нас дается благодать «по мере дара Христова». А Господь Иисус Христос отмеряет благодать по труду нашему (1Кор. 3,8): по труду в вере, в любви, в милосердии, в молитве, в посте, в бдении, в кротости, в покаянии, в смирении, в терпении и в остальных святых добродетелях и святых таинствах евангельских. Провидя Своим Божественным Всеведением, как кто из нас использует Его благодать и дары, Господь Иисус Христос разделяет Свои дары «каждому по его силе»: одному дает пять талантов, другому – два, третьему – один (Мф. 25,15). Однако от нашего личного труда и умножения Божественных даров Христовых зависит наше место в животворящем Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви, которая простирается от земли и выше всех небес над небесами, Насколько полнее человек живет полнотой Христовой благодати, настолько больше даров Христовых в нем и настолько обильнее произливаются на него как на причастника Христова Богочеловеческие силы Церкви Христовой, тела Христова, – силы, которые нас очищают от всякого греха, освящают, обожают, соединяют с Богочеловеком. При этом каждый из нас живет во всех и ради всех, поэтому радуется дарам своих братьев, когда они больше его собственных.

Ради осуществления Церковью вечного плана Троического Божества о роде человеческом Господь Иисус Христос дал Церкви и Апостолов, и пророков, и Евангелистов, и пастырей, и учителей (Еф. 4,11). Он их «дал» Церкви, а им даровал все потребные Богочеловеческие силы, с помощью которых они и являются тем, что есть. Дары различны, но один Господь, Который их дает, и один Дух, Который их соединяет. Апостол тем Апостол, что живет, мыслит и действует Богочеловеческой благодатию апостольства, которую получил от Господа Иисуса Христа; то же самое и Евангелист и пастырь, и учитель тем являются, что первый из них живет, мыслит и действует Богочеловеческой благодатию благовествования, второй – Богочеловеческой благодатию пастырства, а третий – Богочеловеческой благодатию учительства, которую получили от Господа Иисуса Христа (1Кор. 12, 28, 4–6, 11; Еф 2, 20). Ибо Господь Иисус Христос есть и апостольство Апостола, и пророчество пророка, и святительство святителя, и вера верующих, и любовь любящих. Кто такой Апостол? Служитель Церкви. Что такое апостольство? Служение Церкви. Так это, «по Божию домостроительству», спасение (Кол. 1, 25). Таково Богочеловеческое домостроительство спасения мира, ибо спасение есть служение Церкви. Покорность Господу Иисусу Христу во всем из любви – вот верховный закон богочеловеческой жизни в Церкви.

Для чего Господь дал святых служителей? – Для дела служения, «для созидания Тела Христова» (Еф. 4,12). В чем состоит дело служения? – В созидании Тела Христова, Церкви. В этом святом деле Господь вождями и руководителями поставил исключительно святых людей. А христиане? Все христиане призваны освятить самих себя посредством благодатных сил, которые им даются через святые таинства и святые добродетели.

Как осуществляется «созидание Тела Христова»? Увеличением численности членов Церкви: каждый христианин святым крещением встраивается в Тело Христово, Церковь, становится ее сопричастником (Еф. 3,6), и так происходит увеличение, рост и созидание Церкви. Боговдохновенный Апостол говорит, что христиане суть «живые камни», из которых устрояется Дух духовный – Церковь (1Петр. 2, 5). Но есть еще и другой путь созидания Тела Христова: он заключается в духовном возрастании, совершенствовании, созидании членов Церкви – причастников Тела Церкви. Над созиданием Тела Церкви трудится каждый член Церкви, неся какой-либо евангельский подвиг. Ибо всякий подвиг встраивается, врастает в Церковь, и так растет ее Тело. Растет оно нашей молитвой, нашей верой, нашей любовью, нашим смирением, нашей кротостью, нашим милосердием, нашим молитвенным состоянием, – растет оно всем тем, что евангельское, что добродетельно, что христолюбиво, что христоподобно, что влечет нас ко Христу. Мы духовно растем Церковью, а тем самым и она растет. Поэтому «все да будет к созиданию» (1Кор. 14,26), к созиданию Церкви Христовой, ибо все мы призваны устрояться в жилище Божие Духом (Еф. 2, 22), Кто суть христиане? «Вы Божие строение» (1Кор. 3, 9). Каждым своим благодатным даром, каждой своей добродетелью, каждым своим подвигом христианин «Церковь созидает» (1Кор. 14, 4, 5, 12, 26). Все мы возрастаем к небу Церковью, и каждый из нас возрастает всеми, и все – каждым. Поэтому и ко всем, и к каждому относится это благовествование и заповедь: «Пусть растет тело (Церкви) для созидания самого себя в любви» (Еф. 4,16), А созидательная сила – это святые таинства и святые добродетели, на первом месте – любовь: любовь созидает, строит, назидает (I Кор. 8,1).

Какова цель созидания тела Христова и нашего духовного возрастания в нем? – Да «все достигнем»: 1) «в единство веры и познания Сына Божия»; 2) «в мужа совершенного»; 3) «в меру полного возраста Христова».

1) К единству веры и познания Христа можно придти только в единении «со всеми святыми» (Еф. 3,18), только соборной жизнью «со всеми святыми», под верховным руководством святых Апостолов, пророков, Евангелистов, пастырей, отцов, учителей. А ими свято руководит Дух Святой, от Пятидесятницы и далее, через все века, вплоть до Страшного Суда. Дух Святой и есть Тот «один дух» в теле Церкви (Еф. 4,4). В Нем и от Него и существует «единство веры и познания Сына Божия», Господа нашего Иисуса Христа. Вся истина апостольской, православной веры во Христа и познания Христа находится в Духе Истины, который и вводит нас в эту истину, одну и единственную (Ин. 16, 13; Ин. 15, 26; Ин. 14, 26). Он наше переживание Христа соединяет с соборным сердцем Церкви и наше познание Христа с соборным познанием Церкви. Тело Церкви одно и имеет «одно сердце» и «одну душу» (Деян. 4, 32). В это единое сердце, соборное сердце Церкви и в эту единую душу, соборную душу Церкви, – входим мы и с ними соединяемся благодатным действием Святого Духа, смиряя ум свой перед соборным умом Церкви, дух свой – перед Святым Духом Церкви, И так мы созидаем в себе непреходящее чувство и сознание того, что мы имеем одну и ту же веру в Господа Иисуса Христа со всеми святыми Апостолами, пророками. отцами и праведниками – имеем одну веру и одно знание о Господе.

Вера в Господа Иисуса Христа и знание о Нем представляют собой существенное, неразделимое единство. И эти два едины в Церкви, и даются Духом Святым за смиренные подвиги и прежде всего за смиренномудрие. «Единство веры – это значит: быть единым в догматах веры. Точно так же-и единство познания».

Святой Златоуст: «Единство веры означает: когда бы мы все имели одну веру. Ибо это и есть единство веры, когда все мы суть одно и когда все мы одинаково понимаем этот союз. А пока этого нет, ты должен трудиться над достижением этого, если получил дар назидания других. А когда все одинаково веруем – это и есть единство веры». Блаженный Феофилакт пишет: «Единство веры означает, все имеем одну веру, не расходясь в догматах и не имея между собой раздоров в жизни, Единство веры и познания Сына Божия истинно, когда православно исповедуем догматы и живем в любви, ибо Христос есть любовь».

2) Достигнуть в «мужа совершенного» (Еф. 4,13). Но что это такое – совершенный человек? Пока Богочеловек Иисус Христос не явился на земле, люди не знали ни что такое совершенный человек, ни кто это. Человеческий дух был не в состоянии представить себе образ совершенного человека ни как замысел, ни как идеал, ни тем более как действительность. Отсюда происходили только блуждания в поисках идеального человека и у таких выдающихся мыслителей рода человеческого, как, например, Платон, Сократ, Будда, Конфуций, Лао Цзы и др. дохристианских и нехристианских искателей идеального, совершенного человека. Только с появлением Богочеловека в человеческом мире люди узнали, что такое совершенный человек, ибо Его видели в действительности, между собой. Для человеческого сознания нет больше сомнений: Иисус Христос – вот совершенный человек Что касается истины, она вся в Нем и настолько вся в Нем, что вне Его и нет истины, ибо – Он Сам – Истина; что касается Справедливости, она также вся в Нем и настолько вся в Нем, что вне Его и нет Справедливости, ибо Он Сам – Справедливость. И все самое лучшее, самое возвышенное, самое Божественное, самое совершенное, – все это осуществилось в Нем, Нет такого блага, которое бы человек, пожелав, не нашел в Нем. Точно также нет и греха, который бы христоборец, выдумав, мог найти в Нем. Он весь без греха и полон совершенств, и потому Он – совершенный человек, идеальный человек. Если не так, то покажите другого, который бы был хотя бы приблизительно подобен Ему. Но разумеется, такого человека никто не может показать, ибо в истории его не существует.

Вопрос в том, как можно достичь в «мужа совершенного»? Но единственность Единственного и состоит именно в том, что Он всем дал возможность исключительно единственным способом не только соприкоснуться с «совершенным человеком», но и стать Его сопричастниками, Его членами, совладетелями Его тела: «от плоти Его и костей Его» (Еф. 5, 30). Каким образом? – Только вместе «со всеми святыми», через святые евангельские добродетели, через святую соборную жизнь Церкви. Ибо Церковь явилась не чем иным, как «совершенным мужем» на своем пути во все века к конечному осуществлению Божия плана о мире, Именно таким образом и самым меньшим между нами, и самым презренным, и самым убогим дана возможность вместе со всеми святыми посредством евангельских добродетелей достигнуть в «мужа совершенного». Ибо сказано: «Доколе все достигнем в мужа совершенного». Значит, это дается не гордому одиночке, но смиренному причастнику Церкви и дается в сообществе «со всеми святыми». Живя «со всеми святыми» в Богочеловеческом теле «совершенного мужа» – Христа, каждый христианин, по мере своих подвигов, достигает и сам этого совершенства, становится и сам совершенным человеком. Итак, в Церкви становится для каждого доступным и осуществимым Божественный идеал: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» – Бог (Мф. 5, 48). Святой Апостол особенно подчеркивает, что цель Церкви «представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе» (Кол. 1, 28). Богочеловек Себя, «совершенного мужа», из безграничного и непостижимого человеколюбия преобразил в Церковь, чтобы всех, которые станут ее членами, преобразить в совершенных людей. Вот цель всего Бого человеческого домостроительства спасения: «Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2Тим. 3,17).

3) Достигнуть «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4,13). Что это значит? Что образует высоту, полноту Христову? Чем Он полон? – Божественными совершенствами. «Ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2, 9), живущая в границах человеческого тела. Этим Спаситель и показывает, что человеческое тело способно вместить в себя полноту Божества, и в этом, действительно, цель человеческого существования. Поэтому «достигнуть в меру полного возраста Христова» значит возрасти и срастись со всеми Его Божественными совершенствами, духовно с ними благодатию соединиться, всего себя с ними соединить и в них жить. Или: Христа и в Нем пребывающую полноту Божества переживать как свою жизнь, как свою душу, как свою высшую ценность, как свою вечность, как свою высшую цель и свой высший смысл. Переживать Его как Единого Истинного Бога и как единого истинного Человека, в котором все человеческое доведено до вершины человеческого совершенства. Переживать Его как совершенную Божественную Истину, как совершенную Божественную Правду, как совершенную Божественную Любовь, как совершенную Божественную Мудрость, как совершенную Божественную Жизнь, вечную Жизнь. Словом, это значит, переживать Его как Богочеловека, как великий смысл всех богозданных миров (Кол. 1, 16–17; Евр. 2,10).

Как это возможно? Это возможно опять только в единении «со всеми святыми». Ибо сказано: "доколе достигнем все... в меру полного возраста Христова», – не только я и ты, не только мы, но все, и только под руководством святых Апостолов, пророков, Евангелистов, пастырей, отцов и учителей. Только святые знают путь, имеют все святые средства и дают их всем, жаждущим Бога, чтобы они возросли «в меру полного возраста Христова», А что такое возраст (высота) Христова и глубина Христова, как не Его Богочеловеческое Тело – Церковь? И поэтому достичь в меру возраста Христова – это не что иное, как стать настоящим членом Церкви, ибо Церковь и есть «полнота Христова», «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1,23). Если ты член Церкви – это значит, что ты постоянно находишься в единении «со всеми святыми», а посредством их – в единении с чудесным и чудотворящим Господом Иисусом Христом. А с Ним ты весь бесконечен, весь свет, весь вечен, весь любовь, весь истина, весь правда, весь молитва; все твое входит в одно сердце и в одну душу «со всеми святыми», ты имеешь соборный ум, соборное сердце, соборную душу, соборную истину, соборную жизнь. Все соборно Духом Святым, и ты весь соборен; ты не свой, ты во всех и через всех, и все в тебе и через тебя. Ты не имеешь ничего своего, ибо в действительности это твое только через всех святых; и ты не свой, но Христов, и только через Него свой, и свой только «со всеми святыми». Они тебя с невыразимой радостью и делают Христовым, и исполняют полнотой Христовой, от Кого и ради Кого и в Ком все (Кол. 1, 16–17). – Итак Церковью и только в Церкви люди достигают цели и смысла человеческого существа на небе и на земле,

Возрастая возрастом Христовым «в мужа совершенного», человек постепенно выходит из духовного детства и духовной слабости, набирает силы, созревает душой, умом и сердцем. Живя Христом, он весь врастает в Христа, в Истину Христову, сродняется с нею, и она становится вечной Истиной его ума, его сердца и его души. Про такого человека можно с уверенностью сказать; он знает Истину, ибо имеет Истину. Эта живая Божественная Истина находится в нем, служит ему непогрешимым мерилом для различения добра и зла, истины и лжи в человеческом мире. Поэтому его никакая человеческая наука не может ни увлечь, ни соблазнить. Он сразу почувствует, какой дух имеет любая человеческая наука, которая ему предлагается. Ибо он знает человека, знает, что в человеке, и знает, какую науку он может создавать и предлагать, Всякая человеческая наука, которая не ведет к Божественной Истине, разве не состряпана из лжи? Какая человеческая наука определяет истинный смысл жизни и объясняет тайну смерти? – Никакая, Потому-то она и ложь, и обман – и в том, о чем говорит, и в том, что предлагает как решение вопроса жизни и смерти. То же самое, нет такой человеческой науки, которая бы объясняла нам проблемы человека и мира, души и совести, тайну добра и зла, Бога и диавола, А если они нам этого не говорят, то разве не сбивают с толку своими мелкими, бессмысленными умствованиями и не заводят в лабиринты губительных мелочей? В человеческом мире только Богочеловек Иисус Христос решил все главные вопросы мира и жизни, от решения которых зависит судьба человеческого существа на небе и на земле (на этом и на том свете), Кто имеет Христа, тот имеет все потребное человеческому существу не только в этой временной, но и в бесконечной, вечной жизни. Человека, во Христе живущего, никакой ветер человеческой науки не может поколебать, а тем более увлечь и оторвать от Христа. Без веры во Христа и без утверждения в Истине Христовой всякий человек, действительно, есть тростник, колеблющийся от всякого ветра ложных человеческих учений (Еф. 4,14).

Поэтому Богомудрый Апостол советует и повелевает христианам: «Учениями различными и чуждыми не увлекайтесь, ибо хорошо благодатью укреплять сердца» (Евр. 13, 9). Чаще невольно, нежели преднамеренно люди обманывают себя различными науками. А тем самым они обманывают себя грехом, который через навык стал их мыслящей силой и настолько вошел в естество человека, что люди не могут ощущать и увидеть, как грех их водит и руководит ими в умствованиях и науках, и как через грех ими руководит творец греха – диавол, ибо он бесчисленными искусными и очень тонкими способами вводит свои обольщения и обманы в человеческие науки, которые удаляют людей от Истинного Бога. Более того, он в эти человеческие науки путем логики греха вносит полностью все свое лукавство и хитрость, и тем самым умело соблазняет и обманывает людей, а они, находясь в самообмане, отрицают Бога, не хотят Бога, или не видят Бога, или отворачиваются и ограждаются от Бога. Грех есть прежде всего психическая, разумная, интеллектуальная сила, подобно тончайшей жидкости разлитая по сознанию и совести человека, по уму, по душе. по разуму, и она действует через сознание и совесть как составная сила сознания и совести, поэтому люди все соблазны и обманы своего сознания и совести полностью принимают за свои, человеческие, естественные, но не могут ощутить и усмотреть, находясь в состоянии самообмана и закоснелости, что это диавольская хитрость, диавольское лукавство, которым диавол повергает человеческий ум, сознание и совесть во всякую смерть, то всякую тьму, из которой они не могут видеть Бога и Божие, поэтому Его часто и отрицают, и хулят, и отвергают. По плодам этих наук можно ясно заключить, что они воистину учения бесовские (1Тим. 4,1).

Этой разумной жидкостью демонского лукавств, проникнуты, вольно или невольно, и все философии «по человеку», «по преданию человеческому» (Кол. 2, 8), поэтому они не знают Божественной Истины о мире и человеке, о добре и зле, о Боге и диаволе, а обольщают себя тонкими демонскими неправдами, тогда как в философии «по Христу» – Богочеловеку заключена вся истина неба и земли без остатка (Кол. 2, 9). Философии «по человеку» «ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных» (Рим. 16,18). Нет сомнения, что все человеческие философии можно, в конце концов, разделить следующим образом: на философии «по человеку» и философию «по Богочеловеку». В первых главный познавательный и творческий фактор есть диавол, а во второй – Богочеловек Иисус Христос. Основной принцип философии по Богочеловеку: Богочеловек есть мера всех существ и вещей. Основной же принцип «гуманистической» философии по человеку – человек есть мера всех существ и вещей.

В философии по Богочеловеку Иисусу Христу находится вся Истина, вечная Божественная Истина, ибо во Христе «вся полнота Божества телесного» присутствует и в этом мире, а через эту полноту присутствует и сама Вечная Истина в этом мире, присутствует телесно в Богочеловеке Иисусе Христе, который в то же время есть и совершенный Бог, и совершенный человек, во всем реальный Бог и во всем реальный человек. В философиях же по человеку присутствует, так или иначе, ложь, которая каждым нервом связана с отцом лжи и всегда уводит к нему. Поэтому необходимо день и ночь хранить себя в самом главном органе человеческого существа – в совести, чтобы эта ложь не проникла в тебя, в меня, и не повергла нас, наш ум, нашу мысль в царство лжи, в ад. Поэтому в Священном Писании дана заповедь: «по уму будьте совершеннолетни» (1Кор. 14, 20). И будете, если возрастете «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова», ибо тогда ваш ум благодатно и священно соединится с умом Христовым, с соборным, святым и Богочеловеческим умом Церкви, и вы вместе со святым христоносцем сможете возгласить: «Мы имеем ум Христов» (1 Кор., 2, 16). Тогда никакой ветер человеческой науки обманом и хитростью диавольской не сможет поколебать нас и ввести в заблуждение, но мы всем существом своим останемся в Вечной Истине, которая есть Сам Господь Иисус Христос – Богочеловек (Ин. 16, 6, 8, 32, 36; Ин. 1,17).

Если бы истина была чем-либо другим, но не Богочеловеком Христом, она была бы относительной, незначительной, смертной, преходящей. Она была бы такой, если бы она была: понятием, идеей, или теорией, схемой, разумом, наукой, философией, культурой, человеком, человечеством, миром, всеми мирами, еще кем-либо или чем-либо, или же всем этим вместе, Но Истина есть Личность, и это Личность Богочеловека Иисуса Христа, потому-то Она и совершенна, и непреходяща, и вечна. Ибо в Господе Иисусе Христе Истина и Жизнь единосущны суть: Истина вечная и Жизнь вечная (Ин. 14,6; Ин. 1,4, 17). Кто верует в Господа Иисуса Христа, тот постоянно возрастает Его Истиною в ее божественные бесконечности, возрастает всем существом своим, всем умом, всем сердцем, всею душой. Притом он непрестанно и живет Христовой Истиной, поэтому она составляет саму жизнь во Христе. Во Христе «живем истинно» (Еф. 4,15), ибо жизнь во Христе есть истина, постоянное пребывание всем своим существом в Истине Христовой, в Истине вечной. Такое пребывание христианина в Истине Христовой порождается его любовью ко Господу Иисусу Христу; в ней он возрастает, развивается и существует непрерывно и вечно, никогда не фестает, ибо «любовь никогда не перестает» (1Кор. 13, 8). Любовь ко Господу Иисусу Христу побуждает человека жить в Его Истине и постоянно удерживает его в Ней. Она и осуществляет постоянный рост христианина во Христе, когда он возрастает во все Его Богочеловеческие высоты, широты и глубины (Еф. 3,17–19). Но он никогда не растет в одиночку, но только «со всеми святыми», то есть в Церкви и с Церковью, ибо иначе не может возрастать «в Того, Который есть глава» Тела Церкви, Христос (Еф. 4,15). И когда мы пребываем в Истине, мы пребываем в ней вкупе «со всеми святыми», и когда любим – любим «со всеми святыми», ибо в Церкви все соборно, все осуществляется «со всеми святыми», ибо все составляют одно духовное тело, в котором все соборно живут одной жизнью, одним духом, одной истиной. Только «истинной любовью» (Еф. 4,15) со всеми святыми мы можем «все возрастать в Того, Который есть глава Христос». Неизмеримые силы, потребные для возрастания всех христиан в Богочеловеческом Теле Церкви, Церковь получает непосредственно от своей Главы, Господа Иисуса Христа, ибо только Он, Бог и Господь, имеет эти неизмеримые силы и всемудро распоряжается ими.

В Церкви, в Богочеловеке Христе вся Истина воплотилась, соединилась с человеком и вочеловечилась, стала совершенным человеком – вот Кто есть Христос, и Что есть Христос. А если вся истина могла воплотиться и воплотилась в человеке, значит, человек создан быть телом Истины, воплощением Истины. Вот главное обетование Богочеловека: быть человеку не чем иным, как воплощением Истины, воплощением Бога. Поэтому Бог и стал человеком, и навсегда остался человеком, И поэтому жизнь во Христе – жизнь в Церкви – и есть жизнь во всецелой Истине.

Господь Иисус Христос Весь в Церкви: всем существом Слова и Богочеловека, всей Истиной Своей, всей Жизнью Своей, всей Правдой Своей, всей Любовью Своей, всей Вечностью Своей, – словом: всей полнотой Божества Своего и всей полнотой человечества Своего. Только от Него, Богочеловека, мы, люди на земле, да и Ангелы на небе, знаем, что Он – Истина. Истинно благовествование: «Истина произошла через Иисуса Христа» (Ин. 1, 17). Значит, Истина есть Богочеловек Господь Иисус Христос, Истина есть Вторая Ипостась Святой Троицы, Истина есть Личность Богочеловека Иисуса Христа. В нашем земном мире Истина есть не что иное, как всецелая Личность Богочеловека Христа. Она не есть ни понятие, ни мысль, ни логическая схема, ни логическая сила, ни человек, ни Ангел, ни человечество, ни что-либо человеческое, ни что-либо сотворенное, ни все видимые и невидимые миры, но она несравненно и неизмеримо выше всего этого: Истина, Вечная и Всесовершенная Истина в нашем земном мире, а через него и в других видимых и невидимых мирах, есть Второе Лицо Пресвятой Троицы, сама историческая Личность Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Поэтому Господь Иисус Христос роду человеческому благовествует о Себе: «Я есмь... Истина» (Ин. 14, 6; Еф. 4, 24, 21). А так как Он – Истина, то Истина и Тело Его – Церковь, которой Он – Глава. Отсюда чудесное и радостное благовестие Апостола: «Церковь Бога живаго есть столп и утверждение истины» (1Тим. 3, 15). Поэтому ни Церковь, ни ее Истину не могут разорить, уничтожить, обессилить, убить никакие противники, откуда бы они ни появились: на земле или из ада. Богочеловеком Иисусом Христом Церковь всесовершенна, всемощна, всебожественна, всепобеждающа, бессмертна. Будучи такой, она и освобождает каждое человеческое существо дарованной ей от Господа силою от греха, смерти и диавола – этой триединой лжи, – и ею даруется каждому человеку в отдельности и всем нам вместе вечная жизнь и бессмертие. И осуществляет это она, освящая человеческие существа. делая их частью Богочеловека Христа, путем святых таинств и святых добродетелей. Отсюда и спасительное благовестие из Божественных уст Спасовых: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 32) от греха, смерти и диавола, оправдает вас, дарует вам все блаженства небесные. По праву сказал блж. Феофилакт: «Истина есть содержание Церкви. И все, что в ней совершается, есть истинно и спасительно».

Итак, воплощенный Бог, Бог во плоти, Богочеловек Иисус Христос есть Истина всех новозаветных истин; с Ним стоит или падает вся Церковь, все Богочеловеческое домостроительство спасения. Это душа всех новозаветных и церковных деяний, подвигов, добродетелей, событий, это благовестие над всеми благовестиями, а точнее, великое и всеохватывающее благовестие, и оно есть мера всех мер. Им, как самым надежным мерилом, измеряется все и вся в Церкви, в христианстве. Вот суть этой истины: кто не признает воплощенного Бога, Богочеловека Иисуса Христа, тот несть член Церкви, несть христианин, и более того, он – антихрист.

Об этом непогрешимом мериле благовествует и святой Апостол и боговидец Иоанн Богослов: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире. Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире» (1Ин. 4,1–3; 1Ин. 2, 22; 1Кор. 12,3).

Итак, все духи, которые населяют наш земной шар, делятся на 2 вида: на тех, которые от Бога, и на тех, которые от диавола. От Бога суть те, которые признают и исповедуют, что Иисус Христос есть воплощенный Бог Слово, Господь и Спаситель; а от диавола суть те, которые этого не признают. В этом вся диавольская философия: не признать Бога в мире, не признать Его присутствия и влияния на мир, не признать Его воплощения, вочеловечения в мире; твердить и проповедовать: нет Бога ни в мире, ни в человеке, ни в Богочеловеке; бессмысленно верить, что Бог воплотился в человека и может жить как человек; человек весь без Бога, существо, в котором нет ни Бога, ни Божьего, ничего Божественного, бессмертного, вечного; человек полностью преходящ и смертен, по всем признакам он принадлежит к животному миру и почти ничем не отличается от животных, поэтому мол, и живет естественно, как животные, которые ему единственные законные предки и естественные собратия...

Вот она, философия антихриста, который любой ценой стремится занять Его место и в мире, и в человеке, заменить Христа. Во все века появлялось бесчисленное множество предтеч, исповедников и почитателей антихриста. «Всякий дух» – а этим духом может быть личность, учение, идея, мысль, человек, Ангел или диавол. И все они: всякое учение, личность, идея, мысль, человек – если не признают, что Иисус Христос есть Бог и Спаситель, воплощенный Бог и Богочеловек, – происходят от антихриста и антихристовы суть. А таких личностей, учений и т.д, было много от самого явления Господа Иисуса Христа в мире. Поэтому святой тайновидец и Апостол Иоанн Богослов говорит об антихристе, что «и теперь есть уже в мире». Так или иначе, антихрист является творцом всякого противохристианского учения, а все учения можно разделить на два вида: учения от Христа и учения от антихриста. В конце концов, человеку нужно в этом мире решить одну проблему: идти за Христом или против Него. И каждый человек, хочет он того или нет, только и делает, что решает эту проблему, – и каждый из нас есть или христолюбец или христоборец, или христопоклонник и диаволопоклонник, третьего не дано.

Священное Писание так определяет нам, людям, главную задачу и цель нашей жизни: в нас «должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе», мы должны «о горнем помышлять» в воскресшем и вознесшемся Богочеловеке Господе Иисусе Христе (Флп. 2, 5; Кол. 3, 1–4). А что «горнее»? – Все, что Он как Вечная Истина есть и что содержит в Себе как Бог Слово: все Божественные свойства, ценности и совершенства, и также все, что Он как воплощенный человек. Богочеловек Господь Иисус Христос, имеет и содержит в Себе: все Его человеческие особенности, мысли, чувства, подвиги, переживания, деяния, – всю Его жизнь от Рождества до Вознесения, и от Вознесения вплоть до Страшного Суда, и от Страшного Суда во всю Божественную Вечность. Мыслить об этом есть наша первая, главная обязанность, необходимость каждого мгновения нашей жизни. Другими словами, размышляет человек об истине или о заблуждении, о жизни или о смерти, о добре или о зле, о правде или о неправде, о рае или об аде, о Боге или о диаволе, – если о всем этом размышляет не «во Христе Иисусе», иначе говоря, если мысли человека о всем этом не переходят в мысли о Христе, они обязательно превратятся в бессмысленное и самоубийственное мучение. Если человечеству об обществе, личности, семье, нации не размышлять «во Христе» и Христом, то ему никогда не удастся ни найти истинного смысла, ни правильно решить хотя бы одну проблему.

Мыслить обо всем «во Христе» или Христом – вот главные заповеди для каждого христианина, вот наш категорический христианский императив теории познания. Но Христом можно мыслить, если иметь «ум Христов». Святой Апостол говорит: «Мы имеем ум Христов» (1 Кор, 2, 16). Как его приобрести? – Живя в Богочеловеческом Теле Церкви, которой Он – Глава, ибо жизнь в Церкви посредством святых таинств и святых добродетелей соединяет все наше существо с существом Церкви, соединяет и наш ум с Богочеловеческим умом Церкви и научает нас умствовать по Христу, иметь «те же чувствования, какие и во Христе Иисусе». Размышляя Христовым умом, соборным умом Церкви, христиане могут иметь «одни мысли», одни чувства, «иметь одну любовь», быть одной душой и одним сердцем, «единодушными и единомысленными» (Флп. 2:2, 3:16, 4:2; Рим. 15, 5; 1Кор. 1, 10). Бог и Господь Иисус Христос сошел с наднебесных Божественных высот и даже Сам стал человеком, чтобы люди могли иметь «те же чувствования, какие и во Христе» и жить «достойно Бога» (Флп. 2, 5–6). Святые отцы говорят, что Бог стал человеком, чтобы человека сделать Богом; или Бог вочеловечился, чтобы человек обожился. – Вот в чем вся Истина Церкви, Истина Богочеловеческая, Истина земная и небесная, бессмертная, вечная.

Организм Церкви самый сложный, какой только знает дух человеческий. Почему? Потому что это единственный Богочеловеческий организм, в котором заключены все Божественные и человеческие тайны, в котором все Божественные и человеческие силы составляют одно Тело. Только всемудрый и Всемогущий Богочеловек, Господь Иисус Христос, мог все это соединить в одно тело, Свое Тело, в котором Он – вечный Глава и в котором Он руководит всей жизнью. Самая маленькая частичка этого Тела живет всем Телом, а все Тело живет каждой маленькой частичкой. Все живут каждым и в каждом, а каждый живет всем и во всех. Каждая часть растет общим ростом всего Тела, а все Тело растет ростом каждой части. Все эти многочисленные части тела соединяет в одно вечноживущее Богочеловеческое Тело Сам Господь Иисус Христос, согласовывая деятельность каждой части со всей соборной жизнью Тела, а каждая часть трудится «по мере» своих сил. Силу же каждого члена Церкви образуют евангельские добродетели. Евангельская деятельность каждого члена Церкви, хотя и обособлена и индивидуальна в нем, всегда всесторонне соборна, совместна, обща, ибо входит во всеобщую деятельность всего Тела. И пока своею евангельской деятельностью человек преображает себя, возрастая во Христе, до тех пор Господь Иисус Христос эту его деятельность превращает в общую, соборную, Богочеловеческую энергию, и так Тело «получает приращение для созидания самого себя в любви» (Еф. 4,16). Итак, деятельность каждого члена Церкви всегда индивидуально-соборна, индивидуально-коллективна. И когда кажется, что кто-либо трудится сам для себя (пример   подвиги пустынника), в действительности, являясь членом Церкви, он всегда трудится для нее. Таково устройство Богочеловеческого организма Церкви, которым всегда руководит Сам Господь Иисус Христос.

В соборной жизни Церкви переплетены жизни Ангелов и людей, кающихся и грешников, праведников и неправедных, усопших и живых, причем более праведные помогают менее праведным, чтобы те возрастали в праведности и святости ростом Божиим. По всем членам Церкви струятся Богочеловеческие святые силы Христа, включая и самых меньших, и самых незнатных, по мере их благодатного приживания к организму Церкви посредством подвигов веры, любви, молитвы, поста, покаяния и остальных святых добродетелей. Таким образом, все мы сообща возрастаем в святой «храм в Господе» (Еф. 2, 21), благодатно и органически связанные между собой одной верой, одними святыми таинствами и святыми добродетелями, одним Господом, одной Истиной, одним Евангелием. И все мы участвуем в одной Богочеловеческой жизни Церкви, каждый на своем месте в этом Теле, которое Господь, Глава Церкви, ему определил, ибо Тело Церкви растет из Него и Им, «составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей» (Еф. 4,16). При этом Господь каждому определяет место, которое отвечает его духовным особенностям и христианским свойствам, особенно по святой евангельской любви, которую каждый добровольно растит в себе. В этой соборной жизни Церкви каждый созидает себя с помощью всех, и это – по любви, и все – с помощью каждого, потому-то и Апостолу необходимы молитвы даже самых «меньших» членов Церкви.

Члены Церкви, полностью соединенные с Богочеловеком благодатно-добродетельным союзом, живут тем, что Его (от Него и Им), и имеют то, что Его, и знают Его знанием, ибо мыслят соборным умом Церкви, чувствуют соборным сердцем Церкви, желают соборной волей Церкви и живут соборной жизнью Церкви: все, что суть их, в действительности, это прежде всего Его и всегда Его, а они всегда суть свои только Им и в Нем.

Все верные суть одно Тело в Церкви, чтобы жили одной святой соборной жизнью, соборной верой, соборной душой, соборной совестью, соборным умом, соборной волей, – соборно все – вера, любовь, правда, молитва, пост, истина, печаль, радость, боль, спасение, обожение, соединение с Богочеловеком, бессмертие, вечность, блаженство, – и всем этим управляет и все это соединяет благодать Святого Духа, Мы не свои, но принадлежим всем в Церкви, а прежде всего – душе Церкви, Святому Духу. Это чувство есть главное и постоянное и непрерывающееся чувство каждого настоящего члена Церкви. Никому в Церкви не принадлежит все, но каждому столько, сколько ему определил Святой Дух соответственно его месту в Богочеловеческом Теле и по мере его веры.

Особенность каждого христианина – это чувство соборности, чувство личной за все ответственности. Он знает: когда падает, он с собой и других увлекает и низвергает, когда поднимается – и других поднимает. В Церкви все соборное: и Бог, и святыни, и совесть, и сердце. Молитвенно-благодатным образом каждый присутствует во всех, и все в каждом. Кто знает, скольким каждый из нас обязан святым Божиим и их молитвам, – обязан и своей душой, и своей верой, и всем своим спасением. Если ты член Церкви, то значит, что ты органически связан со святыми Апостолами, мучениками, исповедниками и всеми ангельскими силами. Любовь святой соборности в Церкви богочеловечески соединяет между собой членов Церкви и зависит от их веры во Христа и жизни во Христе:

«Посему, как вы приняли Христа Иисуса, Господа, так и ходите в Нем» (Кол. 2,6). Ничего не меняйте в Господе Иисусе Христе, ничего к Нему не прибавляйте: каков Он есть, Он Божественно и человечески всесовершенен.

«Ходите в Нем» – это заповедь заповедей. Вот как живите: не приспосабливайте Его к себе, но себя к Нему; не пересоздавайте Его по своему подобию, но себя по Его подобию. Только высокомерные еретики и неразумные душегубцы пересоздают, переиначивают, изменяют Богочеловека Иисуса Христа по своим желаниям и понятиям. Отсюда столько лжехристов в мире и столько лжехристиан. А настоящий Господь Иисус Христос, в Своей полноте евангельской Богочеловечности и историчности, весь пребывает в Своем Богочеловеческом Теле – в Церкви Православной, как во времена святых Апостолов, так и сейчас, и так вовек (Евр. 13, 8). Живя в Церкви, мы живем «в Нем», как богоносный Апостол нам повелевает. А в самой полной мере так живут святые, ибо сохраняют Богочеловеческий лик Христа в Его чудесной животворности, истинности, красоте и неизменяемости. Наряду с этим святые сохраняют в совершенстве и неизменности Богочеловеческую цель человеческого существа и человеческой жизни, которую определил Господь Иисус Христос и которая осуществима только в Его Богочеловеческом Теле – Церкви, Однако любое умаление, изменение, упрощение, сокращение, антропоморфизирование христианской цели губит христианство, выхолащивает его содержание, приковывает его к земле, превращает его в обычную, человеческую, «гуманистическую» чахоточную философию, этику, науку, в «гуманистическое» чахоточное творение и сообщество.

Каждый новый член Церкви означает прирост в Теле Церкви и рост тела Церкви. Ибо каждый по своей соответствующей деятельности становится причастником тела Церкви, и Сам Господь определяет ему его место. Итак, только в Церкви совершенным образом решена проблема личности и общества, и только в Церкви осуществлены и совершенная личность, и совершенное общество. Вне Церкви нет ни настоящего общества, ни настоящей личности. Святый Дамаскин благовествует: «Христос, Глава наша, дал нам Себя, и тем соединил нас с собою и одного с другим; вследствие этого мы имеем взаимное согласие, согласованность, и каждый получает помощь Духа Святого, насколько способен вместить».

Господь Иисус Христос есть «Глава Церкви», и только так Он – Спаситель Тела Церкви (Еф. 5, 23). Как Глава Церкви Господь Иисус Христос непрестанно дает Телу Церкви все необходимое для его Богочеловеческой жизни и спасения всех его членов от греха, смерти и диавола. Церковь есть всегда Церковь Христом, Церковь только тем, что Он – ее Глава, а она – Его Тело. В ней все зависит от Него; она Им живет, существует, спасается, обретает бессмертие, повинуясь Ему и служа Ему всем своим существом. В Церкви Бог есть все и вся для человека. Церковь есть самая совершенная организация, ибо это Богочеловеческий организм, духовно-благодатный организм, в котором соединены Бог и человек: Бог живет в человеке и человеком, а человек живет в Боге и Богом; человек во всем добровольно повинуется Богу, возводится к совершенству Богом, «растет возрастом Божиим в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Кол 2,19; Еф. 4,13), но не перестает быть человеком; все осуществляется в духе Богочеловеческого единства, Богочеловеческого сотрудничества, Богочеловеческого равновесия и полноты. Поэтому Церковь – это единственное настоящее и истинное сообщество; в ней индивид совершенствуется обществом, а общество – индивидом, но они для такого подвига получают силы от чудесного Господа Иисуса Христа, который является и главой общества как единого целого, и главой человека как личности. Поэтому вне Церкви нет ни настоящего общества, ни настоящей личности.

От Святого исходит освящение, как от светильника свет. Церковь, которая собой охватывает небо и землю, могла освящаться только таким Всеобъемлющим и Всесвятым Существом, как Богочеловек Иисус Христос. Чтобы ее освятить, Он «предал Себя за нее» (Еф. 5, 25), всего Себя дал за нее, всего Себя оставил ей и на Себе основал ее. Вся жизнь Богочеловека – это спасение мира от греха, смерти и диавола через создание Церкви. Он существо Церкви исполнил Собой, Своими святыми Божественными силами и таким образом всю ее освятил, и она святыми тайнами и святыми добродетелями спасает людей от греха, смерти и диавола, от которых никакая сила под небом не может спасти, Особенно Он это осуществил, крестив ее Духом Святым в день Святой Пятидесятницы, чтобы и она сама получила способность освящать через крещение Духом Святым и водой (Еф. 5,26; Тит. 3, 5; Ин. 3, 5). И она только этой совершенной и Божественной святостью очищает человеческое существо от всего несвятого, греховного, диавольского. И ныне в ней всякий человек очищается и освящается «банею водною посредством слова» (Еф. 5, 26; Тит. 3, 5; Ин. 3, 5). Слово Божие освящает воду Духом Святым, Дух Святой невидим, а святая вода видима. Дается и то, и другое, ибо человек есть двусоставное существо: видимая плоть и невидимый дух. Если слово Божие освящает мертвую воду, то как оно не освятит живую, богоподобную, бессмертную человеческую душу? «Чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова» (Еф. 5, 26; Тит. 3, 5; Ин. 3, 5), ибо только святая и всеосвящающая сила Христова, присутствующая словом Божиим в воде для крещения, очищает человека от всякого греха, нечистоты, диавола, исполняя его Божественной святостью и Богом, ибо всякий, во Христа крестящийся, во Христа облекается (Гал. 3,27). В Церкви все от Христа и во Христе. Он весь в ней, и она вся в Нем.

Так как весь Христос в Церкви, и она вся в Нем, то она и есть свята, славна и непорочна (Еф. 5, 27). Чтобы сделать ее такой, Он воплотил в ней, как в Тело Свое, всю Свою Богочеловеческую личность, всю Свою Богочеловеческую жизнь, весь Свой Богочелове-ческий подвиг. Церковь вся есть Богочеловек Иисус Христос во все века и всю вечность, – потому она не имеет «пятна, или порока, или чего-либо подобного» (Еф. 5, 27). Действительно, чего ей недостает и за что ее можно укорить? Разве она не очищает от всех грехов, начиная от самых великих до самых незначительных? Разве не освобождает она от смерти и всех бесов? Разве не принимает любого, кто к ней обратится? Разве не спасает каждого от греха, смерти и диавола? Разве есть границы ее человеколюбию и силам? И такою ее делает Божественная сила Христа, всегда святая и всемогущая (Кол. 1, 29).

Такою ее сделал Господь Крестом Своим, Богочеловеческой Кровью, пролитой на Кресте, а эта Кровь есть очищение и спасение Церкви, эта Кровь есть ее Богочеловеческое соединение, ее единство с Богом и людьми; эта Кровь есть вечно новая, искупительная, спасительная, всесозидающая и соединяющая сила Церкви. В Личности Богочеловека всесовершенно соединились Божественное и человеческое естество, Бог и человек; поэтому люди, дотоле грехом удаленные от Бога, Богочеловеческой Кровью стали близки Ему, стали одно с Ним (Еф. 2,13–14), стали «члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Еф. 5, 30). Богочеловеком Иисусом Христом осуществлена на земле немыслимая действительность: мы, люди, грехолюбивые млекопитающие, вступили Им в кровное родство с Богом, ибо Богочеловеческая Кровь Его есть источник нашей вечной жизни, нашего Богочеловеческого бессмертия, который теснейшим образом соединяет нас с Ним Единым Истинным Богом, Который есть «жизнь вечная» (1Ин. 5, 20, 11; 1Ин.1, 2) Божественная Кровь Господа Иисуса Христа – это Богочеловеческая сила, освящающая, очищающая, преображающая, спасающая нас, делающая нас частью Богочеловека Иисуса Христа – Церкви, частью Святой Троицы Поэтому Новый Завет – Завет в Крови Богочеловека Христа. И этот завет евхаристически продолжается в Богочеловеческом Теле Церкви, соединяя Богочеловеческой Кровью людей с Богом и через Бога между собой. Очевиден исторический факт настоящее, истинное, бессмертное единство каждого человека со всеми людьми осуществимо Богочеловеком и через Богочеловека, ибо Бог ближе к каждому человеку нежели каждый человек самому себе. Поэтому нет единства человека с самим собой и с другими людьми без Богочеловека, без кровного родства и соединения с Ним, а такое кровное родство и соединение осуществляется только в Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви, и причем конкретно и переживаемо – в святой Евхаристии, святым Причащением Тела и Крови Христовой.

Кровь Богочеловека соединяет человека с Богом, как на Голгофском кресте, так и в Богочеловеческом Теле Церкви – через Животворящую Кровь Святого таинства, Причастия на Святой Литургии. И еще: поскольку это Кровь Богочеловека Христа, а Церковь – это Его Тело, то эта Кровь «и есть соединяющая сила», которая всех членов Церкви соединяет в одно тело, в одну жизнь, в одну душу, в одно сердце, в одно Богочеловеческое сообщество. «Чаша Благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело, ибо все причащаемся от одного хлеба» (1Кор. 10,16–17). Эти слова святого Апостола раскрывают нам самую глубокую тайну Церкви, ее евхаристическую тайну и евхаристическую природу. Святая Евхаристия соединяет нас не только с Богом, но и между собой. Приобщаясь Его Святого Тела, мы становимся «многие одно тело». Соединяясь с Ним, мы святым единством соединяемся и между собой, – это Богочеловеческое единство, святое единство людей во Христе, единственное вечное и истинное единство людей, ибо в Богочеловеке – Господе Иисусе Христе – мы не только вечно живые, но и суть вечно одно тело. Только Богочеловеком мы «многие одно тело», а выражением этой Богочеловеческой действительности и является святая Евхаристия, святая Литургия, святое Причастие. А Чудотворец Господь прежде всего Своим воплощением соединил в Себе Бога и человека вечным единством и все это перенес и постоянно переносит на нас, людей, Своим Богочеловеческим образом. Ибо Церковь Он основал на Богочеловеческом теле Своем, на действительности Его Богочеловеческой земной жизни и Своего присутствия в нашем мире. Господь воплотился, чтобы нас Себе совоплотить (Еф. 3,6), обожить и все Свое нам даровать. И это Он осуществляет прежде всего через святое Причастие.

«Многие одно тело», ибо никто из нас не составляет целого тела, но каждый есть только член тела, чтобы мы всегда чувствовали и знали свою зависимость друг от друга и необходимость всех одному и одного всем. Наша сила, мощь, наше бессмертие, наше блаженство, наша жизнь только в таком единстве, которое дает нам Тело Христово, Тело Божие. Чудесный Господь Иисус Христос есть наша истинная пища и истинное питие (Ин. 6, 55–56, 48). Он есть тот «один хлеб», которым питаемся, «ибо все причащаемся от одного хлеба» (1Кор. 10, 17). Он есть и Сам тело и сила святого тела, святой соборности Церкви. Причащаясь святым Телом и святой Кровью Господа Иисуса Христа, мы причащаемся Его святым Телом, которое всегда и повсюду едино. «Так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены» (Рим. 12,5).

Божественную мудрость святого Апостола воспевает и продолжает святой Златоуст: «Назвав святое Причастие «общностью тела Христова», Апостол хотел сказать еще точнее, понятнее, и потому добавил: «Ибо один хлеб, а мы многие одно тело». Что такое «общность»? Только мы вкупе составляем это Тело. Что такое хлеб? Тело Христово. А чем становятся причастники? Телом Христовым, не многими телами, но одним телом. Как хлеб, выпеченный из множества зерен, становится единым хлебом, так что зерен не видно из-за их соединения, так и мы соединяемся со Христом и между собой».

Об этой Богочеловеческой действительности богомудрый Кавасила говорит: «Для Церкви Святые Тайны (Тело и Кровь Христовы) не суть символы, но в них она действительно живет и существует, и от них она действительно питается, как члены человеческого тела питаются сердцем (от сердца), как ветви дерева питаются от корня, или, по слову Господню, как ветви винограда – от лозы (Ин. 15, 1–5). Это не только общность названий или аналогия, но полное тождество, ибо эти Святые Тайны – Тело и Кровь Христовы-и есть истинная пища и питие Церкви Христовой, и она, причащаясь Ими, не Их превращает в человеческое тело, как это случается с обычной пищей, но сама (Церковь) превращается в Тело и Кровь Христовы. И если бы кто-нибудь мог видеть Церковь Христову после того, как она соединилась с Ним, причастившись Его Тела, он бы ничего другого не увидел, как только Тело Господне. Поэтому и пишет апостол Павел: «Вы – тело Христово, а порознь – члены» (1Кор. 12, 27) («Объяснение литургии»). Святой Григорий Богослов говорит «Если Христос один, тогда и у Церкви одна глава и одно тело». Таким образом, мы Христом и во Христе «одно тело, а порознь – члены» со всеми святыми Апостолами, пророками, мучениками, исповедниками и со всеми святыми. А вне этого сообщества во Христе для человеческого существа нет ничего лучшего, светлого, блаженного, вечного, сладостного ни в одном мире: ни в том, о котором мы знаем, ни в том, который является плодом наших земных мечтаний. Вот она, всех радостей радость, – быть «одним телом» «со всеми святыми» – «телом Христовым».

Если бы все тайны Нового Завета и Церкви, Завета и Церкви Богочеловека можно было бы выразить в одной, то такой тайной было бы святое таинство Причастия, святое таинство Евхаристии. Оно нам являет и всецело преподает Господа Иисуса Христа во всей полноте Его Богочеловеческой Личности и Его Богочеловеческого Тела, которое есть Церковь, ибо святое Причастие, святая Евхаристия есть Само Его Божественное Тело и Божественная Кровь, есть Он с Его Церковью в невыразимой полноте Своего Божества и Своего Человечества – Своего Богочеловечества. Новый Завет, действительно, нов исключительным образом: это Завет в Божией Крови и Божием Теле. И такой Богочеловеческий союз осуществлен чудесным Богочеловеком, Господом Иисусом Христом, и Его Богочеловеческой Церковью.

Святое Причастие есть всегда Тело живого Господа Иисуса Христа: «Сие есть Тело Мое»: и мы Им и через Него всегда Его есмы, и всегда вновь Его, а также и тех, которые этим Святым Телом причащаются, и так все образуем Церковь. В самом деле, во святой Евхаристии вся Церковь и все ее таинства, и все ее святыни, в ней – весь Господь Иисус Христос, в ней весь Новый Завет, Завет во Всеживотворящей Крови Божией: «Новый Завет в Моей Крови» (1Кор. 11, 25). Через Святое Причастие мы постоянно обновляем свой союз с Господом Иисусом Христом и как индивиды, и как народ Божий (Тит. 2,14; Евр. 2, 17, Евр. 8, 8–10; 2Кор. 6, 16) мы постоянно утверждаемся в нем (союзе), и Он для нас действительно, навсегда новый союз, Новый Завет в Богочеловеке Христе. Этого никогда не надо забывать, но всегда нужно об этом помнить и обновлять этот союз, и, таким образом, себя в Церкви снова и снова оживлять Богочеловеческой Жизнью. Поэтому Спаситель и утверждает эту благодатную заповедь: «Сие творите в Мое воспоминание» (1Кор. 11, 24–25; Лк 22.19).

Это литургическое и евхаристическое «воспоминание» напоминает весь Богочеловеческий подвиг спасения мира, совершенный Господом Иисусом Христом. По боговдохновенному слову святого Иоанна Дамаскина: «Совершение этих Святых Тайн (на литургии) исполняет все духовное и сверхестественное домостроительство воплощения Бога Слова» («О Пречистом Теле»). Это святоевхаристическое «воспоминание» представляет собой всецелое предоставление нам Господа Иисуса Христа во всей полноте Его Богочеловечества, и ничто новозаветное не преподает нам в такой полноте Господа Иисуса Христа, как Святая Евхаристия и Святое Причастие, которые преподают Его нам всецело:

Вечного, Всеживого, Вездесущего и Всеживотворящего и всегда Того же «вчера и сегодня, и вовеки» (Евр. 13, 8), Через Святое Причастие мы переживаем весь Богочеловеческий подвиг спасения как свой, и прежде всего Его спасительную смерть и воскресение. Ибо они полностью вводят нас в самое сердце и в самую вечность Богочеловеческого спасения. Поэтому святой Апостол говорит: «Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1Кор. 11,26).

Тело воплощенного Господа Иисуса Христа, которое Он обрел от Пресвятой Богородицы и Духа Святого, и Его Тело в Святой Евхаристии, а также Его Тело – Церковь – это все, в конце концов, одно тело, единственное и спасительное, ибо Господь Иисус Христос «вчера и сегодня и вовеки Тот же» (Евр. 13, 8). Об этом восторженно свидетельствует Златоуст: «Причастники Тела и Крови Господа Иисуса Христа, помните: мы причащаемся Тела, которое ничем не отлично от того Тела, Которое сидит на престоле горе и Которому поклоняются Ангелы – именно этого Тела мы вкушаем. О, сколько путей открыто нам ко спасению! Господь нас исполнил Своим Телом, дал нам его, ибо как это Тело соединено с Христом, так и мы с Ним соединяемся через этот Хлеб, ибо Ему – не было достаточно стать человеком, быть биенным и распятым за нас, – Он соединяет Себя с нами, и это не только по вере, – Он нас действительно делает Своим Телом».

Тело воплощенного Бога Слова – это верховная Бесценность для человеческого существа, в нем заключены все вечные Богочеловеческие ценности. Второе Лицо Пресвятой Троицы, Бог Слово, воплотился и стал Богочеловеком, чтобы стать Церковью, и в ней Он совершил и непрестанно совершает подвиг спасения мира и людей от греха, смерти и диавола. Бог стал человеком, стал плотью, чтобы человек с помощью Богочеловека и в Его Теле – Церкви стал Богом, в этом все благовестие Богочеловека и Его Церкви. Вся полнота Божества обитает в Церкви телесно (Кол. 2, 9). Как члены Христа и Его Богочеловеческого Тела – Церкви – мы имеем от этой Божественной полноты Спасителя все, что нам нужно для вечной жизни и на этом, и на том свете: принимаем благодать на благодать и всю Божественную Истину cо всеми ее непреходящими богатствами, ценностями и радостями (Кол. 2, 9–10; Еф. 3, 19; Ин. 1,17).

Краеугольный камень Божественного домостроительства спасения человека (Пс. 117, 22) – это «великая тайна», самая большая тайна и на этом, и на том свете – Христос и Церковь (Еф. 5, 32), и человеческому роду не хватает ни разума, ни слов, чтобы хотя бы приблизительно ее выразить. Христос есть в одно время и Бог Слово, и человек. Бог Слово и Церковь, Бог Слово, телесно вознесшийся на небо, и телесно присутствующий в Теле Своем – в Церкви на земле. Разве это не «великая тайна»? Члены Церкви составляют один организм, одно тело, но каждый все-таки остается отдельной личностью. Разве это не «великая тайна»? В Церкви есть и великие грешники, но все-таки она «свята и непорочна» (Еф. 5, 27), без какого-либо пятна и порока. Разве это не «великая тайна»? И от самого маленького до самого большого в Церкви все «великая тайна»; ибо во всем во всей полноте присутствует чудесный Господь Иисус Христос со всеми своими бесчисленными Богочеловеческими тайнами, поэтому Церковь есть самое великое чудо из всех созданных миров, чудо, которому удивляются Ангелы. В Божественное Евангелие Церкви желают проникнуть и Ангелы, ибо и им «через Церковь делается известной многоразличная премудрость Божия» (Еф. 3,10, 1Петр. 1,12).

Богочеловек Христос в Церкви Своей «соединил все земное и небесное» (Еф. 1,10); все тайны неба и земли слились в одну тайну, и так начала существовать великая тайна – Церковь. Эта «великая тайна» пронизывает всех членов Церкви, всю их жизнь и отношения. Поэтому в церкви все – чудо, все – тайна, «паче смысла» – выше разума. Здесь нет ничего простого, малозначительного, второстепенного, ибо все здесь – Богочеловеческое, все органически связано в один Богочеловеческий организм, в одну всеохватывающую Богочеловеческую «великую тайну» – Церковь Православную.

Свойства Церкви бесчисленны, ибо, по существу, это свойства Богочеловека Господа Иисуса Христа, а через Него – и Троического Божества. Но святые и богомудрые отцы 2-го Вселенского Собора, руководимые Духом Святым, свели их в 9-ом члене Символа веры к четырем: «Верую во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». – Вот свойства Церкви: единство, святость, соборность и апостольство, – все они вытекают из самого существа (природы) и цели Церкви. Они ясно и точно определяют характер Православной Христовой Церкви, которым она, будучи Богочеловеческим установлением и сообществом, отличается от всех человеческих сообществ,

1. Единство и единственность Церкви

Как Личность Богочеловека Иисуса Христа одна и единственная, так и Церковь, основанная Им, в Нем и на Нем, одна и единственная. Единство Церкви неминуемо вытекает из единства Личности Богочеловека Господа Иисуса Христа. Богочеловеческий организм органически един и единственен, поэтому Церковь не может разделяться ни по какому закону, ибо всякое разделение означало бы ее смерть. Вся в Богочеловеке, она является прежде всего Богочеловеческим организмом, а затем уже Богочеловеческой организацией; в ней все Богочеловеческое: и естество, и вера, и любовь, и крещение, и евхаристия, и любое святое таинство, и любая святая добродетель, и все ее учение, и вся ее жизнь, и все ее бессмертие, и вся ее вечность, и все ее устройство, – все в ней Богочеловечески едино и неделимо: и освящение, и обожение, и спасение, и соединение со Христом и Святой Троицей. Все в ней органически и благодатно связано в одно Богочеловеческое Тело под одной Главой – Господом Иисусом Христом, и все ее члены, всегда целостные и единственные как личности, соединены одной Благодатью Святого Духа через святые таинства и святые добродетели в органическое единство, составляют одно тело, исповедуют одну веру, которая их соединяет с Господом Иисусом Христом и между собой.

Богоносные Апостолы боговдохновенно говорят о единстве и единственности Церкви, обосновывая это единством и единствен-ностью ее основателя – Господа Иисуса Христа: «Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор. 3,11).

Помимо святых Апостолов, святые отцы и учителя Церкви с мудростью Херувимов и ревностью Серафимов исповедуют единство и единственность Православной Церкви, поэтому понятна их пламенная ревность при всяком отделении и отпадении от Церкви и их строгое отношение к еретикам, ересям и расколам. В этом отношении исключительную важность имеют святые Вселенские и святые Поместные соборы. По их мнению, Церковь не только одна, но и едина. Как у Господа Иисуса Христа не может быть нескольких тел, так у Него не может быть и нескольких Церквей, отсюда: разделение, раздел Церкви есть явление онтологически и по существу невозможное. Разделений Церкви никогда не было и не может быть, а были и будут только отпадения от Церкви; так нежелающие приносить плода ветви засохшими отпадают от вечноживой Богочеловеческой лозы – Господа Иисуса Христа (Ин. 15, 1–6). От единой и неделимой Церкви в разные времена отделялись и отпадали еретики и раскольники, и этим отделением они перестали быть членами Богочеловеческого Тела Церкви. Так сначала отпали гностики, затем ариане, а за ними духоборцы, монофизиты, иконоборцы, католики (включая будущих протестантов), униаты... – словом, все члены еретическо-раскольнического легиона (Мк. 5,9).

2. Святость Церкви

Благодаря Своей Богочеловеческой природе, Церковь, несомненно, единственная организация в земном мире, а в этой ее природе заключается и вся ее святость. В действительности, она является Богочеловеческой мастерской освящения людей, а через них – и всех остальных тварей, Она свята как Богочеловеческое Тело Христа, которому Сам Христос – бессмертная Глава, а Дух Святой – бессмертная душа, поэтому в ней все свято: и ее учение, и ее благодать, и ее таинства, и добродетели, и все ее силы, и все ее средства, которые она имеет для освящения людей и тварей. Из безграничного человеколюбия воплощением став Церковью, Господь Иисус Христос освятил ее Своими страданиями, Воскресением, вознесением, учением, чудотворениями, молитвою, постом, таинствами и добродетелями, – словом: всей Своей Богочеловеческой жизнью. «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющей пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Еф. 5,25–27).

Но Евангельская и вся последующая история благовестия такова: Церковь полна и переполнена грешниками, но умаляет ли, нарушает ли, уничтожает ли их присутствие святость Церкви? Нисколько, никоим образом, ибо неумалима и неизменна святость ее Главы – Иисуса Христа и Святость ее Души – Духа Святого, а так же вечно и неизменно святы ее Божественное учение, таинства и добродетели. Церковь – Богочеловек Иисус Христос – с кротким терпением принимает грешников, наставляет их, стараясь пробудить их и побудить к покаянию, духовному оздоровлению и преображению, и Святость Церкви их пребыванием в ней не умаляется. Только грешники нераскаянные, упорствующие во зле и богоборческой вражде, отсекаются от Церкви видимыми действиями Богочеловеческих церковных властей или невидимым действием суда Божия, поэтому и в таком случае сохраняется святость Церкви. «Извергните развращенного из среды вас» (1Кор. 5,13).

Святые отцы и в своих трудах, и на святых соборах исповедали святость Церкви как ее существенное и неизменное свойство. Отцы же 2-го Вселенского Собора возвели святость Церкви в догмат в 9-ом члене Символа Веры. Остальные соборы также подтвердили это.

3. Соборность Церкви (кафоличность)

Сама Богочеловеческая природа Церкви всеохватывающа, соборна, охватывающа всю Вселенную Богочеловека – Господь Иисус Христос Собой и в Себе самым совершенным и полным образом соединил Бога и человека, а через человека – и всю тварь. Судьба твари, по существу, связана с человеком (Рим. 8, 19–24). Своим Богочеловеческим организмом Церковь охватывает «все, что на небесах и на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли» (Кол. 1,16). Все в Богочеловеке, и Он есть Глава Тела Церкви (Кол. 1, 17–18). В Богочеловеческом организме Церкви каждый живет полнотой своей личности как живая богоподобная клеточка. Закон Богочеловеческой соборности охватывает все и действует через все, причем всегда поддерживается Богочеловеческое равновесие между Божиим и человеческим. Мы, члены Церкви, переживаем всю полноту своего существа во всех богоподобных размерах. И еще в Церкви человек переживает свое существо как некое высшее существо, Богочеловеческое существо переживает себя не только как человека, но и как высшую тварь, высшее творение, – словом, переживает себя как благодатного Богочеловека.

Богочеловеческая соборность Церкви, в действительности, есть непрерывное благодатно-добродетельное пребывание человека во Христе: все собирается во Христе, все переживается Им как Свое, как один неделимый Богочеловеческий организм, ибо жизнь в Церкви есть пребывание в благодатной соборности, благодатно-добродетельный подвиг освящения, преображения, спасения, обретения бессмертия и вечности, становления частью Богочеловека Христа – Церкви, частью Святой Троицы. Соборность поддерживается Господом Иисусом Христом, который самым совершенным образом соединяет Бога и человека и всю тварь, которую Его драгоценная Кровь омывает от греха, зла и смерти (Кол. 1, 19–22). Богочеловеческая Личность Иисуса Христа и есть душа соборности Церкви, ибо она есть «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23), поэтому Церковь является вселенской, соборной в каждом своем члене, в каждой своей ячейке, и эта соборность подтверждена святыми Апостолами, святыми отцами, святыми Вселенскими и Поместными соборами.

4. Апостольство Церкви

Святые Апостолы были первыми богочеловеками по благодати. Каждый всей своей жизнью, вместе с Ап. Павлом, говорит «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20). Каждый из них – это повторенный путь Христов и Сам Христос, или точнее: являемый в них Христос. Все в них Богочеловеческое, ибо все – от Богочеловека. Апостольство есть не что иное, как Богочеловечность Господа Иисуса Христа, добровольно усвоенная подвигами святых добродетелей: веры, любви, надежды, молитвы, поста и др. А это значит: все человеческое в них живет Богочеловеком, мысля, чувствуя, желая и действуя Им. Для них Господь Иисус Христос есть высшая ценность и мерило. Все в них от Богочеловека, ради Богочеловека и в Богочеловеке, и всегда и повсюду так. Это есть их бессмертие уже в земном времени и пространстве, ибо они уже на земле связаны со всей Богочеловеческой вечностью Христа.

Это Богочеловеческое апостольство полностью нашло свое продолжение в земных наследниках богоносных Апостолов – в святых отцах. Между ними, по существу: нет никакой разницы: во всех них бессмертно живет и действует Богочеловек Христос, который «вчера, сегодня и вовеки Тот же» (Евр. 13, 8). Святые отцы в действительности выполняют дар святых Апостолов и как особые святые личности, и как иерархи поместных Церквей, и как члены святых Вселенских и Поместных соборов. Для них есть одна Истина – Богочеловек Господь Иисус Христос. И действительно, святые Вселенские соборы, от первого до последнего, исповедуют, защищают, благовествуют и бдительно охраняют одно единственное – Богочеловека Иисуса Христа.

Главное в Священном Предании Православной Церкви заключается в том, что Богочеловек Иисус Христос во всей полноте живет в Богочеловеческом Теле Церкви и является ее вечным, бессмертным Главой. Это великое благовестие святых Апостолов и святых отцов: они ничего не знают, кроме Христа распятого, Христа воскресшего, Христа вознесенного. Все они всей своей жизнью и гением единодушно свидетельствуют: Богочеловек Иисус Христос весь в Церкви Своей как в Теле Своем, Каждый из святых отцов может по праву сказать со св. Максимом Исповедником: «Я ни в коем случае ничего своего не говорю, но говорю то, чему научился от святых отцов, ничего не меняя в их учении».

И бессмертное благовествование святого Иоанна Дамаскина проникнуто исповеданием святых Богоправославленных отцов: «Все, что нам передано через закон и пророков, и Апостолов, и Евангелистов, мы принимаем и знаем, и высоко ценим, и чего-либо выше этого не ищем. Будем же этим полностью удовлетворены и останемся на этом, «не передвигая межи давней» (Притч. 22, 28) и не нарушая Божественное Предание». – И потому этот трогательный святоотеческий призыв святого Дамаскина адресован всем православным христианам. – «Поэтому, братья, да стоим на Церковном Предании как на камне веры нашей, не передвигая границы, которую поставили святые отцы наши, и не давая места тем, которые желают нововведений и разрушают здания Святой Божией Вселенской и Апостольской Церкви. Ибо если каждый будет поступать по своей воле, мало-помалу разрушится все Тело Церкви».

Святое Предание целиком и полностью от Богочеловека, от святых Апостолов, святых отцов, от Церкви, Церковью, а святые отцы – это стражи апостольских преданий. Все они, как и святые Апостолы, суть только свидетели великой Истины – Богочеловека Христа, которого они немолчно проповедуют, – Они суть «всезлатыя уста Бога Слова».

Апостольское преемство и наследие имеет полностью Богочеловеческую природу. Что святые Апостолы передают и заповедуют хранить своим наследникам? – Самого Господа Иисуса Христа, единственную Главу Церкви со всеми Его непреходящими богатствами. Если это не передается, то апостольское наследие перестает быть апостольским, и нет больше ни Апостольского Предания, ни Апостольской иерархии, ни Апостольской Церкви.

Священное Предание – это Евангелие Господа Иисуса Христа, а также и Сам Господь Иисус Христос, Который силой Духа Святого входит и живет во всякой верущей душе и во всей Церкви. Все, что Христово, силой Духа Святого становится нашим человеческим, и это только в Церкви. Дух Святой – душа Церкви – каждого верующего, как клеточку, встраивает в тело Церкви, делает его сопричастником Богочеловека (Еф. 5, 6). И в действительности, Дух Святой благодатью преображает и являет нам в нем живое Богоподобие каждого верующего. Ибо что такое жизнь в Церкви? Не что иное, как благодатное обожение каждого верующего через его личные евангельские добродетели, через введение в Церковь – Христа и становление частью Церкви – Христа. Вся жизнь христианина – это постоянный Духов День, ибо Дух Святой через святые таинства и святые добродетели передает Христа Спасителя каждому верующему, делает Его нашим живым преданием, нашей живой жизнью. «Христос – жизнь наша» (Кол. 3, 4), а этим и все Христово вечно становится нашим: и Его Истина, и Его Правда, и Его Любовь, и Его Жизнь, и вся Его Божественная Ипостась.

Святое Предание – это Сам Богочеловек Господь Иисус Христос со всеми богатствами Своей Божественной Ипостаси, а через Него и ради Него – и всей Святой Троицы Это наиболее полно выражено в святой Евхаристии, в которой нас ради и нашего ради спасения осуществляется и повторяется все Богочеловеческое домостроительство спасения. Здесь Сам Богочеловек со всеми Своими чудесными дарами – здесь, да и во всей молитвенной, богослужебной жизни Церкви, и над всем этим, – простирается человеколюбивое благовестие: «Се, Я с вами во все дни до окончания века» (Мф. 28, 20) – весь в апостольстве и через апостольство со всеми верными до скончания века. – В этом всецело Святое Предание Апостольской Православной Церкви: жизнь во Христе – жизнь во Святой Троице, становление частью Христа и Святой Троицы (Мф. 28,19–20).

Исключительно важно следующее: в Православной Церкви Священное Предание, всегда живое и животворящее, составляют святая Литургия, др. святые Богослужения, святые таинства и святые добродетели, вся Вечная Истина и вечная Правда, вся Любовь, вся вечная жизнь, весь Богочеловек Господь Иисус Христос, вся Святая Троица, вся Богочеловеческая жизнь Церкви во всей своей Богочеловеческой полноте, с Пресвятой Богородицей и со всеми святыми.

Личность Богочеловека Господа Иисуса Христа, преображенная в Церковь и в молитвенное, богослужебное безбрежное море благодати, вся присутствует в Евхаристии и вся в Церкви – вот Предание. Эту истину благовествуют и исповедуют святые отцы и святые Вселенские Соборы. Молитвою и благочестием охраняется Святое Предание от всякого человеческого демонизма и диавольского гуманизма, и в нем – весь Господь – Иисус Христос, который и есть вечное Священное Предание Церкви. «Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1 Тим, 3,16), – явился как Человек, как Богочеловек, как Церковь, и Своим человеколюбивым подвигом спасения и преображения человека возвеличил и вознес человеческое существо выше Херувимов и Серафимов.

Что такое Богочеловек Христос: что в Нем Бог, а что человек? Как познается Бог в Богочеловеке, и как человек? Что нам, людям, Бог даровал в Богочеловеке и с Богочеловеком? Все это открывает нам Дух Святой – «Дух Истины» – открывает нам всю истину о Нем: о Боге в Нем и о человеке в Нем, и то, что все нам даровано Им. А что все? – Дарованное нам неизмеримо превосходит все, что видел глаз, слышало ухо и приходило на сердце человеку (Ин. 15,26; Ин. 16,13; 1Кор. 2,4–16; Еф. 5,5).

Своей жизнью во плоти на земле Богочеловек основал Богочеловеческое Тело Свое – Церковь и этим подготовил земной мир для пришествия, жизни и деятельности Святого Духа в Теле Церкви как Души этого Тела. В день Святой Пятидесятницы Дух Святой сошел с неба в Богочеловеческое Тело Церкви и навсегда остался в нем как Живо горящая Душа (Деян. 2, 1–47). Это видимое Богочеловеческое Тело Церкви составляли в день Пятидесятницы святые Апостолы и Богородица своей святой верой в Богочеловека Господа Иисуса Христа как Спасителя мира, как совершенного Бога и совершенного человека. И сошествие, и вся деятельность Духа Святого в Богочеловеческом Теле Церкви происходит ради Богочеловека (Ин. 16, 7–13; Ин. 15, 26; Ин. 14, 26); «Его же ради и Дух Святый в мир прииде» (Молитва акафиста Иисусу Сладчайшему), Все в Богочеловеческом домостроительстве спасения установлено Господом.

Иисусом Христом и совершается Им и в Нем – Богочеловеком. Также и деятельность Святого Духа – вся она единосущна Богочеловеческому подвигу спасения мира Иисусом Христом, Бессмертные дары Троического Божества и Самого Духа Святого в день Пятидесятницы снизошли только на святых Апостолов – на святую апостольскую веру – на святое апостольское Предание – на святую апостольскую иерархию – на все, что апостольское – на все, что Богочеловеческое.

Духов День, начавшийся в день Святой Пятидесятницы, непрерывно продолжается в Церкви с невыразимой полнотой всех Божественных даров и животворящих сил (Деян. 10,44–48; Деян.11, 15–16; Деян. 15, 8–9; Деян. 19, 6). Все в Церкви совершается Духом Святым, от самого малого до великого. Когда священник перед каждением благословляет кадило, он молит Господа Иисуса Христа о «ниспослании благодати Пресвятого Духа». Когда несказанное чудо Божие – Святая Пятидесятница – вновь совершается при хиротонии епископа, то даруется вся полнота благодати, и этим наглядно подтверждается, что вся жизнь в Церкви осуществляется в Духе Святом. Нет сомнения: Господь Иисус Христос Духом Святым в Церкви, а Церковь Духом Святым в Господе Иисусе Христе. Господь Иисус Христос – глава и тело Церкви, а Дух Святой – ее душа (1Кор. 12, 1–28). С самого начала Богочеловеческого домостроительства спасения Дух Святой положил Себя основанием Церкви – основанием Тела Христова, «совершив воплощение Слова во Святой Деве» (Осмогласник Глас I, В неделю утра, на полунощнице, Канон Пресвятой Троице, песнь 1).

Итак, каждое святое таинство и святая добродетель – это малый Духов День, ибо Дух Святой сходит на нас, сходит существенно, ибо Он – «богатство Божества», Он – «благодати пучина», Он – «благодать и жизнь всякой твари». Духом Святым Господь пребывает в нас, и мы в Нем – об этом нам свидетельствует присутствие в нас Святого Духа. Мы Духом Святым живем во Христе, и Он в нас, – и это знаем «по Духу, который Он дал нам» (1Ин. 3, 24), Наш человеческий дух Духом Святым научается по-настоящему правильно познавать Христа. Что есть в Боге и в Богочеловеке, мы знаем по Духу Божиему, Которого Он нам дал (1Ин.4,15; 1Кор.2,4–16).

Для познания Богочеловека Христа, одного из Лиц Святой Троицы, нам нужна помощь остальных двух Лиц: Бога Отца и Бога Духа Святого (Мф. 11, 27; 1Кор. 2, 12). Дух Святой есть «Дух премудрости» (Еф. 1, 17), и получающий Его человек исполняется Божественной премудростью. Дух Святой есть «Дух откровения» (Еф. 1, 17). Божественною Премудростью Он в сердце верующего открывает тайну Иисуса Христа – Богочеловека, и такой причастник Святого Духа приходит к истинному познанию Христа. Никакой человеческий дух никакими усилиями не в состоянии познать тайну Христа в ее Божественном и спасительном совершенстве и полноте – это человеческому духу открывает только Дух Святой, почему и называется Он «Духом откровения» (Еф. 1, 17; Еф. 3,6; 1Кор. 2, 10). По этой причине Апостол-духовидец и говорит: «Никто не может назвать Иисуса Господом – как только Духом Святым» (1Кор. 12,3). Дух Святой как «Дух Истины» и «Дух откровения» вводит и всякую истину Богочеловеческой Личности Христа и Его Богочеловеческого домостроительства спасения и учит нас всему, что Христово (Ин. 16,13; Ин. 14, 26; 1Кор. 2, 6–16). Это и есть причина того, что все Евангелие Христово, со всеми своими Богочеловеческими фактами, называется Откровением. И это причина того, что в Церкви всяческий чин, дело, служба, тайна, работа – совершается призыванием силы и благодати Святого Духа.

Словом, вся жизнь Церкви, во всех своих бесконечных Богочеловеческих проявлениях, ведется и руководится Духом Святым, Который всегда пребывает в Господе Иисусе Христе, поэтому в Святом Евангелии и сказано: «Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим. 8, 9). Подобно Херувиму погруженный в Богочеловеческую тайну Церкви, как в самую чудесную и великую тайну Божию, св. Василий Великий восклицает: «Дух Святый созидает (творит, строит) Церковь Божию».

От Божественной полноты, воплощенной в Богочеловеке Христе, непрестанно изливаются бесчисленные и неизмеримые Божественные силы, необходимые человеческому существу для спасения, обожения, введения в Церковь, становления причастником Христа, причастником Духа Святого и частью Святой Троицы, которые называются одним словом: благодать. Все эти Божественные силы во всей полноте имеют Богочеловеческие свойства и характер, поэтому они полностью находятся в Богочеловеческом Теле Церкви, существуют от него и через него. В Церкви все Богочеловеческое, ибо все принадлежит Богочеловеку, поэтому в ней нет ничего вне Богочеловеческого. Наше спасение – наше обожение – не что иное, как наше непрестанное исполнение и преисполнение благодатью. В Церкви и Церковью благодать есть безбрежный океан Божественных сил, которые непрестанно действуют в Богочеловечсском организме Церкви. Богочеловеком Иисусом Христом, который есть Церковь, нам дарованы все Божественные силы, потребные для жизни и благочестия на этом и на том свете (2Петр. 1,3–4).

Богочеловеку, как Личности и как Церкви, противостоит человек со своей богоподобной природой. Созданный богоподобным, человек владеет богоподобной свободой, огромной и непостижимой свободой. Имея свободную волю, человек может даже и Бога отвергнуть, и диавола принять; и еще человек может стать и «богом по благодати», и диаволом по своей свободной воле. Богомудро использованная свободная воля приводит человека к Богу и соединяет с Ним; использованная во зло, она приводит его к диаволу и соединяет с ним. История человеческого рода – красноречивый этому свидетель. Бог потому и стал человеком, чтобы как Богочеловек, в Богочеловеческой Своей Личности, показать и научить человека, как можно богомудро руководить своей свободной волей и из себя благодатью построить благодатного, христоподобного человека и достичь совершенства своего богоподобного существа, А чтобы для достижения этой цели дать человеку силы, Он на Себе, Богочеловеке, основал Церковь с ее святыми таинствами и святыми добродетелями. Становясь «сопричастником» Богочеловеческого Тела, Церкви (Еф. 3, 6), посредством святых таинств и святых добродетелей, человек достигает Богом поставленной цели: становится «богом по благодати». Вся спасительная и Божественная мудрость человека-христианина состоит в том, что он всю свою свободную волю добровольно подчиняет Божественной воле Господа Иисуса Христа; взирая на Самого Господа Иисуса Христа, Который в Своей Богочеловеческой Личности Свою человеческую волю добровольно подчинил Своей Божественной воле. Это Богочеловеческое отношение между волей Божественной и волей человеческой имеет силу самого совершенного закона и самого необходимого правила в Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви: свою человеческую волю добровольно подчинять Божественной воле Господа Иисуса Христа, и так посредством святых таинств и святых добродетелей достигать своего спасения, обожения и жизни вечной в царстве любви Христовой.

В Богочеловеческом Теле Церкви присутствует вся благодать Троического Божества, спасающая от греха, смерти и диавола, возрождающая, освящающая, преобразующая, соединяющая нас со Христом и со всем Троическим Божеством и делающая нас Их частью. Но каждому из нас дается эта благодать «по мере дара Христова» (Еф. 4, 7). А Господь Иисус Христос отмеряет каждому благодать по его труду (1Кор. 3, 8): по труду в вере, в любви, в милосердии, в молитве, в посте, в кротости, в покаянии, в смирении, терпении и в остальных святых добродетелях и святых таинствах. Провидя Своим Божественным Всеведением, как каждый из нас будет пользоваться Его благодатью и дарами, Господь Иисус Христос и разделяет дары Свои «каждому по его силе» (Мф. 25,15). Однако от нашего личного труда и умножения Божественных даров Христовых зависит наше место в животворящем Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви, которая, как единое и неделимое небесное и земное Богочеловеческое существо, простирается от земли и выше всех небес над небесами. Насколько полнее человек живет полнотой Христовой благодати, настолько больше он имеет даров и настолько обильнее произливаются на него как на причастника Христова Богочеловеческие силы Церкви, очищающие нас от всякого греха и преображающие в живое Богоподобие. При этом каждый из нас живет во всех и ради всех, ибо все мы одно тело. Поэтому каждый и радуется дарам своих близких, особенно когда они превосходят его собственные дары.

Все Божественные таинства святы. Все, что начало быть, начало быть всесвятым Богом Словом. А все, что от Бога Слова, свято и Божественно есть. Без Бога Слова ничего не начало быть, что начало быть (Ин. 1, 3; Кол. 1,16; Евр. 1,10). И на небе, и на земле все свято, кроме греха, а грех есть употребленная во зло свобода сотворенных существ, например, диавола и человека. Свободой злоупотребляют, когда ее употребляют против Бога; совершенный грех рождает смерть, а диавол имеет две главные силы: грех и смерть. Посредством их он поглощает людей и царствует в них, а царство греха и смерти есть ад для богоподобного существа, каким является человек.

Творец всего, Бог Слово, становится человеком, чтобы человека освободить от греха и смерти, а тем самым – от диавола и ада. Бог Слово это совершил как Богочеловек всем Своим подвигом на земле, от воплощения до вознесения; в результате этого Он Собой и на Себе основал Церковь, в которой Он осуществляет спасение людей посредством святых таинств и святых добродетелей Духа Святого. Он, Богочеловек Господь Иисус Христос, Он – Церковь, и есть Пресвятое и главное таинство, в котором и от которого происходят все таинства, начиная от святого крещения.

Все в Церкви есть таинство, от самого малого до самого великого, ибо все пронизано неизреченною святостью безгрешного Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Как Церковь, Богочеловек охватывает и небо, и землю, ибо и земля и небо суть Его творение: «все Им и для Него создано» (Кол. 1, 16–20). Он есть и Творец и цель всех творений, всех тварей: «Он есть глава тела Церкви» (Кол. 1, 18); и еще: Церковь есть «Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23). Поэтому в Нем, который объемлет все, суть и спасение, и обожение, и становление частью Христа Богочеловека, и все самое совершенное, что только потребно человеческому существу и на небе, и на земле. Этому служат все святые таинства в Его Церкви и все святые добродетели, и прежде всего: святое таинство крещения, святое таинство миропомазания и святое таинство Причащения (Евхаристии).

Святым крещением мы облекаемся в Господа Иисуса Христа – ради нашего спасения через обожение и соединение с Богочеловеком Иисусом Христом, – ибо Всеблагий Господь как Богочеловек явился в нашем земном мире и остался в нем как Церковь – Богочеловек. И в Нем «обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2,9) с одной целью: чтобы все мы исполнились этой полнотой Божества (Кол. 2, 10), чтобы все мы стали частью Богочеловека Христа, частью Святой Троицы, – стали «богами по благодати», богочеловеками по благодати.

Богочеловек есть «великая благочестия тайна» (1Тим. 3, 16), великая тайна Богочеловеческой веры, а в Богочеловеке – вся тайна Церкви. Одна и всегда одна и та же всебожественная Ипостасная тайна Второго Лица Пресвятой Троицы пронизывает все таинства Церкви и все, что в ней и от нее. Каждое святое таинство исходит и вновь возвращается к святой тайне Церкви, к святой тайне Боговоплощения, Богочеловека, Богочеловечности. В самом деле, всякое святое таинство всецело находится в Церкви, также вся Церковь находится в каждом святом таинстве.

Все в Церкви есть святое таинство. Всякое священнодействие есть святое таинство. И даже самое незначительное? – Да, каждое из них – глубоко и спасительно, как и сама тайна Церкви, ибо и самое «незначительное» священнодействие в Богочеловеческом организме Церкви находится в органической, живой связи со всей тайной Церкви и самим Богочеловеком Господом Иисусом Христом. Вот один пример: чин малого освящения воды. Малый чин, а какое великое святое чудо, столь же великое, как и сама Церковь. Это великое чудо уже две тысячи лет происходит для миллионов душ православных христиан, очищает, освящает их, исцеляет, дарует бессмертие и не перестает совершаться – и не перестанет, пока существуют небо и земля, А святая вода есть только одна из многочисленных святых тайн, которые непрестанно совершаются в Православной Христовой Церкви.

Но и любая святая добродетель в душе православного христианина есть святое таинство, ибо любая из них находится в органической связи со святым таинством крещения, а через него и со всем Богочеловеческим таинством Церкви, например, вера есть святая добродетель, а тем самым святое таинство, которым православный христианин живет непрестанно. А святая вера силой святости своей рождает в его душе и остальные святые добродетели – молитву, любовь, надежду, пост, милосердие, смирение, кротость... И каждая из них есть опять же святое таинство. Все они одно другим живут, живут вечно и бессмертно, и одно другим питается, и все, что от них, свято есть. Потому-то и нет числа святым таинствам в Церкви Христовой, в этой объемлющей небо и землю великой, святой тайне Богочеловека. В ней и каждое «Господи, помилуй» есть святое таинство, и каждая покаянная слеза, и каждый молитвенный вздох и вопль о грехах.

а) Святое таинство крещения

Крещение – это святое таинство, в котором человек облекается во Христа Богочеловека, а через Него – во Святую Троицу: крещаемый облекается во Христа, переживая Его смерть и Воскресение; весь передается Христу и принимает всецелого Христа, становится причастником Христовым, и все Богочеловеческое Церковью становится его собственным. Богоподобное существо человеческое в святом крещении постигает всю вечную задачу своей жизни: жить в Господе Иисусе Христе и вечно переживать себя как богоподобное существо и непрестанно исполнять себя Божественными силами Христа. С момента крещения начинается жизнь христианина в Церкви, добровольная благодатная жизнь во Христе посредством святых таинств и святых добродетелей. Вся последующая жизнь христианина – это умножение талантов, полученных во святом крещении. Крещением мы становимся храмом Пресвятой Троицы, и вся жизнь наша происходит от Отца через Сына в Духе Святом. В христианине действуют все благодатно-добродетельные силы, которые делают его частью Христа и Святой Троицы: богочеловек в возможности становится через Богочеловека в Церкви благодатным богочеловеком. «Все и во всем Христос» – вот цель и путь жизни христианина во временной и вечной жизни (Кол. 3,11).

б) Святое таинство миропомазания

Миропомазание, хотя оно и дается ради Богочеловеческого подвига Единого Человеколюбца – Господа Иисуса Христа, является преимущественно таинством Святого Духа. В действительности, святое таинство крещения и святое таинство миропомазания суть двуединое таинство. Став святым крещением членом Богочеловеческого тела Церкви, христианин в святом таинстве миропомазания принимает «печать дара Духа Святаго», то есть освящение и помазание и укрепление благодатью Святого Духа. Ибо в святом крещении, по словам богомудрого Кавасилы, христианин получает новое существо и вообще – жизнь по Христу, а в святом миропомазании – ему даруются все облекающие во Христа благодатные силы и дары, и энергия Духа Святого для новой, богочеловеческой жизни во Христе. В святом миропомазании человеческая личность помазуется Духом Святым по образу и по подобию Божественного Помазанника – Богочеловека Иисуса Христа. В этом святом таинстве продолжается Святая Пятидесятница, которая в Церкви Христовой никогда не прекращается.

в) Святое таинство Евхаристии (Причащения)

Та святая задача, которую христианин получил во святом крещении, наиболее совершенным образом осуществляется в святом таинстве Евхаристии: в нем происходит полное соединение с Богочеловеком Христом. Здесь благодатно переживается все Богочеловеческое домостроительство спасения: от воплощения до Вознесения, как жизнь жизни нашей и душа души нашей. Святая литургия, по словам святого Феодора Студита, есть повторение всего Богочеловеческого домостроительства спасения.

Это особенно подчеркивается в конце литургии св.Василия Великого, где говорятся: «Исполнися и совершися елико по нашей силе, Христе Боже наш, Твоего смотрения таинство». Св. отцы так определяют суть святой литургии; «Бог стал человеком, чтобы человек стал богом». И смиренный причастник перед святым Причастием произносит: «Божественное Тело и обожает мя и питает: обожает дух, ум же питает странно». Какое страшное и исключительно великое таинство! Трепещущий весь от ужаса причастник говорит себе и каждому причастнику: «Боготворящую Кровь ужаснися, человече, зря». И причастник пережинает великое благовестие неба и земли, исполняется всякой полнотой Божией (Еф. 3,1; Кол. 3,10).

Святая Евхаристия – это вершина Богочеловеческой реальности, Воплощением Бога Слова Богочеловек Господь Иисус Христос стал видимой и бессмертной действительностью неба и земли. С нами Христос; с нами Бог – Еммануил, вечно «с нами Бог» (Мф. 1, 23). Самый убедительный свидетель этого есть Церковь, Богочеловеческое Тело Христа. Церковь – Тело Христово, Евхаристия -Тело Христово- Тождество в существе: Церковь в Евхаристии, Евхаристия в Церкви. Где нет Богочеловека, нет и Церкви, а где нет Церкви – нет и Евхаристии. Все вне этого есть ересь, нецерковь, антицерковь, псевдоцерковь. Будучи Телом Христовым, Церковь есть соборное единство, а также единство соборности. Это касается и Евхаристии как Тела Христова. «Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1Кор. 10,17), Да, мы – одно Тело под одной главой – Богочеловеком Христом. Потому-то и в Евхаристии, и в Церкви Богочеловек Христос есть все и вся: «И Он есть прежде всего, и все Им стоит» (Кол. 1,17).

До воплощения Бога Слова в нашем земном мире добродетели были неосуществимыми замыслами и безжизненными идеями, Таковы они во всех нехристианских религиях, философиях, этиках, социологиях, культурах, цивилизациях. Богочеловек Господь Иисус Христос есть совершенный образец всех святых добродетелей и их совершенного осуществления на земле. Добродетели и Господь Иисус Христос суть одно. Об этом говорит святой Максим Исповедник: «Сам Господь наш Иисус Христос и является существом всех добродетелей». В нашем земном мире только Господь Христос положил основание добродетелям, как и Церкви. Но поскольку Господь Иисус Христос весь в Церкви, она – Тело Его, а Он – Глава ее, то и святые добродетели Его живут в Церкви. И члены Церкви, живя в ней, живут во всех этих святых добродетелях и по мере ревности своей достигают своего спасения, обожения, соединяются с Богочеловеком Христом.

В Церкви через святые таинства и святые добродетели Богочеловек Христос вселяется в нас и живет в нас. Святым крещением человек облекается во Христа, а затем утверждается в таком состоянии святыми таинствами и святыми добродетелями в течение всей своей жизни. Понятие о каждой святой добродетели является весьма широким. Во главе святых добродетелей стоит вера – корень и суть всех святых добродетелей. Из нее вытекают вся святые добродетели: молитва, любовь, покаяние, смирение, пост, кротость, милосердие и др. Об этом говорит и святой Апостол: «Прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель» (2Петр. 1, 5) – или еще лучше: великую добродетель – Господа Иисуса Христа, ибо вы должны своей жизнью по вере «возвещать совершенства» Господа Иисуса Христа (1Петр. 2,9), Каждая добродетель необходима для человеческого спасения. Чтобы достигнуть спасения, человеку необходимо подвизаться и подвигом веры, и подвигом любви, и подвигом молитвы, и подвигом поста, и подвигом в каждой евангельской добродетели. Без веры нет спасения, ибо «без веры невозможно угодить Богу» (Евр. 11,6). То же самое и без любви, без молитвы, без поста, без милосердия и остальных святых добродетелей. Это ясно следует из Святого Евангелия Спасителя, которое дано Им Самим и через Его святых благовестников: Апостолов и святых отцов. Богомудрый православный подвижник Никита Стифат, ученик святого Симеона Нового Богослова, в своем «Исповедании веры» говорит: «Верую в необходимость чистой и добродетельной жизни, которая вместе с истинной верой необходима для спасения».

«Бог – всесовершенная добродетель» (св. Григорий Нисский) – вот апостольско-святоотеческое учение и Святое Предание Церкви Христовой. «Божественное естество есть источник всякой добродетели». «Цель добродетельной жизни – уподобление Богу». Поэтому: «У добродетели есть одна граница совершенства – не иметь никаких границ» (он же).

Итак, без святых добродетелей нет человеку спасения, обожения, пребывания во Христе, нет рая, нет Царства Небесного. Святые добродетели, несомненно, являются святыми догматами нашей веры и нашего спасения. Без святого крещения нет спасения. Это неизменимый догмат спасения в Богочеловеческой Христовой Церкви. Но и без веры и любви нет спасения. Всякое святое таинство есть догмат и всякая евангельская добродетель есть догмат. И святые таинства, и святые добродетели составляют один неделимый органический подвиг спасения, Богочеловеческий подвиг спасения.

Заповеди Господни во Святом Евангелии являются не чем иным, как этическими догматами, например, каждое блаженство в Нагорной проповеди есть догмат. Без первого блаженства нет спасения, ибо без смирения нет спасения. Точно также: без молитвы, любви, поста – нет спасения. Все это суть евангельские этические догматы, всегда неизменные и необходимые для всех. Каждая Святая добродетель является догматом, а прежде всего – «вера, действующая любовью» (Гал. 5, 6), и все остальные добродетели произрастают из нее. Все этические догматы необходимы для спасения, обожения, становления богочеловеком. Они и являются теми благодатными, животворящими Божественными силами, с помощью которых человек спасается. Они возрастают в человеке и срастаются с его существом посредством святых таинств: покаяния, Причащения и др.

Евангельские добродетели суть Богочеловеческие силы, произливающиеся из Богочеловека Христа и имеющие Богочеловеческую силу. Будучи таковыми, они суть в то же время боготворящие, совершающие обожение силы, которые преображают христианина, делают его богочеловеком.

В этом основная разница между евангельскими Богочеловеческими добродетелями и всеми нехристианскими добродетелями, будь то: философские, религиозные, научные, культурные, политические, общечеловеческие. Во всякой евангельской добродетели совместно трудятся Бог и человек – Богочеловеческое сотрудничество есть основной закон любой евангельской добродетели. Святой Апостол говорит: «Мы соработники у Бога» (1Кор. 3, 9). Богоподобная свобода человека есть основание, на котором осуществляется его богоподобное сотрудничество с Богом. Всякая евангельская добродетель есть благодатно-добровольный подвиг людей, причем Богочеловеческое равновесие в подвигах добродетелей поддерживает Сам Господь Иисус Христос как глава Церкви и всех ее членов, поэтому ни Божественное не осуществляется за счет человеческого, ни человеческое – за счет Божьего.

В подвиге спасения человека Бог проявляет Себя посредством спасительных сил через святые таинства; человек проявляет себя через святые добродетели, первая из которых есть вера, рождающая все остальные. Во всем этом человеку помогают святые Божественные силы через святые таинства. В подвиге спасения святые таинства и святые добродетели составляют одно Богочеловеческое целое. Сотрудничество благодати Божией и богоподобной свободы человека в деле спасения человека развивается по законам Богочеловеческой Личности Христа, действующим в Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви и являющимся обязательным для каждого члена Церкви. И благодать Божия и богоподобная свобода человека всегда одинаково деятельны, ибо Бог никого силой не спасает. Если человек не желает добродетелей: веры и др., – нет ему спасения, он мертв, он труп, – то же самое, если он не участвует в святых таинствах. «Не во всех вера» (2Сол. 3,2).

Молитвенная мудрость Церкви прямо говорит нам; Бог есть «Бог милости», «Бог доброты», «Бог человеколюбия», – словом: Бог всякой добродетели. Таким Богом в нашей земной, человеческой, исторической действительности является только Богочеловек Христос – олицетворение и образец всех святых добродетелей. Будучи любовью, Он есть совершенная доброта; будучи человеколюбием, Он есть совершенное человеколюбие, – словом: Он есть Богочеловеческое совершенство всякой добродетели, всеобъемлющая добродетель. Поэтому святая жизненная задача каждого христианина – облечься во всеобъемлющую добродетель, стать богочеловеком, стать частью Христа, частью Святой Троицы – это именно так, ибо где Сын, там и Отец, там и Дух Святой; Всецелое Неразделимое Триипостасное Божество.

В Богочеловеке Христе всякая добродетель божественно и человечески совершенна, а потому человеку доступна и осуществима. Человек, созданный богоподобным, в самой природе этого богоподобия имеет богоподобные зачатки святых божественных добродетелей. И Господь Иисус Христос, Бог, став человеком, показывает нам в Себе и Своей жизни все эти добродетели в их богочеловеческой полноте и совершенстве. И всякий человек, ведомый и руководимый Богочеловеком Господом Иисусом Христом, может эти добродетели в своем богоподобном естестве развить до совершенства. Если бы человек не был создан богоподобным, то божественные добродетели были бы для его существа неестественными, навязываемыми, противоестественными, механическими. Итак, божественные добродетели для богоподобного человеческого естества естественны, осуществимы и полностью свойственны человеческому существу. Бог, став человеком, убедительно явил нам как Богочеловек в нашей земной действительности эту истину.

Богочеловек есть добродетель, всеобъемлющая добродетель; в Нем, только в Нем и Им человек как богоподобное существо может своим добровольным трудом, при содействии благодати святых таинств, достичь всякой добродетели и жить в ней. В Богочеловеческом Теле Христовом, Церкви, все Христово становится нашим, а значит – и вся Его всеохватывающая добродетель. В этом целиком и полностью заключаются евангельская мораль и этика.

По существу, иерархия ведет свое происхождение от «Вечного Архиерея», Богочеловека Господа Иисуса Христа, Второго Лица Пресвятой Троицы. Поэтому Богочеловечность есть и существо, и мерило иерархии, иерархичности. Она от Него, и Он в ней (Еф. 4,11–13), поэтому Он и отождествляет Себя с ней, благовествуя святым Апостолам: «Слушающий вас, Меня слушает, а отвергающийся вас Меня отвергается.., И се, Я с вами во все дни до скончания века» (Лк 10,16; Мф. 28, 20). Отсюда: где Богочеловек Господь Иисус Христос – Вечный Архиерей, там и иерархия, и вечное священство (Евр. 7, 21–27). Церковь как Богочеловек Иисус Христос и есть единственный владелец и страж вечного Богочеловеческого священства и иерархии, которая своей Богочеловеческой святостью непрестанно изливает через святые таинства Божественные силы, потребные человеческому существу для благочестия – для богочеловеческой жизни на этом и на том свете, дня обожения (2Петр. 1, 2–4). Естественно и логично, все это осуществляется в Церкви как в Богочеловеческом теле, организме, в котором беспрерывно действуют Богочеловеческие законы Главы Церкви, Господа Иисуса Христа. Поэтому в святом апостольско-святоотеческом предании существует положение «Епископ в Церкви, и Церковь в епископе» (Св. Киприан). И еще: «Где Христос, там и Вселенская Церковь» (Св. Игнатий Богоносец Послание к Смирнянам, VII, 2). «Все почитайте диаконов, как заповедь Иисуса Христа; а епископа, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм Апостолов. Без них нет Церкви» (он же, послание к Траллийцам, III).

И как организм, и как организация Церковь – это уникальное явление в нашем земном мире. Как организм она есть Богочеловеческий организм, Сам Господь Иисус Христос во всю вечность. И как организация она есть также Богочеловеческая организация: клира и мирян, а также земных учреждений, существующих при них. При этом Богочеловек всегда является верховной ценностью и мерилом, Главой организации Церкви. А где Его, Богочеловека, заменяют человеком, хотя бы и «непогрешимым» (например, в католицизме), там отсекается Глава Богочеловека, и – пропадает Церковь. Исчезает Богочеловеческая апостольская иерархия, тем самым – апостольское преемство и наследие.

В своей полноте Святое Предание Православной Церкви – это сам Богочеловек Господь Иисус Христос. И что могли бы дать и добавить люди к Святому Преданию – Всесовершенному Богочеловеку Христу? По сравнению со Всесодержащим в Себе Богочеловеком все люди всех времен на этой Божией земле и каждый человек в отдельности просто нищие, сироты, которые стали подвержены смерти, отнимающей у них все Божественное, небесное, бессмертно-вечное. А всем обладающий и Всемилостивый Господь Иисус Христос за апостольскую веру в Него дарует каждому человеку все вечные и непреходящие Божественные богатства: Вечную Истину, Вечную Справедливость, Вечную Любовь, Вечную Жизнь и все остальное, что только Бог любви, истинный Человеколюбец, может даровать человеку. Поэтому для человеческого существа на небе и на земле существует только одна истинная радость; Богочеловек Иисус Христос, в котором вся тайна Бога и человека. Великая, сладчайшая тайна нашей веры и благочестия: «Бог явился во плоти», в человеке, – это первое в вечной Великой Истине, А второе: человек явился в Боге (1Тим. 3, 16). Поэтому чудесный Господь Иисус Христос и есть «едино... на потребу» человеческому существу и человеческому роду на небе и на земле (Лк 10,42).

Вся жизнь Церкви – это беспрерывное служение Богу, поэтому каждый день в Церкви – это праздник, ибо каждый день есть Богослужение и воспоминание святых. Потому жизнь в Церкви есть беспрерывное Богослужение и жизнь «со всеми святыми» (Еф. 3, 18). Святые сегодняшнего дня нас передают завтрашним, завтрашние – святым следующего дня и т. д., круглый год без конца. Празднуя память святых, мы молитвенно и действительно переживаем их благодать и святые добродетели по мере нашей веры, ибо святые суть олицетворение и воплощение евангельских добродетелей, бессмертных догматов нашего спасения.

Вечные истины святых добродетелей претворяются в жизнь нашу прежде всего и больше всего молитвой и Богослужением. «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин. 6,63). Богослужение дарует нам благодать по нашей свободе (или в нашей свободе), а соединенные благодать и наша свобода претворяют в жизнь догматические и этические евангельские истины. Церковь как «тело Христово» вся участвует через Евхаристическое Тело, которое есть Святыня над святынями, в нашем земном мире. Все в святом теле Церкви всегда трудятся совместно «со всеми святыми», и мы через Пресвятую Богородицу и всех святых передаем сами себя и друг друга и всю жизнь нашу Христу Богу, Здесь все богочеловечно, все объединяет Бога с человеком, небо с землей, вечность со временем; все земное живет небом, все временное – вечным, весь человек живет Богом. Так происходит беспрерывный Богочеловеческий подвиг спасения, обожения, соединения со Христом, ибо Церковь есть небо на земле, Бог в человеке и человек в Боге.

Свидетели тому – все святые от первого до последнего. Святые Богослужебные книги это нам ясно показывают и убедительно доказывают: каждый святой соткан из святых добродетелей, каждый себя созидал и построил с помощью святых добродетелей, каждый переработал и преобразил себя святыми добродетелями. Это касается и Апостолов, и мучеников, и исповедников, и пророков, и преподобных, и бессребников и всех святых вообще. В каждом из них живут возделанные добродетели во главе с верой. Итак, каждая святая добродетель есть добродетельный подвиг нашей богоподобной свободной воли. А наше личное сотрудничество со Спасителем в деле нашего спасения и заключается прежде всего в наших святых добродетелях. Все добродетели составляют одно органическое целое, один организм – Богочеловеческий организм. Они вырастают одна из другой, живут, усиливаются и бессмертно пребывают одна в другой. Всякая добродетель есть в определенном смысле всеобъемлющая добродетель: например, вера, если бы была живым организмом, то должна была бы питать себя любовью, надеждой, постом и др., и так каждая добродетель.

Все Божии святые: священные иерархи, Божественные пророки, сонмы преподобных, святые жены и остальные – прославились, угодив Богу делами добродетелей. Иерархи Христовы и собор преподобных, пророков и всех праведников вкупе, блистающие красотами добродетелей, достигли небесных селений (В субб. на литург., блаженн. [Глас 4,6. Октоих]).

В Православной Церкви Богочеловек есть Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний (Откр. 1, 8, 10, 17; Откр. 21,6). В ней действуют Богочеловеческие законы. Все, чтo есть человек, управляется и направляется Богом; все, что есть человеческое, управляется и направляется Божественным. В Церкви человек молитвенно всегда предстоит пред Богом. Как Богочеловеческий организм Церковь есть всегда дом молитвы. И как храм она есть дом молитвы. Каждый член Церкви есть богоподобная клеточка в Богочеловеческом теле Церкви. Спасение в действительности есть непрерывное переживание всей молитвенной жизни Церкви. Каждый христианин живет полной Богочеловеческой жизнью Церкви по мере своей веры и ее (Церкви) святых таинств, и святых добродетелей. Каждый верующий есть маленькая Церковь.

Вся Богочеловеческая жизнь и все Богочеловеческие истины Церкви наиболее совершенно, ясно и глубоко проявляются в Богослужении, когда происходит молитвенное переживание всего Богочеловеческого, рождающее молитву. Богослужебная жизнь Церкви есть самое надежное Предание Церкви, живое и бессмертное Святое Предание. И в нем весь чудесный Богочеловек, Господь Иисус Христос, и с Ним, и Им, и за Ним все святые, от первого до последнего.

Православное Богослужение есть живая жизнь Церкви, в которой участвует каждый член Церкви через переживание всего Богочеловеческого, всего апостольского и святоотеческого, словом – всего Православного. В этом переживании все Богочеловеческое прошлое Церкви присутствует как реальность наших дней. В Церкви все прошлое является настоящим и все настоящее – прошлым, и более того: существует только беспредельное настоящее. Все здесь бессмертно и свято, все Богочеловечески и апостольски соборно, все в Церкви Вселенское. Каждый принадлежит всем, и все – каждому по благодатной силе святой любви, рождаемой святой Богочеловеческой верой и вечно пребывающей всеми остальными Богочеловеческими добродетелями, и прежде всего молитвой.

Это Богослужебное, молитвенное Предание Церкви сохраняет нам с благочестивым страхом и трепетом самую великую драгоценность неба и земли – Богочеловека Господа Иисуса Христа и все, что суть его. Охраняемый таким образом, Он и является во всецелой полноте Своей Богочеловеческой Личности вечно живым и всесовершенным Святым Преданием Церкви. И в нем, и с ним все Его Евангелие спасения и обожения и все Его истины. Особенно это видно в святой литургии. В заключительной молитве литургии св. Василия Великого говорится: «Исполнися и совершися... Христе Боже наш, Твоего смирения таинство». Наше живое молитвенное участие в этом и составляет наше спасение, обожение, обогочеловечение через Церковь, словом – полноту нашего пребывания в Церкви, что является добровольным благодатно-добродетельным подвигом.

В самом деле, человеческое спасение состоит в соборной жизни «со всеми святыми» (Еф. 3,18) в Богочеловеческом теле Церкви. Эта жизнь непрерывна и проникает каждый наш день, ибо каждый день празднуется память одного или нескольких святых, которые трудятся в деле нашего спасения. Наше молитвенное общение с ними созидает нам спасение, поэтому необходимо празднование всех праздников, без исключения, праздников Господних, Богородичных, Ангельских, Апостольских, праздников святых мучеников и всех остальных. Все дневные и ночные Богослужения созидают наше спасение, а во всем этом находится весь Богочеловек Господь Иисус Христос, Глава и Тело Церкви, со всеми святыми и непреходящими истинами и бесконечная Его жизнь со всеми Его вечностями.

В таинственный Богочеловеческий организм Церкви мы врастаем преимущественно молитвой и пребываем в нем молитвой. Молитвенным участием в Богослужениях осуществляется в каждом из нас подвиг обожения, преображения, облечения во Христе и Святую Троицу. И это всегда только «со всеми святыми»; эта жизнь всесторонне лична и всесторонне соборна, с ними мы живем общей молитвой, поэтому молитва является необходимой для каждого христианина. Она каждой добродетели определяет место и дает дыхание и дух; ею всякая добродетель возрастает и развивается, и удерживает свое место среди остальных святых добродетелей, Богочеловечески согласовывая труд святых добродетелей в подвиге спасения.

Православное Богослужение есть Святое Евангелие и Святое Предание, вложенное в слова молитв, воспетое в чудесных и животворящих стихирах, тропарях, кондаках, канонах, стихах, песнях, воздыханиях, воплях и слезах. Вся Богочеловеческая Истина, Богочеловеческая Правда, Богочеловеческая Любовь, Богочеловеческая Мудрость, Богочеловеческая Жизнь, Богочеловеческое Бессмертие, Богочеловеческая Вечность даруются нам через молитвы, Святое Причащение, святые заповеди, Святые таинства и святые добродетели. В чем бы мы ни прикоснулись к телу Церкви, обязательно почувствуем живое Святое Предание: его кровообращение, его нервы, его кости, его сердце, его очи, совесть, ум, разум. И когда душа молитвенно впитывает в себя эти Богочеловеческие истины и питается от этой Богочеловеческой жизни, все святые добродетели «растут возрастом Божиим» (Кол. 2, 19)... И душа возрастает в благодатного богочеловека – настоящего христианина. Переживанием Богослужебной жизни Церкви созидается христианская личность: богочеловек по благодати, человек совершенный «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13). Это единственный спасительный путь и подвиг. Совершается беспрерывно благодатно-богочеловеческое возрастание через каждую молитву, прошение, слезу, вопль, крик, рыдание, исповедь, причем все святые являются нашими учителями. Они, «очи Церкви Христовой» (Троп. св. мчч. Сергию и Вакху), ведут нас к Богочеловеческой цели нашего человеческого существа.

У православного христианина каждая мысль выливается в молитву и завершается молитвой. Как и каждое чувство, молитва христианина обращена к Господу Иисусу Христу и объемлет его (христианина) самого и мир вокруг него, причем все становится Богочеловеческим и приходит к Богу: мысль преображается в Богомыслие, ибо это Божественный и бессмертный смысл мысли; чувство возрастает в Богоощущение, ибо это Божественный и бессмертный смысл чувства; совесть преобразуется в Божественную совесть, ум – в Божественный ум, воля – в Божественную волю, ибо это их Божественный и бессмертный смысл, словом – человек становится богочеловеком, ибо это и есть Божественный и бессмертный смысл человека.

Снова и снова; в Богочеловеческом Теле Церкви каждый член этого тела, как живая богоподобная его клеточка, живет всецелой Богочеловеческой жизнью Церкви, по мере своей веры и остальных подвигов в добродетелях, Каждый день, каждый миг – «со всеми святыми». Каждый день произливаются и непрестанно действуют многочисленные силы Богочеловеческой жизни через различных святых дня – Апостолов, мучеников, бессребреников, преподобных и т.д., – и через них Христос, Глава Церкви, управляет в Богочеловеческом мире Церкви.

Каждый святой догмат нашей Богочеловеческой веры имеет свой праздник: Боговоплощение – Рождество, Воскресение – Пасха, вера – праздники святых мучеников, – и все остальные святые добродетели – праздники всем остальным святым. Истины святых догматов переживаются каждым верующим в «теле Христовом», Церкви. Каждая догматическая истина переживается как вечная жизнь и органическая часть Вечной Ипостаси Богочеловека: «Я есмь... Истина и Жизнь» (Ин. 14, 6). Святые Богослужения являются переживаниями святых вечных догматических истин. Например, догмат о Богочеловечестве Господа Иисуса Христа переживается в Рождестве, Благовещении, Преображении, Воскресении и др. праздниках Господних. Эта вечная истина непрестанно и во всей полноте переживается и так становится нашей ежесекундной жизнью. «Наше же жительство – на небесах, откуда мы и ожидаем Спасителя, Господа нашего, Иисуса Христа» (Флп. 3,20; Кол. 3,3).

Вечная евангельская истина о Боге как Судии не насильно навязана сознанию и не является неестественной в святилище Богооткровенных истин. Она есть органическая составная часть Святого Откровения в Богочеловеческом Теле Церкви. Без нее логика Откровения не была бы Божественной, а Богочеловеческое домостроительство спасения не было бы полным. Без нее Божественное Откровение походило бы на свет без неба над ним. Она есть крылья, покрывающая и завершающая драгоценный храм Богочеловеческих истин о человеке и мире. Природа остальных святых догматов является и ее природой, она единосущна с ними, находится в них, как и они в ней; она обладает одинаковой ценностью и жизненной силой с ними, не может отделяться от них, ибо все вкупе составляют один неделимый Богочеловеческий организм. Естественно, что Бог, который есть Творец и Спаситель, и Святитель, является в то же время и Судией. Ибо как Творец Он нас из небытия ввел в бытие, определив нам как цель существования уподобление Богу с помощью Богоподобия дарованной нам души, возрастание возрастом Божиим «в мужа совершенна, в меру полного возраста Христова» (Кол. 2, 19; Еф. 4, 13); как Спаситель Он нас спас от греха, смерти и диавола, введя в человеческое, грехом умерщвленное естество, принцип и силу воскресения и бессмертия; как Освящающий Он нам в Своем Богочеловеческом Теле – Церкви дал все благодатные средства и все Божественные силы для усвоения Его Богочеловеческого подвига спасения и постижения цели нашего существования; как Судия Он оценивает, судит и выносит приговор согласно тому, как мы относились к Нему как к Творцу и к себе как к богоподобному творению; к Нему как к Спасителю и к себе как к предмету спасения; к Нему как к Богочеловеку – Церкви – Освящающему и к себе как к предмету освящения и обожения. В этой деятельности Своей Бог «совершает все по изволению воли Своей» (Еф. 1.11), то есть по предвечному Своему плану о мире и человеке, с целью «все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф. 1,10; Кол 1,16–17, 20).

Бог в тесто человеческого существа положил закваску пламенного стремления ко Христу, чтобы и человек, а за ним и вся тварь, стремились ко Христу. Поэтому тварь по существу своему стремится ко Христу, как к своему естественному и вечному центру и цели (Рим. 8,19–23; Кол. 1, 16–17; Еф. 1,4–5). Тогда как в Своей теорческой, спасительной и освящающей деятельности Бог является оратаем, сеятелем и вскормителем, – в Своей как Судии деятельности Он является жнецом и веятелем. Естественно, что Небесный Сеятель, изобильно посеявший семя вечных Божественных истин на земле человеческой души, придет и посмотрит, сколько от того семени изгнило в грязи сластей, сколько заглушено в тернии страстей, сколько завяло в пламени грехолюбия, а сколько уродилось Божественным плодом. И тогда Он пожнет и провеет зрелые колосья, ибо так как Он есть оратай, сеятель и вскормитель, Он имеет право быть жнецом и веятелем, ибо так как Он даровал людям все средства, необходимые для достижения жизненной цели, то Он имеет право быть Судией. Было бы несправедливостью и тиранией, если бы Бог пришел как Судия, не явившись перед тем как Спаситель и Освящающий. Не имел бы права судить человека и человечество тот бог, который бы не открыл людям путь в вечную жизнь и не благовествовал бы им Вечную Истину, и не дал бы им средств для спасения от греха, смерти и диавола, словом – бог, который не желал бы стать Спасителем. Такому богу – тирану человечество имело бы право единодушно сказать в глаза то, что сказал злой слуга своему господину в притче о талантах (Мф. 25,24–25).

Если бы Христос был таким богом, то не следовало бы веровать в Него, ибо в таком случае Он не был бы настоящим Богом, но был бы одним из немощных самозванцев – богов из числа человеческих идолов.

Но так как Богочеловек Господь Иисус Христос явился Спасителем человека и человечества и по несказанному человеколюбию Своему совершил великий и скорбный подвиг спасения, и дал людям все дары неба, которые только Бог любви может дать, Он имеет право судить человека и мир.

Разумеется, поскольку Господь Иисус Христос имеет одно существо с Богом Отцом и Богом Духом Святым, постольку суд над человечеством есть дело всей Святой Троицы. Но чтобы мятежный человек, по богоборческой греховности своей, не протестовал и не сказал, что Бог, который не был во плоти человеческой и не страдал как человек человеческим страданием (Бог-Отец), – не имеет права судить людей, то Бог-Отец «весь суд отдал Сыну» (Ин. 5,22) и «будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых» (Деян.17,31).

Назначив Человека Иисуса, воплощенного Бога Слово, судить мир, Бог сотворил человечеству конечную справедливость, человеколюбиво замкнув круг Своей небесной справедливости на земле, поэтому люди не могут иметь оправдания за протест или бунт против суда Божия. Богочеловек Господь Иисус Христос есть не только «основатель веры», но и «совершитель веры» нашей; Он есть причина и исполнитель всего плана Божия о мире и человеке (Евр. 12,2; Евр. 2,10).

Через все свои изменения и перемены тварь спешит к своему концу. Через все дни и ночи все люди, а за ними и вся тварь, спешат к последнему дню, в котором совершится тайна этого -мира и истории человеческой. Все, что жило и живет в клетке времени, должно будет вступить в свой последний день, и нет существа и твари, которых бы поток времени не снес в этот последний день. В день тот время закончит свое существование, поэтому он называется в Откровении – «последним днем» (Ин. 6, 39, 40, 44; Ин. 11, 24; Ин. 12, 48), «великим днем» (Деян. 2,20; Иуд. 6), а поскольку это Богом определенный день, в который Он будет судить вселенную (Деян. 17, 31), то он называется «днем суда» (Мф. 10, 15; Мф. 11, 22, 24; Мф. 12, 36; 2Петр. 2, 9; 2Петр. 3, 7; 1Ин. 4, 17), «днем гнева и откровения праведного суда Божия» (Рим. 2, 5). Но так как весь суд отдан Сыну (Ин. 5, 22), и Он в последний день явится как Судия во славе, то этот день называется еще: «днем Сына Человеческого» (Лк. 17, 22, 24, 26), «днем Господним» (2Петр. 3,10; 1Сол. 5,2; Иез. 15, 5; Ис. 2,12; Иоил. 2, 31; Соф. 1,14; Малах. 4, 1), «днем Христовым» (2Сол. 2, 2; Флп. 1,10; Флп. 2,16), «днем Господа нашего Иисуса Христа» (2Кор. 1,14; 1Кор. 1,8; 1Кор. 5,5), «днем суда и погибели» безбожных людей (2Петр. 3,7; 2Петр.2,9).

В тот многозначительный день Богочеловек Господь Иисус Христос изречет Свой заключительный приговор о всей истории мира и человека, о всех людях вкупе и о каждом человеке отдельно. И как по окончании создания мира Он произвел осмотр всех созданных тварей и существ и о всем произнес Свой суд, что «хорошо весьма» (Быт. 1,31), – так Господь в последний день тоже произведет осмотр всех тварей и существ по окончании их пути через историю и изречет Свой суд о всех и каждом. Тогда Он окончательно отделит добро от зла – проведет между ними непроходимую границу; тогда Он о всех человеческих ценностях произнесет Свой непогрешимый приговор; тогда Он на абсолютно точных и чувствительных весах Правды и Любви Своей измерит все человеческие дела, мысли, чувства, желания, слова, тогда «совершится тайна Божия» (Откр. 10,7) о человеке, о твари, о мире и о вселенной; тогда все добрые и все доброе унаследуют вечное блаженство, вечный рай во пресладостном, Царстве Сладчайшего Господа Иисуса Христа, а все злые и все злое – вечную муку, вечный ад в горьком царстве злых и падших ангелов.

Исторический Богочеловек, Господь Иисус Христос всесторонне показал, что Он для человеческого существа является всем и вся на небе и на земле: и сущностью, и существом, и жизнью, и умом, и разумом, и сердцем, и совестью, и добром, и добродетелью, и любовью, и светом, и путем, и истиной, и правдой, и радостью, и спасением, и воскресением, и вознесением, и вечностью, и раем. И всем этим Он является через Богочеловечность, через Богочеловеческое Тело Свое – Церковь всесвятую, Церковь Апостольскую, Церковь Святоотеческую, Церковь Святого Предания – Церковь Православную.

А вне Церкви, вне Тела Богочеловека, существует человек со всеми своими слабостями и в нем, и вокруг него: грех, смерть, диавол, а в них и с ними: всякое зло, ад, болезнь, порок, мука, недостаток. И человек всею своей деятельностью мучается и пытается спасти и освободить себя от мук, зла и ужаса; старается через науку и через веру, и через философию, и через культуру, и через искусство, и через земледелие, и через промышленность, технику... И постоянно человек является мучеником на крестах, которые сам себе постоянно изготовляет и на которых сам себя распинает. Понапридумал человек разных суррогатов спасения от различных мук, которыми изобилует человеческая жизнь на земле: понапридумал и разных «гуманистических» теорий: как себя самого собой спасти и осчастливить. Но вся история констатирует: все напрасно. Он и впредь остается рабом различных мук и зол, и, что самое страшное, – рабом смерти. Это касается каждого человека на земле Божией и особенно европейца. Потому-то и необходимо, и весьма целесообразно проследить развитие человека на главных путях его «гуманистических» теорий.  

Рассмотрите основные принципы европейского гуманистического прогресса, и сразу бросится в глаза, что европейская культура систематически притупляет в человеке чувство бессмертия, пока не притупит его совсем, и человек европейской культуры решительно утверждает, вслед за Ницше, что я-де тело и ничего кроме тела, а значит, смертный и ничего кроме смертного. Так в «гуманистической» Европе начал господствовать девиз: человек – смертное существо. Это формула гуманистического человека. В этом сущность его прогресса. Сначала неосознанно, а затем намеренно и систематически в европейского человека наукой, философией, культурой впрыснуто сознание, что человек весь смертен, без остатка. Это сознание постепенно сформировалось в убеждение, гласящее: смерть есть необходимость! Возможен ли больший ужас, оскорбление и более язвительная насмешка, чем та, что самый главный противник человека – смерть – необходим человеку! Скажите, есть ли тут логика, хоть какая-нибудь, хотя бы детская или даже логика насекомых? Не забыл ли европейский человек, «сдавленный и перемолотый в мельнице смерти», как называют нашу землю, последнюю частицу разума, и не начал ли бредить?... Опустошен, страшно опустошен человек, ибо из него, выхолощено сознание и чувство личного бессмертия. А без этого разве назовешь человека полноценным, цельным? О, как страшно задавлен, изуродован человек! Превращен в карлика, в обломок человека, ибо из него изгнано всякое ощущение бесконечности. А без бесконечности может ли человек вообще существовать как человек? А если может, то имеет ли смысл его существование? Разве без этого чувства бесконечности не является он мертвой вещью среди вещей и преходящим скотом среди скотов? Представьте себе парадокс: я утверждаю, что некоторые животные имеют более «возвышенные» чувства и более «бессмертные» желания, чем человек европейского прогресса. Прикованный своим умом к земле и погрязший в вещественном, человек вполне прав, когда устами своих мудрецов объявил, что произошел от обезьяны. Приравненный к животным по происхождению, почему не приравняет себя к ним и по морали? Разве грех и преступление не признаются в современном правосудии все более и более необходимыми и неминуемыми для человеческой природы и социальной среды? Поскольку в человеке нет ничего бессмертного, то вся этика, в конце концов, сводится к инстинктивным стремлениям. И если в этике человек приравнял себя к своим предкам: обезьянам и др. зверям, то и жизнью его завладел принцип: homo homim lupus est (человек человеку волк). Иного и не могло быть, ибо только на сознании бессмертия может основываться мораль лучшая, чем у животных. А если нет бессмертия и вечной жизни ни в человеке, ни вокруг него, тогда для человека – животного совершенно естественна и логична мораль: «станем есть и пить, ибо завтра умрем» (1Кор. 15,32),

Относительность в философии европейского гуманистического прогресса должна была явиться причиной относительности в этике, а любая относительность есть мать анархизма и нигилизма, следовательно, вся практическая этика гуманистического человека и является анархизмом и нигилизмом, ибо анархия и нигилизм – суть неминуемые, заключительные, апокалиптические фазы европейского прогресса. Идейный анархизм и нигилизм должны были вызвать разложение жизни и деятельности европейского человечества, и кризис прогресса. Разве мы не являемся очевидцами идейного и практического анархизма и нигилизма, опустошающих европейский континент? Слагаемые европейского прогресса таковы, что как бы мы их ни складывали, всегда сумма дает анархизм и нигилизм. Доказательство? – Две мировые, а в действительности, европейские войны.

Глуп европейский человек, катастрофически глуп, когда может, не веруя в Бога и бессмертие души, верить в прогресс, смысл жизни и трудиться для этого. Зачем мне прогресс, когда за ним нас ожидает смерть? Зачем мне далекие миры, созвездия, культуры, когда за ними меня подстерегает смерть и когда-нибудь поглотит? Где есть смерть, – там нет никакого прогресса. А если он и есть, то это проклятый прогресс в мельнице смерти, потому-то его и нужно полностью и окончательно уничтожить.

Эти муки европейского прогресса увидел и отразил в своей трагедии «Possum's Universal Robots («Разумный универсальный робот») выдающийся чехословацкий писатель Карел Чапек. Между его героями Алквистом и Еленой происходит следующй диалог:

Алквист: Есть ли у Наны какой-нибудь молитвенник?

Елена: Есть один, очень большой.

Алквист: И в нем, наверняка, есть молитвы на разные случаи жизни? Против непогоды? Против болезни?..

Елена: Да, против искушения, против наводнения.

Алквист: А нет ли против прогресса?

Елена: Уверена, что нет.

Алквист: Эх, какая жалость!

+ + +

Гуманистическому человечеству и его прогрессу противостоит Христово человечество со своим Богочеловеческим прогрессом. Основной принцип этого прогресса: человек есть настоящий человек только Богом, только Богочеловеком; другими словами: человек есть настоящий человек только бессмертием, преодолением всего смертного, победой над смертью. Преодолевая в себе грех и зло, Христов человек этим преодолевает смерть в своем сознании, соединяет себя с Единым Бессмертным Богочеловеком Христом и, соединившись с Ним, становится уже на этом свете бессмертным, ибо его ум уже мыслит Христовой мыслью, бессмертной и вечной мыслью; его сердце уже ощущает в себе жизнь Христову, жизнь вечную и бессмертную...

Это достигается верой в воскресшего Господа Иисуса Христа. Как только человек всем сердцем искренне уверует в воскресшего Богочеловека, в его душе сразу рождается чувство бессмертия, воскресения, победы над смертью, грехом и злом. Это чувство воодушевляет христианина на все евангельские подвиги, и он с радостью исполняет заповеди Христовы, и, преисполненный этой радостью, проходит путь из небытия в бытие, из смерти в бессмертие. Как ноль, который возрастает до бесконечности, так и человек, который возрастает Богочеловеком: он всем своим существом проникается Божественной бесконечностью, чувствует себя бессмертным и бесконечным во всем своем существе. Так трагический принцип гуманистического прогресса: смерть необходима, – заменяется радостным принципом Богочеловеческого прогресса: бесконечность является необходимостью.

Богочеловеческий прогресс имеет свою Богочеловеческую мораль: в нем вся человеческая жизнь руководится и направляемся Богочеловеком. Добро есть то, что Христово; вне этого нет добра. Бессмертие есть главное свойство Христова добра, поэтому оно необходимо в морали Христова человека как чувство, как сознание, как дело, как осуществление. Ощущать Господа Иисуса Христа как душу своей души и жизнь своей жизни и есть бессмертие человека, а через это и этим дана, дается, есть бесконечность мысли, чувства, жизни. Для настоящего христианина бессмертие естественно и логично, а с бессмертием – и бесконечность. Это и дает возможность происходить процессу бесконечного нравственного совершенствования, прогресса на пути к Богу, Который есть полнота всех совершенств и бесконечностей. Поэтому совершенно логичен и естественен категорический императив Богочеловеческого прогресса: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5,48).

Христов человек идет по пути Божественного совершенства, преодолевая посредством евангельских добродетелей грех и зло в себе и во всем мире вокруг себя. Он всегда произрастает от добра к добру, от меньшего к большему и при этом никогда даже не приостанавливается на этом пути, ибо всякая приостановка на таком пути означает духовную смерть. Через каждую чистую мысль, каждое святое чувство, каждое доброе желание и благое слово он возрастет к воскресению, к бессмертию, к вечной жизни.

Преодолевая грех и смерть, Христов человек проходит в этой жизни три главных этапа христианской эволюции: рождение во Христе, преображение во Христе, воскресение во Христе. Конечная цель его борьбы есть воскреснуть со Христом, что значит победить смерть. Пойми, ты ведь уже победил смерть, если всей душой уверовал во Христа, ибо Он сказал: «Верующий в меня имеет жизнь вечную... перешел от смерти в жизнь» (Ин. 6,47; Ин. 5,24).

Так, верой в воскресшего Богочеловека человек начинает быть человеком, ибо освобождается от греха и смерти, и обретает сознание и чувство бессмертия, Грех – это болезнь, отупляющая, парализующая в человеке чувство бессмертия, и человек ни мыслью, ни чувством не может подняться до сознания и чувства живого и истинного Бога. Такой человек есть изуродованный человек, это получеловек, нечеловек Богочеловек победил грех и смерть воскресением, чтобы человека пробудить в бессмертие и жизнь вечную, чтобы умершее и парализованное чувство бессмертия в человеке ожило и омолодилось, чтобы человек ощутил Бога и жизнь вечную как смысл человеческой жизни на земле и на небе. В действительности, Богочеловеческая Церковь есть Божественная мастерская, в которой непрестанно обновляется и укрепляется человеческое сознание личного бессмертия и бесконечности. Разве молитва не делает душу бесконечной, соединяя ее с Богом? Разве любовь не делает душу бессмертной, вознося ее к Богу? Разве милосердие, доброта, смирение, праведность не созидают человека в бессмертие, в Царство Христовой Истины? Каждою евангельской добродетелью человек постепенно преодолевает смерть в себе, пока, наконец, совсем не победит ее и не достигнет своего бессмертия и жизни вечной.

В Богочеловеческом прогрессе человек постоянно следует по пути Христову как по пути Божию Истиной Божией в жизнь вечную. А все это даровал человеческому роду Богочеловек Христос Своим Воскресением. Вся истина неба и земли, весь смысл всех творений, вся радость всех существ даны человеческому роду через Воскресение Богочеловека Христа, поэтому Воскресение Христово является судьбоопределяющим событием в истории всего мира: от него зависит непреходящая, Божественная ценность всех людей вкупе и каждого из нас в отдельности.

Европейская культура своим основанием имеет человека. Человеком исчерпывается ее программа и цель, ее средства и содержание. Гуманизм является ее главным архитектором, вся она построена на софистическом принципе: человек есть мера всех вещей, и к тому же это – европейский человек. Он – верховный созидатель и распределитель ценностей. Истина – это то, что он провозглашает истиной; смысл жизни – то, что он считает смыслом жизни; добро и зло то, что он считает добром и злом. Короче говоря, европейский человек провозгласил себя богом. Неужели не видно, как он неизмеримо любит жить, как бог жить «как бог» наукой и техникой, философией и культурой, религией и политикой, искусством и модой; жить как бог любой ценой, даже инквизицией и папизмом, огнем и мечем, и людоедством? Он языком своей гуманистическо-позитивистской науки объявил, что нет Бога, и руководимый этой логикой, он смело сделал вывод: поскольку Бога нет, то я сам – бог!

Ничего более не любит европейский человек, как представляться богом, хотя во Вселенной он как мышь в мышеловке. Чтобы доказать свою божественность, он объявил, что нет «того» света, а следовательно, нет и др. небесных живых существ. Он так или иначе хочет овладеть природой, подчинить ее себе, и поэтому организовал систематический поход на природу, который назвал культурой, в него он запряг свою философию, свою науку, свою религию, свою этику, свою политику, технику... Ему удалось отшлифовать некоторый участок в материальном мире, но не преобразовать его. В борьбе с природой человеку не удалось ее «очеловечить»; зато она смогла ограничить, «оземлить», «овеществить» человека, прочно приковать его к земле, свести его к материи, и теперь он сознает себя только как материю. А кто победил? – Ирония, ибо культура сделала человека рабом материи, рабом вещей, рабом тления, Очевидно положение: европейский человек не бог, а раб вещей. Самозванный бог холопствует перед вещами и идолами, которых сам изготовил. В своем походе против всего сверхъестественного он достижениями своей культуры подменил все духовное: небо, душу, бессмертие, вечность, живого и истинного Бога. И культуру провозгласил богом, ибо на этой помраченной планете человек не может выдержать и выжить без бога, любого бога, будь то лжебог, – такова фатальная ирония так устроенного человека.

Разве не очевидно, что европейский человек в своей культуромании превратил Европу в фабрику идолов? Почти всякое достижение стало идолом; потому наше время есть прежде всего время идолопоклонства. Ни один континент так не наводнен идолами, как Европа. Нигде так не пресмыкаются перед вещами и не живут для вещей и ради вещей, как в Европе. И это идолопоклонство в худшем виде, ибо оно представляет собой поклонение глине, земле. Скажите, разве человек не поклоняется розовой глине, когда самолюбиво обольщает земляное, бренное тело свое и упрямо твердит я есть плоть и ничего, кроме плоти? Скажите, разве не поклоняется человек розовой глине, когда своим идеалом провозглашает массу или народ, или человечество?

Несомненно, Европа страдает не от атеизма, но от многобожия. Потеряв настоящего Бога, она захотела насытить свой безбожный голод созданием многих лжебогов, идолов. Она создала идолов из всего: из науки, ее гипотез и открытий, из техники, из религии и ее представителей, из политики и ее партий, из моды и ее манекенов. А посреди всех идолов на космический трон эгоизма посадила европейского человека, европейского Далай-ламу.

По существу, европейская культура – это фетишизм вампиров, фетишизм в европейском костюме. «Погоня за вещами» – вот отличительная черта европейского человека. Фетишистская метафизика европейской культуры практически выражается в фетишистской этике. Древний языческий фетишизм отличался людоедством. А разве новый европейский фетишизм не отличается людоедством, только замаскированным, культурным людоедством? Разве европейская культура своими устами не провозгласила главным принципом жизни борьбу за сохранение? Что это, если не призыв к людоедству? Не означает ли это: человек, борись за самосохранение всеми средствами, а если нужно – и людоедством! – ведь главное: сохранить себя в жизни. А каким образом – это не регулируется контролем совести. Жизнь – это бойня, в которой господствует право заколоть более слабого, и слабые люди являются материалом для сильных. Поскольку ни Бога, ни бессмертия нет, постольку человеку ради самосохранения все разрешено. Разрешены грехи, зло, преступление. Позитивистская наука объявила, что все случающееся происходит по природным законам, а в природе главным законом является закон необходимости, который сейчас и господствует над людьми, их мыслями, чувствами, стремлениями, поступками. Когда грешат, грешат-де по необходимости. Человек, ты не виноват даже в самом большом преступлении, ибо все делаешь по естественной необходимости... Не удивляйтесь – грех не может существовать (его не может быть) для человека, для которого не существует Бог, ибо грех есть грех пред Богом, и если нет Бога, то нет и греха, как нет ни зла, ни преступления.

Метафизический нигилизм европейской культуры, выраженный принципом: «нет Бога» – должен быть причиной практического нигилизма, принцип которого: нет греха, все дозволено! Обратите внимание: своей философией, наукой, техникой и т.д. европейская культура систематически вытесняет из человека все вечное и бессмертное, виртуозно парализует в нем чувство бессмертия, сдавливает его душу, пока не сведет ее к нулю.

Нужно освободиться от Бога – вот явное и тайное желание многих творцов европейской культуры. Они хотят осуществить его через гуманизм и ренессанс, через натурализм Руссо и обтрепанный романтизм, через позитивизм и агностицизм, через рационализм и волюнтаризм, через парламентаризм и революционность, А самые смелые из них создали лозунг: нужно убить Бога! Наконец, самый последовательный и искренний творец и исповедник европейской культуры Ницше с вершины пирамиды человекомании и эгоизма объявил: «Бог умер!».

Когда нет ни вечного Бога, ни бессмертной души, тогда нет и ничего абсолютного, всеценного, но все относительно, смертно, преходяще. И действительно, отвергнуты абсолютные ценности и воцарены относительные. Несомненно, относительность – это логика, природа и душа гуманизма. Теория относительности Энштейна есть конечный, суммарный результат гуманизма и всех его философских, научных, технических и политических ответвлений. И не только это, но в самой последней своей конкретности гуманизм является не чем иным, как нигилизмом.

Кризис европейского духа так описывает немецкий философ Карл Йоил: «Нашей точке зрения на мир недостает стремления к целому вообще и к абсолютному. Недостает нам силы убеждаться, а вместе с тем и силы верить; в нашей морали нет великих характеров; в нашей истории нет личностей, которые бы выражали в неразрывной связи интересы времени и народа. Нет у нас великой поэзии, потому что наша фантазия, отторгнутая от космического целого, ухватывается лишь за незначительное, а к великому относится лишь как к забаве, так как наши поэты не обладают больше тем космическим чувством классиков, которое их поэзии придавало высшее звучание, а их образам – внутреннюю необходимость. Налицо лишь одурманивающее художество тона без мелодичности и самое пестрое иллюстрирование и инсценировка без души; налицо богатая и живая сцена без актеров, герои которой лишь массы и марионетки; налицо режиссура как искусство явлений без сущности; налицо, наконец, богатая как никогда жизнь, но без мира и спокойствия, без внутренней гармонии, ибо этой жизни недостает стремления к целости, абсолютности, к определению смысла мира и человека. Так кризис философии становится кризисом времени».

Гуманизм не мог не развиться в нигилизм. Не может человек не стать нигилистом, если не признает никакой абсолютной ценности. Если продолжать логику, то мы придем к выводу, что относительность – это мать анархизма, ибо поскольку все существа относительны, то ни одно из них не имеет права навязывать себя другим в качестве абсолютного, а если оно попытается это сделать, то необходимо бороться до уничтожения. Если все ценности относительны, то какое право имеет какая-либо из них провозглашать себя верховной? Поскольку в человеческом мире нет ничего абсолютного, то не существует ни иерархии существ, ни иерархии ценностей, – существует лишь анархия.

И действительно, нигилизм и анархизм есть логический финал европейской культуры, неизбежная заключительная форма европейского гуманизма и релятивизма. Гуманизм обязательно развивается в атеизм, проходит через анархизм и завершается нигилизмом. Если кто сегодня атеист, знайте, что если он последователен, завтра он будет анархистом, а послезавтра нигилистом. А если кто нигилист, знайте, что к нему он пришел от гуманизма через атеизм.

Что остается от человека, когда из его тела выйдет душа? – Труп. А что от Европы, если из ее тела выйдет Бог? – Труп. Изгнали Бога из космоса, разве не осталась мертвость? Что представляет собой человек, отрицающий душу в себе и в мире вокруг себя? Не что иное, как одетую глину, ходячий глиняный гроб, Результат поражающий: влюбленный в вещи европейский человек и сам стал вещью. Личность обесценена и разорена, остался человек-вещь. Нет целого, бессмертного, Богоподобного человека, остались только обломки человека, телесная скорлупа, из которой изгнан бессмертный дух. Правда, эта скорлупа отполирована, вычищена до блеска, татуирована, но все же скорлупа. Европейская культура обездушила, овеществила человека, сделала машиной; она похожа на чудовищную машину, глотающую людей и перерабатывающую их в вещи. Финал тягостен и трагичен: человек есть бездушная вещь среди бездушных вещей.

+ + +

Такова в общих чертах культура европейского человека. А какова культура евангельского, исторического Богочеловека Господа Иисуса Христа? На чем она основана? – Она основана на Личности Богочеловека Христа, Бог стал человеком, чтобы человека возвеличить до Бога. Вот начало и конец, между которыми движется православная Богочеловеческая культура. Ее девиз: да будет Богочеловек во всем первым, – не только Бог и не только человек, но Богочеловек. Здесь олицетворено и осуществлено самое тесное единство Бога с человеком. Здесь достигается идеальное равновесие и осуществляется совершенная гармония между Богом и человеком. Полноты и совершенства своей личности человек достигает через соединение с Богочеловеком. Богочеловечность есть единая категория, через которую проявляется вся многосторонняя деятельность православной культуры, которая начинается от Богочеловека, а завершается идеальным, полным, обоженным человеком. В центре всех миров стоит Богочеловек Христос, Который есть ось, вокруг которой обращаются все горний и дольний миры. Он есть задача и источник всех творческих сил православной Богочеловеческой культуры. Здесь Бог трудится, человек с ним сотрудничает, Бог созидает человека, человек созидается Богом; здесь продолжается Божественное творчество с помощью человека. Для этого человек все Божественное в себе направляет в действие, в творчество, в жизнь. При этом, в этом творчестве все Божественное не только в человеке, но и в мире вокруг человека находит свое выражение и направляется в действие; все Божественное трудится, все человеческое сотрудничает. Но для этого человек должен научиться мыслить Богом, чувствовать, жить и создавать опять же Богом. Все это раскрывает нам цель православной культуры.

Какова цель православной культуры? – Как можно больше Божественного внести и осуществить в человеке и в окружающем его мире; воплотить Бога в человеке и в мире, поэтому православная культура есть непрестанное служение Христу Богу, непрестанное Богослужение; человек служит Богу через себя и через всю тварь; вокруг себя он систематически и планомерно вносит Божие во всякий свой труд в творчество; он пробуждает все Божественное в природе вокруг него, чтобы вся природа под руководством человека служила Богу, и таким образом вся тварь участвует во всеобщем Богослужении, ибо человеку, который служит Богу, служит природа.

Богочеловеческая культура преображает человека изнутри, а через это оказывает влияние и на наружное состояние, – преображает душу, а душою – тело. Для этой культуры тело есть храм души, который душой живет, движется и существует. Отнимите у тела душу – что останется, если не смердящий труп? Богочеловек преображает прежде всего душу, а затем и тело. Преображенная душа преображает тело, преображает материю.

Цель Богочеловеческой культуры – преобразить не только человека и человечество, но через них и всю природу. Но как достигнуть этой цели? – Только Богочеловеческими средствами: евангельскими добродетелями – верой и любовью, надеждой и молитвой, постом и смирением, кротостью и состраданием, любовью к Богу и ближнему. Через эти добродетели созидается Богочеловеческая православная культура. Подвизаясь в этих добродетелях, человек преображает свою безобразную душу, делает ее прекрасной, она преображается из мрачной в светлую, из грешной в святую, из темноликой в Богоподобную. И тело свое преображает в храм, вмещающий его Богоподобную душу.

Через подвиг стяжания евангельских добродетелей человек приобретает власть над собой и над природой вокруг себя. Изгоняя грех из себя и из окружающего мира, человек изгоняет и дикую, разрушающую, разоряющую силу, полностью преображает себя и мир, укрощает природу и в себе, и вокруг себя. Лучшие примеры тому – святые: освятив, преобразив себя подвизанием в евангельских добродетелях, они освящают, преображают и природу вокруг себя. Существует много святых, которым служили дикие звери и которые одним появлением своим укрощали львов, медведей и волков. Их обращение с природой молитвенно, мягко, кротко, сострадательно, нежно, не грубо, не сурово, не враждебно, не дико.

Не внешнее, насильственное, механическое навязывание, но внутреннее, добровольное, личное усвоение Господа Иисуса Христа беспрерывным подвигом в христианских добродетелях созидает Царство Божие на земле, созидает православную культуру, ибо Царство Божие не приходит внешними, видимыми путями, но внутренними, духовными, невидимыми. Спаситель говорит: «Не придет Царство Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царство Божие внутри вас есть» (Лк. 17, 20–21) – оно внутри души, Богом сотворенной и Богоподобной, освященной Духом Святым, – ибо «Царство Божие – праведность и мир, и радость во Святом Духе» (Рим. 14, 17). Да, в Духе Святом, а не в духе человеческом; Оно может быть в человеческом духе настолько, насколько человек исполнит себя Духом Святым посредством евангельских добродетелей. Потому-то самая первая и самая большая заповедь православной культуры – это: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33), то есть приложится вам все потребное для поддержания телесной жизни: пища, одежда, жилище (Мф. 6, 25–32). Все это есть лишь придаток Царства Божия, а западная культура ищет прежде всего этот придаток. В этом ее язычество, ибо, по словам Спасителя, прежде всего этот придаток ищут язычники. В этом ее трагизм, ибо она истощила душу в заботе о вещах; а безгрешный Господь сказал раз и навсегда: «Не заботьтесь для души вашей, что вам есть или что пить, ни для тела вашего, во что одеться... Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом, Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 25, 32–33; Лк. 12,22–31),

Огромен объем потребностей, которые страстно выдумывает современный человек. Для удовлетворения этих бессмысленных потребностей люди нашу дивную Божественную планету превратили в бойню. А человеколюбивый Господь давно открыл, что есть «едино... на потребу» каждому человеку и всему человечеству. Что же? – Богочеловек Иисус Христос и все, что Он приносит с собой: Божественная Истина, Божественная Справедливость, Божественная Любовь, Божественная Доброта, Божественная Святость, Божественное Бессмертие и вечность, и все остальные Божественные совершенства. Вот что есть «едино на потребу» человеку и человечеству, а все остальные человеческие потребности в сравнении с этим настолько незначительны, что почти и не нужны (Лк 10,42).

Когда человек евангельски серьезно задумывается над тайной своей жизни и жизни вокруг себя, тогда он должен придти к выводу, что самая насущная потребность – это отказаться от всех потребностей и решительно пойти за Господом Иисусом Христом, и соединиться с Ним совершением евангельских подвигов. Не сделав этого, человек остается духовно бесплодным, бессмысленным, безжизненным; душа его иссушается, рассыпается, распадается, и он постепенно мертвеет, пока, наконец, весь без остатка не умрет, ибо Божественные уста Христовы сказали: «Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Аз есмь лоза, а вы ветви, кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне – извергнется вон, как ветвь, и засохнет, а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин.15,4–6).

Только через духовное органическое единство с Богочеловеком Христом человек может продолжить жизнь свою в жизнь вечную и существо свое – в существо вечное, Человек Богочеловеческой культуры никогда не одинок: когда мыслит – он Христом мыслит, когда действует – Христом действует, когда чувствует – Христом чувствует. Словом: он непрестанно живет Христом Богом, ибо что такое человек без Бога? – в начале получеловек, а в конце – нечеловек. Только в Богочеловеке человек находит полноту и совершенство своего существа, свой Первообраз, свою бесконечность, свое бессмертие и вечность, свою абсолютную ценность. Господь Иисус Христос один между людьми и всеми существами провозгласил человеческую душу самой большой драгоценностью всех горних и дольних миров. «Какая польза человеку, – говорит Спаситель, – если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16, 26).

Все звезды и планеты не стоят столько, сколько одна душа. Если растратит человек душу свою в грехах и пороках, он не сможет ее выкупить, хотя бы и стал господином всех звездных систем. Здесь человеку остается один выход – Богочеловек Христос – Единственный, Кто дарует бессмертие человеческой душе. Вещами же душа не освобождается от смерти, а порабощается, и лишь Богочеловек освобождает человека от тирании вещей. Над Христовым человеком вещи не имеют власти, а он имеет власть над ними. Всем вещам он определяет настоящую ценность, ибо ценит их так, как это делал Христос. А поскольку по Евангелию Христову человеческая душа имеет несравнимо большую ценность, чем все существа и все вещи в мире, то православный человек всю свою заботу и внимание уделяет душе, ибо православная культура есть прежде всего культура души.

Человек велик только Богом – вот лозунг Богочеловеческой культуры. Человек без Бога – это 70 кг кровавой глины, это гроб еще до гроба. Европейский человек осудил на смерть и Бога, и душу, но не осудил ли этим и сам себя на смерть, за которой нет воскресения? Вникните беспристрастно в суть европейской философии, европейской науки, политики, культуры, цивилизации, и вы увидите, что они в европейском человеке убили Бога и бессмертие души. А если всерьез задуматься о трагизме человеческой истории, то можно увидеть, что Богоубийство всегда заканчивается самоубийством, Вспомните Иуду, он сначала Бога убил, а затем и себя уничтожил, и это неотвратимый закон истории нашей планеты.

Здание европейской культуры, построенное без Христа, должно разрушиться, очень быстро разрушиться, – пророчествовал проницательный Достоевский 100 лет назад и печальный Гоголь более 100 лет назад... И на наших глазах сбываются предсказания славянских пророков. 10 веков строится европейская вавилонская башня, и вот нашим глазам предстоит трагичная картина: построен огромный – нуль! Началось всеобщее замешательство; человек не понимает человека, душа – душу, народ – народ. Восстал человек на человека, царство на царство, народ на народ, и даже континент на континент.

Европейский человек дошел до своей судьбоопределяющей и головокружительной высоты. На вершину своей вавилонской башни он поставил сверхчеловека и хотел им завершить здание, но сверхчеловек сошел с ума перед самой вершиной и сорвался с башни, а башня вслед за ним разваливается и разрушается, и ломается войнами и революциями. Homo europaeicus должен был сойти с ума в конце своей культуры: богоубийца должен был стать самоубийцей. Wille zur Macht (воля к Власти) превратилось в Wiile zur Nacht (волю к Ночи). Ночь, тяжелая ночь легла на Европу. Рушатся идолы Европы, и не далек тот день, когда не останется камня на камне от европейской культуры, созидающей города и разоряющей души, обожествляющей тварей и отвергающей Творца...

Влюбленный в Европу русский мыслитель Герцен долго жил в ней, но под закат своей жизни, 100 лет назад, писал: «Достаточно долго изучали мы червоточный организм Европы; во всех слоях, всюду мы видели признаки смерти... Европа приближается к страшной катастрофе... Политические революции рушатся под тяжестью своей немощи; они сотворили великие дела, но не выполнили свою задачу, разрушили веру, но не обеспечили свободу; разожгли в сердцах желания, которым не суждено было сбыться... Я первый бледнею и страшусь наступающей ночи... Прощай, умирающий мир! Прощай, Европа!»

Пусто небо, нет Бога на нем; пуста земля, нет на ней бессмертной души; европейская культура всех своих рабов превратила в мертвецов и сама стала кладбищем. «Я хочу ехать в Европу, – говорит Достоевский, – и знаю, что еду на кладбище».

До Первой мировой войны гибель Европы предчувствовали и предсказывали только меланхоличные славянские провидцы. После нее это замечают и ощущают и некоторые европейцы. Самым смелым и искренним среди них, несомненно, был Шпенглер, который потряс мир своей книгой «Untergang des Abendlandes». В ней он всеми средствами, которые только могли ему предоставить в распоряжение европейская наука, философия, политика, техника, искусство, религия и т. д., показывает, что Запад погибает. Со времени Первый мировой войны Европа испускает предсмертный хрип. Западная, или фаустовская, культура, которая, по Шпенглеру, началась в Х веке, сейчас гибнет и распадается, чтобы окончательно погибнуть в конце XXII века. (Сейчас этот процесс, видимо, ускорился). За европейской культурой, рассуждает Шпенглер, приходит время культуры Достоевского, культуры православия.

С каждым новым культурным открытием европейский человек все быстрее мертвеет и умирает. Влюбленность европейского человечества в себя – вот могила, из которой оно не желает и потому не может воскреснуть; влюбленность в свой разум – вот роковая страсть, опустошающая европейское человечество. Единственное спасение от этого – Христос, – говорит Гоголь. Но мир, в котором «рассыпаны миллионы блестящих предметов, рассеивающих мысли во все стороны, не имеет сил непосредственно встретиться со Христом».

Тип европейского человека капитулировал перед основной проблемой жизни; православный Богочеловек решил их все до единой. Европейский человек решил проблему жизни нигилизмом; Богочеловек – вечной жизнью. Для европейского дарвино-фаустовского человека главное в жизни – самосохранение: для Христова человека – самопожертвование. Первый говорит жертвуй другими для себя, а второй – жертвуй собою для других. Европейский человек не решил злополучную проблему смерти; Богочеловек решил ее – Воскресением...

Несомненно, принципы европейской культуры и цивилизации являются богоборческими. Долго вырабатывался тип европейского человека, пока не заменил он Богочеловека Христа своей философией и наукой, своей политикой и техникой, своей религией и этикой. Европа использовала Христа «лишь как мост из варварства некультурного в варварство культурное, то есть из варварства неискусного в варварство искусное» (Еп. Николай. Слово о всечеловеке, с. 334).

В моих выводах о европейской культуре есть много катастрофического, но пусть вас это не удивляет, ибо мы говорим о самом катастрофическом периоде человеческой истории, об апокалипсисе Европы, тело и дух которой раздирают ужасы. Несомненно, в Европе заложены вулканические противоречия, которые, если их не устранят, могут разрешиться окончательным уничтожением европейской культуры.

Если европейский континент и будет чем-нибудь знаменит в истории нашей планеты, то, вероятно, тем, что сумел придумать многочисленные проблемы, но ни одну из них не решил в пользу человеческого рода. Здесь, прежде всего, так называемые социальные проблемы. Решить их – это мания чуть ли не всех европейцев. Но кто их решает без огня и меча, без инквизиции и костров? Европейского человека перед социальными проблемами охватывает отчаяние, часто переходящее в безумие. Почему? Потому что проблемы общества, если их разложить на основные элементы, суть не что иное, как проблема личности, умноженная на число всех индивидов, составляющих общество. Человек, будучи членом общества, вносит в него свое психофизическое содержание и проблематику. Но проблематика человека и человечества в своей основе одинакова. Проблемы истины и справедливости, жизни и смерти, добра и зла, вечности и бессмертия, неба и земли, – мучают и человека, и человечество, но прежде всего человека как индивида, а затем человечество как коллектив. Логичен вывод: кто решит проблему человека, решит и проблему общества, каждого общества, от самого малочисленного до самого многочисленного, от семьи до человечества.

Решая проблемы человека и общества гуманистически, Европа впадала в две крайности: или недооценивался человек, о нем забывали, его упускали из виду, решая проблемы общества, или забывали об обществе, решая проблемы личности, а для решения этих проблем необходима полная справедливость и для человека, и для общества, которая бы всегда поддерживала равновесие между Божественными ценностями человека и непреходящими ценностями общества. Нам нужно общество, в котором будет охраняться Божественное величие и неприкосновенность человека; общество, в котором он не будет недооцениваться, обезображиваться, уродоваться; общество, в котором человек не превращается в машину, в робота ни за счет нации, ни за счет государства, ни за счет культуры, ни за счет цивилизации, ни за счет науки, ни за счет религии, Нам нужно общество, в котором личность и общество дополняют, поддерживают друг друга, растут и совершенствуются одно другим; общество, в котором каждый духовно соединен со всеми и все – с каждым, в котором каждый живет всеми и все – каждым. А это значит: нам нужно общество, представляющее собой один организм, одно тело, в котором каждый член этого общества – органическая часть этого тела: ты – глаз, он – рука, я – нога, и ни один не может сказать другому: ты – мне не нужен. Чтобы рука работала, ей необходим глаз, который бы водил ее, нога, которая бы ее носила; и опять же: глазу, чтобы видеть, необходима рука, которая бы его кормила, и нога; которая бы его носила; так же, чтобы ходить, ноге нужен глаз, который бы ее водил, и рука, которая бы ей помогала, Все мы в организме общества органические части, большие и малые, видимы и невидимые, но части, живущие одна с помощью другой: каждая помогает всем, а все – каждой. Как и в теле: чтобы росли волосы на голове, им помогает все тело, а они защищают голову, выполняя свою функцию. Рассмотрите человеческое тело: здесь мы имеем самый лучший пример общества, дружбы, сотрудничества, симбиоза, служения ближнему: каждый член служит всем, и все – каждому; маленькому пальцу на руке служит такой сложный организм, как глаз, и еще более сложный – мозг, а палец служит и глазу, и мозгу. Чем важнее член тела, тем более ответственную функцию он выполняет и служит всему, что менее важно в теле. Сердце есть самый важный орган тела, но оно и самый покорный слуга тела: оно непрестанно служит и каждой отдельной клеточке, и всему телу вкупе.

Не удивляйтесь этому: так устроено и согласовано тело – большее в нем для того и потому является большим, что служит и чтобы служить меньшему. Смирение – это главная добродетель, регулирующая все отношения в человеческом теле: большее смиряется перед меньшим и служит ему; чем больше член, тем больше он смиряется. Так и в нашем идеальном обществе: больший служит меньшему, ученый – неученому, мудрый – простому, богатый – сироте; самый большой потому является таким, что он добровольный слуга всех. Все по Богочеловеческому, естественному закону: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф, 20, 26–27). Почему? Потому что это закон и для самого совершенного человека, Богочеловека Христа, Который «не для того пришел, что-бы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20, 28). И действительно, разве есть для рода человеческого больший слуга, чем кроткий Богочеловек? «Я посреди вас, как служащий» (Лк. 22, 27) – объявляет Он Своим последователям – как слуга, Который, служа вам смиренно, учит вас Божественной Истине, Справедливости, Любви, Доброте, Божественной Силе, чтобы вы познали и смогли побороть грех, зло и смерть и стать Божественно добрыми, бессмертными и вечными. Не только как воплощенный человек, но и как Бог Слово, Он непрестанно служит людям солнцем, воздухом, светом, всею природой, всею Вселенной, служит им терпеливо и смиренно, чтобы только научить их этому верховному космическому и верховному природному Божественному закону: больший да служит меньшему с радостью и кротостью. Потому-то Его уста и изрекли такие слова: «Кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий – как служащий... ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк. 22, 26; Лк. 18,14). Все Евангелие Богочеловека от начала до конца есть не что иное, как совершенная иллюстрация этого космического Божественного закона.

Не кажется ли вам, что этим евангельским законом Богочеловек идеально и в то же время реально решает проблему человека и человечества, личности и общества? Ибо и человек, и человечество, и личность, и общество не только созданы и состоят из одного и того же психофизического материала, но и одна цель, одна целесообразность пронизывает, проникает все их существо. Если их цели не совпадают, тогда между ними зияет пропасть, и их раздирают непримиримые противоречия. Только единство цели делает возможным идеальное решение проблемы личности и общества. Но какой цели? Наверняка не временной, но непреходящей, бессмертной цели, которая стоит перед человеком и на небе, и на земле. Это бессмертная, вечная цель, которую поставил Богочеловек богоподобному человеческому существу. В чем заключается эта цель? – В том, чтобы воплотить Бога и все Божественные совершенства в человеке и человечестве, в личности и обществе.

Возможно ли это? Возможно, ибо, во-первых, человек есть богоподобное существо, и, во-вторых. Бог Слово воплотился в человеке и как Богочеловек показал, как Божественно идеально совершенен и человечески реально естественен человек, в котором воплотился Бог со всеми Своими Божественными совершенствами. И еще: Богочеловек принес и даровал людям Божественнные добродетели и силы, и каждый человек при желании может во всей полноте воплотить в себе Бога и Божественные совершенства. Осуществляя эту цель, люди превращаются Богом в бессмертные существа и становятся членами бессмертного Богочеловеческого общества – Богочеловечества. Как из человека логически и естественно развивается человечество, так из Богочеловека логически и естественно вытекает и развивается Богочеловечество. В этом Богочеловеческом обществе люди живут как бессмертные существа по евангельскими законам, имеющим силу и на земле, и на небе. А это единственное на нашей планете общество настоящих бессмертных Богоносцев и тех, которые стремятся стать такими, есть не что иное, как Его Богочеловеческое Тело – Церковь.

Мы уже вошли во «святая святых» Богочеловеческой философии общества. Это новое, Богочеловеческое общество, ничуть не похожее на те, которые теоретически и конкретно предлагает гуманистическая социология европейского человека. В этом Богочеловеческом обществе все сводится к животворящей личности Богочеловека Христа, представляющей самую большую ценность. Все остальные ценности, и индивидуальные, и социальные, выводятся из нее, как лучи из солнца. Не нужно заблуждаться: Православие есть Православие только Богочеловеком, ибо христианство есть христианство только Богочеловеком, – в этом его исключительное значение, ценность и сила. Господь Иисус Христос Себя Самого, Свою Богочеловеческую Личность оставил как Церковь, и потому Церковь есть Церковь только Богочеловеком и в Богочеловеке. Все евангельское, православное сливается в одну огромную, всеохватывающую истину: Богочеловек есть сущность, цель, смысл и высшая ценность Церкви, или точнее; Церковь есть Богочеловек Иисус Христос во все века. Богочеловек есть Глава Тела Церкви, одна единственная Глава. Тело Церкви возрастает Им во все бесконечности Божественной жизни: растет ростом Божиим в меру возраста Богочеловеческой полноты, ибо все через Него и для Него создано. Своей Божественной силой Он всех членов Церкви таинственно ведет к обожению, ибо в этом смысл и цель существования Церкви: Богочеловеческой верой и подвигами все привести в меру полного возраста Христова, все обогочеловечить.

Я говорю о Православной Церкви. Что есть ее сущность? – Богочеловек Христос. Отсюда: все православное носит Богочеловеческий характер: и сознание, и чувство, и воля, и мышление, и жизнь, и общество. Бог повсюду на первом месте, человек – на втором; Бог ведет, человек ведом Богом; Бог трудится, человек сотрудничает. И это не какой-либо трансцендентный, абстрактный, придуманный Бог, но Бог непосредственной исторической действительности; Бог, ставший человеком, живший нашей человеческой жизнью и во всем показавший себя совершенно безгрешным, святым, добрым, праведным, истинным, Он стал человеком, оставаясь Богом, чтобы, как Бог, дать человеческому естеству Божественные силы, которые бы приводили людей к самому тесному, Богочеловеческому единству с Богом. И эти Его Божественные силы непрестанно действуют в Его Богочеловеческом Теле – Церкви, соединяя людей с Богом через благодатную и святую жизнь. Ибо Церковь есть чудесный Богочеловеческий организм, в котором посредством взаимодействия Божией благодати и свободной деятельности человек обретает бессмертие и живет подобно Богочеловеку все человеческое, все – кроме греха. В Богочеловеческом организме Церкви каждый верующий есть живая клеточка, которая становится его составной частью и живет его животворящей Богочеловеческой силой. Ибо быть членом Церкви – значит: совоплотиться Богочеловеку, стать членом Его, органической частью Его Богочеловеческого Тела, словом: стать подобным Богочеловеку во всецелой реальности своей человеческой личности.

Вот основные принципы православной философии общества: во всем и по всему Церковь есть, прежде всего, Богочеловеческий организм, а затем – Богочеловеческая организация. Из этого логически следует и ее Богочеловеческая деятельность в мире: все Богочеловеческое – воплотить в человеке и человечестве: воплотить любовь Христову, правду Христову, доброту Христову, мудрость Христову, смирение Христово и вообще – все Христовы добродетели. Ибо посредством их Христос вселяется в человека и воплощается в нем. И такой человек живет Христом, мыслит, чувствует, трудится Христом. Откуда у него такие силы? – От Самого Христа. По слову св. Апостола Павла: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4,13). Человек православной веры, живя в Богочеловеческом организме Церкви, живет всегда в сообществе «со всеми святыми» (Еф. 3,18), которые ему таинственно помогают в осуществлении евангельских заповедей. Отсюда член Православной Церкви живо ощущает, что он одной веры с Апостолами, мучениками и святителями всех веков, что они вечно живут, что всех их одновременно пронизывает одна и та же Богочеловеческая сила, одна и та же Богочеловеческая жизнь, одна и та же Богочеловеческая истина. В Церкви прошлое всегда современно, ибо Богочеловек Христос, Который «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13, 8), вовеки живет в Своем Богочеловеческом теле той же истиной, той же святостью, жизнью, тем же самым добром, и все прошлое всегда делает настоящим. Потому человек православной веры никогда не одинок, но всегда в обществе всех святых членов Церкви. И когда размышляет о чем-либо, размышляет со страхом и молитвенным трепетом, ибо знает, что в этом таинственным образом участвуют все святые. Православные тем православны, что всегда сохраняют чувство Богочеловеческой соборности, питая и охраняя его молитвой и смирением. Они никогда не проповедуют себя, никогда не хвалятся человеком, никогда не остаются при голой человечности, не превращают в идола гуманизм. На всех путях своих они исповедуют и проповедуют Богочеловека, а не человека. Основные суждения: Богочеловеческие цели осуществляются только Богочеловеческими средствами; евангельские цели достигаются только евангельскими путями. Богочеловеческое участие христианства может сохраняться только на Богочеловеческом пути. Господь Иисус Христос есть Истина и Путь: не только Истина, но и Путь, Путь, которым только и можно придти к Истине. Отступая от Богочеловеческого пути, мы неминуемо отступаем и от Богочеловеческого учения и от Богочеловека Иисуса Христа.

На европейском Западе христианство постепенно превращалось в гуманизм. Долго и упорно Богочеловек в сознании западного христианства изменялся и переиначивался и, наконец, был сведен к человеку – к непогрешимому человеку в Риме и к не менее непогрешимому в Лондоне и Берлине. Так начался папизм, который у Христа отнимает, забирает все, и так начался протестантизм, не требующий у Христа ничего значительного, а часто и ничего не требующий. И в папизме, и в протестантизме на место Богочеловека поставлен человек как высшая ценность и критерий. Произведено болезненное и удручающее исправление Богочеловека, Его дела и Его учения. Настойчиво стремился папизм Богочеловека заменить человеком, – и вот в догмате о непогрешимости папы-человека Богочеловек навечно подменен и заменен преходящим «непогрешимым» человеком, ибо этим догматом папа ясно и решительно провозглашен не только чем-то выше человека, но и выше святых Апостолов, св. отцов и св. Вселенских соборов. Таким отступлением от Богочеловека, от Вселенской Церкви как Богоче-ловеческого организма, папизм превзошел Лютера, творца протес-тантизма. В самом деле, первый радикальный протест против Богочеловека Иисуса Христа во имя гуманизма и против Его Богочеловеческого организма – Церкви – нужно искать в папизме, а не в лютеранстве. Папизм – это в действительности первый и самый древний протестантизм.

Не нужно обманываться: папизм и есть самый радикальный протестантизм, ибо в основание христианства он вместо вечного Богочеловека положил преходящего человека и это провозгласил самым главным догматом, а значит, самой главной истиной, ценностью, самым главным мерилом всего и на небе, и на земле. А протестанты только подхватили существо этого догмата и разработали его до ужасных размеров и деталей. В самом деле, протестантизм есть не что иное, как до конца осуществленный папизм, ибо в нем основной принцип папизма осуществлен в жизни каждого человека в отдельности. По примеру «непогрешимого» человека в Риме каждый протестант есть новый непогрешимый человек, ибо претендует на личную непогрешимость в вопросах веры. Можно сказать: протестантизм – это вульгаризированный папизм, только лишенный мистики, авторитета и власти.

Сведением христианства со всеми его бесконечными Богочеловеческими истинами к человеку совершено то, благодаря чему (и вследствие чего) западное христианство превратилось в гуманизм. Может показаться парадоксальным, но это исторический факт, ибо западное христианство, по существу, есть самый решительный гуманизм, поскольку человека провозгласило непогрешимым и Богочеловеческую религию превратило в гуманистическую А это показывает, что Богочеловек оттеснен на небо, а на Его освободившееся на земле место поставлен Его заместитель, Vicarius Christi – папа. Какая абсурдная логика: Вездесущему Богу и Господу ставить заместителя! Но это безумие воплотилось в западном христианстве: Церковь превращена в государство, папа стал государем, владыки провозглашены князьями, священники стали вождями клерикальных партий, верующие провозглашены папскими подданными, Евангелие заменено ватиканским сборником канонического права, евангельский путь любви и смирения заменен казуистикой, иезуитством и «святой» инквизицией, – а это значит – систематическим устранением, уничтожением всего, что не покоряется папе, и даже насильственным переведением в папскую веру и сжиганием грешников во славу кроткого и благого Господа Иисуса Христа.

Несомненно, все эти факты сами собой приводят к одному выводу: на Западе нет Церкви, нет Богочеловека, а потому нет и настоящего Богочеловеческого общества, в котором человек человеку вечный брат во Христе. Гуманистическое христианство на самом деле есть самый решительный протест и восстание против Богочеловека Христа и всех евангельских, Богочеловеческих заповедей. Правда, и в этом проглядывает страстное желание европейского человека все свести к человеку как к основной ценности и к основному критерию. А за всем этим стоит один идол: Menschliches Allzumenschliches. Сведением христианства к гуманизму христианство, несомненно, упрощено, вульгаризировано и в то же время – погублено. После того, как осуществлен «глайхшалтунг» (отождествление) христианства с гуманизмом, сейчас кое-где в Европе думают о возвращении к Богочеловеку Христу. Призывы одиночек в протестантском мире: «Назад ко Христу!» – всего лишь немощные крики в темной ночи гуманистического христианства, которое отступило от Богочеловеческих заповедей и сейчас погибает в отчаянии и немощи. А из глубины веков доносятся горькие слова печального пророка Божия Иеремии: «Проклят человек, иже надеется на человека!» (Иерем. 17, 5). История свидетельствует о том, что западный догмат о непогрешимости человека есть попытка оживить и обессмертить умирающий гуманизм. Это последнее преобразование и прославление гуманизма. После рационалистического просвещения XVII в. и близорукого позитивизма XIX в. европейскому гуманизму не оставалось ничего другого, как разрушиться под давлением своих противоречий. Но в этот трагический момент на помощь ему пришел религиозный гуманизм и своим догматом о непогрешимости человека спас европейский гуманизм от неминуемой смерти. Но и догматизированный западный христианский гуманизм не мог не сохранить в себе все пагубные стремления европейского гуманизма, которые сводились к одному: к изгнанию Богочеловека с земли на небо. Ибо для гуманизма самое главное, чтобы человек, а не Богочеловек был высшей ценностью и высшим мерилом.

Христианство есть христианство Богочеловеком, Его Богочеловеческим учением и святыми таинствами. Это главная истина, относительно которой не может быть никаких сомнений. Только как Богочеловек Христос есть высшая ценность и высший критерий, а если Он не Богочеловек, то лишь самый бессовестный обманщик, ибо провозглашает себя Богом и Господином. Но евангельская историческая действительность убедительно доказывает, что Иисус Христос есть совершенный Богочеловек. Поэтому не может быть христианина без веры во Христа как Богочеловека и в Церковь как Его Богочеловеческое Тело, – Церковь, в которой Он оставил всю свою чудесную Личность. Спасительная и животворящая сила Церкви Христовой заключается в вечноживой и вездесущей Личности Богочеловека. Любая замена Богочеловека каким-либо человеком и любой отбор из христианства только того, что нравится человеческому индивидуальному вкусу и разуму, превращает христианство в поверхностный и беспомощный гуманизм.

Исключительная важность христианства для человеческого рода состоит в его животворящей и вечной Богочеловечности, посредством которой оно дает смысл существованию человека как человека, возводя его из тьмы несущего во свет Вездесущего. Только своей Богочеловеческой силой христианство есть соль земли, охраняющая человека от гниения во грехе и зле. Превращаемое в разные гуманизмы, христианство теряет «вкус», становится потерявшей вкус солью, которая никуда не годится, кроме как выбросить ее вон на попрание людям.

Любая попытка приспособить христианство к духу времени, сметать его с преходящими идеями и режимами определенных исторических периодов отнимает у него ту специфическую особенность, особенную ценность, то особенное, что как раз и делает его единственной Богочеловеческой религией в мире. В православной философии общества существует правило всех правил: не приспосабливать Богочеловека Христа к духу времени, но дух времени приспосабливать к духу Христовой вечности, Христовой Богочеловечности. Только так Церковь сможет сохранить животворящую и незаменимую Личность Богочеловека Христа и остаться Богочеловеческим обществом, в котором люди живут с помощью Божественной любви и правды, молитвы и поста, кротости и смирения, доброты и мудрости, милости и веры, Боголюбия и братолюбия и других евангельских добродетелей.

Согласно Богочеловеческой философии жизни и человек, и общество, и народ, и государство должны врастать в Церковь как в вечный идеал, Первообраз, но Церковь ни в коем случае нельзя приспосабливать к ним, а тем более – отдавать им в рабство. Народ имеет настоящие ценности только постольку, поскольку он живет евангельскими добродетелями и воплощает в своей истории Богочеловеческие ценности. То же самое и для государства. Цель народа в целом та же, что и цель каждого человека: воплотить в себе евангельскую правду, любовь, святость; стать «народом святым», «народом Божиим», история которого являет собой исполнение Божиих заповедей и добродетелей (1Петр. 2,9–10; 1Петр. 1,15–16).

Спросите нас: где конкретные плоды этого Богочеловеческого общества? Отчего и в Православии существовало явление «самого радикального секуляризма человеческой истории» (Иосиф Пипер)? Разве не существует и Восточный «гуманизм» (например, цезаропапизм и другие)? Успех социального гуманизма без Бога на почве Православия не есть ли доказательство «неспособности Православия» решить самые элементарные общественные проблемы? – Факт, что этот мир лежит во грехе и зле. Сведение всего к человеку – вот та атмосфера, в котором живет и дышит и к которой стремится зараженное грехом человеческое естество и человек вообще; где бы он ни находился. Поэтому не удивительно, что иногда приливы этой греховности, а также волны европейских псевдохристианских ядов заливали и заливают иногда и право-славные народы. Одно, между тем, является ясной истиной. Православная Церковь никогда не возводила в догмат никакой гуманизм, будь то цезаропапизм или какой-либо иной гуманизм. Силой своей истинной и неискаженной Богочеловечности и Евангельской Чистоты и своим непрестанным призывом к покаянию во всем, что не от Богочеловека и не по Богочеловеку, Она сохранила, силой Духа Святого, целомудрие и непорочность своего сердца и своей души. И потому была и осталась «солью» мира, человека и общества. Трагедия же западного христианства в том, что оно, то исправляя лик Богочеловека, то отрицая Его, вновь попыталось ввести демонический гуманизм, характерный для зараженного грехом человеческого естества, и куда? – В сердце самого Богочеловеческого организма – в сердце Церкви, смысл бытия которой есть, на самом деле, освобождение от такого «гуманизма». А через Церковь западное христианство попыталось ввести его во все области жизни личности и общества, провозгласив его верховным догматом. Этим демоническая гордость человеческого ума, скрытая именем и покровом Церкви, становится догматом веры, догматом, без которого нет спасения! Страшно и подумать, а тем более сказать: этим единственная «мастерская спасения» и обожения в этом мире постепенно превращается в демоническую «мастерскую» насилия над совестью и воспитания извергов: – в «мастерскую» уродования Бога и человека через уродование Богочеловека.

Православная Церковь никакой яд, никакой грех, никакой гуманизм, никакую земную общественную систему не провозглашала догматом, – ни на Соборах, ни через «Тело» Вселенской Церкви. А Запад, увы, только это и делает. Самое «свежее» доказательство этого – II Ватиканский собор. Православная Вера, она всегда призывает к покаянию, в ней покаяние – это необходимая святая добродетель. На Западе псевдохристианская вера в человека не призывает к покаянию, напротив, ее исповедающие «священно» обязуются, что останутся при своем губительном человекопоклонничестве, при своем псевдохристианском гуманизме, при своей «непогрешимости», при своих ересях. И они абсолютно убеждены в том, что в этих вещах ни в коем случае не нужно каяться.

Современный безбожный социальный гуманизм, идеологически и методологически, есть порождение и открытие псевдохристианской Европы, увенчанное нашей греховностью. Спрашивают нас: откуда он на почве Православия? Ответ: Это Бог испытывает терпение праведных, посещает детей за грехи их отцов и являет силу Церкви Своей, ведя ее через огонь и воду. Ибо по словам богомудрого Макария Египетского, это и есть единственный путь настоящего христианства: «Где Дух Святой, там, как тень, следует гонение и борьба... Необходимо истине быть гонимой. Плоды же Богочеловеческого общества суть святители, мученики, исповедники. Это и его цель, и его смысл, и доказательство его неуничтожимой, вечной силы. Не книги и библиотеки, не системы и города, которые сегодня есть, а завтра их нет – разные псевдохристианские гуманистические системы наполняют мир книгами, а Православие – святыми, – тысячи и сотни тысяч и даже миллионы мучеников и новомучеников, пострадавших за Православную Веру, – вот плоды Богочеловеческого общества. Вот почему знаменитый Франсуа Мориак, католик, на мрачном горизонте современного мира, изо дня в день все более погружающегося во мрак порожденного в Европе человекопоклонства, видит только одну точку, вселяющую надежду и веру в будущее того света: кровью мучеников и новомучеников залитую Церковь и веру Православную. А на Западе?... На Западе не знают ни Церкви, ни пути, ни выхода из безвыходного положения, – все потонуло в душепагубном идолопоклонстве, сластолюбии, себялюбии и страстолюбии. Отсюда и следует возрождение в Европе многобожия. «Лжехристы», лжебоги наводнили Европу, и вывезенные из нее на все рынки мира, они все служат одной цели: убивать в человеке душу – эту одну единственную драгоценность, которую имеет человек и на небе, и на земле, а тем самым уничтожать и саму возможность существования единого истинного общества.

Говоря обо всем этом, мы не описываем ни историю Европы с ее достоинствами и недостатками, ни историю европейских псевдоцерквей. Мы стараемся лишь проникнуть в сущность гордости европейского ума, в ее демонический преступный мир, где находятся черные источники, ядом которых она грозит отравить мир. Это не суд над Европой, но от всего сердца молитвенный призыв на единственный путь спасения – через покаяние.

Просвещение представляет собой факт, имеющий место на протяжении всей истории человеческого рода и свидетельствующий о том, что человек – это несовершенное существо. Об этом свидетельствуют все философии, религии, все науки и культуры. Человек есть нечто, требующее завершения и усовершенствования, поэтому главная цель просвещения – это усовершенствовать человека. Но здесь возникает серьезный вопрос: чем и как усовершенствовать человека?

Человек, с какой бы стороны мы ни пытались его понять, своим существом жизненно связан и с другими существами, и с другими мирами. Он ни в коем случае не замкнутая монада Лейбница. Всей своей жизнью, и физической, и психической, человек, сознательно или не осознавая того, вольно или невольно, но постоянно вплетает себя в грандиозную и необозримую ткань космической жизни. Просвещение, если оно истинно человеческое, должно исходить из этого очевидного факта как из основного логического тезиса. А когда в истории человеческого рода идут поиски совершенного человека, то наше сознание не может избавиться от мучительного вопроса: кто это – совершенный человек?

Платон? – Но от гнетущего сознания своего несовершенства Платон устремился к миру высшему – миру вечных идей и идеалов. Значит, он – не совершенный человек.

Или Будда? – Но преследуемый мучительным чувством своего человеческого несовершенства, Будда все стремления человеческого существа к совершенству вверг в царство вечной неощутимости и несоощутимости – Нирвану. Значит, и он – не совершенный человек.

Или Моисей? – Но измученный страшными бедствиями своего народа и своей личной беспомощностью, Моисей непрестанно вопиял к Небу о помощи и неутолимую горечь своего человеческого существа растворял пророческими видениями о будущем Мессии и Спасителе. Значит, и он – не совершенный человек.

Может быть это Магомет? – Но мучимый кровожадностью своего ада и сладострастием своего рая, Магомет шествует по этой планете, огнем и мечом осуществляя свои «пророческие сны», с восторженным фанатизмом сея повсюду смерть и оставляя за собою трупы «неверных». И он – не совершенный человек.

Или Кант? – Измученный несовершенством человеческого существа, Кант, сжатый тесной оболочкой рационалистического критицизма, все человеческое вверг в пропасть иррациональной «вещи в себе» и оставил его неизвестному и ужасному. Значит, и он – не совершенный человек.

Шекспир? – Но в своем страстном желании Совершенного и Законченного Шекспир во множестве своих жутких трагедий переживает человеческое несовершенство, открывая человеку высший духовный мир, оставляет его на этом пути удивленным и растерянным.

Гете? – Измученный драмой человеческого существа, в которой Мефистофель играет главную роль, Гете своим предсмертным криком: «Licht, mehr Ucht!» (Света, больше света!) не открыл ли нам, сколь несчастным отошел он на тот свет? Значит, и он – не совершенный человек.

Или Толстой? – Но в своей постоянной и беспощадной борьбе с несовершенством человеческого существа Толстой пришел к такому душевному смятению, что перед смертью в невыносимой агонии духа оставил все, что имел в этом мире, и бежал из своего дома и от родных, думая убежать от себя самого, от своего мучительного несовершенства и трагической незаконченности. Значит, и он – не совершенный человек.

Или, наконец, Ницше? – Но потрясенный трагедией человеческого несовершенства в этом мире. Ницше в невыносимой тоске по высшему, совершенному и законченному человеку сошел с ума; не нашедший и не узнавший совершенства человек.

Так, друг за другом, от первого до последнего человека, перед нами целая процессия несовершенных, не узнавших совершенства людей. А посреди них Он – таинственный и чудесный Богочеловек Божественно совершенен и человечески реален. Его человеческое добро – Божественно совершенно; Его человеческая истина – Божественно совершенна, – так же и Его любовь, Его правда, Его милосердие, Его сострадание, Его бессмертие, Его вечность, Его красота – все это человечески реально, но и Божественно совершенно и законченно. Не удивляйтесь этому: все человеческое Он преобразил в Божие, усовершенствовал и закончил Божиим. Одним словом, в Нем весь человек Божественно совершенен и закончен.

Вы не верите? – Попробуйте представить или более совершенного Бога, или более совершенного человека, чем Христос. Ни вы, ни коллективная человеческая мысль не смогут этого сделать, ибо все Божественные совершенства во Христе человечески реальны и конкретны.

И Божественная Истина, и Божественная любовь, и Божественная правда, и Божественная доброта, и Божественная красота в Нем присутствуют – во всей их человеческой конкретности, потому Он и есть тот совершенный и законченный человек, которого род человеческий, мысль и сердце человеческое ищут во всех своих религиях, философиях, науках, культурах, искусствах. Применительно к просвещению этот вывод гласил бы: Христос есть тот идеальный человек, которого человеческое просвещение ищет как свою цель, идеал и смысл. Зная Его, мы знаем, что это такое – настоящий, идеальный, совершенный человек В Нем мы имеем образец Первообраза, по которому каждый человек может построить себя идеально добрым, праведным, идеально совершенным, может завершить себя как человека – и это без больших и непреодолимых трудностей, ибо Он каждому стремящемуся к совершенству дает Божественные силы, позволяющие ему все Божественное сделать своим – человеческим; и Его Божественную справедливость, и Его Божественную истину, и Его Божественную любовь, и Его Божественную доброту.

Мы говорим уже о главном пути Богочеловеческой философии просвещения, которого и план, и составные части, и программа, и душа, и дух – все евангельское, все Богочеловеческое. Все его ценности – Божественные, все способы и средства – евангельские. В нем Бог всегда на первом, а человек на втором месте: человек и живет, и мыслит, и чувствует, и действует Богом, а значит, человек просвещается Богом, не какими-то абстрактным, трансцендентным, наднебесным, платоновско-кантовским Богом, но Богом непосредственной земной действительности и человеческой конкретности, Богом, Который стал человеком и человеку даровал все Божественное, бессмертное, вечное. Поэтому в человеческом роде только Он, Богочеловек Христос, мог и умел указать путь к Божественному совершенству: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48), – и это Божественное совершенство поставить и целью жизни, и целью просвещения, и целью культуры, и целью любой человеческой деятельности. Но сделав это, Он в то же время дал людям и все необходимые средства и силы для достижения Божественного совершенства, Это суть евангельской добродетели: вера и любовь, пост и молитва, кротость и смирение, милосердие и доброта, надежда и терпение, справедливость и истина. Будучи осуществлены, эти добродетели делают человека святым, а значит, и совершенным. Такой человек знает и подлинный смысл мира, и подлинный смысл жизни и всем своим существом трудится над осуществлением поставленной цели во всех областях человеческой деятельности. Вечно живой Богочеловек Иисус Христос постоянно дарует человеку свои бессмертные силы и созидает его во святых добродетелях. Сотканный из святых добродетелей, такой человек постоянно черпает все бессмертные силы из Вечно живого Богочеловека. Поэтому он ощущает себя бессмертным и вечным уже в этой жизни, на этом свете, и поэтому в каждом человеке он видит вечное бессмертное существо. Евангельские добродетели – это проводники Божественного света, каждая из них направляет в человека луч этого света, и потому святой светит и просвещает. Он носит в себе «Свет мира», который ему освещает весь мир, и он видит вечный смысл этого мира и его ценность. «Свет мира» есть в то же время и «Свет жизни», который освещает путь, ведущий человека в бессмертие и жизнь вечную, В человеческом мире свет и жизнь суть синонимы, как синонимы – тьма и смерть.

Обратимся за примером к истории сербского православного народа. Святой Савва – самый великий сербский святой и просветитель. Просвещение – это всего лишь проекция святости, сияние святости: святой светит и этим освещает и просвещает, Просвещение полностью обусловлено святостью; настоящий просветитель, в действительности, святой, и без святого нет просветителя, без святости нет просвещения. Святость есть святость Божественным светом. Истинная просвещенность есть сияние святости, только святые истинно просвещены, ибо Божественною святостью они преисполнили все свое существо, подвизаясь в евангельских добродетелях, и этим вытеснили из себя мрак греха и тьму порока. Евангельская святость и праведность и живет, и дышит, и сияет, и действует Божественным светом, Освящая, она в то же время и освещает, и просвещает. Об этом нам говорит и сама этимология сербского слова «просвета» которое, происходит от церковнославянского слова «просвещение», т.е. освещение (озарение) светом.

Да, «просвещение» значит «освящение светом», и это через освящение Духом Святым, Духом Христовым, Который есть Творец, Носитель и Податель света и святости; поэтому освященные и просвещенные Духом Святым святые – это просветители. Св. Савва Духом Святым породил (1Кор. 4, 15) и возродил своих духовных чад – сербов – и направил их по пути освящения с помощью евангельских добродетелей. Об этом выразительно говорит тропарь св. Савве: «Пути вводящего в жизнь, наставник и первопрестольник и учитель был еси: первое бо пришед, святителю Савво, Отечество твое просветил еси, и породив тое Духом Святым, яко древа маслинная в мысленном рай насадил еси всеосвященная твоя чада. Тем яко Апостолом и святителем сопрестольна чтуще тя, молим: моли Христа Бога даровати нам велию милость» (память 12 января ст. ст.). Наученный св. Саввой, наш народ навсегда отождествил понятие просвещения с понятием святости, понятие просветителя с понятием святого, и все это олицетворил во св. Савве как в своем первом и самом великом святителе и просветителе, который всегда будет самым первым и самым великим, поэтому в нашем святосавском (буквальный перевод – пер.) народном сознании Церковь и школа – неразделимы: они и существуют, и живут, и растут один помощью другого.

Просвещение без святости, без освящения Духом Святым, без совершенствования и «достраивания» человека Богочеловеком придумала Европа в своем гуманистическом идолопоклонстве, без различия, проявляется ли оно в обожествлении папы, культуры, науки, техники, политики или моды. Во всем этом главное одно: и человека, и общество, и мир привести в порядок без Бога, без Христа. Также и в просвещении главное: просветить человека и человечество без Христа Бога. В этом стремлении гуманистическое просвещение принялось за создание нового человека, план которого предельно прост в новом человеке не должно быть ничего Христова, – и Европа начала создавать человека, общество и все человеческое без Бога.

Возрождение во многие сердца вселило надежду. Католицизм едва не погубил человека своим схоластицизмом в философии и иезуитизмом в этике, он выпил у европейского человека его творческие силы. Первейшей потребностью Возрождения было: обновить европейского человека гуманистическим духом древней Эллады и так предотвратить его смерть. Это можно было сделать: 1) удалением европейского человека от Христа; 2) устранением всех связей, которые его соединяют с высшим, невидимым миром.

Появляется Руссо: человека нужно возвратить природе и изгнать из него все надприродное, «сверхъестественное»; что природно, то прекрасно; природный человек – самый лучший человек – в этом вся этика и педагогика Руссо.

Руссо много взял у природы и внес в человека. Но встает вопрос: что есть существо, природа самого человека? – Чувства – отвечает сенсуалистическая философия в лице Локка. Человек как чувство – вот настоящий человек. Все существо, природа человека выводится из чувств и сводится к ним. Если отбросить все ненужное человеку, то останутся чувства, которые и делают человека человеком.

Но человек, сведенный к чувствам, слишком примитивен и груб. И вот рационалистическая философия во главе с Декартом и Кантом предлагает новый тип человека: человек как разум. Человек – это прежде всего рациональное существо, только разум и делает человека человеком, а все остальное в человеке слишком посредственно, чтобы претендовать на главное место в его существе.

«Упущено самое главное в человеке!» – протестуют волюнтаристы в философии, которых возглавляют Шопенгауэр и Штирнер, – человека нельзя сводить ни к чувствам, ни к разуму, он не есть ни то, ни другое; он есть прежде всего воля – вот сущность настоящего, истинного, нового человека.

Затем в поисках нового человека Европа обратилась к низшим существам и среди них начала искать предков человека, и взяв за основу животное, некоторым образом создала человека без Бога. Было много и радости, и истерического, обезьяньего визга, когда над Европой прогремела гипотеза, что человек произошел от обезьяны и других млекопитающих. Тогда в мир европейской неповоротливости и болезненной мысли ворвался Ницше со своими молниями, бурями и землетрясениями и с самомнением пророка и поэта провозгласил миру свое евангелие о сверхчеловеке. Будучи более страстным в мыслях, нежели в чувствах, он из волюнтаризма Шопенгауэра и эволюционизма Дарвина сделал смелый и логический вывод если обезьяна – переходная ступень к человеку, то почему человек не может быть переходной ступенью к сверхчеловеку? Да, человек есть нечто такое, что нужно преодолеть и превзойти. «Что значит обезьяна для человека? Смех и жалкий стыд.» Также и человек для сверхчеловека должен быть смехом и жалким стыдом. Сверхчеловек есть смысл земли и цель истории, у него есть четыре главных принципа. 1) Нужно убить Бога. «Вы – высшие люди, – обращается к своим ученикам Заратустра, – этот Бог был самой большой для вас опасностью». Но не бойтесь; умер Бог, – говорит Заратустра, нет больше опасности для вас, нет больше препятствий явлению сверхчеловека. 2) Не щади ближнего: падающего ударь еще раз. 3) Главное – это моя воля к могуществу, дерзкая и беспощадная воля к могуществу. 4) Все дозволено, для сверхчеловека нет ни добра, ни зла; он живет по ту сторону добра и зла, по ту сторону истины и заблуждения, по ту сторону совести и ответственности.

Итак, завершена драма гуманизма, создан новый человек – сверхчеловек. Из эмбриона Руссо гуманистический человек развился в сверхчеловека, человек эпохи Ренессанса завершен сверхчеловеком. Но что такое по существу сверхчеловек и из чего он сделан? – Весь он – это только один инстинкт, инстинкт самосохранения. Но разве из одного инстинкта может быть создана хотя бы и маленькая букашка, а тем более самое сложное на земле существо – человек? Во всем животном мире, насчитывающем более 600 тыс. видов живых существ, нет ни одного мотылька, жизнь которого была бы в одном инстинкте, хотя бы это и был инстинкт самосохранения. А Ницше один единственный инстинкт провозгласил сущностью сверхчеловека, и потому сверхчеловек, в действительности, есть существо, низшее человека, а значит, и не человек. Если хотите, сверхчеловек – это самая удачная карикатура на человека на нашей помраченной планете.

Что касается сверхчеловека, касается и его гуманистических предков. Природный человек Руссо есть не что иное, как получеловек ибо у него отобрано все сверхъестественное, а получеловек – это то же, что и нечеловек, ибо в нем беспрепятственно возросло все естественное зло, чему способствовало и гуманистическое просвещение.

А локковский человек как чувства? – это обломок человека, названный человеком, но это новый урод, новая карикатура на человека. Что суть чувства без души? – Скрипка с пятью струнами, но без скрипача.

А кантовский человек-разум есть вырезка из человека, названная человеком. Где мир человеческих отпущений, в котором и наш рай, и наш ад? – разве без этого человек может быть человеком?

Нет, и кантовский человек – это карикатура на человека.

А в человеке Шопенгауэра-Ницше? где душа со своими бесконечностями, где совесть, где сострадание разве без этого человек может быть человеком? Нет, и это карикатура на человека, только новая карикатура.

Такова гуманистическая выставка новых людей: повсюду карикатура рядом с карикатурой, урод рядом с уродом. Гуманистическое просвещение заселило Европу уродами. Повсюду суть искалеченные люди, обломки человека; нигде нет целого человека. Это страшная выставка: европейский человек без Бога гуманистическим просвещением превращен в урода.

Нужен плач Иеремии: европейский человек совершил свою миссию: создал нового человека без Бога и души. Но где он – этот новый человек, сверхчеловек? Увы, он не существует как индивидуальная личность, но существует как коллективная сила, опустошающая Европу и гуманистической философией, и гуманистической культурой, и гуманистической техникой, и гуманистическим просвещением, и гуманистической цивилизацией. Так сложился специфический тип европейского человека: гольбаховский Íhomme machine, homo faber, homo technicus, человек без Бога и души, робот. А робот тем робот, что не знает, не признает ни Бога, ни души, и в этом его особенно и поддерживает экспериментальная психология – Psychologie ohne Seete (психология без души). Это европейская гуманистическая наука о душе, не признающая ее (души) существования. И перед ней пресмыкаются многочисленные европейские роботы как перед непогрешимым божеством.

Европа, за период от Ренессанса и до наших дней; превратилась в фабрику роботов, а робот – это самый жалкий, самый уродливый, самый «нечеловеческий» тип человека. После убийства Бога и своей души европейский человек уже несколько десятилетий совершает постепенное самоубийство, ибо оно неуклонно, неизменно следует за богоубийством. Безбожное просвещение втянуло Европу в такой мрак, в какой никогда не попадал ни один континент. В этом мраке никто никого не может распознать, никто никого не признает за брата.

Какова цель просвещения, если не просветить человека, осветить ему все кручи и ямы и изгнать из него все темное? А человек без Бога, без Христа, без этого единственного Света, как сможет развеять космический мрак и как изгонит тьму из себя? Со всем своим светом человек без Бога есть лишь светлячок в бесконечном мраке Вселенной, а его наука, его философия, его просвещение, его культура, его техника, его цивилизация суть крошечные свечки, которые он жжет во мраке земных и космический событий. А что значат эти свечки в бесконечности ночи индивидуальных, социальных, национальных, интернациональных событий и проблем? Разве не все они уже погасли, и разве не опустился на Европу густой и тяжелый мрак?

С безумием граничит легкомысленная вера во всемогущество гуманистической науки, культуры, техники, просвещения. Под пагубным влиянием этой легкомысленной веры европейское гуманистическое просвещение вызвало конфликт между школой и Церковью, означающий для нашего православного народа катастрофу. Под влиянием его и наш человек начал превращаться в робота.

Чтобы избежать окончательной катастрофы, существует лишь один выход: принять Богочеловеческое просвещение и полностью ввести его во всех школах, от начальной до высшей, во всех просветительских. народных государственных учреждениях. Богочеловеческое просвещение сияет, освещает и просвещает единственным на небе и на земле истинным и неугасимым светом – Богочеловеком Христом. Его никакая тьма не может ни угасить, ни объять (Ин. 1, 5); Он (свет), Богочеловек Иисус Христос, изгонит всю тьму из человека, из общества, из народа, из государства. Он, единственный истинный Свет, освещает до сокровенной глубины каждого человека и в каждом нам открывает нашего вечного, бессмертного Божественного брата. И этот свет нас учит, что и проблема человека, и проблема общества, и проблема нации, и проблема человечества могут быть легко и ясно поняты и решены только тогда, когда и человека, и общество, и нацию, и человечество можно будет увидеть в свете Богочеловека Иисуса Христа.

Главные направления и особенности Богочеловеческого просвещения можно было бы сформулировать так 1) человек – существо, которое наиболее идеально и наиболее реально можно усовершенствовать Богочеловеком; 2) совершенствование человека Богочеловеком осуществляется с помощью евангельских добродетелей; 3) просвещенный человек в каждом человеке видит своего вечного, бессмертного брата; 4) любая человеческая деятельность: философия, наука, ремесло, земледелие, искусство, просвещение, культура – получает свою непреходящую ценность лишь тогда, когда будет освящена и осмыслена в Богочеловеке; 5) истинная просвещенность достигается святой жизнью по Христову Евангелию; 6) святые суть самые совершенные просветители; чем более свято живет человек, тем лучший он воспитатель и просветитель; 7) Церковь есть Тело Христово, а школа есть часть этого Тела; 8) в центре всех центров, всех идей и всякой деятельности стоит Богочеловек Христос и Его Богочеловеческое Тело – Церковь.

1. Несомненно, человек – самое таинственное и загадочное после Бога существо всех миров, о которых знают люди. В бесконечностях человеческого существа живут и бушуют непримиримые противоречия: жизнь и смерть, добро и зло, Бог и диавол, и все, что в них и вокруг них. Всеми своими религиями, философиями, науками и культурами человеческий род решал одну проблему – проблему человека. И в муках он сам создал себе верховное божество и служил ему как своей высшей ценности и мерилу. Вот это верховное божество: человек есть мера всех существ и вещей, Но этим «его божественное величество человек» не решил проблему человека, ибо, измеряя себя самим собою, он не понял ни себя, ни мира вокруг себя (2Кор. 10, 12). На самом деле, он трудился напрасно, отражая зеркало в зеркале, и потому пришел к одному: не знаю ни человека, ни Бога, ни жизни, ни смерти, причем всем существом чувствую, что я – раб смерти, раб зла и греха, и грехом раб диавола. В процессе всей человеческой деятельности из всего человеческого рода сложилось одно тело: «тело смерти», и каждый человек стал его членом. А что в этом теле? – Смрад, гной, червоточина. «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7,24).

Никто, кроме Богочеловека Христа, ибо Он, победив смерть Воскресением, разорил «тело смерти» как онтологическую действительность (Откр. 20, 14, 10), избавил род человеческий от смерти, даровал ему Жизнь вечную, Истину вечную, Любовь вечную, Правду вечную, Радость вечную и все остальные Божественные блага, которые только Бог Любви и человеколюбия может даровать. И так Он решил проблему человека. И действительно, с тех пор, как Бог стал человеком, явился как Богочеловек, телом Своим, Церковью, остался как Богочеловек в земном мире, – Он действительно стал и навсегда остался верховной ценностью и верховным критерием человеческого рода. Он – Единый Истинный Бог и Единый Истинный Человек, и Единый – Совершенный Бог и Единый Совершенный Человек неба и земли. Будучи таковым, Он является единой верховной Мерой самого человека в его психофизической действительности и Богочеловеческой потенциальности и всего человеческого. Только в Богочеловеке человек впервые увидел себя совершенным и вечным и познал себя от начала до конца. Отсюда новый аксиоматический и гносеологический принцип всех принципов для человеческого рода: Богочеловек есть мера всех существ и вещей. Но принцип «человек – мера всех существ и вещей» и по-прежнему господствует, чаще всего incognito в безбожном, многобожном и антихристовом мире. Поэтому Богом наученный в том, что есть в Боге и в человеке, Апостол все философии человеческого рода сводит к двум: философии по человеку и философии по Богочеловеку (Кол 2,8).

2. Только Богочеловек есть совершенный Человек, совершенный Бог и совершенный Человек. Ипостась Бога Слова есть самое важное для Церкви и ее учения. Святые богомудрые отцы 4-го Вселенского Собора боговдохновенно исповедали все и объясняли. В Богочеловеке Христе человек достиг всех своих совершенств: Богом усовершенствовал и достроил и свою душу, и свою совесть, и свою волю, и свой ум, и свое сердце, и свое Тело – словом: всего себя. И произошло самое большое и важное чудо: Богочеловек оставил Себя в нашем земном мире и во всех мирах как Церковь, как Тело Свое, чтобы каждый человек мог стать членом Богочеловеческого Тела и так вновь воспрять и достигнуть совершенств своего Богоподобия (Еф. 3, 6). Каждое человеческое существо может только в Богочеловеке и Богочеловеком стать настоящим, совершенным, полноценным человеком; только Церковью и через Церковь, «со всеми святыми», человек может достигнуть «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 3:18, 4:13). В Богочеловеке Христе «обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2, 9), чтобы каждый из нас в Церкви и Церковью исполнил себя этой полнотой Божества. А этого каждый из нас может достигнуть только «со всеми святыми» через святые таинства и святые добродетели, руководимый святой верой и святой любовью (Еф. 3,17–20).

Без Богочеловека человек – это, в действительности, человек без головы и еще без самого себя – вечного и бессмертного, без себя – богоподобного. Вне Богочеловека нет человека, но есть существо ниже человека, нечеловек. Кто же без Богочеловека человек? – всегда раб смерти, греха и диавола. Только Богочеловеком человек и достигает поставленной Богом цели: становится богом по благодати, и этим достигает совершенной полноты своего существа и своей личности. Он достигает своей Божественной вечности через Богочеловечность, живя в Богочеловеческом Теле Церкви «со всеми святыми», становясь богочеловеком по благодати через святые таинства и святые добродетели. И окрыляет его радость слов святого Василия Великого: «Человек – это существо, которому приказано стать богом». Созданный потенциальным богочеловеком человек в Богочеловеческом теле Церкви стремится ум свой уподобить Божественному уму, преобразить его в Божественный ум («мы имеем ум Христов» – 1Кор. 2,16); совесть и волю свою уподобить Божественной совести и воле и преобразить в Божественные; тело свое уподобить телу Богочеловека и преобразить в Божественное тело («тело... для Господа, и Господь для тела» – 1Кор. 6, 13). Становясь богочеловеком по благодати в Церкви и Церковью, человек возвращает себя к догреховному богоподобию (Парастас «по подобию возведи, древнею добротою возобразитися»), восполняя себя красотами христоподобия (Гал. 4, 19; Гал. 3, 27, Рим. 8, 29). Без Богочеловека человек всегда находится в опасности уподобиться диаволу, ибо грех есть в то же время и сила, и образ диавола и, работая (рабствуя) вне Богочеловека греху, человек добровольно становится подобным диаволу, становится своим диаволу: «Кто делает грех, тот от диавола» (1Ин. 3,8). Нельзя забывать, что главная цель диавола – обезбожить человека, лишить его богоподобия, оторвать от Богочеловека и превратить таким образом в подобное себе существо. Гуманистический антропоцентризм есть, по существу, диаволоцентризм, ибо и тот, и другой желают одного: быть самим собой, самим в себе и для себя. Так они, в действительности, ввергают себя в царство «второй смерти», где нет Бога и нет ничего Божьего (Откр. 21, 8; Откр. 20,14). Все вышесказанное есть не что иное, как евангельский, апостольский, святоотеческий теантропизм (евангельское, апостольское, святоотеческое учение Богочеловечества).

3. Европейский гуманизм во всех формах: от самой примитивной до самой сложной и тонкой, от фетишистского до папистского, – основан на вере в человека в его психофизической данности и историчности. Существо любой формулы гуманизма есть человек как высшая ценность и высший критерий: «Человек есть мера всех вещей и существ», – а потому все формы гуманизма, по существу, имеют языческое происхождение. Все формы европейского гуманизма, появившиеся и до, и во время эпохи Возрождения, и после нее, все протестантские, философские, религиозные, социальные, научные, культурные, политические формы гуманизма постоянно, вольно или невольно, стремятся к одному: верой в человека заменить веру в Богочеловека, евангелием по человеку заменить Евангелие Богочеловека, человеческой философией и культурой заменить Богочеловеческую, – одним словом, жизнью по человеку заменить жизнь по Богочеловеку. Все это длилось веками, пока в 1870 году на 1 Ватиканском соборе не воплотилось (не соединилось) в догмате о непогрешимости папы: этот догмат стал одним из главных догматов папизма. Поэтому на 2 Ватиканском соборе в наши дни так упорно и искусно защищалась неприкосновенность этого догмата, ставшего эпохальным событием для Европы, особенно ее апокалипсиса, в который она уже вступила. Этим догматом европейский гуманизм пришел к своему идеалу и идолу – человек провозглашен верховным божеством, европейский гуманистический пантеон получил своего Зевса.

Искренность – это язык истины; догмат о непогрешимости папы-человека есть не что иное, как возрождение язычества, языческой аксиологии и критериев истины. Страшно сказать, но это нужно сказать: догматом о непогрешимости папы догматизирован языческий гуманизм, прежде всего эллинский. Догматизирована как высшая ценность и высший критерий эллинская культура, поэзия, философия, искусство, политика, наука: «человек есть мера всего»; т.е. догматизировано язычество, догматизирована автаркия (главенство) европейского человека, к чему стремились все формы европейского гуманизма.

Догмат о непогрешимости папы – это «Ja-Sagung» Ницше всему творчеству европейского человека, его культуре и цивилизации. А они по целям и по методам преимущественно языческие. Заповедь Богочеловека: «Ищите же прежде всего Царства Божия и Правды Его, и это все (что потребно для этой временной жизни – пер.) приложится вам» (Мф. 6, 33), а европейская гуманистическая культура чуть ли не все объявила целью человека и материалом его труда! Богочеловек – единственный Спаситель человека от греха, смерти и диавола, единственный Обновитель человека, воскресивший и вознесший его, даровавший ему вечность и бессмертие, и обожение, ясно указал цель человеческого существа и его жизни стать совершенным, как Бог (Мф, 5, 48), а европейский человек узаконил все, что захотел, в качестве цели для человеческого существа. Истинно евангельское изречение: «Весь мир лежит во зле» – и после подвига Богочеловека (1 Ин, 5,19–21); более того, по слову св. Апостола Павла, диавол есть «бог века сего» (2Кор. 4, 4). С миром, добровольно лежащим во зле, у последователя Христа не может быть согласия. Последователь Христа не может, не попирая Истину евангельскую, идти на согласие с гуманистическим человеком, оправдывающим и догматизирующим все земное, Здесь всегда выбор: Богочеловек или человек; европейский человек выступает как законодатель, – здесь нет места Богочеловеку, поэтому в гуманистическом царстве Его место занимает Vicarius Christi (наместник Христа), а Богочеловек оттеснен на небо, что является своего рода Его развоплощением.

Догматом о непогрешимости присвоив себе все права и класть, принадлежащие только Богочеловеку, папа, в действительности, провозгласил себя Церковью в папистской церкви и стал в ней всеми и всем, потому-то догмат о непогрешимости папы стал верховным догматом папизма, и папа от него не отречется никакой ценой, пока он является папой гуманистического папизма.

4. История человеческого рода знает три главных падения: Адамово, Иудино и падение папизма. Сущность грехопадения всегда одна: суть его есть желание с помощью самого себя стать добрым, совершенным, стать Богом, но этим человек, не осознавая того, уподобляется диаволу, ибо и он хотел с помощью себя стать Богом и собою заменить Бога. И в этом гордоумии он сразу стал диаволом, полностью отделенным от Бога, и против Бога. В этом гордом самообмане и состоит существо греха и существо диавола – сатаны. А это есть не что иное, как желание остаться при своем естестве, не желать в себе ничего, кроме самого себя, и диавол весь в том, что не желает иметь Бога в себе, в том, что желает всегда быть самим собой, самим в себе и для себя, герметически закрытым от Бога и всего Божьего. А это суть вечный эгоизм и себялюбие, обращенные на вечность. Таков, по существу, и гуманистический человек: всегда в себе, при себе, для себя, всегда дерзко замыкающийся в себе от Бога, и в этом вся суть гуманизма, вершина которого – желание с помощью зла стать добрым и с помощью диавола – Богом. Отсюда и диавольское обещание нашим прародителям в раю, что с помощью его (диавола) они «будут, как боги» (Быт. 3,5).

Человеколюбивым Богом человек создан как существо, имеющее возможность с помощью Бога стать богом по благодати, чтобы на основе богоподобия своего существа он добровольно построил, создал себя с помощью Божией в богочеловека. Но человек по своему свободному выбору устремился через грех в безгрешность, с помощью диавола пожелал стать Богом. И наверняка стал бы на этом пути своего рода диаволом, если бы Бог, по Своему безмерному человеколюбию и великой милости Своей, не вмешался, став Богочеловеком, и не возвратил, не направил бы его к Богочеловеку и не ввел бы его Церковью – Телом Своим – в подвиг обогочеловечения через святые таинства и святые добродетели. И тем самым Господь дал возможность человеку возрасти «в мужа совершенного, в меру возраста Христова» (Еф. 4, 13) и этим достигнуть Божественного предопределения о себе: добровольно стать благодатным богочеловеком. Падение папизма – это желание заменить Богочеловека человеком.

5. В нашем человеческом мире, по словам св. тайновидца Иоанна Дамаскина, только Богочеловек Христос есть «единственное новое под солнцем». И это – вечно новое: и Своим Богочеловеческим подвигом, и Своей Богочеловеческой Личностью, и Своим Богочеловеческим Телом – Церковью. А человек только в Богочеловеке нов, всегда и вечно нов – во всех своих событиях на пути спасена освящения, преображения, обожения, обогочеловечения. В земном мире все стареет и умирает, только человек как благодатный человек, «сотелесник Христов» не стареет и не умирает. Вступивший в Церковь Богочеловека и ставший ее частью, органической частью святого и вечного Тела Христова, в котором личность развивается и непрерывно растет «возрастом Божиим» (Кол. 2, 19) – «в мужа совершенного, в меру возраста Христова» (Еф. 4, 13) человек вечно возрастает и развивается в Божественную бесконечность, которую он получил от Трисолнечного Божества, быв сотворен богоподобным.

Богочеловек так исключительно нов и единствен, что в действительности Истина – через Него произошла (Ин. 1, 17) и через Него осталась в нашем человеческом мире. Все, что до Него и без Него, не может заключать в себе Истины, ибо только Богочеловеческая Ипостась есть Истина: «Я семь истина» (Ин. 14,6), и нет для человека Истины, кроме Богочеловека, ибо нет человека без Богочеловека.

Все новое – от Богочеловека и в Богочеловеке: сначала Он Сам, затем спасение и учение о спасении и путь спасения. Исключительно ново в человеческом роде Богочеловеческое слово: различать грех и грешника; ненавидеть грех – любить грешника, убивать грех – спасать грешника, не убивать грешника за грех, но спасат от греха. Потрясающая иллюстрация этого: женщина взята в прелюбодеянии. Всемилостивый Спас отделил грех женщины от ее богоподобного существа, осудив грех, помиловал грешницу: «И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8, 11). Это путь Православия в спасении грешника от греха; путь Св. Предания, богомудро закрепленный в Православной Церкви всеми св. отцами и боговдохновенно выраженный св. Симеоном Новым Богословом: «Добро, сделанное не добрым образом, не есть добро».

В свете евангельского Св. Предания является противоевангельским и антихристовым убивать грешника за грех, и никакая инквизиция не может быть оправдана, тем более не может быть святой. В конце концов, все формы гуманизма убивают грешника за грех, уничтожают человека с его грехами, ибо они (эти формы) отвергают Богочеловека, в Котором только спасение человека от греха, смерти и диавола. Кто не за Богочеловека, тот тем самым против человека, тот есть убийца человека и самоубийца, ибо делает человека жертвой греха, смерти и диавола, от которых спасает только Богочеловек. Поступая так с грешником, гуманистический человек неминуемо совершает самоубийство, убивает душу свою, себя самого отдает в ад, в вечную дружбу с диаволом, этим «человекоубийцей от начала» (Ин. 8, 44). А над всем этим безгранично господствует этический гуманистическо-иезуитский догмат: «цель оправдывает средства».

6. Что Богочеловек дает человеку, чего никто другой не может дать? – Победу над смертью, грехом и диаволом, вечную жизнь, истину, правду, вечное добро, любовь, радость, – всю полноту Божества и Божественных совершенств. Благовествует Апостол: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1Кор. 2,9).

Отсюда: воистину только Он, чудесный Богочеловек, есть «едино на потребу» человеку на земле и на небе (Лк. 10,42). Отсюда: только Богочеловек и имеет право требовать от людей то, что никто до Него не мог требовать: чтобы каждый человек больше любил Его, чем родителей, братьев, сестер, детей, друзей, землю, Ангелов и что-либо еще на небе или на земле (Мф. 10, 37–39; Лк. 14, 26; Рим. 8,31–39).

7. Второй Ватиканский собор есть возрождение всех форм европейского гуманизма, эксгумация всех сгнивших трупов, ибо с тех пор, как Богочеловек в земном мире, любой гуманизм – это труп. А все это потому, что собор упорно стоял на догмате о непогрешимости папы-человека. С точки зрения Вечноживого Богочеловека Господа Иисуса Христа, все гуманизмы, по крайней мере, кажутся преступными утопиями, ибо во имя человека разными способами убивают человека в его психофизическом существе, отцеживают комара, а верблюда проглатывают; и догматом о непогрешимости это беззаконие догматизировано. Все это ужасно, ибо этот догмат есть жуткое отпевание всякого гуманизма, от ватиканского догматизированного до сартровского сатанизированного. В гуманистическом пантеоне Европы замерли все боги во главе с Зевсом; они мертвы, пока в их угасшем сердце не вспыхнет самоотверженное покаяние с муками, преображениями, вознесениями, – и тогда не было бы конца их славословиям всегда Животворящему и Чудотворящему Богочеловеку, воистину Единственному Человеколюбцу неба и земли.

8. В чем суть догмата о непогрешимости папы-человека? – В лишении человека Богочеловека. Над этим трудятся все формы гуманизма, в том числе и религиозный. Они возвращают человека к язычеству, к двойной смерти: духовной и физической. Удаляясь от Богочеловека, всякий гуманизм постепенно превращается в нигилизм. Об этом свидетельствует крах всех форм гуманизма во главе с папизмом, прямым или косвенным родителем всех форм европейского гуманизма. Катастрофический крах папизма заключается в догмате о непогрешимости папы, этот догмат есть вершина нигилизма, ибо им европейский человек окончательно объявил, что ему Богочеловек не нужен, и Богочеловеку нет места на земле, ибо Vicarius Christi Его полностью заменяет. И действительно, этим догматом живет, его исповедует, за него держится всякий европейский гуманизм, который есть восстание против Богочеловека Христа. Любыми способами ведется пагубный Umwertung aller Wertë

Богочеловек повсюду заменяется человеком, который возводится на все европейские престолы, а в результате существует уже не один Vicarius Chrisci, но их бесчисленное множество, только в разных одеяниях, ибо, в конце концов, догматом о непогрешимости папы провозглашен безгрешным человек вообще, и теперь Европу бороздят тысячи ватиканских и протестантских пап, между которыми нет существенного различия, ибо папизм – это первый протестантизм, по словам A.C-Хомякова.

9. Непогрешимость – это естественное, Богочеловеческое свойство и естественная Богочеловеческая функция Церкви, Богочеловеческого Тела Христа, которому Он – вечная Глава, будучи Богочеловеком, Второй Ипостасью Пресвятой Троицы. Догматом о непогрешимости папы последний, на самом деле, провозглашен Церковью и занял место Богочеловека. Это заключительный триумф гуманизма, и в то же время это и «вторая смерть» (Откр. 20, 14; Откр.21, 8) папизма, а вместе с ним и всякого гуманизма. Но по отношению к Истинной Церкви Христовой догмат о непогрешимости папы есть не только ересь, но и ересь над ересями, ибо ни одна ересь так решительно и глубоко (интегрально – серб.) не восставала против Богочеловека и Его Церкви. Несомненно, это ересь над ересями, кошмар над кошмарами, злостное изгнание Господа Иисуса Христа с земли, новое Его предательство, новое распятие Христа, только не на деревянном кресте, а на золотом кресте папского гуманизма. А это то, что человек называет адом.

10. Есть ли выход из этого бездонного гуманистического ада? Существует ли воскресение из этих бесчисленных европейских гробов? Есть ли лекарство от этих бесчисленых смертоносных болезней?

Есть: покаяние. Таково бессмертное благовестие Вечного Евангелия Богочеловека: «покаяние к познанию истины» (2Тим. 2, 25). Иначе и невозможно уверовать во Всеспасительное Евангелие Богочеловека: «Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1, 15). Покаяние перед Богочеловеком греха, даже и вселенского. Несомненно, покаяние – это лекарство и от этого великого греха папизма, который содержится в гордом догмате о непогрешимости папы, а потому это лекарство и от греха всякого гуманизма и всех его форм, вместе взятых. Да, да, от своего великого греха «непогрешимый» европейский человек может спастись только чистосердечным покаянием перед чудесным, Всемилостивым и Всеблагим Господом Иисусом Христом, Богочеловеком, воистину Единственным Спасителем рода человеческого от всякого греха, зла, ада, диавола, гуманистического рационализма и вообще от всех грехов, которые только человеческая фантазия и воображение могут придумать.

По этой причине св. богоносные отцы семи Вселенских Соборов все вопросы Церкви Христовой свели к вопросу Личности Богочеловека Христа и исповедали Его как единственную и самую большую драгоценность для каждого человека на земле и на небе. Да, для них Богочеловек Христос – это все и вся в человеческом мире, это единственная и высшая ценность Церкви Христовой на небе и на земле. Их бессмертное правило: все за (и для) Христа, Христа – ни за что (и ни для чего)! Это не человеческий гуманизм, но Богочеловеческое учение. Не человек, а Богочеловек! Христос прежде всего и выше всего!

Экуменизм – это общее название всех видов псевдохристианства и всех псевдоцерквей Западной Европы. В нем сущность всех родов гуманизма с папизмом во главе. А все этому есть общее евангельское название: ересь, ибо в течение всей истории разные ереси не считали важными или искажали отдельные особенности Христа, а эти новые европейские ереси отвергают, оттесняют, отстраняют Богочеловека и на Его место ставят человека, и здесь нет существенного различия между папизмом, протестантизмом и другими сектами, имя которым легион.

Православный догмат о Церкви отвергнут и заменен латинским еретическим догматом о первенстве и непогрешимости папы, а из этой ереси непрестанно вытекают и другие: отказ от «эпиклезы», введение тварной благодати, чистилище, касса излишков добрых дел, механизированное учение о спасении, и отсюда – механизированное учение о жизни, папоцезаризм. инквизиция, индульгенции, убийство грешника за грех, иезуитство, схоластика, казуистика, социальный гуманизм. Протестантизм есть законнорожденное и верное чадо папизма, своей рационалистической схоластикой веками впадающее в ереси и постоянно задыхающееся под действием различных ядов своих еретических заблуждений. При этом папистское гордоумие и «непогрешимое» безумие абсолютно опустошают души верующих. В принципе, всякий протестант – это тот же независимый папа, непогрешимый папа во всех вопросах веры, а это всегда ведет из одной духовной смерти в другую, и так без конца, ибо нет конца духовным смертям человека. Папистско-протестантский экуменизм не имеет выхода из своих мук и смертей без чистосердечного покаяния перед Богочеловеком Господом нашим Иисусом Христом и Его Православной Церковью. Без покаяния и вступления в Истинную Церковь Христову неестественно и бессмысленно говорить о некоем объединении «церквей», о диалоге любви, об intercommunio. Самое главное – это стать членом Богочеловечеcкого Тела Церкви Христовой и частью души Церкви – Духа Святого и наследником всех бессмертных Богочеловеческих благ.

1. Современный «диалог любви», ведущийся в форме голого сентиментализма, в действительности, есть маловерный отказ от спасительного «освящения Духа и веру истине» (2Сол. 2, 13). Сущность любви есть Истина, и любовь живет, пребывая в Истине, являющейся сердцем всякой добродетели. А воплощение и олицетворение Божественной истины есть Богочеловек Господь Иисус Христос, и если бы истина заключалась в чем-либо ином, то она была бы относительной, преходящей, смертной, будь она понятием, идеей, теорией, схемой, разумом, наукой, философией, культурой, человеком, человечеством, всем миром, небом и землей, или всем этим вместе. Но Истина – это Личность Богочеловека Господа Иисуса Христа, Второго Лица Пресвятой Троицы, и потому она совершенна и вечна, ибо в Господе Иисусе Христе и истина, и жизнь обладают одним качеством; вечностью (Ин. 14, 6; Ин.1, 4, 17). Кто верует во Христа, тот постоянно Его истиной возрастает в Божественные бесконечности всем существом своим: умом, сердцем и душой. Во Христе живем «истинной любовью» (Еф. 4, 15), ибо только так можем возрасти во Христа, причем это происходит всегда вместе «со всеми святыми» (Еф. 3, 18), всегда в Церкви и Церковью, ибо эти необходимые для возрастания вo Христа силы Церковь получает непосредственно от своей Главы – Иисуса Христа, ибо только Он, Бог и Господь, имеет эти бесконечные силы и богомудро распоряжается ими.

Но существует и «диалог» лжи, когда сознательно или не сознавая того клевещут друг на друга. Такой «диалог» свойствен «отцу лжи» – диаволу (Ин. 8, 44), а также его вольным или невольным сотрудникам, желающим с помощью зла осуществить свое благо и с помощью лжи придти к своей «истине», Нет общения в любви без общения в истине, иначе такое общение неестественно и лживо, – отсюда и заповедь св. Апостола: «Любовь да будет непритворна» (Рим. 12,9).

Еретическое гуманистическое разделение Любви и Истины – это только знак недостатка Богочеловеческой веры и потерянного духовного равновесия. Этот путь никогда не был путем св. отцов. Православные, только соединенные «со всеми святыми» в Истине и Любви, имеют и являют от апостольских времен до днесь Богочеловеческую спасительную любовь ко всему Божественному творению. Голый моральный минимализм и гуманистический пацифизм современного экуменизма обнаруживают болезненность и беспомощность своей философии и этики «по человеку» (Кол. 2, 8), обнаруживают кризис своей гуманистической веры в Истину и забвение истории Церкви, се непрерывной соборной и апостольской жизни в Истине и Благодати. Св. Максим Исповедник так говорит об истине Богочеловеческой веры: «Вера есть основание надежды и любви. Ибо она есть верный хранитель и самой истины»

Несомненно, святоотеческий и апостольский принцип любви к людям и отношения к еретикам есть принцип Богочеловеческий. Это боговдохновенно выражено в следующих словах св. Максима Исповедника: «Я не желаю, чтобы еретики мучались и не радуюсь их злу, – Боже, сохрани! но сугубо радуюсь их обращению. Ибо что верным может быть милей, нежели видеть рассеянных чад Божиих, собранных воедино. Я не потерял рассудок, чтобы советовать ценить немилосердие выше человеколюбия. Напротив, я советую со вниманием и усердием творить добро всем людям и всем верным быть всем для нуждающихся. Но при этом я говорю: нельзя помогать еретикам в утверждении их безумных верований, здесь нужно быть резким и непримиримым. Ибо я не называю любовью, но человеконенавистничеством и отпадением от Божественной любви то, когда кто-либо утверждает еретиков в их заблуждении на неминуемую погибель этих людей».

2. Вот учение Православной Церкви о еретиках; ереси – не Церковь и не могут быть ею. Потому у них (еретиков) не может быть ев. Таинств, во всяком случае, св. Евхаристии – Таинства над Таинствами, ибо св. Евхаристия есть все и вся в Церкви: и Сам Богочеловек Иисус Христос, и сама Церковь как Его Тело, и вообще все Богочеловеческое.

Intercommunio – общение с еретиками в св. Таинствах, особенно в св. Евхаристии – это самое бессовестное предательство Господа Иисуса Христа, иудино предательство, а также предательство всецелой Богочеловеческой, Апостольской, святоотеческой, Единой Церкви Христовой.

Прежде всего нужно спросить: на какой экклезиологии основано так называемое «intercommunio»? Все Православное учение Церкви основано не на intercommunio, но на Богочеловеческой действительности communio, на Богочеловеческом общении (1Кор. 1, 9; 1Кор. 10, 16–17; 2Кор. 13, 13; Евр. 2, 14; Евр. 3, 14; 1Ин. 1, 3), в то время как термин «межобщение» сам по себе противоречив и полностью бессмыслен для православной экклезиологии. Затем; в Православном учении о Церкви и св. Таинствах единственным Таинством является сама Церковь – Тело Христово; она есть единственный источник и содержание св. Божественных Таинств. Вне Церкви не может быть ни Таинств, ни тем более «межобщения» в Таинствах. Лишь Церковь есть источник св. Таинств, и никак не наоборот: не могут Таинства стоять над Церковью и рассматриваться вне ее. По православному учению о св. Таинствах, Церковь не признает вне себя никаких других «таинств» и не считает их таковыми для определенного лица, пока оно не перейдет из псевдоцеркви через покаяние в Православную Церковь. Остающийся вне Церкви и не соединяющийся с нею через покаяние есть еретик и неминуемо находится вне церковного спасительного общения, «ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?» (2Кор. 6,14).

Первоверховный Апостол властью Богочеловека повелевает: «Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся» (Тит. 3,10). А кто еретика не только не отвращается, но и самого Господа Иисуса Христа преподает ему во св. Евхаристии, – тот разве находится в св. апостольской Богочеловеческой вере? Более того, любимый ученик Христов, Апостол любви, повелевает: человека, не верующего в воплощение Христа и не признающего евангельское учение о Нем как о Богочеловеке – «не принимайте в дом» (2Ин. 1,10).

Правило 45-е св. Апостолов громогласно заповедует «Епископ, или пресвитер, или диакон, который лишь помолится с еретиками, да будет отлучен; если же разрешит им действовать как служителям Церкви, да будет низвержен» (Правило 33 Лаодикского Собора). – Эта заповедь ясна и для комариной совести. Правило 64-е св. Апостолов повелевает: «Клирик или мирянин, который пойдет в синагогу иудеев или еретиков на молитву, да будет извержен и отлучен». – И это удивительно ясно и просто.

Правило 46-е св. Апостолов: «Заповедуем, да извергнется епископ или пресвитер, который признает крещение или жертву еретика. Ибо: какое согласие между Христом и велиаром? Или какая честь верного с неверным?» (2Кор. 6, 14) – Видно и для слепых эта заповедь строго повелевает не признавать у еретиков никаких св. Таинств, считать их недействительными и безблагодатными.

Св. Иоанн Дамаскин благовествует от сердца всех св. отцов, св. Апостолов и св. Церковных Соборов: «Хлеб Евхаристии не есть простой хлеб, но соединенный с Божеством... Очищаясь им, мы соединяемся с Телом Господа и Духом Его и становимся телом Христовым... Таинство Евхаристии называется Причастием, ибо им причащаемся Божества Иисуса. Называется оно и соединением, и оно истинно то, ибо через него мы вступаем в сообщество со Христом и получаем часть и в Его Теле, и в Его Божестве; с другой стороны, через него (через это Таинство) мы вступаем в сообщество друг с другом и соединяемся. И поскольку все причащаемся от одного хлеба, то становимся одним Телом Христовым и одной кровью, и членом один другому, ибо все мы сопричастники Христовы. Поэтому мы всей силой своей уклоняемся принимать причастие от еретика или преподавать причастие ему. Ибо Господь говорит: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями» (Мф. 7, 6), чтобы не стать нам участниками их зловерия и осуждения. Ибо если действительно совершается соединение со Христом и друг с другом, то мы добровольно соединяемся и со всеми нами, которые вместе с нами причащаются. И это соединение совершается добровольно, не без нашего согласия, ибо все мы одно тело, поскольку от одного Тела причащаемся, как говорит Апостол» (1Кор. 10, 17)

Преп. Федор Студит, бесстрашный исповедник Богочеловеческих истин, говорит: «Причастие от еретика отвращает от Бога и предает диавола» (Творения преподобного Феодора Студита. том 2, с, 332. СПб., 1908). В Евхаристии от еретика «хлеб еретический не есть Тело Христово» (там же, с. 596). «Какая разница между светом и тьмою, такая же и между Православным и еретическим причастием. Православное просвещает, еретическое помрачает; одно соединяет со Христом, другое – с диаволом; одно оживляет душу, а другое убивает» (там же, с. 742), «Причастие из еретических рук есть яд, а не обыкновенный хлеб» (там же, с. 780).

Это наше хождение по раю и аду закончим Богочеловеческими благовествованиями современного православного владыки, воистину Златоуста Сербской Православной Церкви Николая Жичского (†l956). Он благовествует: «Славный пророк Исаия прорек следующее: «Когда восстанет Господь потребить землю, в тот день поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок» (Ис. 2,11).

И в древние времена много раз восставал Господь потребить землю из-за обожествления людей вместо поклонения Ему, Единому Богу, из-за высокомерных человекобогов. Восстал Он и в наше время и воистину поразил землю в праведном гневе Своем, чтобы сломить человеческую гордыню и высокомерное самовозвышение человека.

Такое восстание Бога против людей неизбежно следовало за восстанием людей против Бога. Еретические народы нашего времени отвели Христу Господу последнее место на трапезе этого мира, как последнему нищему, тогда как на первые места посадили своих великих политиков, писателей, философов, легендарных героев, ученых, финансистов и даже туристов и спортсменов. Глаза этих народов были устремлены на этих современных богов, а на Христа-Победителя смерти мало кто обращал внимания, Такому мерзкому восстанию крещеных, но еретических народов против Всевышнего Бога должно было последовать и восстание Бога против беззаконных людей, и Он воистину восстал потребить землю. И мы сами пережили небывалое страдание народов. Случилось то, что прорек Исаия: «И войдут люди в расселины скал и в пропасти земли от страха Господа и славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю» (Ис. 2,19). – Разве это не исполнилось до буквы в минувшей войне? Разве люди на нескольких континентах, как и в нашей стране, не прятались в расселины и в пропасти земные, чтобы укрыться от европейских сеятелей смерти? А эти сеятели смерти и есть те великаны и человеческие идолы, которые за трапезой этого мира сидели на почетном месте и смеялись в лицо Христу, как последнему нищему.

Далее пророчествует Исаия, что люди из страха перед славой и величием Единого Бога разобьют всех своих идолов, выбросят всех своих ложных богов. И заканчивает он свое страшное свидетельство таким предупреждением: «Перестаньте вы надеяться на человека, которого дыхание в ноздрях его, ибо что он значит?» (Ис. 2, 22). Исаия желал сказать всем, могущим слушать и разуметь: перестаньте надеяться на немощных и смертных людей, возвратитесь к Богу Живому, в Котором спасение. Кто обольстил вас отвергнуть Христа Спасителя и на первое место посадить своих гордецов, пустозвонов и сеятелей смерти? Или вы хотите, чтобы вас опять обманули? Выбирайте между жизнью и смертью и знайте, что, если вы восстанете против Бога своими богами «культуры», то и Он восстанет против вас, и дети ваши тогда будут изнемогать от страха в пещерах и ущельях земли и познают силу и величие Господа Бога, Творца и Вседержителя, но познают дорогой ценой, много дороже, нежели познали бы вы.

Наши крещеные братья, которые соблазнились католической и лютеранской ересью, своей мудростью не познали и потеряли Христа и презрели православных христиан как немудрых и некультурных. Но именно на них сбылись слова Ап. Павла: «Называя себя мудрыми, обезумели» (Рим. 1, 22), ибо отвергли духовную мудрость по Христу, которая сокрыта в кротости и любви, а облеклись в плотскую и мира сего мудрость вслед за языческими философами, – в ту мудрость, которая вся в гордыни и злобе. «И славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку... и поклонялись, и служили твари вместо Творца» (Рим. 1, 23, 25), то есть похитили всю славу у Христа и одели ею смертных людей, возвышающихся до новых мессий. Так они, наученные языческими и безбожными философиями, уразумели славу. А понятие культуры означает собой у них почитание твари, т.е. видимой природы, и служение ей более, нежели ее Творцу. Смертные боги и обожествленная природа – это сейчас пока последняя глубина западного человечества в его неудержимом и вековом падении с высот Христовых в тартар сатанинский. Это вершина отождествления людей на западе с древним язычеством римским и современным азиатским. Тысячи книг ежегодно выпускают они в свет во славу великих людей и в похвалу своей культуры, и тысячи газет ежедневно находятся на службе ложной славы и похвалы человеческих дел под напыщенным названием «культура». Потому предал их Бог срамным сластям (Рим. 1, 26, 28) и они удовлетворяются не небесным, а земным, и только тем, что вызывает смех диавола и плач Ангелов Христовых. Сласти их в заботе о плоти, в грабеже чужого, в похищении у малых и слабых, в умножении земных благ и расширении своего господства и власти, в вероломном завоевании чужого отечества, в веселии и танцах, в отвержении всякой веры как суеверия, в отрицании Бога, в полностью биологической (скотоподобной) жизни, в назывании обезьяны своим предком, в растворении антропологии в зоологии.

Вы спросите, может ли это самое заблудшее в истории поколение когда-либо повернуть к истине? Может. И пусть бы отверженный им Христос скорее это сотворил. Когда это будет?

Тогда, когда наши западные братья будут писать тысячи книг ежегодно во славу Христа Бога нашего, тысячи их газет ежедневно будут писать о христианских добродетелях вместо того, чтобы писать о хуле и святотатстве, о торговле и о плотских инстинктах. Когда произойдет это преображение, тогда западное еретическое человечество явится пред видимыми небесами омытым, очищенным и источающим благоухание покаяния.

Тогда и мы, православные, возрадуемся, ибо вновь приобретем братьев своих. Тогда языческие народы исполнятся любовью ко Христу и будут стремиться стать Его чадами, ибо христиане больше не будут мешать им быть Христовыми. Тогда не будет злобы между людьми и войн между народами, но будет превосходящий разум мир Христов и слава Христова, которой нет подобия ни во времени, ни в вечности.

Великое счастье для людей – явление Бога во плоти, великое несчастье – отпадение от этого Бога и возвращение в рабство сатане. Это несчастье произошло на Западе по двум причинам. Это, во-первых, ненависть к еретическому священству; и, во-вторых, ненависть к евреям; и обе они возросли в сердце западного человечества из одного семени. Семя это – попытка как христианского клира, так и евреев установить свое полное господство над жизнью народов и государств во всех областях. Ненависть к такому клиру переросла в ненависть к Церкви, а ненависть к евреям включила в себя и ненависть ко Христу как к еврею по плоти. Христос был евреем по матери и по народу, в котором впервые явился, но именно этот народ Его не принял и убил страшной смертью. Что отсюда следует? Если кто-то против евреев, то как он может быть и против Христа, против Которого евреи борются 2000 лет? Но где впиваются сатанинские когти, там лучше не спрашивать о логике.

Ведомые ненавистью против клира и евреев, западные народы постепенно вытесняли Христа из своей жизни, пока в последнее время не вытеснили Его из всех областей народных и учреждений и не ограничили Его присутствия (в мире) исключительно храмом, – присутствие в мире Того, Кто после славного Воскресения сказал: «Дана Мне всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28, 18); – у Него ослепленные люди похитили всякую власть, и не только власть, но и все на этой земле в школе, в обществе, в государстве, в политике, в искусстве, в международных и межчеловеческих отношениях, в науке, в литературе и во всем остальном.

Но «Бог поругаем не бывает» (Гал.6, 7; Рим. 12, 19). Когда люди, будучи гостями за Божией трапезой, совсем теряют стыд, приходит наказание как предупреждение от Владыки, Две мировых войны за 20 лет – это два страшных Божиих предупреждения современному поколению. Пусть христианские народы преклоняют свои непокорные выи и колени пред отверженным ими Христом и воздадут Ему ту власть, честь, славу и поклонение, которая только Ему и подобает. Так поступайте и вы, православные братья, если хотите оградить себя от 3-й мировой войны, которая будет намного страшнее, чем две предыдущие.

Что такое Европа? Это похоть и разум – человеческая похоть и человеческий разум, и вместе они воплощены в папе и в Лютере. Что есть, следовательно, Европа? – Папа и Лютер, измельчавшие или измельченные человеческие желания и разум, растворенный в суете до предела. Европейский папа есть человеческое желание власти. Европейский Лютер есть человеческое стремление и решимость объяснить все своим разумом. Папа как властитель мира – вот Европа в своем существе. Одно означает ввержение человечества в огонь, другое – в воду, но и то, и другое отрывают человека от Бога. Одно означает отрицание веры, другое – отрицание Церкви Христовой. Вот так действует злой дух в теле Европы уже несколько веков. И кто его может изгнать? – никто, кроме Того, Кто единственный имеет власть изгонять демонов из людей -Господь Иисус Христос, Мессия и Спаситель, от Девы рожденный, от евреев убиенный, Богом Отцом воскрешенный, веками подтвержденный, от небес оправданный, от Ангелов прославленный, святыми проповеданный и предками нашими принятый.

Пока Европа держалась Христа как Солнца правды и Его Апостолов, мучеников, святителей и бесчисленных угодников и праведников, она была подобна площади, освещенной тысячами больших и малых светильников. Но когда человеческая похоть и разум восстали против Христа, как от страшных ветров погасли от них светильники пред очами людей, и мрак, подобный мраку в норах кротов, покрыл эту площадь.

По человеческой похоти каждый народ и каждый человек ищет власти, сласти и славы, подражая папе римскому. По человеческому разуму каждый народ и каждый человек считает себя самым умным и заслуживающим всех земных почестей. Как не быть войнам между народами? Как не быть сумасшествию и бешенству среди людей? Как не быть болезням, засухам, наводнениям, туберкулезу, язвам, революциям и войнам? Всему этому должно быть, как должен исходить гной из гноящейся раны и смрад от наваленных нечистот.

Папизм использует политику и только так приходит к власти. Лютеранство использует философию и науку и так мыслит придти к разуму. Так похоть развязала войну против разума, а разум – против похоти. Это новая вавилонская башня. Это Европа. В наше время выросло новое европейское поколение, обвенчавшее похоть и разум в атеизме и отбросившее папу и Лютера. Сейчас никто не скрывает похоть и не хвалит разум. Человеческая похоть и человеческий разум заключили в наши дни брак – и не католический, и не протестантский, а ясно сатанинский. Современная Европа уже вне папизма и лютеранства, она конкретно прикована к земле без всякого желания подняться в небо ни «благословением» «непогрешимого» папы, ни по лестнице протестантского разума. Она вообще не хочет покидать этот мир, она желает, чтобы ее гроб был там же, где и ее колыбель. Она не знает другого мира, не чувствует небесного благоухания, не видит во сне ангелов и святых; о Пресвятой Богородице не желает и слышать, ибо разврат утверждает ее в ненависти против девства. Вся площадь во мраке. Все светильники потухли. О, какой ужасный мрак! Брат брату вонзает меч в грудь, считая его врагом. Отказывается отец от сына и сын от отца. Волк волку более верный товарищ, нежели человек человеку.

Ах, братья мои, неужели вы всего этого не видите? Неужели вы еще не почувствовали мрака и злобы антихристианской Европы на самих себе? За кем вы желаете идти? За Европой или за Христом? За смертью или за жизнью? Об этих путях (в жизнь или в смерть) говорил когда-то и Моисей своему народу, а мы говорим о них вам. Знайте, что Европа – это смерть, а Христос – это жизнь. Изберите жизнь, да живы будете вовек Братья мои, XVIII век – это отец XIX века, а XIX век – отец XX века. Отец погряз в больших долгах, сын не заплатил долга своего отца и еще больше задолжал, и долг пал на внука. Отец был заражен тяжелой болезнью, сын не исцелился от коварной болезни отца своего в себе, но еще больше заболел, и болезнь с трехкратной силой ударила по внуку Внук – это XX век, в котором мы живем.

XVIII век означал бунт против церкви и священства римского понтифекса. XIX век означал бунт против Бога. XX век означает союз с диаволом. Долги возросли, и болезнь еще более усилилась, а Господь сказал, что посещает грехи отцов даже до 3-го и 4-го колена. Не видите ли, как Господь наказал внуков за грехи их европейских отцов? Не видите ли розги на внуках за неоплаченные грехи дедов?

Царь-антихрист знаменует начало XIX века, папа-антихрист – середину XIX века; европейская философия-антихрист (из сумасшедшего дома) – конец XIX века; Бонапарт, Пий, Ницше – три роковых имени трех самых тяжелых больных, больных врожденной болезнью.

Победители ли они XIX века? – Нет, они самые опасные носители болезни, унаследованной от XVIII века. Цезарь, понтифекс и философ... и не в языческом древнем Риме, а посреди крещеной Европы! Они не победители, а самые что ни на есть побежденные. Когда Бонапарт насмеялся над святынями в Кремле, когда Пий провозгласил себя непогрешимым, когда Ницше объявил о своем служении антихристу, тогда солнце померкло на небе, и будто не одно, а тысяча солнц, то и тогда бы померкли они от печали и страха, ибо такого дива еще мир не видал: атеист-царь, атеист-понтифекс и атеист-философ. Во времена Нерона хотя бы один из трех не был атеистом – философ XVIII века – век Пилата, ибо осудил Христа на смерть; XIX в. – век Каиафы, ибо вновь распял Христа; XX век – век синедриона, составленного из крещеных и некрещеных иуд, который провозгласил, что Христос навеки умер и не воскресал. Почему вы, братья, тогда удивляетесь, что наступили небывалые бедствия для Европы – вплоть до мятежей, войн и революций?

Кто тогда победитель, если не цезарь, не понтифекс и не философ, отвернувшейся от Христа Европы? – Победитель – это русский мужик и сербский крестьянин, по слову Христову: «Кто из вас меньше всех, тот будет велик» (Лк. 9, 48), Кто был самым незнатным и меньшим в XIX веке – в веке великого Бонапарта, «непогрешимого» Пия и неприступного Ницше, – если не русский мужик-паломник по святым местам и сербский крестьянин – борец против полумесяца и освободитель Балкан? Диавольское поле битвы, диавольское священство, диавольская мудрость – вот поприще для императора, папы и философа XIX века. Сербский крестьянин был полной противоположностью всему этому: первое – его князья мужественно боролись за свободу родины и чистоту Православия; второе – его священство претерпело мучения за Христа, и третье – его философией была рыбарская апостольская мудрость. И к нему относятся молитвенные слова Господа и Спаса нашего Иисуса Христа: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам» (Мф. 11, 25). Что открыл Бог младенцам? – Мужескую храбрость, небесную святость и Божественную мудрость, – открыл им все то, что противоположно западному цезарю, папе и философу, как противоположны день и ночь. Если бы Европа осталась христианской, то хвалилась бы Христом, а не культурой. И великие народы Азии и Африки, хотя и некрещеные, но духовно настроенные, это понимали и ценили, ибо каждый из этих народов хвалится своей верой, своими божествами, своими религиозными книгами – Кораном, Ведами и др. Не хвалятся они лишь делами рук своих, своей культурой, но тем хвалятся, что считают высшим себя, действительно наивысшим в мире. Только европейские народы не хвалятся ни Христом, ни Его Евангелием, но своими смертоносными машинами и дешевыми фабриками, и последствия такого самохвальства таковы, что все нехристианские народы возненавидели Христа и христианство. Возненавидев малое, они возненавидели и самое большое: возненавидев плоды Европы, возненавидели и европейского Бога. Но Европу и это не волнует, ибо она прежде всех возненавидела и отвергла своего Бога. К такому незавидному положению привело европейское человечество его ошибочное развитие под влиянием лжецеркви за последние 900 лет, и повинны в этом не европейские народы, а их духовные пастыри.

Было бы счастьем, если бы Европа хвалилась христианством как самым драгоценным наследием и достоянием. Этому следовало быть, и так было в первые века после пришествия Христа, когда Европа была тезоименита христианству и была с ним одним существом. Прославление Христа и Его проповедание всем народам было Богом определенной миссией европейского континента. Вне христианства Европе нечем похвалиться, ибо без Христа они нищий иждивенец и самый бессовестный грабитель этого мира.

Европейская школа отделена от Церкви, отвергла веру в Бога и превратилась в отравительницу, несущую смерть европейскому человечеству. Никогда в языческих культурах наука не отделялась от веры, даже если и вера была ошибочна и глупа. Это случилось только в Европе, хотя она имела и самую совершенную веру. Но из-за столкновения с церковными старейшинами Европа раздраженно отвергла самую совершенную веру, а самую несовершенную науку удержала, отвергла Божие знание, а ухватилась за человеческое незнание, являя этим свое помрачение и безумие.

Запад стал младенцем, в этом и мерзость его, и его сумасшествие. В свою христианскую эпоху Запад был православным и видел духом и умом, но чем дальше удалялся от христианской истины и Христовых добродетелей, тем больше ухудшалось его духовное зрение, пока в XX веке совсем не было потеряно. Сейчас у Запада остались лишь плотские очи для чувственного зрения, и он их вооружил многими приспособлениями, чтобы лучше, детальнее видеть вещественный, телесный мир, его облик, цвет, число, меру. Он смотрит в микроскоп и видит мельчайших червей и микробов; он смотрит в телескоп и видит звезды так близко, как их никто никогда из людей не видел. И это все. Что же касается умного видения сокровенного существа вещей и духовного прозрения в смысл и значение всего сотворенного во Вселенной, в этом западное человечество сейчас более слепо, чем мусульманская Аравия и брахманская Индия, чем буддийский Тибет и спиритический Китай. И в самом деле, большего чем этот позор христианство не переживало за минувшие 2000 лет, ибо крещеные люди стали более слепы, чем некрещеные. В том, в чем Ап. Павел обличал крещеных галатов, в том он обличил бы сейчас впавший в детство Запад. Так писал он галатам; «О, несмысленные Галаты! кто прельстил вас,... у которых перед глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый?... Так ли вы несмысленны, что, начав духом, теперь оканчиваете плотью?» (Гал. 3, 1–3). И Европа когда-то начинала духом, а сейчас оканчивает плотью, т.е. плотским зрением, суждением, пожеланиями и завоеваниями. Словно заколдованная! Вся ее жизнь протекает по двум путям: в длину и в ширину, т.е. по плоскости. Не знает она ни глубины, ни высоты, потому-то и борется за землю, за пространство, за расширение плоскости и только за это!

Отсюда война за войной, ужас за ужасом. Ибо Бог сотворил человека не только для того, чтобы он был просто живым существом, животным, но и для того, чтобы он умом проник в глубину тайн, а сердцем вознесся на высоты Божии. Война за землю есть война против истины, против Божьего и человеческого естества. И сколько люди страдают, бедствуют и теряют во время преходящей и обманчивой земной жизни! Если хотя бы сотую часть этих мук и потерь они захотели понести ради Царства Небесного, то война на земле стала бы им до слез смешна и не нужна. Но они Христу, скрепя сердце, дают две лепты, а в церкви Марса-диавола оставляют все свое имущество и детей!

Пусть Европа примет истинное крещение и обратится ко Христу. Пусть вспомнит Пресвятую Богородицу и 12 великих Апостолов, и чешуя отпадет от ее глаз, и будет она так же прекрасна, как 1000 лет назад была прекрасна Православная Европа. И будет она счастлива, и мы с нею. И возрадуются европейские народы, и со слезами на глазах вместе с нами запоют вечное славословие Богу: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея. Аминь.

Но властолюбивые и высокомерные европейские народы до сего дня не признают своей вины. Не имеют они понятия ни о грехе, ни о покаянии, и во всяком зле в мире они обвиняют всех, кроме себя. Да разве есть грех для них, когда они сели на престол Божий и себя провозгласили непогрешимыми богами! Первым это сделал папа, затем это сделали западные князья и короли, а потом и все остальные: и носящие крест, и носящие меч.

Если бы историю XVIII-XX веков можно было назвать одним-двумя словами, то, вероятно, самым подходящим было бы такое название: Протокол суда между Европой и Христом, ибо за последние 300 лет в Европе не происходило чего-нибудь, не имеющего связи со Христом.

На этом суде Христос говорит Европе, что она крещена в Его имя и потому должна остаться верной Ему и Его Евангелию, На это обвиняемая отвечает.

– Все веры одинаковы. Это нам сказали французские энциклопедисты, И никто не может принудить веровать в то или в это. Европа терпит все веры и все народные суеверия из-за своих империалистических интересов, но сама не придерживается ни одной из них. Когда мы достигнем своих политических целей, тогда мы быстро разделаемся с этими суевериями.

Христос:

– Как можете вы, люди, жить только материальными интересами – только плотской похотью? Я пришел сделать вас богами и сынами Божиими, а вы предаетесь суете и погибаете в борьбе сами с собой, уподобляясь бессловесным скотам.

Европа:

– Ты устарел, и вместо Твоего Евангелия мы нашли биологию. И сейчас мы знаем, что мы потомки не Твои и не Отца Твоего Небесного, а орангутангов и горилл, И сейчас мы заняты самосовершенствованием, чтобы стать богами, ибо мы не признаем других богов, кроме нас самих.

Христос:

– Вы упрямее древних иудеев; Я вас воздвиг из варварского мрака в свет небесный, а вы вновь возвращаетесь во тьму, – как свиньи в грязь. Я отдал за вас Кровь. Я явил вам Свою любовь, когда от вас отвернулись все Ангелы, не в силах стерпеть исходящего от вас адского смрада. И когда вы были окутаны и исполнены мраком и смрадом, Я пришел в мир, чтобы очистить и освятить вас. Так не делайтесь вы опять такими неверными, иначе опять возвратитесь в этот невыносимый мрак и смрад.

Европа с усмешкой:

– Уходи от нас. Мы не знаем Тебя. Мы признаем лишь эллинскую философию и римскую культуру. Мы хотим свободы. У нас есть университеты; наука – это наша путеводная звезда, Наш лозунг: свобода, равенство, братство. Наш разум есть бог богов. Ты Азиат, мы Тебя отрицаем; Ты лишь древняя легенда наших неученых предков.

Христос:

– Я сейчас уйду, и вы это увидите. Вы оставили путь Божий и пошли путем сатанинским. Благословение и счастье взято от вас. В Моей руке ваша жизнь и ваша смерть, ибо Я добровольно распялся за вас. Не Я буду судить вас, но грехи ваши и ваше отпадение от Меня, вашего Спасителя. Я явил вам любовь Отца Моего ко всем людям и хотел ею всех вас спасти.

Европа:

– Какая любовь?

Здоровая мужская ненависть ко всем несогласным с нами – вот наша программа. Твоя любовь есть лишь басня, и на ее место мы поставим: национализм, интернационализм, этатизм, прогресс, эволюцию, культуру – вот в чем наше спасение, а Ты уходи от нас.

Братья мои, судебное разбирательство закончено: Христос оставил Европу, как оставил когда-то страну Гадаринскую. Но как только Он удалился, начались войны, злоба, ужасы, разрушения, уничтожение. В Европу вернулось дохристианское варварство – аварское, гуннское, лангобардское, африканское – только варварство во стократ более ужасное. Христос удалился, взяв Свой крест и благословение. Остался мрак и смрад, и вы решайте, за кем идти: за мрачной и смрадной Европой или за Христом.

Жители Африки и Азии называют европейцев белыми демонами. Соответственно Европу можно было бы назвать Белой демонией – «белой» за цвет кожи, а «демонией» – за мрак души, – ибо Европа отреклась от Единого Бога, подобно римским кесарям, ибо и те перед концом Римского господства объявили всем народам, что каждый может поклоняться своим богам, как знает и умеет. И Европа тоже будет проявлять подобную терпимость, но все должны поклоняться ей как верховному божеству или под именем Европы, или под именем культуры.

Так и в наши дни стал вампиром сатанинский Рим, таким стал, каким был Рим до царя Константина, – Римом, огнем и мечом гнавшим христиан и мешавшим Христу придти в Европу. Только Белая демония впала в еще более тяжелую болезнь, нежели сатанинский языческий Рим, ибо если языческий Рим был мучим одним бесом, то Белая демония мучима еще семью бесами, злейшими римского. Будьте готовы от Белой демонии принять мучения за Христа.

Новая языческая Европа не поклоняется никому из богов и не признает богов над собой, и гордится только собой, своим умом, богатством, силой. Современная антихристианская Европа – это раздувшийся пузырь, который чуть было не лопнул на смех Азии и Африке и не наполнил Вселенную своим смрадом. Европа живет в зачарованном кругу различных открытий; кто бы ни объявил о каком-либо новом открытии – его провозглашают гением; кто описывает чужие открытия, того провозглашают гением. Открытий много, но ни одно из них не делает человека лучше, порядочнее или просвещеннее. За последние 1000 лет Европа не сделала ни одного открытия в области моральной или духовной, а только в материальной, причем эти открытия уже подвели человечество к самой грани пропасти, завели в духовный мрак, какого еще не было в истории христианства, своим ли умом или по наговору евреев.

Когда был создан телескоп, европейские ученые объявили это во вред Евангелию Христову. Создан микроскоп – опять хуление Христа. Когда была создана железная дорога, паровой двигатель, созданы телефон и телеграф, то весь воздух сотрясался от европейского самохвальства. Когда люди создали подводные лодки, самолеты, телефоны для больших расстояний, тогда Христос показался им ненужным и несовременным, как египетские мумии. Однако все свои открытия в течение последних 200 лет Европа использовала для своего самоубийства в мировых войнах, для преступлений, разжигания ненависти, разрушений, обманов, насилий, осквернении народных святынь и святых обычаев, для лжи и непорядочности, для разврата и безбожия во всем мире, На самом деле, Европа обманула только саму себя, ибо нехристианские народы, увидев, что собой представляет и чего хочет Европа, назвали ее Белой демонией.

Царь Давид говорит: «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся» (Пс. 19, 8). – Хвастуны уснули, упиваясь своей ложной славой, а мы восстанем в бодрости. Апостол Павел еще настоятельнее напоминает: «Человек! Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1Кор. 4, 7). Знай, что и все открытия сделаны в Божием владении и перед Ею очами, и научись смирению.

Этот выход есть Господь Иисус Христос и Его Божественное творение – Церковь, которой Он – Глава, а она – Его Тело. Апостольская, святоотеческая, соборная, вселенская, православная вера в эту Церковь и является воскресением из всех еретических смертей. Любая ересь, так или иначе, сводится к человеку и заменяет им Богочеловека Христа, а этим она отвергает Церковь, которая вся от Богочеловека и в Богочеловеке. Спасение от этого возможно лишь через возвращение к Православной вере. К Апостольской, Богочеловеческой вере: возвращение на Богочеловеческий путь св. Апостолов и св. Отцов, к их непоколебимой Православной вере в Богочеловека Иисуса Христа, к их благодатной Богочеловеческой жизни в Церкви Духом Святым, к их свободе во Христе, которой (свободой) Он нас освободил, к их Богочеловеческому благодатному опыту в Духе Святом, к их святым, Богочеловеческим добродетелям. «Отец Православия», «тринадцатый апостол» – св. Афанасий Великий говорит – «Мы содержим, храним веру Вселенской Церкви, которую Господь дал, Апостолы проповедали, Отцы сохранили. Ибо на ней Церковь основана, и кто отпадет от нее, тот не есть христианин и не может называться христианином» (Письмо Серапиону, 1, 28–39). Только так можно спастись и освободиться от рабства человекоугодия и человекослужения, и стереть все грехи, ибо рабство это подобно идолопоклонству. Без решительного апостольско-святоотеческого следования за Единым Истинным Богом, Богочеловеком и Спасителем Иисусом Христом все еретики безвозвратно утонут в мертвом море «культурного» идолопоклонства и будут служить кумирам, в которых нет спасения, нет воскресения, нет обожения для такого тленного унылого существа, каким является человек.

Святые Отцы Седьмого Вселенского собора, избавленные Богочеловеком Господом нашим Иисусом Христом от всякого идолопоклонства, вот о чем нам благовествуют и что нам завещают в качестве единственного Православного пути, Богочеловеческого пути, которым необходимо следовать, не взирая на помрачение этого мира и этого века: «Святые отцы наши, исполняя Божественную заповедь Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, поставили свечу Божественного знания так, чтобы всем светила в доме, т.е. всем славящим Бога в Православной Вселенской Церкви, чтобы ни один из них не споткнулся о камень еретического зловерия. Ибо святые отцы изгоняют прочь всякое еретическое заблуждение и отсекают гнилые члены, если они неизлечимо больны; они очищают гумно, а пшеницу, т.е. всякое питательное слово, подкрепляющее сердце человека, собирают в житницу Православной Вселенской Церкви, а солому еретического злого учения выбрасывают вон и сжигают огнем неугасимым... И мы, всячески придерживаясь догматов и дел Богоносных отцов наших, проповедуем едиными устами и единым сердцем то, что они нам передали, ничего не добавляя и ничего не отнимая от того, но в том утверждаясь и укрепляясь, так учим и исповедуем, как шесть святых Вселенских Соборов постановили. И мы веруем... что «нас спас не ходатай, не Ангел, но Сам Господь» (Ис. 63, 9), и за Ним следуя и Его глас приемля, мы велегласно восклицаем: не собор, не царская власть, не заговор Богом проклятых спасли Церковь от идолов, но Сам Господь славы – воплощенный Бог спас и освободил Церковь от идолопоклонских заблуждений. Потому Ему слава, Ему благодать, Ему поклонение, Ему хвала, Ему величие, ибо искупление и спасение Его суть, Им совершены, поскольку Он Один имеет силу полностью спасти, чего не имеет ни один из тленных людей. Итак как пророки провидели, как Апостолы научили, как Церковь приняла, как учителя возвели в догмат, как вселенная согласилась, как Благодать научила, как Истина Себя явила, как ложь была прогнана, как Премудрость явилась, как Христос утвердил – так мы мыслим, говорим, так проповедуем Христа, истинного Бога нашего...

Это вера апостольская, это вера отеческая, это вера Православная! Это вера утвердит Вселенную! (Деян Св. 7-го Вселенского Собора, заседание 4; и Синодик Православия).