Глава пятая

Всему, что передал нам сôte в своих наставлениях преподобнейший отец Ефрем, мы верим, и некоторые события подтверждают, что он изведал это на опыте. Справедливо выражение отцов, что «переживший научился, а научившийся поучает» Божественным чудесам и победам.

Математически точное исполнение послушания и смиренное помышление в свое время производят рассуждение, «большее всех добродетелей», согласно отцам. За ним следует прозорливость и вскоре за тем – предвидение, изобиловавшее в этом духовном герое и бывшее заметным для близких к нему людей. Пророчество – это следующая ступень, на которой Бог Свои суды и Свою волю открывает во всех измерениях времени и пространства.

Сколько в своей смиренной жизни имели мы указаний, которые открывались нам благодаря дару его прозорливости и предвидения! «Вся дарует Дух Святый, источает пророчества» (вечерня Пятидесятницы)⁸⁵ и ведет к богоподобию⁸⁶, нашей подлинной цели и предназначению. Господь сей Святый Дух ниспослал в день Пятидесятницы Своим апостолам и обещал нам: «Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 20).

Мы приведем здесь свидетельства не только членов братства отца Ефрема, но и иных благочестивых клириков и наших братьев-мирян. Свидетельства эти открывают его божественные дарования. Старец видел душевное состояние любого человека, лишь только тот приближался к нему, и в соответствии с этим исправлял его и указывал на причину, вызвавшую такое состояние. Он провидел будущее тех людей, которые находились далеко и просили помолиться о них.

Часто мы просили его помолиться о каком-нибудь человеке, который просил помолиться нас или с которым мы познакомились случайно и которому сочувствовали. И тут же отец Ефрем отвечал нам, как будто получал информацию из первых рук:

– Не беспокойтесь о нем. Он невосприимчив и сознательно удаляет от себя Бога.

Когда мы снова рассказывали ему о некотором лице, которое характеризовали как благочестивое и достойное, он предсказывал нам его настоящее и будущее. Подобные вещи есть свидетельство святости тех, кто в действительности «принял Его, и Он дал им власть быть чадами Божиими» (ср. Ин. 1, 12).

Один молодой новоначальный монах, приступая к монашеской жизни, хотел узнать, где бы ему встретить духовного старца, чтобы услышать его мнение о своем будущем. Узнав о старце Ефреме, он пошел к нему. Он верил в то, что получит не только советы, но и предсказание своего будущего, потому что был уже извещен о том, что старец обладает даром предвидения.

Когда он приближался к исихастирию, его давили отвратительные и мрачные помыслы, затмившие его ум. Старец тотчас вышел: у него возникло чувство, что его ждут. Он посмотрел на монаха взором, проникающим в самое сердце, и сказал ему:

– Ого, что это за помыслы душат тебя? Если у тебя помыслы против твоего старца, то давай-ка уходи отсюда.

– Нет, отче, – ответил монах, – нет у меня помыслов против старца, но меня одолевают мрачные помыслы, и я не знаю, как с ними бороться.

– Ты слушаешься своего старца?

– Да, отче. Что мне скажет старец, то я и делаю.

– Да ты слушаешься, как животное. Послушание настоящее, чадо мое, состоит в том, чтобы делать то, что тебе говорят, от любви и ревности по Богу. Садись-ка, мы на тебя посмотрим.

Он взял его за руку и заглянул глубоко в глаза.

– А, вот твои ростки уже взошли. Мы тоже от них вкусим. Но ветхий человек еще внутри. Сколько лет ты монах?

– Четыре года.

Он дал ему еще несколько полезных советов, а в конце прижал его голову к своей груди и помолился. Все сказанное старцем неизгладимо запечатлелось в сердце этого брата. С той поры он раз в год наведывался к старцу.

Тот же монах, исполненный скорби, посетил старца Ефрема, чтобы он разрешил два его недоумения. Одним из них было сомнение, сподобится ли он спасения. Другой вопрос имел отношение к монастырю, в котором он жил. Монастырь был особножительным, и затруднение с записью молодых отцов в монахологий⁸⁷ не находило своего разрешения. Молодые отцы содействовали бы превращению монастыря в киновию⁸⁸. Творя молитву, монах спустился от Керасьи к Катунакам, со слезами прося Бога, чтобы Он уведомил старца о его недоумениях и даровал ему самому душевное спокойствие, ибо находился в большой скорби. Он верил и даже был уверен в прозорливости старца и в силе его молитвы.

Придя к каливе, он с благоговением и тревогой тотчас направился в келию, где лежал и творил молитву старец, сильно ослабленный болезнью. Он положил старцу поклон. Тот знаком велел ему сесть и тотчас с радостью спросил:

– Ну, что же ты скажешь нам? От скорби и слез монах не мог отвечать. Старец, ободряя его, пошутил:

– Посмотрите-ка, он и не разговаривает! И тут же очень уверенным тоном, прежде чем монах сформулировал свои вопросы,

сказал ему:

– Ты и оставление грехов получишь, потому что Христос принял тебя как Своего, и чертог свой узришь.

Монах пришел в изумление. А старец продолжал, отвечая и на второй вопрос:

– Монастырь получите вы, и он превратится в благословенную киновию. Монах, несмотря на то что знал о даре прозорливости старца, спросил его:

– Откуда вы это знаете?

– Вот что рассказало мне об этом, – и старец показал ему на четки.

Отец Ефрем дал брату духовные наставления, разобравшись в его душе лучше, нежели он сам.

Действительно, атмосфера в монастыре изменилась, как и предвидел то старец. После того как монастырь стал общежительным, отец Ефрем посетил его и, шагая по одному из крыльев обители, встретил этого брата, находившегося в тяжелом искушении, которое обычно бывает у всякого человека, только начинающего подвизаться. Его бороло мрачное облако помыслов и подозрений. Едва завидев старца, он испугался его обличений и начал просить Божию Матерь, чтобы Она изменила его душевное состояние. Старец, бросив на монаха лишь один проницательный взгляд, узнал о брани, гнетущей его. Монах сделал старцу поклон. Тот отеческим тоном и словами, исполненными любви: «А, чадо мое!» – развеял облако скорби. В душе монаха воцарились безграничная тишина и радость.

Член нашего братства рассказывал нам:

«Один лишь слух об этом старце оказал на меня такое влияние, что я пожелал познакомиться с ним лично.

В 1974 году я поехал в Афины на учебу. В общежитии, где я жил, возникали различные проблемы. Я решил написать старцу письмо, прося молитв. В письме я не пояснял подробностей. В своем ответном письме он подробно разобрал ситуацию в общежитии, умонастроение заведующего общежитием, а заодно и мое внутреннее состояние.

При первой же возможности мы с друзьями поехали на Афон. Я хотел встретиться со старцем, чтобы получить разрешение мучивших меня проблем. После утомительной поездки мы достигли наконец Катунак и каливы старца. С великим огорчением мы услышали от его послушника, что в этот час он не может нас принять. На бумажке мы записали свои имена, чтобы он помолился о нас.

Мы остановились в соседней каливе гостеприимного и дорогого для меня братства Данилеев. В скором времени после нашего прибытия пришел сюда один паломник, который был у отца Ефрема. Он назвал мое имя и сказал, чтобы я пошел обратно, потому что старец желает поговорить со мной.

Первый взгляд на старца дал мне такую внутреннюю полноту, я почувствовал в себе столь сильную перемену, что уже и не понимал того, кто я есть на самом деле. Я увидел не просто благочестивого подвижника, за какового почитал его прежде, но человека, превзошедшего естество, чей образ и вид наш нынешний род не может себе даже и представить. Тогда мне был дан пример того, что «превыше естества», что объединяет в себе понятия прошлого, настоящего и будущего, что непостижимо для человека. Тогда я понял, что значит слово «святой»!

В то время я не задумывался о монашестве, а помышлял о мирской жизни. Но сам старец в присутствии третьих лиц изрек пророчество:

– Ты станешь монахом на Святой Горе. Ты станешь иеромонахом и чадом духовного рода преподобного отца нашего Иосифа Исихаста.

Я расстроился, когда услышал о том, что стану монахом. Целую неделю я находился в смущении. Видите, желание людей – это одно, а то, что повелевает Бог, – другое, и, согласно Писанию, «не в воле человека путь его» (Иер. 10, 23).

Дух пророчества, который Бог дарует людям, «чистым сердцем» (Ср. Мф. 5, 8), не ограничивается временем, пространством или человеком, но является ведающим все прежде, нежели оно сбудется. Это и является причиной того, что на протяжении веков верующий народ притекал в пустыни к жилищам аскетов, в монастыри и скиты, чтобы встретить людей поистине богоносных, дабы узнать у них суды и волю Божию. Поэтому и Писание определяет, что не «по воле человеческой, но… будучи движимы Духом Святым», глаголали и глаголют «святые Божии человеки» (ср. 2Пет. 1, 21).

Тому же юноше преподобнейший старец изрек следующее откровение о землетрясении, бывшем в Салониках:

– За неделю до землетрясения я, как на экране телевизора, видел сотрясающийся город и в недоумении спросил Благодать: «Что это такое?». Она же ответила мне: «Молись, потому что грядет великий гнев».

И действительно, через неделю произошло землетрясение, но благодаря молитвам рабов Божиих разрушения были меньше тех, которые были показаны старцу в видении. Старец сказал это юноше прежде случившегося и запретил ему рассказывать об этом другим.

Одному своему иеромонаху и духовному другу, которому он всегда откровенно рассказывал о своих духовных состояниях, старец поведал:

– Я, отец мой, желаю совершать литургию с чистой совестью, потому что милость Божия с первой литургии, которую я совершал, сподобила меня чувственно видеть благодать, прелагающую Божественные Дары. С тех пор всеблагой Бог ни разу не лишал меня этого дара.

Еще он открывал этому иеромонаху, что часто Божественная благодать после освящения Божественных Даров «отверзала ему очи», и он видел на дискосе Самого Христа. И когда приходило время раздроблять Тело Христово, он не мог удержать слез. Божественная благодать показывала ему Христа в точности таким, какому мы поклоняемся при Его погребении⁸⁹.

Об этих божественных видениях сей равноангельный муж с великим сокрушением рассказывал следующее:

– Когда во время литургии у меня было это видение, антиминс от моих слез намок так, как будто я опустил его в воду. Находясь в этом состоянии, я справа и слева от себя видел Ангелов, служащих вместе со мной Божественным тайнам.

В тот момент он напоминал святителя Спиридона, который и «Ангелов имел сослужащих ему» (см. тропарь)⁹⁰.

Часто во время Божественной литургии он был пленяем в созерцание и пребывал недвижим, опираясь в молчании на святой престол. Однажды, находясь в таком состоянии, он прекратил давать возгласы, и по окончании пения воцарилась тишина. Тогда отец Никифор вошел в алтарь и начал расталкивать старца. Служитель, пребывавший в созерцании, пришел, конечно, в себя и продолжил совершать таинство. По окончании службы он попросил отца Никифора более не вмешиваться, если такое произойдет еще раз, потому что это причиняет ему вред и прерывает божественное созерцание. «Я видел, – говорил он, – множество Ангелов восходящих и нисходящих, которые воспевали Бога славословиями неизреченными».

Как подлинному безмолвнику, блаженному старцу нелегко было принимать посетителей. Его друг, иеромонах, недоумевая по поводу этого, спросил его:

– Отче, люди прилагают столько усилий, чтобы приехать и увидеть Вас, взять у Вас благословение и услышать пару духовных слов, и Вы их не принимаете?

Тогда старец отверз свое сердце и в умилении сказал ему:

– Чадо мое, я нахожусь в таком духовном состоянии, что непрестанно зрю Бога. Но если приходят люди, то это препятствует сему сверхъестественному состоянию и радости. К тому же Бог по молитвам преподобного Ефрема Сирина дал мне столь великий дар слез, что нередко я не могу сдержаться. Поэтому часто мне и затруднительно беседовать с людьми. Но я помолился Господу и сказал: «Христе мой, Ты ведаешь, по какой причине я не принимаю людей. Прошу Тебя, всем, кто приходит и стучит в мою дверь, даруй Свою благодать и вознагради их духовно». И я действительно увидел, что человеколюбивый Господь принял мою просьбу. Люди, которые уходили потому, что я не принял их, по дару благодати исполнялись великой радости.

Тот же иеромонах рассказывал нам:

«Приняв рукоположение во диакона, я пошел за благословением к старцу Ефрему. Помню, что он прочитал надо мною тут же составленную им молитву, молитву огненную, содержащую в себе все основные мысли и всю глубину святоотеческого богословия. Тогда я понял, что богословие приобретается не дипломами, а истекает из чистого опыта подлинного покаяния. Справедливо то, что богоносные отцы были поистине богословами.

Когда старец возложил свою руку на мою голову и помолился, меня осенила такая благодать, такой огонь я почувствовал внутри себя, что и не в силах этого описать».

То же самое случалось со старцем Ефремом, когда он подходил к нашему старцу Иосифу и брал его благословение. Тогда сердце его по благодати становилось «источником воды живой» (ср. Ин. 4, 14).

С тем же иеромонахом он беседовал однажды о точности в хранении совести и о справедливости благодати.

– Как-то я воспротивился сказанному мне старцем Иосифом. Тогда я огорчил Старца и был наказан Богом. Я исповедую тебе: как рассказывается в житии апостола Петра, что он, заслышав пение петуха, плакал, потому что вспоминал о своем отречении (См. Мф. 26, 74–75), так и я, вспоминая о своем преслушании, плачу часами напролет, потому что знаю, что не до́лжно было этого делать и что я оскорбил Святого Духа.

Иеромонах отвечал старцу:

– Отче, ты преслушался один раз, а мы столько раз совершаем непослушание! Тогда он сказал ему:

– Мне нет оправдания, потому что я вкусил благодати Святого Духа в такой мере и мне были открыты такие чудеса и таинства, что я должен был быть верным и точным.

Часто сама благодать оставляет вкусивших ее людей для того, чтобы они заплутали и подверглись потрясениям, дабы не забывали о ничтожности человека. Справедливо Писание напоминает нам, что «егоже бо любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, егоже приемлет» (Притч. 3, 12); и: «наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя» (Пс. 117, 18); и: «блажен человек, егоже аще накажеши, Господи, и от закона Твоего научиши его» (Пс. 93, 12).

– Сегодня, – рассказывал как-то старец тому же иеромонаху, – я пребываю в великом умилении, потому что в молитве слышал небесные песнопения, которых человеческий язык описать не в силах. Настолько сердце мое и все мое внутреннее существо прилепилось к ним, что мне и есть не хочется. Я просил благодать сказать мне, кто это поет. И она ответила мне: «Это феодосиевы братья».

Благодать изъяснила ему, что феодосиевы песнопения – это непрестанные славословия, которые приносят Богу души спасенных людей.

Один афонский старец, когда отец Ефрем еще был жив, увидел его в видении в окружении Божественного света. Отец Ефрем посоветовал ему наставлять свое братство к более внимательной внутренней жизни.

Игумен нашего монастыря, посетив однажды старца Ефрема, между прочим услышал от него следующее:

– Раз ты занимаешь такое место, то к тебе и на Афоне, и вне его будут приходить монахи, которые жалуются на своих старцев. Я даю тебе совет не оправдывать ни одного из послушников. Старец никогда не желает своему послушнику зла. По своему опыту я исповедую тебе, что у меня была великая брань уйти от отца Никифора, но по совету и молитвам старца Иосифа я терпел. И не раскаялся в этом, потому что благодать по прошествии сорока лет показала мне, что то, что я делал, было угодно воле Божией.

Он придавал огромное значение таинству исповеди и послушанию духовнику, даже и для мирян. Мы помним, как он говорил нам:

– Кто хоть раз преклонил колени под епитрахилью, того Божественный Промысл наставит так, что в конце концов приобретет этого человека Христос.

Один духовник нашего братства по просьбе самого отца Ефрема дважды удостоился исповедовать старца. Он говорил нам, что на него произвело огромное впечатление то, с какой точностью старец хранил свою совесть и как подробно он исповедовался.

Действительно, старец настаивал на точном исповедании помыслов. Сокрытие помыслов он считал достаточным для гибели монаха, потому что оно указывает на присутствие матери страстей – гордости. Он говорил:

– Остерегайтесь сокрытия помыслов. Ничего не скрывайте от старца, потому что одного лишь этого достаточно для диавола, чтобы вызвать страшные искушения и гибель монаха.

Некий монах понуждал своего старца дать ему благословение на рукоположение в священника. Старец не соглашался на это. Он попросил старца Ефрема помолиться, чтобы Бог послал Свое извещение. Во время молитвы и благодатной перемены старец обратился с вопросом ко Христу, чтобы получить откровение. Тогда благодать показала ему монаха в объятиях диавола. И он понял, что монах был пленником страстей и не был достоин священства.

Однажды мы спросили его о таинстве общения верующих между собою, как истолковывал нам то наш старец Иосиф. Он рассказал нам о случае, бывшем с ним самим.

У одного благоговейнейшего монашеского братства был праздник, литургия, и они пригласили старца. Также они пригласили одного епископа, известного своим почитанием нашего Священного Предания, к которому старец питал особое уважение. Однако, чтобы не преступить своего устава, он отказался пойти на праздник. Но умом и сердцем он старался быть вместе с ними. Он вырезал печати⁹¹, творя молитву. В час совершения Божественной литургии он явственным образом стал участником всей службы – так, как будто бы сам сослужил им.

– Так явственно я участвовал во всей службе, – говорил он нам, – что думал уже, будто у меня два естества. С одной стороны, я видел, что занимаюсь рукоделием, а с другой – я не покидал Таинства и видел всех служащих.

Для не посвященных в преестественные действия благодати это невероятно, но не для причастников Божественных действий, в которых Дух Святый движется и действует по Своему благоволению. «Дух Господень восхитил Филиппа, и евнух уже не видел его» (Деян. 8, 39)⁹²..

Когда члены его нового монашеского братства с любопытством спрашивали о сверхъестественных извещениях, он говорил, что «действительно, свойства благодати превышают естество, но я получил это от старца Иосифа».

В другой раз он рассказывал нам:

– Однажды, послав своего послушника в один монастырь по делу, я мысленно пошел вместе с ним и по благодати видел его ум, его мысли, то, что произойдет с ним, тех, кого он встретит, и вообще я сопутствовал ему, пока он не вернулся. Я знал все случившееся, прежде нежели он рассказал мне об этом сам.

То же было и с нашим старцем Иосифом, который следовал за нашим братом Афанасием, когда тот пошел по послушанию, и в подробностях видел все. Когда отец Афанасий совершал ошибки и был невнимателен, Старец говорил нам:

– Смотри-ка, что он делает: сам становится виновником своих искушений!

Однажды, когда я сопровождал старца Ефрема в Салоники для лечения одной его болезни, я попросил его посетить некое благочестивое семейство. Нас приняли с великой радостью и так, как это полагается. Маленькая девочка с горячей ревностью постоянно находилась рядом со старцем, с «дедушкой», как она его называла, и с готовностью прислуживала ему. Старец с радостью благословил ее, говоря:

– Бог да благословит мою Хрисоваланту. Девчушка напомнила ему:

– Дедушка, меня зовут Мария. Старец не обращал внимания на то, что Мария говорила ему о своем имени. Во все

время нашего посещения этой семьи, сколько бы раз Мария ни оказывала нам услугу, она получала благословение в следующих словах:

– Бог да облагодатствует мою Хрисоваланту.

Каково же было развитие событий? Мария выросла и браку предпочла монашество. В монашеском постриге она получила имя Хрисоваланты. Такой ее увидел за годы до ее пострига прозорливый старец Ефрем.

Один монах из нашего братства посетил старца в 1994 году, чтобы получить его благословение и некоторые духовные советы. На протяжении всей беседы старец называл монаха диаконом. Монах все время повторял ему:

– Отче, ведь я не диакон.

– А, да, хорошо, – говорил отец Ефрем и продолжал называть его диаконом. Наконец по прошествии четырех лет монах этот был рукоположен во диакона. После своей хиротонии он открыл нам это предречение старца Ефрема.

Один юный студент в Салониках часто слышал рассказы о благочестивых афонских старцах. Он услышал, что отец Ефрем на Катунаках обладает даром прозорливости, и захотел посетить его, дабы убедиться в этом даре лично. Когда он пришел в каливу, послушник повел его к старцу. Лишь только он подошел к нему и положил поклон, как старец сказал:

– Ну, что скажешь? Есть у отца Ефрема прозорливость? Тотчас исчезло всякое сомнение, и студент ушел в мирном устроении духа с верою, что и сегодня есть святые люди, обладающие духовными дарами.

Некие священники шли к отцу Ефрему и по дороге встретили другого священника, который тоже желал пойти к старцу. Так вот, идут они вместе и подходят к каливе старца. Лишь только они пришли, старец выходит из дверей и начинает обличать того, о ком думали, что он иерей, открывая другим, что он не иерей, а масон, и что он надел рясу, чтобы иметь возможность входить везде. Войти в каливу старец разрешил всем, кроме него. Когда священники в скором времени ушли и по дороге встретили масона, он признался им, что старец сказал истину и что он изумился такому дару старца.

Однажды старец посетил братство некоего общежительного монастыря. Он сидел на веранде, а все братия по очереди подходили к нему за благословением. Когда подошел к нему один послушник и хотел получить его благословение, старец строго взглянул на него и говорит:

– Теперь же объяви свой помысл. Послушник пребывал в нерешительности. Отец Ефрем повторил более строго:

– Открой, что сейчас говорит тебе помысл. Послушник со стеснением сказал:

– Мой помысл говорит мне, что раз у меня есть старец, то зачем же мне класть поклон отцу Ефрему?

Когда по прошествии времени этот послушник вместе с другими монахами посетил старца, то тот с сильной горечью сказал перед всеми:

– Ох, ох! Какие скорби получит из-за тебя твой старец!

И действительно, послушник не преуспел, но произвел большой соблазн и в конце концов снял рясу и уехал в мир.

Один паломник рассказал нашему монастырскому брату следующий случай, произошедший с ним самим:

– Я думал о том, чтобы стать монахом, но не решался на это. Приехал к старцу на Катунаки, чтобы посоветоваться. Когда я вошел в келию, она вся благоухала. Благоухание исходило от старца. На мгновение лицо его просияло, и весь он стал светом. Когда я задал ему занимавший меня вопрос, он ответил мне: «Ты, чадо мое, станешь монахом, но попозже».

Один благочестивый священник рассказывал нам, что пришел к старцу, чтобы получить его благословение и попросить помолиться о своей семье, особенно же о своей жене, которая подъяла тяжелый крест, ибо ухаживала за его родителями.

– Войдя в келию старца, – говорил он, – я еще не успел ничего ему сказать о своих проблемах, как услышал: «Матушка твоя очень хорошая. Скажи ей, чтобы она терпеливо ухаживала за вашими родителями, и будет иметь великую награду от Бога. То, что она делает, – это дело Божие».

Потом отец Ефрем спросил священника о том, сколько у него детей.

– Четверо, отче. Старец задумался. Потом спросил снова:

– Четверо?

– Да, отче.

– Да четверо ли? Тогда священник ответил ему:

– То есть было пять, отче, но один умер в младенчестве.

– А-а-а, – протянул старец, выражая разрешение своего недоумения. Чуть позже он сказал: – Раз у тебя четверо детей, то ты можешь служить литургию когда только пожелаешь (хваля многодетность как Божие благословение – Авт.).

Один из братий нашего монастыря посетил старца после своего иноческого пострига, чтобы получить его благословение.

После благословений, духовных советов и лобызаний отец Ефрем сказал монаху:

– Ты, чадо мое, стал монахом по молитвам твоего братца, который – Ангелочек на ебе. Теперь будь внимателен к своей жизни, чтобы заработать дар неба.

Брат остался в недоумении о том, почему от своих родных он никогда не слышал о брате, который умер. Когда приехал его отец, он узнал, что действительно был у них ребеночек, который родился прежде него, но жил недолго и после крещения умер.

Тот же самый брат, приняв великую схиму, снова пришел за благословением старца. Старец обнял его и сотворил молитву. Спросив его: «Что ти есть имя, брате?»⁹³ – и узнав его имя, он дал ему совет слушаться своего старца.

Потом, чтобы на деле научить монаха самоотречению и послушанию, он дал ему стакан и сказал:

– Принеси мне воды, но немного меньше половины. Когда монах принес ему стакан с водой, старец сказал ему повелительным тоном:

– Вылей ее на пол.

Монах не понял смысла сказанных слов и в удивлении остановился. Старец строго повторил:

– Я сказал тебе, вылей ее на пол.

Тот вылил ее на пол, не поняв приказания старца, хотя и разбирался немного в послушании. Тут же он получил от старца оплеуху. Старец строгим голосом сказал ему:

– Ты что, спятил? Ты зачем вылил воду? Тогда монах очнулся от сна самодовольства и сказал:

– Прости, отче. Это было то, что нужно. Вот что хотел услышать сей исполин послушания. Спокойным голосом он сказал монаху:

– Бог простит тебя, чадо мое. Благословение мое да пребудет с тобою. Если бы ты ответил: «Ведь ты же сам, отче, велел вылить ее», то потерял бы плоды своего труда.

Старец благословил его, по-отечески научая деятельному началу покаяния.

Уже упоминавшийся брат, посетивший старца прежде случившегося с ним инсульта, рассказал нам следующее:

– Когда мы находились со старцем в келии одни и он наставлял меня, он открыл мне, что с утра не пил воды и испытывает большую жажду. Я тут же с готовностью предложил принести ему воды, но он сказал мне: «Нет, чадо мое, не неси мне. На ум я привожу себе святого Иоанна Златоуста, который, будучи сослан, шел в Команы под палящим солнцем. Он был болен, ему причиняли страдания, он терпел жажду, потому что ему не давали воды. Разве я не потерплю тоже небольшой жажды, сидя в тишине своей келии? И поверь мне, я чувствую, что благодать нашего великого отца пребывает со мною. Но ты ничего не рассказывай моим братиям, иначе они огорчатся».

Видите, братья мои, расположение этого великого героя, когда он был болен и находился на закате своей жизни? Несмотря на старость, он не переставал проявлять изобретательность, придумывая способы злострадания и подвига. Так он сохранял свою первоначальную ревность. В разговоре с новоначальными монахами он всегда подчеркивал, что сохранение первой ревности – это главнейшее условие преуспеяния монаха.

Здесь необходимо заметить, что некоторые врачи высказали мнение, что инсульт произошел у старца по причине обезвоживания организма, что, возможно, было следствием его подвигов и обильных слез.

Один из членов нашего братства, будучи послушником, имел великую мысленную брань в отношении того, подходит ли он для монашества. Он пришел к отцу Ефрему за советом. Старец, увидев его, сказал:

– Ты подходишь для монашества. И тут же сердце брата уверилось в том, что это – воля Божия.

В 1977 году один афонский игумен был обвинен родителями молодых людей, пришедших в монастырь, в том, что привлекает в монашество несовершеннолетних. На него подали в суд, и сначала он был осужден на тюремное заключение сроком на шесть месяцев. Он подвергался опасности потерять игуменство. Обстоятельства сложились трудные. Поддержки не было ни от кого.

Он пришел к отцу Ефрему, чтобы попросить его молитв. Старец сказал ему:

– Не волнуйся. Святой покровитель твоего монастыря не оставит тебя. Он разрушит планы и ухищрения диавола.

И правда, после подачи апелляции суд торжественно оправдал его.

Один священник из Халкидик пришел к старцу за советом. Сын его хотел стать монахом.

– После завтрашней литургии я дам тебе ответ, – сказал ему старец. На следующий день он обратился к сыну священника и сказал:

– Нет, ты не станешь монахом. Ты будешь женатым священником в миру. Так в действительности и произошло по прошествии пятнадцати лет.

Однажды старец пришел в один афонский монастырь и на собрании беседовал с братией. Внезапно он прервал свое слово и, обращаясь к одному брату, который не следовал уставу монастыря, а жил по своему уставу, сказал:

– Если мы не творим послушания, то на монастырь будем смотреть издали.

Слово старца подтвердилось. В скором времени монах покинул монастырь, чтобы жить в одиночестве.

Один монах рассказывал нам:

– Однажды отец Ефрем пришел в нашу обитель, и вместе с нашим старцем мы посетили один большой особножительный монастырь, о котором ходила дурная слава. Старец Ефрем получил откровение свыше о состоянии монастыря и, уходя, сказал нам вполголоса: «То, что говорят об этом монастыре, правда».

Над одним монахом, пришедшим к отцу Ефрему за советом, он прочитал особую молитву и сказал:

– Ого! Плодородное поле, но на нем полным-полно травы и сорняков! Это – образ страстей ветхого человека, которые мы должны искоренить.

Игумен одного монастыря в Македонии в сопровождении двух богословов и одного студента посетил старца. Один из богословов попросил старца объяснить, откуда происходит благоухание святых мощей.

Старец преклонил голову к сердцу, на минуту забыл о своих собеседниках и помолился. Внезапно все то место исполнилось благоухания. Гости смотрели друг на друга и плакали. По прошествии нескольких минут старец сказал им:

– Поскольку я не мог вам изъяснить этого на словах, то помолился, чтобы Бог показал вам Сам.

И мы лично часто были свидетелями того, что из уст его во время беседы исходило благоухание, а когда он служил, лицо его сияло. Его руки и все его тело источали благоухание. Также многие признавались, что они чувствовали горение сердца, когда он благословлял их.

Одно наше духовное чадо, посетив его, обрело его больным. Послушники старца сказали ему взять только благословение, потому что старец не мог говорить. Желая выполнить волю послушников, юноша этот, получив благословение, хотел уйти. Но старец задержал его на один час и двадцать минут, наставляя его и открывая тайны его сердца. Во все время этой встречи сверхъестественное благоухание исходило из уст старца.

Пришли к старцу два послушника. Старец вырезал печати для просфор. Они сели рядом с ним и следили за его действиями. Продолжая работать, он обернулся к ним и с упреком сказал:

– Почему вы не слушаетесь своего старца и творите непослушание? И действительно, они, как и сказал старец, были плохими послушниками.

Как-то раз приехал один владыка и совершал литию на могиле старца Никифора. Ум отца Ефрема был восхищен в созерцание, и он не заметил, как к нему подошел один живший по соседству монах. Что видела в тот час эта благословенная душа? Где, как и о чем он молился, мы посредством человеческой логики понять не в силах.

Один священник с двумя своими прихожанами посетил старца впервые. Он принял их с радостью и спросил:

– Почему вы не взяли с собой и брата Димитрия?

Тот же самый священник вместе с одним врачом был в гостях у одного братства в Малой Анне. Врач очень хотел увидеть старца. Когда они пришли к каливе, старец принял их и сказал:

– Отче, я умным оком души видел вас, когда вы отправились в путь, и ждал вас.

Один священник часто навещал отца Ефрема. Как-то раз, придя к старцу, он застал его в беспокойстве о двух духовных чадах, которые уехали на учебу за границу, даже ничего не сказав ему об этом. Старец сказал как бы сам себе:

– У тебя есть два юноши, которые учатся за границей. Не волнуйся, они получат дипломы и вернутся обратно в целости и невредимости.

Было, конечно же, так, как он и предрек.

Один священник из Касторьи испытывал трудности при произнесении слов. Он пришел к старцу и рассказал о своей проблеме.

– Пусть тебя это не волнует. Через несколько лет ты так хорошо заговоришь, что сам будешь удивляться.

По прошествии семи лет речь священника восстановилась.

Один монах рассказал нам следующее:

– Я был свидетелем того, как старец крепко распекал одного монаха из другого братства, который не слушался своего старца. Меня поразила резкость его обращения, хотя я знал о любви, которую он питал к этому человеку.

Действительно, приснопамятный старец, несмотря на то что был исполнен любви, не прощал монаха, который сознательно вел себя самочинно. Старец из своего опыта знал, как сильно опечаливает Святого Духа тот монах, который творит «свою волю».

Один монах, придя к старцу, спросил его, как святые мученики выдерживали муки, когда их сжигали заживо. Старец ответил:

– Это мелочи. Думаешь, это сложно – потерпеть пять-десять минут, а потом навечно отойти в рай? Трудно жить здесь, на земле, столько лет в постоянных муках. Я согласен быть сожженным заживо и сразу отойти на небо.

– Когда у меня заболела старая грыжа, я не хотел выезжать в мир для операции. Ночью пришла святая Параскева, оперлась своей рукой на грыжу, надавила на нее и сказала мне: «Ну вот, и нет у тебя ничего». Утром я поднялся совершенно здоровым. Но теперь, ослепнув, я не хочу просить Бога. Пусть будет так, как хочет Он. Он уготовляет что-то великое! – сказал старец одному иеромонаху нашего братства.

Старец в разговорах с нами подчеркивал, что тот, кто приемлет заступления Божественной благодати, сражается с великими испытаниями и трудностями. Поэтому он говорил:

– По своему опыту я говорю вам: великие заступления благодати стоят дорого. Он говорил:

– Божия Матерь всегда с нами, а мы этого не понимаем. Нам не полезно видеть Ее, потому что иначе впадем в гордость.

Но сам он Ее видел. Однажды он видел, как Госпожа наша обходила комнаты их каливы и выражала Свое удовлетворение всем братством старца.

Людей, оказывавшихся в тяжелых ситуациях и переживавших большие скорби, он посылал в монастырь Дохиар⁹⁴ помолиться перед чудотворной иконой Божией Матери «Скоропослушница». Сам старец от этой иконы много раз получал помощь и немедленное разрешение своих личных затруднений.

Одному нашему духовному чаду, спросившему его о силе молитвы афонских монахов, он рассказал, что просил Бога показать ему эту силу. И вот однажды ночью во время молитвы он увидел, как от земли к небу уходят огненные стрелы, а от монастырей – реки огня.

Один брат из монастыря Великая Панагия в Халкидиках рассказал нам следующее:

– Если я не ошибаюсь, это было в 1977–1978 годах. Братия монастыря Симонопетра позвали нас на сооружение цистерны для воды у отца Ефрема на Катунаках. Святое поведение старца произвело на нас огромное впечатление. Каждое утро он благословлял нас, а мы с подлинным восторгом брали его благословение и приступали к работе. Однажды у нас не оказалось хлеба, и он послал одного из своих послушников к соседям, чтобы тот попросил хлеба взаймы. Но и у них хлеба не было. Тогда он говорит: «Ничего страшного. Я сейчас замешу тесто, а в полдень испеку хлеб». До полудня оставалось менее получаса. Тесто он замесил без дрожжей. По его молитве и благодаря крестному знамению, наложенному им на тесто, оно поднялось так, как будто там были дрожжи. Тут же он растопил печь, и в час пополудни хлеб стоял на столе. Мы все были поражены.

Еще одно чудо останется для нас незабываемым. Мы проснулись в то утро, когда нужно было класть плиту на цистерну. Небо было черным, и начал накрапывать дождь. Тогда я пошел на кухню, где отец Ефрем в тот час был занят приготовлением пищи, и говорю ему: «Отче, накрапывает дождь». А он мне говорит: «Не бойся, дождя не будет. Плита будет положена, а завтра, когда вы соберетесь домой, спуститесь на пристань и подниметесь на корабль, начнется дождь». И действительно, было так, как предсказал преподобный старец.

В Великий Понедельник 1976 года один афонский игумен, будучи еще мирянином, вместе с парой своих друзей пришел к каливе отца Ефрема. Игумен рассказывает:

– Он вскапывал землю в саду, и пот ручьями лился с его лица. Я заметил, что у него потрескались губы (видимо, по причине сурового подвига ему недоставало воды). Он вскапывал тот кусочек земли, где теперь находится его знаменитая могила. Он дал нам совет непрестанно творить молитву, вести как можно более чистую жизнь и причащаться почаще. «И куда вы пойдете теперь?» – спросил он нас. «К отцу Герасиму Микрайаннаниту»⁹⁵, – ответили мы. «Ну, с Богом, с Богом. Отец Герасим – святой человек, украшение нашей Горы. Благословение отца моего Иосифа да пребудет с вами».

В конце письма, которое старец послал одному священнику с острова Митилини, он пожелал: «Порадуйся и своей дочурке». Матушка священника была на раннем сроке беременности, о которой еще и не знала.

Он внимательно следил за точностью хранения своей совести и прежде всего помышлял о том, что не сможет совершать литургии, если совесть будет его в чем-то обличать:

– Священник не может служить, если что-нибудь имеет на кого-то. Как-то я ехал на рейсовом корабле и беседовал с паломниками. Я не заметил того, что мне нужно было сходить, и понял это лишь тогда, когда корабль начал отходить от берега. Я сказал об этом капитану, который в раздражении начал кричать. Пришел я в каливу. Как мне служить на другой день? Рассказал об этом старцу. Мне нужно было спуститься вниз, чтобы примириться с капитаном. Я спустился и положил ему поклон, говоря, что нам нужно примириться. Капитан же, даже когда понял, о чем идет речь, не придал случившемуся никакого значения. Нет, говорю я ему, мы должны примириться, чтобы я мог совершать литургию.

Один брат рассказал нам:

– Однажды старец Ефрем сказал мне, что старец Иосиф принадлежит не к спасенным, а к святым. Собрат отца Ефрема Харалампий⁹⁶ пошел в монастырь Филофей и попросил разрешения приложиться к главе старца Иосифа. Лишь только открыли главу, все то место наполнилось благоуханием. Благоухание было настолько сильным, что он признался, что никогда раньше не ощущал ничего подобного ни от каких других святых мощей.

Четверо молодых людей, один из которых был нашим духовным чадом, посетили отца Ефрема впервые. Старец, однако, был болен и не мог их принять. С одним монахом из братства старца они поговорили на духовные темы и затем попросили что-нибудь от старца в качестве благословения. Когда этот монах пошел в келию старца за иконками в благословение, один из юношей потихоньку пошел за ним, чтобы хотя бы услышать голос старца. Лишь только он услышал слова старца послушнику: «Да, дай им», как помыслил: «Ого, мы получим в благословение от отца Ефрема Катунакского иконки и покажем их другим в Афинах!». Тогда он сразу услышал громкий голос старца: «Нет, не давай им ничего!». Юноша, конечно, пришел в изумление.

Здесь мы хотели бы заметить, что этот пример выявляет не только дар прозорливости, но и великое смирение старца. Он не желал, чтобы у него «было имя», чтобы о нем знали многие и «рекламировали» его. Он чувствовал, что ничего не представляет собой, что он со своей стороны не сделал в своей жизни ничего значительного. «Всё, – говорил он, – мне даром подала благодать». Как подлинный святогорец, он предпочитал неизвестность, но его «выдала» Божественная благодать. «Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Мф. 5, 14).

Те же самые молодые люди посетили отца Ефрема во второй раз. Теперь они поговорили со старцем и получили его благословение. Кроме того, все четверо увидели вокруг его головы яркий белый свет наподобие нимба.

Однажды его посетили трое юношей, двое из которых были братьями. Братья вели духовную жизнь. С ними старец с большой любовью беседовал на духовные темы. Третьего он продержал около двух часов, рассказал ему всю его историю от самого рождения. Юноша получил огромную пользу, и сегодня он ревностный отец семейства.

Одному знакомому нам монаху он сказал:

– Когда у тебя в душе радость, не берись за перо. Видишь, что говорит пророк Давид: «Аз же рех во обилии моем: не подвижуся во век» (Пс. 29, 7). Но и во время скорби тоже не берись за перо, чтобы впоследствии тебе не сожалеть о написанном. Душа человека, чадо мое, все время подвержена изменениям: утром дождь, а после обеда – солнце.

«Смотри-ка, чего только не делает сатана, чтобы проникнуть в монастырь! Я видел, когда пришел в один монастырь, как он всю ночь пытался перебраться через ограду, чтобы заняться своими делишками. Он в ярости, потому что мы, монахи, получим ту славу, которая была у него прежде падения».

Когда в 1978 году в Салониках произошло сильное землетрясение, пришел к старцу один благочестивый университетский профессор и говорит ему:

– Отче, мы в Салониках пропадаем. Еретики производят переполох, ходят от одной палатки к другой⁹⁷. Чего ты засел на Катунаках? Возьми-ка свой жезл и выходи на площадь Аристотеля⁹⁸, как святой Косма Этолийский⁹⁹.

– Послушайте, господин профессор. Я знаю, что если я приду на площадь Аристотеля, то прежде, чем открою уста, тысячи спасутся. Но я уже больше не буду отцом Ефремом Катунакским! «В каком звании кто призван..., в том каждый и оставайся!» (ср. 1Кор. 7, 24).

Одному нашему брату-мирянину, спросившему его о молитве, он сказал следующее:

– Полчаса из всех суток посвяти занятию молитвой. Когда только сможешь, но лучше ночью. Проговаривай ее, не имея в руках четок¹⁰⁰, умилостивительно, просительно, с плачем. «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Потрудись так, и увидишь, какой это принесет плод. Из получаса молитва превратится в час. И в этот час будь бдителен: либо зазвонит телефон, либо «вот это я должен сделать прямо сейчас», либо придет к тебе сон или ужалит какая-нибудь хула. Отбрось все. Выключи телефон. Закончи все свои дела и займись молитвой на протяжении получаса, и увидишь, что будет. Посади деревце, и завтра-послезавтра оно принесет плод. Святитель Иоанн Златоуст и святитель Василий начали с этого и стали светильниками вселенной. Преподобный Симеон Новый Богослов еще в чине мирянина имел опыт ви́дения Нетварного Света. Он был мирянином. Сколько людей по внешности миряне, а внутри монахи!

Блаженный старец Ефрем и по своем успении не прекращает увещевать и утешать нашу подвизающуюся братию. Один афонский игумен, пребывая в великой духовной скорби, увидел его в ярком Нетварном Свете. Старец сказал ему: «Крестом приходит радость всему миру», – и с этими словами, как рассказывал нам игумен, в его душе воцарилась несказанная и невыразимая радость.