24 янв. 1975
Санта Барбара, Кал.
Дорогая Маргарита Денисовна,
Получил Ваше письмецо и весьма огорчен тем, что пишете про Дмитрия Иосифовича... Что недомогает он, давно мы знали, но Ваши слова указывают на ухудшение – и значит увеличение страданий его. Как это благородно со стороны доктора так внимательно относиться к больному. Господь да вознаградит его (если ему можно сделать какой либо подарочек из Америки, напишите). Надеюсь что и болеутоляющие у него имеются, для облегчения Дм. Иос-ча. Моя мать, жившая в том городе, где я сейчас нахожусь на какой то срок (все мы странники), подойдя к 90 годам страдала от артрита и доктора просила только облегчать ей боли, т. к. понимала, что в ее годы вылечиться от такой болезни невозможно... Дм. Иос-ч с Вашей помощью большой терпеливец и благие силы для этого ему даны... Это конечно самая высокая поэзия жизни, вечности касающаяся – терпение человеческое кроткое. А у Дм. Иос. глаза его, – стихи его все смотрят и смотрят с надеждой не на житейское тут благополучие, а гораздо выше... Соединяюсь с ним и с Вами конечно тоже, в этом уповании величайшем и чудесном. Его явление есть чудо.
Обнимаю Вас обоих. Господь с Вами и мир Его.
С любовью Ваш А. Иоанн.
Нем. чек получил обратно. Вкладываю 20 долл. бумажкой. Я сейчас «полу-на-покое», в церк. отношении. От епархиальных дел просил меня освободить. Вхожу в ряде отношений (не во всех) в «Траунштейнское положение». Престарелость, жизнь среди сада Калифорнского, вечно зеленого; минимум забот внешних, маленькие боли (для смирения) и поэзия, с прозой перемешанная. Конечно не дотянусь тут до Кленовского. Но Господа тоже славлю в жизни своей.