Дневник 1865–1866

Программа театральных представлений.

Побеседовать о милостыне с [...] и Евграфом; всем ли подавать, сколько подавать. Достать латинский и лютеранский Служебники, лютеранскую литературу на русском языке. Стараться есть пищу и питье пить больше горькие или укрепляющие, а отнюдь не сладкие и расслабляющие, например сладкий чай, чернослив и пр. NB. Доложить директору, что преподавание славянского языка в нашей гимназии не соображается с целью.

Духовный судит о всем, а о нем судить никто не может (1Кор. 2, 15).

Не пить чаю или один стакан легкого чаю – не больше. Страсти поджигает чай и сахар. Бегай сластей и вин: беда от них, разлияние блуда в них. К Семгиной или Бобковой на урок.

Мы любим многострастную плоть, а ее надо ненавидеть ради Бога и в пользу ближнего. Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями [Гал. 5, 24]. Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, то есть своей плоти, и возьми крест свой ... [Мк. 8, 34]. А то мы все имеем в виду свои плотские выгоды и удовольствия и всё хотим в ущерб ближнему.

Не обременять памяти и вообще головы и сердца учащихся множеством задаваемых для изучения материалов: в противном случае они будут парализованы во всех своих силах и потеряют охоту (доброхотность) к учению, а это – бич всякой науки. Наложите на лошадь тяжесть сверх сил – не повезет. Посмотрите, как Иисус Христос и апостолы мудро поступали с своими учениками, с какою простотою передавали они высокие истины и правила веры. Угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого... [Деян. 15, 28]. А Иоанн Предтеча говорил всем: ничего не требуйте более определенного вам [Лк. 3, 13]. Немного давать, да заставлять самих размышлять, самих заставлять действовать умом и сердцем, волею или свободной силой. Сделай для пчел улей, поставь его на лугу – пчелы сами сделают ячейки, наносят в них меду, уложив его в правильные формы. Или заведи шелковичных червей, дай им шелковичное дерево – и они напрядут и наснуют тебе шелку. То же и с детьми. Дайте им только повод к деятельности, толчок к развитию способностей, и они начнут работать, развиваться. Сочинениями упражнять, книги дельные давать читать.

В самом деле, тесть мой всё мне сдал: и место, и сан, и почет, и хлеб-соль, и деньги, и квартиру прекрасную, и отдал за меня дочь свою. В самом деле, всё, что я имею, это его, не мое: он заслужил это; он же уроженец здешний, а я – пришлец. Моего права на поступление к нему в дом, на дочь его и на поступление на это место было только то, что я окончил курс в Академии, хотя и то в числе последних. Но это был мне дар Божий великий, не заслуга моя: я удобно мог и не быть в Академии. Что же касается моих трудов на этом месте, то они для меня самого необходимы: они – пища моя, благо мое, жизнь моя. Все же вознаграждение за труды от Бога – это прямой дар Божий. Но что даром принято, даром надо и давать не жалея, ибо это не крови моей стоило, не поту кровавого. Да хоть бы и кровавого? Душу свою полагать надо за други своя. О, самолюбие! О, прелесть сластей! Я ему работаю из-за хлебов. А Бог еще мне, недостойному, и награду обещает.

Заставлять делать пироги из ржаной муки. Лепешки.

Преподавание в каждом классе начинать кратким жизнеописанием святого или описанием праздника и чтением Евангелия и Апостола с объяснением их.

Равноправность людей помни и всякого человека почитай – нищего, подчиненного, слугу, родственника, с тобою живущего.

О единстве рода человеческого написать статью с целью утвердить взаимную любовь между людьми. О Церкви, ее единстве – и отсюда о побуждениях к любви.

Новозаветная история есть исполнение и подтверждение (и, так сказать, поверка) ветхозаветной. В Ветхом Завете говорится, что человек сотворен по образу Божию. Новозаветная история самым делом доказывает это, говоря, что Сам Сын Божий и Бог принял естество человеческое и стал Богочеловеком и с людьми соединился преискренне. Там говорится, что семя жены сотрет главу змия [Быт. 3, 15], – в Новом показывается исполнение обещания; в Ветхом Завете разные прообразовательные жертвы, обрезание, крестообразные действия Моисея, Иисуса Навина и пр., змия на знамени, в Новом – исполнение; в Ветхом – пророчества, в Новом – исполнение.

Кто вочеловечился? – Христос Бог. Как уважать надо всякого человека? Как быть благодарным ко Христу Спасу, нас ради обнищавшему! Памятуя, что тебя ожидает нетленная, духовная жизнь наподобие ангельской, уготовляй себя к нетлению воздержанием, чистотою, молитвою, чтением, размышлением, созерцанием.

Мало еще мир погряз во лжи многоразличной до Рождества Христова, сидя в стране и сени смертной [Мф. 4, 16], что папы Римские и Лютер и все прочие еретики вводят ложь человеческую в богооткровенную религию христианскую? Христиане! Берегите сокровище веры!

Ты, человек, бел, как пшеница, – будь же чистой пшеницей Божией, и да будешь ты в житнице Господней.

Угощая человека, давая пышный обед в честь кого-либо, мы противимся Богу, потому что чревоугодие противно Ему; всё, бывающее на пышных мирских обедах, противно Ему, а там бывает обязательно пьянство, музыка, танцы, карты.

Чревоугодие – грех смертный. Нет ничего труднее, как отстать от чревоугодия. Первое свое дело сделай последним – и угодишь Богу и ближнему о благое. Брось чревоугодие, которое у тебя на первом месте, которое тобою владеет, и с Божией помощью исправишь все дела свои, наипаче дело спасения своего и ближних. Господь да поможет.

За счастье почитай подать милостыню нищему, угостить человека, ибо кто человек? – образ Божий, умаленный малым чем от Ангел, член Христов, овца словесного стада Христова.

Лесть¹ змиина, сатанинская обвилась по ребрам нашим и умастила все внутренности наши, так что прелестно² думаем, прелестно чувствуем, говорим, делаем, прелестно видим, слышим, вкушаем, обоняем, осязаем и ощущаем; мы со всех сторон оцеплены прелестью.

Не мечтай³ в жизни своей, то есть не поддавайся мечтанию страстей, но истинствуй о Господе, горняя мудрствуй. Всё земное – прах, небесные блага вечны. Ты – образ Божий: прилепляйся к единому Богу. Мне прилеплятися Богови благо есть [Пс. 72, 28]. Пристрастием к земному душит нас диавол, омрачает, повергает в постыдный плен и в смерть духовную. На все земное смотри как на тень, как на сновидение – на небесное и духовное как на действительность, как на невечерний день. Читай погребальные песнопения и канон.

Многое я знаю, но доселе я есть не научился – ни один, ни с людьми, потому что ем всегда с жадностью, греховно, иногда гордым оком и несытым сердцем. Ничего никому не жалей: у нас есть Отец Небесный, неистощимый источник и податель всех благ. Жалей людей, радуйся об их довольстве или старайся об их довольстве, как радуешься о своем, заботишься о своем.

Семья человеческая: единство всех. Да вси едино будут [Ин. 17, 21].

В главном Ветхозаветная и Новозаветная история: все в человеке страсти – это Ветхий Завет; добродетели христианские, обновление – Новый Завет.

Разнообразить преподавание в каждом классе, чтением занимать, рассказами, конспекты заставлять писать: вначале общие конспекты, потом каждого периода, потом каждой главы, наконец – каждого параграфа.

Протоиерей опустил крылья, нисколько не действует в пользу нравственности народной. Отец Матфей тоже. Я тоже. Господи! Дай нам ревность к Тебе, дай нам ревность пасти овец Твоих. Овцы наши расточены. А мы – видя, не видим.

Бог – существо сущих, или всех тварей, ибо всё из ничего Им создано. Всё творение в Нем едино.

Послушание оказывай беспрекословное, скорое, охотное последнему из людей, каждому члену семейства. Не озлобляйся на требующих от тебя исполнения известного дела, хотя они и подручные твои и говорят повелительно. Брось диавольское противление и непослушание. Любовь детски послушлива.

Мы изучаем ветхозаветную, новозаветную истории, Катехизис, богослужение, Таинства, историю Церкви для того, чтобы прилагать знания к делу, приобретаем познания для дела, познаем, чтоб делать. Так ли это на самом деле бывает? Вот [примерно]: узнали из ветхозаветной истории, что человек есть образ и подобие Божие, – так ли мы смотрим на человека как на образ и подобие Божие, уважаем ли, любим ли его, с чистотою ли относимся к нему? Достигаем ли своего назначения? Знаем, что мир – творение Божие, – пользуемся ли мы творениями Божиими сообразно с их назначением? Знаем о падении и растлении человеческом и о восстановлении и обновлении падшего человечества Сыном Божиим – стараемся ли обновляться и пользоваться усердно всеми средствами, данными нам Господом Иисусом Христом к нашему восстановлению, обновлению, освящению и спасению? Изучаем Катехизис – исполняем ли его? Прилагаем ли к делу свои познания? О Боге Троице, о Сыне Божием Иисусе Христе, о Его воплощении и вочеловечении, о Его страдании, смерти, воскресении и вознесении на небо и втором Его пришествии для суда над людьми? О Духе Святом и Освятителе Животворящем, от Отца исходящем, со Отцем и Сыном споклоняемом и сславимом, глаголавшем пророки; о Церкви Единой, Святой, Соборной и Апостольской, о крещении и прочих Таинствах, о воскресении мертвых и жизни будущей? Изучаем богослужение – охотнее ли ходим к богослужению, разумнее ли, благоговейнее ли строим при нем, больше ли понимаем и любим и ценим его, с большим ли вниманием стоим? Изучаем историю Церкви – с большим ли уважением и благоговением относимся к Главе Церкви, к апостолам, к святителям, пресвитерам, диаконам, мученикам, преподобным или монахам, к Священному Писанию, богослужению; большую ли ревность имеем о сохранении догматов и правил веры по подобию святителей, мучеников, преподобных; храним ли посты? Держимся ли строго православия, которое так горячо и с такою твердостью отстаивали, защищали святые отцы, пастыри и учители Церкви как драгоценное сокровище и наследие, полученное от Бога, как вернейший залог освящения и спасения верующих? Считаем ли неправославные христианские общества уклонившимися от истины ко лжи и отметаем ли их, как искаженные суетным мудрствованием человеческим? Дорожим ли своей православной верой как истинным, неповрежденным откровением Божиим? Признаем ли то, что православие нашей веры, святость, спасительность ее оправдывает, подтверждает, являет непрестанно Сам Бог, прославляя нетлением и чудесами исцелений мощи святых угодников Своих, святые иконы Пречистой Матери Своей и прочих угодников? Чтим ли иконы и мощи? Храним ли посты? [Повинуемся] ли пастырям? Чтим ли монашество?

Наши учебники большею частью красивая форма, архитектурная отделка без содержания, без жизни. А нужно содержание самое, ядро, плод самый, жизнь.

Сравнивайте наше богослужение шаг за шагом, все его молитвы, ектении, песнопения с лютеранским и англиканским, – как мало вы найдете общего между тем и другими: в тех [...] связь с миром духовным, с Церковью небесною, с Божией Матерью, Ангелами и святыми расторгнута, нет у лютеран и англикан ни одной молитвы, ни одной песни; с умершими связь всякая расторгнута, о них не молятся. В церкви сидят пред Богом, как в школе: нет в этом уважения к храму и идеи о храме. Пастор не имеет на себе, как в Православной Церкви, наружных знаков благодати Божией, которая вооружает православного священника с головы до ног и выражается символически разными его облачениями и действиями его. Пастор – простой учитель в школе в траурной одежде, которую и должно носить им как памятник печального отпадения лютеран от Церкви. В храме нет у них трех отделений, напоминающих о трех коленах – небесном, земном и преисподнем, или хоть двух, напоминающих о двояком разделении верующих в первенствующей Церкви – на клир и народ. Сердце мое к Тебе, Слове, страхом да возвысится, и да ничтоже усладит мя от мирских красот на слабость⁴.

Надо бы по-настоящему воспретить издание многих журналов светских и газет или указать им лучшее направление. Надо бы множество светских книг сжечь или в воду побросать, чтобы к ним не прилеплялись христиане и из-за них не отвращались от Евангелия и от богослужения церковного.

Всё земное – сор и помет, кал, – все сласти, все плоды, все печенья, варенья, столько прельщающие плотоугодников. И самое тело наше – кал, ибо по смерти оно обращается в смрадный кал и только у тех немногих бывает нетленно и благоуханно наподобие кипариса, которые в земной жизни своей презирали плоть и все сласти, жили в посте и молитве, Богом и в Боге, к Нему единому прилепившись всем сердцем.

Всё земное – прелесть по действию вражию: плоть – прелесть, пища и питье – прелесть, одежда – прелесть, домы – прелесть, украшения в них – прелесть, вещи в доме – большею частью прелесть, книги светские – большей частью прелесть, движения человеческие, приемы, манеры – прелесть, вся жизнь – прелесть. Ты, Христе Боже, – един истина, Ты – путь и истина и жизнь [Ин. 14, 6], в Тебе наш покой, наша радость, наша жизнь, наш свет, наша сила, наше блаженство. Церковь Твоя – истина, и всё, что в ней, – истина: ее богослужение, ее уставы, правила или законы, ее Таинства и обряды.

Та вера христианская православна, которая приводит своих членов к последней своей цели – освящению, нетлению и спасению и чрез освященных чад своих, как чрез живые храмы Духа Святого, животворит и спасает и других, еще не освященных. Те же христианские вероисповедания, которые не приводят к освящению, нетлению и спасению, суть не православные, отторгнувшиеся самочинно от единения с Православной Церковью. Таковы исповедания римско-католическое, протестантское, англиканское, армянское и другие.

Объявить на совете ученикам, что пренебрежение к крестному знамению и поклонению Богу во время богослужения и домашних молитв будет считаться за преступление; 2) гувернерами сделать лица, принадлежащие к православному исповеданию и 3) внушить гувернерам, чтобы они строго наблюдали за соблюдением учениками этих священных обрядов веры; 4) виновных в несоблюдении обрядов веры подвергать взысканию, памятуя, что самое строгое, безотлагательное взыскание за это будет жертва, приятная Богу. Не будем терпеть, подобно ветхозаветному первосвященнику Илию, бесчиния детей наших в храме Божием, да не погибнем и сами, подобно этому слабому отцу, да не погибнут и они за свое нерадение о священнейших обязанностях веры. Неблагодарные!

Плоть моя – нечистая, смрадная тряпица, кал смрадный, – презирай ее, неради о ней, не думай о ней. О Боге едином помышляю. Господи! Устрой всё во благо мне и домашним моим и присным⁵ моим, вне дома моего живущим.

Всевозможно бегай пресыщения и лакомства: оно крепко вредит душе, соединяя со врагами спасения – бесами и отдаляя от Бога и ближнего.

С пресыщением и лакомством вселяется в сердце противник и охлаждает душу к Богу и ближнему, делает ее лицемерною, двоедушною, внутренно бессильною, – и слово человека-лакомки бессильно, оно даже раздражает других, если лакомка учит других. В негодовании на просфирню за недобрые просфиры скрывается, во-первых, жадность к хлебу, во-вторых, злоба на ближнего, – презирать же хлеб и любить ближнего. Что за беда моя? Когда сласти мои, паче же Божии, употребляют, я как зверь какой сижу, и жалею, и злюсь, и сам не свой... А не все ли сор? Не образ ли Божий человек? Вот и прошла буря страстей по милости Господней.

Наказывая нас за наше пристрастие к земным благам сердечными теснотами и скорбями и болезнями, Господь тем внушает нам, что не здесь, не на земле наше блаженство, что не для здешних благ мы созданы и живем здесь, а для благ небесных, что земля – место нашего изгнания и местопребывание сатаны и его споспешной силы, мучительски поджигающих в нас страсти к земным наслаждениям и чрез то усиливающихся отдалить нас навеки от Бога и наслаждений вечными благами Царствия Божия; что нам должно и праведно прилепляться только к Богу – Источнику живота и блаженства нашего и всех благ – временных и вечных, духовных и вещественных; что мы должны горняя мудрствовать, где Христос сидит одесную Бога [Кол. 3, 1], ибо для того и сошел Он с небес на землю, чтобы нас возвести на небо; что землю и все земное должно считать за сор, когда нам обещаны такие блага, и притом вечные (ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9)), для наслаждения вечными духовными благами. Благодарить надо Господа, что Он наказывает нас за наши страсти плотские и ревнует по нас ревностью отеческою, да не будем стяжание, ни брашно чуждему навеки⁶, да будем чистою пшеницею, имеющею быть собранною в житницу (истинно житницу) небесную. Итак, оставим землю диаволу и сынам века сего, а сами, как истые христиане, потечем на небо путем крестным.

С вечера перед ранней обедней никуда в гости не ходить и не развлекаться, вина не пить, много не есть, а мало-мало только подкрепить себя. Господи! Соблюди и сохрани, а мимошедший грех прости мне.

Господи! Благодарю Тебя, яко услышал еси мя, молившегося тебе в сердце моем во время трапезы, и избавил еси мя от обуревания страсти жаления ближнему благ Твоих и злого рвения, и умиротворил еси мя, и лице Твое просветил еси на раба Твоего. Господи! Спасай меня присно⁷ (Января 22 дня 1866 года.) Всем да станет. Господи, благослови!

Во славу Бога Триединого – Отца и Сына и Духа Святого.

Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. 24 августа 1865 года. Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша.

Святе святых! Помилуй мя. Храм Божий свят; а этот храм – вы (1Кор. 3, 17). Мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его [Еф. 5, 30]. Христос – Глава Церкви. Все члены Церкви должны быть святы. Достойное причащение Святых Тайн Тела и Крови Христовых решительно оживотворяет, грехи очищает и все болезни исцеляет. О, дивное богатство Христово, исходатайствованное Им нам, грешным!

Вем, Господи, вем, якоже буре рекл еси и волнению водному: молчи, престани. И улеже ветр, и бысть тишина велия [Мк. 4, 39], – тако можеши и огню великому повелети: престани от запаления жилищ наших – и престанет. Вси бо стихии в руце Твоей содержатся и творят волю Твою вседержавную.

Слугу Екатерину почитай как мать, а Анну как сестру и всячески их люби и угождай им словом и делом. В самом деле, Екатерина – как мать, а Анна – как сестра: они служат, кормят, обмывают нас. Подвигоположниче, благослови, и помози, и соверши⁸!

Алчущие и жаждущие правды – праведности, исправления [Мф. 5, 6]. Согрешил – тотчас возгорись желанием немедленно исправиться. Так как Христос одевает нас правдою Своею во Крещении и Причащении, Покаянии и Елеосвящении, то алчущие и жаждущие правды суть жаждущие Крещения (оглашения), причастия Тела и Крови Господней, Покаяния и Елеосвящения (больные). Молитва тоже оправдывает христианина, значит, алчущие и жаждущие молитвы – живут молитвою непрестанною.

Не жалей ничего другому – которая заповедь? Первая, вторая или десятая?

Не можете служить Богу и маммоне [Мф. 6, 24], угождать чреву и вместе Богу. Хлеба вожделенного не ешь, постись, если хочешь угодить Содетелю.

Ходи непрестанно сердцем во истине и не мечтай в душе своей. А что есть истина? Истина есть то, что Бог есть всеблаг, всеведущ, всемогущ, премудр, вездесущ, праведен, неизменен, вседоволен, всеблажен и что Его надо любить всем сердцем; что человек – образ и подобие Его, и его надо любить, как себя, а все грехи, делаемые человеком, приписывать свободному его произволению и мечтанию бесовскому, ибо они в самом деле мечта, призрак духов лжи и должны быть презираемы и оставляемы ближнему, и из-за них не должны мы впадать сами в новые мечты бесовские – злобу, раздражительность, презрение и высокомерие против ближнего, зависть, непокорство и в прочие им подобные грехи, но жалеть его тем более, чем более он впадает во глубину зол, и молиться за него, и обращать его на путь истины и добра, а не себе, не плоти своей угождать, чтобы ей было хорошо, спокойно, приятно. Надо искоренять в себе корень зла – самолюбие и гордость.

И на мгновенное чувство злобы, гордости, зависти, скупости, жадности, пресыщения, непослушания и пр. смотри как на самого диавола и возненавидь не людей, на которых эти страсти обращаются, а самые эти страсти и виновника их, диавола, и свое растленное сердце, или плоть свою.

Сласти – жало бесовское. Диавол внушает жалеть их ближнему, для которого все сладости земли и неба сотворены Богом. Из-за сластей вражда к ближнему бывает. Прекрасно, кто возненавидел и отвергнул сласти. Прекрасно, кто возлюбил духовные сладости: слово Божие, молитву, добродетель, беседу духовную. Господи! Благодарю Тебя за спасение Твое!

В слове – образ Троицы: мысль, слово, дело, как в Троице Отец – разум, Сын – слово, Дух – совершитель. От учеников требовать разумения слов, дел. Слово без разума и без дела – ничто, звук пустой.

Ни к чему не имей пристрастия, ни на кого не обижайся. Имей всегда к ближнему радушие и избыток радушия, как желаешь этого себе от других.

Не жалей никому ничего, ибо Господь – живот бесконечный и Промыслитель всех прещедрый; пожалеешь – сам себя уязвишь и лишишь себя возможности на значительное время заниматься делом, ибо скупость есть яд змиин, отравляющий здравие души и лишающий ее мира, света и свободы. Скупость есть безумие и мечта души и хула на щедрого и благопромыслительного Творца. Вменяй всё земное за сор.

Пойми, к Кому тебе должно прилепляться, каких благ желать, всеусильно домогаться. – Тебе ко Христу надо прилепляться, вечных благ и неизреченных красот и наслаждений надо искать. Здешнее всё недостойно тебя, ибо всё грубо и тленно, и главное – чрез всё земное коварствует враг и чрез пристрастие к земному домогается прилепиться к нам, воцариться в нас, так что связывающие себя житейскими похотями и сластями связываются, сообщаются с диаволом.

Помни, что все мы – единое греховное тело, и ни на кого не огорчайся и не озлобляйся, зная, что те же слабости и страсти, какие есть в ближнем, есть и в тебе. Если же ты наставник, с кротостью вразумляй согрешающих, памятуя, что они по заблуждению ума и сердца делают грехи. Любовь и кротость и слово благоразумное – прекрасное врачевство против всякого душевного недуга. Впрочем, кротость не исключает и строгости. Наслаждение сластями земными, особенное пристрастие, любовь к ним противна Духу Божию, ибо мы, как христиане, род избран, царское священие и людие обновления, должны ходить духом и плоти угодия не творить в похоти, должны словесное и нелестное млеко возлюбить, да о нем возрастем во спасение (1Пет. 2: 2, 9 и др.).

Вся добра зело [Быт. 1, 31], всё сотворенное: люди, животные, птицы, рыбы, насекомые, гады, черви, растения, небо и земля и всё, что на них, добра зело, то есть чисто, прекрасно, безвредно. Церкви, речениям церковным, или святых отец, после слова Божия приписывай величайший авторитет, как словам Божиим. Когда видишь возбуждаемую в сердце гордость, или злобу, или зависть, или скупость, или непослушание к ближнему, против себя и против врага диавола враждуй, а не против ближнего, который есть образ Божий, хотя и носит язвы прегрешений; помни о многоразличии характеров и манер человеческих и не оскорбляйся на странность и неприятность их для тебя. Непрестанно враждуй на себя и на свои злые наклонности, а не на ближнего, – его всегда люби, по Писанию. Помни древнего мечтателя, усиливающегося в нас мечтания свои влагать непрестанно, то явно, то тайно.

Сестра Анюта причислила тебя к лику братии, хотя ты ей вместо отца, – хорошо, спасибо ей за это. Она исполнила слово Спасителя: вси же вы братия есте [Мф. 23, 8]. Ибо Кормилец наш один – Господь Бог, Он один Отец наш, а все мы – братья и сестры. Священное имя брат, сестра. Как можно им гнушаться? А имени отца мы не стоим, ибо не имеем отеческих чувств. Господи! Помилуй мя, вот я с ужасом ощущаю, что належит мне прилежно помысл на лукавая от юности моей и не престает стужать⁹ мне каждый день, каждый час. Иссуши во мне источники зла.

На грех грехом отвечаем, окаянные: на гордость ближнего – гордостью, на злобу – злобою, на обиду – обидою, вместо того чтобы отвечать на гордость – смирением, на злобу – любовью, на обиду – кротким терпением. Иногда бывает и то, что покажется нам, будто ближний гордится пред нами, и мы давай отвечать ему тем же, и вот поднимаем все головы, как гуси и петухи. А еще разумные существа, а еще братия, а еще чадами Отца Небесного именуемся! О, как грех безобразит нас! Не язвы ли души грехи и страсти наши? Не безумие ли души? Итак, если ты здоров, покажи пред больным гордостью свое смирение, пусть он увидит на тебе, что он болен этим недугом. Так и при других грехах. А если он увидит и в тебе гордость, то не познает своей немощи и будет думать, что он в здравом состоянии, потому что и в тебе, имеющем образ разума и истины в законе, видит то же и общностью своего недуга во всех уверяется в его правости и естественности. И в самом деле, есть многие, которые, согрешая известным грехом, например хотя гордостью и возносливостью над людьми нелюбимыми и презираемыми, думают, что они поступают как должно и даже хвалятся своею возносливостью: он или она говорит с гонором, а я еще больше. О, безумные! Пред сочленами ли возносимся? Пред своею ли плотью и кровью? Ибо едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17). И что выигрываем чрез то? – Пагубу души, диаволу угождаем, Господа опечаливаем и Пречистую Его Матерь и все небесные силы и святых Божиих человеков, которые суть члены единой Церкви Христовой, как и мы. Вот как по невнимательности нашей к себе враг окрадывает нас. Просвети нас, Господи благодатию Твоею! Грехи ближнего не должны служить поводом к злобе на ближнего, но к исправлению его в духе кротости. Особенно с домашними не нужно враждовать из-за их грехов; надо хранить неизменную любовь ко всем, ибо вражда и злоба есть величайшее зло. И это хитрость и злоба – озлобляться против делающих грехи.

Всего нужнее человеку благодать Божия в сердце, очищающая грехи, просвещающая, умиротворяющая, распространяющая душу нашу; нужны человеку пища, питье, одежда, свет вещественный, воздух, жилище или кров. Но что все это для него, если нет в сердце благодати Божией, если душа его гладна по причине грехов, оскверняющих, раздирающих и расслабляющих средоточие жизни нашей – сердце и все существо человека, если душа его обнажена от добродетелей и корыта смрадным рубищем страстей, если душа его омрачена страстями, если душе душно в чаду страстей, если душа не осенена кровом крил Божиих? Для плоти чем меньше пищи и питья и чем они проще, тем лучше, тем дух крепче, чище. Между тем грехолюбивая, растленная плоть ищет большего, утонченного, стремится, рвется съесть-спить больше, роскошнее и оттого страдает и сама, и душу повергает в расслабление и страсть. Не верь своей плоти, мечтательнице льстивой, коварной. Бегай балов, вечеров, званых обедов.

Всё для нас благое – Господь: среди мрака – свет, среди тесноты – пространство, среди скорби – радость, среди томления – мир.

Так веди себя с товарищами и вообще со всеми, чтобы видно было и со стороны, что ты уважаешь и любишь всякого человека как сочлена, как собрата, словом, чтоб видно было истинное братство. Вси же вы братия есте [Мф. 23, 8]. Братии святаго храма сего...

Кто любит Бога, тот стремится быть святым, тот всячески и непрестанно огребается от плотских похотей, воюющих на душу, – а не любящий Бога не заботится об этом. Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш [Лев. 19, 2]. Надо иметь жадность не к земным благам, а к небесным; жадность к земному есть следствие греховного растления нашего сердца, есть лесть змия, гнездящегося в нашем сердце. Горняя мудрствуйте, сказано, а не земная [Кол. 3, 2].

Близоруки мы, слепцы духовные: видим только то, что под носом, и не видим, не хотим видеть того, что дальше; видим время – и не воображаем вечности, этой грозной действительности будущего Суда и вечных мук; видим красоту и сладость телесных благ – и не воображаем, как скоро и эти блага, и это тело, для которого мы столько беспокоимся, скоро будут тленом, прахом, землею, которою будут попирать прохожие, и пищею червей. Мы этого не воображаем, хотя все это будет действительно, а воображаем только их мгновенную красоту, прелесть, минутное наслаждение ими.

Особенно тяжкий грех для священника, вкушающего столь часто небесный хлеб – Господа нашего Иисуса Христа, иметь жадность и пристрастие к пище тленной и к сладостям тленным: он должен презирать их, для нужды, но не для наслаждения употреблять, всячески остерегаться того, чтобы не привыкло к ним сердце, полюбив их. Сердце его должно только Христа любить и тех, кого Христос возлюбил, положив за них душу Свою, пролив за них кровь Свою, – людей, этих словесных овец Его. Любиши ли Мя?.. паси овцы Моя [Ин. 21, 15–17].

По той мере, как мы любим угождать плоти своей, охладеваем к ближнему; чем более услаждаем ее яствами, тем более горек становится нам ближний, требующий нашей помощи; чем более горячим плоть свою горячими, приятными напитками – чаем, кофе, винами, тем более охладеваем к Богу и ближнему. Это подтверждает опыт. Вот как опасно ласкать плоть свою, вот как необходимо распинать ее со страстьми и похотьми! Иуда полюбил деньги – и возненавидел и предал Господа славы и Бесценного продал за тридцать сребреников; Адам и Ева возлюбили плоть свою, наслаждение свое – и презрели Господа, заповедь Его живоносную; мы любим деньги, сласти, одежды, табак, богатые комнаты, картежные игры, клубы, театры, пиры – и что же выходит из того? Презираем, предаем голоду, холоду, болезням, безобразию (относительно одежды) Самого Господа в лице нищих, меньших братий Его, жалеем не их, а деньги, этот прах бездушный, сладостей земных, коими сами пресыщаемся, жалеем иногда куска хлеба.

† † хладность к вере, к Церкви, к Богу, к богослужению, нерадим о спасении души.

Мы все любим чай, кофе: обратите внимания на эти напитки относительно христианской жизни. По закону плоти (греховному) чем больше мы пьем сладкого, особенно горячего чаю, тем душа наша должна более и более охлаждаться в любви к Богу и ближнему, если, разумеется, усердною молитвою мы не будем восстановлять своей горячности к Богу и ближнему. Не так ли бывает на самом деле? Посмотрите, с распространением, с усилением потребности к чаю милостыня стала скуднее и реже – всякому нужно на чаек, сахарок, кофеек; извозчик, работник просят сверх должной платы прибавочки на что? – на чаек. У всех страсть к чаю, и тем хуже, что не считаем ее и за страсть, – о ближнем нет помину. Это я сказал для того, чтобы из этого примера видно было, как сильна страсть к чаю у всех, и как все хлопочут о пустом наслаждении плоти, а не о любви к Богу и ближнему, и как с усилением и умножением плотских потребностей упало у нас попечение о ближних. Отсюда необходимо умерять или и отсекать похоти плотские, каковы есть чай, табак, потребляющие столь много и нашей любви, энергии ее к Богу и ближнему, и наших денег трудовых или даровых.

Ветхозаветная и новозаветная история вся в человеке. Благодарю Тя, Господи Иисусе Христе, Боже мой, от всего благодарного сердца моего, яко от смерти греховной всемогущею Твоею силою часто мя восставляеши.

На немощи поврежденной природы человеческой смотри с сожалением, а не с ожесточением и озлоблением (кровным), покрывай их любовью, исправляй с любовью и духом кротости.

Меня не любят, говоришь, как я любить буду таких-то или такого-то. Люби и их по заповеди Спасителя, ибо если любишь только любящих тебя, то какая тебе за то благодарность? Ибо и грешники, язычники любящих их любят [Лк. 6, 32]. А ты научись распинать плоть свою со страстьми и похотьми и идти против своей растленной природы.

Если хочешь наслаждаться дарами Божиими (которые суть дары любви Его к нам) в пользу души и тела, с душевным спокойствием и радостью, будь простосердечен и щедр при пользовании ими, делись ими охотно с ближними, например с гостями вольноприходящими, со странниками, нищими и бедными и родственниками, особенно с тобою живущими или приходящими; принимай и угощай и вообще служи им с открытым сердцем и лицом и сердечной любовью. Тогда Господь благословит тебя и дела твои и умножит имение твое, и Царствие Божие будет с тобою неразлучно.

Если видишь в ближнем немощь нелюбви или вражды к тебе и к ближнему, сам не озлобляйся взаимно, да не приложишь пламень к пламени, но от души пожалей его и вздохни о нем к Богу, ибо без Него мы не можем творить ничего [Ин. 15, 5], и помыслить от сердца доброе не можем (2Кор. 3, 5); итак, вздохни к Нему, говорю, к Богу, и Господь услышит молитву любви твоей и сердце брата расположит к любви к тебе и твое к ближнему; если же и не будет этого, то ты сам исполнишь заповедь любви и будешь чист в деле. Помни, что вражда и все страсти – великие немощи нашего поврежденного грехом существа, и мы все имеем сильную нужду в небесной помощи, в милости врача душ и телес наших – Господа Иисуса Христа. Ты и сам не свободен от этих страстей и знаешь по опыту, как ты немощен при действии их в тебе, как нужно тебе тогда снисхождение других, ласка их, как ты хочешь делать противное им, например любить врага, и не можешь и как тебе необходима тогда милость и помощь Божия и молитва ближних твоих о тебе! Перенеси все это с себя и на других, и как хочешь, чтоб поступали с тобою люди, так поступай и ты с ними.

На все лица и вещи надо смотреть прямо, без мнительности и предубеждения, чтобы враг не воспользовался нашею слабостью и не смутил и не уязвил бы нас.

Все у вас да будет с любовью (1Кор. 16, 14) – учит Апостол; всё делай с духом любви – самые замечания и выговоры, без малейшей горечи раздражения и озлобления, и наблюдай, чтоб всё делать во славу Божию, а не для угождения плоти твоей. Все законы человеколюбца Господа – любовь, Он и наказует любя. Но все стремления плотские – злоба, не верь на волос плоти своей.

Плоть моя – адская сеть Велиара¹⁰, вся соткана из разных грехов, адская пещь, диавольская лаборатория, – распинать ее, попирать ее, и любовь-то, пристрастие к своей плоти попирать.

Есть у нас привычка не совсем чисто благотворить – по своему вкусу и взгляду на вещи, а не по воле Божией, например, благотворить тем, кои нам нравятся, и не благотворить тем, кои нам приходятся не по вкусу, или благотворить так, что из благотворительности извлечь наперед удовольствие для плоти и крови своей, а потом уже доставлять некоторую пользу ближним. Так как эта благотворительность есть порождение плотского человека, а не плод веры во Христа и любви христианской, то подобные благотворители и не получат воздаяния от Господа, ибо благодеяния надо делать с верою во Христа, дающаго нам вся обильно в наслаждение (1Тим. 6, 17), с чистым побуждением, и на благодетельствуемых смотреть как на членов Христовых, как на братий Его меньших. Расположение сердца твоего да будет всегда к Богу и образу славы Его – человеку, а не к тленным и скоропреходящим благам мира сего, ибо невозможно работать Богу и мамоне [Мф. 6, 24], ибо Бог есть источник жизни нашей и податель всех благ, Творец неба и земли.

Благодарение присных и вообще ближних своих за хлеб-соль, деньги, одежду и пр. принимай со смирением и чувством своего недостоинства, ибо Божии, не наши это дары, – Богу за всё благодарение восписуй¹¹: Он приснотекущий источник, а сам ты не заслуживаешь, не стоишь даров Его благости, зол сущ, грешен и прегрешен. Еще убеждение опытом, что сладкий чай и булка только изнеживают утробу, а не укрепляют ее. Не сласти надо употреблять, а яства крепкие, растительные, кислые, соленые, горькие, – сласти только изредка, и то в самом малом количестве.

Хорошо благодатью укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими, говорит Апостол [Евр. 13, 9].

Не на начало, а на конец всех удовольствий телесных смотри, на то, что они после производят в теле, к чему приводят, в какое стесненное положение поставляют душу и тело, как охлаждают к Богу и ближнему, какое пристрастие производят к тленным благам и скоропреходящим наслаждениям века сего, как отвлекают наши сердца от вечных благ и заглушают память об них и чувство их. Вообще надо смотреть на конец всего земного, житейского, мирского, всего, что не переходит за пределы гроба. Если будешь так смотреть, то не найдешь пользы в сластях, а вред, большой вред для души и тела, потому что грехолюбивая плоть наша жадна до сластей и удобно ими прельщается, доходит часто до излишества при их употреблении, а от пристрастия к ним хладеет к Богу и ближнему. Итак, на конец всего мирского смотри, тогда не будешь прельщаться, тогда и сласти сочтешь ничем не лучше сору.

С наслаждением пищею входит в сердце наше мгла бесовская, омрачающая и расслабляющая душу нашу и тело. Потому весьма осторожно надо вкушать пищу, только для нужды, при чувстве голода, а не для прохлаждения и наслаждения и не тогда, когда тело еще сыто и сильно от употребленной несколько часов назад пищи. Добро благодатию утверждати сердца, а не брашны [Евр. 13, 9], ибо брашно, чуть-чуть не в меру употребленное, расслабляет дух и тело.

Добрый человек, едя и пия сладкое, радуется, что и другие вместе с ним едят и пьют у него или у другого сладкое, ибо любит других, как себя, – а злой и завистливый и скупой досадует и озлобляется, что другие одинаково с ним едят и пьют сладко, и он подобен диаволу, злому завистнику первобытного человеческого блаженства. Но Ты, Господи, создал человека для вечного блаженства, и земные сладости, данные Тобою человеку в наслаждение, суть образы бесконечной сладости, уготованной любящим Тебя и друг друга в вечности. Не будь уныл, печален и угрюм, сидя за трапезой, но имей веселое сердце и приятный вид, радуясь о любви и милости Божией, всегда простертой к нам грешным, питающей, услаждающей и насыщающей нас и в вечности уготовавшей для нашего наслаждения блага, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9). Имей дух отеческий и братский.

Отчего это у человека, хозяина дома, сидящего за столом, вдруг изменилось лицо его? Оттого, что он позавидовал сердцем сладкоядению лица, вместе с ним живущего и ставшего ему не весть почему в сытость (разве по прельщению его самого), и озлобился на него по действию своего растленного, сластолюбивого сердца, и вот, как Каин, он опечалился и испаде лице его и язык его связался, и не может он прямо взирать в лицо людям, боится поднять глаза; он омрачен, речь его несвязна, потому что грех попутал его. А ведь чье всё, что мы имеем? – Божие: всё дела Его милости и щедрот. О, как же прогневляем своею скупостью Отца щедрот, создавшего и дающего нам все обильно в наслаждение, святого, блаженного, создавшего нас для святости и блаженства, – Отца, преисполненного любви и создавшего нас для взаимной любви.

Отчего иного не любит личность девственная? Оттого, что нелюбимый давно утратил свое девство, растлил себя, осквернил себя и осквернение свое, может быть, носит доселе в себе. Девственность, как бы чувствуя растление сердца и плоти недевственника, естественно его отвращается и в чувстве благородной гордости не поддается ему; видя его гордость, возвышает свое достоинство и не склоняет пред ним главы своей. У душ есть чутье. Растлившему себя надо смиряться пред всякою девственностью, особенно детей и девиц, и с уважением смотреть на них; особенно смиряться, каяться и плакаться о своем растлении пред Единою Приснодевою, соблюдшею в чистоте и святости совершеннейшей душу и тело Свое, – Девою Богородицею, Матерью Того, Кто пришел обновить растлевшее грехом естество наше.

О суетной игре человеческой. Мы все во что-либо играем: кто в пищу и питье (лакомство и пресыщение), вместо того чтобы употреблять ее только для существования и подкрепления сил; кто в одежду (щегольство и пышность), вместо того чтобы прикрывать благопристойно и тепло свое тело; кто во временное жилище свое, украшая его по всем прихотям своим; кто в священные жизнородные члены свои, вместо того чтобы беречь всевозможно этот залог жизни и благоговеть пред Творцом человеков, вверившим нам семена жизней человеческих и ложесна и двери жизнородные, благодаря Его за бесценный дар жизни, который Он даровал по единой Своей бесприкладной милости; кто играет в деньги, предавшись любостяжанию и отвратившись сердцем от Бога, от Церкви Божией, от слова Божия, от вечного спасения; кто в отличия временные, гоняясь за ними как за чем-то важным и существенным и забывая почесть горнего звания; кто в карты, кто в танцы, кто в слово, расточая его напрасно и попусту или еще хуже – развращая им души братий своих и за это развращение получая достойную награду Велиара – деньги, за которые и Иуда предал Господа. Итак, все мы суетны, все на опасном и погибельном пути. Где познается любовь наша? За столом. Где еще? Или когда? Когда у нас просят милостыни или денег и мы подаем.

Надо бы презирать плоть и яства как сор и смрад, а мы презираем ближнего, злобимся на него – наизворот.

Черная одежда – траур о грехе и о том, что прогневали Премилосердного Отца своего Небесного. Печаль по Бозе.

Кожаный пояс – на память о кожаных ризах, в которые одел нас грех, и о том, что мы чрез грех уподобились скотам несмысленным – мы, которые сотворены по образу и подобию Божию.

Подумай, что Бог Отец отдал в пищу и питье людям Сына Своего Единородного, Господа нашего Иисуса Христа, и сравни это с тем, что́ ты даешь людям-христианам – пищу и питье тленные, Богом данные и указанные всем нам обще. Что значат твоя тленная пища и питье в сравнении с небесным хлебом? – Ничто. Итак, цени человека, ядущего и пиющего у тебя и твое, – его нет ничего бесценнее: Сам Бог отдал Себя ему в пищу и питье. Радуйся, когда подаешь милостыню или кормишь-поишь приходящих к тебе странников, родственников, знакомых, гостей. Смотри, кого ты принимаешь – члены Христа, Самого Христа. Мне сотвористе... Взалкахся, и дасте Ми ясти... странен бех, и введосте Мене [Мф. 25: 40, 35]. О, если бы мне перестать пить чай! Нет в нем пользы. Плоть указывает злобно на другого и говорит: он очень сладко ест и пьет и много ест-пьет, – а сама желала бы непрестанно услаждать себя и много есть-пить, и выходит, дело все в зависти, а не то чтобы человек радел о пользе другого.

Ни на волос не верь плотскому, ветхому человеку – лживому, клеветнику, злобному, горделивому и презорливому¹², завистливому и скупому. Поступай напротив ему. Сласти нас от Бога отлучают и от ближнего, а мы к ним имеем пристрастие. Не нужны они мне, вовсе не нужны, говори, пусть другие, кого они занимают, кого прельщают, употребляют их сколько хотят, а мне они не нужны. Истинная любовь не щадит ничего драгоценного, сладостного для ближнего, даже жизни своей, а нелюбовь всякой мелочи жалеет.

Курение табаку и другие слабости – это внешнее: грехи человека – зараза, яд диавола; всё превзошедшее [отвне] – случайное, а существенное в человеке – это создание его по образу и подобию Божию, и за грехи его надо жалеть и молиться об исцелении их, а образ Божий, в нем водруженный, всегда почитать, любить.

Мощи – от слова мочь, иметь силу (мощь, сила): сильны, могущественны, являют силу на людях и демонах чудодейственную, исцеляющую и возмогли над тлением и смертью, одолели тление, смерть и стали превыше их.

Смущение в церкви во время богослужения или в доме чьем-либо пред лицом человека сильного, богатого, ученого, знатного есть прелесть диавольская, назойливая, наподобие прелести сластей, гордыни, злобы, зависти, прелюбодеяния, сребролюбия. Презирать эту прелесть и ни во что вменять ее. Враг тончайшим и хитрейшим образом действует к разрушению в нас любви к Богу и к ближнему посредством мирских вещей, прельщая мирскими вещами.

О Тебе же (Духе Святом) все упование мое¹³, то есть мы должны во всем полагаться, надеяться на Святого Духа, как Господа животворящего (подающего всем жизнь), а не на пищу, питье, деньги, на богатых, знатных и сильных людей, что весьма оскорбительно для Духа Святого и есть истинное идолопоклонство. А не так ли мы в жизни надеемся часто на деньги, пищу и питье, жалеем их ближнему, имеющему в них надобность и трясемся над ними, как будто в них вся наша жизнь, все счастье? С нечистым рылом, нечистым умом и сердцем я осмеливаюсь, окаянный и дерзновенный¹⁴, прикасаться к святым мощам и древу животному. Прости моему окаянству, Господи, и научи мя благоговеть пред святынею мощей Твоих.

Сласти, деньги – сор вредный, отяготительный для души и тела; они отчуждают от Бога и ближнего и спасению души крепкое препятствие чинят, сильно воюют на душу. Даждь мне, Господи, благодать стать превыше этого тления и самого тела моего.

Объяснить настоящий смысл богослужения. Описать принадлежности храма: [престол, святые иконы, их надписание, одежды, смысл их наименования]... Чему научает нас литургия? – Полагать душу свою, или жизнь свою, за други своя, как Господь Иисус Христос всю жизнь Свою положил за спасение наше, пострадал и умер за спасение наше.

Будь благ к неблагодарным и злым и благодатию Божией стой выше всякого зла, жалея о заблуждающих и молясь за них Богу. Сим победишь зло. Любви к Богу и ближнему не ставь в зависимость от вещества, то есть ни из-за чего материального не теряй любви к ближнему, не охладевай к нему, не презирай его, не озлобляйся на него, будь неизменен в любви. И из-за чего нам лишать себя этого бесценного сокровища сердца – любви, из-за чего допускать в сердце злобу – этот всепагубный яд адского змия? Не безумие ли из-за чего бы то ни было озлобляться? Не безумие ли сочетоваться со врагом и оставлять Христа, источника Жизни?

Пред смиренным легко смиряться – смирись пред гордым, пред подчиненным, пред членом семейства, пред слугою ради Господа, принявшего на Себя зрак раба¹⁵, и ради того, что всякий ближний есть образ Божий и член Христов. Легко быть добрым к доброму человеку – будь добр к злому человеку, опять ради Господа, взявшего на Себя грехи наши и немощи наши, памятуя, что все мы по природе злы, и снисходя в ближнем общей немощи, общему недугу душевному, которого не чужд и ты сам. Легко быть щедрым к тому, кто приносит тебе пользу, кто служит тебе, кто к тебе щедр, – будь щедр и к тому, кто не приносит тебе никакой пользы, к тому, кто и не служит тебе и не желает служить и скуп для тебя, – опять ради Господа, Который непрестанно служит нам, нерадящим об исполнении святых Его заповедей, непрестанно Его огорчающим, ради Господа, Который благ к неблагодарным и злым, щедр к скупым и самолюбивым, ибо ты – образ Его, член Его. Легко быть веселым и являть светлое, приветливое лицо людям тогда, когда на сердце весело, – но являй людям светлое и приветливое лицо даже тогда, когда у тебя на душе невесело, когда сердце нудит к угрюмости и какой-то дикости, грубости, злобе, препобеждая свою греховную природу и памятуя слова Апостола: Всегда радуйтеся (1Фес. 5, 16).

Ты имеешь всё (после Бога) от отца твоего (тестя) – и жену, и место, и сан (почти), и жилище, и жалование, пищу, питье, одежду, – и ты уже на него и дщерь его по какому-то страшному обольщению злобы и гордыни имеешь неудовольствие, хладен к нему, неласков, неискренен, дышишь отвращением, презорством. Боже тебя сохрани. Что это такое? Что за уродливость, за дикость? Ты все от них имеешь, а не они от тебя. Ползай у них в ногах, ласкайся к ним, усердно люби их. Брось ложный взгляд.

Пресыщение обращается в болезнь души и тела и делает человека жадным, скупым, нелюдимым, болезненным, скучным, вялым.

Наука жить в семействе и обществе совсем различна от науки школьной, книжной. Жизнь – это особенная книга, трудная книга, требующая большого умения, сметливости, веры, силы воли, самоотвержения.

Помни, человек, что естественная воля твоя совершенно противна воле Отца Небесного, и отринь свою волю, как это тебе ни тяжко и ни больно, и решись твердо раз навсегда следовать воле Отца твоего Небесного, указанной в слове Божием и в голосе совести; сделай и делай себе непрестанно насилие, непрестанно побеждай себя, ломай свою волю, попирай, презирай ее – проси о том, Господа, говори: Господи, помоги мне попрать свою волю, научи творити волю Твою. Без Тебе не могу творити ничесоже. Жена моя из любви ко мне не замечает во мне моих слабостей и все покрывает, а я замечаю малейшие в ней слабости и нередко дышу презрением и озлоблением на нее из-за них. Боже, помилуй мя. Не умею я, не научился я доселе, окаянный, молиться Богу живота моего: ни просить как должно, искренно Господа, ни благодарить Его за непрестанные и величайшие благодеяния, ни славить Его благость, премудрость, всемогущество, неизменяемость – невежда я доселе в деле молитвы, хотя и всегда молюсь. Не умею я и жить доселе. Доселе я какой-то нравственный дикарь, ибо доселе дикие, нелепые, безумные, безобразные страсти во мне свирепствуют и искажают зрак души и тела моего. Господи, Творче и Спасителю мой, помилуй мя!

Весьма часто, особенно в дурную погоду, человек бывает склонен к тоске, ипохондрии и озлоблению на других – потому надо снисходить к его немощи и ничем не раздражать его и, если что скажет грубо, простить ему: он сам сознает, что сделал нехорошо и будет побежден снисходительностью других к нему. Вообще, зло удобно исчезает от противоположного добра, как снег от солнца весеннего, как воск от огня, и в том состоит мудрость христианина, чтобы добром побеждать зло. Любы долготерпит, милосердствует... не завидит, любы не превозносится, не гордится, не безчинствует (1Кор. 13, 4–5).

Святость наша и вечная жизнь исходатайствованы нам Сыном Божиим, воплотившимся, страдавшим, умершим, погребенным и воскресшим и вознесшимся на небеса, – и никто нерадит о святости жития, никто не стремится к вечной жизни, все живем в растлении греховном, страстном, все прилепились к земле и ее благам. Горестно состояние наше! Мы презрели Евангелие, слова евангелистов и апостолов и Самого Господа, Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

О сердце, сердце, сердце, как ты тонко, как нужно беречь тебя, чтобы ты на минуту одну не прилеплялось к чему-либо земному. Ты – небесная вещь на земле, ты – вместилище жизни, Бога – живота всяческих.

Змея адская внушает мне, нудит меня ненавидеть, угрызать ближнего, вливает в меня яд злобы, – но как буду я ненавидеть ближнего, который есть образ Божий, хотя и носит язвы прегрешений, которого мне Сам Господь повелел любить, как себя? В простоте сердца смиряйся пред всяким, будь как младенец незлобивый и люби всякого, как себя, не давай в сердце места лукавству, помни, что ты и ближний – одно, одно наипаче в Иисусе Христе.

Иногда одного ласкового слова врага нашего – то есть или на которого мы враждуем, считая его врагом своим, или который на нас враждует, – довольно бывает для того, чтобы расположить наше сердце в пользу его и помириться с ним в сердце и успокоиться касательно его. Потому, если кого видишь гневающимся на тебя, не медли сказать ему слово ласки и привета, как следует братьям, и не живи с ним во вражде, ибо она от диавола. Слово ласковое сейчас смягчит сердце его, ибо такова сила любви.

Добрая Анна Константиновна: как она радуется радостью сродников своих и мне быстро сообщает свою радость, а я, растленный (воистину), и самолюбивый, и завистливый, и злой, – не сорадуюся. Не смотри на мнение о себе других людей. Господь давно произнес суд об этом мнении людском об нас. Человецы ходящии верху не ведят¹⁶ [Лк. 11, 44]... Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? [Кор. 2, 11]. Уважай в сестре образ Божий, сочлена во Христе, девственную чистоту и целомудрие. Помози, Господи, просвети, умудри, утверди! Не верь, не верь ни на йоту плотскому мудрованию и действующему во плоти дракону; мысли, говори, действуй без сомнения, наперекор ему, лжецу, клеветнику, мечтателю, убийце, завистнику. Постись, постись, мяса отнюдь не ешь, даже рыбы, да не будешь вместилище врага, входящего и гнездящегося в нас чрез невоздержание и пресыщение. Мало спи, больше бодрствуй, размышляй, трудись!

Тебе очень немного нужно: куда же девать дары Божии, которые у тебя остаются? Очевидно, расточать нуждающимся, сродникам и не сродникам, наипаче сродникам. Но могущим трудиться даром не давай, а только престарелым, увечным, обремененным семьею, и то, если могут заработать, пусть заработают, да не научатся праздности и да не даром хлеб едят, ибо в поте лица, сказано, снеси хлеб твой [Быт. 3, 19]. Не верь глазам своим, когда им кажется, что куски у ближнего больше и что следовало бы ему дать меньше; согласись, что в таком случае и тебе бы надлежало давать меньше и, если б дали тебе много, надо бы было негодовать и на давших тебе: зачем не умеют давать (и обвинить их за то, за что следует одобрять), – и на тебя самого, получившего много: зачем взял много, а не мало, – но кто не рад многому, щедрому, избыточествующему? Меру добру, наткану¹⁷ и потрясну и преливающуся кто не любит [Лк. 6, 38] и кто не одобрит того, кто так добродарно и щедро отмеривает?