12. Учение св. отцов церкви о причинах воплощение Сына Божие для спасение людей

Сын Божий явился на земле в естестве человеческом, чтобы избавить человека от тех бедствий, каким подвергся он вследствие падение прародителя своего, и возвратить ему блаженное единение с Богом. Но почему в этом домостроительстве нашего спасения нужно было совершиться таинству воплощения Самого Бога? И почему именно Сыну Божию подобало восприять на Себя естество человеческое? Такие вопросы в разные времена предлагаемы были св. отцам церкви и любомудрием верных, и мудрованием испытующих веру нашу, и пререканием врагов ее, и они оставили в поучение наше богомудрые ответы на вопросы сии.

В ответ на первый вопрос св. отцы, указывая на действие падшего состояние человека и принимая в соображение все блага и обетование, какие дарованы нам Искупителем нашим, утверждали, что ни избавление наше от бедствий падение, ни приобретение нам благ искупление не могли совершиться в домостроительстве нашего спасение без таинства воплощение Самого Бога.

1. По учению св. Прокла, архиеписк. Константинопольского, в деле спасение нашего без таинства воплощение Спасителя не могло совершиться прощение греховного долга человеку. «Поскольку род человеческий, учит он, обложен был тяжким долгом греховным и никак не мог уплатить сего долга, потому что весь род человеческий в лице Адама подписал рукописание греховное: то диавол содержал нас рабами, наша плоть многострастная служила для него как бы распискою... И необходимо было одно из двух: или всех подвергнуть смерти, в силу произнесенного над грешником приговора, поскольку все согрешили, или в вознаграждение за вину представить такую плату, которая вполне соответствовала бы цене всеобщего долга. Но человек, подлежа долгу греха, никак не мог искупить род человеческий, потому что не мог доставить столь великой цены искупления. Итак, Самому Богу, единому безгрешному, надлежало умереть за грешников: другого вознаграждение не было. Что же? Он Сам, все воззвавший из небытие в бытие, изобрел самый надежный и удовлетворительный способ возмездие за осужденных на смерть. Именно, Он становится человеком от Девы, образом Ему только известным, потому что никакое слово не может хорошо выразить этого, и умирает, как вочеловечившийся, и искупляет, как Богочеловек. Посему и говорит апостол: «о Немже имамы избавление кровию Его, и оставление прегрешений» (Еф. 1:7). Если бы он не воспринял меня, – продолжает св. отец, – то и не принес бы мне спасение, но обретшись во утробе Девы, Он воспринял виновного» (Bibl. Мах. Т. VI, pag. 590).

«Чтобы уплатить долг, лежавший на естестве нашем, – говорит св. Лев, – Божеское естество соединилось с естеством удобостраждущим, так что, как и требовалось для врачевства нашего, один и тот же Ходатай Бога и человеков, человек Иисус Христос, мог умереть по одному естеству, и не мог умереть по-другому» (Serm. 52 с. 2). «Ибо мы связаны были такими узами, что без этой помощи не могли получить разрешение... Сею только ценою обретаем себе искупление, находим себе врачевство» (Epist. 28, с. 3).

2. Св. Афанасий Великий учит, что для избавления человека от бедствия смерти, какой предан был падший человек правосудием Божиим, Избавителю подобало восприять на Себя естество человека. «Когда смерть более и более овладевала людьми, – рассуждает великий учитель, – и тление в них продолжало водворяться тогда род человеческий растлевался, словесный и по образу (Божию) созданный человек исчезал, и Богом совершенное дело гибло... Итак, когда истлевали словесные твари и гибли такие Божии произведение, что подобало сделать Богу, Который Благ? Надлежало не допускать, чтобы люди поглощались тлением, потому что это было бы неприлично Божией благости и недостойно ее, Но как сему надлежало быть, так с другой стороны противополагалась сему справедливая в Боге причина – пребыть Ему верным законоположению Своему о смерти, – ибо для нашей же пользы и для нашего сохранение ни с чем не сообразно было оказаться лжецом Отцу истины – Богу. Чему же надлежало быть в этом случае, или что надобно было сделать Богу? Потребовать у людей покаяние в преступлении? Это можно бы признать достойным Бога, рассуждая, что как преступлением люди впали в тление, так и покаянием достигли бы опять нетление. Но покаянием не соблюдалась бы справедливость в отношении к Богу: опять Он не был бы верным Себе, если бы смерть перестала обладать людьми. Притом, покаяние не выводит из естественного состояние, а только прекращает грехи. Если бы было только прегрешение, а не последовало бы за ним тление, то прекрасно было бы покаяние... Итак, в ком ином была потребность для возвращение такой благодати и для воззвание человека, кроме Бога Слова, из ничего сотворившего вселенную в начале? Ему предлежало и тленное опять привести в нетленное и соблюсти, что всего справедливее было для Отца... Посему-то бесплотное, нетленное, невещественное Божие Слово приходит в нашу область, приемлет на Себя тело, и тело не чуждое нашему: ибо не просто восхотело быть в теле и не явиться только пожелало (а если бы восхотело только явиться, то могло бы совершить Свое богоявление и посредством иного совершеннейшего), но приемлет наше тело... Слово знало, что тление не иначе могло быть прекращено в людях, как только непременною смертию; умереть же Слову, как бессмертному и Отчему Сыну, было невозможно. Для сего-то самого приемлет Оно на Себя тело, которое бы могло умереть, чтобы оно, как причастное Сущего над всеми Слова, довлело к смерти за всех, – чтобы ради обитающего в нем Слова пребыло нетленным, и чтобы, наконец, во всех прекращено было тление благодатию воскресение... Поскольку от самого человека зависело, что смерть овладела людьми, то по сему самому вочеловечением Бога Слова снова произведено истребление смерти и восстание жизни» (Твор. св. от. т. 17, стр. 86 – 94).

3. И единение падшего человека с Божеством не могло быть восстановлено без таинства воплощение Ходатая нашего пред Богом. "Слову необходимо было соделаться плотию, чтобы мог быть истинный посредник между Богом и человеками», утверждает блаж. Августин (De сivit. Dei, lib. X).

«А если бы не сочеталась во едино такая разность, то природа человеческая не могла бы примирена быть с Богом», говорит св. Лев (Sermoо 37, с. 1).

4. Чтоб разрушит в мири идолослужение и водворит между людьми истинное боговедение и богопочитание, – для сего, по учению Афанасия Великого, божественному и небесному Учителю нужно было явиться на земле в естестве человеческом. «Поскольку идолобесие и безбожие овладели вселенною, и сокрыто стало ведение о Боге: то, – рассуждает св. отец, – кому было научить вселенную об Отце? Если, скажут, человеку, то невозможно было людям обойти всю подсолнечную: они по природе своей не были бы в состоянии совершить такой путь; не могли бы заслужить в этом и вероятие; не имели бы и достаточных сил, чтобы самим собою противостать такому бесовскому обольщению и мечтанию. Поскольку все были в душе поражены и извращены бесовскою прелестию и идольскою тщетою: то как можно было людям переуверить человеческую душу и человеческий ум, когда не могли их и видеть? А чего не видит кто, может ли то преобразовать? – Может быть скажут, что для сего достаточно было твари. Но если бы достаточно было твари то не произошло бы стольких зол. Тварь была, но тем не менее люди погрязли в том же заблуждении о Боге... Посему-то, желая оказать людям верную помощь, Слово Божие приходит как человек, приемля на Себя тело, подобное телам человеческим, и помогает дольним телесными, именно – своими делами, чтобы те, которые не восхотели познать Его из промышление Его о вселенной и из правление оною, познали Слово Божие во плоти, а чрез Него и Отца – хотя из телесных Его дел. Для сего-то Господь и родился, и явился человеком, и умер, и воскрес, делами Своими унижая и помрачая дела когда либо живших людей, чтобы от всего того, чем были предупреждены люди, отвлечь их и научить ведению истинного Отца Его. Поскольку мысль человеческая однажды ниспала в чувственное, то Слово благоволило соделать Себя видимым посредством тела, чтобы, став человеком, обратить на Себя внимание людей, отвлечь к Себе чувства их, и когда увидят Его человеком, теми делами, какие производит Он, убедить их, наконец, что Он – не только человек, но и Бог, Слово и Премудрость истинного Бога» (Тв. св. отец т. 17, стр. 99 – 102). «Он (Небесный Учитель наш) явился закрывшись отвсюду завесою (плоти), потому что иначе невозможно было бы приблизиться к моим немощам», говорит св. Григорий Богослов (Тв. св. отц. том 4, стр. 248).

5. Чтобы избавит нас от власти диавола и дать нам силу победит его и торжествовать над его кознями, которыми он усиливается поработить нас греху, – и для сего нужно было Победителю врагов нашего спасения принять на Себя естество человеческое. «Поскольку диавол, – рассуждает св. Лев, – хвалился тем, что человек, введенный в обман его лестию, утратил божественные дары, и, лишенный благ бессмертие, подпал страшному приговору, осуждающему его на смерть, и таким образом в общении с человеком, который стал изменником, диавол нашел и для себя некоторое утешение в своих злостраданиях: то сделалось нужным домостроительство неизреченной тайны, чтобы человек не погиб вопреки Божию о нем изволению» (Epist. 28, с. 9). «Не могли бы мы побеждать начало вождя греха и смерти; если бы естества нашего не воспринял и не усвоил Себе Тот, Которого не в силах были ни грех осквернить прикосновением своим, ни смерть удержать во власти своей» (Ibid. с. 2).

«Нужно было (Божеству Спасителя нашего) облечься плотию и для того, чтобы змий, почитавший себя мудрым, приступив к Адаму, сверх чаяние встретил Бога, и о крепость Его сокрушил свою злобу», говорит св. Григорий Богослов (Тв. св. отц., том 4, стр. 248).

Все сии причины необходимости воплощение Самого Бога для нашего спасение соединяя вместе, св. Василий Великий говорит: «Если бы не было пришествие Господня во плоти, то Искупитель не дал бы цены за нас смерти и не пресек бы Собою царства смерти. Ибо, если бы иное было обладаемое: смертию, а иное восприятое Господом: то смерть не прекратила бы своих действий; Господь не умертвил бы греха во плоти: не были бы сооживлены со Христом мы, умершие в Адаме; не было бы воссоздано падшее, восстановлено ниспроверженное, усвоено Богу отчужденное от Него обольщением змия» (Тв. св. от т. II, стр. 241).

Отвечая на второй вопрос, то есть, на вопрос, почему из трех лишь Божественной Троицы именно Сыну Божию подобало принять на Себя естество человеческое для нашего спасения, богомудрые отцы церкви указывали тому следующие причины:

I. Сыном Божиим в начале создан был человек: Ему подобало и воссоздать человека падшего. «Писание показывает и причину, – говорили св. Афанасий В., – почему надлежало вочеловечиться не иному кому, но Самому Богу-Слову, говоря: «Подобаше бо Ему, егоже ради всяческая... приведши многи сыны в славу, Начальника спасения их страданми совершити» (Евр. 2:10). А сими словами означает, что не иному кому следовало возвестя людей от постигшего их тление, как Богу Слову, сотворившему их и в начале» (Тв. св. отц. т. ХVII стр. 93).

2. Частнее, Сын Божий есть Источник жизни для человека, в телесный состав которого и в начали вдунуто Им дыхание жизни разумной и бессмертной. По благодати Слова и чрез Слово человек соделался причастным жизни божественной; а потому Ему же подобало и восстановить угасавшую жизнь в человеке отпавшем от Источника жизни самосущей. «Бог не только сотворил нас из ничего, но и по благодати Слова даровал нам и жизнь по Богу», рассуждает св. Афанасий. «По природе люди были тленны, но свойственного им по природе избегли бы по благодати, как причастники Слова, если бы пребыли добрыми; по причине соприсущего им Слова не приблизилось бы к ним естественное тление. Посему, когда человек, прервав свое причастие присносущной жизни, подвергся смерти и тлению, тогда преложить тленное в нетление, смертное воскресить бессмертным не иному кому было свойственно, – заключает св. отец, – как источной жизни, Господу нашему Иисусу Христу» (Тв. св. отц. т. XVII, стр. 107). «В неизреченном единении Троицы, и суды и дела которой во всем общи трем Лицам Божества, Лице Сына собственно приняло на Себя восстановление человеческого рода: ибо Сын, «Имже вся быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть» (Ин. 1:3), и в созданного из персти земной человека вдунул дыхание разумной жизни; а потому Ему же надлежало и восстановить природу нашу в утраченном ее достоинстве, низринутую из святилища вечности, и Тому, Кто был ее Создателем, соделаться ее обновителем», учит св. Лев (Serm. LХIV, с. 2).

3. Сын Божий есть мироправитель вселенной, промышлением и благоустроением Которого созидается она в обитель откровение славы Божией; а в мире существ разумных Он есть источник и орган боговедение. Посему Ему надлежало и восстановить порядок во вселенной, расстроенный и оскверненный нечестием идолопоклонства и забвением об истинном Боге. В ком была потребность (для разрушение в мире идолопоклонства, которому предан был род человеческий), как не в Боге-Слове, Который все в тварях производит в движение и чрез тварей дает познавать Отца? Тому, Кто собственным Своим промышлением и благоустроением вселенной учит Об Отце, надлежало и возобновить сие учение. Как же бы совершилось сие? Скажут, может быть, сие можно было совершить тем же способом, то есть, снова показать делами творение, что нужно знать о Боге. Но это было уже мало надежно и вовсе ненадежно: потому что люди и прежде оставили сие без внимание, и очи их устремлены были уже не горе, а долу». Так учит о сем св. Афанасий Великий (Тв. св. отц. т. XVII, стр. 100).

4. Богоподобный человек сотворен по образу Бога-Слова. И сей образ Сына Божия, напечатленный в естестве человека, долженствовал быть для него началом непосредственного боговедение, источником чистой любви и неудержимого стремление к Богу, основанием богоподобной и богоблаженной жизни. Посему Сыну Божию подобало и воссоздать сей образ, когда он помрачен в естестве падшего человека. Вот как рассуждает о сем тот же великий учитель вселенской церкви. «Обладающий всеми Бог, когда собственным Словом Своим сотворил человеческий род, как благий сообщает им собственный Свой образ – Господа нашего Иисуса Христа, и творит их по образу и по подобию Своему, чтобы при такой благодати, представляя себе Образ, разумею же Отчее Слово, могли приобретать понятие о Самом Отце, и, познавая Творца, жить благополучно и подлинно блаженною жизнию. Но несмысленные люди, вознерадев и о такой данной им благодати, столько уклонились от Бога и до того помрачились в душе своей, что не только предали забвению понятие о Боге, но стали вымышлять себе одно вместо другого... Вообще все исполнено было нечестие и беззаконие, только Бог и Слово Его не были познаваемы. Ни остатки внутреннего света от образа Божия, ни судьбы и движение управление Бога в видимой природе, ни письменный закон, ни сонм богодухновенных посланников Божиих, пророков и мужей святых, ничто не в силах было разогнать мрака душевного и возвратить утраченных совершенств богоподобной и богоблаженной жизни. Люди, препобежденные минутными удовольствиями, бесовскими мечтаниями и прелестями, не возвели взора к истине, но обременяли себя еще большим числом зол и грехов, так что казались уже не словесными тварями, но по нравам можно было признать их бессловесными. Посему, когда люди в такой мере обессловесились, и бесовская прелесть повсюду столько затмила и сокрыла ведение об истинном Боге, что надлежало соделать Богу? Или чему надлежало совершиться, как не обновлению созданного по образу, чтобы чрез сей образ люди опять могли познавать Бога? А это могло ли совершиться, если бы не пришел Сам Образ Божий – Спаситель наш Иисус Христос? Не могло совершиться сие чрез людей, потому что сами они сотворены по Образу; не могло и чрез Ангелов, потому что и они не образы (ипостаси Божии). Посему-то Божие Слово пришло самолично, чтобы Ему, как Отчему Образу, можно было воссоздать по Образу сотворенного человека. Итак, для дела сего не довлел никто другой, кроме Отчего Образа. Всесвятый Сын Отца, как Отчий Образ, пришел в наши страны, чтобы обновить человека, созданного по сему Образу» (Тв. св. отц. т. XVII., стр. 94–99). – (Сн. Воскр. чт. за 1855 – 1856-годы (XIX год изд.) 385 – 390 стр.).