87. Для чего Господь попускает праведным страдать от нечестивых?

Примеч. Здесь весьма полезно будет ознакомить читателя с мыслями по вопросу о распределении страданий между людьми мудрого святителя Филарета, митроп. московского. «Относительно распределения страданий между людьми испытующий разум, говорит святитель Филарет, предлагает два особенные вопроса: во 1-х, зачем бедствуют и невинные, во 2-х – зачем и те, которые и не безвинны, страждут не в соразмерности с виною своей, а нередко наименее виновные страждут наитягчее? Если никто из людей не свободен от греха, то первый вопрос „не только разрешается, но и уничтожается; потому что, по строгому суждению, нет на земле невинных и, следственно, все бедствующие бедствуют как более или менее виновные». Что касается вопроса: зачем люди, хотя, может быть, и не безгрешные, но по всем открытым признакам безвинные, бедствуют иногда чрезмерно тяжко, (то) кто может обличить Провидение в своей чрезмерности? Если признаем, что бедствующий не безгрешен, и если знаем, что всякий грех есть отступление от закона, следственно восстание против воли Бога – Законодателя, мятеж в царствии Божием, оскорбление вечного величества Божия, то скажите: какой грех слишком мал для временного бедствия и какое временное бедствие слишком велико для греха? Нет спора о том, что не все грехи равно тяжки и что есть разные степени виновности во грехе одного рода, но кто из нас может довольно верно взвесить сию тяжесть, довольно точно определить сию степень? Для сего должно положить на весы и поставить в меру не только видимое дело, но и невидимое желание, и сокровенное намерение, и тайную мысль, силу в немощь, познание и неведение, пособия и препятствия, прельщение ко злу и поощрение к добру, невнимательность к неизведанному и неверность дознанному опытом, закоснение и раскаяние, ожесточение и сокрушение, но кону возможно все сие, разве единому Испытующему сердца и утробы, всеобъемлещему и всеведущему? Также и для того, чтобы взвесить тягость бедствия, надлежит принять в рассуждение, кроме открытого вида оного, степень чувствительности бедствующего, скудость и даже отсутствие, или напротив обилие противодействующих утешений, и много, для чего нет меры и веса у внешнего зрителя. Как же говорим мы о чрезмерной тяжести бедствия, в сравнении с тяжестию греха, разве наугад в наудачу» (Слова, изд. 1348 г. 1, 12 – 3; ср. 249). Кроме того, нужно принять во внимание, что «Бог действует на временную жизнь человека, поврежденного грехом, не только в качестве Судии, чему еще будет особенное время в конце веков, но также и преимущественно в качестве Врача, чему теперь то и есть время“. Иногда Бог „определяет человеку меру бедствия и скорби не как отсчитанное воздаяние за дела, но как прием врачевства, способный препобедить силу греховной болезни, а это совсем другой рассчет. Есть болезненные состояния, которые кажутся маловажными и неугрожающими, но против которых сведущий Врач находит нужным употреблять жестокие врачебные средства. Притом же Врач небесный не всегда начинает врачевать болезнь душевную, по ее уже раскрытии: взор Его проницает в глубину души самой сей душе невидимую, и, открывая там тонкий зародыш греха, страсти, самоволия, самоугодия, тонкую примесь зла и нечистоты к добрым склонностям и расположениям, орудием искушения извлекает наружу сии болезненные начала для их уврачевания в для возведения души к высшей чистоте» (Слова, изд. 1818 г., ч. 1, 183 – 185). „Если же и есть страждущие неповинно в отношении к себе и своим делам, правосудие и благость Божия с избытком являются над ними в делах Божиих чудесных и спасительных, совершаемых в воздаяние за неповинное страдание. Осязательный образ сего представлен нам в евангельском слепорожденном“ (Иоан. IX, 2 – 3). (Там же 249 – 250; срав. изд. 1861 г. III, 284; изд. 1873 г. 1, 137 – 8). Если Бог „попуcкает (праведным быть гонимым и угнетаемым, дабы, подобно стираемым ароматам, тем более разливали воню благоухания, и дабы показать, что истинная их награда не на земле находится, то Он же показывает иногда их на высоте земного счастия и славы, дабы мир не подумал, что они забвены». Если Господь восхищает Своих возлюбленных, да не злоба изменит разум их, или лесть прельстит душу их (Притч. IV, 11), то Он же насаждает их в дому Своем, да процветут во дворех Его, умножатся в старости маститей и своим благоденствием возвестят, яко прав Господь Бог наш (Пс. 91, 14–16). (Слова, изд. 1848 г. 1, 154). «Безвинно умирающий ничего не теряет, а приобретает жизнь безопасную и лучшую, и в ней блаженство, или приготовление к блаженству по способности, награду но достоинству; следственно человек не обижен, Провидение право. Таким образом поздняя или ранняя, легкая или тяжкая всегда честна пред Господом смерть преподобных Его (Пс. 115, 6) и спасительна» (Слова, изд. 1848 г. II, 127 – 128). Если бывают случаи, когда путь нечестивых спеется... то (может быть) сие есть последняя мзда, которую восприемлют они за некий остаток добродетели». – Безопасность таковых мы можем (также) изъяснить молчанием Судии, Который не спешит пресечь время долготерпения, потому что имеет впереди вечность правосудия“ (Слова, изд. 1848 г. 1, 98; изд. 1882 г. IV, 589). Притом же благоденствие нечестивых бывает очень непрочно. „Державный пророк видел и описал судьбу торжествующего нечестия: «видых нечетивого превозносящася и высящася, яко кедры ливанские». Но долго ли продолжалось явление? «Мимо идохь и се не бе» (Пс. 36, 35). – (Слова Филарета, митр. моск. изд. 1848 г. 1, 98).