Первый член Символа веры
14. Изъяснение наименования Бога «Светом»
Мы находим в откровении и у богомудрых мужей выражение: «Бог есть свет» (1Ин. 1:5). Но сего выражения: «Бог есть свет» нельзя понимать в собственном смысле. Если представить сей Свет несравненно сиятельнейшим, чем обыкновенный материальный свет, то все же это будет нечто материальное; а материя связана пространством, имеет протяжение и может быть делима. Так известный нам свет имеет движение, скорость сего движения измеряют; при всей близости к простоте, однородности, слиянии частей, свет можно уловить некоторыми материальными орудиями; чрез призму, например, можно разлагать его на свои виды, колеры. Итак, если говорится о Боге, что «Он есть свет и Отец светов», то, конечно, эти выражения должно понимать не чувственно, а духовно, согласно с мнениями отцов церкви, которые называли сей Свет «Умным Светом», который не подлежит пространственным ограничениям29. (Извлеч. из «Лекций по умозр. Богословию», проф. прот. Ф. Голубинского, М. 1868 г., стр. 118, 119).
* * *
Примеч. В XIV веке архиепископ фессалоникский Григорий Палама говорил, что свет, явившийся в Фаворе, не есть свет сотворенный, а есть действо Божества, как будто уделение от вечного неприступного света, в котором обитает Божество. Мы не смеем отвергать сего объяснения, потому что из евангельской истории известно, что сей свет сиял от Божества, сокрывавшегося в человечестве Сына Божия, а не был собран из воздуха материального мира. Но вместе с сим должны признать и то, что сей свет совершенно был отличен от света солнечного, или другого какого-нибудь, ибо известный нам свет (например, солнечный) подлежит ограничениям, пространства, имеет движение и притом, не мгновенное, а наступательное. Исчислено астрономаци, что свет солнца и свет неподвижных звезд долетает до земли не в одно мгновение, но имеет нужду в некотором времени для своего стремления – это уже ограничение: он может и расширяться и концентрироваться (стягиваться), давать из себя разные видоизменения (колеры). Все сие показывает, что недостойно приписывать такой свет неограниченное природе Божественное. Но если последуем объяснениям благопросвещенных мужей, каков, например, был Григорий Палама, и объяснениям церкви, принявшей учение его, и признаем, что некоторый свет Божества мог отразиться и для зрения человеческого: тем не менее должны будем утверждать, что он не подлежит всем тем ограничениям, каким подчинен сотворенный свет материального мира» (Сост. по кн. «Лекции по умозрительному Богословию», професс.-прот. Ф. Голубинского. Москва. 1868 г., стр. 176 – 178).