Часть II. Апологетика наших дней

Некоторое время назад в Интернете на страницах многих сайтов¹⁶⁰ была опубликована статья профессора Казанского государственного университета г-на Шарифа Азимова «Женщина в исламе: правда и вымысел». Однако в своей статье профессор не ограничивается объяснением положительного учения ислама о месте женщины, как можно было бы сделать вывод из заголовка, а, напротив, подвергает критике христианское и вообще библейское учение о женщине (так, как он его себе представляет) и силится доказать, что ислам несравненно возвышеннее, справедливее и «равноправнее» христианской и иудейской религий в этом вопросе.

Положение женщины в исламе – традиционный пункт критики этой религии со стороны немусульман. Но, к сожалению, современная полемика о месте женщины в исламе ведется, как правило, вовсе не с христианских позиций, а с позиций «гуманизма», «либерализма» и «общечеловеческих ценностей».

И здесь, забегая вперед, следует отметить, что в некоторых пунктах учения о месте женщины в мире к православному христианству много ближе стоит традиционный ислам, чем либерально-гуманистическая позиция. Так, например, в полной мере можно согласиться с тем, что профессор Азимов пишет о традиции ношения женщинами покрова на голове в монотеистических культурах. Здесь же необходимо сказать несколько слов об идеях «равноправия» и отношения к ним с точки зрения православного богословия.

Следует помнить, что популярная ныне идея всеобщего равноправия расцвела на протестантской почве. Православию эта идея в том виде, в каком она сейчас существует, глубоко чужда. Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел (Рим. 9,13) – какое же тут равенство?! В Православии никакого природного равенства и тем паче равноправия нет и быть не может в принципе, и не только между мужчиной и женщиной: Православие по своей сути глубоко иерархично. Ангел и человек, священник и мирянин, мужчина и женщина, богатый и бедный, юноша и старец и, наконец, любая личность в отдельности – каждый должен знать свое место в иерархии. Мы не равноправны. Мы равно-обязанны – равнообязанны реализовать себя как личности, как образы Божии, равнообязанны своей жизнью сделать себя соответствующими замыслу Божию о нас. В Новом Завете нет ни одного места, где говорилось бы о наших правах. Можем ли мы сказать, что все мы имеем право на спасение? – Нет, потому что спасение – это дар Божий, а не юридическая норма. Можем ли мы даже сказать, что имеем право любить Бога и ближнего? – Нет, потому что и это дар Божий. Нет по большому счету у православных людей никаких прав. Иерархия предусматривает для каждого чина иную степень ответственности и иной тип обязанностей, а не все ширящийся круг прав и привилегий.

И в зависимости от того, насколько в этой жизни каждой личности на своем месте удастся реализовать себя как образ Божий, соответственное положение займет она и в Царствии будущего века, которое также иерархично: Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе (1Кор. 15, 41). Причем положение тех или иных личностей в иерархии будущего века может совершенно не совпадать с их положением в нашей земной иерархии. Например, в духовном плане женщина может стать превыше всех Ангелов, Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим. В этом красота православного учения о спасении. Православие иерархично, потому что оно личностно, а так называемое равноправие, всеобще-обязательная уравниловка, глубинно деперсонализует, обезличивает человека.

Какова история возникновения идеи равноправия? Отказавшись от иерархии церковной, протестанты и вовсе утратили со временем само понятие иерархии. Или, быть может, наоборот: утратив иерархическое миросозерцание, нивелировали иерархию церковную? Второе более вероятно. В любом случае возникновение идеи всеобщего равенства связано, на мой взгляд, именно с этой утратой чувства иерархичности. И уже в результате этой утраты западное мышление вынуждено было признать, что все человеческие индивиды равны по своим правам, обязанностям и возможностям. На этом, помимо прочего, зиждется и так называемая американская идея: «Каждый чистильщик сапог может стать президентом».

Православию же не совсем понятно, зачем каждому чистильщику становиться президентом? Православно-иерархичное миропонимание подразумевает, что для каждой личности есть свое, принадлежащее только ей, Богом предназначенное место. Реализовать себя на своем месте – смысл жизни личности. «Не всякий может быть царем или князем; не всякий может быть патриархом, или игуменом, или начальником; но во всяком чине можно любить Бога и угодить Ему, и только это важно».¹⁶¹ «Цель иерархии состоит в том, чтобы люди, насколько это возможно, уподобились Богу и соединились с Ним».¹⁶² Иерархия – это «образ Божественной красоты».¹⁶³ Иерархия – это такое устройство мира, в котором, с одной стороны, сохраняется неповторимость каждой личности, а с другой – не разрушаются органическая и гармоничная взаимосвязь ее с другими личностями и их всеобщее единство. Иерархия – это выход как из тупика сектантского коллективизма, так и из тупика релятивистского индивидуализма.

Какое же место в православной иерархии занимают мужчина и женщина? Жены, повинуйтесь своим мужьям как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее… (Еф. 5, 22–25). Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа, так и муж через жену; все же – от Бога (1 Кор. И, 3, 8–9, 11–12). Итак, жене определено послушание.

Это объясняется прежде всего тем фактом священной истории, что женщина была создана позднее мужчины, из ребра Адамова, как помощник ему, но при этом помощник, подобный ему (ср.: Быт. 2, 20). И в этом замысле Божием нет ничего унизительного для женщины, ибо по подобию Божию создан и сам человек; напротив, в замысле Божием женщине принадлежит высокое положение, в чем мы убеждаемся, читая далее в Книге Бытия слова: оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть (Быт. 2, 24).

Итак, статус помощника уже сам по себе требует послушания. Но острой, настоятельной необходимость в послушании жены мужу стала после того, как Ева самочинно взяла и ела плод древа познания, а затем дала его и мужу. Заметим, что первое последствие грехопадения (узнали они, что наги [Быт. 3, 7]) проявилось только тогда, когда от запретного плода вкусил Адам, а вторым, по мнению многих толкователей, можно считать слова Адама: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел (Быт. 3, 12), в которых человек возлагает вину за свой грех на жену, нарушая тем самым их единение, а также и на Самого Господа. Так что нет смысла возлагать вину за грехопадение на одну только женщину; пожалуй, вина Адама не меньше, если не больше, именно потому, что он не остерег жену, не воспользовался тем правом, которое дал ему Творец (и, что в данном случае то же самое, не исполнил своей обязанности). А Господь, желая по Своей любви к человечеству уврачевать последствия этого грехопадения, заповедал жене быть под господством мужа (см.: Быт. 3, 16).

В послушании жены мужу нет ничего унизительного, так же как нет ничего унизительного для монаха быть в послушании своему игумену, ибо и муж, и игумен тоже несут послушание – Христу. В современном же секуляризированном обществе эта связь не только разрушена, но и напрочь забыта. И тогда в самом деле если ни муж не повинуется Христу, ни жена не знает Бога, никаких причин нет последней быть в послушании первому. А если она все же будет в послушании мужу, то такое послушание не будет ей на пользу, поскольку свято лишь послушание, творимое ради Бога и по заповеди Его. Православная иерархия устанавливает единение мужа и жены, не лишая при этом каждого из них своего особого пути, особого служения.

Несколько определившись с основными положениями, перейдем теперь к разбору тезисов профессора Азимова.

Пытаясь «защитить ислам и внести свой вклад в торжество последнего и истинного послания» от упреков в полигамии, унижении женщины и низкой нравственности, г-н Азимов «переводит стрелки» на христианство, пытаясь доказать, что все вышеперечисленное в не меньшей степени свойственно христианству.

Мусульманский апологет пишет: «А что же Новый Завет? Как отмечает отец Юджин Хиллман в своей глубокой и серьезной книге „Новый взгляд на многоженство“, „нигде в Новом Завете нет явного указания на то, что брак обязательно должен быть моногамным, или какого-либо предписания, запрещающего многоженство“. Более того, Иисус (мир ему) не выступал против полигамии, хотя она была распространена среди евреев в его эпоху и в том обществе, где он жил».

Г-ну Азимову следовало бы обратиться к первоисточникам, вместо того чтобы доверяться отдельным тенденциозным примерам современной протестантской литературы, которые являются скорее проекцией внутренних комплексов их авторов, нежели объективным научным исследованием вопроса.

Для православных читателей статьи (а в настоящее время большинство русскоязычных жителей России относит себя именно к этой конфессии) ни Юджин Хиллман, ни Дэвид Джитари, на которого также ссылается профессор Азимов, не являются авторитетами, тем более такими, чтобы из их «глубоких и серьезных» книг достаточно было приводить одни выводы, без аргументов. Гораздо весомее было бы, если бы наш казанский исследователь нашел и поместил в своей работе развернутые цитаты из церковных авторов первых веков христианства, в которых говорилось бы об отношении к полигамии ранних христиан.

Единственный аргумент, который нам предлагают, – тот, что в Новом Завете будто бы нигде нет прямого отрицания полигамии. Однако такое отрицание присутствует через однозначное утверждение моногамного брака: И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два (!) одною плотью, так что они уже не двое (!), но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает (Мф. 19, 5–6; ср.: Мк. 10, 7–9; Еф. 5, 31).¹⁶⁴ Моногамные браки однозначно утверждаются Господом как единственно естественная и законная форма семьи, при этом Он ссылается на то, что в начале создания Бог мужчину и женщину сотворил их (ср.: Мк. 10, 6). Также и в другом месте: Он сказал им: кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует (Мк. 10, 11–12; ср.: Лк. 16, 18). Слова «муж» и «жена» использованы здесь также в единственном числе: один муж – одна жена.

Рассмотрим теперь указания христианских авторов первых двух веков по Рождестве Христовом, свидетельствующих о браках христиан.

«Мы охотно пребываем в узах брака, но только с одною женщиною, для того, чтобы иметь детей, и для сего имеем только одну жену или же не имеем ни одной» (Минуций Феликс. Октавий, XXXI).

«И жену каждый из нас, которую он взял по установленным у нас законам, имеет только для деторождения» (Афинагор. Прошение о христианах, 33).

«Если муж или жена умрет и один из них вступит после этого в брак, согрешает ли вступающий в брак? – Не согрешает… но если останется сам по себе, то приобретает большую славу у Господа» (Ерм. Пастырь, II, 4).

«Мы далеки от того, чтобы осуждать благословенный Богом союз мужа и жены, лишь бы союз этот был один. Адам был единственным мужем Евы, и Ева – единственной женой его… Знаю, что патриархи имели по нескольку жен, имели также и наложниц. Но хотя синагога и была прообразом нашей Церкви, однако содержала много вещей, которые отменены были Новым Законом. Новый Закон был ожидаем именно потому, что старый был несовершенен… Упущения и пропуски первого Откровения показывали, что надлежало усовершенствовать закон, и это исполнено Господом нашим в Евангелии и апостолами Его в посланиях, где отменено все лишнее и объяснено все запутанное» (Тертуллиан. К жене, I, 2).

Из приведенных цитат вполне очевидно, что моногамия представлялась единственной естественной формой брака для христиан. Что же касается примеров описанной в древних книгах Библии полигамии, то она воспринималась как нечто совершенно неактуальное и получала вполне стройное и логичное осмысление. Многоженство, согласно учителям Церкви, было дозволено как послабление немощи человеческой природы, отпавшей от Творца; с того же времени, как посредством Откровения укрепилось в людях богопочитание, полигамия была упразднена и человечество смогло вернуться к первоначальному, установленному еще в раю Самим Богом образцу брачных отношений.

Мусульмане смогут это понять, если вспомнят, что точно так же в сунне объясняется тот факт, что Иаков, почитаемый в исламе одним из пророков, имел женами двух родных сестер, что запрещено нормами Корана. Наконец, даже иудейскими авторами отмечено, что «практически каждый случай полигамии, описанный в Библии, связан с несчастьем. Например, хотя Сарра сама поощряла Авраама взять в наложницы Агарь, кончилось все тем, что обе женщины возненавидели друг друга. Два поколения спустя Иаков женился на сестрах Лии и Рахили; результатом этого полигамного брака было горе, омрачившее и следующее поколение: сын Лии возненавидел первенца Рахили Иосифа. Библия с неодобрением описывает и многочисленных жен, которых много позже взял себе Соломон, потому что они приносили в Израиль идолопоклонство».¹⁶⁵

Полигамия имела место в древности, но не имеется никаких указаний на Божественное ее установление – в Ветхом Завете нет ничего, что специально разрешало бы полигамию. Она чисто человеческое установление. Наконец, даже в Ветхом Завете имеются места, которые прямо указывают на нежелательность многоженства: и чтобы не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его, и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно (Втор. 17, 17). Из этой цитаты видно, что многоженство «развращает сердце» и Господь призывает не делать этого.

Далее, указание на то, что полигамия была распространена среди евреев Палестины I века, не соответствует действительности.

В период возвращения из Вавилонского плена полигамные браки среди еврейского народа исчезают полностью. Ранняя раввинская литература определяет законы семейной жизни исключительно для моногамного общества, рассматривая возможность заключения брака со второй женой как нечто практически невозможное или давно отжившее. Из 2800 мудрецов, упоминающихся в Талмуде, только один имел двух жен. Элементарный анализ фактов доказывает, что моногамия стала нормой для еврейских общин задолго до распространения христианства и, соответственно, до проповеди Христа. Отсюда понятно, почему Господь в Евангелии строго осуждает полигамию хронологическую (когда муж брал следующую жену, разводясь с предыдущей), но не осуждает полигамию единовременную (когда муж одновременно имеет нескольких жен) – в это время ее среди слушателей Благой Вести уже просто не было.

Известные нам примеры из исторических источников соответствующего периода единодушно говорят о моногамии иудеев Палестины I века. Характерно, что даже саддукеи, подходившие ко Христу с каверзным вопросом о воскресении, должны были для представления ситуации, когда бы у одного из супругов имелось несколько законных «партнеров», предположить заведомо выдуманную историю женщины, которая выходила поочередно замуж за семерых братьев¹⁶⁶ и потому стала причиной сомнения, женой которого из них она будет, когда воскреснет (см.: Мф. 22,24–28; Мк. 12, 19–23; Лк. 20, 28–33).

Из этого с очевидностью следует, что такое восприятие брака, согласно которому у одного мужчины единовременно не может быть больше одной жены и у одной жены – больше одного мужа, разделялось всеми тогдашними иудеями как нечто само собой разумеющееся.

Избитым аргументом мусульманских апологетов, стремящихся защитить мусульманскую полигамию, является утверждение, что пусть лучше человек будет в «законном браке» иметь половые отношения с несколькими женщинами сразу, чем, мол, ходить к проституткам и иметь любовниц, «как на христианском Западе». Не удержался от этого аргумента и г-н Азимов: «Стоит спросить себя, что же является более унизительным для женщины: „варварское“ многоженство или „цивилизованная“ проституция?».

Однако, во-первых, такое сравнение совершенно некорректно. Супружеская измена и просто блуд – не часть православной догматики, но, согласно христианству, тягчайший грех, приравниваемый к убийству, тогда как многоженство – неотъемлемая часть ислама, закрепленная в его священном писании (Коране) и священном предании (сунне).

Во-вторых, полигамия в мусульманских (даже в самых шариатских) странах вовсе не освобождает их от проблемы проституции. Проституция, супружеская измена и прелюбодеяние весьма широко распространены в мусульманском мире. И в Исламабаде, и в Карачи, и в других арабских городах существуют особые кварталы, которые содержатся «правоверными» и посещаются тоже ими. И в Саудовской Аравии правоверные мусульманки подрабатывают проституцией в извращенных формах, чтобы остаться формально девственными. Распространена проституция в связи с тем, что брак по мусульманскому праву и обычаю может заключать лишь тот человек, который способен содержать жену. И если хочешь иметь четырех жен – надо обеспечить содержание всем четырем, а это могут себе позволить лишь очень немногие. И основная масса мусульман – или еще холостых, или тех, кому уже надоели одна-две «законные» жены, – активно посещает проституток-мусульманок.

Наконец, в-третьих, развращение Запада произошло вовсе не из-за соблюдения Христовых заповедей, а как раз вследствие отступничества от Христа. Что же касается настоящих христиан, то тут можно с уверенностью сказать, что чистые браки между ними, соответствующие заповедям христианства, – обычное явление, более того: в нем нет ничего удивительного, но самые совершенные христиане принимают на себя даже подвиг безбрачия.¹⁶⁷ Только для одержимого греховными страстями ума это представляется невозможным, Господь же подает чадам Своим, состоящим в супружестве, благодать любить друг друга всю жизнь и быть счастливыми друг с другом. Так что Даже вторичные браки, заключаемые овдовевшими, Церковь хотя и позволяет, снисходя к немощи отдельных своих чад, но воспринимает как нечто недолжное, и по 40-му правилу Номоканона «второженец отлучается, смотря по его летам и обстоятельствам, на год или на два, а троеженец на три или на четыре года, по 4-му правилу Василия Великого. А многоженство, то есть четверобрачие и так далее, называется делом скотским и совершенно чуждым человеческому роду, а почему и недопустимо во Святой Церкви, по 80-му правилу Василия Великого, где велено расторгать таковые браки и таких супругов подвергать епитимии на четыре года».

Далее в своей статье г-н Азимов усиливает свои нападки на Священное Писание:

«Трудно говорить о Новом Завете как о писании, которое призывает к уважению матери. Напротив, может возникнуть впечатление, что Новый Завет считает доброе отношение к матери препятствием на пути Бога. В соответствии с Новым Заветом нельзя стать хорошим христианином и достойным учеником Иисуса (мир ему), если ты не ненавидишь свою мать. Ему приписывают такие слова: Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником. (Лк. 14, 26)».

Крайне удивляет в этих словах полное игнорирование понимания Библии, содержащегося в Священном Предании христиан. Вообще игнорирование такой немаловажной реалии православного христианства, как Предание, общая черта современного мусульманского сравнительного богословия, в том числе и отечественного. Причиной тому является, вероятно, отчасти незнание, а отчасти зависимость от зарубежной исламской критики протестантизма, которому действительно чужда такая реалия, как Предание. Тем не менее это все же довольно странно, особенно если учесть, что в суннитском исламе сходная реалия присутствует.

Ведь вряд ли бы г-н Азимов отнесся с одобрением, если бы какой-либо критик ислама, цитируя священную книгу мусульман, давал при этом лишь собственное понимание ее слов, игнорируя Тафсир (традиционное мусульманское толкование на Коран). Мусульманские апологеты не устают повторять, что Коран нельзя мыслить вне предания-сунны (на основе которой складывается, в частности, и Тафсир). Странно, почему они по умолчанию отказывают в таком праве христианам. Почему-то автор обсуждаемой статьи не удосужился ознакомиться с пониманием христианами столь смутившей его цитаты; хотя бы в исследовательских целях ему не помешало поинтересоваться, как понимается данное место в Предании Церкви – творениях святых отцов.

Преподобный Ефрем Сирин говорит, что эти слова Господь произнес, «чтобы ученики Его не относились легкомысленно к Его учению и наставлению».¹⁶⁸ «Смотри же, – пишет блаженный Феофилакт Болгарский в своем толковании этого места, – в простоте своей и неопытности не соблазнись сим изречением. Ибо Человеколюбец не бесчеловечию учит, не самоубийство внушает, но хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных тогда, когда они препятствуют ему в деле богопочитания и когда он при отношениях к ним находит затруднения в совершении добра. Напротив, когда они не препятствуют сему, Он учит даже почитать их до последнего издыхания».¹⁶⁹ Христианская традиция учит понимать эти слова Господа в свете другой Его фразы: Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня (Мф. 10, 37). Для того, чтобы профессору Казанского университета это стало понятнее, мы напомним один хадис: «Передал Абу Хурайра, что посланник Аллаха сказал: „Клянусь Тем, в Чьей длани душа моя: не уверует никто из вас по-настоящему, пока не полюбит меня больше, чем отца своего и сына своего“» (Ал-Бухари, 14).

Далее в исследуемой статье мы находим: «Более того, Новый Завет описывает Иисуса (мир ему) как безразличного и даже не уважающего свою мать».

Долгие часы, проведенные над Библией г-ном Азимовым, потрачены, как видно, впустую. Быть может, при более внимательном чтении мусульманский профессор смог бы обратить внимание на то, как Евангелие последовательно подчеркивает, что Иисус с детства был в повиновении у Своей Матери (Лк. 2, 51). Из послушания Ей Он совершил и Свое первое чудо (см.: Ин. 2, 1–11). Почтение к матери Господь называл в числе самых важных заповедей, соблюдение которых необходимо для желающего наследовать жизнь вечную (см.: Мф. 19, 19; Мк. 10, 19; Лк. 18, 20), и напротив – именно за нарушение заповеди о почтении к матери Он порицал современных Ему фарисеев: Бог заповедал: почитай отца и мать; и: злословящий отца или мать смертью да умрет. А вы говорите: если кто скажет отцу или матери: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, тот может и не почтить отца своего или мать свою; таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим (Мф. 15, 4–6; ср.: Мк. 7, 10–12). Именно из сострадания к матери, единственного сына которой выносили мертвым на носилках, Он совершил чудо, воскресив его из мертвых (см.: Лк. 7, 12–15), тем самым явив знак Своего милосердия ко всему материнству. Как разительно контрастирует это возвращение матери сына с поведением основателя ислама, который, участвуя в сражениях и отдавая приказы истреблять пленных, столь многих матерей своего времени лишил сыновей! Наконец, следует вспомнить, что Господь, даже пребывая в страшных му-, ках на Кресте, не переставал заботиться о Своей Матери, передав Ее на попечение одному из Сбоях учеников (см.: Ин. 19, 26–27).

В случае с Мухаммедом мы не увидим ничего подобного, ибо, будучи сиротой, он был не в состоянии личным примером научить своих последователей должному отношению к матери. Почитание матери, выражаемое делами, не относится к деяниям, которые совершал основатель ислама.

Ученики же Христовы, составившие Новый Завет, имея перед собой образец Христовой любви к Богородице, с особенной силой утверждали необходимость почтения к матери: Почитай отца твоего и мать, это первая заповедь с обетованием: да будет тебе благо, и будешь долголетен на земле (Еф. 6, 2–3). Дети, будьте послушны родителям вашим во всем, ибо это благоугодно Господу (Кол. 3, 20). Апостол Павел особенно упоминал в своих Посланиях: Приветствуйте Руфа, избранного в Господе, и матерь его и мою (Рим. 16, 13). В другом месте, перечисляя наиболее скверные грехи, апостол ставит грех оскорбления матери перед убийством, мужеложством и другими грехами (см.: 1Тим. 1, 9).

В своем незнании Священного Писания г-н Азимов доходит до совсем уж странных вещей: «Библия считает преступной только внебрачную связь женщины (Лев. 20, 10; Втор. 22, 22; Притч. 6, 20–7, 27)… В соответствии с библейским определением если женатый мужчина спит с незамужней женщиной, то таковое вообще не считается преступлением. Женатый мужчина, имеющий внебрачные связи с незамужней женщиной, не является прелюбодеем, равно как и незамужняя женщина, вступившая с ним в связь, не является прелюбодейкой».

Эти слова трудно определить иначе как либо ложь, либо невежество. Седьмая заповедь звучит одинаково для мужчин и для женщин: Не прелюбодействуй (Втор. 5, 18; Исх. 20,14). За прелюбодеяние полагается смертная казнь равно и мужчине, и женщине (см.: Лев. 20, 10), равно предписывается: Не должно быть блудницы из дочерей Израилевых и не должно быть блудника из сынов Израилевых (Втор. 23, 17).

Именно о мужчинах-прелюбодеях сказано: Кто же прелюбодействует с женщиною, у того нет ума; тот губит душу свою, кто делает это (Притч. 6, 32); человек, блудодействующий в теле плоти своей, не перестанет, пока не прогорит огонь. Такой человек будет наказан на улицах города и будет застигнут там, где не думал. (Сир. 23, 22,30).

Именно блуд древних евреев становится причиной отвержения Израиля: Как же Мне простить тебя за это? Сыновья твои оставили Меня и клянутся теми, которые не боги. Я насыщал их, а они прелюбодействовали и толпами ходили в домы блудниц.

(Иер. 5, 7).

Абсолютное неприятие христианством прелюбодейства со стороны мужчины выражено в Новом Завете непосредственно Самим Спасителем в знаменитом эпизоде с женой, взятой в прелюбодеянии (см.: Ин. 8, 3-И).¹⁷⁰ Слова Христа кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин. 8,7) напоминают ветхозаветное правило, согласно которому право на участие в ритуальном побивании камнями имели только те, кто сам был неповинен в том грехе, за который полагалось побивание. Таким образом, Господь говорит не о грехах вообще, а именно о грехе прелюбодеяния, напоминая собравшимся о законе и воспрещая прелюбодеям, в строгом соответствии с законом, участие в ритуальной казни прелюбодейки. И это – самое надежное свидетельство того, что отношение христианства к нарушению брачной верности одинаково отрицательно и касательно мужчин, и касательно женщин.

А система двойных стандартов, более жесткая к прелюбодейке, чем к прелюбодею, известна как раз в исламе, так что, возможно, г-н профессор просто перепутал: «И услышал от него пророк: „Мой сын работал на этого человека и совершил прелюбодеяние с его женой. В возмещение убытков я отдал ему 100 овец и девушку-рабыню“. Пророк ответил: „Забери своих овец и рабыню обратно, а сын твой получит 100 ударов и будет на один год изгнан. Покаявшуюся же прелюбодейку побейте камнями“» (Малик 493, 1524).

Казанский профессор рисует прямо-таки сказочные условия для женщины в исламе: «Такова кораническая концепция супружеских отношений: любовь, милосердие, покой, отсутствие права собственности друг на друга и двойной морали», – и даже утверждает, что «в исламе женщине предлагается некое равноправие».

Объективности ради мы изложим факты, о которых умолчал мусульманский апологет, и предоставим читателям самим судить, насколько эти заявления правдивы.

Отношение к женщине. Коран учит, что «мужья стоят выше жен потому, что Аллах дал первым преимущество над вторыми, и потому, что они из своих имуществ делают траты на них» (ср.: Коран 4, 38).

Согласно распространенному хадису-изречению Мухаммеда, большинство женщин окажутся в аду. Ибн Умар рассказывал, что пророк сказал: «О собрание женщин! Подавайте милостыню, побольше просите о прощении, ибо я видел, что большинство из обитателей огня – это вы».¹⁷¹ И одна женщина из их числа спросила: «Почему большинство обитателей огня – это мы?». Он сказал: «Вы много проклинаете и неблагодарны к мужьям. Я не видел, чтобы у кого-то из обладающих разумом было больше недостатков в вере и уме, чему вас» (Муслим, 1879).¹⁷² Согласно другому хадису, «пророк сказал: „Я не оставил после себя искушения более вредоносного для мужчин, чем женщины“» (аль-Бухари и Муслим). Таким образом, мы видим, что сунна полна высказываний, оскорбительных и унизительных для женщин.

Полигамия. Пытаясь убедить читателя, что в исламе наличествует «некое подобие равноправия между мужчиной и женщиной», автор упускает из виду, что полигамия сама по себе свидетельствует о глубоком диссонансе в правах: женщина, в отличие от мужчины, не может позволить себе иметь несколько мужей. Женщина обязана хранить верность мужу, в то время как муж имеет законное право нарушать верность жене (с другой женой, с временной женой, с наложницей). Так что все декларации о равенстве являются не более чем рекламным трюком.

Ставя вопрос о полигамии в современном западном мире, автор должен поставить вопрос и о полиандрии в современном мусульманском мире, ибо традиционное мусульманское обоснование полигамии не вписывается в реалии сегодняшнего дня: женщины-бизнесмены вполне могут позволить себе содержать четырех мужей.

Понятно, что на такую постановку вопроса мусульманин-традиционалист не пойдет, но тогда к чему лукавить, говоря о каком-то «равноправии» в исламе?

Развод. Любой из четырех браков может быть расторгнут, и число последующих браков и разводов не регламентируется. Шариат знает несколько видов разводов, различающихся как по самому их способу, так и по его юридическим последствиям. Хотя поводы для развода достаточно точно определены, муж может развестись с женой и без объяснения причин, в упрощенной форме (талак), произнеся одну из установленных фраз: «Ты отлучена» или «Соединись с родом». В случае развода муж должен выделить жене необходимое имущество «согласно обычаю». Разведенная женщина в течение трех месяцев остается в доме бывшего мужа, чтобы определить, не является ли она беременной. В случае рождения ребенка он должен быть оставлен в доме отца. Жена же может требовать развода только через суд, ссылаясь лишь на строго определенные основания: если муж имеет физические недостатки, не выполняет супружеских обязанностей, жестоко обращается с женой или не выделяет средств на ее содержание.

Дополнительные детали. Согласно шариату, свидетельство двух женщин в суде приравнивается к свидетельству одного мужчины. Женщинам запрещено следовать за похоронной процессией. Мужчина-мусульманин имеет право жениться на иноверке, но мусульманка выйти замуж за иноверца не может.

Только в исламе существует чудовищное постановление, что если разведенные муж и жена захотят снова сочетаться браком, то для этого жене необходимо прежде выйти за другого мужчину (!), развестись с ним и только после этого вернуться к прежнему: «Если же он дал развод ей (в третий раз), то не разрешается она ему после, пока не выйдет она за другого мужа, а если тот дал ей развод, то нет греха над ними, что они вернутся» (Коран 2, 230).

В Коране прямо предписывается бить непокорную жену: «увещайте и покидайте их на ложах и ударяйте их» (Коран 4, 34). Даже до нынешнего дня и в самой Европе из-под пера ученых шейхов выходят специальные книги, посвященные тому, как надо «правильно» бить жену!

В качестве «домашнего задания» остается только сравнить мусульманское понимание женщины как ущемленного в правах «наиболее вредоносного», «имеющего недостатки в вере и уме» нижестоящего существа, обреченного в большинстве своем оказаться в итоге в аду, и христианское понимание женщины как созданной по образу Божию (см.: Быт. 1, 27) сонаследницы благодатной жизни, которой надлежит оказывать честь (ср.: 1Пет. 3, 7), которая в браке имеет право быть единственной любимой (см. – Еф. 5, 28), являясь в этой любви образом Святой Церкви (см.: Еф. 5, 23, 25).