422. Беседа по освящении храма Пресвятой Богородицы, Взыскательницы погибших, в Тюремном замке пересыльных арестантов

Прииде бо Сын человеческий взыскати, и спасти погибшаго (Матф. XVIII. 11).

Изображая совершенства и благодеяния Божией Матери, Церковь между прочим, говорит о Ней, что Она есть «взыскание погибших». То есть: Ее человеколюбие так велико, что Она не только приходящих просить Ее помощи приемлет и подает им помощь, но и Сама ищет имеющих нужду в помощи, дабы не только скорбящих утешить, немощных укрепить, болящих исцелить, несчастных облагоденствовать, но даже невозвратно, по-видимому, погибших найти, обратить и привести ко спасению.

Опыт сего можно указать в Марии Египетской. Не надлежало ли почесть ее отверженною и невозвратно погибшею, когда, погрязши в пороке, она невидимою силою недопущена была в храм Божий, хотя в него многие грешники допускаются? Но в сии самые минуты отвержения, как скоро воззрела она оком молитвы на образ Божией Матери, Матерь Божия воззрела на нее оком милосердия, и храм Божий с Его святынею отверзся для отверженной, и сердце ея отверзлось для покаяния и приятия благодати, и погибшая спасена, и чудными подвигами благочестия изгладила в себе следы чудовищного разврата.

В неограниченном человеколюбии Матерь Божия подражает Своему Единородному Сыну и Богу. Христос Спаситель Сам возвестил о Себе, что «прииде... Сын человеческий взыскати и спасти погибшаго».

Милосердие создало сей храм. От милосердия родилась и та мысль, чтобы ознаменовать сей храм именем Божией Матери, «Взыскательницы погибших». В намерении было сделать, и сделано то, что храм сей именем своей Покровительницы, и своим наименованием, непрестанно говорит входящим в него и окружающим его: как бы вы ни находили себя несчастными, не предавайтесь унынию; хотя бы даже погибшими почитали вы себя, не предавайтесь отчаянию; есть и для «погибших» «взыскание и спасение».

Но и тем, которые, может быть, и не думают, и не опасаются, что могут быть в числе погибших, стоит труда подумать, что такое «взыскание погибших».

«Прииде... Сын человеческий взыскати и спасти погибшаго». Кто сей погибший? Один ли это какой-нибудь человек? Без сомнения, не один, а многие. Нельзя думать, чтобы Сын Божий соделался Сыном человеческим для спасения одного только человека.

Много ли же погибших, которых Он пришел спасти! И есть ли сверх их человеки непогибшие, которые не требуют от Него спасения? На сие говорит Апостол Петр: «несть... иного имене под небесем, данного в человецех, о немже подобает спастися нам» (Деян. IV. 12). И Апостол Иоанн «свидетельствует, яко Отец посла Сына Спасителя миру» (1Иоан. IV. 14). Если Апостолы свидетельствуют, что всякий человек может спастись не иначе, как именем Иисуса Христа; что Бог Отец послал Его спасти весь мир; Сам же Он говорит, что пришел спасти «погибшаго»: то не должно ли заключить, что под именем «погибшаго» надобно разуметь всякого человека, весь мир? Так точно.

Пророк открыл, можно сказать, закон погибели, когда воззвал к Богу: «се удаляющии себе от Тебе, погибнут» (Псал. LXXII. 27). Не просто сказал: «погибнут», при чем можно было бы думать о погибели только вероятной, или отдаленной; но сказал: «вот погибнут», указуя на гибель близкую и неизбежную. В самом деле, если верно Апостольское выражение отношения человека к Богу, что мы «в Нем... живем, ...движемся и есмы» (Деян. XVII. 28): то не менее верно и то, что по мере удаления от Бога, человек лишается свойственной себе жизни, деятельности, благобытия, словом, погибает.

Но как может человек удалиться от Бога вездесущего? Конечно, не местом, а умом, волею, сердцем. Человек удаляется от Бога сердцем, когда перестает любить Его; удаляется от Бога волей, когда желает противного воле Божией; удаляется от Бога умом, когда забывает его и погружается пристрастными мыслями в твари.

Так удалились от Бога первые прародители всех человеков, когда отвратились от Него умом и сердцем, и вняли клевете, и предались прельщению врага Божия, когда отступили волею своею от воли Божией, и нарушили заповедь Божию. Они пали в грех, и чрез грех в смерть и погибель.

И пoелику, таким образом, природа первых человеков подверглась глубокому повреждению, и уже в сем состоянии повреждения началось от них потомство, и Адам, как сказует священное бытописание, и как естественно было, «роди сына по виду своему, и по образу своему» (Быт. V. 3), то есть, родил грешный грешного, смертный смертного, погибший, или ,по крайней мере, погибающий погибающего: то вследствие сего и все мы, потомки Адама, от утробы матерней износим с собою семя греха и начало смерти и погибели, и кто может похвалиться, что он не возрастил и не расплодил семени греха прирожденного грехами произвольными? Посему и говорит Писание, что мы вне благодати Христовой, «мертвы прегрешенми», и «естеством чада гнева» (Еф. II. 1, 3).

Далее, пoелику Бог, при сотворении человека, даровал ему «обладание» (Быт. I. 26), обладание тварями видимого мира, действующее не поверхностною внешнею властию, но внутреннею силою образа в нем Божия: то повреждение природы человека должно было отразиться на природе видимого мира; и вследствие сего проникшая в нее смерть и погибель вырывается тлетворными действиями и разрушительными переворотами, доколе наконец, нынешняя «земля, ...и яже на ней дела сгорят» (2Петр. III. 10), и нынешние видимые «небеса... погибнут» (Евр. I. 10–11).

Итак вот погибший, требующий от милосердия Божия быть взыскан и спасен: это всякий человек, весь человек, весь человеческий род, весь мир.

Есть люди, которые не видят и не признают греховной смерти и погибели, о которой теперь говорим. Они живут в свое удовольствие; и чаще или реже, уловляют, как им кажется, минуты счастья. Не завидно ли это? Напротив, это очень жалко. Такие люди подобны спящему в темнице, который во сне не видит себя в темнице, а мечтает быть на свободе, или больному горячкой, который в бреду не чувствует себя больным, а воображает себя здоровым, и который тем опаснее болен, что не чувствует своей болезни. Если ты не сознаешь своей греховности, сокрытой в ней смерти и погибели: то сам себя делаешь чуждым Того, Который «прииде... взыскати и спасти погибшаго».

Пробудись, в небрежении спящая душа; отвергни обольщающие мечты и призраки чувственности; светом закона Божия возжги светильник твоей совести, и ты усмотришь, что грех заключил тебя в темницу мрака духовного, за которою недалеко и темница адская; и уразумеешь, почему не бывший никогда в темнице вещественной вопиял к Богу: «изведи из темницы душу мою исповедатися имени Твоему» (Пс.141:8).

Прииди, больная грехом душа, в сознание опасности твоей болезни; вразумись, что болезненный огонь греховных страстей, которому ты попускаешь в себе разгораться, есть начаток огня геенского; и не медли просить исцеления от врача небесного.

Душа, уязвленная печалью греха и страхом следующей за грехом смерти и погибели! Поспешай покаянием и верою взыскать с своей стороны Того, Который един может взыскать и спасти тебя погибшую.

Се Он уже пришел. Веки ожидали Его и надеждою пришествия Его питались, как пищею жизни. Наконец он пришел и не удаляется, только бы мы не удалялись от Него и не упорствовали в своем удалении.

Единородный Сын Божий, не оставляя престола своего Божества, сокровенно от самого неба сошел на землю; облекся, как бы в странническую одежду, в естество человеческое, нарекся Сыном человеческим Иисусом Христом; и не только странствовал по земле, но простер свое странствование даже до ада, всюду взыскуя погибшее человечество, чтобы спасти его. И чего не сделал Он для сего?

Пoелику человек удалился от Бога умом, то Сын Божий «прииде, и дал есть нам свет и разум, да познаем Бога истинного, и да будем во истиннем Сыне Его Иисусе Христе» (1Ин. V. 20).

Пoелику человек удалился волею от воли и закона Божия: то воплощенный Сын Божий в своем человечестве, исполнил за нас всю волю Божию и весь закон Божий, и дал нам побуждение, пример и силу исполнять волю Божию и заповедь Божию.

Пoелику человек удалился сердцем от любви Божией: то Спаситель наш дал нам «новую», или обновил обветшавшую, «заповедь любви» (Иоан. XIII. 34) и «любовь Божию излиял в сердца наша Духом Святым данным нам» (Рим. V. 5).

Пoелику человек-грешник не только погиб сам собою, но и правосудием Божиим осужден на смерть, то Пришедший спасти погибшего на себя принял и нашу вину, и нашу смерть, и с тем вместе умертвил нашу смерть Своею Божественною жизнию, и иссохший в нас корень жизни райской напоил Своею кровию, для произращения в нас жизни небесной.

Наконец, спасая погибшего человека, Он хощет спасти и погибший через человека мир: и мы «нова... небесе и новы земли по обетованию Его чаем, в нихже правда живет» (2Петр. III. 13).

О «Пастырь добрый» (Ин. 10:11, 14), – безмерно добрый Божественный Пастырь духов и душ! Есть близь Тебя «девять десять... в горах» (Матф. XVIII. 12) небесных, – нет, – есть там у Тебя тысячи тысящ и тмы тем, пасомых Тобою, водимых гласом Твоим, питаемых светом Твоим. Не довольно ли? Но Ты не презираешь и удалившейся от Тебя своеволием, блуждающей в дебрях земли, бедной словесной овцы, «и шед ищешь заблуждшия» (Мф. 18:12). Кто исследит пути Твоего милосердия? Не видим, но веруем, что пришел Ты ныне таинственно и в сей храм, и это все для того, чтобы и искать заблуждших, спасать погибших, чтобы сладкою свирелию духовных песней привлекать к себе словесных овец, чтобы питать их словом жизни и благодатию таинств. Ты един видишь, кто из собранных видимо в ограде Твоей близок к Тебе и внутренно, и кто «сердцем ...далече отстоит» (Мф. 15:8) от Тебе, и блуждает, и любит свое заблуждение. Буди милостив ко всем. Погибших извлеки из бездны погибели, заблудших обрящи, удаленных обрати и привлецы, обращающихся к Тебе и приближающихся приими и спаси, спасенных облаженствуй, да будет Тебе всеблагому слава со безначальным Твоим Отцем и со Святым Духом, во веки. Аминь.