361. Беседа по освящении храма в новосозданном Спасопреображенском Гуслицком Монастыре⁸⁹³

Есть особенные чудные судьбы Божии над некоторыми людьми: есть и над некоторыми местами особенные судьбы Божии, которые, при благочестивом внимании, можем открывать и рассматривать к утешению и назиданию нашему.

Бог, чтобы в лице Авраама показать опыт веры в наставление родам грядущим, и вместе предзнаменовать тайну будущей крестной жертвы Христовой, повелел ему принести в жертву единородного сына его Исаака. Почему бы, кажется, не исполнить сего на том месте, где Авраам в то время жил, «и призывал... имя Господа Бога вечнаго» (Быт. XXI. 33)? Но нет. Бог послал для сего Авраама на иное место, дальнее, Аврааму неизвестное, не имевшее имени. «Иди на землю высоку, и вознеси его тамо во всесожжение, на едину от гор, их же ти реку» (Быт. XXII. 2). Два дня шел Авраам с сыном, не зная, куда: на третий день увидел гору, и, по новому откровению, узнал, что на ней должен совершить свое жертвоприношение. Он взял в руки огонь и нож, на Исаака возложил дрова всесожжения, взошел на гору, создал жертвенник, возложил на него дрова, а на дрова связанного сына своего, и простер руку к ножу, чтобы заклать Исаака. В сию минуту, в своем сердце, в своем решительном намерении, он уже заклал Исаака невидимо, и жертва его совершилась: но прежде, нежели успел он видимо, действительно заклать Исаака, Ангел остановил его. Внезапно Авраам увидел в древесной чаще овна, и принес его во всесожжение. За то, что Авраам явил такое совершенное благоговение и веру к Богу, такое самопожертвование в исполнении воли Его, Бог, воззвав его небесным гласом, благословил его высоким, благодатным, потомственным благословением, простирающимся от него на все народы.

Спрашиваю вновь: почему бы не исполниться сему на том месте, где Авраам жил, или близ оного? Для чего нужны были – дальний путь, неизвестная гора? – Послушайте. Дойдем до ответа.

Сия неизвестная прежде гора получила от Авраама наименование горы «Боговидения» (Быт. 22:14)⁸⁹⁴; и, без сомнения, сделалась незабвенною для Авраама и для Исаака, и отчасти для их потомков, особенно для благочестивых чтителей и хранителей священных отеческих преданий; и предание о ней пережило веки и народы.

Но гора Боговидения стояла в земле язычников, не знающих истинного Бога и таин Его. Прошли веки: близ места жертвоприношения Авраамова построен языческий город Иевус.

Еще прошли веки: потомок Авраама, царь Давид оружием взял Иевус; наименовал его Иерусалимом, и сделал столицею царства Израильского.

Еще прошли веки: явился в земле Израилевой воплощенный Сын Божий, по плоти сын Авраамов и Давидов, Господь наш Иисус Христос; проповедал евангелие вечного спасения и, по слепой зависти обличаемых Им беззаконников, наипаче же по сокровенному предусмотрению и предопределению Отца небесного, близ стен Иерусалима, на месте древнего жертвоприношения Авраамова, распят на кресте, как жертва за спасение всего мира, погребен и воскрес.

Теперь можно дать ответ, для чего Аврааму была указана гора Боговидения. Это для того, чтобы он, стоя на сем месте, верою видел то, что на сем месте должно произойти чрез две тысячи лет после него, чтобы он, по собственному слову Христову, «видел день» Христов «и возрадовался» (Иоан. VIII. 56) о Спасителе своем. Авраам видел тогда в Исааке, несущем жертвенные дрова на гору Боговидения, образ Иисуса Христа, несущего крест на гору Голгофу; в Исааке, возложенном на жертвенник, – образ Иисуса Христа, вознесенного на крест; в Исааке, после принесения его на жертву, живущем, – образ Иисуса Христа, после крестной смерти, воскресшего; в благословении о семени Авраама всех языков земных – обетование всем человекам вечного спасения чрез Иисуса Христа.

Авраамова гора Боговидения открывает и нам величественные и прекрасные виды. Как «разумна от века суть Богови вся дела Его» (Деян. XV. 18)! Как от веков у Него предусмотрено и предопределено дальнее будущее! Как сокровенно питал он веру древних, предлагая им тайну Христову в обещаниях и предзнаменованиях! Как сильно подкрепляет Он нашу веру, являя нам тайну Христову в совершенном согласии с древними о ней обетованиями и предзнаменованиями! Как чудно жертвоприношением Авраамовым освятил Он место для крестной жертвы Христовой!

Воспоминаю еще, не столь отдаленный от нас, пример особенной судьбы Божией над местом, в союзе с судьбою человеческою. Святый Апостол Андрей, проповедуя веру Христову, обходит Черное море, проходит Херсонес, идет вверх по Днепру, останавливается на месте гористом, проводит ночь, без сомнения, молитвенную, и по утру говорит своим ученикам и спутникам: на сих горах возсияет благодать Божия; будет великий город; Бог воздвигнет церкви; и просветит сию землю крещением. В знамение сего Апостол водружает крест.

Проходят веки; на сем месте созидается Киев; возникает в нем христианство; из него равноапостольные Ольга и Владимир распространяют свет Христов на всю землю Российскую.

Для нас неясно, каким образом нить предания о предречении Апостола дошла до нашего летописца, преподобного Нестора: но, видно, не была она прервана; и, может быть, довольно крепка была, чтобы поддерживать веру первых киевских христиан, среди господствовавшего тогда язычества.

Но для чего пришла сюда память древних великих судеб? – Ее призвало сие новое, или обновляемое, малое место, в благоговейном неведении ожидающее своей судьбы от Вышнего, без которого не только град, или дом человека, но и гнездо горлицы не созидается. Водружается здесь крест; освящается храм; рождается обитель: и как новорожденный младенец проявляет свою жизнь воплем; так и сия новорожденная обитель начинает свою жизнь молитвенным воплем к Богу: «сотвори со мною знамение во благо» (Псал. LXXXV. 17), и на «братию живущую вкупе», хотя яко некия капли «росы Аермонския, сходящия на горы Сионския, да снидет благословение и живот до века» (Пс. CXXXII. 1, 3).

Дерзнем ли сказать, что мы здесь не совсем лишены «знамения во благо»?

Здешние места имели нужду в обители, которая бы, соборным чином богослужения, духом молитвы, доброподвижным житием братии, разумом и словом истины и православия, являла свет Христов и предлагала сладость церковную людям отчужденным от православной Церкви неведением, и даже принуждением, и остающимся в сем отчуждении потому, что не видят и не знают истины и красоты православной Церкви.

Благочестивейшему Царю нашему благоугодно было, чтобы обитель сия основана была на земле особого царского удела. По сему указанию, мы избрали сие место пустое, незнакомое. В двадесять девятый день декабря прошедшего года Благочестивейший Государь утвердил сие избрание и положил начало обители царскими щедротами. Бог отверз сердца и щедрые руки христолюбивых московских граждан: и начало дела получило надежду совершения.

Но что еще открылось? – Здешнее местное предание сказало нам, что на сем месте в прошедшие веки была обитель монашествующих, что в начале нынешнего века еще называли сие место «монастырищем»; что на сем месте в прежние веки явилась чудотворная икона Христа Спасителя, которую, вместе с сим малым, в соседстве бывшим храмом, перенесли мы сюда в начальное освящение устрояемой обители. В дополнение к сим преданиям, пребывание в пятом-на-десять веке в здешних местах Святителя московского Фотия, дает нам вероятность, что над бывшим здесь монастырем, и, следственно, над сим местом было его благословение.

Не утешительно ли это, братия, что мы, ища места, на котором бы почило благословение Божие, нечаянно, не зная, избрали место, на котором почивает древнее благословение? Не есть ли это «знамение во благо»?

Да не изнемогает вера наша при виде трудностей дела, которое начато с добрым успехом, но которое, чтобы совершиться, упрочиться, принести плоды, требует, очевидно, многих трудов и многих средств, которые большею частию еще невидимы. «Да утвердится сердце наше во Господе» (1Цар. 2:1), Который из ничего творит все, Который от малого зерна производит древо, так что земля, воздух, вода, не оскудевая, дают ему потребное для его возрастания и плодоношения. Вера и упование на Бога да укрепляют всякий подвиг, и особенно подвиг молитвы, который есть опора всех подвигов и добродетелей.

Христе Спасителю! благодать Твоя не оставила сих мест; но и уклонившихся от двора Церкви Твоей святой, хотя на время, привлекает в нее силою Твоего чудотворного Образа. «Господи, воздвигни силу твою, и прииди, во еже спасти нас» (Псал. LXXIX. 3), охраняя овец, сущих во дворе Твоем от волков мысленных, и не сущих от двора Твоего приводя в Твою спасительную ограду.

Пресвятая Владычица наша Богородица! Тебе вручен ныне храм сей; призирай благодатно на храм сей и на обитель сию, и сохраняй их, как некогда победоносно сохранила ты град Константина, как многократно сохраняла град Москву и многие грады и обители земли нашей. Смиренная обитель сия не дерзает просить у тебя обещания, которое ты благоизволила дать обители преподобного Сергия, яко «не отступна будеши от места сего»: по крайней мере, когда в скорби возопиет к тебе обитель сия, «милостивно услыши и помилуй».

Святителю отче Фотие! любовь к безмолвию приводила тебя в здешние места; и они, конечно, сделались не чуждыми твоему сердцу. Еще живет здесь память твоей святыни и твоих благословений. Помяни и ты нас в твоей небесной обители, и благослови тихое и безмолвное житие братии, так, чтобы непорочное и чистое безмолвие жития их было верным свидетельством и проповедию истины, веры и православия Церкви. Аминь.

В прошедшем 1858 году Благочестивейшему Государю Императору благоугодно было изъявить свою Высочайшую волю, чтобы для построения сего монастыря избрано было место на земле удельного ведомства; и избрано уединенное место при реке Нерской.

Для ускорения построения монастыря предположено было перенесть из за реки древнюю, малую деревянную церковь, и построить несколько келлий, а потом строить другую церковь пространную. В 29 день декабря 1858 года Высочайше утверждено сие предположение, и для созидаемого монастыря Всемилостивейше пожаловано 1,501 десятина земли с лесом, и особо 2,000 (в Твор. Св. От. 180 десят. и 1000 дерев) дерев и 5,000 рублей.

В последних числах января отведена Всемилостивейше дарованная земля, и 8 февраля принесена первая молитва для освящения места под монастырь; в марте перенесен на назначенное место вышеупомянутый деревянный храм, и как нужно было немалое время, чтобы устроить в оный новый иконостас, то, дабы находящиеся при строении, монашествующие не лишены были церковного посещения, в нижнем этаже здания с поспешностию устроена церковь во имя Воскресения Христова и освящена в 4 день апреля.

За тем до 24 маия устроен иконостас в верхнюю церковь; и построено несколько деревянных зданий, для келлий, для братской трапезы и для других монастырских потребностей и деревянная ограда монастыря, образующая четвероугольник по 80 сажен в каждой стороне.

22 маия Митрополит московский отправился из Москвы после литургии, совершенной весьма рано, и, не останавливаясь на пути, как только для посещения некоторых церквей и для благословения народа, прибыл в новосозидаемый монастырь в 4 часу по полудни и был встречен строителем иеромонахом Парфением и братиею, подобно как и в других церквах, по церковному обычаю, с крестом. Но и в некоторых селениях, где нет церквей, и во первых в деревне Евсевьевой, православные поселяне, как бы сочувствуя предстоящему священному событию, встречали Митрополита с иконою и с хлебом и солью.

23 дня в приготовленном к освящению храме всенощное бдение совершил Митрополит с двумя архимандритами и прочим духовенством. К певческому хору Митрополита присоединился хор певчих из Павловского посада, добровольно составленный усердствующими церкви и доведенный до значительного благоустройства.

24 дня Митрополит с тем же духовенством совершил освящение верхней церкви во имя Успения Божией Матери, при чем присутствовал, нечаянно прибывший в сие утро, преосвященный Афанасий, Архиепископ казанский. В празднестве участвовало многочисленное собрание народа из окрестностей и некоторые из христолюбивых московских граждан, сделавшихся благотворителями новой обители.

Празднование продолжалось 25-го дня. Преосвященный Афнасий, Архиепископ казанский, с прочим духовенством совершил в новосвященной церкви Божественную литургию. По окончании ея Митрополит и архиепископ с собором прочаго духовенства, поднявшаго святые иконы, вышли из храма на приготовленное место, и совершили заложение нового храма в честь Нерукотворенного Образа, и Преображения Господня, и Святителя Николая.

Непосредственно после сего оба Архиереи и весь собор перешли на средину монастыря, и здесь Митрополит произнес молитву на освящение монастыря, с крестообразным осенением святым крестом. Освящение монастыря довершено крестным ходом окрест оного и, по возвращении в церковь, заключено возглашением многолетия Благочестивейшему Государю Императору, Александру Николаевичу и всему Державному дому.

В изъяснение наименований заложенного храма надлежит присовокупить, что вместе с древнею деревянною церковию перенесены в монастырь две древния иконы Нерукотворенного Образа Христа Спасителя и икона Преображения Господня, чтимыя в здешних местах с особенным благоговением. Местное предание говорит, что на месте, где ныне построен монастырь, в древния времена также был монастырь, и что на сем месте первоначально явился нерукотворенный Образ Господень, и следственно он теперь неожиданно возвратился на место первого своего явления.

Не умолчим и о 26 дне, который также памятен будет в здешнем краю. Соответствуя желанию и просьбе граждан Павловского посада, в навечерии сего дня, Митрополит совершал всенощное бдение, а в сей день Митрополит и Архиепископ совокупно совершили божественную литургию в Воскресенской церкви Павловского посада, при усердном стечении народа: и в самой церкви простились друг с другом, потому что Митрополит должен был немедленно отправиться за 7 верст в деревню Мерю, для заложения храма, котораго здесь доныне не было, в котором многочисленное население нуждалось, и который наконец предприняли построить христолюбивые из тамошних обывателей.