Святитель Феофан (в миру Василий Дмитриевич Быстров) родился в самый последний день 1873 года под Петербургом, в с. Подмошье, Новгородской губернии, в многодетной семье сельского священника, все богатство которой составляло благочестие родителей.
Еще в детстве Василий вкусил, «яко благ Господь» (Пс.33:9), вкусил от дара молитвы, и молитва стала наставником его на всю жизнь. По бедности родителей Василий, который был младшим сыном в семье, рано покинул родной дом. Он был определен в начальное Духовное училище при Александро-Невской Лавре на казенный счет, по окончании которого учился в Санкт-Петербургских Духовных семинарии и Академии.
Здесь, в Петербурге, его жизнь была тесно связана с именами блистательных профессоров Духовной Академии В. В. Болотова, А. П. Лопухина и Н. Н. Глубоковского. Он также лично знал святого праведника Иоанна Кронштадтского, который формально не был профессором Санкт-Петербургской Духовной Академии, но фактически являлся ее доктором и профессором. Будущий архиепископ Феофан был удостоен великой чести совершить с отцом Иоанном совместное служение Божественной литургии.
Все четыре года учебы в Академии студент Василий Быстров был первым. В возрасте 21-го года он блистательно завершил свое образование и был оставлен при Академии для научной и преподавательской деятельности. Его назначили доцентом на кафедре библейской истории.
В 1898 году, на третьем году своей преподавательской деятельности, В. Д. Быстров принимает монашество с именем Феофана, в честь преподобного Феофана Исповедника, епископа Сигрианского, и в память Преосвященного Феофана, затворника Вышенского. В том же году его рукополагают в сан иеродиакона и иеромонаха. А в 1901-ом иеромонаха Феофана Высокопреосвященный митрополит Антоний (Вадковский) рукоположил в сан архимандрита и вручил ему посох.
В 1905 году вышла его магистерская диссертация, после чего архимандрит Феофан был возведен в звание экстраординарного профессора, а также утвержден в должности инспектора Академии. В том же году он был впервые принят Государем Императором Николаем ІІ и вскоре получил предложение стать духовником Царской Семьи.
Архимандрит Феофан не был политическим или административным советником Императора –– он был “совестью Царя” и оказывал доброе влияние на всю Августейшую Семью.
1 февраля 1909 года его назначили ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии, а через три недели, 22 февраля, в соборе Александро-Невской Лавры Первенствующий Член Святейшего Синода, Высокопреосвященный Антоний (Вадковский) и другие прибывшие в столицу иерархи совершили хиротонию архимандрита Феофана во епископа Ямбургского, викария Санкт-Петербургской епархии. Новопосвященный епископ Феофан получил в подарок от Государя Николая ІІ, Государыни Александры Федоровны и всей Августейшей Семьи панагию, такую же, какую носил затворник Вышенский Преосвященный Феофан, – с изображением Нерукотворного Образа Христа Спасителя.
Почти двадцать лет, с 1891 по 1910 год, провел владыка Феофан в стенах Санкт-Петербургской Духовной Академии, подвизаясь одновременно на трех поприщах: научно-академическом, пастырско-священническом и монашеско-аскетическом. Он прошел путь от студента Академии до ее ректора. Особое место в эти годы в его душе занимал Валаамский монастырь, где он часто уединялся. Нередко также он ездил к старцам в Гефсиманский скит Троице-Сергиевой Лавры, где в начале ХХ века подвизались два благодатных старца – отец Исидор и отец Варнава.
В 1910 году был переведен в Крым – на Симферопольскую кафедру. 25 июня 1912-го святитель Феофан назначен епископом Астраханским. На новом месте служения Владыка перенес изнурившую его малярию, обострились и давнишние болезни горла.
В следующем, 1913-ом, году владыка Феофан возвратился в центральный регион империи – в Полтаву – с повышением в сане: архиепископ Полтавский и Переяславский. На Полтавской кафедре архиепископ Феофан прослужил до 1919 года. О служении в этом городе в книге “Духовник Царской Семьи. Святитель Феофан Полтавский (1874– 1940)” рассказывается так:
“Очень печальным было первое впечатление новоназначенного в Полтаву Архипастыря. Кафедральный собор при богослужениях был пуст. И Архипастырь обращается с усердной молитвой к Господу Богу, дабы Господь возбудил в новой пастве его ревность духовную, возжег в душах жажду покаянной молитвы.
И молитва Святителя была услышана. Храм наполнялся молящимися с каждым днем все больше. Молитвенная сосредоточенность Архиерея передалась духовенству. Народ сразу почувствовал это, люди стали усердно молиться. Огромное впечатление производили на верующих тихие проповеди Владыки, сказанные в пророческом духе, но не от себя, а от лица угодников Божиих, предвозвещавших о страшных событиях в России и в мире, которые наступят очень скоро. Слова Владыки Феофана действовали подобно ударам грома. Богослужение в Успенском кафедральном соборе в Полтаве преобразились.
Главное внимание владыка Феофан обратил на архиерейский хор. Он подыскал особого регента, с детских лет певшего в хоре и понимающего, каким должно быть церковное пение. Это был священник Виктор Клемент, который организовал архиерейский хор в пятьдесят человек, из тридцати мальчиков и двадцати взрослых. Помощником регента был диакон Никита Милодан, с исключительным по благолепию высоким тенором.
Но, кроме архиерейского соборного хора, был еще иной, малый архиерейский хор, певший ежедневно в храме архиерейского дома, в Крестовой церкви. Этот хор состоял из семи человек, трех мальчиков, все – альты, и четырех взрослых. В этом храме службы совершались по монастырскому уставу. Владыка Феофан непременно присутствовал на службах, кроме воскресных и праздничных дней, когда он был в кафедральном соборе. В домовой церкви, как и в соборе, всегда было много молящихся.
Владыка Феофан обратил особое внимание на подготовку хористов. Для этого в епархии было организовано Певческое училище, в котором учились правильно, церковно петь с детского возраста. Ученики жили при архиерейском доме и были на полном обеспечении епархии. Общие науки они проходили по программе средних школ. Детские голоса Полтавы считались лучшими в России.
Трудами нового Архиерея в короткий срок преобразился кафедральный собор с его богослужением, и паства ответила на эти заботы трогательной любовью и преданностью. Известно стало, что молитвами Владыки ко Господу совершались исцеления больных и другие благодатные знамения.
Добрый и снисходительный, он становился совсем иным, когда находился в алтаре: здесь он был строгим, даже суровым и внушал трепет. Однажды, при большом стечении причастников некий А. П. вошел в алтарь вместе с церковными прислужниками, надеясь причаститься вне очереди. На всю жизнь он запомнил тот грозный шепот, с которым Владыка выпроводил его вон.
Обычный день у владыки Феофана в ту пору в Полтаве распределялся так. Вставал он от сна во второй половине ночи и совершал свое молитвенное правило. Утром, по колокольному звону, он шел в домовую церковь, где очередной иеромонах совершал утреннюю службу и Божественную литургию. После Литургии Владыка пил кофе и удалялся в свой кабинет, где занимался епархиальными делами, а затем переходил к излюбленному чтению Святых Отцов. Много писал. По полудни – обед. Если позволяла погода, выходил кратко в сад и, гуляя, совершал непрестанную молитву Иисусову. Затем снова удалялся в кабинет.
По звону к Вечерне шел в церковь. После Вечерни – прием посетителей. Посетителей бывало так много, что Владыка очень уставал. После ужина – свободное время для собеседований с причтом и кабинетной работы.
Обстановка его кабинета была самая простая. В углу стояла железная кровать с досками вместо матраца, на которой Владыка иногда немного спал. Было много икон, Владыка молился пред ними подолгу, со свечой в руке, несмотря на зажженные лампады. Трапеза его была самой простой, и ел он очень мало. Изредка выходил в сад подышать свежим воздухом. Когда сильно переутомлялся, изнемогши от приемов, уединялся на несколько дней в Лубненский (Лубенский. –– Прим. ред.) Спасо-Преображенский монастырь. Отдохнув немного, снова принимался за тот же труд”.
В июле 1914 года Россия вступила в войну с Германией и ее союзниками. Военные действия, конечно же, сильно волновали Владыку. По призыву архиепископа Полтавского и Переяславского Полтава с готовностью открыла военные госпитали для раненых. Сам Владыка даже перешел жить в семинарию, а свой переоборудованный дом передал под военный госпиталь.
Страну обуревали нарастающие страсти накануне великих и необратимых эсхатологических событий. Архиепископ Феофан был глубоко потрясен отречением Государя Николая ІІ от престола. Он ясно понимал, что этот шаг Царь сделал не только под давлением своего окружения – для Государя он был последним шагом на пути служения народу, который он обещал защищать.
Как епархиальный архиерей, архиепископ Феофан был членом Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 годов, а в 1920-ом, как свидетельствует вышеупомянутый источник, вошел в состав Высшего Церковного Руководства, созданного по распоряжению Святейшего Патриарха Тихона и Священного Синода.
В стране началась гражданская война. Архиепископу Феофану пришлось пережить большие неприятности и от чекистов, и от столкновения с украинскими самостийниками, петлюровцами. Он был заключен в тюрьму и вышел оттуда только тогда, когда в Полтаву вошла Добровольческая армия. Но через несколько месяцев ей пришлось отступать. Группа эвакуированных архипастырей с остатками Белой армии отошла в Крым. Там духовные лица ютились в Георгиевском монастыре в Севастополе. Спустя три месяца владыка Феофан вместе с другими русскими иерархами перебрался в Константинополь. Архиепископу Полтавскому и Переяславскому пришлось принять скорбный жребий изгнанничества.
Из Константинополя русские иерархи выехали в основном в Югославию. Владыка Феофан стал игуменом Петковицкого монастыря, но позже, по состоянию здоровья, поселился в небольшом монастыре на фактически пустом побережье Адриатического моря, в котором службы не совершались. Здесь Владыка перенес тяжкую болезнь, от которой исцелился только чудом.
Позже он служил в одном из русских монастырей Югославии. Нелегко было ему в этой стране, но он безропотно переносил все, уповая только на милость Божию.
В середине 20-х годов владыка Феофан получил предложение от Святого Синода Болгарской Православной Церкви (его Председателем в 1925 году был митрополит Климент, учившийся в свое время в Санкт-Петербургской Духовной Академии у Владыки) переехать на жительство в Софию. В столице Болгарии Владыке были предоставлены две комнаты в Синодальной Палате. Переезду архиепископа Феофана способствовал, кстати, и Правящий архиерей Русскими Церквями в Болгарии епископ Лубенский Серафим (Соболев), который 1 октября 1920 года был рукоположен архиепископом Феофаном в викария Полтавской епархии.
Пять лет прожил архиепископ Феофан в Болгарии, в Софии и Варне (в этот город он приезжал летом восстанавливать свое здоровье). 16/29 апреля 1931 года он навсегда покинул гостеприимную Болгарию и переехал во Францию, в Париж, где жил очень замкнуто, поскольку время было неспокойное. Прожив несколько лет практически в условиях постоянной слежки и желая обрести безопасное жилище, он вместе с семьей Пороховых, в парижском доме которых он укрывался, переехал в маленькое местечко Моун. После вскоре последовавшей смерти четы Пороховых Владыка принял предложение бывшей полтавской помещицы Марии Васильевны Федченко и переехал к ней в городок Лимерэ, где та жила в своем небольшом поместье. Он поселился там 1 сентября 1939 года.
В усадьбе Марии Васильевны было три пещеры. Одну из них приспособили под церковь, вторая стала служить кельей для архиепископа Феофана (в ней он жил последние месяцы своей жизни, сделавшись настоящим затворником), а в третьей пещере поселилась племянница Пороховых.
В этой своей пещере-келье святитель Феофан и отошел к Господу около трех часов ночи 6/19 февраля 1940 года, причастившись запасными дарами. Отошел, как и жил, тихо и скромно. Как он умирал, никто не знает.
На его отпевании и погребении в пещере присутствовали только четыре православных человека. Покойный иерарх был в полном архиерейском облачении, митре и с панагией – даром Императора Николая ІІ. Отпевал его и хоронил православный иеромонах Варнава, его духовник, живший в селении неподалеку.
Великий Святитель был похоронен очень скромно на общественном кладбище на окраине Лимерэ.
21 июля 2022 года начался процесс перезахоронения праха архиепископа Полтавского и Переяславского Феофана. После извлечения останков, на кладбище города Лимерэ была отслужена панихида, которую совершил архиепископ Мадридский и Лиссабонский Нестор, временно управляющий Корсунской епархией. В тот же день останки архиепископа Феофана были отправлены в Санкт-Петербург, и преданы земле на Волковском кладбище Северной столицы.
Канонизирован Российской Зарубежной Церковью.
