Часть первая

Гл. 1.

Начиная сообщать сведения и вести речь о вере и неверии, о православии и не православии, сперва приведу на память начало сложения мира и его последование, движимый не своею силою и не собственными рассуждениями, но как Владыка всех и милосердый Бог открыл это пророкам Своим, а через них сподобил и нас ведения о вселенной, по мере вместимости естества человеческого. И начиная всматриваться в это прямо, с первого раза нахожусь не в малом борении, но чувствую сильный страх, как приступающий к делу немаловажному: почему призываю на помощь самого Святого Бога и единородного Его Сына Иисуса Христа и Святого Его Духа, да озарит ум нашей скудости светом ведения о сем. Писатели эллинские, и стихотворцы, и выражавшиеся речью плавною, приступая к какому–нибудь баснословному сочинению, призывали какую–то музу, а не Бога; потому что у них премудрость, по написанному, бесовская и земная и не свыше нисходящая (Иак. 3:15). Мы же призываем Святого Владыку всяческих помочь нашей нищете и вдохнуть Святого Духа Своего, чтобы с обещанным писанием не соединить нам чего–либо поврежденного; испросив же сие самое, и признавая свою недостаточность, умоляем даровать нам Духа по мере веры и сообразно с оною.

Гл. 2.

У всякого читателя о всяком вопросе пусть будет сия мысль, что дело годов и веков – все те изобретения, какие малый наш ум мог потрудившись постигнуть, и конечно, будем говорить не о всем, что́ в мире; потому что и стоящее слово не всегда высказывается; оно невыразимо и неисчислимо, и людям непостижимо, ведомо же одному Владыке всяческих. У нас же идет речь о разности мнений и ведений, изложений веры, которая от Бога, и неверия, ересей и неправого человеческого учения, рассеянного в мире людьми заблуждающимися с тех пор, как создан человек на земле, и до наших времен, то есть до одиннадцатого года царствования Валентиниана и Валента, и до Грациана.⁴ Об ересях же, которые от нас дойдут до ведения читателей, и о древнейших временах, частью знаем по науке, частью приобрели мы сведение по слуху, а о некоторых имели случай узнать собственными своими ушами и глазами, и уверены, что о корнях и догматах иных сообщим точное известие, об иных же некоторую часть того, что произошло от них, и из чего иное узнали из сочинений древних писателей, а другое из слышанного нами от людей, в точности стоящих нашего доверия. Но приложили мы все попечение об этом, не сами собою приступая к делу, и не останавливаясь на повествованиях, превышающих краткость нашего слова. Ибо и это самое сочинение, которое заблагорассудил я написать, при помощи Божией произошло, потому что добротолюбивые мужи, то тем, то другим поощряли мою немощь, и принуждали меня, так сказать, приступить к этому, как просили о сем убедительным посланием, и ваша досточестность, досточестнейшие братия и добротолюбивейшие сопресвитеры Акакий и Павел. Итак, поскольку, приметив, что, не без Божией воли, по чрезмерной любви рабов Божиих, от всюду доходят до меня просительные гласы, уважил я это; не с изяществом речи, не в благозвучных каких–либо выражениях, но простым складом, простою речью, соблюдая только точность выраженного в слове, начну свою речь.

Гл. 3.

Никандр, описатель зверей и пресмыкающихся, сообщил сведение об их естестве, а другие писатели показали вещества корней и трав, как то описатель растений Диоскорид, Памфил и царь Митридат, Каллисфен и Филон, вифинский Иолай и тарантинский Ираклит, собиратель трав Кратевас, Андрей и Юлий Басс, Никират, Петроний черный, Диодот и некоторые другие. Подобно сему покушаюсь и я открыть корни и учения ересей, не во вред читателям, но как у перечисленных перед сим писателей попечение было не о том, чтобы научить злу, но чтобы внушить страх и осторожность человеческому роду, и люди, зная страшные и губительные последствия, остерегались и при содействии Божией силы избегали, будучи внимательными и не вступая в борьбу; да и для тех, с кем встретилось что–либо подобное, и которые потерпели такой вред или от дыхания, или от угрызения, или от зрения, те же писатели, позаботившись о сем, изобразили врачебную силу корней и трав к уничтожению зловредности упомянутых выше пресмыкающихся: так и наш труд, при отвращении сказанного выше от вас, вожделенные, состоит в том, чтобы открыть гнусные образы и губительные угрызения страшных пресмыкающихся и зверей. В противоположность же им на подобие противоядий приложим, где одно, где два слова, которые лишили бы их яда, и по Господе спасли желающего, по собственной ли воле, или невольно подвергся он этим змеиным угрызениям ересей.

Гл. 4.

Ибо в начале Адам, будучи создан из земли и прияв дыхание, оживотворен в шестой день, а не в пятый, как думают некоторые, начато его сотворение, в шестой же приведено к окончанию; ибо мнение утверждающих это ошибочно. Был же он прост, незлобив, не имел никакого другого имени, не приобрел себе прозвания ни славою, ни расположением воли, ни отличием жизни, но назывался только Адамом, что́ значит «человек». Ему созидается из него же подобная ему жена, из того же тела и того же дыхания, и дети родятся у него мужеского и женского пола. Прожив девятьсот тридцать лет, воздал он долг. Его сын – Сиф, а сын Сифов – Енос, от Еноса по преемству Каинан, Малелеил, Иаред. И как говорит дошедшее до нас предание, с сего времени начало зло усиливаться в мире, первоначально от преслушания Адамова, потом от братоубийства Каинова. Теперь же во времена Иареда и после появляются составы снадобьев, волшебство, непотребство, прелюбодейство и неправда. Ни в образе мыслей не было тогда разности, ни в мнениях различия, но один язык, один род рассеян был по земле. Но у сего Иареда рождается сын, по имени Енох, который угоди Богу, и не обреташеся, зане приложи его Бог (Быт.5:24), и не видел он смерти. Енох же родил Мафусала, Мафусал Ламеха, Ламех Ноя. И праведный суд Божий, наведя на вселенную потоп водный, истребил всякую плоть человеческую и других живых тварей, но сохранил повелением Божиим в ковчеге Ноя, благоугодившего пред Богом, и обретшего благодать; – именно же самого упомянутого Ноя, трех его сыновей, Сима, Хама, Иафета, также собственную супругу Ноеву и трех жен троих сыновей Ноевых, так что в тогдашнем ковчеге от потопа водного спаслось восемь душ человеческих, и из всякого рода зверей и животных, скотов и иных живущих на земле, для восстановления снова в мире всякого вида существ, одних сохранилось два два, а других седмь седмь (Быт.7:2). И таким образом прошло десять родов в продолжении двух тысяч двух сот шестидесяти двух лет. Потоп кончился, Ной и дом его послужили остатком миру. Не было еще иномыслия, ни разных народов, ни имени ереси, ни даже идолослужения. Но поскольку каждый человек водился собственным своим образом мыслей (единого же для всех закона дано еще не было, потому что каждый сам себе служил законом, и сообразовался с собственным своим образом мыслей); то, как у апостола в употреблении не одно именование варварства, но и другие; ибо говорит: о Христе Иисусе несть варвар, ни скиф, и еллин и иудей (Кол. 3:11), – варварством называлось тогда самое время протекавшее в продолжение десяти родов. После же потопа, поскольку Ноев ковчег остановился на горах Араратских между армян и кардиев на горе называемой Лувар, то там сперва происходит население людей по потопе, там пророк Ной насаждает виноград, и делается жителем сего места. У детей его (не видно, чтобы Ной еще родил сам) родятся дети и дети детей в продолжение шести сот пятидесяти девяти лет до пятого рода кроме Сима. И родословие этого одного сына представлю в порядке. Итак Сим рождает Арфаксада, Арфаксад Кину,⁵ Кина Салу, Сала Евера благоговейного и богочестивого, Евер Фалека.

Гл. 5.

И ничего не было на земле, ни ереси, ни иного и иного образа мыслей; все назывались только людьми, как говорящие одними устами и единым языком. Нечестием и благочестием определяли только естественный закон, и согласное с естеством избрание воли каждого в отдельности, и не заблуждение в учении и в сочинениях писателей почерпнутое, не иудейство, не другая какая ересь, но, так сказать, вера, водворенная ныне во святой уже вселенской Божией церкви, какая была в начале, такою и в последствии открылась снова. Ибо кто намерен смотреть правдолюбиво, для того начало всего по самой цели есть святая Божия вселенская церковь. Первозданный Адам сотворен не в обрезании, но в не обрезании по плоти; не был же идолослужителем, и знал Бога Отца и Сына и Святого Духа, потому что был пророк. Посему, не имея обрезания, не был иудеем; не кланяясь изваяниям, или чему иному, не был идолослужителем. Ибо Адам был пророк, и знал, что Сыну сказал Отец: сотворим человека (Быт. 1:26). Итак чем же он был? Ни обрезания не имел, ни идолов не чествовал, напротив того обнаруживал в себе черты христианства. Так разуметь должно и об Авеле, и о Сифе, и об Еносе, и об Енохе, и о Мафусале, и о Ное, и об Евере, до Авраама. Были же тогда, до указанного перед сим времени, в действии благочестие и нечестие, вера и неверие, – вера сохраняла на себе образ христианства, и неверие имело черты нечестия и беззакония, и было противно естественному закону. Итак в пятом роде после потопа, когда люди уже размножились от троих сынов Ноевых, по преемству сыны сынов и сыны последних сделались в числе семидесяти двоих вождями и главами в мире. Простираясь же вперед, при сходе с горы Лувар, из пределов Армении, то есть из страны араратской достигают равнины Сеннаар, где избирают себе место. Эта равнина Сеннаар лежит ныне в области персидской, а древле принадлежало это ассириянам. Посему, составив там совещание между собою, предпринимают построить столп и город. Все они, из смежных с Европою стран уклонившись внутрь Азии, получили от своего времени наименование скифов. Они-то приступают к столпотворению, и строят Вавилон; и не благоугодно стало Богу дело неразумия их. Ибо разделил языки их, и из одного сделал семьдесят два по нашедшемуся тогда числу упомянутых выше мужей. От сего и названы они меропсами по причине разделенного языка. А столп ниспровержен приражением ветров. Строившие разделились по всей земле в правую и в левую сторону; одни возвратились, откуда пришли, другие удалились вперед на восток, иные же заняли Ливию,⁶ как это, если кто пожелает дознать в точности, найдет о каждом из удалившихся, что достиг он особого некоего отечества, какое досталось ему по жребию, например: Мисраим получает в удел себе Египет, Хус – страну Эфиопскую, Псус – Авксомитийскую область, Регма, Савакафа, Фойдан и Луд⁷ – места прилежащие к стране Гарамон.

Гл. 6.

Но чтобы сочинение введения не доводить здесь до большей обширности, снова возвращусь к предложенному, и немедленно примусь за то, что по преемству следует. Во время Евера и Фалека, столпотворения и первого города, построенного после потопа, при самом построении начало замыслу о собрании многих во едино и о самовластии полагается уже Немвродом. Ибо царствует уже Немврод, сын эфиопа Хуса, от которого рожден Ассур. Царство его открывается в Орехе, в Арфале⁸ и в Халанни (Быт. 10:10). Строит он Фирас, Фовфл и Ловон в стране ассирийской. Еллины говорят о нем, что это Зороастр, который, подвинувшись вперед в восточные страны, делается жителем Бактр. Отсюда распространяется по земле беззаконие. Ибо рождается этот изобретатель не доброй науки, астрологии и магии, как некоторые говорят о Зороастре: по крайней мере, в самой точности, это было время исполина Немврода, и не большим промежутком времени стояли между собою оба: Немврод и Зороастр. Фалек же родит Рагава, Рагав Серуха, а сие имя толкуется: возбуждение, – и начались у людей идолослужение и еллинство, как содержат в себе это дошедшие до нас сведения. Разум человеческий не изобретал еще себе дурного занятия изваяниями, насечкою на камнях или на дереве, на обделанном серебре, или золоте, или другом каком веществе, и довольствовался только красками и живописными изображениями, и при помощи свободы, дара слова и ума вместо благости отыскивал беззаконие. У Серуха же родится сын Нахор, и Нахор родит Фарру. С сего времени произошло делание кумиров лепной и скудельной работы, при помощи Фарина в этом искусстве. Проходит же до этого из двадцати родов состоявший век в три тысячи триста тридцать два года. И у первых людей ни один сын не умирал никогда прежде отца. Напротив того отцы, умирая прежде сыновей, оставляли их по себе преемниками. И никто да не говорит мне об Авеле, он умер не своею смертию. Когда Фарра противопоставил Богу соревнителя, произведя его лепным своим искусством, тогда наказан подобным тому, что́ сам сделал, и в соревнование с ним вступил собственный его сын. От сего божественное Писание с удивлением замечает сие, говоря: и умре Арран пред Фаррою отцем в земли рождения его (Быт. 11:28).

Гл. 7.

До сего времени продолжалось какое-то скифское преемство и именование, и не было еще никакой ереси, никакого другого ухищрения, кроме только блужения – примышления идолов. После сего или злосчастных самовластителей, или чародеев, мечтами обольстивших вселенную, стали боготворить, почтив их памятники, и по прошествии многого времени обоготворили Крона и Дия, Рею и Иру, и их окружающих; а потом воздали чествование Акинаку, скифские же савроматы Одрису праотцу фракиян, от которого производится род фригиян; почему и фракияне называются сим именем от Фираса, бывшего при столпотворении. Во все же последующее время, после того, как заблуждение с означенных выше времен получило свое начало, последовательность событий уже запутывается. Отсюда произошли писатели и историки, заимствовавшие у египтян ложные народные басни, где открыты тайны составов и магии. А к еллинам перенесено сие во времена Кекропса. В это время у ассириян были Нин и Семирамида, современники Авраамовы, жившие в восемнадцатую династию у египтян. В одном Сикионе были тогда цари, начало царству положено Европсом.

Гл. 8.

И Бог избирает Авраама по самому отличительному свойству святой вселенской и апостольской церкви, как верного в обрезании, усовершившегося в благочестии, пророка ведением; приобретшего в жизни евангельское поведение. Ибо дома чтил он отца, призываемый словом, отрекается от домашних, повинуется призывающему, как Петр, Андрей, Иаков, Иоанн. И чтобы не длить опять речи, скажу кратко. Патриарх сей, достигнув уже девяносто девятого года, слышит от Бога повеление об обрезании. И сим начинается то, что́ отличает иудейство от еллинства; был же тогда от сложения мира род двадцать первый, и год три тысячи четыреста тридцать первый. И иудейство получило начало. Ибо скифство продолжалось от потопа до столпа и до Серуха, а от Серуха до Авраама и далее было еллинство. Но от Авраама иудейство не было еще именованием ереси, и напротив того получившие имя за одинаковое с Авраамом богочестие назывались только Авраамовыми. Сыновей у Авраама было восемь; но единственным наследником был Исаак, потому что и жил он, посвятив себя богочестию, по правилам отца, и дарован был отцу по Божию обетованию. Но Авраам до Исаака имел сына Измаила от рабыни Агари. А Хеттура рождает ему шесть сынов. Они разделились в так называемой Счастливой Аравии: имена им: Зомвран, Иезан, Иесвок, Соиен, Эммадем, Мадиам,⁹ а сыну рабыни, как сказано, было имя Измаил. Сей последний занимает и созидает в пустыне так называемый Фаран. У него сыновей числом двенадцать, и от них происходят колена агарян и измаильтян, называемых ныне сарацинами. Исаак же рождает двоих сыновей: Исава и Иакова. И род богочестивых назывался тогда авраамитами и исаакитами. Когда же Исав удалился в Идумею, страну восточную, лежащую к полудню от Ханаана; тогда делается он обитателем горы Сиир, и строит город так называемый Едом. У него родятся сыновья, и под именем старейшин по преемству правят Идумеей; они назывались старейшины Едомли (Быт. 36:19). В сем роде, если исключить из числа Авраама, и начать счет с Исаака, пятый по преемству есть Иов. Ибо Исаак родит Исава, Исав Рагуила, Рагуил Зару, Зара Иова, называемого сперва Иокавомъ,¹⁰ в последствии же, не задолго до бывшего с ним искушения, прозванного Иовом. Уже обрезание входило тогда в силу. Иаков, по совету отца и матери, бежит от брата своего Исава, по причине его гнева, в Месопотамию Фадан, на ту сторону Месопотамии Сусова.¹¹ Оттуда из собственного родства своего выводит он числом четырех супруг, которые родят ему числом двенадцать сынов, названных и патриархами. Когда же возвращается он в землю Ханаанскую к отцу своему Исааку и к матери Ревекке, при истоках Иордана имеет видение от Бога. Иавоком называют поток, где Иаков видел полки Ангелов. И вот, сказано, человек с вечера, «и боряшеся с ним даже до утра» (Быт. 32:24); человеком сим Писание означило Ангела, который в благословение Иакову дает почетное имя Израиля. Иаков же, восстав оттуда, нарек имя месту тому: вид Божий (Быт. 32:30): потому что Боровшийся, сказав ему при благословении: не прозовется ктому имя твое Иаков, но Израиль прозовется, определеннее выразил сие, сказав: понеже укрепился еси с Богом, и с человеки силен будеши (Быт. 32:28). С сего времени дети Иаковлевы называются израильтянами.

Гл. 9.

И Израиль, по отшествии Иосифа во Египет, отправляется туда и сам со всем домом своим, с сыновьями и внуками и женами упомянутых прежде и других, в числе семидесяти душ. Пребывает же род Израилев в стране египетской в продолжение пяти родов. Ибо Иаков родит Левию и Иуду и иных десять патриархов; Левий родит Каафа, а Иуда родит Фареса; Кааф родит Амрама; Амрам родит Моисея. Фарес родит Есрома, Есром родит Арама, Арам родит Аминадава, Аминадав родит Наассона во времена Моисеевы. И Наассон в пятом роде от Левия. Из земли египетской выходит Израиль среди чудес Божиих чрез Чермное море, и располагается станом в пустыне синайской. И по данному Богом повелению служителю Его Моисею исчислить мужей от двадцати и до пятидесяти лет, всех способных извлечь меч и взять в руки воинские оружия, оказалось таковых шесть сот двадцать восемь тысяч и пятьсот.

В это же время у эллинов известны были Инах, и дочь его Ио, называемая и Атфисою, от которой получила название и Аттика. От Ио Боспор, которому соименен так называемый город Боспор на Евксинском понте. Сию Ио египтяне называют Изидою, и поклоняются ей, как богине. А Инаху есть соименная река, называемая также Инахом. С сего времени у эллинов воз]имели начало таинства и священные обряды, сперва не к добру выдуманные у египтян, фригиян, финикиян и вавилонян, из египетской же страны перенесенные к эллинам Кадмом и самим Инахом, который именовался сперва Аписом, и построил Мемфис. А из таинств, получивших начало от Орфея и от некоторых иных, в последствии составлены ереси Эпикуром, стоиком Зеноном, Пифагором и Платоном. С этого времени начали они усиливаться до времен македонских, до Ксеркса, царя персидского, по взятии Иерусалима в первый раз, до пленения при Навуходоносоре, до Дария и до времен Александра македонского. Ибо в эти времена стали известны Платон и жившие прежде него, Пифагор, а за ним и Эпикур; отсюда, как сказано было прежде, заимствовали повод, и появились на свет писания у еллинов и провозглашенные после сего времени ереси философов, которые согласны между собою в заблуждении и одинакового достоинства слагают учение об идолослужении, нечестии и безбожии; но, взаимно сходясь в одном и том же заблуждении, вместе и разнятся друг от друга.

Гл. 1.

Стоики держатся такого мнения о Боге: говорят, что Бог есть ум, и что душа в теле, то Он в целом видимом объеме; разумею небо и землю и прочее; но они же единое Божество делят на многие частные сущности, на солнце, луну, звезды, на душу, воздух и прочее. По великости своего заблуждения присовокупляют и это нечестивое учение: бывают перелияния и переселения душ из тела в тело; души, совлекшиеся тел, снова облекаются в тела, и вторично рождаются. Но душу почитают частью Божества и бессмертною. Начальником Стои был у них Зенон, о котором идет большая молва. Одни называли его сыном какого-то Клеанфа, вышедшего из Тира, а другие утверждают, что это Китией, островитянин с Кипра, несколько времени живший в Риме, в последствии преподававший сие учение в Афинах в так называемой Стое. Иные же говорят, что два было Зенона, один елеатский, а другой пред сим сказанный. Впрочем оба учили одинаково, хотя их было и двое. Посему и сей другой, называя вещество современным Богу, говорит тоже, что́ и другие ереси, а именно, что есть рок, что всем правит час рождения и от него всякий и все терпит. Поэтому в чем краткое это наше сочинение может послужить целебным врачевством от неосновательного сего учения; то и скажу на сие, не собирая большей груды доказательств о несомненности дела, но коснувшись сего слегка, чтобы не показаться оставившим его без внимания.

Гл. 2.

Откуда взял ты, премудрый, это изложение учения? Или, какой Святой Дух изрек тебе с неба это заблуждение твое? Усиливаешься утверждать, что вещество и Бог совершенно современны. Падет твое слово, и не будет состоятельно. Ибо исповедуешь, что есть некий Зиждитель, говоришь, что Он и Вседержитель, и Его же, опять делишь в многобожии. Чьим будет Зиждителем, если вещество Ему современно? Ибо вещество, не получившее начала от какого-либо виновника, будет само себе господином, и не чьим-либо подчиненным. Если же Зиждитель у вещества находит и заимствует себе подмогу; то будет какое-то бессилие и потребность подачи в том, кто, чтобы произвести свое создание, по скудости заимствует из чужого, а не из собственного своего достояния. И в рассуждении перелияния душ велика неосновательность поврежденного разумения твоего, величающий себя мудрецом и обещающий ведение людям. Ибо, если душа есть часть Бога и бессмертна, а ты жалкие тела, не зверей только, но и пресмыкающихся и даже низкого рода животных, ставишь в связи с образованием той, которая, по твоим же словам, обладает сущностью, заимствованною от Бога; то скажи мне, что́ будет хуже этого?

Гл. 3.

Но ты вводишь рок, как будто от него происходит все, что́ бывает с человеком и с другими. Твое баснословие для краткости речи низложено будет одним словом. Ибо если от рока зависит стать мудрым, сведущим, родиться словесным и бессловесным, и все прочее; то да умолкнут законы; потому что прелюбодеями и другими обладает рок. Пусть лучше понесут наказание налагающие необходимость звезды, нежели вынуждаемые делать усилие. Но об этом скажу еще и иначе. Пусть в училищах не будет ученья, пусть молчат софисты, риторы, грамматики, врачи, и другие познания, все неисчислимое множество рукоделий, и пусть никто больше не учится, если род человеческий не из письмен все изучает, и рок дает ему сведения. Если рок делает и сведущим и ученым; то никто пусть не учится у учителя, но Парки, прядущие нити свои, пусть у природы заимствуют сведения, по уверению твоего заблуждения, величающегося на словах.

Но это пусть будет сказано Зенону и стоикам. Платон же, увлекавшийся в те же с ними заблуждения касательно переселения и перелияния душ из одного тела в другое, многобожия, идолопоклонства и других суеверий, о веществе, может быть, думал не совершенно одинаково с Зеноном и с стоиками. Ибо знал он Бога, знал, что все имеющее бытие произошло от сущего Бога, что есть первая, вторая и третья причина; и первая причина есть Бог, вторая причина – от Него происшедшие некие силы; от Него же и от сил произошло вещество. Ибо говорит так: небо со временем приходит в бытие, потому что с ним вместе и разрушается; и опровергнул сим прежние свои положения о веществе; потому что говорил некогда, что вещество современно Богу.

Прежде же Платона Пифагор и перипатетики свидетельствуют о себе, что принадлежат к признающим единого Бога, но держатся иных философских начал и учений. И у них опять есть такие же непозволительные и весьма нечестивые мнения; и сам Пифагор и его последователи учат обожению и переселению душ и истлению тел. Пифагор оканчивает жизнь в Мидии. Он говорит, что Бог есть тело, то есть небо, что глазами Ему и прочими членами, какие есть у человека, служат солнце, луна и прочие звезды и составные части неба.

В след за сим Эпикур учил, что в мире нет промысла, что все составлено из атомов, или опять переходит в атомы; что целое имеет бытие случайно, мир состоит из естества, непрестанно рождающего, а потом иждиваемого, и опять само из себя возрождающегося, и никогда не перестающего как рождаться из себя, так на себя и разлагаться. В начале все в совокупности подобно было яйцу; дух же, змеевидно обвив яйцо сие, как венец, или как пояс, сжимал тогда естество. Но в одно время, пожелав с усилием крепче надлежащего сжать все вещество, или естество вселенной, таким образом разделяет существа на два полушария, и из этого уже рассыпались атомы. Что́ легко и тоньше всего естества, то есть свет, эфир, и тончайшее в духе, то выплывает на верх; а самое тяжелое и грубое, именно же: земля, то есть суша, и влажная сущность воды, склонилось к низу. Целое же, как будто все еще гонимо змеевидным духом, само себя и само собою приводит в движение, состоящее во вращении полюса и звезд. И мы хотя отчасти сказали об этом.

Гл. 1.

Но для краткости чтения четыре сии ереси опровергнуть должно одним и тем же способом. С сего времени и еще гораздо ранее, как было сказано, стихотворцы и историки, всякие писатели, астрономы, вводители иных ложных понятий, приготовлявшие ум к тысячам дурных побуждений и путей, омрачали и затмевали понятия человечества. И появилось самое первое заблуждение, – измышление идолов и бесовские учения. Но все было раздельно, и еллинство и иудейство. Иудейство сперва не было еще известно под сим именованием; напротив того, пока продолжалось преемство родов, имя богочестивого богопоклонения заимствуемо было от Израиля. Ибо Наассон, в пустыне бывший князем колена Иудина, родит Салмона, Салмон родит Вооза, Вооз родит Овида, Овид родил Иессея, у богочестивых так называемых израильтян Иессей родит Давида царя, который первый царствовал из колена Иудина, и от него уже потом по преемству были в последствии цари от семени Давидова так, что сын наследовал после отца. Прежде же самого Давида первый царствовал во Израили по естественным своим качествам Саул, сын Кисов, из колена Вениаминова. И по нем преемствовал не сын, но царская власть в лице первого Давида перешла в колено Иудино. Ибо у самого Иакова первый сын родится Рувим, второй Симеон, третий Левий, четвертый Иуда, от которого имеют свое имя иудеи, по колену Иуды, одного из рода богочестивых; а прежде и иудеи назывались израильтянами.

Гл. 2.

До сего времени соприкасались четыре рода четырех отделов земли, между тем как были они разделяемы временами до времени, показанного здесь мною, и далее, то есть, от Адама до Ноя варварство, от Ноя до столпа и до Серуха, бывшего чрез два рода по столпе, скифское суеверие, а потом от столпа и от Серуха и Арама до Авраама – еллинство, от Авраама и потомков его богочестие, появляющееся с самим Авраамом, по преемству от семени его, то есть, от Иуды, от которого иудейство, как подтверждает еще слово мое духоносный и святой Апостол Павел, говоря в одном месте: о Христе Иисусе ни варвар, ни скиф, ни эллин, ни иудей, но новая тварь (Кол.3:11; Гал.6:15), потому что тварь в начале, когда была создана, будучи новою, не имела еще никакого имени, означающего разности. Согласно же опять с этим в другом месте Апостол говорит так: должен есмь еллином и варваром, мудрым же и неразумным (Рим. 1:14), давая разуметь под мудрыми иудеев, а под неразумными скифов. И присовокупляет: должен есмь. С сего времени, то есть, со времени Давида, иудеями стал именоваться весь род израильский; и в тоже время, именно же со времени Давида, и сына его Соломона, и сына Соломонова, разумею Ровоама, по Соломоне царствовавшего в Иерусалиме, весь род Израилев удерживал за собою название и израильтян, и иудеев. Но, чтобы не уклониться с должного пути, не сказав ни слова о богослужении иудеев, и не показав содержания принятого ими мнения, из многого присовокуплю не многое. Ибо иудейские обычаи, можно сказать, весьма явны всякому. Почему не возьму на себя великого труда о сем предмете передавать все даже до мелочи, но из многого предложу здесь не многое, о чем сказать необходимо.

Гл. 3.

Посему иудеи, преемственно происходящие от Авраама и преемники его богочестия, от Авраама имеют и обрезание, которое, по Божию повелению принял он на девяносто девятом году жизни (Быт. 17:24), по причине, сказанной мною выше, а именно, чтобы семя его, сделавшись пресельным, и в чужой стране не отвращалось от имени Божия, но на теле своем носило печать, в напоминание и наставление пребывать в богочестии отца своего. Сын же его, Исаак, обрезывается восьмидневный, как сказано было в Божием повелении (Быт. 17:12). И было признано, что обрезание в то время совершалось по повелению Божию. Однакоже установлено оно было тогда прообразовательно, как в последствии покажем это, дошедши до сего по порядку. Посему продолжали обрезываться и быть привязанными к богочестию сами сыны Авраамовы по преемству, разумею им самим рожденных, и в последствии Исаак, Иаков, и дети его, в земле Ханаанской, в Иудеи и так называвшейся тогда земле филистимской, а ныне называемой Палестине, но также и в Египте. Ибо Иаков, он же и Израиль, приходит во Египет на сто тридцатом году жизни своей, вместе с одиннадцатью сыновьями своими. A Иосиф, двенадцатый сын его, по зависти проданный братьями своими, был уже прежде и царствовал в Египте. Домостроительство Божие, содействуя праведнику ко благу его, злокозненность против Иосифа обратило в нечто удивительное. Посему, по сказанному мною, Иаков и сыновья его, и жены, и внуки, в числе семидесяти пяти душ, приходят в Египет, как описывает первая книга пятокнижия Моисеева (Быт. 46:27), ясно раскрывая все это. Там они пробыли в продолжение пяти родов, как говорил я неоднократно, а теперь нашел нужным повторить это: потому что счисление родов от Иакова продолжаемо было в колене Левиином, из которого поставляемы были священники, и в колене Иудином, из которого по времени произошел царь Давид. И Левий родит Каафа и иных; Кааф родит Амрама; Амрам родит Моисея и Аарона первосвященника. Сей-то Моисей силою Божией изводит сынов Израилевых из земли египетской, как повествует о сем вторая книга законоположения.

Гл. 4.

A каков именно до сего времени был образ жизни сынов Израилевых, о сем невозможно сказать до очевидности ясно, разве то одно, что держались они богочестия и обрезания; хотя написано, что сыны Израилевы в земле египетской умножишася, и мнози (χυδαῖοι) быша (Исх. 1,7); ибо долговременное их пресельничество и обращение с египтянами, конечно, по нерадению их, в сынах Израилевых произвели огрубелость (τὸ χυδαῖον). Что́ употреблять в пищу, в чем себе отказывать, и все иное, что́ по определению закона предписывалось им сохранять, не было еще означено со всею ясностью. Когда же вышли из земли египетской, во второй год по их исходе, удостаиваются они законоположения Божия, данного рукою самого Моисея. Законоположение же, данное им от Бога вместо пестуна – как и действительно закон был пестуном (Гал. 3:27), ограничивался телесным, но имел и ожидание духовного, – научало обрезываться, хранить субботу, давать десятину от всех их произведений и от всего, что у них рождалось, от человека до скота, давать начатки, пятидесятую и тридцатую долю, чтобы знали единого Бога и Ему служили. Хотя в единоначалии проповедовалось имя Божие, но в единоначалии всегда возвещаема была Троица; и у сынов Израилевых в Нее веровали отличнейшие из них, то есть, пророки и святые. Приносили жертвы и совершали разные службы Всецарю Богу в пустыне, отправляя богослужение в скинии, построенной Моисеем по образцам, показанным ему от Бога.

Сии-то самые иудеи приняли и пророческие вещания о Христе грядущем, Который именуется пророком, а в действительности есть Бог, назван и Ангелом, но есть Сын Божий, вочеловечится и будет включен в число братии, как говорят все божественные Писания, особенно же книга Второзакония, пятая в законоположении, и следующие за нею.

Гл. 5.

Сии же иудеи, до возвращения из плена вавилонского имели у себя книги, и следующих пророков, и следующие пророческие книги: первую книгу Бытия, вторую – Исход, третью – Левит, четвертую – Числа, пятую – Второзаконие, шестую книгу Иисуса Навина, седьмую – Судей, восьмую – Руфи, девятую – Иова, десятую – Псалтирь, одиннадцатую – Притчи Соломоновы, двенадцатую – Екклесиаст, тринадцатую – Песнь Песней, четырнадцатую – первую книгу Царств, пятнадцатую – вторую Царств, шестнадцатую – третью Царств, семнадцатую – четвертую Царств, восемнадцатую – первую Паралипоменон, девятнадцатую – вторую Паралипоменон, двадцатую – двенадцать пророков, двадцать первую – Пророка Исаии, двадцать вторую – Пророка Иеремии вместе с Плачем и посланиями его и Варуховым, двадцать третью – пророка Иезекииля, двадцать четвертую – пророка Даниила, двадцать пятую – первую книгу Ездры, двадцать шестую – вторую книгу, двадцать седьмую – книгу Есфирь. Вот двадцать семь книг, данных иудеям от Бога, но ими считаемых за двадцать две, наравне с числом букв еврейской грамоты; потому что десять книг, считаемые за пять, слагаются по две в одну. Но о семь ясно сказали мы где-то в другом месте. Есть же у них в числе сомнительных другие две книги: премудрость Сирахова и премудрость Соломонова, за исключением некоторых иных апокрифических книг. Все оные священные книги учили иудейству и предписаниям закона, до пришествия Господа нашего Иисуса Христа. И прекрасно было бы для иудеев пестунство закона, если бы приняли они сего Христа, Которого наперед проповедовал и предвозвещал им пестун, то есть, закон, чтобы, прияв Его Божество, и в пришествии Его во плоти дознали не разорение закона, но исполнение закона: потому что в законе были образы, а истина – в Евангелии. Там обрезание плотское служило на время до великого обрезания, то есть, до крещения, которое обрезывает нас от грехов, и запечатлевает нас во имя Божие. Была там и суббота, соблюдающая нас к великой субботе, то есть, к покою Христову, чтобы субботствовать нам во Христе, не работая греху. И там было приносимо в жертву бессловесное овча, указующее нам путь к великому и небесному Агнцу, закланному за нас и за целый мир. И там было одесятствование, обезопасывающее, чтобы не укрылась от нас йота, означающая десять, – эта первая буква в имени Иисусовом.

Гл. 6.

Итак, поскольку иудеи водились образами, но не достигли совершенства, о каком проповедали закон, пророки, и все иное, и всякая книга; то изгнаны они из земли ими возделываемой, вошли же туда язычники, а им невозможно уже спастися, если не обратятся к благодати Евангелия. Ибо все оправдания сделались для них недействительными. Это говорит всякого рода свидетельство, как сие видно во всем Писании. Но мы кратко, на основании одного свидетельства, покажем непреложность и неминуемость произнесенного на них приговора, чтобы в точности можно было видеть сделанное о них определение, как сказано: душа, яже не послушает пророка онаго, потребится (Деян. 3:23) в колене своем, в Израиле, в подсолнечной; потому что преданное таинственно в законе совершенно несомненным и спасительным сделает Господь, а кто не слушает Его, и не внемлет Ему, тот не имеет спасения, хотя бы исполнил закон, так как закон не может усовершенствовать человека, по той причине, что оправдания описаны в нем телесно, действительно же исполняются в Господе Христе.

Сие пусть будет у меня сказано об иудействе; ибо не многое привел я себе на память, чтобы не вовсе умолчать об иудеях, но показать отчасти; так как всякому, можно сказать, известно, в чем заключается иудейство, и за что обвиняют его. Мы же указали и начало, откуда введены они были, а именно, что в начале от Авраама, – патриарха богочестия, как происходящие от его семени, называются богочестивыми: от внука же его, разумею Иакова, именуемого Израилем, – израильтянами: а со времен Давида, воцарившегося из колена Иудина, все двенадцать колен назывались и иудеями и израильтянами до Соломона, сына Давидова, и до Ровоама, сына Соломонова, внука Давидова. И по соизволению вразумляющего Бога, и по недостоинству Ровоама, двенадцать колен разделились; два колена с половиною остались при колене Иудином, то есть при Ровоаме, а девять колен с половиною перешли к Иеровоаму. И сии девять, имея царем Иеровоама, сына Наватова, в Самарии, назвались израильтянами и Израилем. Α два в Иерусалиме, называясь иудеями, имели царем Ровоама, сына Соломонова, от которого произошло опять преемство царей.

Ровоам рождает Авию; Авия – Асу; Аса – Иосафата; Иосафат – Иорама; Иорам – Охозию; Охозия – Иоаса; Иоас – Амасию; Амасия – Азарию, называемого Озиею; Азария, он же и Озия – Иоафама; Иоафам – Ахааза; Ахааз – Езекию. Во времена Езекии и Ахааза колена израильские отведены в плен в пределы мидян. После сего Езекия рождает Манассию; Манассия – Амоса: Амос – Иосию; Иосия – Иехонию, именуемого и Селлумом, который назывался и Амасиею. Сей Иехония рождает Иехонию, называемого Содекиею, и Иоакимом¹² (ср. 1Пар. 3:15–16).

Гл. 7.

И никто да не сомневается в этом; напротив того всякий да подивится паче точности, с какою изложено здесь это на пользу любознательным, желающим в научение себя иметь в руках точные списки: они, при полученной ими пользе, принуждены будут тотчас же изъявить признательность, нашедши то речение, которое, как бы под видом поправки, какими-то невеждами, к недоумению, уничтожено в Евангелии. Ибо, когда святой Матфей сделал три исчисления родов, и сказал, что от Авраама до Давида родове четыренадесяте, и от Давида до плена родове четыренадесяте, и от плена до Христа родове четыренадесяте (Мф.1:17); два первые исчисления представляются ясными, не заключая в себе никакого недостатка в числе, потому что объемлют времена до Иехонии. Но третье число оказывается по преемству имен не имеющим полноты и состоящим не из четырнадцати, а из тринадцати родов, потому что некоторые, в Иехонии с Иехониею вторым находя одно и то же лице, признали в счислении повторение одного имени. Но это было не повторение, а ясный счет: потому что по имени Иехонии отца и сын назывался Иехониею. Посему некоторые, по незнанию, как бы из любви к доброму складу речи, исключив одно имя, сделали неполноту в исчислении, уничтожили обещание о составе числа из четырнадцати имен и неоднократное повторение сего отношения.

Отсюда, со времени Иехонии, начинается плен вавилонский. В это время плена к Навуходоносору в Вавилоне входят старшины, прося его из своих послать каких-либо поселенцев в израильскую землю, чтобы страна сия одичав не запустела. Навуходоносор принял их просьбу, не откладывает дела, и посылает из своих подданных четыре племени, так называемых хуфеев, кудеев, сепфаруреев и анагоганеев (ср. 4Цар. 17, 24). Они, поднявшись в путь с своими идолами, заселяют тогдашнюю Самарию, избрав себе эту землю по ее тучности и великому плодородию. Но, по прошествии некоего времени, терзаемые зверями: львами, тиграми, медведями, и другими злыми зверями, посылают в Вавилон с просьбою и выражением крайнего удивления спокойному пребыванию обитавших прежде, как могли избавляться от хищничества и насилия зверей. Царь, послав за старшинами, спрашивает, как проводили они жизнь, населяя Иудею, как укрывались от хищничества зверей, когда в земле той так часты их нападения, и столько от них вреда. Старшины показали ему Божие законоположение, и разумно открыли, что́ требуется по здравому смыслу, сказав: никакому народу не возможно жить в стране той, если не будет исполнять закона, какой чрез Моисея дан небесным Богом; потому что Бог покровитель этой земли, и не хочет, чтобы в ней иноплеменными народами совершались преступления, идолослужение и что-либо другое. Царь, с попечительностью и уверенностью в совершенной справедливости давших сие объяснение, потребовал списка закона. Они, охотно дав, посылают из Вавилона с законом наставником в законе некоего иерея Ездру, чтобы научил Моисееву закону поселившихся в Самарии ассириян, упомянутых прежде хуфеев и других. Совершается же это, или с небольшим, или без малого, в тридцатый год по пленении израильтян и иерусалимлян. Посему Ездра и прибывшие с ним обучили жителей Самарии, и принявшие закон, который преподал им пришедший из Вавилона Ездра, названы самарянами. Прошло же время других сорока лет; плен кончился, и Израиль возвратился из Вавилона.

Гл. 8.

Можно же подивиться, как случилось, что в одном и том же народе сошлись четыре народа, и были четыре ереси, разумею же во-первых ессинов, во вторых горофинов, в третьих севуеев, в четвертых досифеев. Сим полагается у меня начало обещанному сочинению об ересях, и чем объяснить их причину, скажу кратко. Какая же это иная причина кроме той, что, когда стало много разнозвучных языков, тогда образовались племена, а подобно каждому племени и роду составились разные народы? Каждый же народ во главу себе поставил царя. Α от этого произошло, что бывают войны, восстания и столкновения народов, сходящихся с народами, потому что каждый усиливается сделать, чтобы предпочиталась собственная его воля, и принадлежащее ближним соседям перешло в его собственность, по ненасытной любостяжательности, в этом мире свойственной всем нам. Так и в это, указанное нами прежде, время, когда единственное израильское богопоклонение и писанный закон перешли к другим народам, разумею ассириян, из которых составилось самарянское население, тогда произошло и то, что образ мыслей раздвоился, заблуждение и раздвоение устремились уже к одной богочестивой вере подсевать многие поврежденные мнения, как это казалось каждому; и каждый думал по собственному своему изволению упражняться в Писании и толковать его.

Гл. 1.

Итак самаряне прежде других уклонились от божественного Писания в ереси, после описанных доселе еллинских ересей, не знавших божественного Писания, когда разумение человеческое было омрачаемо собственными своими помыслами. Самарянами назывался весь народ. Слово же: самаряне, в переводе значит стражи; и названы они так потому, что в должности стражей поставлены были в земле, или действительно были стражами законного Моисеева постановления. Да и гора, на которой поселились они, называлась Соморон, а также и Сомир, по имени древнего какого-то обитателя Соморона, сына Сомирова (3Цар. 16:24). Этот Сомир был сын одного мужа из рода ферезеев и гергесеев, которые населяли тогда землю по преемству, будучи сынами Ханаана, захватившего землю сию, называемую ныне Иудеею, или Самариею, которая принадлежала сынам Симовым, а не была собственностью хананеев, потому что сам Ханаан – сын Хама, по отцу брата Симова. И потому самаряне по разным причинам названы сим именем: от Сомира, от горы Соморон, от того, что они стражи земли, и от того, что они хранители наставлений закона.

Гл. 2.

Различаются же они от иудеев во-первых тем, что не дано им писание пророков, бывших после Моисея, кроме одного только Пятикнижия, данного Моисеем семени Израилеву во время шествия по исходе из Египта, разумею: Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие. A на еврейском языке книги сии называются так: Бресиф, Елле симоф, Ваикра, Ваидабер, Элледдаварим. И в этих пяти книгах рассеяны, впрочем не проповеданы ясно, признаки воскресения мертвых. В них есть намеки об Единородном Сыне Божием, о Святом Духе и против идолов. Но с большею ясностью излагаются в них начатки учения об единоначалии; а в единоначалии духовно возвещается Троица. Но принявшие закон заботились о том, чтобы отложиться от идолослужения и познать единого Бога; не было же у них попечения познать сие точнее. Таковые, поползнувшись, и не постигнув ясно всех частей веры и точного исследования нашей жизни, не познали воскресения мертвых, и не верят оному, не приемлют также Святого Духа, потому что не познали Его. И сия-то ересь, отвергающая воскресение мертвых, и отмещущие идолослужение, сама по неведению служит идолам, потому что идолы четырех народов сокрыты (Быт. 35:4) в горе, ложно называемой у них Гаризин. Ибо кому угодно в точности доведаться о горе Гаризин, тот должен знать, что у Иерихона лежат две горы, одна – Гаризин, а другая Гевал, об ону страну Иордана, на восток от Иерихона, как говорят Второзаконие (Втор.11:30) и книга Иисуса Навина (Нав. 8:33). Итак самаряне, сами того не зная, служат идолам, потому что во время молитвы, где бы они ни были, отовсюду обращаются к этой горе, почитая ее освященною. Ибо не возможно солгать Писанию, которое говорит: пребывали исполняющими закон и кланяющимися идолам своим до сего дня, как написано в четвертой книге Царств (4Цар.17:33).

Гл. 3.

A касательно воскресения мертвых повсюду встречают они обличения. Во-первых, в Авеле, потому что кровь его по смерти обращает речь ко Владыке. Кровь же – не душа; а напротив того – в крови душа. И не сказал Бог: душа вопиет ко Мне (Быт. 4:10), показывая сим, что есть надежда на воскресение тел. И Енох преложен бысть не видети смерти: и не обреташеся (Евр. 11:5). Да и Сарра, когда омертвели у ней ложесна и иссох обычный источник, вдруг приемлет в себя живородящую силу во удержание семене (Евр. 11:11), и престарелая носит во чреве чадо по обетованию, в надежде воскресения. Да не иное повелевал и Иаков, пекущийся о костях своих, как о не гибнущих. И не только Иаков, но и Иосиф, на том же основании давая повеление, показал образ воскресения. Да и жезл Ааронов прозябший (Евр. 9:4), когда был сух, снова принес плод в надежду жизни, давая видеть, что мертвые тела наши восстанут, и ведя нас к мысли о воскресении. И Моисеев, подобно сему, деревянный жезл, по изволению Божию, одушевлялся, и, делаясь змием, изображал собою воскресение. И Моисей, благословляя потомков Рувимовых, о давно скончавшемся говорит: да живет Рувим, и да не умрет (Втор. 33:6), желая показать, что есть жизнь по смерти, и суд для осуждения на смерть вторую. Посему изрекает Рувиму два благословения, говоря: да живет в воскресение, и да не умрет на суде, называя смертию не ту, которая состоит в сложении с себя тела, но ту, которая есть следствие осуждения. Довольно будет и сего немногого к опровержению учения самарян. Но у них есть и другие некие древние неразумные обычаи: они омываются на рубеже, когда приходят из чужой страны, конечно, как оскверненные там; вместе с одеждою погружаются в воду, когда прикоснутся к кому из другого народа; ибо почитают осквернением прикоснуться к кому-либо, или иметь дело с каким-либо другим человеком, держащимся иного учения веры. Так много у них сумасбродства.

Гл. 4.

Но как скоро обличается их неразумие, углубись мыслию, пречудный, и узнаешь. Ничего не разбирая, гнушаются они мертвецом, будучи сами мертвы делами. Но не одно, а много есть свидетельств, что закон сказал это загадочно, а не потому, что мертвецом должно гнушаться. Ибо не два или три свидетельства свидетельствуют нам о сем, но шестьсот двадцати тысячное число в пустыне, и столько же, или более тысяч, других свидетелей, и гораздо большее число свидетельствующих при раке Иосифовой (Быт. 50:26), в продолжение сорока лет носимой целым полком, между тем как никто ею не гнушался и не осквернялся. Но и закон сказал справедливо: если кто прикоснется к мертвецу, остается нечистым до вечера, и омоется водою, и будет чист. Но сие сказано загадочно о мертвости Господа нашего Иисуса Христа при страдании Его во плоти. Ибо членом τοῦ означается отличие имени; потому что где прилагается член, там членом, без сомнения, утверждается, что речь – о чем-либо одном определенном и самом видном; а без члена речь понимать должно неопределенно, о чем бы то ни было одном. Сказать для примера, если говорим: царь (βασιλεύς), хотя означили имя, но не показали ясно определяемого именем: ибо разумеем о царе и персов, и мидян, и еламитян. Но если скажем царь с прибавлением члена (ο βασιλεύς); то означаемое несомненно: ибо членом показывается, что это царь, о котором спрашивается, или речь идет, или известно, кто он, или над кем царствует. И если скажем: Бог, без приложения члена, то разумеем какого-либо Бога: языческого, или Бога истинного. A если слово: Бог скажем с членом (ο Θεὸς), то явно, что означаем Бога действительного, истинного, и знаемого. Тоже и в речениях: человек (ἄνθρωπος), и человек (ὁ ἄνθρωπος). И если бы закон сказал: если прикоснетесь к мертвецу (νεκροῦ), без члена пред словом мертвецу; то приговор был бы произнесен о всех, и подлежащее исследованию речение относилось бы вообще ко всякому мертвецу. Но когда закон говорит: если кто прикоснется к мертвецу (τοῦ νεϰροῦ),¹³ с членом при слове мертвец, то ведет речь о ком-то одном, а именно – о Господе, как объяснено мною выше. Сказал же сие закон загадочно о тех, которые наложат на Христа руки, и предадут Его кресту; они имели нужду в очищении, пока не зашел для них день, и не воссиял им иной свет, чрез водное крещение в бане пакибытия. И в этом слово мое подтверждает Петр, который израильтянам в Иерусалиме, спрашивавшим его: что́ сотворим? и, потому что Петр сказал им: сего Иисуса, егоже вы распясте, – умилившимся сердцем продолжал: покайтеся, и да крестится кийждо во имя Иисуса Христа Господа нашего, и оставятся вам грехи, и приимете дар Святаго Духа (Деян. 2:36–38). Посему не о мертвеце вообще говорит закон. Когда же другого определенного мертвеца разумеет закон, тогда выражается иначе; ибо говорит: если мимо проходит мертвец (νεκρός), заприте двери и окна ваши, да не осквернится дом, как сказал бы о слышании греха или образе падения; заключи око твое от пожелания, и уста от злословия, и ухо от худого оглашения, чтобы не подвергся смерти целый дом, то есть душа и тело. Посему и пророк сказал: если взыде смерть сквозе окна (Иер. 9:21). Конечно же, говорит не об окнах в домах; ибо иначе, заключив сии окна, никогда не могли бы мы умереть. Но окнами служат у нас телесные чувствилища: зрение, слух и другие, которыми смерть входит в нас, если ими грешим. И Иосиф погребал Израиля, и не гнушался, а по смерти припад на лице, облобыза (Быт. 50:1); и не написано, что омылся, чтоб очиститься. Ангелы, как говорит дошедшее до нас предание, погребали тело святого Моисея, и не омывались, да и не осквернились Ангелы от святого тела.

Гл. 5.

Боюсь опять, чтобы решение вопроса не продлить без конца. Но мудрому одним или двумя словами дастся возможность умудриться о Господе против слова супротивного. Если нужно мне будет кратко сказать и о Духе Святом, то не поленюсь. Например, Господь ясно говорит Моисею: возведи Ми на гору семьдесят старец, и возьму от Духа, Иже в тебе, и излию на них, и будут помогать тебе (Чис.11:16–17). О Сыне же, чтобы знали мы, Отец говорит: сотворим (а слово: сотворим, означает не одного) человека по образу нашему и подобию (Быт.1:26). И: одожди Господь на Содом и Гоморр огнь и жупел от Господа с небесе (Быт.19:24). Что́ же касается пророков, то, поскольку самарянам дано было сперва Пятикнижие, другими писаниями не руководствуются они, но одним только Пятикнижием, а не и прочим последованием. И если кто скажет им теперь о других, разумею Давида, Исаию и последующих за ними, самаряне не принимают, держась предания, сообщенного от отцев их. И сим пусть кончится у меня речь о самарянах, высказанная кратко по причине страха, с каким предусматриваю, что иначе распространится обширность обещанного мною сочинения.

Хотя самаряне разделились на четыре ереси; однакоже, одинаково друг с другом думая об обрезании, субботе и о других предписаниях закона, в неважном, и то несколько, каждая из трех ересей разнится с близкими к ней, за исключением только досифеев. Ессины держались первоначальных правил, ничего к ним не прикладывая. После горофины стали разногласить с другими в какой-то малости; потому что у них произошел некоторый спор между собою, то есть, между севуеями, ессинами и горофинами. Спор же был следующего вида. Закон повелевал иудеям неоднократно собираться отовсюду в Иерусалим, именно же в три времена года: в праздник опресноков, в пятидесятницу, и в праздник кущей (Втор.16:16). Но иудеи жили в рассеянии, в пределах Иудеи и Самарии. Случалось же им, проходя в Иерусалим, совершать путь местами жительства самарян. Поскольку в одно время приходилось иметь собрания для празднования; то от сего бывали столкновения. Да и когда Ездра, по возвращении из Вавилона, обстраивал Иерусалим; самаряне изъявили желание подавать помощь иудеям и строить вместе, но были устранены Ездрою и Неемиею.

Тогда севуеи в раздражении и гневе переставили времена сказанных выше праздников, и, во-первых, по гневу на Ездру, а во-вторых, ради сказанного пред сим предлога, вызывающего их на ссору с проходящими. Устанавливают же они новый месяц для опресноков по начале нового года, которое бывает осенью, то есть, после месяца Тисри, который у римлян зовется Август, у египтян – Месори, у македонян – Горпией, у еллинов – Апеллей. Отсюда ведут они начало года, и тотчас совершают праздник опресноков. Осенью же празднуют пятидесятницу. Α праздник кущей совершают у себя, когда у иудеев бывает праздник опресноков и пасхи.

Севуеев не послушались горофины и другие. Но ессины, быв близки к другим, с ними поступают одинаково. И одни горофины и досифеи состоят в препирательстве с севуеями; они, разумею горофинов и досифеев, отправляют праздники, именно же праздник опресноков и пасхи, также пятидесятницы и кущей, и обратившийся у них в закон однодневный пост, когда совершают их иудеи. Но другие поступают не так, а по-своему, в сказанные выше месяцы.

Досифеи разнятся с ними во многом: признают воскресение [мертвых], держатся особых правил в жизни, не употребляют в пищу животных, а некоторые из них по смерти жены воздерживаются от брака, иные же живут девственно. Также одинаково содержат они обрезание, субботу и то, чтобы ни к кому не прикасаться, потому что мерзким признается всякий человек. А по рассказам хранят посты и подвизаются. Поводом же Досифею к такому образу мыслей служило следующее: с самарянским народом вступил он в единение, ушедши от иудеев, у которых, преуспев в изучении закона и принятых у них вторичных преданий, домогался первенства, но не имел удачи, и не удостоен иудеями какого-либо уважения; почему уклонился к самарянскому роду, и составил сию ересь. Поселившись же отшельником где-то в пещере, и по чрезмерному желанию казаться мудрым храня напрасный и лицемерный пост, как носится слух, в таком состоянии по недостатку хлеба и воды умер произвольною смертию. Но по прошествии нескольких дней при осмотре его тела, нашли, что оно издает дурной запах, ползают по нему черви, и над ним роится туча мух.

Таковы, по сведению о сказанных выше четырех ересях, дошедшие до нас разности; ереси сии могут быть опровергнуты тем, что о них сказано. Но я снова приступаю к ересям, какие появлялись по преемству времени, и собирая этих блуждающих овец, и входя с ними в прекословие, между тем как открываю непотребные их занятия, и в краткой речи излагаю обличение ядоносности этих злых и гибельных пресмыкающихся.

Вот четыре ереси самарян кончены; следует наконец ИУДЕЙСТВО, которое само делится на семь ересей.

После этих поименованных выше ересей, появившихся у самарян, а еще прежде у еллинов, еще числом семь ересей, до Христова во плоти пришествия, произошло во Иудеи и Иерусалиме.

Из них первые саддукеи, – этот отросток сказанного прежде Досифея. Именуют они себя саддукеями, производя название это от слова «правда»: ибо «седек» значит «правда». Но в древности был некто из иереев по имени Садок. Однако саддукеи не пребыли в учении своего наставника: они отвергли воскресение мертвых, держась одинакового образа мыслей с самарянами; не допускают же бытия Ангелов, хотя самаряне не отвергают сего; а о Духе Святом и не знают, потому что не достойны Его; все сохраняют наравне с самарянами. Родом же были они не самаряне, но иудеи: ибо в Иерусалиме приносили жертвы, и во всем другом поступали заодно с иудеями. Опровергнуты же могут они быть достойным всякой веры изречением Господа, которое навлекли сами на себя в решении вопроса, когда приступили к Нему, говоря: может ли быть воскресение мертвых? вот – было семь братьев, первый взял жену, и умер бездетным: жену взял второй, так как Моисей повелевает вступать в брак с женою брата, умершего бездетным, и жениться на ней другому брату, чтобы восстановить семя во имя усопшего. Так, говорили саддукеи, брал жену первый, и второй брат, и умирали; а подобно сему и все семеро; в воскресение мертвых, котораго от седмих будет та жена, вси бо имеша ю? Но Господь сказал: прельщаетеся, не ведуще писания, ни силы Божия. В воскресение бо мертвых ни женятся, ни посягают, но равноангельны (Мф. 22:23–30). А что мертвые восстанут, учит вас Моисей, говоря, как Бог вещал ему: Аз есмь Бог Авраамов, и Бог Исааков, и Бог Иаковль, Бог живых, а не мертвых (Мф. 22:32). И сим Господь заградил им уста; потому что удобоуловимы они, и ни одного часа не могут устоять против истины.

После этих саддукеев среди того же времени и современниками их явились книжники. Они были истолкователями преданий, как наставники в каком-то книжном знании; в ином поступали по–иудейски, но вводили излишнее некое ухищренное истолкование, жили не по закону только, но делали и нечто лишнее, соблюдали погружения чваном и сткляницам (Мк.7:4), блюдам и другим домашнего употребления сосудам, как будто по расположению к особенной чистоте и святости; они часто моют руки, часто обтираются после каких-то очищений в воде и купелях; носят на одежде какие-то воскрилия (Мф. 23:5), как знаки строгой их жизни, чтобы повеличаться пред зрителями и заслужить от них похвалу; налагались же у них на одеждах и хранилища, то есть, широкие полосы из багряницы. Иной может подумать, что, поскольку упоминается о сем и в Евангелии, то не о привесках ли говорит оно: потому что иные имеют обычай и привески называть хранилищами. Но в Евангелии идет речь вовсе не о том. Напротив того, поскольку носившие хранилища возлагали на себя долгие ризы, или род стихарей, или далматика, или безрукавные одежды, приготовленные из широкой тесьмы, вытканной из багряницы, наблюдающие же точность в выражении, обвыкли сии полосы из багряницы именовать хранилищами: то посему и Господь, согласно с их словоупотреблением, назвал это хранилищами. Такое значение сего именования показывает и связь речи: и воскрилия риз. Сказано: воскрилия вместо: бахрома, и хранилища вместо: полосы на подоле из багряницы. Господь говорит: расширяете хранилища, и величаете воскрилия риз ваших (Мф. 23:5). Ибо какие-то пуговицы на четырех полотнищах верхней ризы каждый имел привязанными к самой ткани в то время, когда совершал подвиг воздержания, или хранил девство; потому что каждый, вступающий в общество книжников, назначал себе время чистоты или воздержания, и это служило у них образцом, по которому бы видимы были людям принятые ими на себя обеты, чтобы никто не касался их, как освященных.

Преданий же было у них четыре рода: одни от имени пророка Моисея; другие от имени учителя их, так называемого Акивы, или Варакивы; иные же от имени Анды или Анны, иначе Иуды; и еще иные от имени сынов Ассамонеевых. Из этих четверояких преданий почерпнуто все, что́ принято у них в закон, как признанное мудрым, но большая часть не отличающаяся мудростью восхваляется и славится, провозглашается и распространяется всюду, как достойное предпочтения учение.

Гл. 1.

С сими двумя ересями стоит в ряду иная некая ересь фарисеев, которые одного образа мнений держались с этими, то есть книжниками, иначе законоучителями, потому что к ним присоединялись и законники. Но фарисеи в образе мыслей простирались еще далее, имея более строгие правила жизни. Ибо некоторые из них, когда обучались, назначали себе десяти- или восьми- или четырехлетие равно для девства, или для воздержания, непрестанно пребывая в молитве, часто вступали в сей подвиг, конечно, чтобы не потерпеть какого-либо телесного повреждения, или неприметно не подвергнуться гнусному плотскому истечению, производимому сонными мечтами. И одни любили выбирать для себя доску шириною в одну пядень, и вечером ложились на эту доску, чтобы, если кто заснет, и упадет на пол, немедленно встать ему на молитву, и жизнь по возможности проводить бодрственно. Другие же, набрав кремней, из них устраивали себе постель, чтобы, чувствуя боль, не предаваться глубокому сну, но усиливать в себе принужденную бодрость. А иные для того же самого стлали себе колючие растения. Постились же дважды в неделю, во второй и в пятый день; давали со всего десятину; приносили начатки, тридцатую и пятидесятую долю; в принесении жертв и в выполнении обетов соблюдали величайшую точность. Они положили начало описанной выше сего наружности книжников, и долгою одеждою и другими наружными покровами, похожими на женские платья, выступая в широких сандалиях со шнурами у обуви. Назывались же они фарисеями, потому что держали себя отдельно от других, по произвольно введенному у них суеверию; потому что фарес с еврейского толкуется: отделение.

Гл. 2.

Они исповедовали воскресение мертвых, верили в бытие ангелов и Духа; но, как и другие, не знали Сына Божия. Рок и астрономия имели у них великое значение. Так, у них еллинские названия, употребительные в астрономии заблуждающих, переложены на другие наименования еврейского наречия; например солнце названо има и шéмеш, а луна иерее и алвана, как называется и месяцем; потому что месячный период времени означается словом иерее, а луна у эллинов называется и Μήνη от месяца. Арес (Марс) назван кохев окмол, Ермий (Меркурий) кохев охмод, Зевес (Юпитер) кохев ваал, Афродита (Венера) – серуа или луид. Крон (Сатурн) – кохев савиф. Называются также у них и другими именами; но не мог я в точности изложить их именование. Да и названия, заблуждающимися напрасно признаваемые в числе первоначальных знаков, которые именуются зодиакальными, и непозволительно ввели мир в нечестивое заблуждение, по-еврейски называются так: Телаа, Сор, Фомим, Саратан, Ари, Бефула, Мозани, Акрав, Кесет, Гади, Дали, Деггим. И они, разумею фарисеев, переименовали сии названия по-еврейски, напрасно последуя еллинам; так у еллинов Овен, у них назван Телаа; там Телец, здесь Сор; там Близнецы, здесь Фомим; там Рак, здесь Саратан; там Лев, здесь Ари; там Дева, здесь Бефула; там Весы, здесь Мозани; там Скорпион, здесь Акрав; там Стрелец – здесь Кесет; там Козерог, здесь Гади; там Водолей, здесь Дали; там Рыбы, здесь Деггим.

Гл. 3.

Все это изложено мною не на смущение читателей, и не с тем, чтобы доказать невежество введших в жизнь несостоятельное и сумасбродное пустословие астрономии; потому что само собою обличается оно перед истиною, будучи несостоятельно и погрешительно. И нами и в других сочинениях много уже говорено в опровержение признающих час рождения и рок; и особенно во введении в это сочинение помещено краткое рассуждение о том же; но чтобы не подумал кто, будто бы восстаем против иного по клевете, и излагаем несправедливо, не сверив в точности с преданиями: говорится у нас об этом подробно. Крайняя же непонятливость и не случайная недогадливость – признающим воскресение и назначающим праведный суд говорить о роке. Ибо как могут быть вместе и суд и рок? Необходимо что-либо одно из двух: или, если важен час рождения, то нет суда, потому что делающий делает не сам по себе, но по необходимости под владычеством судьбы; или, ежели есть суд, и действительно угрожает, и законы действуют, и поступающие худо подлежат наказанию, то, по признании справедливого закона и самого истинного суда Божия, судьба делается не действительною и вовсе не имеющею никакой состоятельности.

Гл. 4.

Возможностью грешить и не грешить определяется разность в том и другом, и что один подвергается наказанию за грехи, и что другой приемлет похвалу за сделанное хорошо. И сказанное Истиною от лица Господня устами пророка Исаии кратко выражает сие в одном справедливом изречении: аще хощете, и послушаете Мене, благая земли снесте: аще же не хощете, ниже послушаете Мене, мечь вы пояст: уста бо Господня глаголаша сия (Ис.1:19–20). Посему для всякого ясно и несомненно, что Бог даровал свободу, так как Сам говорит: аще хощете и аще не хощете; и тем показывает, что в воле человека – делать добро, или желать худого. Посему к фарисеям должно чаще и многократнее возглашать не в одном изречении, но во многих, сказанное им Спасителем: горе вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко остависте вящшая закона, суд и милость, и одесятствуете копр, мятву и кимин, и очищаете внешнее сткляницы и блюда, внутрьуду же суть полни нечистоты и неправды. (Мф. 23:23–25). Признаете справедливым клясться сущим верху алтаря, а кто клянется самым алтарем, тот у вас разрешается от клятвы. Говорите, что клясться небом ничтоже есть; а если кто поклянется сущим верху его, то признается справедливым. Алтарь не подъемлет ли на себе возлежащего на нем? Небо не престол ли Седящего на нем? И поскольку глаголете: иже аще речет отцу или матери: корван, еже есть дар, имже бы пользовался еси от Мене, (Мк. 7:11) и не почтит отца своего; то отметаете заповедь Божию ради предания старцев ваших Преходите море и сушу, сотворити единаго пришельца, и егда будет, творите его сына геенны сугубейша вас (Мф. 23:15).

Что́ же превосходнейшее святых сих изречений представит кто в возражение пред сим сказанному? Напротив того думаю, что весьма достаточно сих Спасителевых слов и истинных речений, на которые фарисеи не могли возражать даже и в самой малости.

Гл. 1.

За сими же следует так называемая ересь имеробаптистов, не различающаяся от других, а держащаяся одинакового образа мыслей с книжниками и фарисеями, но не сходная с ересью саддукеев не только в учении о воскресении мертвых, но и в неверии в другие догматы. Но ересь сия приобрела ту особенность, что по оной весною и осенью, зимою и летом должно ежедневно креститься в воде, от чего еретики сии и получили название имеробаптистов. Ибо ересь учит, что не возможно иначе как-либо и жить человеку, если не будет он каждый день креститься в воде, омывая и очищая себя от всякой вины.

Гл. 2.

Но опровержение этой самой ереси будет у нас состоять в одном слове, а именно, что утверждаемое сими еретиками есть паче учение неверия, нежели веры. Ибо собственная совесть крещающихся ежедневно обличает их в том, что умерла у них надежда вчерашнего дня, равно как вера и очищение. Если бы остановились на однократном крещении; то смело полагались бы на него, как на живое и во веки бессмертное. Но если омывались сегодня не ради омовения тела, но ради омовения грехов; то значит, по их мнению, человек очистился. Но вскоре на следующий день омываясь снова, они подтверждают, что крещение, став вчерашним, уже умерло. Потому что, если бы не умерло чрез один день, для очищения грехов не было бы нужды в другом на следующий день. И если не вовсе воздерживаются от грехов, думая, что вода очистит каждый день непрестанно согрешающих: то суетно их предположение, бесполезен и ни к чему не годен труд. Ибо ни океан, ни все потоки моря, ни вечно текущие реки и источники, и все дождеродное естество в совокупности, не могут уничтожить грехов; когда делается это не по разумной причине, и не по заповеди Божией. Очищают покаяние и единое крещение, как таинства. Но ничего не скажу больше о сей ереси, рассуждая, что в немногих словах показано мною достаточное пособие от сумасбродств ее последователей. А доселе сказанное назначается для читателей.

Гл. 1.

В след за имеробаптистами намереваюсь сообщить касающееся так называемой ереси назареев. Родом они иудеи, и вышли из Галаатиды и Васанитиды, и из стран, лежащих за Иорданом, как говорится в дошедшем до нас сведении. Происходя из самого Израиля, ересь во всем иудействует, не принимая почти никаких больше мнений, кроме сказанных доселе. Ибо обрезание содержит также, как и другие, субботу ту же хранит, соблюдает те же праздники, но не допускает ни рока, ни астрономии. Хотя принимает отцев, поименованных в Пятикнижии, от Адама до Моисея, соделавшихся славными по доблестному богочестию, разумею Адама, Сифа, Еноха, Мафусала, Ноя, Авраама, Исаака, Иакова, Левия, Аарона, и Иисуса Навина, но не принимает самого Пятикнижия; признает Моисея, верит, что дано ему законоположение, но говорит, что дано не это, которое в Пятикнижии, а другое. Посему, будучи иудеями, назареи хранят все иудейское, но не закалывают жертв, не употребляют в пищу одушевленного; напротив того не позволительно у них вкушать мяса, или приносить их в жертву. Ибо, говорят, книги сии подделаны, и отцам ничего этого не было известно. Вот разность ереси назареев с другими. Из сего явствует, что обличение их будет не в чем-либо одном, но во многом.

Гл. 2.

И, во-первых, признают они отцов, патриархов и Моисея. Поскольку же никакое другое писание не говорит о них; то откуда у них сведение об именах и доблестях отцов, если не из тех же писаний Пятикнижия? И как можно в том же быть и истине и лжи? Одному Писанию частью говорить истину и частью лгать? Спаситель говорит: сделайте или дерево доброе и плоды добрые, или дерево худое и плоды худые; ибо не может древо добро плоды злы творити, ни древо зло плоды добры творити (Мф.7:18). Потому разумение их ничем не оправдывается, и учение найдет себе много опровержений, когда доныне не только разглашается повествуемое в Писании, но и самые места чудесных событий как бы представляют их на лице. Во-первых, гора Сион, где Авраам принес Богу овна, и до сего дня так именуется. Известно, где и дуб мамврийский, где ангелам предложен был телец. Но когда Авраам предлагал ангелам учреждение из мяса; то, вероятно, вкушал их и сам.

Гл. 3.

Об агнце же, закланном в стране египетской, носится еще предание у египтян и у идолопоклонников. Ибо в ту пору, когда была там пасха (а она бывает началом весны, во время первого равноденствия) все египтяне, по неведению, берут сурик и мажут им овец, мажут деревья, смоковницы, и другие, разглашая и утверждая, что в этот день огонь, как говорят они, некогда попалил вселенную, и что огненного цвета вид крови есть спасительное средство от такого и столь великого бедствия. А почему же не указать и на последующее, что остатки Ноева ковчега и ныне еще показывают в стране Кардиев? И конечно, если кто разыщет и доведается об остатках жертвенника; то, как и следует, найдет их при подножии горы, где пребывал Ной, вышедши из ковчега и принесши Господу Богу в жертву животных чистых и тучных, когда услышал: дах ти все яко зелие травное (Быт. 9:3); заколи и ешь. Но не буду ничего говорить о том, что́ в этой ереси пришлого со стороны и неразумного, удовольствовавшись здесь немногим, высказанным и кратко изложенным нами, в опровержение заблуждений поименованной ереси.

Гл. 1.

За этою ересью следует еще некая другая, тесно связанная с прежними, так называемая ересь оссинов. Они, как и прежде исчисленные, иудеи же, лицемеры нравами и страшные выдумщики. Вышли они, как говорит дошедшее до нас предание, из страны наватеев, из Итуреи, из страны Моавитской и Ариельской, из местности лежащей по ту сторону так называемой в божественном Писании долины Сланой; а это есть, так называемое, Мертвое море. Род оссинов, по истолкованию сего имени, означает род крепкий. К ним в последствии, во времена царя Траяна, по пришествии Спасителя, присоединился, так называемый, Илксай, который был лжепророк. Он написал книгу в виде пророчества, или как бы по вдохновенной свыше премудрости. Говорят же и о другом некоем Иексее, брате первого. Это был человек непостоянного нрава, обманщик в душе; происходя от иудеев и держась иудейского образа мыслей, жил он не по закону, вводил одно вместо другого, и сложил¹⁴ собственную свою ересь. Повелевал клясться солью, водою, землею, хлебом, небом, воздухом и ветром, вменяя клятву в служение им; некогда же назначил еще семь других свидетелей, разумею – небо, воду, ветры, святых, как говорит, ангелов молитвы, масло, соль и землю. Он чувствует отвращение от девства, ненавидит воздержание, принуждает к браку. Вводит же какое-то мечтательное сочинение, как бы под именем апокалипсиса. Учит быть лицемерами, сказав, что нет греха, если придется во время наставшего гонения поклониться идолам, только бы поклонение было не по совести, и исповедуемое устами, не было в сердце.

Гл. 2.

Представляя же и на сие некоего свидетеля, обманщик не стыдится сказать, что какой-то священник Финеес, из рода Левия, Аарона и древнего Финееса, в Сузах, во время вавилонского плена, поклонившись Артемиде, избежал гибельной смерти при царе Дарие; так все у него ложно и пусто. Сей-то еретик первоначально принадлежал к упомянутой выше так называемой ереси – оссинов, остатки которой и доныне есть в той же земле наватеев и в Перее, смежной с Моавитскою страною. Род сей ныне называется сампсеями. Мечтают же, что еретик сей именуется сокровенной силой от слов: иил – сила и ксай – сокровенный. Но все эти горделивые усилия обличены и сильно постыжены людьми, способными уразуметь и в точности исследовать истину. Со дней еще Констанция и доселе до нынешних царей ясно обличаются. Ибо до Констанция некоей Марфус и Марфане, двум сестрам из рода сего еретика, в стране их покланялись, как божествам, потому что происходили они от семени упомянутого выше Илксая. Марфус умерла недавно, а Марфана жива и доныне. Их слюни и другие телесные нечистоты заблуждавшиеся еретики разносили по той стране для врачевания болезней. Действия от них не было; но заблуждающийся всегда упорен и готов отдаться в обман, потому что порок есть слепота, и заблуждение есть недостаток благоразумия. Но долго ли тратить мне время, рассказывая об этом чародее все то, что лгал он против истины?

Гл. 3.

Во-первых, учил отрицаться от веры, говоря, что в скверных идольских жертвах можно участвовать лицемерно; потом, к обману слушателей, утверждал, что можно от собственной своей веры отрекаться устами, и не иметь греха. Посему болезнь еретиков была неисцельна, и не оставалось возможности их исправить. Ибо если уста, исповедующие истину, предуготованы на ложь; кто поверит им, что сердце их не исполнено обмана, когда Божие слово, поучая Духом Святым, ясно говорит: сердцем веруется в правду, усты же исповедуется во спасение (Рим. 10:10)? Кроме того он исповедует, правда, Христа по имени, говоря: Христос – великий Царь; но, по причине хитрого и сбивчивого словосочинения, в книге его пустословий мало понял я, о Господе ли нашем Иисусе Христе говорит он? Ибо не определяет этого, но просто называет Христом, как будто, сколько поняли мы, означает, или ожидает некоего другого. Он запрещает молиться на восток, говоря, что должно не восток иметь в виду, но из всякой страны обращать лице к Иерусалиму, и кто молится с востока, тому иметь в виду Иерусалим, обращаясь на запад, а кто с запада, к нему же должно обращаться на восток; а с юга и полдня – на север, и с севера – на полдень, чтобы везде лице было прямо против Иерусалима. И смотри, какое сумасбродство у обманщика! Проклятию предает жертвы и жертвоприношения, как чуждые Богу, и вовсе никогда не приносившиеся Богу отцами и по закону, и говорит, что должно молиться там в Иерусалиме, где были жертвенник и жертвы, отрицая между тем и едение мяса иудеями и иное, и жертвенник, и огонь, как чуждый Богу. А что угодна Богу вода, огонь же чужд, сие выражает он следующими словами: не идите чада на вид огня, потому что вы в заблуждении; такой вид есть заблуждение; ибо видишь, говорит он, что огонь весьма близко, а он далеко от тебя; не идите на вид его, а идите лучше на глас воды. И баснословия его многочисленны.

Гл. 4.

Потом изображает Христа, что Он есть некая сила, и означает меру Его: длину двадцати четырех схин,¹⁵ то есть, девяноста шести миль, ширину шести схин, – двадцати четырех миль; а подобно сему придает чудесную толщину, баснословя о ногах и о прочем. Говорит, что есть и Дух Святой, и что Он женского пола, подобен Христу, в виде кумира, стоит на облаке между двух гор. О прочем умолчу, чтобы слух читателей не приучить к баснословию. Некоторыми же словами и пустыми звуками обманывает, напоследок в книге говоря: никто не доискивайся толкования, но произноси только это в молитве; самые же речения перенес из еврейского языка; почему понимаем отчасти, что ничего не значат его мечты. Ибо приказывает говорить: авар, анид, моив, нохиле, даасим, ани, даасим, нохиле, моив, анид, авар, селам. Слова сии в переводе объясняются так: да мимо идет унижение, последовавшее от отцев моих, по причине осуждения их, попрания их и труда их, попранием в осуждении ради отцев моих, от мимо шедшего унижения в апостольстве совершенства. На нем же исполняется все сие; потому что истощаются сила его и заблуждение. Если же кто из любви к утонченным исследованиям пожелает слышать перевод каждого слова одного за другим; то не замедлим сделать и это, и, удовлетворяя во всем тех, кому угодно с мелочною требовательностью слышать самые речения еретика, рядом с каждым из сих речений выставим и перевод. Он таков: авар – да мимоидет; анид, – унижение; моив – которое от отцев моих; нохиле – осуждения их; даасим – и попрания их; ани – и труда их; даасим – попранием, нохиле – в осуждении; моив – ради отцов моих; анид – от унижения; авар – мимо шедшего; селам – в апостольстве совершенства.

Гл. 5.

Такова упомянутая выше ересь оссинов; она держится иудейского образа жизни в том, что субботствует, обрезывается и делает все, требуемое законом, а отвергает только, подобно назореям, книги. Но в этом расколе есть разности с другими из сих шести ересей. В опровержение ее достаточно будет сказать, что она чужда Богу, потому что Господь ясно говорит: священницы в церкви субботу сквернят (Мф. 12:5). Какое же это осквернение субботы? То, что в субботу никто не делает никаких дел, а священники, совершающие в храме жертвы, нарушали субботу, оскверняя непрестанным приношением в жертву животных. Миную и эту ересь; потому что этот Илксай сходится еще с евионеями, бывшими по Христе, и с назореями, появившимися еще позднее. Им пользовались четыре ереси, потому что обольщены его заблуждением, именно: евионеи, потом назореи, оссины, прежде него и с ним вместе бывшие, и назореи, выше мною представленные. Вот одна из семи ересей в Иерусалиме, которые продолжались там до пришествия Христова и по Христовом в плоти пришествии до взятия Иерусалима, совершенного царем Титом, братом Домициана, и сыном царя Веспасиана. По взятии же Иерусалима недолгое время оставались, как эта ересь, так и другие славившиеся тогда ереси, разумею ереси саддукеев, книжников, фарисеев, имеробаптистов, назореев, оссинов и иродиан, пока наконец каждая из них, со временем и обстоятельствами рассеявшись, не прекратилась.

Гл. 6.

Но да будет достаточно иметь врачевство, какое всякий, имеющий ум, приготовит из самого сумасбродства еретиков, и из губительного яда, заключающегося в речениях их проповеди, если только осудит их пошлое учение и изложение, особливо потому, что Господь прямо говорит в законе и в Евангелии: да не будут тебе бози инии разве Мене (Исх. 20:3); в клятве не принимай имени кого-либо иного; и в Евангелии еще говорит: не кленитеся, ни небом, ни землею, ни иною коею клятвою: буди же вам, еже ей, ей, и еже ни, ни (Иак. 5:12), лишше же сею от неприязни есть (Мф. 5:34–37). А я о сем думаю: поскольку Господь знал, что иные скажут: отвергается клятва другими именами; то делает сие постановление, во-первых, что не должно клясться ни Самим Господом, ни иною какою клятвою, потому что клятва от неприязни. Неприязненный же, конечно, говорил и в Илксае; ибо он принуждал клясться не только Богом, но и солью, и водою, и воздухом, и ветром, и землею, и небом. А намеревающемуся искать врачевания достаточно воспользоваться противоядием, заключающимся в двух словах, как бы мимоходом сказанных в опровержение сего заблуждения. Но оставим без внимания, что́ в нем смешного, и что́ гнилого в этой ереси, и приступим по порядку к обличению седьмой ереси, имевшей тогда силу у иудеев. Она такова:

Гл. 1.

После сей и предшествующих была и еще седьмая, так называемая, ересь иродиан. Они не имели ничего отличного от других, но всецело были иудеи недеятельные и лицемерные. Ирода же признавали они Христом Господом, тем самым, который представлен ожидаемым во всех писаниях закона и пророков; сим-то Христом признавая Ирода, и обманутые сею мыслию, хвалились они Иродом, и, тщеславясь тогдашним своим царем, в пользу его толковали сказанное в следующем изречении: не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его, Дóндеже приидут, кому отложено, или, как читается в других списках, дондеже приидут отложенная ему (Быт. 49:10). А Ирод был сын Антипатра, какого-то аскалонитянина, священнослужителя при идоле Аполлоновом. Отец этого Антипатра был по имени также Ирод, сын Антипы. Сам Антипатр пленен был идумеями, и, живя там, в Идумее, родил Ирода. Поскольку отец был беден, и не мог внести выкупа за сына, разумею Антипатра; то долгое время пребывал он в рабстве. Напоследок соотечественники сделали складчину, и он выкуплен с сыном Иродом, и возвратился на родину. Потому-то некоторые называют его идумеем, а другие знают в нем аскалонитянина. В последствии вошел в дружбу с Димитрием, поставлен правителем Иудеи, пришел в известность царю Августу, и, как правитель, делается прозелитом, обрезывается сам, и обрезывает сына Ирода, на которого пал жребий царствования над иудеями. Царем же был в Иудее под державою царя Августа, сам будучи связан условиями с ним. Итак, поскольку царем сделался он из иноплеменников, а царская власть по преемству шла от Иуды и Давида, от Иуды были князья и патриархи; то, когда царская власть перешла к иноплеменнику, по понятию заблуждающихся казалось убедительным вдаться в обман сего иноплеменника, и почесть его Христом, на основании приведенного выше изречения: «не оскудеет князь от Иуды, Дóндеже приидет, кому отложено»; а это должно понимать им так, говорили они, что отложено Ироду; потому что происходившие от Иуды оскудели, и Ирод был не Иудина, даже вовсе не израильского, рода; а такому и отложено быть Христом.

Гл. 2.

Но обличают их последующие за сим слова: Той чаяние языков (Быт. 49:10), и: на Того язы́цы уповати будут (Ис.11:10). Какой же народ уповал на Ирода? Какое народное чаяние ожидало Ирода? Как исполнились у них слова: уснул яко лев, и яко скимен львов; кто возбудит его? (Быт. 49:9). Где было Ироду исперет вином одежду свою, и кровию гроздия одеяние свое (Быт. 49:11), как Господь наш Иисус Христос, окропивший собственною кровью тело Свое, и кровию гроздия одеяние свое? Но пойми, что́ говорю; ибо Господь да даст тебе разум во всем. Чтобы послужить очистительною жертвой состояния народа Господня, пришел Он собственною кровью учения очистить зубы людей, оскверненные кровью тучной и недозволенной жертвы. Но к чему говорить много? Ибо сказать можно многое, но время не позволяет расширять слово опровержением поименованных пред сим ересей.

Гл. 3.

Но сии семь ересей были в Израиле, в Иерусалиме и в Иудее; а сказанные выше четыре – у самарян, в Самарии. Большая их часть истребилась; нет ни книжников, ни фарисеев, ни саддукеев, ни имеробаптистов, ни иродиан. Одних только назореев отыщется разве самое небольшое количество, где один, где два, за верхнею Фиваидою и по ту сторону Аравии. Найдется остаток оссинов, уже не держащихся иудейской веры, но приставших к сампсеям, наследственно обитавшим за Мертвым морем. Ныне они присоединились к ереси евионеев; и произошло, что отделились они от иудейства, как отрезанный корень, или тело пресмыкающегося, и из него вышедший двухголовый и бесхвостый змий, рожденный и связанный с половинным телом.

Доселе шла речь о четырех ересях самарянских и о семи иудейских; из них теперь существуют только три самарянские ереси, горофинов, досифеев и севуеев; а ересь ессинов, если не совсем исчезла, то как бы погребена во мраке. А у иудеев остались только иудеи и назореи; оссины же из иудейства перешли в ересь сампсеев, и теперь уже ни иудеи, ни христиане. Вот что́ останется у меня доселе сказанным об упомянутых выше ересях.

Гл.1.

Скоро за сим последовало пришествие во плоти Господа нашего Иисуса Христа; оно застигло упомянутые выше семь ересей в Иерусалиме, и сила Его угасила и рассыпала сии ереси. Все прочие ереси произошли уже по Его пришествии, разумею же – после того, как Гавриил благовествовал Марии в Назарете, одним словом, по совершенном явлении Господа во плоти и после Его вознесения, ибо благоволил Бог, чтобы в девственных ложеснах зачат был нисшедший для спасения человеческого собственный Сын Его, это Слово сущее с небеси, превечно и безначально рожденное из недр Отчих, пришедшее в последние дни, Бог-Слово, истинно рожденный от Бога Отца, единосущный Отцу, и ни в чем не иной со Отцом, но непреложный и неизменяемый, совершенно бесстрастный, и не страждущий, состраждущий же нашему роду, сошедший с неба, зачатый во утробе не от семени мужеского, но от Духа Святого, истинно возымевший тело от Марии, создавший Себе плоть от святых ложесн, приявший и душу человеческую, и ум, и все, что́ есть человек кроме греха, соединивший в Себе с Своим Божеством, родившийся в Вифлееме, обрезанный в пещере, принесенный в Иерусалим, принятый в объятия Симеоном, исповеданный пророчицею Анною, дочерью Фануиловою, отнесенный в Назарет, и в следующий год бывший в Иерусалиме явиться пред Господом, ради родства принесенный Материю в Вифлеем, потом опять взятый в Назарет, в течение второго года бывший в Иерусалиме и Вифлееме, носимый также Своею Матерью, в Вифлееме же с Своею Матерью и с Иосифом, уже старцем, но не оставлявшим Марии, вошедший в дом, и здесь во второй год по Своем рождении найденный волхвами для поклонения Ему, принявший дары, и в ту же ночь, по повелению Ангела Иосифу, взятый в Египет, и оттуда чрез два года снова возвратившийся, когда Ирод умер, преемником же его сделался Архелай.

Гл. 2.

Ибо в тридцать третий год Ирода, и в сорок второй царя Августа рождается Спаситель в Вифлееме иудейском; удаляется же в Египет в тридцать пятый год Ирода, и возвращается из Египта по кончине Ирода. Почему в тридцать седьмой год сего правления Иродова Господь был отроком четырех лет, когда Ирод, по исполнении тридцати семи лет, кончил жизнь. Архелай же царствует девять лет; в начале его царствования Иосиф с Мариею и с Отроком вышел из Египта, услышав, что царствует Архелай, и, удалившись в страны Галилейския, поселился в Назарете. Архелай же родил Ирода младшего, и Ирод по преемству воцаряется в девятый год царствования отца Архелая; а от пришествия Христова во плоти считалось тринадцать лет. В восемнадцатый же год Ирода, прозывавшегося Агриппою, начал Иисус проповедь, – и тогда приемлет крещение от Иоанна, и проповедует лето приятно (Лк. 4:19), непререкаемый никем (Лк. 2:34) ни из иудеев, ни из еллинов, ни из самарян, ни из другого какого народа; потом во второе лето проповедовал пререкаемый, и правлению того Ирода был девятнадцатый год, а Спасителю тридцать второй. В двадцатый же год Ирода, называемого четверовластником, совершается спасительное страдание и бесстрастие, вкушение смерти бессмертным, действительно пострадавшим до креста и неподлежащим страданию по Божеству. Христу убо пострадавшу за ны плотию, говорит Писание (1Пет. 4:1); и еще: умерщвлен убо быв плотию, ожив же духом (1Пет. 3:18), и так далее. Пригвождается ко кресту, погребается, Божеством и душою сходит в преисподняя, пленяет плен, и в третий день восстает с тем же святым телом, соединив с Божеством тело, уже не разрешимое, уже не страждущее, уже не обладаемое смертию, как говорит Апостол: смерть им ктому не обладает (Рим. 6:9).

Гл. 3.

То же действительно тело, ту же плоть, ту же душу, то же все; а не другое что́, кроме этого тела, но то же самое облекши силою, Господь вместил в едином единстве, в едином Божестве, плотское сделав нетленным, телесное духовным, грубое тонким, смертное бессмертным, вовсе не видевшим истления; душа не оставлена во аде, не отделено орудие греха, ума не коснулась превратность; напротив того, воспринял на Себя все человеческое, все сохранил совершенным, потому что Божество к законным потребностям, разумею обнаруживаемые телом, и душою, и умом человеческим, придало удостоверение в истинном вочеловечении, именно же, голодом и жаждою, плачем, скорбью, слезами, сном, упокоением. Ибо сие – не вид греха, но признак самого истинного вочеловечения; при сем не страждет, как свойственно человечеству, действительно соприсущее человечеству Божество, а напротив того Божество соизволяет на то, что́ законно и состоит вне греха и запрещенной превратности. Он воскрес и вошел запертыми дверями, чтобы показать, как сделалось это грубое утонченным, само имея еще и плоть, и кости. Ибо, вошедши, показал руки и ноги, и прободенное ребро, кости и жилы, и прочее, в доказательство, что видимое – не призрак. Так Собою совершенно сделал все обетованное нашей вере и надежде. И не в призраке, но в действительности входит в собрание. Наставляя, учит проповедовать по истине царство небесное, давая разуметь великую и самую главную тайну ученикам, и говоря: научите языки, то есть, обратите народы от порока к истине, от разделений к единому единству. Крестите их во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28:19), в Господне именование Троицы, святую и царскую печать, чтобы показать именем, что нет никакого изменения в едином единстве. Ибо крещаемых повелевает он крестить во имя Отца (несомненное славословие), во имя Сына (наименование не имеющего ни в чем недостатка), во имя Святого Духа (неразрывный и неизменный союз, имеющий печать единого Божества).

Гл.4.

И вознесся на небо с теми же – и телом, и душою, и умом, соединив их в одно единство и в одну духовную ипостась, и совершив их обожение, воссел одесную Отца, послав в целую вселенную проповедниками – Симона Петра и Андрея брата его, Иакова и Иоанна, сынов Зеведеевых, давно Им избранных; Филиппа и Варфоломея, Матфея, Фому и Иуду и Фаддея, Симона Зилота. Ибо Иуда Искариот, хотя прежде и причтен был к двенадцати, но, сделавшись предателем, изъят из святого списка апостолов. Послал же проповедовать и иных семьдесят двух, из которых были поставлены в числе семи для призора вдовиц Стефан, Филипп, Прохор, Никанор, Тимон, Пармен и Николай. Прежде же сих Матфий вместо Иуды сопричтен к апостолам; кроме их и Матфия и после сих семи послал Марка, Луку, Иуста, Варнаву, Апеллеса, Руфа, Нигера, и прочих семьдесят двух. А после всех сих и с ними святого апостола Павла собственным гласом Своим с неба избрал апостолом и вместе проповедником язычников и совершителем апостольского учения, который, как оказывается, святого Луку, одного из семидесяти двух, возвратил из рассеяния, сделал своим последователем, сотрудником в благовествовании и вместе апостолом. Так совершалось все евангельское дело даже до сего времени.

Сим пусть будет у меня кончено слово об одиннадцати ересях и, по мере сил сокращенно мною изложенном, последовании евангельского тайноводства, совершенного в мире Самим Господом и учениками Его. Можно собрать подобное сему, приложить предречения и пророчества из закона и псалмов, и других книг, видеть всю последовательность и связь, и в точности уразуметь, что неложны, но истинны и, как предвозвещенные в Ветхом Завете, несомненны – и пришествие Христа во плоти и евангельское учение. Но, чтобы из сего сочинения не вышло чего-либо громадного, удовлетворюсь доселе сделанным.

Поступая же далее, и после сего под дурным предлогом явившегося в мир мнения изложу подобно, кратко перечислив уже одиннадцать ересей у иудеев и самарян, и прежде них девять у еллинов, варваров и других, бывших прежде пришествия Господня и до сего времени.

Назореями (то есть христианами) недолгое время называли христианство иудеи и сами апостолы, как говорит Петр: Иисуса Назорея, мужа от Бога извествованна (Деян. 2:22), и далее; но в последствии в Антиохии получило начало сие наименование – христианство. Впрочем и на самом деле есть ересь назореев, о которых в последствии времени по порядку скажем.

В сем втором отделении первой части, в котором содержится тринадцать ересей, порядок следующий:

1. Симониане, получившие имя от Симона волхва, современного апостолу Петру, и происходившего из селения: Гитфы в Самарии. Он оставил самарян, и принял одно только имя Христово. Учил срамным делам, скверному смешению, не различению жен. Воскресение же тел отвергает, и утверждает, что мир не от Бога. Свое изображение, как Диево, а с ним и блудницы, по имени Елены, в образе Афины передал ученикам своим для поклонения. Называл же себя самарянам – отцом, а иудеям – христом.

2. Менандриане получили начало от сего же Симона чрез некоего Менандра, и разнились от симониан кое-чем. Менандр говорил, что мир сотворен Ангелами.

3. Саторнилиане усилили в Сирии срамословие симониан, но к большему приведению в изумление проповедуют и нечто иное против симониан; они получили начало от Саторнила, который и сам, подобно Менандру, учил, что мир приведен в бытие ангелами, но только семью, по определению вышнего отца.

4. Василидиане в те же срамные дела посвящены Василидом, который вместе с Саторнилом учился у симониан и менандриан, держится одинакового с ними образа мыслей, кое в чем разнится от них. Он утверждает, что небес триста шестьдесят пять и придает им ангельские имена. Поэтому и год состоит из стольких дней, и слово: аврасакс, (Ἀβρασὰξ)¹⁶ которое содержит в себе число 365, есть имя силы. Сие имя, говорит Василид, есть Святой Дух.

5. Николаиты – от Николая, поставленного апостолами при вдовицах. Он по ревности к супруге своей учил вместе с другими учеников своих совершать срамные дела, и толковал о Кавлакахе, Прунике, и других непристойных варварских именах, которые ввел в употребление.

6. Гностики приняли те же самые ереси, но больше всех ересей с неистовством предаются срамоте; в Египте называются они стратиотиками и фивионитами, в верхних частях Египта – секундианами, а в других частях сократитами, у иных же – закхеями; а иные называют их коддианами, другие зовут их ворворитами. Они величают Варвило и Варвиро.

7. Карпократиане от какого-то азиата Карпократа, который учил делать всякий срам и всякое греховное дело. Если кто говорил он, не пройдет всего, и не выполнит воли всех демонов и Ангелов, то не может он взойти на самое высшее небо, и стать выше начал и властей. Утверждал же, что Иисус восприял на Себя душу разумную, знал и возвещал здесь горнее; и, если кто возможет поступать подобно Иисусу, то он не ниже Его. А закон и воскресение мертвых Карпократ отрицал, как отрицают и другие ереси, доныне происшедшие от Симона. Его последовательницею была в Риме Маркэллина. В тайне сделав изображения Иисуса, Павла, Омира и Пифагора, Карпократ покланялся и кадил им.

8. Керинфиане, они же и меринфиане. Это – какие-то иудеи, ученики Керинфа и Меринфа; хвалились они обрезанием; о мире говорили, что приведен в бытие Ангелами, и Иисус за преспеяние назван Христом.

9. Назореи исповедуют Иисуса Христом, Сыном Божиим, во всем же живут по закону.

10. Евионеи близки к упомянутым прежде керинфианам и назореям; с ними сходятся кое в чем ереси сампсеев и елкесеев. Они говорят, что Христос и Святой Его Дух созданы на небе, что Христос пришел на землю сперва в Адаме, и по временам совлекался сего Адама, и опять облекался в него. Сие самое, утверждают они, совершил Он и при Своем пришествии во плоти. Будучи иудеями, они пользуются Евангелиями: отвращаются мясоястия. Воду почитают как Бога, а о Христе, как сказал я, говорят, что в плотском Своем пришествии облекся Он в человека. Часто крестятся в водах, и летом, и зимою, именно для очищения, как самаряне.

11. Валентиниане отрицают воскресение плоти, отвергают ветхий завет и пророков, хотя читают оный; и что можно протолковать сходно с их ересью, то принимают. Но привносят другие некие баснословия, представляя именования тридцати эонов обоего пола, в совокупности приведенных в бытие Отцом всяческих, и их почитают и богами, и эонами. А о Христе говорят, что принес тело с неба, и прошел чрез Марию, как чрез трубу.

12. Секундиане, с которыми состоят в связи Епифан и Исидор, и сами допускают те же четы, мудрствуя подобно Валентину, а иное толкуя несколько отлично от него. Присовокупляют же и то, что учат срамным делам. И они отрицают воплощение.

13. Птолемеи – также ученики Валентина; в связи с ними состоит Флора. И они говорят о четах тоже, что Валентин и секундиане; но кое в чем и разнятся с ними.

Вот оглавление тринадцати ересей во втором отделении первой части.

Гл. 1.

Первой ересью из бывших со времени Христа доселе является ересь Симона волхва. Она принадлежит носящим на себе имя Христово, но не правильно и не чисто, и по растлению, ими произведенному, причиняет ужасные действия. Этот Симон был обманщик, а происходил из Гитфов – города, а ныне селения в Самарии. Он принимал на себя разные виды, обольщая и уловляя волхованиями народ самарянский. Говорил о себе, что он – великая Божия сила, и снизошел свыше. Самарянам называл себя Отцом, а иудеям говорил, что он Сын, и хотя страдал, но недействительно, а только по видимости. Домогался благосклонности апостолов и сам, подобно другим, в числе многих крещен Филиппом. Но все, которые без него приступали к крещению в пришествие великих апостолов, по их рукоположению принимали Святого Духа. Поскольку Филипп, будучи диаконом, не имел власти на рукоположение, чтобы крещенным преподавать Святого Духа, то Симон, не имея ни сердца, ни помысла правого, но одержимый каким-то корыстолюбием и любостяжательством, и никак не оставляя дурного своего предначинания, апостолу Петру принес деньги, чтобы дал ему власть возложением рук сообщать Духа Святого, рассчитав преподавать многим хотя бы за малость и за сообщение другим Духа собрать множество денег и обогатиться.

Гл. 2.

Итак, Симон, имея разумение, расстроенное демонской прелестью магии, и сделавшись мечтательным, будучи всегда готов своим чародейством показывать варварские дела своей и демонской злобы, изшедши на среду, и через прикровение именем Христовым, как бы мед примешивая к чемерице, уловленным в злотворное его заблуждение подав отраву, достоинством имени Христова причинил смерть поверившим. Будучи же по природе похотлив и по причине своих обещаний уязвляемый стыдом, обманщик сей в обольщаемых им старался вселить дурную мысль. Ибо, нашедши себе какую-то женщину – побродягу по имени Елену, по происхождению тирянку, водит ее с собою, не показывая вида, что имеет с нею связь; но в тайне срамно живя с этою женщиною, обманщик рассказывал ученикам своим некую забавную басню, именно же, называя себя великою Божией силою, осмеливается утверждать, что сия блудная сожительница есть Дух Святой, и ради ее-то, говорил он о себе самом, сошел и он. Но на каждом небе, продолжал он, преображался я по образу Того, Кто на этом небе, чтобы утаиться мне от ангельских сил и низойти к Мысли, которая есть эта, так называемая, и Дух Святой и Пруник, и при посредстве которой сотворил я ангелов, ангелы же сотворили мир и людей. Она же есть та древняя Елена, из-за которой трояне и эллины вступали в брань. И сказывал на это какую-то басню, что сходящая свыше сила сама себя преображала; стихотворцы же говорили о сем иносказательно. Ибо силою свыше, которую называют Пруник, и которая в других ересях называется Варвирó, или Варвилó, являемая красота ее привела их в воспламенение и тем послала на расхищение князей, творивших сей мир. Сами ангелы вступили за нее в войну; она же нисколько не пострадала, страстью же, какую возбудила в них к себе, довела до того, что производят они взаимное убийство себя самих. И удерживая ее, чтобы не могла взойти в высоту, каждый пребывал с нею в каждом принимаемом ею на себя теле женского и женственного вида, между тем как она переливается из тел женских в разные тела и естества человеческого и животных и другие, чтобы они тем самым, в чем оказывают свое действие, убивая и будучи убиваемы, сии пролитием крови производили умаление себя самих, а она, собирая силы, могла потом опять взойти на небо.

Гл. 3.

Она же была и тогда при эллинах и троянах, и гораздо прежде создания мира, а по сотворении мира невидимыми силами производит подобное и подобообразно. Она же и теперь со мною, и для нее низошел я, и она ожидала моего пришествия; потому что она есть Мысль, у Гомера называемая Еленою. И поэтому-то Гомер принужден был описать, как стоит она на столпе, и при светильнике показывает эллинам злоумышление против фригиян: светильником же, как сказал я, давал разуметь указание света свыше. Посему и о вымышленном у Гомера деревянном коне, о котором эллины полагают, что сделан был нарочито, обманщик сей опять говорил, что это – невежество народов. И как фригияне, ввезя его по невежеству, привлекли собственную свою гибель; так и народы, то есть, род человеческий, без моего ведения, по невежеству сами на себя навлекают погибель. Но и об Афине говорил Симон, что она есть та же, так именуемая у них, Мысль; претворяя истину в свою ложь, пользуется этот лжец словами святого апостола Павла: облекитесь в броню веры, и шлем спасения, и обувь, и меч, и щит (Еф. 6:14–17); все сие, сказанное апостолом с твердым помыслом по вере чистого обращения и по силе Божия и небесного слова, сей обманщик, с лицедейственным искусством Филистиона, превращает в смех и ни во что более. Ибо что говорить? Все сие таинственно представлял в образах Афины. Почему, как говорил я прежде, указывая на бывшую при нем женщину, взятую им из Тира, соименную древней Елене, опять повторял свои рассказы, называя ее всякими именами – и Мыслью, и Афиною и Еленою и иначе. Для нее, говорил он, и сошел я; ибо это – написанная в Евангелии заблудшая овца (Мф. 18:12). Да и некое изображение передал он своим последователям, как будто бы оно было его собственное; и в образе Дия покланяются ему; а также другое изображение Елены передал своим в виде Афины, и обольщенные им кланяются оным.

Гл. 4.

Установил же и таинства срамоты и телесных истечений, чтобы, выражусь скромнее, на таинства в какое-то срамное собрание сходились мужчины для излияния и женщины для обычных месячных очищений. И то называл таинствами жизни, ведения и притом совершеннейшего, что наипаче приобретшему разумение от Бога свойственно признавать скорее мерзостью и смертью, нежели жизнью. Сам придает какие-то имена началам и властям; говорит и о разных небесах; на каждой тверди и на каждом небе описывает какие-то силы и предает им варварские имена. Утверждает, что невозможно кому-либо спастись иначе, если не дознает сколько-нибудь сего тайноводства, и не обучится приносить таковые жертвы Отцу всяческих при посредстве сих начал и властей. И настоящий век, по словам его, началами и властями зла устроен с недостатками. Допускает же истление и погибель только плоти, но очищение душ, и именно: если души состояли в тайноводстве при помощи погрешительного его ведения. И таким образом полагается начало так называемым гностикам. О законе Симон утверждал, что он не от Бога, но от недоброй силы, и что пророки бывают не от благого Бога, но от той и другой силы; и как ему угодно, определяет каждому, Закон приписывает одной силе, Давида отдает другой, Исаию еще иной, Иезекииля опять иной, и каждого из пророков какому-либо одному началу. Все же они от недоброй силы, и вне Полноты; а всякий верующий в ветхий завет подлежит смерти.

Гл. 5.

Но учение сие опровергается самою истиною. Ибо ежели Симон есть великая Божия сила, а живущая с ним развратница – Дух Святой, как он говорит, то пусть скажет, какое имя этой силы, или по какой причине изобрел он имя прилагаемое той женщине, а себе вовсе не нашел имени? Почему оказывается по преданию в некое время воздавшим долг природе в державе римской, потому что этот бедный умер упав в главном городе римлян? На каком основании Петр дал такой приговор, что не имеет он ни части, ни жребия в части богочестия (Деян. 8:21)? Как может мир происходить не от благого Бога, когда Им избраны все добрые? Как может быть не доброю сила, глаголавшая в Законе и пророках, которая предвозвестила пришествие Христа, благого Бога, и запрещает все дурное? Почему будет не одно Божество и не

тот же Дух в Новом и Ветхом завете, когда Господь сказал: не приидох разорити закон, но исполнити (Мф. 5:17)? И чтобы показать, что Закон Им же возвещен и дарован чрез Моисея, а евангельскую благодать проповедует Сам Он Своим пришествием во плоти, сказал Господь иудеям: аще бысте верили Моисееве, веровали бысте убо и Мне, о Мне бо той писа (Ин. 5:46). Много есть и других мест в опровержение прекословия сего обманщика. А как признать животворным срамное, если нет в этом какого-либо мудрования демонов? Сам Господь в Евангелии спрашивающим у Него: аще тако есть вина человеку с женою, лучше есть не женитися,сказал не вси вмещают сего: суть бо скопцы, иже исказиша сами себе царствия ради небесного (Мф. 19:10. 11. 12). И показал, что воздерживаться от естественного побуждения к супружеской жизни есть дар Царства Небесного. Но опять в другом месте о честном браке (растлевая которыми, этот Симон срамно обращает в удовлетворение своей похоти) говорит: их же Бог сочета, человек да не разлучает (Мф. 19:6).

Гл. 6.

Но как опять этот обманщик, забыв о собственном своем пустословии, обличает сам себя, как бы не зная того, что сказано им прежде? Ибо, сказав, что им сотворены ангелы, говорит опять, что Мыслью своею преобразовывался он на каждом небе, чтобы утаиться от них в своем нисхождении; а таился, конечно, из боязни. И почему же пустослов боялся ангелов, которых сам произвел? Как же не оказаться для разумных, что семя его заблуждения удобообличимо всяким, когда Писание говорит: в начале сотвори Бог небо и землю (Быт.1:1)? И согласно с сим словом Господь в Евангелии как Богу Отцу Своему говорит: Отче Господи небесе и земли (Лк. 10:21). Посему, если Творец неба и земли есть Бог Отец Господа нашего Иисуса Христа; то не имеет никакой силы, как утверждаемое клеветником Симоном, будто бы мир сотворен ангелами с недостатками, как и все прочее, разглашаемое о мире сим беснующимся обманщиком, и вводившее в обман некоторых из обольщенных им.

Гл. 7.

И сего кратко мною сказанного о ереси Симоновой достаточно будет для читателей, чтобы доискаться истины и целебных средств, а также обличить покушающихся таким зверским растерзанием сделать вред несведущим. Но перейду далее и приступлю еще к обличению другой ереси. Ибо в еретике есть изменение и двоякость, потому что он, хотя и обманщик, но облечен образом имени Христова, подобен или выкидышей пресмыкающегося, зарождающейся от пустых яиц аспидов и других ехидн, как говорит пророк: яйца аспидска разбиша, и хотяй от яиц их ясти обрете запорток, и в нем василиска (Ис.59:5). Но силою Христовою, как сказал я, поразив его словом истины, и уничтожив его вред, поступим, возлюбленные, далее.

Гл. 1.

С сею ересью по порядку состоит в связи некто Менандр, который, происходя из самарян, некоторое время был учеником у этого Симона. И он, подобно Симону, говорил, что мир сотворен Ангелами, себя же называл силою ниспосланною свыше от Бога. Но, с большею против учителя отвагою поступая в обольщении людей, утверждал о себе, что он послан именно для спасения и для введения некоторых в тайну его, чтобы не быть им в обладании у ангелов, начал и властей, сотворивших мир. Подобно же своему учителю, сплетая все свои лжи, не имел недостатка в чародействах и других обманах, и ничего не изменил в учении, кроме того только, что себя самого называл гораздо большим в сравнении с бывшим прежде него учителем.

Гл. 2.

Менандр, обвиняемый в том же самом недостатке, в какой впал его учитель, на тех же основаниях будет низложен обличением истины. Да он и низложен, и ересь его большею частью прекратилась. Почему и я миную ее, и поступлю опять к другой, простираясь вперед в изложении. Ибо действительно древние рассказывают басню, будто бы из множества аспидов, собранных в один глиняный сосуд и положенных в основания четырех углов каждого идольского капища, строившегося в Египте, если который аспид оказывался сильнее, то он нападал на других и пожирал их; оставшись же один, и не имея пищи, обращался к себе, и начинал есть с хвоста сам себя, пока не истребит некоторой части своего тела; и таким образом оставалось уже не целое пресмыкающееся, а только половина его; почему и называли его аспидогоргоном, что и дает нам разуметь, что было это в древности, а теперь сего уже нет, но уничтожено, как и эта ересь совершенно изгнана. Ибо и нами была опровергаема, и истреблена силою Христовою. Но, миновав и сию ересь, поступим, возлюбленные, далее.

Гл.1.

После этого восстал некто Саторнил, заимствовавший начало оттуда же, разумею, от Менандра и прежних. Живя в Сирии, то есть, в Антиохии близ Дафниса, показал он свету великое какое-то искусство и опытность вводить в заблуждение. Сии двое, Василид и Саторнил, были соученики. И Василид, удалившись в Египет, там проповедовал темные глубины своего заблуждения. А Саторнил, проводя время в указанном выше месте, подобно Менандру возвещал, что мир сотворен ангелами; но неведом единый Отец, и Он создал силы, начала и власти, ангелы же отдельны от всевышней силы, какие-то семь из них создали мир и что в мире; мир по разделу составляет долю каждого  ангела. Сии ангелы, собравшись, совокупно, замыслили и сообща создали человека по подобию проникшего  свыше светлого  образа, не в состоянии будучи удержать сие приникшее изображение, потому что немедленно вознеслось оно вверх, пожелали подражать ему; и создан ими человек не ради чего другого, но по таковому только предлогу. Поскольку, говорит Саторнил, приникший оный свыше свет в самих ангелах произвел некое возбуждение: то они, но любви к вышнему подобию, предприняли совершить сотворение человека. И как возжелали они вышнего света, исполненные любви к нему и удовольствия, когда он явился и исчез пред ними: то сих возлюбивших его ангелов, и не возмогших наполниться его любезностью, потому что этот свет в одно мгновение отделился в верх, по сей самой причине этот обманщик, как бы выведя на зрелище, представляет сказавшими: сотворим человека по образу и по подобии, усекая сказанное в книге Бытия Богом: «по образу и подобию нашему» (Быт.1:26). Слово же: нашему выпускает Саторнил, чтобы ложная его мысль имела вероятность, потому что одни творят, образ же другого  означается сими словами: сотворим человека по образу и по подобию. Но когда человек сотворен, говорит еретик, ангелы, по бессилию своему, не могли довершить его творения, и лежал он и бился, на земле лежа на подобие пресмыкающегося червя, не мог же ни стать прямо, ни сделать что-либо другое, пока всевышняя сила, приникнув и умилосердившись ради собственного  своего образа и вида, из жалости не послала искру своей силы, и таким образом ею не восставила и не оживотворила человека. Сею искрою, конечно, называет Саторнил душу человеческую. И поэтому сей искре непременно должно спастись, а всему прочему в человеке погибнуть, снисшедшему свыше по прошествии неких времен вознестись в горнее, а всему дольнему, созданному ангелами, остаться здесь у них. О самом же Христе говорит этот обманщик, что приходил Он только в образе и одном виде человека, и все делал, то есть, родился, ходил, бывал видим, страдал призрачно.

Гл. 2.

От сего же лже именно так называемое ведение снова начинает возрастать в глубине его лукавства, начало и повод заимствовав от Симона, но увеличенное иным еще большим пустословием, как скажем это в последствии в обличение его. Ибо Саторнил, рассуждая об ангелах, говорит, что и Бог иудеев есть один из них. Но он и прочие ангелы отделились от силы Божией; Спаситель же послан Отцом по общему решению сил для смирения Бога иудеев и для спасения уверовавших. Держащиеся же сей ереси имеют в себе искру всевышнего Отца. Ибо Саторнил утверждает, что в начале созданы были два человека, один добрый и один дурной. От этих двоих происходят два рода людей в мире, – добрый и лукавый. А поскольку лукавым помогали демоны, то посему напоследок дней, говорит он, пришел Спаситель на помощь добрым людям и для низложения лукавых и демонов. Вступать в брак и рождать детей, по словам сего обманщика, – это от сатаны. Посему многие из сих еретиков воздерживаются от употребления в пищу чего-либо одушевленного, чтобы притворным своим поведением кого-либо привлечь в свое заблуждение. О пророчествах же говорит тот же опять обманщик, что одни из них проречены силою творцов мира – ангелов, а другие – силою сатаны. И сам сатана, говорит Саторнил, есть ангел, противодействующий творцам мира – ангелам, а наипаче Богу иудеев.

Гл. 3.

Но когда говорит сие этот скотоподобный, непременно окажется исповедующим единого  Бога, и все возводящим к единому единству единоначалия. Ибо если и ангелы творили, но вину бытия имели сами ангелы опять в силе свыше; то следует, что виновники сотворения человека – не они, но сила свыше, сотворившая ангелов, от которых произошло и сотворение человека.

Ибо не орудие причина тому, что им сделано, но совершающий произведение орудием, которым производится дело, как и написано: не прославится пила без влекущаго ю (Ис.10:15), и так далее. Так видим, что не меч причина убийства, но совершивший убийство мечем; колодка, в которую отливается что-либо из воска, сама собою не может произвести отливаемого; производит же это сделавший колодку и отлитое восковое изображение. Следовательно, не ангелы виновники, но Виновник – Сотворивший ангелов, хотя и запрещал им творить человека. Ибо, или осуждает Саторнил неведение высшей силы и незнание того, что имело совершиться сверх ее воли; или признает, что по ее благоволению созданы и ангелы на пользу устроения человека, которого  она пожелала создать, сотворив ангелов, и не воспретив им исполнить сие предприятие, то есть, произвести слепок человека, как ухищренное это сотворение баснословно описывается у еретиков.

Гл. 4.

Посему опять должно спросить этого баснослова: знала ли превысшая Сила, что сделают ангелы? Да, говорит он. А если знала, то сделала это сама, а не ангелы. Если же хотя знала, но не желала этого, и ангелы без ее согласия исполнили сие предприятие; то по какой причине не воспрепятствовала? А если не имела возможности воспрепятствовать, то первый недостаток в том, что от нее получивших бытие ангелов расположила против себя, и уготовала себе же самой противление и огорчение: а второй в том, что, имея возможность, не воспрепятствовала, но содействовала в дурном деле, совершенном ангелами. Если же не содействовала, и хотев воспрепятствовать, не могла того сделать: то какая-то великая оказывается немощь в желавшей и не возмогшей. И полк получивших от нее бытие ангелов будет гораздо сильнее, нежели она сама – причина сих сотворенных ею ангелов. Итак, еретическое учение всем уличается в том, что больше впадает оно в несостоятельность, нежели сходится с истиною. Но если Сила, хотя знала, однако же по необходимости сотворила ангелов поступать непозволительным образом вопреки ее изволению; то опять впадет и другое несовершенство, и таким образом опять, по слову еретика, в превысшей Силе не окажется никакой полноты. Но еще продолжим спрашивать его: скажи нам ты, о премудрый, приникавший в окна, позволь сказать это в шутку над твоим сумасбродством. И приникнув видевший, как сотворены были ангелы, и тогда же усмотревший искусство, какое употреблено ими в сотворении человека, и исследовавший хитрое действование вышней Силы, знали ли они, что творят, или не знали? А не знав, чем принуждены были совершать это в неведении? Нет, говорит еретик, не незнали; ибо известно им было, что намерены делать. Посему вышняя Сила знала ли, что ангелы предпримут это, или не знала? Не незнала. Посему для того и сотворила их, чтобы сделали это, или нет? Нет, говорит он. Ибо только сотворила их, они же вопреки всевышней Силе вознамерились создать тварь. Поэтому они знали, а оная вышняя Сила не знала, по слову твоему, о неразумнейший всех людей. И состав устройства человеческого, и виновники его – ангелы будут в ведении, а сотворившая ангелов Сила в неведении? Но безрассудно и противно здравому смыслу признать, что дело гораздо совершеннее Художника, и Художник бессильнее сотворенных Им ангелов – этих виновников человеческого  состава. Так по всему следует тебе признать необходимость возводить все к одному и тому же Творцу и к единому Его единоначалию.

Гл. 5.

Ибо, не ангелы, но Бог Отец сотворил человека и все, по Своему благоволению; даже и не по совещанию с ангелами что-либо создано. Бог, сказав; сотворим человека, присовокупил: по образу Нашему (Быт.1:26), а не только – по образу, потому что для создания своего призывает Свое Слово – Единородного, как гласит об этом и на истине основанное мнение верных, и самое точное исследование истины, как и во многих других случаях ясно и пространно изложено нами исповедание о сем, а именно, что Отец к созданию с Ним человека призывает Сына, которым сотворил и все прочее. А я скажу, что призывает не только Сына, но и Святого  Духа. Ибо Словом Господним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их (Пс.32:6). Захочет ли, или не захочет, разумею Саторнила, начальника этой ереси, но всем принужден он будет – единого  Бога исповедать Богом и Господом, Творцом и Зиждителем всего, а вместе и человека. Но во всяком случае еретик сей будет постыжен, как клеветник, и в сказанном о пророках, и в неосновательном осуждении честного  брака. Ибо Сам Господь наш Иисус Христос ясно возглашает в Евангелии, и говорит согласно с пророком: яко Аз есмь глаголяй в пророках, ту есмь (Ис.52:6), и еще: Отец Мой доселе делает, и Аз делаю (Ин.5:17). А чтобы показать, что делает Отец Его, и Сам Он, спрашивавшим Его: надобно ли отпускать жену свою по всякой вине (Мф.19:3)? в ответ сказал: как написано? сотвори Бог человека: мужа и жену сотвори их (Быт.1:27); и еще чрез несколько слов: сего ради оставит человек отца своего и матерь: и прилепится к жене своей, и будета оба в плоть едину и немедленно присовокупил говоря: кого Бог сочета, человек да не разлучает (Мф.19:5,6). Так Спаситель всем научает, что Содетель человеков есть Бог всяческих и Его Отец. А что брак происходит не от сатаны, но от Бога, то во-первых утверждает сие Господь: кого Бог, говорит он, сочета, человек да не разлучает: а еще и святой апостол: честна женитва и ложе не скверно (Евр.13:4). Но также обращает речь к овдовевшим, когда они еще в силах, говоря чрез Тимофея: юных же вдовиц отрицайся: егда бо рассвирепеют противу Христа, посягати хотят (1Тим.5:11); и чрез несколько слов продолжая: пусть вступают в брак, рождают детей, управляют домом ( –14) и о браке постановляет закон, что он от Бога, и по честности его дарован людям.

Гл. 6.

На клеветливые же предположения Саторнила о Божиих пророчествах, будто бы они не от Бога, можно представить тысячи возражений. Сам Единородный в тех местах, где благовествует о Своей лепоте, во-первых говорит: Авраам отец ваш желал видеть день Мой: и виде, и возрадовася (Ин.8:56); и еще говорит: аще бысте веровали Моисеови, веровали бысте убо и Мне: о Мне бо той писа (Ин.5:46). Кто же из здравомысленных и получивших от Бога разумение не обличит обманщика Саторнила, зная, что Спаситель, в явление истины открывшийся во славе, не иначе показал славу Свою, как среди Илии и Моисея, которые в собственной своей славе были с Ним видимы? И все сему подобное, сказанное Самим Господом во всем новом завете, составляет связь закона и пророков и всего ветхого  завета с заветом новым, потому что оба они от одного Бога. Например, Господь говорит: придут, и упокоются в недрах Авраама и Исаака и Иакова во царствии небеснем от восток, и так далее (Мф. 8:11). Еще же таково пророчествуемое о Нем от лица Давидова: рече Господь Господеви моему: седи одесную Мене (Мф. 22:44) и еще Им Самим сказанное фарисеям: несте ли чли? камень, егоже не брегоша зиждущии (Мф. 21:42). И Лука утверждает, что Сам Спаситель по воскресении из мертвых явился на пути Нафанаилу и Клеопе, и напомнил им из пророков, что тако подобаше пострадати Христу, и воскреснути от мертвых в третий день (Лк. 24:46). И вообще пришествие Господа во плоти ни в чем не разногласит с предречениями пророков.

Гл. 7.

Но сим пусть кончится сказанное о Саторниловой ереси, чтобы не тратить мне времени, занимаясь глупыми вопросами Саторнила и опровержением его. Перешедши же от нее по порядку, раскрою ересь Василида, бывшего  соучеником Саторнилу и разделявшего  то же с ним заблуждение. Ибо они имеют нечто общее, как бы друг у друга заимствовавшие яд, по известной пословице: как аспид, заняв яду у ехидны. Ибо и в школе, и в собрании один с другим вместе, но каждый сам по себе, защищал свою ересь, и худое брали они друг у друга, а разногласие между собою удерживали. И так Саторнил ли, подобно ехидне, войдя в общение с древнейшими, передал Василиду, или последний первому: яд их, как равно губительный, и от таких пресмыкающихся происходящий, но учением Господа, как противоядием, ослабленный и уничтоженный, пусть будет нами отложен в сторону; мы же возлюбленные, призвав Бога на помощь, поступим далее.

Гл. 1.

Василид, как объявлено было выше, направив свое шествие в землю египтян, там проводил время; потом приходит в страны Просопита и Афривита и даже в Саис и Александрию, и в область или округ (νομὸς) Александрии. Ибо египтяне называют округом окрестность каждого города, или сопредельную с ним область. А и в этом любослов может найти для себя пользу, при любознательном изучении и объяснении благочестивого состава и изложения тех мест в божественном Писании, которые иных ввергают в недоумение, по их неопытности. Ибо где у святого пророка Исаии найдешь, что написано об округах¹⁷ городов египетских, как например Танеса, или Мемфиса, или об округе Вуваста, там словом округ по-египетски означается окрестность, какого бы то ни было, города. И это пусть истолковано будет для любознательности. В таких-то местах упомянутый прежде обманщик имел пребывание; в них-то появляется ересь его, и доныне там процветающая, от его учения получившая повод к своему появлению. И начинает там проповедовать выше соученика своего – обманщика, оставшегося в Сирии, и конечно с тою мыслью рассуждает о предметах более возвышенных, нежели Саторнил, чтобы больше обморочить тем слушателей, понравиться толпе, и собрать учеников большее число пред товарищем своим Саторнилом. Наконец, преизобилуя какими-то мечтательными баснями, начинает так, а если говорить правду, не из своего понятия предлагает нам опасное и губительное учение, но начала этого заимствует у Саторнила и у Симона, опровергнутого нами прежде. Но за тоже самое хочет взяться иначе, и баснословиям придать большую важность; именно, говорит: Нерожденное было одно – един Отец всех. От Него, продолжает Василид, изшел ум, от ума слово, от слова разумение, от разумения же сила и мудрость, от силы же и мудрости Начала, Власти, Ангелы. От этих же сил и Ангелов получило бытие первое высшее небо, и от них же произошли другие Ангелы; Ангелы же, получившие от них бытие, сотворили потом второе небо, и еще они же сотворили Ангелов, и сии последние, от них происшедшие, сотворили потом третье небо, и таким образом за одним небом устрояющие другое и еще другое, число небес от самого высшего до сего нашего неба довели до трех сот шестидесяти пяти.

Гл. 2.

Но нерассудительным свойственно будет поверить безумному пустословию Василида, а для смышлёных легко изобличаемыми и сумасбродными окажутся и слово его и мнение; ибо увидят, до какого чрезмерного и неопределимого развращения дошел он в мнении своем; потому что, как бы пиитическим каким вдохновением выведенный из ума, жалкий этот человек определяет и дает имена каждому небесному князю, чтобы именами, какие вымышляет, приобрести веру не имеющих здравого ума, на пагубу душе обольщенных. Но между тем обманщик этот не переставал заниматься чародейными хитростями и разысканиями. Напоследок же говорит, что видимая тварь приведена в бытие Ангелами, пребывающими на сем ближайшем к нам небе, и силою, которая на сем же небе. Бога называет одним из сих Ангелов; говорит, что один только, в отдельности взятый, есть Бог иудеев; и его-то, сопричисляя к Ангелам, ставя в один ряд с поименованными подражательно, утверждает Василид, что им сотворен человек, что вместе с ним Ангелы разделили мир, что при разделе по жребию, кинутому множеством Ангелов, ему достался род иудеев. Так хулит не другого кого, а Самого Вседержителя Господа, Который один есть истинный Бог. Ибо Его исповедуем, что Он есть Отец Господа нашего Иисуса Христа. А Василид, отрекаясь от Него, хочет представить Его одним из именуемых у него Ангелами, как это объявлено мною прежде, в жребий которого вошли иудеи; и Он-то, превосходя других ангелов высокомерием, изводит сынов Израилевых из Египта высотою собственной Своей мышцы, потому что отважнее и высокомернее других. В следствие сего по высокомерию, хульно говорит обманщик; сей самый Бог восхотел покорить роду израильскому все другие народы, и для сего готовил войны. Да и многое другое не стыдится выговорить этот прежалкий, развязав язык и подъяв уста на Святого Бога. Ибо говорит: за сие то и другие народы нападали войною на этот народ, и причинили ему много бедствий, по соперничеству других Ангелов: потому что они, раздражившись, как презираемые Богом иудеев, и сами собственные свои народы, какой кому из них достался, возбудили против народа израильского; и от этого восставали у них непрестанные войны и нестроения.

Гл. 3.

Вот убедительность обманщика! Подобно сему, о Христе думает он, как об являвшемся призрачно; говорит же, что во Христе видимое – мечта, а не человек, что Христос не воспринимал на Себя плоти. Слагает же для нас новое лицедейное произведение этот новый лицедей, в слове о кресте Христовом говоря, что пострадал не Иисус, но Симон Киринейский. Ибо когда Господь был уже вне Иерусалима, как видно по связи евангельского повествования, задеша некоему Симону Киринею понести крест (Мар, 15:21; Мф. 27:32). В этом Василид находит для себя случай сложить свое сказание, и говорит, что Господь Симона, вовремя несения им креста, преобразил в Свой вид, а Себя в вид Симонов, и Симона вместо Себя предал на распятие. Когда же был Он распинаем, Иисус стоял тут невидимо, посмеиваясь над распинающими Симона. И Сам вознесся в пренебесные страны, предав Симона на пригвождение ко кресту, и не пострадав удалился на небо; распят же был Симон, а не Христос. Ибо Иисус, говорит Василид, достигши неба, прошел все силы, пока не возвратился к Отцу Своему. Ибо Он, продолжает Василид, есть поименованный прежде Сын Отца, посланный в помощь сынам человеческим, по причине нестроения, какое Отец видел у людей и у Ангелов, и, прибавляет еретик, Он, пришедший и нам одним открывший сию истину, есть спасение наше. Таковы отрывки из баснословия сего обманщика. Но поскольку с сего времени оказывает успехи и нечистота, получившая начало от Симона, то Василид дозволяет учащимся у него совершать всякого рода дурные дела и непотребства, учит мужчин, вверившихся ему, по какому-то дурному правилу, смешению со многими женщинами. Апостол говорит на них и на подобных им: открывается гнев Божий и праведный суд на содержащих истину в неправде (Рим. 1:18). Ибо по сей причине, то есть по сладострастию, многие впадают в ересь, находя в ней возможность небоязненно в удовольствие свое совершать дела срамные.

Гл. 4.

А еще учит и развращает еретик, говоря: не должно быть мучеником. Ибо мучимый окажется не заслужившим награды, терпя мучение за Того, Кто создал человека; потому что терпит за распятого Симона. Откуда и будет ему награда, когда умирает за распятого Симона, исповедует же, что делает это ради Христа, между тем как не знает сего, умирая за неизвестного ему? Посему должно отрекаться от веры, и не идти на смерть не рассудив.

Гл. 5.

Но явно будет, что Василид выводит на души диавольскую силу, уча их отречению от веры, когда Сам Господь говорит: иже отвержется Мене пред человеки отвергуся его и Аз пред Отцем Моим, Иже на небесех (Мф. 10:33). Обманщик же на сие возражает: мы, говорит он о себе, люди, все же прочие свиньи и псы; и потому Господь сказал: не пометайте бисер пред свиниями: ни дадите святая псом (Мф.7:6). Еретик скрывает неправду свою от имеющих ум, открывает же своим ученикам и введенным от него в обман. Ибо действительно, что у них говорится и делается, срамно ест и глаголати (Еф. 5:12). Василид говорит, что должно исповедовать истину пред человеки; человеки же мы, а прочие свиньи и псы, как сказано было прежде. Говорит так же, что только об Отце и о таинстве Своем никому не должно открывать, но в молчании содержать это в себе самих: открыть же разве одному из тысячи, или двоим из десяти тысяч. И присовокупляет, говоря ученикам своим: вы все познавайте, вас же не знает пусть никто. Сам он и его последователи, будучи спрошены, говорят, что они не иудеи, и христианами еще не были; но всегда отрекаются, в молчании держат в себе веру, и никому не открывают ее, избегая стыда своего, по страху подвергнуться ему срамными делами и дурным своим учением.

Гл. 6.

Начало же этой негодной ереси причиною своею имело вопрос и речь о том, откуда зло. О всяком дела его покажут, каков он. Худое, а не доброе покупает тот, кто делает зло, как и Писание говорит: ищущих злая постигнут злая (Притч. 11: 37). Ибо некогда зла не было, и корень порока не появлялся, и зло не имело постоянного бытия; зла не было некогда; внесенное же по случаю, оно есть в каждом из делающих зло: когда не делаем зла, его нет, как объяснено это в сказанном выше. Ибо Господь, сотворив вселенную, говорит: се вся добра зело (Быт.1:31), показывая, что зло не издревле, что его не было в начале, нока не начато человеком. От нас оно бывает, и от нас не бывает. Посему, от того, что всякий человек может не делать зла, и может делать зло, – когда делает, зло есть, и когда не делает, зла нет. Итак, где же корень зла, или постоянное бытие лукавства?

Гл. 7.

Но весьма неразумную речь выговорил Василид, сказав, что сила извела из себя ум, а ум – слово, а слово – разумение, а разумение – силу и мудрость; от силы же и мудрости – власти, и силы, и Ангелы. Он говорит так же, что превысшая из них сила и начало есть Аврасакс, потому что в слове Аврасакс по вычислению заключается число триста шестьдесят пять,¹⁸ так что из этого покушается составить доказательство своей басни о трехстах шестидесяти пяти небесах. Стараясь сим небесам математически распределить местоположения, и привести их в один состав, тщательно о сем заботится. Ибо пустые положения приняв своеобразно, сам Василид и его последователи обратили в причину собственного своего исполненного чувственных образов и заблуждений лжеучения, и хотят состав их произвести из подобных, как мною сказано прежде, вычислений Аврасакса, заключающего в себе число триста шестьдесят пять; доказывая тем же, что и год имеет триста шестьдесят пять дней – число полного своего обращения. Но не устояло это сумасбродное рассуждение Василида; потому что год оказывается состоящим из трех сот шестидесяти пяти дней и трех часов. Потом еретик говорит: от сего и человек имеет триста шестьдесят пять членов, так что каждой силе уделяется один член; но и в этом нетвердо его хитропримышленное и ложное учение; потому что у человека триста шестьдесят четыре члена.

Гл. 8.

Но блаженный Ириней, преемник апостолов, подробно разбирая сие, чудесно изобличил скудоумие и бессилие Василида. Опровергнется и ныне пустословие сего еретика, снисшедшего свыше и ясно рассмотревшего горнее, лучше же сказать, ниспадшего свыше от цели истины; потому что, если сие небо, по словам его, приведено в бытие Ангелами, и Ангелы сии – другими высшими, а высшие – еще высшими, то найдется превысшая сила, называемая Аврасакс, все сотворившая и причина всех существ; и окажется, что без нее ничто не приходило в бытие, как скоро она возвещается ими, как причина, и первый первообраз, и так называемый ими недостаток (ὑςέρημα) сего мира не от кого другого произошел, но от этого первого начала, от этой причины всего происходившего в последствии. Но спросить должно Василида: на каком основании к такому множеству ведешь нас, мудрец, а не к Началу паче, то есть, к единому Богу Вседержителю? По всему, говоря так или иначе, единым Виновником всего признать должно Владыку. Но и касательно предположения о Христе ответствуй, слагатель баснословного этого произведения. Если распят Симон Киринейский, то не Иисусом совершено наше спасение, а Симоном, и мир не может надеяться, что спасется Иисусом Христом, Который не страдал. Не может спасти и Симон, будучи не иное что, как простой человек. А вместе клеветою своею и осуждает Василид единородного Сына Божия, если благой Господь вместо Себя другого предал насильственной смерти. И такое дело будет какою-то уже грезою, лучше же сказать, чем-то недобрым и ухищренным, если Господь, с какою-то ухищренностью скрыв Себя Самого, предал за Себя другого. И твое буесловие, Василид, клевещущее на истину, окажется не имеющим силы, но обличаемым самою истиною, как вводящее этот несостоятельный вымысел.

Гл. 9.

Ибо сего ересеначальника всем обличает истина в ветхом и в новом завете. Всякому явно, что Христос добровольно изшел на страдание, и по собственному Своему желанию, по воле Отца Своего, по благоволению Святого Духа принял плоть, вочеловечившись среди нас, в совершенстве Сущий Бог, из начала рожденный от Отца безначально и безлетно, в последние же дни не погнушавшийся пребыть во утробе Девы, Создавший Себе плоть, родившийся истинно, и вочеловечившийся действительно, чтобы в сей самой плоти за нас пострадать, и отдать душу за овец Своих. Посему обличает еретиков, говоря: се восходим во Иерусалим, и Сын человеческий предан будет, и убиен: и в третий день воскреснет (Мк. 10:33,34), и сынам Зеведеевым сказав: можета ли пити чашу, юже Аз имам пити (Мф. 20:22)? Так и апостол Петр говорит: умерщвлен быв плотию, ожив же Духом (1Пет. 3:18); и еще: Который пострадал за ны плотию (1Пет. 4:1). И еще Иоанн сказует: если кто не глаголет Христа во плоти пришедша: сей есть антихрист (1Ин. 4:3). А святой Павел говорит: вкусив смерти, смерти же крестныя (Флп. 2:8). Так и Моисей предвозвещая сказал: увидите живот наш висящ пред вами на древе (Втор. 28:66). Живот же наш – не Симон Киринейский, но за нас Пострадавший, чтобы нас разрешить от страстей, и умерши плотью соделаться смертью смерти, чтобы сокрушить жало смерти, сошедши в преисподнюю сломить адамантовые запоры. Сделав это, вывел Он пленные души, и ад сделал пустым.

Гл. 10.

Итак Христос не соделался виновником смерти Симоновой, Сам себя предав на смерть. Что говоришь ты, несчастнейший всех человеков? Не мог разве Христос свободно говорить с распинателями и удалиться от них, если бы не восхотел быть распятым. Но смелую шутку, по твоему, делает Божие Слово, другого вместо Себя предал на смерть и распятие Вещающий: Аз есмь истина и живот (Ин.14:6). Но жизнь не может уготовлять другому смерти. И истина не сокроет совершаемого Ею действительно, и не покажет одного вместо другого. Ибо истина окажется уже не истиною, производя заблуждение, скрывая дело свое, и действуя измышлением противного. И одним словом, скажу так, чтобы не длить речи, по всему горе миру от соблазн (Мф. 18:7) и от творящих беззаконие (Мф. 13:41). Как многие обрели сами себе тьму, и другим за ними вверившимся тьме их! Но благоразумным явна будет истина. А произведение Василида и подобных ему изобличит себя, что оно есть дело заблуждения.

И сие пусть будет сказано мною об этой ереси и об этой басне. После сего перейду к другой ереси. Ибо кому сама собою не будет видна такая ересь – эта басня, как что-то похожее на рогатую змею, зарытая в песке, а рогом выставляющаяся на воздух, и причиняющая гибель встречающимся с нею. Но и рог грешных Господь сокрушил, вознесется же только рог праведного (Пс. 74:11), то есть, вера в истину. Почему и сего еретика сокрушив учением истины, за ним перейдем к следующим ересям, призвав на помощь Бога, Которому слава и честь и поклонение во веки веков, аминь.

Гл. 1.

Николай был один из семи диаконов, избранных апостолами вместе с святым и первомучеником Стефаном, с Прохором, Парменом и другими. Он, пришедши из Антиохии, делается прозелитом. А потом, приняв слово о проповеди Христовой, и сам присоединен был к ученикам; и между предпочитаемыми имел первенство. Поэтому причислен к избранным тогда для попечения о вдовицах. Но в последствии и в него вошел диавол, и обольстил сердце его уязвиться одним и тем же заблуждением с древними, о которых сказано было прежде, даже больше, нежели они. Ибо, имея благообразную жену, и воздерживаясь от общения с нею, как бы из подражания тем, которых видел он прилепившимися к Богу, до некоторого времени пребывал в терпении. Но не мог до конца совладеть с своим невоздержанием, а напротив того восхотев, как пес, возвратиться на свою блевотину (2Пет. 2:22), уловляя себе некие недобрые предлоги в оправдание непотребной своей страсти, придумывал, что более было для него выгодно. Потом, не успев в своем намерении, беззаботно стал жить с своею женою. Но стыдясь этой, уступленной им над собою, победы и боясь, что дело будет открыто, осмелился говорить, что, если кто не предается каждый день похоти, то не может он получить жизни вечной. Ибо от одного предлога перешел к другому. И видя, что сожительница его замечательна по красоте, и ведет себя смиренно, возревновал ей, и по своему распутству судя и о других, сначала стал весьма дурно обходиться с своею супругою, и в речах взводить на нее некоторые клеветы. А наконец унизился не только до плотских дел, непротивных еще естеству человеческому, но и до богохульных мыслей, до развращения нравов и до лукаво вкрадывающихся заблуждении.

Гл. 2.

И с сего времени начинают появляться на зло миру сеятели  лжеименного ведения, разумею гностиков, и фивионитов, И так называемых учеников Епифана, стратиотиков, левитиков и многих других. Каждый из сих еретиков, соглашая ересь свою с своими страстями, придумывал тысячи путей к пороку. Ибо некоторые из них прославляют какую-то Варвило, о которой говорят, что она в высоте на восьмом небе. Она же, по словам их, произведена Отцом. Сказывают, что она матерь, по словам одних, Ялдаваофа, а по словам других, Саваофа. Сын же ее с какою-то дерзостью и с насилием овладел седьмым небом. И говорит о себе подчиненным: «я первый и я последний, и кроме меня нет другого Бога». А Варвило услышала это слово, и заплакала. И она же в благообразном некоем виде является всегда князьям, похищает у них в похоти изливаемое семя, очевидно, для того, чтобы снова возвратить силу свою рассеянную в разных. И таким образом, на основании такого предположения, Николай внес в мир таинство своего сквернословия. И некоторые из упомянутых выше, как сказал я, при великой ухищренности во зле, учили, о чем и сказать непозволительно, предаваться смешению со многими женами, и делам крайне срамным, как и святейший апостол в одном месте говорит: бываемая бо оттай от них срамно есть и глаголати (Ефес.5:12). Но желающему видеть, что Дух Святой противопоставляет в опровержение Николаевой ереси, можно узнать сие из Откровения святого Иоанна, который от лица Господня писал одной одной из церквей, то есть епископу там поставленному при жертвеннике с силою  святого Ангела, говорит: но се имаши нечто хорошее, яко ненавидиши дел Николаитских; ихже и Аз ненавижду (Апок. 2:6).

Гл. 3.

Другие же еретики, подобно николаитам, чествуя какую-то Пруник, опять на основании сего примышления срамных дел, удовлетворяя своим страстям, баснословно говорят: силу Пруники собираем из тел в истечениях, разумею в семени и в месячных очищениях. Об этих еретиках несколько после сего, когда станем говорить о них единственно, расскажу подробнее не для того, чтобы осквернить слух слушателей или читателей, но чтобы в разумных возбудить большую ненависть к учению еретиков, и большее отвращение к деланию худого, – не клевеща на заблудших, но по истине до очевидности выставив наружу, что у них делается. Другие же из сказанных прежде прославляют Иалдаваофа, говоря, что он, как было сказано, первый сын Варвило, и ему должно, говорят они, воздавать чествование за то, что многое открыл он. От сего и выдают какие-то книги, слагая их от имени Иалдаваофа, и составляют тысячи варварских именований началам и властям, на каждом небе душе человеческой противодействующим. И короче сказать, великие козни человеческому роду устрояются заблуждением сих еретиков. Другие же еретики прославляют так же Кавлавкавха, называя так одно некое начало, и усиливаясь на воображение неопытных действовать ужасными именованиями, и варварским составлением сих именований. Опытным же, от Бога приявшим благодать в каждом именовании и предположении искать истинного боговедения, не сами ли собою обличаются и разрешаются учения баснословной еретической прелести?

Гл. 4.

Если наименуют Пруник, то все это отрыгнуто сладострастием сердца. Ибо всякое действие, называемое по имени Пруника (προυνιϰευόμενον), оказывается соименным похотливости и покушению на растление. И кто обесчестил девство, о том употребляется это эллинское выражение: ἐπρουνίϰευσε ταύτην, а потому и описывавшие любовные дела обманщики эллинов, в баснях, говоря о красоте, писали так: красота пруника (ϰάλλος προύνιϰον). Да и о слове Кавлавкавх кто из знающих не посмеется тому, что еврейские хорошо выговоренные речения и хорошо переведенные на эллинский язык, и ныне для знающих по еллински ясные и ничего трудного в себе немеющие, еретики обращают в символические знаки, в образы, в осуществленные начала и, так сказать, в кумиры, при мечтательности всевая заблуждение в людей простых, чтобы чрез них рассевать свое срамное и исполненное басней искусство? Ибо речение: Кавлавкавх написано у Исаии в двенадцатом видении, где пророк говорит: печали на печаль, надежды к надежди, еще мало, еще мало ожидай (Ис. 28:10). К сим речениям приложу здесь вполне самые еврейские слова, как написано. Ибо: сав-ласав, сав-ласав переведено: печали на печаль; кав лакав, кав лакав – надежды к надежди; зиир сам зиир сам – еще мало, еще мало ожидай. Итак, где же басня еретиков? Где это порождение мечтательности? Откуда плевелы в мире? Кто принудил людей привлекать гибель на самих себя? Ибо если они зная превратили имена в мечту, то очевидно сделались виновниками гибели сами для себя. Если же не зная говорили, чего не ведали; то нет ничего столько жалкого, как они. Ибо действительно сие вовсе неразумно. И можно видеть это всякому приявшему разумение от Бога. Ибо еретики из сладострастия губили, и губят себя и доверяющих им. Дух льсти, подобно дуновению в рожок, разными движениями каждого из неразумных возбуждает против истины. И самый рожок этот есть подобие того змия, в котором говорил лукавый, и обольстил Еву. В подобие оному образу и этот рожок устроен на обольщение людям. И смотри на тот вид, какой представляет из себя сам играющий на рожке. То к верху поднимает он голову, то опускает к низу; подобно змию клонит и вправо, и влево. Сии виды принимает на себя и диавол, чтобы явною сделать хулу на небесное, и в ничто обратить земное, вкупе объять вселенную, и одесную и ошуюю причиняя вред вдавшимся в заблуждение и обольстившимся оным, как обманчивыми звуками мусикийского орудия.

Гл. 5.

Другие же некоторые из еретиков примышляют какие-то пустые имена, говоря, что были тьма, бездна и вода, посреди же их дух производил разграничение их. Но тьма была раздражена против духа, и ненавидела его, и эта тьма, убегая вверх, была объята духом. И родила, говорят, какую-то, так называемую, Митру, которая родившись имела общение с тем же духом. От Митры произошли четыре некие Эона, от четырех же Эонов другие четырнадцать, и пришли в бытие Десница и Шуйца, свет и тьма. В последствии же после всех них произошел некий срамный Эон, и он смесился с упомянутою прежде Митрою. От сего-то срамного Эона и от Митры произошли боги, и ангелы, и демоны, и семь духов. Но сама собою открывается смешная сторона в заблуждении еретиков. Сначала именуя и определяя единого отца, в последствии представили многих богов, показывая тем, что заблуждение само против себя вооружает произносимые им лжи, и само себя разрушает; по мере того, как истина непрестанно отыскивается во всех частях.

Гл. 6.

Посему, что скажу тебе, Николай? О чем буду держать с тобою речь? Откуда приносишь ты нам срамного Эона, корень лукавства, родотворную Митру, многих богов и демонов? Апостол, сказав: аще и суть глаголемии бози (1Кор. 8:5), дает тем видеть, что их нет. Ибо словом: глаголемии показал, что бытие их только на словах, ипостасно же они не существуют, а пребывают только в предположении некоторых. Но нам, говорит апостол, очевидно постигшим ведение истины, един Бог (– 6). И назвал Его не Богом глаголемым, но Богом истинно сущим. Если же нам един Бог, то нет многих богов. И Господь в Евангелии говорит: да знают Тебе единого истинного Бога (Ин. 17:3),чтобы опровергнуть мнение тех, которые разглашают басни и допускают многобожие. Ибо у нас един Бог, Отец и Сын и Святой Дух, три Ипостаси, единое господство, единое Божество, единое славословие, а не много богов. Как же на тебе, Николай, исполняется изреченное Спасителем: суть скопцы, иже скопишася от человек: и суть скопцы иже от матери родишася: и суть скопцы, иже исказиша сами себе, царствия ради небесного (Мф. 19:12)? Посему, ежели есть скопцы ради небесного царствия, как же ты сам себя и доверившихся тебе ввел в обман похотливостью и срамными делами, содержа истину Божию и поучая ей в неправде (Рим. 1:18)? Как исполняется тобою сие: о девах повеления Господня не имам, совет же даю, яко помилован, сие добро быти (1Кор. 7:25, 26); и еще: дева печется о Господних, како угодити Господеви, да будет свята телом и духом (34)? И сколько можно еще сказать о чистоте, воздержании и девстве? Ибо у тебя всякая грязь нечистоты бесстыдно определяется. Но у меня да будет здесь предположено целью воспользоваться сими двумя, или тремя изречениями для опровержения смешной ереси перед читателями.

Гл. 7.

Поступая же по порядку далее, покажу, что сопряженная с сею ересью другая подобна заросшему травою лесу, или кустам сплетшихся повсюду тернов, или сухому на поле множеству дерев и древесных обломков, приготовленному на сожжение; потому что растлевается она сею ересью жалкого Николая, как одни тела заражаются от привившихся к ним злокачественных чирьев или проказы других тел. Так отчасти соединены описываемые нами еретики, которые у Николая и у бывших прежде него, разумею Симона и других, нашедши предлоги своим учениям, называются гностиками, но вполне достойны имени осужденных (ϰατάγνωςοι) за негодность и срамоту их нечистых дел. Почему и сего недолго жившего воздержно, а потом сделавшегося отступником воздержания, подобно водяному ужу пресмыкающемуся, из воды вышедшему на сушу и вскоре возвратившемуся в воду, поразив и изгубив тростью, данною в руки Христом, перейдем к следующей ереси.

Гл. 1.

Еще эти гностики, люди, различно вовлеченные в обман Николаем, произросли в мире, как плоды горести (Евр. 12:15), что явно и удобно для дознания истины всякому, скажу это не только о верных, но даже и о неверных. Ибо говорить о ложеснах, о срамоте и о другом, не покажется ли смешным всякому человеку, эллину и варвару, мудрому и неразумному? Но большое несчастие и самое великое, так сказать, бедствие, что эти осужденные и заблудшие началовожди ересей устремляются и восстают на нас, подобно множеству диких зверей, производя у нас баснотворным своим заблуждением тревогу, смрад, уязвления и крушения. Они де, вступившие в союз с оным Николаем, от него, как от пустого змеиного яйца скорпионы, или порождения аспидов, привносят еще к нам некие пустозвонные именования, и слагают книги, одну из них называя Нориею, и понятия эллинского суеверия переделывая в баснословное для самих эллинов сказание и произведение воображения, таким образом сплетают ложь с истиною. Ибо говорят, что эта Нория есть жена Ноева; называют же ее Нориею, чтобы, раз сказанное эллинами по-эллински переделав в варварские именования, ввести в обман обольщаемых ими, и чтобы именем Нории перевести имя Пирры; потому что нура по еврейски, не на древнем впрочем языке, а на сирийском наречии, значит огонь. Но огонь у евреев на древнем их языке называется исаф. Поэтому они случайно, по неведению и неопытности, употребили сие имя. Ибо жена Ноева была не Пирра, известная у эллинов (эллины утверждают, что Пиррою называлась жена Девкалионова), и не Нория, вымышленная ими, но Варфенос. Потом представляют причину сии снова предлагающие нам Филистионовы сказки, а именно, что, часто изъявляя желание быть с Ноем в ковчеге, не получила на сие дозволения, так как князю, говорят они, создавшему мир, угодно было вместе со всеми другими погубить ее в потопе; она же садится в ковчег, и зажигает его, не раз и не два, но много крат, и в первый и во второй и в третий раз. Поэтому-то и самое строение Ноева ковчега продолжалось многие годы, потому что неоднократно был он поджигаем ею. Ибо Ной, говорят они, покорен был князю, а Нория открыла вышние силы, и одну из сил Варвилó, супротивную князю, как и другие силы; и утверждала, что похищенное у вышней матери князем сотворившим мир и другими с ним богами, ангелами и демонами, должно собрать у силы, заключающейся в телах, посредством истечений, как мужских, так и женских.

Гл. 2.

Одним словом, прихожу в изнеможение, показывая всю непроницаемость их тьмы; ибо много времени потратил бы я, если бы захотел подробно здесь говорить о составленном ими касательно сего ряде вымыслов, по одиночке пересказывая нелепые положения лжеименного их знания. Иные же из них, различно опять смотря на дело, поражая взоры людей и сами себя мороча, вводят какого-то пророка – Варкавву, достойного их наименования; ибо кавва на сирском наречии значит блудодеяние; а на еврейском убийство; и еще оно же означает четвертую часть меры. Презрения и смеха, лучше же сказать, негодования достойно это название для знающих его значение на собственном их языке. Приводят же нам из сего удивительного пророка срамное сказание, чтобы убедить нас иметь сближение с растленными телами и утратить горнюю надежду, не стыдясь, что снова теми же словами пересказывают любострастные блудодеяния Киприды. Другие же из них вводят еще подложное какое-то завлекательное сочинение, и этому произведению дают имя, называя его благовестием усовершения. А в действительности это не благовестие, но совершение скорби; потому что вся полнота смерти заключается в этом диавольском посеве. Иные же не стыдятся говорить о благовестии Евы; ибо семя диавола предлагают под именем Евы, как обретшей слово: ведение, из откровения беседовавшего с нею змия. И как при несостоятельном рассудке упившегося и заговаривающегося бывает и речь не ровна; но одно произносится с смехом, а другое наполнено скорби, так и слово обманщиков сделалось во всех отношениях посевом порока.

Гл. 3.

Начинают же глупыми свидетельствами и видениями, и возвещают их в своем благовестии; ибо говорят так: «стал я на высокой горе, и увидел человека рослого и другого изуродованного, и слышал как бы глас грома, и приблизился, чтобы явственнее слышать, и проглаголал он мне, и сказал: я – ты и ты – я, и где ты ни бываешь, там и я, рассеян во всех; и, в чем ни пожелаешь, собираешь меня, собирая же меня, собираешь себя». И вот подлинно диавольское сеяние, до чего совратило оно ум, в человечестве! В какие глупости и несообразности отвлекло от слова истины! Для имеющего ум нет почти необходимости делать опровержение этого писанием, или примером, или чем-либо другим; потому что здравому рассудку явны и очевидны и произведение их буесловия и работа прелюбодеев. Вводя это и подобное этому, под предлогом ведения (γνῶσιν) присоединившиеся к Николаевой ереси отпали от истины, не только совратив ум поверивших им; но и тела и души их поработив блуду и смешению со многими. Ибо и самое собрание свое сквернят срамотой смешения со многими, и касаясь человеческих плотей и нечистот и едя их. Почему не осмелюсь высказывать все, разве буду сколько-нибудь вынужден к сему чрезмерностью сердечной моей любви о безрассудных их делах; изумляясь тому, в какое множество и в какую глубину зол враг человеческий диавол ведет покоряющихся ему, так что оскверняются и ум, и сердце, и руки, и уста, и тела, и души уловляемых им в этом великом омрачении. Но боюсь, чтобы, если открою этот великий яд в его целости, подобно лицу некоего змея василиска, не послужило сие паче ко вреду, нежели к исправлению, читателей. Ибо действительно сквернят слух и хульный свод великой дерзости, и этот сбор и это описание срамоты, и эта грязная (βορβορώδης) отвратительность подлого студодеяния; поэтому свойству у некоторых называются они ворворианами; а другие зовут их коддианами (а кодда на сирском наречии значит тарелка, или блюдо), потому что иные не могут есть вместе с ними; но особо подают кушанья сим оскверненным. И как по их скверности никто не может вкусить с ними вместе даже хлеба, то по сей причине живущие в одном с ними доме, почитая их отлученными, прозвали коддианами. Они же в Египте называются стратиотиками и фивионитами, как отчасти сказано мною о сем выше. А некоторые зовут их закхеями, другие же, варвилитами. Впрочем, поскольку невозможно мне будет умолчать обо всем; то принужден я говорить: потому что и святой Моисей, исполненный Духа Святого пишет: если кто увидит убийство, и не известит, то да будет таковой проклят. Почему не могу и я великого этого убийства, великого этого убийственного дела, прейти молчанием и не обнаружить сего вполне. Ибо показав это падение, как кладезь погибели, в разумных, может быть, произведу страх и ужас, чтобы разумные не бежали только, но побили камнями этого в бездне извивающегося змия и василиска, и никто не смел даже к нему приближаться. И сие, уже сказанное о них, как из многого немногое, да составит часть всего.

Гл. 4.

Перейду же в самую глубину смертоносного о них сказания; ибо разное у них учение об их сластолюбии. Во-первых, жен своих имеют они общими, и если приходит какой странник, держащийся того же с ними догмата; то есть у них знак у мужчин к женщинам и у женщин к мужчинам, – именно, протягивают руку для пожатия, и снизу ладони производят прикосновением какое-то щекотание, давая тем знать, что прибывший одного с ними исповедания. После сего, уже зная друг друга, тот час обращаются к угощению; и хотя бедны, предлагают обильные яства мясные и вина; по окончании сего пиршества, когда жилы от пресыщения, так сказать, станут полны, предаются неистовству похоти; муж, удаляясь от жены, говорит супруге своей такие слова: восстань, сотвори любовь с братом, – и несчастные совокупляются друг с другом. О, по истине стыжусь и говорить о совершаемых у них срамотах, потому что, по слову святого апостола, бываемая от них срамно есть и глаголати (Еф. 5:12)! Однако же не постыжусь сказать о том, что не стыдятся они делать, чтобы всеми способами произвести ужас в слышащих, какие срамные дела совершаются у них. По совокуплении в блудной страсти, сверх этого простирают хулу свою на небо…¹⁹

Гл. 5.

Посему и в апокрифах читая: «видел дерево приносящее двенадцать плодов ежегодно, и сказал мне: это – древо жизни», видят в сем иносказание о месячном женском очищении. При взаимном же друг с другом совокуплении возбраняют деторождение; ибо и растление у них допускается не для рождения чад, но по сладострастию (так диавол посмеивается над таковыми и издевается над заблудшим Божиим созданием!).

Тела же свои и мужчины и женщины, день и ночь, рядят, умащая мазями, омывая, упитывая, проводя время на ложах и в пьянстве; и постящегося они проклинают, говоря, что поститься не должно; потому что пост есть дело сего князя сотворившего век; должно же насыщаться, чтобы тела были крепки, и могли дать плод во время свое.

Гл. 6.

Пользуются же и ветхим и новым заветом; хотя отрицаются Глаголавшего в ветхом завете; и когда найдут какое-либо изречение, которое может иметь противный им смысл, тогда говорят, что сказано это духом мира сего. А если какое слово может быть представлено имеющим сходство с их пожеланием, не потому что действительно таково изречение, но потому что так понимает обольщенный их ум, то, извратив оное по своему пожеланию, утверждают, что оно изглаголанно духом истины. Сюда относится, говорят они, что Господь сказал об Иоанне: чесо изыдосте в пустыню видети? трость ли ветром колеблему (Мф, 11:7)? потому что, замечают они, Иоанн не был совершен; ибо подобно тростнику, движимому всяким ветром, действовал по вдохновению многих духов; и когда нисходил на него дух князя, проповедовал иудейство, а когда – Дух Святой, глаголал о Христе. Сюда же принадлежит, говорят они, и сие: мний во царствии небеснем (11): сие, по словам их, сказано о нас, именно, меньший из нас больше Иоанна.

Гл. 7.

И немедленно уста таковых заграждаются самою истиною, ибо из того, что находится в связи с каждым речением, явною окажется истина и откроется верный смысл выражения. Если бы Иоанн одевался в мягкая и пребывал в домах царских, то прямо к нему относилось бы, и к его обличению явно служило бы сие изречение. Если же сказано: чесо изыдосте видети? Человека ли в мягки ризы облеченна (– 8)? а на деле было не так; то обвинение, выраженное в слове, должно уже слагать не на Иоанна, не носящего мягких одежд, но на думавших, что таким найдут Иоанна, и часто за лицемерие ласкаемых живущими в домах царских. Ибо они, выходя в пустыню, думали от Иоанна услышать себе похвалы и ублажения при всех бывающих с ними ежедневных грехопадениях. И как не услышали сего: то в унижение им сказано Спасителем: что думали найти? Человека ли, увлекаемого теми же, как и вы, страстями, подобно носящим мягкая? Нет; Иоанн не тростинка, колеблемая людскими мнениями; не приводится в колебание, подобно тростинке, всяким человеческим лицемерием и обманом. Но поскольку сказал: в рожденныя женами несть болий Иоанна (11); то, чтобы не подумали иные, будто бы Иоанн больше и самого Спасителя, потому что и сам Спаситель рожден от жены, приснодевы Марии, Духом Святым, в предостережение наше присовокупил: мний его (то есть по времени пришествия его во плоти) болий Его есть во царстве небеснем (11). Ибо Спаситель, хотя родился чрез шесть месяцев после рождения Иоаннова, но, как очевидно, болий есть Иоанна, так как всегда и был и есть. Кому это не явно? Не напрасно ли все переделывают еретики, из доброго превращая в негодное?

Гл. 8.

И книг у них много. В них излагаются какие-то Мариины вопросы; иные же об упомянутом прежде Иалдаваофе под именем Сифа издают много книг; иные книги называют откровениями Адаму, и другие Евангелия осмелились написать под именем учеников. О самом Спасителе и Господе нашем Иисусе Христе не стыдятся говорить, что открыл Он срамоту; ибо в Марииных вопросах, называемых большими (сочинены у них и другие, малые), представляют такое бывшее ей от Господа откровение.

Гл. 9.

И чтобы, представляя на среду свидетельства их, не сделать больше вреда, нежели пользы, посему самому о многом умолчу; потому что, излагая здесь все, что сказано у них худого, я сделался бы распространителем этого. Говорят же, что плоть гибнет, и не восставляется, и она принадлежит князю. Но о силе, заключенной в месячных очищениях и в семени, утверждают: это душа, и мы ее собирая едим. И какие едим мяса, или овощи, или хлеб, или иное что, этим делаем тварям милость у всех собирая душу и перенося с собою на небо. Поэтому вкушают они всякие мяса, говоря: делаем это из жалости к роду нашему. Говорят же, что одна и та же душа посеяна в животных, в диких зверях, в рыбах, в змеях, в людях, в овощах, в деревах и в плодах. Итак называемые у них фивиониты срамные свои жертвы блуда, упомянутые здесь нами прежде, приносят измышленным ими самими тремстам шестидесяти пяти именам, вероятно, князей.

Гл. 10.

Признавая многих князей, большим из них дают следующие имена: на первом небе князь Иао; на втором, по словам их, Саклас, князь блуда; на третьем князь Сиф; на четвертом же, как говорят, Давид; ибо предполагают четвертое и третье небо; пятое же, иное небо, на нем, говорят они, князем Елоей, он же и Адоней; на шестом небе одни помещают Иалдаваофа, а другие Илилея; предполагают и иное седьмое небо, на котором, по словам их, князем Саваоф; иные же говорят, что на седьмом небе не он, но Иалдаваоф: на восьмом небе – так называемая Варвило и отец всяческих; он же Господь самоотец себе и другой Христос саморожденный, и сей Христос снисшедший и показавший людям это ведение (γνῶσις). Его же называют и Иисусом и говорят, что Он не рожден, но показан Мариею, не воспринял на себя плоти, плоть же Его – призрак. О Саваофе одни говорят, что имеет образ осла, а другие – свиньи; поэтому, утверждают, заповедал иудеям не есть свиньи. Но Он – творец неба и земли, и за сим небом следующих небес и ангелов своих. Душа, исходя отсюда, проходит чрез этих князей, и не может пройти, если не будет сколько-нибудь в полноте ведения, или лучше сказать, сего осуждения, и исполненная им, не избежит из рук князей и властей. А князь, обладающий сим миром, змеевиден; он поглощает души не причастные ведения, и хвостом опять возвращает в мир, а здесь в свиней и в других животных души сии снова возносятся. Если же кто, говорят еретики, пребудет в этом ведении, и соберет себя в мире посредством месячных очищений и похотливых истечений; то он уже не удерживается здесь, но минует сказанных выше князей; доходит же, говорят, до Саваофа, попирает главу его (такова необузданная хула еретиков), и в таком случае переходит в высшую область, где матерь живущих Варвиро, или Варвило; и таким образом душа спасается. Говорят же сии жалкие, что у Саваофа волосы, как бы женские, думая, что слово Саваоф есть имя некоего князя, и не зная, что, когда Писание говорит: сия глаголет Господь Саваоф, разумеет не чье либо имя, но одно из славословий Божества. Ибо Саваоф на еврейском языке значит: Господь сил; и где в ветхом завете написано имя Саваоф, там оно показывает силу, почему и Акила слова: Адонаи Саваоф везде переводит: Господь воинств. Но они, предаваясь безумию всякого рода, кроме Владыки своего ищут иного, не сущего, утратили же сущего, а лучше сказать, погубили себя самих.

Гл. 11.

Многое другое разглашают они о себе; горько пересказывать дела их безумия. Некоторые из них, не приближаясь к женам, собственными своими руками растлевают себя, и растление свое берут в руки, и так съедают, клеветнически приводя на сие во свидетельство слова: руце сии довлели, не мне токмо, но и сущим со мною (Дея. 20:34), и еще: делая своима рукама, чтобы иметь возможность подавать не имущим (Еф. 4:28). И о них то думаю, подвигся Дух Святой в апостоле Иуде, разумею написанное им соборное послание (Иуда же сей есть брат Иакова и так называемый брат Господень). Ибо Дух Святой словом Иуды указал на них, растлеваемых и растлевающих подобно скотам, почему говорит: елика убо не ведят, не зная уловляются, елика же ведят, яко безсловесная животная растлеваются (Иуд. 10), потому что, подобно псам и свиньям, истребляют свое растление; ибо только псы и свиньи, а не другие какие животные, так растлеваются и поедают истечение из тел своих. Они действительно, сония видяще, плоть сквернят, господства же отметаются, славы же хуляще. Михаил же Архангел, со диаволом препираяся о Моисеове телеси, не наведе слова хульна, но рече: да запретит тебе Господь. Сии же елика убо не ведят, по естеству хулят (Иуд. 8:11); именно же хулят святое святых, с освящением нам преподанное, возвращаясь сами к срамоте. И иное из этого осмелились говорить об апостолах, как свидетельствует и блаженный Павел: смеют нецыи нас глаголати, яко сотворим злая, да приидут благая: ихже суд праведен есть(Рим. 3:8). Сколько и других свидетельств привести могу на хульников! Ибо эти растлеваемые собственными своими руками не только не довольствуются сим, но, сближаясь с женами, и не насыщаясь уже смешением со многими, разжигаются друг на друга, мужи на мужех, как написано, возмездие прелести их, в себе восприемлюще (Рим.1:27). И пришедши в крайнее распутство, ублажают они друг друга, как принявшие на себя какое-либо предпочтительное дело. Да и обольщая доверяющий им женский пол, отягощенный грехами, водимый похотми различными (2Тим 3:6), говорят обольщенным ими, что такая-то, растленная за столько-то лет и ежедневно растлеваемая, – дева. Ибо похотливость не знает у них сытости, но чем больше студодействует у них человек, тем больше похваляется ими. А девами называют тех, которые при законном брачном общении никогда не дожидаются, по естественному обычаю, принятия в себя семени, и хотя всегда сообщаются и блудодействуют, но прежде исполнения удовольствия удаляют от общения злотворного растлителя своего, и сказанную выше скверну собирают в снедь, как в подражание ухищренному поведению Силома с Фамарью, а в рассуждении девства употребляют это искусство, что хотя растлеваются, но не принимают в себя смешения и истечения сего растления. Хулят же не только Авраама и Моисея и Илию и весь лик пророков, но и Бога избравшего их.

Гл. 12.

Ими смело пущено множество и других подложных сочинений. Говорят, что есть одна книга: родословие Марии, но сообщая в ней что-то страшное и пагубное, оттуда же рассказывают нечто. Ибо из нее, говорят, известно, что Захария убит во храме, когда, по словам их, увидел видение, и в страхе хотел рассказать об оном, но у него заградились уста; видел же он в час каждения, когда кадил, стоящего человека, имеющего вид осла; и по выходе, когда хотел проговорить: горе вам! кому покланяетесь? – явившийся ему внутри храма заградил ему уста, так что не мог проговорить. Но как скоро уста его отверзлись, и мог он проговорить, открыл им это, и убили его; так, говорят, умер Захария. Поэтому-то, говорят, самим законодателем предписано иерею иметь звонцы, чтобы, когда входит священнодействовать, слыша удар звонцов, скрывался Поклоняемый, и не делалось явным открытое лице его образа. Но все это есть дело их простоты, само себя обличающее, и вполне достойное посмеяния. Ибо если Тот, Кому совершалось священнодействие, был вполне видим, то не мог быть и скрываем. Если же мог быть вовсе скрываемым, то не был уже видим, и с другой опять стороны должно сказать им: если видим, то был тело, а не дух; и если был дух, то уже не причислялся к видимым. Итак, почему же не причисляемое к видимому к укрытию своему примыслило ударение звонцов? Имея невидимость по естеству, не могло бы и усмотрено быть, если бы не захотело. А если бы и усмотрено было, то показалось бы не по необходимости, не потому, что естество заставило показаться, но по милости, не приводя в страх и внезапное поражение, сверх ожидания без шума сделав явным свое видение. Так во всяком случае не имеет твердости их ложный и переиначенный рассказ. А многое и другое пересказывается ими неверно; потому что и Захария не тот же час убит, но жив был несколько времени по рождении Иоанна, пророчествовал об Иоанне и о пришествии Господа, о рождении Его во плоти от святой Девы Марии Духом Святым, как говорит он об Иоанне: и ты отроча, пророк Вышняго наречешися: предидеши бо пред лицем Господним, уготовати пути Его (Лк. 1:76), обратити сердца отцем на чада, и противныя в мудрости (17) и так далее. Но сколько и иного можно сказать о лживых их сказаниях и о скверноте их.

Гл. 13.

А так называемые у них левиты не имеют общения с женами, но оскверняются друг с другом, и они-то у гностиков пользуются предпочтением и восхваляются. Наконец гностики смеются даже над образом жизни, чистотой и девством подвижников, как напрасно принявших на себя труд. Под именем же святого ученика Филиппа выдают подложное евангелие; в нем говорится: открыл мне Господь, что душа должна говорить при восхождении на небо, и как отвечать каждой из горних сил; именно говорит она: познала я сама себя; отовсюду собрала себя и не посеяла чад князю, но искоренила его корни, собрала рассеянные члены. Знаю о тебе, продолжает она, кто ты; ибо принадлежу к высшим. И таким образом скоро идет она далее. Но если, сказано, окажется родившею сына, то задерживается внизу, пока не возможет она восприять и вовлечь в себя собственных своих чад. Таковы-то глупые и баснословные рассказы еретиков! Осмеливаются они и о святом Илии произносить хулу. Им желательно в свою пользу, вернее же сказать, против себя самих приводить свидетельство из послания Иуды, где сказано: сии сония видяще, плоть убо сквернят, господства же отметаются, славы же хулят (Иуд. 8). Но блаженный Иуда, брат Господень, сказал это не о тех, которые в телах видят сония; ибо немедленно присовокупляет и показывает, что слово у него о видящих сония, которые ведут речь свою, как бы во сне, не приведя помыслов в бодрственное состояние. Ибо и об учителях в Иерусалиме говорит Исаия: вси пси немии не возмогут лаяти, видяще сны на ложи (Ис. 56:10), и так далее. Писание и здесь, в послании Иуды, показывает тоже, говоря: видяще сны на ложи, чего не знают, о том говорят, и сим показывает, что говорит не о видениях во сне, но о баснословном провозглашении и пустословии, – о том, что говорится, как бы во сне, а не в здравом смысле.

Гл. 14.

Но затрудняюсь подлинно высказывать все; ибо одному Богу возможно заключить бездну этого зловония; и я миную сии места, помолившись всецарю Богу, чтобы никто не погряз в этой тине, и чтобы мне самому мыслью своею не причаститься зловонию нечистоты. Ибо во-первых апостол Павел подсекает у них всякий корень зла, предписывая об юных вдовицах: юных вдовиц, говорит он, отрицайся; егда бо рассвирепеют противу Христа, посягати хотят, имущия грех, яко первые веры отвергошася. Хощу убо им посягати, чада рождати, дом строити (1Тим. 5:11,12,14). Если же апостол говорит: рождать чад, строить дом, а они запрещают чадородие, то рассуждение сие от змия и от злого научения, потому что, будучи побеждаемы блудным сладострастием, измышляют себе предлоги к нечистоте, чтобы удовлетворить; по видимости, своему непотребству. И хотя поистине должно было не говорить о сем и не признавать сего достойным того, чтобы вносить в сочинение, но как зловонного некоего мертвеца, издающего тлетворное испарение, погребсти, чтобы и через слух не причинял людям вреда; и если бы такая ересь прошла, и не было ее уже на свете, то доброе было бы дело погребсти ее и вовсе не говорить о ней: но поскольку она и существует и еще в действии, а мы вашею досточтимостью вызваны говорить о всем, то по принуждению рассказал я о ней отчасти, чтобы по правдолюбию не умолчать, но привести в известность, как для отвращения от нее слушающих, так для устыжения делающих. Ибо почему бы не следовало нам показать совершаемых ими убийств, чудовищных дел и диавольских обрядов, по примышлению самого диавола преданных сим умоисступленным?

Гл. 15.

И вот немедленно опровергаются они в том, что воображают себе, и выставляют в предлог, сказанное в первом псалме о древе, а именно: еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет (Пс.1:3). Ибо выше сказано: в законе Его поучится день и ночь (2). Они же отвергают закон и пророков, А если отвергают закон Господень, то клевещут на закон и на Глаголавшего в законе. Они погрешают в мнении своем, отпали от истины, о суде не думают и воскресения не признают, А что делают в теле, преисполняясь наслаждением, то собирают себе в плод, с неистовством предаваясь сластям и похотям диавольским, как всегда и во всем обличаются словом истины. Ибо Иоанн говорит: аще кто приходит к вам и не приносит сего учения (2Ин. 10) – какого? ответствует: кто не исповедует Христа во плоти пришедша, антихрист есть (7) и ныне антихристи мнози быша (1Ин.2:18); так как не исповедующие Христа, пришедшего во плоти, суть антихристы. Да и Сам Спаситель говорит: сподоблшиися царства небесного ни женятся, ни посягают, равни бо суть ангелом (Лк. 20:35,36). Не сие же только, но чтобы показать явную чистоту и освящающую святыню, говорит Марии: не прикасайся Мне, не у бо взыдох ко Отцу (Ин. 20:17), и сим показывает, что чистота не сообщается и не смешивается с телами. Да и в другом месте сказует Дух Святой, пророчествуя о живших и прежде и после: блажена неплоды неоскверненая, яже не позна ложа во гресе, и евнух, иже не содела в руку беззакония (Прем. 3:13. 1), чтобы предотвратить студодеяния, которые, по ложному их представлению, в руках у них.

Гл. 16.

Но и иное многое можно еще сказать; так говорит апостол: непосягшая и дева печется о Господних, како угодити Господеви (1Кор. 7:34), говорит же, наставляемый Духом Святым не мимоходом показать истинную чистоту. Потом и о тех, которые живут в честном браке, говорит: честна женитва и ложе не скверно: блудником же и прелюбодеем судит Бог (Евр. 13:4). Но и против них взывает, когда, пиша к римлянам, открывает срамоты делающих худое, и говорит: и жены бо их измениша естественную подобу в презъестественную (Рим.1:26); и о мужах: мужи на мужех студ содевающе (27). Да и в послании к Тимофею говорит о них: в последния дни настанут времена люта. Будут бо человецы сластолюбцы паче нежели боголюбцы (2Тим. 3:1–4). И еще: возбраняющих оженитися, удалятися от брашен, сожженных совестию (1Тим.1:4); потому что воспрещают целомудренно вступать в брак и рождать детей, сжигаются же совестью, как и предающиеся похоти и растлению, но воспрещающие чадородие. Да и самая, так называемая у них жертва, будучи какою-то грязною, плотью змеиной, а не Господнею, (да не будет сего!) издавна уже указывается пророком, который говорит так: ты сокрушил еси главы змия, дал еси того брашно людем ефиопским (Пс. 73:14). И подлинно брашно змеиное – гнусное их суеверие, и эфиопы, очерненные грехом, совершающие это служение в честь Дию, ныне бесу, а древле обманщику, которого иные напрасно признали Богом. Ибо все ереси, из эллинских басен сделав себе собрание, положили основание заблуждению, придав собранному иной худший смысл. Пииты представляют Дия поглощающим дочь свою мудрость. Но не мог он поглотить младенца; как и святой Климент, осмеивая скверные дела эллинских богов, сказал, что поглощающий мудрость мог поглотить не младенца, но собственное свое семя.

Гл. 17.

Что же иное сказать мне? Или как освободиться от этого грязного труда? Хочу ли, не хочу ли, но принуждаюсь я говорить, чтобы не показалось, будто бы скрываю нечто действительное; и боюсь, чтобы, открывая совершающиеся у них ужасы, коснусь ли их слегка, или поражу сильно, в увлекаемых удовольствиями и похотями не возбудить излишнего о сем любопытства. Впрочем от такого диавольского сеяния и злоухищрения да будем безопасны и я, и все чаяние святой вселенской церкви, и все читающие сочинение это. Ибо, если пожелаю сказать и иное из того, что говорится и делается у них, каково оно, в каком числе, и еще больше и меньше пересказанного, пожелаю же противоположить каждому изречению, как целительное врачевство наподобие предохранительного противоядия; то предположенное сочинение приведу в большой объем. Ибо и сам я, возлюбленные, имел столкновение с этою ересью, и самолично дознал это из уст преданных делу сему. Обольщенные же еретиками женщины не только обращались ко мне с сими речами, и открывали мне таковые вещи, но, подобно оной египтянке, погибельной и негодной жене архимагира (Быт. 35:1), и сами в юном моем возрасте покушались необузданною своею смелостью увлечь меня в вожделение. Но Помогший тогда святому Иосифу помог и мне, и воззвав к Спасшему там Иосифа, и я недостойный и маломощный, быв помилован и избежав из губительных их рук, воспев же песнь всесвятому Богу, мог и сам сказать: поим Господеви; славно бо прославися: коня и всадника вверже в море (Исх. 15:1); потому что спасся помилованный, не по силе подобной Иосифовой праведности, но по воплю к Богу. Ибо укоряемый губительными сими женщинами, сделался я предметом посмеяния, так что они, смеясь, по-видимому, одна над другою, говорили: не возмогли мы спасти сего юношу, но оставили его гибнуть в руках князя. Как скоро которая из них благообразнее, она предлагает себя, как бы в приманку, чтобы провозглашать обольщенных ею не погибшими, но спасающимися. И благообразнейшие обращают уже в укоризну безобразным, и говорят: я сосуд избранный, могу спасать обольщаемых мною, а ты не в силах этого сделать. Посему те, которые вели эту обольстительную речь, были весьма привлекательны лицом, и легко склоняли к своему падению, а по развращению своего ума обладали всем безобразием диавола. Но милосердый Бог избавил меня от их разврата, так что, прочитав их книги и утвердившись умом в истине, а не увлекшись обольщением, бежав и не вкусив приманок, тогда же постарался указать их епископам того места, сделать известными скрытные в церкви имена, изгнать их из города человек до восьмидесяти имен, и очистить город от этих поросших в нем плевел и тернов.

Гл. 18.

Но иной вспомнит, может быть, прежнее мое обещание, и похвалит, что, по сказанному мною наперед, с некими ересями был я в близком сношении, с другими познакомился из сочинений, а иные узнал из описаний и свидетельства людей достоверных, которые могли открыть мне истину. Поэтому и здесь из любви к истине не пропустил я случая показать, что ересь сия есть одна из бывших ко мне близкими. И о ней мог я говорить ясно, не потому, что деятельно в ней участвовал (да не будет сего!), но потому, что в точности дознал от убеждавших и не успевших склонить меня в ересь, но потерявших надежду свою довести меня до погибели и не достигших цели в предпринятом ими и живущим в них диаволом злоумышлении на бедную душу мою, так что согласно с святейшим Давидом могу сказать: стрелы младенцев быша язвы их (Пс. 63:8), и так далее, и: обратится болезнь их на главу их и на верх их неправда их снидет (Пс. 7:17). Посему, как сам я и сблизился с еретиками, и избег их, и читал, и дознавал, и судил, но прошел мимо целым; так и тебя, читатель, умоляю, прочитав и осудив это пройди мимо, чтобы не впасть в яд разврата сих пресмыкающихся. А если бы когда и встретился с кем-нибудь из змеиной этой школы, то, немедленно взявшись за уготованное нам Господом древо, к которому пригвожден был Господь наш Христос, и занесши скорей на главу змия, скажи: Христос распялся за нас, оставляя нам образ спасения, потому что не был бы распят, если бы не имел плоти. Имея же плоть и распятый, распял грехи наши. Верою берусь за истину, и не увлекаюсь кривыми блужданиями змея и шепотливостью его учения.

Гл. 19.

Наконец, возлюбленные, кончив изложение этой ереси, поступаю далее на другие негладкие стези не для того, чтобы идти по ним, но чтобы издали показать намеревающимся познать еще более стропотные пути, идти же узким и тесным путем, ведущим в жизнь вечную, оставив путь широкий и пространный, но тернистый, полный преткновений, тинистый и переполненный непотребством и блудом. Подобие такого блуда и непотребства можно видеть в страшном пресмыкающемся, которому древние дали имя: не изведывающая мук рождения ехидна; потому что свойство такой ехидны подобно их развращению. Совершая срамоту мужеского или женского естества, воспрещают они извержение семен, уничтожая данное от Бога тварям чадородие, как и апостол говорит: возмездие, еже подобаше прелести, в себе восприемлюще (Рим.1:27), и так далее. Ибо так, говорят, не изведывающие мук рождения ехидны, когда страсть похоти влечет женский пол к мужскому и мужской к женскому, и совокупляются между собою, в зияющий рот ехидны женского пола ехидна мужского пола вкладывает голову, и первая, возбуждаемая страстью, отгрызает голову последнему, и таким образом, впивая в себя каплющий из рта яд, чреватеет такою же двуполою четою. И эта чета, пришедши в зрелость во чреве, но не имея исхода, чтобы родиться, прокусывает бок матери, и таким образом рождается на погибель отцу и матери. Посему-то дано ей имя не изведывающей мук рождения, потому что не испытывает сих мук. Паче же всех пресмыкающихся она ужасна и страшна, в себе самой производя уничтожение, и ртом поглощая свою срамоту. Ей подобна и сия сумасбродная ересь, и мы здесь, древом жизни сокрушив ей главу, и тело, и порождаемое ею, поступим к обозрению других ересей, призывая в помощники Бога. Ему честь и держава во веки веков! Аминь.

Гл. 1.

Неким иным делается Карпократ, составив себе лжеименным своим разумом непозволительное учение; и соделавшийся по нравам всех худшим. Из всех сих учений: Симонова, Менандрова, Саторнилова, Василидова, Николаева, из учения самого Карпократа, еще и Валентина, родилась ересь лжеименного ведения, которая последователей своих наименовала гностиками; и сии-то гностики-знающие, в действительности же осужденники (ϰαταγνωστιϰοὶ), мною уже описаны.

Гл. 2.

Карпократ же, намереваясь преподать одинаковое с другими учение, утверждает еще, что горе одно начало, Отец всяческих, недоведомый и не именуемый, мир же, и что в мире, приведены в бытие Ангелами, которые много ниже недоведомого Отца. Они, по словам Карпократа, стали отступниками от горней силы, и тогда уже сотворили мир. А о Господе нашем говорит, что Иисус родился от Иосифа, как и все люди родятся от семени мужа и жены; подобен Он всем, отличен же жизнью, целомудрием, добродетелью, и праведностью жития. Но поскольку, Карпократ говорит, имел душу в сравнении с душами других людей сильную, и помнил виденное ею горе, когда носился окрест недоведомого Отца: то Самим Отцом, продолжает Карпократ, посланы в душу Его силы, чтобы, вспомнив виденное ею и укрепившись, бежала мироздателей Ангелов, удалившись от всех в мире вещей, и от всех деяний совершаемых людьми, в тайне нелепых и непозволительных дел, и чтобы, став свободною во всех поступках, сама душа Иисусова вошла к Самому недоведомому Отцу, для того и пославшему в нее силы свыше, чтобы во всех поступках отдалившись и освободившись, вошла к Нему горе, и не сама только вошла, но возвела и подобные ей души, одно с нею возлюбившие и таким же образом ставшие свободными, чтобы воспарить к недоведомому Отцу, и по совершении всех дел, подобно ей, избавившись от всего, прийти наконец в полную свободу. Но душа Иисусова, воспитанная по иудейским обычаям, презирала Ангелов, и за сие прияла силы, с помощью которых пришедши в состояние перенести страдания, возлагаемые на людей в наказание, возмогла превзойти мироздателей. Не только же сама душа Иисусова возмогла это, но и всякая отдалившаяся делами в состоянии превзойти сих Ангелов–мироздателей, если только приимет силы и совершит, как сказал я прежде, подобное совершенному Иисусом. Почему, пришедши в великое кичение, обольщенные этим обманщиком,²⁰ почитают себя превосходящими и Самого Иисуса. Другие же из них говорят о себе, что они выше не Иисуса, но Петра, Андрея, Павла и прочих апостолов, по преизбытку ведения, и по превосходству прохождения разных путей жизни. Иные же из них говорят, что ничем не отличны они от Господа нашего Иисуса Христа; потому что души – того же полета окрест, и подобно Иисусу оказали пренебрежение ко всему. И все души, говорят сии еретики, удостоены той же силы какой удостоена и душа Иисусова, почему при каждом действии преуспевают, по словам их, в том же, в чем, конечно, преуспела душа Иисусова. Но если кто возможет еще пренебречь паче Иисуса, то будет превосходнее Его.

Гл. 3.

Последователи этого недозволенного учения покушаются на предприятия всякого рода страшных и пагубных дел. Ибо вымышлена ими магия; изобрели они разные очарования, как средства для всякого обмана, для привлечения в любовь и для обольщения. А сверх этого привлекают к себе всегдашних помощников бесов, чтобы при помощи чародейства, говорят они, с великою властью господствовать во всем, где только пожелает каждый, и осмелится испытать сие делом, конечно, обманывая себя самих до удостоверения ослепленного их разумения, что таковые покушения, укрепившиеся многими действиями, и доказавшие пренебрежение к мироздателям Ангелам и ко всему, что в мире, превосходят власть сих баснотворцев (не скажу миротворцев), чтобы возлюбить им горнюю свободу, и приобрести полет горе. Но они уготованы сатаною и выставлены на показ в укоризну и соблазн церкви Божией. Они присвоили себе именование христиан, и соблазняются ими языческие народы, отвращаются пособий, доставляемых святой Божией церковью, и истинной проповеди, по причине их беззакония и невообразимого злонравия, и язычники, примечая у них, у одного за другим, дела их бесчиний, и думая, что таковы и принадлежащие к святой Божией церкви, отвращают слух, как выше сказал я, от учения по истине Божия, или, смотря на иных, хулят равно всех, и поэтому-то большая часть язычников, где только увидят таковых, не имеют с нами общения, не делятся ни вещью, ни советом, не слушают вместе слова Божия, заграждают от нас слух, ужасаясь нечестия их непозволительных дел.

Гл. 4.

Еретики сии ведут развратную жизнь, во всем, что ни делают, домогаются телесного наслаждения, с нами вовсе не сближаются, разве только, чтобы души слабых уловить в мерзкое свое учение. Ибо ни в чем с нами не сходствуют, гордятся только занятым у нас именем, чтобы под прикрытием сего имени предаваться порочным делам своим. Но суд им отмститель, по написанному, как сказал святой апостол Павел (Рим. 13:4): потому что за худые дела их воздано будет им воздаяние. Ибо без страха умом своим дошедши до неистовства, страстно предались тьмачисленным удовольствиям. Говорят: что у людей почитается худым, то не худо, но прекрасно по природе. Ибо по природе ничто не худо, у людей же только почитается негодным. И если кто в одну эту настоящую жизнь сделает все сие, то душа его не переселяется в другое тело, чтобы опять вступить в здешнюю жизнь, но за один раз совершив все, что надлежало сделать, избавляется от сего, освободившись и не будучи более обязанною к какому либо деянию в мире. Боюсь же опять сказать, какое это деяние, чтобы не открыть потока, заключающего в себе что-то подобное грязи, и не подать иным мысли, что произвожу обилие заразительного смрада. Впрочем, поскольку истина побуждает меня открыть, что бывает с обманутыми, то принужу себя и сказать это благоприличнее, и не отступить от истины, что же иное делают они, как не всякую мерзость, не всякое непозволительное дело, которого не позволяется даже произносить устами, что иное, как не срамные всякого вида сообщения с мужами, как не сладострастное обращение с женами, совершаемое каждым телесным членом при помощи волшебства, отравы, идолослужения? И это называют делами должного исполнения телесных обязанностей, по котором душа не будет более призываема, и не потребуется от нее какого либо деяния, и не будет для этого по освобождении отсюда возвращаема, и снова подвергаться вхождению и перелиянию в тела.

Гл. 5.

Таковы их сочинения, что разумный читатель удивляется, приходит в изумление, и не верит, чтобы могло быть сделано это людьми живущими, не только подобно нам в городе, но и со зверями, и даже подобно зверям и скотам, и так осмеливающимися поступать, как свойственно псам и свиньям. Ибо говорят: непременно должно все это показать на деле, чтобы иначе души, переселившиеся отсюда и не сделавшие какого-либо дела, по сему самому не возвратились опять в тела сделать то, чего ими не сделано. И сие же, говорят, Иисус в Евангелии выразил притчею: буди увещаваяся с соперником твоим, Дóндеже еси на пути с ним, и приложи старание освободиться от него, да не предаст тебе соперник судии, и судия слузе и слуга ввергнет тебя в темницу. Аминь, аминь глаголю тебе: не изыдеши оттуду, Дóндеже воздаси последний кодрант (Мф. 5:25,26). В объяснение же этой притчи слагают они некоторую басню, и говорят, что соперник этот есть один из Ангелов, сотворивших мир, на это самое и назначенный, чтобы отводить к Судье души, которые исходят здесь из тел, а там по обличении, что не все дело ими сделано, предаются князем слуге. А слуга есть Ангел, служащий Судье Мироздателю тем, что относит души назад и вливает в разные тела. Соперник же сей, о котором Господь, по сказанному нами, упомянул в Евангелии, и которого признают они одним из ангелов мироздателей, имеет имя: Аволос,²¹ потому что и темница, по словам их, есть тело, и последним кодрантом желательно им признавать переселение из одного тела в другое; потому что душа при каждом появлении в теле должна сделать все до последнего дела, чтобы уже не оставалось несделанным ею что-либо беззаконное. Ибо душа должна, как говорят они, и как сказали мы прежде, все пройдя, по порядку сделав и освободившись, взойти к Недоведомому горе, и мироздателей и мироздателя оставив ниже себя. Говорят же еще, что души, хотя в продолжение одного переселения, должны, исполнив все и наконец освободившись, отходить горе; а если не исполнят в продолжение одного, то, во время каждого переселения совершая сколько-нибудь каждого непозволительного дела, наконец освободятся; но еще утверждают: говорить о сем предоставляем достойным, чтобы они делали что, по-видимому, худо, а в естестве своем не худо, и дознав это освобождались. Последователи Карпократа раскаленным железом, или употребляя в дело сухую присыпку, или иглу, у обольщенных ими делают клеймо на правой мочке уха.

Гл. 6.

К нам пришла уже обольщенная сими еретиками некая Маркэллина, и многих совратила во времена Аникиты, бывшего епископом в Риме, по преемству после Пия и старейших. Ибо первые апостолы Петр и Павел сами были в Риме и епископами; потом Лин, потом Клит, потом Климент, современник Петру и Павлу, о котором упоминает Павел в послании к Римлянам. И никто да не дивится, что прежде него другие были преемниками апостолов в епископстве, когда и Климент был современен Петру и Павлу, потому что и он делается епископом современным апостолам. Посему в епископство ли еще апостолов от Петра приемлет рукоположение на епископство, и, отказавшись, остается на покое (ибо в одном из своих посланий говорит: «удаляюсь, отхожу, да стоит народ Божий», – такой совет дает некоторым, ибо находим предложенным это в некоторых пояснениях), или же при преемниках, апостольских поставляется он епископом Клитом, не знаем этого с совершенною ясностью. Но впрочем и по тому еще при жизни апостолов, разумею Петра и Павла, могли быть поставляемы другие епископы, что апостолы часто для проповеди Христовой предпринимали путешествие в другие страны, город же Рим не мог оставаться без епископа. Ибо Павел отправляется в Испанию, а Петр нередко посещал Понт и Вифинию. А могло быть, что после того, как поставлен был и отказался Климент (если действительно так было; ибо предполагаю только, а не говорю сего решительно); в последствии, когда скончались Лин и Клит, епископствовавшие каждый до двенадцати лет, по кончине святого Петра и Павла, бывшей в двенадцатом году Нерона, Климент принужден был снова принять епископство. Впрочем преемство епископов в Риме следует в таком порядке: Петр и Павел, Лин и Клит, Климент, Еварест, Александр, Ксист, Телесфор, Еварест, Игин, Пий, Аникита, в списке показанный выше. И никто да не удивляется, почему с такою точностью перечисляю каждого; ибо посредством сего дело всегда приводится в ясность. Итак во времена Аникиты, как сказали мы, поименованная выше Маркэллина, быв в Риме, и изрыгнув вредоносное Карпократово учение, многих из тамошних совратив с пути погубила. И отсюда произошло начало так называемых гностиков. У сих еретиков есть иконы, писанные красками, а иные из золота, серебра и прочих веществ, о которых говорят, что это снимки с Иисуса и сии снимки сделаны Понтием Пилатом с Самого Иисуса, когда пребывал Он в роде человеческом. Но в тайне содержат таковые иконы, а также и некоторых философов: Пифагора, Платона, Аристотеля, и прочих, с сими философами помещают и другие изображения Иисуса, и поставив покланяются им, и совершают пред ними языческие таинства. Ибо, поставив сии иконы, выполняют уже языческие обычаи. А у язычников какие обычаи, не жертвы ли и прочее? Спасется же, по словам их, одна только душа, а не и тело.

Гл. 7.

Поэтому со всею силою должно опровергать их. Никто да не пренебрегает учением, и особливо учением обманщика. Но скажет иной: учение сие не понятно ли с первого взгляда и не исполнено ли глупостей? Но иногда и глупое неразумных убеждает, а смышлёных совращает с пути, если не найдется ума, упражнявшегося в исследовании истины. Итак поскольку и Карпократ впал в магию Симона и прочих; то тем же будем опровергать и его. Ибо если неведомая и не именуемая сила стала причиною других ангелов; то или ей, то есть Отцу всяческих, приписать должно неведение, если не знал Он, что будут делать созданные Им Ангелы, не уведав, что отступят от Него и сделают, чего не хотел Он; или создал их, зная, что сделают неугодное Ему; и когда сие сделано, по причине ведения и согласия, сам будет признаваем сделавшим то, на что они отважились. Посему, если, как сказал я, прежде знал, что сделают, чего не хотел, чтоб сие было сделано: то по какой причине создал сделавших, чтобы сделали неугодное Ему? Если сотворил он Ангелов, чтобы сделали, что ими и сделано; то значит, желал, чтобы это сделано было. Почему и предуготовил сделавших сие Ангелов. И если предуготовил чтобы сделали, запрещает же, что ими делается; то будет в сем несправедливая притязательность. Если попускает им делать, и угодно Ему производимое ими, то есть, людей и души присваивает опять Себе, вопреки их хотению: то будет в сем не иное что, как любостяжательность, потому что люди у Ангелов против воли сих похищаются Горним. Но будет и слабость, потому что кто не мог сделать сам собою, тот похищает произведенное от него происшедшими. Наконец будет в этом нечто похожее на басню и сумасбродство, потому что, хотя дольние силы подчинены средним, но средние, будучи виновниками дольних, наказываются, а дольние, разумею души в здешней твари, став выше средних, спасаются и освобождаются пред Горним. Но Горний, почитаемый бессильным, не в состоянии будет сотворить то, что в силах сотворить созданные Им, и чего Сам Он не хотел и не мог. Ибо чего сильно Он желает, то не могло быть для Него злом, и произойти от злых. А если было то зло, надлежало сему погибнуть. Если же вообще какая либо часть дела спасается, то дело уже не дурно, хотя и часть только оного окажется спасаемою; не худы и сделавшие, как произведшие спасаемое. А если душа всецело сотворена Ангелами, и приведенная в бытие приемлет силу свыше, то значит, в большей мере улучать спасение Ангелы, потому что спасается душа сотворенная ими, хотя они и худы. Но если спасается душа, то не худы уже и самая душа, сотворенная Ангелами, и Ангелы, от которых душа имеет бытие.

Гл. 8.

Всякому, имеющему здравый ум; должно знать, что все это – шутовская рабочая бессмыслия. Но вскоре постыжены они будут собственными их словами. Ибо если Иисус не от Девы Марии, а от семени Иосифа, и от сей же Марии, и Он спасается; то, значит, спасутся и сами родившие Его. И если Мария и Иосиф имеют бытие от Демиурга, и, значит, Демиурга признавали творцом, то не будет уже в недостатке сотворивший Иосифа и Марию, от которых родился Иисус, сущий от горнего недоведомого Отца. А если и Сам Иисус от Ангелов, и Демиург есть один из Ангелов; то все впадут в одну нелепость, в какую впали и Ангелы; и несостоятельно будет произведение их, исполненное отравы, и пресыщенное всяким ядоносным учением. Но мы, обратив его в бегство, и как главу змия древом веры и истины низложив на землю, приступим к другим зверообразным учениям, и продолжим путь свой на гибель сим и подобным ересям.

Гл. 1.

Следует Керинф, от которого так называемые керинфиане, и от того же звериного семени яд свой вносит в мир, даже после описанного выше Карпократа, почти не иное что, но те же злотворные составы распространяет в мире. Ибо и он одинаковые с упомянутым выше взводит на Христа клеветы, утверждая, что Христос родился от Марии и от семени Иосифова, и что подобно мир приведен в бытие Ангелами. Ибо Керинф при введении своего учения ничего не изменил в учении Карпократа, кроме того, что отчасти придерживается иудейства. Утверждает же он, что закон и пророки даны Ангелами, и что давший закон есть один из Ангелов, создавших мир. Этот Керинф жил в Азии, и там положил начало проповеди. Мы говорили уже о нем, как он проповедал, что мир сотворен не первою и горнею силою, что после того, как приведен в зрелость рожденный от семени Иосифова и от Марии Иисус, свыше от горнего Бога снизшел на Него Христос, то есть Дух Святой, в виде голубя на Иордане, и открыл Ему, а чрез Него и последователям Его недоведомого Отца. И посему то, поскольку сила сошла на Него свыше, совершал Он силы, а после того как пострадал, пришедшее свыше вознеслось от Иисуса горе. Страдал и снова воскрешен Иисус, а снисшедший на Него свыше Христос вознесся не страдав; и снисшедшее в виде голубя есть Христос, а Иисус – не Христос.

Гл. 2.

Но и сей еретик не устоял в своем, как видите все вы, любители истины. Ибо утверждает, что Давший закон не добр, но закону Его, по-видимому, повинуется, явно же как доброму. Посему как же лукавый дал добрый закон? Ибо если хорошо не прелюбодействовать, хорошо не убивать, то сколько лучше Тот, Кто повелевает сие? Если не сделавший признается добрым, то почему будет обвиняем, как поступающий худо кто советует доброе и дает добрый закон? Безумный разве только отважится так думать. А он, возлюбленные, есть один из бывших при апостолах именно произведший смятение, когда окружавшие Иакова написали послание в Антиохию, говоря: знаем, яко нецыи от нас исшедше к вам возмутиша вас словесы, имже мы не завещахом (Деян.15:24). И он один из противоставших святому Петру, потому что апостол вошел к святому Корнилию, когда призвал его, сподобившись лицезрения ангельского, и Петр колебался, и увидел в видении плащаницу и содержащееся в ней, и услышал от Господа повеление ничего не называть скверным или нечистым. Посему он на Петра, пришедшего в Иерусалим, воздвиг толпу обрезанных, глаголя яко к мужем обрезания не имущим вшел есть (Деян.11:3). Сделал же это Керинф прежде, нежели проповедал учение свое в Азии, и ввергся в глубочайшую бездну своей погибели. Ибо, как сам был обрезанный; то, конечно, в обрезании уловлял предлог к отмщению верным необрезанным.

Гл. 3.

Но поскольку Господь непрестанно прилагает попечение о человечестве, в сынах истины очевидною делает несомненность истины, святому апостолу Петру дает право обличать его и его последователей; то неразумие Керинфа делается явным. Ибо святой Петр говорит: аз бех во граде Иоппийстем, и видех среди дня около шестого часа плащаницу, от четырех краев низпущаему – в ней были вся четвероногая и гады. И сказано мне: заколи и яждь. Рех же: никакоже Господи: яко скверно и нечисто николиже вниде во уста моя. Отвеща же ми глас вторицею с небесе глаголющь: яже Бог очистил есть, ты не скверни. И се абие два мужие сташа во храмине. Рече же ми Дух, иди с ними ничтоже рассуждая (Деян. 11:5–12). И наконец пересказывает как бы в притче, что было ему изречено, и как тогда не начал учить, пока Господь не показал ему ясно, чему научал его словами и в образах. И едва отверз он уста, когда пришел в Кесарию, нападе Дух Святый на Корнилия (15). И Петр, видя сие, сказал: еда воду возбранити может кто сим, сподобившимся Дух Святый приять, якоже и мы в начале (Деян.10:47)? Все же это было тайною и делом Божия человеколюбия, чтобы и святой Петр и всякий человек знал, что спасение язычников не от людей, но от Бога. Ибо предупредил Бог дать и дарование Духа, и видение Ангела, и признать приятными Ему молитву и посты, и творение добрых дел, чтобы вверенного апостолам особенно святой Петр и прочие апостолы не лишали того, кто действительно призван Богом.

Гл. 4.

Но происходило сие тогда, потому что побудил к тому сказанный выше лжеапостол Керинф: как и в другом случае он же с своими учениками произвел смятение в том же Иерусалиме, когда Павел пришел с Титом, почему Керинф говорил, что мужей необрезанных ввел с собой, утверждая о нем: оскверни святое место (Деян. 21:28). Посему и Павел говорит: но ни Тит иже co мною Эллин сый, нужден бысть обрезатися. И за пришедшую лжебратию, иже привнидоша соглядати свободы нашея, юже имамы о Христе: имже ни к часу повинухомся в покорение (Гал. 2:3–5). И обращаясь к необрезанным, сказал: не обрезывайтесь; яко аще обрезаетеся, Христос вас ничтоже пользует (Гал. 5:2). Но обрезание продолжалось, служа до времени, пока не установлено было высшее обрезание, то есть, баня пакибытия, как явно сие всякому, и яснее показывается в сказанном апостолами, особливо же сим святым апостолом; ибо говорит так: имже ни к часу повинухомся в покорение. Всякому же, кто хочет уразуметь совершенное тогда апостолами, можно подивиться, как то самое, что произвела сия ересь по примышлению лживого духа, показывает отличительное свойство сими ересями возбудивших движение в апостолах. Ибо когда отступили они, превратились в лжеапостолов, и других лжеапостолов, как было уже прежде сказано, послали сначала в Антиохию, и в другие места говорить так: если не обрежетесь и не соблюдете Моисеева закона, не возможете спастись: тогда произошло не малое смятение, как уже о том сказано. И они-то называются у Павла лживи апостоли, делатели льстиви, преобразующеся во апостолы Христовы (2Кор. 11:13).

Гл. 5.

Ибо принимают Евангелие от Матфея отчасти, а не целое, и именно по причине родословия плотского и сие свидетельство извлекают из Евангелия, говоря еще: довлеет ученику, да будет яко учитель (Мф. 10:25). Посему что же довлеет? Отвечают: Иисус был обрезан, обрежься и ты. Христос, продолжают, соблюдал закон; делай тоже и ты. От сего и из них некоторые, как похищенные вредоносными змиями, убеждаются представляемым доказательством, потому что Христос был обрезан. А Павла ставят в ничто, потому что не верит в обрезание; даже отвергают его, потому что сказал: иже законом оправдаетеся, от благодати отпадосте (Гал. 5:4). Аще обрезаетеся, Христос вас ничтоже пользует (2).

Гл. 6.

Сей же безумный и учитель безумных Керинф имел дерзость говорить еще, что Христос пострадал, и распят, но доселе еще не воскрешен, воскреснет же, когда будет общее воскресение мертвых. Так несостоятельны у них и речи и понятия. Почему и Павел, низлагая неверующих в имеющее быть воскресение мертвых, говорит: аще мертвии не востают (1Кор.15:32); то ни Христос воста (13), и: да ямы и пием, утре бо умрем (32), и: нельститеся: тлят обычаи благи беседы злы (33). И также утверждающих, что Христос еще не восстал, апостол обличает подобным же образом: аще Христос не воста, тще убо проповедание наше, тща же и вера ваша. Обретаемся же и лжесвидетеле Божии, яко воскреси Христа, егоже не воскреси (14, 15). Апостолы проповедуют, что Христос воскрес, а некоторые ереси утверждают, что хотя Христос и воскрес, однако же мертвые не воскреснут. В этой же стране, разумею Азию, и притом в Галатии, процветало училище еретиков, и о них дошло до нас по преданию, что, если некоторым из них случалось умереть без крещения, то у них вместо умерших во имя их крестятся другие, чтобы сами не приявшие крещения, восстав в воскресение, не понесли наказания, и не подпали под власть мироздателя. И о сем-то, говорит дошедшее до нас предание, сам святой апостол сказал: аще отнюдь мертвии не востают, что и крещаются мертвых ради (29)? Другие же, изъясняя изречение сие, хорошо говорят, что приближающиеся к кончине, если будут оглашены, в этой надежде сподобляются бани пакибытия прежде кончины, показывая, что скончавшийся и воскреснет, и для этого имеет нужду в отпущении грехов при помощи крещения. Но из сих одни проповедовали, что Христос еще не восстал, воскреснет же вместе со всеми, а другие, что мертвые вовсе не воскреснут. Почему апостол, проложив себе средний путь, как обе сии, так и прочие, ереси низложил одним ударом, рассуждая о воскресении мертвых, и свидетельствами, разобрав их до тонкости, в твердый состав привел учение о воскресении, спасении и уповании мертвых, говоря: подобает тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие (53) И еще: Христос воста от мертвых, начаток умерших бысть (20), чтобы, обличив оба отделения ересей, чистую проповедь истинного учения преподать желающим познать истину Божию и спасительное учение.

Гл. 7.

Поэтому не во всем ли можно уличить Керинфа и обманутых им, этих жалких, соделавшихся и для других виновниками погибели, когда божественные Писания ясно до тонкости излагают нам все? Ибо не от семени Иосифова Христос: иначе почему рождение и тогда будет знамением? Как состояться еще сказанному Исаиею, что, как изрек он, Сам Господь даст вам знамение: се дева во чреве приимет и родит сына (Ис.7:14) и так далее? Как исполниться еще тому, что сказано святою Девою Гавриилу: како будет сие, идеже мужа не знаю (Лк.1:34), и тому, что сказал Гавриил: Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя (35), и так далее? Как же опять не изобличиться их неразумию, когда Евангелие ясно говорит: обретеся имущи во чреве, прежде даже не снитися има (Мф.1:18)? Совершенно же известно, что и вовсе не сходились они. Да не осмелимся и выговорить сего: иначе не позаботился бы на кресте вручить Ее святому девственнику Иоанну, как говорит: се мати твоя, и ей: се сын твой (Ин. 19:26,27). Ибо Господу должно было бы передать ее родственникам ее, или детям Иосифа, если бы от нее были, разумею Иакову, Иосии, Иуде и Симеону, сыновьям Иосифа от другой жены. Ибо после того, как родила пречистая Дева, вовсе не открывается, чтобы Иосиф, как с женою, жил с Девою. Но об этом ясно уже мною сказано, и будет еще сказано в другом сочинении. А здесь отчасти, как бы мимоходом, говорится о сем предмете, чтобы, намереваясь уврачевать от одних угрызений, подать врачевство и предохранительное средство от одних ядов, не обратить внимание читателей на иное. Впрочем для имеющего разум из всего откроется, что сие достойное смеха учение еретиков суетно, обличено апостолами, осуждено людьми разумными, отвергнуто Богом и самою проповедью истины.

Гл. 8.

Еретики сии называются еще меринфианами, как подтверждает это дошедшая до нас молва. Ибо или сам Керинф назывался еще Меринфом (об этом не знаем совершенно ясно), или был другой некто по имени Меринф, сотрудник Керинфов, – известно сие Богу. Сказали уже мы, что не он только в Иерусалиме часто противился апостолам, но противились и бывшие с ним в Азии. Впрочем был ли это сам он, или кто другой, сотрудник его, одинаково с ним образа мыслей, и делающий тоже, это не составляет никакой разности; ибо вся ухищренность их учения имеет одно отличительное свойство, и керинфианами вместе и меринфианами называются они.

Сказав сие о страшной и по земле пресмыкающейся превратности понятий в сих ересях, поступаем опять к следующим, как благодаря Бога, что невредимо переплыли море сих худых учений, так умоляя, чтобы, встретясь с следующими ересями, не потерпеть вреда, подобно занесенным на отмели; наполненные зверями, но улучить спасение, при помощи истины, какая откроется нам при изложении ересей, когда представим себе и самую ересь и заключающееся в ней пустословие. Ибо намеревающемуся рассмотреть и начертать их вид, и сама ересь представится действительно подобною какому-то двуглавому змию, по двуименности, и ехидне, так называемой бурым ужом, у которой все тело покрыто красными волосами, а естественные свойства, или кожа – не козы и не овцы, но пресмыкающегося, и которая угрызением делает вред встречающимся, а покорных ей поражает, то взятым из ветхозаветного богослужения, в ничто обращая учения нового завета, то при помощи ложных свидетельств, заимствованных будто бы из нового завета, взводя несправедливые обвинения на апостолов, от обрезания уверовавших во Христа. Ея-то тлетворность, яд и зубы поразив и сокрушив древом истины, поспешим, как сказали, при помощи Божией силы, обратиться к следующим ересям.

Гл. 1.

За сими по порядку следуют назореи, будучи однако же вместе и современниками их, хотя были, или прежде их, или в одно с ними время, или и после их: ибо не могу сказать в точности, кто за кем следовал; потому что, как сказал я, были они современники друг другу, и держались подобного образа мыслей. Усвоили они себе не Христово и не Иисусово имя, но имя назореев. Но тогда и все христиане назывались также назореями. Несколько же времени было и то, что назывались еще иессеями, прежде нежели ученики в Антиохии положили начало тому, чтобы называться христианами. А иессеями, думаю, назывались от Иессея; потому что Давид от Иессея, а от Давида по преемству семени Мария, во исполнение божественного Писания ветхого завета, где Господь говорит Давиду: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем (Пс. 131:11).

Гл. 2.

Но при каждом приведении какого либо изречения из Писания, как скоро делаю сие напоминание, побуждаемый истиною привести в ясность заключающиеся в самом изречении мысли, боюсь, чтобы не придать сим большей обширности составу сочинения. Поскольку Господь сказал Давиду: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем, и еще: клятся Господь Давиду, и не раскается (Пс.109:4); то явно, что обетование Божие непреложно. И во-первых потому, что клятва у Бога не иное что, как сие: Мною Самим клялся Я, глаголет Господь; так как у Бога для клятвы нет чего либо высшего, да Божество и не клянется; клятвенное же слово имеет силу придать несомненность подтверждению. Ибо клятвою клялся Господь Давиду от плода чрева его посадить на престоле его. Апостолы же свидетельствуют, что от семени Давидова должно было родиться Христу, как и родился Господь наш Иисус Христос. Но обойду молчанием множество свидетельств, чтобы, как сказал прежде, не растянуть слишком слова. Но, может быть, скажет кто-либо: поскольку Христос родился по плоти от семени Давидова, то есть от святой Девы Марии, то на каком основании не восседает на престоле Давидовом? Ибо шли, говорит Евангелие, помазать Его в царя, Он же, узнав, удалился и скрылся в пустынном городе Ефреме (Ин. 6:15; 11:54). Но мы, достигнув места, где это сказано, если спросят о свидетельстве и доказательстве, по какой причине не исполнилось, чтобы Спаситель плотью воссел на престоле Давидовом (ибо некоторые думают, что это не исполнилось), – скажем на сие, что следует: ибо ни одно изречение святого Божия Писания не сказано напрасно.

Гл. 3.

Престол Давидов и царское седалище есть священство во святой церкви; сие то царское и первосвященническое достоинство, соединив во едино, Господь даровал святой Своей церкви, перенеся в нее престол Давидов, не престающий пребывать во век: потому престол Давидов существование свое преемственно продолжал до Самого Христа, так как не оскудевали князья от Иуды, Дóндеже пришел Тот, Кому отложено, и Той сказано, чаяние языков (Быт.49:10). Ибо в пришествие Христово прекратились до Самого Христа бывшие по преемству вождями князи от Иуды. Прекратился и не продолжался более порядок, когда родился Христос в Вифлееме иудейском, при Александре, происходившем из священнического и царского рода, Сим-то Александром со времен его и Саалины, называемой и Александрою, пресекся жребий царский, при царе Ироде и Августе, самодержце римском. Этот Александр, как один из помазанников и вождей, возложил на себя и венец; потому что, когда соединялись два колена, и царское и священническое, разумею Иудино и Аароново, и все Левиино, тогда происшедшие от сих колен делались царями и иереями. Ибо ничто не погрешало в таинственном смысле священного Писания. Но тогда наконец возложил на себя диадему иноплеменный царь Ирод, а не из потомков Давидовых. А по падении царского престола и царское достоинство из плотского Иудина дома и из Иерусалима перенесено во Христе в церковь. Водружается же престол в святой Божией церкви во веки, имея достоинство по двоякому праву, и царскому, и первосвященническому: по праву царскому от Господа нашего Иисуса Христа – двояко: и потому что Он по плоти от семени Давида царя, и потому что, будучи тем, что Он есть, от века больший еще Царь по Божеству; по праву же священническому, потому что Он Архиерей и первостоятель архиереев, после того как вскоре поставлен Иаков, именуемый брат Господень, и апостол первый епископ, по естеству сын Иосифов, наименование же брата Господня получивший, потому что жил в одном с Ним семействе.

Гл. 4.

Сей Иаков был сын Иосифа от супруги Иосифовой, но не от Марии, как во многих местах замечено это у нас и яснее изложено. При сем находим, что он, происходя от Давида, как сын Иосиф, соделался Назореем; потому что у Иосифа был первородным и освященным; и даже находим, что он и священнодействовал по ветхозаветному священству; почему и дозволено ему было однажды в год входить во святая святых, как повелевал закон архиереям, по написанному. Так прежде нас повествовали о нем многие: Евсевий, Климент и другие. Позволено ему было также носить на главе дщицу, как засвидетельствовали поименованные пред сим достоверные мужи в записках своих. Посему, как сказано, Господь наш Иисус Христос священник во веки по чину Мелхиседекову (Евр. 6:20), а вместе и царь по чину свыше, чтобы священство перенесено было вместе с законоположением; потому что семя Давидово чрез Марию восседает на престоле во век, и царствию Его не будет конца (Лк.1:33). Ему должно было теперь перенести и царственный чин. И царство Его не есть земное, как сказал Он в Евангелии Понтию Пилату: царство Мое несть от мира сего (Ин.18:36). Христом в загадочных о Нем предсказаниях исполнено все в той мере, до какой простиралось существенное их значение. Не для того пришел Он, чтобы преуспеть на царстве всегда царствующему; но даровал Он царство поставленным от Него, чтобы не наименовали Его преуспевающим от меньшого к большему. Ибо пребывает престол Его, царствию Его не будет конца, воссядет на престоле Давида, преставив царство Давидово, и вместе с первосвященством даровав его слугам своим, то есть архиереям вселенской церкви. И многое можно сказать о сем: впрочем, поскольку дошли мы до того места, где следует сказать, по какой причине уверовавшие во Христа, прежде нежели стали называться христианами, назывались иессеями, то сказали посему, что Иессей был отцом Давида, и иессеями назывались они или от Иессея, или от имени Господа нашего Иисуса, потому что или как ученики Его, произошли от Иисуса, или получили имя по словопроизводству Господня имени: ибо Иисусом на еврейском языке называется услуживающий, или врач и спаситель. От сего-то имени, прежде нежели стали называться христианами, получили себе наименование; в Антиохии же, как упомянули мы выше, и как подтверждается самым делом, ученики и вся церковь Божия начали называться христианами.

Гл. 5.

И об этом, любослов, читая сочинения Филона, к книге его, надписанной: об иессеях, можешь найти, что, описывая образ их жизни и похвальные качества, повествуя об их монастырях в окрестности озера Марейского, не о другом ком повествовал сей муж, как о христианах. Бывши в этой стране (а место зовут Мареотидой), и водимый ими по монастырям той страны, получает он пользу. Ибо находясь там в пасхальные дни, видел образ их жизни, как проводили святую пасхальную седмицу без пищи, другие вкушая через два дня, иные же только вечером. Все же это, совершавшееся при Филоне, служило ему доказательством веры и образа жизни христиан. Посему так как назывались тогда иессеями, в скором времени, по вознесении Спасителя, когда Марк проповедовал в стране египетской; то во времена сии снова вышли некоторые, именно же последователи апостолов (разумею же указываемых здесь назореев), иудеи по происхождению, привязанные к закону и получившие обрезание. Но как иные, с какого либо возвышения увидев огонь, и не поняв, по какой причине и для какой пользы делают это зажегшие сей костер, приготовляя ли себе на костре жизненные припасы в пищу, или для уничтожения каких либо сухих деревьев, или хвороста, обыкновенно истребляемых огнем; так и они, подражая и зажегши огонь, сами воспламенились. Ибо, услышав только имя Иисусово и увидев божественные знамения, совершаемые руками апостолов, веруют они в Иисуса. Зная же, что в Назарете зачат Он во чреве, воспитан в дому Иосифа, и потому в Евангелии называется Иисусом Назореем, как и апостолы говорят: Иисуса Назорея, мужа извествованна знамении и чудесы (Деян.2:22) и так далее, имя это придали и себе, стали называться назореями, а не назиреями, что в переводе значит освященными. Ибо сие в ветхом завете вменялось в достоинство первородным и посвященным Богу, одним из которых был Сампсон, и иные после него, и многие до него. Да и Иоанн креститель был также один из посвященных Богу, не пил не вина, ни сикера. Ибо таковым людям определяем был и самый образ жизни, соответственный их достоинству.

Гл. 6.

Но не называли себя назареями; потому что ересь назареев была до Христа, и не знала Христа. Всякий же человек, как сказали мы прежде, называл христиан назареями, как говорят обвиняющие апостола Павла: обретохом мужа сего губителя, развращающего народ, и предстателя суща назорейстей ереси (Деян. 24:5). Святой же апостол не отрицается от имени, не исповедуя ереси назореев, но с приятностью принимая на себя имя, приданное ему за Христа неприязненностью противников; ибо говорит пред судилищем: ни в церкви обретоша мя к кому глаголюща, или разврат какой творяща народу, не сделано мною ничего такого, в чем обвиняют меня, исповедую же тебе сие, яко в пути, егоже сии глаголют ересь, тако служу, веруя всем сущим в законе и пророцех(12,14). И не удивительно, что апостол признает себя назореем, потому что все тогда называли христиан сим именем, от города Назарета, и не было в то время другого употребления имени, как называть им уверовавших во Христа, о Котором и написано: яко назорей наречется (Мф. 2:23). Ибо и ныне все ереси, разумею манихеев, маркионитов, гностиков и других, хотя они и не христиане, у людей подобоименно называются христианами. А равно и каждая ересь, и иначе именуемая, с радостью принимает это название, потому что украшается именем: ибо думают славиться именем Христовым, а не верою и делами. Так и святые ученики Христовы называли себя тогда учениками Иисусовыми, как и действительно ими были; слыша же, что другие зовут их назореями, не отрекались, взирая на намерение зовущих так: потому что называли их по Христе. Ибо и Сам Господь Иисус назывался Назореем, как показывают Евангелия и Деяния апостолов, потому что Он в городе, а ныне веси, Назарете воспитывался в дому Иосифа, родившись по плоти в Вифлееме от приснодевы Марии, обрученной с Иосифом, жившим в самом Назарете после того, как, оставив Вифлеем, поселился в Галилеи.

Гл. 7.

А сии упомянутые выше еретики, о которых ведем здесь речь, оставив имя Иисусово, ни иессеями себя не называли, ни имени иудеев, которое имели, за собой не удержали, ни христианами себя не наименовали, но назвались назореями, именно от названия места – Назарет. По всему же они иудеи, и не иное что. Пользовались не только новым, но и ветхим заветом, как и иудеи; не были отвергаемы ими закон, пророки и все писания у иудеев, как и упоминаемых еретиков, известные под именем: книги (βιβλἰα).И не иного какого держатся образа мыслей, как требуемого проповедью закона, и прекрасно исповедуют все, как иудеи, кроме того, что уверовали во Христа. Ибо ими признается и воскресение мертвых, и то, что все приведено в бытие Богом; возвещают единого Бога и Сына Его Иисуса Христа. Еврейский язык изучают в точности; ибо весь закон, пророки и так называемые Писания, разумею писанное стихами, Царства, Паралипоменон, Есфирь и все прочее читаются ими на еврейском наречии, как, несомненно, и иудеями. В следующем же только отличаются от иудеев и от христиан: не согласуясь с иудеями, потому что уверовали во Христа, и не сходствуя с христианами в том, что связаны еще законом в соблюдении обрезания, субботы и прочего. Но не умею сказать, как думают о Христе, почитают ли Его простым человеком, увлекшись нечестивым учением выше сказанных Керинфа, или Меринфа, или согласно с истиною утверждают, что Христос Духом Святым рожден от Марии. Находится же эта, ересь назореев в стране Верийской, около Килисирии, в Десятоградии, в сопредельности с Пеллою, и в Васанитидской так называемой Кокаве, по еврейски Хохаве. Ибо оттуда произошло ее начало, по переселении из Иерусалима, когда все ученики стали жить в Пелле, по слову Христову, повелевшему оставить Иерусалим и удалиться, когда будет угрожать ему осада. И по таковому предлогу поселившись в Перее, там, как сказано, начали жить. Отсюда-то возымела начало ересь назореев.

Гл. 8.

Заблуждаются же и они, хвалясь обрезанием, и как обрезанные состоят еще под клятвою по невозможности исполнить закон. Ибо как возмогут исполнить сказанное в законе: трижды в лете явись пред Господем Богом твоим (Исх. 23:17), в праздники опресноков, кущей и в пятидесятницу на месте Иерусалима? поскольку закон отменен, и требуемое законом не может быть исполняемо; то всякому, имеющему ум, ясно, что пришел Христос полнота закона, не разорив, но исполнив закон, уничтожить клятву, определенную за преступление закона. Ибо Моисей, изложив все заповеди, дошел до конца книги и заключил все клятвою, говоря: проклят всяк, иже не пребудет во всех словесех, писанных в книзе сей, еже творити я (Гал. 3:1;. Втор. 27:26). Посему Христос пришел, разрешая связанное узами клятвы, и вместо малого, чего не могли мы исполнить, даруя нам большее, в чем не противоборствует одно другому, как в прежнем, к приведению в исполнение дела. Так рассуждая о всякой ереси, как скоро касалось дело субботствований, обрезания и прочего, не однократно выставляли мы на вид, как вместо сего Господь даровал нам совершеннейшее. Посему как же таковые возмогут оправдаться, не повинуясь Духу Святому, Который изрек устами апостолов, на уверовавших из язычников не возлагать тяготы, разве нуждных, огребатися от крове и удавленины и блуда и идоложертвеннаго (Деян.15:28,29)? Как же не отпадут они от благодати Божией, когда святой апостол Павел говорит: аще обрезаетеся, Христос вас ничтоже пользует; иже законом хвалитеся, от благодати отпадосте (Гал. 5:2,4)?

Гл. 9.

Итак и об этой ереси, по краткости сочинения, достаточно будет сего нашего рассуждения; потому что подобные сим еретики, вернее же сказать иудеи, а не иное что, без, труда обличаются, и легко уловляются. Но они великие враги иудеев. Иудеи не только приобрели к ним ненависть, но и вставая утром, и среди дня, и повечеру, трижды в день, когда совершают молитвы в своих синагогах, в негодовании на них, предают их анафеме, говоря: да проклянет Бог назореев. Ибо особенно преследуют их за то, что, происходя от иудеев, проповедуют об Иисусе, что Он Христос; а это противно иудеям, не принявшим еще Христа. Имеют же они у себя самое полное Евангелие от Матфея, на еврейском языке. Ибо у них достоверно сохраняется в оном виде, как написано в начале еврейскими письменами; не знаю же, еретики ли уничтожили в нем родословия от Авраама до Христа. Но уловив и сию ересь, как слабую, ядом же своим боль причиняющую, осу, и поразив ее словом истины, испрашивая Божией помощи, поступим, вожделенные, к следующим.

Гл. 1.

Евион, от которого евионеи, по порядку следующий за назореями и державшийся с ними подобного образа мыслей, – многовидное чудовище и, так сказать, отпечатлевшее в себе змеиный образ баснословной многоглавой гидры, – снова явился на свете, и хотя выходит из школы назореев, однако же проповедует и преподает иное, чем они. Как если бы кто составил себе убор из разных дорогих камней и одеяние из пестрых платьев и нарядом своим стал всем кидаться в глаза, так, напротив, Евион, по недостатку соревнования, у каждой ереси заимствовав всякое, какое только было страшное, разрушительное и мерзкое, безобразное и невероятное учение, преображал себя во всех еретиков. У него, при омерзительности самарян, имя иудеев, образ мыслей оссеев, назореев и назареев, наружность керинфиан, злонравие карпократиан, хочется ему иметь наименование христиан (конечно же, не деятельность, не расположение, не ведение их, не согласие с Евангелиями и апостолами касательно веры); но став, так сказать, среди всех, не сделался ничем, напротив, на нем исполнилось написанное: вмале бех во всяком зле посреде церкве и сонмища (Притч. 5:14). Так, будучи самарянином, по омерзительности имени отрицается от сего; признавая же себя иудеем, противится иудеям, хотя согласуясь с ними отчасти, как впоследствии при помощи Божией покажем в доказательствах на это и на обличение еретикам.

Гл. 2.

Ибо этот Евион был современником назореев, ими и с ними приводится в деятельность. И, во-первых, утверждал, что Христос родился от сожительства и от семени мужа, то есть Иосифа, как уже и прежде сказано нами, что, во всем держась подобного образа мыслей с другими, в этом одном разнился в своей привязанности к закону иудейскому касательно субботствования, обрезания и всего иного, что исполняется иудеями и самарянами. А он еще более иудеев в поступках сходствует с самарянами. Ибо прибавил правило остерегаться прикосновения к иноплеменникам, каждый же день, как скоро возляжет с женой и встанет, омываться в водах, где только есть обилие морской или других вод. Да если и выходя из вод погружения и крещения, встретится с кем–либо, поспешает также опять креститься, нередко и с одеждами. Ныне же ими вовсе воспрещены девство и воздержание, как и другими, подобными этой ересями. Ибо некогда хвалились они девством, конечно, ради Иакова брата Господня, и послания свои надписывают старцам и девам. Начало же ереси последовало по разорении Иерусалима. Поскольку все уверовавшие в Христа переселились в то время в Перею, особенно в некоторый город, называемый Пеллою в десятиградии, упоминаемом в Евангелии (Мф. 4:25), близ Батанеи, страны Васанитидской, то пока туда переселялись и здесь проводили время, открылся тогда из этого Евиону повод, и начинает он иметь пребывание в некотором селении Кокаве в области Карнаима, Арнема, Астарофа, в стране Васанитидской, как содержится это в дошедшем до нас сведении. Здесь начинается его недоброе учение, а именно, где прежде него появились беззаконные назаряне; потому что Евион вошел в единение с ними, и они с ним, и друг другу сообщили негодное свое учение. И хотя кое-чем между собою разнятся, но злоумием заимствовались друг у друга. У меня в других сочинениях и касательно других ересей пространно уже говорено было о местоположении Кокавов и Аравии.

Гл. 3.

И сперва, как сказал я, Евион решительно говорил, что Христос от семени мужеского, то есть Иосифова. С некоторого же времени и доныне ученики его, как бы превратив собственный свой ум в несостоятельный и нерешительный, о Христе разглашают каждый из них по-своему. Думаю же, что со времени соединения с ними Илксая, этого лжепророка у так называемых сампсеев, оссинов и елкесиев, подобно Илксаю и Евион разглашает какой-то вымысел о Христе и о Духе Святом. Ибо некоторые из них говорят, что Христос есть и Адам, первый сотворенный и оживленный Божиим дуновением. Другие же у них утверждают, что Христос свыше, и есть прежде всего созданный дух, что Он выше ангелов, над всеми господствует и именуется Христом; наследовал тамошний век, сюда же приходит, когда хочет, как приходил и в Адаме, и являлся патриархам, облеченный телом. Приходя к Аврааму, Исааку и Иакову, Он же пришел в последние дни, и облекся в то же тело Адама, и явился человеком, был распят, воскрес и вознесся. Но опять, когда угодно им это, утверждают: нет; напротив, сошел на него Дух, который и есть Христос, и облекся в сего именуемого Иисуса. И великое в них омрачение, в разных местах так

и иначе предполагающих о Христе. Они принимают Евангелие от Матфея, потому что им только одним пользуются, как и последователи Керинфа и Меринфа, но называют его Евангелием от евреев, так как по справедливости должно сказать, что в Новом завете один Матфей по-еврейски и еврейскими письменами изложил и проповедал Евангелие. Впрочем иные говорили также, что и Евангелие от Иоанна, с греческого языка переложенное на еврейский, сохранилось в сокровищехранилищах иудейских, разумею Тивериадские; сберегаемо было в местах сокровенных, как в подробности пересказывали нам некоторые уверовавшие из иудеев. Но есть даже слух, что и книга апостольских Деяний также переложена была с греческого языка на еврейский и положена в тамошние сокровищехранилища, так что повествовавшие нам иудеи, читая книгу сию, уверовали во Христа.

Гл. 4.

Был же у них некто Иосип, не тот древний писатель и историк, но уроженец тивериадский и живший во времена царствования блаженной памяти Константина старшего; от этого царя удостоен он был сана комита и получил дозволение основать церковь Христу в самой Тивериаде, в Диокесарии, в Капернауме и других местах, и много потерпел от самих иудеев, прежде нежели сделался известным царю. Ибо сей Иосип был у них в числе людей чиновных, то есть после патриарха так именуемых апостолов, которые неотступно пребывают при патриархе, и часто вместе с патриархом проводят постоянно дни и ночи для совещаний и доклада ему, о чем нужно по закону. Патриарху же того времени было имя Еллил (думается мне, что так выговаривал имя его Иосип, если не ошибаюсь, по давности времени), происходил же он из рода Гамалиила, бывшего у них патриархом. Должно разуметь, как и другие это предполагали, что был он из рода того первого Гамалиила, который жил при Спасителе и по Богу советовал воздержаться от злого умысла на апостолов (Деян. 5:33–40). Умирая же, Еллил пригласил бывшего в то время по соседству епископа тивериадского и пред исходом принял от него святое крещение под предлогом врачебного пособия. Ибо чрез упомянутого выше Иосипа, вызвав его как врача и выслав всех вон от себя, стал просить епископа, говоря: даруй мне печать Христову. Епископ же, призвав служителей, приказал приготовить воду, как бы намереваясь водою оказать некую помощь против болезни тяжко болящему патриарху. Служители сделали приказанное, потому что не знали, для чего делается. Под предлогом же стыдливости патриарх, выслав всех вон, сподоблен крещения и святых тайн.

Гл. 5.

Иосип пересказывал это мне самому; ибо из его уст, а не от другого кого, все сие слышал я в престарелом его возрасте, так что было ему около семидесяти или более лет; ибо у него имел я пристанище в Скифополе: так как, оставив Тивериаду, там, в Скифополе, приобрел он видные помещения. В его доме гостил блаженный Евсевий, епископ италийский, города Варкелла, изгнанный Константием за православную веру. Для свидания с Евсевием и я и другие братия, там бывшие, и сами пристали у него же. Встречаясь же с Иосипом в доме его, расспрашивая о нем, зная, что из числа знатных был он у иудеев, разведывая о том, что касалось его, и как перешел он в христианство, все это выслушали мы ясно, и не по пересказам от кого-либо другого. Почему, признав достойным упоминания в назидание верующим, что сделано сим мужем касательно переводов на еврейский язык бывших в сокровищехранилищах, не мимоходом изложили мы все, касающееся упомянутого Иосипа. Это был христианин, не только сподобившийся стать верующим, но и великому позору предающий ариан. Ибо в городе этом, разумею Скифополе, он один оставался православным, остальные были ариане. Да и он, если бы не был комитом, и достоинство комита не препятствовало арианам его преследовать, то не мог бы даже и жить в городе, особенно при арианском епископе Патрофиле, который имел большую силу по богатству, по строгости, по известности царю Константию и по доступности к нему. Но в этом же городе был некто другой, моложе его, право веровавший из евреев, который не осмеливался ходить к нам явно, но посещал нас тайно. Иосип рассказывал о нем нечто вероятное и смешное; впрочем, думаю, что говорил правду. Утверждал же следующее: когда умерла у него сожительница, убоялся он, что как ни есть уловят его ариане и поставят клириком, ибо часто, стараясь лестью склонить его в ересь, обещали возвести на высшие степени, а если нужно будет, удостоить и епископства. Он же утверждал, что по сей причине женился на другой жене, чтоб избежать их рукоположений.

Гл. 6.

Но возвращаюсь к рассказу о патриархе и о самом Иосипе, для ясности желающим читать это в подробности, ведя оный теми же словами, какими передал мне Иосип. И вот рассказывал он, когда патриарх сподобляем был крещения, я, говорит Иосип, посматривая внутрь в пазы у дверей, замечал, что епископ делал над патриархом, собирал это в уме и сохранил в своей памяти. И сам патриарх, имея в руке весьма достаточное количество золота, протянув руку, отдал епископу, говоря: «принеси за меня; ибо писано: что связывается и разрешается иереями Божиими на земле, то будет связано и разрешено на небе». Итак, когда было это сделано, продолжает Иосип, и отверзли двери, присутствовавшие спрашивали патриарха, как себя чувствует при оказанном ему пособии? Он признался: «весьма хорошо», ибо знал, что говорить. Потом во второй или в третий по счету день после того, как епископ неоднократно в виде врача посетил патриарха, он почил, прекрасно кончив жизнь, сына своего, весьма еще юного, передав Иосипу и некоему другому самому добронравному человеку. Посему все делалось сими двоими, потому что сын патриархов был еще в совершенном детстве и воспитывался в их руках. В это время мысль Иосипову беспокоили часто те таинственные действия, которые совершены были при крещении, когда смотрел он, что при сем делается. Было же там некое запечатанное здание, называвшееся газофилакией (а газа по-еврейски значит сокровище). И поскольку много было толков о сей газофилакии, по причине печати, то Иосип, отважившись, тайно отпер ее и не нашел никаких денег, а только книги, которые были дороже денег. Читая же их, нашел, как говорил я уже переложенные с греческого языка на еврейский Евангелие от Иоанна и Деяния апостолов, а также Евангелие от Матфея, написанное по-еврейски. Прочитав их, снова встревожился мыслью, как по какому-то неравнодушию к вере Христовой, так будучи возбуждаем двумя обстоятельствами, чтением книг и тайноводством патриарха, впрочем, оставался непреклонным в сердце, как это бывает.

Гл. 7.

Между тем как в этом проходило у него время, подрастает отрок, оставшийся после Еллила и воспитываемый для патриаршества, ибо у иудеев никто другой не восхищает начальства, но сын наследует отцу. Итак, когда юноша приходил в зрелый возраст, некоторые сверстники его, люди праздные и обучившиеся  худым делам, стали развращать его (назывался же он, как думаю, вероятно, Иудою, только по отдаленности времени не знаю совершенно ясно). Итак, юные сверстники вовлекали его во многие худые поступки, в растления жен, в преступное удовлетворение страстей, какими-то магическими чародействами предприемля содействовать ему в непотребствах, делая, что некоторые легко вдавались в обольщение, и благородные жены, вынуждаемые заклинаниями, поневоле отдавались ему на растление. Иосип же и старец, который с ним вместе принужден был ходить за отроком, с трудом переносили это, а часто на словах упрекали и увещевали. Но он слушался больше молодых людей, скрывая гнусные свои дела и запираясь. Ибо Иосип со старцем не осмеливались высказывать въявь делаемого им, но как бы предварительно для сведения подавали советы. Отправляются они в Гадару на теплые воды. А там ежегодно бывает большое стечение людей, ибо отовсюду сходятся намеревающиеся купаться несколько дней, именно для избавления от болезней, а в этом состояла демонская хитрость. Ибо где совершились чудеса Божии, там противник предупреждал и раскидывал свои губительные сети. И мужчины и женщины купаются там вместе. По случаю же была в купальне некая благородная женщина, отличающаяся красотою благообразия; и молодой человек, увлекаемый обычным своим непотребством, гуляя около купален, старался быть бок о бок с женщиною. Но она клала на себе печать во имя Христово как христианка: и не было ей необходимости поступать беззаконно и купаться с мужчинами. Бывает же это с людьми простыми и невеждами, по лености учителей, не ограждающих учением. Но Бог, чтобы показать чудеса свои, сделал, что юноша, разумею патриарха, не успел в предприятии, ибо посылал к ней и предлагал дары, но она, наругавшись над посланными, не уступила над собою победы напрасным усилиям распутного.

Гл. 8.

Здесь содействующие ему, зная мучение юноши, какому предавался ради женщины, предпринимают уготовить для него какое-то большее чародейство, как в подробности рассказывал мне сам Иосип. По захождении солнца несчастного юношу отводят на ближайшие могилы. Кладбищами же в той стране называются высеченные и приготовленные в скалах пещеры. Приведши туда упомянутого выше юношу, прибывшие вместе с ним чародеи на него и на имя сказанной выше женщины совершили какие-то волхвования, заклинания и исполненные нечестия действия. Но по изволению Божию пришло сие на ум другому, бывшему с Иосипом, старцу. Он, ощутив, что делается, сообщает Иосипу, и сперва, выражая сожаление о себе самих, говорит он: «жалки мы, брат, и подлинно сосуд погибели, кого приставлены стеречь?» Иосип, спросив о причине, не прежде услышал от него на словах, как уже старец, взяв за руку, отвел Иосипа туда, где у губителей на гробницах было собрание с юношей для чародейства. И, стоя за дверью, стал он с Иосипом подслушивать, что у них делается; при выходе же их удалились. Ибо не полный еще был вечер, но при самом захождении солнца глаз мог еще несколько видеть. Итак, по выходе нечестивцев из гробницы вошли старец и Иосип и находят разбросанные по земле какие-то странные снаряды, из которых, как говорит Иосип, вылив мочу и кровь и смешав с прахом, они ушли. Узнали же замысел, ради какой женщины все это было ими сделано и стали наблюдать, возьмут ли над нею силу. И как чародеи не возымели силы; женщине помогали печать Христова и вера; то узнали, что юноша три ночи домогался прихода женщины, напоследок вступил в спор с производившими это; потому что успеха не было. Это послужило Иосипу третьим научающим делом, что не возмогла сила чародейства, где имя Христово и печать креста. Но и сим не был он убежден сделаться христианином.

Гл. 9.

Потом является ему во сне Господь и говорит: «Я Иисус, Которого распяли отцы твои; но веруй в Меня». Он же, и тем не убедившись, впал в великую болезнь и отчаивался в жизни. Господь снова является ему и говорит: «веруй, и исцелеешь». Он, обещав уверовать, выздоровел, и опять остался в своем жестокосердии. И опять впадает во вторую и также отчаянную болезнь. Когда же признали его кончающимся, от родственников своих иудеев услышал совершаемое ими всегда у них таинственно. Ибо некий старец из законоучителей, пришедши, извещал его на ухо, говоря: «веруй, что Иисус, распятый при правителе Понтии Пилате, есть Сын Божий, напоследок рожденный от Марии, сущий же Божий Христос и воскресший из мертвых, и что Он придет судить живых и мертвых». Сие-то, как по правдолюбию сказать должно, сам Иосип ясно сообщил мне в своем рассказе. Но подобное сему слышал я от некоего другого, когда он был еще иудеем, боясь иудеев, и часто проводил время среди христиан, и почитал и любил христиан, пустынею Вефильскою и Ефремовою совершал путь вместе со мною, восходившим из Иерихона в нагорные страны, и я завел с ним речь о пришествии Христовом, и он ни в чем мне не противоречил. Когда же я удивлялся и спрашивал его о причине (был он законоучителем и мог противоречить), по которой не возражает, но, слыша все это о Христе Иисусе Господе нашем, принимает с верою, открыл мне он, что, находясь при смерти, слышал он, сказано ему было иудеями на ухо шепотом: «Иисус Христос, распятый Сын Божий, будет судить тебя». Но сие об этом сими именно словами да будет у меня предложено здесь, потому что действительно мною слышано.

Гл. 10.

Но Иосип еще был болен, и, как я сказал прежде, между прочим услышав от старца: «Иисус Христос будет судить тебя», еще оставался жестокосердым. Господь же по человеколюбию своему к нему снова в сонном видении говорит: «вот, исцеляю тебя; но восстав, веруй». И опять, восстав от болезни, не уверовал. Но выздоровевшему Господь опять является ему во сне, выговаривая: «почему ты не уверовал?» При сем Господь дает ему обетование, говоря: «если тебе, чтобы несомненно утвердиться в вере, угодно во имя Мое совершить какое-либо знамение, призови Меня, и совершу». В городе же, разумею Тивериаду, был один бесноватый, который нагим ходил по городу и неоднократно, как обычно бесноватым, надетую на него одежду разрывал. Посему Иосип, намереваясь опытом поверить видение, но колеблясь еще, удерживался стыдом; наконец берет бесноватого в дом и, заперши двери, взяв в руку воды, положив на ней крестное знамение, окропил бесноватого, сказав: «именем Иисуса Назорея распятого повелеваю тебе, бес, выйди из него, и да будет он здрав». Человек же этот, сильно закричав, упав на землю, источая во множестве пену, терзая сам себя, долгое время оставался недвижим. Иосип подумал, что человек умер, но он по прошествии часа, потерев лицо, встал и, увидев собственную свою наготу, прикрыл себя, наложил руки на срамные члены, не терпя больше смотреть на свою наготу, одевшись же в одежду, какая нашлась у самого Иосипа, и пришедши в разумное и целомудренное состояние, воздав великую благодарность Иосипу и Богу, когда узнал, что от него спасение, по всему городу прославлял благодетеля, и стало известным знамение это тамошним иудеям. Много шума последовало в городе; рассказывали, что Иосип, отперев сокровищехранилища, нашедши там написанное имя Божие, и прочтя его, творит великие знамения. Сказываемое же ими было верно, хотя и не так, как они предполагали. Но Иосип оставался еще упорен в сердце. Только человеколюбивый Бог, всегда подающий любящим Его добрые предлоги ко спасению, доставляет их тем, которых сподобляет жизни.

Гл. 11.

С самим Иосипом произошло то, что упомянутый нами выше патриарх Иуда (так, вероятно, было ему имя), когда пришел в зрелый возраст, в награду Иосипу дает доходы почетного звания апостольства. И отправляется он с посланиями в Киликийскую землю. Пришедши же туда, в каждом киликийском городе с состоящих в ведомстве его иудеев потребовал десятины и начатки. Но в это время, не умею сказать, в каком городе, находит себе пристанище близ церкви, вступает в дружбу с тамошним епископом, тайно выпрашивает у него и читает Евангелие. Итак, поскольку как вестник (ибо так у них, по сказанному, называется это достоинство) будучи весьма строг в установлении благочиния и ведя себя чисто, на то и посланный, чтобы так действовать, многих людей худых, но поставленных архисинагогами, иереями, пресвитерами и азанитами (так называют они диаконов, или приспешников), низложив и лишив сана, ненавидим стал многими, которые, как бы пытаясь отомстить, немало старались выведывать его и вызнать, что им делается. По этой причине тщательно выведав, внезапно вторглись в дом и во внутреннее его жилище, захватывают его читающим Евангелие, берут книгу, уводят Иосипа, влача его по земле, крича и нанося ему нелегкие удары, вводят его в синагогу, бьют бичами, и это служит для него первым законным подвигом. Но пришел епископ города и отнял его. В другой же раз берут его во время какого-то путешествия, как сам он нам рассказывал, и бросают в реку Кидн. И как унесен был течением реки, то предположили, что вовсе потонул в водах и обрадовались этому. Но он вскоре после этого сподобился святой купели, ибо спасся. Достигает же достоинства комита, делается близким царю Константину, пересказывает ему все, что было с ним, как у иудеев находился в самом высоком чине и какие божественные видения ему представлялись всякий раз, как Господь призывал его к святому жребию в спасительную свою веру и спасительное ведение. Добрый же царь как истинный раб Христов и между царями после Давида, Езекии и Иосии приобретший ревность к Богу, дает ему, как уже сказал я, достоинство в царстве своем. Ибо поставляет его комитом, сказав, чтобы просил еще, чего ему угодно. Но он не просил ничего, а пожелал только, как величайшей милости, от царя сподобиться дозволения по царскому указу в городах и в селениях иудейских строить Христу церкви. И там никто никогда не мог строить церквей, потому что не было между ними ни эллина, ни самарянина, ни христианина. Особенно же соблюдается это в Тивериаде, в Диокесарии или Сепфуриме, в Назарете и в Капернауме, чтобы не было между ними никого из другого народа.

Гл. 12.

Иосип же, получив бумаги и власть вместе с достоинством, прибыл в Тивериаду, имея дозволение делать расходы из царской казны и сам будучи почтен от царя окладами. Итак, начинает строить в Тивериаде. В городе же был огромный храм, и его-то, как думаю, называли Адриановым; и, вероятно, этот Адрианов храм, остававшийся недоконченным, граждане пытались обратить в народную купальню. Нашедши это, Иосип воспользовался сим случаем и как нашел уже здание, до некоторой высоты воздвигнутое из равносторонних в четыре локтя камней, то начинает с сего прилагать попечение о церкви. Потребовались же известь и другое вещество. Посему велел вне города сделать несколько; числом до семи, горнов (а в тамошнем народе называют их печами). Но хитрые и на всякое предприятие отважные иудеи не воздержались от употребляемого ими всегда чародейства. Ибо смелые эти иудеи какими-то волшебствами и усилиями старались остановить действие огня, хотя не могли достигнуть в этом конца. Впрочем, огонь остался без силы и не действовал, а был, так сказать, не в собственном своем естестве. И как приставленные подкладывать в огонь горючее вещество, разумею сучья и хворост, приложив его, ни в чем не успели, то сообщили о сделанном ими Иосипу. Встревоженный муж, воспламенясь ревностью к Господу, выходит за город и, велев принести воды в сосуде, разумею в капсаке (а туземцы называют его какувион), берет этот сосуд с водою при всех (собралось же на зрелище множество иудеев, желая видеть, что произойдет и что вознамерится сделать Иосип), – этот муж велегласно, собственным своим перстом положив на сосуде печать креста и призвав имя Иисусово, сказал так: «именем Иисуса Назорея, Которого распяли отцы мои и отцы сих всех предстоящих здесь, да будет в воде сей сила к уничтожению всякого чародейства и волхвования, ими производимого, и к воздействию силы в огне на совершение дома Господня». Потом берет в руку воду и кропит водою каждую печь. И разрушил чары, огонь же возгорелся при всех, бывший при том народ разошелся, восклицая: «един Бог, помогающий христианам!» Но поскольку иудеи многократно беспокоили Иосипа, то впоследствии, отстроив в Тивериаде некоторую часть храма и совершив малую церковь, удалился потом оттуда, и пришедши в Скифополь, там остановился. В Диокесарии же и в других некоторых городах храмы выстроил совершенно. А сие сделано и мною здесь упомянуто по причине перевода книг в объяснение, как с греческого языка переведены на еврейский Евангелие от Иоанна и Деяния апостолов. Доселе да простираются история эта и объяснение!

Гл. 13.

Но держась последовательности, возвращаюсь к речи об Евионе. Ибо по причине Евангелия от Матфея начавшееся слово понудило приложить сказание о дошедшем до нас сведении. Итак, в имеющемся у них Евангелии, именуемом Евангелием от Матфея, которое не во всем полно, в ином подложно, а в ином обсечено (называют же оное еврейским), содержится: был некий человек именем Иисус, сам лет тридцати, Который избрал нас. И пришедши в Кафарнаум, вошел в дом Симона, называемого Петром, и, отверзши уста свои, сказал: проходя мимо Тивериадского озера, избрал я Иоанна и Иакова, сынов Зеведеевых, Симона, Андрея, Фаддея, Симона Зилота, и Иуду Искариота, и призвал тебя, Матфей, сидящего при сборе податей, и ты последовал за Мною. Посему хочу, чтобы вы были двенадцатью апостолами во свидетельство Израилю. И стал Иоанн крестить, и приходили к нему фарисеи и крестились, и весь Иерусалим. И имел Иоанн одежду из верблюжьих волос и кожаный пояс на чресле своем, и пища его, сказано, дикий мед, у которого вкус манны, как печенья в масле; чтобы именно слово истины обратить им в ложь и вместо пругов сделать печенье в меду. А начало Евангелия у них читается так: было во дни Ирода, царя иудейского, пришел Иоанн, крестя крещением покаяния в реке Иордане; о нем говорили, что он из рода священника Арона, сын Захарии и Елисаветы, и приходили к нему все. И сказав многое, Евангелие сие присовокупляет: когда народ крестился, пришел и Иисус и крестился у Иоанна; и как скоро вышел из воды, отверзлись небеса, и Иоанн видит, что Дух Божий в виде голубя снизшел на Иисуса и вошел в Него. И был с неба глас глаголющий: Ты Сын Мой возлюбленный, к Тебе благоволил Я и еще: днесь родил Я Тебя. И тотчас великий свет осиял место; Иоанн, видя Иисуса, говорит Ему: кто Ты, Господи? И опять был к нему глас с неба: это Сын Мой возлюбленный, к Которому благоволил Я. И тогда, сказано, Иоанн, припав к Нему, сказал: прошу Тебя, Господи, Ты меня крести; но Он запрещал Иоанну, говоря: оставь, так подобает исполниться всему.

Гл. 14.

Смотри, как учение у них везде переиначено, как все переиначено, испорчено, не имеет никакой правильности. Ибо Керинф и Карпократ, пользуясь тем же, что и у них, Евангелием, родословием в начале Евангелия от Матфея хотят доказать, что Христос от семени Иосифа и Марии. Эти же думают нечто иное. Вырвав родословие из Евангелия от Матфея, как говорили мы прежде, начинают придавать ему иное начало, именно так: было, сказывают, во дни Ирода царя иудейского при архиерее Каиафе, пришел некто Иоанн именем, крестя крещением покаяния в реке Иордане, и так далее. Поскольку, по сказанному прежде, угодно им утверждать, что Иисус действительно есть человек, Христом же соделался в Нем, как находим уже и в других ересях, Кто, нисшедши в виде голубя, соединился с Ним; и Сам Христос есть рожденный от семени мужа и жены. Но опять отрицают, что Он человек, именно по слову, сказанному Спасителем, когда известили Его: се мати Твоя и братия Твоя вне стоят, и Он спросил: кто есть мати Моя? и кто суть братия Моя? простер руку на ученики, рече: вот братья Мои и матерь, творящие волю Отца Моего (Мф. 12:47–49). Начав с сего, Евион, как сказано, исполненный всякой дерзости, является во многих личинах и, по объявленному выше, представляется чудовищным.

Гл. 15.

Евиониты и другими некоторыми книгами, именно так называемыми путешествиями (περιόδοι) Петровыми, описанными Климентом, пользуются, иное подделав в них, иное же оставив неповрежденным, как сам Климент обличает их во всем написанными им, читаемыми в святых церквах, окружными посланиями; потому что в сих путешествиях, ложно выдаваемых ими под его именем, и верование и речь его имеют иное отличительное свойство. Ибо он учит девству, а еретики не принимают оного. Он прославляет Илию, Давида, Сампсона и всех пророков, которыми гнушаются евионеи. Посему в путешествиях разным образом налгав на Петра, все применили к себе и говорят, будто бы и Петр, как они, ежедневно крестится для чистоты, подобно и воздерживается от употребления в пищу одушевленного, и мяса, и всякой другой снеди, приготовленной из плоти, потому что всячески избегают их и сам Евион и евионеи. Но когда спросишь кого из них, почему не вкушают одушевленного, тогда, не имея чем отозваться, отвечают неразумно и говорят: поскольку одушевленное происходит от совокупления и смешения тел, то не вкушаем сего; а потому сами они, происходя от смешения мужа и жены, всецело мерзки, согласно с тем, что по глупости изрыгают из уст своих.

Гл. 16.

Таинство крещения принимают и они, хотя крестятся ежедневно. В подражание святым таинствам, совершаемым в церкви, они из года в год совершают таинство на опресноках, и другую часть оного на одной воде. Утверждают же, как сказал я, что Богом поставлены двое, один – Христос, и один – диавол: о Христе говорят, что получил Он во власть по жребию будущий век, и что диаволу вверен век настоящий; дано же им сие повелением Вседержителя по прошению каждого из них. И для этого, говорят, Иисус рожден от мужеского семени, и избран, и потом по избранию наречен Сыном Божиим, когда свыше в виде голубя снизшел на Него Христос. От Бога же Отца, по словам их, Он не рожден, но сотворен, подобно одному из Архангелов; впрочем больше Он Архангелов, господствует над Ангелами и над всеми сотворенными Вседержителем, и приходил на землю, и научил тому, что содержится в так называемом у них Евангелии, а именно: «пришел Я уничтожить жертвы, и если не перестанете приносить их, то не прекратится на вас гнев». Таковы и подобны сим их хитрые примышления. Деяниями апостолов называют другие, в которых, вложив в них многое исполненное нечестия, имеют сильное оружие против истины. Еще какими-то степенями и руководствами для себя полагают именно степени Иакова, как служащего руководителем в восстании на храм, на жертвы и на огонь на жертвеннике, берут в основание и иное многое исполненное пустословия, так что не стыдятся и Павла за это осуждать какими-то лжами, составленными недобросовестностью и ослеплением их лжеапостолов. Называя его Тарсянином, в чем сам признается, и чего не отрицает, предполагают происходящим из эллинов, приняв за повод то место, где, по правдолюбию сказано им о себе: аз Тарсянин, славнаго града житель (Деян.21:39). Потом утверждают, что он эллин, сын матери эллинки и отца эллина; пришел в Иерусалим и пробыл там довольное время, пожелал же взять в супружество дочь иерея и для этого сделался прозелитом, и обрезался, потом не получив девицы, прогневался и стал писать против обрезания, против субботы и против законоположения.

Гл. 17.

Но всеми способами клевещет хитрый этот и бедный разумением змий. Ибо слово Евион с еврейского языка на эллинский переводится словом: нищий. Подлинно же нищ и разумением, и надеждою, и делом – признавший. Христа простым человеком, и с такою нищетой веры приобретший на Него надежду. Они же именно тем и величаются, что называют себя нищими, по принятому, говорят, во времена апостолов обычаю продавать свое имущество, полагать при ногах апостолов и приходить в нищету и расстройство, почему, как говорят, и называются у всех нищими. Говорится же это ими не справедливо, напротив того от природы в действительности назывался Евионом этот нищий и жалкий, по пророчеству, думаю, получив в удел это имя от своего отца и от своей матери. А сколько вводится ими иных страшных, обезображенных, исполненных разврата обычаев! Когда кто из них впадает в болезнь, или ужален змеею, сходит он в воду, призывает проименования, по Илксаю, неба и земли, соли и воды, ветров и Ангелов, как называют они, правды, хлеба и елея, и начинает говорить: помогите мне, отвратите от меня болезнь. И прежде уже было у меня объявлено, что хотя Евион этого не знал, однако же по времени вступившие, как и он, в единение с Илксаем, возымели, как от Евиона обрезание и субботу и обычаи, так от Илксая мечтательную мысль о Христе, что Он –невидимое нам человеческое подобие девяноста шести миль, то есть двадцати четырех схин в длину, и шести схин, или двадцати четырех миль в ширину, а толщину имеющее другой какой-то меры. Против же его невидимо стоит Святой Дух в виде женщины, и Он той же меры. И из чего, говорит, узнал я меру? Из того, говорит, что главы, как видел с гор, касались вершин их, и дознав меру горы, узнал я поэтому меру Христа и Святого Духа. У меня сказано уже об этом в ереси оссинов. А теперь сделал я это мимоходом, чтобы не подумали, будто бы по забывчивости не сказано нами по тому, что есть у каждого народа и в каждой ереси, а у иных отыскивается.

Гл. 18.

Хотя сам этот Евион проповедовал в Азии и Риме, но корни тернистых отраслей имеют еретики большею частью в Ватанее и Панеаде, Моавитиде и Кохавах в земле Васанитидской, по ту сторону Адров, и даже на Кипре. Принуждают же и женят юношей прежде надлежащего возраста, именно с дозволения своих учителей; потому что имеют у себя старшин и архисинагогов. А синагогою, не церковью, называют они свою церковь, и именем Христовым величаются только. Не один только раз сочетаются браком, но если кто пожелает расторгнуть первый брак, и вступить в другой, дозволяют сие до второго, третьего и седьмого брака: ибо все у них делается небоязненно. Признают они Авраама, Исаака, Иакова, Моисея и Аарона, Иисуса сына Навина, просто как преемника Моисеева. После же сих не признают ни одного из пророков, напротив того предают анафеме и осмеивают Давида и Соломона, и также отвергают Исаию, Иеремию, Даниила и Иезекииля, Илию и Елисея, потому что, хуля их пророчества, не соглашаются с ними, но принимают только Евангелие; Христа называют пророком истины и Христом Сыном Божиим по предуспеянию и по сочетанию бывшего на него сошествия свыше. Пророков называют пророками разумения, а не истины; желают же, чтобы Он один был пророк, и человек, и Сын Божий, и Христос, и простой человек, как сказали мы выше, добродетельною жизнью достигший того, чтобы называться ему Сыном Божиим. Не принимают целого Моисеева Пятикнижия, но некоторые речения отвергают. А когда скажешь им об употреблении в пищу одушевленных, о том, как Авраам предлагал Ангелам тельца и молоко, или как ел Ной и слышал сказанное ему Богом: заколи и ешь (Быт. 9:3), как Исаак и Иаков, а также Моисей в пустыне закалывали жертвы Богу, Евионей не верит им и говорит: какая нужда мне читать написанное в законе, по пришествии Евангелия»? Посему откуда же тебе знать о Моисее и Аврааме? Ибо известно, что признаете их праведными, и включаете их в число отцов своих. После сего еретик отвечает и говорит: «это открыл мне Христос»; хулит большую часть законоположения, Сампсона, Давида, Илию, Самуила, Елисея и других.

Гл. 19.

Но во всем ясно этот обманщик обличается Спасителем, который, как бы вкратце, одним словом обличает все в его исполненном обмана учении, когда говорит: прииде Иоанн путем праведности ни ядый, ни пия, и глаголют: беса имать. Прииде Сын человеческий ядый и пияй (Мф.11:18–19), и говорит, конечно, не в том смысле, что Иоанн не ел ничего, что ни есть, или что Спаситель ел все, что ни возьми, так что иной мог бы предположить, будто бы ел и запрещенное. Но Писание выражает усиление истины, так что сказанное: Он ядца и винопийца не иное что означает, а только сие: Он ест мясо и пьет вино, слова же: ни ядый, ни пия, значат: Иоанн не вкушал ни мяса, ни вина, но употреблял в пищу одни акриды и мед, явно же и воду. Кому же не известно, что Спаситель, восстав из мертвых, вкушал пищу, как читается в святом благовестии истины, что даны ему хлеб и часть печеной рыбы; и взем яде (Лк. 24:43), и дал ученикам, как сделал и на море Тивериадском, также и ел и раздавал. И многое можно сказать об этом; но я должен приступить к подробному изобличению негодности и гнилости проповедуемого ими и заняться опровержением сего.

Гл. 20.

И во-первых о Христе должно сказать, что Он не просто человек. Ибо родившийся по всему человеком не может быть дан в знамение миру, как о Христе предвещал Святой Дух. Когда Бог сказал Ахазу: проси себе знамения, и он не стал просить, тогда пророк говорит: даст Господь Сам вам знамение: се дева во чреве будет иметь (Ис.7:11–14). Девою же называется не жена, сопряженная с мужем и сочетанная браком; но в собственном смысле девою названа может быть та, которая действительно без мужа возымела зачатие Бога Слова, как сам Исаия говорит в другом месте: глас вопля от града: глас от храма, глас Господа воздающего воздаяние супротивящимся. Прежде неже чревоболети ей, роди, прежде неже приити труду чревоболения избеже, и породи мужск пол. Кто слыша сицевое, и кто виде сице? Аще родила земля с болезнию во един день, и роди язык весь купно: яко поболе и роди Сион дети своя. Аз же дах чаяние сие, и не помянул еси Мене, рече Господь (Ис. 66:6–9). Но какое чаяние, и какие дети? Не то ли, что дева родит без чревоболения, чего никогда не бывало? И что ради Него по обетованию рожден Елисаветою отрок Иоанн, хотя и Иоанн родился с чревоболениями? Посему как же еретики утверждают, что Спаситель есть просто человек рожденный от семени?

Почему же не будет Он познан, как говорит о Нем и Иеремия, что человек есть, и кто познает Его (Иер.17:9)? Ибо о Нем говоря, пророк сказал: кто познает Его? А если бы сказал просто о человеке, то, без сомнения, знали бы Его отец и матерь, сродники и соседи, вместе живущие и сограждане. Но поскольку, хотя Мариино есть рождение, однако же свыше пришел Бог Слово, не от семени мужеского, но свыше родившийся от Отца действительно довременно и безначально, в последние же дни благоволивший быть в утробе Девы и из нее создать Себе плоть; то посему пророк говорит: хотя человек есть, однако же кто познает Его? Свыше пришел Бог, Единородный Бог Слово. Но велико окаянство сих заблудившихся, которые оставили свидетельства пророков и Ангелов, пристали к заблуждающемуся Евиону, захотевшему выполнить угодное ему, взяться за иудейское и стать чуждым иудейского. Гавриил, когда благовествовал Деве, а она сказала: како будет, сие, идеже мужа не знаю? в подтверждение благовестия присовокупил: Дух Господень найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя: темже и раждаемое свято, наречется Сын Божий (Лк. 1:34–35). И говоря: раждаемое, показал он, что, хотя плоть и прочее дело вочеловечения от Девы, однако же свыше с неба сила Вышнего и Дух Святой осенили святую Деву, и свыше сошел Единородный Божий, Бог Слово, и вочеловечился, и действительно рожден Девою. Сколько же есть и других подобных мест? Но я, как обещал, не имею обычая распространяться, чтобы дела не довести до большой обременительности.

Гл. 21.

Но перескажу по порядку другие их лжи на Петра и на прочих апостолов. Говорят, что Петр ежедневно делал омовения прежде, нежели вкушал хлеб. И посмотри на клевету их, на обманчивую наружность ухищренного их учения. Поскольку часто сквернят себя, и во многом на земле поступают похотливо, то в несомненность собственного своего удостоверения щедро расточают воду, чтобы обмануть себя, думая приобрести чистоту омовениями; и не стыдятся обращать сие в поругание апостолам, хотя Господь обличает их развращение. Ибо когда прииде к Петру умыть ноги его, и тот сказал: не умыеши ногу моею во веки, а Спасителем в возражение ему изречено: аще не умыю ноги твои, нe имаши части со Мною, и тот опять отвечал: не нозе токмо, но и главу: тогда Господь говорит: омытый однажды требует не главу, разве токмо нозе умыти, есть бо весь чист (Ин. 13:6–10). Таким образом показал, что не надобно держаться омовений, бесполезных обрядов, заповедей и учений человеческих, как и в другом Евангелии согласно с пророком говорит: людие сии устнами чтут Мя: сердце же их далече отстоит от Мене. Всуе же чтут Мя, учаще учением, заповедем человеческим (Мф. 15:8–9; Ис. 29:13). Действительно по какой причине порицал фарисеев и книжников, употребляющих омовения чваном и сткляницам (Мк. 7:8) и иному, также моющих руки часто, и наконец объявляет, что есть неумытыми руками не сквернит человека? Чтобы не только отринуть их омовения, но и показать, что умывать руки излишнее дело, а и желающему мыть руки нет вреда.

Гл. 22.

Касательно же едения мяса не тотчас ли изобличается их неразумие? Во-первых Господь вкушает иудейскую пасху. Пасха иудейская состояла в агнце и опресноках, в снедаемом мясе агнца, испеченном на огне, как говорят Господу ученики: где хощеши уготоваем Ти ясти пасху? И Сам Господь говорит: идите во град (Мф.26:17–18), и найдете человека несущего в скудельнице воду: и по нем идита, идеже внидет, и рцыта господину дому: где есть витальница, идеже сотворю пасху со ученики Моими? и покажет вама горницу постлану; ту уготовайта (Мк.14:13–15). Еще же Сам Господь говорит: желанием возжелех сию пасху ясти с вами (Лк. 22:15). Не сказал просто: пасху, но: сию пасху, чтобы не стал кто толковать по своему предположению. Пасху же составляло, как сказал, мясо, испеченное на огне, и прочее. А еретики, уничтожив самовольно истинную связь речи, изменили сказанное, что всякому явно из сопряженных между собою речений. У них ученики спрашивают: где хощеши уготоваем Ти ясти пасху? и Господь отвечает: желанием ли (μη) возжелах мясо (сию пасху) ясти с вами? Но не всем ли уличается их подделка, когда связь речи вопиет, что буквы: μ и η  прибавлены? Вместо того, чтобы сказать: желанием возжелех, они прибавили частицу ли (μη). Но Сам Господь действительно сказал: желанием возжелех сию пасху ясти с вами, а они, приписав слово: мясо, сами себя ввели в обман, допустив подделку и сказав: желанием ли возжелех (сию пасху) мясо ясти с вами? Но явно оказывается, что Господь и пасху совершил, и вкушал мясо, как сказал я прежде. Но будут они обличены и тем видением, которое открыто было святому Петру под образом плащаницы, содержащей в себе всяких зверей, скотов, гадов и птиц, и при котором глас Господень сказал ему: воcmaв, заколи и яждь. И как Петр отвечал: никакоже Господи; ничего скверного или нечистого не входило в уста мои: Господь продолжал: яже Бог очистил есть, ты не скверни (Деян.10:13–15). Ибо неколебимость истины найдется двумя способами. Если скажут, что святой Петр о всяких снедях изрек слово, сказав: николиже скверно или нечисто, так что скверными называются у него и волы, и козы, и овцы, и птицы: то будут немедленно изобличены прежним образом его жизни. Ибо после того как вступил в брак, приобрел детей, стал иметь у себя тещу, присоединился он к Спасителю из иудеев. А иудеи едят плоти, и мясоедение у них не признается мерзким и не запрещено. Итак поскольку ел он в начале, положим, хотя до того времени, как встретил Спасителя: то окажется, что не называемого скверным и он не признавал скверным; потому что не на все распростирал понятие скверного и нечистого, а только на то, что и в законе называлось скверным и нечистым. Но опять, поскольку доказано, что Петр не о всех мясах сказал, будто все скверны, а только о скверных и нечистых по закону: то Бог, сообщая ему, какая отличительная черта святой церкви Христовой, повелел ему ничего не почитать скверным; потому что чисто все приемлемое с благодарением и благословением Божиим. Но это видение в применительном смысле о призвании язычников имело то значение, что необрезанные не почитаются скверными, или нечистыми. Впрочем речь Петрова прямо относилась не к человеку, но к запрещенному в законе, что ясно может быть для всякого. И вздорное еретическое учение поедает во всех отношениях.

Гл. 23.

В удостоверение же обольщенных ими, подложно берут имена апостолов; сочинив книги под их именами, выдают оные от лица Иакова, Матфея и других учеников. В число сих имен включают они имя и апостола Иоанна, чтобы неразумие их соделалось со всех сторон явным. Ибо Иоанн не только всячески обличает их, говоря: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово (Ин.1:1), но и при изложении свидетельств святых пророков, как скоро возбуждаем был к тому Духом Святым, со всею точностью передав сказанное Спасителем, касательно каждого предречения, исполнившегося на Христе, как сказал я, изложил свидетельства тех пророков, от которых еретики сами себя отчуждили. И немедленно показал, как посланным фарисеями к Иоанну Крестителю отвечает сам Иоанн, говоря: аз глас вопиющего в пустыни: исправите путь Господень, якоже рече Исаия пророк (Ин.1:23). И еще тот же Иоанн, когда Господь торжником дски опроверже и сказал: не творите дому Отца Моего дому купленаго, заимствовав свидетельство у пророков, разумею у Давида, говорит: помянуша же ученицы Его, яко писано есть: жалость дому Твоего снесть Мя (Ин.2:16–17). И еще тот же Иоанн сказал: сие видел Исаия, будучи в Духе Святом.

Гл. 24.

И еще о том же святом Иоанне повествуют, что, проповедуя в Асии, в образец истины совершил необычайное некое дело. Ведя достойнейший удивления и своеобразный апостольскому достоинству образ жизни, и никогда не моясь, побужден был он Святым Духом идти в баню, сказав: возьмите для меня нужное в бане Сопровождающие дивятся, а он входит в самую баню. и обратясь к принимавшему обыкновенно одежды моющихся, спрашивает: кто теперь в бане? Прислужник, заведовавший маслом, хранением одежд (в училищах борьбы дело сие служит иным к приобретению насущного пропитания), отвечает святому Иоанну: там – Евион. Иоанн же, тотчас уразумев водительство Святого Духа, по какой причине внушил ему идти до бани, именно, как сказал я, чтобы оставить нам на память в урок истины, что одни суть рабы Христовы, апостолы и сыны самой истины, а другие – сосуды лукавого, и врата адова,которые не одолеют камня и созданной на нем святой церкви Божией (Мф.16:18), возмутившись немедленно и слегка восстенав, в слух всем, во свидетельство твердости чистого учения, сказал: «поспешайте, братия, выйдем отсюда, чтобы не упала баня, и не погибнуть нам вместе с Евионом, который погибнет в бане за свое нечестие». И никто да не удивляется, слыша о встрече Евиона с Иоанном. Ибо блаженный Иоанн, много лет пребыв в живых, дожил до Траянова царствования. Для всякого же явно, что все апостолы отвергали Евионову веру, почитали ее чуждою своей проповеди и тех свойств, какие отличают апостольское учение.

Гл. 25.

О святом же Павле сколь многое могу сказать из того, что говорят хулители? Ибо во-первых утверждают, что он эллин, произошел из язычников и в последствии сделался прозелитом. Почему же сам о себе говорит он: евреин от еврей, от семени Авраамова, колена Вениаминова, по закону фарисей (Флп.3:5), излиха ревнитель сый отеческих моих преданий (Гал.1:14)? И в другом месте свидетельствует: исраильте ли суть? и аз: семя Авраамле ли суть? и аз (2Кор. 11:22). И присовокупляет: обрезан осмодневно (Флп.3:5); воспитан при ногу Гамалиилову (Деян. 22:3), евреин от еврей. О, какие порождения страшных пресмыкающихся, какие змеиные шипения, какое ядовитое пустословие! Чье приму свидетельство? Евионово ли и Евионовых последователей, или святого Петра, который говорит: якоже написа вам брат мой Павел нечто глубокое и с трудом объяснимое, яже ненаучени и неутверждени превращают по своему невежеству (2Пет.3:15–16)? Еще же святой Павел и сам свидетельствует, говоря о Петре: Иаков и Иоанн и Кифа мнимии столпи быти, десницы даша мне и Варнаве общения (Гал.2:9). Ибо хотя и сам себя называет тарсянином: но сие, конечно, ловящим слова не дает повода обратить это в погибель себе самим и убежденным ими. Ибо и о Варнаве, который прежде назывался Иосифом, и переименован Варнавой (что значит: сын утешения), говорит Писание, что был левит, кипрянин родом (Деян.4:36). И конечно, сие, что был он кипрянин, не препятствовало ему быть потомком Левия, как и святой Павел, хотя происходил из Тарса, не чужд был Израилю. Ибо многие, быв взяты в плен и подвергшись осаде, были рассеяны при Антиохе Епифане, и в другие времена, когда бывала война: и взятые в плен оставались в известных местах, а удалившиеся из отечества по таковой же причине поселялись каждый, куда кто попал, как и святой Иеремия, так как часто случалось одно и тоже, бегать от лица врагов, сказал об израиле: аще отъидеши к китиином, ниже тамо будет тебе покой (Ис.23:12). А известно всякому, что Китием называется остров Кипр; ибо китии суть кипряне и родосцы. Племя кипрян и родосцев обитало и в Македонии, откуда произошел и Александр Македонский; поэтому то в книге Маккавейской повествуется, что изыде семя от земли Хеттиим (1Мак.1:1); ибо от семени эллинского Александр Македонский. Но коснувшись опять сего предмета, по причине зашедшей о том речи, повторил я сей рассказ, из которого, по крайней мере, видно, что многие, по преемству от семени происходя израилева, в следствие переселения были обитателями иных стран; потому что в каждой стране назывались согражданами, так и дочери Иофора, когда известили отца о помощи оказанной Моисеем, как отогнав пастухов, напоил их овец, когда, говорю, пришедши домой, пересказывали об этом отцу своему, тогда на вопрос отца: что яко ускористе приити днесь? отвечали ему: человек египтянин избави нас от пастырей, и начерпа нам, и напои овцы наша (Исх.2:8–19), и он немедленно сказал им: почему не привели вы его сюда, да яст хлеб. Кто же не знает, что Моисей – сын Амрама и Иохаведы, а Амрам сын Каафа, Кааф – Левия, Левий – Иакова, Иаков – Исаака, а Исаак Авраама? И от наименования Моисея египтянином, конечно, не расторглась непрерывность благородства и семени. Итак эти, обольщенные Евионом, оставив должный путь, обратились умом на многие распития и на стезю неудобопроходимую.

Гл. 26.

Еще они хвалятся тем, что у них обрезание, и величаются, без сомнения, в той мысли, что оно есть печать и отличительный признак патриархов и праведников, живших под законом, с которыми думают сравниться этим, и именно, подобно керинефианам, подтверждение сему хотят находить в Самом Христе. Ибо и они на одном с теми нетвердом основании, говорят: довлееет ученику, да будет яко учитель (Мф.10:25). Христос был обрезан, рассуждают они, обрезывайся и ты. Но чтобы всяческим способом посрамлены были семена заблуждения, как уздою, какая Богом наложена на море, затворами и вратами для него служат морской берег –песок и повеление, которым изречено: до сего дойдеши и не прейдеши, но в тебе сокрушатся волны твои (Тов. 38:11): так и еретики сии сами в себе истощатся, Но там к установлению благочиния на море в Божием повелении Богом изрекается полагающее предел слово; здесь развращение и заблуждение, ослепляя собою ум, отвращая от благочестивого помысла, сами себя предупреждали рассевать, как волны, воздымая против себя дурные из предвозвещаемых ими понятий, в иных волнах сами с собой сталкиваясь, и всегда сами собою сокрушаясь; или, как страшное пресмыкающееся, самому для себя вредоносное, изгибающееся хвостом, и само себя пожирающее, делается истребляющим себя самого. Ибо это, говорят, бывало по временам с аспидами, заключенными в бочках; после того как один пожрет другого, тот, который смелее и злее, оставшись напоследок один, продолжал существовать, и пришедши в голод, как повествуют некоторые естествословы о стране Египетской, начинал пожирать сам себя с собственного своего хвоста. Сообразно с этим дали ему и наименование, по голове Горгоны его назвав аспидогоргоной. Так и суемудренный Евион и окружающие его предупредили сами себя обрезать и с самого начала отнять у себя то, чем и величаются. Ибо Христос Сам Себя не обрезывал потому, что был младенцем. Слава же милосердому Богу, что Евион выдал сам себя, чтобы, так как не признался он в действительной правде, и это послужило для него обличением. Ибо если бы сказал, что Сам Бог, снисшедший свыше, восьмидневным обрезанием был обрезан тогда от Марии, как Бог, допустивший сие по собственному Своему благоволению, то доставил бы вероятность словам обманщика об обрезании. Но когда вводит ту мысль, что Христос родился как простой человек, и обрезан людьми: то младенец нимало не виновен, хотя и восьмидневным обрезан обрезанием. Ибо не Сам Себя обрезал, но обрезан людьми; потому что младенцы не сами себя обрезывают, и не они виновны в своем обрезании, но их родители. Сами же они, будучи малы, проводят младенчество в неведении, и не знают, что делают с ними родители.

Гл. 27.

А мы утверждаем, что Христос Бог, сошедший с неба, и пребывавший в утробе Девы Марии обычное для чревоносимых младенцев время, пока вполне не совершил и не устроил себе в девической утробе плотского вочеловечения и домостроительства, в котором и обрезан в восьмой день действительно, а не в призраке; потому что пришел исполнити закон и пророки, а не разорити (Мф.5:17), и показать, что закон не чужд Ему, но хотя Им дарован, однако же до Него пребывал в образах, чтобы в Нем и чрез Него исполнено было, чего не доставало еще в законе; чтобы образы, пришедши в духовное совершенство, в действительности были проповеданы Им и Его апостолами, не как образы, но как истина. Ибо в этом исполнилось сказанное в законе, до Его времени пребывавшее и на Нем прекратившееся, но превратившись в полноту, что и сказала Сепфора: ста кровь обрезания сына моего (Исх.4:25). Не говорит она: обрезала я сына моего; ибо не то устроил присланный ангел, чтобы совершено было обрезание; напротив того отошел он, не крови обрезания убоявшись, но по напоминанию о младенце, который остановит кровь обрезания. Сие-то услышав и сообразив, отходит ангел. И слушай: какой это младенец; тот самый, о котором сказал пророк: восхотят, да быша огнем  сожжени были. Яко отроча родися нам, и Сын дадеся нам (Ис.9:5–6). Пророк указывает на отрока действительно родившегося, чтобы означить истинное вочеловечение говорит же: Сын дадеся нам, чтобы показать, что один и тот же–Кто дан свыше, Слово Божие и Сын Божий, и Кто, быв во утробе, вочеловечился, имеет в Себе того и другого, и Бога и человека, один и тот же Бог, один и тот же человек, один и тот же данный свыше Сын, один и тот же родившееся Отроча, на Котором ста наконец кровь обрезания, как и в Евангелии говорит Господь. Когда пришли эллины, хотевшие видеть Его, и приступили к Филиппу, и говорят ему: покажи нам Иисуса; и Филипп сказал Андрею, Андрей же Иисусу, что некоторые эллины хотят Его видеть: Господь отвечает немедленно, говоря: ныне наступило время славы Божией (Ин.12:23), показывая сим, что, хотя прошло обрезание, плотское и до времени служившее образом, однако же необрезание плотью имеет высшее обрезание духом, которое видит Христа и Его действительно познает.

Гл. 28.

Если же угодно им спросить: итак почему Христос был обрезан? пусть выслушают. Мы показали уже вам, заблудшие, по какой причине Он был обрезан. Ибо обрезан был по многим нуждам. Во-первых, чтобы, по причине Манихея и утверждающих, будто бы явился Он в призраке плоти, доказать, что действительно воспринял на Себя плоть. Потом, чтобы показать, что тело не единосущно с Божеством, как говорит Аполлинарий, и что оно не с неба принесено, как говорит Валентин, и чтобы подтвердить, что обрезание, данное Им древле, справедливо служило до Его пришествия, и потому иудеи не имеют никакого оправдания. Если бы Христос не был обрезан, могли бы сказать они: не могли мы принять Его в необрезании. Притом Ему, так как Он повелел Аврааму обрезаться, ради видимой печати, данной во образ печати истинной и невидимой, должно было теперь самому обрезаться и утвердить печать сию. Ибо видимое обрезание совершено было по причине недоумения Авраамова, когда святой и праведный муж, как бы в недоумении, сказал: еда столетнему родится сын? И еда престарелая Сарра родит сына (Быт.17:17)? И Господь тогда же сказал: возми Мне овна трилетна, и козу, и юницу, и прочая (Быт.15:9). И заходящу солнцу (12), как скоро Авраам увидел свещи огненны и пещь и иное (17), с упреком сказал ему Бог: преселно будет семя твоe в земли не своей, и поработят я лет четыреста (13), и в удостоверение, по причине недоумения, с которым сказал: еда столетнему родится сын? чтобы семя его, порабощенное идолослужителями и неверными египтянами, не забыло Бога отцов своих, ему и потомкам его предписал плотское обрезание, чтобы, взирая на оное, помнили и стыдились, и не отрекались Его. И оно продолжалось до Христа. Почему и Сам Христос благоволит обрезаться. И в действительности стал человеком Бог-Слово с небеси от Отца сошедший; и не отложивший Божества, но действительно понесший на Себе плоть, имея совершенное вочеловечение, обрезывается, все домостроительствуя в действительности, чтобы обличены были и иудеи, как сказано выше, будучи безответными, и манихеи и прочие, и чтобы обрезанный имел основательную причину прекратить обрезание, и показать иное важнейшее; не как не имеющий обрезания, и Себе Самому не предоставивший оного, но как, хотя и имеющий, однако же показывающий, что потребность уже не в этом, но в ином высшем.

Гл. 29.

А что при самом рождении рожденный был Бог, а не просто человек, сие ясно показывают волхвы. Ибо по истечении двух лет времени, как волхвы сии показали Ироду время звезды от двою лет и нижайше (Мф.2:16), пришедши в Иерусалим, расспросив и узнав, что Христос рождается в Вифлееме, вышли они опять путеводимые звездою, и пришли из Иерусалима в Вифлеем. И вошедши, нашли Христа с Материю Его Мариею, и падше поклонишася Ему, и принесоша дары (11). Посему рожденный если тотчас приемлет поклонение; то значит, не просто Он человек, но Бог; и не по истечении тридцати лет, не по крещении Он делается Христом; напротив того от Девы Марии прямо родился Христос, Бог и человек. Почему и Ангелы немедленно песнословят, говоря: слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение (Лк.2:14), и благовествуют пастырям, говоря: родися вам днесь Xpucтoc Господь во граде Давидове (11). И не это одно показывается тебе, вдающийся в обман Евион, но и двенадцатилетнего находят седящаго посреде священников и старцев, вопрошающаго их (46), и разыскивающего с ними, так что дивляхуся о словесех благодати,исходящих из уст Его (Лк.4:22). Не по совершении тридцатого года творил Он это, в каком случае мог бы ты сказать, что, когда сошел на Него Дух, стал Он Христом; напротив того, по сказанному выше, был им прямо с двенадцати лет, как написано в Евангелии от Луки. Да, и гораздо еще ранее, когда в младенчество Его, сказано у евангелиста, Иосиф и Мария восходили в Иерусалим поклониться в праздник, и возвращались домой, Иисус же остался; они искали Его на пути и между родными (ибо у Марии было родство), и не находили. Возвратившись же в нашедши Его, сказала Ему матерь: что сотвори нама, чадо? се аз и отец Твой (Иосиф был для Него в чине отца, хотя не был отцом по естеству) боляще искахом тебе. Потом Господь сказал ей: что яко искасте Мене? Не весте ли, яко в тех, яже Отца Моего, достоит быти Ми (Лк.2:48–49)? А сим дал разуметь, что храм построен во имя Бога, то есть, Отца Его. Посему, если с младенчества знал храм и Отца: то родившийся Иисус не просто был человек, и стал называться Сыном и Христом не по истечении тридцатого года жизни, когда снизошло на него подобие голубя, но прежде всего решительно учил Он, яко в тех, яже Отца Его, достоин быти Ему. А что Иосиф был Ему не отец, а только в чине отца, слушай, что говорит тот же евангелист, написавший от лица Марии: аз и отец твой боляще искахом Тебе, как еще пишет он, говоря: бе Иисус, яко лет тридесят, начиная, сый, яко мним, сын Иосифов (Лк.3:23). Сказав: яко мним,показал, что Иисус не был, а почитался только сыном Иосифовы.

Гл. 30.

Не достанет у меня времени продолжать речь в показание истины и в обличение суемудренного Евиона и подражающих ему суемудренных учеников. Как не ясно, что Иосиф не был отец, а только признаваем был в чине отца? Се Дева, говорит пророк, а не сказал: се жена во чреве зачнет и родит Сына (Ис.7:14). И в другом еще месте говорит: и родит юница, и скажут: не родила. Поскольку некоторые

манихеи и маркиониты говорят, что Иисус не был рожден; то сказано посему: родит, и скажут: не родила, потому что не родила Мария от семени мужеского. Да и евионеи в неистовстве ложно говорят, будто бы родила она от мужеского семени. Посему юница родила действительно, и действительно Бога и человека. А что юницею называется дева, и останки сей юницы служили очищением для оскверненных, слушай, что о сем говорит закон: возьми юницу рыжу (Чис.19:2), указуя на сосуд Марии, избранный огнеобразным Божеством Спасителя, вместившимся в Деве; ибо сказано, что Бог есть огнь потребляяй (Втор.4:24). И закон говорит о юнице рыжей, на выю которой не восходило иго, указуя юницу Деву, не знающую брачного мужнего ига. Но к чему распространяться мне более? Исаия сказал еще от лица Господа: приими себе свиток бумажный нов, велик (Ис.8:1),– свиток, потому что Дева, происходит от семени мужеского, но отлучена от смешения с мужами, отделена от обычного людям по естеству. Все люди рождаются от семени мужеского; но рождение Христово хотя по естеству возымело вочеловечение от жены, Девы Марии, однако же сверхъестественно было отлучено от обычного по человечеству порядка. Как и Иаков говорит о Христе: от леторасли сыне мой возшел еси (Быт.49:9), не сказал же: от семени возшел еси. И посему-то говорит святой пророк Исаия, а лучше сказать, Господь глаголет ему: приими себе свиток бумажный (Ис.8:1), означая обычный вид того, на чем все пишут сыны человеческие, как сказано и в сто тридцать восьмом псалме: в книзе твоей вси напишутся: во днех созиждутся, и никтоже в них (Пс.138:16); ибо книге пророк уподобил утробу. Потому Давид говорит: несоделанное мое видесте очи Твои, то есть, посеянного меня познал Ты прежде, нежели приял я на себя образ, и даже еще прежде, когда не был я и посеян.

Гл. 31.

Еврейское слово удивительным образом уясняет речь; ибо несоделанным переведено слово Голми которое значит: крупинка, или крошка пшеничной муки, еще не вошедшая и не вмешенная в хлеб, но как бы крупинка или крошка отделенная от пшеничного зерна, или малый комок, какой делается из пшеничной муки. Так что пророк, с точностью выражая отделяющееся у человека с семенем, показал в подобообразном по виду; то самое и при переводе слова на эллинское наречие названо несоделанным (ἀϰατέργαςον,) то есть, не образовавшимся еще в утробе, тем, что, прежде нежели вошло во утробу, видесте очи Твои; потому что Бог, как написано, знает все прежде нежели придет сие в бытие (Дан.13:4–2). Сверх сего книга и свиток означают утробу. И не сказал Господь: возьми себе книгу, или: возьми себе бумагу, но свиток, не по принятому обычаю у людей:, свиток бумажный, по свойству утробы–давать рождаемому образ; свиток нов по новости и чистоте девства. Ибо действительно велика святая Дева Мария пред Богом и пред людьми. Как не назовем великою Ее, вместившую Невместимого, Кого не могут вместить ни небо, ни земля? Но, будучи Сам Невместимым, восхотел вместиться по собственному произволению и благоволению, а не по нужде. Потому свиток велик и нов; велик по причине чуда, нов, потому что она дева. И напиши говорит, в нем писалом человечим. Не сказал: напишет в нем кто-нибудь писалом человечим, не сказал: напишет в нем человек, чтобы не нашел в этом предлога Евион. Если бы сказал Господь: напишет в нем человек: то Евион мог бы говорить, что посеял человек Иосиф, и Христос родился от семени мужеского. Но Исаия с небольшим, или без малого за семьсот пятьдесят три года изрек Бог: напиши, чтобы из расстояния времени видна была всем истина, что за семьсот пятьдесят три года никто не мог посеять Имеющего родиться. Посему ужели напрасно говорит пророку: напиши? Нет; но с намерением показать, что тот же Дух Святой, Который в пророке, действительно стал содействующим зачатию и пришествию воплотившегося Христа. Ибо Дух Святый найдет на тя, говорит Ангел Гавриил Марии, и так далее (Лк.1:35). И напиши писалом человечим, то есть, по образу человека. Человек же Христос Иисус, Ходатай Бога и человеков (1Тим.2:5), потому что с неба снизшел Бог Слово, рожденный человеком от Марии, а не от семени мужеского. И поэтому немедленно говорит пророк: и приступи ко пророчице, словом пророчица указуя на Марию, а не на жену Ахаза, о которой будто бы, по ошибочному мнению некоторых, сказано относительно к Езекии. Ибо Езекия рожден был за одиннадцать лет уже пред этим; потому что в девятый год царствования отца его изречено пророчество: се дева во чреве зачнет. И по смерти Ахаза, царствовавшего четырнадцать лет и скончавшегося немедленно, говорит Писание: и воцарися Езекиа двадесяти лет бе, егда нача царствовати (4Цар.18:2). Посему как же по пророчеству о рождении Еммануила от Девы, изреченному в царствование Езекиина отца, царствовавшего четырнадцать лет, мог родиться Езекия, двадцати лет вступивший на царство по смерти отца^? Не паче ли вероятным окажется для смыслящих, что Езекия был уже в числе родившихся, когда пророк изрек свое пророчество в царствование Езекиина отца Ахаза? Особливо же, когда всякому явно, что и пророчица–не жена Ахазова, сказавшая же и предрекшая: отныне ублажат мя вси роди (Лк.1:48), на земле есть Мария. К ней вошел Гавриил и благовествовал, что приидет на нее Дух, вещавший в Исаии, и родит Она Сына, Господа нашего Иисуса Христа, Духом Святым, а не от семени мужеского, как хульно утверждают сии обезумевшие и обольщенные еретики.

Гл. 32.

Предосудительны же и субботство и обрезание сего суемудрого, равно как ежедневные крещения, им совершаемые. Ибо в субботу Иисус совершает большую часть исцелений; и не только исцеляет, но и соблюдает два способа исцелений: то исцеленным в субботу повелевает взять одр и ходить, то Сам в субботу сотворив брение, возлагает на очи слепому; а сотворить брение есть дело. Почему апостолы, из обращения Его с ними и из учения зная, что закон о субботе отменен, срывают в субботу колосья, растирают и едят; была же тогда суббота второпервая, как замечено в Евангелии (Лк. 6, 1), ибо закон определял различные субботы: то собственно так называемую субботу, возвращающуюся во истечении седмицы; то празднуемую во приходящемуся в этот день рождению луны, и зависящему от того празднику, каковы например дни кущей и дни пасхальные, когда закалывают агнца, и едят наконец опресноки. Еще же постятся единственным в год постом. Когда дни эти приходятся или во второй, или в третий, или в четвертый день во субботе: тогда определяется ими и самая суббота. Почему после бывшего дня опресноков, и определенного дня субботы в субботу, собственно так называемую, следовавшую за днем опресноков, причисляемым к дням субботним, апостолы проходили засеянными полями, срывали колосья, растирали и ели, показывая, что разрешены узы, наложенные субботою, когда пришла великая суббота, то есть Христос, Который успокоил нас от грехов наших, и прообразом Которого был Ной. Ибо Ною отец его, увидев его рожденным по пророчеству, дал имя Ноя, говоря: сей упокоит нас от грехов наших, или от жестоких дел наших (Быт.5:29). Но от грехов не упокоил Ной; напротив того о Христе пророчествовал Ламех, действительно изъясняя пророчество, заключенное в имени: Ной. Ибо Ной значит упокоение, как и Севеф значит: покой, суббота; то есть Христос, в Котором почил Отец и Святой Дух Его; в Нем обрели покой и все святые человеки, упокоившись от грехов. Он есть великая и вечная суббота, прообразом которой была суббота малая и временная, служившая до Его пришествия, Им установленная по закону, Им прекратившаяся и в Евангелии исполненная. Ибо так сказал Он: Господь есть и субботы Сын человеческий (Мф.12:8). Посему ученики смело нарушают субботу; потому что и прежде их жившие священники во храме нарушали субботу, закалывая животных и принося жертвы Богу, чтобы не прекращалась непрестающая жертва, ежедневно приносимая. И не только сами священники пророчествовали о разрешении субботы тем, что не оставались в бездействии; но и самое обрезание нарушало субботу. Поскольку; младенец нередко рождался в субботу: то от сего происходило нарушение субботы и обрезания. Так предвозвещаемо было отмена того и другого. Ибо видно, что обрезывающие рожденное в субботу, если желали в точности наблюдать восьмой день, хотя находили, что совпадает оный с субботою, однако же обрезывали, делая дело в субботу и тем нарушая субботу. А если бы для не нарушения субботы отлагали обрезание и совершали оное в девятый день: то нарушали бы закон обрезания и предел заповеди об обрезании восьмидневном.

Гл. 33.

Да и обрезание первое не было совершенно, напротив того дано в знамение служить им в последствии напоминанием о святом Аврааме, как сказано прежде, наказанном за сомнение, и прообразом обрезания великого, в сподобившихся восполняющего все в равной мере. Ибо если то обрезание было для сообщения святости, и давало право наследовать небесное царствие; то значит, что лишены сего царствия и Сарра, и Ревекка, и Лия, и Рахиль, и Иохаведа, и Мариам, сестра Моисеева, и все святые жены, и они не возмогут наследовать царствия небесного, не получив возможности иметь Авраамово обрезание, которое, по понятию еретиков сих, даровал Аврааму Бог. Если же не лишились они царствия небесного, хотя и не были обрезаны; то следует, что никакой не имеет силы обрезание плотское. Что же хвалится обрезанием Евион, когда и идолослужители и скверные египетские жрецы имеют обрезание? Да имеют его и сарацины, или измаильтяне, и самаряне, и иудеи, и идумеи, и омириты; большая же часть из них совершают оное не по закону, а по какому-то неразумному обычаю.

И просто сказать, много потрачу времени, занимаясь пустословием Евиона, так как он напрасно опирается на изречение, сказанное Спасителем: довлеет ученику, да будет яко учитель его (Мф.10:25), чтобы похвалиться собственным своим обрезанием, ради обрезания Христова прекрасно над Христом совершенного, и Им прекращенного. Впрочем, поскольку этому скотонравному Евиону хочется понимать сие изречение об уподоблении Христу: то я не поленюсь доказать, что не об этом оно сказано. Ибо Господь тут же дает видеть, что не по сей причине сказал Он, но по причине гонений и поруганий над Ним от иудеев. Аще Мене изгнаша, говорит Он, и вас изженут (Ин.15:20); если Меня возненавидели и вас возненавидят. Не глашаете ли Мя Господа и учителя? И добре глаголете; есмь бо (Ин.13:13). Посему аще господина дому веельзевула нарекоша, кольми паче домашния его? Не может быть раб над господина своего, ниже ученик над учителя своего (Мф.10:25; 24), Да будет же ученик совершен во всем, как учитель, то есть готов претерпеть и гонение и злословие и все, что будет на него воздвигнуто. Посему и святой Павел говорит: подражатели мне бывайте, якоже и аз Христу (1Кор.11:1). Но и он подражал своему Господу не в том, в чем не должно было; ибо не сказал: я Бог, или Сын Божий, или Бог Слово, но говорит: аз есмь мний апостолов. Яко некоему извергу, явися и мне (1Кор.15:8–9).

Гл. 34.

Если же ты, Евион, принимаешь изречение это сказанным о подражании Христу и в обрезании, о котором напрасно думаешь высоко, если желаешь уподобиться учителю, лучше же сказать Господу: то не обрезанием уподобляйся Ему, ибо оно не принесет тебе пользы; потому что Господь прекратил время его, как ясно доказали мы многими свидетельствами. Пришел и восполнил его, дав в таинствах Своих совершенное обрезание, не на один только член, но запечатлев целое тело, обрезав от греха, и спасая не одну только часть людей, то есть не один мужеский пол, но действительно целый народ христианский, запечатлевая совокупно мужей и жен, и в наследие небесного царствия щедро, а не скудно, не одному только чину мужей, по немощности, даруя печать, но всецелому народу печатью заповедей и доброго учения открывая царствие небесное. Если же Евион хочешь быть яко Господь, то есть яко учитель: то много обманываешься. Не обрезанием уподобься Ему, но вызови Лазаря от гроба, или возбуди иного мертвеца, очисти прокаженных, или даруй слепым прозрение, или исцели расслабленного от рождения, если можешь. Но не можешь, потому что поступаешь противоположно, удерживаемый неверием и узами плоти и неисполнимыми требованиями закона. Если бы мог ты сделать, чего по худой своей вере не можешь (не говорю, как Христос; потому что, будучи человеком тленным и вдающимся в обман, не можешь уподобиться Богу, даже прийти в состояние призывать имя Христово к явлению чудесных знамений, а хотя и призовешь, никакого не будет действия), если бы даже произвел всецелое восстание расслабленного, то восставший именем Иисусовым приял бы от Иисуса и благоразумие не держаться твоего субботствования, но от имени Исцелившего научиться сказанному:возми одр твой и иди в дом свой в субботу (Ин.5:8–9). Но сказано уже мною, как различно каждый из них думает о Христе. Иногда сам Евион говорит, что родился Он простым человеком от сочетания; иногда же евионеи утверждают, что Сын приял от Бога силу свыше, и Он-то в свое время облекся в Адама и совлекся его; и различные мнения их мы, при помощи Божией, опровергли.

И к чему мне замедлять еще в местах непроходимых и обмелевших, иных наводненных, а иных высохших, из которых часто мечутся рыбы, и где ногам, ходящим по скалам этих мест, бывает вред, потому что из среды рыб иные, разумею скатов, драконов, акул и угрей,– ядоносны, как уже говорено было прежде? Посему миную место сие, принося благодарение Богу, что опровергли мы и эту еще ересь, не слегка, но тщательно обличив ее. Перейдем же, возлюбленные, по порядку к другим ересям, прося помощника Бога, чтобы Сам Он чрез вас привел в исполнение обещанное.

Гл. 1.

После сих, так называемых, евионеев, развращение которых видели мы в подробности, обещав при помощи Божией силы показать образы других, за ними следующих, зверей, у которых – яды пресмыкающихся, и угрызения и отравы смертельные, как сие можно видеть в их учениях, и которые порождены огнедышащею бездною или страшным пресмыкающимся и василиском, перехожу к ереси валентиниан, придавших себе и наименование гностиков, которых считается десять разных толков, своеобразно, но равносильно пораженных одним ударом – грезами о четах, об восьмерицах и об эонах мужеского и женского пола. Готовлю же обличение валентинианам, не по преемству времени ставя ереси в порядок, но постепенно переходя от одной к другой. Ибо гностики все в одно время возникли, как грибы из земли, и как вредные и зловонные побеги тернистых трав и растений, и подобно норе со многими скорпиона и с одного времени все появились на свет, как грибы, по сказанному выше, показавшись в одной безобразной куче, что еще прежде о них было говорено святейшим Иринеем. Ибо все они были современники; но каждый, заимствуя повод к худому у другого, и друг перед другом желая еще больше иметь случаев действовать на показ, отпечатлевал на себе отличие худого изобретения,– и все они именовали себя гностиками, разумею Валентина и гностиков прежде него бывших, а также Василида, и Саторнила, и Колорваса, Птолемея и Секунда, Карпократа и многих других. Но поименовав здесь их всех вместе по стечению в одно время всех их появления и возникновения, отдельно изложим, что зломысленного вышло от каждого семени. Теперь же приступим к указанному ересеначальнику и виновнику плачевных событий, разумею Валентина, и его учение, которое, называясь гностическим, много обещает, но, по предосудительному буесловию, достойно осуждения и смеха, каким и признается по мнению разумных.

Гл. 2.

Итак Валентин этот по времени служит преемником поставленных выше его Василида, Саторнила, Евиона, Керинфа, Меринфа и окружавших их. Ибо все они к несчастью появились на свет в одно время; немногим же предупредили Керивф, Меринф и Евион, ибо они родились в одно время с теми, о которых говорили мы прежде них. Отечества Валентина, или откуда он произошел, многие не знали; ибо ни один писатель не позаботился указать место сие. До нас же по слуху как-то дошла некая молва, почему не минуем указать и место его рождения; хотя это и под сомнением, если должно говорить правду, однако ж не умолчим о дошедшем до нас слухе. Говорили иные, что он родился в приморской стране Египта, Фревоните, а в Александрии получил ученое эллинское образование. Отсюда, в подражание Гезиодовой феогонии и тридцати богов, именуемых самим Гезиодом, и он, переняв своим умом языческое баснотворство, и заняв образ мыслей у тех, которые вместе с ним и прежде него отпали от истины, – и сам наравне с Гезиодом, одни имена переделав в другие, пожелал измыслить свой мир. Ибо и ему угодно ввести тридцать богов и эонов и небес, из которых первым, как помешавшись в уме говорил Валентин, есть Глубина (βυϑὸς), как, то есть, и предначертатель его образа мыслей Гезиод первым из богов называл Хаос. А Хаос и Глубина (кому это не ясно?) имена подобозначащие. Рассмотри же плача достойное баснословие и негодное учение обманщика. Ему угодно, как сказал я, ввести тридцать эонов, которых именует и богами, утверждая, что пятнадцать из них мужеского, и столько же женского пола. Каждого же эона в соединении мужеского и женского пола и сам Валентин и последователи его называют и парою. И говорят, что их пятнадцать двоиц, которые называют четами, а всех эонов тридцать, и каждый женского пола эон от эона мужеского пола рождает следующих эонов; порядок же их, при противоположении каждому имени эона мужеского пола сопоставленного ему имени женского, таков, как ниже показано, а именно следующий: Ампсиу, Авраан; Вукуа, Фардуу; Увукуа, Фардеадии, Мерекса, Атарварва; Удуа, Косетин; Удуак, Еслин; Амфен,Ессумен; Уананин, Ламертаде; Афамес, Сумин; Аллора, Кувиафа; Данаддариа, Дамо; Орин, Ланаефех; Удамфех, Емфивохе; Вара, Ассиу, Ахе, Велим; Дексарихе, Масен. Так следуют они при соединении по четам мужеского пола эонов с женскими, а в порядке преемства, так: Ампсиу, Авраан, Вукуа, Фардуу, Увукуа, Фардеадии, Мерекса, Атарварва, Удуа, Кестин, Удуак, Еслин, Амфен,Ессумен, Уананин, Ламертаде, Афамес, Сумин, Аллора, Кувиафа, Дамо, Данаддария, Орин, Ланафех, Удамфех, Емфивохе, Вара, Ассиу, Ахе, Велим, Дексарихе, Масен. Толкования же сих наименований таковы: Глубина и Молчание, Ум и Истина, Слово и Жизнь, Человек и Церковь, Утешитель и Вера, Отчий и Надежда, Матерний и Любовь, Вечный Ум и Разумение, Желанный, он же и Свет, и Блаженство, Церковный и Премудрость, Глубинный и Смешение, Нестареющийся и Единение, Самородный и Срастворение, Единородный и Единство, Неподвижный и Удовольствие. Если же считать по преемству и порядку от провисшего и неименуемого Отца, у них называемого Глубиною, до сего нашего неба число тридцати будет таково: Глубина, Молчание, Ум, Истина, Слово, Жизнь, Человек, Церковь, Утешитель, Вера, Отчий, Надежда, Материй, Любовь, Вечный Ум, Разумение, Желанный, он же и Свет, Блаженство, Церковный, Премудрость, Глубинный, Смешение, Нестареющийся, Единение, Самородный, Срастворение, Единородный, Единство, Неподвижный, Удовольствие.

Гл. 3.

Вот их баснословное сказание о тридцати эонах, и пустословие о четах в духовной будто бы Плироме (полноте). Если кто сравнительно сличит оное с баснословием Гезиода, Стисихора и других эллинских стихотворцев, найдет, что то и другое тожественны, и не различны между собою, и из сего узнает, что не иное что удивительное обещаются под видом тайны возвестить дивные ересеначальники. Ибо не другое что сделали, как переняли у эллинов имевшиеся у них поэтические вымыслы ложного языческого баснословия и учения, ничего не переиначив, кроме имен, переделанных ими на варварские. Так Гезиод говорит: прежде всего происходит Хаос, что валентиниане называют Глубиною, потом Ночь; Мрак, Земля; Эфир, День; Любовь (ἔρως), Дума; Рок, Беда; Жребий, Кара (νέμεσις); Смех (μῶμος), Дружба; Смерть, Безуправность; Старость, Злая Судьба; Влечение, Забвение; Сон, Битва; Дающий ослабу членам, Наглость; Радостный, Блистательность; Прекращающий заботы, Обольщение; Сладкопевец, Ссора. Таким образом в порядке счисление сие богов мужского пола и женского составляет тридцать. Но если кто пожелает знать, как сочинители сии приводят их одного с другим в сочетание, то найдет, что сочетаются и сопрягаются между собою, как угодно бывает поэтам; так одни, сочетав Глубину с Ночью и Молчанием, производили от сего рождение Земли, а другие–рождение Неба, которое называли еще Иперионом. Небо же, говорят, сочетавшись с Землею, породило мужской и женский пол; подобно сему – и все последующие до конца всего их вымысла, как содержит бесконечное их вздорное баснословие. Можно также найти, что сочетаются и сопрягаются, и могут быть соединены между собою таким образом: Хаос, Ночь; Мрак, Земля; Эфир, День; Любовь, Дуема: Рок, Беда; Жребий, Кара; Смех, Дружба; Смерть, Безуправность; Старость, Злая Судьба; Влечение, Забвение: Сон, Битва; Дающий ослабу членам, Наглость; Радостный, Блистательность; Прекращающий заботы, Обольщение; Сладкопевец, Ссора. Если же кто будет внимателен к вымыслу еретиков, и пожелает узнать, как они, напрасно воодушевляясь к тому, что не должно, мирскими и эллинскими стихотворцами, которыми оглушены, вдаются в суетный труд и бесполезную трату сил; то найдет, что еретики еще более заблуждаются.

Гл. 4.

Отсюда поднимаясь и еще выше, как думали, в своих исследованиях, собственным своим беснующимся разумом они изобрели Недостаток (ὑςέρημα), который называют и Недостатком, и Вседержителем, и Зиждителем, и Творцом сущностей. Им, говорят, после семи небес сотворена низшая восьмерица, уподобленная первой восьмерице; потому что сам он в восьмерице, и создал после себя еще семь небес. С этим Недостатком хотят сочетать какой-то эон, не знавший смешения и бесженный, от Плиромы пришедший сюда по исканию, исшедшей свыше от Матерней Премудрости, души, для которой хотят образовать и измыслить имя: Ахамоф; эон же сей называют и Спасителем, и Пределом, и Крестом, и Пределоположником, и Преводителем (Μεταγωγέυς), и Иисусом, прошедшим чрез Марию, как чрез трубу. Он же есть свет от вышнего Христа, и по сему от имени отца называется Светом по вышнему Свету, и Христом по вышнему Христу, и Словом по вышнему Слову; называется также Спаситель и Умом; он всегда восходит выше отца своего –Димиурга, и вместе с собою возносит вверяющихся ему к горним четам Плиромы. И вот каково их пустословие, и сколь велико суесловие! Но изложу, по сказанному прежде, и то, как они свое пустословие сочетали с вымыслами поэзии и языческих басней. В след за тридцатью измыслили еще одно имя – среднее, безженное, а после него еще восьмерицу изобретенную Демиургом, которая также может быть расположена по четам, имена же ее вот какие: Екзепаф, Порфирион, Пряха,²² Риак, Участь, Епифаон, Непреклонная, Иперион, Астеропа. Таково-то зрелищное представление этих поэтов, содержащее в себе много и других наименований для именуемых ими богов мужеского и женского пола, которые, будучи называемы иными различно, могут составить число трехсот шестидесяти пяти, потому что поэты и еще грезят, давая тем предлог другим ересям снова повторять тоже самое плачевное замятие. Ибо, по словам Гезиода, Орфея и Стисихора, после выше приведенных имен родились Уран и Тартар, Крон и Рея, Зевс и Гера, Аполлон, Посидон, Плутон и множество еще именуемых у них богами: потому что многообразно это их заблуждение, обольстительное по вымыслу, которое, измышляя и изобретая пустые слова, произвело много басней. И оно-то, по-видимому, вводит в обман разумы сих обольщенных. Все же имеющие ум, просвещенный от Бога, находят это прямо смешным. Но, оставив это, теперь предложу здесь извлечение из чтений валентиниан, то есть из их книги, слово в слово и буквально сходно с содержащимся в их книгах; вот сие извлечение:

Гл. 5.

Пред мудрыми. Пред душевными. Пред плотскими. Пред мирскими. Пред Величеством. Ум неупразднимый неупразднимым желает радоваться. Я делаю вам напоминание о не именуемых, неизреченных и пренебесных тайнах, недомыслимых ни началам, ни властям, ни подначальным членам, ни всему смешению, а открытых одной только Мысли Неизменяемого. Ибо в начале, когда все, само в себе бывшее неизвестным, заключал в себе самом Самоотец, которого иные называют эоном нестареющимся, вечно юнеющим, двуполым, и который всюду все объемлет и ничем не объемлется; тогда Мысль (ἔννοια), которая в нем, и которую иные называют Мыслью, а другие Благодатью собственно потому, что она преподает сокровища Величества тем, которые от Величества, более же близкие к истине наименовали Молчанием, потому что Величество все совершило помышлением, без слова,–сия-то самая, как сказал я прежде, Мысль, не растленная, сама пожелала расторгнуть узы, и разнежила Величество до возбуждения в нем желания опочить. И она-то от смешения с ним произвела на свет Отца истины; которого совершенные именуют собственно Человеком, потому что он был подобообразен прежде его бывшему Нерожденному. После сего Молчание, выведши наружу естественное единство с Человеком по свету (а сошлись они между собою хотением), произвело Истину. Истина же именуется так у совершенных собственно потому, что была истинно подобна своей матери–Молчанию; так как Молчание захотело этого – равного раздела светов, как мужеского, так и женского,–для того, чтобы из чих самих ясно было, что это оно разделилось на чувственные светы в том, что произошло от этого раздела и в нем. После сего Истина, обнаруживши материнское сладострастие (προυνιϰίαν), склонила на нежность к себе своего отца, и они соединились взаимно смешением чуждым растления, и непричастною старости связью, и произвели на свет духовную четверицу – мужского и женского пола, подобообразную прежде бывшей четверице, которую составляли: Глубина, Молчание, Отец, Истина. Происшедшая же от Отца и Молчания четверица: Человек, Церковь, Слово, Жизнь. Тогда, по желанию всеобъемлющей Глубины, Человек и Церковь, вспомнив отеческие слова, соединились между собою и произвели на свет двенадцать Пруников того и другого пола. Мужеского пола Пруники суть: Утешитель, Отчий, Матерний, Вечный Ум, Желанный, он же и Свет, Церковный. А женского пола: Вера, Надежда, Любовь, Разумение, Блаженство, Премудрость. Потом же и Слово и Жизнь, под видом дара хваления, вошли в общение между собою (общением же им служило хотение), и соединившись произвели на свет десятерицу Пруников, также обоего пола. Из них мужеского пола Пруники: Глубинный, Нестареющийся, Самородный, Единородный, Неподвижный. Они взяли себе прозвание в славу Всеобъемлющего. А Пруники женского пола: Смешение, Единение, Срастворение, Единство, Удовольствие. И они усвоили себе прозвание во славу Молчания.

Гл. 6.

Итак, когда от Отца Истины исполнилось число тридцати, до которого живущие на земле и не зная ведут счет, и когда дойдут до него, не находя более числа, снова повторяют тоже счисление (эти же тридцать суть: Глубина, Молчание, Отец, Истина, Человек, Церковь, Слово, Жизнь, Отечий, Материй, Утешитель, Вечный Ум, Желанный, Церковный, Вера, Надежда, Любовь, Разумение, Блаженство, Премудрость, Глубинный, Нестареющийся, Самородный, Единородный, Неподвижный, Смешение, Ведение, Срастворение, Единство, Удовольствие); тогда Всеобъемлющий все превосходящим разумением постановил, чтобы вместо первобытной подлинной восьмерицы, которая пребывает в числе тридцати (ибо невозможно мыслям Величества подпадать счислению), прозвана была другая восьмерица, и заменил эонов мужеского пола– того же пола Одним, Третьим, Пятым, Седьмым, а также ввел и женские названия: Двоицу, Четверицу, Шестерицу, Осмерицу. Итак вот восьмерица, получившая названия вместо первобытной восьмерицы: Глубины, Отца, Человека, Слова, и Молчания, Истины, Церкви, Жизни. Сия восьмерица соединилась со светами, и сделалось число тридцать полным, а первобытная восьмерица упокоилась, когда Глубина, опираясь на Величество, изшла соединиться с этим самым числом тридцати. Ибо действительно Отец Истины вошел в союз с Церковью, и Матерний взял за себя Жизнь, и Утешитель Единицу, и Единица соединилась с Отцом Истины, и Отец Истины был с Молчанием, а Слово духовное сообщилось с Духом, и в сем смешении и чуждом растления срастворении совершило таинство Самоматери, то есть, неразделенное между двоими упокоение с самим собою. Итак число тридцать, исполнив таинства Глубины, совершив брак между нерастленными, произвело нетленные светы, получившие наименование чад Единства, и безобразные. Посему они покоились едва не вне разумности без мысли: ибо над чем бы кто ни действовал, если не разумеет сего всецело, не действует. Тогда-то, по происхождении светов, которых великое множество нет необходимости выражать числом, а довольно иметь в мысли (ибо каждый из светов получил в удел свое особое наименование за познание неизреченных тайн), Молчание, желая всех возбудить к собиранию ведения, сблизилось со второю подставною восьмерицею не в причастном растлению смешении, но мысленным изволением. Сие же мысленное ее изволение был Дух Святой, Который посреди святых церквей. Посему, послав его во вторую восьмерицу, увлекло и ее к соединению с собою. Итак совершился брак между членами восьмерицы: Святой Дух соединился с Единым, Двоица с Третьим, Третий с Шестерицею, Осмерица с Седьмым, Седьмый с Двоицею, и Шестерица с Пятым; и вся восьмерица соединилась в неистощимом удовольствии и чуждом растления смешении (ибо между ними не было взаимного разлучения, а было срастворение, соединенное с чистым удовольствием), и произвела пятерицу безженных Пруников, имена которых таковы: Посредник (Καρπιςής), Пределоположник, Харистирий, Аффт,Преводитель. Они именуются сынами средины. А я желаю, чтобы вы знали Ампсиу, Авраан, Вукуа, Фардуу, Увукуа, Фардеадии, Мерекса, Атарварва, Удуа, Кестин, Удуак, Еслин, Амфен,Ессумен, Уананин, Ламертаде, Афамес, Сумин, Аллора, Кувиафа, Данаддариа, Дамо, Орин, Ланафек, Удамефех,Емфивохе, Вара, Ассиу, Ахе, Велимь, Дексарихе, Масен.

Конец извлечению у валентиниан.

Гл. 7.

Это предложено мною из их книг, и сего пусть будет довольно. Валентин проповедовал и в Египте, от чего и теперь еще, подобно останкам ехидниных костей, в Египте остаются его семена, именно же в Афривите, Просопите, Арсиноите, Фиваиде, в нижних частях приморской страны, и в округе Александрийском. А также приходил и в Рим, и там проповедовал. Пришедши же в Кипр, как бы потерпев свойственное телам крушение, отступил от веры и извратился умом. Ибо до сего в вышеназванных местах почитаем был отчасти имеющим благочестие и правую веру; а потом в Кипре дошел до крайней степени нечестия и погряз во глубине этого своего негодного учения.

И сам он и его последователи, как я сказал, называют Господа нашего Иисуса Христа и Спасителем, и Христом, и Словом и Крестом, и Преводителя, и Пределоположником, и Пределом. Утверждают, что Он принес тело свыше, и, как вода чрез трубу, прошел чрез Марию деву, ничего не воспринял от девических ложесн, а имеет тело свыше, как я прежде сказал, и Он не есть первое Слово, ни следующий за Словом Христос, горе сущий между горними эонами. А введен Он в жизнь, говорят, не для чего иного, как только для того, чтобы прийти и спасти духовный род, ведущий начало свыше. Отрицают воскресение мертвых, утверждая нечто подобное басне и пустое, будто восстанет не это тело, но из него же иное, называемое у них духовным, и только тело тех, которые называются у них духовными, и кроме того – душевных, именно, если душевные праведно поступали, а называемые у них вещественными, плотскими и земными, совсем погибнут и никак не спасутся; и еще будто каждая сущность поступит в то, чем она произведена, – вещественное отдастся веществу, плотское и земное земле. Ибо, по их мнению, людей три чина: духовные, душевные, плотские. Чином духовным называют самих себя, а также называют себя ведцами (γνωστιϰοι), и утверждают, что не нуждаются в усильном труде, а только в ведении и в том, что называют они своими таинствами, и будто каждый из них безбоязненно может делать все, чтобы то ни было, и ни о чем не заботиться. Ибо, как утверждают, их чин во всяком случае спасется, как духовный. А о другом чине людей мирских, который называют душевным, утверждают, что сам собою не может он спастись, разве усвоит себе спасение усильным трудом и праведными делами. Вещественный же чин людей мирских, как утверждают, не может ни вместить ведения, ни принять оное, хотя бы исходящий из сего чина и желал того, но погибнет и душою и телом вместе. А их чин, как духовный, спасется с иным каким-то внутренним телом, которое они мечтательно называют телом духовным. Душевные же, много потрудившись и взойдя превыше Демиурга, горе отданы будут Ангелам, сущим со Христом, и ничего не сохранят из тел, а напротив того только души, обретшиеся в полноте признаваемого еретиками ведения и вошедшие превыше Демиурга, отданы будут в невесты Ангелам, которые со Христом.

Гл. 8.

Таковы жалкие вымыслы валентиниан; сих вымыслов есть у них и более; но я, что только, как думал, по свойству своему необходимо привести в известность, то и пересказал, как дошли до нас сведения о том, откуда произошел Валентин, в какие времена жил, от кого получил поводы к своему учению; и какое оно было, а также чем произрастило зло миру; и, как сказал, отчасти я упомянул об учении ero, а остальных подробностей о нем не захотел излагать от себя, найдя у древнего святейшего Иринея составленное против Валентина сочинение. Доселе изложив сие немногое, затем сделаю выписку целиком из книг вышесказанного мужа, раба Божия,–разумею Иринея. Читается же у него так.

Гл. 9.

Поскольку некоторые, оставив истину, вводят лживые слова и родословия бесконечныя, яже, как говорит апостол, стязания творят паче, нежели Божие строение, еже в вере (1Тим.1:4), и хитро подготовленною убедительностью увлекают ум не искуснейших, и пленяют их, подделывая слова Господни, делаясь худыми толкователями прекрасно сказанного,–и многих совращают, под предлогом ведения отвлекая их от Создателя и Устроителя этой вселенной, как будто имея показать что-то высшее и величайшее Бога, сотворшаго небо и землю, и вся яже в них (Пс.145:6), и как убедительно искусственностью слов привлекают к себе неискусных в способе изыскания, так непреклонно губят их, настраивая их к хульному и нечестивому образу мыслей о Зиждителе, между тем как те не могут различать ложь от того, что истинно (ибо заблуждение не выказывается само по себе, чтобы в обнаженном виде не сделаться удобоизобличимым, но хитро прикрашенное покровом правдоподобия, внешнею видимостью производит то, что неискусным кажется, будто оно истиннее самой истины, как о подобном сему сказано у лучшего нас, а именно: у изумруда, камня ценного, а для иных и многоценного, отнимает честь стекло, искусством ему уподобленное, только когда нет могущего изведать и изобличить хитрость искусственной его обделки. И когда медь примешана к серебру, кто неопытный легко может распознать ее?): посему, чтобы иные не были по нашей вине похищены, как овцы волками, под наружным прикрытием их овечьею кожею, не узнавая в них тех, которых Господь заповедал нам беречься (Мф.7:15), как говорящих хотя и сходно, но мудрствующих несходно; после того, как прочитал я памятные записки учеников Валентиновых, как сами себя называют, а с некоторыми из них и встречи имел, и получил понятие об их образе мыслей, признал я необходимым эти чудовищные и глубокие тайны, для которых не у всех в голове есть праздное место, потому что занято мозгом, объявить тебе, возлюбленный, чтобы и ты, узнав эти тайны, объявил оные всем, которые с тобою, и увещевал их беречься бездны неразумия и хулы на Христа. И, сколько можем, предложим краткое и ясное известие о мнениях самих нынешних лжеучителей, – этом отпрыске школы Валентиновой, разумею последователей Птолемея, и, по мере нашей скудости, изложим основания для опровержения сих мнений, показывая, что утверждаемое еретиками не может устоять перед истиною и не согласно с нею. Хотя навыка к письменным сочинениям мы не имеем и в словесном искусстве не упражнялись; но любовь побуждает нас объявить тебе и всем, кто с тобою, даже до ныне скрывавшиеся, а теперь по милости Божией обнаружившиеся учения; ничто же бо есть покровено, еже не открыется, и тайно, еже не уведено будет (Мф.10:26).

Гл. 10.

От нас, проживающих между Кельтами и имеющих дело по большей части с варварским наречием, ты не потребуешь ни словесного искусства, которому мы не учились, ни способностей писателя, которых мы в себе не образовали, ни украшенности слововыражения, ни убедительности, которой не знаем. Напротив того с любовью примешь, с любовью к тебе написанное просто, истинно и неискусно; и приняв от нас как бы семена и начатки, как более нас способный, сам собою приумножишь оные, и сказанное нами в немногих словах обильно оплодотворишь на широте ума твоего, и с силою предложишь своим то, что нами высказано слабо. И как мы, по давнему твоему исканию осведомления о мнениях еретиков, приложили тщание не только сделать оные для тебя известными, но и дать напутствие к показанию лживости оных; так и ты, по данной тебе от Господа благодати, со тщанием послужишь прочим, чтобы люди более не увлекались убедительными словами еретиков, которые подобны следующим.

Гл. 11.

Говорят, что в невидимых и не именуемых высотах есть некий прежде всего сущий, совершенный эон (ого называют Первоначалом, Первоотцом и Глубиною), и что он, будучи не вместим и невидим, присносущь и не рожден, беспредельные веки был в покое и великом безмолвии. С ним сосуществовала еще Мысль, та, которую именуют также Благодатью и Молчанием. Некогда сия Глубина помыслила произвести от себя начало всего, и это произведение, которое замыслила произвести, вложила даже, как семя, в сосуществующее с нею Молчание, как бы в ложесна. Молчание, приняв сие семя и сделавшись чреватым, породило Ум подобный и равный произведшему его, и один только вмещающий величие Отца. Этот ум называют и Единородным, и Отцом, и Началом всего. Вместе с ним произведена Истина. И это есть первая и родоначальная пифагорейская четверица, которую также называют корнем всего: именно: Глубина и Молчание, а потом Ум и Истина. Единородный, почувствовав, для чего произведен, и сам произвел Слово и Жизнь, отца всему имеющему быть после него, начало и образ всей Плиромы. Словом и Жизнью произведена еще чета: Человек и Церковь. И это – родоначальная восьмерица, корень и основание всего; она называется у них четырьмя именами: Глубина, Ум, Слово и Человек. Ибо каждый из них есть чета мужеского и женского пола в таком порядке: во-первых Первоотец составляет одну чету с своею Мыслью, Единородный, то есть Ум с Истиною, Слово с Жизнью, и Человек с Церковью. Сии же эоны, произведенные во славу Отца, возжелав и сами от себя прославить Отца, производят новые произведения своими четами: во-первых Слово и Жизнь, по произведении Человека и Церкви, производят десять иных эонов, которых имена, по словам валентиниан, таковы: Глубинный и Смешение, Нестареющийся и Единение, Самородный и Удовольствие, Неподвижный и Срастворение, Единородный и Блаженная, – это –десять эонов, о которых утверждают, что произведены Словом и Жизнью; во вторых Человек и сам совокупно с Церковью производит двенадцать эонов, которых еретики жалуют такими именами: Утешитель и Вера, Отчий и Надежда, Матерний и Любовь, Вечный Ум и Разумение, Церковный и Блаженство, Желанный и Премудрость. Вот тридцать эонов, по их заблуждению, скрывавшихся в безмолвии и незнаемых, вот невидимая и духовная их Плирома, троечастно разделенная: на восьмерицу, десятицу и дванадесятицу. Посему-то, говорят, и Спаситель (ибо не хотят именовать Его Господом) до тридцати лет ничего не сделал въявь, чтоб указать на таинство сих эонов. А также утверждают, что и в притче о посылаемых в виноград делателях весьма явно указано на сии тридцать эонов: ибо одни из делателей посылаются в первый час, другие в третий, иные в шестый, другие в девятый, а иные в единыйнадесять (Мф.20:1–6); в сложности вышесказанные часы составляют собою число тридцать; ибо один, три, шесть, девять и одиннадцать – составляют тридцать; часами же, по мнению валентиниан, означаются эоны. И вот какие великие, удивительные и неизреченные тайны плодоносят они, применяя и приспособляя к своему вымыслу и еще, что можно, из сказанного в писаниях во множественном числе.

Гл. 12.

О признаваемом ими Первоотце говорят, что знаем он одному рожденному от него Единородному, т. е. Уму, а для всех прочих невидим и непостижим. И один Ум, по их словам, услаждался созерцанием Отца, и радовался, помышляя о безмерном Его величии, потом замыслил сообщить и прочим эонам о величии Отца, каков он, и как велик, как безначален и не вместим и недоступен видению. Но Молчание по желанию Отца сдержало Ум, потому что он хотел все эоны привести к мысли и желанию исследовать вышеназванного Первоотца. Подобным образом и прочие эоны, но как-то спокойно, желали увидеть того, от кого произошло их семя, и уведать безначальный корень. Но между ними много выдался вперед один эон, последний и младший из числа дванадесятицы, произошедшей от Человека и Церкви, т. е. Премудрость. Она почувствовала страсть, не испытав объятия супругом Желанным. Страсть эта получила начало в Уме и Истине и перешла к этому эону, совращенному с правильного пути, по-видимому, любовью, а в самом деле дерзостью, потому что он не имел, какое имеет Ум, общения с совершенным Отцом. Страсть же состояла в искании Отца; ибо Премудрость, как говорят, пожелала постигнуть его величие. Но потом не смогла этого, потому что взялась за дело не по силам. И быв в весьма великом борении, и по причине величия Глубины, и неисследимости Отца, и по нежной любви к нему, постоянно простираясь вперед, эон сей в конец мог бы быть поглощен сладостью Отца и разрешиться во всеобщую сущность, если бы не встретился с силою укрепляющею и стерегущей все вне неизреченного величия (сию же силу называют и Пределом). Сею силою был он удержан и утвержден, и с трудом возвратившись в себя самого, и убедившись, что Отец непостижим, отложил прежнее помышление вместе со страстью, превзошедшею в следствие поразительности оного чуда.

Гл. 13.

Некоторые же из валентиниан как-то так баснословят о страстном увлечении Премудрости и ее обращении, что она, предпринявши дело не по силам и для ней необъятное, породила сущность безобразную, какую только и естественно было ей, как эону женскому, родить, и уразумевши это, сперва опечалилась несовершенством рождения, за тем убоялась того, чтобы и сие бытие не возымело конца; потом пришла в изумление и недоумение, отыскивая причину сему и способ, как бы скрыть происшедшее. В этих страстных состояниях предприняла она обращение и пыталась возвратиться к Отцу; некоторое время бывши дерзкою, ослабела и стала умолять Отца о прощении. С ней вместе просили и прочие эоны, а особенно Ум. Поэтому говорят, что сущность вещества получила первое начало от невежества, печали, страха и изумления. Отец же после сего производит чрез Единородного вышесказанный Предел, – эон, не имеющий четы и безженный по собственному образу Отца. Ибо Отца то сочетают с Молчанием, то думают поставить выше разности мужеского и женского пола. Предел же этот называют и Крестом, и Освободителем, и Посредником, и Пределоположником, и Преводителем. Сим Пределом, как утверждают, очищена и подкреплена Премудрость, и восстановлена в своей чете. Ибо, по отделении от нее Помышления вместе с превзошедшею страстью, сама она осталась внутри Плиромы; а ее Помышление вместе со страстью отделено и ограждено Пределом, и будучи вне Плиромы, хотя и составляет духовную сущность, как некое естественное стремление эона, но не имеет образа и вида, потому что ничего не достигло. Посему и называют его слабым и женственным плодом.

Гл. 14.

По отделении же его от Плиромы эонов, и по восстановлении его Матери в ее собственном сочетании, Единородный, согласно предусмотрению Отца, чтобы какой-либо из эонов не пострадал подобно Премудрости, в оплот и укрепление Плиромы произвел еще другую чету: Христа и Духа Святого, которыми эоны приведены в порядок. Ибо Христос научил их быть довольными, познавая естество четы и понятие нерожденного, и возвестил между ними то познание об Отце, что он не вместим и непостижим, и его не иначе можно видеть, или слышать, как только чрез Единородного, и что причина вечного пребывания для прочих – непостижимое бытие Отца, а его собственному приведению в бытие и образованию причина в том, что есть постижимого в Отце, а это – Сын. Вот что сделал у эонов новоприведенный в бытие Христос. Единый же Дух Святой научил всех их, уравнявшись между собою, вознести благодарность, и привел к истинному покою. Так, говорят, установилось равенство между эонами по образу и по настроению: все сделались Умами, все Словами, все Человеками, и все Христами: а подобно сему и женские эоны все сделались Истинами, все Жизнями, Духами и Церквами. Когда при этом все установились твердо и окончательно успокоились, то, как утверждают еретики, с великою радостью воспели Первоотца, при участии и его во множестве веселия. И за сие благодеяние эоны всею Плиромою, по единодушному желанию и решению, с соизволения Христа и Духа и с утверждения Отца, принесли и собрали вместе, что каждый из эонов имел в себе лучшего и наиболее цветущего, и все это стройно связав и соразмерно соединив, произвели некое произведение в честь и славу Глубины, именно же совершеннейшую красоту и звезду Плиромы, совершенный плод – Иисуса, который назван и Спасителем, и Христом, и Словом по имени Отца, и потом еще Всяческая, потому что он – от всех. Вместе с ним произведены в честь самих эонов почетные ему спутники – сродные ангелы.

Гл. 15.

Итак вот какой, по словам валентиниан, ход дел внутри Плиромы: беда, постигшая увлекшийся страстью эон, который едва не погиб от исследования Отца, по причине его необъятности; шестиугольный оплот из Предела, Креста, Освободителя, Посредника, Пределоположника и Преводителя; приведение Отцом в бытие первообразного Христа и Духа Святого после эонов в следствие раскаяния; сложное и сборное устроение второго Христа, которого еретики называют и Спасителем. Но этого, говорят, не сказано ясно, потому что не все вмещают так называемое еретиками ведение, но таинственно объявлено от Спасителя могущим разуметь в притчах, а именно так: тридцать эонов, по сказанному нами прежде, указаны тридцатью годами, в которые, как утверждают еретики, Спаситель ничего не сделал явно, и притчею о делателях в винограднике. И Павел, говорят, многократно весьма ясно именует сих самых эонов, и даже соблюл и порядок их, сказав так: во вся роды века веков (τоῦ ἀιῶνος τῶν ἀιώνων, Еф.3:21). Да и мы, когда, при евхаристии говорим: во веки веков, то означаем этих же эонов. И где только именуются: век или века, все те места, по мнению еретиков, относятся к эонам. А о дванадесятице эонов думают, что на приведение их в бытие указано собеседованием двенадцатилетнего Господа с законоучителями, и избранием апостолов, ибо апостолов двенадцать. Остальные же восемнадцать эонов, как думают, открыты в том, что Господь, как говорят еретики, по воскресении из мертвых, пребывал с учениками восемнадцать месяцев. А также двумя начальными буквами Его имени, т. е. йотою (ι) и итою (η), знаменательно, говорят, указаны восемнадцать эонов. Точно также, говорят, первая в имени Господа буква: йота означает десять эонов; и потому Спаситель сказал: иота едина или едина черта не прейдет, Дóндеже вся будут (Мф.5:18). Родившаяся же у двенадцатого эона страсть, говорят, означается отступничеством Иуды, который был двенадцатым в числе апостолов, и еще тем, что Господь пострадал в двенадцатый месяц; ибо, по мнению еретиков, Он по крещении Своем проповедовал один год. Еще же, говорят, весьма ясным указанием на тоже служит кровоточивая. Ибо дванадесяте лет страдавши, уврачевана пришествием Спасителя через прикосновение воскрилию его (Мф.9:20), и посему-то Спаситель сказал: кто прикоснуся мне? (Мк.5:31), научая учеников о совершившемся у эонов таинстве и об исцелении пострадавшего эона. Ибо страдавшая дванадесяте лет есть оная сила; ее сущность распростиралась и растекалась без конца, и если бы не прикоснулась она его одеянию, то есть Истине первой четверицы, на которую указует воскрилие, то разрешилась бы в свою сущность. Однако же ста (Лк. 8, 44), и страдание ее прекратилось; потому что сила, исшедшая (Лк. 8, 46) из Него (а эта сила, по мнению еретиков, – Предел), уврачевала ее, и страдание отступило от нее. А что Спаситель, состоящий из всех, есть Всяческая (τὸ Πᾶν), это, говорят, показывают словами: всяк (πάν) младенец мужеска пола разверзая ложесна (Лк.2:23); Он, будучи всяческая, разверз ложесна, изгнанному вне Плиромы, Помышлению страдавшего эона, которое называют и второю восьмерицей; о ней скажем не много после. Посему и Павлом, говорят, ясно сказано: и Той есть всяческая (Кол.1:17) и еще: в Нем всяческая, и из Того всяческая (Рим.11:36) и опять: в Том живет всяко исполнение Божества (Кол.2:9); и также объясняют слова: возглавити всяческая о Христе Богом (Еф.1:10), и если еще что другое сказано сему подобное.

Гл. 16.

Потом о признаваемом ими Пределе, который называют и еще многими именами, утверждают, что у него две деятельности: скрепляющая и разделительная, и поскольку он дает крепость и опору, он есть Крест,²⁴ а поскольку разделяет и разграничивает, есть Предел. И Спаситель, говорят, так объявил о деятельностях Предела: и во-первых о скрепляющей сказал: иже не носит креста своего, и не последует Мне, учеником Моим не может сделаться (Лк.14:27); и: взем крест ходи в след Мене (Мк.10:21), а о разделительной сказал: не приидохом воврещи мир, но мечь (Мф.10:34). И Иоанн, говорят, объявил сие же самое, сказав: лопата в руку Его, и отребит гумно, и соберет пшеницу в житницу Свою: плевы же сожжет огнем негасающим (Лк.3:17), и этим показал деятельность Предела, ибо оная лопата, по толкованию еретиков, есть Крест, который при том истребляет все вещественное, как огонь солому, а спасаемых очищает, как веяло пшеницу. Сей Крест приводит на память, говорят, и сам апостол Павел таким образом: слово бо крестное погибающим убо юродство есть, а спасаемым нам сила Божия (Кор.1:18); и еще: мне же да не будет хвалитися ни о чем, токмо о кресте Иисуса: имже мне мир распяся, и аз миру (Гал.6:14). Сему-то подобное говорят валентиниане о признаваемой ими Плироме и об образовании всего, усиливаясь приспособить прекрасные изречения к худым своим выдумкам. И при помощи превратного истолкования и неблагонамеренного изъяснения пытаются составить в свою пользу доказательства не только из евангельских и апостольских изречений, но и из закона и пророков, так как в них изречено много притчей и иносказаний, а обоюдное изъяснением может быть относимо ко многому; с великим же насилием и коварно приспособляя сие к своему вымыслу, тем пленяют и отводят от истины не соблюдающих незыблемою веру во единого Бога Отца Вседержителя, и во единого Господа Иисуса Христа Сына Божия.

Гл. 17.

А о том, что вне Плиромы, говорят они подобное следующему: Помышление горней Премудрости, которое называют так же Ахамоф, по отделении вместе со страстью от Плиромы, говорят, по необходимости было извергнуто в места теней и пустоты: ибо стало вне света и Плиромы, и, как выкидыш, не имело образа и вида, потому что ничего не достигло. Сжалился над ним горний Христос, и, простершись чрез Крест,²⁵ собственною своею силою образовал образ только по сущности, но не по ведению, и сделав это, отступил назад, взяв с собою свою силу, и оставил Помышление, чтобы, почувствовав свое страдание по причине отчуждения от Плиромы, и имея в себе некую воню нетления, оставленную в нем Христом и Святым Духом, возжелало превосходнейшего. Почему и называется оно обоими именами: и Премудростью по имени Отца, ибо Отец его зовется Премудростью, – и Святым Духом по Духу Христову. Получив образ и способность разумения, но тотчас оставшись без соприсутствовавшего ему невидимо Слова, то есть Христа, оно устремилось на поиски оставившего его света, но не могло настигнуть его, потому что воспрепятствовал Предел. И при сем-то, как утверждают, Предел, возбраняя Помышлению стремиться вперед, изрек: Иао, от чего и произошло имя Иао. Не могши перейти за Предел по причине сплетения со страстью, и оставшись вне одно, Помышление подпало многочастной и многоразличной страсти во всех ее частях, и во-первых страдало печалью о том, что не настигло, а также страхом, чтобы не покинула его и жизнь, как покинул свет, при этом еще – недоумением, и все сие при отсутствии ведения; и у Помышления не сменялись только страсти одни другими, как у эона, бывшего его матерью, то есть у первоначальной Премудрости, но совмещались в противоположности. К нему превзошло еще другое расположение, а именно, расположение обратиться к оживотворителю. Таковы, говорят, были состав и сущность вещества, из которого составился этот мир: от обращения получила происхождение всякая душа как мира, так и Демиурга; от страха же и печали возымело начало остальное, а именно: от слез Помышления произошла всякая влажная сущность, от смеха – светящаяся; от печали и изумления – телесные стихии мира. Ибо, как говорят, оно то плакало и печалилось о том, что оставлено одно во тьме и пустоте, то увеселялось и смеялось, когда ему приходил на мысль оставивший Помышление свет, то опять впадало в страх, а иногда в недоумение и изумление.

Гл. 18.

Что же далее? За сим далее сложено много плачевного, и каждый из еретиков, по своему представлению, всякий иначе, высокомерно повествует, от какой страсти, из какой стихии получила происхождение какая-либо сущность. И, как мне кажется, не без причины они не хотят учить этому всех въявь, но учат только тех одних, которые могут за такие таинства вознаграждать великою платою; ибо чему они учат, уже не сходно с тем, о чем Господь наш сказал: туне приясте, туне дадите (Мф.10:8): это – таинства чуждые, чудовищные и глубокие, которые любителям лжи достаются со многим трудом. Кто не потратит всего своего имущества, чтоб узнать, что от слез Помышления страстного Эона получили происхождение моря, источники, реки и вся влажная сущность, а от смеха свет, от изумления же и замешательства телесные стихии мира? Но я хочу и сам привнести нечто к плодоношению еретиков. Ибо видя, что одни воды, как-то: ключевые, речные, дождевые и сим подобные, пресны, а морские солоны, прихожу к мысли, что не все они произведены слезами Помышления, потому что слеза по качеству своему солона. Посему явно, что происшедшие от слез воды суть соленые. Но вероятно, что Помышление, быв в великом томлении и затруднении, проливало и пот. Посему согласно предположению еретиков должно допустить, что ключевые, речные и, если еще есть какие, иные пресные воды произошли не от слез Помышления. Ибо невероятно, чтобы и соленые и пресные воды произошли из слез, потому что качество слез одно. Но вероятнее то, что первые–от слезь, а вторые от пота. Поскольку же в мире есть еще некие теплые и едкие на вкус воды, то должен ты понимать, при каком действии и какою частью испустило оно эти воды. Такие-то плоды приличны предположению валентиниан.

Гл. 19.

Итак Матерь их, выйдя из состояния страсти, и едва восклонившись, обратилась, как говорят, с мольбою к покинувшему ее свету, то есть Христу. Он же, восшед в Плирому, сам как будто поленился низойти в другой раз, а послал оной Матери Утешителя, то есть Спасителя, потому что Отец передал ему всю силу и все отдал ему во власть, а подобно сему поступили и эоны, чтобы Тем создана были всяческая, видимая и невидимая, престолы, божества, господствия (Кол.1:16). Посылается же к ней Спаситель с Ангелами своими сверстниками. А Ахамоф, говорят, устыдилась его и сперва от стыда наложила на себя покров, а потом; когда увидала его со всем его плодоносием, прибегла к нему, получив силу от его появления. И он образовал ее, дав ей образование по ведению, и совершил врачевание ее страстей. Он отделил их от нее, но не оставил их в небрежении (ибо не возможно было уничтожиться им, подобно страстям первоначальной Матери, потому что они вошли уже в привычку и в силу), а напротив того, отделив их особо, слил вместе, сплотил, и из духовной страсти превратил оные в чуждое телесности вещество; потом придал им способность и свойство входить в составы и в тела; так что произошли две сущности: худая от страстей, и другая страстная от обращения Ахамофы. И посему в сущности валентиниане усвояют зиждительство Спасителю, а об Ахамофе учат, будто она, освободясь от страсти, и в радости начав рассматривать бывшие с ним светы, то есть явившихся со Спасителем Ангелов, и разгоревшись к ним похотью, породила плоды по подобию их, то есть духовное порождение, составившееся по подобию спутников Спасителя.

Гл. 20.

Итак, когда, по словам валентиниан, три сии: происшедшее от страсти, то есть вещество, последствие обращения, то есть душевное, и порождение Ахамофы, то есть духовное, имели уже место; тогда она обратилась к образованию их. Но духовного образовать не смогла, потому что оно было единосущно с нею; обратилась же к образованию душевной сущности, происшедшей от ее обращения, и извела на свет Спасителевы уроки. И во-первых, говорят, из душевной сущности она образовала Отца и царя всему, как единосущному с ним, то есть душевному, что называют они десным, так и происшедшему от страсти и вещества, что называют шуиим. Ибо все, что после Него, как сказывают, образовал он, приводимый неприметно в движение Матерью, почему называют его и матере-отцом, и не имеющим отца, и Демиургом, и Отцом, именуя Отцом десного, то есть душевного, и Зиждителем (Демиургом) шуиего, то есть вещественного, царем же вообще всего. Ибо говорят, что это Помышление, желая делать все в честь эонов, сотворило подобия их, лучше же сказать, сотворил Спаситель при посредстве Помышления, и соблюл самое Помышление неведомым Демиургу во образ невидимого Отца, а Демиурга сделал образом единородного сына, образами же прочих эонов – Архангелов и Ангелов, получивших бытие от Демиурга. По сему, говорят, будучи творцом всего душевного и вещественного, соделался он отцом и Богом сущего вне Плиромы; потому что привел в раздельность две слитые сущности, из бестелесного произвел тела, создал небесное и земное; стал Зиждителем вещественного и душевного, десного и шуиего, легкого и тяжелого, стремящегося выспрь и долу преклонного. Он уготовал семь небес, поверх которых, по словам их, Демиург, и потому называют его седмерицею, а матерь Ахамоф восьмерицею, сохраняющею за собою число начало родной и первой восьмерицы Плиромы. О семи же небесах говорят, что они разумны, и предполагал, что они Ангелы; да и сам Демиург также Ангел, но подобный Богу, как и о рае утверждают, что, находясь на третьем небе, по силе он четвертый Архангел, и обитавший в нем Адам заимствовал от него нечто. Но хотя Демиург думал, говорят они, что уготовал это сам собою, однако ж творил потому, что тоже самое приводила в бытие Ахамоф. Он сотворил небо, не зная, что такое небо; создал человека, не зная, что такое человек; привел в видимость землю, не познавая, что такое земля; а также и о всем, говорят, не знал он идей того, что говорил, не знал и самой Матери, а думал, что все это – он сам один. И причиною этого мнения, по словам их, была его Матерь, восхотевшая выставить его таким главою и началом собственной сущности и господином всего хода дела. А Матерь сию называют и Восьмерицею и Премудростью и Землею и Иерусалимом и Святым Духом и Господом в мужеском роде; занимает же она место в средине: выше Демиурга, и ниже или вне Плиромы, до скончания.

Гл. 21.

И так, поскольку, по словам их, вещественная сущность составляется тремя страстями: страхом, печалью и замешательством, а душевное получило состав от страха и обращения; то думают, что в следствие обращения возымел бытие Демиург, а в следствие страха–всякие прочие одушевленные существа, как-то души бессловесных животных, зверей и человеческие. Посему, говорят, Демиург, не имея достаточных сил к познанию чего-либо духовного, подумал, что сам Он один Бог, и сказал устами пророков: Аз Бог, и несть разве Мене (Ис.46:9). А от печали, как учат валентиниане, произошли духи злобы; отсюда возымели бытие диавол, которого называют они и Миродержителем, бесы и Ангелы и всякая духовная злобная сущность. Но хотя Демиурга называют по душе сыном их Матери, однако о Миродержителе говорят, что Он – тварь Демиурга, и что Миродержитель знает превысшее его, потому что он дух злобы, а Демиург, как душевный, не знает. Матерь их, по их словам, обитает в пренебесном месте, то есть в средине, а Демиург – на небесах, то есть в седмерице, Миродержитель же – в нашем мире. Учат, что от ужаса и замешательства, как от незначительнейшего, произошли, как говорили мы прежде, телесные стихии мира: земля по онемению от ужаса, вода по причине движения, произведенного страхом, воздух по охлаждению с печали, огонь же смертью и тлением обнаруживает сродство со всеми ими, как и неведение было скрыто в трех страстях. Выдают также за определенно известное, будто Мироздатель сотворил и перстного человека, взяв не этой сухой земли, но невидимой сущности, – разлиянного и текучего вещества, и вдунул в него человека душевного, и это – человек, созданный по образу и по подобию: по образу он веществен и близок, но не единосущен с Богом; а по подобию душевен, почему сущность его названа духом жизни, от духовного истечения происходящим. Но впоследствии, говорят, возложил на него кожаную ризу (Быт. 3, 21). Риза же, по словам их, – эта чувственная плоть. А о порождении матери их Ахамофы, которое родила она от созерцания окружающих Спасителя Ангелов, утверждают, что, как единосущное с матерью, духовное, и оно осталось неведомо Демиургу, и вложено в человека тайно, без ведома Демиурга, чтоб, быв чрез него посеяно в происшедшую от него душу и чревоносимо в этом вещественном теле, и в них возросши, сделалось готовым к приятию совершенного слова. Посему, как говорят, по неизреченному промышлению, утаен от Демиурга всеянный Премудростью вместе с его дуновением духовный человек: потому что Демиург не знал как Матери, так и семени ее, которое само, говорят они, есть Церковь, образ церкви горней. И думают, что это и составляет в них человека, так что душу имеют они от Демиурга, тело от персти, плоть из вещества, а духовного человека от матери Ахамофы.

Гл. 22.

Из сих трех вещественное, которое называют и шуиим, по необходимости, как говорят, гибнет, потому что совсем не может принять дыхания нетления; душевное, которое называют и десным, как среднее между духовным и вещественным, поступит туда, куда приобретет наклонность; а духовное посылается сюда, чтобы образоваться здесь, живя в союзе с душевным, и поучаясь в обращении с ним. И это, говорят, есть соль и свет мира (Мф.5:13–14). Душевному нужны были и чувственные уроки. Для того, говорят, уготован и мир, и Спаситель пришел к сему душевному, чтоб спасти его, потому что оно и свободно. Ибо, говорят, принял на себя начатки того, что предлежало ему спасти, от Ахамофы облечен в духовного, а от Демиурга в душевного Христа, а по домостроительству обложен телом, имеющим душевную сущность, и уготованным с несказанным искусством к тому, чтобы сделаться и видимым и осязаемым, и причастным страданию. А вещественного, говорят, не принял Он ничего, потому что вещество неспособно принять спасение. А конец будет тогда, когда образуется и совершится в ведении все духовное, то есть духовные люди, имеющие совершенное ведение о Боге и посвященные в таинства Ахамофы. Таковыми же почитают себя. А душевное обучение получили душевные люди, опирающиеся на дела и простую веру и не имеющие совершенного ведения. Эго. как говорят, мы принадлежащие к церкви; потому-то, как утверждают, и необходима нам добрая деятельность, ибо иначе не возможно спастись. О себе же самих решительно учат, что во всяком случае и непременно спасутся, не делами, но потому, что по природе духовны. Ибо, как перстному не возможно стать причастным спасения (ибо, по словам их, не способно к спасению), так опять духовное, каким думают быть сами, не может сделаться доступным тлению, до каких бы ни низошли они деяний. Ибо как золото, положенное в грязи, не теряет своей красоты, но сохраняет природное свое достоинство, и грязь не может ничего дурного причинить золоту: так и они, по их словам, до каких ни унизятся вещественных деяний, ни малого не потерпят вреда, и не утратят духовности.

Гл. 23.

Потому совершеннейшие из них небоязненно делают и все запрещенное, о чем писания утверждают, что творящии это царствия Божия не наследят (Гал.5:21). Ибо без разбора едят идоложертвенное, думая, что нимало не осквернятся сим, и на всякое праздничное увеселение язычников, совершаемое в честь идолов, сходятся первые, так что некоторые из них не воздерживаются и от ненавистного Богу и людям зрелища борьбы со зверями и человекоубийственного единоборства. А другие до пресыщения работают плотским наслаждениям и говорят, что воздают плотское плотскому, а духовное духовному. И одни из них тайно растлевают слушающих у них это учение женщин, как неоднократно многие женщины, обольщенные некоторыми из них, и потом обратившиеся в церковь Божию, вместе с прочими заблуждениями, исповедали и это; а другие и явно, потеряв стыд, и сманив от мужей жен, которых полюбили, брали их себе в сожительницы. А иные, сначала притворяясь, что живут честно, как с сестрами, с течением времени обличали себя, когда сестра делалась беременна от брата. И делая много иного мерзкого и безбожного, нас, страхом Божиим хранимых от согрешения даже мыслью и словом, обегают, как невежд и ничего не знающих; а самих себя превозносят, называя совершенными и семенами избрания. О нас говорят, что приемлем благодать заимообразно, почему она и отнимется у нас, а о себе, что имеют в собственность приобретенную благодать, снисшедшую свыше от неизреченной и не именуемой четы, и потому благодать приложится им. Посему должно им всегда всеми способами поучаться таинству этой четы. И к этому убеждают неразумных, говоря буквально так: «кто, быв в мире, не любил женщины, так чтобы она была в обладании у него, тот не от истины, и не получит доступа к истине; также кто, будучи от мира, в обладании у женщины, тот не получит доступа к истине, потому что обладается женскою похотью». Посему-то о нас, которых именуют душевными, говорят, что мы принадлежим миру, и нам необходимы воздержание и добрые дела, чтобы с помощью их войти в среднее место; а им, называемым духовными и совершенными, как говорят, нимало сие ненужно, потому что в Плирому вводит не деятельность, а семя, оттуда сообщаемое в незрелом состоянии и достигающее совершенства здесь. Когда же всякое семя достигнет совершенства, тогда, говорят, Ахамоф, матерь их, переносится из среднего места, входит внутрь Плиромы, и воспримет своего жениха, – от всех происшедшего Спасителя, и составляется чета Спасителя и Премудрости Ахамофы; это – жених и невеста, а брачный чертог – вся Плирома. Духовные же, совлекшись душ, и став умными духами, невозбранно и невидимо вошедши внутрь Плиромы, сделаются невестами Ангелов, окружающих Спасителя. Сам Демиург переходит на место Матери Премудрости, то есть, на место среднее. Души праведных упокоеваются также в среднем месте; потому что ничто душевное не входит внутрь Плиромы.

Гл. 24.

По совершении этого, учат валентиниане, таящийся в мире огонь воспламенится, возгорится, потребит всякое вещество, и с ним вместе истребится и обратится в ничто. А Демиург; как утверждают они, ничего этого не знал до пришествия Спасителева. Иные же из них говорят, что от Демиурга произошел Христос, его собственный Сын, но душевный, и Демиург говорил о нем чрез пророков; это –Христос, прошедший чрез Марию, как вода проходит чрез трубу, и на него при крещении сошел в виде голубя принадлежащий Плироме и происшедший от всех Спаситель. Во Христе было также и духовное семя Ахамофы. Посему говорят, что Господь наш, соблюдая в себе образ родоначальной и первой четверицы, сделался сложенным из сих четырех: из духовного, что было от Ахамофы, из душевного, что было от Демиурга, из домостроительства, что было приуготовлено с неизреченным искусством, из Спасителя, которым был сошедший на него голубь. И сей Спаситель пребыл не причастен страданию (ибо Ему, неодолимому и невидимому, не возможно было пострадать); и потому, когда Христос приведен был к Пилату, взялся от Него почивавший на Нем дух. Да и Матернее семя, говорят, не страдало; потому что и оно не причастно страданию, как духовное и невидимое даже Демиургу. Пострадал же, по их словам, душевный Христос, таинственно приготовленный по домостроительству, чтобы Матерь могла показать в нем образ оного горнего Христа, простершегося на кресте и давшего Ахамофе образование по сущности. Ибо все это, ηυ словам еретиков, служит образом оного. О душах, имеющих в себе семя Ахамофы, говорят, что они лучше прочих; почему и больше других возлюблены Демиургом, который, не зная причины, почему они таковы, думает, что они таковы от него. Посему, говорят, Он и поставлял их пророками, священниками и царями. И многое, сказанное пророками, как рассказывают еретики, происходит от сего семени, как естества высшего. Но многое, говорят, и Матерь изрекла о горнем, чрез это же семя и души, в которых оно было. И наконец рассекают пророчества, думая, что иное сказано Матерью, иное семенем, а иное Демиургом. Да и Иисусе также, говорят, изрек иное от Спасителя, иное от Матери, и иное от Демиурга, как покажем еще это в продолжении нашего слова. Демиург же, говорят, не зная того, что выше его, хотя приводим был в движение сказуемым, но пренебрегал тем, приписывая изрекаемое то той, то другой причине: или пророчествующему духу, имеющему некое и свое собственное движение, или человеку, или вмешательству злонамеренных, и продолжал оставаться в этом неведении до пришествия Господня. По пришествии же Спасителя, по словам еретиков, от Него дознал все, и рад был присоединиться к Нему со всею своею силою, и он есть тот упоминаемый в Евангелии сотник, который говорил Спасителю: и я имею под властью своею воинов и рабов, и если что прикажу, они делают (Мф.8:9). Он будет продолжать управление миром до надлежащего времени, более всего из попечения о церкви, а также и потому, что знает об уготованной ему награде, а именно, что войдет в местопребывание Матери.

Гл. 25.

Валентиниане утверждают, что людей три рода: духовный земной, душевный, соответственно тому, как были Каин, Авель и Сиф, а поэтому и три естества, но не в каждом порознь, а вообще. Земное, учат они, обращается в тление; душевное же, если изберет лучшее, упокоится в среднем месте, если же худшее, то и само поступит в подобное тому; а духовные, с того времени доныне посеваемые Ахамофою в души праведные, после обучения и воспитания здесь, так как посылаются сюда во младенчестве, достигают потом совершенства, и отданы будут в невесты Ангелам Спасителя, между тем самые души необходимо всегда будут покоиться в средине с Демиургом. И деля опять самые души, говорят, что одни из них по природе добрые, а другие по природе злые; добры те, которые бывают способны принять семя, а по природе злы те, которые ни когда не могут принять оного семени.

Гл. 26.

²⁶ Имея у себя такое начало, о котором ни пророки не проповедали, ни Господь не учил, ни апостолы не предали, они всеми мерами хвалятся, что знают больше других, вычитав в неписанных книгах; и взявшись, по пословице, из песка вить веревки, покушаются к сказанному ими приладить и достоверное, как-то: Господни притчи, или пророческие изречения, или апостольские слова, чтобы вымысел их не казался не имеющим свидетельства. Оставляя в стороне порядок и связь писаний, и сколько можно, разрывая члены истины, переставляют и переиначивают, и из одного делая другое, обольщают многих чем-то нескладно составленным из собранных вместе слов Господних. Как если кто, взяв царское изображение, прекрасно и тщательно составленное умным художником из отличных мелких камней, и уничтожив представленный вид человека, переставит и приведет в другой вид сии камни, и сделает из них образ пса или лисицы, и об этом негодном произведении вздумает потом дать отзыв и скажет: «вот то самое прекрасное царское изображение, которое произвел умный художник», указывая при сем на камни, из которых первым художником сделано было прекрасное царское изображение, а последним дурное изображение пса, и указанием на камни станет обманывать и уверять неопытных, не имеющих понятия о царском лице, что этот гнусный вид лисицы есть то самое прекрасное изображение царя; так подобным сему образом и эти люди сшивают бабьи басни, потом собирают оттуда и отсюда слова, изречения и притчи, и хотят с своими баснями сообразовать словеса Божии. – Что прилагают они к признаваемому ими внутри Плиромы, мы сказали.

Гл. 27.

А к тому, что, по их словам, вне Плиромы, покушаются они приспособить из писаний следующее. Господь, говорят, для того пришел на страдание в последние

времена мира, чтобы указать на страсть последнего из эонов, и Своею кончиною обнаружить конец запутанности дел у эонов. А та двенадцатилетняя девица, дочь начальника синагоги, которую Господь, приступив к ней, воздвиг из мертвых, объясняют они, служит образом Ахамофы, которую распростертый их Христос образовал и привел в ощущение оставившего ее света. А что Спаситель явился ей, когда была вне Плиромы в положении выкидыша, об этом, говорят, Павел в первом послании к Коринфянам сказал: последи же всех, яко некоему извергу, явися и мне (1Кор.15:8). Подобно сему пришествие Спасителя к Ахамофе с сверстниками открыл он в том же послании, сказав: должно жене покрывало имети на главе Ангел ради (11, 10). А что Ахамоф, когда шел к ней Спаситель, от стыда надела покрывало, это сделал явным Моисей, полагая покров на лице свое (Исх.34:35). И страсти ее, которыми она страдала, утверждают еретики, назнаменовал Господь на кресте; а именно: словами: Боже Мой, Боже Мой, почто оставил еси Мя (Мк.15:34), означил оставление Премудрости светом и возбранение ей стремления вперед Пределом; а печаль ее означил словами: прискорбна есть душа Моя (Мф.26:38), страх – словами: Отче, аще возможно, да мимоидет от Мене чаша (ст. 39), а также и замешательство словами: и что реку? не знаю (Ин.12:27) На три же рода людей, учат они, Он указал так: на вещественный указал, когда говорившему: иду по тебе, отвечал: не имать Сын человеческий где главу подклонити; Лк.9:57–58); на душевный, когда сказавшему: иду по Тебе: прежде же повели ми отвещатися домашним, отвечал: никтоже на рало руку возложь, и зря вспять, управлен, есть в царствии небесном (Лк.9:61–62), ибо о сем человеке говорят, что он из средних. А также и тот, который исповедал о себе, что исполнил весьма много дел праведности, а потом не захотел последовать, но, побежденный богатством, не сделался совершенным, по их мнению, был душевного же рода. Духовный же род, говорят они, Господь означил словами: остави мертвыя погребсти своя мертвецы: ты же шед возвещай царствие Божие (Лк.9:60), и тем, что сказал мытарю Закхею: потщався слези: днесь бо в дому твоем подобает, Ми быти (Лк.19:5); ибо эти люди, как возвещают еретики, были духовного рода. И притча о квасе, его же жена, как сказано, скры в сатех трех муки (Мф.13:33), указывает, по словам их, на три рода: ибо женою, по учению их, называется Премудрость; тремя сатами муки – три рода людей: духовный, душевный, земной; квасом же, по их учению, назван сам Спаситель. И Павел, говорят, раздельно говорит о земных, душевных и духовных: то: яков перстный, таковы и перстнии (1Кор.15:48); то: душевен человек не приемлет яже духа (1Кор.2:14); то: духовный востязует вся (1Кор.2:15). Слова же: душевен не приемлет яже духа, говорят, сказаны о Демиурге, который, как душевный, не знал ни Матери, которая духовна, ни ее семени, ни эонов Плиромы. А о том, что Спаситель восприял начатки тех, кого имел спасти, Павел, учат еретики, сказал: ащели начаток свят, то и примешение (Рим.11:16); и начатком названо духовное, а примешением названы мы, то есть, душевная церковь, которую, как тесто, по их словам, принял Спаситель, и поднял Собою, потому что был квасом.

Гл. 28.

И то, что Ахамоф блуждала вне Плиромы, получила образование от Христа, и была взыскана Спасителем, указано, говорят, Им Самим, когда сказал Он, что пришел к заблудшей овце; ибо овцою заблудшею, по их изъяснению, называется их Матерь, которою, как думают, посеяна здешняя Церковь, а блужданием–пребывание вне Плиромы, среди всех тех страстей, от которых, по их предположению, произошло вещество. А женщиною, метущею храмину и обретающею драхму (Лк.15:8), названа, по их изъяснению, вышняя Премудрость, которая, погубив свое помышление, обретает оное потом, по очищении всего пришествием Спасителя; потому что и помышление, по мнению их, возвращается внутрь Плиромы. Симеон, взявший Христа на руку, и возблагодаривший Христа и рекший: ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром (Лк.2:28–29), говорят, есть образ Демиурга, который по пришествии Спасителя, узнал о своем преставлении, и возблагодарил Глубину. И Анна пророчица, о которой возвещает Евангелие, жившая с мужем седмь лет, а все остальное время пребывшая вдовою до времени, когда, увидев Спасителя, узнала его, и глаголаше о нем всем (Лк.2: 36–38), утверждают они, весьма ясно указывает на Ахамофу, которая, не много видевши Спасителя с его сверстниками, во все остальное время оставалась в средине и ожидала, когда Он опять придет, и восстановить ее в ее чете. Имя же ее означено Спасителем в словах: и оправдися премудрость от чад своих (Лк.7:35), а равно и Павлом так: премудрость же глаголем в совершенных (1Кор.2:6). Павел, как утверждают, при одном случае изрек указание и на четы, которые внутри Плиромы; ибо, пиша о житейской чете, сказал: тайна сия велика есть: аз же глаголю во Христа и Церковь (Еф.5:32).

Гл. 29.

Еще учат, что ученик Господень Иоанн указал на первую восьмерицу, говорят же буквально так: «ученик Господень Иоанн, желая сказать о происхождении всего, о том, как Отец привел все в бытие, предполагает некое начало,прежде всего рожденное Богом, которое называет и Сыном, и единородным Богом, в котором Отец произвел все в виде семени; а сим началом, говорит, произведено Слово, и в нем вся сущность эонов, которую в последствии образовало Само Слово. Итак поскольку говорит о первом приведении в бытие; то уместно ведет учение от начала, то есть, от Сына и Слова. Говорит же так: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Сей бе в начале к Богу (Ин.1:1–2). Различив сперва трех: Бога, начало и Слово, опять соединяет их, для того, чтобы показать и происхождение каждого из двух, то есть, и Сына и Слова, и их взаимное между собою, а вместе и с Отцом, единение: ибо в Отце и от Отца начало, а в начале и от начала Слово. Посему хорошо сказал: в начале бе Слово, ибо было в Сыне; и Слово бе к Богу, ибо у Бога было и начало; и в след за сим: Бог бе Слово, ибо рожденное от Бога есть Бог. Сей бе в начале к Богу – показывает порядок происхождения. Вся Тем быша, и без Него ничто же бысть (ст. 3), потому что Слово для всех последующих за ним эонов сделалось виновником образования и рождения. Но еже бысть в Том, говорит, живот есть (ст. 3. 4);²⁷ здесь указал и чету; ибо обо всем сказал, что оно Тем было, а о жизни: в Том; по сему жизнь, как бывшая в нем, по сравнению с тем, что Им получило бытие,–ближе к Слову: она с ним, и от него приносит плод, потому что Иоанн, когда присовокупляет: и живот бе свет человеком, то, сказав только о человеке, соименно с человеком означил и Церковь для того, чтобы одним именем обнаружить общение четы, ибо от Слова и Жизни происходят человек и Церковь. А светом человеков назвал Жизнь, потому что они освещены ею, то есть образованы и явлены. О сем же и Павел говорил: все бо являемое, свет есть (Еф.5:13). Посему так как Жизнь сделала явными и родила Человека и Церковь, то и названа светом их. И так Иоанн сими словами, кроме другого, ясно указал и вторую четверицу: Слово и Жизнь, Человека и Церковь. Но и первую четверицу он означил; ибо, излагая учение о Спасителе, и говоря, что вне Плиромы все Им образовано, Его называет плодом всей Плиромы: говорит о нем, что Он свет во тме светящийся и ею не объятый (Ин.1:5), потому что, устроив все, происшедшее от страсти, остался устроенному Им неизвестен; а также называет Его сыном, и истиною, и жизнью, и словом, ставшим плотью,–которого славу, говорит, мы видели, и была слава Его такова, какова была слава единородного, от Отца данная ему, полна благодати и истины. Говорит же так: и Слово плоть бысть, и вселися в ны, и видехом славу Его, славу яко единородного от Отца, исполнь благодати и истины (ст. 14). Итак Иоанн в точности указал и первую четверицу, сказав об Отце, Благодати, Единородном, и Истине. Так Иоанн сказал о матери всех эонов–первой восьмерице; ибо говорит об Отце, Благодати, Единородном, Истине, Слове, Жизни, Человеке, Церкви».

Гл. 30.

Видишь, возлюбленный, способ, каким еретики обольщают свои умы, насилуя писания и покушаясь ими подтвердить свой вымысел. Для сего-то я и предложил самые их слова, чтобы из них ты понял хитрость их козней и лукавство их заблуждения. Ибо во-первых, если бы Иоанну предлежало указать вышнюю восьмерицу, то он соблюл бы порядок происхождения, и первую четверицу, – самую досточтимую, как говорят они, поименовал бы в первых словах, а потом присоединил бы вторую, чтобы порядком имен был показан порядок восьмерицы, а не стал бы поминать о первой четверице напоследок, после такого промежутка, как будто позабыв, но потом припомнив. А при том, намереваясь означить и четы, не пропустил бы имени Церкви; но или, для сохранения единства повсюду, и при прочих четах удовольствовался бы наименованием мужских эонов, потому что и при них равно могли бы подразумеваться женские, или, если бы перечислил супруг в прочих четах, то объявил бы и о супруге Человека, а не предоставил бы нам добираться до ее имени гаданиями. Итак очевидна поддельность сего объяснения. Иоанн возвещает единого Бога вседержителя, и единого Единородного – Христа Иисуса; о Нем говорит, что вся Тем быша, что Он Сын Божий, Он – Единородный, Он – Творец всего, Он – свет истинный, просвещающий всякаго человека (Ин.1:9), Он –Творец мира, Он во своя прииде (11), Он Самый плоть бысть и вселися в ны, а они, превратно изъясняя по своему вероятию, хотят, чтобы один был Единородный по происхождению, Которого называют и началом, а иной был Спаситель, и чтобы иное было Слово–сын единородного, и иной был Христос, произведенный для восстановления Плиромы. И каждое из сих речений отняв у истины, и злоупотребляя именами, приспособили к собственному предположению, так что у них Иоанн в стольких словах не делает упоминания о Господе Иисусе Христе: потому что, если говорил об Отце, Благодати, Единородном, Истине, Слове, Жизни, Человеке и Церкви, то, по предположению валентиниан, говорил о первой восьмерице, в которой еще нет Иисуса, нет Христа, учителя Иоанова. Но что апостол говорил не о четах их, а о Господе нашем Иисусе Христе, о Котором звал, что Он есть Слово Божие, это он сам сделал явным: потому что, сводя в одно сказанное выше о Слове в начале, прибавляет объяснение: и Слово плоть бысть, и вселися в ны. А по их предположению, не Слово сделалось плотью, потому что оно не исходило никогда вне Плиромы, но Спаситель домостроительства, по бытию позднейший Слова.

Гл. 31.

Итак научитесь неразумные, что Слово Божие есть сей самый Иисус, Который пострадал за вас, Который вселился между нами. Ибо если бы иной какой из эонов сделался плотью ради нашего спасения; то апостолу следовало сказать о другом. Если же Сшедый, Той есть и восшедый (Еф.4:10), то есть, Слово Отчее, Единородный Сын единого Бога, по благоволению Отца воплотившийся ради человеков: то апостол не об ином ком, и не об восьмерице ведет речь, но о Господе Иисусе Христе. А по мнению валентиниан, в сущности Слово плотью и не делалось; но они говорят, что Спаситель облекся в душевное тело, по домостроительству так устроенное неизреченным промышлением, чтобы сделаться видимым и осязаемым. А плоть есть, от начала составленное Богом Адаму, образование из персти; и Иоанн объявляет, что сею плотью истинно стало Слово Божие. И рушилась их первая и родоначальная восьмерица: ибо если оказывается, что один и тот же есть и Слово, и Единородный, и Жизнь, и Свет, и Спаситель, и Христос, и Сын Божий, и Сей же Самый воплотился вас ради, то рушилось зрелищное строение восьмерицы. А как скоро оно рушилось, падает и все их предположение. Но обольщенные им, как ложным сонным мечтанием, вторгаются в Писания, составив свое собственное предположение. Потом собирая рассеянные по местам речения и имена, переносят, как мы прежде сказали, из естественной связи в неестественную, поступая подобно тем, которые, предложив себе самим какие либо задачи, пытаются потом выполнить оные по произведениям Гомера, так что неопытным представляется, будто Гомер сложил стихи на эту, только что выполненную, задачу, и многие складною последовательностью стихов увлекаются к мысли, не в самом ли деле Гомер так сочинил. Так поступил описывающий Гомеровыми стихами отправление Иракла Эврисфеем за адским псом, а именно так (ибо ничто не препятствует для примера упомянуть и это, потому что приемы у тех и других сходны и одни и те же):

Это сказал, и, стенящего жалобно, выслал из дому

Мужа Иракла, свершителя подвигов чудных,

Муж Эврисфей, Персеида Сфенела потомок,

Пса увести из Эрева от страшного Бога Аида.

Вышел он в путь, будто житель нагорный–лев, силою гордый,

Быстро чрез город; его провожали все близкие сердцу,

Девы младые, и юноши, многострадальные старцы,

Плача по нем неутешно, как будто на смерть отходящем.

Подали ж помощь и Эрмий и светлая взором Афина,

Зная любезного брата, и как он в душе озабочен.²⁸

Кто из бесхитростных не увлечется этими стихами, и не подумает, что так сложил оный Гомер о сем же самом? Но знающий содержание Гомеровых песней, стихи признает, а содержания не признает; ибо ему известно, что из этих стихов один сказан об Одиссее, другой о самом Иракле, иной о Приаме, а другой о Менелае и Агамемноне; разняв эти стихи, и каждый из них возвратив в собственное его место, он устранит это содержание. Так и неуклонно содержащий правило истины, которое принял в крещении, признает имена, речения и притчи, взятые из писаний, но хульного их приложения не признает (ибо хотя и узнает камешки, но лисицу не примет за изображение царя): но каждое изречение возвратив в свою связь и применив к телу истины, обнажит вымысел еретиков и покажет несостоятельность оного.

Гл. 32.

Поскольку же в этом зрелище не достает отпуска; то, чтобы иной в заключение шутовства еретиков мог привнести опровержительное слово, мы почли пристойным наперед показать, в чем сами отцы этой басни разнятся между собою, как бы происходя от различных духов лести; потому что из сего, и прежде доказательства, весьма точно можно уразуметь твердость истины, возвещаемой Церковью, и поддельность лжесловесия еретиков. Ибо Церковь, хотя рассеяна по всей вселенной даже до концов земли, но приняла от апостолов и от учеников их веру в единого Бога Отца, Вседержителя, сотворившего небо и землю, и море, и все, что в них, и во единого Христа Иисуса, Сына Божия, воплотившегося для нашего спасения, и в Духа Святого, чрез пророков предвозвестившего все домостроительство: и пришествие, и рождение от Девы, и страдание, и воскресение из мертвых и во плоти вознесение на небо возлюбленного Христа Иисуса Господа нашего, а также и пришествие Его с небес во славе Отчей, чтобы возглавить всяческая (Еф.1:10), и воскресить всякую плоть всего человечества, да пред Христом Иисусом, Господом нашим и Богом, Спасом и Царем, по благоволению Отца невидимого, преклонится всяко колено небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть Его (Флп.2:10–11), и да сотворит Он праведный суд о всех: духов злобы – Ангелов согрешивших и отпадших, а также и нечестивых, неправедных, беззаконных и богохульных людей Он пошлет в огонь вечный, напротив праведным и святым, заповеди Его соблюдавшим и в любви к Нему пребывшим от начала или по раскаянии, дарует жизнь, подаст нетление и сотворит вечную славу.

Гл. 33.

Принявши сию проповедь и сию веру, Церковь, хотя и рассеяна по всему миру, как сказали мы прежде, тщательно хранит, как бы обитая в одном доме; одинаково верует сему, как бы имея одну душу и одно сердце; согласно проповедует это, учить и предает, как бы у ней были одни уста. Ибо хотя в мире языки различны, но сила предания одна и та же. Не иначе верят, и не иное имеют предание церкви, основанные в Германии, в Иверии, у Кельтов, на востоке, в Египте, в Ливии, и в средине мира. Но как солнце – сие творение Божие – во всем мире одно и тоже: так и свет, то есть проповедь истины, везде сияет и просвещает всех людей, желающих в разум истины приити (1Тим.2:4). И ни весьма сильный в слове из предстоятелей церковных не скажет иного в сравнении с сим (ибо никто не выше Учителя (Мф.10:24), ни слабый в слове не умалит предания. Ибо, так как вера одна и та же, то и иже многое может сказать о ней, не преумножил есть, и иже малое, не умалил (2Кор.8:15). А большее или меньшее знание некоторых, по мере разумения состоит не в изменении самого содержания, – не в том, чтобы измышляли иного Бога, кроме Создателя, Творца и Питателя сей вселенной, как будто не довольствуясь Им, или иного Христа, или иного Единородного; но в том, что сказанное в притчах исследуют со всею тщательностью и соглашают с содержанием веры, – в том, что изъясняют ход дел в домостроительстве Божием о роде человеческом; уясняют Божие долготерпение к отступничеству преступных Ангелов и к преслушанию людей; возвещают, почему один и тот же Бог сотворил одно – временное, другое – вечное, одно – небесное, другое – земное; уразумевают, почему Бог, будучи невидим, являлся пророкам, и не в одном виде, но различным различно; указывают, почему было много заветов с родом человеческим, и учат, какое отличительное свойство каждого из заветов; исследуют, почему затвори Бог всех в противление, да всех помилует (Рим.11:32); благодарят за то, что Слово Божие стало плотью и пострадало; возвещают, почему пришествие Сына Божия открылось в последние времена, то есть в конце, а не в начале; раскрывают, что изложено в Писании о конце и о будущем; не умалчивают и о том, почему не имевшие упования языки сотворил Бог снаследниками и стелесниками и спричастниками святых (Еф.3:6); провозвещает, как смертное сие тело облечется в безсмертие, и тленное в нетление (1Кор.15:54); проповедуют, почему речет Господь: не людие – людие, и не возлюбленая – возлюблена (Ос.2:23; Рим.9:25), и почему многочисленнее чада пустыя паче, нежели имущая мужа (Ис.54:1); – о сем-то и подобном сему воскликнул апостол: о глубина богатства и премудрости и разума Божия! яко неиспытани судове Его, и неизследовани путие Его (Рим.11:33) Но не в том знание, чтобы выше Творца и Зиждителя измышлять Ему и себе Матерь – Помышление блуждающего эона, и доходить до толикой хулы, и не в том, чтобы лгать и о превышающей еще сию Матерь Плироме, состоящей то из тридцати, то из неисчислимого племени эонов, как говорят эти учители, по истине лишенные Божественного разумения: тогда как вся Церковь, по сказанному нами прежде, во всем мире имеет одну и туже веру.

Гл. 34.

Посмотрим теперь и на непостоянство мнений ересеучителей, как они, хотя их только двое или трое, говорят не одно и тоже об одном и том же, но противоречат и в сущности дела, и в именах. Ибо Валентин, первый образовавший но началам, так называемой, гностической ереси свою особенную школу, издал такое определение: есть неименуемая Двоица, которой одна часть называется Неизреченным, а другая Молчанием. Потом сею Двоицею произведена вторая Двоица, одну часть которой Валентин именует Отцом, а другую Истиною. Эта четверица принесла плод: Слово и Жизнь, Человека и Церковь; это – первая восьмерица. Словом и Жизнью, говорит Валентин, произведено десять сил, как говорили мы прежде, а Человеком и Церковью – двенадцать сил, из которых одна отступившая и пришедшая в состояние недостатка совершала остальной ряд дел Пределов Валентин предполагал два: один между Глубиною и остальною Плиромою, разграничивающий рожденных эонов от нерожденного Отца, другой, отделяющий их Матерь от Плиромы. И о Христе предполагал, что произведен не эонами Плиромы, но Материю, находившеюся вне Плиромы, по воспоминанию высших благ, и порожден ею с какою-то тенью, – но, будучи мужеского пола, отсек от себя эту тень и востек в Плирому; а Матерь, оставшись с тенью и лишившись духовной сущности, произвела на свет другого сына; это – Демиург, которого Валентин называет и Вседержителем подчиненного ему. Валентин также, подобно лжеименным гностикам, о которых будем говорить, утверждал, что вместе с Демиургом произведен и шуий князь. Произведение Иисуса на свет приписывал иногда разлиянному во всем, а Матерью их задержанному, то есть Желанному, иногда же востекшему в Плирому, то есть Христу, а иногда Человеку и Церкви. И о Духе Святом говорит, что произведен Истиною, и невидимо входит к эонам для разбора между ними и оплодотворения их, и эоны от него плодоносят насаждения истины.

Конец выписке из книг Иринея о валентинианах.

Гл. 35.

Сии-то и подобные сим пустые мнения, высказываемые валентинианами, перечислил вышеназванный муж, старец Ириней, по всему украшенный Святым Духом, воздвигнутый Господом мужественный подвижник, умащенный небесными дарованиями истинной веры и ведения, поразивший и преодолевший все вздорное учение валентиниан. До последней крайности довел он их своими изобличениями во второй по порядку своей книге и в других, желая еще в большей мере предать унижению поверженного на землю и пораженного врага, пред всеми изъявить свое торжество и обнаружить бесстыдство и бессилие вызова со стороны суемудренености поверженного. Мы же, удовольствовавшись не многим сказанным нами, и тем, что сказано и изложено писателями истины, и видя, как потрудились другие, разумею: Климент, Ириней, Ипполит, и многие другие, составившие достойные удивления опровержения валентиниан, как сказал я прежде, не захотели много прибавлять к этому труду, признав, что довольно сделанного вышеназванными мужами, и рассудив, что всякому разумному из самого того, чему учат еретики, будет явно их опровержение при помощи их же самих.

Гл. 35.

Во-первых это – потому, что мудрования у них различны, и один обещает разрушить мнения другого. Во-вторых, их баснотворства несостоятельны, потому что того нигде не сказало Писание: не говорит ни закон Моисеев, ни какой-либо пророк после Моисея, а также ни Спаситель, ни Его евангелисты, а также и апостолы. Ибо, если бы еретики говорили истину, то Господь, пришедший просветить вселенную, и прежде Него пророки, а потом апостолы, изобличавшие идолослужение и всякое законопреступное действование, и не боявшиеся писать против всякого законопреступного учения и противления, ясно возвестили бы нам это, особенно же когда Сам Спаситель говорит: внешним в притчах, а вам должно говорить притчами в раскрытие царствия небесного (Мк.4:11). По крайней мере, в евангелиях, сколько ни изрек притчей Спаситель, немедленно является разрешающим оные; так, сказывает, и что такое зерно горушично (Мк.4:31–34), и что квас (Мф.16:11–12), и что жена, положившая закваску в три меры (Мф.13:33), что виноградник, что смоковница, что сеятель, что наилучшая земля. И напрасно, возбуждаемые демонами, беснуются еретики; о них говорит святейший апостол Павел: в последняя времена отступят нецыи от учения, внемлюще басням и учением бесовским (1Тим.4:1); и еще святой Иаков, говорящий о таковом учении, что несть сия премудрость свыше нисходящи, но земна, душевна, бесовска. А яже свыше премудрость, первее убо чиста есть, потом же мирна, благопокорлива, несутенна, исполнь милости и плодов благих, и так далее (Иак.3:15–17). Сей премудрости ни одного плода не находится у тех, о которых говорено было выше: ибо у них нестроение и всяка законопреступная вещь (ст.17), порождения демонов и шипения драконов; в различные времена каждый из них говорит различное и различно; и не милость и сострадание находятся у них, но разности в суждениях и разногласия, и совсем нет чистоты, нет мира, нет кротости.

Гл. 37.

Но хотя я и обещал кончить, впрочем, понуждаемый словом, хочу еще припомнить и опровергнуть немногое из сказанного валентинианами: потому что у меня забота не об искусстве слова, а о пользе читающих. Итак они говорят, что двенадцатый эон, пришедший в состояние недостатка (ὑστέρημα), совсем испал из числа двенадцати, и дванадесятное число погибло. Это же, говорят, произошло и тогда, когда Иуда, также двенадцатый, испал из этого числа, и таким образом число двенадцать уничтожилось. Подобное сему говорят о кровоточивой и о потерявшей из десяти одну драхму. Но оказывается, что ни лице Иуды не может представлять собою двенадцатый эон, как прежде сказано святейшим Иринеем (ибо Иуда совсем погиб, а, так называемый ими, двенадцатый эон, по их вымыслу, не упразднился, ибо ему предстал Преводитель или Пределоположник, сказавший ему, как они сказывают: Иао, и от этого эон сей утвердился); ни двенадцать лет бывшая кровоточивою не представляет сходства с воображаемым ими (ибо исцелена после двенадцати лет страдания кровотечением, не одиннадцать лет провела без страдания и в двенадцатом году стала страдать течением, но совершенно напротив одиннадцать лет страдала течением и на двенадцатом году исцелена); ни имевшая у себя десять драхм не теряла одной совсем, так чтобы можно было им баснословить о погибшем эоне вещества, но зажгла светильник и нашла драхму.

Гл. 38.

Итак из двух или трех этих слов сынам разумения и чадам святой вселенской Церкви Божией будет понятно, как все лицедейные выдумки валентиниан тотчас же изобличаются в бессилии и гнилости. Но чтобы, распространяясь об одних и тех же, не продлить мне своего труда в беспредельность, полагаю конец, до сего замечания продолжавшемуся, воспоминанию о столь негодном их учении, и перейду к следующему по порядку, призывая Бога быть путеводителем и помощником нашей немощи, чтобы спастись от сей, и от прежде помянутых ересей, и от тех, которые еще будут объясняемы любознательным и желающим в точности знать, какие есть в мире суесловия и несостоятельные догматы. Сей назвавший себя гностиком, всеяв во многих свои грезы, можно сказать, связал много скорпионов в одну цель, как древняя с действительности взятая притча говорит, что скорпионы, цепляясь один за другого как бы цепью, числом до десяти и более, спускаются с кровли или потолка дома и так коварно причиняют вред людям. Так и Валентин и назвавшиеся в след за ним гностиками делались родоначальниками заблуждения; и хотя они заимствовали предлоги к заблуждению у Валентина, но каждый из них после учителя, быв учеником еще другого, делал приращение заблуждения, и вводил другую ересь, состоявшую в зависимости от прежней. И таким образом самые, так назевавшиеся, гностики, как сказано, получив предлоги к заблуждению, конечно, от Валентина и его предшественников, разделились преемственно на разные ереси. Но оставим вышесказанные ереси вместе с ересью сего Валентина, как попранные нами при помощи учения истины, а будем с помощью Божией силы рассматривать ереси следующие за ними по порядку.

Гл. 1.

Миновав ересь Валентина, и над тернистым его посевом много испытав труда со многим,можно сказать, напряжением и земледельческим злостраданием, перейдем к останкам от тернистого его посева и, гадам свойственного, его зверообразия, у Господа испрашивая Святого Духа, чтобы при Его помощи оградить души учением по Богу и чистым словом, и получить возможность извлечь яды из прежде принявших в себя оные. О сих же еретиках, происшедших от Валентина и, кроме им посеянного учения, преподающих другое, начну говорить по порядку, как кто из них чьим сделался преемником. Итак из числа их некто Секунд, хотевший впрочем мудрствовать несколько более других, хотя преподает все то, что есть у Валентина, однако более других пустил о себе шуму между оглушенными им. Ибо он, будучи, как сказал я прежде, последователем Валентина, но превышая Валентина своемудрием, говорит, что первая восьмерица состоит из четверицы десной и четверицы шуей, и первую учит называть светом, а вторую тьмой; о силе же отступившей и пришедшей в состояние недостатка говорит, что она не из числа тридцати эонов, но следует за сими тридцатью эонами, и посему она – из числа низших, происшедших после другой восьмерицы. О Христе и других догматах учит во всем одинаково с Валентином, заготовившим ему этот яд и подавшим отраву. Но хотя, по немногочисленности у него мнений новых, которыми бы он отличался от других, я думал бы, что должно довольствоваться тем, что сказано прежде, и само в себе заключает опровержение его; однако же скажу немного и о нем, чтобы не показалось, будто обхожу речь об нем по недоумению, что сказать. Ибо если еретиками расставляются четверицы направо и налево, то представится вопрос, что же в средине между правым и левым; потому что все, чтобы то ни было, имеющее правую и левую стороны, помещается по средине между левою и правою сторонами; и нигде не может быть правой или левой стороны, если какая-либо часть занимающего средину тела не послужит к разделению между той и другой стороною. Посему, скудоумный Секунд и обольщенные им, самая истинная средина, господствующая над левою и правою сторонами, будет что-либо единое, и зависимое от него десное и шуее не может быть чуждым сего чего-то единого. И все по необходимости будет возведено к действительно единому, – к тому, у чего нет ничего высшего, нет и подчиненного и низшего, кроме им созданного. Поучающимся истине должно быть явно, что это – единый Бог: Отец, Сын и Святой Дух. Если же един Бог, из Него же вся (1Кор.8:7); то у него нет ничего шуего, ни иного умаления, и ничего подчиненного, кроме Им сотворенного. А то, что после Отца и Сына и Святого Духа, все прекрасно создано и щедротами единого Бога приведено в благосостояние.

Гл. 2.

Если же и еще подобный сему другой змей, вышед перед нас, скажет: хотя десное и шуее существуют вне Единого, но Он в самой средине, и десное привлекает к себе, радуется на оное, и это самое десное называет и светом, – а шуее, как чуждое Ему и лежащее влево от Него, отталкивает от себя: то пусть скажет мне, откуда заимствует это самое землемерие, по которому хорошо распределяет непредставимые правую и левую стороны. Ибо в нас правая сторона, также и левая, именуется справедливо от неподвижного расположения в теле членов оного, в котором никогда не бывает перемены; а то, что вне нас, может быть то десным, то шуиим. Так, у всякого смотрящего к востоку юг, или полдень, будет называться правою стороною, а северная или полночная страна света – левою; когда же какой-либо человек обернется в противную сторону – на запад, то те страны света окажутся у него имеющими другие именования: южная или полуденная, которые не за долго пред сим была правою, тотчас превратится в левую, и бывшая у кого-либо в леве полночная или северная страна будет вправо от него. Посему где отыскал этот обманщик свое, к Божеству применимое, землемерие? О как много у него пустословия, все смешивающего! Утверждает он, что недостаток пришел в бытие после тридцати эонов. Скажи же, каким способом ты постиг естество недостатка или силу отступившую? Ибо если ты нашел, что она есть отросток из высшей области, не сотворена, но рождена, потому что у тебя и наставника твоего тварное определяется не сотворенным, но рожденным; и если нашел, что вновь рождающееся нарождается от сообщения одного естества с другим приемлющим: то не сам ли против себя даешь оружие своим же учением? Ибо если сила недостаточная и отступившая происходят и, так сказать, отражается и произрастает от горнего: то следует, что она причастна горних дарований, потому что в таком случае сила недостаточная имеет общение с Плиромой, и Плирома с силою недостаточною, и ничем не будет различаться ни эта от той, ни та от этой, при взаимной общности пределов той и другой. И всякое слово тебе, жалчайший всех жалких людей, послужит уликою в, том, что твое заблуждение питается бесовским присевом.

Гл. 3.

Но хотя и много в каждой ереси начальников и хвалящихся тем, что превзошли своих учителей, слагая свои новые басни, впрочем, чтобы не опустить чего либо из сделанного или сказанного некоторыми, продолжу еще повествование о принадлежащих к той же ереси, но утверждающих сравнительно с нею другое, –разумею Епифана, который по поводу Увещательных речей Исидора низвел себя еще в глубочайшую бездну несчастия, и хотя в самом деле предлоги к учению заимствовал у Карпократа, отца своего по плоти, однако состоит в связи с ересью Секунда, о котором говорено прежде, и сам принадлежит к числу секундиан. Ибо у каждого из сих заблуждающихся много разности друг с другом и, можно сказать, подобная куче сора, смесь множества суесловия. Этот Епифан, состоящий в связи, по сказанному прежде, с секундианами, как я сказал, был сын Карпократа, матерью же имел так называвшуюся Александрию, по отцу родом был из Кефаллинии. Прожив семнадцать лет, по воле Господа, промышляющего о благе вселенной и исторгающего злых., как терния, рано окончил жизнь. После его кончины, введенные им в заблуждение не избавились от нанесенной им язвы. Ибо даже и доселе он чтится в Самосе как Бог; жители страны той соорудили ему требище и в новомесячие совершают ему жертвы и требы, поставили ему жертвенники, и в честь его имени воздвигли знаменитый музей, который и называется музеем Епифановым. Дошедшие до толикого заблуждения кефаллины совершают ему жертвоприношения и возлияния, и в сооруженном ему требище пиршествуют и воспевают ему песни. Весь же его обман, склонивший вышепоименованных к ереси и к другому заблуждению, разумею обращение туземцев к идолонеистовству, произошел по причине превосходной его образованности как по части общих наук, так и по Платоновой мудрости. Между тем сей Епифан состоял в связи с Секундом и его кружком, потому что у него перенял извергаемый им яд, разумею, исполненной змеиной вредоносности, его многословие.

Гл. 4.

Исидор же, как сказывают, чрез свои Увещания сделался виновником его негодного учения. Но был ли сам Исидор единомудрен с секундианами и происходил от них, или по научению от философов он составил Увещания, этого мы не могли узнать со всею ясностью. Впрочем все они работают над одним делом. Во-первых, оный, Епифан с отцом своим и начальником этой ереси Карпократом и его кружком, получив повод в Платоновых разговорах о гражданском благоустройстве, и приводя в исполнение собственную свою похоть, уложил законом, чтобы жены у людей были общие. Полагает же начало сему, приводя содержащееся в Евангелии изречение Спасителя, что скопцов три рода: один оскоплен от человек, другой таков от рождения, и иной царствия ради небеснаго добровольно сделался скопцом (Мф. 19:12). И говорит: «итак которые по необходимости, те без разумной причины бывают скопцами; а сделавшие сами себя скопцами ради царствия небесного принимают это решение в расчете случайностей брака, боясь беспокойств при добывании потребного для жизни». И лучше, говорит апостол, женитися, нежели разжизатися (1Кор.7:9) чтобы, как говорит еретик, не ввергнуть тебе в огонь душу свою, сопротивляясь день и ночь, и страшась отпасть от воздержания: ибо душа, занятая сопротивлением, отделяется от надежды. «Итак держись (как сказал я прежде, предлагая слово увещания), держись жены сварливой», буквально так говорит Исидор в своих нравственных наставлениях (ἐν τοῖς Ἠϑιϰοῖς), «чтобы не быть отвлеченным от благодати Божией, и с семенем извергнув огонь, молись с доброю совестью. А когда говорит, благодарение твое перейдет в прошение, а ты хотя и стоишь, но не преуспел в непреткновенности, женись». Потом еще говорит: «но иный юн, или беден, или похотлив (то есть слаб), и не хочет жениться по достаточной причине; таковый не отлучайся от брата». Увеличивая же у себя запас срамных каких-то мнений, бедный впадает в лицедейство. «Пусть», говорит он, «скажет: я вошел в святая; не могу быть страстным. Если же имеет сомнение, пусть скажет: брат, наложи на меня руку, чтобы мне не согрешить, и получит помощь, как чувственную, так и мысленную. Только бы хотел совершить что-либо хорошее, успеет в этом». Потом еще говорит: «иногда устами говорим: не хотим грешить, а на уме у нас грех: таковый не делает, чего хочет, по страху, чтобы не вменилось ему наказание. А роду человеческому иное необходимо, а иное только естественно; на пример употребление одежды необходимо и естественно, а сладострастие хотя и естественно, но не необходимо».

Гл. 5.

Сии изречения привел я, пиша об этих еретиках, в обличение того, что и василидиане, и карпократиане, и имеющие название от Валентина, и от Епифана, в связи с которым состоит вышеупомянутый Секунд, живут не по надлежащему: ибо все они, каждый переняв свои ужасы друг у друга, по передаче от того ли к этому, или от этого к тому, и кое в чем различаясь между собою, сложились однако в одну ересь, почему и утверждали, будто, по своему совершенству, имеют свободу даже грешить,  потому что хотя и согрешат теперь, непременно и естественно спасутся по прирожденному избранию; хотя первовиновники этих догматов и не дозволяют им делать это самое. О первой же четверице, как бы еще далее простираясь ввыспрь, к совершеннейшему ведению, говорят они так:²⁹ «есть некое предшествующее всему, и даже недомыслимому, Первоначало, неизреченное и не именуемое, которое, давая ему численное значение, называю единичностью. С сею единичностью сосуществует сила, которую также именую единством. Сии единичность и единство, будучи одно, не испуская, испустили начало всего, мысленное, не рожденное и не видимое, которое начало разум называет единицею (μονάς). С сею единицею сосуществует одинаковая с нею и о сущности сила, которую опять именую единое (τὸ ἕν). Сии-то силы, то есть единичность и единство, единица и единое, пустили от себя и прочие произведения эонов».

Гл. 6.

После того прекрасные писатели в своих писаниях опровергли истинность сего, а именно: Климент, которого одни называют Александрийским, другие Афинским, а также и священный Ириней. Осмеивая сих еретиков, он в продолжение речи после вышеприведенных слов испустил оное плачевное восклицание: увы,³⁰ увы! и ох, ох! Ибо по истине уместно это плачевное восклицание при таком случае такового составления имен людьми написавшими эти смешные слова и при столь дерзкой попытке еретика, забыв стыд, давать имена тому, что сам налгал. Ибо, говоря: «есть некое предшествующее всему, и даже недомыслимому, Первоначало, которое называю единичностью», и еще: «с сею единичностью сосуществует сила, которую также именую единством очень ясно признался, что сказанное есть его вымысел, и что сам он дал своему вымыслу имена, никем другим прежде не недаванные. И ясно, что сам он осмелился составить сии имена, а если бы его небывало на сем свете, то не было бы и имени для истины. Посему нет препятствия и другому кому либо для того же самого назначить такие имена. Затем на эти, как сказано выше, смешные слова и сам блаженный епископ Ириней возразил указанием других имен, шутя над еретиками в достойное возмездие их пустословию, и приложив к известным вещам плоды дынь, огурцов и тыкв; а как, ясно будет для любознательных из того, что прочли они выше.

Гл. 7.

А³¹ другие из этих еретиков сими именами назвали еще первую и родоначальную восьмерицу; а именно так: первое Первоначало, затем следует Недомыслимое, третье – Неизреченное, четвертое – Невидимое; и первым Первоначалом произведено Начало, занимающее первое и пятое место, а Недомыслимым произведено Непостижимое на второе и шестое место, Неизреченным на третье и седьмое место – Неименуемое, и Невидимым – Нерожеденное, составляющее полноту первой восьмерицы. Сии силы существовали прежде Глубины и Молчания, как думают эти еретики, желая показаться сами совершенных совершеннейшими и из всех гностиков обладающими большим ведением. Но справедливо было бы воскликнуть о них: мудрецы пустословы! Ибо и о самой Глубине у них много различных мнений: одни говорят о ней, что не имеет четы, не есть ни мужеского пола, ни женского, да и вообще не есть что-либо; а другие называют ее обоеполою, и приписывают ей естество Гермафродита. Еще другие соединяют с Глубиною Молчание в качестве сожительницы, отчего происходит первая чета,– и потом от Глубины и Молчания продолжают весь остальной ряд подобных зрелищным действий. И много у них пустословных грез, погружающих их ум в глубокий сон. И что мне много останавливаться на них, когда всякому, желающему удержать за собою жизнь и не обольщаться пустыми баснями, из вышесказанного открывается как содержание их учения, так и их обличение и опровержение? Но пусть будет довольно сего, мною о них сказанного. Миновав сию ересь, усмотрю себе безопасный путь и стезю гладкую к следующим по порядку ересям, чтобы, когда буду пересказывать и изобличать, что есть у них негодного, силою Божией сохранить мне себя самого и слушателей целыми, при помощи учения Господа нашего и истинного взгляда на оное. Поправ при помощи обуви евангельской сию ересь, как ехидну мышеловку, подобную множеству других ехидн, рассмотрим следующие за нею.

Гл. 1.

Преемником Секунда и поименованного Епифана, у Исидора перенявших Увещание в основание своих мнений, является Птолемей, принадлежащий к ереси тех же, так называемых, гностиков и последователей Валентина с некоторыми другими, но приложивший и нечто иное сравнительно с своими учителями. Похваляясь его именем, и доверившиеся ему зовутся также птолемеями. – Этот Птолемей³² с своими единомышленниками выступил перед нами еще более искусным, нежели его учители, изобретши нечто лишнее в прибавку к учению их. Ибо Богу, названному ими Глубиною, выдумал и подарил двух супруг. Их он называл еще расположениями. Это – Мысль и Воля; и Мысль всегда соприсуща Глубине, всегда замышляет что-либо произвести, а Воля у нее привходящая; ибо Глубина прежде замыслила произвести нечто, а потом, говорит, захотела. Посему от взаимного как бы срастворения сих двух расположений или и сил (ибо называет оные еще силами), то есть: Мысли и Воли, возникло происхождение четы, состоящей из Единородного и Истины. Они вышли, как видимые образы и подобия двух невидимых расположений Отчих, именно же: образ Воли – Ум, а Мысли – Истина, и посему подобие позднее рожденной Воли – мужеского пола, а подобие не рожденной Мысли – женского, потому что Воля стала как бы силою Мысли:³³ ибо Мысль хотя всегда задумывала приведение в бытие, однако сама по себе не могла привести в бытие, что задумала; но когда превзошла сила Воли, тогда произвела, что задумывала.

Гл. 2.

И о, какое суемудренное пустословие! Этого никто из имеющих здравый разум не принял бы и о человеке, не только о Боге. Мне кажется, что умнее Птолемея и Гомер, когда описывает Зевса поверженным в заботы, беспокоящимся, сердящимся, без сна проводящим целую ночь для устроения козней ахеянам, по просьбе Фетиды о том, чтобы начальники эллинские и самые эллины были наказаны за оскорбление Ахиллеса. Ибо Птолемей этот во славу признаваемого им Отца всяческих, называемого и Глубиною, не придумал ничего благовиднее того, что сказано Гомером о Зевсе, а напротив того, как бы заимствовав мысли у Гомера, предоставлял себе самого Отца всяческих, как Зевса. Изрыгнув столь дерзкие речи, справедливее было бы назвать это Гомеровым представлением о Зевсе и ахеянах, нежели относить к Владыке всяческих, который, вместе с тем, как имеет в мысли, и совершает то, что восхотел, и как скоро хочет, то уже имеет и в мысли, что восхотел, тогда имеет в мысли, когда хочет, и тогда хочет, когда имеет в мысли, потому что всецело есть мысль, всецело воля, всецело ум, всецело – свет, всецело око, всецело –слух, всецело – источник всех благ, и не одержим никакою страстью, ибо Он Бог, и не озабоченный и поставленный в недоумении, как Глубина или Зевс, Гомеровым рассказам о котором подражал Птолемей в своих речах о Глубине. Но для большого обличения обманщика, чтобы кто–либо не подумал, будто мы, прежде не встречавшись с самодельным учением его самого, обличаем обманщика только по слуху, ниже в след за сим приведу подлинные прельстительные и ядоносные слова самого Птолемея, писанные им к некоторой жене Флоре. Ибо кроме того, о чем говорил я, он еще не стыдится хулить закон Божий, данный чрез Моисея; и вот что пишет

Птолемей к Флоре.

Гл. 3.

Поскольку, хорошая моя сестра Флора, многие приняли закон, изложенный Моисеем прежде нежели узнали основание его и предписания; то думаю, что тебе будет удобнее обозреть его в точности, когда узнаешь разноглазые мнения о нем. Одни говорят, что он есть законоположение Бога и Отца; другие же, обратившись по сравнению с сими на противоположный путь, утверждают, что закон издан Божиим противником, виновником всякой пагубы, – диаволом, как и мирозиждительство приписывают ему же, называя его отцом и творцом. Но совсем сбились они с пути, передавая это одни другим, и ни те, ни другие, не достигая на самом деле предположенного ими же самими. По-видимому, закон издан не совершенным Богом и Отцом (ибо не соответствует сему), потому что не совершен и нуждается в восполнении другим, содержит повеления несвойственные естеству и настроению такого Бога. А также и неправде противника нельзя приписывать закон, как потребляющий неправду,³⁴ следуя за теряющими из виду изречения Спасителя; ибо Спаситель наш решительно сказал, что не может стоять град или дом разделивыйся на ся (Мф. 12: 25), и кроме того апостол, предустраняя несостоятельную мудрость сих лжесловесников, говорит, что мироздание есть собственное Его дело (потому что вся тем быша, и без Него ничтоже бысть (Ин.1:3), и при том дело не губительного бога, но праведного и ненавидящего лукавство. А их мнение свойственно людям непредусмотрительным, непонимающим причины промышления Зиждителева, и слепых не только душевными, но и телесными очами. Сколько сии уклонились от истины, ясно тебе из сказанного. Потрепли же они это, каждый по своей особой причине: одни по незнанию Бога правосудного, другие по незнанию Отца всяческих, которого явил нам Единый Его видевший, и к нам пришедший. Остается нам, как удостоенным ведения того и другого, высказать и в точности изложить тебе, каков самый закон, и каким законодателем дан, представляя в доказательство того, что будем говорить, слова Спасителя нашего, при руководстве которых только и можно не сбиться с пути к постижению того, что есть в самом деле.

Гл. 4.

Итак прежде всего должно знать, что не весь оный закон, содержащийся в Моисеевом Пятокнижии, происходит от одного некоего законоположника, то есть не от единого Бога, но есть в нем некоторые предписания, данные и людьми, и, как учат нас слова Спасителя, он разделяется на три части. Он принадлежит частью Самому Богу и Божию законоположению, частью Моисею, поколику не Сам Бог законополагал чрез него, но Моисей узаконил иное, возбужденный собственною своею мыслью, частью – старцам народным, потому что, как оказывается, и они от себя внесли некоторые свои заповеди. А как это оказывается из слов Спасителя, сейчас узнаешь. Негде Спаситель, беседуя с вопрошавшими Его о разводе, который был дозволяем законом, сказал им: Моисей по жестосердию вашему повеле пустити жену свою: ибо из начала не бысть тако, потому что, как сказано, Бог сочетал сию чету; а еже сочета Господь, человек да не разлучает (Мф.19:8–6). Здесь указывается, что иной закон Божий, воспрещающий разлучаться жене с мужем своим, и иной – закон Моисеев, по причине жестоковыйности дозволяющий разлучаться этому супружеству. И при том в этом случае Моисей дает узаконение противное Богу, ибо противно нерасторжимости брака. Если же исследуем, в каком намерении узаконил это Моисей, то окажется, что он сделал сие не по своему произволу, но по нужде, – по причине слабости тех, кому дан был закон. Поскольку они не смогли сохранить волю Божию, не дозволявшую им гнать от себя жен, а иные из них сожительствовали с женами в неприятностях, и от этого были в опасности совратиться еще более в неправду, а чрез нее в погибель; то Моисей, желая пресечь у них сии неприятности, от которых они были в опасности гибнуть, и по обстоятельствам примиряясь с меньшим злом в замен большого, дал им от себя вторичный некий закон о разводе для того, чтобы хранили хотя этот закон, если не могут сохранить того, и не совращались в неправды и злодеяния, за которыми следовала бы совершеннейшая их погибель. Таково намерение Моисея, по которому он оказывается законополагающим вопреки Богу. По крайней мере, что этим указывается на другой закон, кроме закона Божия – закон самого Моисея, это не подлежит сомнению, хотя теперь мы привели одно указание на сие. А что к закону примешаны и некоторые предания старцев, и сие делает ясным Спаситель: ибо говорит: Бог сказал: чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет (Исх.20:12), вы же, говорит, обращаясь к старцам, рекли: дар Богу, имже бы от Мене пользовался еси: и разористе закон Божий за предание ваших старцев (Мф.15:4–6); о сем и Исаия возгласил: людие сии устнати Мя чтут, сердце же их далече отстоит от Мене. Всуе же чтут Мя, учаще учением, заповедем человеческим (Мк.7:6–7). Из сего ясно оказывается, что весь оный закон разделяется на три части: ибо в нем мы нашли законоположение самого Моисея, старцев и самого Бога. Сие, изложенное здесь нами, разделение всего оного закона открывает нам, что есть в нем по истине.

Гл. 5.

Но и та одна часть, которая есть именно закон самого Бога, делится на три некие части: на чистое законоположение, без примеси зла, собственно и составляющее тот закон, который не разорити пришел Спаситель, но, потому что не имел совершенства, исполнити (Мф.5:17), ибо Спаситель не был чужд исполненному Им закону; на законоположение смешанное со злом и неправдою, которое и отъял Спаситель, как не свойственное Его естеству; и еще на законоположение образное и символическое, по образу духовного и лучшего, – сие законоположение Спаситель от чувственного и видимого перенес на духовное и невидимое. И во-первых, чистый закон Божий, без примеси зла, есть самое десятословие, те десять заповедей, разделенных на две скрижали: на отмену того, чего должно отвращаться, и на предписание того, что должно делать, которые, как содержавшие хотя и чистое законоположение, но не имевшие совершенства, нужно было исполнить Спасителю. Смешанный же с неправдою закон – тот, который положен о мести и воздаянии обидевшим, и повелевает вышибать око за око и зуб за зуб, и за убийство отмщать убийством: ибо ничем не менее нарушает справедливость и второй обидчик, отличаясь от первого только в порядке действия, но делая тоже самое дело. А между тем предписание это было и есть справедливо, как изданное по причине слабости тех, кому дан закон, на случай преступления чистого закона, но несвойственно естеству и благости Отца всяческих; впрочем, может быть, согласно, а лучше сказать, вызвано необходимостью: ибо желающий, чтобы не было ни одного убийства, как показывают слова: не убий (Исх.20:13), и вторичным законоположением повелевающий платить убийце убийством, и после воспрещения и одного убийства устанавливающий два скрытно увлечен необходимостью. Посему-то пришедший от Него Сын отменил сию часть закона, хотя и Сам исповедал, что она от Бога. Между прочим к ветхой ереси причисляются и сказанные Богом слова: иже злословит отца или матерь, смертию да умрет, (Мф.15:4). Образную же часть закона составляет то, что изложено по образу духовного и лучшего, разумею законоположения о приношениях, обрезании, субботе, посте, пасхе, опресноках и сему подобном. Ибо все сие, потому что составляет образы и символы, по открытии истины преложилось: по видимости и телесно совершение сего уничтожено, но по духу удержано, и имена остались те же, а изменились вещи. И нам Спаситель повелевает, чтобы мы приносили приношения, но состоящие уже не из бессловесных животных, или таковых же курений, а из духовных хвалений и славословий, из Евхаристии и из общения с ближними и благотворения им (Евр.13:16); желает, чтобы и мы обрезывались, но не телесным обрезанием крайней плоти, а духовным обрезанием сердца; а также желает, чтобы мы хранили субботу, ибо хочет, чтобы мы были праздны от дел лукавых; желает, чтобы мы и постились, но не постом телесным, а духовным, состоящим в воздержании от всего худого. В самом деле и нашими соблюдается наружный пост, потому что он может приносить некоторую пользу и душе, когда совершается разумно, именно же, когда совершается не по подражанию кому либо, не по обычаю, и не в честь дня, как будто день определен на это, но вместе и в воспоминание истинного поста,–для того, что бы не могущие еще поститься сим постом имели о нем напоминание в посте наружном. Подобно сему и о пасхе и опресноках, что они были образами, делает ясным апостол Павел, говоря: пасха наша пожрен бысть, Христос; и да будете, говорит, безквасни непричастны кваса (квасом же в сем случае называет злобу), но будете ново смешение (1Кор.5:7–8).

Гл. 6.

Таким образом и самый тот закон, который, по общему признанию, есть Божий, делится на трое, а именно: делится на закон исполненный Спасителем; ибо заповеди: не убиеши, не прелюбы сотвориши не во лжу кленешися объемлются повелениями не гневаться, не вожделети, не клятися (Мф.5:21–22, 27–28, 33–34). Делится и на совсем уничтоженный; ибо постановление: око за око, и зуб за зуб, как смешанное с неправдою и даже имеющее предметом дело неправды, Спасителем уничтожено чрез противоположное постановление (а противоположности уничтожают одна другую): Аз глаголю вам совсем не противитися злу: но аще тя кто ударит, обрати ему и другую ланиту (Мф.5:38–39). Делится и на часть иносказательную, преложенную и измененную из телесного в духовное; это – символическое законоположение по образу лучшего: ибо образы и символ, как представляющие собою другие вещи, уместны были до пришествия истины, а по пришествии истины должно делать дела истины, а не образа. Это раскрыли нам и ученики Спасителя, и апостол Павел: на образную часть закона указал он нам, как мы уже сказали, в примере пасхи и опресноков; на часть смешанную с неправдой, когда сказал, что закон заповедей упразднен ученми (Еф.2:15); на часть же не смешанную со злом, когда сказал: закон свят, и заповедь свята и праведна и блага (Рим.7:12).

Гл. 7.

Сим, как думаю, вкратце сказать, достаточно тебе доказано, что в закон вкралось законоположение человеческое, и что самый закон Божий разделяется на три части. Остается нам показать, какой это Бог, давший закон. Но и сие, как полагаю, стало ясным для тебя из вышесказанного, если ты тщательно выслушала то. Если закон дан, как мы учили, не Самим совершенным Богом, и не диаволом, что не позволительно и сказать: то иной некий, кроме сих, должен быть законодатель. Это – Демиург и творец всего этого мира и того, что в нем, имеющий иную, не такую, как те, сущность, который, занимая среднее между ними место, по праву мог бы получить и имя средины. И если совершенный Бог должен быть благ по естеству Своему, как и действительно есть (ибо Спаситель наш объявил, что благ только един Бог (Мф.19:17), Его Отец, Которого Он явил); а имеющий естество противника зол и лукав, имеет своим отличительным свойством неправду: то занимающий среднее между ними место, и ни добрый, ни злой, ни неправедный, мог бы быть назван собственно правосудным, как присуждающий воздаяние по присущей ему правде. Сей бог будет скуднее совершенного Бога, и в правде недостаточнее Его, так как притом и рожден, а не нерожден; або нерожден един Отец, из Негоже собственно вся (1Кор.8:6), потому что все у Него в зависимости; но должен быть больше и господственнее противника, и иметь другую сущность и другое естество сравнительно с сущностью как совершенного Бога, так и противника. Сущность противника тление и тьма, ибо он веществен и дробен; сущность же нерожденного Отца всяческих –нетление и свет самосущий, простой и единовидный; а Демиургова сущность представляет двоякую некую силу, и сам он есть образ Всесовершенного. И да не приводит тебя теперь в беспокойство желание по поводу сего узнать, как при действительном бытии, и исповедании нами, и принятии верою единого начала всяческих, нерожденного, нетленного и благого, составились самые сии естества: естество тления и естество средины, неодинаковые по сущности, тогда как естеству благого свойственно рождать и производить подобное себе и одинаковое по сущности. Бог даст, в последствии узнаешь и начало сего и рождение, когда удостоена будешь апостольского предания, которое и мы приняли по преемству, с поверкою всякого слова учением Спасителя нашего. Сказав сие тебе, сестра моя Флора, в немногих словах, я ничего не ослабил, и преднаписав вкратце, достаточно изъяснил, что надлежало. Это и в последствии принесет тебе величайшую пользу, если ты, приняв плодородные семена, как земля добрая и благая, покажешь плод от них.

             Конец письму Птолемея к Флоре.

Гл. 8.

Кто стерпит сии слова и умопомешательство сего обманщика и его единомышленников, разумею Птолемея и его кружок, составляющих и сшивающих столько вымыслов? Никто из древних сочинителей трагедий, – ни последующие подражатели их приемам, разумею Филистиона и Диогена, написавшего «Невероятное», ни все другие писатели и певцы басен не могли отпечатлеть толикой лжи, какую себе сложили эти, дерзко вызывая беды против собственной жизни. И еще ум доверяющих им людей вовлекли в глупые стязания и родословия безконечныя (1Тим.1:4), сами не ведая яже в руках, и тому, что на небесах (Прем.9:16), обещаясь уложить некоторые мерные пределы, и какие-то повивальные сведения принимая за познания о матерях небесных, как бы существующих, хотя их и нет. Кто послушает сих еретиков, если будут из людей малосмысленнейших, легко увлечется ложью, дуемая, что узнает от них нечто выспреннее; потому что всяка птица по роду собирается, и подобному прилепится муж (Сир.13:20), по слову Писания. Если же встретится с ним кто–либо из разумных и обладающих благомысленным рассудком, то посмеется над таким пустословием, и из самого содержания их речей узнает, как их опровергнуть: ибо они обличаются тем, что во всем сами против себя дают оружие во лжи, которые суть плоды тщетного труда. Птолемеи и птолемейки, откуда у вас меры Глубины, родовспомогательные повивания, и значение родильных принадлежностей? Ибо вы, как присутствовавшие при том и зревшие рождение небесных, даже как предварившие по бытию, так называемую вами, Глубину, возвещаете, что открываете нам ведение, между тем как сего никогда не говорил ни один из пророков, ни сам Моисей, никто из предшествующих ему, и из последующих, никто из евангелистов и апостолов. Разве укажешь на языческие баснословные творения Орфея, Гезиода и Стисихора, у которых поколения людские переделаны в прозвания богов, и совершившееся среди людей олицетворено поэтически? Ибо и они так думали, обоготворив Зевса, Рею, Геру, Афину, Аполлона, Афродиту, и чествуя их порочные порождения, ввергли мир в мечтательность многобожия и идолослужения. Но мне теперь не будет большой нужды опровергать и обличать тебя, Птолемей, и твои мнения, потому что твои предки довольно уже получили обличений. Приготовив тебе посрамление сказанным прежде, перехожу к заблуждению других, призывая Бога помощником нашей скудости, чтобы мне обнаружить и торжественно победить, что есть худо измышленного у каждого рода, и при обещании тщательности прося благодати у Бога.

Гл. 9.

Но чтобы не остались без рассмотрения три твои, Птолемей, изреченьица, которыми ты тщеславишься в послании к бедной Флоре (ибо и всегда змеиные учения, по апостольскому слову, обольщают женищца отягощенныя грехами (2Тим.3: 6)), приведу здесь кстати самые те речения, и в след за тем последовательно предложу опровержение оных, необходимое для того, чтобы не оставалось корня от посеянных тобою плевел. Ты, мудрец, утверждаешь, что закон делится на три части, и одна часть его от Бога, другая от Моисея, и третья – от старцев. И что ты ничем не можешь доказать свое мнение о написанном от старцев, это очевидно: ибо в законе нигде не встречается преданий старцев. Но, не зная книг и истины, являешься клеветником, незнающим даже требований всякого точного знания. Предания старцев у иудеев называются вторым законодательством (δευτερώσεις). Их четыре рода: одни носят на себе имя Моисея, другие, так называемого, раввина Акивы; третьи –Адды, или Иуды, четвертые – сынов Ассамонееевых.³⁵ Чем же, муж любопрительный и неустроенный, можешь доказать то мнение, что в пяти книгах Пятокнижия и Божия законоположения изречено повторенное Спасителем слово: кто скажет отцу своему: корван, еже есть дар,тот ничем не должен будет отцу (Мк.7:11)? Но не доказать тебе сего. Итак сказано это тобою не впопад, потому что изречения сего не встречается нигде в Пятокнижии; и ты напрасно обманул обольщенную тобою Флору. А что самое законоположение Моисея не чуждо Бога, но дано от Бога чрез Моисея, это видно из того же самого приговора Спасителя·, ибо какие ни приводишь свидетельства, против себя собираешь оные. Господь говорит в Евангелии: Моисей написа по жестосердию вашему (Мк.10:5). Но что Моисей написа, то но без воли Божией написал, но законоположил по действию Духа Святого. Ибо Господь в Евангелии говорит: еже Бог сочета, человек да неразлучает. И, чтобы нам знать, как сочета, привел следующее изречение: сего ради оставит человек отца своего и матерь: и прилепится к жене своей, и будета оба в плоть едину, а потом прибавил сии слова: еже убо Бог сочета, человек да не разлучает (ст. 7–9), хотя Господь, когда сотворил Адама и Еву, совсем не говорил сего, а только: сотворим ему помощника по нему (Быт.2:18), но изрек сие Адам, когда встал от сна и сказал: се ныне кость от костей моих, и плоть от плоти моея: сия наречется жена, яко от мужа своего взята бысть сия. Потом он говорит: сего ради оставит человек отца своего и матерь свою, и прилепится к жене своей: и будета два в плоть едину (Быт.2:23, 24). Посему когда не Бог сказал это, но Адам изрек, а Господь в Евангелии свидетельствует, что сие изречение Адамово есть Божие слово, то сие самое показывает, что в то время изрекал слово Адам, а вещала воля Божия. И потом законоположил Моисей, а Бог возвестил ему законоположение. И вот у тебя два уже изречения не достигают цели, и не отдаленной какой либо, но даже той, для какой употреблены. Законоположение есть дело Божие; это очевидно. Бог все законополагает: одно на время, другое образно, а иное в откровение будущих благ, исполнение которых, пришед, показал в Евангелии Господь наш Иисус Христос.

Гл. 10.

Берусь еще за другое твое деление, а именно за деление богов на трое, и покажу, что и это сказано тобою несправедливо, и есть не иное что, как дело обманщика. Ибо какой это у нас третий бог, составленный из двух подобий, который притом не есть ни тот, ни другой, не имеет, как сказываешь, ни злобы и неправды, ни благости и светлой сущности, но, как средний между тем и другим, правосуден? По истине ты, как чуждый всякой правды, вероятно, не знаешь, что такое правда, если почитаешь ее чем-то иным сравнительно с благостью. Но многим можно изобличить тебя, чуждый истине поддельщик истины. Не от чего другого – правда, как от благости; и не иначе может кто-либо сделаться благим, как будучи праведным. Посему и Господь, похваляя закон и его праведников, сказал: красите гробы пророческия, и зиждете раки праведных (Мф.23:29), а отцы ваши избиша их (Лк.11:47). От чего же произошли пророки и праведные, если не по благости Отчей? И чтобы показать, что праведный причастен благости, сказал: будьте подобны Отцу вашему, Иже есть на небесех: яко сияет солнце Свое на благия и злыя, и дождит на праведныя и на неправедныя (Мф.5:45), чем и показал, что праведный есть благой, а благой есть праведный, и что злой есть неправедный, и неправедный есть злой. Если же говоришь о запутанности в законе, то не можешь доказать сего. Ибо уловляешься в клевете на закон, если потому, что закон сказал: око за око, и зуб за зуб, и между тем подвергает убийцу убийству, приписываешь закону какую-то запутанность. Но из самого того, как переделывает сие законоположение Господь наш Иисус Христос, можно доказать, что это не было что-либо привнесенное со стороны, но было тоже самое, и имело тоже действие, как и изреченная Спасителем заповедь: если кто станет бить тебя в десную ланиту, обрати ему и другую (Мф.5:39). И древле закон учреждал сие, говоря: око за око; это тоже, что: обрати ему ланиту; ибо во избежание того, что придется потерпеть, если ударить, надобно подставить ланиту бьющему, зная, что, по закону, если кто вырвет глаз, то подвергнется тому же.

Гл. 11.

Как отец, желая обучить детей, ведет обучение постепенно, сообразуясь со всяким возрастом: малого младенца не обучает наравне с отроком, и отрока обучает не одинаково с юношей, а юношу не одинаково с возрастным мужем; напротив того грудного младенца обучают перстом, а ребенка побольше – при помощи удара рукою, отрока – ремнем, а юношу жезлом, мужу же по закону за большие преступления наказание – меч: так и Господь по порядку законополагал каждому роду, что ему приличествовало. Древних уцеломудривал страхом, беседуя с ними, как с малыми детьми, еще неведущими силы Святого Духа; совершенных же сподобил совершенных тайн. И в Евангелии во многих местах говорит ученикам подобно сему: не ведаете, еже творю, но в последствии уразумеете (Ин.13:7), то есть, когда сделаетесь совершенны. И еще: не ведяху, пока не восстал из мертвых (Ин.20:9). А Павел говорит: не у можасте: но ниже еще можете (1Кор.3:2), показывая, что с течением времени заповеди становятся совершеннее, и хотя суть одни и те же, но превращаются в другой вид: юными предоставляются они так, а приходящими в возраст – иначе. Так и закон, постановив: око за око, не сказал им: исторгайте око за око, но: если кто исторгнет око, то и у исторгшего исторгнется око. Всякий, жалея свое тело, давал бить ланиту, а сам не бил. И еще в то время соблюдаемо было ныне ясно изреченное в Евангелии; но тогда люди, как юные, уцеломудриваемы были необходимостью, а ныне, как совершенные, убеждаются свободно. Если же ты утверждаешь, что говорить: око за око, и присуждать убийцу к убиению значит путаться; то вот мы видим, что и о дне суда Спаситель говорит, что придет владыка раба (сказал же сие Он о Себе, как Владыка всего), и прибавляет: и растешет его полма, и часть ею с неверными положит (Мф.24:51). Посему ты и против Спасителя еще вооружишься словами клеветы, и скажешь, что Он не благ, но правосуден, хотя рожден от благого Отца, и Сам благ, я не различен от Отца? После того и отчуждать Его от сущности Отчей станет возможно тебе, вновь выступивший перед нами делельщик и межевщик законов, разделяющий все на три части. И сказав, что в законе иное написано символически в виде образов, ты не иного коснулся истины, чтобы при помощи сего немногого можно было тебе обмануть и в другом: ибо действительно, как образы, прилучахуся онем: писана же быша в научение наше, в нихже концы век достигоша (1Кор.10:11), как говорит святейший апостол, разумея обрезание, субботу и иное. О если бы ты и во всем соблюл истину, и не издавал нам, лучше же сказать, себе самому и обманутым тобою не существующего третьего среднего бога!

Гл. 12.

Но, думаю, что и в настоящий раз сказано довольно на твои слова, обманщик. Обличив оные, перейду к следующим по порядку ересям, по обычаю призывая Самого Бога помочь нашей скудости в открытии того, чем можно обличить всякую поддельную ересь. Хотя, как оказывается из сказанного, Птолемей, подобно акуле, вышедшей из моря и вызывающей ехидну, то есть Флору письмом, своим свистом и ввел ее в обман, и других с нею; но, обвив себя неводом истины, под загадкой которого Господь в Евангелии открывал царство небесное (Мф.13:47), и раскрытием негодности речений Птолемея уличив его, что он одна из худых рыб, мы победили его учением истинной веры. Посему, сокрушив его силою Божией, возблагодарим Бога, и, по сказанному прежде, двинемся выступить подобным же образом против следующих по порядку ересей.

В третьем отделении первой части, в котором содержатся тринадцать ересей, порядок следующий:

1. Маркосии. Некто Марк был соучеником Колорваса. Он также вводит два начала. Отвергает воскресение мертвых. Как-то призрачно, при помощи ворожбы, изменяя цвет сосудов в синий и багряный, тайноводствовал обманываемых женщин. Он также, подобно Валентину, хотел производить все от двадцати четырех стихий.

2. Колорвасии. И этот Колорвас, точно также излагая тоже самое, но кое в чем и различествуя от других ересей, разумею ереси Марка и Валентина, иначе учил о горних порождениях (προβολαὶ) и восьмерицах.

3. Ираклеониты. Они также баснословят об восьмерицах, но иначе по сравнению с Марком, Птолемеем, Валентином, и другими. Кроме того, умирающих у них, подобно Марку, искупают при кончине елеем, соком бальзамным и водою, приговаривая над главою мнимо искупаемого какие-то призывания, состоящие из еврейских речений.

4. Офиты. Офиты – те, которые славят змия, и его почитают Христом. Они естественное пресмыкающееся держат в каком то ящике (ϰίστη).

5. Кайяне. И кайяне также, вместе с предшествующими ересями, отметают закон и глаголавшего в законе, отрицают воскресение плоти, прославляют Каина, говоря, что он от крепчайшей силы; вместе с тем обожают Иуду, также и сонм Корея, Дафана и Авирона, и даже содомлян.

6. Сифиане. Эти наоборот прославляют Сифа, утверждая, что он имеет бытие от вышней Матери, которая, раскаявшись в том, что произвела Каина, после того, как Каин был отвержен и Авель убит, вошла в союз с вышним Отцом, и произвела чистое семя–Сифа, от которого потом произошел весь человеческий род. И они также учили о началах и властях, и о всем, о чем учат другие.

7. Архонтики. Эти опять все относят ко многим князьям (ἄρχοντας), и говорят, что получившее бытие сими князьями приведено в бытие. Уличаются и в некоей срамоте. Отвергают воскресение плоти и охуждают ветхий завет. Но пользуются и ветхим и новым заветом, всякое речение приспособляя к своему разумению.

8. Кердониане. Они происходят от Кордона, принявшего участие в заблуждении Ираклеона и прибавившего к его обману. Он, переселившись из Сирии в Рин, предлагал свою проповедь во времена епископа Игина. Но этот еретик проповедует два начала, противные одно другому, и что Христос не рождался. Подобно сему отвергает воскресение мертвых и ветхий завет.

9. Маркиониты. Маркион, происходя из Понта, был сын епископа, но, растлив девицу, бежал, потому что извержен был отцом своим из церкви. Пришед в Рим, просил покаяния у начальствовавших в то время над церковью,³⁶ но не получил, и превознесшись против веры, стал вводить три начала: доброе, справедливое и злое, и учил, что новый завет чужд ветхого и глаголавшего в нем. Воскресение плоти отвергает. Допускает не одно только крещение, но даже три, после падений. За умерших в состоянии оглашения у маркионитов крещаются другие. Маркион беспрепятственно позволяет и женщинам преподавать крещение.

10. Лукианисты. Лукиан, некто древний, а не тот, который был ныне во времена Константина, о всем учил согласно с Маркионом. Но кроме этого, как бы от избытка, и сам учил кое-чему другому сверх учения Маркионова.

11. Апеллиане. И этот Апеллес, подобно Маркиону и Лукиану, охуждает всю тварь и сотворившего. Но он вводил не три начала, как те, а одно начало, и признавал, что один есть высочайший и не именуемый Бог, и что сей Единый сотворил другого. А этот, приведенный в бытие, оказавшийся злым, сотворил в своей злобе мир.

12. Севириане. Некто Севир, следуя также Апеллесу, отвергает вино и виноград, баснословя, будто они произошли от драконовидного сатаны и земли, совокупившихся между собою. И от женщины отрекается, говоря, что она имеет начало от злой силы. Вводит какие-то наименования князей и некоторые тайные книги. Подобно другим ересям, отвергает воскресение плоти и ветхий завет.

13. Татиане. Татиан был сверстником святого мученика и философа Иустина. А по кончине мученика и философа Иустина, сделавшись учеником Маркиона, растлился догматами его и учил одинаково с ним, приложив и иное сверх Маркиона. Говорили, что он происходил из Месопотамии.

Гл. 1.

Некто Марк, от которого получили название маркосии, изрыгнул миру зло, начав с того же, чему учили предшествующие еретики, но дерзнув и на иное сравнительно с ними. Ибо был преемником Секунда, Епифана, Птолемея и Валентина, но превзошел их изобильнейшим сборищем обманутых. Будучи весьма искусен в чародейской ловкости, этот жалкий привлекал обманываемых им жен и мужей, потому что был принимаем за исправителя обманщиков, о которых говорено было прежде. Обманув же всех вышеупомянутых мужей и жен, убедил их внимать ему, как обладающему наибольшим ведением и получившему величайшую силу из незримых и не именуемых мест, чем доказал, что поистине есть предтеча антихриста. Смешав игры Анаксилая с проделками так называемых чародеев, и также обморачивая и чародействуя, видящих это и доверяющих ему приводил в изумление, как еще и доселе исполняют то его последователи. А видящие действия этих ухищрений думают, что какие-то силы совершаются руками его и тех, которые у них делают тоже самое. Ибо, потеряв ум, не умеют разведать и не видят того, что его игры получают состоятельность, сказать правду, при помощи чародейства; потому что, увлекшись каким-то худым образом мыслей, сами сделались во всех отношениях отупелыми. Говорят, что у них приготовляются три чаши из белого стекла, наполненные белым вином, и при совершении им ворожбы, почитаемой евхаристией, цвет чаш вдруг превращается: у одной в алый, как кровь, у другой – в багряный, у третьей – в синий. Впрочем, чтобы не вдаваться во вторичный труд, признал я, что должно удовольствоваться тем, что изложено блаженнейшим и святейшим Иринеем о сем самом Марке и его приверженцах. Это я постарался предложить здесь слово в слово, и вот что именно: сей святой Ириней, передавая, что они говорят, говорит так:

(Из книг св. Иринея).³⁷

Гл. 2.

Показывая вид, что совершает евхаристию над чашами, наполненными вином, и простирая надолго слово призывания, производит то, что они кажутся багряными и чермными; от чего образуется мнение, будто в его чашу, но силе его призывания, благодать источает свою кровь от превыспренних мест, и присутствующие чрезмерно желают вкусить оного пития, чтобы и им ороситься призываемою сим чародеем благодатью. Также, подав женщинам наполненные сосуды, велит им совершать евхаристию в его присутствии, и, когда это будет сделано, берет другую чашу, гораздо большую той, над которою совершаема была евхаристия вовлеченною в обман, и из меньшей чаши, над которой женщина совершала евхаристию, переливает в принесенную им, приговаривая при этом так: «прежде всего сущая, недомыслимая и неизреченная благодать да исполнит твоего внутреннего человека, и умножит в тебе ведение о ней, посевая зерно горчичное в добрую землю». Сказав нечто сему подобное, и приведши несчастную в неистовство, показывает себя чудотворцем; потому что большая чаша наполняется из малой, так что из нее льется вон. Далее и другое нечто, подобное сему, он ввел в обман и увлек за собою многих. Вероятно же, он имеет при себе и какого-нибудь беса, при посредстве которого и сам представляется пророчествующим, и женщин, которых почтет достойными быть участницами его благодати, делает пророчествующими. Ибо всего более имеет дело с женщинами, и из них с щеголеватыми, одевающимися в багряницу и самыми богатыми. Много раз пытаясь увлечь их, он льстиво говорит им: «хочу преподать тебе моей благодати, потому что Отец всяческих всегда видит Ангела твоего пред лицом Своим. Место же твоего величества в нас. Нам надобно составить одно.³⁸ Прими сперва от меня и чрез меня благодать. Уготовься, как невеста, ожидающая жениха своего, да будешь то, что – я, и я буду, что – ты. Водрузи в брачном чертоге твоем семя света. Прими от меня жениха, вмести его и вместись в нем. Вот благодать сошла на тебя. Отверзи уста твои и пророчествуй». Когда же женщина ответит: «никогда я не пророчествовала, и не умею пророчествовать»; тогда он, делая какие-то призывания, во второй раз, к поражению обманываемой, говорит ей: «отверзи уста свои, и говори, чтобы то ни было, и – ты будешь пророчествовать». А женщина надменная и объюродевшая от прежних слов, разгоревшись душой от ожидания того, что будет пророчествовать, при усиленном более надлежащего сердцебиении, отваживается говорить вздор, и все, что случится, пусто и дерзко, потому что разгорячается пустым ветром (как сказал о подобном сему лучший нас: дерзость и бесстыдство – разгорячение души пустым воздухом); и с тех пор почитает себя пророчицею, и воздает благодарность Марку, передавшему ей часть своей благодати, и старается отплатить ему не только даянием имущества (отчего он и собрал многое множество стяжаний), но и телесным общением, желая во всем иметь единение с ним, чтобы составить одно с ним. Но некоторые из более верных женщин, имеющих страх Божий, и не введенных в обман, хотя Марк, повелевая им пророчествовать, и старался их, подобно прочим, ввести в обман, отвергши и проклявши его, уже отделились от такового сборища прорицающих; поскольку точно знали,

что пророчество бывает у людей не от чародея Марка, но кому Бос свыше пошлет благодать Свою, те имеют богоданное пророчество, и говорят там и тогда, где и когда Богу угодно, а не когда Марк велит. Ибо повелевающее больше и господственнее того, чему дается повеление: первое начальствует, а второе подчинено. По сему, если повелевает Марк, или другой кто-либо, как в обычае у них – всегда забавляться на вечерях по жребию, и друг другу приказывать пророчествовать, и прорицать самим себе по собственным своим желаниям; то повелевающий, хотя он и человек, будет больше и господственнее духа пророческого, что невозможно. Но эти духи, которым они повелевают, и которые говорят, когда еретикам угодно, суть духи ничтожные и бессильные, впрочем дерзкие и бесстыдные, высылаемые сатаною на обольщение и погибель тех, которые не сохраняют твердо веры, изначала принятой от церкви.

Гл. 3.

А что этот Марк по отношению к некоторым из женщин, хотя и не ко всем, чтоб обесчестить их и по телу, употреблял в дело особые средства к возбуждению любви и обольщению, – это много раз исповедовали они сами, но обращении в церковь Божию, а именно, что они и телесно были развращены им, и любили его весьма страстно. Так сей самой беде подвергся, приняв Марка в дом свой, один диакон из наших, в Асии: у него была благообразная жена, которую этот чародей растлил, как нравственно, так и телесно, и она много времени следовала за ним; потом, когда братия с великим трудом обратили ее, она все время проводила в исповедании греха, в плаче и рыдании о растлении, которому подверглась от итого чародея. А также и некоторые ученики Марковы обходили города в тех же местах, и ввели в обман и растлили много женщин, провозглашая о своем совершенстве, что никто, ни – даже Павел, или Петр, или иной кто из апостолов, не может сравниться с ними по величию ведения, а напротив того, они более всех знают, и одни проглотили величие ведения о неизреченной силе, и что они, по высоте своей, выше всякой силы, а потому и делают все свободно, не имея ни в чем никакого страха, ибо но силе искупления (ἀπολύτρωοις),³⁹ делаются неодолимыми и невидимыми для Судии. Если же он и задержит их, то они, представ ему с искуплением, скажут следующее: «о ты, приседящее Богу, и таинственное предвечное Молчание,⁴⁰ ты, при путеводстве и водительстве которого, величества, всегда видящие в тебе лице Отца, влекут обратно горе свои образы, узревши которых, оная многодерзновенная,⁴¹ когда мысль о горнем обращалась у нее как бы в сонное видение, по благости Первоотца произвела нас в подобие тем образам, – вот близко Судия, и глашатай велит мне защищаться. Ты, как знающее, что касается нас обоих, представь Судии, что дело нас обоих одно».⁴² Скоро услышавши это, Матерь возлагает на них Гомеровский шлем Аида,⁴³ чтобы им невидимо избежать судии; и тотчас увлекши их, вводит в брачный чертог и отдает их тем, кому они уневещены. Говоря и поступая подобно сему, Марковы ученики и в наших Ронских странах обольстили многих женщин, которые, будучи сожжены совестию (1Тим.4:2), одни въявь исповедуют это, а другие, стыдясь сего, и как-то спокойно отчаявшись в жизни Божией, частью совсем отступили, а частью находятся в обоюдном положении, и испытывают то, о чем присловие говорит: ни туда, ни сюда;⁴⁴ вот плод их от семени чад ведения!

Гл. 4.

Сей же Марк, говоривший о себе, что он исключительно один сделался ложеснами и приемником Колорвасова молчания, как его единородный, породил вложенное в него Недостатком (ὑστέρημα) семя как-то так: к нему низошла из невидимых и неименуемых мест сама всевысочайшая четверица в виде женском (поскольку, как говорит Марк, что есть в ней мужеского, того мир не мог вынести), и раскрыла ему, что такое она сама, и изложила ему, исключительно одному, приведение в бытие всего, чего не открывала никогда никому ни из богов, ни из людей. Так сказала она: «исперва, когда начал рождать Отец, недомыслимый и не причастный сущности (ἀνόυσιος), ни мужеского пола, ни женского; он восхотел, чтобы его неизреченное сделалось изреченным, и невидимое приняло образ, отверз уста, и испустил слово подобное ему, которое представ показало ему, что он был, потому что явилось образом невидимого. Изречение же имени происходило так: Отец изглаголал первое слово его имени, а это было слово: ἀρχὴ (начало), и оно сложилось из четырех стихий: присовокупил второй слог, и он состоял из четырех стихий; потом изглаголал третий, который состоял из десяти стихий; изглаголал после сего и еще слог, который состоял из двенадцати стихий. Поэтому изречение всего имени составилось из тридцати стихии и четырех слогов. Каждая же из сих стихий имеет свои буквы, свое начертание, свое произношение, свои наружные виды и подобия; и из них нет ни одной, которая бы имела в виду образ того, чья она стихия, даже ни одна и не знает его, и не пользуется изрекаемым ближнею к ней стихией; напротив того думает изрекаемое ею именовать целостью, как бы она изрекала все; потому что каждая стихия, хотя есть часть целого, именует свой отдельный звук всецелым. И они не перестанут издавать свой звук, пока, издавая звук одна по одной, не дойдут до последней буквы последней стихии. Тогда-то говорит Марк, и произойдет восстановление (ἄποϰατάστασις) всего, когда все, сошедшись в одну букву, возгласит одно и тоже изречение; подобие сего изречения, но предположению Марка, в том, когда мы вместе говорим: аминь. Звуки же образуют собою не имеющего сущности и нерожденного эона: и это – суть образы, непрестанно видящие лице Отца, о которых говорит Господь, называя их Ангелами (Мф.18:10). А удобоизрекаемыми и общими именами сих стихий именовал Марк вот какие: эоны, слова (λόγοι), корни, семена, плиромы и плоды; об особенных же именах каждой из них в отдельности говорил, что они умопостигаются включительно под именем церкви. Последняя буква последней из сих стихий издала свой голос·, когда исшел звук этого голоса, он породил по образу тех стихий свои собственные стихии, которыми, по словам Марка, как здешнее приведено в устройство, так и то, что прежде сего, приведено в бытие. Между тем, говорит Марк, самая буква, звук которой сопутствовал дольнему звуку, взята была своим слогом горе для пополнения целого; в дольнем же мире остался звук; как бы изринутый вон. А сама стихия, одна буква которой с своим отголоском снизошла долу, по словам Марка, состоит из тридцати букв, и каждая из сих тридцати букв имеет в себе другие буквы, составляющие имя сей буквы. Да и сии другие опять именуются иными буквами, а сии иные – еще иными, так что множество букв простирается в беспредельность. Но яснее можешь узнать, что говорит Марк, из следующего.

Гл. 5.

Стихия дельта (δέλτα) заключает в себе пять букв: саму дельту (δ), эпсилон (ε), ламвду (λ), тав (τ) и алфу (α); и эти буквы в свою очередь пишутся другими буквами, а те другие еще иными. Посему если весь состав дельты, при всегдашнем нарождении от одних букв других и преемствовании одних другими, переходит в беспредельность; то во сколько больше пучина букв оной стихии? И если так беспредельна одна буква; то смотри, какая бездна букв всего имени, из которых состоит Первоотец, но учению Маркова Молчания. Посему-то и Отец, ведая свою невместимость, каждой из стихий, которые Марк называет и эонами, по одиночке дал изглашать свое собственное изречение, потому что одной нельзя изречь все. По объяснении этого Марку, четверица сказала: «хочу показать тебе и самую Истину, ибо я низвела ее из вышних жилищ, чтобы ты увидел ее нагую и узнал красоту ее, даже услышал ее говорящую и подивился мудрости ее. Итак смотри: вверху голова, это– буквы: α и ω, выя – β и ψ, рамена с руками – γ и χ, перси – δ и φ, чресла –ε и υ, чрево – ζи τ, тайные уды – η и σ, бедра – ϑ и ρ, колена – ι и π, голени – ϰ и о, глаза – λ и ξ, ноги – μ и ν». Таково тело Истины, по учению этого чародея; таков вид сей стихии; таково очертание сей буквы. И сию самую стихию Марк называет человеком, и говорит, что она есть источник всякого слова, начало всякого звука, изречение всего неизреченного, и уста Молчания, скрывающегося в безмолвии. «И это – ее тело; а ты, подъяв выспрь мысль ума, услышь из уст Истины о Самородителе и Отцедателе – Слове».

Гл. 6.

Когда, четверица сказала это, Истина, взглянувши на Марка и отверзши уста, изглаголала слово: а слово стало именем, и это имя есть известное нам и употребляемое нами имя: Христос Иисус. Сказавши это имя, Истина тотчас умолкла. А когда Марк ожидал, что она будет говорить что-нибудь еще, четверица, опять вышедши на средину, говорит: маловажным почел ты слово, которое слышал из уст Истины. А это – не то имя, которое ты знаешь, и которым, как думаешь, владеешь издавна: ибо ты владеешь только звуком его, а силы не знаешь. Имя – Иисус есть имя знаменательное (ἐπίσημον) состоящее из шести букв, известное всем чадам призвания.⁴⁵ Но у эонов Плиромы оно многочастно и имеет другой образ и другой отпечаток, и оно знаемо им, как его сродникам, величества которых всегда у него. По сему познай, что эти ваши двадцать четыре буквы суть изобразительные истечения трех сил, объемлющих все число горних стихий. Признай, что девять безгласных букв⁴⁶ суть буквы Отца и Истины, потому что и сии безгласны, то есть неизреченны и неизглаголанны; а полугласные, которых восемь,⁴⁷ суть буквы Слова и Жизни, поточу что сии эоны суть как бы средние между безгласными и гласными, и от тех, которые выше их, принимают истечение, а от низших – возношение, гласные же, которых семь,⁴⁸ суть буквы Человека и Церкви, потому что голос, происшедший от Человека, дал образование всему, ибо звук голоса придал всему образ. Итак букв Слова и Жизни – восемь, Человека и Церкви – семь, Отца и Истины – девять. Но к числу, оказавшемуся недостаточным, низшел один, водружавшийся в Отце, и ниспосланный к тому, от кого отделился, для исправления сделанного, чтобы единство плиром, имея равенство, от всех плодоносило по всему одну силу. И таким образом семичисленная область получила силу осьмичисленной: и три области сделались подобочисленными, то есть, восьмерицами, которые, троекратно повторяясь, дают число двадцати четырех. По между тем и три стихии (о которых Марк говорит, что они сопряжены с тремя силами, почему их шесть, и от них истекли двадцать четыре стихии), учетверенные но числу неизреченной четверицы, составляют одно и тоже число с восьмерицами, и о них Марк говорит, что они суть стихии Неизменяемого, они держатся, подобно невидимому, тремя силами. Образы образов сих стихий – наши двойные буквы,⁴⁹ которые, быв сложены с двадцатью четырьмя стихиями, по силе подобия, составляют число тридцать.

Гл. 7.

Плодом сего численного отношения и домостроительства, говорит Марк, в подобии образа явился Тот, Который по шести днех (Мк.9:2) взошел на гору сам-четвертый, и сделался сам-шестой, Который низшел и удержан в седмицу,⁵⁰ тогда как Он – славная восьмерица, и имеет в Себе все число стихий. Это число обнаружено, при Его пришествии ко крещению, нисхождением голубя, который есть омега (ω) и альфа (α): потому что число его восемь сот один.⁵¹ Поэтому и Моисей сказал, что человек приведен в бытие в день шестой. Да и в домостроительстве для возрождения первого человека явлен последний Человек в шестой день, то есть, в пяток; и начало и конец сего домостроительства–шестой час, в который Он пригвожден к древу. Ибо совершенный Ум, зная, что число шесть имеет силу содевать и возрождать, в сие самое число открыл сынам света возрождение, совершенное при посредстве Того, Кто явился, как ознаменованный (ἐπίοηαος) сим числом. Посему, как говорит Марк, и число двойных букв таково, что изображается особым значком (ἐπίσημον).⁵² Присоединением этого замечательного числа к двадцати четырем стихиям дополняется тридцатибуквенное имя. Для появления же плода самохотного намерения, Ум, по словам Маркова Молчания, пользовался услугами седмочисленного величества.⁵³ А о замечательном этом числе в настоящем случае, говорит Молчание, разумей, что это – получивший образование под шестеричным числом,⁵⁴ то есть, как бы разделившийся на части или раздвоившийся и пребывший вне,–тот, кто своею силою и мудростью посредством своего порождения одушевил этот, в подражание семеричной силе, семисильный мир,⁵⁵ и дал бытие душе сей видимой вселенной. И сим делом, как самопроизвольно произведенным, пользуется он сам; а прочее, как подобия неподражаемому, служит Помышлению Матери. И первое небо выговаривает α, следующее за ним ε, третье η, четвертое и среднее из семи отглашает силу йоты (ι), пятое о, шестое υ, седьмое и четвертое от среднего вопиет букву ω, как утверждает много пустословящее, но ничего истинного не говорящее, Марково Молчание. Эти силы, говорит оно, все вместе соединившись между собою, отглашают и прославляют того, кем они произведены; а слава сего отглашения препосылается к Первоотцу. Звук этого славословия, несясь на землю, говорит Молчание, соделался образователем и родителем того, что на земле. В доказательство сего Молчание указывает на новорожденных младенцев, душа которых, при выходе их из ложесн, выкрикивает по одиночке звук каждой из сих стихий. Посему как Слово, по сказанному, прославляется семью силами: так и слава самого Марка – в плаче и рыдании души младенцев. Потому, говорят, и Давид сказал: из уст младенец и ссущих совершил еси хвалу (Пс.8:3), и еще: небеса поведают славу Божию (Пс.18:2). Посему и душа в скорбях а бедствиях для восстановления себя возглашает в знак хвалы: о (ω), чтобы вышняя душа, познавши ее сродство с собою, ниспослала ей помощь.

Гл. 8.

И вот какого вздора наговорила Четверица обо всем этом, состоящем из тридцати букв, имени, и о Глубине, вырастающей из букв сего имени, и еще о двенадцатичленном теле Истины, при составе каждого члена из двух букв, о ее слове, которое она не беседуя изглаголала, о разрешении неизглаголанного имени, и о душе мира и человека, как она относится к образному домостроительству. А затем, чтобы, как ты многократно просил нас, не укрылось от тебя, возлюбленный, ничего из дошедшего до нас о том, что говорит Марк; доведем до твоего сведения, как четверица показала ему равночисленную силу имен. И так всемудрое Молчание возвещает ему о происхождении двадцати четырех стихий в таком виде: единичности соприсущно единство; от них, по сказанному прежде, два произведения:⁵⁶ единица и единое, по приложении к двум, составили четыре: ибо дважды два четыре. И потом два и четыре, сложенные вместе, явили число шесть; а эти шесть, быв учетверены, породили двадцать четыре образа. И имена первой четверицы, умопредставляемые, как святая святых, и не могущие быть изреченными, известны одному Сыну, а какие они, ведомо то Отцу. А с почтением и с верою именуемые Марком суть следующие: Неизреченный и Молчание, Отец и Истина. Все число этой четверицы состоит из двадцати четырех стихий; потому что имя: Неизреченный (ἄῤῥητος) имеет в себе семь букв, Молчание – пять,⁵⁷ Отец (πατήρ) – пять, а Истина (ἀληϑεία) – семь, которые, по сложении в одно дважды-пяти и дважды-семи, составляют число двадцати четырех: Слово и Жизнь, Человек и Церковь предъявляют тоже число стихий. И употребляемое в речи имя Спасителя: Иисус (Ἰησοῦς) состоит из шести букв; а неизреченное Его имя из двадцати четырех букв, и имя: Сын Христос – из двенадцати букв,⁵⁸ а неизреченное во Христе – из тридцати букв. И посему, как говорит Марк, Он альфа и омега, в означение голубя, так как это – число сей птицы.

Гл. 9.

А Иисус, говорит, имеет такое неизреченное происхождение: от Матери всего – первой четверицы в виде дочери произошла вторая четверица; и пришла в бытие восьмерица, из которой произошла десятерица; таким образом произошли десятерица и восьмерица. Десятерица, присоединившись к восьмерице и увеличивши ее в десять раз, произвела число восемьдесят. Потом удесятеривши и восемьдесят, породила число восемьсот; так что все число букв, при перерождении из восьмерицы в десятерицу, есть восемьсот восемьдесят восемь, а это – Иисус, ибо имя –Иисус, по числу, означаемому буквами, есть восемьсот восемьдесят восемь.⁵⁹ И вот для тебя ясно, признаваемое маркосиями, пренебесное происхождение Иисуса. Потому, говорят, и алфавит эллинский имеет восемь единиц, восемь десятков и восемь сотен,⁶⁰ чем указывает на число: восемьсот восемьдесят восемь, то есть, на Иисуса, Который состоит из всех сих чисел, и поэтому именуется альфою и омегою в знак происхождения из всего. И еще так говорят: по сложении первой четверицы с самой собою в порядке чисел, является число десять; потому что единица, два, три и четыре, сложенные вместе, составляют десять,⁶¹ и это, но мнению маркосиев, Иисус. Да и слово: Христос, говорят, состоя из восьми букв, означает первую восьмерицу, которая, в соединении с йотой,⁶² породила Иисуса.⁶³ А говорится еще: Сын Христос, – это, утверждают они, дванадесятица; потому что имя – Сын (ὑιὸς) состоит из четырех букв, а имя – Христос (Χρειστὸς) из восьми, а эти числа в сложности являют величину дванадесятную. Прежде, говорят, когда еще не явилось сынам шестеричное число этого имени, то есть, Иисус, люди были в великом неведении и заблуждении; когда же открылось шести буквенное имя, которое, чтобы снизойти к чувству человека, облеклось плотью, имея в себе самые шесть и двадцать четыре: тогда, познав его, люди перестали быть в неведении и перешли от смерти к жизни, так как это имя сделалось для них путем к Отцу истины. Ибо Отец всяческих восхотел разрешить неведение и разрушить смерть. Разрешением же неведения сделалось познание Его. И для сего избран человек, устроенный сообразно Его хотению по образу вышней силы.

Гл. 10.

Эоны произошли от четверицы. В этой четверице были: Человек и Церковь, Слово и Жизнь. Истекшие же от них силы, говорит, действовали при рождении явившегося на земле Иисуса, а именно: место Слова занимал Ангел Гавриил, Жизни – Святой Дух, Человека – Сила Вышнего, место же Церкви занимала Дева. Так, по учению Марка, совершается рождение Мариею служащего домостроительству человека, и когда прошел он ложеснами, Отец всяческих избирает его при посредстве Слова для познания о Себе. Когда же пришел Он на воду, на Него низшел в виде голубя востекший горé, и восполнивший дванадесятное число, имеющий в Себе семя тех, которые с ним вместе посеяны, нисходили и вознеслись. А самая низшедшая сила, говорит Марк, есть семя Отчее, имеющее и себе и Отца, и Сына, и в них познаваемую, не именуемую силу Молчания, и всех эонов. И это есть дух, глаголавший устами Иисуса, исповедавший себя сыном человеческим,⁶⁴ явивший Отца, сошедший на Иисуса и соединившийся с Ним. Спаситель, Который от домостроительства, говорит Марк, разрушил смерть и открыл Отца Христа. Посему, как говорит Марк, имя – Иисус, хотя есть имя человека, который от домостроительства, но дано для уподобления имеющему сойти на него Человеку, и в изображение его. Вместив его, Иисус стал иметь в Себе, кроме Человека, и самое Слово, и Отца, и Неизреченного, и Молчание, и Истину, и Церковь, и Жизнь.

Гл. 11.

Это уже превосходит и увы, и ох, и всякое плачевное восклицание и жалобы. Ибо кто не возненавидит худого слагателя и творца толиких лжей, видя Истину, обращенную Марком в истукана, и притом исчерченного буквами алфавита? Если обратиться к началу, то, по признанию эллинов, они недавно, именно, как говорится, если не вчера, то третьего дня, приняли сперва от Кадма шестнадцать букв, потом с течением времени сами изобрели то придыхательные, то двойные; после же всех, как говорят, Паламид присоединил к ним долгие. Итак, прежде, нежели у греков сделалось это, Истины не было. Ибо, по твоему учению, Марк, тело Истины по происхождению позднее Кадма и его предков, позднее также и прибавивших прочие буквы, да позднее и тебя самого, потому что ты только гак называемую тобою Истину превратил в истукана. Но кто стерпит твое столь болтливое Молчание, которое не именуемому дает имена, о неизреченном рассказывает, о неисследимом повествует, и о том, кого ты называешь бестелесным и безвидным, говорит, будто, как одно из живых существ, отверз уста и произнес слово, и это слово его, будучи подобно произведшему, и соделавшись образом невидимого, состоит из тридцати букв, и из четырех слогов? Посему, подобно Слову, и Отец всего, по твоим словам, из тридцати букв и четырех слогов! Или опять, кто стерпит, что ты Слово Божие, Творца, Зиждителя и Содетеля всего, заключаешь в наружные виды и в числа: то в тридцать, то в двадцать четыре, то только в шесть, рвешь Его в клочки, деля на четыре слога и тридцать букв, Господа всего, утвердившего небеса, подобно алфавиту, подводишь под число восемь сот восемьдесят восемь, и даже Отца, Который все объемлет, а Сам необъятен, делишь на четверицу, восьмерицу, десятерицу и дванадесятицу, и посредством таковых умножений делаешь известным то, что, по твоим словам, неизреченно и недомыслимо во Отце? И кого именуешь бестелесным и непричастным сущности, тому устрояешь сущность и ипостась из множества букв, рождающихся одни от других, делаясь сам лживым художником и худым здателем силы Первоверховного; и при разделении сущности, которую зовешь неразделимою, на звуки безгласные, гласные и полугласные, безгласность в числе их лживо усвояя Отцу всего и его Мысли, ты всех доверяющихся тебе вверг в крайнюю хулу и величайшее нечестие. Посему справедливо и прилично таковой твоей дерзости божественный старец и проповедник истины взывал к тебе мерною речью такие слова:

Создатель идолов и дивозритель Марк,

Искусный звездочет и хитрый чародей,

Для подтвержденья полных лжи своих учений,

Кого обманешь ты, тем знамения кажешь,

Отступной силой то даровано тебе, –

В коварстве против Кота своему предтече,

Тебе отец твой сатана дает всегда

Творить их ангельскою силой Азазила.⁶⁵

Так говорил боголюбезный старец. Мы же попытаемся вкратце изложить остальные части тайноводства маркосиев, хотя они и обширны, и вывести на свет то, что долгое время скрывалось: ибо таким образом для всех удобным сделается обличение сего.

Гл. 12.

В одно соединив и происхождение своих эонов, и блуждание и обретение овцы, эти, все под числа подводящие, еретики берутся за более таинственное провозвестие, утверждая, что все составилось из единицы и двоицы; и считая от единицы до четырех, отсюда производят десятерицу: ибо один, два, три и четыре, сложенные вместе, породили десятичное число эонов. А также еще двоица, простираясь от самой себя вперед до шестеричного числа, именно же: два, четыре и шесть, выводит на свет дванадесятицу. И опять, если будем считать подобным же образом от двоицы до десяти, то явится тридесятица, которая содержит в себе восьмерицу, десятерицу и дванадесятицу. Дванадесятицу же, поскольку для шестеричного числа имела своим спутником особый знак, называют страстью; и посему утверждают, что уклонившаяся в сторону овца заблудилась, при неустойке дванадесятного числа: потому что отступление произошло в дванадесятном числе. Таким же образом прорицают, что погибла одна сила, отпадшая от дванадесятицы; и что она-то есть женщина, погубившая драхму, и возжегшая светильник, и обретшая драхму (Лк.8:5). Так и об остаточных числах, а именно: от драхмы – девяти, а от овцы –одиннадцати, говорят, что, сплетшись вместе, рождают число девяносто девять, потому что девятью одиннадцать составляет девяносто девять. По сему-то, говорят, и аминь имеет это число.⁶⁶ Не укосню известить тебя и о других изъяснениях маркосиев, чтобы тебе обнять их плод со всех сторон. Буква ита, при шестеричном знаке, как находящаяся от альфы на восьмом месте, по их мнению, есть восьмерица. Потом опять, полагая в счет число самых букв до иты, без шестеричного знака, и слагая, показывают тридесятицу; ибо кто в счислении букв начнет с альфы и кончит итой, а шестеричный знак исключит, и сложит вместе возрастающую численность букв, тот дойдет до числа тридцати, потому что при счете до буквы епсилон получается пятнадцать, приложенное потом к сим число семь дает двадцать два, а привзошедшая к сему числу ита, то есть восемь, дополняет пречудную тридцатицу. И этим доказывают, что восьмерица – мать тридцати эонов. Поскольку же в тридцатом числе соединяются три силы; то оно повторяется трижды, и производит девяносто, ибо трижды тридцать – девяносто; да и самая троица, трижды же сложенная, порождает девять. Так у них восьмерица породила число девяносто девяти. И поскольку двенадцатый эон отпадши оставил вышних в числе одиннадцати; то, как говорят они, соответственный образ сего между буквами заключается в виде ламвды (ибо ламвда занимает одиннадцатое место между буквами, и она же означает число тридцать); и она служит подобием вышнего домостроительства, потому что, по мере приращения букв слагая числа самых букв от альфы до ламвды, за исключением шестеричного знака, но со включением самой ламвды, получим число девяносто девять. А что ламвда, занимающая одиннадцатое место, нисходила для искания подобной себе, чтобы восполнить дванадесятное число, и нашедши сие пополнилась, это, говорят, открывается из самого наружного вида сей буквы; ибо ламвда, как приходившая для искания подобной себе, и нашедшая ее, и восхитившая себе, служит к наполнению места двенадцатой буквы, потому что буква ми (м) слагается из двух ламвд (лл). Посему-то они, как говорят, но силе ведения, избегают страны девяноста девяти, то есть недостатка (ὑστέρημα), изображаемого левою рукою, и гонятся за единым, приложение которого к девяносто девяти перемещает их на правую руку.⁶⁷

Гл. 13.

Хорошо знаю, возлюбленный, что, пробегая это, ты много посмеешься такому их мнимомудрому буйству. Но плача достойны те, которые толикое богочестие и величие истинно неизреченной силы, и столько дел домостроительства Божия так холодно и насильственно перелагают в алфу и виту и в числа. Кто отделяется от Церкви и последует сим бабьим басням, все те по истине суть самоосужденные, которых Павел повелевает нам по первом и втором наказании отрицаться (Тит.3:10,11). А ученик Господень Иоанн усилил осуждение их, посоветовав нам и не приветствовать их: глаголяй бо им, говорит, радоваться, сообщается делом их злым (2Ин.11). И справедливо, ибо несть радоваться нечестивым, глаголете Господь (Исх.48:22). А свыше всякого нечестия нечестивы сии, говорящие о Творце неба и земли, едином Боге Вседержителе, выше Которого нет иного Бога, будто Он произведен недостатком, и притом таким, который приведен в бытие другим недостатком, так что, по их мнению, Он – произведение третьего недостатка. Подлинно должно, отвергнув и прокляв сие мнение, как можно далее бежать от них, и знать, что чем крепче стоят они за свои выдумки и увеселяются ими, тем более являют в себе действие восьмерицы злых духов. Как впадшие в состояние сумасшествия чем более смеются и кажутся сильными, и все делают, как здоровые, а иное и превосходнее здоровых, тем в худшем находятся состоянии: так подобно сему и эти, чем более кажутся высокомудрствующими, и чрезмерно напрягаясь истощают свои силы; тем менее здравы по уму. Ибо исшедший нечистый дух безумия, потом находя их праздными, не для Бога, а для мирских изысканий, поемлет иных духов седмь лютейших себе, и устроив в этих людях образ мыслей, шаткий от надмения возможностью помышлять о том, что выше Бога, и подготовленный к крайнему сокрушению, водворяет в них восьмерицу злых духов безумия (Мф.12:43–45).

Гл. 14.

Теория Маркосиан, что вещи сотворены по образу невидимых вещей. Хочу рассказать тебе, что они говорят и о самом творении, которое, по устроению Матери, совершено было Демиургом, – без ведома его самого, – по образу невидимых вещей. Сперва, говорят, произведены во образ вышней Четверицы четыре стихии: огонь, вода, земля и воздух; и если к ним присовокупить их действия, как-то тепло и холод, сухость и влажность, то они представляют точное изображение восьмерицы. За тем они насчитывают десять сил таким способом: семь тел круговидных, которые называют небесами, далее, объемлющий их круг, который называют также восьмым небом, а сверх сего солнце и луна. Сии, числом десять, говорят, суть образы невидимой десятерицы, происшедшей от Слова и Жизни. А дванадесятица означается так называемым кругом зодиака; ибо двенадцать знаков его, по их словам, представляют весьма ясное подобие дочери Человека и Церкви – дванадесятицы. И поскольку в умерение весьма быстрого обращения вселенной, как говорят, сопряжено с ним верхнее небо, которое тяготеет своею собственною тяжестью и своею медленность уравновешивает быстроту обращения всего, так что само совершает свой обход от знака к знаку в продолжение тридцати лет: то его называют образом того Предела, который задерживает признаваемую ими тридцатую по счету имен Матерь. Также, по их словам, и луна, которая обходит свое небо в тридцать дней, сими днями изображает число тридцати эонов. И солнце, совершающее свой обход и возвращающееся на прежнее место в круге, двенадцатью месяцами ясно указывает на дванадесятицу. И дни, имеющие своею мерою двенадцать часов, суть образ невидимой дванадесятицы. И час, говорят, двенадцатая часть дня, устроен из тридцати частей во образ тридесятицы. И окружность самого зодиакального круга имеет триста шестьдесят частей,⁶⁸ ибо каждый знак зодиака имеет тридцать частей; так, говорят, и в этом круге соблюден образ сближения двенадцати с тридцатью. А еще и о земле говорят, что она разделена на двенадцать полос,⁶⁹ и утверждают, что, для каждой полосы но одиночке получая с небес в прямом направлении но одной силе, и рождая чад, соответствующих ниспосылающей истечение силе, она служит весьма ясным образом дванадесятицы и ее чад. Сверх сего говорят, что Демиург, пожелав сделать подражание бесконечности, вечности, беспредельности и вневременности вышней восьмерицы, и не смогши отобразить ее постоянного пребывания и присносущия, потому что сам есть плод Недостатка, переложил ее вечность на времена и сроки и многолетние числа, думая во множестве времени устроить подобие ее бесконечности. Вследствие сего-то, говорят, истина сокрылась от него, и за тем явилась ложь, а посему и дело его, но исполнении времен, подвергнется разрушению.

Гл. 15.

И хотя и говорят они это о творении, но каждый из них, по мере возможности, каждый день рождает еще что-либо более новое: ибо, по их мнению, всякий, кто не плодоносит великих лжей, не совершен. Но необходимо, показав, что из писаний пророческих преобразуют они по своему, сделать им обличение. Моисей, говорят они, начиная книгу о мироздании, прямо в начале указует на матерь всяческих словами: в начале сотвори Бог небо и землю (Быт.1:1). Поименовав сих четырех: Бога и начало, небо и землю, он, как говорят маркосии, прообразовал их четверицу. И, по их же Словам, в показание ее невидимости и сокровенности сказал: земля жe бе невидима и не устроена (– ст. 2). А о второй четверице, порожденной первою четверицею, сказал он, по их мнению, тогда, когда поименовал бездну, и тму, и в них же воду и дух, носящийся над водою (– ст. 2). И после четверицы напоминая о десятерице, называет свет, день и нощь, твердь, вечер и, так называемое, yтpо, сушу и море, и еще былие, и на десятом месте древо (ст. 5– 11), – так, говорят, сими десятью именами указывает он на десять эонов. А сила дванадесятицы изображена у него следующим образом: он говорить о солнце и луне,о звездах и временах,о летах и китах,орыбахи гадах,о птицах и четвероногих, о зверях, и в довершение всего сего на двенадцатом месте о человеке (– ст. 16–27). Так, по учению маркосиев, Дух через Моисея изрек о тридесятице. Но и человек, созданный по образу вышней силы, имеет в себе силу из одного источника; источник сей помещается в области головного мозга, от него, во образе вышней четверицы, истекают четыре силы, которые называются: одна – зрением, другая – слухом, третья – обонянием, четвертая – вкусом. Восьмерица же, говорят, в человеке означена так: у него – два слуха, и столько же зрений, а еще два обоняния, и двоякий вкус: горького и сладкого. Целый же человек, по их учению, заключает в себе образ всей тридесятицы, а именно так: на руках в виде пальцев, носит он десятерицу, а в целом теле, разделяющемся на двенадцать членов – дванадесятицу. Тело же делят они так, как разделено у них тело Истины, о чем сказали мы выше. Восьмерица, как неизреченная и невидимая, умопредставляется сокрытою во внутренностях (ἐν τοῖς σπλάγχνοις).

Гл. 16.

А еще, как утверждают маркосии, светило великое – солнце приведено в бытие в четвертый из дней (Быт.1:16–19), потому что это – число четверицы. И опоны устроенной Моисеем скинии, сделанные oт виссона, и синеты, и багряницы, и червленицы (Исх.26:1), по их мнению, показывают тот же самый образ. И подир священника, украшенный четырьмя рядами драгоценных камней (Исх.28:17–20), как они утверждают, означает четверицу. И если что-либо подобное сему, находящееся в писаниях, можно возвести к числу четырех; о том говорят, что имело место в честь их четверицы. А о том, что также указывается восьмерица, говорят они так: человек создан в восьмой день; ибо, по их мнению, человек приведен в бытие, или в шестой, или в восьмой день; если только не говорят они, что в шестой день создан земной человек, а в восьмой – платяной, – ибо это различается у них. По мнению же некоторых, иной есть двуполый человек, сотворенный по образу и подобию Божию, и это – человек духовный ,– и иной – человек созванный из земли. И об устройстве во время потопа ковчега, в котором осмь человек спасошася (1Петр.3:20), говорят, что оно весьма ясно указывает на спасительную восьмерицу. То же самое означает и Давид тем, что он по рождению – восьмой в числе своих братьев (1Цар. 16, 10–11). А еще и обрезание, совершавшееся в восьмой день, уясняет обрез вышней восьмерицы. И. вообще о всем, что только находится в писаниях такого, что может быть подведено под число восьми, говорят, что это выполняет таинство восьмерицы. А также говорят, что и десятерица означается десятью народами, которые Бог обещал дать Аврааму в обладание,⁷⁰ и то распоряжение Сарры, что по десяти летех дает Аврааму рабу свою Агарь для получения от нее детей (Быт.16:2–3), приводит в ясность тоже самое. И раб Авраамов, посланный за Ревеккою, и при кладезе дающий ей запястия в десять златниц (Быт.24:22), и братия ее, удерживавшие ее на десять дней (Быт.24:55), а еще Иеровоам, получающий десять хоругвей (3Цар. 11:35), также десять окон скинии (Исх.26:1), и столпы в десять локтей (Исх.36: 15–17), десять сынов Иаковлевых, посланных в первый раз во Египет для покупки пшеницы (Быт.42:3), и десять апостолов, которым является Господь, по воскресении, в отсутствие Фомы (Ин.20:19.24), по мнению маркосиев, изображают невидимую десятерицу.

Гл. 17.

О дванадесятице же, в которой происходило таинство страсти Недостатка, из каковой страсти, по их мнению, устроено видимое, говорят, что она всюду изображена знаменательно и явно; так, по их словам, и двенадцать сынов Иакова, а от них двенадцать колен, и испещренное слово судное с двенадцатью камнями, и двенадцать звонцов,⁷¹ и дванадесять камней, положенных под горою (Исх.24:4), а также положенных Иисусом в реке (Нав.4:9), и другие двенадцать, положенные по ту сторону реки (Нав.4:20), и подъемлющие кивот завета, и положенные Илиею при всесожжении юнца (3Цар.15:31), и число апостолов,– и вообще все, при чем только есть число двенадцать, отпечатлевает их дванадесятицу. А на соединение всего этого, так именуемую тридцатицу, находят указания в тридесяти лактей высоты Ноева ковчега (Быт.6:15), в Самуиле, сажающем Саула за стол первым между тридцатью⁷² званными (1Цар.9:22), в Давиде, когда он до тридцати⁷³ дней скрывался на поли (1Цар.20:24), в тридцати, вошедших вместе с ним в пещеру,⁷⁴ и в том, что святая скиния в длину была тридцати локтей; – и если находится что-либо другое, по числу равное с сим, маркосии любят спорить, что сим указывается на их тридесятицу.

Гл. 18.

Но почитаю необходимым присовокупить к сему и то, что выбирают они из писаний, предпринимая уверить о своем Первоотце, до пришествия Христова бывшем никому неведомым, и это – для того, чтобы показать, будто Господь наш возвещает об ином отце, а не о Творце этой вселенной, которого, как сказали мы выше, они не чтут и называют плодом Недостатка. Посему слова пророка Илии: Израиль же Мене не позна, и людие Мене не разумеша (Ис.1:3), приноровляют так, будто они сказаны о неведомости невидимой Глубины. И изречение Осии: несть в них истины, ни ведения Божия (Ос.4:1) – усиливаются с натяжкою применить к тому же. И слова: несть разумеваяй или взыскаяй Бога, вси уклонишася, вкупе неключими быша (Пс.13:2–3) применяют к неведению о Глубине. И о сказанном у Моисея: не узрит Бога никто, и жив будет (Исх.33:20), уверяют, будто имеет отношение к Глубине же. Ибо, как они лживо говорят, Творец был видим пророками; слова же: не узрит Бога никто, и жив будет, по их мнению, сказаны о невидимом и для всех неведомом Величии. Но что слова: не узрит Бога никто – сказаны о невидимом Отце и Творце всяческих, это явно всем нам; а что они сказаны не о измышляемой еретиками Глубине, но о Зиждителе (τοῦ Δημιουργοῦ), и что Он есть невидимый Бог, это будет показано в продолжение слова. Еще они хвастливо говорят, будто Даниил дает приметить тоже самое, когда, как неведущий, спрашивает у Ангела о разрешении притчей, а Ангел, скрывая От него великое таинство Глубины, говорит ему: гряди Данииле, ибо это – словеса заграждена, доколе разумеющие уразумеют, и белые убелятся (Дан.12:9–10), и будто они-то суть сии белые и разумеющие.

Гл. 19.

Сверх сего, к поражению неразумных и незнающих, какие писания истинные, привносят несметное множество подложных и поддельных писаний, ими самими составленных. Для сего принимают и то поддельное сказание, будто Господь, в отрочестве учась грамоте, когда учитель по обычаю сказал ему: говори – альфа, отвечал: – альфа; а потом, когда учитель велел сказать: вита, отвечал: ты скажи мне сперва, что значит альфа, и тогда я скажу тебе, что такое вита.⁷⁵ И это объясняют так, что один Он знает неведомое, на которое и указал под образом альфы. А нечто и из находящегося в Евангелии приспособляют но сему же способу. Так, об ответе двенадцатилетнего Господа Матери: не весте, яко в тех, яже Отца Моего, достоит быти Ми (Лк.2:49) – говорят: это Он возвестил им об Отце, которого не ведали. И потому, говорят, послал учеников к двенадцати коленам проповедовать о незнаемом ими Боге. И пред сказавшим Ему: учителю благий, – говорят, исповедал истинно благим Бога, сказав: что Мя глаголеши блага? Благ един Отец на небесах (Мф.19:16–17); небесами же в сем случае названы эоны. И тем, что не отвечал сказавшим Ему: коею силою сия твориши (Лк.20:2), но взаимным вопросом привел их в замешательство, по изъяснению еретиков, Господь показал неизреченность Отца, – именно же тем, что не сказал. Да и в изречении: «много раз желал я услышать единое из сих слов, и не было, кто бы сказал»,⁷⁶ говорят, словом – «единое» открывает единого, истинного Бога, Которого не познали. А еще, когда, приблизясь к Иерусалиму, заплакал о нем, и сказал: аще бы разумел и ты сегодня, еже к смирению твоему: но скрыся от (Лк.19:42); то речением – скрыся привел в ясность сокровенность Глубины. А также – словами: приидите ко Мне вси труждающиися и обременении, и научитеся от Мене (Мф.11:28–29), возвестил об Отце истины, ибо обещал научить их, как говорят еретики, тому, чего не знали. Но высочайшим и как бы все венчающим доказательством своего предположения поставляют они сии слова:исповедаютися Отче, Господи небес и земли яко утаил еси та от премудрых и разумных, и открыл еси та младенцем. О, Отче Мой, яко пред Тобою благоволение бысть. Вся мне предана суть Отцем Моим; и никто не познал Отца, токмо Сын: ни Сына, токмо Отец, и емуже Сын откроет (Мф.11:25–27). Ибо в сих словах, говорят, Господь со всею ясностью показал, что изобретенного ими Отца истины до Его пришествия никто никогда не знал; и хотят утверждать, что Творец и Создатель всегда всем был известен, а это сказал Господь о никому неведомом Отце, которого они возвещают.

Гл. 20.

А что касается до предания у них об искуплении, оно невидимо и не постижимо, вследствие того, что оно есть матерь необъятного и невидимого. И посему, как непостоянное, нельзя выразить оное просто, и одним словом, потому что каждый из них но одиночке учит об искушении, как им угодно, ибо сколько тайно водителей сего образа мыслей, столько и искуплений. И что этот вид внушен сатаною в отрицание крещения, которым возрождаемся для Бога, и в отвержение всей веры, это, обличая еретиков, приведем в известность в надлежащем месте. Еретики говорят, что искупление необходимо получившим совершенное ведение, чтобы возродиться в превысшую всего силу; ибо иначе не возможно нам войти внутрь Плиромы, потому что, как они думают, именно искупление низводит в бездну Глубины. Крещение, как они утверждают, видимого Иисуса совершается в отпущение грехов, а искупление нисходившего в Нем Христа – в совершенство, и первое – душевно, а второе – духовно; и крещение возвещено Иоанном в покаяние (Мф.3:11), а искупление принесено Христом в усовершение. И о нем-то говорит Он: и иным крещением имам креститися, и весьма стремлюсь к нему (Лк.12:50). Да и сынам Зеведеевым, говорят, когда мать их просила Господа посадить их с Собою в

царствии одесную и ошуюю, Он предложил сие же искупление, сказав: можета ли крещением креститися, которым Я буду креститься (Мф.20:22)? И Павел, утверждают еретики, многократно в ясных выражениях указует на искупление о Христе Иисусе (Рим.3:24); и это есть то самое искупление, о котором они передают различно и несогласно.

Гл. 21.

Ибо одни из них устрояют брачный чертог, и совершают тайноводство с произношением каких-то слов над посвящаемыми, и утверждают, что совершаемое ими есть духовный брак, подобно горним четам. А другие ведут на воду, и крещают, приговаривая так: «во имя неведомого Отца всяческих,– в Матерь, всего Истину, – в Сошедшего на Иисуса,– в единение, искупление и общение с силами». Иные же, чтобы более поразить посвящаемых, приговаривают какие-то еврейские слова, а именно: Васема Хамосеи Ваэанора Мистадиа Руада Куста Вавофор Калахфи. Истолкование же сих слов Иакова: «призываю то, что превыше всякой силы отчей, что именуется светом, духом благим, и жизнью, потому что ты царствовал в теле». А другие также искупление произносят так: «имя, сокровенное от всякого божества и господства и истины, в которое облекся Иисус Назарянин в жизнях света Христа, –Христа живущего Духом Святым, в искупление ангельское, имя восстановления: Мессиа Уфарег Намемпсеман Халдеан Мосомидаэа Акфарне Псауа Иису Назариа». Изъяснение же и сих слов таково: «во Христе не разделяю дух, сердце и милосердую пренебесную силу; да пользует мне имя твое, Спаситель истины». И это приговаривают сами совершители тайнодействия. А тот, над кем оно совершается, отвечает: «я утвердился и искуплен, и искупаю душу мою от века сего и от всего, что в нем, именем Иао, который искупил принадлежащую ему душу во искупление во Христе живом». После сего, присутствующие говорят: «мир всем, на которых имя сие почивает». Потом посвященного помазывают соком бальзама, ибо говорят, что масть сия есть образ все превышающего благоухания. Некоторые же из них говорят, что водить на воду – дело излишнее, а смешав в одно елей и воду, с произношением слов, подобных вышеприведенным, выливают на голову посвящаемых, и думают, что это и есть искупление. Но и они помазывают бальзамом. А другие, отвергнув все это, говорят, что не должно таинство неизреченной и невидимой силы совершать при помощи тварей видимых и тленных, а таинство недомыслимого и бестелесного при помощи чувственного и телесного, и что самое познание неизреченного величия есть совершенное искупление; ибо Недостаток и страсть произошли от неведения, а ведением разрушается все, что составилось от неведения, почему ведение и есть искупление внутреннего человека. И оно не телесное искупление, ибо тело тленно, и не душевное, ибо и душа – от Недостатка, и есть как бы жилище духа; посему и искуплению должно быть духовным. Ведением же искупляется внутренний, духовный человек, и еретики довольствуются познанием всего. И вот какое искупление есть истинное.

        Доселе слова Иринея.

Гл. 22.

Все сие тщательное исследование сосоставил блаженный старец Ириней, изложив в связи все из всего их поврежденного учения. Посему, как и объявлено уже мною прежде, удовольствовавшись плодами его тщательности, предложили мы все слово в слово, как нашли у него; потому что еретики будут опровергнуты тем самым, что сказано сим святым мужем против их негодного учения. Ибо, как по всему дает видеть истина и внушает благомысленное рассуждение, и согласно с правилом благочестия, мы веруем закону, пророкам и патриархам, начиная с самых древних по порядку, а также учению самого Спасителя и Его апостолов, которые ясно учат нас исповедовать единого Бога Отца, Вседержителя всяческих, и Господа нашего Иисуса Христа, и Святого Его Духа, единую святую Троицу не созданную, тогда как все другое приведено в бытие из небытия после Отца и Сына и Святого Духа. Если таково ясное исповедание и верование всех, упомянутых выше, пророков, евангелистов и апостолов; то, как много раз пространно говорено нами в приложении к каждой ереси, никакое смелое измышление не сможет устоять против луча истины. Так по всему видно, что и этот обманщик и душегубец, наравне с ересями, о которых прежде сказано, сшивал и составлял великие сии учения на показ и для возбуждения любопытства.

Гл. 23.

Но миновав негодное учение Марка и по нему называемых маркосиями, обратимся, возлюбленные, к следующим по порядку ересям, и снова станем разыскивать их корни, и уничтожать горькие их плоды, а также показывать опровержение еретиков и все, что их касается, не во вред читающим, но для отвращения их от ересей, чтобы и не приближались ни к одной из вышеупомянутых или последующих ересей, но прочитав написанное еретиками, и узнав разглашаемое ими, и осудив каждое их заблуждение и гадам свойственное лукавство, бежали от них, и даже, как я сказал, не приближались к ним. Испытатели говорят, что есть некоторая ехидна, дипсада (διψάς), которая причиняет как бы подобный же вред таким образом: в иных местах, где есть в скалах впадины с водою, или льются со скал в какой–либо приемник малые ручьи, дипсада, найдя воду и напившись ее, после питья ввергает яд в названные выше места остановки воды, от чего всякое живое существо, которое приблизится и насытится питьем, как будто получит пользу от принятия воды, но тут же, при водном вместилище, принявшем в себя и яд дипсады, падает и умирает. А если кого ранит сама дипсада, то, по особенному избытку в ней жгучего яда, страдание от боли возбуждает позыв жажды и питья, постоянно побуждая удовлетворять себе и пить; и пораженный, сколько раз ни испытывает это смертоносное болезненное побуждение, думает получить некое облегчение страдания, но напоследок, когда наполнится чрево и не будет принимать более, тут же на месте с питьем испускает дыхание. Так и Марк обманутым им причиняет смерть от питья. Силою Божьею быв избавлены от сего яда, перейдем к следующим по порядку ересям.

Гл. 1.

За маркосиями следует Колорвас; он воспользовался обманами вышеназванного Марка, а иное примыслил отличное от маркосиев, отродив подобно тернам от Птолемеева корня, чтобы тем, как иглами, уязвлять мир, покушаясь придать себе более блеска, как грядущему свыше. Сперва он был заодно с Марком, подобномысленным ему, так что ересь их была как бы двуглавым змием; а на последок, подобно голове, отсеченной от туловища пресмыкающегося и еще дышащей, обидел многих, погубив их, потому именно, что казался несколько большим и искуснейшим сравнительно с своими сверстниками и предшественниками. Он говорит, что первая восьмерица⁷⁷ произошла не через постепенное рождение одного эона от другого, но утверждает, как сам повивавший, что вместе и за один раз от Первоотца и его мысли родился ряд шести эонов. И по словам его и его последователей, не от Слова и Жизни родились Человек и Церковь, как думали другие, но от Человека и Церкви –Слово и Жизнь. Впрочем говорят о сем и иным образом, а именно: что произвести замыслил Первоотец, то названо Отцом; поскольку же произведением была Истина, то сие наименовано Истиною. Посему когда восхотел показать себя, то сие названо Человеком; кого же предварительно имел в мысли, когда производил, этому дано имя Церкви. И Человек произвел Слово; это – первородный Сын; за Словом же следует и Жизнь. Так наполняется первая восьмерица. Много также разногласия между ними и о Спасителе: одни говорят, что Он произошел от всех, почему и называется сыном благоволения (έυδοκϰητός), потому что благоволила к нему вся Плирома; другие же говорят, что он произведен одними десятью эонами, происшедшими от Слова и Жизни, и сохраняет прародительские имена; иные – что произведен двенадцатью эонами, получившими бытие от Человека и Жизни, и поэтому исповедует себя Сыном Человеческим, как бы ведущим род от Человека; иные же говорят, что он приведен в бытие Христом и Святым Духом для укрепления Плиромы; и посему, сохраняя прозвание Отца, которым произведен, называется Христом; а другие какие-то, так сказать, собиратели песен (ραψψδοί) между ними, говорят, что человеком называется Первоотец всяческих, Первоначало, предшествующее и недомыслимому. И в сем тο и состоит великое и сокровенное таинство, что превысшая всяческих и всесодержительная сила называется Человеком, и что поэтому Спаситель нарицает себя Сыном человеческим.

Гл. 2.

Вот и Колорвасово, бесполезное для жизни и мечтательное, трескучее пустословие! Кто обратит внимание на оное, тот по предшественникам Колорваса увидит, что любочестие есть отличие мнений каждого из них. Ибо каждый, тщеславясь и желая собрать себе толпу, которая бы ему последовала, говорил ложь, какая пришла ему на мысль, не по пророчеству изрекая сие, ибо не Дух Святой глаголал в них, и не имея к тому ни малейшего предлога в истине пророческой и евангельской. Опровержение же всех этих последователей лжеименного ведения в том же самом слове истины, которое сказано о первых из них; ибо все они, как принадлежащие к школе Валентина и его предшественников, и изъяснявшие, каждый иначе, что Валентин имел в мыслях, подлежат равному с ними посрамлению. И этот Колорвас пришел к нам с великим обманом пустословия; ибо вымыслил и предложил нам для непостижимого, невидимого и святого Бога Отца всяческих имя: Человек. При сем сочетает он с своим заблуждением слово Спасителя, Который называет себя Сыном человеческим, и от истинного и яснейшего исповедания Христа о Себе переносит разумение пользующихся его наставлениями к затруднительным и пустословным исследованиям в следствие предположения, что на небесах есть то, чего нет. Допустим, согласно учению этого жалкого Колорваса, что Спаситель именует себя Сыном человеческим потому, что Отец Его называется Человеком, а не по плоти, которую принял от девических ложесн, то есть от Святой Марии, родившись по действию Духа Святого: но что скажет Колорвас, о ком говорит Сам Господь наш Иисус Христос, когда сказал иудеям: ныне же Мене ищете убити человека, иже истину вам глаголах, юже слышах от Отца Моего (Ин.8:40)? И не сказал уже при сем: человека Отца Моего; но исповедуя Отца, означил, что Он – Бог всяческих, а о Себе исповедуя, что вочеловечился, назвал себя человеком поистине. Так и апостолы говорят; в следствие чего истина отовсюду подтверждается, и известным делается, почему Господу усвоены сии имена: Иисуса мужа извествованна в нас знамении и чудесы (Деян.2:22) и так далее. Посему, что скажешь на сие, жалчайший из всех людей: коль скоро ты пришел к нам свыше с новыми наименованиями, и величаешься тем, что дерзнул усвоить имя человека самому Владыке всего и Отцу всяческих, как будто Господь потому называется Сыном человеческим, что Отец называется человеком. Открой нам и какое-либо другое, приличествующее Отцу, название, на пример: муж извествованный но никогда не откроешь сего. Ибо хотя и муж есть человек, и мужем называем человека в отличие от жены; однако из сего не сможешь ничего устроить: потому что мужем может быть назван кто-либо только по наружному виду и по членам, как тайным, так и видимым. Мы и женщину называем человеком, но не называем мужем. Посему, и к мужчине и к женщине относим слово: человек (ο ανϑρωπος ϰαι ή άνϑρωπος). При различении же полов, женщину именуем особливо женою, а мужчину – мужем: ибо наименование мужем и женою есть различение полов мужеского и женского, потому что при сем раздельно представляется половое отношение. Но при именовании общим именем, как муж, так и жена называется человеком.

Гл. 3.

Посему, если это так, то приступите ко мне все рабы Божии, любители истины, и посмейтесь над прелестником и обманщиком Колорвасом, лучше же сказать, оплачьте обманутых и погубивших и себя, и многих. А сами возблагодарим Бога за то, что истине обычно путеводит сынов своих на прямой путь не многими и простыми словами, и она, тихо выступая, рассеивает, ниспровергает и в ничто обращает все жалкое и громозвучное прикрашенное многим старанием, как ясно сие можно видеть из пророческого слова. Ибо пророк, обвиняя тех, которые, к обману самих себя, много трудятся над странностями и измышляют, что бы могло возбудить много молвы, сказал: понеже не желаете вы воды Силоамли текущия тисе, возводит на вы Господь воду реки, царя ассирийска (Ис.8:6–7). Ибо вода Силоамская означает учение Посланного (Ин.9:7). Но кто сей посланный, если не Господь наш Иисус, посланный от Бога Отца Своего? Тисе же течет оно, по отсутствию чего-либо новословного или подкрашенного; напротив того поистине святая невеста Господня называется у Него в песнях Соломоновых голубицею – по незлобию, кротости и преимущественной чистоте сего животного. И достойно удивления, что других, не невест Своих, а назвавшихся Его именем, именует Он наложницами и царицами, по причине Царского имени, которым величается каждая из них, называя Христа своим. Но хотя есть осмьдесят наложниц, то есть ересей, и сверх того юнот, имже несть числа; однако говорит: едина есть голубица моя, совершенная моя ( Песн.6:7–8), т. е. сама святая невеста и вселенская церковь. Голубица она, как сказал я, по кротости, незлобию и чистоте сего животного; а совершенная потому, что прияла совершенную благодать от Бога, и ведение от самого Спасителя по действию Духа Святого. Посему вот Кто – Жених, Который сказается: Послан, то есть Силоам, воду имеет текущую тисе, т. е. учение, не производящее ни шума, ни треска, чуждое всего призрачного и громких слов. А также и невеста Его – тихая голубица; у нее нет ни яда, ни зубов, ни жал, какие есть у всех этих гадовидных, источающих яд: из них каждый за особенную честь поставлял себе пред другими приготовить миру какую-либо отраву, и нанести вред оказавшим ему доверие. Один из числа их и этот, которого постарался я здесь обличить словом Божиим и при помощи свыше, и попрать, как гада, называемого ядовитым пауком тетрагнафом, или наскоро раздавить, как голову, отсеченную от двуглавой ехидны – амфисвены. Но, минуя и сего, снова буду рассматривать следующие по порядку ереси. И повествуя о них, буду в молитве просить о том, чтобы мне высказать о них истину, но никому не причинить вреда, или самому не потерпеть вреда.

Гл. 1.

Преемник сего Колорваса – некто Ираклеон, от которого получили свое название ираклеониты. Он не менее Колорваса упражнялся в пустословии, И хотя все, о чем и как ни говорят колорвасии, принимает за основание, потому что от них происходит, и у них заимствовал свой яд; однако, чтобы и себе самому составить сходбище обманутых, хочет превзойти колорвасиев, именно представляя в себе нечто превосходнейшее перед ними. Ибо все они, представляя собою стоглавое или сторукое туловище, уподобляются кому-либо из именуемых в баснословии у эллинских стихотворцев: Котту, или Вриарею, которого называют еще Эгеоном, или Гигису, или так называемому Аргусу многоглазому, о которых стихотворцы в своих песнопениях рассказывают чудеса, вымышляя и говоря, что у одного сто рук, у другого – сто глаз, и голов то пятьдесят, то сто; и потому-то, говорят, Ермий называется аргифонтом, что он убил Аргуса многоглазого. Так и каждый из сих, желая предоставить себе начальство, именовал себя главою, привнося иное кроме того, над чем напрасно трудились его учители, и сверх их неистового учения. Но чтобы не длить много предисловия, перейду к своему предмету.

Гл. 2.

Итак этот Ираклеон, с теми, которые, как я прежде сказал, от него назвались ираклеонитами, подобно Марку и некоторым из его предшественников, говорит об восьмерицах: вышней, и дольней. А затем одинаково же думает и о четах между тридцатью эонами. И он также утверждает, что вышний Отец всяческих, которого нарицает и глубиною, есть человек. И по мнению Ираклеона, он – ни мужеского, ни женского пола; но из него имеет бытие и Матерь всего, которую Ираклеон именует и Молчанием, и Истиною. А от нее имеет бытие вторая Матерь, находящаяся в забвении, которую и он также называет Ахамофою. Сею же наконец составлено все в Недостатке. Но Ираклеон хочет сказать и более своих предшественников, – и это состоит в следующем. Заимствовав повод от Марка, однакож не согласно с ним он искупляет приближающихся к кончине и уже находящихся при самом исходе, из числа своих последователей; но поступает при сем иначе, искупляя обманутых им при самой кончине. Иногда некоторые из них, смешав елей с водою, изливают на голову отшедшего; другие же смешивают благовонную жидкость, называемую соком бальзамным (οποβαλσαμον), и воду; между тем призывание у них общее, такое же, какое составил еще предшественник его Марк, с прибавлением некоторых имен. Вот самое призывание: Месиа Уфар Егнамемисе Менхалдиа Носсоми Даеа Акфаран Енсевуа Иису Назариа. И это делают именно для того, чтобы те, над которыми при исходе совершены эти призывания вместе с возлиянием смеси воды и елея или масти, сделались неодолимыми и невидимыми для вышних начал и властей, и внутренний их человек восшел невидимо; потому что, говорят, тела их остаются в твари, а душа их предстает Димиургу, пребывающему горе в Недостатке, от чего и остается там при нем, превыше же их восходит, как сказал я, внутренний человек, который гораздо внутреннее души и тела, и который, как им угодно говорить, и низшел из вышней Плиромы.

Гл. 3.

Итак тем, которых успели обмануть, дают повеление, говоря: когда придешь к началам и властям, имей в памяти, чтоб сказать после здешней кончины вот что: «я сын Отца, Отца первосущего: в настоящее время я сын пришел увидеть все чужое и свое, и не совсем чужое, а принадлежащее Ахамофе, которая женского пола, и создала это для себя; род же свой я веду от первосущего, и снова иду в свое место, откуда пришел». И говорят, что сказавший это избегает властей, и приходит к окружающим горе Димиурга около первой восьмерицы; потому что, и по их мнению, ниже Димиурга есть седмерица, сам же он в этом семеричном числе восьмой, а пребывает в Недостатке и в неведении. И говорит окружающим Димиурга исшедший из сей жизни: «я сосуд честный, более честный, нежели создательница ваша женского пола. Матерь ваша не знает своего корня; а я знаю себя, и ведаю, откуда я, и призываю нетленную Премудрость, которая во Отце, и есть Матерь вашей матери, не имеющей отца, ни супруга мужеского пола. Ваша создательница женского пола, приведена в бытие зовом женским, не ведает и своей матери, и думает, что одна только она и имеет бытие. А я призываю ее матерь». Услышав сие, окружающее Димиурга, говорят, очень смутятся, и познают свой корень и род своей матери. Отшедший же, повергнув свои узы и ангела, то есть душу, придет к своим. Ибо ираклеониты думают, что в человеке вместе с телом и душою есть и нечто иное. И вот все, что дошло до нас об искуплении.

Гл. 4.

Разумные же, услышав об их чрезмерных посмеяниях, осмеют их лицедейство, а именно, как каждый из них, сравнительно с другим, законополагает иное по своему желанию, и не сокращает своей дерзости, а напротив того, каждый выдумывает, что только может. Поскольку же еще доселе родятся и прибывают у них люди, которые каждый день находят сказать что–либо новое и обморочить увлеченных ими; то трудно исследовать или высказать все, что они говорят. Посему опять в показании того, что дошло до нас о сей ереси, удовольствуюсь сказанным. Кому же не ясно, что таковое учение – басня, и все в нем – горькая шутка? Скажи ты, или пусть скажут твои предшественники: откуда получили вы тело? Откуда душу? Откуда внутреннейшего своего человека? Если свыше, от вышнего духовного, как говоришь ты в лицедейных своих представлениях, обещанием надежды наводя юродство на обманутых тобою, от чего они, превознесшись какою-то целью , незаметно увлекаются, очарованные твоим лицедейством; то скажи: что общего у вышнего духовного с вещественным? Что общего у вещественного с душевным? Почему Димиург есть зиждитель того, что ему не свое? Почему Вышний подал Свою духовную силу Димиургу, который действовал не хорошо? Отчего Демиург, смешав свое душевное с вещественным, восхотел лучше связать свою силу веществом? Если ему угодно примешать свою силу к веществу; то вещество ему не чуждо. Если же чуждо: то кто доставил ему власть над веществом? И прежде всего скажи ты мне, обманщик, по ненависти ли к душе Демиург связал ее веществом, или по неведению о том, что будет. Но знаю, что не скажешь ни того, ни другого. Ибо веществом называем не тело, – отнюдь нет, – и не создания Божии. Напротив того, после этого малозначительного вещества, которое предлагается для обработки всякому искусству и ремеслу, писанию известно иное некое вещество, разумею порождаемое умом нечистое помышление и грязные греховные помыслы. Ибо они поднимаются, как из болота зловоние и нечистое, заразительное и тинистое испарение; как и блаженный Давид, гонимый и оклеветанный лукавыми людьми, сказал: углебох в веществе⁷⁸  глубины (Пс. 68, 3), и так далее.

Гл. 5.

Но так как, по твоему мнению, Ираклеон, веществом называются тела людей и весь здешний мир; то с какою целью Димиург свою душу примешал к веществу? Если по неведению зла; то не может быть зиждителем, кто не знает, что хочет созидать. Ибо и мы во всяком искусстве, когда работаем, не делаем ничего такого, чего не понимаем; и наперед имеем помышление о том, что желаем исполнить, и прежде, нежели сделаем, знаем, что предприняли совершить. Хотя мы и слабы, и многого не достает нам по сравнению с силою Божией; однако, по дарованной от Бога людям разумности, знаем и мыслим. А тебе, Ираклеон, доставшаяся от Бога разумность послужила во вред; потому что ты употребляешь ее в дело не по Божией воле, а для лукавого занятия. Но скажу тебе еще опять: от чего происходит смешение духовного с душевным и вещественным, когда то, что называется у тебя внутренним человеком, соединено со вторым и третьим внешним человеком, то есть с душей и телом? Если по желанию вышней силы Отца всяческих, говорю о признаваемой тобою Глубине; то, примешенная к нам здесь, тварь, как я сказал, не чужда общения с горними, по причине благоволения вышнего Отца, и свыше ниспосланной от Него искры, которою есть, по твоему понятию, духовный и внутреннейший человек. Если же говоришь, что Димиург, находящийся в оскудении (ἐν ἐλαττώματι) и Недостатке, или Матерь, которую называешь Ахамофою, свыше получили силу, то есть духовное; то ни Димиург, ни так называемая тобою Матерь не будут более в Недостатке и неведении. Ибо как кто может быть в неведении о том, чего вожделеет? Если подлинно желает лучшего, то знает, что хорошо и что добро; а ведающий доброе, и не ненавидящий, но желающий его, не чужд доброму.

Гл. 6.

Но чтобы не тратить сил в занятиях ухищрениями этого обманщика, удовольствуюсь сказанным. Ибо все его пустословие падает от ясного исповедания всеми, что Владыка всего благ, предведущ, и все может сделать, и что всякое тварное естество прекрасно Им приведено в бытие. Ибо без Бога невозможно ничему иметь бытие, кроме только греха, который не имеет коренного начала, и не до конца пребывает, но возникает в нас по нашему допущению, и зависимо от нас же прекращается. Так и повсюду, когда вел слово о всех ересях, я доказывал, что един Бог, Творец и Зиждитель всего, Отец Господа нашего Иисуса Христа, и един Единородный Сын Его Господь наш, Спаситель и Бог, и един Его Святой Дух – едина святая и единосущная Троица; и все Ею прекрасно созданное – не зло какое-либо, но благо, по благости, так благоволившей, призвано из небытия в бытие. Сему Богу: Отцу в Сыне, Сыну во Отце, со Святым Духом слава, честь и держава во веки веков, аминь!

Сделав же вкратце опровержение и сей еще ереси, перейду к следующим за нею по порядку, и по возможности буду делать обличения каждой ереси, и так довершу опровержение пагубного их негодного учения. Этого Ираклеона справедливо было бы назвать Сипсом; это – не змей, но, как говорят, четвероногое пресмыкающееся, подобное крапчатой ящерице; вред от укуса его почитается ни во что, но слюна, им извергнутая в яство или питие, немедленно причиняет смерть принимающим оные. Таково же и учение Ираклеона. Но, обнаружив и его яд и силою Господнею отерев с гортаней или уст тех, которые имели потерпеть вред, по сказанному прежде, перейдем к следующим по порядку ересям, изобличая их вред.

Гл. 1.

По сему, как обещали по силе Божией, и следующую по порядку за предшествующею ересь, последовавшую суемудрию прежних, и в ином склоняющуюся к одному и тому же с ними, а в другом допустившую перемены, именно же в нравах и наружном поведении принадлежащих к ней, приведем, при Божией помощи, в известность; чтобы из превыспренности заблуждения в их разногласии всякому было явно, что они водятся заблуждением, а не истиною. Их-то неразумие будет обнаружено и обличено теперь в слове.

Офиты, как сказал я прежде, заимствовали поводы к своему учению у Николая, гностиков и предшествовавших им ересей. Называются же офитами потому, что чтут змея (οφιν). Ибо, кроме того, что изрыгают нелепости, как преисполненные зловонием от снеди, о которой выше сказано, эти обманутые еще, по сказанному выше, чтут змея, как ничтожных бесов. И смотри, до какого злоухищрения дошел обманувший их змей. Как в самом начале обманул он Еву и Адама, так, скрывая себя, обманывает и ныне в настоящем случае, как и во время иудеев до пришествия Христова. И после того, с течением времени, еще обольщая людей алчных к снеди, в преслушании принятой по его внушению, и подстрекая их на больший обман, отводит от истинного Бога, при чем всегда много обещает, как и в начале. Ибо и тогда обманул словами: будете яко бози (Быт.3:5); и после  того, с продолжением времени, производит в людях многообразную и чудовищную мечтательность: отвлекши их от единого и истинного Бога, зачинает идолослужебное и многобожное хульное пустословие. Ибо никогда не было, как и нет, богов; но есть Бог. А змей предзачал идолонеистовство, многобожие и исполненный обмана образ мыслей; виновником же сего был не один только являвшийся тогда змей, но змей, глаголавшей в змее, и чрез жену смутивший слух человека, говорю о диаволе. И не древо было грехом ; ибо Бог не насаждает ничего худого: но древо познания добра и зла породило ведение. И не за познание – смерть, но за преслушание. Ибо и весь замысел врага был тогда не ради снеди, но для того, чтобы произвести в людях преслушание. Посему преслушавшие тогда изгоняются из рая, быв весьма справедливо наказаны Богом, не по ненависти, но из попечения о людях. Ибо Господь говорит им: земля ecи, и в землю отъидеши (Быт.3:19). Так и должно было истинному Художнику, имеющему, подобно скудельнику, попечение о созданном собственными руками создании и сосуде, когда сосуд сей потом по причине преслушания оказался с недостатком, и пока еще он был, так сказать, мягкою глиною, и в сосуде образовалась течь как бы сквозь трещину, – не оставлять сосуд так, но обратить в первоначальное смешение, чтобы потом в пакибытие, то есть в воскресение, восстановить в первоначальную, и еще большую, светлость сей сосуд, то есть тела соделавших весьма много неправедного, но покаявшихся, отставших от собственных своих проступков, и усовершившихся в познании Господа нашего Иисуса Христа, так чтобы восставшее из земли смешение соделалось подобным смешению, размягченному художником, и потом из него устроился первоначальный и еще лучший образ.

Гл. 2.

Таково было коварство змея против Евы. Ибо естество человеческое алчно от начала и всегда увлекается пустословными учениями и пустыми обещаниями. И древле змей крылся и не обнаруживал конца своего ядоизвержения; а напоследок, после Христова пришествия во плоти, стал изрыгать и извергать все свое ядовитое и негодное злоумное умышление. Он внушил разуму обольщенных и прославлять его как Бога, и покланяться ему. Но можно знать, что один и тот же змей причиняет обман и этою своею школою, как и чувственным змеем. А именно божественное писание змеем называет диавола не потому, что он совершенно таков по виду, но по явной людям величайшей изворотливости и потому, что самая первая уловка к обману приведена в действие под видом змея. Посему познающим истину смешон догмат о нем, смешны и держащиеся его и прославляющие змея как Бога. Ибо диавол, не имея уже возможности обмануть мужественный разум, приявший от Господа силу истины, обращается к женской слабости, то есть к человеческому невежеству, и убеждает невежественных, потому что не может обмануть твердый рассудок. Всегда он приближается к женственным расположениям ума, а именно к похоти и вожделению; это-то и есть женственное в людях, то есть неведение, – а не обращается к твердому рассудку, благомысленно все разумеющему и познающему Бога из естественного закона. И у офитов змей называет себя Христом; лучше же сказать не сам он, ибо не может провещавать, но диавол, настроивший их мысль так мудрствовать. Кто же, увидев змея, не признает в нем врага и не побежит от него? Ибо после того, как змей, будучи скотом, всецело сделался сосудом диавольским, и посредством него диавол прельстил человека в раю; Господь поставил сего самого змея во вражду к роду человеческому, чтобы, видя вражду этого чувственного змея, люди избегали коварного обмана, и самое воззрение на его наружный вид было для них, так сказать, ненавистно.

Гл. 3.

А эти, так называемые, офиты усвояют сему змею все ведение, говорят, что он для людей сделался началом ведения, и баснословно привносят, что признают таинствами, но что в самом деле не иное что, как зрелищные игры, и исполнено горькой шутки и суемудрия. Ибо это по истине басни. Офиты говорят, что вышним эоном произведены эоны, – а ниже их приведен в бытие Иалдаваоф, произведен же он по слабости и неведению собственной матери, то есть, вышнего Пруника женского пола. Ибо, как утверждают они, эта Пруник сошла в воды, смешалась с ними и, по причине смешения с тяжестью вещества, не могла отступить в вышнюю область, а смешалась с водами и веществом, и не могла уже возвратиться. Но она с усилием поднималась в высоту и простиралась, и этим приведено в бытие высшее небо. Она же оказалась утвержденною, и не могла уже ни подняться вверх, ни сойти вниз, но осталась утвержденною и распростертою в самой средине. Ибо не могла спуститься долу, потому что не была сродна с дольним; а вверх не могла вступить потому, что была отягощена веществом, которое восприняла. Произведенный же ею в неведении Иалдаваоф пришел в самые дольние места и создал себе семь сынов, которые создали себе семь  небес. Но Иалдаваоф, чтобы семь произведенных им сынов, будучи ниже его, не знали того, что выше его, но знали его исключительно одного, закрыл и скрыл от них то, что выше его. И сей-то Иалдаваоф, говорят офиты, есть Бог Иудеев. Но не так в самом деле, отнюдь нет. Напротив того их будет судить Бог Вседержитель, Который и есть Бог иудеев и христиан и всех, а не Иалдаваоф какой-либо, по их вздорному баснословию.

Гл. 4.

Потом, по их словам, сии, рожденные Иалдаваофом, семь сынов, или эонов, или богов, или ангелов (ибо они у офитов называются разными именами), когда, по умышлению Иалдаваофа, заключено было от них вышнее, образовали человека по виду отца своего Иалдаваофа, не легко и не скоро, но тем же самым способом, какой изобрели в своем пустословии и прежние ереси. Ибо и офиты говорят: человек был пресмыкающимся, в виде червя, не мог ни подняться, ни выпрямиться; но вышняя матерь, называемая Пруником, с коварным намерением против Иалдаваофа, а именно но желанию отнять у Иалдаваофа ту самую силу, которую он от нее же возъимел, сделала то, что через него же отняла у него силу для образованного его чадами человека, и от Иалдаваофа послала человеку искру, разумея при сем именно душу. И тогда, говорят, человек стал на ноги, и восшел разумом выше восьми небес, и познал и восхвалил вышнего Отца, – Того, Который превыше Иалдаваофа. Тогда Иалдаваоф, огорченный тем, что было узнано гораздо высшее его, в горести обратил взоры вниз на отсадок вещества, и породил силу имеющую змееобразный вид, которую офиты называют и сыном его. Сей-то, говорят, и был послан к Еве и обманул ее. Она же послушала его и поверила ему, как сыну Божию, а поверивши съела от древа познания.

Гл. 5.

Потом когда расскажут эту глупость и смешную подделку; тогда, представив это, можно сказать, плачевное основание и смехотворное это действие, начинают нечто указывать нам в защиту, ложно так ими называемых, богов. Не змеевидны ли, говорят, наши кишки, по действию которых живем и питаемся? И кое-что иное привносят к своему обману и вздорному мнению офиты перед обманутыми. Мы, говорят, по той причине славим змея, что этот бог для многих сделался источником ведения. Иалдаваоф, говорят, не хотел, чтобы у людей были в памяти вышняя Матерь и Отец. Но змей увлек их, принес ведение и научил мужа и жену всему ведению вышних тайн. Посему отец, то есть, Иалдаваоф,  прогневался на то, что змей открыл людям ведение, и низверг его с неба. От сего не приобретшие ничего другого, кроме участи змеиной , называют змея царем с неба. Создавая ему почитание, как говорят, за таковое ведение, приносят ему хлеб. Они кормят естественного змея, которого держат в каком-то ящике; а ко времени своих пещерных таинств его приносят, и плотно уложив трапезу хлебами, вызывают сего самого змея. По отверстии норы змей выходит. И вышедший таким образом змей, по своей мудрости и по своему лукавству уже зная их глупость, вползает на стол и извивается между хлебами. И это, по словамофитов, есть совершенная жертва. Посему, как я слышал от одного человека, не только они преломляют хлебы, вокруг которых обвивался этот самый змей, и раздают принимающим, но еще каждый лобзает змея устами, при чем или волшебным каким-либо заклинанием змей бывает укрощен, или другим действием диавольским, к обману их, это животное обращается в ручное. Сему змею они покланяются, и посвящают евхаристию, совершившуюся в следствие обвития вокруг нее змея, а потом возносят хвалебную песнь, как говорят, через него вышнему Отцу, и таким образом заканчивают свои таинства.

Гл. 6.

Но кто, и не ища в божественном Писании опровержения на это, не скажет, что это глупо и исполнено посмеяния? Напротив того, все сие само по себе покажется смешным имеющему ум, возмогающий о Боге. Ибо тотчас найдем, что все их пустословие какое-то вздорное. Если они говорят о бытии Пруника, то как из самого сего имени, по сказанному мною прежде,⁷⁹ не обнаружиться гнилости их мыслей? Ибо все называемое по имени Пруника , негодно; а если негодно, то не должно быть в числе заслуживающего преимущественное почтение. И как негодное было бы похвальным? А разве не баснословие это, что Пруник обокрала Иалдаваофа, и от него скраденного низошла к дольним искра? И эта искра, поднявшись горе, познала Того, Кто выше Иалдаваофа, и, что особенно удивительно, человек, с малейшею искрою, познает более образовавших его ангелов. Ибо сотворившие человека ангелы, или сыны Иалдаваофа, не познали того, что превыше Иалдаваофа; а приведенный им в бытие человек, при помощи искры, познал. Посему офиты сами себя опровергают своими собственными догматами, то прославляя змея, то утверждая, что он сделался обманщиком Евы, ибо говорят: «обманул Еву».⁸⁰ И то объявляют его Христом, а то сыном высшего Иалдаваофа, обидевшего сыновей закрытием от них вышнего ведения, и оказавшего пренебрежение Матери и вышнему Отцу тем, что не допускал рожденных им сынов прославлять возвышающегося над ним Отца. Посему, как змей есть царь небесный, если восстал против Отца ? И если он дает ведение, то как возвещают о нем, что он обманом прельстил Еву? Влагающий ведение обманом дает не ведение, но вместо ведения неведение, как и по истине можно видеть, что у них оно в совершенстве. Ибо обладая неведением, признают оное ведением, в том соблюдая истину, что ведением называют свое обольщение и неведение.

Гл. 7.

Но приводят и другие свидетельства, а именно говорят, что Моисей вознес медного змея в пустыне, выставив его на вид, чтобы он был цельбою угрызаемым от змея. Ибо называют это изображение целебным от угрызения. Но и это утверждают опять против самих себя. Ибо если угрызения были от змей, и они были вредны, то следует, что змей не добр. А то, что вознесено было тогда Моисеем, подавало исцеление посредством воззрения не по естеству змея, но по благоволению Бога, сделавшего из змея как бы противоядие для угрызенных в то время. И ничего нет удивительного, если кто получает врачевание от того же, от чего терпел вред. И никто да не охуждает твари Божией, как говорят опять другие заблуждающиеся. Прообразовано же это бывшим в пустыне по той причине, о которой пришедший Господь говорит в Евангелии: якоже вознесе Моисей змию в пустыни, тако подобает вознестися Сыну человеческому (Ин.3:14). Это и сбылось; ибо поругавшиеся над Спасителем, как бы над змеем, совершили эту неправду по навету змея, то есть диавола. И как от вознесенного змея происходило исцеление для угрызенных; так и вознесением Христа на крест совершено искупление душ наших от угрызений греха, какие были на нас. Но и сами офиты приводят в свидетельство сие же самое изречение: «не видишь ли, что Спаситель сказал: каким образом вознесе Моисей змию в пустыни, тако подобает вознестися Сыну человеческому?»  Также утверждают, что посему-то и в другом месте говорит Он: будите мудри, яко змей и цели, яко голубь (Мф. 10:16). И то, что Бог прекрасно поставил для нас символом учения, они переносят на свои исполненные обмана измышления. 

Гл. 8.

Ибо Господь наш Иисус Христос и Бог–Слово, безначально и вне времени рожденный от Отца прежде всех веков, не змей, отнюдь нет, а напротив того Сам пришел против змея. Если же сказал, будите мудри, яко змей, и цели, яко голубь; то нам должно спросить и узнать, почему Он привел в научение наше сии два указания на голубя и змея. В змее нет ничего мудрого, кроме сих двух действий; именно: во время преследования, он, зная, что в его голове – вся его жизнь, и боясь свыше, в словах к нему, данного Богом человеку повеления: ты будешь блюсти его главу, а он твою пяту (Быт.3:15), – все свое туловище свивает на свою голову, и скрывает свой череп, выдает же, по преизбытку лукавства, остальное туловище. Так и Единородный Бог, происшедший от Отца, хочет, чтобы мы, во время гонения и во время искушения, все свое предавали огню и мечу, а сохраняли свою голову, то есть не отрицались Христа, потому что, по апостолу, глава всякому, человеку Христос: глава же жене муж: глава же Христу Бог (1Кор.11:3). И в другом еще змей весьма мудр, как сказывают о сем животном естествоиспытатели. Именно когда, ощутив жажду, выходит из норы к какой–либо воде напиться; то яд не берет с собою, но оставляет в норе, – и, таким образом пришедши, напивается воды. Посему и мы будем подражать этому, именно же, когда приходим во святую церковь Божию или на молитву, или к таинствам Божиим, то не будем приносить с собою злобы, или похоти, или вожделения, или вражды, или чего–либо иного в своих помышлениях. Иначе, какая была бы для нас возможность подражать и голубю, если не сделаемся чуждыми злобе? Хотя порода голубей во многом не заслуживает похвалы; ибо голубь –порода ненасытная, не удерживающаяся от частого смешения, похотливая и ежечасно предающаяся похоти, а при этом слабая и вялая; однако по причине незлобия, терпеливости и не злопамятства сего животного, и по той еще причине, что в виде голубя явился Дух Святой. Слово Божие желает, чтобы мы подражали изволению Духа Святого и незлобию незлобивого голубя, именно же были мудры во благое, просты же в злое (Рим.16:19). Вот и разрушилось все зрелищное сочинение офитов. Ибо апостол ни о ком ином прямо не утверждает, что ему преимущественно принадлежит лукавство и наветничество, – но о диаволе и змее говорит: боюся да не како, якоже змей прелсти Еву, лукавством  его истлеют и разумы ваша от простоты и чистоты Христовой, и правды (2Кор.11:3). Видишь ли? Апостол решительно говорит, что змеем приведены в дело против Евы растление, ужасное лукавство и обман, и не показывает ничего похвального, что было бы им произведено.

Гл. 9.

Итак всякому, желающему знать учение истины и ведение Святого Духа, по всему удобоизобличимо и явно безумие офитов. Но развеяв это страшное и с трудом переплываемое морское волнение, чтобы не тратить времени, вооружу свою ладью на другие морские путешествия, по силе Божией и молитвам святых тщательно держась кормила, чтобы в плавании своем усмотреть и изгибы свирепых волн и образы морских ядовитых зверей: – и получить возможность пройти, не потерпев поражения от яда морского угря, и ската, и дракона, и акулы, и морского скорпиона, и силою молитвы и моления достигнуть небурной пристани истины; так чтобы и на нас исполнилось изречение: сходящии в море, поведают добродетели Господни (Пс.106:23). Итак перейду в повествовании к другой следующей по порядку ереси.

О кайянах

восемнадцатой, а по общему порядку тридцать восьмой, ереси

Гл. 1.

Кайянами именуются получившие наименование для своей ереси от Каина. Ибо они восхваляют Каина и поставляют его своим отцом. И они , хотя произошли, так сказать, от различного восстания волн, но не чужды той же самой буре и тому же волнению, и произникнув как бы от тернистого кустарника, не чужды всему множеству терний, хотя и различаются по имени; ибо терний много родов, но все они одинаково имеют негодное свойство причинять вред иглами.

Кайяне говорят, что Каин, а также и Исав, сонм Корея и содомляне – от крепчайшей силы и вышней власти, Авель же от слабейшей силы. Все те с своим родством похваляются кайянами: ибо сами они величаются родством с Каином, содомлянами, Исавом и Кореем. И сии, как говорят кайяне, обладают совершенным и высшим ведением. Посему и Творец этого мира, по их словам, прилагал усилия к истреблению их, но ничем не мог повредить им. Они скрылись от него и переселились к вышнему эону, которому принадлежит крепкая сила. Ибо Премудрость взяла их, как своих, к себе. И посему, как говорят, Иуда точно знал, что их касается. И он, по мнению кайян, в сродстве с ними; ему же приписывают они преизбыток ведения, и даже выдают от его имени какое-то сочиненьице, которое называют евангелием Иуды. Также измышляют и некоторые другие сочинения об Утробе (η ύστεςα); сею Утробою называют они Творца всего этого объема неба и земли. И как и Карпократ говорить, утверждают, что никто не может спастись, если не пройдет всего.⁸¹

Гл. 2.

Каждый из них, под сим именно предлогом делая то, о чем и говорить не должно, и совершая срамные дела, и содевая, какие только возможно, согрешения, призывает имя каждого ангела, как из числа действительных Ангелов, так и из тех, о которых они вымышлено говорят, и каждому из них приписывает какое нибудь беззаконное дело из земных согрешений, восписуя свое собственное действие имени, какого угодно, ангела. И когда делают это, говорят так: «о такой-то ангел, в твоем деле я навыкаю; о такая-то власть, твое действие привожу в дело». И это называется у них совершенным ведением; потому что, от прежде помянутых матерей и отцов ересей (говорю о гностиках и Николае, и о единомышленных с ними: Валентине и Карпократе), взяв повод, безбоязненно стремятся к непозволительным срамным делам. Еще же до нас дошла и книжка, в которой вымыслили они некие речения полные беззаконием; она содержит такие слова: «вот какой ангел ослепил Моисея, и вот какие ангелы скрыли и переселили сонм Корея, Дафана и Авирона». А еще от имени апостола Павла вымыслили иное сочиненьице, наполненное непозволительными речами, которым пользуются и так называемые гностики; это сочинение называют «восхождение Павлово» (Αvaβατιϰόν Παύλου), найдя предлог к тому в словах апостола, что он восходил до третияго небесе, и услышал неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати (2Кор.12:2,4). И это-то, говорят, и есть неизреченны глаголы. Сему-то и сему подобному учат кайяне, чтущие злых, а добрых отвергающие. Ибо, как я прежде сказал, по их учению, Каин имеет бытие от крепчайшей силы, а Авель от слабейшей; эти силы, по соединении с Евою, родили Каина и Авеля, и Каин рожден одною силою, а Авель другою. И Адам и Ева родились от таких же сил или ангелов. Рожденные ими сыновья, то–есть Каин и Авель, поссорились между собою, и рожденный крепкою силою убил того, который от меньшей и слабейшей силы.

Гл. 3.

Те же самые басни приплетают кайяне и к подаянию сих же самых отрав невежества, доверяющимся коварно давая совет, что всякому человеку должно избрать для себя крепчайшую силу и отступить от меньшей и слабой, то есть от той, которая сотворила небо, плоть и мир, и восходить в самые высшие места но силе распятия Христова. Ибо, как говорят они, для того и пришел Христос свыше, чтобы в Нем крепкая сила достигла своего совершения, восторжествовав победу над силою слабейшею, и предав тело. И одни из них говорят то, а другие – иное. Одни говорят, что Христос предан Иудою за то, что был зол, хотел ниспровергнуть постановления закона. Эти похваляют, как сказал я, Каина и Иуду, и говорят: «за то предал Его,⁸² что он хотел разрушить хорошие учения.» И другие из них не говорят сего, а напротив того говорят, что хотя Христос и благ, но Иуда предал Его по небесному знанию: ибо, говорят, князи узнали, что если Христос будет предан распятию, то упразднится их слабая сила. Зная это, Иуда, по их словам, и поспешил, все привел в движение, чтобы предать Его, и тем сделал доброе дело нам во спасение. И нам должно хвалить его и воздавать ему похвалу, потому что им устроено для нас крестное спасение, и по силе сего основания – откровение вышнего. Но всячески обманываются эти чтители или хвалители всякого недоброго. Явно же, что это, разумею их невежество и обольщение, всеяно в них диаволом. И на них исполняется слово Писания: горе, глаголющим  доброе лукавое, и лукавое доброе, полагающим тму свет, и свет тму, называющим сладкое горьким, и горькое сладким (Ис.5:20). Ибо весь ветхий и новый завет говорит против Каинова нечестия. А они, как любители тьмы и подражатели злодеев, ненавидят Авеля, Каина же любят, и Иуде воздают похвалу. Но погибельно это их ведение, по которому они устанавливают две силы: слабейшую и могущественнейшую, находящиеся во взаимной борьбе, и делающие то, что в мире нет произвольных изменений, а напротив того у одних из приведенных в бытие, по естеству, сущность от злобы, а у других от благости. Кайяне же говорят, что всякий добр или худ не по произволу, но по естеству.

Гл. 4.

Сперва посмотрим, что о Каине говорит ветхий завет. Проклят ты на земли, иже разверзе уста свои, прияти кровь брата твоего от руки твоея (Быт.4:11); и еще: проклят ты в делах твоих, и будеши стеня и трясыйся на земли (Быт.4:12). Согласно с ветхим заветом Господь говорит и в Евангелии о Каине. Когда иудеи сказали: мы Отца имамы Бога (Ин.8:41); Господь сказал им: вы сыны есте отца вашего диавола, яко ложь есть, потому что отец его был ложь: он человекоубийца бе, и не пребыл во истине: егда глаголет лжу, от  своих глаголет: яко и отец его был лжец⁸³ (Ин.8:44). На сем основании и другие ереси, слыша сие изречение, утверждают, что отец иудеев – диавол, и он имеет иного отца, а его отец еще имеет отца. Но говорят это безрассудно, слепотствуя разумом. Ибо даже к Владыке всего, Богу и иудеев, и христиан, и всех, возводят родство с диаволом, говоря, что отец оного отца есть Тот, Который через Моисея дал закон и сотворил столько чудесного. Но не так в самом деле, возлюбленные. Сам Господь, во всем имея попечение о нас, чтобы нам, выдумывая и подразумевая одно вместо другого, не отступить от подлинных слов, тотчас говорит, что диавол, отец иудеев, есть Иуда, которого Он называл и сатаною и диаволом. Господь говорит ученикам: не дванадесяте ли вас избрах? И един от вас диавол (Ин. 6, 70), называя диаволом не по естеству, но по произволению. Еще в другом месте говорит: Отче, Господи неба и земли, соблюди сих, их же дал ecи Мне. Егда бех с ними, сохраних их, и никтоже от них погибе, токмо сын погибельный (Ин.17:11,12). И в ином еще месте говорит: подобает Сыну человеческому предану быти (Лк.24:7), по написанному о Нем: горе же тому, имже предастся: полезно было бы ему, аще не бы родился (Мк.14:21) и так далее. Итак из всего узнаем, что Господь говорил иудеям об Иуде: имже бо кто победен бывает, сему и работен есть (2Пет.2:19), и кого кто слушается, того имеет отцом и начальником своего послушания. Посему Господь говорит: вы сыны отца вашего диавола есте, потому что вместо Христа послушались Иуды подобно тому, как в начале Ева, отклонившись от Бога, послушалась змея. Потом Господь говорит, что Иуда был не только лжец, но и тать, как сказано в Евангелии; по тому и вверил ему ковчежец (Ин.12:6), чтобы он не имел извинения, предав своего Владыку в руки человеческие по сребролюбию. Кто же отец его, бывший прежде него лжецом, как не Каин, которого Иуда подражатель? Ибо тот, солгав брату, обманул его как бы братскою любовью и уговорил ложью, и выведши его на поле, поднял руку и убил его. Так и Иуда говорит: что ми хощете дати, и аз Его вам предам (Мф.26:15). И: егоже аще лобжу, той есть: имите Его (Мф.26:48), и пришедши предатель, устнами чтя, сердце же имея далече отстоящее от Бога (Пс.29:13. ), сказал: радуйся, равви (Мф.26:49).

Гл. 5.

Итак сей-то Иуда, сделавшийся отцом иудеев, по отречению от Бога и предательству, был сатаною и диаволом не по естеству, но по произволению; и он по подражанию сделался сыном Каина человекоубийцы и лжеца, потому что и отец Каина прежде него был лжецом; и это не Адам, но диавол, которому подражал Каин в братоубийстве, ненависти, лжи, и в прекословии Богу словами: еда страж есмь брату моему? не знаю, где есть (Быт.4:9). Так и диавол говорит Господу: еда туне чтит Иов Бога (Иов.1:10)? поскольку сам диавол обманывает Еву и Адама ложью: будете, яко бози, и не умрете (Быт.3:4,5), говоря одно вместо другого, и показывая притворную дружбу; и в подражание ему Каин обманывает брата личиною братской любви , говоря: пойдем на поле (Быт.4:8): то посему и святой Иоанн сказал: ненавидяй брата своего, не усовершился в любви, но от Каина есть, потому что Каин убил брата своего: и за что убил его? яко беша лукава дела его, а он позавидовал тому, что дела брата были хороши (1Ин.3:15; 12). Так и кайяне, более всего другого питающие зависть к Авелю, у которого дела хороши, и чтущие Каина, ужели не обличаются тем, что Спаситель определенно говорит и постановляет о них решительный приговор, что взыщется от рода сего (Лк.11:50) всяка кровь праведна от пролитой в начале крови Авеля праведного до Захарии пророка, его же вы умертвили между церковью и олтарем (Мф.23:35), и так далее?

Гл. 6.

Следовательно, Иуда предал Спасителя не по причине ведения, как говорят кайяне, и иудеи не заслуживают награды за распятие Господа, хотя мы и получаем крестом спасение. Ибо Иуда предал Его не для того, чтобы сие было нам во спасение, а напротив того по неведению, зависти и, соединенному с отречением от Бога, сребролюбию. Хотя писание и говорит, что Христос имел быть предан на распятие, или хотя божественное Писание и говорит о бесчинствах, совершаемых нами в последние дни: но, конечно, никто не станет искать оправдания нашим законопреступным действиям в приведении свидетельства писания, предвещавшего, что это будет. Ибо не потому делаем, что так сказало писание: но потому, что так будем делать, предсказало писание, по Божию предвидению, и для того, чтобы о Боге, благом по существу, но изъявляющем гнев на грешников, не думали, будто Он одержим страстью. У Бога гнев на каждого из согрешающих происходит не от страсти, ибо Божество бесстрастно. Изъявляет же Оно гнев на человека, не по тому, что одержимо страстью негодования, или побеждено и преобладаемо гневом. Бог являет бесстрастие, для обозначения бесстрастия Божества предсказывая нам будущий суд и праведное свое наказание. Посему и предсказывает писание, по предвидению, предупреждая и научая, чтобы мы не подпали неумолимому гневу Божию, который не страстью определяется, и не есть последствие поражения, но по высочайшей правде предуготован людям, совершающим грех и не кающимся истинно.

Гл. 7 То же должно сказать и в рассуждении креста: иудеи распяли, и Иуда предал Спасителя не потому, что сказало о сем божественное Писание; но потому что Иуда имел предать, а иудеи распять, предсказали об этом божественное Писание в ветхом завете и Господь в Евангелии. Посему Иуда предал Господа, не зная, вопреки словам кайян, о благодеянии, какое будет от сего для мира, и хотя знал он, что Господь есть его Владыка, но не знал того, что Он будет спасением миру. Ибо как может быть заботливым о спасении людей, кто от Самого Спасителя слышал слова: сына погибельный; и: полезно было бы ему, аще не бы родился; и: друже, на сие ли пришел ecи (Мф.26:50)? и: един от вас предаст Мя (Мф.26:21); и: ядый со Мною хлеб, воздвиже на Мя (Ин.13:18) запинание (Пс.40:10), как сказано в Евангелии словами предшествующего свидетельства Псалтири; и: горе, имже Сын человеческий предастся (Мф.26:24)? Иуда сам все сие дал видеть на себе, и обличил неразумие и хвалящих его, и свое, хотя и невольно. Получив цену – тридцать сребреников, и раскаявся потом, он возврати сребреники (Мф.27:3), как сделавший некое зло, а именно – зло и себе, и распинателям. Но Господь, Сам по Себе совершая благо наше и всего мира, предал Себя Самого, чтобы нам получить спасение. Посему мы исповедуем благодарность не Иуде предателю, а напротив того милосердому Спасителю, положившему душу, как Сам Он сказал, за овны свои (Ин.10:15), то есть за нас. А думавший совершить добро почему говорит напоследок: раскаялся я, предав кровь неповинную (Мф.27:4) , и возврати сребреники, как было написано о нем у пророков: и возвратил тридесять сребреник, цену цененнаго от сынов Израилев (Мф.27:9), и еще у другого пророка: аще праведно есть пред вами, дадите мзду мою, или отрецытеся (Зах.11:12), и еще у другого пророка: и дали серебро, цену цененнаго, и рече: вложи сребро в горнило, и смотри, аще искушено есть, как искушен бых Я от сынов Израилевых (Зах.11:13).

Гл. 8.

И сколько можно собрать из божественного Писания свидетельств о том, что исполнившееся на Господе нашем зависело не от действования Иуды ко благу, но от того, что Спаситель наш и Господь Иисус Христос, Сын Божий, предал Себя за нас, не по необходимости, но по Своему произволению, на крестное домостроительство во спасение наше! Но знаю, что я умножил бы объем, если бы стал приводить свидетельства, как еще другой пророк говорит: да будет двор его пуст (Пс.68: 26), и епископство его да приимет ин (Пс.108:8). Он ниц быв проседеся посреде, излияся вся утроба его (Деян.1:18); и наконец прибегнув к удавлению, показал, что погубил все дело своего спасения, потому что, по бесчинному своему и дерзкому навету против своего Владыки, и в следствие сребролюбия, простиравшегося до отречения от Бога, лишился надежды. Почему и апостолы поставили Матфея вместо, него в свое число, из которого, как говорили они, испаде Иуда отойти в место свое (Деян.1:25). Какое это место, как не то, которое указал ему Спаситель, говоря, что он сын погибельный? Вот какое определено ему место – место погибельное; там получил он часть вместо прежней части, то есть вместо апостольского епископства, место погибели.

Признавая же, что довольно сказанного о сем, перейдем, возлюбленные, по порядку снова к другой ереси, и опять будем открывать стропотные, зверские и ядоносные учения тех, которые впали в остальные ереси, быв оглушены ложным диавольским у мышлением на пагубу миру. Ибо мнения сих жадных до худого еретиков, подобные породе тех жуков, укусы которых причиняет волам смерть от раздутия (βουπρητος), мы открыли и, как вредоносные, силою Божьей разбили. Устремив же ум к исследованию других ересей, призовем, чада Христовы, Бога на помощь.

Гл. 1.

Есть еще другая, так называемая, ересь сифиян. Она не везде находится, как и предшествующая ей, называемая ересью кайян. А может быть, уже и многих из них не осталось и корня в мире. Ибо что не от Бога, то не устоит: а напротив того до времени спеет, но навсегда пребывающим не остается. Как думаю, вероятно, в стране Египетской встретился я и с этою ересью (ибо в точности не помню страны, где встречался с ними); и сведения о ней получил я иные в обычном порядке, как самовидец свидетель, а иные из письменных сочинений.

Эти сифияне величаются тем, что ведут род свои от сына Адамова Сифа; чтут Сифа и приписывают ему все, что принадлежит добродетели, то есть признаки, как добродетели, так и праведности, и все сему подобное. Они даже именуют его Христом, и утверждают, что он есть Иисус. Учение же свое излагают так: говорят, что все приведено в бытие ангелами, а не вышнею Силою.

Гл. 2.

Ибо они говорят согласно с предшествующею ересью кайян в той части учения, что тотчас же с самого начала приведены в бытие два человека, а от сих двоих имеют бытие Каин и Авель. Из за них ангелы восстали одни против других, и тем произвели то, что Авель был убит Каином; ибо восстание состояло в состязании ангелов о родах сих двух человеков: того, который родил Каина, и того, который родил Авеля. Одержала же верх вышняя сила, которую называют Матерью и существом женского пола. Ибо думают, что горе есть Матери, а также существа и женского пола и мужеского, и едва не говорят, что есть там роды и поколения. Посему, когда, говорят, называемая матерью и существом женского пола одержала верх, то поскольку узнала, что Авель убит, помысливши совершила рождение Сифа, и в него вложила свою силу, а в ней положила семя высшей силы и искру, свыше ниспосланную для первого основания семени и состава. И это состав правды и избрание семени и рода, так что этим составом и этим семенем должны быть низложены силы ангелов, которые сотворили мир и двух первоначальных человеков. По сей-то причине и род Сифов с тех пор ведется в отдельности, как род избранный и отличенный от другого рода. С течением времени, говорят сифияне, когда, при совместности двух родов: Каинова и Авелева, они по умножению зла сошлись в один род и смешались вместе: тогда Матерь всех, усматривая это, восхотела сделать семя людей чистым, и поскольку, по сказанному прежде, Авель был убит, то избрала этого Сифа, и его явила чистым, и в нем одном положила начало рода с той же самою силою и чистотою.

Гл. 3.

Когда же снова увидела великое смешение и беспорядочные стремления ангелов и людей, дошедших до смешения двух родов, и что их беспорядочность произвела некоторые составы родов; снова подвиглась та же самая Матерь и женщина, и навела потоп, и погубила всех мятежников всего противившегося человеческого рода, для того именно, чтобы в мире оставался один чистый и праведный род Сифов для составления высшего рода и искры правды. Но ангелы опять скрытно от нее ввели в ковчег Хама, происходившего от их семени. Ибо из восьми душ, спасшихся в тогдашнем Ноевом корабле, семь, как утверждают сифияне, были чистого рода, а один – Хам, который проник скрытно от вышней Матери, имел начало бытия от иной силы. Устроено же это было ангелами и приведено в исполнение так: когда ангелы, как утверждают сифияне, узнали, что все их семя будет изглажено потопом, то, для соблюдения созданного ими порочного рода, какою-то хитростью подвели туда вышеупомянутого Хама. И от этого произошли в людях забвение и заблуждение, и беспорядочные греховные стремления, и многочисленная смесь порока в мире. И таким образом мир опять возвратился к первоначальному бесчинию, и исполнился зол, как в начале до потопа. От семени же Сифа по преемству рода пришел Сам Христос Иисус, явившийся в мире не путем рождения, но чудесным образом; Он то Самый есть тогдашний Сиф, ныне пришедший к роду человеческому, как Христос, посланный вышнею Матерью.

Гл. 4.

Все сие, как утверждают сифияне, происходило так. Но таковая проповедь, как всякому очевидно, нелепа, слаба и исполнена пустословия. Ибо не два человека были созданы, но один – Адам, и от Адама и Каин, и Авель, и Сиф; и все роды допотопные составились в мире не от двоих людей, но от одного, Адама. После же потопа весь род человеческий – опять от одного человека Ноя, и не от различных людей, а напротив того от одного Ноя, преемственно происшедшего от семени Сифа, и не делится на два рода, но составляет один род. От него-то, то есть от Сифа. а не от двоих человек, которых, вопреки баснотворству сифиян, и не было, ведут свой род все: и Ной, и жена его, и Сим, и Хам, и Иафет, его дети, и три жены его детей.

Гл. 5.

Сифияне написали какие-то книги от имени великих мужей. Одни из них числом семь называют по имени Сифа; а другие иного рода книги называют инородными (αλλογενείς). Одну книгу, исполненную всего порочного, называют по имени Авраама, и утверждают о ней, что она есть откровение, а другие написали от имени Моисея, и еще иные от иных имен. И дойдя умом своим до великой глупости, говорят о какой то жене Сифа Орсе. Но посмотри, возлюбленный, на их неразумие, чтобы тебе всячески осудить их лицедейные сочинения, суемудренные басни и лживые вздорные речи. Есть некоторые другие ереси, говорящие о какой-то силе, которую называют по имени Ореею. Сию-то признаваемую другими силу, называемую Ореею, сифияне называют женою Сифа. Посему, как знаете вы, возлюбленные, мы можем доказать, что Сиф по естеству был человек, а не что-либо иное, свыше происходящее, и естественный брат Каина и Авеля от одного отца и от одной матери. Ибо сказано: позна Адам Еву жену свою, и заченши, роди Каина; и дала ему имя: Каин, что значит: приобретение,⁸⁴ и сказала: стяжах человека Господом Богом (Быт. 4:1). И опять об Авеле: позна Адам Еву жену свою, и заченши родила сына и назвала его именем Авеля (Быт.4:1,2). И много спустя, по смерти Авеля: и позна Адам Еву жену свою, и заченши роди сына, и назвала имя ему Сиф, что значит: замена; воскреси бо ми Бог семя вместо Авеля, егоже уби Каин (Быт. 4:25). Слова: стяжах Богом, и: воскреси ми Бог, указывают, что Творец всех и Податель рождающихся один Бог. А что сии, то есть: Каин и Сиф, имели жен – это ясно: ибо Авель был убит очень молодым и еще не женатым.

Гл. 6.

Но чтобы всяким образом были посрамлены эти сшиватели басен для мира, в книге Юбилеев, называемой еще Малым Бытием (λεπτή Γένεσις),⁸⁵ можно найти, что эта книга содержит имена жен Каиновой и Сифовой. Когда Адам родил сынов и дочерей, сделалось необходимым в то время, чтобы его сыновья вступили в брак с своими сестрами: ибо это не было законопреступным, потому что другого рода не было. И сам Адам был в супружестве, можно сказать, почти с своею дочерью, созданною из его тела и костей, которая и создана была Богом для супружества с ним; и это не было беззаконием. И сыновья его были в супружестве: Каин с старшею сестрою, так называемою Савою, а третий сын рожденный после Авеля , Сиф – с сестрою своею, называемою Азурою. У Адама, как описывает Малое Бытие, после сих трех сыновей родились еще другие девять, так что у него были две дочери, а детей мужеского пола двенадцать: один убитый, и одиннадцать оставшихся в живых. Указание на это имеешь в книге миробытия, первой книге Моисеевой, которая говорит так: и поживе Адам лет девятьсот тридесят и роди сыны и дщери и умре (Быт.5:4, 5).

Гл. 7.

С размножением людей и продолжением рода Адамова распространилась заботливость о честном браке, возрастая постепенно. И поскольку у Адама появились на свет дети и дети детей, и от них в преемстве рода родились дочери: то не стали уже более брать в замужество своих сестер, напротив того, еще прежде писанного закона Моисеева, учреждение честного брака установилось благозаконно, и стали брать себе в супруги двоюродных. И таким образом, с новым размножением людей, смешались два рода: Каинов с Сифовым, и Сифов с Каиновым, а также и прочие роды сынов Адамовых. За тем, когда в потопе погиб совсем весь род человеческий, сохранен был один Ной, обретший благодать у Бога, потому что обрелся праведным в роде того времени. По сказанному уже нами прежде, он, как говорят истинные Писания, по повелению Божию устроил себе ковчег, в котором, как говорит сама книга истины, спасся сам с вышеупомянутыми семью душами, говорю о его собственной супруге и трех сыновьях также с тремя их женами (Быт.7:7). Опять же истина свидетельствует, что от Ноя произошел остающийся в мире род человеческий. За тем в продолжении рода по преемству сына отцу протекло времени пять родов.⁸⁶

Гл. 8.

В это время произошло создание Вавилона в земле Ассирийской и строение столпа людьми того времени. В это время, как уже повествовал я в изложении предшествующих ересей, при исследовании в связи первоначальных родов,⁸⁷ всех мужей, начальников и глав, было числом семьдесят два: из рода Хамова тридцать два, из Иафетова пятнадцать, и из Симова двадцать пять. Тогда-то получили начало столп и Вавилон. От сих мужей по всей земле рассеялись племена и языки. И поскольку семьдесят два мужа, строившие тогда столп, по смешении языков рассеялись, и вместо одного языка, который знали, быв вдохновлены по воле Божией, стали каждый иметь особый язык: то с тех пор установился, доселе сохраняющийся, состав языков: так что желающему можно для каждого языка отыскать своего начальника. Так Иован, от которого говорящие древним эллинским языком названы ионянами, имел еллинский язык; Оирас, язык фракиян: Мосох – язык моссиников: Фовел – язык фессалийцев; Елуд – язык лидийцев; Гефар – язык гасфинов; Мисраим –язык египтян; Псус – язык аксумитов; Армот – язык арабов; и из остальных каждый, чтобы мне не говорить о каждом по одиночке, по вдохновению получил свой особенный язык. И отсюда распространилась передача каждого языка в мире.

Гл. 9.

С чего же сифияне стали говорить свои лживые речи, внося свое баснотворство, мечтая и грезя о том, чего нет, как о действительно сущем, а сущее отгоняя от своего разума? Но все это зачато в душах человеческих волею диавольскою. Должно посмотреть и подивиться, как обольстил диавол человека на многие бесчиния и вовлек в законопреступность: в блудодеяния, прелюбодеяния, распутства, идолонеистовство, волшебства, кровопролития, хищения, ненасытность, отважные игры, обжорство, и во все тому подобное. Но никогда до пришествия Христова не дерзал он произнести какое нибудь хульное слово на своего Владыку или замыслить восстание против Него. Ибо ожидал Христова пришествия, почему говорит: о Тебе писано есть: яко ангелом Своим заповесть о Тебе, и на руках  возмут Тя (Мф.4:6). От пророков, возвещавших Христово пришествие, всегда он слышал, что будет искупление согрешивших о Христе кающихся, и думал получить сколько нибудь милости. Но когда узнал окаянный, что Христос не приемлет его обращения ко спасению, тогда открыл уста против своего Владыки, и извергнул хулу, вложив людям мысль отрицаться Сущего и искать того, кого нет. Посему и эти еретики так же изобличены будут в том, что всячески обмануты. Ибо Сиф умер, и лета его записаны: пожив лет девять сот дванадесять, он воздал долг, родив сыны и дщери (Быт. 5, 7. 8), как говорит Божественное Писание. По преемству же его сын, имя ему было Енос, также пожив лет девять сот пять оставил нашу жизнь, родив сыны и дщери (Быт.5:10,11), как говорит та же самая истинная книга.

Гл. 10.

Посему как же окажется Господом Сиф, тогда скончавшийся, которого и сыновья, преемственно после него жившие, окончили жизнь? Господь родился от Приснодевы Марии, но благому изволению о жизни человеческой; Он есть Ипостасное Слово – Бог, рожденный вне времени, всегда сущий при Отце, а в последние дни пришел, от девических ложесн, образовал Себе Самому плоть, и восприял Душу человеческую, таким образом вполне вочеловечился, проповедал нам тайны жизни, поставил учеников Своих делателями правды, и как Сам, так и через учеников обучил род человеческий Своему учению: Он не открывал того, чему учат сифияне, и не именовал себя Сифом, как пустословят эти, отпавшие от истины, одержимые каким-то опьянением.

Так как ныне ересь эта сократилась: то, не имея нужды распространять обличение ее, довольствуюсь тем только, что предложено. Ибо удобоуязвимо их неразумие, и само себя может изобличить и обнаружить, не только в том, как производит Христа и лживо учит, признавая и утверждая, будто Сиф есть Христос, но и в том, что предполагает о двух человеках. Если силы⁸⁸ получили начало свыше: то сделанное двумя совершено и сделано не без участия единой силы, бытие которой и они утверждают, называя ее Матерью всяческих. Так находим, что двух сил одна вина, и что без нее не произошло ничто из приведенного в бытие. И как скоро однажды показано одно начало, сифияне опять должны будут прибегнуть к признанию единого Владыки всего, Зиждителя и Создателя всяческих. Но, сказав это и о сей ереси, и открыв яд змеиной их породы из рода аспидов, снова перейдем, возлюбленные, к другой ереси в том же порядке исследования.

Гл. 1.

За сифиянами следует некая ересь архонтиков; она не во многих местах появляется, а только в Палестинской области; но эти еретики перенесли свой яд местами и в великую Армению. Да и в малой Армении сии плевелы уже посеяны некоторым мужем, во времена Константия, около времени его кончины, приходившим из Армении в землю Палестинскую, по имени Евтактом,⁸⁹ лучше же сказать беспорядочным по нраву, обучившимся, а потом, по возвращении домой, и обучавшим худому этому учению. Как сказано мною, он перенял яд в Палестине, как у аспида, у некоего старца Петра, недостойно носившего имя Петра, который проживал в окрестностях Елевферополя и Иерусалима, за Хевроном в трех милях, в селении называемом Кафарвариха. Прежде всего этот старик имел странную одежду, полную лицемерия: ибо снаружи действительно облекался овчиной, а внутри, неведомо для других, был хищным волком. Он казался отшельником, потому что сидел в некоей пещере, собрал многих решившихся отречься от мира, и назывался отцом, именно же по своей старости и по наружному виду; свое имущество он раздавал бедным, и ежедневно творил милостыню. В первом возрасте он был на стороне многих ересей, но при епископе Аэтии был обвинен и обличен в том, что принадлежал тогда к ереси гностиков, и за то подвергнут извержению из пресвитерского сана; ибо когда-то был поставлен во пресвитера своего места. По обличении Аэтием, он был изгнан, и удалившись стал жить в Аравии в Кохаве; а там корень и начало евионеев и назореев, как уже замечал я о сем месте при изложении многих ересей. Но потом, как бы уцеломудрившись под старость, опять возвратился , скрытно неся с собою тоже самое ядоизвержение; и это оставалось неведомым для всех до тех пор, когда, окончательно быв уличен словами, какие нашептывал в уши некоторых людей, был предан нами анафеме и обличен нашею скудостью. После того он засел в пещере, всеми брошенный с омерзением, и оставленный братством и большинством людей, имеющих попечение о своей жизни. К сему-то старику пришел вышеназванный выходец из Египта Евтакт, если только можно назвать его этим именем, и заимствовав у сего старика худое учение, приняв эту отраву, как великую куплю, перенес в свое отечество. Ибо, как я сказал, он происходил из малой Армении, а именно из мест близких к Сатале. Возвратившись в свое отечество, он многих осквернил в самой малой Армении; растлив вместе с собою некоторых богачей, одну жену члена синклита, и других замечательных людей, при помощи сих знатных мужей погубил многих в той стране. Господь скоро изгладил его из числа живых; впрочем он успел посеять свои плевелы.

Гл. 2.

И сии еретики написали, вымышленные ими самими, некоторые подложные книги которых наименования таковы: именно одну называют Симфонией –малою книгою, другую Симфонией – большою книгою. Впрочем собрали у себя кучу и других разных книг, какие встречали, чтобы казалось,будто они имеют средства представить много подтверждений для своего заблуждения. Так они пользуются книгами, так называемыми, «Инородными», ибо есть книги, так называемые; пользуются и «Восхождением Исаии», и еще некоторыми другими апокрифами; все же берут из книги называемой Симфонией. В этой книге они говорят, что есть какая-то восьмерица и семерица небес, что над каждым небом есть князи, и князи на семи небесах, на каждом по одному князю, но у каждого князя есть свой полк, а превыше всех, на восьмом небе, находится светлая Матерь, как говорят и другие ереси. И иные из них телесно осквернены распутством; а другие принимают на себя вид притворного поста и обманывают людей простодушных, под личиною монашествующих величаясь некоторым отречением от мира. Утверждают же они, как я выше сказал, будто на каждом небе есть Начало, Власть, и некоторые служебные ангельские чины, потому что каждый князь родил и сотворил для себя прислужников. А также говорят, что нет воскресения плоти, но есть только воскресение души. Проклинают крещение, хотя некоторые между ними прежде были крещены. Отвергают причастие таинств и достоинство их, как дело чуждое, и введенное во имя Саваофа; ибо, согласно с некоторыми другими ересями, и по мнению архонтиков, Саваоф властвует на седьмом небе, и он сильнее прочих. Архонтики говорят еще, что душа есть пища Начал и Властей, а без нее они не могут жить, потому что душа, как происходящая от вышней влаги, доставляет им силу. Говорят также, что душа, получившая ведение и избежавшая церковного крещения и имени Саваофа, давшего закон, восходит на каждое небо и представляет свое оправдание каждой власти, и так восходит к высшей Матери и к Отцу всяческих, откуда и низошла в сей мир. Я уже сказал, что архонтики проклинают крещение, как мухи умершии згнояющия елеа сладость (Еккл.10:1), по притче, сказанной о них и им подобных Екклесиастом. Ибо поистине они мухи умершии и смерть причиняющие, и гноящие мироварный елей сладости, то есть святые Божии таинства, дарованные нам в купели во оставление грехов.

Гл. 3.

Ины, может быть, удивится тому, что даже у естествоиспытателей найдет нечто исполненное пользы, если по смышлености уподобится пчеле, садящейся на всякие прозябения, но собирающей полезное для себя. Ибо смышленый человек ни от чего не потерпит вреда, а напротив того от всего получит пользу; несмышленый же терпит вред, как и святой пророк говорит: кто смыслен и уразумеет сия? Вот слово Господа: кто увесть сия? Яко правы путие Господни а нечестивии изнемогут в них (Ос.14:10). Ибо у так называемых естествоиспытателей находим, лучше же сказать, мы сами видим, что порода жуков, называемая у иных виларами, имеет обычай валяться в зловонии и навозе, и это для них пища и работа; а другим этаже самая грязная пища несносна и неприятна по запаху. Для пчел эти навоз и зловоние смерть, а для виларов это и работа и пища и занятие. Напротив того пчелам благоухание, цветы и благовонные смолы служат к укреплению сил, медотворению, едению, работе и занятию; а вышеупомянутым жукам или виларам все сему подобное противно. Ибо желающий их испытать, как сказывают естествоиспытатели, если возьмет благовонной смолы, например сока бальзамного или нарда, и поднесет к жукам, то причинит им смерть; по тому что, не вынося благоухания, они тотчас умирают. Так и эти жадные к веселости, блуду и пороку, имеют надежду на худое; а когда приблизятся к святому крещению и его благоуханию, умирают, потому что хулят Бога, и господства своего отметаются (Иуд. 8).

Гл. 4.

Но мы опровергнем их одним свидетельством, или двумя. Ибо если есть, так называемые, начала и власти, то не без Бога они произошли, а особенно на небесах. Писанию свойственно говорить об Ангелах и Архангелах, не как об учиненных на противление, а напротив, того, что они служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение (Евр.1:14). И на земле в каждом царстве много начальств, но они подчинены одному царю. Ибо сущыя сласти от Бога учинены суть, как говорит апостол. Темже противляяйся власти, Божию повелению противляется. Князи бo не суть, против добра, но за добро, и не против истины, но за истину. Хощеши же ли, говорит апостол, не боятися власти? Благое твори, и имети будеши похвалу от него. Не бo всуе мечь носит: ибо он слуга есть, на сие самое поставленный от Бога злое творящему (Рим.13:1– 4). Видишь ли, что и самая мирская, власть от Бога поставлена, и получила власть действовать мечем? Не от иного кого либо, но от Бога, во отмщение. И мы по той причине, что есть начальства и власти в мире, не можем сказать, что царь их – не царь; а напротив того говорим, что есть начальства и власти в мире, и есть у них царь. Посему, как (по доказанному) на земле видим, что начальства царю не противны, но подчинены для управления всем царством, и для доброго порядка на земле, на которой бывают убийства и свары, невежество и учительство, добрые законы и преступления законов, а потому и есть власти, так что все прекрасно установлено и распоряжено Богом для устройства управления всем миром в добром порядке: так и на небе, даже там преимущественно. Там нет ни зависти, ни ревности, ни преступления закона, ни противления, ни восстания, ни клятвы, ни хищения, и ничего другого сему подобного; там и власти установлены для иного действования. Для какого же? Утверждаю, что не для иного, как для стройности песнопения, для не перестающего горнего славословия, для которого не завистный Бог и Царь наш восхотел даровать каждому из рожденных Им приличествующую славу, чтобы непрестанно была прославляема светлость, непостижимость и изумительность Его царства. Посему ясно заблуждение сих, не познавших благодати Божией.

Гл. 5.

Также утверждают они, как и выше мною объяснено, что диавол – сын седьмой Власти, то есть Саваофа, а Саваоф есть Бог иудеев, диавол же злой его сын и, находясь на земле, противится своему отцу. И его отец, говорят, не таков, как он, но также и не Бог непостижимый, которого называют еретики отцом, а принадлежит к Власти левой стороны. И другую опять басню говорят еретики: утверждают, что диавол, пришедши к Еве, имел общение с нею, как муж с женою, и она родила от него Каина и Авеля. Посему, говорят, восстал один на другого но ревности, которую имели между собою, не потому, что Авель благоугодил Богу, как сказывает истина, а напротив того еретики говорят о сем другое вымышленное слово. Поскольку, говорят, оба брата любили собственную свою сестру, то из за сего Каин восстал на Авеля, и убил его: ибо, как я и прежде сказал, архонтики говорят, будто Каин и Авель родились от семени диавола. Архонтики, когда хотят кого либо ввести в обман, приводят и свидетельства из божественных книг, а именно, как и о другой ереси сказано было мною:⁹⁰ Спаситель сказал иудеям: вы от сатаны, и егда глаголет лжу, от своих глаголет: яка и отец его был лжец (Ин.8:44). Приводят же это свидетельство именно для того, чтобы можно было им сказать, что диавол есть Каин, потому что Спаситель сказал: человекоубийца бе искони (Ин.8:44), и чтобы показать, будто отец Каина диавол, а отец диавола Князь лжец. О сем же Князе неразумные, собирая хулу на свою голову, говорят, будто он есть Саваоф, почитая имя Саваоф именем некоего Бога. Но уже в изложении предшествовавших ересей нами пространно было исследовано о значении имени Саваоф и других именований, как-то: Или, Елои, Исраиль, Саддай, Еллион, Раввони, Иа, Адонай, Иаве, а именно, что все они изъясняются, как славословные именования, а не суть имена, так сказать, данные Божеству. Постараюсь же и здесь изложить истолкование сих именований. Исраиль значит: Бог, Елоим – Бог присно, Или – Бог мой, Саддам – довлеющий, Раввони – Господь, Иа – Господь, Адонай – Господь сущий, Иаве – Тот, Который был и есть, и всегда сущий, как истолковано Моисею: Сый посла мя, речеши к ним (Исх.3:14), Еллион – Всевышний, и слово Саваоф значит: сил. Посему Господь Саваоф значит: Господь сил: ибо в Писании слова сии полагаются вместе везде, где говорится: имя Саваоф. Писание не говорит только: сказал мне Саваоф, или: глаголал Саваоф, но прямо говорит: Господь Саваоф, ибо выражает по еврейски так: Адонай Саваоф , а это значит: Господь сил.

Гл. 6.

И напрасно они и подобные им, по ослеплению ума своего, клевещут на прекрасные изречения. У Спасителя в слове к Иудеям речь и не о диаволе, как это ясным окажется всякому, следующему истине; а напротив того Спаситель сказал им сие изречение относительно Иуды. Ибо иудеи не были чадами Авраама, который, прежде пришествия Спасителя во плоти, принял Его под дубом мамврийским, а напротив того сами себя осудили на то, чтоб сделаться по предательству сынами Иуды, которого Господь именует сатаною и диаволом, когда говорит: не дванадесяте ли вас избрах? И един от вас есть диавол (Ин.6:70). И посему, изъясняя его злонравие, Господь сказал: егда глаголет лжу, от своих глаголет; как и в другом месте Евангелие говорит: тать бе, и ковчежец Его ношаше (Ин.12:6). Посему сей-то, так названный диавол, Иуда имел отцом Каина, который ложью обманул брата своего Авеля и убил его, и на вопрос Господа: где Авель брат твой ? лживо отвечал: не знаю (Быт.4:9). Посему, как и следовало, и этот, нравами своими подражавший тому, кто по естеству диавол, по достоинству называется его сыном от Спасителя. Имже бо побежден кто бывает, сему и работен есть (2Пет.2:19); и каждый из нас, что бы ни совершал, как подражавший, будет иметь отцами сделавших то же прежде него. Посему ясно, что сказанное Господом изречение: вы чада есте диавола, и еще: егда глаголет лжу, от своих глаголет: яко отец его лжец, сказано о Иуде и Каине; а потом: ибо и отец его был лжец, – сказано о самом диаволе, потому что действования каждого из тех были подобны действованию диавола, ибо диавол, вложив свой дух в уста змея, говорил все лживо, и этим обольстил тогда Еву. Вот и обратилось в ничто их исполненное обмана баснотворство; хотя писание и говорит, что Каин убил брата своего, потому что был от диавола (1Ин.3:12). Ибо, как всячески доказано, Каин называется сыном диавола не потому, что, как думают архонтики, Ева, как бы по сочетанию браком и телесному общению с диаволом, зачала от его семени и родила Каина и Авеля, а напротив того по причине сходства нравов, и за подражание злонравию диавола.

Гл. 7.

А еще говорят они же, что Адам, войдя в общение с Евою своею супругою, родил Сифа, естественного своего сына. И тогда, говорят еретики, вышняя сила, с служебными благому Богу ангелами, сошла и похитила оного Сифа, которого называют еще и инородным, и вознесла куда-то горе, и воспитывала довольное время, чтобы он не был убит; и по прошествии многого времени снесла в сей мир, и сделала его духовным и телесным, чтобы его не пересилили Каин и другие Власти и Начала миротворца Бога. Сиф, как утверждают архонтики, совсем не служил Творцу и Зиждителю, а познал не именуемую силу и вышнего благого Бога, Ему служил, и открыл многое против Творца мира, и Начал и Властей. Его же именем запечатлели и некоторые книги, написанные от имени самого Сифа, говоря, что они даны Сифом; а другие книги выдают от имени его самого и семи его сыновей. Ибо утверждают, что он родил семерых, так называемых, инородных, как говорили мы и о других ересях, а именно о ересях гностиков и сифиан. Утверждают еще архонтики, что были и другие пророки: какой-то Мартиад и Марсиан, восхищенные на небеса и через три дня нисшедшие. И много есть такого, что вымышлено напечатлевают архонтики, баснотворствуя, и вымышляя хулы против Того, Кто действительно есть Бог Вседержитель, Отец Господа нашего Иисуса Христа, будто Он – князь и изобретатель зла, в чем уловляются они самыми своими словами. Ибо если Он изобретатель злого и творец зла; то как, по сказанному нами и в изложении других ересей, не окажется благим давший закон против блуда, прелюбодеяния, хищения и любостяжания? Ибо сами же они называют его Богом иудеев. А иудеям Он дал закон, в котором воспретил все то, чего изобретателем Его называют. И как может быть назван отцом сатаны, сделавший столько вразумлений против него ? И ужели чужд, так называемому еретиками, вышнему Богу, а не есть Сам Он Бог Вседержитель, Царь и Бог наш, один и тот же и в законе, и у пророков, и в Евангелиях, и у апостолов, Бог Господь, и Отец Господа нашего Иисуса Христа, как ясно научает нас и Сам Господь в Евангелии, говоря: благодарю Тебя, Отче, Господи небес и земли (Мф.11:25), чем показывает, что Его Отец есть Бог всего.

Гл. 8.

И о воскресении мертвых, показывая, что оно будет, говорит также Господь: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин.2:19). Церковью же назвал Свое тело, разоряемое руками человеческими, то есть убиваемое. А тело не действительное, но мнимо являемое, каковым и называют оное сии же еретики, не могло бы быть взято руками и, по обетованию, быть воздвигнуто в третий день. Посему таковым домостроительством ясно показана непререкаемость воскресения мертвых. И душе нет нужды говорить оправдание перед каждой Властью (ибо архонтики, как сказано, вымышляют и это, но ей нужно засвидетельствовать благодеяние Господне делами и верою, как говорит и святейший Павел, пиша Тимофею сии слова: чтоб ты знал, како подобает в дому Господнем ходить, яже есть Церковь Бога жива, столп и утверждение истины (1Тим.3:15), которую оставив, многие в басни и буесловия уклонишася, неразумеюще ни яже глаголют, ни о нихже утверждают (1Тим.1:6,7), от нихже есть Фигелл и Ермоген (2Тим.1:15). А во втором послании говорит еще, что Именей и Филит о истине погрешиста (2Тим. 2:17. 18). Все сии последовали той же ереси, возвещая иного Бога и родословия бесконечные (1Тим.1:4), сея заблуждение между людьми, и говоря, что мир приведен в бытие не Богом, но Началами и Властями, и что воскресение уже бысть (2Тим.2: 18), потому что каждым из родителей произведены на свет чада, мертвым же, по их словам, воскресения не будет. Вы же, братия, взирайте на образ истины, и на обличение законопреступности сих еретиков.

Но предполагаю, что и о сих сказано довольно; посему, оставив эту ересь, сделаю переход к следующим за нею по порядку. Одно только скажу, что она, но именованию своему от многих имен князей, является весьма подобною много сплетенной злости пресмыкающихся: ибо ядоизвержение обмана у сих еретиков представляется как бы смесью, собранною от многих пресмыкающихся, а

именно имеет смелость дракона, коварство жабы, обычай притаивать дыхание, свойственный ветону, заносчивость аконтия,⁹¹ падкость черепокожных. Но поправ главу всех сих предложением истины, перейдем, возлюбленные, к остальным ересям, и попытаемся силою Божьей открыть заблуждение каждой из них.

Гл. 1.

За архонтиками и Ираклеоном следует некто Кердон, одной с ними школы, заимствовавший повод к своему учению у Симона и Саторнила. Это был переселенец из Сирии; придя в Рим, он, жалчайший, явился каким-то губителем себя самого и доверившихся ему. Ибо жалко естество человеческое, когда блуждает, оставив Божий путь, и гибнет, отлучив себя от звания Божия. К подобным людям применяется притча о псе, который, пристально смотря в воду на тень того, что держал во рту, потому что эта тень в воде показалась ему больше бывшей у него во рту снеди, открыл рот и потерял и бывшую у него снедь. Так и сии, обретши путь, и желая овладеть подозреваемою ими тенью, не только потеряли дарованную от Бога пищу, бывшую, можно сказать, у них в устах, но еще привлекли гибель к самим себе.

И так этот Кердон был во времена епископа Игина, девятого по жребию преемства после апостолов: Иакова, Петра и Павла. Проповедь же Кердона, причастная пустословию ересеначальников, о которых прежде сказано, по–видимому, та же, что и у них, но изменена у него следующим образом: и он проповедовал миру два начала, а именно двух богов, одного благого и неведомого всем, которого называл и Отцом Иисуса, и и еще одного – Димиурга злого и ведомого, глаголавшего в законе, являвшегося пророкам и часто бывавшего видимым. Проповедовал также, будто Христос не рождался от Марии, и не являлся во плоти, но мнимо (δοϰησει) имеет бытие, мнимо явился, и мнимо сотворил все. Кердон также отвергает воскресение плоти, и не принимает ветхого завета, данного через Моисея и пророков, как чуждого Богу. Говорит, что Христос пришел свыше, от неведомого Отца, для отмены здесь начальства и насилия миротворца и Димиурга, как, то есть, и другие  многие ереси высказывали это. Немного времени побыв в Риме, Кердон передал свой яд Маркиону ; посему Маркион стал его преемником.

Гл. 2.

Поскольку же эта ересь, подобно другим ересям, легко может быть изобличена; то скажем о ней вкратце. Начнем же опять опровержение еретика с того, что говорит он. Очевидно, что невозможно быть двум началам вместе: ибо или они оба имеют бытие от одного какого нибудь, или одно из них второе, а другое причина и начало второго. Поэтому, как сказал я, будет нужно найти или причину обоих начал, или то, которое из них есть начало другого. И таким образом во всяком случае должно возвести мысль к единому началу, оказывающемуся первым, из которого, по сказанному мною, и второе, или и оба, как доказано. А быть двум началам вместе невозможно. Но также невозможно, чтобы одно разнилось от другого. Ибо если разнятся они, то их два; если же оказывается их числом два, то их более, нежели одно. А когда отыскивается одно, и первое, число: то два начала должны быть подчинены одному высшему числу, как своему виновнику. Ибо после единого числа, или единого и первого начала, не может быть двух начал, служащих производительною причиною самих себя: так как всегда останется искомым единичное и самое первоначальное число. Ибо если эти два окажутся в едином согласии, дружными и согласными взаимно, так что одно пребывает при другом благожелательном к нему, и одно радуется сопряжению с другим; то что за несогласие между тем и другим? Если же оба равно восстают и вместе усиливаются одно против другого: то окажется, что Христос, пришедший для низложения одного из них, не может разрушить его власти: потому что это начало в силах противостоять, и может бороться против вышнего невидимого и не именуемого и сопротивляться ему, и никогда не может быть сокрушено.

Гл. 3.

Говорит еще малосмысленный, что закон и пророки от худого и противного начала, а Христос от доброго. Почему же пророки провозглашали то, что прообразовало Христа, если не одна и та же была сила, глаголавшая в законе, пророках и Евангелиях, как говорит: глаголяй в пророках се есмь (Ис.52:6), и что далее следует по порядку? Почему и Господь в Евангелии провозгласил: аще Моисеови бысте веровали, и Мне убо веровали бысте: той бо о Мне писа (Ин.5:46)? Много остается мне говорить о свидетельствах, собрав которые, составил себе школу Кордон, на беду пустивший отпрыски в мире, и введший в заблуждение обманутых им. Но я миную и сию ересь, и истребление ее, как подобной черной осе (βεμβις) и пестрому шершню (πεμφρηδων) из рода летучих насекомых, причиняющим боль и отлетающим от одного прикосновения, совершу силою действеннейшей веры Божьей и спасительным учением Господа нашего Иисуса Христа, сказавшего: блюдите да не прельщени будете: мнози бо приидут лжепророки (Лк.21:8), и апостола, сказавшего о тех же самых лже–Христах и лживых учителях (2Петр.2:1) и лжебратьях, и нас предостерегшего. Прострусь же далее по порядку к следующим за сею ересям, и о других ересях предложу наставление.

Гл. 1.

Маркион, от которого маркиониты, заимствовав повод к учению у сего Кердона, о котором выше сказано, и сам вступил в мир великим змеем и, обманув великое множество, составил школу, и доселе во многих видах продолжающуюся. Ересь  эта еще и ныне находится в Риме и в Италии, в Египте и в Палестине, в Аравии и в Сирии, в Кипре и в Фиваиде, и даже в Персиде и в других местах. Ибо этот лукавый в сих странах великую приобрел силу своему обману. Он родом был из Понта, именно же из Еленопонта, из города Синопа, как говорит множество ходящих о нем слухов. Первое время своей жизни он подвизался в девстве: ибо был монашествующим, и был сын епископа нашей святой вселенской церкви. По прошествии некоторого времени, впадает он в растление с какою-то девицею и, обольстив девицу, лишает и ее и себя надежды, а за содеянное растление изгоняется из церкви своим отцом. Ибо отец его был из знаменитых по преизбытку благоговения и весьма тщательным об истине, и был украшением епископского служения. Много умолял и просил Маркион своего отца о покаянии, но не получил просимого: ибо горько было достоуважаемому старцу и епископу не только то, что сын пал, но что и ему нанес стыд. Посему, когда Маркион не получил от него лестью, в чем имел нужду; то, не вынося осмеяния от многих, бежит из своего города, и приходит в самый Рим, после кончины Игина епископа римского; это был девятый от апостолов Петра и Павла. Сошедшись с остававшимися еще в живых старцами из учеников апостольских, Маркион просил о принятии в общение ; но никто не оказал ему снисхождения. После того, возбужденный ревностью по той причине, что не получил предстоятельства, равно как и входа в церковь, умышляет против самого себя и находит себе убежище в ереси обманщика Кердона.

Гл. 2.

И начинает, так сказать, с самого начала, и как бы с приступа к вопросам, именно тем, что предлагает бывшим в то время пресвитерам такой вопрос: «скажите мне», говорит, «что значит: не вливают вина нова в мехи ветхи (Мф.9:17), и не налагают приложения плата небелена к ризе ветсе: аще ли же ни, отторгнет приставление (Мк.2:21), и ветсей не согласует (Лк.5:36); ибо большая дира будет (Мф.9:16)? Когда услышали это кроткие и всесвятые пресвитеры и учители святой Божией церкви, то, последовательно и согласно давая ответ и выражаясь кротко с Маркионом, сказали: «чадо, мехи ветхие, – это сердца Фарисеев и книжников, обветшавшие в согрешениях, и не принявшие проповеди евангельской; а подобие ризы ветхой – Иуда, который, обветшав в сребролюбии, не принял, подающей упование, проповеди о новом, святом и небесном таинстве, и хотя был причтен к одиннадцати апостолам, и призван самим Господом, но по своей, а не по чьей-либо, вине, оказался с чрезмерною дирою, потому что его разум не согласовался с вышним упованием и небесным призыванием к будущим благам, вместо здешних стяжаний, тщеславия, преходящей дружбы, надежды и приятности.» Но Маркион сказал: «нет, не так; не это, но другое, значат слова сии»; – так прекословил он, потому что не захотели его принять. Посему и явно сказал им это: «почему вы не захотели меня принять»? Когда же они сказали: «не можем этого сделать без дозволения почтенного отца твоего, ибо одна вера, одно единомыслие, и мы не можем противиться доброму сослужителю – отцу твоему»; то после сего, возревновав и воздымаясь великим гневом и высокомерием, производит раскол, самому себе составляет ересь и говорит: «я расколю церковь вашу, и внесу в нее раскол на век.» И в самом деле он внес не малый раскол, но церкви не расколол, а откололся сам с поверившими ему.

Гл. 3.

Повод же к своему учению заимствовал он у вышеупомянутого обманщика

и прелестника Кердона: ибо также проповедует два начала. Но приложив еще свое к его, то есть Кердонову учению, представляет нечто иное сравнительно с ним, –говорит, что три начала: одно высшее, не именуемое и невидимое, которое угодно ему называть добрым Богом, это начало не создало ничего из существующего в мире; другое – видимый Бог, Творец, и Димиург; третье и, так сказать, средина между двумя первыми: видимым и невидимым, – диавол. О Творце и Димиурге и видимом Боге говорит, что Он – Бог иудеев, Он же и Судья. У самого Маркиона проповедуется и девство. Он проповедует также пост и субботу. Таинства у него совершаются видимо для оглашенных. В таинствах же употребляет он воду. А в субботу постится по такой причине: «поскольку», говорит, «суббота есть день упокоения Бога иудейского, сотворившего мир, и в седьмой день почившего; то мы будем поститься в субботу, чтобы не делать того, к чему обязывает Бог иудейский». Маркион, подобно многим ересям, отвергает воскресение плоти, а напротив того говорит, что воскресение, жизнь и спасение – достояние одной только души У него преподается не одно только крещение, а напротив того, как я слышал от многих, у маркионитов дозволяется преподавать желающему до трех крещений и более. Это же дозволение преподавать три крещения, или и более, произошло у Маркиона в следствие осмеяния, которому подвергался он от знавших его учеников, по причине бывшего с ним падения и растления девы. Поскольку, растлив в своем городе девицу, и убежав, оказался он подвергшимся великому падению; то и придумал этот обманщик для себя второе крещение, сказав, будто позволительно преподавать во оставление грехов до трех купелей, то есть до трех крещений, так что если кто пал после первого крещения, то покаявшись, может принять второе, а также и третье, если после второго подвергнется падению. Говорит же это именно для того, чтобы спасти себя от осмеяния, и представиться после своего падения снова очищенным и принадлежащим уже к числу невинных; и лживо приводит свидетельство о сем, которое, как правдоподобное, может ввести в обман, но совсем не то значит, что говорит Маркион. Он говорит: «Господь, по крещении от Иоанна, сказал ученикам: крещением имам креститеся, и что хощу, аще уже совершил это? (Лк.12:49,50), и еще: чашу имам пити (Мф.20:22), и что хощу аще уже исполнил это? и тем научил преподавать много крещений.» 

Гл. 4.

И не только этому учит, но еще отвергает закон и всех пророков, говоря, что они пророчествовали от Князя, сотворившего сей мир. А Христос, говорит Маркион, сошел свыше от невидимого и не именуемого Отца для спасения душ, и чтобы обличить Бога иудеев, закон и пророков, и сему подобное. И Господь нисходил до ада, чтобы спасти сообщников Каина, Корея, Дафана и Авирона, и Исава, и все народы, не ведавшие Бога иудеев. Сообщников же Авеля, Еноха, Ноя, Авраама, Исаака, Иакова, Моисея, Давида и Соломона Он оставил во аде, потому что, как говорит Маркион, они признавали Бога иудеев, Творца и Создателя, и Ему угодное делали, и не возлагали упования на невидимого Бога. Маркион дает и женщинам дозволение преподавать крещение. Ибо у маркионитов все исполнено посмеяния, и нет ничего иного; посему и таинства дерзают они совершать в присутствии оглашенных. Маркион также признает, как сказал я, воскресение не тел, но душ, – и душам, а не телам, усвояет спасение. Подобно сему утверждает перелияние душ и переселение из одних тел в другие.

Гл. 5.

Но совсем не состоятельно это суетное пустословие Маркиона, как уже изложено мною при рассуждении о других ересях. Ибо как воскреснет душа , не подверженная смертности (μη παπτωϰυια)? И как может быть приложено название воскресения к душе, неподверженной смертности? Ибо все, подверженное смертности, имеет нужду в воскресении. Подвергается же смертности не душа, но тело: Посему справедливо в обычном словоупотреблении называется оно трупом (πτωμα); и Сам Господь говорит: идеже труп, тамо соберутся и орли (Мф.24:28).  Да и в гробах мы не души заключаем, но полагаем тела, и тела засыпаем землею. Их-то воскресение, как зерна пшеничного, имеет предметом упования проповедь. На сие свидетельство зерна пшеничного и других семян указал и святой апостол. И Сам Господь в Евангелии говорить: аще пад зерно пшенично не умрет, едино пребывает (Ин.12: 24). А святой апостол говорит: безумие, безумным называя неверующего, всецело сомневающегося и говорящего: како воскресение будет? коим же телом приидут? И за тем говорит таковым: безумне, ты еже сееши, не оживет, аще не умрет (1Кор.15:35,35). И повсюду Писание показало, что будет воскресение падшего зерна, то есть, погребаемого тела, а не души. Как же душа одна приидет? Как будет царствовать одна она, когда вместе с телом действовала праведно или худо? Это был бы противный правде, а не праведный, суд. 

Гл 6. Может ли также быть состоятельным учение самого Маркиона о трех началах? Как Благой окажется в области злого совершающим дело спасения, или иные дела? Ибо если мир не Его, а Он Своего Единородного послал в мир взять из чужого мира, чего не сеял и не творил: то Он окажется или домогающимся чужого, или терпящим нищету, и не имеющим собственности, а кидающимся на чужое, чтобы приобрести то, чего прежде не имел. И как Димиург сделается судьею посреди их двоих? Потом, кого он будет судить? Ибо если он председательствует в качестве судии сосудов Вышнего; то он сильнее Вышнего, потому что, как думалось Маркиону, принадлежащее Вышнему изводит на средину своих судилищ. И если вообще он судья: то он справедлив. Но мы из самого имени справедливости покажем, что доброе и справедливое – одно и тоже. Ибо все, что справедливо, то и добро. Справедливый потому, что добр, по правде с истиною подает благо содеявшему доброе, и посему не может быть по доброте противен благому, если по правде преподает доброму благо, а недоброму угрожает казнью. А также и Благой не был бы благим, если бы злому, не кающемуся, при конце воздавал добрую награду; хотя в настоящее время и сияет солнце Свое на добрых  и недобрых, и подает дождь людям и злым, и добрым, по присущей им ныне свободе (Мф.5:45). Ибо не может быть ни благим, ни справедливым естество того, кто в будущем веке злому подает в награду спасение, и напротив того не ненавидит злое и худое. Если же изобретаемый Маркионом третий бог злой имеет власть делать зло и являть свою силу над принадлежащими миру, или происходящими свыше добрыми, или над занимающими средину справедливыми; то он окажется сильнейшим двух признаваемых Маркионом богов, потому что имеет силу похищать чужое; а те два бога понесут обвинение в бессилии сравнительно с одним злым богом, потому что не могут сопротивляться ему, и избавиться от похищающего у них им принадлежащее и повергающего в злость.

Гл. 7.

Но, чтобы обнаружить суемудренное посмеяние обманщика, помыслим еще и о сем: если злой всецело зол, а похищает добрых у благого, и праведных у справедливого, не похищает же одних только своих; то злой окажется уже не злым, потому что желает добрых, и домогается их, как лучших. Если же он судит и ему собственно принадлежащих, и подвергает казни действовавших неправедно: то уже не будет злым, как судия злых, и предположение о  нем окажется всячески само себя ниспровергающим. Но скажи еще: откуда получили бытие эти три начала? Кто им поставил пределы? Ибо если каждый бог ограничивается собственною своею областью: то три начала уже не окажутся совершенными, как определяющиеся какими-то объемлющими их пространствами, и объемлющее окажется большим объемлемого; а тогда не объемлемое должно назвать богом, а напротив того объемлющие рубежи. Если же сии боги пришли в бытие взаимно тожественными, и каждый из них по разделу получил в удел свою собственную область, и каждый, занимая свое собственное место, не задевает другого и не нападает на него; то сии начала не будут уже противны одно другому, и ни одно из них не окажется злым, потому что справедливо, спокойно и благоустроенно прилагает попечение о том, что ему принадлежит, и не бросается идти далее. А если злой бог подчинен силе Вышнего Бога, и терпит от Него насилие, и томится своею отдельностью и пребыванием в своей области; и в этой области нет ничего принадлежащего Вышнему благому Богу, и ничто из тамошнего, разумею из принадлежащего к области лукавого, не составляет стяжания благого Бога: то Вышний Бог окажется в гораздо большей степени насильственным, нежели благим, когда послал Своего Сына или Христа взять чужое. И где предел, по предположительному учению сего обманщика разграничивающий три начала? Ибо будет искомым кто-либо четвертый, самый праводушный и мудрейший тех трех, указатель и знаток пределов, который бы распределил каждому размеры, и установил мир между сими тремя, чтобы они не были в раздоре между собою, и один не посылал во владения другого. И этот, склонивший к тому три начала, окажется четвертым, более их мудрым и праводушным. И ему опять нужно будет сыскать ему собственно принадлежащую область, из которой он пришел в среду сих трех, и каждому мудро распределил его часть, чтобы они не обижали друг друга. Если же два начала, то есть: злой бог, обитающий в странах и местах Димиурга, и Христос, пришедший от благого бога, обращаются во владениях одного, разумею Димиурга: то судья окажется уже не только судьею и Димиургом, но и благим, потому что допускает двух богов делать в его собственных владениях, что им угодно: или окажется слабым и не имеющим сил воспрепятствовать похищениям ему собственно принадлежащего чужими. Если же он ниже по силе; то и зиждительство его окажется несостоятельным, и издревле оскудевающим в следствие ежедневного расхищения как злым на свою долю, так и благим в горнюю область. Где же после сего состоятельность зиждительства? Если же скажешь что оно со временем престанет, и ему возможно совсем престать по стараниям благого Бога; то в сем случае благой будет виновником вреда, потому что издревле не сделал того, что исполнить в последствии показалось ему добром, и даже с самого начала не сделал того, прежде нежели многие потерпели обиду, были задержаны у себя судьею и пребыли в дольней области.

Гл. 8.

Еще же Маркион приводит слова Божественного Писания не по правильному разумению, и обманывает простодушных, превращая изречение апостола: Христос, ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва (Гал.3:13). Маркион говорит: «если бы мы Ему принадлежали, Он не стал бы покупать свою собственность. Но Он купил нас и приходил в чуждый ему мир искупить нас, как не Ему принадлежащих. Ибо мы творение другого, и потому Христос купил нас для Своей жизни». А того совсем не знает этот малосмысленный, что Христос не стал клятвою, – отнюдь нет, – а напротив того, отъял клятву, наложенную на нас за грех, распявшись и сделавшись смертью для смерти, постигшей нас за грехи, и также сделавшись клятвою для клятвы. Потому Христос не клятва, а напротив того разрешение клятвы, и благословение всем, истинно уверовавшим в Него. Посему и сказал апостол: искупил есть, а не: купил. Ибо и не в чуждое Ему пришел похитить или купить. Если бы Он купил нас, то купил бы, как не имущий, и как нищий, приобрел бы, чего не имел; и если бы, владея нами, продал нас, то продал бы, как поставленный в затруднение преследованиями какого либо заимодавца. Но не так в самом деле. Посему и сказал апостол не: купил, но: искупил есть. Подобно сему тот же святой апостол говорит: искупующе время, яко дние лукави суть (Еф.5:16). А мы дней не покупаем, и цены не даем за дни. Но сказал сие апостол в обозначение постоянства и продолжительности долготерпения. Посему слово: искупил есть изъявляет основание того восприятия, по которому, ради нас пришедши в мир во плоти, восприял страдания за нас Тот, Кто есть непричастный страданию Бог, и при самом даже восприятии страдания за нас пребывающий в свойственной Своему Божеству непричастности страданию: Он не покупал нас у чуждых, но добровольно, и не по необходимости, восприял за нас пригвождение ко кресту. Посему всячески обличается учение Маркиона. И в опровержении его на основании благочестивого размышления и рассудительных доводов много находится такого, что служит к ниспровержению его предприятия и плачевного замысла.

Гл. 9.

Но перейду к тому, что написано Маркионом, или, лучше сказать, подделано. Ибо он принимает одно только Евангелие от Луки, усеченное в начале потому, что повествует о зачатии Спасителя и Его пришествии во плоти. Но не только начало отсек этот, повредивший более себе самому, нежели Евангелию, а и в конце и в средине урезал много слов истины, приложил же иное сверх написанного. И он пользуется этим одним только начертанием Евангелия от Луки. Посланий же святого апостола у него десять; только сими он пользуется, и то не всем в них написанным, но иные главы в них отсекает, а иные изменяет. Вот две книги, которыми он пользуется. А еще другие сочинения составил он от себя для обманутых им. Признаваемые же им послания суть: первое – послание к Галатам, второе – послание к Коринфянам, третье – послание к Коринфянам второе, четвертое – послание к Римлянам, пятое – послание к Фессалоникийцам, шестое–послание к Фессалоникийцам второе, седьмое – послание к Ефесянам, восьмое – послание к Колоссянам, девятое – послание к Филимону, десятое – послание к Филиппийцам. Также принимает частями, так называемое, послание к Лаодикийцам. Но на основании этого же самого, удержанного им, начертания и Евангелия и посланий апостольских, мы имеем, по силе Божьей, показать, что он обманщик, и находится в заблуждении, и изобличить его до последней крайности. Ибо будет опровергнут тем самым, что сам несомненно признает; так как даже из находимых еще у него останков Евангелия и посланий людям разумным можно увидеть, что Христос не чужд ветхому завету, а посему и пророкам не чуждо Господне пришествие, и что апостол проповедует воскресение плоти, и пророков именует праведными, и сущих со Авраамом, Исааком и Иаковом именует в числе спасаемых, а также показано будет и все, что есть в святой Церкви Божьей спасительного и святого, и что утверждено Богом в вере, в знании, в надежде, в учении.

Гл. 10.

Но приложу и исследование, составленное мною против Маркиона еще прежде, нежели, по вашему, братия, убеждению, занялся я составлением этого сочинения. Не мало лет тому назад исследуя, исполненные выдумок, лживые речи этого Маркиона и его вздорное учение, я получил в руки самые книги, какие имеет у себя вышеназванный еретик, а именно: принимаемое им Евангелие и так называемое им апостольское писание (έποστολιϰόν); из сих вышеназванных двух книг по ряду извлек я и подобрал, что может служить к его обличению, и таким образом положил некоторое основание сочинению: привел главы в порядке, при каждом изречении надписал: первое, второе, третье, и так прошел я все до конца, из чего видно, как недогадливо, против самого себя, сохраняет Маркион сии самые, еще уцелевшие у него, речения Спасителя и апостола. Ибо одни из них подделаны им в переиначенном виде, не сходно со списком Евангелия от Луки, ни с отличительными свойствами речи апостольской. Но другие оставлены им без изменения в том первоначальном виде, какой имеют в Евангелии и Апостоле, и могут служить к изобличению Маркиона: потому что показывают согласие ветхого завета с новым и нового с ветхим заветом; а иные речения из тех же опять книг дают усматривать Христово во плоти пришествие и совершенное вочеловечение среди нас; а еще иные опять исповедуют воскресение мертвых, и то, что единый Бог – Господь всего, Вседержитель, и Сам Он Творец неба и земли и всего, получившего бытие на земле, и не придают ложного отпечатка тому, что называется Евангелием, не отрицают Творца и Зиждителя всего, но напротив того показывают, что Он ясно исповедуется в писании апостольском и евангельской проповеди. Составленное же нами исследование прилагается ниже сего; и вот оно.

Начало исследования и обличения книг Маркионовых

Гл. 11.

Кому угодно в точности узнать поддельные измышления обманщика Маркиона и разведать исполненные лжи замыслы сего скотоподобного; тот пусть не поленится прочитать сие собрание, над которым я потрудился. Ибо мы потщились предложить из Маркионова Евангелия, что говорит против его ухищренной подделки, для того, чтобы те, которые пожелают прочитать этот труд, могли найти в нем упражнение для своего остроумия в обличении измышленных Маркионом странных чтений. По начертанию: от Луки, Евангелие это должно быть Евангелие Луки; но, как изуродованное, не имеющее ни начала, ни средних частей, ни конца, оно имеет вид одежды, много изъеденной молью. Ибо прямо в самом начале все, что написано Лукою с начала, то есть, начиная с слов: понеже убо мнози начаша, и так далее по порядку, что сказано о Елисавете, о благовещении Ангела Деве Марии, об Иоанне и Захарии, о рождении в Вифлееме, о родословии, и относительно крещения, – все это Маркион отсек, пропустил, и началом Евангелия поставил следующее: в пятое надесяте лето Тиверия Кесаря (Лк.3:1), и следующие за сими слова. С сего-то начинает Маркион, и опять продолжает не в связи, а напротив того иное, как я прежде сказал, отсекает, а другое прибавляет, перенося с верху в низ, и не идет прямым путем, но блуждает по всему Евангелию с подлогом. И вот что нами выбрано у Маркиона:

1)  (Лк.5:14). Шед покажися иереови, и принеси о очищении твоем, якоже повеле Моисей, да будет это свидетельством вам,⁹² вместо сказанного Спасителем: во свидетельство им.

2) (5:24). Но да yвесте, яко власть имать Сын человеческий отпущати грехи на земли.

3) (6:5). Господь есть Сын человеческий и субботе.

4) (6:16,17). Иуду Искариотского, иже бысть предатель; вместо же: изшел с ними, читает: «изшел в них».

5) (6:19,20). И весь народ искаше прикасатися Ему. И Той возвед очи Свои.

6)  (6:23). По сим же⁹³ творяху пророком  отцы ваши.⁹⁴

7) (7:9). Глаголю же вам, толики веры ни во Израили обретох.

8) (7:23). Изменены слова: блажен, иже аще не соблазнится о Мне: ибо отнесены к Иоанну.

9)            (7:27). Он есть тот, о немже писано есть; се послю Ангела Моего пред лицем Твоим.

10)  (7:36–38. ). И вшед в дом Фарисеов, возлеже. Жена же грешница, ставши созади при ногу, умывала слезами нозе, и мазаше, и облобызаше.

11)  (7:44–46). И опять: сия слезами облия Ми нозе, и помаза, и облобызала.

12)  Нет слов: Мати Его и братия Его (8,19), но только: Мати Твоя и братия Твоя (8, 20).

13)  (8:23,24). Идущим жe им, успе. Он же востав запрети ветру и морю.⁹⁵

14)  (8:42–46). Бысть же, егда идяше, угнетаху Его народи. И жена, коснувшаяся Его, исцелилась от течения крови. И рече Господь: кто прикоснулся Мне? И опять: прикоснуся Мне некто: Аз бо чух силу изшедшую из Мене.

15)  (9:16). Воззрев на небо, благослови над ними.

16) (9:22). Рек: подобает Сыну человеческому много пострадати, и убиену быти, и по трех днях востати.

17)  (9:30,31). И се два мужа глаголюща с Ним: Илиа и Моисей, во славе.

18)  (9:35). Из облака глас; Сей есть Сын Мой возлюбленный.

19)  (9:40,41). Молихся учеником Твоим. Потом, кроме слов: не возмогоша изгнать его, читаются и обращенные к ним: о роде неверный, доколе терплю вы?

20)  (9:44). Сын бо человеческий имать предатися в руце человечесте.

21)  (6:3,4). Ни ли сего чли есте, что сотвори Давид? Внидe в дом Божий.

22)  (10:21). Благодарю Тебя, Господи небесе, а: и земли, нет, ни слова: Отче. Но обличает себя Маркион тем, что ниже удерживает: ей, Отче.

23)  (10:26,28). Рече законнику: в законе что писано есть? И в ответ на ответ законника рече: право ты сказал. Сие сотвори, и жив будеши.

24)  (11:5). И рече; кто от вас имать друга, и идет к нему в полунощи, прося три хлебы? И потом: (9) просите, и дастся. (11–13) Котораго же из вас отца сын воспросит рыбы, и в рыбы место змию подаст ему? Или вместо яйца скорпию? Аще убо вы зли суще, знаете даяния блага; кольми паче Отец?

25)  Опущено сказанное об Ионе пророке: ибо слова: род сей…., знамение не дастся ему (11:29), есть; а о Ниневии, о царице южской и Соломоне (ст. 30–32) нет.

26)  (11:42). Вместо: мимоходите суд Божий, читается: «мимоходите зов⁹⁶ Божий».

27)  (11:47). Горе вам, яко зиждете гробы пророк, и отцы ваши избиша их.

28)  Нет слов: сего ради рече премудрость, Божия; послю в них пророки, и о крови Захарии, Авеля, и пророков, что взыщется от рода сего (11:49–51).

29)  (12:4,5). Глаголю другом своим: не убойтеся от убивающих тело; убоитеся же имущаго власть по убиении воврещи в дебрь огненную. Но слов: не пять ли птиц ценится пенязема двелиа? и ни едина от них несть забвена пред Богови (ст. 6), – нет.

30)  (12:8). Вместо: исповесть пред Ангелы Божиими, сказано: «пред Богом».⁹⁷

31)  (12:28). Нет слов: Бог одевает траву.

32)  (12:30). Ваш же Отец весть, яко требуете сих, а именно того, что нужно для плоти.

33)  (12:31). Ищите же царствия Божия, и сия вся приложатся вам.

34)  (12:32). Вместо: Отец ваш, читается: Отец.

35) (12:38). Вместо: во вторую или третью стражу, читается: «в вечернюю стражу».⁹⁸

36)  (12:46). Приидет господин раба того: и растешет его, и часть его с неверными положит.

37)  (12:58). Да не како привлечет тебе к судии, и судия предаст тя слузе.

38) Опущено, начиная с слов: пришли нецыи поведающе Ему о Галилеех, ихже кровь смеси Пилат с жертвами их (13,1), до того места, где говорится об восемнадцати убитых башнею в Силоаме (ст. 4); а также опущены и сии слова: аще не покаетеся (5), до притчи о смоковнице, о которой сказал земледелец: окопаю и осыплю гноем: и аще не сотворит, посеки ее (ст. 8. 9).

39)  (13:16). Сию же дщерь Авраамлю связа сатана.

40)  (13:28). Опять опустил Маркион: тогда узрите Авраама и Исаака и Иакова и вся пророки во царствии Божии; вместо же сего поставил: «когда увидите всех праведных⁹⁹ во царствии Божии, вас же изгонимых, и прибавил: «удерживаемых» вне; и ту плачь и скрежет зубом.¹⁰⁰

41)  (гл. 13). Опять опустил слова: и приидут от восток и запад, и возлягут в царствии Моем (ст. 29), и слова: последнии будут перви (–30), также: приступиша фарисеи, глаголюще; изыди и иди, яко Ирод хощет тя убити (–31), и: рече: шедше рцыте лису тому (–32), до слов: невозможно есть пророку погибнути кроме Иерусалима (–33), а также и: Иерусалиме, Иерусалиме, избивый пророки, и камением побивая посланныя (–34), и: многократно восхотех собрати, якоже кокошь, чада твоя (–35), и: оставляется вам дом ваш, и: не имате Мене видети, Дóндеже речете: благословен (–35).

42)  Также выкинул всю притчу о двух сынах: взявшем часть имущества, и другом (15:11–32).

43)  (16:16). Закон и пророцы до Иоанна: и всяк в не¹⁰¹  нудится.

44)  (16:22). О богатом и о Лазаре нищем, что несен Ангелы на лоно Авраамле.

45)  (16:25). Ныне же зде утешается сей самый Лазарь.

46)  (16:29). Рече Авраама: имут Моисеа и пророки, да послушают их; поскольку и восставшего из мертвых не послушают (ст. 31).

47)  (17:10). Опустил слова: глаголите, яко неключими раби есмы; еже должни бехом сотворити  сотворихом.

48)  В повествовании о том, когда сретоша десять прокаженных (17:12), многое выкинул, и переделал так: «послал их, говоря: покажитеся священником» (–ст. 14), и на место одних слов поставил другие, а именно: мнози прокажени беху во дни Елиссея пророка, и никто не очистися, токмо Нееман Сирианин (4:27).

49)  (17:22). Приидут дние, егда вожделеете видети единаго дне Сына человеческаго.

50)  (18:18–20). Сказал Ему некий: Учителю благий, что сотворив живот вечный наследствую? А Он ему: нет, не называй Меня благим. Благ един. Здесь Маркион прибавил: «Отец»¹⁰² и вместо: заповеди веси, употребил выражение: «заповеди знаю».

51)  (18:35,38). Бысть же егда приблизился Он ко Иерихону; слепец возопи: Иисусе Сыне Давидов, помилуй мя. И когда был исцелен, сказано ему: вера твоя спасе тя (ст. 42).

52)  (18:31–33). Опустил слова: поем обанадесяте, сказал: се восходили во Иерусалим, и скончаются вся писанная у пророков о Сыне, человечесте: предадят Его, убиют; и в третий день воскреснет. Все это Маркион опустил.

53)  Опустил главу об ослице и Виффагии, о городе и храме, и слова: писано есть: дом Мой, дом молитвы наречется, а вы творите его пещеру разбойником (19: 29–46).

54)  (20:19). И взыскаша, возложити нань руце: и убояшася.

55)  (20:9–17). Опять опустил, что сказано о винограднике, отданном делателем, и: что убо сие: камень, его же не брегоша зиждущии?

56)  (20:37. 38). Опустил слова: а яко востают мертвии, Моисей сказа, говоря о купине, якоже глаголет Господа Бога Авраамля и Исаакова и Иаковля. Бог же – Бог живых, а не мертвых.

57)  Не удержал и сих слов: а яко востают  мертвии, и Моисей сказа, называя Бога Авраамля и Бога Исаакова и Бога Иаковля, Бога живых.¹⁰³

58)  (21:18). Также опустил слова: влас главы вашея не погибнет.¹⁰⁴

59)  (21:21,22). Опустил также и сии: тогда сущии во Иудеи, да бегают в горы, и следующие за сими по порядку, по той причине, что к ним прибавлено: доколе исполнится все писанное.

60)  (22:4). Глагола воеводам, и како Его предаст им.

61)  (22:8). И сказал Петру и прочим: подите, уготовайте, да ямы пасху.

62)  (22:14,15). И возлеже, и обанадесяте апостола с Ним. И рече: желанием возжелех сию пасху ясти с вами, прежде даже не прииму мук.

63)  (22:16). Опустил слова: глаголю бо вам: не имам ясти ее с этого времени, дондеже скончаются во царствии Божии.

64)  (22:35–37). Опустил слова: егда послах вы, еда чесого лишени бысте? и следующие за сими по порядку, потому что следуют слова: и се писаное, подобает, да скончается, еже: и, со беззаконными вменися.

65)  (22:41). Отступи от них, яко вержением камене, и поклонь колена, моляшеся.

66)  (22:47). И приступи целовати Его, и сказал.

67)  Опустил повествование о том, что сделал Петр, когда удари, и урезал ухо (22, 50).

68)  (22:63,64). Держащии ругахуся, биюще, и ударяя, глаголюще: прорцы, кто есть ударей Тя?

69)  (23:2). После слов: Сего обретохом, развращающа язык, прибавил: «и разрушающего закон и пророков».¹⁰⁵

70)  (23:2). После слов: повелевающего дань не даяти, прибавка: «и отвращающего жен и детей.»

71)  И пришедши на место, называемое Лобное место, распяша Его (23:33), и разделили ризы (– ст. 34), и померче солнце (– 45).

72)  (23:43). Опустил слова: днесь со Мною будеши в раи.¹⁰⁶

73)  (23:46). И возглашь гласом велиим, издше.

74)  (23:50,53). И се муж именем Иосиф, снем тело, обвит, и положи во гробе, изсечени.

75)  (23:56). И возвращшеся умолчаша в субботу по закону.

76)  (24:5–7). Рекоста облеченные в светлую одежду: что ищете живаго с мертвыми? Воста: помяните, что глагола, еще сый с вами, яко подобает Сыну человеческому, пострадать и предану быти.

77)  (24:25,26). Опустил слова, сказанные Клеопе и другому, при встрече с ними: о несмысленная и косная, еже веровати о всех, яже глаголаша пророцы. Не сия ли подобаше пострадати? И вместо слов: яже глаголаша пророцы, вставил: «что Я глаголал вам». Но обличается словами: когда преломил хлеб, отверзостася очи, и познаста (24:31).

78)  (24:38,39). Что смущени есте? Видите руце и нозе: яко дух кости не имать, якоже Мене видите имуща.

К этому направленному нами против вышеназванного ересеначальника, исследованию присоединяем и еще против него, что нашли мы опять у него же, а именно в произвольно принимаемых им посланиях апостола Павла, не всех, но некоторых (именования их, какие встречаются в Маркионовом апостоле, исчислены нами в конце всего этого исследования), да и то, по обычаю, так же изуродованных его подделками, как и в поставленном впереди , именуемом им, Евангелии, хотя, если сказать правду, и есть останки истинного Евангелия, впрочем все им подделано с великим злоухищрением.

1)  (2:12,13). Елицы без закона согрешиша, без закона и погибнут: и елицы в законе согрешиша, законом суд приимут. Не слышателие бо закона праведни пред Богом, но творцы закона оправдятся.

2) (2:25). Обрезание бо пользует, аще закон твориши: аще же закона преступник ecи, обрезание твое необрезание бысть.

3)  (2:20). Имуща образ разума и истины в законе.

4)  (5:6). Еще бо Христос сущим нам немощным еще, по времени за нечестивых умре.

5) (7:12). Темже убо закон свят, и заповедь свята и праведна и блага. 

6)  (8:4). Да оправдание закона исполнится в нас.

7) (10:4). Кончина бо закона Христос в правду всякому верующему.

8)  (13:8). Любяй бо ближняго закон исполни.

К Фессалоникийцам 1-е – у Маркиона пятое, а у нас восьмое.

К Фессалоникийцам 2-е – у Маркиона шестое, а у нас девятое.

1)(2:11–14). Поминайте вы, иже иногда язы́цы, глаголемии необрезание от рекомаго обрезания во плоти рукотвореннаго: яко бесте во время оно без Христа, отчуждени жития Исраилева, и чужди от завет обетования,упования не имуще, и безбожни в мире: ныне же о Христе Иисусе, вы бывшии иногда далече, бысте близ кровию Его. Той бо есть мир наш, сотворивый обоя едино, и так далее.

2) (5:14). Сего ради глаголет: востани спяй, и осветит тя Христос.

3) (5:31). Сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене, и будета два в плоть едину, с опущением слова: к жене.¹⁰⁷

(2:16,17). Да никтоже убо вас осуждает о ядении или о питии, или о части праздника или о новомесячиих и о субботах. Это есть стень грядущих.

К Филимону – У Маркиона девятое, а у нас тринадцатое, или даже четырнадцатое.¹⁰⁸

К Филиппийцам – у Маркиона десятое, а у нас шестое.

К Лаодикийцам – у Маркиона одиннадцатое.

(Еф. 4:5,6). Един Господь, едина вера, едино крещение: един Бог и Отец всех, Иже над всеми и чрез всех и во всех.

1) (3:11) Научитесь же, яко праведный от веры жив будет. (10) Елицы бо под законом, под клятвою суть. (12) Сотворивый же та жив будет в них.

2) (3:13). Проклят всяк висяй на древе. (4, 23) А иже от обетования, по свободе.

3) (5:3). Свидетельствую же паки, яко человек обрезанный должен есть весь закон исполнить.

4) (5:9). Слова: мал квас все смешение квасит, Маркион переделал: «портит».¹⁰⁹

5) (5:14). Ибо весь закон вами исполнен, во еже: возлюбиши ближняго твоего якоже себе.

6) (5:19–21). Явлена же суть дела плотская, яже суть блуд, нечистота, студодеяние, идолослужение, чародеяния, вражды, рвения, завиды, ярости, разжжения, распри, ереси, убийства, пиянства, безчинны кличи, яже предглаголю вам, якоже и предрекох, яко таковая творящии царствия Божия не наследят.

7) (5:24). А иже Христови суть, плоть распяша со страстми и похотми.

8) (6:13). Ни бо обрезающиися сами закон хранят.

1) (1:19). Писано бо есть: погублю премудрость премудрых, и разум разумных отвергу.

2)  (1:31). Да якоже пишется: хваляйся, о Господе да хвалится.

3) (2:6). Князей века сего престающих.

4) (3:19,20). Писано бо есть: запинаяй премудрым в коварстве их. И паки: Господь весть помышления человеческа, яко суть суетна.

5) (5:7). Ибо пасха наша пожрен бысть, Христос.

6) (6:16). Не весте ли, яко прилепляяйся сквернодейце, едино тело есть? Будета бо, рече, оба в плоть едину.

7) (9:8). Допущено изменение: ибо вместо: и закон сия не глаголет ли? –читается: «ужели и закон Моисеев сего не глаголет?»¹¹¹

8) (9:9). Еда о волех радит Бог?

9) (10:1). Ибо не хощу вас не ведети, братие, яко отцы наши под облаком быша, и вси сквозе море проидоша: (3) и вси тожде духовное ядоша брашно: (4) и вси тожде духовное пиша пиво; пияху бо от духовного последующаго камене: камень же бе Христос. (5) Но не во множайших их благоволи. (6) Сия же образы нам быша, яко не быти нам похотником злых, якоже и они похотеша. (7) Ни идолослужители бывайте, якоже нецыи от них: якоже есть писано; седоша людие ясти и пити, и восташа играти. (9) Ни да искушаим Христа, – до того места, где сказано: сия же вся образно прилучахуся онем; писана же быша нам (11), и так далее.

10) (10:19,20). Что убо глаголю? Яко жертва святилищная что есть? Или идоложертвенно что есть? Но зане, яже жрут бесом, а не Богови.

11) (11:7). Муж не должен есть растить волосы, – слава и образ Бога сый.

12) (12:24). Но Бог раствори тело.

13) (14:19). Погрешает Маркион в чтении слов: но в церкви хощу пять словес умом моим глаголами, и читает иначе: «по закону».¹¹²

14) (14:21). В законе пишет: яко иными языки, и устны иными возглаголю к людем сим.

15) (14:34). Жены в церквах да молчат: не повелеся бо им глаголати, но да повинуются, якоже и закон глаголет.

16) О воскресении мертвых (15:1) сказую же вам братие благовествование, еже благовестах вам; и что (–17) аще Христос не воста, суетно, и так далее. (11) Тако проповедуем, и тако веровасте, (3:4) яко Христос умре, и погребен бысть, и воста в третий день. (54) Еда же смертное сие облечется в бессмертие, тогда будет слово написанное: пожерта бысть смерть победою.

1) (1:20). Елика бо обетования Божия, в Том ей; посему через Него¹¹³ и аминь Богу.

2) (4:5,6). Не себе бо проповедаем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради. Яко Бог рекий из тмы свету возсияти.

3) (4:13). Имуще же той же дух веры, и мы веруем, и глаголем; а: по писанному, Маркион выкинул.

Таково поврежденное собрание Маркионово. Оно, конечно, имеет отличительные черты и образ Евангелия от Луки, и апостола Павла, впрочем не вполне, потому что не все его послания встречаются у Маркиона, но только послание к Римлянам, к Ефесянам, к Колоссянам, к Лаодикийцам, и прежде прочих – послание к Галатам, к Коринфянам первое и второе, и к Фессалоникийцам первое и второе, послание к Филимону и к Филиппийцам,¹¹⁴ да и те не вполне, но в извращенном виде. Но все доказывает, что это собрание повреждено, а некоторые речения, в нем прибавленные, вымышлены самим же этим скотоподобным от своего отупелого ума, не на пользу, но со введением худших и вредных странных речей против здравой веры.

Вот над чем мы потрудились, и вот что с трудом извлекли из вышесказанного,принимаемого Маркионом, писания: Апостола и Евангелия от Луки, чтобы все пытающиеся говорить против Маркионова, заблуждения могли знать, что иные речения удержаны им в измененном подделкой виде, а которые не встречаются на своих местах, те выкрадены его дерзостью; ибо сии одни показались этому скотоподобному противными, противоречащими его исполненному лжи образу мыслей.

Гл. 12.

Остается нашему добротолюбию третье дело – собрать, что найдется у него и у нас согласного и содержащего в себе указание на Спасителево во плоти пришествие, а также свидетельства согласия нового завета с ветхим, и евангельские исповедания, в которых Сын Божий исповедует, что Бог есть Творец неба и земли, и что Он как глаголал в законе и пророках, так и есть собственный Его Отец. И хотя, так сказать, в виде основания для вышесказанного нашего изложения, составлена нами по Маркионовым спискам эта краткая запись в виде кратких заметок; впрочем, что бы непонятное в ней не осталось для некоторых во мраке неведения, я тотчас же, в порядке чисел надписаний, то есть заголовков: первого, второго, третьего, буду разъяснять, по какой причине выбрано и извлечено сюда каждое изречение. Начну же речь так:

Зам. 1. (Лк.5:14). Шед покажися иереови, и принеси о очищении твоему, якоже повеле Моисей, да будет это свидетельством вам.

Облич. 1. Как мог Господь, учение Которого, по словам твоим, направлено против закона и Бога закона, сказать исцеленным Им, разумею прокаженного: шед покажися иереови (ибо, говоря о священнике, не отвергает законного священства) и принеси о очищении Твоем? Хотя ты и выкинул слово: дар,¹¹⁵ но из слова: принеси, видеть можно, что Господь говорит о даре. О очищении твоем, яко же повеле Моисей. Если Господь советует исполнить повеление Моисея; то не отвергает, и не хулит Бога закона, а напротив того признает Его, и то, что Бог Отец Его дал Моисею закон. А ты, Маркион, извратил изречение, вместо сказанного: во свидетельство им, говоря: «свидетельством вам». И это ясно солгал ты на свою голову. Ибо если сказано: «свидетельством вам;» то это Самого Господа поставляет свидетелем, что не пришел Он разорити закон, или пророки но исполнити (Мф. 5:17).

Зам. 2. (5:24). Но да у весте, яко власть имать Сын человеческий отпущати грехи на земли.

Облич. 2. Посему если Единородный называет Себя Сыном человеческим, то не отрицает Своего вочеловечения; и напрасно ты разглашаешь, что Он мнимо явился. И если Он имать власть на земли; то земля не чужда созданий Его и Его Отца.

Зам. 3. (6:5). Господь есть Сын человеческий и субботе.

Облич. 3. Здесь в одном и том же изречении два исповедания: Спаситель исповедает Себя и Сыном человеческим, и Господом субботы, научая, что не должно почитать субботу не Его делом, хотя бы даже, по причине пришествия во плоти, и назывался Он Сыном человеческим.

Зам. 3. (6:16,17). Иуду Искариотскаго, иже бысть предатель; вместо же: изшел с ними, читает: «изшел в них».

Облич. 4. Иуда Искариотский, иже бысть предатель. Скажи: чей? Без сомнения, Того, Кто был взят, да еще распят и много пострадал. Как же мог быть взят и распят Тот, Кто, по твоему, Маркион, учению, не подлежит осязанию, ибо, как ты говоришь, мнимое имеет бытие? Но это мнение твое облачится в виду того, что написано: Иуду предателя. Ибо он предал и передал своего Владыку в руки человеческие. И нет тебе никакой пользы от того, что вместо: изшел с ними, говоришь: «изшел в них». Ибо не можешь признать призраком Того, Кто в последствии, у тебя же, хотя и против твоей воли, оказывается подпадающим осязанию.

Зам. 5. (6:19,20). И весь народ искаше прикасатися Ему. И Той возведя очи Свои, и что следует за сим.

Облич. 5. Как опять народ мог прикасаться к неосязаемому? Какие очи возводил на небеса не причастный плоти? Напротив того, этим показано, что Ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус (1Тим.2:5) имеет и то, и другое: от людей плоть, а от Бога Отца невидимую сущность.

Зам. 6.(6:23). По сим же творяху пророком отцы ваши.

Облич. 6. Если Господь воспоминает пророков, то не отвергает пророков; если наказует за убиение пророков, и порицает убивших и гнавших: то не чуждается пророков, но есть Бог их, воздвигающий их.

Зам. 7. (7:9). Глаголю вам, толики веры ни во Исраили обретох.

Облич. 7. Если ни во Исраили толики веры не обрел, как в пришедшем из язычников сотнике; то, следовательно, не порицает веры Израиля. Ибо если бы Израиль был чужд Богу, и не был Его и Отца Его народом; то ему не усвоилась бы похвала за веру.

Зам. 8. (7:23). Изменены слова: блажен, иже аще не соблазнится о Мне, ибо отнесены к Иоанну.

Облич. 8. К Иоанну ли, или к Самому Спасителю относятся слова сии; ими ублажаются те, которые не соблазняются или о Спасителе, или об Иоанне, и не вымышляют сами от себя, чего не слышали от Спасителя. Но есть высшее усмотрение, по которому, Спаситель, как сказано, изрек слова сии. Чтобы кто–либо не подумал, будто Иоанн, которого Спаситель признал большим в рожденных женами (7:28), больше и Самого Спасителя, потому что и Спаситель рожден женою; Господь предостерегает и говорит: и блажен, иже аще не соблазнится о Мне. За тем говорит: мний же во царствии, болий его есть (7:28). Ибо Спаситель по времени плотского рождения был менее Иоанна на шесть месяцев; но Он более Его во царствии, очевидно, как Бог его. Да и не для того пришел Единородный, чтобы глаголать что-либо в тайне, или сказать в Своей проповеди что-либо ложное; по чему и сказует: не тай глаголах, но не обинуяся (Ин.18:20). Ибо Он есть истина, как и говорит: Аз путь и истина (Ин.14:6). А путь чужд заблуждения, и истина не говорит лжи, скрывая саму себя.

Зам. 9. (7:27). Он есть Тот, о Немже писано есть: се послю Ангела Моего пред лицем Твоим.

Облич. 9. Если Единородный Сын Божий признает и предузнает Иоанна, и, по предведению о нем, показует желающим знать истину, что сей есть, о немже писано есть: послю Ангела Моего пред лицем Твоим (Мал.3:1); то следует, что написавший и сказавший: послю Ангела Моего пред лицем Твоим, – Бог вечный, глаголавший в пророках и в законе, не чужд был Своему Сыну Иисусу Христу, потому что посылает Ангела пред лицом Его, пред лицом Сына, чествуемого Отцом. Ибо не послал бы Своего Ангела послужить чужому, если бы, согласно с твоим, Маркион, учением, был противником Ему.

Зам. 10. (7:36–38). И вшед в дом фарисеев, возлеже. Жена же грешница ставши созади при ногу, умывала слезами нозе, и мазаше, и облобызаше.

Облич. 10. Слово: вшед, служит указанием на тело; ибо указывает на храмину и размеры тела. И возлежать свойственно только склоняющемуся вниз телу известного объема. И то, что жена умывала слезами нозе, показывает, что ноги не призрачные, не мнимые: ибо мазаше, и умывала, и облобызаше.

Зам. 11. (7:44–46). И опять: сия слезами облия Ми нозе, и помаза, и облобызала.

Облич. 11. Чтобы ты, Маркион, не подумал, что только по мнению человеческому жена грешница умывала, и мазала, и облобызала ноги Спасителя; Сам Спаситель подтверждает и учит, что это не мнимо делалось, но действительно, в обличение фарисея, и тебя, Маркион, и последователей твоих, уверительно говоря: сия нозе Ми помаза и облобызала. Какие же нозе? Конечно, состоящие из плоти, костей, и прочего.

Зам. 12. Нет слов: Мати Его и братия Его (8:19), но только: Мати Твоя и братия Твоя (8:20).

Облич. 12. Хотя ты, Маркион, и опустил вышестоящее изречение Евангелия, чтобы представить Евангелиста не соглашающимся со сказанными кем-то словами: Мати Твоя и братия Твоя; но ты не можешь взять верх над истиною. Ибо почему не названо много матерей? Почему не сказано о многих отечествах (Лк.4:23)? Сколь многие и сколь многое говорят о Гомере! Одни сказывают, что он Египтянин, другие, что Хиосец, иные, что Колофонец, иные, что Фригиянин, иные, – что Смирнский уроженец от Мелиса и Крифеиды; единомышленники Аристарха утверждали, что он Афинянин, а другие, что Лидиец, из Меона, иные же, что Кипрянин из Проподиады, в окрестностях округа Саламинского. А он был человек; но, поскольку бывал во многих отечественных странах, то многих вовлек в различные показания. Здесь же говорящие о Боге и Христе не многих признали матерей, но одну, подлинно Его родившую, и не многих братьев, но только сыновей Иосифа от другой, действительно его жены. И не можешь ты получить оружие против истины. И да не вводит тебя в заблуждение сказанное Господом слово: кто Мне Мати и братия (Мк.3:33)? Ибо, не от Матери отрекаясь, сказал сие Господь, но останавливая безвременно говорившего, когда вокруг стояло столько народа, и изливалось спасительное учение Господа, и Он занят был исцелениями и проповедью. Ибо то, что говоривший перервал Его словами: се Мати Твоя и братия Твоя, было, по–видимому, помехою в занятиях. И если бы не рад Он был тому, что они пришли, хотя не был в неведении, прежде нежели услышал о том, а напротив того, прежде знал, – что вне стоят (Лк.8:20): тогда речь безвременно говорившего остановил бы с прещением, как и Петру некогда сказал: отстань от Меня сатано: яко не мыслиши, яже суть Божия, но яже человеческа (Мк.8:33).

Зам. 13. (8:23,24). Идущым же им, успе. Он же востав запрети ветру и морю.

Облич. 13. Кто успе? Скажи. О Божестве не осмелишься сказать этого. А если бы и сказал, то на свою голову сказал бы хулу ты, состоящий под гневом Божиим. Но всякому явно, что уснул истинно Вочеловечившийся, по телесной природе имея нужду в сне. Ибо возбудившие его от сна видели не мнимое, но истинное вочеловечение. Они свидетельствуют, что разбудили Его, конечно, приводя в движение руками и взывая голосом: ибо сказано: встав. Это почивший Бог плотоносец, сошедший с неба, и ради нас одевшийся плотью, восстал, как человек, а запретил морю, как Бог, и сделал, что оно умолкло.

Зам. 14. (8:42–46). Бысть же, егда идяше, угнетаху Его народи. И жена, коснувшаяся Его, исцелилась от течения крови. И рече Господь: кто прикоснулся Мне? И опять: прикоснуся Мне некто: Аз бо чух силу изшедшую из Мене.

Облич. 14. Егда шли они.¹¹⁶ А не сказано: егда идяше Он, чтобы не подать вида, будто Он шел иначе, нежели как шли путем сопровождавшие Его. Угнетаху Его народи. Духа не могли угнетать народи. Да и жена, коснувшаяся и исцелившаяся, не воздуха касалась, но того, что есть осязаемого в человеке. Ибо для показания того, что жена не мнимо только коснулась Его тела, Господь учит, говоря: кто прикоснулся мне? Аз бо чух силу изшедшую из Мене.

Зам. 15. (9:16). Воззрев на небеса, благослови над ними.¹¹⁷

Облич. 15. Если воззрел на небеса, и совершил благословение над хлебами; то не мнимо имел очертания глаз и других членов.

Зам. 16. (9:22). Рек: подобает Сыну человеческому много пострадати, и убиену быти, и по трех днях востати.

Облич. 16. Если Единородный Сын Божий исповедует о Себе, что Сын человеческий и пострадает, и убиен будет; то это – посекающая весь твой корень секира против тебя, родившийся от терний, Маркион, облако безводное, древо бесплодное, есенное (Иуд. 12). Ибо сказано еще: и по трех днях востати. Что же восстает, как не то же, что пострадало и погребено во гробе? А видимость, или ветер, или дух, или призрак не могут принять погребения, положения во гроб и воскресения.

Зам. 17. (9:30,31). И се два мужа глаголюща с Ним: Илия и Моисей, во славе.

Облич. 17. По мнению моему, этими словами против тебя, Маркион, образован, упоминаемый святым Захарией, серп (Зах.5:1), которым посекается вся, измышленная тобою против закона и пророков, ложь. Поскольку ты имел отвергать закон и пророков, утверждая, что они чужды Спасителю и Его славе, и Его Божественному учению: то Спаситель для того привел сих двоих с Собою в собственной Своей славе, и показал ученикам Своим, а ученики – нам, и миру, то есть, всякому человеку, желающему иметь жизнь, чтобы, первым, как секирою, посечь твои корни, а вторым, как серпом истинного учения, отсечь твои ветви, источающие ядовитый и смертоносный для людей липкий сок хулы. Ибо если бы чужд был Христу Моисей, которому древле вверен от Него закон, и чужды были пророки; то Христос не явил бы их с Собою в собственной Своей славе. Всмотрись в это чудо: не во гробе, и не при кресте сделал их видимыми Христос; а напротив того, когда, как бы в залог нам, открывал часть Своей славы, тогда привел вместе с Собою святых, разумею Моисея и Илию, чтобы показать, что они сонаследники Его царства.

Зам. 18. (9:35). Из облака глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный.

Облич. 18. Всякому ясно, что облако, из которого принесся к Спасителю глас, не превышнее, и не выше неба, но находится в окружающей нас твари. Посему, если Отец, показуя ученикам Своего Сына, глаголет и в облаке: то Зиждитель – не иной кто, как Сам же Отец, из облака свидетельствовавший о Своем Сыне; и Отец не над пренебесным только, как ты утверждаешь, владычествует.

Зам. 19. (9:40,41). Молихся учеником Твоим. Потом, кроме слов: не возмогоша изгнать его, читаются и обращенные к ним: о роде неверный, доколе терплю вы?

Облич. 19. Слово: доколе означает время пришествия во плоти. А: о роде неверный, сказано по сравнению с пророками, которые веровали и во имя Христово содевали Божественные знамения, как находим, что это делали: Илия, Елисей и другие.

Зaм, 20. (9:44). Сын бо человеческий иметь предатися в руце человечесте.

Облич. 20. Смысл названия: Сын человеческий, и имеющий предатися в руце человечесте, дает созерцать не видимость, или призрак, но тело с членами.

Зам. 21. (6:3,4). Ни ли сего чли есте, что сотвори Давид? Вниде в дом Божий.

Облич. 21. Если дом устроенной Моисеем скинии называет домом Божиим; то не отвергает закона и Бога, глаголавшего в законе, ибо называет Его Богом. А это –Его Отец, или Сам Единородный: потому что в законе, пророках, евангелиях и апостолах действовала Троица: Отец, Сын, и Святой Дух.

Зам. 22. (10:21). Благодарю Тебя, Господи небесе; а: и земли, нет, ни слова: Отче. Но обличает себя Маркион тем, что ниже удерживает: ей, Отче.

Облич. 22. Благодарит Господа небесе; хотя ты, Маркион, чтобы не показать, что Христос называет Зиждителя Своим Отцом, и выкинул слово: земли, и опустил слово: Отче. Ибо части истины остаются живы; потому что ты, Маркион, как остаток, по забвению, удержал на месте слова: ей, Отче. Итак все доказывает, что Христос благодарит Своего Отца, и Его именует Господом небесе. И велико твое умственное повреждение, если не познаешь пути истины.

Зам. 23. (10:20.28). Рече законнику: в законе что писано есть? и в ответ на ответ законника рече: право ты сказал. Сие сотвори, и жив будеши.

Облич. 23. Сын Божий, как Истина, не вводит в заблуждение никого из вопрошающих Его о жизни; ибо и пришел для того, чтобы дать людям жизнь. Посему если Он имеет попечение о жизни и дает видеть, что закон для того, кто хранит и исполняет, есть жизнь и отвечавшему по закону сказал, что он право глаголал, и: так сотвори, и жив будеши: то кто будет столь обезумевшим, что поверит Маркиону, хулящему Бога, даровавшего людям и закон, и благодать евангельскую, и увлечется в след того, в чьем учении нет ничего, ни от закона, ни от Духа Святого.

Зам. 24. (11:5). И рече: кто от вас имать друга, и идет к нему в полунощи, прося три хлебы? И потом: (9) просите, и дастся. (11–13) Которого же из вас отца сын воспросит рыбы, и в рыбы место змию подаст ему? Или вместо яйца скорпию? Аще убо вы зли суще, знаете даяния блага: кольми паче Отец?

Облич. 24. Этим изречением строгость жизни сего обманщика обличается в самовольней службе (Кол.2:23). Ибо у него строгость жизни – не ради воздержания, не ради благой награды, не в надежде подвига, а напротив того, вследствие нечестия и злонравия, происходящего от худого образа мыслей. Он учит не вкушать животных, утверждая, что вкушающие мяса подлежат суду, как поедающие души. Но все это малосмысленно. Ибо душа – не мясо; но в мясах душа; и мы признаем в животных душу не равноценную душе человеческой, но в том только, что животное живет. А этот жалкий, вместе с мудрствующими также, думает, что душа и в людях, и в животных одна и та же, как это напрасно принимается многими заблудшими ересями. Так, Валентин, и Колорвас, также все гностики и манихеи утверждают, что есть перелияния душ, и переселения души людей не имущих ведения, как говорят сии еретики по некоторому баснотворству, из одних тел в другие. О сих-то душах они утверждают, что они возвращаются и переселяются в тела каждого из животных, пока душа достигнет ведения и, таким образом очистившись и отрешившись, переселится в небесные области. И прежде всего весь состав сей басни оказывается пустым. Ибо сего в точности не может знать никто, кроме Господа нашего Иисуса Христа, пришедшего для взыскания заблудшей овцы, то есть душ человеческих. Имея попечение о них, Он врачевал душевно и телесно, как владыка над телом и душей, и податель здешней жизни и будущей. Он скончавшихся, разумею Лазаря, сына вдовицы, и дочь начальника синагоги воздвиг из мертвых, не к худшему для них, согласно с учением еретиков о теле, как темнице, но делая добро и зная, что как здешнее пребывание во плоти, так и будущее воскресение плоти и души, Им определяется. И еще, если Он знал, что в животных и в людях одна душа; а Он пришел соделать спасение души; то Ему не должно было, очистив одного бесноватого, говорю об исходящем из гробов, давать бесам повеление выйти из него и погубить две тысячи свиней, если бы души у людей и у свиней были равны. Ибо почему, имея попечение об одной душе, губить две тысячи? Если же Маркион, ухищряясь, еще извернется, как змей, и скажет: Господь разрешил души от тел, чтобы они вошли выше: то Лазаря, разрешенного от тела, не должно было снова возвращать в тело, да и самого бесноватого лучше было разрешить от уз тела; но Господь не сделал так, а признал за лучшее иметь такое промышление о теле, зная, что полезно. Вот и распалось твое, Маркион, с твоими и иных ересей последователями, учение о душе. Скажу теперь и о притворной твоей строгости жизни, потому что ты говоришь, что вкушение плотей худо и не позволительно. Но обличает тебя Спаситель, знающий более тебя, и учащий лучшему сим изречением. Он говорит: которого сын воспросит рыбы, еда змию подаст ему? Или вместо яйца скорпию? И потом прибавляет: аще убо вы зли суще, умеете даянии блага даяти чадом вашим: кольми паче Отец ваш небесный? Посему, если Спаситель рыбу и яйцо назвал даяниями благими; то не худо то, что от Бога даровано, со благодарением приемлемо (1Тим.4:4). И со всех сторон обличена твоя злая изворотливость.

Зам. 25. Опущено сказанное об Ионе пророке: ибо слова: род сей...., знамение не дастся ему (11:29), есть; а о Ниневии, царице южской и Соломоне (30–32) нет.

Облич. 25. И в тех самых местах, которые, как думаешь, обсекаешь, не можешь, Маркион, скрыть истину. Хотя ты и выкинул об Ионе пророке, что служит знамением домостроительства Спасителева, а также выкинул и о царице южской и Соломоне, равно как спасительное намерение Ниневитян и проповедь Ионину; но самое удержанное слово Спасителя обличает тебя. Спаситель говорит: род сей знамения просит, и знамение не дастся ему, по сравнению с предшествовавшими сему родами, которые были удостоены от Бога знамений с неба. Так Илия сотворил знамение, когда низшел с неба огонь и потребил жертву. И Моисей рассекает море, ударяет в камень и источает воду, дает манну с неба. И Иисус Навин останавливает солнце и луну. И во всяком случае, обманщик, как ни будешь скрывать написанное, ни мало не повредишь истине, а напротив того себя самого отчуждишь от истины.

Зам. 26. (11:42). Вместо: мимоходите суд Божий, читается: «мимоходите зов Божий».

Облич. 26. Чем не обличаешь ты себя? Каких не собираешь против себя свидетельств? Ибо в обличении твоего подлога предшествующее согласно с последующим. Если сказано: держитесь преданий старцев ваших и мимоходите милость и суд Божии: то дознай, с какого времени совершают они то, в чем обвиняет их Господь, когда у них получило начало предание старцев; и найдешь, что предание, называемое Давидовым, получило начало после возвращения из Вавилона, а предание Акивы – и прежде вавилонского плена, предание же сынов Ассамонеевых – во времена Александра и Антиоха, за сто девяносто лет до пришествия Христова. Следовательно, по крайней мере, с того времени было призывание чрез закон, и возвещение милости чрез пророков; и всячески несостоятельно твое, полное обмана, учение.

Зам. 27. (11:47). Горе вам, яко зиждете гробы пророк, и отцы ваши избита их.

Облич. 27. Если Господь Своим признает делом попечение о пророках, и порицает убивших их; то пророки Ему не чужды, а напротив того они – Его рабы, и предуготовители, предпосланные плотскому Его пришествию от Него, Отца и Святого Духа. Они свидетельствовали и о новом завете: Моисей говорит: пророка вам восставит Господ Бог от братии вашей, якоже мене (Втор.18:15); и прежде него Иаков говорит: от леторасли сыне мой Иуда возшел еси: возлег уснул еси. Не оскудеет князь от Иуды (Быт.49:9,10), и спустя не много: дондеже приидет Тот, Кому отложенная: и Той чаяние языков (Быт.49:10), и на Того язы́цы уповати будут (Ис. 11:10); Исаия: се Дева во чреве зачнет (Ис.7:14); Иеремия: и человек есть, и кто познает его (Иер.17:9)? Михей: и ты Вифлееме, и после иных слов: из тебе Мне изыдет старейшина (Мих.5:2), и что следует за сим; Малахия: внезапу в церковь приидет Господь (Maл.3:1); также Давид: рече Господь Господеви Моему: седи одесную Мене (Пс.109:1), и что далее следует за сим. И много можно еще привести свидетельств, потому что и Сам Спаситель говорит: аще Моисеови бысте веровали, веровали бысте убо и Мне: Той бо о Мне писа (Ин.5:46).

Зам. 28. Нет слов: сего ради рече премудрость Божия: послю в них пророки, и о крови Захарии, Авеля и пророков, что взыщется oт рода сего (11:49–51).

Облич. 28. И в этом много срама тебе, Маркион; так как истинное начертание сохраняется в целости, и воровские твои опущения открываются, потому что в подлиннике Евангелия от Луки эти места находятся, чем изобличается, что они тобою выкинуты.

Зам. 29. (12:4,5). Глаголю Я другом Своим: не убойтеся om убивающих тело; убойтеся же имущаго власть по убиении воврещи в дебрь огненную. Но слов: не пять ли птиц ценится пенязема двема? И ни едина om них несть забвена пред Богом (ст. 6), нет.

Облич. 29. Слова: глаголю Я другом Своим: не убойтеся om убивающих тело; убойтеся же имущего власть по убиении тела воврещи душу в дебрь огненную, принуждают тебя, Маркион, принять и следующие за сими по порядку слова притчи. Ибо без Бога ничего не бывает, хотя ты и выкинул, что сказано о воробьях. Посему, Маркион, дай ответ о том, что осталось у тебя в изречении, и отвечай нам, какое имеешь понятие об имущем власть. Если скажешь, что Он есть Отец Христов, Которого ты называешь и благим Богом; то, хотя твое различение и худо, однако, как скоро Он имеет власть, ты допускаешь, что Он есть Судия, и каждому воздаст по достоинству. А если говоришь, что это не Он, но Димиург, о котором провозглашаешь, что он собственно есть судия: то скажи мне: кто ему дал власть? Ибо если он от себя имеет ее, то следует, что он велик и имеет власть; а если имеет власть судить, то имеет власть и спасать: ибо могущий судить может и освободить от суда. И с другой стороны: если судия ввергает души в геенну, а благий Бог, по всему имеющий попечение о сих же самых душах, не избавляет их: то почему Он будет благ? Ибо в таком случае, или судия сильнее Его, и Он не может избавить из руки судии; или и может, но не хочет: где тогда благость? Если же судия имеет власть судить потому, что Он и создал: то почему вышний Бог, о Котором баснословишь ты, спасает некоторых в частности? Если Он спасает, отнимая у чужих; то, вожделевая чужого, обнаруживает любостяжательность; если же ты утверждаешь, что это – не любостяжательность, потому что это делается во благо и на спасение: то представляешь Его лицеприятным, потому что не всем равно, но некоторым в частности творит добро.

Зам. 30. (12:8). Вместо: исповесть пред Ангелы, у Маркиона сказано: «пред Богом».

Облич. 30. Повсюду обличает себя Маркион в том, что не Божиим идет путем, хотя и в малейшем слове изменяет истину: ибо дерзающий изменить что-либо в первоначально написанном стоит не на пути истины.

Зам. 31. (12:28). Нет слов: Бог одевает траву.

Облич. 31. Хотя ты и не оставляешь написанного в том виде, как сказано было Спасителем; но эти места сохраняются целыми в Евангелии святой Церкви, сколько бы ты ни отрицался Бога, Словом Своим все сотворившего, о всем, даже и о траве, промышляющего, и Спасителем исповедуемого.

Зам. 32. (12:30). Ваш же Отец весть, яко требуете сих, а именно того, что нужно для плоти.

Облич. 32. Весть Отец, что ученики имеют нужду в потребном для плоти, и промышляет о сем. Промышляет же не в ином веке, но здесь, и не в чуждой области совершает промышление о рабах Своих, но в том, что Им создано.

Зам. 33. (12:31). Ищите царствия Божия, и сия вся приложатся вам.

Облич. 33. Если мы питаемся тем, что принадлежит одному, а Бог царства небесного иной; то какое будет согласие в слове? Ибо или и здешнее – Божие, и царствие – Божие, и потому Бог, за труд любви к Его царствию, прилагает все здешнее, как Ему принадлежащее; или же царствие и будущий век – Божии, а здешнее – димиургово, и Димиург соблаговолит царству вышнего Бога, принимая участие в тех, кто ищет правды и царства вышнего Бога. Если же благоволение одно, и не различается, то уже не два или три начала: ибо подлинно один Бог, все сотворивший, и сотворивший прекрасно, а не противно тому. Наше же дело – то, что грешим и погрешаем хотением и нехотением.

Зам. 34. (12:32). Вместо: Отец ваш, читается: Отец.

Облич. 34. И этим ни мало не повредишь нам, но еще подкрепишь нас; ибо признаешь, что, по слову Спасителя, Его Отец промышляет о всем здешнем.

Зам. 35. (12:38). Вместо: во вторую или третию стражу, читается: «в вечернюю стражу».

Облич. 35. Сам себя обличил скотоподобный, по своему умышлению бессмысленно извратив слова Божии. Ибо стражи бывают не денные, а ночные, и, начинаясь с вечера, продолжаются постепенно до первой стражи, а не с утра до вечера, как говорит этот подделыватель, в чем и уловляется.

Зам. 36. (22:46). Приидет господин раба того: и растешет его, и часть его с неверными положит.

Облич. 36. Кто растешет раба? Скажи. Если это сделает Димиург и судия, называемый у тебя Богом; то следует, что ему принадлежат верные: ибо, наказуя не хорошо поступающего раба, часть его полагает с неверными. Если же сие имеет исполнить Отец Христов или Сам Христос: то ясно ты сам против себя сберегаешь свидетельство. Ибо, признавая, что это сделает или Христос, или Его Отец, ты несомненно признаешь, что Он же есть Судия, и благой, и один Он имеет промышление и о сем, и о том мире.

Зам. 37. (12:58). Да не како привлечет тебе к судии, и судия предаcт тя слузе.

Облич. 37. Судиею называет Маркион Димиурга, а истязателем каждого из его ангелов, которые потребуют от грешников отчета в их деяниях. Какие же это деяния, как не проступки и грехи, которыми гнушается и Иисус, и которые Он, по твоим, же словам, воспрещает? Посему если Судия и Димиург гнушается тем же самым, чем гнушается благой Бог: то самое дело и единство благоволения показывают, что это один и тот же Бог.

Зам. 38. Опущено, начиная с слов: пришли нецыи, поведающе Ему о Галилеех, ихже кровь смеси Пилат c жертвами их (13:1), до того места, где говорится об восемнадцати убитых башнею в Силоаме (ст. 4); а также опущены и сии слова: аще не покаетеся (5), до притчи о смоковнице, о которой сказал земледелец: окопаю, и осыплю гноем; и аще не сотворит, посеки ее (8:9).

Облич. 38. Все это хищник, скрыв от себя самого истину, уничтожил потому, что Господь признает справедливость суда Пилатова над сими, а также и то, что справедливо умершие в Силоаме, как грешники, наказаны так Богом. Когда же кто-либо подделает царские повеления: тогда из древлехранилищ предъявляются, свидетельствованные в верности, списки, и уличают безумцев. Так и предъявляемое из царского дома, то есть из святой Божией церкви, Евангелие обличает сих мышей, истребляющих прекрасные одежды.

Зам. 39. (13:16). Сию же дщерь Авраамлю, юже связа сатана.

Облич. 39. Если пришедший Господь имеет попечение о дщери Авраамовой, то не чужд ему Авраам. Ибо, оказывая милосердие его дщери, Господь исповедует, что Авраам благоугодил Ему.

Зам. 40. (13:28). Опять опустил Маркион: тогда узрите Авраама и Исаака и Иакова и вся пророки во царствии Божии; вместо же сего поставил: «когда увидите всех праведных во царствии Божии, вас же изгонимых», и прибавил: удерживаемых вне, ту будет плачь и скрежет зубом.

Облич. 40. Как видны следы истины! Ибо никто не может скрыть путь: можно свести людей с пути и скрыть путь от незнающих, но от опытных в знании пути нельзя: потому что невозможно сделать невидимою землю, по которой лежит путь. И хотя бы кто сделал путь неприметным, место пути остается, и служит к обличению исказившего путь знающими. Посмотри же на следы порядка речи. Кому сказал слово сие Господь? Не другому кому, как иудеям. А если иудеям, то сим уже показал, что они и во царствии, и изгоняются из числа праведных. Кто же сии праведные, как не отцы их: Авраам, Исаак и Иаков, и пророки? Ибо не сказал Господь: узрите праведных входящих, вас же не входящих, а напротив того сказал: узрите праведных во царствии, вас же изгонимых. И об изгоняемых объявил Он в будущем времени, а о праведных показал, что они уже во царствии, как не чуждые отцам и по плоти, и по призванию, но призванные вместе с ними и уже оправданные прежде пришествия Господня во плоти. Если же кто остается вне, то по сравнению с отцами, находящимися внутри. От чего же, малосмысленный, на суде произойдет скрежет зубом, если воскресения тел не будет?

Зам. 41. Опять опустил слова: и приидут от восток и запад, и возлягут в царствии (13:29)., и слова: последнии будут перви (–30), также: приступиша фарисеи, глаголюще: изыди и иди, яко Ирод хощет Тя убити (–31) и: шедше рцыте лису тому (–32), до слов: невозможно есть пророку погибнути кроме Иерусалима (–33), а также и: Иерусалиме, Иерусалиме, избивый пророки, и камением побивая посланные (–34·) и: многократно восхотех собрати якоже кокошь, чада твоя (–35), и: оставляется вам дом ваш пуст, и: не имате Мене видети Дóндеже речете: благословен (–35).

Облич. 41. Смотри, с коликою дерзостью сколько выкидывает из Евангелия, подобно тому, как если бы кто взял животное, и отсек от него половину тела, и попытался незнающих убедить о половине, что это и есть животное, и ничего от него не отнято.

Зам. 42. Также выкинул всю притчу о двух сынах: взявшем часть имущества и блудно изжившем, и другом (15:11–32).

Облич. 42. Последующий подлог ничем не разнится от тех, на которые дерзал Маркион прежде. Но поскольку Божественная истина постоянно пребывает; то Маркион прибавляет виновности себе самому.

Зам. 43. (16:16). Закон и пророцы до Иоанна: и всяк в не нудится.

Облич. 43. Если Господь признает закон и называет пророков, а не объявляет закона беззаконием, и пророков не называет лжепророками: то ясно должно признать, что Спаситель свидетельствовал в пользу пророков, и доказано, что они о Нем пророчествовали.

Зам. 44. (16:22). О богатом и о Лазаре нищем, что несен Ангелы на лоно Авраамле.

Облич. 44. Вот и Авраам причтен Господом к живым, и ублажаемым, и наследовавшим покой, и Лазарь удостоен быть на его лоне. Посему, Маркион, не износи более хулы на Авраама, который познал своего Владыку, и сказал Ему: Господи, судяй всей земли (Быт.18:25). Ибо вот Самим Господом засвидетельствовано, что он праведен, и не чужд, похваляемой Спасителем, жизни.

Зам. 45. (16:25). Ныне же зде утешается сей самый Лазарь.

Облич. 45. Если Лазарь утешается на лоне Авраамовом: то и Аврааму не чуждо утешение жизнью.

Зам. 46. (16:29). Рече Авраам: имут Моисеа и пророки, да послушают их; поскольку и восставшего от мертвых не послушают (–31).

Облич. 46. Авраам свидетельствует о законе Моисеевом и пророках, не как еще сущий в мире и введенный в обман, и не как не Знающий последствий сего, но после того, как вкусил покоя в том мире. Ибо после кончины его Спаситель в притче свидетельствует о нем, что стяжал спасение при помощи постановлений закона и пророков, и исполнил оные на деле прежде закона. А подобно сему, по свидетельству Спасителя, и те, которые после того сохранили закон, и были послушны пророкам, пребывают на лоне его, и вместе с ним отходят в жизнь; один из числа таковых был Лазарь, при помощи закона и пророков удостоившийся жизненного лона Авраамова блаженства.

Зам. 47. (17:10). Опустил слова: глаголите, яко неключими раби есмы: еже должни бехом сотворити, сотворихом.

Облич. 47. И этого предостережения в учении Господним не принимает Маркион. Ибо Господь, предостерегая учеников Своих от опасности в следствие высокомерия потерять награду за дело свое, вразумлял их, чтобы смиренномудрствовали. А Маркион этого не принимает, ибо против всего восстает по надмению, а не по истине.

Зам. 48. В повествовании о том, когда сретоша десять прокаженных (17:12), многое выкинул, и переделал так: послал их, говоря: покажитеся священником (–14), и на место одних слов поставил другие, а именно: мнози прокажени беху во дни Елисея пророка, и никто не очистися, токмо Нееман сириянин (4:27).

Облич. 48. И здесь Господь называет Елисея пророком, а Себя исполняющим то, что прежде подобным образом сделано Елисеем. Сим Он обличает Маркиона и всех, кто отвергает Божиих пророков.

Зам 49. (17:22). Приидут дние, егда вожделеете видети единого дне Сына человеческаго.

Облич. 49. Если считает дни и означает время, и Себя называет Сыном человеческим: то сим указывает на меру возраста, и определенное число дней проповеди. Посему Слово не бесплотно, но благоволило быть в теле.

Зам. 50. (18:18–20). Сказал Ему некий: Учителю благий, что сотворив живот вечный наследствую? А Он ему: нет, не называй Меня благим. Благ един Бог. Здесь Маркион прибавил: «Отец». И вместо: заповеди веси, употребил выражение: «заповеди знаю».

Облич. 50. Чтобы не показать, что заповеди уже прежде были написаны, Маркион употребляет выражение: заповеди знаю. Но целый вид главы явен из последовательности речи. Поскольку Господь сказует, что Отец благ, и именует Его Богом: то уместно научает желающего наследовать жизнь при помощи закона Отца Своего, и не отвергает и не отвращается жительствующих по закону, то есть Моисея и иных пророков, а напротив того еще свидетельствует, что они наследовали жизнь вечную.

Зам. 51. (18:35.38). Бысть же егда приблизился Он к Иерихону, слепец возопи. Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя. И когда был исцелен, сказано ему: вера твоя спасе тя.

Облич. 51. В вере нет никакой лжи; ибо если есть ложь, то это – не вера. А слепец говорит: Сыне Давидов, и похваляется, и, исповедав сие, имя, получает просимое, и не подвергается упреку, как лжец, а напротив того ублажается, как верный. Следовательно не бесплотен Тот, Кто за название сим именем даровал зрение слепому: ибо истинно, а не мнимо, был от семени Давидова по плоти, родившись от святой Девы Марии силою Духа Святого.

Зам. 52. (18:31–33). Опустил слова: поем обанадесяте, сказал: се восходим во Иерусалим, и скончаются вся писанная у пророков о Сыне человечесте. Предадят бо Его, и убиют: и в третий день восстанет. Все это Маркион опустил.

Облич. 52. Ни в чем не хочет идти прямым путем; но что идет не прямым путем, обличается тем, что всячески вводит подделку. Ибо скрыл сии слова именно для того, чтобы отвергнуть страдание. А в последствии Сам признает, что Господь был распят на кресте; и труд подделки для Маркиона будет напрасен.

Зам. 53. Опустил главу об ослице и Виффагии; о городе, и о храме, и слова: писано есть: дом Мой дом молитвы наречется, а вы творите его пещеру разбойником (19:29–46).

Облич. 53. Порок не видит своих улик, ибо слеп, а думает, что может скрыть путь истины, что невозможно. Маркион вдруг перескочил, минуя все вышеупомянутые главы, по причине свидетельства о храме, что он есть собственное место Господа, и во имя Его построен; и опустил весь последующий путь, начиная от Иерихона, а именно, как Господь пришел в Вифанию и в Виффагию. Ибо издревле была обычная большая дорога, которая вела во Иерусалим горою Масличною; она не неизвестна знакомым с этим местом. Но в обличение себя собственными устами Маркион говорит: бысть во един от дней, учащу Ему в церкви (Лк.20:1), взыскаша возложити нань руце: и убояшася (20:19), как замечено в следующей за сею главе пятьдесят четвертой. Как же из Иерихона Господь очутился в церкви, это можно узнать из самого пути и расстояния пути. Но из этого видно, что подделыватель скрыл происшедшее на пути и сказанное Самим Спасителем в церкви прежде этого слово, разумею: дом Мой, дом молитвы наречется, и следующие за сими по порядку слова пророчества.

Зам. 54. (20:19). И взыскаша возложити нань руце; и убояшася.

Облич. 54. С приличною краткостью рассмотрено и изъяснено в предшествующем сему обличении, вместе с самым выражением.

Зам. 55. (20:9–17). Опять опустил, что сказано о виноградинке, отданном делателем, и: что убо сие: камень, егоже небрегоша зиждущий?

Облич. 55. Это нимало не повредит нам. Хотя Маркион и опустил это, но не у нас отнял, а напротив того себе самому и своим последователям причинил ущерб. Ибо в обличение его есть довольно много свидетельств.

Зам. 56. (20:37,38). Опустил слова: а яко востают мертвии, Моисей сказа, говоря о купине, якоже глаголет Господа Бога Авраамля и Исаакова и Иаковля. Бог же Бог живых, а не мертвых.

Облич. 56. Можно подивиться неразумию этого суемудренного, как он не разумеет того, что это свидетельство равнозначно с свидетельством нищего Лазаря и с притчею о тех, которым не дозволено войти в царствие. Останки этих притчей Маркион удержал, а не опустил, напротив же того, к посрамлению своему, сохранил слова: ту будет плачь и скрежет зубом (Лк.13:28). А между тем, перст, по исходе из этого мира, обмакиваемый в воду, и язык устужаемый водою (Лк.16:24), о которых говорит богатый Аврааму в речи о Лазаре, и то, что бывает скрежет зубом и плачь, суть признаки воскресения тел; хотя этот скотоподобный и опустил истинно сказанное Господом о воскресении мертвых.

Зам. 57. Не удержал и сих слов: а яко востают мертвии, и Моисей сказа, называя Бога Авраамля и Бога Исаакова и Бога Иаковля, Бога живых.

Облич. 57. По причине двукратного повторения Спасителем сего сближения (παραβολὴν), дважды зачислено у нас это, чтобы нам не опустить чего-либо из написанного, подобно обманщику Маркиону. Впрочем в предшествующем обличении сделано уже опровержение сего Маркионова подлога.

Зам. 58. (21:18). Также опустил слова; влас главы вашея не погибнете.

Облич. 58¹¹⁸

Зам. 59. (21:21,22). Опустил также и сии: тогда сущий во Иудеи, да бегают в горы, и следующие за сими по порядку, по той причине, что к ним в изречении прибавлено; доколе исполнится все писанное.

Облич. 59. Забывшись, Маркион думает, что и все наравне с ним неразумны, и не ведает того, что удержанное им, хотя бы малое речение, служит к обличению его, тем более, что многие речения им опущены. Посему нет желающему препятствия противопоставить сим опущенным свидетельствам, что Маркионом признано. Ибо с сими опущенными Маркионом словами окажутся согласными, сказанные Авраамом после кончины, слова: имут Моисеа и пророки, да послушают их (16:29). Ибо что говорили пророки и Моисей, то было от Бога Отца, от Самого Господа Сына Божия, и Духа Святого; и сему-то писанному должно было исполниться.

Зам. 60. (22:4). Глагола воеводам, како Его предаст им.

Облич. 60. Как поврежден умом Маркион! Глагола; кто, как не Иуда? Что сговаривался сделать, как не предать Спасителя? Но если Спаситель предается, то предаваемый не призрак, но действительность. Ибо если бы Он был только дух; то не был бы предан плотяным людям. Напротив того Он, хотя и Бог, сделался осязаемым, и, как облеченный плотью, добровольно предал Себя в руки человеческие. Так неразумие проговаривается против себя самого. Ибо, однажды беседуя с некоторыми из учеников Маркионовых, и сказав одному маркиониту, что в Евангелии сказано: взял Его Дух в пустыню, искуситися от диавола (Мф.4:1), я услышал от него: как мог сатана искушать Того, Кто, как вы говорите, есть Бог, выше сатаны и есть Господь его, то есть, искушать Иисуса, своего Владыку? При помощи Божией вдруг вразумившись, я отвечал ему: верите ли вы, что Христос распят? Маркионит отвечал: да, и не отрицал. Кто же Его распял? Он сказал: люди. Потом я сказал ему: кто могущественнее: человек или диавол? Он сказал: диавол. Когда же сказал он это, я отвечал: если диавол сильнее людей, а люди, хотя и бессильнее его, распяли Христа: то не удивительно, что Христос был искушаем от диавола. Ибо Христос, по желанию, а не по необходимости, предал Себя за нас на все истинные мучения, а также и на мучения от диавола, не в следствие слабости, но произвольно в образец нам, и для спасения нас крестным мучением, для осуждения греха и уничтожения смерти.

Зам. 61. (22:8). И сказал Петру и прочим: подите, уготовайте, да ямы пасху.

Облич. 61. В одном свидетельстве, какое заключает в себе это изречение, туча стрел против тебя, Маркион. Ибо если Господь дает приказание приготовить Ему есть пасху, и пасха совершена была прежде страдания Христова: то, конечно, состоялась она на основании закона. Если же Христос исполнял предписания закона: то ясно, что Он пришел не разорити закон, но исполнити (Мф.5:17). Но если царь не разоряет закона, то установления закона остаются неприкосновенными и не отменяются царем. А если царь прибавит что-либо к установлениям в виде большего дара, и между тем закон остается неприкосновенным, и установления признаются: то благосклонное это прибавление совершается по праву власти. Но если законоположение и прибавочное дарование принадлежат одному и тому же: то всякому очевидно и ясно, что прибавляющий действует не против закона. Посему доказано, что ветхий завет не противен Евангелию, и ряду пророков. Но ты, Маркион, навлекаешь на себя многообразное обличение, лучше же сказать, понуждает тебя к тому сама истина. Ибо древняя пасха состояла не из иного чего, как из заклания агнца и снедения мяса, из вкушения животных с опресноками. Кто же понудил тебя не уничтожить совершенно обличения против себя самого, если не сама, как сказал я, истина? Ибо ты гнушаешься мясоястием; а Господь Иисус, совершая законную пасху, с Своими учениками ел мясо. И не говори, будто, изрекая слова: хочу с вами ясти пасху (Лк.22:15), Он предварительно наименовал так таинство, которое намеревался совершить. Ибо, чтоб истина всячески посрамила тебя, Господь не с начала совершает таинство, так что тебе нельзя отрицаться, а напротив того сказано: по вечери приим то-то и то-то, сказал: сие есть то-то и то-то (22:19,20), и не оставил места твоему подлогу. Ибо показал, что приступил к таинству после ястия пасхи иудейской, то есть по вечери.

Зам. 62. (22:14–15). И возлеже, и обанадесяте  апостоли с Ним. И рече: желанием возжелех сию пасху ясти с вами прежде даже не прииму мук.

Облич. 62. Спаситель возлеже, Маркион, и обанадесяте апостоли с Ним. Если Он возлежал, и с Ним возлежали: то не может одно и тоже речение иметь различные значения, хотя в достоинстве и способе и есть различие. Ибо ты должен согласиться, что или обанадесяте возлежали по видимости, или и Спаситель, истинно имея плоть, истинно возлежал. Словами же: желанием возжелех сию пасху ясти c вами, прежде даже не прииму мук, Спаситель показывает, что пасха по закону до Его страдания была прообразовательною, и служила подтверждением Его страдания, и вызывала совершеннейшую пасху, а также дает видеть то, о чем и святой апостол говорит, пестун нам бысть закон во Христа (Гал.3:24). Если же закон пестун во Христа; то закон не чужд Христу.

Зам. 63. (22:16). Опустил слова: глаголю вам: не имам ясти ее с этого времени, дондеже скончаются во царствии Божии.

Облич. 63. Маркион выкинул и подделал это именно для того, чтобы не предположить в царствии Божием яств или питий; а не знает того скотоподобный, что в духовном и небесном может быть нечто подобное земному вкушаемо неизвестным для нас образом. Ибо Спаситель опять свидетельствует, и говорит: сядете на трапезе Моей, едя и пия во царствии небесном (22:30). Или Маркион опустил это еще для того, чтобы представить подзаконное не имеющим места в царствии небесном. Почему же Илия и Моисей видены были со Спасителем на горе во славе? Но никто ничего не может сделать против истины.

Зам. 64. (22:35–37). Опустил слова: егда послах вы, еда чесого лишени бысте? и следующие за сими по порядку, потому что следуют слова: и се писаное, подобает, да скончается, еже: и со беззаконными вменися.

Облич. 64. Хотя ты и опустил сии слова, но самое дело указывает им место; потому что закон предшествовал, и пророки предвестили, а Господь исполнил.

Зам. 65. (22:41). Отступи от них яко вержением камене, и поклонь колена, моляшеся.

Облич. 65. Поклонь колена, видимо преклонил и ощутительно исполнил это. Если же совершил дело коленопреклонения ощутительно, в свойственном сему делу виде: то, следовательно, не без плоти пришел Единородный. Ему поклонится всяко колено небесных и земных и преисподних (Флп.2:10): небесных – духовных, земных – чувственных, преисподних, своим особенным образом. Здесь же все исполнил Он по истине, видимо, осязательно для учеников, а не призрачно.

Зам. 66. (22:4–7). Приступи целовати Его Иуда, и сказал.

Облич. 66. Приступи ко Владыке и Богу, по приятии тела ставшему плотью, целовати истинные уста, а не по видимости существующие и призрачные.

Зам. 67. Опустил, что сделал Петр, когда удари, и уреза ухо рабу архиерееву (22: 50).

Облич. 67. По–видимому, в честь Петра обманщик скрывает действительное событие, а между тем отсек и скрыл сказанное в прославление Спасителя. Но ни мало не получит от этого пользы. Хотя Маркион и опустил это; но нам известны Божественные знамения: ибо, по отсечении уха, Господь, взяв, снова исцели (22:51), чтобы показать, что Он – Бог, и исполнил Божие дело.

Зам. 68. (22:63–64). Держащии ругахуся, биюще, и ударяя, и глаголюще: прорцы, кто есть ударей Тя?

Облич. 68. Что не видимостью было все это: держащии – ругахуся, били и ударяли, и прорцы, кто есть ударей Тя; а напротив того указывает на телесное прикосновение и на плотяное существо, – это ясно для всякого; хотя ты, Маркион, в ослеплении, и не хочешь исповедать очевидной истины Божией.

Зам. 69. (23:2). После слов: Сего обретохом развращающа язык, прибавил: «и разрушающего закон и пророков».

Облич. 69. Чем не обнаруживаешь ты себя? Чем не обличаешь себя в том, что превращаешь путь Господень? Ибо когда в этом месте ты прибавил, чего не было написано, клевеща на себя самого, – я не хочу сказать: на Господа,– и говоря: Сего обретохом разрушающего закон и пророков: то тебя, всуе трудящийся, обличит противовесное сему слово Самого Спасителя: не приидох разорити закон и пророки, но исполнити (Мф.5:17). По сему, кто Сам говорит: не приидох разорити, Тот не может быть обвинен в том, что разоряет. Да и не так сказано в самом деле, но: Сего обретохом развращающа народ, глаголюща себе Христа царя (23:2).

Зам. 70. (23:2). После слов: повелевающего дань не даяти, прибавка: «и отвращающего жен и детей».

Облич. 70. Как сам себе уготовляет Маркион стремнину, во исполнение слов Писания: иже себе зол, кому добр будет (Сир.14:5)! Ибо опускать написанное, а прибавлять, чего не написано, особенно в Евангелии, во веки нерушимом, значит иметь всю дерзость и злость, и идти по опасному пути. А притом прибавленные слова и не уместны, и не имеют иносказательного смысла. Иисус не отвращал жену или детей; ибо Сам говорил: чти отца и матерь (Лк.18:20), и: яже Бог сочета, человек да не разлучает (Мф.19:6). Но если и говорил: аще кто нe оставит отца, и матерь, и братию, и жену, и чад и прочая, тот не Мой ученик (Лк.14:26); то не для того, чтобы мы возненавидели отцов, но чтобы, по приказанию или примеру отцов и матерей, не увлекались в иную веру, мимо учения Спасителева.

Зам. 71. И пришедши на место, называемое Лобное место, распяша Его (23:33), и разделили ризы Его (– 34), и померче солнце (– 45).

Облич. 71. Слава милосердому Богу, связавшему колесницы твои (Исх.14:25), Маркион Фараон! Когда хотел ты убежать, Бог потопи их в мори (Исх.15:4): ибо, пользуясь всякими предлогами к оправданию, здесь не будешь иметь никакого к тому предлога. Кто не имеет плоти, тот не может быть и распят. Как ты не избежал сего великого слова? Как не приложил рук к тому, чтобы скрыть это великое дело, разрушившее все твои от начала замышляемые худые извороты? Ибо если действительно был распят; то как не видишь, что Распятый осязаем и гвоздями прибит по рукам и ногам? А это не могло быть видимостью или призраком, как ты говоришь; а напротив того по истине было тело, принятое Господом от Марии, то есть: естественная наша плоть, кости и прочее, потому что, и по твоему признанию, Господь был пригвожден ко кресту.

Зам. 72. (23:43). Опустил слова: днесь со Мною будеши в раи.

Облич. 72. Это, Маркион, опустил ты уместно и кстати: ибо сам у себя отнял вход в рай; и ни сам не войдешь, ни последователям своим не дашь войти, потому что и вводящие в обман, и обманывающиеся подлинно по самому естеству ненавидят добро.

Зам. 73. (23:46). И возглашь гласом велиим, издше.

Облич. 73. Если издше и издал велий глас: то от чего испустил дух, или что испустило дух? Хотя ты, Маркион, и не говоришь; но, очевидно, это – душа, вместе с Божеством исшедшая из тела, между тем как тело осталось бездыханным: вот истина!

Зам. 74. (23:50.53). Се муж именем Иосиф, снем тело, обвит плащаницею, и положи во гробе изсечени.

Облич. 74. Если слова: снем, обвив, и положи во гробе изсечени – не убеждают тебя, Маркион; то кто малосмысленнее тебя? Что же иное яснее сего могло указать Писание, когда, чтобы показать всю истину, указало и гроб, и место, и вид, и тридневное положение тела, и обвитие плащаницею?

Зам. 75. (23:56). И возвращшеся, жены умолчаша в субботу по закону.

Облич. 75. Откуда возвратились жены? И для чего написано, что они умолчаша? Сим Писание хочет показать свидетельство их, которым обличается твое, Маркион, неразумие. Ибо вот и жены свидетельствуют, и апостолы, и иудеи, и Иосиф, снявший и обвивший подлинно осязаемое тело. Но кто, как написано, украсит того, кто сам себя осуждает на превращение (Еккл.7:14)?

Зам. 76. (24:5–7). Рекоста облеченные в светлую одежду: что ищете живаго с мертвыми? Воста: поманите, что глагола, еще сый с вами, яко подобает Сыну человеческому много пострадать и предану быти.

Облич. 76. Тебя, Маркион, не убеждают и сии Ангелы, исповедующие, что Господь три дня был между мертвыми, впрочем живой, а не мертвый, потому что по Божеству всегда жив и совсем не умирал, а умер по плоти на три дня, и опять жив. Ибо они говорят женам: восстал, несть зде (24:6). А слово: восстал, не значит ли, что был и усопшим? Ибо Ангелы яснее повествуют о сем самом; помяните, говорят,что еще, быв в живых, говорил вам о сем, яко подобает пострадати Сыну человеческому.

Зам. 77. (24:25,26). Опустил слова, сказанные Клеоне и другому, при встрече с ними: о несмысленная и косная, еже веровании о всех, яже глаголаша пророцы. Не сия ли подобаше пострадати? И вместо слов: яже глаголаша пророцы, вставил:«что Я глаголал вам». Но обличается словами: когда преломил хлеб, онема отверзостася очи, и познаста Его (24:31).

Облич. 77. Скажи, Маркион: кем совершено было преломление хлеба? Призраком, или по действию действительного плотного тела? Ибо, восстав из мертвых, Господь действительно восстал тем же самым святым телом. Ты же, Маркион, вместо слов: не сия ли суть, яже глаголаша пророцы, вставил: «не сия ли суть, что Я глаголал вам». Но если бы Господь сказал им: Я глаголал вам; то конечно, по слову: Я глаголал вам, они узнали бы Его. Почему же о преломлении хлеба сказано: онема отверзостася очи, и познаста Его? И невидим бысть (24:31); ибо Ему, как Богу, и по пременении тела своего в духовное, прилично было, как показывать самое истинное тело, так и делаться невидимым, когда Ему угодно, потому что Ему все возможно. И Елисей, быв пророком, и получив благодать от Бога, просил у Бога, чтобы ищущие его поражены были невидением; и они были поражены, и не видели, что он таков, каков он был (4Цар.6:18,19). И в Содоме Ангелы скрыли дверь Лота, и не видели ее содомляне (Быт.19:11). Ужели, Маркион, и дверь Лота была мнимая? Но тебе не остается ничего сказать вопреки. Ибо Господь явно преломил хлеб и раздал ученикам Своим.

Зам. 78. (24:38,39). Что смущени есте? Видите руце Мои и нозе Мои: яко дух кости не имать, якоже Мене видите имуща.

Облич. 78. Кто не посмеется над пустословом, по неразумию и себя и других души влекущим в ад? Ибо если бы он не признавал сих слов, его заблуждение было бы правдоподобно, и введенные им в обман имели бы извинение. А теперь, поскольку он признает и не выкинул эти слова, и они читаются его последователями: то его и их грех пребывает (Ин.9:41), и ему и им неминуем огонь, потому что не имеют они извинения после того, как Спаситель ясно научил, что и по воскресении имеет кости и плоть, о чем Сам засвидетельствовал, говоря: как Мене видите имуща.

Таково, на основании сохранившихся у Маркиона останков Евангелия направленное против него, содержание составленного нами по поводу его исследования. Сего, как думаю, достаточно для противопоставления его обману. Перейду же к следующим по порядку, сохранившимся еще у Маркиона, и нами опять также выбранным, апостольским изречениям; но на первом месте поставим, что выбрано из послания к Галатам, ибо оно у Маркиона стоит первым, а также будем поступать и везде по порядку. Прежде мы делали выбор не по Маркионову порядку, но по порядку слова апостольского, поставив на первое место послание к Римлянам. А здесь предложим в следующем порядке сообразно с особенностью Маркиона.

Зам. 1. (3:11) Научитесь же, яко праведный от веры жив будет. (10) Елицы бо под законом, под клятвою суть. (12) Сотворивый же та жив будет в них.

Облич. 1. Слова: научитесь, яко праведный от веры жив будет, как они сказаны апостолом, указуют на ветхозаветное Писание;¹¹⁹ но вместо закона и пророков, апостолом они сказаны о новом завете для нашей жизни, и сопряжены с нашим упованием. И под клятвою суть, апостол говорит потому, что в законе была угроза против преслушания Адамова, доколе не пришел Пришедший свыше, и облекшись в тело из состава Адамова, не переменил клятву на благословение.

Зам. 2. (3:13). Проклята всяк висяй на древе (4:23). А иже от обетования, по свободе.

Облич. 2. Указывая опять на домостроительство пришествия во плоти и креста ради разрушения клятвы, и на то, что оно преднаписано в законе и предсказано, как имеющее быть, а потом совершено Спасителем, – святой апостол ясно показал, что закон не чужд Спасителю, ибо пророчествовал и свидетельствовал о том, что имело быть сделано Спасителем.

Зам. 3. (5:3). Свидетельствую же паки, яко человек обрезающийся должен есть весь закон исполнить.

Облич. 3. Должен есть, сказано не о чем-либо запрещенном, но о бремени более тяжком, которое может быть облегчено, впрочем так, что один Владыка, могущий и отягчить и облегчить, судя по произволению тех, которые не отказались принять спасение, благодатью Его дарованное в пришествии Его во плоти.

Зам. 4. (5:9). Слова: мал квас все смешение квасит, Маркион переделал:       «портит».

Облич. 4. Чтобы ничего истинного нельзя было найти у него, никогда почти Маркион не приступает к писаниям без подлога; но по самой последовательности делается видным, какое здесь слово. Ибо самый вид кваса есть дело смешения, и когда есть смешение, тогда бывает то, что оно заквашивается. И разумно составивший эту загадочную притчу не уничтожает подлинного вида в первообразном.

Зам. 5. (5:14). Ибо весь закон вами исполнен во еже: возлюбиши ближняго твоего якоже себе.

Облич. 5. Какая нужда святому апостолу обращаться к закону, если новый завет чужд ветхому законоположению? Но чтобы показать, что оба завета суть дело одного Бога, и что признаком их согласия служит то, что в обоих заветах одинаково исполнением закона признается любовь к ближнему, делающая добро совершенным; апостол и сказал, что любовь есть исполнение закона.

Зам. 6. (5:19–21). Явлена же суть дела плотская, яже суть блуд, нечистота, студодеяние, идолослужение, чародеяния, вражды, рвения, завиды, ярости, разжжения, распри, ереси, зависти, пиянства, безчинны кличи, якоже и предрекох, яко таковая творящии царствия Божия не наследят.

Облич. 6. О дивные тайны, и противные мнению Маркиона указания Божии! Всякое зло поставлено в связи с плотью. Но плоть не всегда имела бытие; напротив того в шестой день миротворения при создании Адама, с того времени плоть получила начало, то есть, своего образования; чем обличаются те, которые говорят, будто зло имеет бытие всегда и от начала. А притом плоть и согрешила не тотчас по ее создании, так что нельзя Создателя признать виновником греха, как создавшего грешную плоть; а также зло осуществилось не прежде создания. Но по времени Адам, сделавшись преслушником, как имеющий свободу, по собственному произволению, сам от себя замыслил в себе самом грех и привел в действие; – разумею то, что преслушанием он отвергся своего Владыки. Где же было зло, прежде бытия плоти? Почему также она сделала зло не тотчас по создании, но со временем в последствии? По сему учение о злом начале уничтожено. Ибо зло не может быть изначальным, потому что приведение зла в бытие или не приведение относится к плоти, которая позднее по своему происхождению. А плоть также и не чужда наследия на небе. И пусть никто не ссылается на слова святого апостола: плоть и кровь царствия Божия не наследуют (1Кор.15:50): ибо апостол обвиняет не всякую плоть. Да и как может быть обвинена плоть, которая не сделала вышесказанного? А также и другими доказательствами подтвержу то, о чем спрашивается. Кто, сказано, поемлет на избранные Божия (Рим.8:33)? Как не наследует царства небесного с плотью святая Мария, которая не причастна ни блуду, ни студодеянию, ни прелюбодеянию, и не сделала никакого из погибельных дел плоти, но пребыла чистою? Посему апостол не о плоти говорит, что не наследует царства небесного, но о плотских людях, которые при посредстве плоти делают худое, как то: блуд, идолослужение, и сему подобное. И всем обличается твое пронырство, сам себя обманывающий Маркион; потому что истина повсюду предупредила и упрочила твердость проповеди жизни.

Зам. 7. (5:24). А иже Христовы суть, плоть распяша со страсти и похотми.

Облич. 7. Если Маркион, иже Христовы суть, плоть распяша: то явно, что рабы Христовы с похотми и страстми явили плоть чистою, и подражали Христу, показав, что Он распял плоть, почему и они, мудрствуя подобно своему Владыке, плоть распяша. И если они плоть распяша: то невозможно допустить, чтобы плоть, пострадавшая за Христа, не царствовала со Христом, как и в другом изречении показывает это святой апостол, говоря: как общницы есте страстем Христовым, такожде и славе (2Кор.1:7).

Зам. 8. (6:13). Ни бо обрезающиися сами закон хранят.

Облич. 8. Посему прежнее обрезание не было воспрещено в свое время, если сохраняло закон. Закон же возвещал Христа, грядущего преподать закон свободы; и во время Христа плотское обрезание уже не служило бы ни к чему. Ибо со Христом пришло истинное обрезание, которого то было образом. И хотя бы носящие еще на себе печать обрезания сохранили весь закон, соблюдение закона уже не вменится им; потому что закон говорил о Христе: пророка воздвигнет вам Господь Бог от братии моей, якоже мене, Тою послушайте (Втор.18:15), а они не послушали Христа, и потому обрезание их делается не обрезанием, и сохранение закона уже не сохранением. Итак добр закон (1Тим.1:8), и добро обрезание; потому что из закона и обрезания мы познали Христа, и совершеннейший Его закон, и совершеннейшее Его обрезание.

Зам. 1 и 9. (1Кор.1:19). Писано бо есть: погублю премудрость премудрых, и разум разумных отвергу.

Облич. 1 и 9. Если апостол, для доказательства истины и доброго учения, выбирает свидетельства из того, что написано у пророков: то пророки не чужды истине и благому Богу, и доброму Его учению.

Зам. 2. и 10. Также (1:31): да якоже пишется: хваляйся, о Господе да хвалится.

Облич. 2 и 10. Если хваляйся о Господе похваляется пророками, а Господом признается Бог закона, Которого ты, Маркион, называешь и Судьею, и Димиургом, и правосудным: то это – не иной Бог, а Отец Христа, Которого Павел ученик; потому что Павел, поставленный от Христа учителем языков, почерпая из учения пророческого, как из подобного и того же самого учения, как бы чистую воду, орошает ею вверенную ему церковь.

Зам. 3 и 11. (2:6) Князей века сего престающих.

Облич. 3 и 11. Если князей века сего много, и они притом престают; то тебе, Маркион, надобно искать корни уже не трех Начал, но изыскать иную басню о многих началах, и о многих корнях, и о многих плачевных событиях. И когда клеветливо измыслишь это (ибо не найдешь того в самом деле): то встретишься со словом: престающих, и это слово: престающих, уничтожит воображаемый тобою безначальный корень начал. Ибо все престающее не бывает вечным; а напротив того, если имело начало бытия, то будет иметь и конец. Ибо получившему начало не возможно увековечиться на всегда, разве это угодно будет Сущему, сделавшемуся виновником того, что некогда не имело бытия, но получило начало бытия. А Сущее есть Отец и Сын и Святой Дух; все же сотворенное, получившее начало бытия, не есть сущее, в том числе и то, что называется злом, и действительное зло, начавшееся с тех пор, как люди, некогда не имевшие бытия, получили бытие. Поскольку же зло возымело начало с тех пор, как получил оное и человек, некогда не имевший бытия: то зла более не будет, но оно несомненно истребится, потому что Сущий не благоволит к тому, что получило начало и само себя привело в худое состояние. Ибо зло не только прекратится по воскресении, но уже и прекращается проповедованием закона, да и прежде сего закона многими, жившими по закону естественному, а еще преизбыточнее пришествием Христовым во плоти; окончательно же прекратится после воскресения мертвых, потому что они сеются в тление, востают в нетлении (1Кор.15:42), и уже не делают зла, уже не умирают. А что прекратится зло, свидетельствуют сии самые слова апостола: князей века сею престающих. Так совсем уничтожается твое, Маркион, предположение, как мечтательное, ложное, несостоятельное, и неосновательное.

Зам. 4 и 12. (3:19,20). Писано бο есть: запинаяй премудрым в коварстве их. И паки: Господь весть помышления человеческа, яко суть суетна.

Облич. 4 и 12. Употребление выражения: писано есть, и признание того, что весть Господь, – не чужды тому, кто выбрал это изречение из Писания, говорю о святом апостоле, у которого встречается сие употребление. Из этого употребления открывается в проповеди апостольской то отличительное свойство, что она не чужда ветхому завету, из которого взято апостолом это свидетельство.

Зам. 5 и 13. (5:7). Ибо пасха наша пожрен бысть, Христос.

Облич. 5 и 13. Если апостол признает пасху, и не отрекается от закланного Христа: то пасха не чужда Христу, Который, но закону пасхи, действительно, а не мнимо приносит в жертву овцу. Первообразом сей овцы был Христос, не мнимо закаляемый, и не без плоти страждущий. Ибо как мог быть заклан дух? Очевидно не мог. Если же не мог быть пожрен без плоти, а действительно был пожрен: то сие и исповедуется непререкаемым апостольским исповеданием. Итак все ясно доказывает, что не чужд Христу закон, данный в виде прообраза на время до действительного заклания совершеннейшего и действительного овчати – Христа, которому в древние времена предшествовало заклание другими чувственной овцы. Наша же пасха пожрен бысть, Христос.

Зам. 6 и 14. (6:16). Не весте ли, яко прилепляяйся сквернодейце, едино тело есть? Будета бо оба в плоть едину.

Облич. 6 и 14. Если закон не истинен; то по какому основанию берут свидетельства из закона истинные проповедники, из числа которых – святой апостол Божий Павел, вместе со многими другими свидетельствами, заимствовавший и это свидетельство для ясного представления истины и проповеди благого Бога?

Зам. 7 и 15. (9:9). Допущено изменение, ибо вместо: в законе, – читается: в Моисеове законе; а выше сего сказано: ужели и закон сего не глаголет? (9:8).

Облич. 7 и 15. Хотя ты, Маркион, во втором изречении и изменил подлинный его вид, и думаешь, что, написав: в законе Моисеове,¹²⁰ упоминанием о Моисее отчуждаешь закон от Бога; но связь с предыдущим обличает твое неразумие, потому что сказано: не и закон ли сия глаголет? В законе бо писано: да не заградиши устен вола молотяща. Хотя же ты и прибавил имя Моисея, но ни мало не причинил нам вреда, напротив того принес нам пользу, а против себя самого приготовил свидетельство, и, сам того не зная, всем: и словами: в законе Моисеове, и словами: закон глаголет, выразил признание того, что Моисеев закон есть Божий. Ибо, соглашаясь с законом, апостол в последующих за тем словах выводит следствие: еда о волех радит Бог? Или всяко нас ради глаголет (9:10)? Ели же закон и глаголавший в законе Бог сказал сие ради апостолов: то, следовательно, имеет попечение об апостолах Христовых, повелевая не заграждать им уста, то есть, не препятствовать им или излагать учение Самого Христа, или нескудно иметь от народа ежедневное пропитание. Следовательно знал, что апостолы не чужды Его Божеству, и апостолы признают Его не чуждым Богом. Из этого общего свидетельства святой апостол вывел заключение: еда о волех радит Бог? Напротив того, ради апостолов глаголет. Если же ради апостолов глаголет, а есть Создатель людей и скотов, к которым принадлежат и волы и воробьи, и гады и звери, и морские животные и прочие; то следует, что радит о всех, по свойству каждого. И Он радит о всех, почему и сказано: человеки и скоты спасеши Господи (Пс.35:7), а также: кто дал врану пищу (Иов. 38:41)? и: птичищи врановы ко Господу воззваша, брашна ищуще (Иов.38:41), и: всем Ты дашь пищу во благо время (Пс.103:27). Но не о молотьбе волов дает закон повеление не заграждать устен вола молотяща; иначе он показывал бы, что Бог не иначе может пропитать свое создание, как только пищей, приготовленною скоту попечениями людей. Святой апостол показал, что Бог, давая повеление не заграждать рта волам, не о волах имеет попечение по причине недостатка у них пищи во время молотьбы, а напротив того сим загадочно означает относящееся к апостолам. Ибо промышляет о всех чувственных тварях, и имеет попечение одинаково о всех. И, пусть не извиняют себя этим многие, не вопреки Спасителю написал это апостол: потому что меньше волов воробьи, о которых Спаситель сказал: пять птиц ценится пенязема двема (Лк.12:6). Если же две птицы ценятся ассарием единым, и ни едина от них падет в сеть без Отца вашего небесного (Мф.10:29); то Он промышляет о всех тварях вообще, о высших же имеет попечение соответственно высшему виду их духовного порядка. Итак по всему этому должно признать, что один и тот же Творец, и Зиждитель и Законоположник ветхого и нового завета, благой и правосудный Бог, и Господь всего.

Зал. 8 и 16. (9:9). Еда о волех радит Бог?

Облич. 8 и 16. Это уже исследовано и пространно объяснено при рассуждении о предшествующем сему изречении. Посему, почитая излишним снова говорить о том, довольствуюсь сказанным прежде.

Зал. 9 и 17, (10:1). Ибо не хощу вас не ведении, братия, яко отцы наши под облаком быша, и вси сквозе море проидоша: (3) и оси тожде духовное брашно ядоша: (4) и вси тожде духовное пиво пиша: пияху бо от духовнаго последующаго камене: камень же бе Христос. (5) Но не во множайших их благоволи. (6) Сия же образы вам быша, яко не быти нам похотником злых, якоже и они похотеша. (7) Ни идолослужители бывайте, якоже нецыи от них: якоже есть писано, седоша людие ясти и пити, и восташа играти. (9) Ни да искушаим Христа, до того места, где сказано: сия же образно прилучахуся онем: писана же быша нам (11) и так далее.

Облич. 9 и 17. Сколь великое повреждение ума! Кто, имея глаза, заблудится от света, когда взошло солнце? Ибо если святой апостол людей того времени называет своими отцами, и говорит, что они под облаком, и сквозе море проидоша, и что есть духовное брашно и пиво, и они вкушали и пили от духовнаго последующаго камене, камень же Христос; то кто поверит Маркиону, омрачающему собственный свой и слушателей своих ум, в его безумном утверждении, будто Христос чужд людям подзаконным, когда апостол истинно, а не мнимо признает их? Если же святой апостол сказует, что не во множайших благоволи Христос; то, без сомнения, по причине законопреступной их деятельности. Если же не благоволил к тем, которые под законом действовали законопреступно; то следует, что негодует на таковых потому, что Сам дал закон, и учит, что закон Его дело, что он дан на время, и ему справедливо служили до времени Христова пришествия во плоти. Ибо Домовладыке прилично, сообразно с каждым временем, предписывать Своим домочадцам, что прилично. За тем апостол прибавляет: сия же образы нам быша, яко не быти нам похотником злых, якоже и они похотеша. Ни идолослужители бывайте, якоже нецыи от них. И не на всех распространяет сей приговор. Почему же знаешь сие, апостоле? Апостол прибавляет: якоже есть писано: седоша людие ясти и пити, и восташа играти. Следовательно, истинно то Писание, из которого апостол заимствует обличение против беззаконных. Потом еще: ни да искушаим Господа. А Маркион вместо: Господа, поставил: Христа.¹²¹ Но Господь и Христос, вопреки мнению Маркиона, одно и тоже; потому что выше употреблено было наименование Христа в словах: камень бе Христос, и: не во множайших их благоволи. А снова обнимая все содержание главы, святой апостол говорит: сия же образно прилучахуся онем: писана же быша нам в научение. По сему если случавшееся с ними образно писано нам в научение; то писавший, что тогда произошло, нам в научение имел попечение о тех, кому делал научение, а именно, чтобы нам не сделаться похотником злых. Но кто не желает, чтобы мы были похотливы на злое, тот, следовательно, добр, а не зол. Ибо в чем Сам пребывает, к тому и нас убеждает, как благой и правосудный Бог, един и тот же Бог как тех, о которых прежде писано, так и вразумляемых в последствии, потому что Он – Творец и Зиждитель и Законоположник всех, Он и Евангелие даровал, и апостолам путь показал.

Зам. 10 и 18. (10:19,20). Что убо глаголю? Яко жертва святилищная что есть? или идоложертвенное что есть? Но зане, яже жрут бесом, а не Богови. Слово: жертва святилищная, Маркион прибавил.

Облич. 10 и 18. Что убо глаголю? идоложертвенное что есть? Но зане, яже жрут, бесом жрут, а не Богови. Сказав, что приносящие жертвы идолам бесом жрут, а не Богови, апостол не опорочил древнего отеческого времени до него самого и до тех пор, пока стоял Иерусалим. Следовательно, не осудил приносивших жертвы Богу, когда была нужда в жертвах. Осуждает же приносящих жертвы идолам, не за то, что приносят жертвы, но за то, что вместо Бога приносят жертвы идолам. Ибо не для того приносят жертвы, чтобы и самим себе приготовить для вкушения дарованную от Бога пищу, а напротив того приносят жертвы бесам и пустому мудрованию. Ты же, Маркион, прибавил слово: «жертва святилищная» думая смешением двух имен: святилища и идола, сблизить отношение двух видов жертв. Но этого нет в самом деле. Если бы по пришествии нового завета приносимы были жертвы собственно Христу, и во имя Его приносимы были животные: то в твоей клеветнической лжи можно было бы найти вероятным то, что ныне приносящие жертвы Христу приносят оные Богу, а в те времена приносившие жертвы в иерусалимском святилище и приносящие жертвы идолам сближаются между собою, и приносят жертвы бесам, а не Богу. Но поскольку со времени Христова пришествия и нового завета никто не приносил в жертву Христу животных: то явна эта твоя прибавка. Если ж и действительно у апостола было сказано о храмовой и об идольской жертве вместе, то обладающие благомысленным рассуждением признали бы это за одно и тоже только по тому, что речение это¹²² апостолом употреблено не в собственном смысле, согласно со всегдашним обычаем людей называть идола священным. И совсем падает твоя лживая мысль, как скоро доказана та истина, что бесом жрут, а не Богови приносящие жертвы идолам, или, по их же словам, священную жертву, что делали или делают упражняющиеся во лжи, а совсем не те, которые некогда по закону весьма справедливо приносили жертвы. Ныне же сего уже не бывает, по воле Самого Бога, потому что издревле Он говорил через пророка Иеремию: вскую Мне кадило от Савы приносишь, и кинамон от земли дальния (Иер.6:20)? и еще: жертвы твоя не усладиша Мя (Иер.6:20), и в другом месте: возьми жертвы твои, Израиль, и изъядите мяса: ибо не заповедах Отцем вашим (Иер.7:21,22) в день, в оньже емшу Ми за руку их, извести я от земли Египетския (Иер.31:32), о жертвах. Но сие заповедах им (Иер.7:22,23), чтобы каждый творил правду ближнему. Если же Сам Бог говорит: не заповедах, и Сам в законе говорит Моисею: каждый из сынов Израилевых, аще принесет жертву от волов или овец, мужеск пол непорочны да приносит (Лев 22:18,19) и еще: аще кто согрешит, и будет в ком либо преступление, должен привести овцу (Лев.6:2–6); а также: если согрешат люди,¹²³ пусть приносят телца (Лев.4:3): то этим, конечно, Он показал, что, совершавшиеся некогда, жертвы о спасении народа благоприятны Ему, не потому, чтобы Он нуждался в них, или желал этого, но по снисхождению Его к немощи людей и к предрассудку рода человеческого, чтобы отвести умы людей от многобожия к познанию единого Бога. Поскольку умы людей крепко держались жертвы, как будто она благочестиво приносима была идолам во умилостивление за самих себя и во спасение: то, чтобы в следствие привычки не показалось им тяжким, если бы они вдруг отвлечены были от многобожной мечтательности, Бог восхотел, чтобы сие делалось до времени во имя Его, и на Него перенесены были ежегодно совершаемые людьми жертвоприношения;¹²⁴ чтобы уже нам, познавшим Единого и незыблемо уверовавшим во Единого, услышать от Него: еда ям мяса юнча? или кровь козлов пию (Пс.49:13)? и: еда лет четыредесять требы принесосте Ми в пустыни, доме Израилев (Ам.5:25)? А между тем в то время много жертв было приносимо. Но Бог хочет сим показать, что не Ему они приносили жертвы, хотя и Он принимал и они приносили во имя Его, впрочем по причине введенной у них привычки к сему, до времени, когда Бог, отвлекши их от обычного множества, приведет к Единому, и уже от Единого дознают они, что Бог и не имел, и не имеет нужды в жертвах, и наконец пришествием Самого Христа во плоти отъято будет всякое основание для жертв, потому что все прежде существовавшие жертвы совершила единая жертва (Евр.10:14), то есть, жертва Христова, так как, по слову Писания, пасха наша пожрен бысть, Христос (1Кор.5:7). К сей-то Жертве, к сей Пасхе, к сему учению пестун бысть закон (Гал.3:24), ведя путем образов, и возводя к совершеннейшему учению.

Зам. 11 и 19. (11:7). Муж не должен есть растить волосы, слава и образ Бога сый.

Облич. 11 и 19. Мужчина, по определению апостола, не только образ Божий, но и слава Божия. Поскольку же апостол имеет предметом волосы телесные, принадлежащие собственно телу, а не душе: то, следовательно, утверждает, что творение Благого не чуждо Богу, вследствие исповедания того, что принадлежащее ветхому завету исполняется в новом.

Зaм. 12 и 20. (12:24). Но Бог раствори тело.

Облич. 12 и 20. Если Бог раствори тело, а апостол проповедует не иного Бога, но действительного, и признает, что Бог растворил в теле члены: то, кроме самого Зиждителя (δημιουργὸς), он не знал иного Бога благого, Творца, правосудного, Создателя всего; из числа сего-то всего одно дело есть человек, в котором члены прекрасно растворены Богом.

Зам. 13 и 21. (14:19). Погрешает Маркион в чтении слов: но в церкви хощу пять словес умом моим глаголати, и читает иначе: «по закону».

Облич. 13 и 21. Следовательно, и языки (1Кор.14:18) – от дарования Духа. Знай же, что языки, о каких говорит апостол, суть не только еврейские звуки, различно и разнообразно изменяющиеся в каждом речении прекрасно и с мудростью, но и хвастливый язык эллинов, хвалящиеся которым говорят, что выражаются аттически, эолически, дорически, как делали это¹²⁵ некоторые из производивших смятения и возмущения среди коринфян, к которым послано было сие послание. И не только апостол исповедал, что пользоваться еврейскими речениями и учить закону есть дарование духовное, но и еще, низлагая иные похвальбы эллинским языком, сказал о себе, что более других говорит языками, потому что он евреин от еврей (Флп.3:5), при ногу Гамалиилову воспитан (Деян.22:3), и сих евреев писания похваляет, как дары дарования духовного. Посему и в послании к Тимофею о сих же писаниях сказал: от юности священная писания ты изучил (2Тим.3:15). А еще сверх того утверждая тоже и о тех, которые хвалились знакомством с эллинскими поэтами и риторами, апостол сказал подобные же слова: более всех вас языки глаголю (1Кор.14:18), чтобы показать, что превосходит и знакомством с эллинским образованием. Да и свойство его речи имеет признаки того, что он обладал общим образованием,¹²⁶ почему и не смогли противостоять ему эпикурейцы и стоики, когда он, в опровержение их, разумно, прочтенную на жертвеннике надпись, в которой, вместо: ведомому,¹²⁷ сказано было: неведомому Богу (Деян.17:23), прочитал с искусством ритора, и тотчас в объяснение сказал: Его же не ведуще чтете, Сего аз проповедую вам (Деян. 17:23). И еще он сказал: рече некто свой им пророк: Критяне присно лживи злии зверие, утробы праздныя (Тит.1:12), чем указал на Эпименида, древнего философа и поклонника¹²⁸ Мифры, критского идола; у него-то извлек для себя свидетельство и Каллимах Ливианин, лживо говоря о Зевсе: «Критяне всегда лживы: и гроб тебе, о царь, Критяне воздвигли; а ты не умирал, но живешь вечно».¹²⁹

И видишь ли, как святой апостол сказует о языках: но хощу пять словес сказать в церкви умом моим, то есть, с истолкованием. Как, говорит, пророк, когда силою Духа Святого прежде преподанное его уму износит на свет, то сим пророчеством приносит пользу слушающим: так и я хочу говорить в слух и назидание церкви, и не хочу, похваляясь эллинским и еврейским языком, назидать себя самого, как знающего, а не церковь на том языке, который она знает. Слова же: «по закону», как будто апостол говорит: хощу пять словес в церкви по закону, твоя прибавка, Маркион. Устыдись второй Вавилон и новое Содомское смешение. Доколе будешь смешивать языки? Доколе будешь отваживаться против тех, которым ты ни мало не вредишь? Ты ищешь причинить насилие ангельским силам, изметая слова истины из церкви и говоря святому Лоту: изведи мужей (Быт.19:5). Но что ты предпринимаешь, то против себя предпринимаешь. Ибо слов истины ты не изгонишь, но себя самого поражаешь слепотою (Быт.19:11), и ходишь в мрачной ночи, ощупывая дверь, и не находя ее, пока не взойдет Солнце, и ты увидишь день суда, когда и огнь (Быт.19:23, 24) постигнет тебя за лживые речи. Вот что тебя ожидает, как видишь. У апостола нет слов: «по закону», и это тобою присочинено. Если же апостол и сказал бы «по закону»; то сказал бы согласно с своим Господом, чтобы не разорять закона, но исполнить.

Зам. 14 и 22. (14:21). В законе пишет: яко иными языки, и усты иными возглаголю к людем сим.

Облич. 14 и 22. Если Господь не исполнил предсказанного в законе: то какая нужда была апостолу напоминать, что из закона исполняется в новом завете. Так и Спаситель показал, что Сам Он и в те времена глаголал в законе, и изрек грозное о них определение: сего ради (Евр.3:10) негодовах рода сего, и рех: присно заблуждают сердцем, и: клялся, аще внидут в покой Мой (Пс.94:10,11). Посему и иными языки обещал глаголать им, и так и глаголал; и они не вошли. Ибо находим, что так Он говорит Своим ученикам: вам даны тайны царствия, онем же (Мф.13:11) в притчах, да видяще не видят (Лк.8:10), и что далее следует за сим. И так в новом завете повсюду есть исполнение ветхого. Посему всякому ясно, что сии два завета не от двух различных богов, но от одного и того же Бога получили начало.

Зам. 15 и 23. (14:34). Жены в церкви да молчат: не повелеся бо им глаголати, но да повинуются, якоже и закон глаголет.

Облич. 15 и 23. Если святой апостол Божий в святой Божией церкви учреждает благочиние по закону: то не бесчинен тот закон, из которого апостол переносит к себе благочиние, и не от чуждого бога имеет начало закон, подчинивший жену мужу. Это апостол признает приличным и в законоположении церковном, почему и говорит: якоже и закон глаголет. Где же сказал это закон? Да прямо же в словах Божиих Еве: к мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет (Быт.3: 16). Хотя говорится это и в других местах; но здесь начало. Посему если жена с того времени подчинена мужу повелением Божиим, и в следствие сего апостол снова подчиняет ее: то, давая повеление не противное Богу, сотворившему мужа и жену, по всему дает видеть, что он, апостол, есть законоположник того же самого Бога, чей был и закон и весь ветхий завет, а также Его же и новый завет, то есть, оба завета, тогда и ныне подчинившие жену мужу ради благочестного и уравновешенного благочиния.

Зам. 16 и 24. О воскресении мертвых (15:1). Сказую же вам братие благовествование, еже благовестих вам, и что (– 17) аще Христос не воста, суетно, и так далее. (11) Тако проповедуем, и тако веровасте, (3. 4) яко Христос умре, и погребен бысть, и воста в третий день. (54) Егда же смертное сие облечется в безсмертие, тогда будет слово написанное: пожерта бысть смерть победою.

Облич. 16 и 24. Сказую же вам, братие, благовествование, еже благовестих вам. Если апостол благовестил, и тоже благовествование напоминает снова: то не из иного источника заимствовал благовестие, и не иное это ведение, кроме единственного ведения и единого благовестия, которое  – одно в четырех Евангелиях и у апостолов; чем обличается Маркион, пришедший спустя столько лет, а именно после времен римского епископа, называемого Аникитою, который был девятым по порядку со времени кончины апостолов Петра и Павла. Посему сам апостол, зная Духом Святым, что Маркион и его единомышленники будут превращать прекрасно утвержденный путь, в предостережение сказал: и аще мы, или Ангел благовестит вам паче еже прияли вы, анафема да будет (Гал.1:8). По сему же он не сказал: благовествую вам, но: сказую вам благовествование, не иное, а то, еже благовестих уже вам, – сие-то благовестие вам напоминаю. Сказую вам, кацем словом благовестих вам, аще содержите, разве аще не всуе веровасте (1Кор.15:2): ибо если не содержите, как я проповедовал вам: то без этого всуе веровасте. Ибо я благовествовал вам, яко Христос умре грех наших ради, по писанием: и яко в третий день воста, по писанием (1Кор.15:3,4), а не по басне, и не по учению людей, имеющих говорить от себя, чего нет в писании. Ибо иудеи от себя говорят, что не воскрес, а Маркион и другие от себя говорят, что мнимо пострадал и погребен; я же удостоверяю вас по писанием. Посему апостол тотчас присовокупляет: тако проповедуем, и тако веровасте, яко Христос умре, и погребен бысть, и воста в третий день; и потом: аще мертвии не востают, то ни Христос воста: и аще Христос не воста (1Кор.15:16,17), суетно проповедание наше (–14): и после всего этого: подобает бо мертвенному сему облещися в безсмертие, и тленному сему облещися в нетление (– 53). И не сказал: мертвенному сему вместить бессмертие, или: тленному сему вместить нетление, но: мертвенному и тленному облещися в нетление и безсмертие, Какое же это мертвенное, если не тело, которое не только вместит в себе бессмертие, но и вселит в себе, и не так облечется в бессмертие, что тело будет откинуто, и не умирающая душа облечется в бессмертие, но так, что мертвенное облечется в бессмертие, и тленное в нетление, то есть тело? Ибо телу свойственны смерть и нетление на время, в следствие разложения, привнесенного в оное за преслушание Адамово. А что апостол в виде обещания сказует о благодеяниях, имеющих совершиться в теле, в знак того говорит, что это имеет исполниться: тогда будет слово написанное: пожерта бысть смерть победою, чем означает, что воскресение мертвых имеет быть тогда: потому что смерть отчасти пожерта в воскресении Христа и восставших вместе с Ним, ибо, как говорит Евангелие, восстали многа телеса святых, и внидоша с Ним во святый град (Мф.27:52,53); но пожерта она будет победою тогда, когда совсем исчезнет отовсюду.

У Маркиона поставлено оно третьим; но с тем различием от нашего счисления, что первым у него поставлено послание к Галатам.

Зам. 1 и 25. (1:20). Елика бо обетования Божия, в Том ей; посему через Него и аминь Богу.

Облич. 1 и 25. Раскрой глаза свои, Маркион, и спасись. А если ты уже не можешь, ибо умер; то введенные тобою в обман пусть откроют глаза свои, и бегут от тебя, как от страшного пресмыкающегося, которое причиняет пагубу приближающимся к нему. Ибо если елика обетования Божия, в Том ей, а обетования Божия известны апостолу из закона и пророков, то, следовательно, во Христе утверждено это: ей, означающее исполнение сих обетований. Посему Христос не чужд ветхому закону и пророкам, а также и Богу, глаголавшему в законе и во Христе исполнившему Свои обетования. А также Христос и не противник Богу, давшему закон и пророков. Ибо потому, что возвещенные обещания в Нем делаются ей, поэтому, говорит апостол, и через Него аминь Богу. Бог Отец обещал, а Христос утверждает, и Господь через Него творит аминь в тех, которые Им утверждены в обетовании, и познали, что Его Отец глаголал в законе, и в Евангелии даровал верующим спасительное право говорить словами Самого Христа: ей, Отче, яко тако бысть благоволение пред Тобою (Мф.11:26).

Зам. 2 и 26. (4:5,6). Не себе бо проповедаем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради. Яко Бог рекий из тмы свету возсияти.

Облич. 2 и 26. Не себе проповедуют апостолы, но Христа Иисуса Господа. Посему нет ни ереси, ни церкви, называющейся по имени апостолов. Ибо мы никогда не слыхали ни о петровцах, ни о павловцах, ни о варфоломеевцах, ни о фаддеевцах. Напротив того с самого начала одна проповедь у всех апостолов, проповедующая не их, но Христа Иисуса Господа. Посему с тех пор, как в Антиохии начали называться христианами, все дали церкви одно имя, и не свое, но Господа своего Иисуса Христа; это имя: единая вселенская церковь, не иная, как Христова, христианская, церковь не Христов, но христиан; потому что Христос один, и по Нему одному все называются христианами. Всем же, являющимся после нее и ее проповедников не с тем уже отличительным свойством, приданы имена манихеев, симониан, валентиниан, евионеев; к числу их принадлежишь и ты, Маркион: и твоим именем назвались введенные тобою в обман, потому что ты не Христа, а себя самого проповедовал. Потом апостол говорит: Бог рекий из тмы свету возсияти. Какой же Бог, если не Единый, показавший у пророка, что воссияет в сердцах наших (2Кор.4:6) из тьмы свет (Ис.9:2), то есть из человеческого неверия и неведения свет и ведение во Христе; потому что некогда мы были идолослужительствующими языками, а ныне служим Богу, тогда у пророка предвозвестившему, что воссияет свет Свой в мире. Посему Христос не чужд ветхому и новому завету, в чем привыкли мы, не даваясь тебе в обман, убеждать тебя останками Евангелия, которые удерживаешь ты в писании.

Зам. 3 и 27. (4:13). Имуще же той же дух веры, и мы веруем, темже и глаголем, а: по писаному, Маркион исключил.

Облич. 3 и 27. На что ни отважишься ты, ни в чем не дается тебе места. Хотя ты и отсекаешь выражение: по писаному: но уместность этого прежде бывшего в писании речения дает себя видеть. Ибо после слов: веровах, темже и возглаголах, апостол тотчас, присовокупляя равнозначительные сим, сказал: имуще тойже дух веры, и мы веруем, темже и глаголем. Но всякому явно, что это изречение: веровах, написано в сто пятнадцатом псалме, имеющем надписание: аллилуйя, помещенном в книге Давида, и им пророчески изреченном (Пс.115:1). Отсюда и апостол взял сие изречение, и сказал подобное сему: темже веруем и мы, и глаголем, как один из числа апостолов. Посему-то не говорит: темже и веровах, и возглаголах, но: мы веруем, темже и глаголем, чтобы поставить себя в связи с другими апостолами. И утверждает: имуще же тойже дух, чтобы показать, что Дух, глаголавший в Давиде, тот же, какой и в апостолах, и что как тогда Давид, по действию сего Духа пророчествуя, веровал, так и они, имея сей Дух, веруют и глаголют. Но много неправды и, так сказать, притязательности в Маркионовых мыслях. Ибо когда апостол говорит, что Дух один и тойже: то как безумный Маркион, признавая, что святой апостол сказал сие слово, дерзает говорить, что иной Дух тогдашний, и иной – тот, который в апостолах?

Из четвертого послания, к Римлянам

Так оно поставлено у Маркиона, чтобы не было у него ничего правильного.

Зам. 1 и 28. (2:12,13). Елицы без закона согрешиша, без закона и погибнут: и елицы в законе согрешиша, законом суд приимут. Не слышателие бо закона праведни пред Богом, по творцы закона оправдятся.

Облич. 1 и 28. Если елицы без закона согрешиша, без закона и погибнут; то сохранение закона содействует спасению и не дает хранящим закон погибнуть. И если согрешившие перед законом законом суд приимут; то, следовательно, закон есть судия преступлений, и не к погибели ведет, но к правому суду, праведно судя преступных. Не слышателие бо закона праведни пред Богом, по творцы закона оправдятся. Если же исполнение закона оправдывает исполнившего: то не неправеден и не худ тот закон, по которому исполняющие закон становятся праведными. От закона же и предреченная вера во Христа, без Которого никто не оправдается, и уверовавший в Которого, если не примет свидетельства возвещаемого законом, также не может оправдаться; потому что Христос есть исполнение закона по сказанному у апостола в показание того, что без закона и Христа нет места правде: исполнение закона Христос в правду (Рим.10:4). Ибо ни иудеи, не приняв Христа, не оправдаются без Христа; ни ты, Маркион, не оправдаешься, отвергая закон.

Зам. 2 и 29. (2:25). Обрезание бo пользует, аще закон твориши: аще же закона преступник сей, обрезание твое необрезание бысть.

Облич. 2 и 29. Если святой апостол утверждает, что обрезание принесет пользу; то кто будет порицать приносящее пользу, разве только сделается подобен змию? А ты подобен ему, Маркион; потому что и он, обращая сказанное Богом в противную сторону, обманом убеждал Еву, говоря: не смертию умрете (Быт.3:4). Ибо апостол поставил закон в связи с обрезанием, и показал, что обрезание приличествует закону, и дал видеть, что оно есть заповедь того же Бога, установившего некогда обрезание, и давшего в помощь закон, при помощи которого Христос приемлется верою, и подает верующим как говорить, так и делать совершенное.

Зам. 3 и 30. (2:20). Имуща образ разума и истины в законе.

Облич. 3 и 30. Если ведение имеет образ; из образа же делается видным подлинный вид; а апостолы и их ученики, имеющие ведение и истину, умели по образу закона стяжать образуемое им, то есть ведение и истину: то, следовательно, закон не чужд ведения и истины. Ибо по его образу проповедники истины познали ведение и истину.

Зам. 4 и 31. (5:6). Еще бо Христос сущым нам немощным еще, по времени за нечестивых умре.

Облич. 4 и 31. Слова: еще, и: умре суть признаки не мнимого, но истины. Ибо если бы это было мнимо: то какая нужда говорить: еще? Христос мог бы всегда, как тогда, так и ныне, явиться мнимо, и не было бы нужды говорить: еще сущым нам немощным. Словом же: еще апостол выразил, что Христос тогда умер, и оправдал смертью, так что уже не имеет нужды умирать, но единою умер за грешников (Рим. 6:10), и Сам более уже не умирает.

Зам. 5 и 32. (7:12). Темже убо закон свят, и заповедь свята и праведна и блага.

Облич. 5 и 32. Апостол соглашается, что закон свят, а заключавшуюся в нем заповедь подтверждает трояким свидетельством, называя ее святой, праведной и благой, чтобы обличить тебя, Маркион, и нас научить, что закон от Святого, и заповедь свята – егоже, и что Он свят и благ. Посему заповедь, как заповедь Благого, называется благою, как заповедь Святого, свята, и как заповедь Правосудного, называется заповедью праведною; потому что и тогда и ныне Один подлинно свят, правосуден и благ. Посему и заповедь Его, как тогда, так и ныне, как в законе, так и в новом завете свята и праведна и блага.

Зам. 6 и 33. (8:4). Да оправдание закона исполнится в нас.

Облич. 6 и 33. Если в апостолах и в нас исполняется оправдание закона; то как ты, Маркион, смеешь называть закон чуждым для оправдываемых по причине исполнения закона апостолов Божиих?

Зам. 7 и 34. (10:4). Кончина бо закона Христос в правду всякому верующему.

Облич. 7 и 34. Если Христос пришел к оправданию всякого верующего, так что закон не иначе достигает конца, как тогда, когда положит ему конец Христос Своим пришествием; то следует, что и вы, иудеи, пребывающие в законе, не достигнете конца, если не примете верою Христа пришедшего. Да и ты, Маркион, не можешь спастись во Христе, отвергая начало и корень проповеди, то есть закон, из которого познается Христос, и приводит к концу того, кто не гнушается законом, как будто чуждым Христу.

Зам. 8 и 35. (13:8). Любяй бо ближнего закон исполни.

Облич. 8 и 35. Если любовью к ближнему исполняется закон: то не чужд Христу и Богу Отцу Господа нашего и Бога Иисуса Христа закон, который повелевает любить ближнего: потому что Бог любы есть (1Ин.4:8), и все возвещаемое Им возвещается всегда одинаково, как тогда, так и ныне, как в ветхом, так и в новом завете.

Из пятого послания к Фессалоникийцам (ибо на этом месте поставлено оно у Маркиона, а у апостола оно восьмое) не предлагаем мы ничего, потому что в нем все извращено Маркионом.

Из втораго послания к Фессалоникийцам, поставленного у Маркиона шестым, а у апостола находящегося на девятом месте, как извращенного подобно первому сим же Маркионом, также не предлагаем ничего.

Из послания к Ефесеям,

которое у Маркиона поставлено седьмым, а у апостола пятым, извлекаем следующее:

Зам. 1 и 36. (2:11–14). Поминайте вы, иже иногда язы́цы, глаюлемии необрезание от рекомаго обрезания во плоти рукотвореннаго: яко бесте во время оно без Христа, отчуждени жития Исраилева, и чужди от завет обетования, упования не имуще, и безбожни в мире: ныне же о Христе Иисусе, вы бывшии иногда, далече бысте близ кровию Его. Той бо есть мир наш, сотворивый обоя едино, и так далее.

Облич. 1 и 36. Слово: поминайте дает знать, о каком времени это говорится. А слова: глаголемии от рекомаго, дают видеть образное значение предметов речи. Слово же: во плоти, имеет целью показать прообраз во плоти, имевший место в ожидании того, когда наступит время духа, то есть, упоминанием о прообразе указать на совершеннейшее. Ибо без Христа не обрезание отчуждено было жития Исраилева, а быв отчуждено, было чуждо обетования и завета, и происходившие от необрезания не имели упования, но были безбожни в мире, как доказывают это слова апостола. Но ты, Маркион, и не видишь, и не слышишь: иначе размыслил бы о том, скольких благ, по слову святого апостола, закон был виновником для подзаконного жительства в то время. Ибо о Христа, Иисусе, бывшии иногда далече, ныне близ кровию Его. Той бо есть мир наш, сотворивши обоя едино. Если же не истребил одно и установил другое, но сотворил обоя едино,то следовательно, ни первое не чуждо Ему, ни второе не отделил Он от первого; а напротив того обоя собрал во едино, не просто, не по видимости, но, как показывает твердое учение апостольское, действительно кровию Его.

Зам. 2 и 37. (5:14). Сего ради глаголет: востани спяй, и воскресни от мертвых, и осветит тя Христос.

Облич. 2 и 37. Откуда у апостола это: сего ради, и: глаголет? Очевидно, что из ветхого завета. Встречается же это у Илии.¹³⁰ А откуда происходил Илия? Он был один из пророков, жительствовавших по закону, и опирался на закон и пророков. Если же во Христе пророчествовал: востани спяй и воскресни от мертвых, и осветит тя Христос; то прообразованное сим исполнилось на Лазаре и других. О них были в сомнении как родственники Лазаря, именно: Марфа и Мария, говорившие: уже смердит: четверодневен есть (Ин.11:39), так и домашние начальника синагоги, которые говорили: не движи уже Учителя (Лк.8:49); но Он сказал: не бойтесь, не умре бо, но спит (Лк.8:50,52). Ибо проповедь с того еще времени ясно возгласила, что будет воскресение силою Христовою, и, чтобы показать могущество Христово, дает видеть такую власть и удобность сего, что, как человеку удобно, не умершего, но спящего разбудить голосом, так и Христу весьма легко сказать: Лазаре, гряди вон (Ин.11:43), и: куми, куми, талифа (Мк.5:41), то есть, встань отроковице (Лк.8:54). Сими очевидными доказательствами Писание дает разуметь о нашем призвании, что нас, некогда спавших, возбудит Христос от мертвых дел и тяжкого сна, и призванием Своим просветит нас; в этом втором значении воскресение уже сбылось. А совершенное и всеобщее ожидается тогда, когда Сам говорящий: Аз есмь воскрешение (Ин.11:25) в будущее Свое пришествие всех воззовет, восставит всех по телу и по душе, и просветит.

Зам. 3 и 38. (5:31). Сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене, и будета два в плоть едину, с опущением слова: к жене.

Облич. 3 и 38. Много раз доказываемо было, что учение закона не чуждо учению апостольскому. И хотя ты, Маркион, опустил слово: к жене, но из слов: будета в плоть едину, может быть очевиден весь твой подлог.

Из послания к Колоссянам,

которое у Маркиона поставлено восьмым, а у апостола седьмым.

Зам. 1 и 39. (2:16,17). Да никто же убо вас осуждает о ядении или о питии, или о части праздника или о новомесячиих и о субботе: это есть стень грядущих.

Облич. 1 и 39. Тень надает, Маркион, только от тела; и не может быть тела, от которого не видно было бы тени. Посему те, которые введены тобою в обман, сохраняющимися еще у тебя останками истинного Божественного Писания должны убедиться в том, что тогдашние оправдания (Евр.9:10), предписанные на время относительно ядения, пития, части праздников, новомесячий и суббот, были не чужды имевшим открыться благам. Сих благ было тенью все вышесказанное. При посредстве сих теней мы получили тело, то есть, настоящие блага, которые в законе были изображены в виде тени, а во Христе окончательно открылись.

Девятое послание  к Филимону.

На этом месте поставлено оно у Маркиона, а у апостола стоит последним, в некоторых¹³¹ же списках помещено тринадцатым прежде послания к Евреям, которое числится четырнадцатым. Но по другим спискам послание к Евреям стоит десятым прежде двух посланий к Тимофею и посланий к Титу и к Филимону. Во всех же не поврежденных и верных списках первое послание есть послание к Римлянам, а не так, как ты, Маркион, первым поставил послание к Галатам. Впрочем из этого послания к Филимону мы не предлагаем ничего, потому что у Маркиона оно всецело извращено.

Десятое – к Филиппийцам.

Ибо так поставлено оно у Маркиона последним и десятым; у апостола же оно шестое. Точно также и из него мы не выбрали ничего, потому что у Маркиона оно извращено.

Вот и весь состав, из Евангелия Луки и Апостола сохранившихся у Маркиона, останков подлинных слов. Из него мы выбрали, что идет против Маркиона, и на основании сохраненного им предложили ему обличения. Но Маркион к своему, так называемому, апостольскому писанию приложил еще из, так называемого, послания к Лаодикийцам.

Зам. 1 и 40. (Еф.4:5,6). Един Господь, едина вера, едино крещение, един Христос: един Бог и Отец всех, иже над всеми и чрез всех и во всех.

Облич. 1 и 40. И эти, согласные с посланием к Ефесеям, свидетельства из, так называемого, послания к Лаодикийцам собрал ты, Маркион, против себя; что бы нам, по прочтении принимаемого тобою, окончательно запечатлеть изучение сего, и узнав, что согласно с твоим мнением, отказаться от признания, странно измышленных тобою, трех безначальных начал, имеющих разности между собою. Не таково содержание учения и достоверной проповеди святого апостола, а напротив того, иное сравнительно с твоим измышлением. Ибо апостол ясно сказал, что един Господь, едина вера, едино крещение, един Бог, и один и тот же Отец всех, один и тот же над всеми, один и тот же чрез всех и во всех, то есть, чрез закон и пророков, и во всех апостолах, и последующих за ними.

Таково прежде изложенное нами рассмотрение выше приведенных изречений, выбранных из уцелевшего еще у самого Маркиона писания. Кто рассмотрит это собрание, тот изумится устроениям великодаровитого Бога. Тогда как всякое дело подтверждается и закрепляется тремя свидетельствами; Бог промыслительно даровал нам, как сказал я, здесь собрать отдельно семьдесят восемь свидетельств из Евангелия, и сорок из Апостола, и притом таких, которые еще и доселе сохраняются у Маркиона и не подвергаются им сомнению. А всех их сто восемнадцать; и все они противоречат мнению Маркиона, а именно: восемнадцать как бы от имени Господня, а сто – от десноручного (ἐνδέξιας) благословения Господня.¹³² Да сверх того есть и лишнее еще свидетельство, кроме евангельских и апостольских: ибо жалчайшему Маркиону не рассудилось назвать это свидетельство свидетельством из послания к Ефесеям, но вздумалось назвать свидетельством послания к Лаодикийцам, которого нет у апостола. Скотоподобный же Маркион по малосмысленности не вник в эти свидетельства, и, злосчастный, потерпев крушение от их множества, не видит того, что в каждом свидетельстве заключается против него опровержение. И никто пусть не дивится сему. Возвестив, что имеет некую часть Евангелия и Апостола, мог ли Маркион не удержать хотя не много слов из Писания? Ибо когда целое тело Божественного Писания, так сказать, живо; то какой он мог найти мертвый член себе по мысли, чтобы ввести ложь вопреки истине? Напротив того, он, так сказать, повредил, изувечил, обсек многие члены, а некоторые и удержал у себя. И эти удержанные, еще живые, члены не могут быть мертвы, но имеют жизненный смысл, хотя в подробностях и весьма много обсечены Маркионом.

Гл. 13.

А еще после всего этого вспомнили мы, что некоторые из сих же самых маркионитов, впадши в бездну хулы, и от бесовского своего учения сделавшись совсем обезумевшими, дерзко обращают в иную сторону мысль о Божестве Того, Кого сами они, по-видимому, поминают, по крайней мере, по имени, как единого Господа, и не стыдятся опорочивать имя Его вышнего рождения. Ибо некоторые из них, как я сказал, не стыдясь, дерзнули говорить, что Сам Господь есть Сын злого, другие же не так, но что Он – Сын судии и Димиурга, что Он, умилосердившись и будучи благ, оставил собственного Своего отца внизу, то есть, по словам одних, Димиурга, а по словам других – злого, и возшел горе в неименуемые места к благому Богу, и прилепился к Нему. Потом послан Им в мир и пришел судиться с собственным Своим Отцом, как Христос, и разрушил у него все, что узаконил естественный Его отец, то есть, или глаголавший в законе, или бог зла, признаваемый у маркионитов третьим началом. Ибо это, как сказал я, излагают различные различно: иные называют Димиурга, а иные – злого. Но всякому имеющему ум ясно, что это мудрование и учение нечистого духа. И не было бы нужды защищаться в этом деле, или представлять обличение против Маркиона, который совсем усвоил себе забвение жизни. Ибо всеми разумными может быть открыто, что это – хульное у него пустословие, и дерзкое погибельное дело. Но поскольку мы обвыкли не оставлять терний на месте, а напротив того посекать мечем Божиим, по Писанию, острейшим паче всякого меча обоюду остра, и проходящим даже до разделений души и духа, членов же и мозгов (Евр.4:12): то не поленимся сказать немного и о сем.

Гл. 14.

Во–первых, если от злого получил бытие благой: то учение о началах уже не устоит. Ибо и Отец Его, если он зол (чего отнюдь нет, а напротив того Он благ), может переменить образ мыслей, как переменился рожденный от Него. А во вторых, если Единородный пришел, без сомнения, для того, чтобы спасти людей, ввести разбойника в рай, мытаря призвать от мытницы к покаянию, блудницу, помазавшую Его ноги, исцелить от блуда, да и еще делает добро; то он – благой, благоутробный и милосердый Бог; и тем более Ему должно было возыметь сострадание к собственному Своему Отцу, и сперва в Нем произвести спасительную перемену, чтобы, изменив сперва Отца Своего, состраданием к Отцу Своему совершенно показать совершенную благость, как и написано, что должно делать благое прежде других присным в вере (Гал.6:10), а тем более иметь милосердие к отцам своим. Но и другое еще прибавил я к речи и обличению против Маркиона,– а именно, что, если Христос Сын одного, и перебежал к другому, то не может быть принят другим с доверием: ибо к тому, кто поступил не по совести с собственным своим Отцом, и другой не будет иметь доверия за предшествующие его дела. Но также и с другой стороны, Маркион, по твоему учению Бог, за не имением, кого послать, не мог спасти спасаемых Им и помилованных Им при посредстве Христа. Ибо если бы Христос, по учению Маркиона, не убежал к вышнему Богу; то благому Богу не кого было бы послать, если бы у Отца Христова, как говорит Маркион, не произошло столкновения с собственным Своим Сыном. С другой стороны, если Христос сын Димиургов, но расположен против зиждительства и дела Отца Своего: то, во-первых, пришедши в мир, Он, как сделавшийся противником устроений отцовых, сперва должен был бы истребить людей, чтобы уничтожить дело, устроенное собственным Его Отцом; или же напротив, прияв силу целения, врачевания и спасения, должен был оказать дело человеколюбия, прежде всех, Своему собственному отцу, и отца Своего сперва склонить сделаться Ему подобным, для того, чтобы одну и туже благость, по которой спасает людей, привести в исполнение, оказавшись благим как в Самом Себе, так и для Своего отца. Но не так на самом деле, как суесловит этот баснослов. Ибо начал не три, и не иной – Отец Христов, и Христос – не порождение зла,– отнюдь нет. Он говорит: Аз во Отце, и Отец во Мне (Ин.14:10). И если говорит, что у Него есть Отец, не в истинном смысле слова; то называемый не в истинном смысле Его Отцом не может быть в Нем, и Христос не может быть в таком Отце. Поскольку же о естественном Своем Отце Он учит, и говорит истину, что Отец Его всегда благ, всегда Бог и Зиждитель всего, и как Сам по Себе имеет бытие, так и с Ним пребывает: то простирает против Маркиона угрозу: иже не чтит Сына, как чтит Отца (Ин.5:23), гнев Божий пребывает на нем (Ин.3:36). Но мы уже многими свидетельствами показали, что один есть Бог, Отец Господа нашего Иисуса Христа, что Он благ, и родил благого, Он – любовь, и родил любовь, Он – источник жизни, и родил источник жизни (ибо у Тебе источник живота (Пс.35:10), говорит Писание), что Он – истина, и родил истину, Он Свет, и родил свет, Он – жизнь, и родил жизнь, безначально, вечно, и не во времени. Так всем обличается Маркионово заблуждение.

Итак, поскольку это действительно так, и дело опровержения сего обманщика, по силе Божией, сделано нами, при многих истинных подтверждениях: то, по неложному слову Спасителя, сказавшего: Я дал вам наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию (Лк.10:19), поправ настоящую ересь, как большого аспида, снова перейдем к тому, что следует по порядку, и, во всем призывая Бога на помощь, обратимся к рассмотрению и изобличению суемудрия иных ересей.

Гл. 1.

Это какой-то древний Лукиан, а не тот, который явился ныне во время Константина старшего, и которого именно ариане причисляют к мученикам: ибо этот, говорю о новом Лукиане, держался ереси ариан. О нем скажем после, в опровержении его; а теперь слово устремляется к выше названному Лукиану древнему. Сей Лукиан был последователем Маркиона, о котором выше сказали, отделился от него, и сам себе составил сборище и сделался предстоятелем ереси; от чего и произошли, так называемые, лукианисты древние. Он учит во всем согласию с Маркионом; но дошедшие до нас известия и указания относительно его весьма недостаточны. Поскольку эти еретики древние, и скоро угасли: то исследование о них, как можно видеть на деле, стало для нас затруднительно. Впрочем отчасти мы узнали о Лукиане вот что:

А именно, утверждая, что есть Димиург, судия и правосудный, а также есть благой, и еще есть злой, Лукиан, подобно Маркиону, хочет пользоваться, согласно своему образу мыслей, некоторыми свидетельствами пророческого писания, именно же словами: суетен работаяй Господу (Мал.3:14), и: сопротивишася Богови, и спасошася (Мал.3:15). Наконец, сверх учения своего учителя, Лукиан отвергает брак и подвизается в чистоте; но не ради чистоты, а для уничтожения дел Димиурговых, учит не сочетаться браком (от которого, говорит он, при посредстве деторождения, у Димиурга в мире бывает изобилие), в противность изобилию, происходящему в мире для Димиурга и Творца вследствие деторождения. Но этот еретик может быть обнаружен и изобличен тем, что уже сказано против его наставника; потому что, вопреки ему и в опровержение его, мы обширно изложили, в чем и сколь во многом Евангелие согласуется с ветхим заветом, и как Сам Господь наш исповедует, что творение мира есть и собственно Его, и Отца Его творчество. А еще более, чтобы довершить речь приведением какого либо, самого главного из всех, изречения, приведем слова, сказанные святым Иоанном: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть (Ин.1:1.3), и следующие за ними по порядку.

Гл. 2.

Но и еще сей час будет опровергнут этот еретик.

Если ему угодно еще говорить, что им отвергается брачный союз, для противодействия тому, что, по его словам, в этом мире состоит под властью Димиурга, и для разрушения сего, – для того, чтобы не содействовать Димиургу, а всячески держать себя вдали от дела Димиургова; то разве не удобно открыть и обличить это неосновательное Лукианово предположение? Ибо вот этот обманщик и сумасброд принимает участие и в снедях, и в одеждах, и в употреблении питий и яств из творения, и создания Зиждителева; да и не может избежать того, и не пользоваться сим. Ибо Владыка всех и Зиждитель всех Бог, о всех имея попечение, и на злые и на благия сияет солнце Свое (Мф.5:45), и хулящим Его и прославляющим Его посылает Свой дождь, и всех питает; и это – не по какому либо неразумному и бесчувственному определению, но потому, что долготерпит, предоставив возмездие будущему суду, и всем управляет по Своим определениям и мудрости, как прилично устраиваемой Им пользе всех, чтобы те, которые раскаются, получив от Него всепрощение, стяжали спасение. А если останутся при своих хульных мнениях и суетных мудрованиях, данных им не от Бога, то по преставлении отсюда, когда уже не останется у них свободы, Бог наведет на них имеющий быть тогда суд, но не по ярости, и не как бы в гневе (ибо силою Божества Своего, неодержимого страстностью, предсказал все, что будет), а по тому, что каждый, делающий что-либо ко вреду своему, сам собою делается повинным, а Бог не виновен как в нашем развращении, так и в ожидающем нас за сие осуждении.

Посему и этот, замешанный в прежних и последующих ересях, еретик, принадлежащий к числу чад погибели, во всем может быть обнаружен, потому что истина уясняет это, и свет Евангелия светло осияет всю вселенную и спасает тех, которые истинно суть сыны истинной веры. И поскольку кратким обзором, как некоторым малым орудием, мы истребили подкравшуюся змею, то, покинув ее мертвою, перейдем, согласно обещанию, к следующим за сею по порядку ересям, призвав Бога на помощь для представления Его истины.

Гл. 1.

За сим вышеупомянутым Лукианом следует Апеллес, не тот святой Апеллес, о котором святой апостол дает доброе свидетельство (Рим.16:10), но другой, от которого – апеллиане. Он – соученик оного Лукиана и ученик вышеупомянутого Маркиона; подобно сему в терниях от одного корня разрастается множество отростков. Апеллес думает учить иному сравнительно с другими, и вооружившись против своего учителя, а также и против истины, чтобы и самому себе собрать свою школу введенных в заблуждение людей, думает учить следующему: он утверждает: не так было дело, напротив того, Маркион в заблуждении. Так неразумие оказывается во всем само себя обличающим, и беззаконие само себя сокрушающим, и само против себя возбуждающим опровержение; между тем как истина всегда тверда, и не имеет нужды в помощи, но сама по себе состоятельна и всегда получает состоятельность от истинного Бога. Итак этот вышеупомянутый Апеллес и его последователи утверждают, что нет ни трех начал, ни двух, как думали единомышленники Лукиана и Маркиона. Напротив того, говорит Апеллес, один есть благой Бог, и одно начало, и одна неименуемая сила. Этому единому Богу, или единому началу, не было ни какой заботы о том, что произошло здесь в этом мире. Но сей же святой и благой вышний Бог создал одного иного бога. А этот приведенный в бытие иной бог сотворил все: небо и землю, и все, что есть в мире. Но этот бог вышел не добр: и все приведенное им в бытие, по словам Апеллеса, сделано не добро, а напротив того сотворено им по злому его умышленно.

Гл. 2.

Кто стерпит такие слова, и не посмеется над этим напрасным трудом? Ибо принимающий такое мнение окажется допускающим двоякую несообразность. Посему скажу ему, как бы присутствующему: скажи ты мне, Апеллес; конечно, ты должен допустить, что Бог, или, не ведая будущего, сотворил бога, который, по твоим словам, не хорошо создал свои произведения; или, хотя и наперед знал, что таков выйдет созидаемый им бог, но для сего самого и сотворил его, чтобы он сделался виновником худого созданного им. И во всяком случае Сам вышний Бог будет Зиждителем (δημιουργὸς), как создавший того единого, которым все сотворено; и виновником будет уже не тот, кто создал твари, но высший Бог, как создавший творца, и Сам Зиждитель всего.

О Христе же ты говоришь, что Он пришел в последние времена, и есть Сын вышнего благого Бога и Святой Дух Его, а также что Он пришел для спасения тех, которые придут в познание Его, и в пришествие Свое не мнимо явился, но истинно принял плоть, впрочем не от Девы Марии, а напротив того имел истинную плоть и истинное тело, не от семени мужеского, и не от жены –Девы, но получил истинную плоть таким образом: когда, говорит Апеллес, Христос шел с небес, то пришел на землю, и собрал Себе тело от четырех стихий. Не поспешает ли при этом Апеллес к обнаружению того, что в беззаконии своем последует таким же пустословным мнениям древних эллинских поэтов? Ибо и Апеллес подобно им утверждает, или еще легкомысленнее, нежели они, говорит, что Спаситель Сам Себе составил тело. От сухого начала взял Он сухое, от теплого – теплое, от влажного – влажное, от холодного – холодное и, из этого образовав себе тело, истинно явился в мире, и научил нас вышнему ведению, а именно научил презирать Димиурга и отрицаться от дел его, при чем показал нам, что в каком Писании сказано собственно Им, и что от Димиурга. Христос, говорит Апеллес, сказал в Евангелии: «бывайте искусными меновщиками»;¹³³ и я, говорит, пользуюсь всяким писанием, избирая полезное. Потом, говорит Апеллес, Христос отдал Себя на страдание самым телом Своим, и истинно был распят, истинно погребен, истинно воскрес, и сию же самую плоть явил Своим ученикам. За сим, говорит Апеллес, разложив принятое на Себя человечество, выделил и возвратил назад каждой стихии ей принадлежавшее, то есть. Теплое – теплому, холодное – холодному, сухое – сухому, влажное – влажному; и таким образом опять разрешившись от плотяного тела, воспарил на небо, откуда и пришел.

Гл. 3.

О какое зрелищное сочинение у говорящих это! Всякому ясно, что это гораздо более изделие лицедеев, нежели имеющих своею отличительною чертою провозвестие жизни или разумность. Ибо если Христос совсем разрушил то самое тело, которое принял: то по какой причине с начала уготовал оное Себе? Если же уготовал для какого-либо употребления; то, по окончании дела, для которого нужно было тело, Ему надлежало оставить тело на земле, особенно если, согласно с вашим мнением, не было нужды примерно исполнить уповаемое воскресение плоти. Но Он еще воскресил тело, и этим наложил на Себя больший труд, – без всякой пользы устрояя тело, полагая во гробе, разрешая и, подобно добросовестному должнику, разделяя каждой стихии, что было от нее взято. И если отдавал Он назад каждому вообще началу, то есть, холодному – холодное, теплому – теплое: то это могло быть и не видимо для Его учеников; но не могло быть того с телом, как сухим. Ибо, без сомнения, сухое есть тело, то есть, плоть и кости, а влажное, без сомнения, составляют внутренние влаги и та часть плоти, которая разрешается во влагу; об отложении сих частей Он, без сомнения, самым ясным образом дал бы знать апостолам, как и в первый раз, когда было погребаемо Его тело, Иосиф аримафейский удостоился обвить оное плащаницею и положить во гробе (Лк.23:53). А вместе и жены видели  бы, где остались останки, чтобы воздать им честь мирами и ароматами, как и в первый раз (Лк.23:55,56). Но нигде ни один святой апостол не объявляет о том, что вы лжете, апеллиане, ибо этого не было. Напротив того, они видимо зрели двух невидимых мужей, и Христа восходящего на небо и подъятого светлым облаком, а нигде не видели оставленных останков, ибо этому и не надлежало, и невозможно было быть. Лжет Апеллес с его апеллианами.

Гл. 4.

Об иной же плоти и о другом Он учил одинаково с наставником своим Маркионом, а именно отрицал воскресение мертвых, и подобно сему учил и о другом, о чем ему вздумалось при жизни на земле. Но его мнения будут опровергнуты, как вздорные и всячески исполненные заблуждения: ибо тьма не может иметь силы там, где виден свет, и ложь не может устоять в присутствии истины. Хотя ты, Апеллес, с своими апеллианами, и пользуешься писаниями; но в тех же самых писаниях найдется обличение вам, и прежде всего в том, что Бог сотворил человека по образу Божию. Сотворивший же сказал: сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт.1:26). Посему если кто, как бы убежав от тьмы и встав ночью, от твоей, исполненной заблуждений ереси, обратится к истине, тот обретет свет ведения Божия, который воссияет перед ним подобно солнцу, и паче солнца. Ибо всякому, обладающему основательным рассуждением, может быть явно, что сказавший: сотворим человека, есть Бог, Отец всяческих. С Собою вместе приглашает Он вечно сущего с Ним Бога–Слово, Сына единородного, безначально и вне времени рожденного от Него, а вместе и Святого Своего Духа, не чуждого как Ему, так и Его собственному Сыну. Ибо если бы иной был Создатель человека и Творец мира, и иной был вышний благой Бог, от Которого нисшел Христос: то Христос не принял бы на Себя тела, и не создал бы образа Зиждителева, чтобы принять его на Себя. Напротив того очевидно, что Он есть Зиждитель человека и мира, и Ему сказал Отец: сотворим человека по образу Нашему и по подобию. Единство же дела явно подтверждает, что Художник тот же, Который и тогда сотворил человека, и создал из земли тело Адамово, и сделал его в душу живу (Быт.2:7). Посему и святой Иоанн в святом Евангелии свидетельствует, говоря: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Сей бе искони к Богу. Вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть, и что следует за сим (Ин.1:1–3). Если же все в Нем и Им приведено в бытие: то Он же тогда создал Адама, и Он же опять создал Себе тело от Девы Марии, и совершенно соединился со всем естеством человеческим, которое тогда Им было создано, а теперь принято в единение с Собою. Если же принял на Себя чуждое изделие того, кто исполнил дело создания худо, и кто сам, по твоему учению, зол,– и если вообще воспользовался худыми творениями, которые произведены, по твоему мнению, злым творцом: то следует, что при этом пользовании и получении услуги, то есть, принятии на Себя его образа, Он допустил примесь зла, свойственного творцу. Но это невозможно. Ибо если вочеловечился, то принял не только плоть, но и душу. Это очевидно. Иначе почему бы Он сказал: область имам, прияти душу Мою, и положити ю (Ин.10:17,18)? Посему взяв в совокупности все дело, которое Зиждитель назвал образом, все это дело приняло на себя Слово пришедшее с плотью и душою, и со всем тем, из чего состоит человек. Поскольку же это так совершилось: то совсем теряет силу твоя отрава, и падает твое восстание, как не имеющее основания, потому что не утверждено на опоре истины.

Гл. 5.

Если же ты принимаешь из Божественного Писания, что тебе угодно, и, что угодно, оставляешь: то, следовательно, ставишь себя судьей, и не толкователем законов, но сборщиком того, что хотя написано не по твоей мысли, и само в себе истинно, но тобою переделано лживо, согласно со смыслом твоего обмана и введенных тобою в обман. Если бы и в самом деле злой творец произвел все здешнее, разумею этот мир; – то для чего бы Христос пришел от благого Отца в сей самый мир? Если для того, чтобы спасти людей: то следовало бы, что имеет попечение о них, как о Своих, и не иной уже должен быть Зиждитель. Если же не о Своих имеет промышление, но хочет войти к чужим и спасти то, что не Его: то Он или льстец, пристающий к чужим, или по тщеславию, чтобы показаться высшим творца перед чужими, пытается их спасать, на заботясь о Своих; а потому уже не будет Он истинным. Или Он, по твоему, обманщик, мнению, находится в скудости, и не имеет Своей твари и, потому вожделевает чужого, и пытается похитить чужое, из чужого достояния добывая себе души, которые Ему и Отцу Его не принадлежат. Если же души Ему принадлежат, и оказываются пришедшими свыше: то следует, что они вышним Богом, Которого ты называешь благим, посланы в добрый мир, а не в худое произведение. Если же они посланы для какого-либо упражнения, о котором, может быть, ты баснословишь, но, когда пришли, то обратились к другому, то есть, посланы сделать что-либо праведное, но стали делать худое: то Пославший их окажется не имеющим предведения; потому что послал их на одно дело, а они оказались делавшими какое-то другое. Или также если скажешь, что они пришли не по Его воле, но по насилию похитителя: то будет следовать отсюда, что созданный благим Богом злой Димиург сильнее благого Бога, потому что похитил и обратил на свое употребление, что принадлежит благому Богу. Как же не изобличаешься тем, что Сам Спаситель сказует: область имам душу Мою положити, и прияти ю (Ин.10:17,18), потому что принял, положил, и снова принял душу? Посему душа у Него не чужая, и не иного зиждителя. А также найдем, что тело Он носит доброе; ибо кто добр, того нельзя склонить к тому, чтобы воспользовался худым; иначе, принимая участие в худом, и сам может запятнаться от худой примеси. Если же Он еще воскресил тело; то скажи мне, для какого дела по воскресении оставил Он опять при Себе тело, взяв для него части от четырех начал: от теплого – теплую, от холодного – холодную, от сухого – сухую, и от влажного – влажную? Если Он воскресил тело, чтобы снова оное разрушить: то это было бы лицедейством, а не истиною. Но Господь наш Иисус Христос воскресил тело и принял на Себя созданное Им для Себя тело, с душою и со всем всесовершенно естеством человеческим; потому что спосадил, по слову апостольскому: Бог воскреси,и спосади на небесных (Еф.2:6). Так свидетельствуют двое, в светлой одежде виденные апостолами, когда говорят: мужие Галилейстии, что стоите, устремив взоры на небо? Сей Иисус вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, имже образом видесте Его возносящегося (Деян.1:11).

Гл. 6.

И чтобы не было дано твоему лукавству повода восставать против истины, спустя много времени по вознесении нашего Спасителя, святой мученик Божий Стефан, побиваемый камнями от иудеев, отвечал: се вижу небо отверстое, и Сына человеча стояща одесную Отца (Деян.7:56), чем указует на самое истинное тело, воскресшее духовным, вместе с Божеством Единородного, как всецело сделавшееся духовным и соединенное с Божеством. Горе же сие святое тело, в соединении с Божеством, есть всецелый Бог, единый святой Сын Божий, сидящий одесную Отца, как сказует евангелие Марка и других евангелистов: и возшел на небеса, и седе одесную Отца (Мк.16:19). Так совсем падает учение твое, обманщик, с введенными тобою в заблуждение.

И о воскресении мертвых послушай, что говорит апостол: подобает тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в безсмертие (1Кор. 15: 53). Если бы мертвенному не предстояло облещися в безсмертие, и тленному облещися в нетление; то бессмертный не пришел бы на смерть, чтобы пострадать в теле, почить на три дня, воскреснуть, и совознести в Себе соединенное с Божеством и Своею славою, и тем показать в Себе нам образ и залог надежды во всем деле жизни, так что мы от благого Его к нам пришествия по истине получили всеобъемлющую надежду.

Гл. 7.

Если же это в самом деле так, как сказано: то какая мне нужда, с целью опровержения или иного какого-либо занятия, тратить еще время с этою, ничего не значащею, жгучею осою? Он сам от себя теряет свое жало; и показано, в чем состоит, не отличное от других, его поддельное, и исполненное обмана погрешительное учение. Сказывают о причиняющей боль осе, которую иные называют жгучею (ϑάπυρον) что она имеет короткое ядовитое жальце, не производящее очень большой боли, но по силе своей ядовитое. Когда кто-либо мимоходом разорит ее убежище или гнездо; (а она строит себе в кустах растений какие-то похожие на соты ячейки, и в этих ячейках кладет свое семя и выводит своих детей); посему если кто мимоходящий, как сказал я, палкой или прутом проткнет этот сот и разорит его, то вылетает с яростью эта сердитая, но бессильная оса, и если по близости найдет камень или дерево, то от наполняющей ее ярости несется с жужжаньем, налетает и бьется о камень; и камню, а также и дереву ни мало не делает вреда, да и человеку, хотя и укусит его, кроме небольшой боли не причиняет никакого вреда, а тем более камню; но жало свое теряет, и погибает, камень же не терпит от нее никакого вреда. Так и эта ересь, подобно жгучей осе причиняющая малую боль, ниспровергается, встретившись с камнем, то есть, истиною, и потеряв свое жало. Минуя ее, перейду снова к другим ересям, по силе упования на Бога будучи уверен, что обещанное, при помощи Божией, будет исполнено.

Гл. 1.

За апеллианами следует по порядку Севир, или современник их, или близкий к ним по времени: ибо я не могу удостоверительно сказать о его времени, кроме того, что они по времени были близки между собою. Но буду рассказывать, как дошло до нас.

Некто Севир, от которого получили название севириане, восстал в след за вышеупомянутым Апеллесом. А что баснословит он, о том имею сказать следующее. И он хочет сотворение наше приписать началам и властям, и думает, что есть некий благой Бог в неименуемом каком-то высочайшем небе и веке. А о диаволе утверждает, что он сын великого князя над чином Властей; сему князю он дает имя то Иалдаваофа, то Саваофа. О сем же рожденном от него говорит, что это – змей, что он вышней силою низвергнут на землю, и нисшедши в змееобразном виде, распалился похотью и смесился с землею, как с женою; и от осеменения его родотворным семенем вырос виноград. Посему, в подтверждение своего вздорного учения, рассказывая басни, Севир говорит, будто гибкостью винограда изображается змеевидность, потому что растение это своими извивами подобно змею, и будто белый виноград подобен змею, а черный – дракону. О виноградных же ягодах говорит, что они по своей кругловидности, или по мелкости и разъединенности каждого имеющего округлый вид зернышка, подобны шарикам или каплям яда. О вине, из них приготовляемом, также говорит, что оно мутит умы человеческие, и то вызывает любострастное расслабление, то возбуждает неистовую похоть, или также производит гнев, потому что тело одуряется силою вина и яда вышеупомянутого дракона. Посему эти еретики совершенно воздерживаются от вина.

Гл. 2.

Утверждают также, что и женщина дело сатаны, как говорили это и архонтики. Потому о сочетающихся браком говорят, что они исполняют дело сатанинское. Да и о мужчине говорят, что одна половина у него Божия, а другая половина диавольская, а именно: к верху от пупа создание Божией силы, а к низу от пупа создание злой власти. Посему-то говорят, все похоти, неистовые страсти и вожделения имеют начало от пупа и того, что ниже его. Впрочем и другие ереси утверждали сие самое.

Гл. 3.

Посему и этот еретик уловляется в том, что во всех отношениях следует другим обманщикам, изготовившим миру свои отравы. И его удобно опровергнуть, ибо не понадобится весьма большего труда на опровержение его. В целом теле растворено то, чему прекрасно дано в нем бытие Богом, говорю о позывах, которые получили начало от Бога не для худого, но для доброго употребления, и для устроения необходимых потребностей. Разумею позыв ко сну, к снедям, к питью, к одеянию, и ко всему другому, что нужно нам по свойству нашему и по благоусмотрению Божию. Да и самый позыв телесного вожделения я не решился бы представить худым; потому что, как земле даны семена, чтобы разливалось по ней множество прекрасных Божиих созданий, говорю о ее порождениях и о плодах древесных: так и этот позыв дан роду человеческому к честному рождению детей и во славу Создавшего все, во исполнение слов: раститеся и множитеся, и наполните землю (Быт.1:18).

Гл. 4.

Эти еретики, как слыхали мы, пользуются и некоторыми подложными книгами, а также отчасти и признанными книгами, из которых выбирают те только речения, которые обращают в иную сторону, переплетая оные по своему умышлению. Всякому очевидно, что виноград не диаволом насажден, и и не змеем посеян. Ибо как могло бы быть сие, когда Сам Господь свидетельствует и говорит: не имам пиши его от плода винограда сего, доколе пию е ново с вами во царствии небесном (Мф.26:29)? И поскольку истина, на все сполна разливая лучи свои, по Божию предведению об имеющих явиться видах зла, для обличения преднапечатлела слова свои: то Божественное Писание повсюду предрекло потребление тем, которые имели восстать против истины. Так в обличение жалкого и находящегося в заблуждении Севира, Сам Господь негде прямо называет Самого Себя лозою, говоря: Аз семь лоза (ἡ ἄμπελος) истинная (Ин.15:1). Если бы имя винограда было в самом деле укоризненно: то Он не приписал бы Себе подобия сему имени. Да и апостолы в так называемом Постановлении,¹³⁴ говорят: «соборная церковь – сад и виноградник Божий». А также и Сам Господь еще в Евангелии, предлагая притчу о винограднике, говорить: муж некий домовит имел виноград, и вдаде и делателем, и послал требовать плода, а они не дали (Мф.21:33–36); и также еще: муж некий домовит, имеющий виноградник, изыде искать делатели в виноград, и в третий час, и в шестой, и девятый, и во единый надесять (Мф.20:1–6). По всему этому видно, что вся эта выдумка сего обманщика относительно образа жизни повсюду разбивается словом истины. Ибо хотя в отсутствии света и появляется тьма; но она от малой искры исчезает и прогоняется. Кратко же говорил я об этой ереси, потому что, как я прежде сказал, она удобоуловима, и не много нужно труда для подтверждения истины вопреки сей ереси; а еще более потому, что, как думаю, может быть уже и нет принадлежащих к ней, или, по крайней мере, встречаются они изредка в верхних странах.

Миновав же сию ересь, как бы вдруг поправ страшного скорпиона, рассмотрим следующие за нею по порядку, призвав силу Божию на помощь к тому, чтобы сказать истину, а самому мне не потерпеть вреда, особенно потому, что намереваюсь приводить в ясность такое страшное и гибельное извращение догматов.

Гл. 1.

Преемником сих восстал некто Татиан, или в их же времена бывший, или

после них еще представивший свое пустословное учение. Сперва он, как происходивший от эллинов и обладавший эллинским образованием, был сверстником Иустина Философа, мужа святого и друга Божия, который из самарян уверовал во Христа. Ибо этот Иустин был родом самарянин, уверовал во Христа, совершил великие подвиги, явил жизнь добродетельную, и наконец, приняв мученичество за Христа от римлян при правителе Рустике и императоре Адриане, удостоился совершенного венца в цветущем возрасте, а именно тридцати лет. Быв современником его, вышеназванный Татиан сперва имел хорошее направление и здравую веру, пока был вместе со святым Иустином мучеником. Когда же святой Иустин скончался: то с Татианом случилось подобное тому, что бывает со слепцом, который, если покинет его, прежде водивший его, вожатый, то, когда попадет на стремнину, по слепоте своей низвергается неудержимо, пока низвергнется на смерть. Родом Татиан был, по дошедшему до нас сведению, сириянин. А школу себе составил сначала в Месопотамии, около двенадцатого года Антонина кесаря, прозванного благочестивым. Ибо по уходе из Рима, после кончины святого Иустина, в восточные страны, и во время пребывания здесь, впал он в худые мнения, и стал, согласно с баснями Валентина, вводить какие-то эоны и какие-то начала и горние порождения. Более всего его проповедь распространилась из Антиохии той, при которой Дафна, по странам киликийским, и особенно усилилась в Писидии. От него по преемству переняли его яд, так называемые, енкратиты. Говорят также, что им составлено сводное четвероевангелие (τὸ διὰ τεσσάρων εὐαγγἐλιον), которое иные называют Евангелием от евреев.

Гл. 2.

Он учит тому же самому, чему учили и древние ереси. И во-первых он утверждает, что Адам не спасен, также проповедует воздержание, брак почитает блудом и растлением, утверждая, что брак ни чем не разнится от блуда, но одно и тоже с ним. Посему, под видом воздержания и воздержнических нравов, он вел жизнь предосудительную, подобно хищному волку облекался в овечью кожу, и вовлекал в заблуждение тех, которые обманывались личиною, принятою на время. Он также, подобно святой церкви, допускал употребление тайн, но в сих самых тайнах употреблял одну воду. И этот еретик, с своею несостоятельною проповедью, никак не может устоять. Да уже, как думаю, и угас, и школа его покончилась. Ибо чем не обличается таковой еретик? Во-первых, по изъясненному нами выше против утверждавших это ересей, невозможно быть многим началам, производящим преемственно рождающихся от них. Ибо, при множестве начал и происхождении их одного от другого, все окажутся происшедшими от действительной единой причины благ; и тогда будет уже немного начал, но одно начало, сделавшееся их виною, и все будет возведено к одному единоначалию. Так падают, предлагаемые этим еретиком, убеждения, в которых нет истины и даже не может быть правдоподобия; ибо вся эта проповедь нелепа. И если не спасается Адам, то есть, смешение (ψῦραμα); то и ничто от сего смешения не спасется. Если первозданный, приведенный в бытие из неоскверненной земли, не получит спасения: то как получит спасение то, что произошло от него?

Гл. 3.

Двояким образом окажется, что Татиан говорит против самого себя. Он утверждает, что брак не от Бога, но есть блуд и мерзость; а о самом себе, хотя произошел от брака, родился от жены и семени мужского, думает, что спасется. Из этого следует, что он уже снимает с брака свою хулу. Ибо если он, не смотря на происхождение свое от брака, получит спасение: то как бы ни хотел учить Татиан, брак, от которого родятся получающие спасение, не есть что-либо гнусное. Если же устоит, принимаемое Татианом, учение, что брак непозволителен; то следует, что тем более спасется Адам, как происшедший не от брака, но созданный рукою Отца и Сына и Святого Духа, по сказанному Самим святым Отцом к Сыну: сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт.1:26). Почему же не спасется Адам, за которого отчаиваешься ты, когда Сам Господь наш Иисус Христос, пришедши в мир, воскрешает мертвых после их кончины с тем же самым телом, как например: Лазаря, сына вдовицы, и дочь начальника синагоги? И если не Он в начале создал Адама из персти: то почему, плюнув на землю, сотвори брение, и положил на очи слепому от рождения, и сделал его зрячим (Ин.9:6.7), в показание того, что Сам Он есть Создатель вместе со Отцом и Святым Духом, и при посредстве брения добавил слепорожденному недостающее от рождения в том месте, где сего недоставало? Ибо видно, что сделал это для исправления недостатка одной части. А если также Сам Господь, создавший Адама, и предает погибели сего самого первозданного, других же спасает: то как велико твое безумие, Татиан! Присваивая Господу силу, ты приписываешь Ему бессилие; потому что первозданного Своего, за одно преслушание изгнанного из рая, и получившего не маловажное наказание, проведшего жизнь в поте и труде, поселенного прямо рая (Быт.3:24), чтобы вспоминал он блаженное это жилище, не может Господь спасти за его раскаяние при сем воспоминании; или и может, но не милует его. По какой же причине Христос нисходил до преисподних? С какою целью пострадал, тридневно почил, и воскрес? Как исполнятся слова: да и мертвыми и живыми обладает (Рим.14:9)? Какими же живыми и мертвыми, если не теми, которые и в древние, и в поздние времена нуждаются в Его помощи? И как, по встречающемуся у святого апостола выражению (Рим.11:16), части смешения будут святы, если само смешение не свято? Ибо тот же апостол и о Еве говорит: спасется чадородия ради, аще пребудете в вере и правде (1Тим.2:15).

Гл. 4.

И много можно сказать о сем такого, из чего всякому имеющему смысл явно будет, как безрассудна хула и омрачен ум Татиана и тех, которые по нему зовутся татианами. Сказав о них кратко, прилагаем к уязвленным словами Татиана елейную влагу учения Господня, и вредные их уязвления, подобные упущениям комаров, врачуем истиною и силою Самого Господа, Который сказал: Я пришел только к заблудшей овце дому Исраилева (Мф.15:24). Посему и в притче сказал: человек некий схождаше от Иерусалима во Иерихон, и притом повествует, что он в разбойники впаде (Лк.10:30), чем показывает, что овца и нисходивший от Иерусалима есть тот, кто от великой чести ниспал в уничижение, уклонился от единой заповеди своего пастыря и заблудился. Посему веруем, что святой Адам есть отец наследовавших жизнь, и что Христос приходил ради его и всех, от него происходящих, чтобы тем, которые давно знали о Христе, и не погрешали во мнении о Его Божестве, но за проступки содержимы были во аде, даровать полное прощение, а именно сущим еще в мире путем покаяния, а находящимся во аде – по силе милости и спасения.

Гл. 5.

Посему, для знающего, достойно удивления, что Господь наш Иисус Христос распят на Голгофе, то есть, как нашли мы в книгах, не на ином каком-либо месте, но там, где лежало тело Адамово. Ибо, по выходе из рая, много времени прожив прямо рая, и здесь проведя много дней, Адам напоследок пришел на это место, то есть, на место Иерусалима, окончил жизнь, и здесь погребен на месте Голгофы. Посему, вероятно, это место и получило сие наименование, еже есть сказаемо, лобное место (Мк.15:22). Вид этого места не представляет никакого сходства с таким наименованием. Оно лежит не на какой-либо вершине, и не в этом смысле называется лобным, подобно тому, как и в теле головою называется такое же место. Оно и не сторожевая высота, ибо и расположено не высоко сравнительно с другими местами. Прямо против этого места – гора Масличная, выше его, а в восьми милях – гора Гаваонская, еще выше. Да и бывшая некогда на Сионе, а ныне срезанная, вершина была выше этого места. Откуда же наименование места лобным? Потому, что там находился череп первозданного человека, и там положены его останки: и место прозвано лобным. Распявшись на нем. Господь наш Иисус Христос истекшею из прободенного Его ребра водою и кровью загадочно указал на спасение наше, начав окроплять самое начало смешения, то есть останки праотца, чтобы и нам указать на окропление кровью Его во очищение нашей скверны и кающейся души, и на совершенное в образец растворения и очищения нечистоты наших согрешений, излияние воды на положенного и погребенного в том месте, в общую его, и нас, родившихся от него, надежду. Посему и здесь исполнилось сказанное: востани спяй, и воскресни от мертвых, и осветит тя Христос (Еф.5:14). Ибо хотя сие сказано о нас, по делам сделавшихся мертвыми, и спящих глубоким сном неведения; но оттуда ведет свое начало разрешение загадки, и не просто, а на деле. Ибо, как сказано в Евангелии, восстали много, телеса святых: и внидоша с Ним во святый град (Мф.27:52,53); и не сказано: восстали души святых; но сказано: телеса святых, и внидоша с Ним во святый град, и что далее следует за сим.

Итак совсем отразив уязвления сего комара елеем Божия человеколюбия и пришествия Господа нашего, и светом истины евангельской, по обычаю, поспешим снова перейди по силе Божией к следующим далее ересям.

Конец третьего отделения первой части.