О церковной иерархии
Символы Божьих священиков – словом единообразным Ты как один и единый раскрыл блеск единого света.
Сопресвитеру Тимофею пресвитер Дионисий
Глава 1. Каково предание о церковной иерархии и какова ее цель
1. Что наша иерархия, о священнейший из священных сынов, есть осуществление боговдохновенного, божественного и боготворящего990 знания, действия и совершенства, нам надлежит показать из премирных и священнейших Речений тем, кто иерархическими мистериями и преданиями991 усовершенствован в священном тайноводстве. Но смотри, как бы не сделать святая святых предметом насмешек992; окружи благоговением и почти свойственное сокрытому Богу умственными, невидимыми познаниями, сохраняя его непричастным и неприкосновенным для непосвященных, сообщая же – приличествующим священному образом, с помощью священных осияний – одним лишь священным993 из священных. Ведь Богословие передало нам, своим последователям, что и сам Иисус, богоначальнейший и сверхсущественный ум994, начало, сущность и богоначальнейшая сила всей иерархии, ее освящения и богодействия, более явно и более постигаемо для ума блистает блаженным и лучшим нас сущностям и, по мере их силы995, уподобляет их собственному свету. А благодаря нашей любви к добру, устремляемой нами к Нему и нас к Нему устремляющей, Он делает совместимыми996 наши многие противоречия997 и, доведя нас до единовидных и божественных жизни, состояния и энергии, дарует нам приличествующую священному силу божественного священства, благодаря каковой, достигая святой энергии священства, мы становимся ближе к находящимся над нами сущностям, уподобляясь по мере сил их неподвижному и неизменному священному Основанию. И таким образом, воззрев на блаженное и богоначальное сияние Иисуса и священно, насколько возможно узреть, Его увидев, и просветившись от зрелища знанием998, таинственным опытом освящаемые и освящающие, мы можем стать световидными и богодействующими, совершенными и совершенствующими.
2. Что представляет собой иерархия999 ангелов, архангелов, сверх–мирных начал, властей, сил, господств и божественных престолов, или равных престолам по чину сущностей, о которых богословие, называя их по–еврейски херувимами и серафимами, сообщает, что они суть вечно поблизости вокруг Бога и с Богом, об их устройстве и иерархических святых чинах и категориях, ты найдешь в этих наших словах, хоть и не так, как следовало бы, но насколько это оказалось возможным и в соответствии с тем, как это показало богословие святейших Писаний, воспевших свойственную тем иерархию. Столь же необходимо, однако, сказать, что вся эта ныне воспеваемая нами иерархия имеет единую и одну и ту же во всех иерархических делах силу1000, так что и сам иерарх1001 в соответствующих ему существе, соразмерности и чине должен быть совершаем через божественные таинства и обоживатъся и передавать находящимся внизу1002, по достоинству каждого, от Бога полученное им священное обожение; находящиеся же внизу1003 –следовать за лучшими, устремлять вперед более слабых и предшествовать им и, по мере сил, предводительствовать другими; и благодаря этой в Боге пребывающей иерархической гармонии каждый должен, сколько есть сил, приобщаться по–настоящему сущему Доброму, Премудрому и Благому.
Но высшие нас сущности и чины, о которых мы уже сделали священное упоминание, бестелесны, и их иерархия относится к области ума и надмирна1004; нашу же мы видим сообразно нам самим множащейся разнообразием воспринимаемых чувствами символов, благодаря которым мы иерархически в присущей нам соразмерности возводимся к единовидному обожению, к Богу и божественной добродетели. Они, как умы, постигают, как им и положено, умом; мы же благодаря чувственным символам1005 возводимся, насколько это возможно, к божественным умозрениям. По правде сказать, Един Тот1006, Кого все единовидные желают, причащаются же Его, Одного и Того же Единого Сущего, не едино1007, но как каждому по достоинству уделяют божественные суды.
Но в сочинении «О постигаемом умом и чувствами»1008 нами это сказано подробней1009, теперь же я попытаюсь сколько возможно сказать о нашей иерархии, ее начале и сущности, призвав начало и завершение всех иерархий, Иисуса.
3. Вся ведь иерархия1010, согласно тому, что мы чтим в нашем священном предании, есть весь смысл подлежащего священного, наиполнейший1011 состав1012 этой иерархии, или этого священного. Нашей же иерархией называется и является совокупное всего ей свойственного священного осуществление, при котором совершаемый божественный иерарх изливает причастие всего священнейшего, как соименный священноначалию (иерархии). Ведь как сказавший «иерархия» называет совокупность вообще всего, что относится к устроению священного, так и сказавший «иерарх» указывает на пребывающего в Боге божественного мужа, искусного во всяком священном знании, в котором и вся связанная с ним иерархия чисто совершается и познается. Начало1013 этой иерархии, источник жизни, сущность благости, единая причина сущего – Троица, из которой бытие и благое бытие изливаются сущим через благость. Этому за пределом всего находящемуся богоначальнейшему блаженству, троичной Единице, истинно сущей, непостижимой для нас, для нее же самой познаваемой1014, свойственно разумное1015 желание нашего спасения и превышающих нас существ. Произойти же оно может не иначе1016 как путем обожения спасаемых. А обожение1017 – это, насколько возможно, уподобление Богу и единение с Ним. Общий же предел1018 для всей иерархии – непрерывная любовь к Богу и к божественному, богодухновенно и единенно священнодействуемая, а прежде этого – совершенное и безвозвратное отвращение от противоположного, познание сущего в той мере, в какой оно суще, видение и знание священной истины, причащение в Боге единовидного совершения, вкушение, насколько это возможно, созерцания самого Единого, умственно питающее и обоживающее всякого, к нему устремляющегося.
4. Итак, мы говорим, что богоначальное блаженство, божественность по природе, Начало обожения, из которого обоживаемые имеют возможность обоживаться, по божественной благости даровало иерархию на спасение и обожение всех словесных и умственных существ. И надмирным блаженным жребиям1019 она была дарована невещественнее и более умопостигаемо (не извне1020 ведь движет их Бог к божественному, но умственно1021, изнутри освещая им чистым и невещественным сиянием божественнейшую волю), нам же то, что им было даровано в единстве и целокупности, даруется богопреданными Речениями, соответственно нашим возможностям, в разнообразии и множестве раздельных символов1022. Ибо сущностью нашей иерархии1023 являются богопреданные Речения. Наиболее же почитаемыми Речениями мы называем те, которые были дарованы нам от наших богодухновенных священносовершителей1024 в святописаных богословских сочинениях, а также и те, которые нашим наставникам были переданы теми же священными мужами при более невещественном руководстве, близком некоторым образом небесной иерархии, из ума в ум посредством слова1025 – материального, конечно, однако и невещественного – минуя Писание. Для общего же священнодействия это передано богодухновенными иерархами не в неприкровенных мыслях, но в священных символах. Ибо не всякий человек священен, и «не у всех, – как говорят Речения, – знание» (1Кор.8:7).
5. По необходимости, таким образом, первые в нашей иерархии руководители, и сами преисполненные священного дара, полученного от сверхсущественного Богоначалия, и будучи посланы богоначальной благостью выводить его далее, как люди божественные, бескорыстно любящие восхождение и обожение своих последователей, сами и передали нам, в согласии со священными установлениями, с помощью доступных чувствам образов1026 – сверхнебесное, посредством разнообразия и множества – свернутое1027, в человеческом – божественное, в материальном – невещественное, в свойственном нам – сверхсущественное, – передали в писаных и неписаных посвящениях1028 не только из–за людей несвященных, которым недозволено касаться даже символов, но и потому, как я сказал, что наша иерархия, соответственно нам самим, в некотором роде символична1029 и нуждается в том, что доступно чувствам, чтобы мы от этого восходили к более божественному, постигаемому умом. Смысл символов, однако же, открыт1030 для людей божественных, совершенных в священном, но в него не подобает вводить тех, кто еще совершенствуется, – зная, что законополагатели богопереданного священного учредили иерархию как прочный строй несмешивающихся чинов и священных уделов, соответствующих достоинству каждого приходящего. И потому, следуя своему священному согласию (нет плохого в том, чтобы напомнить тебе о нем), не передавай ничего из священно сказанного выше об иерархии никому другому1031, помимо равных тебе по чину боговидных людей, совершенных в священном. И их ты убеди обещать, в соответствии со священным правилом, чисто прикасаться к чистому, приобщать к боготворящему одних только священных, к совершенному – совершенствующихся и к всесвятейшему – святых. Наряду с другим, сказанным об иерархии, я передал тебе и этот боговдохновенный дар.
Глава 2. О совершаемом при просвещении
Итак, нами было священно сказано, что цель свойственной нам иерархии такова: наше, насколько это возможно, уподобление Богу и единение с Ним. Достигаем же мы этого1032, как учат божественные Речения, только любовью к высокочтимейшим заповедям и священнодействиями. Ибо «сохранит любящий Меня слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы к нему придем, и обитель у него сотворим» (Ин.14:23). Но что же представляет собой начало1033 священнодействия благоговейнейше чтимых заповедей? Способность к восприятию других1034 священнословий и священных дел, формирующая наши душевные свойства; путь, возводящий нас к сверхнебесному жребию; предание, касающееся нашего священного и божественнейшего возрождения. Как сказал наш славный1035 наставник, самое первое движение1036 ума к божественному есть любовь к Богу. А самое начальное движение Священной Любви вовне к священнодействию божественных заповедей, – неизреченнейщее сотворение1037 нас способными существовать божественно1038.
Ибо если существовать божественно означает божественное рождение, то никогда ничего из переданного Богом не узнает и не сделает тот, кому не дано быть в Боге. Разве и нам (мы говорим о человеческом бытии) не надо1039 сначала существовать, а потом действовать соответствующим нам образом, так как вовсе никак не существующее ни движения, ни самого бытия не имеет, а что существует каким–либо образом, совершает или претерпевает только то, что свойственно образу, в каком ему довелось существовать? Но это ведь, я полагаю, ясно.
Далее же мы рассмотрим божественные символы богорождения1040. И пусть никто непосвященный не приступает к зрелищу. Ибо как на порождаемые солнцем1041 лучи слабыми зрачками смотреть небезопасно, так же небезвредно посягать и на то, что выше нас. Ведь если только истинна законная иерархия, она справедливо отвергла Озию1042, когда он посягнул на священное (см. 2Пар.26:16–21), Корея, когда он покусился на превышающее его священное (см. Чис.16:1–35), и Надава и Авиуда, когда они несвященно использовали свои возможности (см. Лев.10:1–2; Чис.3:4, 26:61).
1. Иерарх, всегда, благодаря уподоблению Богу, «желающий, чтобы все люди спаслись и в уразумение истины пришли» (ср. 1Тим.2:4), проповедует всем воистину благовестие1043 о том, что Бог, милостивый к живущим на земле, по Своей сущей и свойственной Ему по природе благости, Сам [решительно] из человеколюбия1044 удостоил нас Своего пришествия и путем объединения с Ним, как то делает огонь, уподобил1045 Себе соединяемое, соответственно их способности к обожению. Ибо «тем, которые приняли Его, Он дал власть быть чадами Божиими, верующим во имя Его, которые не от кровей, не от хотения плоти, но от Бога родились» (ср. Ин.1:12–13).
2. Человек, возлюбивший1046 священное причащение такового воистину премирного, придя к кому–либо из посвященных, убеждает его руководствовать им на пути к иерарху, а сам обещает целиком1047 следовать1048 тому, что будет ему передано, и просит поручиться за его приход в Церковь и воспринять1049 заботу обо всей его последующей жизни. А того, священно желающего его спасения и соизмеряющего с высотой дела человеческое, тотчас охватывают страх и недоумение; наконец, однако же, он благовидно соглашается выполнить просьбу и, взяв его, ведет к человеку тезоименитому иерархии1050.
3. Тот же, с радостью, «словно на плечи овцу» (см. Лк.15:5), восприняв обоих мужей1051, первым делом чтит1052 и воспевает умственным1053 благодарением и телесовидным поклонением единое благодетельное Начало, Которым и призываемое призывается и спасаемое спасается.
4. Затем, собрав все священное устроение1054 в священное место для совместного дела и общего празднования спасения мужа и благодарения божественной Благости, в начале вместе со всеми присутствующими в церкви священнословит какой–нибудь гимн1055, находящийся в Речениях, а после этого, поцеловав священную трапезу, подходит к пришедшему мужу и спрашивает его, чего желая, он пришел.
5. И когда тот, по наставлению восприемника, боголюбиво похулит безбожие, незнание истинно прекрасного и проведение жизни вне Бога и выразит желание достичь через его священное посредничество Бога и божественного, он свидетельствует ему, что присоединение к Церкви должно быть всецелым1056, как к Самому всесовершенному и непорочному Богу; и, разъяснив ему, какова жизнь в Боге, спросив предварительно, желает ли он так жить, после согласия, возлагает ему на голову руку и, запечатлев крестным знамением, повелевает иереям1057 записать мужа1058 и восприемника.
6. После же того, как их запишут, совершается священная молитва, и когда вся церковь вслед за ним ее завершит1059, он разувает его1060 и раздевает1061 с помощью служителей. Потом, поставив пришедшего лицом к западу с руками, вытянутыми в ту же сторону, он повелевает ему трижды дунуть на Сатану, а также исповедать отречение. И когда тот трижды засвидетельствует отречение, трижды его исповедав, он поворачивает его к востоку1062 и повелевает ему сочетаться, воззрев на небо и воздев руки, со Христом и со всеми богопреданными священнословиями.
7. Когда же тот и это сделает, он вновь свидетельствует ему трижды исповедание веры; и когда тот вновь трижды исповедает, помолившись, благословляет и возлагает на него руку. И когда того полностью разоблачат служители1063, иереи приносят для помазания святой елей. И он, начав тройным назнаменанием помазание и затем передав мужа иереям для помазания всего тела, сам подходит к матери сыноположения1064 и, освятив ее воду священными призываниями и завершив освящение троекратным крестообразным излиянием всесвященнейшего мира, воспев при этом равночисленно всесвятым наложениям мира священную, заимствованную у богоприятных1065 пророков песнь вдохновения, повелевает привести мужа. И когда один иерей возглашает по записи имена мужа и восприемника, другие иереи ведут его к воде, к руке иерарха, руководствуя его к нему. Иерарх же становится сверху; и когда вновь, при иерархе, иереи возглашают имя усовершаемого, иерарх трижды погружает его, при каждом из трех опусканий и воздвижений усовершаемого возглашая одну ипостась тройственной божественной Блаженности. И взяв его, священники вручают его восприемнику приобретения и наставнику. И вместе с ним облачив усовершаемого в подобающие1066 одежды, вновь ведут к иерарху. И тот, знаменав мужа богодеятельнейшим1067 миром, являет его затем причастником священнодовершительнейшей евхаристии.
8. Совершив это, он вновь простирается1068 от выступления ко вторичному к созерцанию первичного, так как никогда никоим образом не обращается к чему–либо чуждому, минуя свое, но переходит от божественного к божественному, всегда движимый богоначальным Духом.
9. Этот как бы из символов состоящий обряд священного богорождения не содержит ничего неподобающего и несвященного, ни также воспринимаемых чувствами образов, но только – гадания богодостойного созерцания, изображаемые физическими человекодостойными «зерцалами» (ср. 1Кор.13:12). Если бы даже замолчало божественнейшее слово о усовершаемых, убеждением и божественными словами священно устрояющее благую жизнь приходящего и совершенное его очищение добродетельной и божественной жизнью от всякого зла, в чем погрешающим он, этот обряд, покажется, физическим очищением водой1069 нечто более телесное ему возвещающий?
Если бы и ничего более божественного не имело символическое предание о посвящаемых, оно и тогда не было бы, я полагаю, несвященным как вводящее учение о надлежащей жизни и о совершенном очищении от жизни во зле, намекая на это посредством полного физического очищения тела водою.
10. Но да будет это для людей несовершенных вводным душеводительством1070, распределяющим как должно иерархическое и единовидное среди множества1071 и соизмеряющим – соответственно мере чинов – их гармоническое восхождение. Мы же, благодаря священным восхождениям воззрев на начала, руководствующие усовершаемых, и ими священно посвященные, познаем, каких знаков отпечатками они являются и чего неявного образами. Ибо, как это ясно изложено в сочинении «Об умственно и чувственно постигаемом»1072, существующее чувственно является священным отображением умопостигаемого, руководством и путем к нему, а умопостигаемое – началом и знанием подлежащего чувственному, соответствующему иерархии, восприятию.
11. Итак, мы говорим1073, что существует Благость божественного блаженства, всегда одинаково и так же обладающая благодетельными лучами собственного света и щедро распростирающая их во все умственные очи. Если же свойственная умопостигающим1074 самовольная1075 самовластность отступит от умопостигаемого света, закрыв любовью ко злу всеянные в нее естественным образом способности к просвещению, то она отъединится1076 от присущего ей света, не отходящего от нее, но сияющего ей, сделавшейся близорукой и отвращающейся от благообразно к ней приближающегося. Если же она попытается дерзостно преступить пределы соразмерно1077 ей данного зримого и взглянуть на лучи сверх меры своего зрения, то свет ни в чем не будет действовать против присущего свету, она же, несовершенно устремившаяся к совершенным, несвойственного1078 ей не достигнет, а соразмерное ей, бесчинно презрев, по своей вине потеряет. Божественный свет, однако же, как я сказал, вечно распростерт для умственного взора и может быть воспринят им как присутствующий и всегда в высшей степени готовый к приличествующему Богу раздаянию того, что Ему свойственно. Как отпечаток, подражая этому, божественный1079 иерарх щедро простирает на всех светообразные лучи своего божественного учительства, в высшей степени готовый богоподражательно просветить пришедшего, чуждый и зависти, и несвященному гневу за прежнее отступничество или неумеренность, но всегда, пребывая в Боге, своим световодительством святительски в благочинии и порядке сияя приходящим1080, соответственно сообразности каждого священному.
12. Но если Божественное есть Начало священного благочиния, благодаря которому священные умы познают себя1081, то прибегающий1082 к зрению собственной природы сначала увидит себя таким, каков он есть, – первым делом этот священный дар он воспримет по причине восклонения головы к свету. Хорошо же обозрев бесстрастными очами свое состояние, он покинет несветлые глубины неведения. Как несовершенный, он не тут же возжелает совершеннейшего соединения с Богом и причастия, но через то, что для него первично, вскоре будет священно возведен к еще более первичному, через то – в соответствии с порядком – к первейшему, а будучи усовершен – и к богоначальной Вершине.
Отражением этого1083 благоустроенного и священного чина, где восприемник – руководитель на пути к иерарху, служат благоговейный страх приходящего и уразумение свойственного себе. Возводимого таким образом человека воспринимает божественное Блаженство как Своего причастника и передает ему Свой свет как некий знак, завершая его приобщение к Богу и к свойственным приобщенным к Богу жребию и священному назначению, священным символом каковых являются даруемые иерархом приходящему печать1084 и спасительная делаемая священниками запись, причисляющая его к спасаемым и вносящая вдобавок к нему1085 в священные помянники и восприемника: одного – как истинного рачителя животворящего пути к Истине и спутника1086 божественного наставника, а другого – как незаблудно–го руководителя богопереданными наставлениями следующего за ним.
13. Но невозможно быть одновременно причастником предельных противоположностей и иметь две раздельные жизни тому, кто получил какое–то приобщение к Единому, если он держится прочной причастности к Единому; так что он должен быть несвязан1087 со всеми отделениями от Единовидного и в них невовлечен. На что и намекая священно, предание о символах как бы совлекает1088 с приходящего прежнюю жизнь и освобождает его от последних связей с ней, ставя его нагим и разутым лицом к западу; и отталкиванием руками он отказывается от общения с темным злом, и как бы выдыхает1089 бывшее у него свойство неподобности, и исповедует полное отрицание того, что Противоположно боговидному. Ставшего таким образом совершенно лишенным связей и общения со злом, оно переводит его к востоку, ясно возвещая1090 будущее стояние в божественном свете и воззрение на него при совершенном отчуждении от зла, с любовью к истийе принимая от него, ставшего единовидным, священные исповедания полного соединения1091 с Единым.
Но, как я полагаю, наставникам в иерархическом предании ясно, что при постоянном напряженном устремлении к Единому и полном умерщвлении и несуществовании по отношению к противоположному Ему умственные силы богообразного свойства укрепляет1092 неизменность. Ибо подобает не только удалиться от всякого зла, но и мужественно пребывать всегда непреклонным1093 и неустрашимым перед присущим ему губительным снижением, чтобы не оказаться когда–нибудь при конце священной любви к Истине, но – преданно и вечно стремиться к ней сколько есть сил, всегда священно промышляя о восхождении к более совершенным степеням Богоначалия.
14. Их точные изображения1094 ты видишь в иерархически совершаемом. Ибо богообразный иерарх начинает священное помазание, а иереи завершают священнодействие помазания, образно призывая усовершаемого к священным подвигам, благодаря которым он оказывается под судией соревнований1095, Христом, поскольку Тот как Бог1096 – творец судейства, как Премудрый же установил его законы, а как Прекрасный соделал благолепные награды победителям. И еще более божественно то, что Он как Благой среди атлетов священно боролся вместе с ними за их свободу и победу над силой смерти и тления. И приходит усовершаемый к соревнующимся как к божественным, радуясь, и пребывает в законоположениях Премудрого, и согласно им неотступно борется, уверенно имея надежду на прекрасные награды, становясь под покровительство Благого Господина и руководителя атлетических соревнований; взойдя1097 же божественными следами Первого1098 из атлетов и по причине благости победив богоподражательными ведущими к обожению подвигами1099 противоположные ему действия1100 и образы существования, он, говоря таинственно, со–умирает в крещении со Христом для греха.
15. И хорошо меня пойми; сколь пригодны используемые священным символы! Поскольку наша смерть не означает1101 ведь небытия сущности, как некоторые считают, но – разъединение соединенного, отводящее душу в невидимость1102 как становящуюся при лишении тела невидимой, – тело ведь, будучи скрываемо в земле, или вследствии некоторых других изменений, свойственных телесовидным1103, из присущего человеку образа исчезает, – соответствующим образом полное покрытие водой воспринимается как образ смерти и безвидного погребения. Священно крещаемого символическое учение таинственно посвящает в то, что тремя погружениями в воду подражают богоначальной1104 с триденнонощным захоронением смерти жизнедавца Иисуса, – насколько возможно людям подражать Богу, в Котором, согласно тайному и сокровенному преданию Речений, «князь мира не нашел своего ничего" (см. Ин.14:30).
16. Затем на совершаемого надевают световидные одежды. Ибо мужественным и боговидным бесстрастием по отношению к противному и крепким присоединением к Единому и неупорядоченное упорядочивается1105, и не имеющее вида видотворится, осветляемое по всему световидной жизнью. Усовершающее же помазание усовершенного миром делает его благоуханным, ибо священное усовершение богорождения единит усовершаемое с богоначальным Духом. Познавать же, что такое умопостигаемо сообщающее благоухание и совершеннодействующее посещение, поскольку оно невыразимо, я оставляю1106 тем, кто удостоен священного и боготворящего общения в уме с божественным Духом. В конце же всего иерарх на божественнейшей евхаристии призывает усовершенного и преподает ему приобщение совершительных тайн.
Глава 3. О совершаемом в собрании
Ну, поскольку мы его упомянули, право же, не подобает мне, минув его, воспеть прежде него что–то из иерархического другое. Ибо, согласно нашему славному наставнику1107, это – совершение совершений, и следует священнописательно, в согласии с божественным, основанным на Речениях, и иерархическим знанием, рассказав1108 прежде другого о нем, перейти с помощью богоначального Духа к его священному рассмотрению.
И сначала мы священно увидим, чего же ради то, что обще1109 и другим иерархическим совершениям, особенным образом, преимущественно перед остальным, прилагается к нему, и единственно объявлено приобщением1110 и собранием, тогда как каждое священносовершаемое действие и собирает в единовидном обожении наши разделенные жизни, и, благодаря боговидному соединению, дарует разделенным приобщение к Единому и единение с Ним. И мы даже говорим, что усовершение заключается в причастности других иерархических символов его богоначальным и посвящающим дарам1111. Ибо почти невозможно совершить иерархическое совершение, не имея во главе1112 каждого из совершаемых собрания божественнейшей евхаристии, священнодействующего усовершаемого к Единому и богопереданными дарованиями совершительных таинств совершеннодействующего его приобщение к Богу. Если, таким образом, каждое из иерархических совершений, будучи несовершенным1113, не совершеннодействует наше приобщение и присоединение к Единому, то по причине несовершенства оно перестает быть совершением. Цель же и глава1114 каждого совершения – преподание совершаемому богоначальных тайн, так что по справедливости иерархическая мудрость изыскала для него1115 главное из дел истины название. Так же и священное совершение богорождения, поскольку оно преподает первоначальный свет и является началом всех божественных световождений, мы воспеваем, называя просвещением, по просвещению совершаемого1116 относительно истины. Хотя ведь и всем иерархическим посвящениям обще передавать частицу священного света совершаемым, но это первое даровало мне способность видеть, и его начальнейший свет световодит меня к видению другого священного. Сказав же это, изучим и иерархически исследуем точное священнодействие и умозрение каждого священнейшего совершения.
Совершив молитву перед божественным жертвенником, начав от него, иерарх1117 обходит, кадя, все пространство священного помещения и, возвратившись опять к божественному жертвеннику, приступает к священному пению псалмов, причем вместе с ним псалмическое священнословие поет все церковное сообщество. Затем происходит последовательное чтение служителями священнописаных сочинений1118. А после этого из священного помещения удаляются оглашенные, а вместе с ними и одержимые1119 и пребывающие в покаянии, и остаются лишь достойные созерцать священное и приобщаться. Из служителей1120 же одни становятся около затворенных дверей святилища, а другие совершают нечто иное, соответствующее их чину. Преимуществующие1121 же из служебного сообщества вместе со священниками поставляют1122 на божественный жертвенник священный хлеб и «чашу благословения» (1Кор.10:16) – после того, как всеми присутствующими в церкви исповедуется соборное1123 песнословие, божественный иерарх совершает перед ними священную молитву и возвещает всем святой мир. И после того, как все целуют друг друга, происходит возглашение священных помянников (диптихов)1124. А после того, как иерарх и священники умоют руки водой, иерарх становится прямо перед божественным жертвенником, причем обстоят его вместе с иереями одни только преимуществующие из служащих1125. И воспев священные богодействия, иерарх священнодействует божественнейшее и предлагает лицезрению1126 всех то, что воспевается с помощью священно предложенных символов. И, показав дары богодействий, он и сам подходит для священного приобщения им, и иных побуждает. Причастившись же и преподав богоначальное приобщение, он заканчивает священным благодарением, когда многие приникают к единым божественным символам, а он постоянно в блаженных умозрениях иерархически возводится богоначальным Духом в чистоте боговидного состояния к святым началам совершаемого.
1. Теперь, прекрасное дитя, от образов1127, чинно и священно последуем сюда, к богообразной истине первообразов, сказав тем, кто еще совершенствуются в стройном душевождении, что пестрый и священный состав символов1128 не бесполезен для них, хотя и кажется таковым внешним людям. Ибо священнейшие1129 песни и чтения Речений проповедуют им учение о добродетельной жизни, а прежде того – совершенное очищение от тлетворного зла. Божественнейшее же общее и мирное преподание одних и тех же хлеба и чаши законополагает им, как вскармливаемым одной пищей, божественное единонравие и приводит на священную память1130 божественнейшую вечерю, главный символ совершаемого, во время котрого и Сам Создатель символов воздал справедливейшим образом тому, кто не преподобно и не единонравно разделял с Ним на вечере священное1131, благочестиво и боголепно уча, что Он дарует приходящим истинное по своему свойству1132 пришествие к божественному в приобщении к его подобию.
2. Итак, оставив, хорошо, как я сказал, изображенное на дверях в заповедное для лицезрения еще несовершенными, войдем от причиняемого1133 к причинам того, что1134 происходит на нашем священном собрании, и увидим при световодительстве Иисуса благолепное умозрение умопостигаемого – блаженную ясно сияющую красоту первообразов. Но, о божественнейшее и священное совершение! Распахнув облегающие тебя, как одежды, символы гаданий, лучезарно покажись нам и наполни наши умственные очи единым незаслоненным светом.
3. Итак, нам подобает (пребывая, как я думаю, внутри всесвятого), обнажив от изображений1135 умопостигаемое содержание первичного, вглядеться в его боговидную красоту и внутрибожественно увидеть иерарха, шествующего с благовонием от божественного жертвенника до пределов святилища и в конце концов снова перед ним становящегося. Ибо все превышающее1136 богоначальное Блаженство, хотя и исходит по божественной доброте для приобщения священно ему причаствующих, но вне неподвижного по сущности1137 стояния и пребывания не оказывается. Всем же боговидным оно соответственно их мере воссиявает, по–настоящему пребывая в себе и от своей тождественности совершенно не отступая. Точно так же1138 божественное совершение собрания, хотя оно имеет единое, простое и совокупное начало, человеколюбиво умножается в пестроте символов и доходит до всякого иерархического образописания, но вновь единовидно от такового собирается в собственную Единицу и единотворит священно к ней возводимых. Таким же боговидным образом божественный иерарх1139, хотя и благовидно сводит к нижним свое объединенное знание иерархии, пользуясь множеством священных намеков, но вновь, как не связанный и не удерживаемый меньшими, возвращается в свое начало не претерпевшим ущерба и, совершив вхождение в свое собственное умственное единое, чисто видит единовидные логосы посвященных, завершая человеколюбивое выступление ко вторичным и совершая более божественное возвращение к Первичному.
4. Священнословию же псалмов1140, сопутствующему почти всем иерархическим таинствам, не пристало быть чуждым и самому священноначальному из всех. Ибо всякий священный1141 и святописаный читаемый в храме отрывок показывает заслуживающим обожения людям либо созданное Богом бытие и устройство сущего, либо Законную иерархию и управление, либо наделение и владение жребодаяниями божественного народа, либо разум священных судей, мудрых царей и божественных священников, либо непоколебимо стойкое при многообразии и множестве бедствий1142 любомудрие древних мужей, либо мудрые, касающиеся надлежащего советы, либо песни о божественной любви1143 и боговдохновенные образы, либо пророческие предсказания будущего, либо мужественные богодеяния Иисуса1144, либо преданную и богоподражательную жизнь и священные учения Его учеников, либо сокровенное и таинственное видение возлюбленного и наделенного пророческим даром одного из учеников1145, либо сверхмирное богословие Иисуса, – и сплетает1146 это корнями со священными и богообразными восхождениями совершений. Священнописание же божественных1147 песен, имеющее целью воспеть все богословствования и богодействования1148, восхвалить священнословия и священнодействия божественных мужей, делает всеобщим воспевание и изложение божественного для восприятия и передачи присутствующим при всяком иерархическом совершении, сообщая боговдохновенно ее священнословящим свое собственное свойство.
5. Когда же песнословие, всеобъемлющее священное, приведет наши душевные свойства в гармоническое соответствие с тем, что чуть позже будет священнодействуемо, и единогласием божественных песен1149 узаконит единомыслие в отношении к божественному, к самим себе и друг к другу – словно в едином единословном хороводе священного, – то кратко1150 и прикровенно сказанное в умственном священнословии псалмов расширяется благодаря более пространным и более ясным образам и изречениям, содержащимся в чтениях священнейших святописаных сочинений. Священно в таковые1151 взирающий увидит в них единое единовидное вдохновение, доставляемое одним богоначальным Духом. По каковой причине справедливо Новый Завет проповедуется1152 в мире после более древнего предания: тем самым в иерархическом в Боге покоящемся порядке открывается, я полагаю, что то, что один сказал о будущих1153 богодеяниях Иисуса, другой исполнил; и – что один написал истину в образах, а другой показал Ее осуществившейся. Ибо осуществление в этом Завете проречений того заставило поверить в Истину, и завершением богословия1154 явилось богодействие.
6. Люди же, совершенно не слышащие1155 этих священных совершений, не видят и образов, бесстыдно отвергая спасительное посвящение богорождения1156 и на собственную погибель отвечая на Речения: «Путей твоих ведать не хочу» (ср. Иов.21:14). Устав святой иерархии позволяет оглашенным, одержимым1157 и пребывающим в покаянии слушать псаломские священнословия и чтения боговдохновенных и всесвятых Писаний, но к дальнейшему священнодействию и созерцанию их не призывает, только лишь – совершенные очи совершенно–действователей. Ибо боговидная иерархия исполнена священной справедливости и спасительно уделяет каждому по достоинству, священно даруя каждому соразмерно и в соответствии со временем причастность к божественному. Последний1158 чин выделен для оглашенных, ибо они не просвящены, непричастны1159 никакому иерархическому совершенству и не имеют божественного существования, доставляемого божественным рождением, но лишь подготавливаются1160 отеческими Речениями и формируются животворящими образами для живоначального, светоначального и блаженного пришествия из богорождения. Подобно тому, как, если плотские младенцы выпадут несовершенными и несформированными как недоноски1161 и выкидыши из ростящей их утробы, плод окажется на земле нерожденным, неживым и непросвещенным, и никто из благоразумных людей не скажет, взглянув на появившееся, что, высвободившись из утробы, это произошло на свет (наука телесного врачевания наших тел пышно сказала бы, что свет оказывает свое воздействие лишь на то, что способно воспринимать свет), так и всепремудрая наука о священном сначала подготавливает их начальной пищей из формирующих животворящих Речений, а завершив формирование их личности для богорождения, спасительно вручает им, соответственно чину, приобщение к Светообразному и Совершеннодействующему. Ныне же она отделяет от несовершенных совершенное, предусмотрительно заботясь о благоустроении священных и о повитии и жизни оглашенных в богообразном чине иерархических совершений.
7. Множество же одержимых – и оно несвященно1162 и является вторым после оглашенных по отдаленности от Вышнего. Ведь то, что имеет некоторую причастность к священнейшим совершениям, но еще охвачено вредоносными чарами или волнениями, не равно, как я полагаю, совершенно непросвещенному и вовсе божественным таинствам непричастному. Но и для этих людей созерцание всесвященного и приобщение к нему ограничено, что вполне справедливо. Ведь если истинно, что совершенно божественный муж, достойный общник божественного, возведенный во всесовершенных и совершенствующих обожениях к соответствующему ему пределу боговидного, не станет делать дел плоти, за исключением необходимейших по природе, да и то между прочим, а будет в предельном для него обожении храмом и служителем богоначального Духа, утверждая подобное подобным, то таковой человек никогда1163 не окажется подверженным воздействию вредоносных фантазий или страхов, но посмеется над ними, а если они и приступят, то победит их и прогонит, и скорее покорит, нежели покорится, и благодаря своей бесстрастности и нерасслабленности окажется врачом для других при подобных нападениях. При этом я полагаю, скорее даже знаю наверное, что в высшей степени беспримесное различение того, что связано с иерархией, прежде таковых знает в высшей степени мерзкую деятельность одержимых1164, каковые, отступив от боговидной жизни, становятся единомысленными и единонравными с губительными бесами, отвращаясь благодаря крайнему и губительному для них неразумию от истинно сущего1165, от бессмертных стяжаний и вечных наслаждений, возжелевая и осуществляя не сущее, но кажущееся блаженство, связанное с материей1166 и многострастнейшим опьянением, с убивающими и тлетворными удовольствиями и непостоянством в чуждом1167. Так что первыми будут отлучаться отделяющим гласом служителя1168 таковые, что более справедливо, нежели если те. Ибо им не подобает принимать участие в чем–либо священном, кроме изучения Речений, обращающего к лучшему. Ибо если сверхмирное священнодействие божественного, не приемля не вполне священнейшее, скрывается и от пребывающих в покаянии, хотя и уже приступавших к нему, и провозглашает это всенепорочно: «И для тех, кто в чем–то обессилел по отношению к Пределу боговидного как несовершенный, я невидимо и недоступно» (ибо во всем чистейший глас отвергает и тех, кто неспособен присоединиться к достойно приобщающимся священнейшего), тем более множество подверженных воздействию страстей1169 окажется несвященным и чуждым всякого лицезрения и приобщения священного.
Когда же1170 непосвященные1171 и несовершенные окажутся вне божественного храма и превосходящего их священнодействия, а вместе с ними – отступники от священной жизни, а следом за ними – те, кто подвержен вредоносным страхам и видениям1172 по недостатку мужества1173, как не приходящий ради крепкого и непреложного союза к неподвижности и активности боговидного состояния; а затем вместе с ними – отступившие от вредоносной жизни, но еще не очистившиеся от ее фантазий боговидным состоянием и божественной и беспримесной любовью1174; а вслед за ними – не полностью единовидные и не совершенно, по закону, непорочные и безукоризненные, – тогда всесвященные1175 священноделатели всесвященного и любители созерцаний, подобающим священному образом воззрев на святейшее совершение, воспевают соборным1176 песнословием благодетельное и благодатное Начало, которым нам были показаны спасительные совершения, священнодействующие священное обожение совершаемых. Пение же это1177 одни зовут исповеданием, другие Символом веры, а иные, как я полагаю, более божественно – иерархическим благодарением, как объемлющее священные приходящие к нам от Бога дары. Мне ведь кажется1178, что ради нас было предпринято все дело воспеваемых богодеяний, и существо1179 наше и жизнь благовидно составившее, и боговидность нашу первообразными красотами сформировавшее и в причастности к более божественному свойству и возведению установившее; увидав же постигшую нас из–за невнимания лишенность божественных даров, оно призвало нас уготованными1180 благами к прежнему, и всесовершенным восприятием свойственного нам1181 благотворило совершеннейшую передачу свойственного ему, и тем самым даровало нам общение с Богом и божественным.
8. После же того, как так воспето человеколюбие Богоначалия, предлагаются покровенные божественный хлеб1182 и «чаша благословения» (1Кор.10:16) и священнодействуется божественное целование1183 и таинственное и сверхмирное провозглашение святописаных помянников. Невозможно ведь собираться воедино и быть причастным мирному соединению с Единым людям, разделившимся враждой друг против друга. Ведь если бы, просвещаемые созерцанием и знанием Единого, мы стали едины в единовидном божественном собрании, то не претерпевали бы впадений в частные пожелания, из которых1184 проистекает страстная ненависть1185 из–за материальных вещей к единовидным по природе. Так что я считаю, что священнодействие мира законополагает таковую единовидную и нераздельную жизнь, подобным основывая подобное и отдаляя от разделенных божественные и единенные созерцания.
9. Провозглашение же после «мира» священных помянников (диптихов)1186 являет поживших преподобно1187 и пришедших непоколебимыми к завершению добродетельной жизни, обращая тем самым и руководствуя нас к блаженному состоянию и боговидному упокоению путем уподобления им, – возвещая о них как о живых, не умерших, как говорит богословие1188, но перешедших от смерти к божественнейшей жизни (ср. Прем.5:15–16; Ин.5:24). И заметь1189, что поминаниям надлежит быть священными, ибо божественная память проявляется не в воображении, как человеческая, при воспоминании, но, можно сказать, – боголепно, в соответствии с чтимым неизменным знанием в Боге скончавшихся богообразных людей. "Познал ведь, говорят Речения, Господь Своих» (2Тим.2:19) и «Честна пред Господом смерть преподобных Его» (Пс.115:6) (о смерти преподобных тут сказано вместо «в преподобстве скончавшихся»). И пойми это священно, – что когда чтимые символы1190, посредством которых Христос обозначается и приобщается, бывают положены на божественный жертвенник, тут же на небольшом расстоянии находится список святых, что показывает нераздельно сопряженное их сверхмирное и священное единство с Ним.
10. Когда же в соответствии с установлением, о котором сказано, это будет священнодействовано, иерарх, став перед святейшими символами, вместе с почитаемым священническим чином омывает руки1191 водой. Ибо, как говорят Речения, "омытому1192 нужно только умыть свои конечности»1193, или оконечности (ср. Ин.13:10); после какового предельнейшего очищения, благообразно исходя во всесвятом состоянии богообразия ко вторичному, он будет неудержим вторичным и свободен, как полностью единовидный и единственно к Единому обращенный; и чистый и неоскверненный, как сохраняющий полноту и всецелость боговидного, он совершит свое возвращение. Ведь священный1194 умывальник был, как мы сказали, при законной иерархии, ныне же на него намекает очищение рук иерархом1195 и иереями. Ибо приходящим на всесвятейшее священнодействие подобает очиститься1196 даже от окраинных фантазий души и подходить к нему, по возможности, через уподобление. Так ведь более ясные богоявления сверхмирной Светлости, что посылает в блеск единовидных зерцал1197 распространяться свои лучи1198, будут сверкать полнее и яснее. Омовение же иерарха1199 и священников вплоть до конечностей, или же оконечностей, совершается перед святейшими символами, словно перед Христом, Который видит все наши даже сокровеннейшие помышления и определяет Своими всевидящими точнейшими справедливейшими и неподкупнейшими судами наше полнейшее1200 очищение.
Так иерарх соединяется с божественным и, воспев священные богодеяния, священнодействует божественнейшее и делает видимым1201 воспеваемое.
11. Далее достоит рассказать, каковы же суть1202 ради нас совершаемые богодеяния, и мы скажем об этом сколько можем. Я ведь не способен ни воспеть их все, ни знать сколько-нибудь ясно, ни других тайноводствовать. Но о том, что вдохновенными иерархами последовательно в Речениях воспевается и священнодействуется, – об этом, насколько нам доступно, мы скажем, призвав в пособники1203 иерархическое вдохновение.
Наследием человеческой1204 природы, издревле безрассудно отпавшей от божественных благ, стали многострастнейшая жизнь и конец в виде тлетворной смерти. Вследствие этого ведь погибельное отступничество от сущей Благости и переступление1205 в раю священной заповеди предали пребывавшего под животворящим ярмом человека, возбужденного собственными склонностями1206 и прельстительными1207 пагубными обманами супротивника, тому, что противоположно божественным благам. И с тех пор он жалким образом променял вечное на смертное. Имея же собственное начало в тленных рождениях, она, человеческая природа, по справедливости была ведена к соответствующему началу1208 концу1209. А добровольно отпав от божественной и возводящей1210 вверх жизни, она была приведена к противоположной крайности – к многострастнейшему изменению1211. Сбиваясь же с прямого пути, ведущего к поистине сущему Богу, и покоряясь губительным и злодеющим множествам, она ошиблась, угождая не богам и не друзьям, а неприятелям1212. Когда же они начали по свойственной им немилостивое™ обращаться с ней беспощадно, она плачевным образом впала в опасность небытия1213 и погибели. Безмернейшее же человеколюбие1214 богоначальной Благости благоподобно не прекратило действие Своего о нас промысла1215, но безгрешно став истинным причастником всего свойственного нам и соединив наше смирение с совершенно неслитным и неповреждаемым собственным свойством1216, даровало нам как единородным приобщение к Нему и сделало нас причастниками собственных красот. И, как говорит тайное предание, разрушив власть над нами отступнического множества не силой1217, как бы осилив, но, согласно тайно нам переданному Речению, посредством суда и справедливости (ср. Пс.96:2), а все свойственное нам благодетельно перестроив к противоположному, несветлость нашего ума Оно наполнило великим1218 божественнейшим светом, безвидное украсило боговидными красотами1219, жилище же души, в той мере, в какой наша сущность еще не пала, освободило совершенным спасением от скверных1220 страстей и тлетворных мерзостей, показав нам как доступное сверхмирное восхождение и божественное жительство при нашем священном, насколько возможно, уподоблении Ему.
12. А как же иначе стало бы возможным для нас подражание Богу – без всегдашнего поновления памяти о священнейших богодеяниях с помощью иерархических1221 священнословий и священнодействий? Мы ведь это творим, как говорят Речения, в их воспоминание (ср. Лк.22:19; 1Кор.11:24–25). Затем божественный иерарх, став перед божественным жертвенником, воспевает упомянутые священные богодеяния Иисуса в божественнейшем о нас промысле, какие Он, согласно Речениям, совершил при спасении нашего рода благоволением всесвятейшего Отца во Святом Духе. Воспев же1222 и узрев умственными очами их честное умопостигаемое зрелище, он переходит к их символическому священнодействию; и это он творит по Божьему преданию. После этого благословенно, а притом и иерархически, со священными гимнами о богодеяниях, он оправдывает себя в своем священнодействии, сначала священно взывая к Нему: Ты сказал: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк.22:19; 1Кор.11:24–25). Далее, попросив сделать его достойным этого богоподражательного священнодействия и совершить, уподобившись самому Христу, божественное, а затем и всенепорочно его раздать и причастить священно причащающихся священного, он священнодействует божественнейшее и делает воспеваемое видимым посредством священно предложенных символов. Ибо открыв и разделив на многие части покровенный1223 и нераздельный хлеб, и единство чаши разделив на всех, символически умножая и раздавая единство, он таким образом совершает всесвятейшее священнодействие. Ибо единство, простота и сокровенность Иисуса, богоначальнейшего Слова, по Его благости и человеколюбию, благодаря Его ради нас вочеловечению, непреложно перешли1224 в сложность и видимость и благодетельно осуществили единотворящее общение нас с Ним, предельно1225 соединив свойственное нам скудное со свойственным Ему божественнейшим, – если только мы, как части тела (см. 1Кор.12:27), гармонически соединяемся с Ним в тождестве непостыдной1226 и божественной жизни, не оказываясь умерщвляемы тлетворными страстями, несообразны, несклеиваемы и несожизненны с божественными, в высшей степени здоровыми членами. Ибо нам подобает1227, если мы желаем приобщения к Нему, взирать на Его божественнейшую жизнь во плоти и путем уподобления ей священной безгрешностью восходить к боговидному и непостыдному состоянию. Ибо тогда нам будет гармонически даровано приобщение к подобному.
13. Иерарх являет это священно исполняющим, делая видимыми покровенные дары и разделяя их единство на множество, благодаря же предельному единству разделяемого с тем, в чем оно оказывается, делая их причастными причаствующих. Ведь в них он доступным для чувств образом описывает, выводя из свойственной божественному невидимости в видимость1228, как на иконах, Иисуса Христа, нашу умопостигаемую жизнь, благодаря совершенному и неслиянному ради нас вочеловечению человеколюбиво принявшему наш облик1229 и непреложно пришедшему из единства по природе к нашей делимости и благодаря этому благодетельному человеколюбию призывающему человеческий род к приобщению Себе и Своим благам, – если только мы соединимся с Ним божественнейшей жизнью, нашим по мере сил уподоблением Ему, и таким образом станем настоящими общниками Божьей истины1230 и божественного.
14. Причастившись же и преподав богоначальное приобщение, иерарх заканчивает служение в священном благодарении1231 со всеми священно наполняющими церковь. Преподание другим предваряется1232 ведь причастием самого иерарха, а его причащение тайн – таинственным их разделением. Ибо соборное благоустроение и порядок божественного таковы, что первым в причастии и исполненное того, что через него будет от Бога даровано другим, должен стать священный предводитель и уже потом он может передать это и другим. И посему те, кто дерзновенно ограничивается1233 преподаванием боговдохновенного1234 прежде, чем обрели соответствующие ему образ жизни и навыки, совершенно чужды священного законоположения1235. Ведь как, в случае солнечных лучей, тончайшие и прозрачнейшие сущности, первыми исполняясь вливающегося в них сияния, солнцеобразно пересылают по всему превосходящий их свет в то, что находится за ними, так и во всем божественном: не должен сметь1236 руководствовать другими тот, кто не стал боговиднейшим по всем своим навыкам и не был засвидетельствован как правящий1237 по божественному вдохновению и рассуждению.
15. На этом все собрание священных лиц, иерархически учиненное, причастившись божественнейшего, со священным благодарением заканчивается, соответствующим образом признав и воспев благодать богодействий. А непричастные божественному и не знающие его да не придут к благодарению, хотя по своей природе божественнейшие дары достойны благодарения. Но, как я уже сказал, никогда не пожелав взглянуть на божественные дары из–за склонности к худшему, они остались неблагодарными по отношению к безмерной благодати богодействий. «Вкусите же, говорят Речения, и увидите»1238 (Пс.33:9). Ибо благодаря священному посвящению в божественное посвящаемые познают дающую великие дары благодать и, всесвященно созерцая в причастии ее божественнейшую высоту и величие, они будут благодарственно воспевать сверхнебесные благодеяния Богоначалия.
Глава 4. О том, как происходит совершение мира и что совершается посредством его
Столькое относится к священнейшему соединению! И так прекрасны умопостигаемые зрелища, иерархически священнодействующие, как мы часто говорили, наше общение и соединение с Единым! Но есть и иное совершеннодействие, единочинное сему. Наши наставники называют его освящением мира. Итак, рассмотрев по порядку, соответственно священным образам его части, мы таким путем, посредством иерархических созерцаний частей, окажемся возведенными к его Единому1239.
Таким же образом, как при собрании, чины несовершенных удаляются, – имеется в виду, после иерархического обхождения с благовонием по всему храму1240, а также псалмического священнословия и чтения божественнейших Речений. Потом иерарх, взяв миро, ставит его на божественный жертвенник, покрытый двенадцатью священными крылами, а все возглашают священнейшим гласом песнь боговдохновенных пророков1241. По исполнении же над ним совершительной молитвы им пользуются в священнейших из освящающих совершений почти для всякого иерархического совершеннодействия1242.
1. Возводящий ум урок этого совершенствующего священнодействия – посредством священно творимого с божественным миром – научает, я думаю, вот чему: священность и благоуханность ума божественных мужей должны быть сокровенны. И это боговдохновенно повелевает священным мужам1243 не открывать ради пустой славы ппекрасные и благоуханные уподобления в добродетели сокровенному Богу. Ибо сокровенные и превосходящие ум благоуханные красоты Божьи неприкосновенны и умопостигаемо являются лишь существам умственным, – желая создать в душах неискаженные относительно добродетели единовидные образы. Ведь если созерцают не поддающееся описанию хорошо уподобленное изображение1244 боговидной добродетели, эту умопостигаемую и благоуханную красоту, – значит, она сама таким образом себя изображает и придает себе вид для наилучшего себе подражания. И подобно тому, как в случае воспринимаемых чувствами образов, – если рисующии неуклонно взирает на модель, ни на что другое видимое не отвлекаясь, ни от чего не рассеиваясь, то он, если можно так выразиться1245, создает изображаемое таким, каково оно есть, и показывает истину в уподоблении и образец в образе1246, притом что одно отличается от другого по существу. Так, упорное и неуклонное созерцание благоуханной и сокровенной красоты любящими красоту, рисующими в уме людьми, дарует им ее неложное и богоподобнейшее подобие1247. Так что, по справедливости1248 божественные художники, сами в соответствии со сверх–существенно благоуханным и умопостигаемым благообразием собственный умственный мир неискаженно изображая, ничего не совершают1249 из дел своих богоподражательных добоодетелей, «чтобы видели1250, согласно Речению, люди" (ср. Мф.6:1, 23:5), но священно видят в божественном мире, как в образе, поинадлежащее Церкви священнейшее сокровенное. Почему и сами они священно сокрыв присущее добродетели священное и боговиднейшее внутри богоподражательного и богоначертывающего ума, взирают умом только на Первообраз. И ведь не просто невидимы они для неподобных, но те и не склонны их видеть. Вследствие чего, сообразно самим себе, они любят не то, что почему–либо кажется красивым и справедливым, но то, что по–настоящему таковым является; и не взирают они на неразумно превозносимую множеством славу, но богоподражательно судят о красоте или дурноте по себе являясь божественными образами богоначальнейшего Благоухания1251 , каковое, Само по Себе имея воистину благоухание, не обращается к тому, что множеству неподобающим образом мнится, но Своими истинными образами запечатлевает лишь непритворное.
2. И, наконец, поскольку внешнее благолепие всего прекрасного священнодействия мы рассмотрели, давай взглянем на его более божественную красоту, на него как таковое, обнаженное от завес, созерцая блаженное блистающее сияние, наполняющее нас несокрытым для существ умственных благоуханием. Ведь являемое совершенно–действие над миром не непричастно или невидимо для тех, кто окружает иерарха, но, напротив, – достигшее их и представившее превышающее многие другие зрелище, оно ими священно окутывается и от людского множества иерархически отделяется. Ибо чисто и непосредственно сияющий для мужей, пребывающих в Боге, как родственных умственному свету, и непокровенно для их умственных чувствилищ благоухающий луч Всесвященного не доходит таким же образом до того, что находится ниже, но ими, как таиными1252 созерцателями умственного, дабы не было неприкосновенное достижимо для неподобных, крылатыми гаданиями сокрывается, – с помощью каковых священных гаданий1253 находящиеся ниже благоучрежденные чины возводятся к их священной мере.
3. Итак существует, как я говорил, ныне воспеваемое нами священное исполнение совершенствующего чина и силы иерархических обрядов1254. Почему и учредили наши божественные наставники это как равночинное и однодейственное священному совершению причащения, – во многом с теми же самыми образами, таинственными упорядочениями и священнословиями. И здесь точно так же ты увидишь иерарха, износящего прекрасное благовоние с более божественного места на внешнее священное пространство и возвращением туда же научающего, что причастие божественного1255 происходит во всех священных существах соответственно их достоинству, и при этом оно совершено неумаляемо и недвижимо и стоит неуклонно внутри соответствующей божественному учреждению особности. Вновь песни и чтения Речений равным образом способствуют живоносному усыновлению несовершенных, совершают священное обращение одержимых1256, удаляют враждебное устрашение и колдовство от немужественно поддающихся их воздействию, соответствующим образом приоткрывают предельную высоту боговидных свойства и силы. Благодаря этому те люди легче отпугнут враждебные силы и приступят к лечению других, богоподражательно пребывая недвижимыми в своей красоте, при враждебных же устрашениях не только имея решительность но и будучи одаряемы свыше. Тем же, кто от худшего переходит к священному уму1257, они дают священную способность не быть тут же плененными злом; нуждающихся же в том, чтобы быть совершенно непорочными, полностью очищают; священных ведут1258 к божественным образам, их обозрению и приобщению; совершенно же святых принимают, чтобы в блаженных умозрительных видениях насладить их единообразием1259 с Единым и единотворить.
4. И что же?1260 Разве происходящее ныне священное исполнение, видимое лишь священными чинами, и то во образах, непосредственно же созерцаемое и священнодействуемое только всесвятыми в их иерархических восхождениях, тем же самым путем соединения беспримесно освобождает и те, уже нами упомянутые, не полностью чистые чины? Это многократно нами сказано, и излишне, мне кажется, описывать круги теми же самыми словами и не переходить к следующему, – вдохновенно воззрев на иерарха с божественным миром, покрытым двенадцатью крылами, священнодействующего над ним все-святейшее свершение.
Итак, мы говорим, что состав мира представляет собой некое соединение душистых веществ, в изобилии имеющее в себе благовонные качества, приобщающиеся к каковому вдыхают аромат соответственно тому, насколько они становятся причастны благовонию. Мы убеждены, что богоначальнейший Иисус сверхсущественно благоуханен и, умопостигаемо распространяясь, исполняет нашу умственную часть божественной радостью. Ведь если восприятие воспринимаемых чувством ароматов1261 доставляет наслаждение и питает большой радостью наше чувство обоняния, если оно не повреждено и они с благовонием взаимно соответствуют друг другу, аналогично, кажется, и наши умственные силы, пребывая в природной крепости, нашей способности суждения1262, недоступными для низведения к худшему, оказываются – по мере богодействия и ответного обращения ума к божественному – воспринимающими богоначальное благоухание и исполняются священного наслаждения и божественнейшей пищи. Итак, символический состав мира изображает для нас – как образ не имеющего образа – самого Иисуса, являющегося источником божественных благоуханий, доставляющих изобилие1263 нашему восприятию, предлагая для боговиднейших из умственных чувствилищ в богоначальных соответствиях божественнейшие испарения, которым, наслаждаясь1264, радуются умы, и вкушают, исполняясь священным восприятием, умственную пищу, благодаря доступности для их умственных чувств распространяющегося с божественным причастием благовония.
5. Я полагаю, ясно, что при исхождении из Источника благоухание оказывается некоторым образом ближе к превосходящим нас сущностям как к более божественным; и прозрачнейшим из них оно в большей мере являет себя и легче в них распространяется, и оздоровляет силу их умственного1265 восприятия, щедро изливаясь и многократно в них проникая. А тем, кто находится ниже умственных чинов и не столь, как те, восприимчив, оно передается в богоначальной соразмерности соответствующими причаствующим испарениями, оставляя высочайшее созерцание и сопричастность неприкосновенно сокрытыми. Из превышающих нас святых сущностей чин серафимов, настолько нас превосходящий, изображается с двенадцатью крылами1266, – как стоящий и размещенный около Иисуса, предающийся, как и надлежит, Его блаженнейшему созерцанию, священно наполняемый во всесвятых вместилищах умопостигаемым проникновением и неумолчными устами, говоря в образах воспринимаемого чувствами, воспевающий многопетое богословие.1267 Ибо священное знание над–мирных умов неистощимо, обладает непостижимой божественной любовью и пребывает выше и всякого зла, и забвения1268. Почему, как я полагаю, само то; что они неумолчно вопиют, намекает на их вечное и неизменное во всяческом рвении и благодарении знание1269 и мышление божественного.
6. Итак1270, мы хорошо, как я думаю, рассмотрели и твоим умственным очам представили священно описанные в Речениях посредством чувствами воспринимаемых изъясняющих образов отличительные, с телами не связанные свойства серафимов в строе сверхнебесных1271 иерархий. Однако поскольку те, кто [ныне] священно стоит вокруг иерарха, изображают для нас именно этот высочайший чин, мы теперь кратко бестелеснейшими очами рассмотрим их богообразнейшую красу.
7. Их1272 несметноликость и многоногость указывают, я думаю, как на их отличительное свойство на их многовидение при божественнейших блистаниях и на вечную подвижность и множественность в путях умозрения божественных благ. Шестеричность же, как говорят Речения, в устройстве1273 крыльев являет, я думаю, вопреки мнению некоторых, не священное число, но – что первые, средние1274 и последние из их умственных боговидных сил принадлежат к высочайшей у Бога сущности, вверх устремленному, совершенно свободному надмирному чину. Отчего священнейшая премудрость Речений, священнописуя, какими представляются1275 их крылья, помещает крылья1276 вокруг их лиц, тел и ног, намекая тем самым на то, что они полностью окрыленны и что возводящая их к истинно Сущему сила многообразна.
8. Если же они сокрывают лица1277 и ноги и летают посредством одних только средних крыльев, – священно понимай, что чин, настолько избранный среди высочайших существ, благоговеен в отношении более высоких и более глубоких из своих умозрений и возводится к соизмеримости с боговидением средними крылами, предоставляя свою жизнь божественным весам и на них священно благополагаясь для самопознания.
9. Сказанное же Речениями «Возопил один к другому» (см. Ис.6:3) показывает, я думаю, что они свои умозрения боговидения щедро передают друг другу. И еще то1278 мы сочтем достойным памяти, что еврейский язык Речений называет святейшие существа серафимов выразительным именем серафимов из–за того, что они в своей божественной и вечно подвижной жизни пламенны и кипящи.
10. Итак, если, как говорят, разъясняя еврейские слова, божественнейшие серафимы были названы богословием «возжигателями» и «согревателями» – именем, разъясняющим свойство их сущности1279, – то, согласно символическому образописанию, они имеют свойства божественного мира для проявления этого и для распространения призывающим более сильных испарений. Ибо превышающая ум благоуханная сущность любит побуждать к проявлению себя горящие и чистейшие умы и дарует свои божественнейшие вдохновения во все–блаженных распространениях тем, кто ее так сверхмирно призывает.
Ведь божественнейший среди сверхнебесных сущностей чин не не знал же1280, что богоначальнейший Иисус сошел, чтобы быть освященным1281; мыслит же он о Нем священно как о низведшем Себя по божественной и неизреченной благости в свойственное нам и, видя Его подобающим человеку образом освящаемого Отцом1282, Им Самим и Духом, познает собственное Начало, каковое, где бы то ни было, действует богоначально, оставаясь – в том, что относится к сущности, – неизменным. Поэтому предание о священных символах ставит серафимов1283 вокруг освящаемого божественного мира, зная и изображая Христа неизменным в ради нас совершенном полном и воистину вочеловечении. И еще более божественно то, что божественным миром пользуется иерарх при совершеннодействии всего священного, ясно показывая, согласно Речениям, Освящающего освящаемое1284 как пребывающего всегда тождественным Себе во всяком богоначальном благодеянии.
Почему совершеннодействующий дар и благодать священного богорождения и осуществляются в божественнейших свершениях мира. Поэтому, как я думаю, иерарх, крестообразными взмахами вливая миро1285 в очищающий баптистерий, и являет1286 зрению созерцающих, очей Иисуса, нашего ради богопорождения совершенно повергающего1287 с помощью креста саму смерть самим этим божественным и неудержимым1288 нисхождением и благолепным образом вытаскивающего нас, согласно сокровенному Речению, в Его смерть1289 из древней поглощенности тлетворной смертью и обновляющего для божественного вечного существования (см. Рим.6:3–5).
11. Но и самому совершившему священнейшее свершение богорождения, явление богоначального Духа, даруется совершенствующее помазание миром, чем, как я думаю, священное образописание символов намекает на Самого ради нас Освященного богоначальным Духом соответствующим людям образом1290, по неизменному свойству присущей Ему божественности доставляющего божественнейший1291 Дух нам.
12. Но и вот что иерархически помысли, – что и священное освящение божественного жертвенника1292, основоположение святейших свершений, совершеннодействуется всесвятыми возлияниями святейшего мира. А это ведь – сверхнебесное и сверхсущественное богодействие, начало, сущность и совершенствующая сила всякого нашего богодейственного освящения. Ведь если наш божественнейший жертвенник – Иисус1293, то богоначальное освящение божественных умов, при котором, согласно Речению, освящаемые и таинственно «всесожигаемые»1294 (см. Пс.50:21), мы имеем доступ к тому, чтобы надмирными очами увидеть Сам божественнейший Жертвенник, на Котором совершаемое совершается и освящается, самим Божественнейшим Миром совершаемое. Ибо всесвятейший Иисус Сам Себя превыше нас освящает и нас исполняет всяческим освящением того, что на Нем домостроительно освящается, а в нас как богорожденных затем благодетельно переходит. Поэтому, как я думаю, божественные руководители нашей иерархии в соответствии с иерархическим умом богопреданно называют это всечтимое священнодействие совершения мира1295 – по в действительности совершаемому, можно сказать, – таинством совершения Бога, для каждого ума воспевая Его божественное совершеннодействие. Ибо это – Его совершение, и Он ради нас человеколепно освящается, чтобы все1296 совершить и освятить совершаемое.
Священная же песня, рожденная вдохновением боговдохновенных пророков, как говорят люди, знающие традиции евреев1297, – это хвала Богу, или же – «Хвалите Господа». И поскольку все ведь священное богоявление1298 и богодействие священно изображается разнообразным соединением иерархических символов, не несообразно вспомнить Богом движимое гимнословие пророков. Ибо оно благодатным и подобающим священному образом научает, что богоначальные благодеяния достойны священных похвал.
Глава 5. О священнических [чинах, их возможностях и действиях,] совершениях
1. Таково божественнейшее совершеннодействие мира. Пора, кажется, после божественных священнодействий представить сами священнические чины и ими исполняемое1299, их возможности, действия и совершения, и расположенную под ними триаду нижележащих чинов, – чтобы возможно было показать устройство нашей иерархии, неупорядоченное, неустроенное и нагроможденное несмешанно разделяющей и отбирающей, а устроенное, упорядоченное и благоустановленное проявляющей в свойственных ей соответствиях («аналогиях») священных чинов.
В уже воспетых нами иерархиях мы хорошо, как мне кажется, представили троичное разделение1300 всей иерархии, сказав, что, согласно нашему священному преданию, все священное дело делится на благочестивейшие обряды, их боговдохновенных знатоков и совершителей и тех, кто с их помощью священно совершенствуется.
2. Итак, священнейшая иерархия1301 сверхнебесных сущностей имеет совершением (целью) посильное усвоение Богу и невещественнейшее разумение божественного, вседелостность богоподобия и богоподражательное, по возможности, состояние; а ее световодители и предводители к этому священному совершению – первейшие у Бога сущности, ибо они благовидно и соответственно передают нижележащим священным чинам дарованные им вечные богодейственные знания посредством самосовершительной и умудряющей иерархии божественных умов. Порядки же, пребывающие ниже первых сущностей, через них священно возводимые к богодейственному блистанию Богоначалия, являются и поистине называются совершенствуемыми чинами.
А после этой1302 небесной и сверхмирной иерархии, Богоначалие, благодетельно принося Свои дары сущим, согласно Речениям, младенцам, даровало им «законную»1303 иерархию (ср. Гал.3:24), – в смутных образах истинного и в наиболее удаленных от архетипов отображениях, в трудно поддающихся растолкованию гаданиях, в формах, не дающих легкой возможности1304 созерцать окутываемый ими соответственный свет, – для немощных глаз безвредно воссияв. Цель таковой сообразной Закону1305 иерархии состоит в возведении к духовному служению, а руководители в этом – люди, священно посвященные в таинства оной святой скинии, Моисеем, первым мистом и предводителем законных иерархов1306, – применительно к каковой священной скинии вводительно священнописуя1307 законную иерархию, икону образа показав ему на горе Синай, Бог называл все по Закону священнодействуемое (см. Исх.25–27). Совершенствуемые же – это соразмерно возводимые соответственно законным символам к более совершенному посвящению.
Более совершенным же посвящением1308 богословие называет нашу иерархию, именуя ее исполнением той и священным жребием. И небесная, и законная иерархии существуют в сопричастности с ней как с серединой1309, занимая края, ибо вместе с одной она причастна умным созерцаниям, а вместе с другой разнообразится воспринимаемыми посредством чувств символами и через них священно возводится к Божественному. И она равным образом имеет троичное1310 иерархическое деление, будучи разделяема на святейшие из совершений священнодействия, боговидных служителей священного1311 и ими соответственно к священному подводимых. Каждая же из трех частей нашей иерархии – вслед за законной ветхозаветной и более, чем наша,1312 божественной, ангельской иерархиями – располагается по степеням как первая, средняя и последняя, – в предусмотрительной заботе о священнолепном соответствии всего и о всеобщей упорядоченной, согласно чину, гармонической и связующей общности.
3. Ведь святейшее священнодействие совершений в качестве первой боговидной способности имеет священное1313 очищение несовершенных, в качестве средней – освящающее просвещение очищаемых, а в качестве последней, подводящей итог предыдущим, совершенствование посвящаемых в науке собственных посвящений. Чин же священнодеятелей1314 на первой степени путем посвящения очищает1315 непосвященных; на средней – световодительствует; а посредством последней и крайнейшей из священнодействующих способностей – совершенствует приобщившихся божественному свету в совершенном понимании1316 увиденных осияний. Первая1317 способность совершенствуемых очищающая, средняя же, после очищения, – просвещающая и дающая созерцать некие священные вещи; а последняя и более других божественная – освящающая совершенствующих пониманием священных осияваний, каковых человек становится зрителем.
Троичная1318 способность святого священнодействия посвящений воспевается ведь, когда показывается1319 из Речений очищение и просвещающее воссияние священного богорождения. Собрание и таинство освящения мира завершают богодейственное знание и понимание, ради которого священно осуществляется единотворящее восхождение и блаженнейшее приобщение к Богоначалию. А теперь1320, далее, следует рассказать о священническом устроении, разделяющемся на очищающее, просвещающее и совершенствующее благочиния.
4. Всесвященное законоположение Богоначалия таково: вторичное возводится к божественнейшему блистанию через первичное.
Разве не зрим мы воспринимаемые чувствами1321 сущности стихий (элементов), первым делом подойдя к тому, что наиболее им родственно, и через то переводя свое внимание на другое? Естественно ведь, что Начало и Основание всякого невидимого и видимого благоустроения первым делом дает возможность проникать боготворящим лучам в более богообразные и через них, как через более прозрачные и более подходящие для восприятия и передачи света умы, воссиявает1322 и обнаруживается в нижележащих соответствующим им образом. Таковым, первым, стало быть, боговидцам, принадлежит1323 возможность независтно показать вторым1324 – соразмерно тому, что тем свойственно, – священно ими созерцаемые божественные зрелища, посвятить в иерархическое тех, кто вместе с совершенствующим знанием оказывается хорошо посвященным во все свойственное их иерархии божественное, посвятить приемлющих в обладание способностью совершеннодействия и передать священное соответственно достоинству сознательно и полностью обладающих священным совершенством.
5. Итак, божественный чин иерархов является первым1325 из богозрящих чинов; и крайний и последний – опять он же, ибо в нем заканчивается и исполняется все строение нашей иерархии. Ибо как всю иерархию мы видим доведенной до конца в Иисусе, так и каждую ее степень – в своем божественном иерархе. Сила же чина иерархов1326 распространяется во все иерархические целостности и через все священные чины осуществляет таинство своей иерархии. Исключительно ему, минуя остальные чины, божественное законоположение определило самодейственное совершение наиболее божественных из священнодействий. Таковы суть1327 совершеннодействующие образы богоначальной силы, доводящие все божественнейшие символы и все священные устроения до совершенства. Ведь хоть и совершаются некоторые из чтимых символов (символических действий) иереями1328, но никогда иерей ни сотворит священного богопорождения без божественнейшего мира, ни совершит таинства божественного приобщения, если не будут возложены символы приобщения на божественнейший жертвенник. Ни даже сам он иереем не будет, если не получит это в удел посредством иерархических совершеннодействий. Потому что божественное законодательство уделило посвящение иерархических чинов1329, освящение божественного мира и священное совершеннодействие жертвенника единственно1330 совершеннодействующим силам боговдохновенных иерархов.
6. Итак, существует чин иерархов, наполненный совершенствующей силой, исключительным образом совершеннодействующий совершеннодействия иерархии, изъяснительно посвящая в искусство1331 священного и научающий соответственным тому священным состояниям и способностям.
Световодительный же чин иереев1332 руководствует совершенствуемых к божественному созерцанию свершений, находясь под чином божественных иерархов, вместе с ним священнодействуя собственные священнодействия, в каковых он сам1333 исполняет богодействия, показывая их посредством священнейших символов, делая пришедших созерцателями и причастниками преподобных совершений и отсылая к иерарху людей, заинтересованных в понимании увиденных священнодействий.
Чин же литургов1334, очищающий и служащий для различения неподобного, прежде выхода иереев для священнодействий очищает1335 пришедших, делая их чистыми от всего враждебного и пригодными для созерцания и участия в священнодействии. По каковой причине литурги при священном богорождении1336 обнажают пришедшего от старой одежды, а также разувают, и ставят к западой стороне, и тут же переводят к восточной [ибо это входит в чин и способ очищения], приказывая полностью отбросить одежды прежней жизни, показывая темноту прежнего бытия и научая их, отрекшихся от всего темного, переходить к освещающему. Таким образом, порядок литургов есть очищающий, возводящий очищенных к светлым священнодействиям иереев, очищающий и повивающий очистительными блистаниями и учениями Речений, а также решительно отсылающий от иереев людей несвященных. Почему иерархическое законоположение и поставило его у священных врат1337 намекающим, что вход приходящих к священному возможен лишь в полной чистоте, доверяя их доступ к священным лицезрениям и приобщениям очищающим силам и благодаря тем воспринимая их незапятнанными.
7. Итак, показано1338, что чин иерархов – совершающий и совершеннодействующий, чин иереев – просвещающий и световодительный, а чин литургов – очищающий и различающий, притом, что чин иерархов1339, разумеется, может не только совершеннодействовать, но также и просвещать, и очищать, и имеет в себе силу иереев вместе со способностью просвещения и очищения. Ибо нижние чины неспособны перевести меньших к большему, к тому же им не позволено такое дерзкое посягновение1340. А более божественные силы вместе со своими способностями владеют и низшими их священными знаниями совершенства. Но поскольку священнические1341 порядки суть образы божественных энергий, благоустроенного и несмешанного чина божественных энергий, они обнаруживают в себе воссияния, упорядоченные соответственно первым, средним и последним священным энергиям и чинам. Они установлены в соответствии с иерархическими различиями и являют собой, как я сказал, упорядоченность и несмешиваемость божественных энергий. Ибо поскольку1342 Богоначалие те умы, в которых рождается, сначала очищает, затем просвещает, а просвещенных совершенствует для боговидного совершеннодействия, естественно, что иерархическое расположение божественных образов разделяет себя на особые чины и силы, ясно показывая, что богоначальные энергии благоустановлены и несмешанно пребывают во всесвятейших и неслиянных чинах.
Но коль скоро мы уже, в меру нам доступного, сказали о священнических чинах и исполнениях и их силах и энергиях, посмотрим теперь, по возможности, и на их священейшие совершения.
Иерарх1343, будучи приведен для иерархического совершения, преклонив оба колена1344 перед жертвенником, на голове имеет богопереданные Речения и руку иерарха, и таким образом совершается его поставление усовершающим его иерархом посредством всесвятейщих призываний. Иерей же, оба колена преклонив перед божественным жертвенником, на голове имеет десницу иерарха, и таким образом освящается посредством священнотворных призываний усовершающим его иерархом. Литург же, преклонив одно колено перед божественным жертвенником, на голове имеет десницу усовершающего его иерарха, будучи усовершаем им посредством совершительных призываний в литурга. На каждом из них усовершаюшим иерархом знаменуется крестообразная печать, и совершается священное публичное провозглашение1345 о каждом и – завершающее целование, причем целует его всякий присутствующий священный муж1346 . И когда иерарх заканчивает свое дело, тот переходит в один из названных священнических разрядов.
1. Для иерархов, иереев и литургов обще при их священническом совершении подведение к божественному жертвеннику и поклонение1347 ему, возложение руки иерарха, крестообразная печать, провозглашение1348 и завершительное целование. Особенное же и специальное для иерархов – возложение на голову Речений, чего нет у нижних разрядов. Иереям же полагается преклонение обоих колен, чего нет при поставлении литургов, ибо литурги, как сказано, преклоняют только одно колено.
2. Подведение же1349 к божественному жертвеннику и поклонение ими намекает всем священнически усовершаемым, что надо полностью предоставить свою жизнь совершенноначальнику Богу и все свое мышление в целом подвести к Нему совершенно чистым, освященным, епиновидным и, насколько возможно, достойным богоначального всесвятейшего и священного жертвенника, священнически освящающего богообразные умы.
3. А возложение руки иерарха в то же время обозначает совершенноначальный покров, под которым священные дети окружены отеческой заботой, дарующей им священнические состояние и силу, враждебные же им силы изгоняющей, и в то же время научает осуществлять все священнические действия, как перед Богом делая совершаемое и Его имея во всем руководителем своих действии.
4. Крестообразная же печать, возлагаемая на всех вообще, имеет целью бездействие плотских похотей, богоподражательную жизнь, неуклонное обращение как к образцу к мужеской1350 божественнейшей – вплоть до креста и смерти – жизни Иисуса, завершившейся в богоначальной непогрешимости, и к жизни живущих так, как живут единообразные с Назнаменавшим образом креста Свою непогрешимость.
5. Провозглашение1351 же совершений и усовершаемых иерарх произносит громко, делая явным таинство, поскольку он – боголюбивыи священносовершитель богоначального выбора, не сам по собственной благосклонности приводящий усовершаемых на священническое совершение, но будучи движим Богом во всех иерархических освящениях. Так и Моисей, священносовершитель Закона, не вводил арона как брата1352 в священническое совершение, даже полагая, что тот боголюбив и священен, пока не был свыше подвигнут к этому совершенноначальником Богом (см. Исх.29:4–9), и тогда как иерарх совершил его священническое совершение. Но и наш богоначальный и первый Священносовершитель1353 (и этим стал ради нас человеколюбивейший Иисус) «не Сам Себя прославил» (Евр.5:5), как говорят речения, но Тот, Кто сказал Ему: «Ты иерей во век по чину Мелхиседека» (Пс.109:4; ср. Евр.5:5–6). Почему и Он1354, подводя учеников к священническому совершению, хотя и был как Бог совершенноначальником1355, однако же иерархически возложил совершенноначальное совершеннодействие на Своего всесвятейшего Отца и на богоначальный Дух, возвещая ученикам, как Речения говорят, «не отлучайтесь от Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня, что будете крещены Духом Святым» (ср. Деян.1:4–5). И ведь сам корифей учеников1356 вместе с равночинным ему иерархическим десятком, придя на священническое совершение двенадцатого из учеников, благоговейно возложил избрание на Богоначалие, "Покажи, – сказав, – которого Ты избрал» (ср. Деян.1:24), и божественным жребием божественно указанного принял в иерархическое число святой двунадесятицы. О божественном жребии1357, выпавшем божественно на Матфия, другие отзывались иначе, не благочестиво, как я думаю, но я и сам выскажу мысль. Мне ведь кажется, что Речения1358 жребием называют некий богоначальный дар, обнаруживающий божественным избранием указанного для того иерархического места. Во всяком случае ясно, что священническое совершеннодействие божественного иерарха не следует совершать самодвижно, но совершеннодействовать таковых надо, будучи движимыми Богом, иерархически и небесно.
6. Целование же в конце священнического поставления имеет священное разъяснение. Ведь все принадлежащие к священническим чинам присутствующие, также и сам усовершающий иерарх, целуют усовершаемого. Всякий раз, когда ведомый предрасположением к священству, соответствующей силой и божественным призванием и освящением, приходит для священнического совершеннодействия священный ум, он оказывается любим и равными ему, и священнейшими, чем он, чинами, будучи введен в богообразнейшую красоту, горячо любя единообразные умы и будучи ими священно любим. Стало быть, священническое целование друг друга священнодействуется, чтобы показать священное общение единовидных умов и любовную радость по отношению друг к другу, – чтобы они полностью сохраняли в священническом образе богообразнейшую красоту.
7. Вот, таковы, как я сказал, общие элементы поставления всякого священного чина. Особенность же поставления иерарха1359 – в священном возложении на его голову Речений. Ведь поскольку совершенствующая сила и знание всего священства даруются боговдохновенным иерархам богоначальной и совершенноначальной Благостью, естественно возлагать на головы иерархов богопереданные Речения, всеобъемлюще и полностью содержащие знание всякого богословия, богоделания, богоявления1360 и священнословия, – одним словом, все божественные и святые дела и слова, дарованные нашей иерархии благодетельным Богоначалием, поскольку боговидному иерарху, всякой священнической силы причастному, должно быть свойственно истинное и богопереданное знание всех священнических священнословий1361 и священнодействий, – чтобы не один только он просвещался, но чтобы и другим иерархическим соответствиям передавал, и иерархически совершеннодействовал божественнейшими знаниями и крайнейшими возвождениями все наисовершеннейшее из всей иерархии.
А для иереев1362 особенным по отношению к разряду литургов является преклонение двух колен, поскольку таковой преклоняет лишь одно колено – и таким иерархическим образом усовершается.
8. Преклонение1363 же выражает ведь подчиненное подведение подводящего, предлагающего Богу священно подводимого. Поскольку же, как часто мы говорили, три священносовершающих1364 разряда установлены ради трех святейших свершений и сил в виде трех усовершаемых1365 чинов, и все они священнодействуют подведение их под спасительное божественное ярмо, естественно, что чин литургов1366, как только очищающий, священнодействует лишь подведение очищаемых, предлагающее их перед оным божественным жертвенником, ибо на нем очищаемые умы бывают священно освящаемы. Иереи же1367 преклоняют оба колена потому, что ими священно руководствуемые не только очищаются, но и, возводительно очистив жизнь ярчайшими их священнодействиями, священнодейственно усовершаются до состояния и способности созерцания. Иерарх же, преклоняя оба колена1368, на голове имеет богопереданные Речения, так как он иерархически ведет силой литургов очищенных и силой священноделателя просвещенных к соответствующему им пониманию виденного ими священного, тем самым усовершая подводимых до их полного освящения.
Глава 6. О совершаемых чинах
1. Таковы священнические чины и жребии, их способности, действия и совершения. Далее надо рассказать о триаде под ними совершенствуемых1369 чинов.
Итак, скажем1370, что очищаемые – это чины, представляющие собой множества1371 недопускаемых к священнодействиям и совершеннодействиям, о которых мы уже упомянули, причем один из них еще формируется и образовывается повивальными словесами литургов для жизнетворного рождения; другой1372 – это призываемый к священной жизни, от которой он отпал, обращающим научением благих Речений; третий1373 – это немужественно пришедший в ужас от вражеских устрашений и укрепляемый придающими силу словами; четвертый – переведенный1374 к священным энергиям от худшего; а пятый – еще не всенепорочно и необратимо приведенный1375 к обладанию более божественными и незыблемыми состояниями. Таковы вот чины очищаемых повивальной и очищающей силой литургов; таковых литурги совершенствуют своими священными силами, чтобы перевести их окончательно очищенными к просвещающему созерцанию светлейших священнодействий и приобщению.
2. Средний же чин1376 – созерцательный и некиих святынь, соответственно, причастный во всякой чистоте, назначенный иереями для его просвещения. И, я полагаю, ясно, что как очищенный от всяких1377 несвященных пятен и обладающий всенепорочным неподвижным утверждением своего ума, он священнодейственно переводится к созерцательным состоянию и силе и причаствует свойственным ему божественнейшим символам, созерцая их и причащаясь им, исполняясь всяческого священного веселия и соответственно воскрыляемый их возвышающими силами к божественной любви их познания. Таков, говорю я, чин «священного народа»1378 (см. Втор.7:6, 14:2; Ис.62:12; Дан.12:7; 2Мак.15:24), что по причине достижения всяческого очищения он по справедливости удостаивается священного лицезрения и приобщения светлейших совершений.
3. Из совершаемых же чинов высочайшим является священный разряд монахов1379, достигший всякой ведь очищенной чистоты, благодаря цельной силе и совершенной непорочности своих энергий в умственном созерцании и приобщении – насколько позволено ему созерцать все священнодействие, – совершенствующим силам иерархов вручаемый, и их божественными осияниями и иерархическими преданиями пониманию увиденных в относящихся к нему священнодействий священных свершений научаемый, и к их священному знанию соответственным образом в совершеннейшее совершение возводимый. Потому наши священные руководители и удостоили их священных наименований, называя их одни терапевтами1380, другие монахами, – по причине их заботы и попечения о Боге и неделимой и цельной1381 жизни, как единотворящей их в священных свитиях делимого1382 в боговидную монаду1383 и боголюбивое совершенство. Почему и даровало им священное законоположение совершенствующую благодать.
Иерей1384 становится против божественного жертвенника, священнословя монашеское наречение. А усовершаемый становится позади иерея ни оба колена не приклоняя, ни одно из колен, и не имея на голове богопереданных Речений, но только предстоя иерею, священнословящему над ним таинственное наречение. По его завершении иеоей подойдя к усовершаемому, сначала спрашивает его, отрицается ЛИ он всех разделений1385 – не только жизненных, но и мечтании. Затем указывает ему на более совершенную жизнь, свидетельствуя, что ему надлежит стать выше среднего чина. Когда усовершаемый все это усердно исповедует, иерей, крестовидным образом запечатлев его, постригает1386 его, призвав тройную1387 ипостась божественного блаженства, и, всякую одежду с него совлачив, в другую облачает, и, поцеловав его вместе с другими священными мужами, сколько их присуствует, делает его причастником богоначальных таинств1388.
4. То что постригаемый не преклоняет ни одно из колен, не имеет на голове богопереданных речений и предстоит иерею, когда тот священнословит наречение, показывает, что монашескии чин не является предводящим других, но пребывает сам по себе в одиночном и священном состоянии, следуя за священническими чинами, ими как спутник благопослушно возводимый к божественному знанию свойственного ему священного.
5. Отречение1389 же от делимого не только в жизни, но и в мечтаниях, выказывает совершеннейшее монашеское любомудрие, действуемое в знании единотворящих заповедей. Это ведь, как я говорил, свойство не среднего из совершенствуемых чина, но – все чины превосходящего. Почему и многое1390 из того, что неосужденно делают люди среднего чина, всяческим образом запрещается1391 единенным монахам, поскольку им должно единотвориться в Единое, сводиться в священную Монаду (Единицу) и, по возможности, сформироваться для священнической жизни как во многом имеющей с Нею сродство и более прочих усовершаемых чинов к Ней приближающейся.
6. А печать крестовидного образа, как мною уже было сказано, являет бездеятельность всех вообще плотских устремлений. Тройное же отречение1392 означает чистую и не имеющую формы жизнь, никакими привнесенными образами безобразность ума не приукрашивающую, но саму по себе – не человеческими, а едиными и монашескими красотами – к богообразнейшему возводящуюся.
7. Отвержение же прежней1393 одежды и принятие другой означает переход от средней священной жизни к более совершенной, – как и при священном богопорождении смена одежды означает возведение от очищенной жизни в созерцательное и освещающее состояние.
А то, что и ныне иерей и все1394, сколько их присутствует, священные лица усовершенного целуют, пойми как священное общение боговидных, с любовью в божественном веселии радующихся друг другу.
8. В конце же всего иерей призывает усовершенного к богоначальному1395 приобщению, священно являя, что усовершенный, если он воистину пришел к монашескому и единенному образу жизни, станет не только созерцателем свойственного ему священного и не как средний чин будет приходить к приобщению священнейших символов, но будет приступать к причастию1396 богоначального приобщения с божественным ведением священного, которого он причащается, иным по сравнению со священным народом образом. Почему и священническим чинам при их священносовершенствующих освящениях в конце их святейших посвящений дается усовершавшим1397 их иерархом приобщение, – не только потому, что из всех богоначальных таинств причастие есть глава всякого иерархического участия, но и потому, что все священные чины соответствующим каждому из них образом причаствуют самого приобщающего божественнейшего дара для их собственного возведения к обожению и усовершению.
Итак, нам представляется, что святые совершения суть очищение1398, просвещение и совершенствование, что литурги – это очищающий чин1399, иереи – просвещающий, а совершенствующий – боговидные иерархи. Чин очищаемый непричастен священного лицезрения и приобщения, как только еще очищаемый. А чин созерцающий – это священный народ. Совершенный же чин – чин единенных монахов. Таким образом, наша иерархия, священно благосоставленная богопереданными чинами, однородна небесным иерархиям, как воссоздающая в мужах богоподражательные и боговидные начертания той.
9. Но ты скажешь, что1400 у небесных иерархий полностью отсутствуют чины очищаемых. Ибо неподобает и неверно говорить, что существует какая–то небесная1401 иерархия, отягощенная преступлением. Я же, если только не полностью отпаду от священнейшего ума, полностью соглашусь с тем, что они всесовершенно неповрежденны и сверхмирно обладают всенепорочностью. Ведь если кто–то из них и оказался захваченным злом, то это тот, кто отпал от небесной и беспримесной гармонии божественных умов и был увлечен темным падением отступнических множеств. Но применительно к небесной иерархии священно будет сказать, что очищению нижележащих1402 сущностей служит происходящее от Бога воссияние, доходящее до самых неведающих сущностей, возводящее их к более совершенному знанию богоначальных ведений и очищающее их от неведения, свойственного тем, кто еще не имел такого знания, – очищающее, проходя через первые и более божественные сущности, возводимых к высочайшим из боговидимых и ярчайшим блистаниям. Так что в небесной иерархии существуют и просвещаемые1403 чины, и совершаемые, и очищаемые, и просвещающие, и совершающие, как принадлежащие к высочайшим и более божественным сущностям, очищающим нижележащие священные и небесные разряды от всякого неведения соответственно чинам и соответствиям каждой из небесных иерархий; наполняя их божественнейшим просвещением и совершенствуя во всесвятейшем знании богоначальных осияний.
Ибо нами уже было сказано и Речениями божественно установлено, что не тождественны все небесные порядки во всех священных знаниях боговидимых осияний, но непосредственно от Бога первые, через них – опять же от Бога – нижележащие соответствующим им образом просвещаются светлейшими осияниями богоначального луча.
Глава 7. О совершаемом над усопшими
1. Определив это, необходимо, я думаю, сказать и о нами священно совершаемом над усопшими. Ведь и это не является общим для священных и несвященных лиц, но как различен образ жизни каждого из них, так и, отходя к1404 смерти, прожившие священную жизнь, взирая на истинные обетования Богоначалия, как истину их в обещанном Им воскресении усмотревшие, отправляются к пределу смерти с твердой и истинной надеждой в божественной радости как к окончанию священных борений, в полную и бесконечную жизнь и спасение, в совершенстве зная, что с ними будет по ожидающем их полном воскресении1405. Ибо священные души1406, имевшие в течение своей жизни возможность пасть и повернуть к худшему, в новом рождении будут иметь боговиднейшее и непреложное устройство. Чистые же тела священных душ1407, несшие одно с ними бремя и прошедшие один с ними путь, к ним приписанные и вместе с ними боровшиеся, совершая в поте лица свои божественные подвиги, при утверждении их душ в неизменной божественной жизни получат вместе с ними свое воскресение. Ведь соединившись1408 с душами, с которыми они были соединены в этой жизни, став как бы членами Христа (см. Рим.12:5; 1Кор.6:15; Еф.5:30), они получат боговидный, нетленный, бессмертный и блаженный удел. Таким образом, успение таковых священных лиц происходит в радости и непоколебимой надежде на наступающий конец божественных борений.
2. Из несвященных же1409 одни бессмысленно думают, что отойдут в небытие, а другие – что раз и навсегда разорвут союз своих душ с телами1410 как для них неподходящий, не заметив, недостаточно в божественное знание посвященные, уже начавшуюся1411 в богообразной жизни и блаженных жребиях нашу во Христе боговиднейшую жизнь. Другие же наделяют души сопряжением с иными телами1412, обижая, как мне кажется, свои тела, которые трудились вместе с божественными душами, а к концу божественных состязаний пришли, получается, неблагочестиво лишенными священных воздаяний. Другие же, – не знаю, как, – уклонившись к приземленным мыслям, заявили, что святейший и блаженнейший жребий, обещанный преподобным, подобен по виду этой жизни1413, и пищу, свойственную в тамошней жизни существам равноангельским, нечестиво отвергли. Но да не отпадет никогда никто из священнейших мужей в таковые заблуждения! Но зная, что все они, когда придут к концу этой жизни, унаследуют Христов образ, они яснее видят, как ставший уже более близким, свой путь в нетление, воспевают дары Богоначалия и исполняются божественной радостью, не опасаясь больше совращения к худшему, но хорошо зная, что будут уверенно и вечно владеть обретенной красотой. А отягощенные сквернами и несвященными пятнами люди если и оказывались посвященными во что–то священное, но сами, погибельно отогнав это от своего ума, переходили к тлетворным пожеланиям, когда приходят к концу1414 здешней жизни, то уже не таким, как прежде, не заслуживающим презрения, является им божественное установление Речений; и погибельные сладости своих страстей рассмотрев другими глазами1415 и восхвалив священную жизнь, от которой безумно отпали, жалким образом против воли отторгаются они от этой жизни, ни к какой священной надежде не руководимые из–за своей наихудшей жизни.
3. Ничего из этого не бывает при успении священных мужей. Ведь таковой человек, приходя к концу своих борений, наполняется священной радостью и с большим удовольствием шествует по пути к священному пакибытию. Божественной же близостью и единонравием близкие к усопшему, каким бы он ни был, восхваляют его, с желанием приходящего к победоносному концу, и воссылают благодарственные песни Виновнику победы, молясь при этом о том, чтобы и самим прийти к подобному же жребию. И, взяв его, относят к иерарху, как бы для вручения священных венцов. И тот радостно приемлет его и совершает согласно уставу совершаемое над преподобно усопшими.
Собрав1416 священный лик, божественный иерарх, положив усопшего перед божественным жертвенником, если тот принадлежал к священническому чину, начинает молитву и благодарение Богу. Если же тот принадлежал к чистым1417 монахам или к священному народу, то он полагает его перед честным святилищем, около священнического входа. Затем иерарх совершает благодарственную молитву Богу, после чего литурги, прочтя находящиеся в божественных1418 Речениях неложные обетования нашего священного воскресения, священно поют подобные по словам и тождественные по смыслу псаломским Речениям песни. Затем первый из литургов отпускает оглашенных и произносит имена уже усопших святых, вместе с которыми удостаивает только что скончавшегося равночинного прославления, и побуждает всех просить о блаженном во. Христе скончании. Затем божественный иерарх, подойдя к усопшему, творит над ним священнейшую молитву, а после молитвы целуют его и сам иерарх, и следом за ним все присутствующие. После того, как все его поцелуют, иерарх возливает на усопшего елей и, сотворив священную молитву обо всех, кладут тело в чтимом покое вместе с другими равночинными ему священными телами.
4. Если несвященные люди увидят или услышат это, нами совершаемое, то громко посмеются, как мне кажется, и за заблуждение нас пожалеют. Не следует этому удивляться: ведь «если они не веруют тому, что говорят Речения, то и не разумеют» (ср. Ис.7:9). Мы же, – благодаря Иисусову световодительству1419 – узрев умопостигаемый смысл совершаемого, скажем, что не бессмысленно иерарх вводит усопшего и полагает на равночинное ему место: ведь он тем самым священно показывает, что в пакибытии все удостоятся такого жребия, какой они выбрали в здешней жизни. Так, если кто–то имел здесь боговидную и святейшую жизнь, насколько для мужа возможно богоподражание, тот в будущем веке удостоится божественных и блаженных жребиев; если же – низшую крайней боговидности, но все–таки священную, и тот получит соответствующего вида священные воздаяния. Поблагодарив за это божественную1420 справедливость, иерарх творит священную молитву1421 и воспевает чтимую иерархию как сокрушающую господствующую над всеми нами неправедную тираническую державу и переводящую нас к собственным справедливейшим судам.
5. Песни же и чтения богоначальных1422 обетований являют ведь блаженнейшие обители (жребии), в которых обретшие божественное совершенство будут навечно учинены. А священно совершаемые приемы усопшего служат побуждением для еще живущих к подобной кончине.
6. Обрати внимание, что не все обычным образом очищаемые чины ныне1423 отсылаются: одни лишь оглашенные1424 изгоняются из священных мест, ибо таковой чин полностью не научен никакой священной службе, и ему, как непричастному зрительной силе священных чинов получаемой благодаря светоначальному и светоподательному богопорождению, не подобает взирать ни на малое, ни на великое из священно совершаемого. Остальные же из очищаемых чинов уже прошли ведь посвящение в священное предание; неразумно возвратившиеся к худшему, они должны заново совершать свои путь вперед, от богоначальных же лицезрений и приобщений, как совершаемых с помощью священных символов, они заслуженно отделяются, ибо те, кто станет участвовать в них несвященно, повредят себе1425 и придут к большему пренебрежению божественным и самими собой. На ныне совершаемом же они не без оснований присутствуют, ибо, ясно научаемые, понимают здесь свойственное нам безбоязненное отношение к смерти, и каков воспеваемый истинными Речениями почет святым и каковы будут, согласно им (Речениям), бесконечные муки у несвященных. Равным образом им полезно услышать, как литургическое возглашение священно провозглашает священно скончавшегося истинным общником от века просиявших святых; и, может быть и они обретут стремление к подобному же и будут научены литургическим искусством, что воистину блаженна кончина во Христе.
7. «Затем божественный иерарх, подойдя к усопшему, творит над ним священную молитву, а после молитвы целуют его и сам иерарх, и следом за ним все присутствующее» (ср. с. 714). В молитве1426 он просит богоначальную Благость оставить усопшему все согрешения, совершенные по человеческой немощи1427, и учинить его в свете и стране живых, в недрах Авраама, Исаака и Иакова, в месте, откуда «отбеже болезнь и печаль и воздыхание» (ср. Ис.35:10; Откр.21.4).
8. Итак я думаю, блаженнейшие почести, оказываемые святым, очевидны. Ибо что может сравниться с совершенно беспечальным и просвещающим бессмертием? Даже в высшей степени соответствующими нашими наименованиями1428 именуемые, всякий ум превосходящие обетования в их действительной1429 истине превосходят именования. Следует разуметь, что истинно Речение: «Око не видело, и ухо не слышало, и на сердце человеку не восходило, что уготовал Бог любящим Его» (1Кор.2:9). Недра же суть, как я думаю, божественнейшие и блаженные обители блаженных патриархов и всех прочих святых, боговидные, воспринимающие всех в свойственное им непреходящее и блаженнейшее совершенство.
9. Ты согласишься, пожалуй, что это нами сказано правильно, но возразишь, что непонятно, чего ради1430 иерарх в молитве к богоначальной Благости просит оставления почившему согрешений и дарования ему равночинного с боговидными светлейшего жребия, когда всякий ведь получает от божественной справедливости воздаяние за то, что он в настоящем житии совершил хорошего или иного; усопший же закончил свои действия в здешней жизни; так с помощью какой же молитвы иерарха может он быть переведен в другой удел – вопреки его достоинству и воздаянию за эту жизнь? Что каждый получит свое воздаяние, я хорошо по Речениям знаю, ибо заключил, говорится, Господь наш по–Своему, и «получит каждый соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор.5:10). А что молитвы праведников1431 в этой жизни действуют только применительно к людям, достойным священных молитв, нас научают истинные предания Речений. Была ли какая–нибудь польза Саулу от молитв Самуила?1432 (см. 1Цар.16:1) И какую пользу еврейскому народу принесла молитва пророка? Это ведь – как если кто–нибудь оттого, что солнце дарует неповрежденным глазам свой свет,1433 попросится быть причастником солнечного света, тем самым погубляя свое зрение: так же за невозможные и чрезмерные надежды хватается тот, кто, прося молитв у святых, изгоняет невниманием к божественным дарам и уходом от яснейших и благодатнейших заповедей их священные по природе действия. Скажу, следуя Речениям, что молитвы святых в высшей степени пользуют1434 в этой жизни (см. Иак.5:16) таким образом: если кто–нибудь, желая священных даров и имея священное, позволяющее причаститься к ним состояние,1435 познав свою недостаточность, придя к кому–нибудь из преподобных мужей, помолит его быть пособником и сомолитвенником, то обязательно получит от этого всяческую свышнюю пользу. Ведь он воспримет божественнейшие дары, о которых просит, потому что его воспринимает богоначальная Благость благодаря его собственному благоговейному разумению, почтению к преподобным, похвальному желанию просить просимое священное и соответствующее боговидное состояние. И ведь богоначальными судами это законоположено – божественные дары даровать в богоподобнейшем чине тем, кто достоин быть причастниками, через достойных их преподать. И если кто–нибудь отнесется с пренебрежением к этому священному благоустроению и, дойдя до окаянной гордыни, сочтет себя достойным богоначального общения1436, а преподобными пренебрежет, и если он обратится к Богу с прошениями недостойными и не священными, и если его стремление к божественному не сильное и соответствующее ему, то из–за него самого его невежественная просьба окажется тщетной.
Что же касается1437 названной молитвы, которой иерарх молится над усопшим, то надо сказать о дошедшем до нас предании наших наставников.
10. Божественный иерарх – это возвеститель, как говорят Речения, богоначальных определений, ибо он «вестник Господа Вседержителя Бога есть» (ср. Мал.2:7). Ведь он из переданных Богом Речений знает, что преподобно пожившим достойно воздается светлейшая божественная жизнь, по благости богоначального человеколюбия, справедливейшими мерилами, пренебрегающими1438 приключившимися с теми по человеческой немощи осквернениями, поскольку "никто, – как говорят Речения, – не чист от грязи» (см. Иов.14:4). Иерарх это, истинными Речениями возвещенное, знает и молит, чтобы это1439 произошло, – чтобы преподобно пожившим были дарованы священные воздаяния, а одновременно с этим, в видах богоподражания, благообразно изображая Бога, он и дарования для других испрашивает как собственные милости, а одновременно, зная неложные обетования будущего и присутствующим1440 изъяснительно изъявляя, что испрашиваемое им по священному уставу обязательно будет дано по божественной жизни1441 скончавшимся. Ведь иерарх, слуга богоначальной справедливости, никогда не попросил бы того, что не является для Бога приятнейшим и что не было Им божественно обещано. Почему и не молится он об этом для несвященных1442 усопших, – не только чтобы не нарушить тем самым пророческого чина и не дерзнуть на самодеятельность в иерархическом деле, не будучи подвигнут на это Совершенноначальником1443, но и чтобы не потерпеть неудачу из–за неподобающей молитвы, и не без причины и самому не услышать ответ справедливого Речения1444: «Просите и не получаете, потому что просите не на добро» (Иак.4:3). Стало быть, иерарх испрашивает Богом обещанное и Богом любимое, что обязательно будет даровано, и благолюбивому Богу показывая свое благообразное состояние, и присутствующим изъяснительно являя дары, которые ждут преподобных.
Так, иерархи – как изъявители божественной справедливости – имеют силу, следуя как служители всемудрому, благоговейно скажем, Богоначалию, не в силу своих бессловесных устремлений1445, но как службоначальный Дух их как пророков подвигает, отлучать1446 по достоинству осужденных Богом. Ибо "Примите, – говорит1447, – Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин.20:22–23). И святому отцу, которого осияли божественные откровения1448, Речения говорят: «Что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф.16:19), чтобы он и все следующие за ним иерархи1449, соответственно бывшим у него откровениям отеческих определений, изъяснительно и истолковательно боголюбивых принимали, а безбожных отгоняли. Ведь и оное священное богословие1450, как Речения говорят, не само по себе, не плотью и кровью было ему открыто (ср. Мф.16:17), но Бог умопостигаемо его научил Своему, а он провозгласил. Божественные иерархи должны так пользоваться отлучениями и всеми иерархическими силами, как если бы1451 ими двигало службоначальное Богоначалие. Остальные же таким образом должны слушать иерархов, когда те действуют иерархически1452, как Богом движимых, ибо «Отвергающийся вас, – говорит Он, – Меня отвергается» (Лк. 10:16).
11. Но вернемся к тому, что следует за упомянутой молитвой. Совершив ведь ее, иерарх и сам целует усопшего, и следом за ним все присутствующие, ибо мил и дорог для всех боговидных человек, скончавшийся после божественной жизни. После же целования иерарх изливает на усопшего елей. Вспомни, что при священном богорождении перед божественнейшим крещением1453 (букв.: погружением) первое причастие священным символам даруется совершенствуемому после полного совлечения прежней одежды как помазание елеем; ныне же, в конце всего, на усопшего изливается елей. И если тогда1454 помазание елеем призывало совершенствуемого на священные состязания, то ныне излитие елея являет усопшего подвизавшимся в своих священных состязяниях и завершившим их.
12. Совершив это, иерарх полагает тело в чтимом храме вместе с другими равночинными священными телами. Ведь поскольку усопший прожил боголюбивую жизнь с душой и с телом, то вместе с преподобной душей чтимо будет и споборствовавшее ей тело за его священные поты. Впоследствии божественная справедливость дарует ей вместе с ее собственным1455 телом заслуженные ими уделы, поскольку тело – спутник и сопричастник ее преподобной или противоположной жизни. Потому и божественное законоположение обоим дарует1456 общение с Богоначалием: душе – в чистом созерцании и знании совершаемого, телу же – посредством божественнейшего, словно в образе, мира и священнейших символов богоначального приобщения, всего человека1457 освящающих, полное его спасение священнодействующих и возвещающих во всецелом, души и тела, освящении его будущее совершеннейшее воскресение.
13. Совершительные же призывания («эпиклезы»)1458 и их таинственный смысл не следует в писаниях растолковывать, как и выводить1459 из сокрытости в открытость действующие в них посылаемые от Бога силы, но, в соответствии с нашим священным преданием, посредством неразглашаемых научений их узнав и для более божественного состояния и восхождения божественной любовью и священными энергиями усовершенствовавшись, можно быть возведенным совершительноначальным осиянием к их высочайшему знанию.
14. Что же касается детей, еще не способных1460 разуметь божественное, то, когда они бывают причастниками священного богорождения и священнейших символов приобщения Богоначалию, это, как ты сказал, несвященным кажется достойным здорового смеха, когда неспособных слышать иерархи научают божественному и не разумеющим наобум передают священные предания1461, и что еще смешнее, – когда вместо них другие произносят отречения и священные исповедания. Следует же твоему иерархическому сознанию не затрудняться заблудшими, но благоговейно, ради их световодительства, с любовью отвечать на выставляемые ими возражения, прибавив и это, по священному уставу, – что не все божественное умещается в нашем разуме, и много нами неведомого имеет богоподобающие причины, нам неизвестные, но доступные познанию1462 лучших, чем мы, чинов. Многое же и от высочайших сущностей сокрыто и в точности ведомо одному только всемудрому и мудротворящему Богоначалию. Впрочем, и об этом скажем то, что наши боговидные священносовершители, наученные старинными преданиями, довели до нас.
Они ведь говорят, и это1463 есть истинно, что, по священному законоположению, вводимые младенцы придут к священному состоянию покончившими со всякой прелестью (обманом) и в несвященной жизни неопытными. Пришедшее на ум нашим божественным наставникам1464, это убедило принимать младенцев таким священным образом, чтобы приведшие ребенка естественные родители передавали ребенка некоему из хорошо наученных божественному1465 детоводителей, и в дальнейшем он совершенствует ребенка как божественный отец и поручитель священного спасения. Иерарх, заповедав ему возводить ребенка к священной жизни, просит произнести отречения и священные исповедания, – не чтобы те, смеясь, говорили, что он научает божественному одного вместо другого, ибо тот не говорит: «Вместо ребенка я произношу отречения или священные исповедания», – но что – ребенок отрекается и сочетается, то есть: «Обещаю убедить ребенка, когда он придет в священный ум, моим с Божьей помощью руководством полностью отречься от противоположного, исповедать же и исполнить божественные исповедания».
Ничего, я думаю, нет плохого в том, что ребенок руководствуется при божественном восхождении, имея священного наставника1466 и восприемника, сообщающего ему навыки божественного и сохраняющего неопытного от противоположного. И иерарх передает ребенку священные символы, чтобы он был с ними воспитан и имел не иную жизнь, но только такую, какая вечно будет доставлять ему созерцание божественного и делать1467 его в священных преуспеяниях его причастником, священное состояние тем самым обретающим, будучи священнолепно руководимым боговидным восприемником.
Вот настолько прекрасны, о, чадо, созерцаемые мною единовидные картины нашей иерархии, видимые другими, возможно, более зрячими умами не только так, но гораздо яснее и боговиднее. А тебе, как я думаю, обязательно воссияет более светлая и более божественная красота, если ты воспользуешься указанными ступенями к более высоким лучам. Расскажи, друг, тогда и ты мне о более совершенных озарениях и покажи моим очам, какую сможешь увидеть, благолепную и более единовидную красоту. Ибо я уверен, что сказанным я раздую сокрытые в тебе искры божественного огня.
* * *
Боготворящим он называет его потому, что оно действует, вернее, даровано людям, от Бога; и потому, что христианская иерархия формирует и создает богов.
Заметь, что он получил знание об иерархии из предания.
То есть играючи, неосторожно не делай божественное и тайное явным для всех непосвященных, обращая его в объект насмешек.
Заметь, что не следует являть святое непосвященным, также как метать бисер перед свиньями (ср. Мф.7:6).
Заметь, что об уме говорится и применительно к Богу, – вопреки несторианам. «Освящение» – имеется в виду очищение, сообразное святости.
По мере сил самих постигающих и постигаемых умом сущностей; не по силе ведь Иисуса, ибо Он по силе как Бог беспределен.
Разъяснение этих слов находится в пятой главе книги «О божественных именах».
Многими противоречиями называются, я думаю, многовидные попечения, связанные с плотскими желаниями, которые запрещает Господь, а единовидной и божественной жизнью – искание прежде всего царствия Божия и правды Его, что и Господь показал, сказав в молитве: «да будут едино» (Ин.17:11, 22). А такое приданное душе качество он назвал священным состоянием, каковое в первую очередь приличествует освящаемым.
То есть искусным истолкованием слов и учений о Боге. Не для простого ведь слышания или произношения Речений – слова священных посвящений, но для уразумения заключенной в них мысли и для понимания того, что поется. Так ведь и живущие по Богу сначала сами посвящаются Ему, а потом таким же образом доставляют то же другим: совершенствуемые в свою очередь совершенствуют.
Заметь, что он и сейчас говорит о девяти чинах, которые назвал выше, в сочинении «О небесной иерархии».
Заметь, что представляет собой сила всей иерархии.
То есть епископ.
Это о преуспеяниях.
Пресвитеры.
Сравнение небесной и доступной для чувств иерархии.
Чувственными символами являются разъясняемые далее таинства, как–то: крещение, или просвещение; собрание, или же таинство приобщения; и остальные.
Разумеется Бог.
Сказано вместо «единовидно и одним и тем же способом».
Следует заметить, что написанное им сочинение «О постигаемом умом и чувствами» у нас не обретается.
Сказано вместо «пространней».
Он говорит, что иерархия, как это представляет наше чтимое предание, есть то, что вселенски созерцается в предлежащих или подлежащих священных делах, говорится о них или же и совершается. «Составом» он называет ведь то, что охватывает все, равно как «оглавлением» мы называем краткое повторение сказанного выше.
Общим является то, что объемлет частное. Итак, он говорит, что, когда речи случается идти обо всем строе иерархии, иерархия представляется как состав наиболее важного и близкого по роду всей иерархии, как, например, священноначалием иерархии, или чина, пресвитеров является епископ, который должен ведать, очищать, просвещать, посвящать; священноначалием иерархии диаконов является архидиакон, который должен знать литургические действия; и так по порядку и остальные чины.
Состав священного означает ведение всякого священнического чина.
Заметь, каково начало иерархии и что говорится о Троице.
Заметь, что только для Святой Троицы доступно знание о Своем существовании; так что собственную сущность, о которой мы ныне говорим, знает только Она одна.
Заметь, что ангелы и люди являются разумными сущностями.
Имеется в виду спасение.
Заметь, что такое обожение.
Заметь, что такое предел всей иерархии и какими путями следует проходить иерарху. Заметь также, что концом, то есть целью, всей иерархии, как ангельской, так и человеческой, является, говорит он, любовь к Богу и божественному и прочее, перечисленное далее. Выражение же «единенно священнодействуемая» разъясняет, как целостно и единообразно рассматривать таковое служение.
Заметь, как Бог движет умопостигаемые силы и как мы просвещаемся.
Люди ведь извне, то есть из рассмотрения того, что свойственно твари, из учительных слов и другого подобного получают истинное знание. А ангелы изнутри просвещаются относительно самой умственной силы и узнают божественную волю, то есть формируются для богоподражания и познания сущего, поскольку оно суще.
Следует подумать о том, как изнутри, а не снаружи, осияния Божии движут божественные умы. Он ведь сказал, что Бог умственно их озаряет. Поскольку постигающий умом это ведь тот, кто мыслит, а постигаемое умом это то, о чем мыслят, умопостигаемое представляет собой как бы пищу и состав мыслящего; по справедливости, Бог, поскольку умственные существа бестелесны, Сам умопостигаем для них и мыслим ими, насколько они достигают этого, Сам оказываясь внутри их, озаряет их, причем ум, мысля, питается.
Раздельными символами он называет здесь многообразные учения Писаний, в особенности те, которые с помощью символических слов истолковывают учение о божественной природе и умопостигаемых существах, а иногда и относящиеся к исправлению практических добродетелей, как, то повеления Закона, понимаемые в смысле нравственного иносказания. Намного же больше символов и образов можно видеть при совершении таинств.
Заметь, что представляет собой сущность нашей иерархии и каковы божественные Речения.
Священносовершителями он называет апостолов, каковых он назвал и предводителями; «богословскими» же «записями» – книги Ветхого и Нового Заветов; «более» же «невещественным посвящением» – полученное апостолами от Духа знание мыслей Писания, каковое он и назвал «телесным» словом; в посвящении в него и состоит научение Новому Завету; «близким» же «к небесной иерархии» он назвал происходящее у способного руководить человека воссияние Духа.
Смотри, что – посредством слова и что таинственное было передано посредством неписаного слова. «Передано» надо понимать в общепринятом смысле. «В священных» же «символах» он сказал, имея в виду следующее далее изложение таинств, каковые и удостаивают возвышающего созерцания.
Говорится об образах.
Вот тут ясно, что такое «свернутое».
Заметь, что и посредством неписаных посвящений передается нам божественное.
Заметь, что иерархия, свойственная людям, символична и состоит из воспринимаемого чувствами, то есть мы встречаемся здесь не с самими обнаженными божественными вещами, но с совершаемым через посредство символов, как–то «чаша благословения», как сказал апостол (1Кор.10:16), хлеб, который мы преломляем (ср. Деян.2:42; 20:7), и прочее.
То есть понятен, как и то, на какие вещи и таинства они указывают.
Заметь, что об относящемся к таинствам следует говорить осторожно.
То есть уподобления Богу и единения с Ним.
Он говорит, что началом, путем к присвоению к Богу и небесному наследию является божественное крещение. Ведь «если кто не родится от воды и Духа, тот не увидит царствия Божия» (ср. Ин.3:5). Благодаря этому внутренний человек формируется для лучшего состояния, спасения и пригодности для сообразных с Богом слов и дел.
Он говорит, что некие три вещи необходимы для начала исполнения заповедей: восприятие божественных Речений, научение божественой вере и возрождение через божественное крещение. Хорошо он указал, что первым из самых чтимых и исключительным движением ума является любовь к Богу, и что некиим началом любви к Богу является наше божественное созидание, то есть возрождение через крещение, благодаря которому мы начинаем существовать божественно. Ибо наше создание из семени, хотя и – от творящего Бога, но оно – физическое, а то, что от крещения, – божественное, ибо «не от крови» и «не от хотения мужа» (Ин.1:13). Как при физическом рождении следует сперва начать существовать, чтобы быть, а затем совершать все остальное, и претерпевать что человеку свойственно, равным образом подходящее для бессловесных, так же и при божественном возрождении через крещение следует сперва начать существовать для Бога, а затем осуществлять любовь к Нему и все прочее необходимое для благой жизни.
Он говорит о блаженном Иерофее, как он часто поясняя в предыдущих трактатах.
Сколь исключительное движение ума!
То есть путем возрождения через крещение.
То есть воссоздание и возрождение через крещение, как показывает дальнейшее.
Потому что за существованием в соответствии с какой–то природой следует согласная с ней деятельность.
То есть крещения.
Лучи, которые производит солнце, это, ясно, – сияние.
Заметь то, что касается Озии, Корея и Надава.
Каково поистине Евангелие.
Заметь: это – о домостроительстве спасения.
Ясно, что – ради веры, как он объясняет дальше.
Он говорит о вновь уверовавшем и желающем быть просвещенным; «посвященный» же – христианин, совершенно верный.
О ныне так называемом восприемнике новопросвещенных.
Просящего воспринять, почему воспринимающий и называется восприемником.
То есть к иерарху.
Заметь, что так следует составить сказанное: «обоих мужей, словно овцу на плечи, восприняв», – чтобы было ясно: из двух мужей, то есть восприемника и пришедшего в Церковь, одного он воспринял как потерянную овцу, когда она вернулась из блуждания. Ибо восприемник был верным и не имел нужды быть воспринятым. Ныне благодарит Бога иерей. Ведь если буквально понять слова «восприняв обоих мужей», то будет совершенно неправильно.
["Чтит» сказано вместо «почитает».]
Умственным благодарением он назывет молчаливое, бываемое в уме; а «телесовидным» означает – наклоняя голову и кланяясь Богу.
То есть весь клир.
Заметь, что можно из всего Писания приносить гимн Богу, не только Давидов. Иначе: «какой–нибудь гимн» означает либо песнь Мариам, сестры Моисея, «Поем Господу» (Исх.15:21), либо тридцать третий псалом Давида, или часть его: «Приступите к Нему и просветитесь» (Пс.33:6).
Всецелым он называет присоединение от всей души.
Заметь, что он называет иереями подчиненных епископам клириков, то есть пресвитеров, и диаконов тоже так называя, ибо они записывают имена новопросвещенных.
Заметь и то, что касается списка крещаемых и восприемников.
То есть когда прозвучит «Аминь».
Речь идет о совершаемом при божественном крещении.
При этом не всю одежду снимают, но один гиматий; как показывает дальнейшее, это делают служители, то есть диаконы.
Таким образом он делает его молящимся и просящим; а при обращении на запад – отвергающим дела тьмы. Заметь, что тогда только диаконы разоблачали пришедших креститься, пресвитеры же делали остальное, что теперь делают диаконы, как ты узнал чуть раньше. А в дальнейшем ты увидишь, что служителями он называет диаконов, пресвитерами же иереев.
Служителями он называет диаконов.
Матерью сыноположения он называет купель.
Так надо составить фразу: «священную песнь вдохновения богоприятных пророков», чтобы получилось: И затем епископ, произнеся священную песнь Святого Духа, – потому что вдохновение божественных пророков есть Святой Дух, – принимает мужа. Он не говорит ведь «священную песнь пророков», ибо не все пророки пели одну и ту же песнь. Существует ведь двадцать восьмой псалом, «Глас Господень на водах» (Пс.28:3), и «Аллилуйя».
То есть белые.
В другом месте он пишет «богословеснейшим». Не следует удивляться словам отца в книге «О церковной иерархии», если то, что он говорит, несколько отличается от того, что ныне практикуется в церковных чинах при совершении таинств. Так, здесь говорится, что после миропомазания должно быть приятие святого причастия. Это ведь было разумно, когда совпадали времена совершения таинств; и ныне более точно было бы совершать это во время совершенной литургии божественных таинств, когда и полагается причащать новопросвещенных. А слова «вновь простирается к созерцанию первичного» намекают на то, что после этого либо происходит молитва, либо иерарх отходит к божественной литургии.
То, о чем он говорит, таково: епископ, являющийся образом всеобщего Бога, как Бог, пребывающий в Своем единстве и тождественности, неисходно в Себе утвержденный, ради спасения всех промыслительными выступлениями простирает вовне на все воссияния благости, и, во всем присутствуя, Своего собственного престола не покидает, так и епископ, подражая, насколько возможно, символически Богу, в своем стоянии пребывая, то есть – церковным началом, выступает по промыслу человеколюбия во вторичное, то есть сходя к обращающемуся, и научает его, й помазывает, и запечатлевает, и преподает святой дар, крестив. И все это как служебное вторично по сравнению с его начальствованием. Совершив же все вторичное, он вновь возвращается к жертвеннику, предстоя символически перед Богом, потому что, хотя и выйдя промыслительно ко вторичному ради спасения пришедшего креститься, он, однако же, не отступил от своего дела и не перестал пребывать в том, что ему свойствнно, то есть в высотах созерцания того, что окружает Бога. Но «от божественного» – сказано вместо «от святой службы над новопросвященными» – вновь обращается «к божественному», – как бы к высоте богословского созерцания, ведомый к нему и движимый, очевидно, Святым Духом. Это же чуть ниже он говорит при рассмотрении таинства причащения.
Ибо водой нечистое очищается.
Заметь, что следует для слушающих делать объяснения и что многие никогда не слышали об этих таинствах, что он и называет «множеством».
Единовидным он называет боговидное, множеством же – многих несвященных.
Заметь, что им создано сочинение «Об умственно и чувственно постигаемом» и что оно содержит.
Начинаются рассмотрения.
Он говорит о двух бедствиях умопостигающих: либо совершенно отступить от божественного света, возлюбив зло, либо, презрев данную им меру озарения, дерзко попытаться превзойти ее и, взявшись за превосходящее их силу, ослабеть и совершенно потерять даже данное им умеренно, в то время как божественный свет остается неизменным повсюду.
Заметь, что всякие умственные зрение и сила, будь то ангелов или людей, самовольны и самовластны; и заметь, как они оказываются в беде.
Как «связать» означает «соединить», так и «отъединить» означает лишить соединения и сродства. Возможно также, что слово означает и «подвесить». Здесь, однако же, оно взято в своем первом значении.
Поставь сказанное в образе воспринимаемого чувствами света в связь с умеренностью божественных разумений, поскольку написано: «Высшего тебя не ищи», а «Что повелено тебе, то разумей» (Сир.3:21–22). Меру в этом он называет соразмерностью.
Не подходящего ей как ее превосходящего.
Заметь, чьим образом является иерарх.
Так премудро то, что он учит слушающих.
Заметь, что первый дар, который приобретает человек от совершенного учения, есть знание себя, – чтобы соблюсти предписание Закона: «Внимай себе» (1Тим.4:16), – как сказал и божественный Василий: познающие себя тем самым, пока это делают, подражают ангелам.
Зрением он называет созерцание, или же познание; а прибегающим – полностью подвигшегося к зрению. Священным же даром он называет способность существовать, зная самого себя.
Объяснение того, что значит прийти через восприемника к иерарху.
Заметь, что такое печать и что запись.
Сказано вместо «вместе с ним».
Последователя.
Как не имеющий никакой связи с прежней жизнью и непричастный к отделениям от Единовидного. Ибо Единое во всем Себе подобно, поскольку Оно Единое; а множественное, как бывающее в разделениях согрешений, самому себе неподобно.
Заметь, почему пришедший креститься раздевается.
Заметь, что означает дуновение оглашенного на диавола.
То есть это делает предание о символах.
Слова «полного соединения с Единым» пойми согласно словам Господа: «Да будут едино» (Ин.17:11, 21, 22), – то есть взирающими к Единому, как то угодно Богу. Устремление же имеется в виду – возвышение Разума к Божественному и удаление от приземленного.
Как и почему становятся неизменными умственные свойства.
Неумолимым, неженственным, мужественным, непоколебимым, не склонным ни к какому снижению. Знай, что так говорят о крепких, как мужчины, и подобных мужчинам женщинах.
О помазании маслом.
В синтаксисе этого места – инверсия, так что здесь – большая вставка. Слова следует соединить так: «…благодаря которым он оказывается под судией соревнований, Христом, и приходит, посвящаемый, к соревнующимся как к божественным, радуясь» и так далее.
Что Христос есть Бог – это против несториан.
Он говорит о крещении.
Первым из атлетов он называет Господа как только по собственной благости поборовшего власть смерти.
То есть благодаря помазанию божественным миром.
Действиями он называет грехи и страстные пожелания и движения, а существованиями – энергетические естества демонов. Дурные дела созерцаются ведь не в собственном бытии.
Заметь: что такое смерть и что наш состав есть соединение.
Некоторые люди сказали, что эта невидимость есть ад, то есть невидимо и неявно происходящее удаление души в места невидимые для воспринимающих чувствами.
Часто ведь тело преобразуется не только в червей, но и в другие живые существа. Обрати внимание, что такое превращение он называет изменением, и что смерть не означает небытие нашей сущности, и что душа,, вышедшая из тела, делается невидимой и не витает около тела, как некоторые люди сказали, и что погружение в воду прекрасно воспринимается как подобие смерти.
Заметь, что тридневное захоронение Господа он называет богоначальной смертью и говорит, что сказанное Господом: «Идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (Ин.14:30), – принадлежит Слову. Князем же мира и диавольских произволений людей он называет Сатану, «имеющего державу смерти», согласно апостолу (Евр.2:14). – Так как он ничего из своего преступления во Христе не нашел, «Ибо он не сотворил ни греха, ни обмана», как говорит Исаия (ср. Ис.53:9). «Потому и невозможно было Ему быть удержанным смертью», как говорит Петр (ср. Деян.2:24), но оставлен был один «в мертвых свободный», по Давиду (Пс.87:6).
Поскольку тьма – это оскверненная жизнь, согласно апостолу (ср. Рим.13:12–13), она существует как нечто в высшей степени неупорядоченное и является безвидной, не имеющей вида какой–то божественной мысли. Она ведь есть тень и преграда добродетели. Естественно, что приходящий креститься украшается просвещением и получает образ света, становясь чадом Света и семенем Божьим, каковым, по божественному Иоанну (см. 1Ин.3:9), является принявший свет. Не имеющим же вида среди сущего он назвал имеющее дурной вид, а не вообще не имеющее вида, – как и мы называем плохое по форме бесформенным.
Я полагаю, что великий Дионисий умолкает как несведущий именно из смиренномудрия. Ибо в послании к евангелисту Иоанну он сделал явным, что сподобился духа провидения. Однако, мне кажется важным отметить, что удостоенные божественного Духа повсюду сущие люди, соединившиеся с Ним, по апостолу (ср. 2Кор.6:6), чистотой, ощущают благоухание Христово при его появлении, и это выражается либо в глаголании языками, либо в обретении дара пророчества, либо в способности исцеления, и в остальном, что показано в Деяниях апостолов и совершено божественнейшим Павлом. Иначе: Будучи духовными, они и мыслят духовное и с духовным соизмеряют (ср. 1Кор.2:13); так же думают и о божественном духовном благоухании. Как о Христовом благоухании сказал ведь Павел (см. 2Кор.2:15) о проповедниках евангельской веры, ведущих через крещение от жизни веры к жизни–освобождению, о даре Святого Духа и о Царствии Небесном: достигаемом через богоподобные дела, показывая, что и они являются умопостигаемым благоуханием. По каковой причине божественный Иоанн видит в Откровении чаши фимиама, полные молитвами праведников (см. Откр.5:8). Зловоние же дьявола – это дела греха, как говорится в Псалмах: «Засмердели и загноились раны мои от лица безумия моего» (Пс.37:6), – то есть греха моего. Почему и Христос пророчествовал после возлияния мира (см. Мф.26:12). И Господь при приношении праведного Ноя обоняет благоуханный запах (см. Быт.8:21). Отсюда и Евангелие для одних – благоухание жизни, – то есть для верных, а для неверных оно – зловоние смерти, потому что для неверных и нечестивых этот запах оказывается, напротив, смертоносным (см. 2Кор.2:16): обличают дела и осуждают в геенну так же, как и в высшей степени дорогое миро одновременно людей украшает, а свиней, не выносящих высшего благоухания, убивает. Более пространно он говорит о мире ниже, в четвертой главе.
Он говорит о святом Иерофее.
То есть в согласии со священным описанием славно совершаемого.
При опущении существующего различия.
О приобщении.
Заметь, что невозможно стать совершенным без причащения.
То есть в смысле необходимейшего.
Заметь, что никакое собрание не совершеннодействует без причащения.
И здесь «глава» понимается как «необходимое и важное».
Заметь, почему говорится «просвещение» и что это справедливо.
И здесь воспринимается по умолчанию глагола «существовать».
Этот чин во времена отца справлялся равным образом в местных церквях.
Священнописаными сочинениями он называет Ветхий и Новый Заветы.
То есть – нечистыми духами.
Служителями он называет диаконов и тех, кого ныне называют иподиаконами.
Преимуществующие это протодиаконы, а иереи это пресвитеры.
Это – согласно господствующему в Риме обычаю. Ибо там только семь диаконов служат у жертвенника, каковых, как я думаю, он и называет преимуществующими; а другие исполняют какое–то другое служение. И заметь отсюда древность отца и – что вместе с диаконами поставляют хлеб пресвитеры. Это повсюду происходит, когда мало диаконов. В Риме же, я думаю, всегда было в обычае служить у жертвенника только семи преимуществующим. Возможно, что и по жизни эти семь оказываются преимуществующими перед другими.
Заметь, что и тогда произносился какой–то Символ веры, или скорее то, что тогда избрали для научения и приучения к вере.
Здесь диптихи читаются у нас не первыми, а при этом отце они читались после целования, как и на Востоке.
Заметь, что одни первые из диаконов предстоят жертвеннику, возможно же, и в жизни среди них преимуществующие.
То есть проясняет воспеваемое, например, – что то–то и то–то Христово, и то–то Христово. При этом он показывает и на священные дары, говоря, что они – «во оставление грехов и в жизнь вечную» и – тому подобное таинственное. Возможно и то, что «лицезрению» означает, что святые Дары, остававшиеся до времени пресуществления закрытыми, тогда, после молитв, открываются. Или же, может быть, он говорит о поднятии и вознесении благословения только божественного хлеба, каковой священник поднимает, говоря «Святая святым», – что и является более истинным, о чем, как ты найдешь, сказано около конца главы.
Образами истинного он назвал ныне совершаемое в собрании.
Заметь, что таковое суть символы, а не истина.
Заметь, что такое псалмы и чтения.
Заметь, что среди вечери сказано, «взяв хлеб» (Лк.22:19) и так далее, и что этим возвещается Его смерть, пока Он не придет (ср. 1Кор.11:26), согласно апостолу и Самому Господу, говорящему: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк.22:19) и так далее. И заметь, что Господню тайную вечерю он назвал главным символом нынешних божественных таинств и что недостойно принимающему хлеб и чашу не поможет никакое покаяние, скорее ведь он их примет в осуждение себе, согласно апостолу (см. 1Кор. 11:29). Из дальнейшего же можно справедливо заключить, что Христос передал ученикам таинство после того, как Иуда с вечери ушел.
Он говорит об Иуде. И заметь, что таинственный хлеб и чашу Он передал и ему, а таинства – ученикам после того, как Иуда ушел с вечери, так как он был их недостоин.
«По свойству» здесь означает «по уразумению», то есть обладая этим внутренне, а не только путем телесного приближения, – но путем приближения разумения благодаря вере и духовному чувству.
То есть от видимо совершаемого к невидимому и таинственному, каковое является причиной и первообразом воспринимаемого чувствами. Причиняемым же называется то, что имеет какую–либо внешнюю причину. Или же «от причиняемого к причинам» означает – от воспринимаемых чувствами символов к умопостигаемому и умственному; или же – от менее совершенного к более совершенному, например, от отпечатков к образу, а от образа к истине. Ибо то, что в Ветхом Завете, – тень, образ же – то, что в Новом Завете, а истина – устроение будущего.
Ударение должно быть на предпоследнем слоге (в соответствующем греческом слове смысл меняется в зависимости от ударения), и это означает «и тогда».
Изображениями он называет образы невидимого и таинственного, то есть совершаемое посредством символов. Из этого первым он назвал «таинство собрания», умопостигаемое содержание коего, проясняемое то есть в умозрении, он обещает обнажить.
Вот один способ умозрения, характерный для этой главы.
Обрати внимание на «неподвижное по сущности стояние» и что епископ – отпечаток Бога. Заметь также, что каждение происходит в три этапа: иерарх начинает от жертвенника и, пройдя весь храм, становится вновь на то же место.
Другой способ умозрения.
Третий образ предлагаемого умозрения, – что и то, что касается епископа, начинаясь с единого, умножается. «Не удерживаемый меньшими» означает, что он не приобщается худшим.
Заметь, что такое псалмы. Обрати также внимание на слово «сопутствующее». Однако он добавил «почти», ибо это не соединяется друг с другом по существу. Но так как все направлено к одной цели, то есть спасению людей, он и сказал «присущее», а затем немедленно добавил «почти», ограничивая противоречивость слова. Ниже он говорит о едином дыхании, то есть единодушии, что показывает наличие одной цели у всех.
Беглое упоминание книг Ветхого Завета.
Скорбей, как у Иова.
Он говорит о Песни песней о любви.
Здесь он подобным же образом указывает на книги Нового Завета.
Полагаю, что он имеет в виду Апокалипсис божественного Иоанна, или его Евангелие, что вероятней.
Соединяет.
Целью псалмов, говорит он, является воспеть Бога и Его настоящих угодников, обладающих свойственной таковым внушающей и собирающей силой, каковой, заставляющей поющих постоянно помнить о псалмах, обладает, говорит он, все совершаемое в обрядах.
Все образы величия.
Заметь, что созвучие псалмопения научает единомыслию по отношению к Богу и самим себе.
Заметь, что краткое, то есть неясное, благодаря исполняемым символам проясняется; это ведь означает «расширяется». И заметь, что отец говорит, что прикровенно сказанное в псалмах проясняется благодаря чтению Писаний.
«В таковые» – то есть в Писания; внимательно в них всматривающийся понимает, что во всех них говорит один и тот же Дух.
Как разъясняющий собой Ветхий Завет.
Заметь, что то, что один, Ветхий Завет, сказал, другой. Новый, совершил.
Заметь, что Ветхий Завет он называет богословием, а Новый богодействием.
Совершенно неоглашенные люди и добровольно предпочетшие остаться этого не слышавшими.
То есть святое крещение.
Речь идет об оглашенных, одержимых, пребывающих в покаянии и о том, чему они причаствуют.
Заметь, что оглашенные суть последние.
Как неучаствующие.
Возрождаются.
Мертворожденные.
Несовершенно. Заметь, что к одержимым он причисляет и нераскаянно упорствующих в телесных усладах, как–то, блудников, любителей зрелищ и причастных к подобному, называя каковых, божественный апостол повелевает и не есть с таковыми (см. 1Кор.5:11). Это в дальнейшем он лучше разъясняет. Подобает же знать, что точности в различении и разделении таковых ныне не существует.
Заметь, что человек, соединившийся с Богом, не будет подвержен воздействию нечистого духа.
Заметь, что распутники стоят выше одержимых демонами.
Заметь, что истинно сущее он называет добродетелями.
Поскольку и материя многострастно изменяется.
Заметь, что чуждое нам – это связаное с грехом. Ведь не естествен для нас грех, но естественна пригодность ко всякому делу благому, по апостолу, и как сказано в псалмах: «И от чуждых убереги раба Твоего» (Пс.18:14). Отсюда ты поймешь и сказанное Господом: «И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» (Лк.16:12). Потому и это чужое называется не сущим, ибо оно не принадлежит природе, но ложно. Делать же то, что свойственно природе, – это и есть сущее и нам свойственно. Иначе: Чуждым он называет то, что связано с миром, как не отдельно чье–то, но переходящее от одних к другим, или потому что не всегда в этом состоит наше пребывание, но имеет в виду другую жизнь, ради которой мы и появились.
То есть «Да никто от одержимых страстями», как он говорит дальше.
Ясное указание.
О чине удаляемых.
Оглашенные, распутные.
И осмеяниям от впечатлений.
Заметь, почему, он говорит, некоторые из верных страдают от демонов.
Как бы покаянием.
Имеются в виду верные, объединившиеся с Богом и друг с другом.
Он назвал песнословие соборным либо потому, что его поют все, либо как воспеваемое ради соборной благодати.
Заметь, что гимн он назвал символом, исповеданием и благодарением.
Заметь, к какому пределу стремится символ.
То есть, по слову апостола, сказавшего: «Все ведь наше» (ср. 1Кор.3:22). Первообразными же красотами он называет усматриваемое в божественной природе, каковому, по возможности, причастие было даровано людям; или то, что у человека по образу Божию, он называет – и по подобию.
То есть благами, уготованными Им для нас.
Заметь, что он говорит о Христе, то есть о Его совершенном вочеловечении, и это – против Аполлинария.
Заметь, что покровенным предлагается не только святой хлеб, но и божественная чаша, чего ныне не бывает.
Заметь, ради чего дается целование.
Заметь, что страстные пожелания суть частные, отделяющие нас и от Бога, и друг от друга, а пожалуй, и от самих себя.
То есть – к подобным же людям.
Заметь, почему после целования читаются помянники.
Заметь, что при этом читаются помянники только умерших [а не, как сейчас, и живых].
Это из так называемой «Премудрости Соломона». И заметь, что и этот святой отец ею пользовался.
Он говорит, что сказанное пророками о поминании перед Господом не следует понимать так, будто память Божия поновляется в воображении воспоминающего, как то бывает у связанных с плотью разумных существ, то есть у нас; но память Божию по справедливости можно назвать знанием Божиим, каким Он знает совершенных, ставших в Нем богообразными благодаря добродетельной жизни и сподобившихся у Него незабываемого знания. [Заметь, как он использует выражение псалма].
Символы тела и крови.
Заметь, что значит омыть руки и когда это совершается.
Заметь, как отец использует изречение Господа: «Омытому нужно разве только ноги умыть» (Ин.13:10). В состав фраз входит глагол «намекает», – чтобы смысл речи был таков: то, что здесь говорится, намекает на то, что умывальнику в богослужении по Закону в нашей службе соответствует умовение рук. Слова же «неудержим» и «свободен» показывают, что иерарх не связывается с худшим восхождением или расположением. Иначе: если переставить в этой фразе слова, то она будет читаться так: «Ибо, как говорят Речения, омытый не нуждается в каком–либо другом очищении, кроме омытия своих конечностей, или же оконечностей, после какового предельнейшего очищения, во всесвятом состоянии богообразия, он совершит чистое и неоскверненное возвращение, и ко вторичному благовидно подходя, чтобы воссоздать полноту и всецелость боговидного, останется неудержим вторичным и свободен как совершенно единовидный й вновь единственно к Единому обращенный».
Заметь, что омытый не нуждается в ином омовении, кроме омытия конечностей. «Вторичным» же он называет воспринимаемое чувствами, к какому благодаря фантазии испытывает страсть душа.
Заметь, что в Законе умывальника не было и что у автора есть другое сочинение, «О соответствующей Закону иерархии», которое не сохранилось.
Заметь вдохновенное состояние священника [поистине совершеннейшее].
То есть – божественным священнодействием.
Зерцалами он называет души святых, как воспринимающие божественный свет и отображающие лучший жребий.
Он составил фразу, аттицизируя, как афинянин, говоря, «Светлости, что посылает свои лучи». Следует, соответственно женскому роду, говорить «Светлости, посылающей», что выше, в 7 главе книги «О небесной иерархии», мы показали более пространно, а именно – что это аттический оборот. Так что, читай там.
Заметь, почему иерарх омывается перед жертвенником, или же перед святыми, то есть лицом к ним.
То есть высшее очищение.
Возможно, божественные дары пребывали покровенными до времени святого причащения; он и это обнаруживает немного дальше. Или же – и это вернее – иерарх, поднимая святой хлеб, произносил благословение, говоря: «Святая святым».
Все промышления о нас мало кто знает, а скорее немало людей знает, и ради чего бывает проскомидия.
Помощники.
О падении людей.
Преступление.
То есть добровольно. Строение же сказанного выше таково: он говорит ведь, что человеческая природа наследует многострастнейшую жизнь. А все остальное – в середине: между «вследствие этого» и «с тех пор он жалким образом».
Услужливыми.
Поскольку и в начале мы составлены из земли; ведь все, что относится к нашему телу, – из нее. Соответствующим образом после преступления мы имеем и конец, соответствующий началу, в земле распадаясь, поскольку сказано: «Ты – земля, и ты уйдешь в землю» (Быт.3:19).
То есть к смерти.
Возводящей жизнью он называет жизнь, ищущую высшего и обращенную к Богу.
Что такое изменение применительно к телам, мы говорили в книге «О божественных именах».
Мучителям.
В небытие попадают через грех. Ибо грешник некоторым образом не существует, так как бытие злу не свойственно.
О вочеловечении, – что Он совершил его человеколюбиво.
Заметь выражаемую великим множеством высказываний точность догматов, опровергающую всех еретиков. Ведь то, что в промысле Божием о нас действовал Сам Бог, показывает, что Бог был Словом, а не иной в ином, как неистовствуют некоторые вместе с Несторием. Слова же «безгрешно став истинным причастником всего свойственного нам» опровергают и манихеев, и евтихиан, и аполлинаристов, и акефалов, и вообще всех еретичествующих.
Под свойством здесь надо понимать не какое–то постоянное качество, но сохранение чего–то и устойчивость в чем–то, или же обладание чем–то.
Заметь, что Христос победил Сатану не силой, но судом и справедливостью. Это же и Григорий Нисский говорит в «Огласительном слове».
Богатым.
И выше мы так сказали, – что «безвидным» он называет тьму неведения. Обозначает же – наше освобождение.
Порочных.
Богоначальной Благости, как он сказал в начале главки.
Благословляя то есть хлеб и чашу святых даров. И заметь, что он везде говорит, что божественное священнодействие символично и что святые дары суть символы того, что находится выше и более истинно.
Это и чуть выше сказано, – что божественные дары остаются покрытыми до времени причащения, если только не говорится, что они покровенны от многих стоящих вне алтаря и просто сокрыты от мирских людей.
Поскольку Он воспринял разумную душу и земное тело [у нас заимствуя вид, то есть наш образ, или же естество]. И заметь, что как «причастники божественного естества» (2Пет.1:4) мы бываем соединенными со Христом. Заметь также, что сказано о промысле, и кто есть Явившийся, и что означает преломление и раздаяние хлеба.
То есть в предельном и совершенном единстве, осуществленном в истинной ипостаси.
Неущербной.
Заметь, какова цель христианства.
О Господе нашем Иисусе Христе, которого он назвал и «нашей умопостигаемой жизнью», он говорит это не символически. «Совершенному» же сказано потому, что Он воспринял и разумную душу, и земное тело. И хорошо он сказал «неслиянному вочеловечению», ибо Он остался Богом, видимый как человек и сохраняющий особенности каждой природы. И заметь, что это – против аполлинаристов.
То есть восприняв свойственный нам вид, или же природу.
Заметь, как мы становимся общниками божественного естества (ср. 2Пет.1:4), соединяясь со Христом.
О благодарении.
Обычно говорится «предваряется», или же «предшествует», потому что подобает, чтобы первым воспринял дары священник и затем преподал таинства другим. Так что причастие священника предваряет причащение остальных, а причащение остальных предваряется приуготовлением таинственного разделения.
Заметь, каковым надлежит быть священнику.
То, что он говорит, таково: подобно тому, как если священник не причащается первым принесенного им, он не священен, так и дерзающие учить других, сами не делающие того, чему учат, не священны. Ибо следует делать то, чему учишь, согласно сказанному Господом: «Кто сотворит и научит, тот великим наречется» (Мф.5:19).
Божественного закона.
Весьма устрашись!
То есть управляющий. «Правящими» («гармостами») лакедемоняне называли начальника, которого они ставили в покоренных ими городах; имеется в виду управление людьми, начинающими жить по законам; почему и афиняне называли «управителями» тех, кто повелевал жить хорошо, что комедиограф Платон мудро показывает в драме «Послы». И потому здесь Дионисий уместно назвал начальствующего в церкви епископа «правящим».
То есть к умопостигаемому и духовному.
Сказано вместо: после каждения всей церкви епископом.
Имеется в виду «Свят», или же «Аллилуйя».
Через него ведь совершается всякая святыня.
Отметь поистине божественное слово, – что божественным мужам подобает скрывать от пустой славы свои дела добродетели.
Образ.
Если это справедливо.
Имеется в виду, – если образ не искажает образец и полностью ему подобен, но по существу, как он говорит, отличен. Ибо один бездушен, а другой одушевлен; один настоящее дышащее живое существо, а другое произведение живописца из воска и красок. Поскольку, значит, в этом наблюдается разница, тождество обоих и подобие суть вещи разные.
Изображение.
Имеется в виду, – по отношению к божественной красоте.
Не делают.
Заметь, как он толкует, что нам не следует громко возвещать о наших благих деяниях.
Это означает, что Бог (это ведь есть «Благоухание»), творя из Себя истинно красивое, не обращается ко всем, то есть не заботится попусту о не воспринимающих приводящих иногда от Него судов и не старается иметь славу от людей.
Мы многократно поясняли в книге «О божественных именах», что такое «умопостигаемое» и что такое «умственное». Это же он и здесь говорит – что епископу, каковой свят, как родственный божественному свету Бог открывает таинство созерцания и таинство освящения мира не через другого учителя, но Сам освящая его. Почему для самого епископа не расстилается покров над божественным миром, но с «откровенным лицом», по апостолу (2Кор.3:18), он созерцает таинство. Для несовершенных же требуются символы. Вот почему покрытым крыльями являемо святое Божье миро иерархом, посредствующим между Богом и народом и посредством толкований раскрывающим символы. «Созерцателями» же он называет епископов, поскольку у эллинов созерцателями назывались люди, избранные всеми, чтобы вопрошать бога о будущем, приносить за них жертвы и просить за них милости. «Неподобными» же он называет несовершенных людей из народа. Это ведь для него привычно. ["Ибо не скрывается от умственных, но сокрыто для книжников» (?).]
Эти чины просвещаются ведь посредством загадок и символов по причине своей слабости.
Ибо все, помазанное божественным миром, усовершает, как и причастие Святых Тела и Крови.
Ибо все, кому делается доступным благоухание, причаствуют божественного мистического благовония соответственно своей мере.
То есть бесноватых и предавшихся распутству, о каковых он говорит и в предшествующей главе. Устрашение же, которое он называет, это как бы смятение, ужас, испуг и потеря надежды.
Он говорит это из-за тех, кто пребывает в покаянии.
Правильное расположение и последовательное восхождение от одержимых к святым.
Он говорит о единообразии по отношению к Единому, то есть о том уме, который видит божественное, каковой, он говорит, и соединяется с Единым, и исполняется Его единства.
Читай это как вопрос.
Заметь, что воспринимаемое чувствами благоухание питает и укрепляет чувство обоняния.
Способностью суждения он называет способность души к рассуждению, то есть умственную силу, каковая если, склоняясь к худшему, не пребывает чистой, то, говорит он, вряд ли она окажется способной для восприятия божественного благоухания.
Богатство.
Сказано вместо «воспринимая благоухание».
«Умственного» – применительно к ангелам.
Заметь, образом чего являются 12 крыльев. Заметь и величие серафимов.
«Свят, свят, свят».
Заметь, что отец говорит, что вышние силы непричастны не только злу, но и забвению.
Хорошо он связал мышление со знанием, ибо тщательное размышление о чем бы то ни было вырабатывает его знание.
Он говорит о том, что представляет собой особенность серафимов и что он сказал о ней выше.
Он говорит об этом в труде «О небесной иерархии».
Рассмотрение святых серафимов. Обрати внимание на все это место, – как он в нем дает нам уразуметь написанное в книгах пророков о вышних силах.
«Шестеричность в устройстве» означает, что у серафимов по шесть крыльев.
Выше говорилось, как следует понимать первые, средние и последние силы умственных существ.
Не на самом деле ведь они имеют крылья.
Заметь, как он понял то, что касается крыльев у серафимов, и – что они целиком парят, ничего, имеющего отношение к слабости и приниженности, не имея.
Обрати внимание на в высшей степени подходящее и странное объяснение, почему серафимы лица и ноги закрывают крыльями, а с помощью средних крыльев летают.
Объяснение имени серафимов.
Это было объяснено в слове «О небесной иерархии» – что представляет собой свойство ангельской сущности, – в главе седьмой.
Заметь, что и святые ангелы знали, что освящающий все Иисус и Сам был освящен, – и когда, и как.
То есть – став человеком.
Он говорит это потому, что существует одна энергия Святой Троицы. Отметь несравненное православие великого Дионисия и то, как он соблюл различие божественности Господа Иисуса и Его плоти. Ибо Иисус как Бог, освящая все, и Сам как человек был освящен Отцом, Им Самим – поскольку Он и Бог, – и Святым Духом, причем и небесные чины узнавали собственное Начало, то есть их Причину и Создателя, Иисуса, – что хотя Он и освящается, но по существу остается Тем же неизменным, ибо Он Бог. И заметь, что Он знает Свое начало из Своего богодействия.
Заметь, почему божественное миро окружается шестикрылыми. Неизменным он назвал Его, либо чтобы показать, что по всей свойственной нам природе Он был подобен нам, за исключением греха, либо как не претерпевающего «изменения и ни тени перемены» (Иак.1:17) в божественности при восприятии человечества. Отметь и слова «полное вочеловечение», – из–за людей, говорящих, что Он не имел ума.
Скорее тогда были привнесены в Послание к Евреям слова «Ибо и Освящающий и освящаемые» (ср. Евр.2:11).
Заметь, почему крестообразно вливается миро в баптистерий.
Сказано вместо «открыто проповедует».
Ибо Он воскрес тридневным, не будучи смертью удержан.
Ибо Он воскрес тридневным, не будучи удержан.
Для многих сокрыта причина таинства, – почему крещение происходит во Христа: потому что мы именно в смерть Его крестимся.
Заметь и здесь, что и Христос как человек принимает, будучи освящаемым, Дух Святой, а как Бог дает Его. Отметь и слова «присущая Ему божественность», и что Он остался неизменным.
Если, слыша о присущих ангелам свойствах, мы не думаем о случайно обретенных внешних качествах, как немного раньше было сказано и как в слове «О небесной иерархии», в седьмой главе, мы разъяснили, то тем более и применительно к по–настоящему превыше сущности сущему Богу мы подумаем не о качестве, делающемся случайно свойственным сложным существам, но – о свойстве существа божественности, по природе имеющей из себя все, что принадлежит благости. В то же время заметь, что и божественность не есть самосущность Божья, но что это – слава сущности.
Заметь, что и жертвенник освящается миром и – почему.
Заметь, что Иисус есть Жертвенник, и заметь величие и высоту такового жертвенника, каковым является Христос.
Заметь, что он назвал это как «совершение мира» и – почему.
То, что он говорит, означает следующее: раз всякое божественное богоявление и действие открывается через символы, рассмотри, что являет сопровождающий песню пророков символ «аллилуйя».
Заметь, что это может быть использовано против акефалов.
О каком псалме идет речь, ясно: об одном из тех, где имеется «Аллилуйя».
Он называет это «исполняемым» потому, что каждый освященный чин имеет точно определенное ему служение в священстве, преступить которое не может. Ясно ведь, в чем состоит дело диакона и равным образом других членов иерархии. «Возможности же и действия» применительно к: ним можно понять как имеющие один смысл, как обозначающие одно и то же: ибо те, кому предоставлено это совершать, обладают, говорят, способностью учительски очищать и просвещать. Можно и, понимая иначе, различить их: «возможности» – воспринимать духовные дары и достоинства; а «действия» – богослужения; «совершения» ведь, ясно, мы должны понимать как посвящения, то есть рукоположения.
Далее он поясняет и то, что такое троичное разделение, и что представляет собой троица вышележащих чинов, о которых разъяснено выше, в первой главе настоящего сочинения. Заметь, что и церковной иерархии свойственно троичное разделение и какое именно.
Заметь, что такое небесная иерархия и что совершением небесной иерархии является приобретение, по возможности, ведения Бога и соответствующего состояния. Тайносовершители же сего – первые по отношению к Богу чины; совершенствуемые же – чины, следом за ними и через них просвещаемые и научаемые.
Что такое иерархия применительно к двум народам Божиим.
О законной иерархии.
Заметь, что он называет нелегкими для восприятия и растолкования смысл (букв.: «рассмотрение», «познание») и иносказание постановлений Закона.
Заметь, какова цель того, что в Законе.
То есть Моисеем.
О новой иерархии, существующей в Церкви, он говорит, что она наследница всего требуемого Законом. То же говорит и апостол в Послании к Евреям, и Господь: «Я пришел не нарушить Закон, но исполнить» (ср. Мф.5:17).
Заметь, почему серединой между небесной и законной иерархиями является иерархия церковная и как она этим двум причаствует: одной – Духом, а другой – буквой, то есть символами.
Заметь, почему на три разряда делятся чины.
То есть – на священное ведение, учителей и учащихся.
Иерархии ангелов.
Рассмотри ясно раскрываемое здесь троичное разделение иерархии.
О совершающих чинах.
Заметь, что о том, что такое очищение, что просвещение и что совершенствование, он сказал в книге «О небесной иерархии» в главе 3 ближе к концу, и сюда отсылая [говорит: «эта же троица"].
Первой степени свойственно очищать непосвященных, средней является та, благодаря которой других посвящают в таинства, задача же последней – только совершенствовать.
Вместо – троица нижележащих чинов.
Что такое троичная способность иереев.
Из разговорного языка «показывается».
Посредством божественных Писаний ведь мы очищаемся и просвещаемся для священного богорождения, а благодаря собранию и таинству мира мы сознательно совершенствуемся. Заметь, что и здесь равным образом объясняется троичное разделение.
Как то в случае стекла, воспринимающего солнце, о чем он и раньше говорил. И как можно видеть на примере огня или света: когда свет светит через тонкое и прозрачное тело, видно и что–то более плотное и темное; или когда огонь горит благодаря легко воспламеняющейся материи, то через причастное ему он воспламеняет и недоступные ему вещества.
Энергия, то есть, иерарха.
«Принадлежит» надо понимать обычным образом, ибо это слово применимо ко всему в этом месте.
Заметь, что иерарх первым богозрительно просвещается, потом передает это сущим под ним, потом совершенствует тех, кому передает просвещение.
Заметь, каким образом первый чин – он же и последний.
О возможностях чинов. Сказанное надо понимать так, что все иерейски совершаемое имеет восхождение к иерарху, словно он сам это делает через своих подчиненных, каковым он и предоставляет возможность это Делать. Равным образом властью посвященного иерарха, а не благодаря услугам других, осуществляется освящение мира, посвящение жертвенника и иерейское рукоположение, что он и назвал совершеннодействующими образами божественной силы. «Целостностью» же он называет все чины, что сразу же и разъясняет.
То есть усовершить святой хлеб в Тело Христово, чашу – в Святую Кровь, воду – в святое очищение, а неосвященное – в сыноположение, и все остальное подобным образом.
Заметь, что освящать и усовершать миро не есть дело пресвитеров, каковых он и называет иереями, – ни усовершать жертвенник, – чтобы и это было возложено на него, – ни рукополагать. Таковое ведь один иерарх делает, без которого пресвитер ни окрестит, ни совершит приношение, но будет священнодействовать в том, что прежде усовершено епископом.
То есть рукоположение.
Единолично.
Заметь, что иерархам соответствует учительная сила таинств.
Что такое чин иереев, или же пресвитеров.
Имеется в виду чин иереев.
Что такое чин литургов, то есть диаконов.
Как очищают диаконы.
Рассмотрение очищения. Заметь, что это дело диаконов – раздеть и разуть крещаемых, поставить к западу и тут же перевести к востоку.
Заметь, что тогда дверьми ведали диаконы, а сейчас – иподиаконы.
Подведение итога.
Заметь, что епископ и дела нижестоящих творит; и первые делают дела вторых и тех, кто под ними, но не наоборот, вторые – первых.
Чего именно образами являются священнические чины: они осуществляют среди людей действия Божии.
Дальше речь о небесных чинах, – как они под Богом священнодействуют.
Рукоположение епископа, пресвитера и диакона.
Ныне это совершается иначе.
Публичное провозглашение – вроде объявления имени, ибо, запечатлевая его, рукополагающий архиерей говорит, называя его по имени: «Печатлеется имярек из пресвитера во епископа во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Подобным образом и в случае пресвитера и диакона.
Заметь, что всем присутствующим в алтаре полагается целовать рукополагаемого.
Поклонение – коленопреклонение. Провозглашение же – это то, что теперь называют публичным именованием, или называнием.
Называние при хиротонии таково: в случае епископа: «О святем отце епископе имярек». В случае пресвитера: «О имярек пресвитере"·
Рассмотрение.
Отметь «мужескую жизнь Иисуса» и «богоначальную непогрешимость».
Что такое провозглашение.
Установлено совершенно непреложно и непоколебимо, что и брата без Бога никто никем не сделает.
Христос стал архиереем как человек. Заметь, что это – против акефалов и несториан.
Заметь, когда ученики были рукоположены в иереев и что Иисус, хоть и Богом был, Сам не рукополагал, но обещал послать от Отца Дух Святой, что и произошло, когда Он явился им в виде огненных языков.
Он так называет Господа по божеству.
Имеется в виду, это ясно, святой Петр вместе с другими, когда включил Матфия в число апостолов.
Заметь, что он говорит о жребии, павшем на Матфия, и что он о нем думает.
Речение об этом Деяний апостолов в одних книгах можно найти в таком виде: «И дал жребий им», – а в других: «И дал жребий их» (ср. Деян.1:26). Чтение «им» согласуется со сказанным ныне божественным Дионисием как имеющее в виду какой-то символ жребия, по откровению или, равным образом, по действию Святого Духа павшего на избранного. По каковой причине и об Искариоте говорит величайший Петр: «Он получил с нами жребий этого служения» (Деян.1:17), хотя привычный нам жребий не имел место в случае апостолов, потому что Господь избрал их.
Это – о епископе: почему только ему возлагается на голову святое Евангелие.
Надо подразумевать слово «существующее», ибо синтаксис часто зависит от умолчания слова. И заметь, сколько божественных преимуществ получает епископ.
То есть истолкований.
О пресвитерах.
Что такое преклонение, он разъясняет.
То есть иерархов, иереев и литургов.
То есть очищаемых, просвещаемых и умозрительно совершенствуемых.
О диаконе, преклоняющем одно колено.
Что означает преклонение двух колен пресвитером.
Что означает преклонение двух колен иерархом и почему на его голову возлагаются Писания.
Заметь, что совершенствуемых чинов три.
Кто такие очищаемые и как.
То есть оглашенные, кающиеся и одержимые. Различие кающихся показывается )в дальнейшем.
Состоящий из согрешивших после крещения и кающихся.
Состоящий из обуреваемых и одержимых.
Из ересей или от беспутной жизни.
Состоящий из не окончательно обращенных от беспутной жизни к освящению, либо из оглашенных.
Верный народ.
Он имеет в виду полное очищение народа.
Заметь, что средний чин он называет священным народом, имея в виду тех людей, кому в мирском разряде свойственна неповрежденность и безупречность; монахов же, или терапевтов, помещает выше всех.
Мерило монашеского состояния.
Почему монахи были названы терапевтами.
Что такое неделимая и цельная (единенная) [монашеская] жизнь.
Делимым он называет житейское.
Как совершается монашествующий и почему монах имеет собственнoe совершение, наименование и положение.
Заметь что он говорит «иерей», а не «иерарх», и что, по словам этого отца, не необходимо, чтобы монашескую одежду давал епископ, но достаточно, чтобы это был только пресвитер.
Как постригается монах.
Обрати внимание на «тройную ипостась».
Обрати внимание на «тройную ипостась».
Почему он именуется монахом и каковы монашеские состояние и занятие.
Что такое отречение.
Заметь, что это – против лампетиан, то есть мессалиан, или адельфиан, или, что то же, маркианистов, каковые, проведя только три года в крайнем подвижничестве, остальное после этого время своей жизни проживают настолько неразборчиво, что безбоязненно совершают всяческие безобразия, как-то: прелюбодеяния и бесчинства, чревобесие и половые сношения друг с другом; и, вообще всяким безумствам предаваясь, рассказывают басни, что творят таковое бесстрастно; и нечувственно для себя болезнуя страстями и не ощущая боли, страдая от самих себя и обитающих в них демонов, словно одержимые болезнью рассудка, они скорее радуются этому, а не огорчаются.
Заметь, что многое не позволяется делать монаху из того, на что мирские люди имеют право и власть, как-то: брак, военное дело или торговля и прочее, за что миряне не осуждаются.
Что такое отречение.
Что означает смена его одежд.
Что символизирует целование.
Что значит немедленное причащение.
Почему рукополагаемые тотчас же причащаются.
Все ведь подобным образом после рукоположения удостаиваются божественных таинств, что показывает приусвоение и единение с Богом.
Он поясняет, что такое поставления.
Смотри, здесь отец более ясно показал какие чины превосходят других, о чем и выше напомнил.
[И] заметь, что на небе нет очищаемых, и – об ангелах.
Заметь, что никакого порока не бывает ни у какой из небесных сил, вопреки тому, о чем учат Ориген и его единомышленники, говоря, что каждый из небесных разрядов получает в удел соответствующие уклонению наименование и чин и прикрепляется к более легким, чем наши, телам – в наказание за их уклонение к худшему. Однако, конечно же, небесные умы суть всенепорочны и бестелесны, какими и были с самого начала созданы. Что небесные умы бестелесны, ты узнаешь из того, что впереди. Иначе. Но ни один из небесных умов после отпадения демонов никогда не был изгнан. Из божественного Писания мы ведь этого не знаем, и из богомудрых отцов никто ничего подобного не сказал. И если кто скажет, будто этот святой говорит сие по снисхождению – будто те небесные умы всенепорочны, незапятнаны и не нуждаются в очищении, то на это ответим: если мы и допустим, что в ком–то из них был какой–то порок, то таковой непременно перешел бы во враждебные силы. Так что остальные пребывают точно так же непорочными и точно так же не нуждаются в очищении. И он ясно показал, что это так, ибо, говоря в ответ на противное своему мнению и истине, прибавил: «Ведь если кто–то», – в значении: Если же кто–то и предположил, что кто–либо из небесных сущностей совратился и от лика таковых отпал, – чего я не говорю, – говорит он, – но, напротив, – что они пребывают всенепорочными вовеки, поскольку, если бы я сказал иначе, я отпал бы от установленного. Да не подумает кто–нибудь из сотаинников Оригена, что настоящее высказывание согласуется с его зловерным мнением, согласно которому постоянно происходит падение, восстание и изменение небесных умов, о чем Ориген в первом слове книги «О началах» говорит так: «Все слово, я думаю, обнаруживает, что все, каким бы оно ни было, умственное может произойти от всего какого бы то ни было умственного», – и немного ниже добавляет: «После же конца всего вновь происходит истечение и падение» (ср.: Ориген. О началах. Самара, 1993. Книга первая. Глава шестая. С. 81 и далее). Евагрий же в семьдесят восьмой главе второй сотницы говорит так: «Каждый порядок небесных сил составлен либо целиком из нижних, либо целиком из вышних, либо и из вышних, и из нижних». А в 19–й главе 5–й сотницы так говорит: «Из ангельского и архангельского устроения происходит душевное устроение, а из душевного – бесовское и человеческое, из человеческого же вновь Рождаются ангелы и демоны».
Речь о том, каковы очищение и устроение небесных сил. Иначе. Заметь, что очищение небесных сил есть воссияние, сообщающее более совершенное ведение. Заметь и то, что они преуспевают в ведении и что о демонах не говорят, что те очищаются, – вопреки утверждающим, будто и они в выдуманном ими апокатастасисе спасутся со святыми.
Заметь, что говорится об ангелах – как они просвещаются и усовершаются.
О том, что не в одни места отходят все скончавшиеся, и о воскресении.
Имеется в виду – с телом.
Он говорит о праведниках.
О воскресении тел. Из верующих в воскресение и суд.
Заметь, что тела соединяются с душами. [Отметь также и всеобщее воскресение.]
Это – о смерти грешников и о том, что думают о наступающем после смерти эллины, мнения которых он излагает. Ведь более бессмысленные из их числа – к ним принадлежит и Биант, не Приеней, но некий другой – допускают, что душа не бессмертна, но смертна и разрушается, как и тело, и идет в небытие. Другие же, как будто более из них разумные и философствовавшие о бессмертии души, как Платон и ему подобные, говорят, что после смерти тело не соединяется с душой, но вовеки уже не возвращается к тому, с чем имело связь. Это означает употребленное им выражение «раз навсегда», в смысле «никогда больше», – не составится, поскольку, говорят они, материальное недостойно быть совечным душе, и душа одна существует бессмертно. Это же по–разному говорят и еретики, основываясь на происходящих от Симона Мага, Менандра, Валентина, Маркиона и Манента, а теперь еще и от Оригена, баснях, а не на догматах. И смотрите, к кому хотят быть причисленными и какие нелепые мнения приписывают непорочной христианской вере еретики, ненавидимые Богом и людьми здравомыслящими.
То есть – что будет воскресение одних душ, без тел.
Апостол называет Господа нашего Иисуса Христа залогом и доказательством всеобщего воскресения с телами (ср. Еф.1:14; 1Кор.15:35–52) и говорит, что в Нем ныне скрыта жизнь наша, которая будет явлена в Боге при новом рождении (ср. 1Кор.15:22).
Некоторые еретики, вроде последователей Симона Мага и ему подобных, громко тогда кричали, что если и будет у душ тело, то только эфирное. Да будет известно, что и Ориген говорит то же самое в некоторых своих сочинениях, а в других это полностью отрицает, утверждая, что вся телесная природа уйдет в небытие. Читай Мефодия, святого мученика, и Олимпия, адрианопольского епископа, что в Ликии, – ими против него написанное о воскресении, – и Антипатра, епископа Бострского – и поймешь баснословность и ужасную вздорность его слов.
Он говорит это, намекая, как я думаю, на Папия, ставшего тогда епископом Иераполя в Азии и процветавшего вместе с Евангелистом Иоанном. Этот ведь Папий в своей четвертой книге толкований «Господних словес» сказал о доставляемых пищей наслаждениях по воскресении, после чего Аполлинарий [, как явствует из его сочинения,] уверовал в это учение, называемое некоторыми «тысячелетием царствия Божия». Как же могут принадлежать, как говорят некоторые пустословы, Аполлинарию сокрушающие Аполлинария сочинения святого Дионисия? И Ириней Лугдунский в пятом слове книги «Против ересей» говорит то же самое и приводит в свидетели того, что он говорит, названного Папия.
Ужасен и страшен конец грешников.
Он говорит о других глазах ума, который становится наконец более чистым, видит то, что в аду, и пребывает в предчувствии геенны, в которую прежде не веровал; почему для него и невыносима смерть и он ожидает ее с тоской, желая, чтобы никогда не оказались истинными грядущие кары. Так что и грешники восстают с телом.
О скончавшихся священнического чина.
О монахах, праведных и мирянах.
Заметь что читается и что поется над усопшими монахами и мирянами Он говорит, что по прочтении неложных обетовании воскресения литурги поют песни, подобные по словам и тождественные по смыслу с псалмами.
Заметь, что по жизни – и места усопших.
Заметь, что это по справедливости – дать соответственно жизни и место упокоения.
Ради чего молитва.
Ради чего песни и чтения. И заметь, какими были древние последование и чин над усопшими.
Заметь, что при службе над скончавшимися не изгоняются ни одержимые, ни кающиеся, но – только оглашенные, и почему.
Ничего ведь нет малого в совершаемых ради нас таинствах, но все велико. Но если их сравнить друг с другом, они будут иметь разницу в величии. По сравнению с совершаемым над скончавшимися несравнимо более велики таинства божественной купели, просвещения и причащения. Почему он и назвал малым совершаемое над усопшими. Однако же и такового недостойны еще оглашенные.
Это настигает тех, о ком сказано апостолом в Первом послании Коринфянам относительно недостойно причащающихся; здесь же он говорит, что они с пренебрежением и относятся к божественным таинствам (см. 1Кор.11:20–34).
Заметь, о чем он молится.
То есть простые из согрешений.
«Соответствующими, – сказал он, – наименованиями», – то есть для нас понятными и обычными, а не превышающими наше разумение высказываниями и наименованиями обозначаемое.
То есть – насколько мы способны помыслить, и пользуясь нам известными словами и наименованиями и там воспринимаемое Бог наименовал, сказав, что нет там ни печали, ни болезни, ни воздыхания, но есть свет. Однако же не это – тамошние блага, но что-то поистине нам здесь неведомое и непостижимое, чего ведь «ни око не видело» (1Кор.2:9) и так далее. Но из того, что мы знаем, примером служит блаженство. И заметь, как он истолковывает слова «в недрех Авраама, Исаака и Иакова».
Он недоумевает относительно молитвы иерарха за усопших в грехах.
Заметь, что только для тех, кто достоин Божиих щедрот, полезны молитвы праведников, и для живых, и для скончавшихся, но не для грешнит ков, достойных осуждения и здесь, и после смерти.
Не помог ведь Саулу, человеку злейшему, молившийся Самуил (см. 1Цар.15:30–35, 16:14), ни евреям, людям грешным, Моисей, ибо сказал ему Господь: «Не молись об этом народе» (Иер.7:16, 14:11).
Смотри не подумай, что он говорит, будто солнце дарует свой свет: ибо как бездушное может даровать? Ведь дар – дело свободного выбора. Но он с воспитательной целью говорит так, словно подлежащее является одушевленным. – Как если бы кто–нибудь представил солнце говорящим: «Я даю свет здоровым глазам», – на что кто–нибудь из больных глазами, предположим, скажет: «Дай и мне, ибо я здоров», – а после, восприняв свет, потеряет и ту способность видеть, что имел. Так же точно и грешник, прося праведника помолиться о нем, пострадает, ибо слепотствующий грешник, воспринимая луч молитвы праведника, не дает тому действовать согласно его природе и просвещать, но приглашает к себе тьму, не обращаясь посредством чистого жития к Божиим дарованиям и уходя, или же отступая от просвещающих заповедей Божиих. И так как согрешающий пренебрегает законом Божиим, ничто из молитв праведника не принесет ему пользы. А что он (автор) так думает о солнце, он (автор) показывает и в книге «О божественных именах», в 4 главе.
Как и когда молитва праведника приносит пользу только живущему. Он говорит, что она приносит пользу кающемуся, по апостолу: «Плачьте с плачущими» (Рим.12:15), – ибо и это Речение исполняется: «Много может молитва праведного» (Иак.5:16), – совершаемая, конечно, ради покаяния нуждающегося в молитве. Ибо если один, то есть праведник, воздвигает, а другой, то есть грешник, разрушает, дело остается неоконченным, как мы знаем это на примере Саула и Самуила.
Священным состоянием своей жизни он назвал здесь расположенность к добродетели. «Пособником» же он написал вместо «помощником».
Удерживает нас отец от того, чтобы мы приходили к божественному общению запросто и от самих себя у Бога просили лучшего и спасительного, и зная, что апостол повелевает непрестанно молиться (1Фес.5:17), будучи обладаемы неким пренебрежанием к святым, ни во что полагали их молитвы.
Далее он начинает говорить, что полезна мертвому молитва. И заметь, что и до него был исследован этот парадокс.
Какими нашими грехами Бог пренебрегает благодаря молитве и просьбе иерея.
Что просит иерей.
То есть праведным и благочестивым..
То есть что законно и соответствующим образом праведный епископ просит, он получит, но в случае праведников. Ибо сказано святому Петру: «Что свяжешь на земле» и так далее (Мф.16:19). Епископы же суть подражатели святого Петра, как он немного ниже говорит. Обрати внимание на величие, высоту и чистоту иерархии.
Заметь, что об этом для грешников он не молится.
То есть божественным Духом.
Из послания Иакова это речение, научающее нас, что не следует молиться о каком–либо дурном лице или деле.
О неприобщениях и отлучениях со стороны иерарха. Он ведь говорит о силах, данных им для разумного испытания и суда, посредством которых грешники отделяются от праведников и наоборот.
Заметь, что, если вопреки Божьему замыслу отлучит иерарх, не последует ему божественный суд, ибо по божественному суду, а не по собственному желанию он должен это произносить.
Заметь, чем наделил апостолов Святой Дух, данный им по воскресении вдуновением Господним.
Святому Петру.
Как следует понимать слова Евангелия «Что свяжешь…» и дальнейшие.
Священным богословием он называет слова: «Ты Христос, Сын Бога живаго» (Мф.16:16), каковые надо заметить как свидетельствующие против василиан, несториан, паулиниан и им подобных.
Так как.
В высшей степени осторожно сказал при этом «иерархически».
Заметь, что в первый раз святой елей оказывается на крещаемых, а в последний раз – на усопших.
Заметь, почему совершается помазание крещаемых и почему изливается елей (миро) на усопших.
Заметь, что у каждой души есть свое тело, с которым она и воздаяние принимает, почему и каждое причаствует святынь. Разговорное же выражение: «Обоим даруется».
То есть божественное законоположение.
Заметь, что «всего человека» он называет состоящим из разумной души и тела, как показывают слова «в чистом созерцании и знании», и что о «полном спасении» говорит как относящемся к душе и телу. Это следует заметить для того, чтобы, когда он говорит в других словах, что «полностью восуществился сверхсущественный Иисус сообразно нам», ты уразумел, что вочеловечение предполагает разумную душу и тело.
Совершительными призываниями он называет молитвы при рукоположении. И заметь, ради чего о таковых, то есть святых призываниях и энергиях он умолчал.
Доводить до всеобщего сведения.
Заметь, что говорит отец о крещении младенцев. Он написал это, потому что его спросил об этом святой Тимофей, как это ясно из того, что он и первые и другие слова написал в ответ на вопросы.
Заметь, что и тогда были смеющиеся над нашим таинственным, как, например, при крещении младенцев, которые не умеют говорить, когда приносящие их отрекаются вместо них и возлагают [символы]. За шутки он извиняется, добавив, что не все всем известно. Заметь, что и ангелы всего не знают.
Доступные познанию – то есть познаваемые.
Заметь, что он воспринял у своих предшественников о детях.
Наставниками он называет апостолов.
Заметь, кому передается ребенок родителями после крещения: восприемнику, наученному божественному для священного руководства.
Заметь, что восприемника он называет наставником.
То есть жизнь.