Глава VI. Хеврон

«Авраам похоронил Сарру жену свою в пещере поля в Махпеле, против Мамре».

(Быт 23:17)

«…Явился ему (Аврааму) Иегова у дубравы Мамре…»

(Быт 18:1)

…Отсюда следуют непрерывно, между гор, роскошные лощины, покрытые виноградниками и рощами фиговых, масличных и теребинтовых дерев; наконец, развертывается великолепная долина Мамврийская – и Хеврон.

Согласно с Книгою Бытия (Быт 37:14), город стоит в наклонной долине, окруженной горами; он не обнесен стенами и разделяется на две части: одна часть упирается в скалы, где находится Авраамова погребальная пещера Махпела, а другая к подошве лесистой горы; этот лес есть тот знаменитый теребинтовый, о котором говорит Библия. Промежду обеими частями города – равнина и небольшой холм; тут же виден древний каменный водоем, довольно обширный; мелкий, но быстрый поток стремится по долине и сквозь города по некоторым улицам; мы находим и в Библии, что Хеврон стоял в долине, прорытой потоком; это есть выражение еврейского текста ¹⁰⁰; Арабы называют подобные долины: уади.

Две большие дороги, направленные в Хеврон, образуют два устья в горах, его окружающих, одна от Мертвого моря, с юго-востока, другая – от Вифлеема, с севера.

Хеврон есть один из древнейших городов в мире; он основан семью годами прежде Цоана Египетского (Числ 13:23). Он назывался в самом начале Кириаф-Арб (Нав 21:11). Имя это, по толкованию нашего любомудрого церковно-учителя, может означать город четырех ¹⁰¹. В Моисеевой Книге Числ сказано, что в его время жили там три сына Енаковы: Ахиман, Сессий и Феламин ¹⁰². Раввины называют Хеврон градом четырех великих мужей, разумея Адама, Авраама, Исаака и Иакова. В нашей Библии, в последнем стихе XIV главы Иисуса Навина, Хеврон назван Митрополь Енакимлян, а блаженный Иероним переводит в латинской Библии: «Там почиет Адам, великий из сынов Енакимовых ¹⁰³», что совершенно несходно с текстом. Основываясь на этом переводе Вулгаты и на преданиях раввинов, поверье, что Адам погребен в Хевроне, здесь укоренилось. На западе от города показывают поле красноватой почвы, из которой, как говорят, был создан первый человек. Арабы употребляют эту землю как талисман.

Таковое предание не имеет прочного основания, – но это есть святая земля Авраама, Исаака и Иакова! Это их собственность! Я сижу на вершине скал, которых недра куплены Авраамом у Ефрона Хеттеянина для погребения Сарры и рода своего. В них сугубая пещера ( Махпела); здесь опочил он сам, и за ним Исаак, сюда привезен был Иосифом из Египта труп отца его Иакова; здесь прах Ревекки и Лии. Подо мною развертывается Хеврон и долина Мамврийская. По ту сторону, на скате горы, насупротив лежащей, виден лес Мамврийский: «Таким образом поле Ефроново, которое при Махпеле, против Мамре, поле и пещера, которая на нем, и все деревья, которые на поле, во всех пределах его, вокруг, утверждены во владение Аврааму» (Быт 23:17–18). Эта долина имеет кругообразный очерк, что самое, нам кажется, выражено в русском переводе Книги Бытия, словом: « вокруг». Там, где она делается низменною, она покрыта маслинами, виноградниками и пастбищными лугами. Здесь протекала мирная жизнь Пастырей-Патриархов.

Великолепная церковь была воздвигнута святою Еленою над погребальною пещерою Авраама; этот храм преобразован в мечеть, и вход туда воспрещен христианам. Не могши туда проникнуть, я послал туда моего Галиля с наставлениями о том, что я желал узнать. Иосиф Флавий посещал гробницы Патриархов в Хевроне; в его время они были обложены мрамором ¹⁰⁴. То, что сообщил Али-бей, не представляет ничего особенно любопытного: в здании есть галерея, двор, портики, готическая церковь Елены, а по сторонам небольшие комнатки, где стоят гробы, названные Патриаршими и покрытые богатыми парчами, которые присылают из Константинополя. Во всех мечетях гробницы мусульманские расположены почти таким же образом; но я желал иметь понятие о библейской погребальной пещере Авраама; наконец, мой Галиль удовлетворил несколько мое любопытство. Он мне сказывал, что ему показывали глубокий и темный сход в пещеру, которая заграждена железною решеткою, под замком; при входе висит лампа. Туда не допускают самих мусульман, и внутренность известна только имамам. Он прибавил, что один из имамов поручил ему мне сказать, что они из человеколюбия не допускают меня в эту мечеть, потому что молния должна поразить всякого христианина, входящего туда!

Зодчество мечети хевронской довольно величественно, она походит на замок. По углам четырестороннего здания, обнесенного зубчатыми стенами, возвышаются башни; одна из них не достроена или обрушена и доходит только до высоты стены. Зодчество это более италианское, чем арабское; башни очень походят на те, которые мы видим во Флоренции или в Падуе, – они расширяются кверху, около бойниц. Надстроенные ротонды с куполами, видимо, обличают новую мусульманскую работу. Крыльцо с широкою террасою и вход соответствуют красоте здания.

Хеврон называется у Арабов: Эль-Халиль, – это есть прозвание Авраама, значащее: любимец Божий. Этот город стоит наряду с четырьмя главными местами поклонения мусульман, которые суть: Мекка, Медина, Эль-Кодс [Иерусалим] и Эль-Халиль [Хеврон]. Я расположился в тени олив, на скалах, господствующих над городом, против самой мечети, и оттуда снял вид долины Мамврийской с частью Хеврона.

Город довольно обширен, хотя в нем считают только до четырех тысяч жителей. Обширность базаров показывает значительную торговлю, – это центральный пункт торговли между Аравиею и Сириею. Собственная торговля Хеврона состоит в стеклянных изделиях: лампады, разноцветные ожерелья и наручники расходятся отсюда по всему Востоку. Здешний изюм и варенья также в большой славе. Строенья Хеврона опрятны и показывают довольство, но жители негостеприимны и неприветливы.

Древний водоем, находящийся между двух частей города, состоит из квадратного каменного бассейна; он имеет около 65 шагов в каждом боку. С каждого угла есть спуск по 40 уступам. На этот водоем указано в Книге Царств ¹⁰⁵; над ним Давид велел казнить убийц Иевосфея сына Саулова.

Перейдя на ту сторону города и долины Мамврийской, я направился к подошве горы, лежащей насупротив погребальной пещеры Авраамовой; туда, где, по точному указанию Библии, нами уже выписанному, была роща Мамврийская. – Это обозначение положений пещеры и дубравы Мамврийской повторено в той же главе Книги Бытия:… «Авраам похоронил Сарру жену свою в пещере поля в Махпеле, против Мамре» (Быт 23:17). Поднявшись на скат, я вступил в чащи теребинтовых, масличных и смоковничных дерев, которые образуют наконец нагорный лес. При начале этого леса видны значительные развалины, осененные огромными деревьями. Это место признано было во все века иудеями, язычниками и христианами местом святым. Здесь, впервые для мира, благоизволил Господь Бог явиться Аврааму в тройственном прообразовании, в лице трех Ангелов. Здесь увидел Авраам день Христов и возрадовался (Ин 8:56). Раскроем на этом месте первые страницы торжественной Книги Бытия: «…Явился ему (Аврааму) Иегова у дубравы Мамре, когда он сидел у дверей шатра, во время зноя дневнаго. Он возвел очи свои, и посмотрел, и се, три мужа стоят против него. Он увидел и побежал им навстречу от дверей шатра, и поклонился до земли. И сказал: Государь мой! если я обрел благоволение пред очами твоими; не пройди мимо раба твоего. Позвольте принести немного воды, и омыть ноги ваши; и отдохните под сим деревом. А я принесу хлеба, чтобы подкрепить сердца ваши; потом пойдете; ибо для того и проходите вы близь раба вашего. Они отвечали: сделай так как говоришь. И поспешил Авраам в шатер к Сарре и сказал: поскорее, замеси три меры крупичатой муки, и сделай пресные хлебы. Побежал также Авраам к стаду, и взял тельца молодого и тучного и дал отроку, который и поспешил приготовить его. И взяв масла и молока, и тельца приготовленного, поставил пред ними; а сам стоял пред ними под деревом: и они ели» (Быт 18:1–9). Трогательная простота этого рассказа имеет всю свежесть первобытного мира. Обычаи, здесь описанные, нимало не изменились в этой стороне, по прошествии четырех тысяч лет. Прием, сделанный Авраамом Ангелам, есть тот самый, который делают арабы гостям своим; жизнь арабов не переменилась, – даже обычай, который мы видим в Библии, приготовлять хлеб, поджаривая на сковороде тесто из свежей муки, остался тот же самый ¹⁰⁶. Нельзя не заметить в приведенном отрывке, что Авраам, видя душевными очами своими тройственное явление Господа Бога, в лице трех небесных гостей своих, говорит им в единственном числе: «Государь мой! если я обрел благоволение пред очами твоими…» Что может быть трогательнее моления Авраама о пощаде преступных жителей Содома и Гоморра, когда он узнал, что Господь грядет туда совершить суд Свой. Эта Божественная драма, разговор Авраама с Богом, провожая Ангелов по пути к Содому, исполняет сердце ужасом и утешением, показывая, как силен голос праведника перед Судом Божиим и что самое малое число праведных может спасти целую страну.

Сидя под тенью теребинтов и маслин, потомков священных дерев, укрывавших шатер Авраамов, я глядел на обширную долину Мамврийскую, на погребальную гору Авраамову, на путь к Содому, который был соседним городом с Хевроном, – и воспоминания библейские толпились в моем воображении. Это земля Ханаанская; сюда пришли соглядатаи Моисея и Аарона и возвратились к ним через сорок дней с огромною виноградною ветвью, несомою на жерди: «Ходили мы в ту страну, куда ты посылал нас, в страну кипящую молоком и медом, и вот плод ее… и все люди, которых мы видели там, мужи превысокии и видели там исполинов сынов Энаковых» (Числ 13:23–30). Мы говорили уже, что самые роскошные виноградники одевают и поныне окружности Хеврона. По истреблении сынов Энаковых и при разделении земли Ханаанской Иисус Навин уделил земли Хеврона в достояние Халева, хотя сам город был сделан одним из шести вольных или пристанищных городов (Нав 11:21; 14:13; 20:7; 21:11). Здесь Давид был помазан в Цари и властвовал с лишком семь лет, как Царь дома Иудова (2Цар 2:4, 12). Ровоам укрепил Хеврон (2Пар 11:10), который при Моисее был уже городом могущественным (Числ 13: 29). Его разрушил Иуда Маккавей. Исторгнутый у римлян и опять ими завоеванный, – он испытал все ужасы огня и меча. В христианские времена был он обращен в Греческое Епископство Св. Авраама.

Иосиф Флавий ¹⁰⁷ вернее всех определил место явления трех Ангелов Аврааму, – в 6 стадиях, т. е. несколько более версты от древнего Хеврона или от пещеры Авраамовой. Ему показывали тут огромное теребинтовое дерево, которое по словам жителей было современное Аврааму. Теребинт смешивают с европейским дубом, но образование листьев этих двух дерев несколько различествует, притом нижняя сторона теребинтового листа белесовата. У развалин церкви Константиновой высятся два или три теребинта и несколько маслин, на которых виден отпечаток глубокой древности. Сами развалины состоят из нескольких сводов; вероятно, это нижняя часть храма. Нам сохранилось послание императора Константина к Епископам Евсевию Кесарийскому и к Макарию о сооружении этого храма; оно любопытно: «Мы знаем, – говорит он, – что место, находящееся у Мамврийского дуба, где обитал Авраам, омрачено идолопоклонством, и для того я повелел нашему знаменитому другу Акакию, чтобы без отлагательства предать идолов огню и ниспровергнуть их алтари; а дабы впредь оградить это место от поругания, мы определили и повелели украсить его великим храмом. Всем известно, что там впервые Бог Вседержитель явился Аврааму и беседовал с ним; там возникло начало священного закона и соблюдение его; там впервые Сам Спаситель с двумя Ангелами благоволил милосердо явить себя Аврааму; там Бог начал проявлять себя людям, там предрек он Аврааму бесчисленное поколение от семени его» ¹⁰⁸. Теперь бедная мусульманская молельня стоит возле развалин храма Константинова.

Далее, на высотах Мамврийских, видны остатки небольшой церкви сорока мучеников, но неизвестно, почему она так называлась. Достойно замечания, что мусульмане называют это место гробницею Иессея, отца Давидова. Иные полагают, что это есть место погребения Халева. Об этом говорит Блаженный Иероним.

В дополнение к прежде сказанному прибавим, что еврейские и вообще восточные предания, полагая место погребения Адама в Хевроне, столь же неосновательно определяют окрестности этого города как местность земного Рая. Еще не сказано ничего определительного насчет Эдема. – Можно предполагать с вероятием, что библейский рай, в Эдеме на Востоцех, – не есть малое пространство, доселе гадательно обозначаемое; но заключает в себе всю страну, предопределенную искони для таинственных событий Ветхого и Нового Заветов, то есть все пространство, заключенное между Нилом и Евфратом.

Присутствие Шерифа-паши в Иерусалиме приводило весь Хеврон в волнение; те из жителей, которые находились в состоянии носить оружие, разбежались в пустыни аравийские. Рекрутский набор в Иудее и Галилее доходит до 8 тысяч человек. Одна Галилея должна поставить 5 тысяч человек. В Верхней Сирии Ибрагим набрал 15 тысяч человек. Доселе греки и копты были избавляемы от рекрутства, но теперь набирают всех без различия. Христиан помещают предпочтительно во флот; и так как большая часть коптов учены грамоте, то их назначают в унтер-офицеры. В Египте не делают нового набора потому, что уже не из чего, – а довольствуются пополнять недоимки прежнего набора. Число набора, произведенного в Дамаске, неизвестно определительно, но говорят, что там набор легче, чем в других местах, и что многие поступают в рекруты добровольно.

Я понес с собою ветвь мира с торжественного места обета Бога с Авраамом. На возврате из Хеврона в Вифлеем усталость заставила нас искать отдохновения под тенью развесистой смоковницы, на дороге, у развалин Куфин. Достигнув колодезной лощины Уади биар, мы отклонились от прежней дороги, направясь чрез лесистые горы. Мы проехали мимо нагорных развалин Дер-Эль-Бенат, т. е. монастырь Девы, или, может быть, девичий; оттуда круто спускается водопроводный канал в долину; тут существуют стены, образующие квадрат.

Мы выехали отсюда через лощину, где были Соломоновы сады, к самой плотине крайнего водохранилища Соломонова. Отдохнув несколько в этом месте, мы прибыли к ночи в отрадный Вифлеем, под кров доброго отца Иоаникиоса.

На другой день, с растроганным сердцем, с душевною молитвою на устах, расстался я с великою святынею Рождества Господа нашего Иисуса Христа и направился, с глубокою думою, по пустынной дороге Иерусалимской…