Приложения

Считаем не лишним поместить в качества приложений полный текст некоторых весьма важных документов церковно-исторического, полемического и канонического содержания, в которых выразились взгляды церковной власти на церковно-обрядовые разности между православием и расколом и на заблуждения последователей раскола в первые годы Синодального управления русской церкви при Петре Великом. Памятники эти помещаются в хронологическом порядке согласно времени публикации их.

Обращающимся от раскола, но единого прежнего своего сложения перстного переменять не хотящим, предлагать следующее:

1) Сказать им, что между правыми Христианскими догматами, которые непременно хранить все должны, и еретическими уставлениями, которых все должны беречься, суть в церкви святой некие вещи средние, свободно употребляемые с благочинием и благообразием, или и некоего ради знаменования, которые к благочестию не нужны суть, ни вредны. Средние же вещи отсюда познаются: аще что от священных Писаний и важных в церкви святой соборов и от известных преданий древних ни узаконено, ни отвержено. Таковые суть многие церковные обряды или церемонии, которые искони не были, но по времени благочинно введены, иные же и переменны, иные и отставлены; и бывает в одной церкви одни, а в другой другие чиновные обычай без всякого между церквами раздора, с всецелым единоверием и в благочестии согласием.

2) Обаче и таковые средние, свободе Христианской подлежащие, не всякому человеку переменять или отставлять, или вновь заводить позволено: понеже от сего произошло бы смущение, и человек простой, но гордый, средних вещей рассуждать неискусный, вместо среднего ввёл бы нечто худое, или отставил бы доброе и законом Божьим повеленное. Но уставлять и отставлять среднее имеют власть власти державные Христианские советом и согласием духовных пастырей и прочих искуснейших учителей, также и крайние духовные пастыри, соборы или соборные правительства с изволением церковных властей. О чём многие имеем образы, как в ветхозаветной, так и в новозаветной церкви.

3) Аще кто вещь среднюю поставит или и в крепкий догмат или в ересь, тот уже сам еретичествует, понеже что Бог сам оставил нам яко среднее, он таковой самоволием своим узаконяет яко весьма нужное, или отвергает яко богопротивное, и так похищает себе власть Божию, представляя себя властителем совестей человеческих; и о таковых глаголет Апостол: что учат яже не ведают, дмящеся от ума плоти своея. А когда церковь через державную или крайнюю духовную власть или через соборы и соборные правительства уставляет некие обряды средние, тогда не яко догматы нам предлагает, но яко благочиния и благообразия; и подчинённые должны хранить таковые уставы по долгу послушания своего и повиновения к властям во всяком повелеваемом деле, Богу не противном. Но когда законная власть и отставляет или переменяет нечто среднее, должен суть подчинённый и тому не противиться: ибо средние вещи не сами собой сильные, но от воли властей законных имеют силу.

4) Сие предложив, спросить приходящего от раскола, о троеперстном сложении сумнящегося: как он о нашем и о своём сложении разумеет: средняя ли вещь есть или догмат? Аще догматом наречёт, то должен доказать своё мнение от священного Писания, ветхозаветных или новозаветных книг, также от важных соборов или от преданий древних, то есть от согласия многих древних учителей, чего он и никто же иной в век не докажет.

Если же наречёт вещь среднюю, то да утвердит слово своё клятвой. И тогда вопросить его: чего ради не хочет сложения своего переставить? ибо если вещь есть средняя, то нет никакой важной причины, для чего оную непременной содержать, кроме единого упрямства; упрямством же тем противится согласию церковному, оставляет на себе зазорный образ, соблазняет ближних своих, и законным властям и духовному правительству непокорным является; и разве сам против совести своей вещь среднюю из среды извлекает, и самоволием в догмат ставит, и так явно еретичествует.

А о церковном разумении сие сказать ему, что церковь святая какой-либо образ перстного сложения имела и имеет за вещь среднюю; но раскольникам противится за то, что они образ сложения перстного, каков они полюбили, ставят за догмат веры, а каков в нашем обычае видят, ставят в ересь; и уже свой сложения образ сделали злым, не аки бы он сам собой зол был, но яко непокорной, злой, немиролюбной и гордо еретичествующей совести их свидетель есть. И того ради, аще кто образ сложения раскольничьего переменить не похочет, мощно знать, что он безответно упрям и непокорен пребывает, и не с доброй совестью, но лукаво, лицемерно и коварно приходит к церковному соединению.

Святейший Правительствующий Синод Всероссийской Православной Церкви сыновом радоватися о Господе⁶⁵¹.

Бывшу у нас советному разговору о наставлении и исправлении многих невежд, как бы их к истинному благочестию на прямой путь спасении исправить, отвратив от суеверия, то есть от сего, что не по слову Божию, но по легкомысленным рассказам и по бабьим басням всуе веруется, произошло рассуждение о наставляемых, но наставления не приемлющих, слышащих слово Божье, но не творящих его, чтущих учение богословское, но отметающих.

И понеже таковых человеков два рода обретаются: одни злобны и желчного сердца, которые без всякого рассуждения предлагаемое им учение, аще и здравое в на неложном слове Божьем основанное, ругают, о яковых премудрый приточник глаголет: Сы́ну лука́вому ничто́же е́сть бла́го (Притч. 13:14) и ужаснее пререкает Исаиа, и с ним Евангелист Иоанн: ослепил очи их, и окаменил есть сердца их, да не видят очима, ни разумеют сердцем, и обратятся, и исцелю их (Ис. 6:9–10. Ин. 12:39). Другие же не от злобы противятся, но от предпринятого себе мнения противного: что бо первее слышали, или своим рассуждением постигнули, и показалося им истинное, аще и весьма собой ложное и непотребное есть: то в своём мнении и закрепили, и так известнейшего наставления, мнению своему несогласного, не приемлют; и о таковых глаголет Дух Святой у приточника: Путiе́ безу́мныхъ пра́ви предъ ни́ми (Притч. 12:15), и паки: Су́ть путiе́ мня́щiися пра́ви бы́ти му́жу, оба́че послѣ́дняя и́хъ зря́тъ во дно́ а́дово (Притч. 16:25).

Того ради Святейший Синод, сожалея об оных невеждах, так заблуждающихся и до толикой погибели приходящих, и желая таковой вред от сердец церкви Российской сынов истребить, увещевает всех православия нелицемерных любителей и именем Господним повелевает им, прилежно по все дни (между обычными своими молитвами) и о сем молиться всещедрому Богу, да вышепомянутых жестокосердных человеков умягчит и обратит Духом Своим Святым к доброхотному слышанию, светлому уразумению, и благосердному принятию здравого учения, да отыдет от них сердце каменно, и да даст им сердце плотяно, по милостивому обещанию своему у Пророка (Иез. 11:19); незлобивым же и истину любящим, но предприятому мнению своему порабощённым, сие внушить Святейший Синод желает, что глаголет святой Апостол Иаков: Не мно́зи учи́телiе быва́йте, бра́тiе моя́, вѣ́дяще, я́ко бо́лшее осужде́нiе прiи́мемъ (Иак. 3:1), также и сие Божие неискусным наставление: вопроси́ отца́ твоего́, и возвѣсти́тъ тебѣ́, ста́рцы твоя́, и реку́тъ тебѣ́ (Втор. 32:7). И дабы сие увещание лучше произошло в дело к исправлению сынов Святой Церкви, мнением своим немощствующих и о наставлении от Синода предаемом сумнящихся, а сомнения своего духовным своим пастырям не объявляющих и здравого рассуждения не требующих: молить Святейший Синод всех, нелицемерно истины желающих, да прилежно рассудят, коль неисцельный душепагубный вред есть человеку, не ученну сущу, не требуя от искусных наставления, самоволием своим избирати мнения, и, не ведая суть ли истинная, за истинное себе утверждати, что есть самое истое всех ересей семя, и в бедство вечной погибели вводит, как от случаев прежних всем ведомо. Ибо в мимошедших летах, как при благополучной державе славной и вечнодостойной памяти благочестовейшего Государя нашего Царя и Великого Князя Алексия Михайловича, Самодержца Всероссийского, и проч., и проч., началося лучшее в книгах церковных погрешенным исправление, всем уже известное, коликой тогда от непокорных невежд, которые грубого своего мнения духовным пастырям не объявляли и рассуждения не требовали, но сами о себе, суемненно согласившись, дерзнули, не только словесно, но и письменно суемудрствовать, рассеялся разврат и размножился от времени до времени вредный зело простанародным раскол, всем знать возможно, что столь люто расплодился и так многих повредил, что и доныне в столь долгое время, и через разнообразное церковных пастырей врачевание, не пресечён и не уврачёван пребывает. И не только так болезнует, но и прочих, яко гангрена, люто повреждает, которое повреждение своё (всякому, хотя и мало богословским учениям навыкшему, известное и явное) столь крепко многие слепые и окаянные содержат, что в том и до смерти стоять готовы и, не помня слова Апостольского: А́ще же и постра́ждетъ (подвиза́ется) кто́, не вѣнча́ется, а́ще не зако́нно му́ченъ бу́детъ (2Тим. 2:5), страдать за ложное своё мнение в мученичество себе вменяют, из которых, один пример объявим здесь.

В 1701 году вор Талицкий ради возмущения людям, писал письма плевельные и ложные о пришествии антихристове, с великой злобой и бунтовским коварством, которому его учению последовал некто иконник Иван Савин, и в том с удивлением какие муки терпел, не внимая никакого себе от духовных наставления, за которое злодеяние и на смерть осуждены, что всё вышеупомянутый Савин с радостью принимал. Но когда во время казни, кончением творимой, Талицкий, не стерпев того, покаялся и снят был с оного, то, видя, оный Савин спросил караульщиков, для чего оного сняли, от которых уведал, что повинился, тогда просил и о себе, которого также сняли, и желал видеть Талицкого, и когда допущен, спросил его: впрямь ли он повинился и для чего? Тогда Талицкий всё подробно сказал, что всё то ложь, чему учил. О, в какую горесть пришёл тот Савин, и с какими слезами раскаивался и пенял на Талицкого, для чего в такую беду его привёл, и что он ни для чего, только вменяя то за истину, страдать рад был. (Откуда удобно всякому познать возможно, как такие легкомысленные и малорассудные люди по рвению и по ревности своей, которую имеют не по разуму, держась предпринятого себе мнения противятся истине, покоряются же неправде, и слепо себе в телесные и душевные бедствия ввергают).

Сие же столь пагубного вреда рассуждение Святейший Синод предлагая, и всякого удобнейшего так повреждаемым взыскуя врачевания, сей Его Священнейшего Величества Петра Великого, Императора в Самодержца Всероссийского, и проч., и проч., и проч., указ объявляет: да всяк, кто бы ни был, ежели в книгах преждепечатанных, также и которые впредь с рассуждения и определения синодального будут печатаны, покажется кому некое сумнительство, приходил бы с объявлением оного сумнительства, в Святейший Правительствующий Синод, без всякого подозрения и опасения, и таковому во оном Синоде то сумнительство изъяснено будет от святого Писания, и оный сумнитель по тому рассуждению сумнительства своего удовольствуется решением.

Святейший Правительствующий Синод Всероссийской Православной Церкви сыновом радоваться о Господе. 30 апреля 1722 года.

Ведомо сотворися Святейшему Правительствующему Синоду, что многие обретаются таковые, которые от невежества и безумия, или от крайней злобы своей, аки главные враги, себе сами доброхотно зла желают и здравия и жития напрасно лишаются, прельщаясь именем страдания и тем единым горькие муки и смерти себе услаждают, отнюдь не рассуждая, что страдание безрассудное и незаконное само собой никого венчать не может, но сугубую тщету, душевную и телесную, временную и вечную, соделывает. Того ради, по именному Его Величества, Всепресветлейшего, Державнейшего, Петра Великого, Императора и Самодержца Всероссийского указу, Святейший Правительствующий Синод, болезнуя о таковых суетном и душевредном подвиге и ему последующей пагубе, паче же от него овец Христова словесного стада сохранить усердствуя, судил за благо объяснить о том сим увещанием, дабы всяк ведал, что не всякое страдание, но токмо страдание законно бываемое, то есть за известную истину, за догматы вечные правды, за непременный закон Божий, полезно и богоугодно есть; ибо не просто глаголет Господь: блаженны изгнанные, но блаженны изгнанные правды ради, яко тех есть царство небесное. Аще убо кто не правды ради, не Христа ради, не истины ради, терпит гонение, узы темницы, муки и самую горькую смерть, тот от Христа не ублажается; но и самой ради правды не долженствуем нарочно искать мучения и самовольно устремляться на смерть (хотя такового правды ради гонения никогда в Российском, яко православном, государстве опасаться не подобает, понеже то и быть не может), паче же долженствуем не дерзать сами собой на такой подвиг без собственного Божьего вдохновения, как не дерзает воин на бой без указа начальника своего и многие, так дерзнувшие, показали с Петром стыдное отпадение, и когда нет известия об изволении Божьем на сие и возможно укрыться, тогда бегать богоугодно есть, ибо Сам Господь наш Иисус Христос в том же слове, которым утверждал учеников Своих не бояться от убивающих тело (Мф. 10:28), глаголет: когда гонят вас во граде сем, бегайте в другой. И так творили пророки и праведники прежде пришествия Христова и по пришествии Его Апостола, и Павел, муж сердца адамантова, бегал из Дамаска, из Иерусалима, из Ликаонии, из Солуни и проч., бегали и равноапостольные мужи святые, учители церковные, Афанасий Великий и прочие прежде сего и по нём богодухновенные отцы, исповедники, мученики; бегал не единожды и Сам Господь наш Иисус Христос, как о всём том свидетельствует Священное Писание и история церковная. А когда по воле Божьей, а не своей, пойман кто будет за истину правоверия и мукам предан, тогда лишь должен страдать, мужественно призывая Бога помощника со всякой кротостью, не укоряя ни мало мучителя, подражая Спасителю своему. Иже пострада́ по на́съ, на́мъ оста́вль о́бразъ, да послѣ́дуемъ стопа́мъ его́: и́же грѣха́ не сотвори́, ни обрѣ́теся ле́сть во устѣ́хъ его́: и́же укаря́емь проти́ву не укаря́ше, стражда́ не преща́ше, предая́ше же судя́щему пра́ведно (1Пет. 2:21–22). И сие между прочими законного страдания знамения наипаче усматривала первенствующая Церковь, аще кротко, без лаяния властей и бесчестия, мученик страждет, такового имела за прямого и законного Христова мученика, безумные убо они, каковые и у нас, наипаче в расколе обретаясь себя мня ревнителями, а, по словам Петра святого продерзатели, которые великим славы мнением питают себя, и за мужественную ставят себе добродетель, аще лаи, досады и укоризны на власть высокую изблевать дерзнут. Ибо который страдалец хулит и бесчестит судью своего, хотя и не праведного, тот не последует стопам Христовым, не последуя же Христу, как может законно мучен быть, как венца небесного за несообразное Агнцу Божию страдание своё надеяться может? и потому, во-первых вельми себе погибельно прельщают те, которые, не по разуму ревнуя, страдать готовы за мнимую им правду, не рассуждая, достойно ли есть толикой ревности, о чём ревнуют до крови своей: ибо многажды, что они помышляют истинно быть, ложно есть, что вменяют в правду, самая есть неправость, что почитают яко богоугодное, есть богопротивное. Таковая ревность не по разуму, хотя кажется по лёгкому рассуждению и невинна, и будто тот человек, который за неизвестное мнение, яко за правду Божью ревнуя, гонит других или сам терпит гонение, мог бы извиняться пред судом Божием, но не извинить невежество, ибо примет ответ от судии, для чего не первее со всяким прилежанием искал истины, для чего слепо на дерзкое дело устремлялся. Ибо таковые дадут ответ Богу, который слыша от грубых и слепых, но бессовестных льстецов хуление и раскольнические плевелы на церковь Божью, и не рассудив, что льстецы оные суть вожди слепые и никаких из слова Божьего суесловию своему доводов не показуют и показать не могут, самим их рассказам веруют, и веровавше на муки себя представлять дерзают. Что паки отвечать смогут на суде Божьем эти безумные, которые от тех же плевосеятелей лай и клевету на Самодержца своего слыша, вместо того, чтоб имели высокое оного имя, яко главы своего и отца отечества, и Христа Господня заступит всячески, и при чести своей сохранит, и сами ещё тот же яд произносят, каковое се их рассуждение. Апостолы святые повиноваться предержащим властям и не токмо дань, но и честь отдавать, яко служителям Божьим, учили всех, ещё же и молиться за державство их велели, хотя тогда власти были неверные: сии же прельщающие и прельщаемые глупцы православного Монарха бесчестить, и если бы могли, и низринуть, и за таковую безбожную дерзость страдать до крови не стыдятся, помышляя, что страдание то честное будет и славное. Ибо имели окаянные времена наши и такового изумления образцы, явились один и другой, которые на высочайшую власть не за некую её неправду (за что и самое предержащих властей поносить подданным грех есть. Ибо повелевает Дух Святой через Апостола своего Петра повиноваться властям, не токмо благим и кротким, но и строптивым), но славиться дерзновением своим и мнимым мужеством возжелав, и так забыв страх Божий, не убоялись изблевать досадные дерзословия, хулы и укоризны, какой и в нынешнее время тем же суесловием прельстивший себя явился злодей расстрига Василий Левин, который, желая страдания, не помня же суда Божьего, не устрашился пред простым народом произнести пребезумные злословия свои на державнейшего Помазанника Божьего, власть высочайшую и неприкосновенную. Таковые же преокаянные человеки прельщаются, сим будущей славы мечтанием услаждая себя: хвали́м буду и блажи́м от всех, аще за сие постражду, напишется обо мне история, пронесётся всюду похвала; не един, удивляясь, скажет обо мне: великодушен муж был, Царя обличил, мук лютых не убоялся. О, окаянные сумасброды! Мало таких бешеными нарицать; есть се некое зло, равного себе имени не имущее. Отвергаются от блаженств в самую адскую пропасть, и оные неистовые страдальцы, которые слышанием или чтением славных подвигов мученических услаждаемы, ищут и без причины страдания, или сами себя смерти придают. Каковые древле в Африке были Донатисты еретики, которые сами себя убивали, или напрашивали и накупали кто бы их убивал, и то своё мучение ставили за любовь ко Христу. А ныне у нас в России голосная повесть везде о здешних раскольниках, что множество их окаянных новых Донатистов волею себя предали сожжению. О, безумия и окаянства! что глупые от ума плоти своей дмящиеся человецы возмечтали о Боге, будто бедство и болезнь наша сама собой Богу есть приятна. Бог наш, о треокаяные глупые, не мучитель есть, но Отец щедрот и Бог всякой утехи, есть врач душ и телес наших благ, кольми паче зол наших не требующий, а всех благ нам хотящий. Аще же и за благочестие, за Евангелие, за правду, за Христа искать мученичества Божие и учительское слово запрещает нам, то как не запрещает то же Божие слово ни за что без гонения смерти себе предавать или её искать, аки завидя славы святым мученикам, каковые и оные суть, которые некоторой бешеной похотью жаждуще мучения, а в мире церковном от единоверных себя обрести не могуще, таковым образом славы искали, не рассуждая добрая ли, токмо бы великая была, еже есть величайшее бесчестие и неизреченное зло. Ибо не токмо сии ищуще славы мученической обретают злодейскую, но и самому лютейшему осуждению вечному подлежат, яко многих тягчайших зол виновные: ибо кто благоразумный, слышав сие, не вострепещет, видя явственно, коликое здесь раздражение гнева Божьего. Сколь стыдный порок имени христианского! Сколь довольное до сытости торжество и играние бесовское! Сами на себя лгут, и вину мучения достойную притворяют себе, да мучимы будут, якоже слышали мы о некоем, который чтением мученических подвигов усладился, и себе толикой славы возжелав, не обретая как бы себе исходатайствовать страдание и смерть, представил себя судьям, исповедуя, яко есть он от бунтовского полчища Булавинского: слышал токмо, а не видел оных бунтовщиков. Все воистину таковые самоубийцы суть, и безумием славы мученической желанием, не токмо желаемого лишаются, но и вечным мукам подпадают, ещё же и страждущие за явное злодейство обвыкли украшать страдание своё блаженством евангельским, аки бы они так страдали, яко пророки, Апостолы, мученики и Сам Христос. Се же необычная есть гордыня страждущим за грех явный дерзать дружиться со Христом, или входить в число великих угодников Божиих, вечной ради правды пострадавших, их же не был достоин весь мир. Обличает таковых на кресте разбойник тем же словом, которым и своего окаянного сострадальца обличил: ни ли́ ты́ бои́шися Бо́га, я́ко въ то́мже осужде́нъ еси́? и мы́ у́бо въ пра́вду: досто́йная бо по дѣло́мъ на́ю воспрiе́млева (Лк. 23:40–41). Обличает тех же и Пётр святой (1Пет. 2:20): Ка́я бо похвала́, а́ще согрѣша́юще му́чими терпите́? Но а́ще добро́ творя́ще и стра́ждуще терпите́, сiе́ уго́дно предъ Бо́гомъ; и ещё тот же Апостол (в том же послании в главе 1, в стихе 15) повелевает и блюстись, дабы кто от христиан злодеянием своим повинна себя мучения не творил: да не кто убо от вас постраждет яко убийца или яко тать, или яко злодей, или яко чужд посетитель. Прельщаются убо злодеи страждущие, егда во образ страдания своего приводят святых, и самого святых святейшего Христа. А ещё паче вельми прельщаются, когда и сие помышляют, что за самое нынешнее приговорённое им мучение очистятся от грехов своих. Аще бы и без покаяния на мучении умерли, ибо не спасло непокаявшегося разбойника страдание, ни же ему подобных спасти может, но язвой пострадавшего за нас Бога-человека исцелехом, и честною кровью, яко агнца непорочна и пречиста Христа избавихомся. Того ради всех, непритворно Бога ищущих, от всего усердия молим здесь, да внимают объявленному от Святейшего Синода наставлению, которое от божественных и учительских писаний пространно утверждено есть в новопечатной книжице о блаженствах евангельских, а да отвержет всяк и поплюёт, аще на мысль найдут ему мечтательные суетного и погибельного страдальчества помыслы, и со всяким прилежанием да смотрит какая о сем есть воля Господня: блюдите (глаголет Апостол) как опасно хо́дите, не яко же не мудры, но яко же премудры, искупующе время, яко дни лукавы суть; сего ради не бывайте несмысленны, но разумевающе, что есть воля Божья. Аще же увещание сие и во всех делах и деяниях Христианских потребное есть, но наипаче в страдальческих подвигах, где аще кто незаконно постраждет, окаяннейший есть всех человек, и временное бо житие мучением погубит, и муки вечной не избегнет.

И сие увещание всенародного ради ве́дения священником ежемесячно в воскресные дни и Господские праздники в святых церквях, и при ярмарках, где многолюдное бывает собрание, и пред церквами для множества людей по литургии во услышание всем читать, дабы оное увещательное рассуждение, в общую пользу сочинённое, всяк ведал и неведением никто б не отговаривался⁶⁵².

Миротворение учительское есть дело пастырей и учителей церковных, на которых лежит долг, не токмо учить народ пути спасённого, но и всячески оберегать от расколов и противных здравому учению мнений, и от суетного любопрения, которое многажды происходит в свары, и единство церкви раздирает, и так упрямые совопросники, иногда не о догматах веры, но о средних и маловажных, или и весьма не сущих вещах препираясь, и один другого одолеть тщащиеся, не только сами вечного спасения лишаются, мнимой ради и суетной славы, но и многим подают вину погибели. Таковое зло предварять, и аще уже произошло, искоренять долженствуют духовные пастыри проповедники, учители, взирая на образ Павла Апостола, как он всегда прилежно в таковом миротворении трудился: Молю, рече, вас братие, именем Господа нашего Иисуса Христа, да тожде глаголете все, и да не будут в вас распри: да есте же утверждены в том же разумении и в той же мысли. И подобает всякому всё первое его к Коринфянам послание прочитывать: ибо в том послании многие и многополезные Духа Святого к миру и соединению церковному наставления обретаются.

Творить же мир церковный долженствуют пастыри и учителя, и проповедью, и беседами письменными, и надлежащими к тому в разговорах увещаниями: и аще распря есть о догматах веры, должен суть от священного Писания сущую истину, и оной противную лжу показывать как Апостолы, наипаче же Павел творит в послании к Римлянам, к Галатам, к Евреям и отчасти в прочих своих посланиях. И образом его трудились с великой церкви Христовой пользой великие Богословы: Афанасий, Василий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, Златоустый, Кирилл Александрийский, Епифаний, Феодорит, Августин и прочие.

Аще же распри будет о вещах средних, маловажных, к спасению не нужных, и ведения недостойных, тогда подобает обе страны совопросные отводить от прения, увещевая их, да не ищут непотребного ведения с бедством раздора церковного: и в таковом прении не истины искать подобает (ибо какая польза познать то, аще и истинное, что как не знать, так и знать, равно не нужно), но паче показывать, что вещь, о которой соперники препираются, есть от средних, и к спасению не нужных: и так творит Апостол на многих местах в посланиях своих, например: 1 Коринфянам, глава 7: обрезание ничто же есть, и не обрезание ничто же есть: но соблюдение заповедей Божьих. Так отводит от сомнений и распри тех, которые об обрезании как бы о вещи, к спасению нужной, мудрствовали. Подобно в послании к Колоссянам, глава 2: Да никто́же у́бо ва́съ осужда́етъ о яде́нiи, или́ о питiи́, или́ о ча́сти пра́здника, или́ о новоме́сячiихъ, или́ о суббо́тахъ: я́же су́ть стѣ́нь гряду́щихъ.

Таковые творят с нами распри нынешние в России раскольщики о сложении троеперстном, и двуперстом, о четырёхконечном и восьмиконечном кресте, о двойственной и тройственной аллилуйя, о числе просфор, о брадобритии, о писании иконном и прочих бесчисленных, яже все суть вещи средние, словом Божьим не определённые, ко спасению весьма не нужные, свободе христианской подлежащие. Должны убо суть искусные учители, если великого сего миротворения участниками желают быть, искусно, ясно и доводно показывать народу, что помянутые, и им подобные вещи весьма суть средние, и прение об оных есть суетное: но и сие внушать им подобает, что аще кто вещь среднюю упрямством своим поставит в догмат, тот уже сам еретик есть, понеже делает то̀ составом веры, что̀ Бог не сделал, и свободе нашей оставил: и так окаянный он совопросник, повелевая нам хранить, и за догмат держать, чего Бог не повелел, безмерной гордостью ставит себя не только равным Богу, но в выше Бога.

Но как в прениях о прямых догматах, так и в суепрениях о средних вещах, зело полезно есть к миротворению спорных человек сие им предлагать, да со страхом Божьим, аки пред лицом всевидца Бога стоящие к делу прения своего обходятся, не испуская из мысли своей, какое их ждёт осуждение, аще упрямо нечто держать восхотят, или совершенно не ведая, что истинно есть, или и против совести своей, лжу за истину утверждая: ибо всяк таковой с Арием, Несторием, и прочими еретиками осудится: всяк таковых виновен будет погибели бесчисленных душ, в раздоре, церкви святой от него сделанном, погибших. От чего знать можно, что раздор в церкви упрямством делать есть беззаконие, всех беззаконий большее и лютейшее: понеже раздора того делатель, не телеса, как разбойник, но души человеческие убивает, и не токмо в свои, дóндеже сам живёт, но и в последние по себе времена.

Должны же суть блюстись всех таковых, и в деле, и в слове, и в пишемых от себя рассуждениях, действий, которые раздражают сердце человеческое; ибо таковые раздражительные действия не только мира составить не могут, но ещё и вящие распри и раздоры вводят. Суть же именно сия наипаче: слово или телесное движение гордое, презрение и ругание лиц спорных, клевета на своих соперников и насильное на несогласующихся нам наступательство. Всё сие раздирает, а не связует, брань, а не мир творит.

Гордость, словом или неким тела движением являемая, понеже весьма ненавидимым и мерзким всем творит гордого, то и всё слово его аще и истинно, и доводами крепкими утверждаемо, лишает своего действия, и всю силу ему отъемлет. И понеже обращение сердца человеческого к Богу, познанию, и приятию истины, не самим словом учительским, но невидимой Духа Святого силой, учительскому слову содействующей, совершается, то, как можно надеяться, что Бог, гордым противящийся, содействует слову гордых учителей? Аще же и благоволит Бог иногда коего-либо и скверного сосуда употреблять к славе своей, как употребил Валаама к благословению Израиля, и по тому может и слову гордых проповедников содействовать, обаче сие не в пользу, но в вящее осуждение есть гордо проповедующему: понеже таковой сам слову своему отъемлет силу, и Духу Святому, елико от себя полагает препятие.

И неразумно творят, которые в проповедях, или в разговорах, или и в пишемых от себя книгах на противников православия, ругательные речи, и притчи бодущие, досады и лай мечут на них. Не помнят таковые дела своего: ибо дело приемлют обращать заблуждших: каковое же надеяние обращения может быть, когда тех, которых обратить хотим, жестоко раздражаем? И неправильная отговорка, если кто скажет: с еретиками или раскольниками дело мне, злых али поччую: но помнить должен еси, что дело твоё? не казнить, но врачевать злых хочешь, лаями же и укоризнами не уврачуешь. Бывает время, когда и не весьма мягко еретика чествовать можно: то есть, когда он в слове или в письме своём, произносит явное хуление имени Божьего, или святых угодников, или гордо и презорно православных уничижает, или мнимой себе мудростью хвалится: тогда можно безумному отвечать по безумию его, да не мудр явится о себе, по слову премудрого Приточника. Но и в таком ответе подобает хранить меру, да будет гром тихий, и горесть со сладостью, и то не велеречивым; но кратким словом: чтоб был ответ безумному должный, но не подобный безумию его: по слову того же Премудрого: не отвечай безумному по злобе его, да не подобен ему будешь. Также должны весьма блюстись сквернословия, аще и в обличении хульного и гордого: ибо сквернословия укоризны не укоряемого, но укоряющего бесчестят: но да помним всегда учение Апостольское: всякое слово гнилое да не исходит из уст ваших: но точию, еже есть благо к созиданию веры, да даст благодать слышащим. Таковое и в ответе обличительном подобает нам иметь опасение.

А когда еретик не понуждает нас вышеименованным безумием к ответу жестокому, но токмо мнение своё мнимыми себе доводами утверждать тщится, тогда неразумно творим, аще его уверяем, весьма против намеренного нам дела: ибо намерены увещевать и обратить его, раздражая сильнее ожесточаем его в заблуждении. Во ином же разуме, можем, и по общей ко всем любви, долженствуем всех благ всем желать: кольми паче в прении и разговоре с еретиками хранить кротость и досадной жестокости блюстись.

Ещё есть к учительскому миротворению препятие, то есть, клевета на супротивников, которая бывает или притворением словес, каких соперник не говорит, или притворением дел, которых соперник не творит.

Многие сии напасти в прении с иноверными употребляют, помышляя, что изрядное то оружие на супротивных, но зело погрешают во мнении своём, ибо не только клеветой не обратим противника, и ещё вящее раздражим, но и вельми утвердим его в своём развращении, и учение наше истинное опорочим пред ним яко ложное, и так одолеть тщась, сами таковым прения образом дадим противному силу на нас, и весьма одоленными явимся. Ибо противный, видя ложные от нас налагаемые на себя клеветы, тотчас помыслит, что не имеем истинных нашего учения доводов, и на его мнение обличений, и разве клеветами хотим одолеть ему, и так своё крепко, а наше учение ложное быть осудит, и не только утвердится в своём заблуждении, но и яко победитель торжествовать будет.

Аз нижеименованный истинно исповедую и нескрытно объявляю, что от научения некоторых, которые называются староверцами в поповщине, в онофриевщине, в диаконовщине и в беспоповщине, с поморцами и новгородцами и с прочими их разных толков (раскольщики) ныне не пребываю и пребывать и ни коего их учения слушать и держать не буду и ни на какие службы ради моления к помянутым лживым староверцам (то есть раскольщикам) посылать в кельи и в дома́ их ходить и к себе их звать и принимать и соглашаться с ними ни о чём не буду.

И у помянутых староверцев (сиречь раскольников) никогда исповедоваться и двумя перстами впредь креститься, и двоения аллилуйя и прочих их суеверий в догмат веры ставить не буду.

И креста четырёхконечного и новоисправных книг и всех таин святых по новоисправным книгам от лет патриарха Никона и до сего дня совершаемых не хулю, паче же всё то приемлю, яко истинное.

И молитву «Господи Иисусе Христе Боже наш помилуй нас» не хулю, паче же и глаголю всегда.

И патриарха Никона и прочих по нём патриархов, архиереев и весь духовный чин и мирских людей имею за сущих христиан, а за отпадших и за противных не имею.

А о святой церкви и о её таинствах, в ней же церкви и в них же таинствах ныне пребывает Благочестивейшая и Самодержавнейшая Великая Государыня наша Императрица Екатерина Алексеевна, Самодержица Всероссийская, с нею же и все духовного и мирского чина люди пребывают, и такового хуления ругания противности и непокорения и мудрования обо всех вышеписанных, каково имеют помянутые всех разных толков мнящиеся быти староверцы, то есть раскольщики, не имею и никогда иметь не буду.

Аще ли же аз о себе всё вышенаписанное или что от вышенаписанного рек ложно и неправедно, или что утаил, не буди мне прощено и разрешено в сем веке и в будущем и буду аз яко язычник и мытарь, и да возвратятся на мою душу и тело все клятвы и анафемы.

Твёрдой верой верую и кроме всякого сомнения исповедую всё купно и каждое особо, еже заключается в символе, сие есть в изложении веры на святых вселенских соборах Никейском первом и Константинопольском втором, сложенном, его же святая соборная апостольская Восточная Церковь содержит и исповедует.

О сложении трёх первых перстов в знамении крестном ересью и печатью антихристовой, троекратное глаголание аллилуйя и имя Иисусово пишемое сице: «Иисус» ересью и крест четырёхконечный идолом, кумиром и мерзостью, стоящей на месте святом, молитву сию «Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас» новой еретической, книги церковные новоисправленные растленными и весьма еретическими блядословящих, аки сквернейших еретиков проклинаю и старопечатных книг, которыми раскольники суемудренно прельщаясь утверждаются, читать и никакого по них действия надлежащего и Святой церкви сам отправлять и прочих к тому научать не буду.

Исповедую к сему в литургии божественной приноситься Богу истинной, свойственной, богоугодной и благоприятной бескровной жертве о живых и усопших и в евхаристии тайне быть истинно и существенно телу и крови купно с душой и Божеством Господа нашего Иисуса Христа и быть пременению всего существа хлеба в тело и всего существа вина в кровь, еже кафолическая Восточная Церковь пресуществлением именует.

Исповедую также под двумя видами хлеба и вина всего и Целого Христа истинную тайну верным принимать.

Нарицающих идолами святые иконы и писание, глаголющее об идолах хульно, на святые иконы наводящих и почитать их по достоянию не хотящих отверженных на святом вселенском седьмом соборе иже в Никее, отметаю и анафеме предаю, а я все святые иконы как прежде почитал, так и ныне почитаю и им поклоняюсь и впредь то содержать буду неотменно.

Верую к сему и исповедую от Христа богоданную быти власть в церкви православно-кафолической архиереям и иереям другопринимательно, еже вязать и решать, и яко еже аще той им данной властью свяжут и разрешат на земли, связано и разрешено будет на небеси; власть же сию, данную от Христа, негде инде мню быти, но токмо в единой православной кафолической восточной церкви, яже от начала в России цела, невредна и доныне пребывает и не всякому вручена есть, токмо служителям божественных тайн, а глаголющих, яко от лета сто шестьдесят шестого церковь православная в России повреждена и яко антихрист уже пришёл, а чувственно не приедет и похищающих на себя власть духовную, и сих иже от святой церкви отторгшись к ним приходят, аки некрещённых крестят и прочие священнические действия без рукоположения не боящихся совершать, – аки безумных святотатей осуждаю и анафеме предаю.

Отрицаюсь и проклинаю всех раскольщиков; поповщину и беспоповщину, которые святейшего патриарха Никона называют еретиком и неправославным, да будут они прокляты и анафема.

Проклинаю всех таковых раскольщиков, поповщину и беспоповщину, которые патриархов восточных и московских по Никону и до сего настоящего года престол правящих, не исповедуют быть православными, но паче называют раскольщиками и еретиками, и всех архиереев и до священника также называющих, да будут они все прокляты и анафема.

Проклинаю раскольщиков всех поповщину и беспоповщину, кои ныне не исповедуют и не веруют в святой восточной и великороссийской церкви от архиереев и иереев совершающееся под видом хлеба быть тело и под видом вина быть кровь Христову, – да будут они прокляты и анафема.

Проклинаю всех раскольщиков, поповщину и беспоповщину кои не веруют и не исповедуют в святой восточной и великороссийской церкви от архиереев и иереев совершающихся всех таин быть святыми тайнами и о прочем в церковном действе не веруют же, – да будут они прокляты и анафема.

Проклинаю всех раскольщиков, поповщину и беспоповщину и прочие все согласия, иже ныне не повинуются святой церкви в крестном знамении перво троеперстного сложения, но держат упрямо за непременный догмат двуперстное сложение указательного и среднего, – да будут они прокляты и анафема.

Проклинаю всех таковых раскольщиков, иже не повинуются святой церкви в чтении по псалмам по трижды аллилуйя, но упрямо держат за непременный догмат по дважды аллилуйя, – да будут они прокляты и анафема.

Проклинаю всех таковых иже ныне еретиков раскольщиков бывших Аввакума протопопа и Никиту попа и Лазаря и Феодора и всех тогда и ныне им последующих не проклинают, но исповедуют их мучениками и страдальцами, – да будут они с оными и последующие им прокляты и анафема.

Истинную же православно-кафолическую веру, кроме её же никто спастись не может, её ныне доброхотно исповедую истинно содержать буду туюжде целу и невредиму, даже до конечного моего издыхания постоянно (Богу помогающу) елико можно мне, тщатися буду, как суще мне Господь Бог душевно и телесно да поможет.

Клянусь и ещё Всевидящим Богом, что всё сие ныне мною обещанное не иначе толкую в уме моём, яко провещеваю устами моими, но в той силе и в таком разуме, какую силу и разум чтущим и слышащим сие являют, утверждаю же сие клятвой моей так заключаю: аще противное сей моей клятве, впредь мудрствовать или действовать дерзну, то подвергаю меня церковной клятве и гражданскому жестокому суду. В заключение же сего моего очистительного клятвенного обещания целую слова и крест Спасителя моего и подписываюсь⁶⁵⁴.