Источник

Часть четвертая

Как развивается у людей, ведущих духовную жизнь, стремление к уединению, к затвору, к безмолвию, – ответ на это дает нам преподобный Антоний Великий34. Он говорит: победа над страстьми приближает к бесстрастию, бесстрастие же в какой мере утверждается, в такой приносит с собою и мир душевный, а мир душевный со сладостными ощущениями, подаваемыми молитвою и богомыслием, возбуждает в сердце духовную теплоту, которая, собирая к себе все силы духа, души и тела, вводит человека внутрь, где, водворившись, он ощущает неотразимую потребность быть одному с Единым Богом.

* * *

Творить добро в природе человека. Всякая добродетель не совне приходит, а изнутри его рождается, а потому нет человека, который не был бы способен к доброделанию. Можно заглушить, усыпить в себе совесть, можно насильственно подавить в себе все доброе, но стоит человеку пробудиться от греховного сна, как он уже чует добро, понимает его, о нем ревнует и его желает. Примеры тому – падшие. Сегодня они по настроению демоны грубые, бесчувственные, но вот, завтра, случись с ними что-либо отрезвляющее, – и они обнаружат слезы покаяния, умиления и всякую доброту.

* * *

Святые подвижники не советуют бояться козней вражиих, которые проявляются в борении от помыслов и т.п., ибо демоны могут нам только угрожать, но овладеть нашим существом не в силах, если мы ограждаем себя молитвою, крестным знамением и духовным трезвлением. Боязнь же только расслабляет наше сердце, парализует все то, чем мы сильны против вражьей силы.

* * *

Тебе трудно, пастырь, принимать людей на совет. При общении с ними ты рассеиваешься, расслабляешься духом, отвлекаешься от богомыслия, и даже как бы начинаешь питать человеческие чувства привязанности, ненужной ласки и человекоугодничества; тогда прими за правило избегать обычных человеческих общений и принимай людей только со крестом в руках и с молитвой на устах.

* * *

Примем к сведению следующий совет преподобного Антония Великого. «К ограждению себя от греха, – говорит он, – будем соблюдать следующее. Пусть каждый из вас замечает и записывает свои поступки и душевные движения, как бы с намерением сообщить это друг другу, и будьте уверены, что стыдясь известности, непременно перестанем грешить и даже содержать в мыслях что-либо худое. Ибо кто, когда грешит, желает, чтобы это видели? Или кто, согрешив, не пожелает лучше солгать, только бы утаить грех? Как, наблюдая друг за другом, не станем творить блуда, так, если будем записывать свои помыслы с намерением сообщить их друг другу, легче соблюдем себя от нечистых помыслов, стыдясь известности».

* * *

Стяжи себе, при крепкой вере в Бога, благоговение ко всякой святыне, стяжи постоянные слезы покаяния и смиренное о себе чувство; без этого ты ничто, ты пустой сосуд, ты медь звенящая и кимвал бряцающий (см.: 1Кор.13:1). Хотя бы ты много работал в духовных делах и был бы прославлен от людей, – без указанного все равно ты ничто. Ты тогда бываешь похож на евангельскую смоковницу, которая издали, покрытая листьями, казалась исполненной плодов, в действительности же была бесплодной, за что и подверглась проклятию от Господа (см.: Мк. 11:13–14).

* * *

Часто мне говорят в церкви: что нам делать, мы нерадиво живем, разумеется по отношению к душевному спасению? Быть духовно нерадивым – это значит: лениво молиться Богу, быть невнимательным к своему сердцу, не плакать о своих грехах, не иметь жара духовного, не противодействовать дурным помыслам и чувствам, не заботиться и о внешнем богоугождении, – словом, иметь так называемое духовное нечувствие, духовное расслабление. Но, ах, как я прежде всего виновен в этом!

* * *

В духовном делании большое значение имеет добродетель рассуждения и благоразумия. Без сего часто и подвиги не приносят плода и не спасают человека. Как же нам развить в себе духовное рассуждение? – А ведь, думается, каждый желал бы его иметь. Вчитывайся в Слово Божие и переживай его, изучай творения святых отцов, не полагайся на свои силы, а на благодатную помощь Божию и на духовный опыт прославленных отцов, постоянно ищи искренней исповеди в своих немощах, стремись почаще соединяться со Христом во Святом Причащении, – и ты будешь озаряться светом Христовым, твой ум будет преисполняться духовного рассуждения и благоразумия, а сердце – чутья истины и правды Божией.

* * *

Видишь ли цветок красивый, слышишь ли пение пташек, дышишь ли чистым, благорастворенным воздухом, – переносись мыслию к Творцу и благодари Его за то, что Он дал в обладание тебе природу со всеми благами. Чувство благодарности и благоговения к Богу и Творцу прекрасно питает и укрепляет нашу любовь к Нему. Любовь же к Богу даст все тебе благое.

* * *

Нужно отличать смирение от долга и обязанностей; это следует знать особенно людям, которым дается власть и управление над другими: где проявляй смирение, а где исполняй и долг. Например, ты, священник, в домашней обстановке можешь отказаться от услуг, но во время церковной службы, когда положено принимать услуги от других, ты не имеешь права от них отказываться, относя эти услуги не к себе лично, а к твоему сану. Ты наставник: в школе – учи других, а вне своих учительских обязанностей будь как слушающий и поучающийся от других и т.п.

* * *

Прямота сердца – доброе качество души. Разумей, однако, прямоту, проникнутую духом любви к Богу и ближним, ибо легко посчитать за прямоту простую смелость в поступках и словах; в последнем случае скорее проявляется не прямота, а грубость, дерзость и нахальство. Прямоте сердца противоположно лукавство и лицемерие.

* * *

Читая наставления преподобного Исайи Отшельника35, поражаешься, как у святых отцов подвижников даже внешнее благоповедение доходило до высшей степени вежливости, благопристойности и обходительности. Если хотите, здесь вы можете найти высший тон благовоспитанности. Как сидеть за столом, как говорить, как ходить, как принимать гостей, – всему вы здесь найдете указание, все здесь определено и при этом в высшей степени нежно, тонко, духовно и искренно, что весьма дорого. Высший же тон, рекомендуемый в светском воспитании, только вовне благопристоен, внутри же исполнен лицемерия, злорадства и пустоты. О вера Христова! Как ты высока – ты поистине двигатель нашего совершенства и внутреннего и внешнего! И ты, вера, это совершенство можешь везде давать человеку – будет ли он жить в богатых чертогах, или же в пустынях и пропастях земных...

* * *

Если ты, с Божьей помощью, блюдешься от падений и уже прошло много времени твоей жизни о Господе, смотри тогда за собой еще бдительнее, ибо опыт богомудрых отцов говорит, что враг на таковых готовит сильные ухищрения, ибо цель врага одна: дабы ни один человек не прошел жизненного пути благополучно. Из жизнеописаний святых и наставлений святоотеческих мы узнаем, что и великие столпы падали или же близки были, по козням вражиим, к падению. Для потрудившихся во благочестии часто готовится натиск вражий с той стороны, откуда подвижник не ожидает, натиск скрытый, хитрый и лукавый.

* * *

При окормлении тебя старцем, духовником, у тебя могут возникать к нему дурные чувства: подозрения, осуждения, зависти и недоброжелательства. Не поддавайся, однако, этим чувствам, борись с ними и не отходи от духовника или старца. Если возникло у тебя дурное чувство к старцу, знай, что последний для тебя полезен, но вот, враг задумал тебя от него отстранить, удалить. Может быть, старец сбивает у тебя горделивое чувство или еще какой-либо недостаток, а тебе и врагу это неприятно, вот и подымается у тебя в сердце неприязнь против духовного отца. Помни это и почаще читай в конце книги аввы Исайи Отшельника историю о том, как некий ученик без причины возненавидел своего старца.

* * *

Как подавлять гневливость? Не следует входить в пререкания при вспышке гнева. Ум же и сердце твое в то время пусть работают не против обидчика, вызвавшего у тебя гнев, а в пользу его, именно: подыскивай извиняющие причины, почему нас обидели или дурно нам сделали, укоряй себя, что ты, должно быть, не умеешь обходиться с людьми, не умеешь вести дело и управлять подчиненными. Еще лучше, если ты помолишься, дабы Господь тебя успокоил. Иногда необходимо во время гнева принимать чисто физиологические меры, например, выпить воды, лечь в постель, убежать и запереться в своей келье, в своем помещении; главное же, помни всегда, что ты, как христианин, не должен гневаться, раздражаться, не должен возвышать голос, не должен говорить грубые и обидные слова.

* * *

Ты заботишься о частом причащении. А знаешь ли, что вместе с этим от тебя требуется? – Постоянная бдительность над своим сердцем, ибо если ты причащаешься, а после этого одолеваешься какою-либо страстию, например, гневом или завистию, или тщеславием, гордостию, или нечистыми помыслами, или другою страстию, то погибает у тебя плод Святого Причащения. Великое дело принимать Святые Тайны и велики от этого плоды: обновление нашего сердца Духом Святым, блаженное настроение духа. И сколь велико это дело, столь тщательной оно требует от нас и подготовки. А потому хочешь от Святого Причащения получать благодать Божию – старайся всемерно об исправлении своего сердца.

* * *

Великое дело развить в себе чувство вездеприсутствия Божия, чувство близости Творца. Ты живешь и не чувствуешь Бога, от этого и все срамное легко творишь. А если бы постоянно в твоем сознании предносилась мысль о Боге, а сердце постоянно бы чувствовало Его, ты не так бы легко двигался на все дурное. Вера у тебя слаба, ты слишком захвачен земными заботами, вся жизнь, все интересы у тебя здесь, на земле, – вот и заглохла у тебя мысль о Боге, вот и зачерствело твое сердце. Вспомни, как многих один мимолетный проблеск мысли, что есть Творец, что есть Судия, спасал от грехов и падений. Представь же: если бы у тебя всегда была жива мысль о Боге, каким предохранительным средством это служило бы от поползновения ко греху?

* * *

Необходимо, чтобы в твоем сердце всегда теплился огонек духовный. Если он есть, всегда ты можешь от него зажечь все множество духовных проявлений. Есть повод к тому – и готов костер, целое пламя духовных возвышенных чувств; например, ты в храме, идет божественная служба – вот и охвачен твой дух молитвенным огнем. Ты среди природы, созданной Творцом, – вот и переполнилось твое сердце чувством благоговения и благодарности к Богу. Ты видишь нужду, несчастье ближнего – вот и наполнились твои глаза слезами сострадания и участия. Духовный огонек имей всегда в сердце своем; нет его или весьма он слаб – всеми мерами старайся тогда его поддержать или же возжечь. А возжигается он верою в Господа нашего Спасителя Иисуса Христа и любовью к Нему, при сознании нашей немощности, нашей беспомощности.

* * *

Мне однажды передавали по поводу частого причащения следующий случай. Одна особа привыкла каждый день причащаться. На нее обратило внимание духовное начальство. Поручили духовнику проверить ее. Духовник, соображаясь с устроением указанной особы, предложил ей каждый раз исповедоваться и, когда считал неудобным, советовал ей не подходить к Святой Чаше. Но было уже поздно для нее такое духовное руководство. Она не смущалась и каждый день продолжала причащаться, переходя с одной церкви в другую. За ней, далее, проследили и нигде не допускали до Причащения. И эта особа не стала стремиться в церкви причащаться, а вообразила, что ей уже дано божеское право самой благословлять хлеб и вино, и причащалась дома ежедневно, совершая якобы Литургию над просфорами и вином. Дело ее, однако, окончилось печально. Она сошла с ума и в настоящее время находится в лечебнице умалишенных.

Так, к Святому Причастию нужно относиться с глубоким благоговением, причащаясь каждый раз в смиренном чувстве, иначе на почве частого и недостойного принятия Святых Тайн может возникнуть самообольщение. Однажды ко мне в церкви подошла женщина и стала мне выговаривать, что ее каждый день не допускают до Святого Причащения, а между прочим, на мой вопрос, исповедуется ли она в своих грехах и достойна ли она каждый день, уж как женщина, причащаться, она ответила, что у нее нет грехов. А другая требовала ежедневного причащения, между тем как от нее разило табаком. Велико Святое Причащение, но по его великости требуется великое и приготовление, великое достоинство к его восприятию. «Огонь бо есть, недостойныя попаляяй» (Молитва ко Святому Причащению).

* * *

В духовном делании, в служении Господу и ближним, – как распознавать, что это делание истинно, правильно, богоугодно и когда оно смешано с человеческими выгодами, когда оно низменно и не свято? По внешнему трудно судить о сем. Например, мы можем думать, что служение ближним такого-то духового делателя спасительно и для него и для других, заключая так по общему представлению, что вообще хорошо служить ближним, хорошо постоянно проповедовать слово Божие, хорошо раздавать все неимущим, хорошо день и ночь трудиться. В действительности же при всем этом деятельность иного духовного руководителя может быть невысока. Чувствовать и распознавать свойства своего дела отчасти может сам деятель. Признаками истинности служения могут считаться: когда сердце деятеля исполняется «миром и радостию о Дусе Святе» (Рим.14:17), когда он свободен от гордости, самообольщения и превозношения, когда он преисполнен веры и любви ко Господу и ради этой любви готов на все лишения. Впрочем, над всеми есть общий Судия Господь, Которому одному ведомо, что есть в человеке доброе и злое.

* * *

Мы тесно связаны с телом, а потому весьма сильно и прежде всего заявляет свои права наше тело: то оно обнаруживает похотливость, то требует пищи и питья, то клонит ко сну, лености. Вот почему во всех аскетических писаниях больше всего о борьбе с плотию говорится. Остальные страсти: гнев, сребролюбие и т.д. могут быть и не быть у человека, но, например, похотливость тела всем нам присуща. А если так, то от нас требуется с самого начала зрелости большое внимание к тому, чтобы плоть подавлять, облагораживать. Всякое дурное ощущение, всякий изъян в этом отношении уже дает плюс для развития похотливости – не потому ли бывает так много плотских падений? И что губительно, так это то, что плотская страсть парализует, портит все наше внутреннее духовное устроение. От плотской страсти притупляется наша духовная чуткость – вот почему целомудрие, плотская чистота полагается во главе, в основе всякого духовного делания. Бывают такие примеры: человек интересуется духовным и понимает его, но вот он пал, и все духовное в нем исчезает, у него как бы закрываются духовные очи и он делается плотяным. Кто желает проводить духовную жизнь, тот поэтому о целомудрии прежде всего и должен заботиться.

* * *

Я получил однажды письмо, в котором какая-то простая женщина мне писала:

Ты почитаешь батюшку отца Иоанна Кронштадтского, говоришь: «Дорогой наш батюшка отец Иоанн», – служишь по нем панихиды, но этого мало. Я видела следующий сон. Явился мне сам отец Иоанн и говорит: «Поди в Чудов монастырь к отцу Арсению и скажи ему: зачем он называет меня только дорогой батюшка, – во мне ведь воплотился Сам Бог Отец, и если он, отец Арсений, не станет так меня признавать, то будет ему плохо».

Из этого письма я, к сожалению, еще раз убедился, что есть люди, которые действительно считают отца Иоанна за Бога36 и немало поскорбел, вспомнив, как сам отец Иоанн сокрушался об этом. Однажды в последний год жизни отца Иоанна, летом, я поехал в Вауловский скит Ярославской губернии37, где находился отец Иоанн. Погостил я у него несколько дней, насладился лицезрением его, совместным служением и беседою. И вот, в это время явились к отцу Иоанну из города Ярославля члены местного отдела Союза русского народа и заявили отцу Иоанну, что некоторые почитатели вымогают именем его деньги и при этом проповедуют, что в нем, отце Иоанне, воплотился Сам Бог, вся Святая Троица. От этого заявления покойный отец Иоанн пришел в большое смущение и сказал: «Ах, они безумцы, позвать мне их!» Был позван один из главных представителей это-то безумного учения. И вот, отец Иоанн в моем присутствии с негодованием так говорил: «Прокляты вы за такое учение. Покайтесь, иначе вы прокляты». Был составлен об этом акт, под которым подписался сам отец Иоанн, я и другие посетители отца Иоанна, которые в это время случились у него.

* * *

Говорят, что в настоящее время ослабевает дух монашества. Какие же меры принять к поднятию его? Хорошо было бы направить все меры в центр существа монашества, именно к тому, чтобы возбудить в насельниках обителей интерес к духовной жизни. Духовная жизнь присуща всякому христианину, а ищущим монашества тем более, и вот, к несчастию, ослабевает этот интерес к духовной жизни в обителях. Нужно его возбудить, оживить. Механические, чисто административные или лучше дисциплинарные меры недостаточны. Надо уловить особенности направления и характера современных людей, идущих в монастыри, и, применяясь к сему, строить духовную жизнь; например, в настоящее время люди мало склонны к внешним подвигам, к сухоядению и веригам, но зато силен интерес к пище духовной, к грамотности, к чтению книг духовных, – вот и следует удовлетворять в насельниках обители эту любознательность. Современные люди в большинстве отличаются плохим здоровьем, для них тяжелы чрезмерные бдения, но зато теперь ищут осмысленного, истового и вразумительного богослужения, о котором и следует в монастырях заботиться. Наконец, есть неумирающие, вечно живые двигатели духовной жизни – это именно духовное руководство, частая исповедь и Святое Причащение. Что же, развито ли все это в наших обителях? К сожалению, нет. На все вышесказанное и следует обратить внимание, если мы желаем духовного преуспеяния обителям. Хорошо бы вести отчет, все ли насельники обители находятся под духовным руководством, сколько раз в году каждый исповедуется и причащается, и пусть благочинный монастырей почаще проверяет жизнь насельников обители.

* * *

Когда я был озабочен, куда направить мне жизненные стопы после окончания курса в семинарии, – быть ли мне священником или избрать иноческий образ жизни, я дерзнул написать письмо отцу Иоанну Кронштадтскому, которого лично до сего времени не знал и никогда не видал. На получение ответа я мало надеялся, зная, что отец Иоанн обременен неимоверным пастырским трудом, а уповал только на молитву его. И каково же было мое счастие, когда я получил от святого пастыря любезный ответ избрать иноческий образ жизни. До сего времени непостоянство мною обладало и как-то все не везло, после же письма или, правильнее сказать, в момент чтения письма меня охватил трепет и решительность. Я стал хлопотать о монашестве, при этом все прежние препятствия рассеялись.

* * *

Ты любишь, когда в природе все прекрасно и красиво, ты любишь благоухание полей и лесов, ты не терпишь грязи, а стремишься к чистоте и опрятности, которая тебя утешает, тебя освежает и тебя радует. Так и относительно нашего внутреннего состояния. Люби чистоту души и всячески стремись к ней; эта чистота наполнит дом твоей души неизглаголанною радостию и небесным благоуханием.

* * *

«Цель христианской жизни38, – говорил преподобный Серафим в разговоре с Н.А.Мотовиловым39, – есть стяжание в сердце наше Духа Святого». «А как можно распознать, что я нахожусь в благодати Духа Святого, и когда я бываю исполнен «духа лестча» (Ср.: 1Тим.4:1), бесовской прелести?» – спрашивал далее Мотовилов. Преподобный Серафим, помолившись, чтобы Дух Святой озарил собеседника, указал, что Дух Божий, исполняя наше сердце, водворяет там тишину и мир, разливает по всем жилам необыкновенную сладость, преисполняет нас неизреченною радостию, вносит в душу чистоту и разливает ощутительное вокруг благоухание. Действия же бесовские на нас мятежны, стропотны и исполнены похотью плотскою, похотью очес и гордостию житейскою. Правда, бывает как бы некоторая сладость и во время бесовской прелести, но эта сладость кровяная, она происходит от движения в нас плоти и крови; этой сладости всячески надо бежать, ибо она развивает в нас блудную страсть.

* * *

Ах, как хорошо было бы, если бы ты поставил себе за правило ежедневно, хотя бы несколько минут, уделять на размышление о твоем внутреннем состоянии, на сокрушение и плач о своих грехах. На все у тебя хватает времени: и на туалет, и на прогулку, и на еду, и на развлечения, только на это ты не выберешь себе времени. А между тем, как это важно для души! Представь себе: ты сегодня, наконец, уединился и так вздохнул ко Господу: «Господи, какой я немощный! Сколько недочетов у меня, как я гневлив, как я горд, сколько у меня тщеславия; как я невоздержан на язык, сколько у меня самолюбия, зачем я так грубо обхожусь с ближними, а сколько у меня бывает дурных помыслов, желаний! Какой я скверный, как я нехорош! Я плачу, Господи, о своих грехах и умоляю простить и исправить меня, ибо я хочу в своей земной жизни выполнить свое человеческое призвание». Так сегодня ты придешь в себя, завтра и т.д., и что же от этого может получиться? Ты незаметно для самого себя станешь вырабатывать уравновешенную христианскую натуру, добрую, правдивую, любящую Бога и людей.

А это ли не желательно, это ли не высшее благо человека?

* * *

Страсть тщеславия, равно как и гордости, тем противна, что она проникает к нам, где бы мы ни были, в каком бы положении ни находились. Ни уединение, ни бедность, ни нищета от нее нас не спасают, ни богатство, ни полнота власти и чести нас от нее не предохраняют. Для иллюстрации этого приведем следующий пример, записанный у преподобного Иоанна Кассиана. Некий старец, придя к келии одного брата для посещения его, услышал, что тот внутри что-то говорит, и приостановился, желая узнать, что такое читает брат из Священного Писания, или на память что прочитывает, как есть обычай у иноков делать это за работой. Приложив поближе ухо, благочестивый наблюдатель услышал, что брат, будто в церкви, предлагает поучение народу; это значило, что он, духом тщеславия обольщенный, представлял себя иереем и исполнял мечтательно лежавшее на нем дело. Подождав еще немного, старец услышал, что брат кончил поучение, и, переменив должность, будто уже в сане диакона, начал возглашать ектению: «Оглашеннии изыдите».

* * *

Нас посещает временами дурное настроение духа, дух уныния. Как небо бывает то чисто, то заволакивается тучами, так и наша душа иногда поражается унынием. Во время непогоды мы не выходим наружу, дабы дождь не облил нас, затворяем окна и двери, дабы предохранить наше жилище от разрушения; так и во время уныния вредно заниматься умственным трудом и давать простор для развития чувств, ибо уныние – нездоровое, ненормальное состояние нашего духа. А если так, то что хорошего можно ожидать от нашей умственной и сердечной деятельности, если она совершается во время уныния? Надо пережить, надо переждать нахлынувший мрак души, а потому во время уныния прекрати серьезную работу ума и сердца и лучше займись физическим трудом, а то спеши насладиться природою, или же просто используй время уныния для твоего телесного отдохновения.

* * *

Одни люди спокойно готовы нести жизненные труды и лишения и даже добровольно налагают на себя подвиги (святые угодники), а другие не выносят жизненных невзгод, подымают ропот, в болезнях малодушествуют, в несчастиях унывают. Отчего это? Нужно понять смысл жизни. Жизнь есть борьба, которая для каждого, однако, представляется в разных видах. Нужно выдержать эту борьбу, дабы выполнить жизненную задачу, дабы достигнуть цели жизни, достигнуть того жизненного результата, который может быть только по ту сторону – за гробом. И чем жизненная борьба трудней, тем и результат будет для нас отрадней. Представьте себе: вы несете тяжелую ношу; на пути вы изнемогаете, но вот достигли конца, ношу сбросили и почувствовали легкость, отраду; вы только теперь чувствуете, что не напрасно ее несли, что ноша дала вам испытать потом и приятность, и чем тяжелее и труднее была ноша, тем чувствительнее от нее и освобождение, тем большая отрада и успокоение при конце. Так и относительно жизненной борьбы: чем она тяжелее здесь, на земле, тем итог ее там, за гробом, для нас благоприятней. Если мы уразумеем такой смысл жизни, тогда она для нас будет не пустым бременем, а делом, которое нам надлежит исполнить, как бы тяжело оно ни было.

* * *

Часто мы восхваляем простоту. «Он простой души человек», «вот уж простота», – говорим мы, желая дать добрый отзыв о человеке. Что же это за свойство души «простота» и почему она достойна похвалы? Все мы дети одного Отца Небесного, все мы братья во Христе, нечем нам друг перед другом гордиться. Если же тебе Господь дал какие-либо преимущества, таланты, способности, богатство, славу, то они не твои, а Божии, Божий дар, как говорит святой апостол Павел (См.: 1Кор.12). И вот, кто прост сердцем, тот хорошо чувствует это, чувствует маленькое и равное со всеми людьми положение. И из этого-то сознания выходит у человека доброе, обходительное, ласковое, незаносчивое, ровное спокойное отношение к другим; это и есть простота сердца. Простой сердцем человек никого не обидит, никому не станет поперек дороги, никого не осудит, никому не позавидует.

Кто прост сердцем, тот, далее, способен на большие труды, самые низкие и тяжелые; тот не взыскателен к пище и одежде, тот не требует и не ищет каких-либо удобств жизни. И это понятно – почему. Простота держит сердце человека в постоянном укорении и сознании своего недостоинства. Кто прост сердцем, тот сострадателен к бедным, нищим и убогим, тот легко входит в положение несчастных, скорбящих и страждущих. А почему? Простота сердечная – незлобива, мягка, любвеобильна, кротка, а все это и делает простого сердцем человека удобоподвижным на добрые дела, делает его милосердным. Кто прост сердцем, тот, наконец, хорошо может молиться Богу, у того в сердце постоянно живет страх Божий, вера и любовь. Простые сердцем не способны к неверию и противлению Богу, их достояние вера. Вот каковые достоинства простоты. И Господь любит простоту сердечную и идет ей навстречу Своею благодатию. В сердце простых обитает Дух Святой, Который обвеселяет их сердце, уничтожает в них всякий дух уныния и пожигает в них плотские страсти, так что можно сказать: простые сердцем вместе с тем бывают и чистые сердцем.

* * *

Некоторые спрашивают, почему одни иконы чудотворны, а другие нет? Разве не могут быть чудотворными все иконы? Молящемуся с верою пред всякою святою иконою Господь может всегда сотворить чудо, но, однако, несомненно и то, что через некоторые иконы Господь в особенности являет людям Свою милость. А почему так – это находится в ведении Промысла Божия. Господь хощет всем спастися и в разум истины прийти, и вот, смотря по надобности, Он открывает там и здесь Свои благодатные источники – чудотворные иконы.

Вспоминается мне при этом чудотворный образ «Всех скорбящих Радость» в Петербурге на стеклянном заводе. Более десяти лет тому назад в этой местности не было ни одного храма. От постоянного дыма фабричных труб местность эта всегда имела мрачный вид. И народ, лишенный духовного утешения, проводил здесь время свободное в дурных развлечениях. Вовне мрачно, и внутри человеческого сердца здесь было худо. Находилась тут, правда, одна маленькая часовня, старая и забытая всеми, с образом Божией Матери «Всех скорбящих Радость», простой работы и с кружкою при ней. И вот однажды в летнее время над этой местностью разразилась страшная гроза. Молния ударила в часовню, разбила ее, осталась невредимой лишь одна икона Божией Матери. При этом медные полушки, находившиеся в кружке, доказательство редкого и малого посещения людьми часовни, брызгами полетели на икону и так крепко пристали к ней, что теперь невозможно их отнять. Быстро весть об этом распространилась по городу. Народ толпою пошел прикладываться к чудотворному образу Божией Матери. Открылся таким образом благодатный источник, от которого обильно потекли чудотворения. И вот теперь эта окраина Петербурга сделалась неузнаваемой. На месте чудесного явления вырос прекрасный храм и часовня и, так как они стоят на проходной дороге, то двигающийся народ толпою наполняет часовню, и это тот народ, который ранее здесь был лишен духовного утешения. В часовне теперь всегда много больных, скорбящих, страждущих.

Или кто не поразится нашим московским благодатным источником – чудотворным образом Иверской Божией Матери? Обратите внимание, где он находится, – в самом центре города, куда каждый житель столицы уже по своим житейским делам должен являться. Пойдите к Иверской часовне, постойте около нее и почувствуете, что это место действительно особого воздействия благодати Божией на людей. Как путник, изнемогающий от жажды в жару, подходит к холодному и чистому источнику ключевой воды и пьет из него, утоляя тем свою жажду, так и мы, насельники сего богоспасаемого града Москвы, – спешим в трудную минуту жизни нашей к Иверской святыне, почерпая от сего благодатного источника духовное утешение, ободрение и исцеление. И сколько у нас по России рассеяно таких благодатных источников – чудотворных икон? Не о том поэтому нужно думать и недоумевать, почему те или другие иконы бывают чудотворными, ибо это находится в ведении всеблагого Промысла Божия, а остается нам только безмерно благодарить Господа и Его Пречистую Матерь, являющих нам, слабым и немощным, Свои благодатные источники – чудотворные иконы.

* * *

Христос Спаситель, будучи на Кресте, молился за Своих врагов. Он взывал: «Отче, отпусти им: не ведят бо что творят» (Лк.23:34). Святой первомученик и архидиакон Стефан, следуя по стопам своего Божественного Учителя, будучи побиваем от врагов каменьями, также молился: «Господи! не постави им греха сего» (Ср.: Деян.7:60). Что же это за свойство души, когда человек все прощает, не помнит никакого зла, никакой обиды? – Это свойство души известно под именем кротости. Кротость есть такая тихость сердца, такое спокойствие души, когда человек не выходит из себя, не раздражается, не гневается, – она мать незлобия. Кротость ни похвалами не услаждается, ни поношениями не огорчается, – она сестра смирения. Кротость никого не осуждает, не стремится знать пороки других, не злорадствует, все переносит, все терпит. Кротость – содейственница послушанию. Кротость – устроительница мира и спокойствия в братстве, ибо она мать любви. Кротость – щит против досады, беспокойства и всякого уныния. Кротость – престол простоты и подательница радости. Велики плоды кротости!

Кроткий приобретает дерзновение на молитве, ибо Господь говорит: на кого воззрю, как если только на кроткого и молчаливаго (Ср.: Ис.66:2). Кротость есть седалище в сердце Духа Святого, ибо Сам Господь говорит: «яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим» (Мф.11:29). Кротость есть основа для духовного ведения и рассудительности. Кротость есть по себе двигатель молитвы; кроткие хорошо молятся, да уже сама кротость сердца что есть, как не молитвенная настроенность. Кротость благотворно влияет на других. Тихость сердца кроткого созидает и вокруг него такую же умиротворяющую обстановку. Кроткие наследят землю. Что это значит? Какую землю обещает кротким Господь? – Царство Небесное, вечное блаженство. Кроткие наследят, то есть получат полностию и как бы по некоему праву Царство Небесное, и это потому, что они здесь, на земле, по своей кротости терпели лишения, были в числе последних, недополучали своего, так вот за этот ущерб в земной жизни они и получат там, на Небеси, полный небесный венец.

* * *

Многие говорят: нас тяготят прежние грехи и нам кажется, что Господь не простит нас, – и это чувство бывает так тягостно, что вот-вот перейдет в отчаяние. Все мы немощные люди, все впадаем в те или иные грехи, и особенно плотская похоть многих беспокоит. Что же нам делать? Нужно постоянно молиться Господу Богу о прощении наших грехов. Согрешил ты – припади к Господу, моли Его усердно от всей души простить тебе и не отступай от Господа до тех пор, пока не почувствуешь благоволения Божия к тебе, пока сердце не подскажет, что Господь тебя прощает, и ты, если усердно будешь молиться, непременно это почувствуешь: в душе у тебя водворится спокойствие и умиление. До сего времени тебе стыдно было смотреть на святую икону, а теперь ты дерзаешь и на нее глядеть; до сего времени ты не хотел видеть людей, стыдился их, а после этого ты им рад; до сего времени уныние, тоска, подавленное настроение обладали тобою, после же – радость в сердце ты переживаешь. Это и есть признак, что Господь тебя простил, что ты своим покаянием и сокрушением сердечным изгладил свой грех. Из всего этого познавай милосердие Божие к тебе грешному – и на сем возгревай любовь к Господу. Как же после этого нам себя вести? – Прежде всего, старайся, конечно, ни в каком случае не повторять прежнего греха, чтобы не прогневать Милосердного Господа, чтобы не оскорбить любви Его к тебе, и, во-вторых, не нужно останавливаться мыслию на прежних грехах; не думай о них, дабы, с одной стороны, не повредить душевному настроению, а с другой, чтобы не дать пищи опять для тоски, уныния и отчаяния, ибо известно, что враг рода человеческого старается повергнуть нас в отчаяние после согрешений. Расчет с нашими грехами покончен. Мы покаялись, Господь простил. Теперь остается только не повторять прежних грехов, благодарить Милосердного Господа и направляться далее спокойно, радостно, бодро по пути добродетели, по пути нашего шествия ко Господу.

* * *

При жизни Спасителя были бесноватые, есть они и теперь. При больших торжественных богослужениях, при крестных ходах, при гробницах угодников Божиих приходится часто видеть сих бесноватых. Действительно ли возможно беснование? Мир остается один и тот же и враг рода человеческого тот же, хотя и потерял он после пришествия Спасителя свое могущество, именно христианин врага теперь может сокрушать, побеждать. И если при Спасителе были бесноватые, то они могут быть и теперь. Когда в сильной степени враг вселяется в человека, то вот он производит те припадки, которые мы наблюдаем над бесноватыми; при этом входят в человека разные злые духи, но по большей части дух блуда и хулы на Бога. Этот-то злой дух и подавляет у человека его сознание и чувство и таким образом берет верх. Но человеческая сила, и особенно христианина, освященного Духом Святым, нелегко поддается духу злобы, и вот это-то борение вовне и обнаруживается в виде припадков, неистовства и ломания. Бывает беснование даже целого общества, например, сектантского при их радениях.

Но если некоторые действительно подвержены беснованию, одержимы духами злобы, то вместе с этим есть и обманщики, которые напускают на себя это беснование, чтобы смущать народ, обделывать свои делишки, вроде воровства, а то просто беснованием думают вызвать сострадание у присутствующих и тем выманить пособие и т.п. Как-то раз была замечена подобная шайка в Иверской часовне в Москве. Мнимых бесноватых обыкновенно сопровождает компания людей; одни как бы помогают больным во время беснования, другие же сообщники в это время, когда все внимание сосредоточено на бесноватых, обшаривают карманы, – словом, может быть напускное беснование, может развиваться даже мания беснования, особенно у нервных женщин. Говорят, было время, когда появлялась такая масса кликуш по церквам, что приходилось бороться с этим явлением полицейскими мерами, и кликуши исчезали. Во всяком случае, истинное беснование возможно. Оно засвидетельствовано в Евангелии, оно известно всем нам. Какими же средствами можно избавиться от него? Господь сказал: сей род ничем иным не изгоняется, как только молитвою и постом. С беснованием можно бороться только посредством святыни. Но кто должен поститься и молиться? Сами больные часто неспособны бывают к этому, тогда близкие должны усиливать за больных свою молитву; а также самих больных нужно окружать святынею, давать им святую воду, водить по святым местам, прикладывать к святым мощам, совершать над ними Таинство Елеосвящения и, если они в состоянии, то и причащать их Святых Тайн.

Обыкновенно приобретают силу над злыми духами те подвижники веры, которые сами много боролись с исконным врагом рода человеческого, которые проводили или проводят жизнь в чистоте и постоянной молитве. Знает это враг рода человеческого, и что же? – Он и здесь старается нанести вред истине. Он наущает многих мнимых подвижников, например, так называемых братцев и т.п., проделывать ложные исцеления над мнимыми бесноватыми с тем, чтобы обольстить народ. Так бывало, по крайней мере, у московских «братцев»: подводили к «братцу» мнимобеснующуюся, он возлагал руки, мазал маслом и этим якобы исцелял. Подлинный обман. Возможно ли здесь исцеление, когда «братцы» – обольстители?

В связи с беснованием стоит вопрос о так называемой порче. Часто приходится слышать, что вот-де испортили на свадьбе, или говорят: такого-то сглазили, у него дурной глаз... Как смотреть на это? Возможна ли порча? Влияние человека на человека несомненно существует. Ведь часто мы говорим: он повлиял на него, воздействовал... Если есть доброе влияние, то возможно и дурное, которое имеет разные степени, и иной раз такие степени, которые делаются заметными для нас. Если человек злой, если он сдружился с злым духом, то как ему не повлиять дурно на другого? Но можно ли нам бояться порчи и, если уже произведено дурное влияние, то как от него избавиться? Дурной силе нужно стараться противостоять собственной силой духовной, благодатной, которая у каждого христианина есть, нужно христианину всегда ограждаться крестным знамением, молитвою, святыней, постоянной исповедью, причащением Святых Тайн, тогда не так легко и враг нас будет одолевать.

* * *

Ты согрешил, подпал под власть какой-нибудь страсти, – используй и это во благое. Построй на своем падении чистосердечное покаяние, выработай сокрушенный дух, смиренное чувство. Быть может, прежде ты превозносился своей чистотой, свою непорочностью, а отсюда относился к людям порочным презрительно и с осуждением; теперь же не смей зазирать никого во грехах, свои грехи всегда помни, будь всегда смирен сердцем, тих и кроток. Быть может, прежде ты мало молился, опираясь на свою внешнюю праведность, считал ее одну достаточной без подвигов молитвы и поста; теперь же, когда чувствуешь свою виновность, вооружись молитвой и прежде всего молитвой Иисусовой – этим оплотом от всех наветов вражиих, прилежи и к доброделанию, ибо твердо знай, что вера, по слову апостола, без дел «мертва есть» (Иак.2:17).

* * *

4 сентября 1911 года Господь удостоил меня быть самовидцем и свидетелем великого торжества Церкви Православной – присутствовать при открытии мощей святителя Иоасафа, Белгородского чудотворца. Пред лицом нового печальника за Русь Святую, Богом дарованного, в виду новой твердыни Православия, в Белгороде Богом воздвигнутой, сердце ликовало от умиления и духовной радости. Но в то же время и грустно становилось при воспоминании о тех многих сынах нашей Церкви, которые, подобно блудному сыну, движимые духом непокорства, ушли от своей матери «на страну далече» (См.: Лк.15:11–32); вот и теперь, думалось, чужды они этого торжества духовного, не разумеют его, а по недоразумению не признают и новоявленной святыни. Противляясь благодати Божией, не хотят понять они того, что прославление угодников Божиих происходит по особому Божиему смотрению. Это до ясности очевидно для каждого православно верующего, между прочим, и из обстоятельств смерти и дальнейшего хранения останков святителя Иоасафа.

Вот, он умирает... умирает, заметьте, не дома, а во время поездки по епархии, в 70 верстах от своего епархиального города. Нужно было в этот город перевозить его останки. Для совершения погребения над святителем Иоасафом духовным начальством назначается Переяславский епископ. Последний же, по причине распутицы, мог приехать в Белгород лишь только через два месяца. Так естественно отлагалось погребение святителя Иоасафа, и целых 70 дней пришлось ожидать этого погребения. Вот тогда-то и было усмотрено, что тело святителя остается нетленным. Решено было по погребении не зарывать гроба его в землю, а поставить в пещере, куда и стал спускаться на молитву белгородский народ, крепко веря в небесное предстательство своего свято почившего святителя.

Как-то лет 15 тому назад пришлось мне быть в Белгороде. О прославлении святителя Иоасафа тогда еще не было речи, но уже побывавши у его раки, чувствовалось, что это время близится. Стремление белгородского народа утром приложиться к святителю, ежедневно после ранней Литургии соборное служение панихиды, сопровождавшееся звоном 1000-пудового колокола, постоянное произношение на всех частных панихидах имени святителя Иоасафа, – все это говорило сердцу, что вот-вот наступит день и час, когда святитель Иоасаф будет прославлен. Теперь это исполнилось.

Ах, как несправедливы те, которые осмеливаются видеть в прославлении угодников Божиих дело рук человеческих, – так смотрят на это наши сектанты. Для нас же, верных сынов Церкви, как Божий день ясен Промысл Божий в сем прославлении. Когда открывались честные мощи преподобного Серафима Саровского40, противляющиеся благодати Божией, не понимая того, что Господь различно прославляет святых, говорили: «Вот если бы осталось все тело его нетленным, тогда бы мы поверили». Но вот теперь, сектанты и все неверующие, идите и смотрите на почивающего нетленно святителя Иоасафа. Мощи его сохранились благолепно.

12 августа прежде открытия мощей мне пришлось быть в Белгороде и лицезреть лице святителя. Прикладываясь к честным мощам угодника, я попросил открыть его лик, и – о восторг! – предо мною предстало лице святителя, схожее с его образом на иконе. Сзади меня стоящие люди, видя тоже лице святителя, пришли в трепет, – и вот пещерка огласилась вздохами умиления, слез духовного восторга.

Что же теперь скажете вы, сектанты? Вам нужно нетление мощей... Так пожалуйста, поезжайте в Белгород и убедитесь в сей истине. Только не смейте тогда уже говорить, что мощей нет, ибо вы будете говорить, по своей сожженной совести, сознательную ложь. Когда нельзя возражать против нетления, говорят: какой же он святой, если он был весьма строг и притеснял духовенство!.. А что такое ревность по Бозе? – ведь он, святитель, с одной стороны весь жил в Боге, жил для Бога, а с другой – был архипастырь, начальник; он не мог терпеть измены Богу, он требовал от своих пасомых воздавать Богу должное, служить Ему со страхом и трепетом. "Ревность по Бозе снедает Меня...» (Ср.: Пс.68:10; Ин.2:17). Строгость святителя Иоасафа есть лишь еще одно из доказательств его близости и преданности Богу, каковы и все угодники Божии.

Можно противоречить истине, можно отвергать благодать Божию, как это делают все отступающие от Православной Церкви, но народного чувства не обманешь, – оно всегда чует истину и своим стремлением к ней свидетельствует ее достоверность. Так было и в Белгороде. Когда объявлено было о прославлении святителя Иоасафа, народ с великою радостью и любовью воспринял эту весть и пошел толпою к новопрославленному угоднику. Нужно было видеть то воодушевление, те слезы умиления во дни белгородских торжеств, какие проявил здесь народ, чтобы невольно воскликнуть: поистине «дивен Бог во святых Своих» (Пс.67:36).

* * *

О Спасителе сказано, что «Он учил как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф.7:29). А как учили книжники и фарисеи? Разве их учение было неправильное? Нет, этого нельзя сказать. Сам Христос об учении книжников и фарисеев говорит, что их учение следует слушать, но только по делам их не подобает идти, очевидно, дела их были греховны. Из этого заключай, что сила влияния пастыря, учителя, проповедника на слушателей – в его жизни, нравственности. Чем эта последняя безупречнее, тем и проповедь его может иметь больший успех. Такой проповедник будет учить как власть имущий, а не как книжники и фарисеи. К нам, пастырям, духовным делателям, все это относится. Пошли же, Господи, нам не только знание Твоего Закона, не только умение учить других словами и писаниями, но дай нам прежде всего добрую жизнь, добрые дела, ибо Ты сказал: «яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех» (Мф.5:16).

* * *

Присмотришься к своему внутреннему существу и невольно удивишься его несовершенству. Это что-то непостоянное, шаткое. Видели ли вы какую-нибудь трясину или ползущую почву? Если ее не укреплять, не засыпать, то она то и дело проваливается, осыпается. Так и наше внутреннее существо. Сколько нужно внутренней работы, сколько нужно духовных благодатных средств, чтобы его удержать в нравственном порядке.

* * *

Все могут у тебя отнять: имущество, честь, положение, – могут держать тебя на последнем месте, но внутреннего твоего богатства никто у тебя не отнимет, если только ты сам его не потеряешь. И если оно у тебя есть, с ним ты счастлив при всяком земном унижении. Это богатство о Господе всегда тебя успокоит, всегда тебя примирит со всякого рода невзгодами жизни. О нем, этом внутреннем богатстве души, заботься, его ищи и его бойся потерять.

* * *

Храни, христианин, чистоту и целомудрие. Чистота и целомудрие! О, сколь вы должны быть вожделенны для всякого сердца христианского, освященного благодатию Святого Духа в Крещении! Вы цель и стремление жизни нашей! Но так ли это на самом деле? Действительность в этом отношении весьма безотрадна. Мы все почти должны сознаться, что плохо себя храним в чистоте и целомудрии. Мы не сдерживаем дурных порывов и влечений своего сердца, даем нашему уму услаждаться дурными помыслами, больше того, многие из нас самым делом повинны против целомудрия. Наши девицы и юноши теперь много заботятся о нарядах, красоте своего тела с расчетом увлечь и обратить на себя внимание. Мы увлекаемся чтением непорядочных книг, так называемых романов, следим здесь с захватывающим вниманием за описанием пороков человеческих и услаждаемся этим. Мы любим сладострастные песни, безнравственные разговоры и охотно спешим на зрелища, где думаем опять же найти усладу для своей чувственной природы. У нас замечается свободное, легкое обращение между собою мужчин и женщин, особенно в дни праздничные в обществе и в домашнем быту. У нас в большом употреблении танцы. А что они из себя представляют – не есть ли они тот же разврат и при этом открытый, допускаемый и оправдываемый общественным мнением?

Не говорите, пожалуйста, здесь о каких-то высоких, эстетических наслаждениях красотою, элегантностию и искусством. Нужно быть камнем, чтобы устоять, не почувствовать плотских вожделений при тех бесстыдных позах, какие допускаются у нас в разного рода плясаньях. О чисто безнравственных поступках мы уже и не говорим. Они всем хорошо известны. Через плотское сладострастие теперь семьи расстраиваются, молодежь сбивается с пути. И удивительное при этом замечается ухищрение врага рода человеческого. Он постарался внушить молодежи убеждение, что организм не может обходиться без удовлетворения плотским похотениям. И тот результат – сильнейший разврат. Но что из этого выходит? Люди грубеют, делаются дерзкими, наглыми и как бы ожесточаются. Будучи сами порочны, они и других стараются соблазнять к тому же плотскому греху. Им как бы приятно, когда брат поддается их внушению и падает. Несчастны такие люди! Чего они достигают, к чему приходят? За свои чувственные удовольствия они часто платятся своим настроением, которое по мере грехов ухудшается, а у иных доходит и до отчаяния.

В житии святых есть следующий рассказ. В одной пустыни спасался подвижник. Уже он был близок к спасению. Но вот однажды пред ним предстала женщина необыкновенной красоты, и старец пал... Подвижник доходил уже до божественного созерцания, до восторженного, мирного, радостного, благодатного состояния духа; после же падения он почувствовал сильную душевную тугу, отчаяние и в таком состоянии поспешил изрубить на куски виновницу своего падения. Вот вам лучшая характеристика душевного состояния, какое наследует порочный, оскверненный плотским грехом человек. А какие страшные болезни бывают следствием разврата! Зараженных ими люди сторонятся, чуждаются и наделяют подчас презрением и отвращением.

А чистота и целомудрие, как вы нежны, как приятны и привлекательны! К чистому и целомудренному влечется наше сердце. Нам как-то отрадно бывает находиться в сообществе с чистым. Любовь, доброжелательство, нежность светится в глазах его. Будь с нами, не уходи от нас, так и хочется сказать целомудренному юноше или девице, но они не останавливаются надолго, а, как трепетные лани, спешат удалиться от сообщества людей, боясь нанести вред своему целомудренному сердцу. Кто чист душой, у того не может быть пристрастия к людям. Чистый всех любит – он вмещает в своем сердце и этого высокопоставленного человека, и эту бедную нищенку-старушку. Чистый отличается светлым умом, больше того, иной раз бывает как бы прозорливым. У порочного все святое, возвышенное, сердечное, духовное заглушено грубо-чувственною стороною. Эта последняя является как бы темным покрывалом, через которое он не в состоянии разглядеть светлое, духовное; порочный слеп и неспособен для тонкого различения небесных явлений. У чистого же духовные очи открыты... Он как бы стоит вне себя, вне своей чувственной природы, и видит все, что в ней происходит. Люди с чистым сердцем – глубокие психологи, знатоки сердца человеческого. Неудивительно поэтому, что многие святые, достигшие небесной, ангельской чистоты, предуказывали будущее, были прозорливцами.

О чистота и целомудрие! Как в точности тебя изобразить, как по достоинству восхвалить! Тебя может описать только святой, а не я, грешный человек. Ты, чистота, – дар Божий, исполненный доброты, мира, любви, света, терпения, назидания и ведения! Ты порождаешь духовную радость и умерщвляешь печаль! Ты умаляешь страсти и производишь бесстрастие! Ты взором проникаешь в небесное! О чистота! Ты, что расцветшая роза, весь дом нашего внутреннего существа наполняющая тонким благоуханием!

Видите ли теперь, что лучше, порочность или чистота? Порочность – гнусная и отвратительная, чистота – приятна, нежна и привлекательна! Возлюбим же последнюю всем нашим сердцем, всем нашим существом. Но чистота не дается легко. Она приобретается большими усилиями и подвигами. Ради нее подвижники изнуряли плоть свою постом, бдением и молитвою...

В назидание себе и другим позвольте от опыта богомудрых отцев предложить некоторые советы, как хранить себя в чистоте и целомудрии. Прежде всего, большое значение в данном случае имеет зрение, которое является проводником в наше сердце получаемых совне впечатлений. Уязвление плотскою страстью, говорят святые отцы, происходит через око. И действительно, один взгляд на красоту женскую способен у нас, слабых и немощных, вызвать плотское вожделение. Не следует поэтому давать скитаться очам нашим, но коль скоро произошла опасная для чистоты нашего сердца встреча, спеши тогда подавить похотливость рассуждением о бренности земной красоты. «Когда увидишь, – говорит святой Ефрем Сирин, – женщину, которая блистает красотою, имеет сияющие ланиты и какую-то искусственную выразительность в лице, и она распаляет твой помысл и усиливает в тебе вожделение, размысли, что приводящее тебя в удивление – земля, что воспламеняющее тебя – пепел, и душа твоя перестанет неистовствовать. Приникни помыслом на кожу лица ее, и тогда увидишь всю малоценность благообразия, потому что ничего не найдешь, кроме костей, жил и зловония... Рассуди тогда, чему дивишься, и устыдись...» (Творения святого Ефрема Сирина. Т.3).

Есть и другое средство подавлять вожделения от сообщества с другим полом – это обращение нашего взора к высшему, небесному, ко Господу. Достоуважаемый наш пастырь отец Иоанн Кронштадтский говорил: «Когда я увижу женщину красивой наружности, я сейчас возношу свой взор к Господу, начинаю прославлять Премудрого Творца вселенной, виновника всякой красоты в мире, и чувство нечистое после этого не смеет во мне возгореться». И у святого Иоанна Лествичника41 мы читаем: «Некто увидел необыкновенно красивую женщину и прославил о ней Творца. От воззрения на нее возгорелась в нем любовь к Богу, и из очей исторгся источник слез. И дивно было видеть, как то, что для других послужило бы в погибель, для него паче естества стало венцом (победы)».

Далее, кто желает блюсти чистоту души, тот пусть имеет в виду еще следующее. Если возникнут у тебя представления, образы, помыслы о женщинах, то моментально старайся изгонять их. Если также помысл возбудит у тебя желание повидаться, поговорить с молодой, красивой женщиной под предлогом даже братского общения, то опять знай, что здесь у тебя действует затаенная похоть. Вообще не останавливайся вниманием на внешних обликах лиц другого пола и ими не услаждайся, дабы не дать развиться нечистым похотениям. Некто из святых сказал, говорит святой Ефрем Сирин: «Блуд подобен псу: если будем ласкать его, не отойдет он от тебя, а если погонишь, убежит» (Ефрем Сирин. Т.1).

Берегись, далее, гнева, который возбуждает жар похоти; не смейся; не слушай срамных речей, и шуток, духовно нас расслабляющих; бойся неги во всех ее родах, разжигающей угль сладострастия; не заботься слишком о нарядах и красоте своего тела, в этом повод к плотскому похотению; не упивайся вином, «в нем же есть, – как и святой апостол Павел говорит, – блуд" (Еф.5:18); не пресыщай своего чрева объедением, что слишком возбуждает телесные наши соки и волнует кровь. Постоянно же трудись, занимайся рукоделием, имей воздержание во всем, смиренно о себе думай, будь серьезен во всех делах, носи в себе страх Божий, ожидай постоянно суда Господня, который предстоит нам не только за явные дела, но и за тайные мысли и пожелания сердца, молись, трезвись, и Господь поможет тебе блюсти чистоту и целомудрие. Замечено еще, что плотскую брань воздвигает у нас враг временами, и вот, в это время нужно быть весьма осторожным, нужно хранить себя тогда от всяких поводов к искушению; при этом не следует падать духом, приходить в изнеможение и малодушествовать, а надо терпеть и всячески противоборствовать греху. И Бог не оставит тебя. Он непременно воззрит на твой подвиг и подаст тебе победный венец.

Братья и сестры возлюбленные! Сами вы знаете, что теперь время упадка чистоты и целомудрия... И как это прискорбно, как тяжело... Мы теряем драгоценнейшую жемчужину – целомудрие, которое, если при нас останется, то осветит нас необыкновенно ярким светом в Царствии Небесном. Без этой же жемчужины мы явимся туда темными, смердящими, и приимем должное мздовоздаяние от Светлейшего Господа.

* * *

О картежной игре. Время – великий дар Божий. Время, говорят, – золото. Особенно ясным нам это представится, если мы примем во внимание назначение человека в мироздании Божием. Мир существует для человека. Он должен знать и изучать его. И стоит того, чтобы человек изучал мир, ибо сколько в нем сокрыто интересного, приятного и полезного. Мир – это неисчерпаемая бездна знаний, исследований и открытий. А между тем жизнь человеческая быстротечна. Много ли ее хватит для изучения мира? Если бы самый долговечный человек всю свою жизнь, с утра до вечера, посвящал изучению мира, он мог бы узнать только самую ничтожную часть его. А нравственный мир? Какая в нем глубина и широта! Познание Бога, борьба со грехом, приобретение добродетелей – какая это необъятная величина! И здесь – самый совершенный человек за всю свою жизнь немного может успеть. Как поэтому дорого время для человека. Кажется, ни минутки не должен терять его человек. Потерял он хотя минуту времени – потерял вместе с этим драгоценный изумруд, на который мог бы купить себе многое для вечности. Таково должно быть наше отношение к времени – не терять его по-пустому, а всеми силами стремиться использовать его во благое. Но не так бывает в действительности.

Посмотрите, сколько человек теряет времени на развлечения самые пустые, бесполезные и даже вредные. Возьмем картежную игру. Как пожар охватывает большое пространство, так и нашу матушку Россию на всем ее пространстве охватывают то те, то другие страсти. Скажите, кто теперь не играет в карты? От больших городов до глухих деревень, от богатых салонов богачей до бедной хижины крестьянина, вы везде теперь эту игру встретите. Играют сановники, которым надлежит не развлекаться умом, а много думать о порученном им общественном благе. Играют купцы и тем еще более развивают страсть к наживе, с которой и без того надлежит им много бороться. Играют учащиеся и тем теряют золотое время юности для приобретения познаний. Не получишь образования в юности – на всю жизнь останешься неучем. Играют рабочие и крестьяне, которым после тяжелой работы нужно отдохновение физическое и еще более нравственное. Но, часто говорят, можно играть в карты невинно, для одного лишь развлечения, отдыха. Правда, немощный, слабый человек нуждается в отдохновении, но приносит ли его картежная игра?

Всякое отдохновение должно сопровождаться свежестью, приливом новых сил, успокоением нервов, бодростью духа, душевным миром и спокойствием. Сюда, например, нужно отнести наслаждение красотами природы.

Вот вы среди природы... Пред вами зеленая мурава, а вдали горы, голубое небо охватывает куполом пространство видимой вами земли, в воздухе тепло, ароматично, вы стоите или сидите на пригорке, дышите полною грудью и не замечаете, как время летит. Вам не хочется уходить, вы чувствуете, как ваш организм освежается, а на душе легко, спокойно. Никакие дурные мысли в это время в голову не идут, а хочется только прославлять Творца и молиться. Или вот, наслаждение музыкой, но не той музыкой, которая составлена под влиянием чувственных страстей и ведет к изнеженности, пляске и разврату, а той, в которую вложены святые чувства мира, любви, смирения, кротости, человеческой скорби и страдания. Такая музыка смиряет нашу душу и заставляет ее от земли возноситься горе. Или вот пение, но опять не то, которое проявляется в невыдержанных тонах – крике и т.п., и выражается в безнравственных, богохульных словах и выражениях, а то пение, которое воплощает в себе ангельские звуки и соединяется с соответствующими святыми словами. Такое пение умягчает, умиляет нас и способствует подавлению в нас гордости, грубости и жестоковыйности. Да и всякое благородное искусство – живопись, скульптура, если они соответствуют достоинству человека как творения Божия, предназначенного к святости, то доставляют ему духовное наслаждение, отдохновение.

Или вот возьмем чтение высоких литературных произведений или общение с духовно настроенными, добрыми людьми. Сколько здесь опять может быть для человека отрады и утешения. Читаешь хорошую книгу и как бы питаешь ею свои чувства – сострадания к людям, веры в Бога, отвращения к пороку и любви к добру. А общение с добрыми людьми? Сколько оно приносит нам успокоения в дни скорби и печали, как оно нас поддерживает и ободряет. Но самое главное наслаждение для христианина – это святой храм. Здесь действительно он может отдохнуть душою и телом. Благодать Божия, живущая в храме, способствует тому. И посмотрите – верные христиане, какие бы труды они ни понесли в течение дня, спешат под праздник и в праздник в храм Божий и получают здесь утешение и радость.

Приложим теперь понятие о правильном отдохновении к картежной игре. Какая в ней пища для нашего воображения и чувства? «Изящных образов и картин, – говорит один проповедник, – кроме примелькавшихся значков и фигур, здесь нет никаких. Интересных психологических случаев и явлений, вызывающих на размышление и пробуждающих идеальные мечты и отрадные надежды, – здесь тоже нет, кроме монотонно и бесконечно повторяющихся сочетаний различных мастей. На зеленом карточном поле не растет и не цветет никаких цветов и в карточной атмосфере не слышится никаких особенно приятных звуков и благовоний. А между тем посмотрите, как это развлечение крепко усаживает, или, точнее, приковывает людей к одному месту» («Воскресный день». 1914, № 3. С.30).

Что же влечет людей к картежной игре? – Грех, живущий в нас и требующий себе пищи и удовлетворения. В самом деле, рассмотрим беспристрастно, что приносит человеку картежная игра? Прежде всего она наносит вред нашему здоровью, расстраивает нервы, вызывает бессонницу, развивает болезнь желудка, притупляет зрение и ведет к физическому переутомлению. Все это так понятно, что не требует пояснений. Всякий игрок в карты – этому свидетель. Но еще более картежная игра приносит вред нашему духовному настроению. Она является признаком праздности человека, той самой праздности, об избавлении от которой мы молимся в молитве преподобного Ефрема Сирина: «...дух праздности не даждь ми». Праздность – это когда человек не имеет в себе ничего серьезного, нет у него стремления высшего порядка – к умственным занятиям, вниманию к себе, к своему духовному настроению, нет у него любви и к труду, работе. Праздность – достояние обленившихся людей, которые и заполняют пустоту своего внутреннего «я» картежной игрой.

Далее, в основе картежной игры непременно лежит порок корысти в большей или меньшей степени. Никакому игроку не хочется проиграть, а непременно выиграть, и если эта корысть в игроке невелика, тогда она восполняется другим не менее тяжелым пороком – самолюбием, тщеславием. Я хочу выиграть, потому что это льстит моему самолюбию, мне не хочется конфузиться пред товарищем, что я плохо играю в карты, – пусть я превосхожу других во всех отношениях, равно как и в успехе при карточной игре. И это стремление к непременному выигрышу иных ведет к плутовству, хитрости и обману, а других к раздражительности, гневу, ссоре, зависти, вспыльчивости, ругательству, дерзким словам. А через это как часто порываются, расстраиваются добрые отношения между людьми. Друзья делаются врагами, начальствующие – недоброжелателями, подчиненные – озлобленными.

Далее, картежная игра приучает человека легко смотреть на чужое добро: она в основе своей есть как бы воровство, а всякий картежник – вор. Святитель Тихон Задонский об этом так говорит: «Спроси всякого картежника, ради чего он начинает играть? Не для того ли, чтобы чужим добром покорыстоваться, чтобы ближнего добро присвоить? А когда так, то и занято сердце его страстию хищения, и, следовательно, хотя и не выиграет, однако грешит противу десятой заповеди Божией, которая ничего не велит ближнего своего желать: не пожелай; а когда выиграет, то и самою вещию похищает. Итак, выиграет ли картежник, или проиграет, все грешит. Ежели выиграет, похищает чужое добро; ежели проиграет, грешит желанием чужого добра» (Творения святого Тихона Задонского. Т.1. Изд. 6-е Синод, типографии. С.82). Так, картежная игра есть даже воровство, только на законном основании. Недаром поэтому существует народная пословица: «картежник – кум вору».

Наконец, картежная игра приучает человека к вину и табаку, и это потому, что во время игры нервы взвинчиваются, а они-то и начинают требовать возбуждения – наркоза вина и табака. Посмотрите на иного игрока, и вы увидите, что он почти не выпускает изо рта папиросу, которую с жадностью так сосет. Всем известно, что вино и табак – спутники картежной игры. Теперь и представьте себе всю картину этой «невинной» забавы. Густые облака табачного дыма, воспаленные от бессонницы глаза, шум, нередко ссора и брань, выпивка, и как конец всего – переутомление и умственное и физическое.

Но если картежная игра вредна во всех отношениях, то, может быть, можно назвать невинной забавой – гадание на картах и пасьянс? Нет, уж видно, где карты, там и грех и пустота. Как одобрить гадание на картах, когда с этим связано суеверие и часто обман, или раскладку пасьянса целыми часами, когда подобное занятие – пустое препровождение времени, которое можно было бы с пользою употребить на что-либо полезное для души и тела – чтение душеспасительных книг, молитву или даже простое рукоделие. Но что главнее всего, так это то, что картежная игра есть страсть, а всякая страсть связывает человека, парализует его волю, делает его своим рабом, пленником. Под влиянием страсти человек всему может изменить, ничего не пожалеет: ни родных, ни своего дела, ни имущества, ни даже Самого Бога.

Рассказывают такой несчастный случай. Один служитель алтаря увлекся той же картежной игрой. Он все уже проиграл... Денег нет, имущества нет, что остается делать, а страсть не умолкает, она требует удовлетворения, она ему дороже всего на свете, дороже родного отца, дороже Самого Бога. Вот он идет в храм, берет там священные сосуды, в которых, быть может, сам же совершал великую Евхаристию, и продает их с тем, чтобы на вырученные деньги снова хотя немного поиграть...

За границей есть целый город, где специально занимаются этой картежной игрой. Там все устроено роскошно. Целые дворцы настроены, с огромными залами, с бесчисленным количеством расставленных игорных столов. И сидят тут люди день и ночь, забыв Бога, забыв свои семьи, своих детей, свои обязанности, и упиваются этой страстной картежной игрой. И представляется нам, что все эти дворцы не что иное, как кумирни, а карты – идолы, а люди – поклонники их. Как придаток ко всему этому – большое количество совершающихся здесь самоубийств. И это понятно. У проигравшихся уже ничего не остается: Бога нет, родных он забыл, имущества нет; ему, правда, хочется играть, но он лишен теперь возможности, как проигравшийся – вот он и лишает себя жизни. И, говорят, в названном городе смотрят на самоубийство как на обычный финал картежной игры. Скажите, не есть ли после этого карты – диавольское изобретение, влекущее человека к погибели! Но кто из людей был орудием врага, когда изобретал карты? На чью долю выпало послужить врагу, изобретая карты? Кто этот несчастный, бедный человек? Говорят, в средние века они были изобретены для развлечения одного безумного короля! Уже-ли кто-нибудь после всего сказанного осмелится еще говорить, будто картежная игра – только невинная забава? Но если бы и нашелся такой прекословный любитель этой забавы – не к нему наше слово. «Не обличай злых, да не возненавидят тебе; обличай премудра, и возлюбит тя» (Ср.: Притч.9:8).

* * *

Не укради. Заповедь Божия гласит: «Не укради», не пожелай чужого. Но посмотрите, как в настоящее время эта заповедь нарушается. Теперь развито грабительство – это когда насильственно, разбойнически отнимают собственность. Теперь только и слышишь о воровстве – это когда тайно, с осторожностью, большею частью по ночам, похищают чужое. Теперь в ходу всякого рода обман, особенно в торговле, – что тоже воровство, – ложную монету отдают вместо истинной, худой товар – вместо хорошего, обсчитывают, обмеривают, обвешивают, подмешивают, фальсифицируют, то есть продают вещь не за ту, какая есть в действительности. Теперь потворствуют воровству – укрывают воров, не наказывают, не преследуют их. Теперь часто повторяется святотатство, то есть хищение церковных вещей, денег из храмов Божиих; так что, к позору христианского общества, приходится даже в храмах читать объявления: «Остерегайтесь воров».

Теперь не уважают чужой собственности – берут взаймы и не отдают, работники не жалеют хозяйского добра, сосед нарушает границы владений. Что не твое, того не жалей, – отсюда поговорки: «казна все заплатит», «в казне много денег», «бей, не жалей хозяйского добра» и т.п. Теперь необычайно развиты всякого рода взятки, подкупы, подарки, так называемые чайные, – а что все это, как опять не присвоение чужого не по праву, не по закону и справедливости. Не дашь, говорят, не получишь места. Теперь крайне развито лихоимство, то есть отдача в рост денег, взымание больших процентов и т.д.

Кажется, относительно собственности дело дошло до того, что каждую минуту тебя могут ограбить, обобрать, отнять, лишить тебя имущества. Появилось даже учение, в корне подрывающее права собственности; мы разумеем социализм, который проповедует о мнимом братстве, равенстве всех, о том, что все всем принадлежит; и что ужаснее всего, так это то, что это учение прикрывается именем Христа, якобы Христос так учил. С прогрессом, с развитием христианской жизни – должна уничтожиться и собственность. И когда-нибудь это уничтожение надо начинать, – говорит социализм. Отсюда аграрные движения, захват чужих владений и имуществ. Нам же такое отношение к собственности чужого кажется не развитием христианской жизни, а совершенным ее упадком. В самом деле, о чем свидетельствует такой взгляд на собственность? О том, что мы не довольствуемся своим положением, посылаемым от Бога, не ценим трудов другого, сделались корыстными, падкими к легкой наживе, потеряли честность, правду и справедливость.

А что касается уравнения всех в имущественном отношении, то ведь это утопия, и утопия самая вредная, развращающая людей. Как не все люди одинаковы по способностям, здоровью и званию, так не все равны и по обладанию миром земным. Один в большей степени им владеет, другой – в меньшей. И если бы кто задался целию всех уравнять по имуществу, то он мог бы это сделать только на одну минуту или секунду, сделали бы это только в воображении, ибо в действительности немедленно же более способные люди стали бы наживаться на счет менее способных. Так в жизни всегда бывает.

Теперь много ратуют о приобретении земли от помещиков, о равном наделе землею всех крестьян, и что же? – Вслед за этим появляются лица, по провинциальному выражению «кулаки», которые скупают землю в свои руки и таким образом богатеют на счет других. Но кто-нибудь скажет: я знаю, что существует заповедь, запрещающая похищать и желать чужое, знаю и то, что коль скоро делается подобное запрещение, то, значит, признается законом Божиим и собственность, – человек может иметь и свой дом, и свое поле, и даже богатство. Но зачем же Христос Спаситель предлагал оставить все и следовать за Ним, раздав все нищим? Как примирить то и другое?

Нравственный закон осуществляется каждым человеком добровольно, никого нельзя силой заставить исполнить его. И вот, ты, если желаешь идти по стопам Христа, считайся с действительностью, ты видишь собственность у другого, уважай ее, не отнимай, ибо в таком случае ты будешь дерзким грабителем, своею же собственностью ты распоряжайся свободно и, если любишь Христа, употребляй ее на благое, тогда ты и заповедь Божию исполнишь, запрещающую похищать чужое, и последуешь за Христом, повелевающим все раздать ближним.

Итак, с одной стороны, брат, берегись посягать на чужое, в каком бы благовидном виде это посягательство ни заключалось, – в грубом ли воровстве или утонченной форме получаемого подарка, а с другой, если любишь Христа, желаешь следовать по стопам Его, делись всем, что имеешь, с братьями твоими, живи не для себя только, но, главным образом, для Бога и твоих ближних. Поступая так, ты будешь истинным последователем Христа, исполняющим святые заповеди Его.

* * *

34

Преподобный Антоний Великий (†356) – жил и подвизался в Египте в III-IV вв.; родился от богатых, благородных и благочестивых родителей, которые воспитали его в страхе Божием. В возрасте 20-ти лет Антоний лишился родителей. Устроив свою сестру, продал имение, раздал деньги нищим и поселился в пустыне, близ одного старца. Ища совершенного уединения, он переплыл реку Нил и поселился в пещере, где предался богомыслию, молитве, посту и труду. Подвижник терпел не только холод и зной, но и всевозможные искушения от диавола, который являлся ему в виде зверей и гадов. Однажды преподобному Антонию было видение человека, который работал, а потом молился. Это был Ангел, посланный св.Антонию для указания пути ко спасению. Через 20 лет подвигов преподобный Антоний достиг благодатного состояния духа, и многие люди стали приходить к нему: одни для наставления, а другие для жительства под его руководством. Таким образом в пустыне появилось много иноческих обителей и скитов, руководителем которых был преподобный Антоний. Пустынник провел в уединении 85 лет и скончался в возрасте 105-ти лет. Преподобный Антоний считается основателем пустынного монашеского жития, за что назван Великим. Память его 17/30 января.

35

Преподобный Исайя Отшельник (†370) – преемник преподобного Антония Великого; родился в бедной семье, местом его подвигов была пустыня в Нижнем Египте, недалеко от Александрии, имел особый дар глубокого плача. До нас дошли 29 слов наставлений преподобного Исайи, а также его «правила для новоначальных монахов». Память его отмечается Церковью в субботу сырной седмицы.

36

...есть люди, которые действительно считают отца Иоанна за Бога... Речь идет о так называемой секте иоаннитов, распространявших мнение, будто в лице отца Иоанна на землю вторично пришел Сам Господь Иисус Христос. Иоанниты появились в нач. 1880-х гг. в Кронштадте, в Доме трудолюбия, и вскоре распространились едва ли не по всей России. Из них наиболее известны были: Дрыгина Марфа – бывшая кухарка; Варламов Иван – бывший кучер; Бычек Иван – письмоносец, позднее казначей секты; Голубков Михаил – бывший послушник; Карчаева Екатерина – бывшая горничная, открывшая в Кронштадте «мастерскую цветов», – «Катька белая»; Дмитриев Назарий – главный руководитель, вокруг которого начала образовываться секта иоаннитов-хлыстов; Внуков Иван Матвеевич – «Иоанн болящий». На Всероссийском Миссионерском съезде, проходившем в Киеве в 1908 г., было постановлено признать иоаннитство сектантским движением, хотя не вполне сложившимся и близким к хлыстовщине.

37

...я поехал в Вауловский скит Ярославской губернии... Вауловский Успенский скит Петербургского Иоанновского женского монастыря. Он располагался в с.Ваулове на территории бывшего родового имения сенатора В.П.Мордвинова в Романов-Борисоглебском уезде Ярославской губернии, подаренного им монастырю в августе 1903 г. Учрежден по Указу Святейшего Синода в 1903 г. В скиту имелись два каменных храма – в честь Успения Божией Матери и во имя прп.Александра Свирского. В рапорте Преосвященному Антонину, епископу Нарвскому, от 14 марта 1905 г. благочинный монастырей Ярославской епархии архимандрит Герман писал, что «в скиту монашествующие сестры во главе с управляющей скитом монахиней Евпраксией подают хороший пример своею скромною иноческою жизнью, выражая это неопустительным посещением всех Божественных служб, благоговейным стоянием в храме. Богослужение отправляется неспешно по уставу Феодора Студита. Во внебогослужебное время сестры заняты исполнением разных послушаний, возлагаемых на них управляющей скитом: производят заготовку строительных материалов при устройстве общежития скита, ведут полевое хозяйство и занимаются скотоводством... Окружающее население относится к скиту с видимым сочувствием, выражая это частым посещением богослужений и посильными жертвами на устройство скита» (См.: Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Творения. Предсмертный дневник. 1908. М.: Отчий дом, 2003. С.114–115). В одном из писем к настоятельнице Иоанно-Предтеченского Леушинского монастыря игумении Таисии отец Иоанн писал: «... я в Ваулове, прекрасном, как рай Божий; вся растительность в полной красе и благоухании. Я служу ежедневно, говорю слово Божие, питающее и утверждающее души верные; причащаю сестер и народ. После обедни катаюсь с Евпраксией по лугам монастырским» (Там же. С.92).

38

Цель христианской жизни, – говорил преподобный Серафим в разговоре с Н.А.Мотовиловым, – есть стяжание в сердце наше Духа Святаго. Беседа преподобного Серафима о цели христианской жизни была обретена в рукописных воспоминаниях Н.А.Мотовилова, переданных известному духовному писателю С.А.Нилусу вдовой Мотовилова Еленой Ивановной. Впервые они были опубликованы под названием «Дух Божий, явно почивший на отце Серафиме Саровском в беседе его о цели христианской жизни с симбирским помещиком и совестным судьей Николаем Александровичем Мотовиловым» (Московские ведомости. 1903,18,19,20 июля). В 1914 г. по просьбе Елены Ивановны Мотовиловой Н.Потаповым в Троице-Сергиевой Лавре были опубликованы одной брошюрой как краткая, так и пространная редакция «Беседы...», которая впоследствии входила во все издания книги Н.А.Нилуса «Великое в малом». Публикация «Беседы...» положила начало целому направлению в богословской мысли. Утверждая цель христианской жизни в «стяжании Духа Святаго», со временем «Беседа...» стала краеугольным камнем учения Православной Церкви о действии Святого Духа, и в настоящее время практически ни одна богословская работа на эту тему не обходится без ее рассмотрения.

39

Мотовилов Николай Александрович (1808–1879) – коллежский советник, симбирский и нижегородский помещик, совестный судья, «служка Божией Матери и Серафимов», ученик и сотаинник прп.Серафима, до самой своей кончины благодетельствовавший Дивеевской обители. Ему принадлежит запись его сокровенной беседы с прп.Серафимом Саровским о цели христианской жизни, которая впоследствии была обнаружена, расшифрована и опубликована С.А.Нилусом. Сам Нилус писал о Мотовилове так: «Непонятым жил этот человек, неоцененным и умер, но был он при жизни «служкой Серафимовым», как он сам любил называть себя. В бумагах его довелось мне найти такое сокровище, которое по справедливости может быть названо величайшим свидетельством веры». Удивительная судьба Н.А.Мотовилова, его духовная биография раскрываются в принадлежащей ему «Докладной записке Высокопреосвященнейшему Исидору, митрополиту Санкт-Петербургскому и Новгородскому... Это уникальный, недавно обнаруженный (2003 г.) архивный документ, представляющий собой рукописные воспоминания Мотовилова, где открываются новые, неизвестные факты биографии как прп.Серафима, так и его сотаинника Николая Александровича, который подробно рассказывает о перенесенных им при жизни адских муках, о причине этого Божьего попущения, о духовных предпосылках, подвигших прп.Серафима к молению на камне 1001 день и ночь (См.: Записки Николая Александровича Мотовилова. М.: Отчий дом, 2005).

40

Когда открывались честные мощи преподобного Серафима... Накануне прославления прп.Серафима в 1903 г., несмотря на всенародное его почитание и многочисленные чудеса, совершавшиеся на его могиле и местах подвигов, в светском обществе и среди членов Святейшего Синода было немало противников канонизации святого. На скорейшем прославлении прп.Серафима пришлось настоять самому императору Николаю II. Этому решению во многом способствовало прочтение императором книги «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря» архимандрита Серафима (Чичагова), одного из главных инициаторов канонизации. В связи с противоречивыми мнениями, появлявшимися порой в светской прессе, в православной печати также стали публиковаться статьи, объясняющие истинное значение слова «мощи» и раскрывающие условия, необходимые для канонизации святого (святость жизни, народное почитание и чудеса), среди которых нетление мощей не является обязательным. Само слово «мощи» означает «кости, останки», которые, если принадлежат святому человеку, являются цельбоносными и источают исцеления. По поводу развернувшейся в начале XX в. полемики вокруг прославления прп.Серафима интересна и знаменательна статья митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония (Вадковского) «Необходимое разъяснение» // Русский паломник. 1903, № 28. С.467. «Недели три назад по Петербургу усиленно распространялись гектографированные листки от какого-то «союза борьбы с Православием», которое объявлено вредным для блага русского народа. Вместе с сим заявлялось, что союз «принял на себя во исполнение долга своего пред истиной и русским народом расследование дела о мощах Серафима Саровского и не остановится в случае надобности и пред вскрытием содержимого гроба». Не знаю, существует ли действительно такой союз борьбы с Православием, или листки эти суть плод досужих занятий какого-либо любителя смуты; во всяком случае, распространенные в громадном количестве, они заставили говорить о себе петербургскую публику; а быть может – и провинциальную и самую захолустную, если проникли и туда. Будь в листках только оповещение об образовании союза, о них и говорить бы не стоило. Утверждать, как это делает союз, что Православие вредно для блага русского народа, значит обнаруживать полное невежество и совершенное непонимание русской истории. Но в листках грубо затронуто дело о мощах святого старца Серафима, с неприличным намеком на содержимое в гробу, да еще «во исполнение долга пред истиною», как будто истина была тут кем-либо попрана. Не осуждаю этой грубости, как и Господь не осудил Фому неверного. Притом, и помимо листков о мощах старца Серафима много легкомысленных разговоров между людьми образованными, благонамеренными и верующими. Есть сомнение, есть для многих мучительный вопрос: что в гробу? Не осудим и этого легкомысленного сомнения, но дадим прямой ответ на вопрос: «Что же в гробу?» В гробу обретен ясно обозначившийся под останками истлевшей монашеской одежды остов почившего старца. Тело предалось тлению. Кости же и волосы головы и бороды совершенно сохранились. Таково содержимое гроба. Но тут-то и начинается для многих камень преткновения. «Есть у нас люди, – справедливо говорит профессор Е.Голубинский, – имеющие ревность Божию не по разуму, которые утверждают, будто мощи святых всегда и непременно суть совершенно нетленные, т.е. совершенно целые, нисколько не разрушенные и не поврежденные тела». Между тем, такое утверждение совершенно неправильно и не согласуется с всецерковным сознанием, по которому нетление мощей вовсе не считается общим непременным признаком для прославления святых угодников. Доказательство святости святых составляют чудеса, которые творятся при их гробах или от их мощей, целые ли это тела или только кости одни. Нетление мощей, когда оно есть, есть чудо, но только дополнительное к тем чудесам, которые творятся чрез их посредство (См. об этом подробное расследование в статье «Нетление мощей», №12 «Церковных ведомостей» за текущий год). И святость старца Серафима определялась не свойством его останков, а верою народа и многочисленными чудесами, которые по обследовании их надлежащим образом не представляли никакого сомнения в своей достоверности, по свойству своему относясь к событиям, являющим чудодейственную силу Божию ходатайством и заступлением о.Серафима. И только после такого удостоверения в святости и молитвенном дерзновении о.Серафима пред Богом постановлено, чтобы и всечестные его останки были предметом благоговейного чествования от всех притекающих к его молитвенному представительству (См.: Деяния Святейшего Синода, 29 января 1903 г.). Ибо не ставят светильника под спудом. Больно было бы для верующего сердца сокрыть и останки преподобного под землею. У святого человека все свято и чудодейственно, даже тень, даже одежда, а не одно только тело или кости. Так тень апостола Петра, головные повязки апостола Павла исцеляли больных от болезней. От прикосновения к костям пророка Елисея воскрес мертвый. Даже прах, по которому ступали ноги святого человека, приобретает целебную силу. Так после святого старца Серафима земля с его могилы, камень, на котором он молился, вода из источника, который он вырыл, почитаются как святые и по частям разбираются и разносятся верующими по домам как чудодейственные, подающие целение в разных недугах. Останки же его тела, кости его, для верующего суть драгоценная святыня, истинное сокровище, чрез посредство которого подается почитающим его цельбоносная помощь. Итак, от старца Серафима остались в гробу только кости, остов тела, но как останки угодника Божия, человека святого, они суть мощи святые и износятся ныне при торжественном его прославлении из недр земли для благоговейного чествования их всеми притекающими к молитвенному предстательству его, преподобного старца Серафима.

41

Преподобный Иоанн Лествичник (†ок.649) – святой подвижник VII в., родился в Константинополе, был хорошо образован. В 16 лет оставил мир и в течение 40 лет подвизался в пустыне при подошве горы Синай. Отличительной чертой подвижничества св.Иоанна была умеренность. В свободное время он занимался чтением и переписыванием книг, любил проводить с братией духовные беседы. Некоторое время св.Иоанн был игуменом обители, но затем отказался от этой должности и вновь поселился в пустыне, где скончался в возрасте 80 лет. Преподобный Иоанн – автор сочинения под названием «Лествица», отчего и получил название «Лествичник». В «Лествице» он представил 30 добродетелей в виде ступеней, по которым христианин должен восходить к совершенству и через то к блаженству. Памяти преподобного Иоанна Лествичника, кроме 30 марта/12 апреля, посвящается 4-я Неделя Великого поста. 


Источник: Духовный дневник / еп. Арсений (Жадановский). - Москва : Отчий дом, 2006. - 476, [2] с. : портр. (Духовный собеседник). ISBN 5-87301-137-0

Комментарии для сайта Cackle