LXVII. Смерть Антиоха воина, Иуды с его преемниками

Между тем, нечестивый Антиох, недовольный расхищением храма Иерусалимского, покусился ограбить и богатое капище Элимаиса в Персии, где, как слышал, хранились драгоценности со времени Александра Македонского, но возмущение народа принудило его бежать оттоле в Вавилон; на дороге пришла к нему весть о успехах Маккавеев. Исполненный ярости и смущения, и преследуемый сам судом Божьим, Царь ускорял течение своей колесницы, помышляя в надменном сердце, обратить Иерусалим в кладбище. Едва произнес он сей хульный помысел, как самого его поразил Господь неисцелимой язвой, жестокими муками в утробе; он упал с колесницы, посреди быстрого её бега, и сокрушились члены его, черви воскипели в язвах нечестивого, и смрада их гнушались все окружавшие его; Антиох, недавно возносившийся до небес, в тяжком недуге передвигаем был на носилках, и ему самому нестерпим делался собственный его смрад. Тогда познал он всю суету своей гордости, и сколь страшно возносить себя до равенства Богу; уже он произносил обеты некогда гонимому им Богу Израилеву, что восстановит храм Его и град и сделается сам Иудеянином, и писал благосклонное послание к Иудеям, но было поздно. – Созвав друзей своих, он каялся пред ними, в расхищении святыни Иерусалимской, сознавался, что за сие постигает его смерть на чужбине, и чувствуя её приближение, вручил одному из них, Филиппу, диадему и перстень, поставив его над всем царством своим, на время юности сына своего. Так в злых мучениях скончался гонитель; Лисия, услышав о смерти Антиоха, воцарил его сына, Антиоха Евпатора.

Пользуясь благоприятным временем, Иуда хотел избавиться от непрестанной осады, в какой содержали святилище войска языческие, стоявшие в Иерусалимском краеградии, и он осадил крепость их. Предатели, из числа самих Иудеев, донесли о том новому Царю, прося его защиты от Маккавеев; Антиох выступил против них с сильным войском, сто двадцатью тысяч пеших и двадцатью тысяч конных, с тридцатью двумя слонами, наученными битве. Иуда вняв осаду, пошел на встречу Царю в Идумею; готовилась страшная сеча. Неприятель разъярил вином огромных животных, которые несли на хребтах своих башни с вооруженными; каждого из них окружали по тысяче воинов и до пятисот конных, для подкрепления их напора; на двух крылах многочисленного войска расположены были конники; воссиявшее солнце озарило, как огненными лампадами, медные щиты и брони, и блеск их отразился на горах; колебалась земля от топота идущих, и шумного их гласа, и стука оружия.

Иуда, видя грозящую опасность, молил днем и ночью Господа: спасти, как и прежде, народ свой, и не допустить, едва отдохнувшему от насилий языческих, подвергнуться опять игу иноплеменников. Он выступил мужественно, с малыми силами, против несметных полчищ Антиоха, и встретив в горах отделившуюся часть его ополчения, поразил до шестисот человек; началась общая битва. Некто Елеазар, увидя слона, облеченного пышной броней, подумал, что сам Царь на хребте его, и решился пожертвовать жизнью, для спасения сограждан, чтобы приобрести себе вечное имя; отважно бросился он в самую середину полка, поражая всех окружавших зверя, и став под ним, проколол его копьем, так что падающий слон задавил его под собой. Но многочисленность воинства царского заставила Иудеев отступить.

Царь двинулся к Сиону и взял на дороге укрепление Вефсуры, защитники коего принуждены были ему сдаться. Он окружил, стенобитными орудиями, святилище и осада длилась, сопряженная с голодом для осажденных, потому что это был субботний год, и множество переселившихся Иудеев, из стран языческих, истощили все запасы пищи. Между тем пришла весть к Царю, что Филипп, поставленный отцом его в наместники царству, возвратился из Персии и хочет всем овладеть. Лисия, другой наместник, убедил Антиоха заключить мир с Иудеями, позволив им жить по законам отеческим, и на сих условиях заключен был клятвенный договор; но взошедши в крепость Сионскую, Царь нарушил клятву свою, немедленно повелев разрушить недавно созданные стены, а сам поспешил в Антиохию, чтобы силой изгнать Филиппа. Во время сего похода получил достойную казнь убийца брата своего, благочестивого Онии, бывший Первосвященником Менелай, который надеялся достигнуть прежней сласти в своем народе. – По совету наместника Лисии, знавшего все его козни, и что он был началом всех бедствий, Антиох велел свергнуть его, с высокой башни над бездной; так совершился суд Божий над святотатцем, который лишен был даже погребения.

Три года спустя, Димитрий, сын Селевка, бывшего Царя, воспитанный в Риме, возвратился с немногими людьми в свое отечество, и все царство к нему обратилось; Антиох и Лисия были умерщвлены воинами. Пришли к Димитрию из Иерусалима и все нечестивые люди Израиля, имея вождем Алкима, который домогался архиерейства, и получил оное, оклеветав пред Царем Иуду и братьев его. Царь послал друга своего Вакхида, для водворения Алкида; но лучшие из граждан Иерусалимских, которые доверились новому Первосвященнику, погибли, изменой клятвопреступника, и Вакхид, содействуя Алкиму, умертвил многих других почетных людей; тела их брошены были в колодези.

Огорченный такой вестью Иуда, собрал опять вооруженных и наказал приверженцев Алкима, который, не в силах будучи противостоять ему, обратился за помощью к Царю. Димитрий послал славнейшего из воевод своих Никанора, с повелением истребить Иудеев. Пришедший с великой силой в Иерусалим, он хотел уловить лестью Иуду, и дружественно принял его на мирном свидании; но до Иуды дошла весть, что Никанор ищет схватить его, и вождь Израилев вооружился; пять тысяч воинов Сирийских пали в битве, остальные бежали в крепость Сионскую. Там раздраженный Никанор, когда вышли к нему на встречу жрецы и старейшины, с предложением принести жертву за Царя, поругался над ними, и клялся, что если Иуда с дружиной не будет предан в руки его, то сожжет храм. Священники с плачем помолились пред алтарем, чтобы Господь, Сам избравший место сие себе жилищем, вняв хуле врага, отомстил ему.

Помолился и вождь Израилев, ополчившийся против всей силы Сирийской, с тремя только тысячами воинов: чтобы Господь, сокрушивший некогда гордыню Сеннахирима, сокрушил и сие ополчение вражье, да все познают, сколь страшно произносить хулу на святыню. – Утешительный сон ободрил дух его пред началом битвы: ему виделся благочестивый Первосвященник Ония, воздевающий к небу руки, о спасении своего народа, и другой молитвенник, Пророк Иеремия, подающий ему меч святый, в дар от Бога, для сокрушения врагов.

Возгорелась битва, и первый пал Никанор, разбежались войска его, видя смерть вождя; Иудеи преследовали их, во всех окрестных селениях, и всех до одного умертвили. Победители отсекли голову и правую руку Никанора, которую дерзнул он простирать на храм Господень, с клятвой, что его разрушит, и повесили их против Иерусалима; велика была радость народная; тринадцатый день месяца Адера, день победы, установлено было праздновать вечно, и на малое время успокоилась земля Иудейская. – Тогда Иуда, услышав о победоносном имени Римлян, громком во всей вселенной, и о покровительстве, какое оказывают они друзьям своим, располагая царскими диадемами и не дозволяя никому из среды своей венчаться ими, отправил двух посланников в Рим, заключить с ними союз дружбы. Приятно было Римлянам сие посольство; заключив с Иудеями дружественный договор, для вечной памяти, они вырезали его на медных досках, и обещали покровительство против Димитрия.

Царь, услышав о поражении Никанора, послал опять военачальника Вакхида и Первосвященника Алкима, с двадцатью тысячами пеших и двумя тысячами конных, которые много погубили народа в окрестностях Иерусалима. Иуда ополчился против них с тремя тысячами ратных; но воины его, устрашившись множества врагов, разбежались и оставили вождя только с восьми стами избранных. Наступил час его; но и последняя его битва была победой. Видя бегство своих, он сокрушился сердцем, ибо уже не имел времени собрать их: «пойдем на врагов наших, сказал он остатку своей дружины; посмотрим, можем ли сразиться с ним.» Тщетно убеждали его отложить битву до другого, более благоприятного времени: «никогда да не случится со мной такого позора, чтобы бежать мне от лица врагов, отвечал Иуда; лучше умереть мужественно за братий наших и не запятнаем нашей славы!» Сошлась малая дружина его с многочисленной ратью, разделившейся на две части, со множеством конников, пращников и стрельцов; на правом крыле был сам Вакхид; загремели гласы трубные с обоих сторон, битва продолжалась от утра до вечера. Иуда, устремившись на правое крыло, смял Вакхида и преследовал его даже до Азота; но левое крыло неприятеля, видя поражение своих, погналось вслед за победителями и многих разило в тыл. Пал и сам Иуда, прочие бежали; Ионафан и Симон подняли труп славного брата и погребли его в Модине, во гробе предков, посреди общего плача всего народа, который неутешно восклицал: «как мог погибнуть сильный, спасавший Израиля!»