LXIV. Нашествие Александра Великого и Птоломеев, Илиодор

После Неемии, которого жизнь, как полагают некоторые, продлилась до времен Александра Великого, особенную силу получило в народе звание Первосвященника и сделалось предметом любочестия и внутренних междоусобий, что подавало повод к притеснениям, со стороны властителей Персидских. В правлении Адуя, последнего Первосвященника, названного в книге Неемии, основан был в пределах Самарийских, на горе Гаризине, храм, подобный Иерусалимскому, Самарянами, отлученными от истинного храма. Сам победитель Персии, Александр, разгневанный отказом Иудеев, в помощи ему против Тира, приблизился с войском к Иерусалиму, двести пять лет по возвращении их из плена. Первосвященник, после всенародного поста, будучи наставлен богом во сне, вышел на встречу неприятелю, в священном облачении, сопровождаемый священниками и народом, в белых одеждах. Александр, сверх чаяния, поклонился имени Божию, которое находилось на челе Архиерея, принес жертву в Иерусалиме, и когда показали ему пророчество Даниила, о разрушении Персидской монархии Греческим Царем, оставил Иудеев жить, по их отечественным законам, и дал им многие льготы.

Сильными чертами изображает первая книга Маккавейская, быстрое возвеличение Александра и его преждевременную смерть: он предпринял многие брани, одолел многие твердыни и убил Царей; прошел даже до края земли, собирая корысти со многих народов, и земля пред ним умолкла; возвысился и вознеслось сердце его, и потом он простерся на ложе своем и познал, что умирает; он созвал благородных служителей своих, с которыми был воспитан, и еще при жизни разделил им царство свое; они возложили на себя диадемы, по смерти его, и сыновья их, после них, на многие годы, и зло умножилось на земле.

Отселе, мимо всех частных событий четырех царств, основанных на обломках Александрова, и особенно Сирийского и Египетского, которые имели столь сильное влияние на Иудею, писатель первой книги Маккавейской прямо переходит к жестоким гонениям Антиоха, которые также предвидел Даниил. Некоторые приписывают её Первосвященнику Иоанну, сыну Симона Маккавея, или одному из современных ему священников, и она ясно обнаруживает промысел Божий о веровавших во имя Его, посреди гонений языческих. Другая книга Маккавейская, сокращенная, как видно в её предисловии, из пяти книг некоего Иасона Киринейского, описывает также бедствия и гонения Иудеев, и спасение их Маккавеями. По своему благочестивому направлению, она принята, вместе с первой и третьей книгой сего же имени, в состав книг ветхозаветных, хотя и не находится он в подлиннике Еврейском, подобно как и еще две книги, приписываемых Эздре, и книга Премудрости, возвеличенная именем Соломона, и книга Премудрости Иисуса сына Сирахова, исполненная назидательных советов.

Вторая книга Маккавейская заключает в себе и некоторые события, предшествовавшие началу первой. Не касаясь нашествия Птоломея, первого Царя Египетского, который при Первосвященнике Онии первом, овладел Иерусалимом и увел множество пленников в Александрию; не говоря о том, как при Первосвященнике Симоне праведном, Птоломей Филадельф потребовал от него семьдесят толковников, для перевода Священного Писания на язык Греческий; умалчивая о бедствиях, какие терпела Иудея от междоусобий Птолемеев с Антиохами, – книга сия начинается временем добродетельного Первосвященника Онии III. – А третья книга Маккавейская описывает предшествовавшее сему гонение четвертого Птоломея, при Архиерее Симоне II.

Филопатор, обрадованный своим успехом, против Антиоха великого, посещал ближние города и капища, желая привлечь к себе народ; Иудеи принесли ему дары, но сей убийца своих родителей и братьев, по принесении жертвы во храме Иерусалимском, пожелал войти во Святое Святых, не смотря ни на представления священников, ни на слезы и смятение народа. Первосвященник видя, что Бог один может сохранить от осквернения избранное им место, пал пред святилищем на колена, и молился. Тогда Царь, сотрясенный внезапным трепетом, лишился сил и языка, и вынесен был из священной ограды телохранителями. Однако, не тронувшись сим наказанием, он с угрозами возвратился в Египет, и сперва повелел отнимать право гражданства у тех из Иудеев, которые не поклонятся идолам; потом, когда узнал, что большая часть их остается непоколебимы в своей вере, и даже гнушаются отступившими от нее, осудил их строгим указом, как презрителей царской власти, и в оковах отовсюду собрал их в Александрию, чтобы истребить слонами. Сие гонение прекращено было новым чудом, уже назначен был день кровавого зрелища: но, по причине долговременного сна Птоломея, оно не открылось; на другой день, по необычайному забвению и замешательству его мыслей, отсрочено было до следующего утра; в третий, явлением на месте казни двух Ангелов, приведенный в смятение Царь, возвратил узникам свободу, и назначил им семидневный пир. Он признал, пред всем своим государством, невинность Иудеев и поборающую по них руку Божью, и дал им власть наказать отступников от их веры, как скоро представили ему, что изменники алтаря не могут быть верными престолу.

По благочестию великого Архиерея Онии III, святой град наслаждался миром и сохранялись в нем законы Божьи; Сами Цари почитали место сие, обогащая дарами своими храм Господень; Селевк, Царь Сирийский, из собственных доходов, снабжал его всем, что было нужно для жертвоприношений. Но некто Симон, из колена Вениаминова, хотевший исторгнуть власть из рук архиерейских, возбудил корыстолюбие воеводы царского Апполония, поставленного над Сирией, уверив его, что неисчислимы сокровища храма Иерусалимского. Апполоний уведомил о том Царя, и Селевк послал одного из вельмож своих, Илиодора, чтобы принести ему сокровища храма. Илиодор, как бы под видом посещения подвластных областей, достиг Иерусалима и объявил Первосвященнику, о причине своего прихода, спрашивая его, истинны ли слова Симона?

Напрасно Ония, с должной почестью принявший вельможу, убеждал его, не оскорблять святыни, не касаться сокровищ, положенных только на сохранение в храм, или для вдов и сирот, и которые не превосходили четырехсот талантов серебра и двухсот золота. Илиодор настоятельно хотел исполнить волю царскую и назначил день для осмотра казны церковной. Великое смятение распространилось по всему городу: священники в ризах, простершись пред алтарем, призывали с небес давшего им закон, для сохранения вверенного Его защите; жалостно было смотреть на лицо Архиерея, ибо изменившийся вид его обнаруживал душевную скорбь; народ стекался к общественной молитве в храм, обреченный на поругание; на улицах толпились жены, препоясанные вретищем; все воздевали руки к небу и молились; но всего умилительнее было мучительное ожидание бедствующего Архиерея. Илиодор, с оруженосцами своими, вступил в казнохранилище; там Господь Вседержитель сотворил великое чудо, поразившее ужасом дерзновенных.

Внезапно явился страшный всадник, на богато убранном коне, в златой броне, и конь его опрокинул ударом копыт Илиодора; явились и другие два благолепные юноши, сияющие светлыми одеждами, и с двух сторон обступив поверженного, непрестанно его поражали, доколе не вынесли из храма Илиодора, объятого мраком, покрытого язвами, того, который с такой надменностью вступил в храм. – Безгласным и без надежды на исцеление лежал он, на одре смерти, испытав на себе силу Божью, а между тем вся Церковь, полная народа, исполнялась благоговением к имени Божию, за нечаянное спасение. Некоторый из друзей Илиодоровых молили Первосвященника испросить у Господа жизнь умирающему, и Ония, опасаясь, чтобы Царь не подозревал его в убиении своего вельможи, принес за него жертву. Во время сей молитвы, те же юноши, в тех же одеждах, предстали опять Илиодору и сказали: «многое благодарение воздай Онии, ибо ради его Господь дарует тебе жизнь; ты же , пораженный Господом, возвести всем Его величие;» при сих словах невидимы стали юноши.

Илиодор, принеся жертву Господу и великие обеты, возблагодарил Первосвященника и возвратился к Царю, пред которым засвидетельствовал великие дела Божьи, виденные им собственными очами. Когда же Царь спросил его: кого бы мог он еще однажды послать в Иерусалим? Смиренный вельможа отвечал: «врага твоего, или врага царства, потому что воистину некая сила Божия есть на месте том, и Он, живущий на небесах, поражает идущих оскорбить хранимое Им святилище.»