Освящение жизни

Мы обсудили освящение времени, теперь поговорим об освящении жизни Церковью. Освящение жизни – основной смысл и цель таинств, поэтому следует сказать несколько слов о самом понятии «таинство».

Хотя мы ограничиваем число таинств семью литургическими действиями, мы можем сказать, что весь подход к жизни в Православной Церкви сакраментален. Что это значит? Таинство – действие, которое преображает, так как преображение, изменение – истинная цель Божественного домостроительства. Бог не только спасает нас во Христе, не только прощает наши грехи, Он также изменяет нашу жизнь. Мы находим в празднике Преображения предельный смысл православной идеи спасения. Часто мы пользуемся словом «спасение» в смысле спасения от чего-либо. И таково первое значение этого слова – это спасение от греха, от смерти, от рабства миру сему. Но во Христе открывается второе значение слова «спасение» – преображение и изменение самой природы чего-либо.

Христос пришел дать новый смысл, новое назначение нашей жизни. Один из отцов Церкви сказал: «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом». Это православное учение об обожении, учение об уподоблении Богу по благодати. И опыт святости в Церкви тех людей, которых мы называем святыми, – это путь именно такого внутреннего превращения. Конечное назначение всего существующего выражено словами Василия Великого: «Имамы Христа живуща в сердцах наших, и будем храм Святаго Твоего Духа». Эти слова – точка отправления для правильного понимания таинств. Таинства – это действия Церкви, которыми она преображает нашу жизнь. В этом смысле мы и будем говорить о каждом из них.

Мы разделим таинства на следующие группы: во-первых, два таинства, которые могут быть названы таинствами посвящения, так как ими начинается христианская жизнь: Крещение и Миропомазание. Затем таинство, которое, по словам св. Отцов, определяется как Таинство всех Таинств, в котором вся христианская жизнь находит свое исполнение: Божественная литургия, или Таинство Святой Евхаристии. Эти три таинства определяют нашу жизнь в Церкви. Крещение нас вводит в Церковь, Миропомазание дает нам дары, необходимые для жизни в Церкви, а Евхаристия делает нас членами народа Божьего.

Следующие два таинства – таинства исцеления. К сожалению, человек не сохраняет в полной чистоте новую жизнь, полученную в крещении. Он постоянно отпадает от нее, остается открытым греху и после того как получил белую одежду непорочности, поэтому надо вновь и вновь восстанавливать его в том состоянии, которое он обрел во Христе.

Первое таинство – Елеосвящение – связано с физическими немощами человека, второе, таинство раскаяния и прощения, – таинство Покаяния. Духовное возрождение и физическое исцеление – таков смысл этих двух таинств. В следующем таинстве – Брака – Церковь уделяет особое внимание семье, тайне человеческой любви и деторождения, союзу людей в земном обществе. И, наконец, седьмое таинство – Рукоположения – дает Церкви епископов, священников и диаконов. Без их Богом установленного служения Церковь не могла бы исполнять себя как Тело Христово.

Теперь постараемся понять, почему мы говорим о таинствах как об освящении жизни. По-гречески «крещение» означает погружение в воду, и вода с самого начала была материальным компонентом этого таинства. Христос сказал: «Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин. 3:5), поэтому мы прежде всего должны ответить на вопрос: почему вода? Иными словами, почему христианская жизнь и Церковь в этом случае зависят от материи? Но материя участвует почти во всех таинствах: вода в Крещении, миро в Миропомазании, елей в Елеосвящении. Христос исцелил слепого посредством материи, и когда мы читаем Евангелие и Библию открытыми глазами и осознаем отношение к материи, открывающееся в них, мы понимаем, что резкое противопоставление духовного материальному, как это принято в современном христианстве, не свойственно Священному Писанию. Бог сотворил материю, как и дух, Бог сотворил весь мир, и вся материя принадлежит Ему. И мы знаем из Библии, что все, что Он создал, «весьма хорошо» (Быт. 1:31). Поэтому некоторая тенденция «презирать» все материальное, сводя религию только к духовному, есть тенденция ложная и нехристианская. Многие трагедии нашей христианской жизни, общественной и личной, могли бы разрешиться, если бы мы помнили, что Бог сотворил не одно духовное, но именно то поистине удивительное сочетание духа и материи, которое и есть наш мир. Настоящая перспектива, настоящая цель мира в том, чтобы все материальное одухотворялось, то есть приобретало духовное значение, а все духовное воплощалось. Именно так осуществилось Божественное спасение в Боге, ставшем Человеком: «И Слово стало плотию, и обитало с нами» (Ин. 1:14). Бог Сам воспринял материальную жизнь, чтобы привести материю к Богу. Таким образом, действительный грех не в том, что человек стал «материальным», так как он от начала создан из духа и плоти, но грех в том, что он забыл истинную связь между духом и материей и изменил ей. Разделяя их, человек стал рабом материи вместо того, чтобы быть ее хозяином и, одухотворив, привести ее к Богу. Вот почему наши таинства и духовны, и материальны: с елеем и водой, хлебом и вином как их «веществом». Вот почему таинства являют нам, как мы должны жить в этом мире и в чем наша христианская жизнь.

«Кто будет веровать и креститься, спасен будет» (Мк. 16:6). Крещение – таинство нашего нового рождения во Христе, нашего включения в новое человечество. Естественный человек, хотя и создан Богом, согрешил, потерял свое сыновство, непосредственное знание Бога и отпал от общения с Ним. Во Христе человек восстановлен в своей «первоначальной красоте». Христос жил совершенной человеческой жизнью – при полном посвящении Богу в совершенном смирении и абсолютной любви. Он принял смерть, но на третий день воскрес из мертвых, ибо Его жизнь была сильнее смерти. В Нем Бог соединил Себя с человеком и со всеми, кто верит в Него как Сына Божия, как в Путь, Истину и Жизнь. Он дарует эту новую жизнь, благодать возрождения. Как видимый знак и средство преображения Он установил таинство крещения, чтобы основать новое общество, новый Народ – Церковь. Таким образом, в Крещении мы получаем власть новой жизни, которая нас делает членами Церкви. Все это выражено в литургии посвящения, состоящей из трех частей: приготовления (катехизации), Крещения и Миропомазания.

В ранней Церкви человек, который исповедовал свою веру во Христа и выражал желание присоединиться к Церкви, становился сначала оглашенным (тот, кто слушает, кого учат). Его наставляли в учении Церкви (Библии и Символу веры), в смысле ее богослужения, в законах ее жизни (этика). Он присутствовал на учительной части литургии (литургия оглашенных), но к сакраментальной части ее не допускался («Оглашеннии, изыдите...»). Тем временем вся Церковь за него молилась (молитвы и ектении об оглашенных). В наше время, когда большинство крестин совершается над младенцами, приготовление к крещению сохранилось только в форме предкрещальной службы. Она включает:

1) Три молитвы заклинания, т. е. изгнания злых духов. Церковь учит, что человек стал рабом сатаны и его ангелов, которые духовно осквернили весь мир. Христос пришел, чтобы уничтожить их власть, и первым Его действием всегда было изгнание злых духов. Церковь имеет Христову власть избавлять людей от этого рабства, потому ее первое дело – освободить новое чадо Христово от сатанинской тирании.

2) Отрицание и осуждение сатаны новым христианином. За ребенка это теперь делают восприемники. Они обращаются лицом к западу (запад, в противоположность востоку, символ тьмы) и трижды торжественно отрицаются сатаны, всех его ангелов и его служения. Между Богом и Его врагами постоянная духовная борьба, и христианин свободно выбирает свою сторону.

3) Сочетание Христу. Восприемники поворачиваются к востоку (символу света) и трижды за младенца возглашают приятие (признание) Христа как Царя (т. е. Господина всей жизни) и Бога.

4) Чтение Символа веры (восприемники также читают его за младенца), что означает принятие всей веры, догматов и жизни Церкви – присяга верности Церкви.

5) Краткая молитва священника, в которой он просит Бога допустить оглашенного к Святому Просвещению Крещения.

Таинство самого Крещения начинается с освящения воды. В Библии вода – символ суда (потоп), очищения, т. е. прощения и жизни. В широком смысле вода – «первичная материя», корень и основа мира. Употребляя воду при крещении, Церковь как бы приготовляет новый мир для нового человека, или, скорее, новое отношение между материей и человеком. В грехе человек стал абсолютно зависеть от материи (пищи, воздуха), стал более материальным, чем духовным.

Таинство возрождения начинается с «очищения» материи, чтобы вновь сделать ее путем к Богу. Это общее значение употребления элементов материи в таинствах (вода, елей, хлеб, вино). Христианство имеет космическое измерение, потому что Божественное назначение человека, созданного Богом, было царствование над всем творением, подчинение всего космоса Богу. Освященная вода становится вновь инструментом Бога для спасения и искупления человека. Погружение крещаемого в воду означает осуждение на смерть ветхого в нем человека, суд над древним Адамом, затем смывание его грехов, Божественное прощение и, наконец, новое рождение, дар христианской жизни ему.

Чин службы включает:

1) Торжественное начальное благословение: «Благословенно Царство Отца, Сына и Святого Духа». Таинство Крещения действительно таинство Царства, потому что в нем человек становится жителем небес, другом святых, участником новой и бессмертной жизни в Духе Святом.

2) Великую Ектению с прошениями об освящении воды и преображении оглашенного, который будет в нее погружен.

3) Молитву освящения воды, провозглашающую истинную природу космоса как единого храма Божьего с одним конечным назначением – отражать Его славу и поклоняться Ему.

4) Помазание елеем радости и воды, и тела оглашенного. Елей – библейский символ исцеления (притча о добром самарянине), мира (оливковая ветвь после потопа) и радости (в древности елей был источником света). Христос исцеляет болезнь человека, примиряет его с Богом и наполняет его миром, «который превыше всякого ума» (Флп. 4:7).

5) Троекратное погружение с сакраментальной формулой: «Во имя Отца. Аминь. Сына. Аминь. Святаго Духа. Аминь». Православная Церковь настаивает на погружении, потому что греческое слово βαπτισμοζ означает погружение, и погружение правильно выражает литургическое значение крещения – возрождение всего человека.

6) 31 псалом, радостную песнь прощения и возобновления жизни («Блажени, ихже оставишася беззакония...»).

7) Затем новокрещеный облекается в белую одежду, символ новизны и чистоты жизни, которую он получил в крещальной купели.

Затем совершается таинство миропомазания. Оно состоит в помазании новопросвещенного (неофита) драгоценным миром, освященным патриархом и сохраняемым в каждой церкви на престоле. Это миро означает постоянное присутствие Святого Духа в Церкви. Он сошел на каждого апостола в день Пятидесятницы, и с тех пор Он приходит и пребывает на каждом человеке, который принимает Христа и становится членом Церкви. Священник помазует миром крестообразно лоб, глаза, ноздри, рот, грудь, руки и ноги крещеного, говоря каждый раз: »Печать дара Духа Святого«. На Западе это таинство называется «конфирмацией». Можно было бы его назвать посвящением человека в члены Церкви. В крещении он получил новую жизнь и был введен в область Воплощения, новой природы. Теперь он получил свою собственную личность, личную жизнь, чтобы лично быть живым членом Тела, свидетелем Христа, сыном Бога, причастником «царского священства» Церкви.

Таинство Посвящения заканчивается торжественным крестным ходом вокруг купели. Священник держит крест, неофит в своем белом одеянии и его восприемники со свечами в руках обходят купель, и в это время хор поет: «Елицы во Христа креститеся, во Христа облекостеся. Аллилуйя». Круг – символ вечности, верности, полноты. То, что совершено здесь, никогда не кончится, начинается жизнь вечная, приобщение, дружба с Богом дана навсегда.

В древней Церкви таинство Посвящения совершалось в пасхальную ночь. Тотчас по окончании таинства новопосвященных вводили в храм, соединяли со всеми собравшимися и в первый раз они получали Святое Причастие в полноту их вхождения в Тело Христово. Таинства Крещения и Миропомазания понимались как ведущие к Евхаристии и Причащению. Еще и теперь службы Страстной субботы и Пасхи сохранили отзвук крестин (например, поется «Елицы во Христа...»). Хорошо было бы восстановить эту органическую литургическую связь между просвещением и Причастием, совершать Крещение перед литургией так, чтобы новокрещеные получали свое первое Причастие в присутствии всей Церкви в тот же день.

В настоящее время служба кончается чтением Апостола (Рим. 6:3–11), где содержится объяснение Крещения как участия в смерти и воскресении Христа, и Евангелия (Мф. 28:16–20), в нем – повеление Христа крестить и Его обетование пребывать вечно с верующими в Него. Три последних обряда – смывание Святого Мира, преклонение головы и пострижение волос – прежде совершались на восьмой день после крещения, после того как неофит провел целую неделю в храме, ежедневно причащаясь и слушая особое наставление, полагающееся после крещения. Смывание мира означает, что внешние знаки должны теперь стать самой сущностью жизни, исчезнуть как символ и стать реальностью. Наклонение головы выражает его готовность следовать дисциплине Церкви, послушание не властям мира сего, а Единому Господу Иисусу Христу; пострижение волос указывает на жертвенный характер христианской жизни, требующей послушания, самоотвержения и готовности служить Богу всегда.

Вторая группа таинств – Таинства Покаяния и Елеосвящения – касается исцеления. Мы знаем и испытываем ежедневно, что, несмотря на то, что мы введены в радость и мир Царства, наша жизнь большей частью остается темной и грешной. Мы постоянно отпадаем от той целостности, которая была нам дана в таинстве Крещения. Поэтому мы должны быть вновь и вновь исцелены, примирены с Богом, и Бог по милосердию Своему оставил Своей Церкви сакраментальные средства для такого исцеления.

Назначение таинства Покаяния – примирение человека с Богом в Церкви. Каждый грех действительно отделяет, или отлучает, нас от новой жизни. Каждый раз, когда мы грешим, мы уже не во Христе. Каждый раз, когда мы грешим, мы изменяем своей природе, восстановленной Крещением и Миропомазанием. И только покаяние может нас вернуть в то состояние, которое мы потеряли. Таинство Покаяния никогда нельзя понимать как «магию», как разрешение, т. е. отпущение грехов, действительное само по себе, «независимо от того, покаялся я или нет. Напротив, это таинство зависит от моего раскаяния. Покаяние – не простое перечисление грехов, «юридическая» операция, это прежде всего настоящий внутренний кризис совести. Образ истинного покаяния мы видим в Евангелии в притче о блудном сыне. Блудный сын вспомнил все, что он имел в отчем доме, и как много он потерял, и тогда он всем своим существом захотел вернуться. Поэтому не правы те, кто объясняет таинство Покаяния как некую объективную силу. «Разрешение от грехов», произносимое священником, конечно, действительно, но если грешник не кается искренне, то оно к нему не относится. Что Бог хочет от нас – это сокрушенное сердце человека, который бы сказал: «Я получил так много, помню ту белую одежду, которую получил в Крещении, и осознаю, как она теперь грязна».

Только когда нам грех по-настоящему отвратителен, только когда мы каемся, т. е. по-настоящему хотим измениться, разрешение действительно так, как это именно объявлено священником, что Бог принял кающегося, примирил его с Собой и Церковью, что блудный сын вернулся и принят Отцом. Таково православное понимание таинства Покаяния в отличие от католического юридического понимания. Во Христе Бог простил все грехи раз и навсегда, но это прощение относится ко мне, только если я всем сердцем желаю, жажду общения с Богом, жизни с Ним, восстановления во мне той радости и того мира, без которых для христианина ничего не имеет значения и интереса.

Как нам понимать это странное таинство? Человек – страдающее существо. Каждый из нас бывал в больнице. Каждый из нас, особенно священник, знает, когда он входит в больницу, что наш мир под личиной оптимизма – мир болезней и страданий. Мы часто стараемся забыть об этом, жить, как будто бы в мире нет ни страданий, ни смерти. На страницах наших журналов мы видим изображения великолепных мужчин и женщин, их красивые тела, всю картину мира, рисующую полное благоденствие. Но всякий знает, что реальная жизнь лучше видна в больнице и что страдания – ее неизбежное выражение. Тот самый человек, который был молодым, здоровым и счастливым и чья красота на фотографии нас поразила, теперь борется со страданием, отчаянием и смертью. Журнал лжет, а больница правдива и реальна. Страдание рано или поздно ожидает каждого из нас и объединяет всех в определении человека как страдающего существа. Потому таинство Исцеления, Божественный ответ на человеческие страдания, должно быть заботой не только священника, но и основным делом всей Церкви. Христос провел столько времени со страдающими, больными, искалеченными, которых приводили и приносили к Нему. Ибо Христос пришел, чтобы исцелить человека, освободить его от рабства греху и страданию.

Но было бы ошибкой понимать таинство Исцеления как совершение чудес. Мы, конечно, отнюдь не отрицаем возможности чуда. Когда Богу угодно совершить чудо, Он его совершает. Но даже Христос, когда к Нему приносили больного, часто говорил: «Прощаются тебе грехи твои» – и только тогда исцелял его. Почему? Потому что одно физическое исцеление может быть только «временным». На этом свете не может быть полного и постоянного исцеления. Поэтому, чтобы понять христианскую идею исцеления, надо опять мыслить в понятиях «преображения». Возьмем для примера двух людей, умирающих в одной больничной палате от одинаковой неизлечимой болезни. Для одного из них это страшное мучение, и это умирание может быть, и часто есть, последним поражением и последней уступкой тьме. С другим человеком может произойти как раз обратное. Те же боли и страдания могут стать для него началом постижения смысла жизни. Пока он был счастливым, катался на своей машине, курил сигары, вкусно ел, приобретал все больше денег и т. д., он никогда не думал о Боге. Никогда. Жизнь была забавой, весельем. А теперь Бог посетил его. Так в древности христиане называли болезнь: посещение. Иными словами, мы должны понять, что духовно мы так слабы, так материалистически настроены, так далеки от духовной жизни, что у Бога нет другого способа открыть нам, в чем истинная жизнь, как отняв эту поверхностную, бессмысленную, веселую жизнь. Итак, страдание может быть победой, настоящим преображением человека; и, как всякий священник может засвидетельствовать, именно в страданиях можно видеть красоту духовного рождения, возвращения человека к духовной действительности, в которой он был создан. Такова цель таинства Елеосвящения.

Прочтите молитвы и чтения, из которых оно состоит. Мы молимся о настоящем исцелении, полном выздоровлении человека, которого Бог посетил и который поэтому выздоровел, потому что он в общении с Богом. Это настоящая победа и настоящее преображение. Мы знаем, что этот мир никогда не будет миром без страданий, без болезней и больниц, но мы также знаем, что Христос говорит нам, что даже страдания могут стать победой Бога.

Христос умер, и поэтому смерть преображена, Христос страдал, и поэтому страдания преображены, Христос живет, и поэтому жизнь преображена. Таким образом, в таинстве Елеосвящения человеку дарована возможность победы во Христе, Который любит нас больше, чем кто-либо другой может любить, Который в Своей любви состраждет с нами, чтобы преодолеть власть страдания.

Наша христианская жизнь должна быть непрерывным преображением поражения в победу; и если так, то, конечно, Елеосвящение одно из великих Таинств Церкви.

Мы можем начать с вопроса: почему из многих состояний человеческой жизни Церковь избрала лишь одно – брак – и дала ему сакраментальное значение? Ответ на этот вопрос дается в самой службе бракосочетания. Во-первых, в ней мы находим двойной чин: первый мы называем обручением (обычно совершается в притворе и состоит из обмена кольцами), затем все идут в церковь и происходит венчание. Краткий анализ соотношения этих двух чинов объяснит нам сакраментальное значение брака.

Первая часть – обручение – соответствует браку, установленному Богом при сотворении мира. Брак существовал до Христа и существует вне Церкви. Он был установлен в раю и поэтому является частью структуры человеческой жизни. Можно не верить в Бога и не быть христианином, чтобы понимать, что брак должен быть основан на любви, что он соединяет двух людей, которые вступают в единую жизнь любви, взаимной поддержки и т. д. Другими словами, существует учение о естественном браке, и во время гражданской регистрации брака то, что говорит судья, почти не отличается от того, что говорит Церковь. Муж будет поддерживать жену, жена будет поддерживать мужа, вы обещаете вести общую жизнь, воспитывать ваших детей вы будете вместе. Все это Церковь всегда принимала, и обручение является христианским выражением того же самого. Кольца тоже существовали как символ брака до Христа. Кольцо – символ вечности, верности, чего-то драгоценного и не имеющего конца. И Церковь принимает и утверждает брак как нечто естественное. Когда мужчина встречает женщину и любит ее и женщина любит его, эта «любовная история» может иметь новые формы, но суть та же, потому что происходит то чудо, которое Бог поставил в центре мира от начала, – чудо любви. Когда среди стольких людей одно лицо становится единственным для меня и я становлюсь единственным для него, эта единственная любовь и есть та сущность, которая нас соединяет.

Но брак, как все остальное, принадлежит падшему миру, и вот здесь второй чин приобретает свое значение. Брак тоже поврежден грехом. Следовательно, как человек, его тело, вся материя и все в мире было отравлено и изменено, отошло от своего первоначального смысла, так все должно быть искуплено и преображено.

По окончании обручения священник ведет жениха и невесту в церковь. Эта процессия, этот вход в храм очень значителен в богослужебном смысле, так как он открывает превращение брака из естественного в брак во Христе. Брак приобретает новый смысл, новое измерение. Это новое измерение есть Христос. Христос становится центром этого единения. В Нем брак приобретает вечное значение, становится путем к христианскому достижению Царства Божьего. Когда священник венчает их и обводит трижды вокруг аналоя, поются три песнопения, объясняющие тройной символизм венчания.

Венцы прежде всего указывают на царственную сущность брака. Браком человек восстанавливается как царь мира, он действительно становится царем, хотя и очень малого царства. У него будут дети, по милости Божией он будет иметь дом – центр истинной жизни любви, мира и радости. Вот почему Церковь называет семью – малой Церковью. Семья отражает небесное Отцовство Самого Бога. Этот мир был создан как семья Господня, и таинство Брака восстанавливает чистоту любви. Что мы помним из своего детства? Было ли оно хорошим, или бедным, или плохим, мы всегда помним его, а это значит – помним дом, семью, родителей. Потом мы потеряли этот рай, и мир становится мрачным и холодным. В браке, дарованном Церковью, мы призваны создать христианскую семью, и это первое значение венцов.

Второе значение – венец мучеников. Падение семьи в наше время, рост числа разводов – все это происходит оттого, что человек не принимает брак как мученичество, которое требует терпения, выдержки, продвижения вместе по трудному, но в конце славному пути. Мы испорчены вульгарным мгновенным удовольствием, развлечениями. Но брак, как и сама жизнь, – путешествие, и его цель, как и цель всей жизни, Царство Божие. Это требует роста, страдания, усилия и любви в самом глубоком смысле слова, а любовь неотделима от креста. Брак нельзя свести к физической любви, потому что наступит день, когда физическая красота увянет. Многое из того, что мы считаем частью брачной жизни, исчезает. Остается настоящая любовь, та, которая преодолевает смерть и дает нам предвкушение Царства Небесного. В этом смысле брак – мученичество. Только в Царстве Небесном брак будет совершенным. Поэтому третий смысл венцов – венцы Царства Божьего. Когда священник по окончании службы снимает венцы с мужа и жены, он молит Бога принять эти венцы Его Царствия. То, что на земле было лишь частичным, фрагментарным, там будет совершенным.

В ранней Церкви последним актом в венчании было причащение мужа и жены Тела и Крови Христовых в Святой Евхаристии. Общая чаша, из которой новобрачные теперь пьют, была тогда Евхаристической Чашей. Это был тот единственный дар, который мог сохранить их в христианской реальности и значении брака. То, что нас действительно соединяет, – это не страсть, не привязанность или какие-то привычки. Что нас соединяет – это мистический брак Христа с Церковью. Это Тело и Кровь Христовы. Таково было христианское завершение брака в древности. Процессия, о которой я говорил, провожала жениха и невесту в Церковь, и там, в Евхаристии, они получали завершительную печать, и, выходя из храма, они знали, что должны свидетельствовать о Христе в своем браке, детях, в их воспитании. Всем этим они должны исполнить то, что им дано в начале, – вечное единение Христа и Церкви, Христа и человека. Христос – муж новой Церкви. Он любит ее, и хотя Церковь часто предает Его, Он любит ее. И каждый из нас предает Его, и все же Он всех нас любит. Это та любовь, которая, прощая, преображает, так же в браке, в этом мученичестве. Как мученики, т. е. свидетели Христа, мы растем вместе, чтобы создать в конце образ Божественной любви между Богом и человеком.

Наконец, мы приходим к таинству Рукоположения, таинству, о котором некоторые люди думают, что оно касается только отдельных лиц. В действительности рукоположение – это событие Церкви и для Церкви, т. е. для всех.

Что такое священство? Мы часто думаем о нем в связи с понятиями власти, авторитета, поучений, уважения. Но в чем именно сущность священства? Авторитет? Привилегии? Возможность стоять на несколько ступеней выше других? Нет. Настоящая сущность пастырства такова: если каждый человек должен найти Христа в своей жизни, если инженеры-христиане узнают в Церкви, что значит быть христианином-инженером, если христианин-писатель находит в Церкви понятие о христианском искусстве, если христианин-отец и христианка-мать находят в Церкви понимание родительских чувств, то в центре общины должен быть кто-то, который, как Христос, не имеет ничего своего, но в котором и через которого каждый может найти свой путь. Суть священства, по словам апостола Павла, для всех сделаться всем (1Кор. 9:22), т. е. быть Христом для всех. У Христа не было частной жизни. У Него не было времени для Себя. Он совершенно отдал Себя людям, и в этом самопожертвовании спас нас и стал нашим Господом, Учителем и Господином.

Конечно, на такое мы не способны! Но это тот идеал, который делает человека священником. Человек, который любит обсуждать службы, облачения, еще не священник. Настоящий священник тот, кто хотя бы раз в жизни почувствовал истинный смысл слов Христа: «Огонь пришел Я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся» (Лк. 12:49). Священник, рукоположенный посреди Церкви за Божественной литургией, – это тот, кто делает Христа присутствующим, кто «представляет» в самом реальном смысле Христову заботу, Христову любовь, Христово учение. Он тот, кто стоит среди всех и говорит: «Будем все во Христе». Священник сам составляет центр Церкви как единства и имеет власть преображать группу людей в Церковь, трапезу в Таинство, обряд или символ в действительность. Поэтому таинство Рукоположения касается не только посвящаемого, но всей Церкви.

Инициатива тут не человеческая, но Божья. Если мы верим в Святую Церковь, мы должны верить в священника. Его внешность, его поступки иногда такие человеческие, но все мы должны верить, что даже в его слабом голосе, в его человеческих слабостях проявляется сила Божья.

Все это лишь вступление к изучению таинств. Единственной целью было показать, что таинство – это преображающее действие, оно изменяет меня, простого человека, в христианина. Христианин тот, кто получил дар Духа Святого и поэтому способен сообщать новый смысл всему – событиям, отношениям, каждой минуте времени. Таинство превращает меня в апостола Христа. Мой мир может быть очень ограниченным, всего несколько человек, которых я ежедневно встречаю. Но в любых условиях Бог желает торжествовать, присутствовать. Когда мы выходим из храма, услышав последние слова: «С миром изыдем», они могут для нас звучать как: «Все кончилось, мы исполнили свой христианский долг». Хотя в действительности они должны звучать, когда мы выходим из храма и поем: «Видехом Свет Истины, прияхом Духа Небеснаго...» – как призыв к началу: «Мы видели свет Истины, получили Духа Небеснаго». Мы видели и получили для того, чтобы мы могли поступать как апостолы. Христос сказал им: «Вы же свидетели сему» (Лк. 24:48). Чему я свидетель? Я свидетель всего, что я видел, получил, что со мной произошло в Крещении. Я свидетель того, что Бог возлюбил меня и, значит, любит каждого, что Бог создал этот мир и, когда мир забыл Его, Он не забыл Свое творение. Он сошел на землю, Он страдал на Кресте, Он умер, Он воскрес из мертвых. Он возлюбил нас так, что даровал Духа Своего Святого. Все это Он дал нам как возможность, как обещание, как свободный дар. Всего этого я стал свидетелем в таинствах. Итак, когда я иду к людям, к тем, кто счастлив и кто страдает, к молодым и старым, я не приношу свои планы или мысли, но Самого Христа. Это и есть освящение жизни.