Д.И. Протопопов
О нетлении святых мощей

Напечатано при Святейшем Патриархе Московском
и всея Руси Алексие II по благословению преосвященного
Виктора, епископа Тверского и Кашинского

Мир видимый представляет ряд предметов и явлений, постоянно изменяющихся. Изменяется все — от собственно­го нашего телесного состава до последней пылинки, от воздуха до последнего твердого тела. Всматриваясь при­стальнее в разнообразную смену предметов и явлений, мы замечаем в этой смене борьбу жизни со смертью, бытия с уничтожением,— борьбу, которая оканчивается обыкно­венно смертью, тлением. Чем более известный предмет проявляет в себе силы и жизни, тем поразительнее представляется нам по истечении известного срока, разрушение и смерть. В камнях, металлах и минералах, где едва примечается жизнь, соответствующая тем силам и законам, какие положены Творцом в основу их бытия, мало замечаем и ход разрушения и смерти. В растительном и животном мире жизнь и смерть усматривается яснее. Зерно в колосе, семя на стебле или на ветке зреет, потом падает на землю и предается гниению. Дерево растет, высится, распускает ветви, покрывается листьями, цветами, плодами; но через несколько лет, лишаясь мало-помалу влаги и сока, засыхает, падает и обращается в прах. Животное, имея произвольное движение и обладая чувством самосохранения, само старается поддержать и сохранить свою жизнь; но по истечении известного времени постепенно теряет силы, слабеет, лишается жизни и предается тлению. Среди этого царства разрушения и смерти едва можно приметить, что смерть видимых существ есть одновременно начало новой жизни,— жизни в новых видах, что зерно, умирая, дает много плода (Ин.12:24), что от пня сгнившего дерева идут побеги, и сгнившее тело животного поддерживает бытие других существ. Сам человек, этот царь и владыка видимой природы, это высшее звено в цепи земных творений Божиих, с тех пор как прогремело над прародителем нашим грозное определение правды Божией: земля ecu, и в землю отыдеши (Быт.3:19), — в телесном своем составе повинуется общему закону тления. Человек обыкновенно переживает периоды младенчества, отроче­ства, зрелости и старчества и затем умирает; жизни его назначен предел — семьдесят или, если в силах, восемьде­сят лет, редко более. Еще задолго до истечения этого срока тело человека истощается в своих силах, слабеет и делается дряхлым. Различные болезни, какие испытывает человек в разных возрастах, есть не что иное, как путь к смерти и разрушению. Случается, что человек в цветущей юности и, еще чаще, в младенчестве делается жертвой смерти и тления. Поразительный, ужасающий вид представляет тело умершего человека: оно становится хладным и смрад­ным трупом и постепенно теряет свой человеческий образ! Положенное в могилу, оно разлагается, обращаясь в груду гниющих костей, в несколько горстей легкого праха. Закон тления, таким образом, есть закон всеобщий, всюду видимый и неизменяемый.

Что же сказать, когда на земле, в этой мрачной пустыне всеобщего тления тварей, мы видим тела некоторых людей, свято живших на земле, сияющими нетлением целые века? Что значит, что эти тела, по своему свойству и существу такие же, как и все прочие тела человеческие, не только сами не тлеют в земле, но с ними нередко не тлеют и их покровы, одежды, самые гробы, вмещающие их,— вещи, очевидно подлежащие тлению? Что, наконец, значит, что эти самые останки являются не только сами видимо торжествующими над тлением, но еще источают благодать для всех, к ним с верою притекающих? Это дивное и необыкновенное явление невольно возносит человеческую мысль за пределы круга природы, возносит к великому Творцу и Законодателю вселенной, Который содержит ее Своею всемощною дланию, Который, по Своей верховной свободе, премудрости, всемогуществу и благости вносит перст Свой в круг жизни вселенной и иногда препобеждает данные ей законы и силы — творит чудо1. В этом-то высочайшем Существе ум человеческий и может, и должен искать причины дивного явления — нетления святых тел и считать это явление непосредственным действием силы Божией.

Каким образом Всемогущий производит это нетление, каким образом человеческое тело, со времени первого греха сделавшееся тленным, как и все другие твари видимого мира, пребывает нетленно, как связываются и сохраняются в целости части тела, когда в нем нет духа и жизни,— эти вопросы не могут и не должны подлежать человеческому расследованию. Нетление мощей, как и всякое другое чудесное явление, с внутренней своей стороны недоступно слабому и ограниченному человеческому разумению. Чело­век видит только внешнюю сторону чуда, видит совершив­шимся или совершающимся чудесный факт или чудесное явление.

Для чего же Творцу вселенной благоугодно даровать телам некоторых праведников нетление? Для чего Творец совершает это дело независимо от всеобщих законов и сил природы, данных ей Им же Самим? Бог всегда действует по премудрым планам. Когда Его действующая сила особенно где-либо открывается, и притом в явлениях необыкновенно разительных и чудесных, то это значит, что там сосредоточи­ваются особенно благотворные для рода человеческого Его намерения. Следуя слабой и ограниченной человеческой мыслью за бесконечной мыслью Божией до тех пределов, куда только позволено ей достигнуть, мы можем видеть причины, побуждающие всеблагого и всемогущего Бога сохранять от тления тела многих праведников. Итак, для чего Господь дарует им нетление?

Господь сохраняет тела праведников от истления не столько для них самих, достигших уже небесного отечества, сколько для нас, странствующих здесь на земле. Истинная мзда праведников на небе, и прославление от людей, которого убегали они в продолжение своей жизни, не много, без сомнения, прибавляет к той славе, коею прославлены они от Бога; но для нас, земных странников, нетление тел святых угодников Божиих, особенное соединении с чудотворениями через них, сколько утешительно, столько же и поучительно во многих отношениях.

Нетление святых мощей убеждает нас в святости и божественности христианской религии. Нетление святых мощей есть чудо, видимое только в христианском мире — в мире языческом и магометанском его нет. Желающий в последнем удостовериться пусть раскроет, если может, летописи всех древних народов и по ним узнает, что не бывало у этих народов необычайного явления нетления тел. Если бы оно было, то, конечно, обратило бы на себя особое внимание и, вероятно, занесено было бы в летописи, как нечто необычайное. Правда, некоторые древние народы, как невежественные и дикие, не имели или мало имели летописей, в которых могли бы сохранить сказания о таких явлениях; правда и то, что время и разные политические перевороты и потрясения могли истребить летописные сказания; но зато от древних времен могли бы еще сохраниться доселе самые тела, подобно тому, как в землях христианских сохранились в целости мощи при всех переворотах, изменявших неоднократно лицо земли. И люби­тели древностей, ревностно производившие и производящие раскопки древних курганов и гробов, могли бы видеть опыты нетления тел, но на самом деле не видели. Совершен­но иное наблюдаем в христианском мире. С первых же веков христианства начинаются сказания о нетлении тел. С течени­ем времени, когда христианская вера стала распространять­ся по разным странам, распространялись и эти сказания, которые сохранились до нас от всех последующих веков и народов, куда проникла христианская вера в своей чистоте. На основании этих сказаний можно положительно утверждать, что не было века, в котором бы не являлось несколько нетленных мощей угодников Божиих, и нет народа истинно верующего, у которого не было бы их. Не верить этим сказаниям мы не имеем основания; ибо они идут от бесчисленного множества людей, и притом разных стран и веков, и подтверждаются действительным фактом нетле­ния мощей: и в настоящее время мы имеем немало их от разных веков. Что же значит, что ни в языческом, ни в магометанском, а только в христианском мире мы видим необычайные явления нетления мощей? Чудеса вообще служат решительными и окончательными признаками истинной религии — богооткровенной. Сверхъестественное откровение необходимо должно иметь сверхъестественные признаки своего истинно сверхъестественного происхожде­ния. И действительно, Бог благоволил окружить Свое откровение особыми, высшими знамениями, которые, будучи возможны только для Него одного, могут уже окончательно убеждать человека, что он не ошибается, принимая известную религию за откровение Самого Бога. Эти знамения — чудеса. Нетление святых мощей есть чудо, заменяющее многие другие чудеса, и тем преимуществует перед ними, что те однократны, нередко мгновенны и могли быть убедительны для очевидцев и терять свою силу для родов последующих, а нетление тел есть чудо постоянное, свидетельствующее о том, что в нетленном теле, особенно чудотворящем, постоянно пребывает чудодейственная сила Божия, и вследствие этого оно представляет нам сильней­шее и убедительнейшее доказательство божественности христианской веры. Это доказательство имеет особенное значение для людей, которые почему-либо мало способны понимать внутренние достоинства христианской религии и по ним судить, что она происходит от Самого Бога и есть религия истинная, благотворнейшая, святейшая. Вот поче­му проповедники христианства, начиная от Самого Основа­теля его, в доказательство божественности христианского учения указывали народу на чудеса вообще (Ин.5:36; 10:38; Лк.7:22; Мф.11:4-6), а в последующие века и ныне, когда нетление святых мощей приобрело свою убедитель­ную силу, стали указывать, в частности, и на чудо нетления тел. Нетленные останки святых угодников Божиих служат постоянными безмолвными, но в самом безмолвии своем красноречивыми проповедниками истинности и животворно­сти святой веры Христовой. Безмолвные гробы их говорят всем и каждому: прииди и виждь, истинна ли вера, нами исповеданная, когда она так чудесно оправдана Самим Богом на нас самих; прииди и виждь, животворна ли вера, нами исповеданная, когда божественною силою ее тела наши, сами по себе бренные, как бы в самой смерти живут нетлением.

Промыслу Божию угодно было засвидетельствовать истинность православной веры обилием святых мощей и в пределах Русской Церкви. Из русских святых у нас есть мощи, и притом нетленные и чудотворные, святителей киевских, новгородских, московских, ростовских; препо­добных (особенно в Киеве); мучеников (св. Димитрия царевича); столпников (Никиты Переяславского; затворни­ков (много в Киеве); Христа ради юродивых (Исидора Ростовского) и др. К явному обличению хулителей Русской Церкви — мнимых старообрядцев, лжемудрствующих, что будто бы со времен патриарха Никона, исправившего наши церковно-богослужебные книги, отпала благодать Божия от Русской Церкви и что Церковь эта уже не святая, — у нас нетленно почивают и чудодействуют мощи позднейших святых, живших после Никона; мощи св. Митрофана, первого епископа Воронежского, скончавшегося в 1704 г.; св. Димитрия, митрополита Ростовского, почившего в 1709 г.; св. Иннокентия, епископа Иркутского, скончавшего­ся в 1731 г. и св. Тихона, епископа Воронежского, скончавшегося в 1783 г.; мощи последнего святителя открыты на нашей памяти — в 1861 году. У мнимых же старообрядцев нет нетленных, тем паче чудотворных мощей, хотя они много насчитывают у себя мучеников, постников и других подвижников. Конечно, никакая земная власть и сила не могла бы воспрепятствовать открыто совершаться чудотворениям от святых мощей, если бы они были у этих приверженцев старины. Видно, не страдания венчают мучеников, а благодать Божия, во вся роды пребывающая в Церкви; видно, и самая вера не действенна вне Церкви. Итак, сыны Православной Русской Церкви в прославлении ее собственных чад, древнейших и поздней­ших, нетлением и чудесами могут усматривать ясное доказательство в пользу православия Греко-российской Церкви, в пользу святости и истинности своей веры.

В частности, телеса святых угодников, пребывающих в нетлении, уверяют нас в истине христианского учения о воскресении мертвых. Эта истина теснейшим образом соединяется с учением о воскресении Иисуса Христа и в нем имеет самое твердое для себя основание (1Кор.15:13). После того, как Иисус Христос, Владыка жизни и смерти, Своею смертию сокрушил державу смерти и Своим воскресением воскресил нас с Собою, или, по выражению апостола Павла, сделался начатком воскресения умерших (1Кор.15:20),— после того истина воскресения мертвых не должна подлежать ни малейшему сомнению. Образы этого будущего славного воскресения тел верующий видит в многочисленных явлениях видимой природы; видит, например, и в бабочке, восстающей из своего паутинного гроба, отпускающей крылья и делающейся летающим насекомым, и в зеленеющем поле, расцветшем после холодной и мертвой зимы, покрывающей землю снегом, как бы белым саваном, и в восходящем утреннем солнце, являющемся как бы с новым блестящим светом по прошествии темной ночи. Но пытливому и маловерному уму представляется невозможным, каким образом бренное тело, составленное из различных стихийных начал и обратившее­ся в могиле в прах и пепел, может опять восстановиться и соединиться с оживлявшею его душою и пребывать неизменно целую вечность. При виде нетленных мощей святых угодников Божиих таковой найдет разрешение своего недоумения. Он узнает, что если Господь тело святого, естественно долженствующее сгнить и истлеть, сохраняет целые века неповрежденным, то Он может и итлевшее тело опять восстановить к жизни и нетлению.

Для всемогущества Божия то и другое возможно и одинако­во легко. Нетленные тела святых теперь еще не преобразова­ны, как это будет в общем воскресении, однако существуют в своем виде целые века. Тем удобнее продолжать им неизменно свое существование тогда, когда будут изменены из душевных в духовные (1Кор.15:44). Самое это нетление, продолжающееся в телах святых многие века и, конечно, имеющее продолжиться до скончания века, к чему бы могло послужить для самых праведников, если бы не долженствовало тогда заключиться воскресением? Ужели эти мощи, нетленные до последнего дня мира, должны будут истлеть или уничтожиться в тот самый день, в который, по слову Божию, вся тварь свободится от работы истления? Нет, напротив, должно сказать, что это нетление некоторых тел служит для нас видимым и верным залогом будущего воскресения всех. Подобное этой истине мы усматриваем в окружающей нас природе: мы видим, что хотя бури и жестокие зимние морозы прекращают жизнь большей части растений, однако некоторые из них, сохраняя и под хладными снегом свою зелень, служат залогом обновления и прочих с наступлением весны. По временам Господь видимо являл людям Свою волю о нетленно почивающих праведниках, пробуждая их от смертного сна и самым восстанием их свидетельствуя о истине будущего всеобщего воскресения. Так, во время волнений, происшедших в V веке в Христовой Церкви от суемудрия некоторых, отвергавших воскресение мертвых. Господь воздвиг кости от двухвекового смертного сна нетленно почивавших в Ефесе святых седмь отроков 2, которые по словам Церкви «умерше кроме тления пребыша и все погребше лютых неверие, восташа яко от сна, во уверение воскресения всех человеков». Подобное чудо Господь явил и во святой обители Киево-Печерской, в самый праздник Светлого Христова Воскресения в (1453 г.), когда на глас священнои­нока Дионисия: Христос воскресе! — собор печерских свя­тых, целые века нетленно почивающих, отозвался, как гром, радостным восклицанием: Воистину воскресе! Итак, христи­анин, какие бы мысли ни смущали тебя относительно общего воскресения мертвых, ищи успокоения и разреше­ния своих недоумений у рак нетленно почивших праведни­ков: с верою и упованием лобызай их, как видимые залоги будущего совобождения твоего и всей твари из рабства смерти и тления. Принеси перст твой семо, осязай эта бренные тела, благодатию и проразумением Божиим соблюдаемые в нетлении, и не буди неверен, но верен (Ин.20:27).

Наконец, Господь Бог не дает видеть преподобным своим истления (Пс.15:10) для возбуждения и укрепления в нас духа благочестия. Итоне испытывал, что даже маловажные предметы, оставшиеся после дорогих для нас лиц, при случайном взгляде на них, часто способны вызвать в нашей душе длинную нить воспоминаний о самых лицах, пробу­дить чувства, напомнить добрые научения и последнее завещание умерших живым? Такие состояния, думаем, известны по опыту каждому. И, разумеется, чем выше самое лицо, оставившее нам после себя что-либо на память, чем благотворнее была его жизнь и деятельность, тем и предме­ты, ему принадлежавшие, становятся для нас дороже и поучительнее. Святые — это друзья Божии (Ин.15:14-15), это земные Ангелы, стремившиеся в своей жизни так или иначе, в той или другой форме воплотить идеал христианской совершеннейшей жизни, начертанной Еванге­лием. Мощи святых — это храмы Святого Духа (1Кор.3:16; 6:19), это бывшие жилища земных Ангелов, это орудия, через которые совершались их великие подвиги. Что же может и должен чувствовать христианин при виде нетлен­ных мощей святых угодников Божиих? Естественно, что мы проникаемся чувством благоговения к священным останкам праведников и невольно вспоминаем их жизнь, научения и чудеса. Минувшие века, в которых они подвизались, живой картиной проносятся перед нашим сознанием. Мы сравниваем свою жизнь с жизнью святых угодников Божиих и с глубокой грустью замечаем, какая великая разница между ними и нами; где эта твердая, непоколебимая вера в Бога, где та мощь духа, где великие подвиги, какими просияли святые угодники Божии? Чувствуем, что у нас их нет, что мы слабы, бессильны, жалки в сравнении с ними, и невольная молитва о даровании нам этой веры, этой силы духа, этой жизни,— невольная жаркая молитва к небу исторгается из глубины нашей души. Мы молитвенно обращаемся ко всем святым, как к нашим покровителям, заступникам и молитвенникам перед Богом. Эти небожите­ли действительно ходатайствуют за нас всегда перед Богом, на основании ходатайства за весь род человеческий Иисуса Христа, как это видел божественный тайнозритель Иоанн Богослов (Апок.5:8) и потом многие другие святые, удостоившиеся быть зрителями небесных видений3. Но вера в покровительство святых с особенной силой возбужда­ется при виде святых мощей. Имея перед глазами останки почивающих среди нас святых, мы представляем себе, что они как бы делят с нами земное бытие и таким образом видимо посредствуют между Богом и нами. В нас возникает убеждение, что они гораздо удобнее могут видеть все наши нужды и гораздо скорее слышать все наши воздыхания и мольбы, и потому скорее помогать нам своим ходатай­ством перед Богом. При виде святых мощей мы сильнее поражаемся присутствием близ нас Божиим и, так сказать, ощущаем Бога ближе к нам Его высокой силой и милостью. Вследствие всего этого вера наша здесь естественно делается живее, молитва пламеннее, настроение к подвигам благочестия сильнее. Без сомнения, тот, кто имеет и без того живую и плодотворную веру, в ком вера благодатью Божией возведена до преобладающего начала жизни — до начала, освящающего все его действия, тот и без такого видимого посредничества святых может быть всегда уверен в их невидимом ходатайстве и помощи Божией к приобретению благ временных и вечных. Но немощные в вере, с преоблада­ющей чувственностью, для укрепления себя в вере имеют нужду в таком видимом посредстве святых. И действитель­но, при виде нетленных мощей они более веруют в готовность и действительность ходатайства святых на нас. И Бог, не отвергший веры Фомы, основанной на видении воскресшего Господа, конечно, готов принять и нашу веру, возбужден­ную видением нетленных святых, и по ней исполнить всякую нашу молитву, лишь бы она не была противна Его святости и нашему истинному благу. Потому-то угодники Божии, хотя всегда и везде могут совершать и совершают силой Божией чудеса, где только призывает их вера, особенно изливают благодать чудотворения там, где почивают своими мощами. Таким образом, нетленные телеса святых угодни­ков служат для нас как бы милостию Илииною, которую они, при вознесении душою на небо, оставляют для нас в знамение своего духовного неразрывного союза с нами, дабы под сенью ее мы сами могли немокренно прейти Иордан — поток тления, ожидающий нас на пути в Ханаан небесный. Раки святых подвижников — это самим Богом воздвигнутые кафедры, с коих всем и каждому возвещаются вечные истины не словами, как это бывает в наших слабых поучениях, а делами и чудесами. Вот почему святые мощи во все времена христианства влекли к себе сердца верующих и представлялись им сильнейшим средством воскрилять души к горнему, и многие из христианских поклонников, стоя уже на высокой степени нравственного совершенства, текли к святым мощам, чтобы укрепить себя здесь в ревности к достижению еще больших успехов в духовном совершенстве, отрясти последний прах мирской суеты.

Истина нетления святых мощей и чудотворной их силы, непреложная сама по себе, не всеми, к сожалению, признается таковою. Не говорим уже о протестантах, не признающих этой истины и осмеливающихся самую Православную Церковь называть слепотствующей, суе­верной, не знающей законов природы, далеко отставшей от них в науке и пр. Среди православных были и есть люди, из уст которых нередко слышатся неосновательные и дерзкие суждения, унижающие святыню святых мощей. Не имея в виду разбирать все возражения вольнодумцев относитель­но этого предмета, мы рассмотрим лишь некоторые, более стоящие внимания и направленные против истины нетления святых мощей4.

Вольнодумцы говорят: «Мощи святых не подвергаются тлению потому, что святые иссушали свою плоть строгим постом и воздержанием, и что по смерти тела их, состоящие из кожи и костей, не имеют в себе влажности, в которой собственно и заключается причина тления. Потому тела святых могли удобно и на долгое время сохраниться целыми и невредимыми».

Скажем на это: а) правда, что святые вообще изнуряли свое тело строгим постом. Правда и то, что тела, изнуренные строгим воздержанием, долее могут сохраниться от тления, чем тела тучные, в силу простой и известной истины: что суше и тощее, то тверже и крепче. Но может ли высохнуть тело человека от поста и от подвигов при жизни его? Может ли живое тело жить без крови, а следовательно без влаги? Сколько бы ни изнурял человек свое тело постом, все-таки влаги остается в нем настолько, насколько это нужно для питания, для дыхания, для испарины и прочих телесных отправлений; кровь для этого постоянно должна быть в жидком состоянии и притом в таком жидком, чтобы могла проникать во все мельчайшие, неуловимые для глаза кровеносные сосуды. Но этих жидкостей, достаточных для поддержания телесной жизни, вполне будет достаточно и для разложения умершего тела. Нередко мы видим, что болезнь иссушает тело человека настолько, что он представ­ляется как бы скелетом; однако по смерти тело его обращаться в персть и прах. Но допустим даже невозмож­ное,— допустим, что от постничества и воздержания тело человека лишается влаги; все-таки оно, по разлучении с душою, не может оставаться само по себе целым и неизменным целые века при разных переменах в его положении. Много есть разных органических тел из царства животного и растительного, иссушенных или самой приро­дой или искусством человеческим; много есть сухих неорганических тел, и ни одно из них не освобождается от влияния всеразрушающего времени. Проходят годы и де­сятки лет, и все они неизбежно подвергаются повреждению, истребляются временем. Время изъедает даже бронзу и мрамор, которыми люди хотят увековечить память почившего человека. Египетские мумии, или набальзамиро­ванные тела умерших египтян, существуют целые века и даже тысячелетия невредимыми, но почему? Потому что из этих тел извлекалась все влажное, и они наполнялись и намащались разными крепительными, клейкими и вяжу­щими веществами и наглухо закладывались в пирамиды и в другие места, где внешний воздух мог всего менее на них действовать 5. Но как скоро эти мумии были вынимаемы из своих вековых каменных затворов и гробниц на внешний воздух и были открываемы, они нередко изменяли свой вид, некоторые тотчас рассыпались и разрушались. Сохранивши­еся же в целости носят на себе печать остановленной на время тленности. Подтвердим свои слова следующим фактом. В 1881 году в Фивах было открыто довольно большое количество царских и других мумий, которые были благополучно доставлены в знаменитый Вулакский музей (в Каире). Мумии с любопытством рассматривались иностранцами и туземцами и казались сухими и твердыми, как дерево. По расследовании оказалось, что найденные мумии были царя Тотмеса III, Рамзеса II, царицы Аамес, супруги царя Амазиса, первого государя 18 династии и других. Вскоре возник вопрос, не следует ли вскрыть в интересах науки более важные мумии; но вопрос решен был в утвердительном смысле только в первой половине 1886-го года. Вскрытие происходило (1 июня 1886 г.) в Булакском музее, в присутствии многих ученых и знатных особ, и что же оказалось? Некоторые мумии, по вскрытии их, тотчас же начали рассыпаться и обращаться в прах. Мумия Тотмеса III при вскрытии покрылась плесенью, которую только с большим трудом удалось снять. Мумия Рамзеса II (умер в 1328 г. до Рожд. Хр.) при вскрытии сохранила свой первоначальный вид, черты лица великого завоевателя можно было различить довольно ясно. Эта мумия тщательно была набальзамирована и завернута несколько раз в полотно и повязки; по всему видно, что в свое время немало приложено было старания и искусства, чтобы сохранить тело царя целым на долгое время; но в то же время в этой мумии видны ясные следы тленности, так что самым видом своим она напоминает о бренности тела человеческого 6. Не то представляют нам мощи святых: по большей части они являют собою образ более уснувшего, нежели умершего человека, и‘ не обнаруживают тления, несмотря на то, что находятся под открытым воздухом, терпят частое прикосновение от уст благоговейных поклон­ников и иногда переносятся с места на место.

б) Предложение, что сухость тел есть существенная причина нетления их, несогласно и с историческими сказаниями. Нам известно, что многие святые, сияющие ныне нетлением своих мощей, жили среди мира. Благоугождая Богу верою и добрыми делами, ходя во всех заповедех и оправданиих Господних безпорочно (Лк.1:6), они, однако, поставленные в близкие и тесные отношения к миру, разделяли трапезу с мирскими людьми; не утучняя свою плоть, они и не изнуряли ее строгим постом, имея надобность по своему общественному положению и службе быть крепкими и бодрыми не только духом, но и телом. Таковы некоторые благочестивые наши князья, которые, по свидетельству летописных сказаний, обладали цветущим здравием и красотою тела 7. Нам известно и то, что некоторые из святых скончались не своею естественною смертью, но от насилия и внезапно; некоторых меч гонителей пожал на заре их жизни, во всей девственной красоте нежного возраста, а между тем тела их, преданные в свое время земле, остались в ней через многое время непричастными тлению.

Нам кажется, что если причины тления скрываются в самой жизни человека, то они должны заключаться не столько во внешнем образе жизни, сколько во внутреннем: в мыслях, чувствах, в духе. Иной более мыслит о тлении, а другой о нетлении — о небе; отсюда и тело у иного более склонно к тлению, а у другого - к нетлению. Таким образом, надобно допустить, что по свойству духовного настроения образуется свойство тела: сильные мысли и чувства могут произвести большой переворот в теле. Человеческий дух, постоянно парящий к Богу, так сказать, преображает все существо человека, самое тело утончает и одухотворяет. Пламенные молитвы преп. Марии Египетской до того преобразили ее тело, что оно почти потеряло плотскую грубость и дебелость: святая ходила по водам реки Иордана, яко посуху, во время молитвы возносилась на воздух. По опыту известно, что лишь прикосновение вещи к другой может претворить эту последнюю: тем более подобное может быть в мире духовном; ибо мысль сильнее вещи. Но лучше, конечно, искать причины нетления не во внешнем образе жизни человека и даже не во внутреннем, но в высших планах Промысла Божия.

По-видимому, правдоподобно предположение вольно­думцев, что нетление тел зависит от грунта, в который они погребены, и это мнение довольно распространено, как мнение, что нетление тел зависит от сухости тел. Но и это правдоподобное предположение не имеет под собой твердых оснований. В самом деле, как будто для погребения святых людей выбирают особую землю, особого свойства почву, а не хоронят их наравне с грешниками. Или как будто у человека святого не такое же человеческое тело, из земли созданное и в землю отходящее! Если в Киевских пещерах, где нетленно почивают угодники Божии, грунт таков, что в нем человеческое тело не тлеет, то почему же во время нашествия татар тысячи жителей Киева, скрывшиеся в этих пещерах и заваленные злодеями, все истлели? Почему и прежде и теперь хоронили и хоронят покойников в той же самой киевской горе и в том же грунте и климате — и они истлевают, рассыпаются? В наше время, кажется, и физи­ка, и химия, и медицина, и минералогия, и все естественные науки достигли такой степени совершенства (по крайней мере, как говорят ученые), что подробно разложили свойства и действия одушевленных и неодушевленных вещей; следовательно, вместо догадок и вымыслов наши ученые могли бы прямо и положительно указать и дока­зать, в каком месте, в каком климате или под влиянием каких предохранительных физических сил тело не может предать­ся тлению. Отчего же до сих пор никто из ученых не скажет об этом положительного слова? Хотя бы самого себя кто- нибудь избавил от гнили, червей и смрада. Скажут, что со временем секрет этот откроется. Хотя и не любят люди ученые сознаваться в своем неведении, но на этот случай могут признать в земле какое-нибудь еще для них неведомое животворное свойство. Но положим, что действительно откроется такое свойство в каком-нибудь грунте; при этом все-таки останется неразрешенным вопрос: почему свойство не одинаково действует на праведника и на грешника, тела, которых одинаково перстны? И если это свойство принадле­жит только известному какому-нибудь особенному грунту, то почему же святые мощи остаются нетленными и во всех других местах и климатах при перенесении их с одного места на другое? Нашим ученым известно, что бывают случаи, когда в силу естественных законов в животных телах задерживается тление. Для разложения тел необходи­мы: доступ атмосферного воздуха, влага и известная степень теплоты. Если недостает одного из этих трех условий, то разложение идет весьма медленно или совершенно прекра­щается. Итак, если нет известной степени теплоты и тело лежит в холодной атмосфере, то разложение тела совершен­но останавливается. Этот закон известен всем нам и в обы­денной жизни 8. Если в воздухе недостаточно влаги, то тело тоже не предается тлению и только постепенно высыхает 9. Если тело совершенно разобщено с атмосферным воздухом, то оно также не тлеет и только изменяет свой вид 10. Вот случаи, когда тело человека может оставаться нетленным по естественным причинам. Нетление тел святых угодников Божиих не может быть объяснено ни одной из этих естественных причин. Тела угодников Божиих мы видим в атмосферном воздухе, и притом более или менее влажном и в разных градусах тепла. Нетленные тела их находили в почве всякого рода и в разных местах, благоприятствую­щих тлению; их находили даже в реках и море. Укажем на некоторые примеры. Преп. Евстратий Печерский взят был в плен половцами и потом продан еврею, который измучил его, морил голодом и на праздник Пасхи распял на кресте, потом бросил в море (в 1096 г.). Верующие отыскали тело страдальца и привезли его в Киев, где мощи его и поныне почивают в Антониевых пещерах. В воде найден гроб преп. Сергия (преставился в 1391 г.). Несмотря на тридцати­летнее пребывание во влаге, святое тело преподобного сохранилось цело и светло, самая одежда на нем нисколько не повредилась. Мощи св. Иакова Боровицкого в 1540 г. при­несены были на льдине на р. Мете, против ее течения, и пристали к порогу Боровицкому. Жители положили их на берегу в обрубе, потом они были перенесены в Боровицкий Духов монастырь; а в 1657 г. патриарх Никон перенес их в город Валдай, в Иверский монастырь. Св. мощи Митрофана, первого епископа Воронежского (преставился в 1703 г.) находились в грунте влажного чернозема 128 лет и при торжественном открытии их в 1832 г. найдены совершенно нетленными. В 1842 г., по случаю сооружения в Задонском монастыре нового храма в честь Владимирской иконы Богоматери, встретилась надобность разобрать ветхий каменный храм и алтарь, под которым в склепе был погребен св. Тихон, епископ Воронежский (преставился в 1783 г.), и перенести гроб его в другое место. При этом оказалось, что склеп, под которым почивал святитель, от давности времени и от сырости обвалился, гробовая крышка раздавлена кирпичами, и самый гроб близок был к разруше­нию; между тем тело святителя, несмотря на шестидесяти­летнее пребывание его в сыром месте, обретено было совершенно нетленным; даже архиерейское облачение, в котором был погребен он, найдено целым. Тело св. князя Глеба (мученическая кончина его последовала в 1015 г.) лежало на берегу Днепра (близ Смоленска) на открытом воздухе, без всякой защиты около пяти лет и оказалось совершенно целым, нимало не повредившимся от воздуш­ных перемен и от близости воды, было бело и цвело, как живое. Мощи святого страстотерпца перенесены были Ярославом в Вышгород и положены вместе с телом св. Бориса в церкви св. Василия. Вскоре в честь святых братьев-мучеников сооружен был в Вышгороде храм, в который торжественно, при бесчисленном множестве народа, перенесены были мощи святых братьев. По подлинным словам древней рукописи, «по открытии рак мощей в новоустроенном храме, телеса обоих братьев были белы, как снег, и ангельские их лица сияли небесным светом; место все исполнилось благовония, как бы от обилия фимиама». Киевский митрополит Георгий (грек), участво­вавший в перенесении святых мощей и дотоле не совсем веривший святости и благочестию русских князей и в частно­сти князей Бориса и Глеба, объятый ужасом, всенародно исповедал свое заблуждение и с глубоким раскаянием молился мученикам о прощении. Митрополит не устыдился признаться перед всем народом в своем грехе, коль скоро освязательно и твердо убедился в нетлении святых мощей Бориса и Глеба. Взяв руку последнего и облобызав ее, митрополит прилагал ее к своим очам и сердцу и благо­словлял ею князей по очереди. Это событие, так торже­ственно и всенародно совершившееся, всем в свое время подробно известное и в свое время подробно описанное, нельзя, конечно, назвать обманом или басней. Митрополит Киевский Макарий на дороге из Вильны в Киев был настигнут татарами, мученически убит ими и брошен в поле (в 1487 г.). Мощи его привезены были в Киев и доныне нетленно почивают там в Софийском соборе. Тело преп. Антония Римлянина (преставился в 1147 г.) лежало 450 лет в каменном гробе, под полом, поверх земли; его нашли на камне нетленным, и самый покров на нем остался в целости. Великий князь Михаил Тверской был погребен в Москве (мученическая кончина его последовала в 1318 г.), в Спасском монастыре. Впоследствии супруга его сына перенесла мощи князя в Тверь. Жители Твери встретили гроб своего любимого князя на берегу Волги; и когда поставили гроб перед Архангельским монастырем, сняли крышку, то с великой радостью и изумлением увидели, что святые мощи не были повреждены ни от земли, в которой лежали, ни от дальнего пути. Мощи преп. Афанасия Афонского (преставился в 980 г.) найдены были нетленны­ми под развалинами церковного здания. Мощи св. священно­мученика Автонома (мученическая кончина последовала около 313 г.) найдены были нетленными под грудой камней. Один писатель VI века так говорит об этих мощах: «Проникая иногда очами в гроб мученика, я видел св. мощи его, остававшиеся непобежденными силою смерти, которая, хвалясь в три дня разрушить весь состав живого существа, вот уже в продолжение 200 лет не могла уничтожить и волосов сего славного мужа; волосы его густы, лицо его бело, кожею хорошо обтянуто, усы его не повреждены, очи открыты... Во всем теле находятся в целости все составы его, так что ни от головы его ничего не отпало, ни от прочих частей тела ничего не отделилось». В Стишном Прологе, писанном в XII веке, говорится о неповрежденном состоянии костей тела этого мученика доселе11. Некий пресвитер Павел в житии св. Амвросия, епископа Медиоланского, говорит о мощах св. Назария так: «Мощи его, найденные за городом в вертограде, Амвросий перенес в церковь св. Апостолов. И мы видели в гробе, в котором лежали мощи мученика, кровь, как бы сегодня вытекшую; голова же с волосами и бородою так нетленны, что как бы сегодня положены во гроб; лицо его светло, как бы сейчас омыто; и мы такого исполнились благоухания, которое превосходит всякие ароматы». Мощи св. Петра, митрополита Московско­го (преставился в 1326 г.), находились в земле около 150 лет; в 1471 г. мощи его положены были в каменный гроб и перенесены в соборный Успенский храм; вскоре гроб его найден был истребленным от пожара, а его тело осталось целым и невредимым. «Камень не выдержал силы огня, - говорит очевидец,— а мощи св. угодника; в показание всемощной силы сохранились невредимыми»12. В 1581 г. обретены были нетленными мощи преп. Герасима, основате­ля Ново-Иерусалимского женского монастыря на о. Кефало­нии (преставился в 1579 г.). Католики сомневались в их нетлении; поэтому митрополит Филадельфийский Гавриил Север велел закопать их снова в землю на восемь месяцев. По прошествии этого срока мощи были опять освидетель­ствованы, найдены нетленными и положены честно в храме. Чудотворения от них и всеобщее благоговение к преподобно­му побудили через сорок лет патриарха Константинополь­ского внести имя Герасима в месяцеслов Православной Церкви 13. Во Владимирском кафедральном соборе почива­ют мощи князя Андрея Боголюбского, убитого в 1174 г. от своих присных, и сына его Глеба, мирно скончавшегося незадолго до убиения отца. С тех пор до времен Петра Великого мощи обоих князей лежали в земле, а с его царствования (с 15 окт. 1702 г.) доныне лежат на вскрытии для благочестивого чествования. Ни время, ни земля, ни атмосферный воздух не коснулись разрушительно святых тел14, и те лица, которые удостаиваются видеть открытыми части святых тел, проникаются глубоким чувством благого­вения перед святыми мощами15. В том же Владимирском соборе почивают мощи великого князя Георгия (П Всеволо­довича), убитого татарами в нашествие Батыя (в 1238 г.). Великий князь пал в рядах своих воинов на р. Сити. Ростовский епископ Кирилл, возвращаясь из Белоозера и желая видеть место несчастной для русских битвы, нашел в куче мертвых воинов обезглавленное тело Георгия. Святитель узнал его по княжескому платью, привез тело в Ростов и похоронил там в храме Богоматери, в каменном гробе. Глава великого князя была отыскана после и прило­жена к телу. На втором году после кончины Георгия тело его, по распоряжению князя Ярослава, брата Георгия, торжественно перенесено было во Владимир и положено в соборном храме16. Тогда увидели невиданное чудо: «Глава святая прильнула к св. телу, так что и следа не было отсечения на вые его; правая рука поднята была как бы у живого, показывая на подвиг»17. В 1645 г. в царствование Михаила Феодоровича, при святейшем патриархе Иосифе, обретены были мощи князя Георгия нетленными и из прежнего каменного гроба переложены в сребро-позлащенную раку, на коей вычеканены между прочим следую­щие слова; «всем зрящим бысть чудо преславно и удивле­ния достойно, яко святая глава его (Георгия) совокупно прильпе к честному телеси его, якоже ни следа видети отсечения на вы и его; но все составы его целы и неразлучны и доныне тако во гробе пребывают, от всех людей видимы и удивляемы». Действительно, богомольцы, удостоившиеся видеть открытыми мощи св. князя Георгия, поражаются дивным явлением прильнувшей к телу святой главы18. Поражена была этим чудом, между прочим, и императрица Екатерина II, посетившаяя однажды Владимирский со­бор19. Были святые, которые подвизались в горах,в вертепах, в пропастех земных, при болотах, озерах, гнилой воде, среди гадов и насекомых; так, например, преп. Авраамий (преставился в 1077г.) подвизался при водах великого озера ростовского Неро, Леонтий (преставился в 1073 г.) и Иаков (преставился в 1391 г.) Ростовские, Никита (преставился в 1186 г.) и Даниил (преставился в 1540 г.) Переяславские, Никита Новгородский (преста­вился в 1108 г.) спасались среди вод мутных, гнилых, наполненных всякими гадами. Мощи их в тех местах и погребены были; однако через долгое время и многие лета они явились прославленными нетлением, и доселе Господь хранит не только вся кости их, но и плоть. Одно из замечательнейших явлений в этом роде представляют нам нетленные мощи св. Спиридона, епископа Тримифунтского, жившего в IV веке и бывшего на I Вселенском соборе (преставился около 348 г.). Мощи этого святителя, по причине набегов варваров, из Малой Азии перенесены были в VII веке в Константинополь. Во время завоевания Константинополя турками (в 1453 г.), некто Георгий-грек, по прозванию Калохерет, взял мощи святителя вместе с мощами блаженной царицы Феодоры (преставилась в 867 г.), вложил их в мешки и в таком виде, как корм для скота, принес сначала в Албанию, потом, ища более безопасного места, на о. Корфу. Мощи святой Феодоры он передал жителям Корфу в общее достояние, и они там доныне почивают в церкви св. Николая. Мощи же св. Спиридона доселе, как многоценное сокровище, хра­нятся на о. Корфу у потомков Георгия 20 неповрежденными, так что кожа плоти угодника Божия сохраняет свою мягкость. Ученые естествоведы разных стран и вероиспове­даний по временам являются на о. Корфу с единственной целью рассмотреть и подвергнуть исследованию нетленные мощи святителя и после тщательного рассмотрения их единогласно решают, что никакими законами и силами природы нельзя изъяснить нетление этих мощей, полторы тысячи лете лишком пребывающих в неповрежденном виде, и что здесь действует всемогущая сила Божия. «Тело св. Спиридона,— говорит один ученый грек,— и доселе составляет для физиологов предмет справедливого удивле­ния: оно мягко и растяжимо и как бы живо, но вместе и плотно, не разложилось и не подверглось порче; выдающиеся части лица его расширяются и опять принима­ют свое прежнее положение, когда вынимают и полагают тело в ковчег, где оно стоит прямо для торжественного несения по городу. Ноги его четыре уже века в таком жарком месте, как Корфу, подверженные теплым и сырым испарениям, не потерпели ни малейшей перемены. Все это, как, по-видимому, ни противоречит общим законам физики, несомненно, непререкаемо и основательно дознано 21.

Много можно было бы привести подобных исторических сказаний; но и приведенных, нам кажется, достаточно для убеждения, что нетление святых мощей не зависит ни от грунта, ни от климата, ни от действия каких-либо вообще физических сил, но есть чисто дело Божие.

Не признающие чудесным нетление святых мощей говорят: « Если нетление тел святых не зависит ни от каких естественных причин, а есть исключительно дело Божие, то тела обыкновенных смертных все должны предаваться тлению, тогда как на самом деле есть нетленные тела не святых людей».

Отвечаем; строго и точно судя, надобно сказать, что нетление не есть единственная принадлежность святости, как и наоборот, тление не есть непременный признак беззакония22. Во всяком случае опыт нетления не святых не уменьшает чудесности нетления святых. В некоторых болезнях проявляется дар сердцеведения и прозорливости, например, в сумасшествии и магнетизме; но это нимало не уничтожает того, что дар пророчества есть дар Святого Духа. То же должно сказать и здесь. Опытами нетления не святых только показывается, что в теле человеческом есть своего рода некоторая способность быть нетленным, только способность эта проявляется в них другим образом. Об этих нетленных телах не святых мы имеем некоторые историче­ские сказания. Приведем их. Большой Московский собор 1667 г. постановил строго отличать нетленные тела не святых от нетленных тел святых. «Нетленных телес,— говорит собор,— обретающихся в нынешнем времени, да не дерзаете кроме достоверного свидетельства и соборного повеления во святых почитати, зане обретаются телеса цела и нетленна не от святости, но яко отлученна и под клятвою архиерейскою и иерейскою суще умроша, или за преступле­ние божественных и священных правил и закона цели и неразрешимы бывают. А кого во святых хощете почитати, о таковых обретающихся телесах достоит всячески испыта­ти и свидетельствовати достоверными свидетельствы пред великим и совершенным собором архиерейским»23. Что тела некоторых умерших людей, находившихся под отлуче­нием церковным, не предаются обыкновенному тлению и разрушению, об этом, по словам греческих писателей, свидетельствует, между прочим, следующее событие XV века. Однажды (около 1482 г.) султан, разговаривая с придворными греками о христианской вере, услышал от них о силе отлучения следующее: если кого христианские архиереи или иереи по благословной вине отлучат от Церкви, то тело отлученного не разрушается в земле и пребывает целым, только вздувается и чернеет; а когда дадут ему прощение и отпущение грехов молитвою и призыванием имени Божия, то оно разрушается и превра­щается в прах. Султан потребовал от патриарха Константи­нопольского Максима (1482–1488) удостоверения в слышанном, и патриарх обещал исполнить его требование, если найдется человек, умерший под тяжким запрещением. Патриарх приступил к исследованию. Тут некто вспомнил о непотребной женщине, которая жила еще во дни патриарха Геннадия (1453–1460) и была до того бесстыд­на, что распустила молву о незаконных связях с нею этого святого мужа и была за то, поелику не раскаялась, отлучена от Церкви. Патриарх велел открыть гроб ее, и действитель­но найдено тело не разрушенное, только надутое и черное. Извещенный об этом, султан послал своих приближенных для удостоверения. Турецкие послы, запечатав гроб с не­ истлевшим телом султанской печатью, назначили день, когда придут и вновь осмотрят тело. В назначенный день тело послами было осмотрено и найдено в прежнем виде — не истлевшим. В их присутствии патриарх служил Ли­тургию и после Литургии читал разрешительную молитву над телом усопшей. Тогда еще во время чтения предстящие услышали шум разлагающегося в гробе тела, слышали этот шум и султанские чиновники. Они, вновь запечатав гроб, обещали прийти через три дня. По прошествии этого времени, при осмотре гроба они нашли в нем только прах и кости24. Из сказанного видно, что есть нетленные тела не святых (их, конечно, очень мало); но это нетление особого рода, далеко не похожее на нетление святых и есть, так сказать, видимая печать того, что покойный умер под отлучением церковным. Есть нетленные тела не святых другого рода. Находят в некоторых гробах тела, которые только на первый взгляд кажутся нетленными: вот безмолвный мертвец лежит во гробе в совершенной целости и с округленностью форм; черты лица его представляются человеческому взору свежими и поражают спокойствием. Но стоит только дотронуться рукой до этого с виду твердого образа или стоит только дунуть ветру— и изумительный образ человека разлетается в прах, как легкий пух. Подобного рода тела находили в Италии, Польше, Литве и других местах. Приведем два небезынтересных рассказа об открытии таких тел. В 60-х годах 19-го столетия искатели древностей, разрывая курганы и насыпи в Италии (на севере от Рима в древней Этрурии), неожиданно наткнулись на каменный свод, остававшийся дотоле в неизвестности. Вытащен был кирпич из свода, и образовавшееся в нем небольшое отверстие позволило копателям взглянуть во внутренность гробницы. Они увидели удивительную карти­ну: царя, сидящего на престоле, с короной на голове, со скипетром в руке, одетого в царские одежды, окруженного золотыми сосудами и украшениями древних форм. Вскоре, однако, ужас и удивление уступили место жажде драго­ценной добычи — молот и лом вскрыли таинственный свод. И тут искатели увидели, как по мере разрушения стены под ударами молота картина стала пропадать. Легкая, подобная дыму, пыль наполнила воздух в том месте, где сидел чудный образ. Остались только украшения из позолоченной жести, как доказательство действительно бывшего явления, а все вещество благородного царского образа разом исчезло 25. Другой случай: художник-академик М. О. Микешин, находясь в 1887 г. по делам службы в западных губерниях России, посетил, между прочим, город Замосц (близ австрийской границы). Здесь стоит очень древний костел, в склепе которого лежит тело ректора Болонской академии художеств Яна Замойского, жившего в XVI веке (известный ученый и лучший стратег своего времени). По просьбе г. Микешина открыт был гроб Замойского, и что же оказалось? «В гробе лежит,— говорит Микешин,— спящий рыцарь; на голове его была скуфья или шапочка из темно­малинового бархата; из-под нее на виске выбивался седоватый клок вьющихся волос. Этот локон и прекрасной формы бледное ухо ярко освещались дневным светом, скользившим по выпуклости лба, правильного носа, усам и бороде, по скрещенным на груди рукам и голубой бархатной одежде...» Видимое нетление тела и даже одежды Замойского удивили Микешина. «Отдаваясь непроизвольно­му желанию,— продолжал он,— я слегка коснулся пальцем до нижней оконечности уха, и оконечность эта отпала, как пепел от сигареты... Тогда, взяв отпавший кусочек в пальцы, я легко раздавил его в тончайших прах и понял, что вся фигура графа Яна Замойского с его роскошными одеждами, сохраняя внешние формы и цвета, превратилась с костями, и с телом, и с кожею, и с одеждами в тончайший известко­вый прах, или пепел... И в Польше, и в Литве я видел то же явление — претворение трупов в известковую массу 26.

Итак, мы указали на два рода нетленных тел не святых: на нетлеющие тела людей, находящихся под церковным отлучением, и тела людей, по недостатку влаги высохшие и претворившиеся в известковую мумию, готовую превра­титься, при прикосновении к ней, в труху и пепел. Не подобного ли рода нетленные тела имеют в виду наши противники, когда утверждают существование нетленных тел не святых? Что же это за нетленные тела? И можно ли их назвать нетленными в том смысле, в каком употребляем это слово по отношению к телам святых? Без сомнения, нет.

Есть свойство, резко отличающее тело святых от тел обыкновенных смертных; это свойство — чудодействен­ность. В Церкви Христианской нетление тел святых почти всегда соединялось и соединяется со множеством других необычайных, чудесных явлений. Эти чудесные явления и особенно чудодейственные исцеления иногда так бывают поразительны, что свидетели их — неверные обращались ко Христу и делались истинными христианами. И описания многих этих исцелений отличаются такой точностью, обстоятельностью и основательностью, что никакая придир­чивая и требовательная критика не может подорвать достоверность их. И в нашей Русской Церкви нетление святых также соединяется с чудесами. Самое открытие мощей какого-либо святого предваряется и сопровождается чудесами. И это обыкновенно бывает так: совершаются над разными лицами, при молитвенном призывании известного святого, чудеса, доказывающие его святость и близость к Богу. Чудеса эти записываются; свидетели и очевидцы удостоверяют верность их, нередко под присягой. Вслед­ствие чудес возбуждается и распространяется чествование и благоговение к чудотворцу. Но никто не осмеливается погрузить заступ в могилу чудотворца, чтобы откопать его останки; ибо всякий благоговейно чтит останки умерших братий. Могила священна в глазах христианина. И кто может быть уверен, что останки человека Божия, проле­жавшие в земле десятки и сотни лет, не предались тлению! Тем решительнее должны быть доказательства, что тело чудотворца нетленно. И вот когда благоугодно бывает Господу явить людям нетленное тело Своего верного раба, творятся кроме многоразличных чудесных исцелений другие дивные знамения, указывающие на лежащее в известном месте нетленное тело угодника Божия; иногда, например, сам угодник Божий является разным лицам во сне или даже наяву и возвещает волю Божию об открытии своего нетленного тела; иногда об этом возвещается через распространение благоухания над его могилой. Когда таким Образом на основании этих признаков верующие вполне удостоверятся в прославлении святого нетлением мощей его и в воле Божией на открытие их, тогда уже приступают к открытию мощей, которое бывает торжественно, в присутствии множества народа. В подтверждение своих слов сообщим историю открытия мощей св. Тихона, епископа Воронежского, скончавшегося в 1783 году. «Память о нем, как объявлял св. Синод июня 20, 1861 г., со дня преставле­ния его благоговейно чтима была в православном русском народе. К почитанию святителя влекли верующих и воспоми­нания о высоких христианских добродетелях его, и вещания мудрости евангельской, оставленные в его богопросвещенных писаниях, и чудодейственные исцеления различ­ных недугов, совершавшиеся при его гробе. На всем этом основывалось благочестивое упование, что сей иерарх причтен к лику святых. Еще в конце прошедшего столетия таковое упование выражено было в прошениях, посту­пивших на Высочайшее имя и в св. Синод». В 1842 году во время разборки ветхого каменного храма и алтаря, под которым в склепе был погребен святитель, тело его найдено нетленным. Об этом тогда же покойный архиепископ Воронежский Антоний доносил св. Синоду, доводя вместе с тем до его сведения о многих чудесных исцелениях, совершавшихся над разными лицами при молитвенном призывании святителя Тихона. За шесть часов до своей смерти, последовавшей 20 декабря 1846 г., преосв. Антоний подписал письмо на Высочайшее имя Императора Николая Павловича, в котором свидетельствовал архиерейской совестью, что по особому внушению вменяет себе в святей­ший долг довести до Высочайшего сведения о чудесах, совершающихся при гробе святителя Тихона, а также о всеобщем «сладостном и притрепетном желании» стекаю­щихся с отдаленных мест в Задонск многочисленных богомольцев, «да явлен будет пред глазами всех этот великий светильник веры и добрых дел, лежащий под спудом». В последующее время, хотя от епархиального начальства и не поступало никаких формальных донесений по этому предмету, неофициальным путем становилось известно, что благодатные знамения и чудеса продолжались и что в православном народе все более и более возрастала и утверждалась уверенность в святости блаженно почивше­го святителя Тихона. В начале же 1860 г. преосвященный Воронежский Иосиф подтвердил прежние донесения своего предместника и вместе с тем засвидетельствовал, что еще в самое недавнее время совершались чудесные исцеления при гробе святителя и что многие лица неоднократно выражали ему, преосвященному Иосифу, желание об открытии мощей этого блаженного святителя. При этом преосвященным Иосифом доставлены были собственно­ручные показания иноков, находящихся в Задонском монастыре с 1846 года, и засвидетельствованные копии с записки подробного сказания о чудесах святителя Тихона. Все эти документы, вместе с отзывом Воронежского преосвященного, направлены были на Высочайшее воззре­ние Государя Императора. Вследствие чего ближайшее обследование дела было возложено на преосвященного митрополита Киевского (впоследствии Новгородского и С.-Петербургского) Исидора, местного преосвященного архиепископа Иосифа и московского Покровского монасты­ря архимандрита Паисия, которые, присоединив к себе двух лиц из задонского духовенства, пользующихся по своей безукоризненной жизни общим доверием, и двух иеромона­хов Задонского монастыря, известных своим благочестием, вскрыли гробницу святителя Тихона и нашли, что «тело святителя Тихона благодатию Божиею сохранилось нетлен­ным, и архиерейское облачение, в коем погребен был святитель, также осталось в целости, несмотря на сырость могилы». Преосвященные Исидор и Иосиф получили показания разных лиц, которые под присягой засвидетель­ствовали, что из них одни на себе, а другие на своих сродниках испытали чудесные исцеления заступлением святителя. Таких событий, обнимающих собою течение времени с 1820 г. до января 1861 года, обследовано ими 48, из числа коих 19 были в свое время внесены в особо веденные в Задонском монастыре книги 27. Св. Синод, рассмотрев во всех подробностях и со всевозможным тщанием все вышеизложенные обстоятельства, положил совершить торжественное открытие святых мощей святите­ля Тихона 13 августа 1861 года. И оно совершено в это число и ознаменовалось множеством чудесных исцелений.

Из всего сказанного о св. Тихоне видно, с какой чрезвычайной осторожностью совершилась канонизация его и какое важное значение имели при этом чудеса, совершавшиеся в разное время молитвами святителя.

Отсюда же видно, что самые чудеса обследовались беспристрастно и с полным вниманием. Не верить этим сказаниям о чудесах, их таких верных источников заимство­ванным, или самые чудеса, строго обследованные, считать делом естественным — значит не верить вообще в чудеса; скажем более — значит потерять здравый смысл.

Та же осторожность Церкви в деле канонизации видна из того, что она до сего времени не причисляет к лику святых некоторых усопших благочестивых мужей, тела которых сияют нетлением. Так в городе Лубнах (Полтавской губернии) покоются нетленные мощи святого Афанасия, Цареградского патриарха. Мощи почивают в сидячем положении на святительской кафедре, поставленной во гробе, имеющей вид ковчега с растворчатыми окнами, через которые прикладываются к нетленным мощам сидящего святителя28. Нетленное тело епископа Белгородского Иоасафа Горленко открыто почивает в Троицком Белгород­ском монастыре (Курской губернии). При гробе его совершается немало чудес, почему везде в Малороссии чтится он, как прославленный угодник Божиий, очень милостивый к болящему и скорбящему человечеству; однако он до сего времени еще не признан Церковью в лике святых 29. В Киево-Печерской лавре лежит нетленное тело митрополита Тобольского Павла Конюскевича (преставился в 1770 г.). Есть сказание о чудесах его, но он также не причислен еще к лику святых30.

Нужно заметить, что канонизация святых в России и в глубокой древности происходила с благоразумной осторожностью. Чрезвычайные заслуги перед Церковью (например, равноапостольных князя Владимира и княгини Ольги), мученичество за веру (Феодора варяга и сына его Иоанна), нетление мощей, соединенное с разительными чудесами, с особенным вниманием и иногда неоднократно свидетельствованное, обыкновенно были условиями для внесения в богослужебные книги и всеобщего чествования в лике святых. С XI до половины XVI века, т. е. до соборов 1547 и 1549 годов признание святости известного лица производилось сонмом архипастырей, митрополитами Рус­ской Церкви, иногда по сношении с Константинопольским патриархом; по меньшей мере оно производилось сначала местным епископом с благословения митрополита для местной Церкви, а потом принималось со временем и всей Церковью по воле архипастырей ее. Как в этот период времени (т. е. до означенных соборов), так и после — на соборах 1547 и 1549 годов и до настоящего времени при решении вопроса о признании святости известного лица ставился на вид главным образом вопрос: совершало ли канонизируемое лицо силою Божиею чудеса и какие именно 31? Митрополит Московский Феогност (преставился в 1353 г.),преемник святителя Петра (преставился в 1326 г.), писал о чудесах своего почившего предместника к Константинопольскому патриарху Иоанну. Патриарх отвечал следующей грамотой: «Преосвященный митропо­лит всея России, всечестный, возлюбленный во Св. Духе брат и сослужитель нашего смирения!.. Мы получили писание твоего святительства, извещающее и удостоверяю­щее нас вполне о предшествующем тебе архиерее, что он прославлен Богом по смерти и принят Им, как искренний служитель, что совершаются им и великие чудеса и исцеля­ются болезни всякого рода. Мы весьма обрадованы тем духовно и вознесли хвалу Богу. Твое святительство спрашивает нас: как поступить с такими мощами?. Ты сам знаешь, какой есть чин на то в св. Церкви Божией, когда узнает она о подобных несомненно. Пусть выполнен будет такой чин церковный». На какой же чин церковный указывает патриарх? В собрании правил, которое известно было еще в XII веке, одно правило говорит: «аще где мощи явятся в земли, то да сотворят три чудеса: глух да прослышит, нем проглаголет, слеп да прозрит. И аще сотворят чудеса, то от Бога и от св. Апостол. Аще не сотворят тех чудес, то не приимите их» 32. Вероятно, на это правило указывал патриарх Феогносту.

Но не все чудеса от святых мощей совершаются для исцеления телесных недугов и болезней. Совершались и совершаются чудеса с целью вразумления мало верующих и вольномыслящих. Много было случаев, когда вольно­думцы, желая поглумиться так или иначе над святыми мощами, испытывали на себе явную кару Божию за то и после того делались истинно верующими. Из множества примеров, описанных в свое время очевидцами или самими лицами, испытавшими на себе дивное вразумление, приве­дем три примера. Полковник III***, проживавший в Вороне­же, разговаривая с товарищами по службе о мощах святит. Митрофана, сказал между прочим: « Воля ваша, друзья мои, а я никак не поверю, чтобы в этой раке более ста лет лежало тело нетленное. Это все обман корыстолюбцев. Пойдемте со мною к этой раке, я опущу туда руку и скажу вам по осязанию, из чего состоит обожаемое вами тело». Пошли в церковь. Дерзкий полковник с фальшивой набожностью подошел к мощам угодника Божия и протянул руку в гроб. И что же случилось? Внезапно рука неверующего какой-то неведомой силой была отброшена назад так сильно, что он сам тотчас же отскочил от гроба. Бледный и полумертвый, он выведен был своими товарищами офицерами из храма. После этого случая, как сам полковник, так и товарищи его — свидетели этого дивного дела Божия никогда не смели издеваться над святыми мощами угодников Божиих, но всегда с благоговением о них говорили и с благоговейным трепетом к ним прикладывались. Другой офицер рассказы­вает о себе следующее: «Было время, когда я увлекался потоком неверия и вольнодумства, как и некоторые другие мои товарищи. Но милосердный Господь вразумил и обра­тил меня на путь истины. Никогда не забуду этой неизре­ченной Его милости ко мне. По окончании курса в первом петербургском кадетском корпусе я отправился в Киев, где квартировал наш полк. Один из многих сослуживцев однажды сказал мне: «Пойдем смотреть здешние куклы». Я согласился, и мы тотчас пошли в киевские пещеры, взяв с собою и других товарищей; всех нас было шестеро.

Пещерный монах дал каждому из нас по зеленой восковой свече и пошел впереди всех в пещеры, а мы все направились за ним. Я шел позади всех. В пещерах при каждом гробе монах произносил громко: «Преподобие отче (имя рек), моли Бога о нас». Таким образом, подошел он и к гробу преп. Онуфрия и сказал: «Преподобие Онуфрие, моли Бога о нас». В это время один из моих товарищей, шедший впереди меня, обратился ко мне и сказал: «Потяни-ка, брат, этого Онуфрия». Я посмотрел вперед на монаха — вижу, что он далеко впереди, а позади меня никого нет,— схватил, как мне казалось, за грудь преподобного, чтобы выбросить его из гроба. И что же случилось? Я вдруг лишился сознания, остолбенел и обезумел; свеча выпала из моих рук. Товарищи мои ушли вперед. Несколько опомнившись, я сотворил на себе крестное знамение и бросился бежать из пещеры. Товарищи догадались, что со мною случилось что- то недоброе, и поспешили выйти из пещер почти вслед за мною. А я опрометью бежал от них на квартиру. Боюсь и оглянуться назад, как будто кто гонит меня от лавры. Месяц целый после того пролежал я в постели. Потом поговел и причастился Святых Таин, и вот с тех-то пор, благодарение Господу, боюсь и подумать о безверии и кощунстве. Так-то Сам Господь учит нас в школе жизни, коль скоро не научились мы святой вере в школе науки!» Нечто подобное случилось в той же лавре в 1852 году. Летом этого года проживал в Киеве мещанин Могилевской губернии Б. Т., сорока лет, принадлежавший к поповщинской секте. Отправился он в пещеры поклониться «древ­ним» святым угодникам Божиим. Но и здесь не оставило его впитанное с детства сомнение в святынях Православной Церкви. Именно в пещере преп. Антония у него возникла мысль: мощи, которым поклоняются здесь, не чучела ли это, подделанные «никонианцами»? С этой мыслью он отстал от прочих поклонников и, когда они уже скрылись из виду, схватил дерзкой рукой святое тело одного угодника Божия за живот. Но с ужасом тотчас почувствовал такую сильную боль в своем желудке, что поспешил выйти из пещеры. С жестокой болью он едва смог дойти от Печерска до нового строения за четыре часа33. К еще большему ужасу, ночью по желудку больного образоваласи сильная опухоль. Сознавая свою вину перед Богом и святыми угодниками, больной Б. глубоко и слезно раскаивался в своем грехе. Всю ночь, сидя в постели, он горячо молился и дал обет утром сходить опять в пещеры, чтобы и там принести раскаяние, если в силах будет идти. К утру боль прекратилась и опухоль сошла. Б. поспешил в лавру и, купив пук свечей, полагая земные поклоны, ставил их перед иконами в благодарность за избавление от такого разительного наказания за неверие 34.

К чудесам следует отнести истечение мира от святых мощей. Это дивное явление, которым Богу благоугодно было прославить некоторых Своих верных рабов, наши ученые объясняют по-своему: одни из них говорят, что монахи приготовляют особый жидкий состав, похожий на миро, и подливают его к мощам; другие объясняют это явление особенным свойством воздуха, окружающего мощи, и т. д. О киевских, например, мироточивых главах некоторые говорят, что главы эти «не тверды, ноздреваты, а потому они постоянно поглощают в себя тучные пары, находящиеся в изобилии в пещерах и выходящие из тел, которые лежат в пещерах. Эти пары, сгущаясь и осаживаясь на главах, стекают с них в нарочито поставленный сосуд или блюдо. Эта-то сгустившаяся жидкость представляет собою вид масла, которое выдают за миро». Мы не станем входить в рассуждение о том, как неосновательны и даже смешны подобные извороты и попытки неверующих пояснять дело Божие без Бога35. В опровержение подобных умствований представим лишь несколько случаев истечения мира от святых мощей — случаев, ясно доказывающих, что истече­ние мира от святых мощей нельзя изъяснить ни «проделка­ми монахов», ни свойством воздуха, а только непостижимым действием всемогущества и премудрости Божией.

В 1200 г. скончался преп. Симеон, до иночества Стефан Неемани, владетель Сербии. Спустя год после кончины, в самый день поминовения, мраморный гроб его наполнился благоуханным миром. В изумлении и страхе все молящиеся в храме воскликнули: «Господи помилуй!» Потом все мазались миром. Страдавшие болезнями и одержимые духами получали исцеление, будучи помазаны миром. Перенесенное из Хиландарского афонского монастыря в Студенецкий монастырь (в Сербии), святое тело Симеона также источало живительное миро. Потому Симеон не иначе называется в памятниках древности, как «св. Симеон Нее мани, новый мироточец сербский»36. Даже оставленный в Хиландаре мраморный гроб святого известен поныне своими целениями 37. Мощи св. великомученика Димитрия Солунского (мученическая кончина его последовала около 306 г.) по временам в обилии источали многоцелебное миро38, и в настоящее время, по словам паломников, одна из внутренних колонн великолепного храма великомученика, где турками устроена мечеть, источает из себя по временам маслянистую влагу в виде как бы пота в знамение продолжающегося чуда мироточения от лежащих близ колонн под спудом святых мощей страстотерпца39. Сами турки, в руках которых находится этот храм, не скрывают своего удивления при виде этого чуда и, по. примеру православных поклонников, ставят перед гробницей велико­мученика зажженные свечи 40. Мощи св. Гурия, архиеписко­па Казанского (преставился в 1563 г.), найдены были нетленными по прошествии тридцати двух лет со дня его кончины и оказались, по словам очевидца, в следующем виде: «Вся рака св. Гурия наполнена была благоуханным миром, и мощи в нем плавали; святое тело было неизменно, только верхней губы несколько коснулось тление. Сам я недостойный грешною моею рукою коснулся святого тела и чувствовал, как оно плавало; осязал и погребальные ризы, и оне были крепки; прикасался мантии и сильно тянул ее, но она была крепче новой 41. Мощи св. Николая чудотворца в настоящее время находятся в апулийском городе Баре (в южной части Италии), в храме его имени под престолом. Мраморная толстая рака и такая же крышка скрывают от очей поклонников эти священные останки, плавающие в мире. Через небольшое отверстие, сделанное в крышке, опускается в раку на тонком шнуре губка, которая напитывается цельбоносным миром, или «святою манною». Эта губка затем поднимается и выжимается над особым серебряным сосудом, из которого «манна» и дается всем просящим 42. Истечение мира бывает и от твердых частей святых мощей. В дальних пещерах Киева (в пещерах преп. Феодосия) лежит на белом каменном блюде глава неизве­стного святого, выделяющая маслянистую благоуханную влагу, похожую на миро. Миро это никогда не оскудевает на блюде, где лежит глава; так что, сколько ни бывает ежедневно богомольцев, помазуемых миром из этого блюда, всегда есть на нем влага в потребном количестве для их помазания. При виде такого явления некоторые из мало­верных думают, что глава эта нарочито обливается деревянным маслом или какой-либо составленной жидко­стью, похожей на миро, которая затем выдается за источаемое главою миро. Как бы в обличение этой ложной мысли и для удостоверения, что эта глава действительно мироточивая, был в 50-х годах 19-го столетия замечатель­ный случай, записанный в летописи важнейших событий Киево-Печерской лавры. Раз один новичок из братии, приставленный возжигать лампады в дальних пещерах, заметил вечером, что в каменном блюде под мироточивой главой мало мира. Усомнился инок, хватит ли мира для следующего дня для помазания богомольцев и, недолго думая, прилил деревянного масла в блюдо. На другой день утром, вошедши в пещеры, он увидел, что мироточивая глава вся покрылась зеленой плесенью. В страшном испуге побежал он к блюстителю пещер и сообщил ему виденное. Тот понял, что, вероятно, тут случилось что-либо недоброе и оскорбительное для святыни и, расспросив послушника, узнал о прилитии им деревянного масла в блюдо святой главы. Немедленно глава была омыта теплой водой и насухо вытерта чистым полотенцем; омыто было и вытерто начисто и блюдо. Поставленная на него глава в самое короткое время опять источила чистое миро, которого оказалось вполне достаточно для помазания богомольцев. Свидетелями этого чуда были и монахи и миряне-богомольцы. В тех же дальних пещерах (в церкви Рождества Христова) находятся еще тридцать мироточивых глав неизвестных по имени святых. Вот что рассказывает о них одно уважаемое светское лицо: «В той части пещер, которая доступна для всех богомоль­цев, мироточивые главы лежат на блюдах, прикрытые особого устройства колпаками; из глав сочится на эти блюда по каплям миро, что-то в роде бесцветного и безвкусного масла, на вид жиже обыкновенного деревянного, нежно­ приятного запаха. Однажды при мне был такой случай: мой знакомый, доктор Савенко, не верил, чтобы из главы могло истекать миро и притом беспрерывно; он думал, что это проделка монахов. Поэтому, как только ему случилось быть в Киеве, он не преминул сделать относительно этого опыт, разумеется, с разрешения монастырских властей. Опыт состоял в том, что Савенко взял одну из мироточивых глав, вытер ее насухо сукном внутри и снаружи, точно так же вытер и сосуд, обвязал все это протечною бумагою и запечатал. Дверь комнаты, где была оставлена глава, тоже запечатали. На другой день Савенко пришел, сам распеча­тал главу, и в сосуде оказалось миро» 43. К этим рассказам о миротечении добавим следующий случай, бывший на Афоне. В 1837 г. скончался на Афоне схимонах Никодим. Через три года — в 1840 г. 7 ноября настало время открытия его могилы. Вынули и обмыли его кости; они оказались желты и благоуханны. Сложили их в корзину и по обычаю внесли в церковь на всенощное бдение. Во время бдения благоухание от костей почившего так усилилось, что заглушило собою церковный фимиам, и в самом алтаре ощущалось оно священнослужителями. Тогда о. Иоанникий, духовник Русской Пантелеймоновой обители (преста­вился 14 ноября 1885 г.), с зажженной свечой подошел к костям покойника, лежавшим среди церкви в корзине, и увидел, что из ушных отверстий черепа текли две струи благоуханного мира, от которого на всю церковь разноси­лось благоухание. Тогда духовник воскликнул: «Приидите, отцы и братия, посмотрите сию дивную вещь и прославьте Господа, творящего чудеса. Вот, отцы святые, из сухой кости истекло миро, и притом не из другого места, а из ушей; и это потому, что уши сии не имели сытости в слушании слова Божия и всякого душеспасительного писания. В Бозе почивший о. Никодим так любил слушать Св. Писание, что день и ночь готов был его слушать без утомления. Это хорошо мне известно 44.

Итак, мы видели, что нетление святых мощей соединя­лось и соединяется почти всегда с разными другими чудесными знамениями, а именно: при мощах святых врачуются разные телесные недуги, вразумляются неверую­щие и маловерные: некоторые святые мощи источают много целебное миро: даже твердые части святых мощей источают миро: о телах не святых мы, конечно, не можем этого сказать. Не напрасно святые отцы Церкви и разные церковные писатели, когда говорят о святых мощах, то указывают на них, как на источники исцелений.

Мудрецы века сего говорят: «Почему не все тела святых Божиих остаются нетленными? Почему некоторые тела святых не предаются тлению: другие, подобно телам обыкновенных людей, истлевают и обращаются в прах; от иных святых мощей видим только некоторые твердые части — кости? Ужели Бог не равно благ ко всем боящимся Его, не равно делает всех их причастниками жизни и Своей славы? Для чего Он для одних приблизил время прославле­ния и воскресения, для других отдалил? »

На все это ответим: эти вопросы не подлежат человеческо­му суду и расследованию: потому что они выше нашего ума. Един Бог весть сущия Своя (2Тим.2:19) и знает, кому что дать и кого чем наградить соответственно высшим Своим планам и подвигам каждого. Мы знаем, что Господь в сей жизни, по неисповедимым Своим Судьбам, ниспосылает разным людям различные дары и почести, как о том свидетельствуют многочисленные примеры Ветхого и Ново­го Завета. И не наше дело судить, почему дается свыше то или другое дарование тому или другому лицу. Почему, например, Моисей, а не другой кто поставлен был вождем и законодателем еврейского народа? Почему Енох и Илия, а не другие живыми взяты на небо? Почему Соломону дана великая мудрость, а Самсону чрезвычайная крепость? Чего ради Давид, а не иной кто из его предков получил царский престол в Израиле и другие премногие почести? Почему праведный старец Симеон, а не иной кто получил от Духа Святого обещание, что он не узрит смерти, пока не увидит Христа Господня? Подобных вопросов предложить можно многое множество, но безрассудно было бы думать, что решить их можно непогрешительно. То же должно сказать о попытке решить вопрос, почему тела некоторых святых нетленны, а иные предались тлению, а от некоторых святых остались только твердые части. Нам известно, что не все святые будут в вечной загробной жизни на одной степени блаженства, ибо не в равной степени нравственного совершенства исходят из этого мира. Но одни будут находиться ближе к Источнику жизни и блаженства — Иисусу Христу, другие далее, хотя все они будут наслаж­даться неизреченным блаженством. Ина слава солнцу, и ина слава луне, ина слава звездам; звезда бо от звезды разнствует во славе. Такожде и воскресение мертвых (1Кор.15:41–42). Так говорит св. апостол Павел о различном состоянии святых по всеобщем воскресении. Судя по этому, можно, пожалуй, догадываться, что нетленный Царь веков не равно проявляет силу нетления в телах святых сообразно с их внутренним достоинством и святостью, как основанием нетления и жизни.

Нужно при этом заметить и то, что тела некоторых святых, по-видимому, сохраняются нетленными, но до времени, по премудрым судьбам Божиим, еще не открыты для нас. Очень может быть, что некоторые святые, отличавшиеся в жизни глубоким смирением и строгостью безмолвного уединения, по преселении в вечность, испроси­ли себе у Господа не прославлять их нетлением и открытием их мощей. Очень вероятно, например, что глубочайшее смирение пр. Антония Печерского служит причиной сокрытия его мощей до настоящего времени. Существует предание, что многие не раз пытались открыть мощи преподобного, но чудесная сила каждый раз возбраняла это: едва принимались откапывать гроб преподобного, как огонь или вода выходили из земли и прогоняли гробокопателей.

Рассмотрим еще вопрос. Некоторые говорят: «Если Бог дивно охраняет мощи святых от тления, то почему же они иногда оставляются случайным переменам преходящего мира: подвергаются действию огня, наводнения, землетрясе­ния, поруганию варваров и т. д.?»

Отвечаем: правда, были случаи, хотя их немного, когда святые мощи угодников Божиих подвергались этой общей участи земного, как, например, во время взятия Константинополя турками. Тогда некоторые святые мощи были преданы огню, а некоторые брошены в воду 45. Но было много случаев дивного избавления святых мощей от разрушительного действия огня, воды и от поругания варваров. Например, преп. Григорий Печерский, по приказа­нию князя Ростислава Всеволодовича, брошен был, свя­занный по рукам и ногам, с камнем на шее в Днепр (в 1094 г.); нетленное тело его на третий день чудесным образом оказалось в запертой его келии. В 1471 г. москов­ский Успенский собор подвергся страшному пожару; огонь истребил каменный гроб святителя Московского Петра, но не коснулся его нетленного тела, которое всемощной силой Божией сохранилось совершенно целым. Турки за исповеда­ние христианской веры и за порицание магометанской бросали несколько раз мученика Георгия Серба в пылаю­щий костер, подкидывали на костер не раз дрова и трупы павших животных, чтобы совершенно сжечь тело мученика и чтобы христиане не могли распознать его останков; но сгорело все, кроме тела Георгия, которое взято было христианами (в 1515 г.) и честно погребено46. Известно что Бог дивно охранял многие святые мощи от погубления — охранял невидимо, иногда через птиц и зверей или через какое-либо особенное знамение47. Итак, почему же не все святые мощи дивно охраняются от погубления, почему «они иногда оставляются случайным переменам преходящего мира?».

Несчастия и бедствия, какие мы терпим в жизни, постигают нас главным образом за наши грехи. В самом деле, Господь всегда готов отвращать от нас все бедствия и напасти и охранять от них и охраняет все наши святыни, если мы оказываемся того достойны. Наша правая вера, наше благочестие, наша праведность служат залогом милости Божией к нам и лучшей охраной, как для нас, так и для святынь наших, от бед и напастей. Напротив, наши грехи, наше неверие и нечестие — истинные виновники наших бед и напастей. Судьба народа израильского и святынь его убедительно говорит нам об этом. В Своем благоволении к израильскому народу Господь охраняет его от всех врагов, венчая победами брани Израиля с враждеб­ными соседними племенами, и благоустрояет жизнь его в земле, текущей медом и млеком. Кивот завета действитель­нее всякого оружия поражает врагов Израиля, пока он благочестив и богоугоден: перед лицом кивота разрушаются и падают стены иерихонские. Но как скоро Израиль впадает в нечестие, Господь отвращается от него и не только в праведном Своем гневе предает избранный народ Свой в руку врагов и поражает его разнообразными бедствиями, но не щадит самых святынь Своих, карает грешный народ в самых святынях его. Кивот завета не только не сокрушает филистимлян, но и делается добычей врагов, когда несут его на место брани нечестивые сыны первосвященника Илии и когда победы от святого ковчега чает народ не чествую­щий. Величественные храмы иерусалимские, первый, в котором Господь обещал пребывать Своим именем, Своими очами и сердцем во век (3Цар.9:3), и второй, который благоволил Сам Господь Иисус Христос несколько раз посещать, обрекаются Богом на совершенное разруше­ние за нечестие израильского народа. По разрушении второго храма, в честь Тита, победителя иудеев, устроен был в Риме великолепный триумф, во время которого несены были, между прочим, жертвенник храма, золотой семисвещный светильник и священные книги еврейские; а самый народ еврейский с того времени теряет свою политическую самостоятельность и рассеевается по всему миру. В объяснение такого поругания святыни и бедственно­го положения израильского народа Иосиф Флавий говорит: «Если бы римляне замедлили погубить этих беззаконников (иудеев), то, думаю, Иерусалим или поглощен бы был землею, или истреблен потопом, или сожжен, как Содом; потому что он произвел поколение во сто крат нечестивее тех, которые претерпели эти казни». По тому же закону милости и правды, по которому Господь обнаруживал Свое благоволение к Израилю и карал его нечестие, по тому же закону Он проявляет Свою милость и изливает Свой праведный гнев на христианские народы. Бедствия на­родные, разрушение христианских святынь почти всегда свидетельствуют о грехах народных, служат обличителями неправд наших. Изнеженная и развращенная Византия XV века подпадает под власть турок, которые производят в ней и окрест ее страшное опустошение: превращают храмы христианские в свои мечети, не щадят при этом и поко­ившихся в храмах святых мощей; самый народ греческий подвергают ужасным бедствиям и страданиям. «По грехам нашим все это случилось»,— так объясняют это печальное событие греческие историки. Итак, если святые мощи, дорогая для верующих святыня, «оставляются иногда случайным переменам преходящего мира», то виною тому никто другой, как мы сами, точнее — наши грехи.

Издано Обществом Православной культуры «Благовест» при Тверском отделении Фонда культуры. Тверь 1991 г.