Формально епископ, о котором пойдёт речь, совершенно не подходит для этого блога. Он никогда не был иерархом нашей Церкви, а когда РПЦЗ (в которой он пребывал) начала задумываться о восстановлении общения с Московской Патриархией - ушёл со своего поста и организовал раскол. Но, во-первых, рассказать сегодня больше не о ком. А во-вторых, его причастность к этим историческим событиям и представляет наибольший интерес.
Бывший первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Виталий (Устинов)
Устинов Ростислав Петрович, родился в 1910 году в Петербурге в семье русского офицера Черноморского флота Петра Константиновича Устинова и Лидии Андреевны урожденной Стопчанской, дочери жандармского генерала. Имя Ростислав он получил в честь одного из кораблей Черноморского флота, с детства ему была уготована военная карьера.
(Здесь и далее используются также сведения, представленные в статьях Википедии.)
В 1920 году, во время Гражданской войны в России, Ростислав Устинов с семьёй переехал в Крым и поступил в Кадетский корпус, основанный генералом Врангелем. В конце того же года корпус эвакуировали в Константинополь, впоследствии — в Югославию (при эвакуации корпус насчитывал 650 кадетов).
В 1923 его мать (к тому времени вторично вышедшая замуж) из Константинополя переехала в Париж и с осени поместила сына в колледж имени святого Людовика, короля Франции, в городе Ле-Ман (Le Mans), Франция. Учась в школе, которой руководили иезуиты, не проникся симпатиями к римо-католицизму.
Пожалуй, можно сказать, что это было его заочным пересечением с митрополитом Антонием (Блумом). Вот что тот рассказывал: "Когда мы оказались в эмиграции в 1923 году, Католическая Церковь предложила стипендии для русских мальчиков и девочек в школы. Помню, мама меня повела на «смотрины», со мной поговорил кто-то и с мамой тоже, и все было устроено, и мы думали, что дело уже в шляпе. И мы уже собрались уходить, когда тот, кто вел с нами разговор, нас на минутку задержал и сказал: «Конечно, это предполагает, что мальчик станет католиком». И я помню, как я встал и сказал маме: «Уйдем, я не хочу, чтобы ты меня продавала»."
По окончании обучения присоединился к матери в Каннах. В 1934 отбывал воинскую повинность во французской армии, и был зачислен в 9-й конный (кирасирский) полк, где дослужился до чина капрала.
В 1936 году ушёл в монастырь преподобного Иова Почаевского в Карпатах. Архимандрит Нафанаил (Львов) так описывал его в 1940 году: «прекрасно владеет французским и английским языком. Несмотря на противодействие семьи, он почувствовал стремление к иночеству, порвал связи с миром и прибыл в обитель преп. Иова».
В 1938 году настоятелем обители архимандритом Серафимом (Ивановым) был пострижен в рясофор с именем Виталий, "чтобы монастырь не остался без Виталия" ввиду отъезда в Америку основателя обители - архиепископа Виталия (Максименко). 15 марта 1940 года был пострижен в мантию. Нёс послушание старшего наборщика и метранпажа типографии. 17 июля того же года епископом Мукачевским Владимиром был рукоположен во иеродиакона. 10 октября 1941 года в Братиславе был рукоположен архиепископом Берлинским и Германским Серафимом в сан иеромонаха.
Начал служить, оставаясь насельником монастыря, на приходах Зарубежной Церкви в деревнях Порубки и Медвежье на границе Чехословакии и Польши. Наступление советских сил побудило Ладомировскую монастырскую братию эвакуироваться. Вначале они переехали в Братиславу, а 4 января 1945 года братство вместе с сопровождавшими лицами в количестве 49 человек выехало из Братиславы в Берлин, куда прибыло на следующий день.
Ввиду наступления на Берлин Красной армии, вместе с настоятелем собора архимандритом Нафанаилом (Львовым) покинул Берлин и основался в Гамбурге. Там окормлял беженцев в лагерях для перемещённых лиц. Наиболее крупным был лагерь Фишбек (ныне часть Гамбурга) в британской зоне оккупации, где он организовал курсы псаломщиков, высшие пастырско-богословские курсы, на которых обучались 12 юношей, создал иконописную мастерскую. Основал типографию где печатал Великие сборники и молитвословы для лагерных церквей Восточной Германии, ежемесячный журнал "Почаевские листки". Вместе с архимандритом Нафанаилом спас от выдачи сотни людей, поручившись перед британской администрацией, что они являются гражданами Польши, а не СССР.
В 1947 году был переведен временным заведующим Великобританской епархией. Будучи настоятелем Лондонского прихода в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей с 1947 по 1951 год он ездил по всей Англии и устраивал приходы в Манчестере, Престоре и Брэдфорде. Здесь он уже очно встретился с будущим митрополитом Сурожским Антонием, позже вспоминавшем: "англикане дали русским на пользование храм во имя св. Филиппа недалеко от станции Виктория. Мы делили его с приходом Зарубежной церкви. Настоятелем того прихода был теперешний митрополит Виталий; после каждой моей службы он храм освящал по чину освящения храма, оскверненного еретиками". Другое воспоминание: "нынешний Предстоятель Зарубежной Церкви митрополит Виталий, когда служил священником в Лондоне, сказал мне: «Если быть вежливым, то вы не священник, а если прямо, так вы священник сатаны». Он считает, что именно Зарубежная Церковь — и только она — является Русской Православной Церковью."
12 июля 1951 года был хиротонисан во епископа Монтевидеоского, викария Сан-Паульской епархии и отбыл в Бразилию. Своим кафедральным храмом он сделал Троицкий в Вилла-Альпина, пригороде Сан-Паулу. Тут он устроил монастырь во имя преподобного Иова Почаевского, устроил приют для мальчиков, открыл типографию где издавал церковные книги и журнал "Православное обозрение". В своём титулярном городе Монтевидео не служил.
В августе 1957 года назначен правящим архиереем вновь объединенной Канадской епархии с титулом Монреальского и Канадского и переехал в Монреаль. Канадская епархия при нём была одной из самых благоустроенных в Русской Зарубежной Церкви: устроил Спасо-Преображенский скит в Мансонвилле, в Монреале приобрёл и благолепно обустроил крупный соборный храм, недалеко от которого располагается монастырское подворье и архиерейская резиденция. В подворье была устроена типография, выпускавшая богослужебную, вероучительную, церковно-историческую литературу и периодическое издание «Православное обозрение». По его инициативе в епархии неоднократно проходили всезарубежные съезды русской молодёжи.
Был частым гостем религиозных программ на русской службе «Радио Канада», где выступал с обращениями к важным праздникам, давал интервью, где высказывался по вопросам богословским, церковным, историческим, объяснял, почему РПЦЗ не имеет канонического общения с Московским Патриархатом.
В 1986 году Архиерейский собор РПЦЗ избрал его первоиерархом с титулом митрополита Нью-Йоркского и Восточно-Американского, причём сохранил за собой и Канадскую епархию.
Был сторонником открытия приходов РПЦЗ в России (то есть на канонической территории РПЦ), каковое решение и было принято Архиерейским Собором 2/15 мая 1990 года.
Значительные изменения в жизни РПЦ, вызванные падением коммунистического режима в СССР, сделали возможным начало диалога между РПЦ и РПЦЗ. Со стороны РПЦ неоднократно звучали призывы к диалогу, однако митрополит Виталий неоднократно на протяжении 1990-х годов заявлял о своём негативном отношении к РПЦ и считал какие-либо контакты с ней невозможными. Считал, что "ничего не изменилось, режим остается коммунистическим, а церковь остается структурой КГБ и поэтому им не с кем вести переговоры в России".
Многие пастыри Русской зарубежной церкви по собственной инициативе начали ездить в Россию и налаживать добрые отношения с патриаршим духовенством, за что некоторые подвергались сильному давлению митрополита Виталия и его окружения.
В 1998 году упал, сломал правую руку и после этого фактически не мог полноценно совершать архиерейские богослужения, и долгое время не мог даже креститься. Болезнь и физическая немощь стали одной из причин последовавшего через несколько лет ухода на покой. К тому времени наметилось и отчуждение между митрополитом Виталием с прочими иерархами РПЦЗ, а также большинством клириков и мирян. Как отмечал в 2001 году священник Александр Ивашевич: «К владыке Виталию, последние годы невозможно было даже архиереям спокойно прийти на разговор. А тем временем на письменный стол нашего Всезарубежного старца-вождя попадали разные чуждые соборного духа документы и, то его уговаривали их подписывать, то злонамеренно не напоминали владыке Виталию о том, что он сам только что подписал вместе со своими собратиями-архиереями противоположный предлагаемому теперь, документу. Всё это разлагало свободное и соборное действие наших Соборов и Синодов, и мы все свидетели страшных последствий сего. Владыка Виталий был уже давно изолирован. Первым делом от своих собратьев архиереев, потом от своих священнослужителей, и наконец от своих близких и долголетних друзей. Всё это уже годами замечалось любящими архипастырями и пастырями и близкими друзьями владыки».
26 октября 2000 года Архиерейский Собор РПЦЗ под председательством митрополита Виталия в своём послании приветствовал некоторые решения Архиерейского юбилейного Собора РПЦ 13-16 августа 2000 года, в том числе канонизацию новомучеников и принятие «Основ социальной концепции РПЦ». По решению Собора при Архиерейском Синоде РПЦЗ была создана комиссия по вопросам единства Русской Церкви.
4 декабря 2000 года митрополит Виталий распространил послание, в котором заявил о своём несогласии со многими решениями Собора. В послании сказано, что «Русская Православная Зарубежная Церковь, сохранившая свою духовную свободу все эти 80 лет, никогда не пойдёт на соединение с Московской Патриархией».
22 июня 2001 года подписал «Окружное послание» с заявлением, что «Основы социальной концепции РПЦ» не могут перечеркнуть «предательскую Декларацию 1927 г.»; послание отрицало происходящее в России духовное возрождение и признало ошибочным создание комиссии по вопросам единства Русской Церкви.
Открывшееся 10 июля 2001 года заседание Архиерейского Синода РПЦЗ оценило «Окружное послание» как ошибочное, после чего митрополит Виталий дал согласие уйти на покой. 13 июля постановлением Синода было определено, что до проведения внеочередного Архиерейского Собора временное руководство РПЦЗ возлагается на архиепископа Лавра (Шкурлу).
По свидетельству участника Архиерейского Собора епископа Агафангела, в самом начале заседаний митрополит Виталий роздал архиереям подписанную им бумагу, в которой говорилось, что поскольку он точно знает, что этот Собор примет решение о соединении с Московской патриархией, то он признает его недействительным.
3 октября, в день открытия Собора, к митрополиту Виталию направилась комиссия из 3 архиереев. После долгих заверений в том, что никто не собирается соединяться с МП, делегация получила его согласие на участие в Соборе. В тот же день он написал заявление о своём уходе на покой и о согласии на избрание нового первоиерарха РПЦЗ.
Новым первоиерархом избрали архиепископа Лавра (Шкурлу), в течение последних лет бывшего "человеком №2" в РПЦЗ. Однако сторонники Виталия, которыми руководила секретарь митрополита Людмила Роснянская, вызвали во время Собора к зданию Синода полицию, утверждая, что там захвачен человек - Виталий. Полиция приехала, разобралась и уехала. Недовольный состоявшимся увольнением Роснянской владыка Виталий тоже покинул Собор и перебрался в Мансонвилль, на территорию своей бывшей Канадской епархии.
В Мансонвилльском Преображенском ските владыка Виталий провозгласил себя первоиерархом новой организации - Русской православной церкви в изгнании (РПЦИ), впоследствии переименованной в РПЦЗ(В) - "витальевцы". "Изгнанники" противопоставили себя абсолютному большинству православных, причем не только русских. Они подчеркнуто отказались от общения не только с Московским Патриархатом, но и с РПЦЗ, со всеми "экуменистами", в том числе и с Сербской Церковью. Также ушедшие из РПЦЗ впоследствии отрицали факт ухода митрополита Виталия на покой.
3 ноября 2001 года "витальевцами" был рукоположен Сергий (Киндяков) «в присутствии митрополита Виталия, но без его личного участия». Вскорея были рукоположены Владимир (Целищев) (6 ноября 2001) и Варфоломей (Воробьёв) (11 ноября 2001) — уже «против воли и без участия митрополита Виталия».
В РПЦЗ с самого начала существовало сомнение, что митрополит Виталий сам составлял документы, выходившие с его подписью: на официальном сайте отмечалось: «После же того, как Вл. Виталий оказался в Мансонвилле, никто из архиереев не мог беспрепятственно с ним встретиться, побеседовать без посторонних свидетелей, и ни один документ, на котором стоит подпись митрополита Виталия не был получен в условиях, исключающих злоупотребления. Даже неизвестно, знает ли сам Вл. Виталий о существовании документов, выходивших под его подписью из Мансонвилля».
Скончался 25 сентября 2006 года. В тот же день Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Лавр призвал совершать поминовение своего предшественника: «Владыка митрополит Виталий, находясь на покое, к большой нашей скорби, нельзя сказать, что по своей воле, но из-за окружения своего, отстранился от нас. Но, несмотря на это, мы его поминали в наших храмах, как болящего. И теперь, когда его душа нуждается в молитвах, мы призываем наших пастырей и паству молиться о упокоении его души».
9 декабря 2006 года участники заседания Архиерейского Синода РПЦЗ под председательством Митрополита Лавра соборне совершили заочное отпевание митрополита Виталия.
По воспоминаниям протоиерея Владимира Мальченко "Митрополит Виталий был человеком огромной духовной силы. Его беседы были живой богословской школой. И он всегда проповедовал, сеял слово Божие.
В Преображенском скиту первый звон — в половине пятого утра. В пять часов начало утренних молитв. Митрополит Виталий ровно в пять часов входит. <…> И каждый день он возглавляет утреннее богослужение. Это был монах, это был аскет, это был молитвенник, это был труженик. Когда братия отдыхает (полтора часа после обеда), кто звонит, будит всех на послушание? Митрополит! Первый встаёт после этого отдыха.
Это был действительно отец, это был воспитатель, который мечтал только об одном — я всегда вспоминаю, как он это говорил: «Моя мечта, чтобы хотя бы один из моих монахов стал подвижником, хотя бы один». Но мы живём в Канаде, где русских не так много… Если бы мы жили в России, то монастырский храм был бы полон, было бы много молодёжи, много монахов…
Духовный пример владыки Виталия очень много значил для нас. Но все мы — люди. Подошла старость, память его стала сдавать, и некоторые люди воспользовались этим, и он, к сожалению, ушёл из Зарубежной Церкви. Мы понимали, что это болезнь…"
Протоиерей Петр Холодный: "Я считаю, что он был совершенно замечательный человек. Я думаю, что те перемены, которые произошли в России, к сожалению, произошли в то время, когда он был уже слишком стар, чтобы полностью осознать, что происходит. Он застрял где-то в 50-х".
Ксения Эндрес-Ненчин (работавшая в Архиерейском Синоде с 1982 по 1990 годы): "Миссионерская деятельность РПЦЗ среди англоязычных народов была в значительной степени сведена на нет недальновидным сопротивлением тогдашнего архиепископа (позднее митрополита) Виталия использованию в наших церквях любого языка, кроме церковнославянского. Тот миссионерский масштаб, во всяком случае — в Восточно-Американской епархии был достигнут несмотря на него, а не благодаря ему. Его идея миссионерской работы<…> заключалась в том, чтобы привлечь нецерковных русских к церковным службам, что само по себе хорошо, хотя этому не хватает широты кругозора св. Иоанна Сан-Францисского. Для митрополита Виталий английский язык был осквернён тысячелетним отступничеством."
25 сентября 2016 года на панихиде по случаю 10-летия со дня кончины митрополита Виталия архиепископ Гавриил (Чемодаков) отметил: «престарелый Митрополит, одолеваемый болезнями, был, сам того не вполне сознавая, буквально уведен из нашей Церкви. Но сегодня мы, прежде всего, вспоминаем все то доброе и полезное, что совершил Митрополит на ниве Церковной, а в особенности — для любимого своего детища: Канадской епархии Русской Зарубежной Церкви».
Остаётся сказать о результатах происшедшего.
Акт о каноническом общении РПЦ МП и РПЦЗ был подготовлен в 2004-2006 гг. в ходе восьми совместных заседаний комиссии Московского Патриархата по диалогу с Русской Зарубежной Церковью и комиссии Русской Зарубежной Церкви по переговорам с Московским Патриархатом.
17 мая 2007 года он был подписан в храме Христа Спасителя Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви митрополитом Восточно-Американским и Нью-Йоркским Лавром и Патриархом Московским и всея Руси Алексием II.
С этого момента разделение в Русской Православной Церкви прекратилось.
К РПЦЗ(В) примкнули лишь несколько священников в Америке и Канаде и восемь клириков во Франции. На территории бывшего СССР сложилась прямо противоположная ситуация: Митрополита Виталия поддержали два епископа — Лазарь (Журбенко) и Вениамин (Русаленко) и около 60 священников, что составляло больше половины от числа всего духовенства, находящегося в России в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви. Однако уже 14 ноября 2002 года митрополитом Виталием и архиепископом Варнавой было издано определение, согласно которому Лазарь (Журбенко), Вениамин (Русаленко) и всё подчиняющееся им духовенство исключались из юрисдикции РПЦЗ(В).
РПЦИ/РПЦЗ (В) "всё время существования отличалась нестабильностью и постоянными внутренними конфликтами, приводившими к уходу из неё многих её деятелей. Так, в 2004 году данную юрисдикцию покинул один из её основателей Варнава (Прокофьев). В 2006 году в результате непримиримых противоречий от РПЦЗ(В) отделились ряд клириков и мирян, образовавших Российскую православную церковь, а в 2007—2008 годах оставшиеся приходы разделились на сторонников епископов Владимира (Целищева), с одной стороны, и протоиерея Вениамина Жукова и епископа Антония (Рудея), с другой. В 2008 году епископ Владимир (Целищев), сохранивший за собой Спасо-Преображенский скит в Мансонвилле, при поддержке епископа Анастасия (Суржика) рукоположил новых епископов, после чего возглавляемая им юрисдикция стала именоваться РПЦЗ(В-В). Сторонников Антония (Рудея) стали именовать РПЦЗ(М), ИПЦМ или РПЦЗ(В-А). В дальнейшем все три «ветви», на которые распалась РПЦЗ(В), также дробились."
Бывший первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Виталий (Устинов)
Устинов Ростислав Петрович, родился в 1910 году в Петербурге в семье русского офицера Черноморского флота Петра Константиновича Устинова и Лидии Андреевны урожденной Стопчанской, дочери жандармского генерала. Имя Ростислав он получил в честь одного из кораблей Черноморского флота, с детства ему была уготована военная карьера.
(Здесь и далее используются также сведения, представленные в статьях Википедии.)
В 1920 году, во время Гражданской войны в России, Ростислав Устинов с семьёй переехал в Крым и поступил в Кадетский корпус, основанный генералом Врангелем. В конце того же года корпус эвакуировали в Константинополь, впоследствии — в Югославию (при эвакуации корпус насчитывал 650 кадетов).
В 1923 его мать (к тому времени вторично вышедшая замуж) из Константинополя переехала в Париж и с осени поместила сына в колледж имени святого Людовика, короля Франции, в городе Ле-Ман (Le Mans), Франция. Учась в школе, которой руководили иезуиты, не проникся симпатиями к римо-католицизму.
Пожалуй, можно сказать, что это было его заочным пересечением с митрополитом Антонием (Блумом). Вот что тот рассказывал: "Когда мы оказались в эмиграции в 1923 году, Католическая Церковь предложила стипендии для русских мальчиков и девочек в школы. Помню, мама меня повела на «смотрины», со мной поговорил кто-то и с мамой тоже, и все было устроено, и мы думали, что дело уже в шляпе. И мы уже собрались уходить, когда тот, кто вел с нами разговор, нас на минутку задержал и сказал: «Конечно, это предполагает, что мальчик станет католиком». И я помню, как я встал и сказал маме: «Уйдем, я не хочу, чтобы ты меня продавала»."
По окончании обучения присоединился к матери в Каннах. В 1934 отбывал воинскую повинность во французской армии, и был зачислен в 9-й конный (кирасирский) полк, где дослужился до чина капрала.
В 1936 году ушёл в монастырь преподобного Иова Почаевского в Карпатах. Архимандрит Нафанаил (Львов) так описывал его в 1940 году: «прекрасно владеет французским и английским языком. Несмотря на противодействие семьи, он почувствовал стремление к иночеству, порвал связи с миром и прибыл в обитель преп. Иова».
В 1938 году настоятелем обители архимандритом Серафимом (Ивановым) был пострижен в рясофор с именем Виталий, "чтобы монастырь не остался без Виталия" ввиду отъезда в Америку основателя обители - архиепископа Виталия (Максименко). 15 марта 1940 года был пострижен в мантию. Нёс послушание старшего наборщика и метранпажа типографии. 17 июля того же года епископом Мукачевским Владимиром был рукоположен во иеродиакона. 10 октября 1941 года в Братиславе был рукоположен архиепископом Берлинским и Германским Серафимом в сан иеромонаха.
Начал служить, оставаясь насельником монастыря, на приходах Зарубежной Церкви в деревнях Порубки и Медвежье на границе Чехословакии и Польши. Наступление советских сил побудило Ладомировскую монастырскую братию эвакуироваться. Вначале они переехали в Братиславу, а 4 января 1945 года братство вместе с сопровождавшими лицами в количестве 49 человек выехало из Братиславы в Берлин, куда прибыло на следующий день.
Ввиду наступления на Берлин Красной армии, вместе с настоятелем собора архимандритом Нафанаилом (Львовым) покинул Берлин и основался в Гамбурге. Там окормлял беженцев в лагерях для перемещённых лиц. Наиболее крупным был лагерь Фишбек (ныне часть Гамбурга) в британской зоне оккупации, где он организовал курсы псаломщиков, высшие пастырско-богословские курсы, на которых обучались 12 юношей, создал иконописную мастерскую. Основал типографию где печатал Великие сборники и молитвословы для лагерных церквей Восточной Германии, ежемесячный журнал "Почаевские листки". Вместе с архимандритом Нафанаилом спас от выдачи сотни людей, поручившись перед британской администрацией, что они являются гражданами Польши, а не СССР.
В 1947 году был переведен временным заведующим Великобританской епархией. Будучи настоятелем Лондонского прихода в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей с 1947 по 1951 год он ездил по всей Англии и устраивал приходы в Манчестере, Престоре и Брэдфорде. Здесь он уже очно встретился с будущим митрополитом Сурожским Антонием, позже вспоминавшем: "англикане дали русским на пользование храм во имя св. Филиппа недалеко от станции Виктория. Мы делили его с приходом Зарубежной церкви. Настоятелем того прихода был теперешний митрополит Виталий; после каждой моей службы он храм освящал по чину освящения храма, оскверненного еретиками". Другое воспоминание: "нынешний Предстоятель Зарубежной Церкви митрополит Виталий, когда служил священником в Лондоне, сказал мне: «Если быть вежливым, то вы не священник, а если прямо, так вы священник сатаны». Он считает, что именно Зарубежная Церковь — и только она — является Русской Православной Церковью."
12 июля 1951 года был хиротонисан во епископа Монтевидеоского, викария Сан-Паульской епархии и отбыл в Бразилию. Своим кафедральным храмом он сделал Троицкий в Вилла-Альпина, пригороде Сан-Паулу. Тут он устроил монастырь во имя преподобного Иова Почаевского, устроил приют для мальчиков, открыл типографию где издавал церковные книги и журнал "Православное обозрение". В своём титулярном городе Монтевидео не служил.
В августе 1957 года назначен правящим архиереем вновь объединенной Канадской епархии с титулом Монреальского и Канадского и переехал в Монреаль. Канадская епархия при нём была одной из самых благоустроенных в Русской Зарубежной Церкви: устроил Спасо-Преображенский скит в Мансонвилле, в Монреале приобрёл и благолепно обустроил крупный соборный храм, недалеко от которого располагается монастырское подворье и архиерейская резиденция. В подворье была устроена типография, выпускавшая богослужебную, вероучительную, церковно-историческую литературу и периодическое издание «Православное обозрение». По его инициативе в епархии неоднократно проходили всезарубежные съезды русской молодёжи.
Был частым гостем религиозных программ на русской службе «Радио Канада», где выступал с обращениями к важным праздникам, давал интервью, где высказывался по вопросам богословским, церковным, историческим, объяснял, почему РПЦЗ не имеет канонического общения с Московским Патриархатом.
В 1986 году Архиерейский собор РПЦЗ избрал его первоиерархом с титулом митрополита Нью-Йоркского и Восточно-Американского, причём сохранил за собой и Канадскую епархию.
Был сторонником открытия приходов РПЦЗ в России (то есть на канонической территории РПЦ), каковое решение и было принято Архиерейским Собором 2/15 мая 1990 года.
Значительные изменения в жизни РПЦ, вызванные падением коммунистического режима в СССР, сделали возможным начало диалога между РПЦ и РПЦЗ. Со стороны РПЦ неоднократно звучали призывы к диалогу, однако митрополит Виталий неоднократно на протяжении 1990-х годов заявлял о своём негативном отношении к РПЦ и считал какие-либо контакты с ней невозможными. Считал, что "ничего не изменилось, режим остается коммунистическим, а церковь остается структурой КГБ и поэтому им не с кем вести переговоры в России".
Многие пастыри Русской зарубежной церкви по собственной инициативе начали ездить в Россию и налаживать добрые отношения с патриаршим духовенством, за что некоторые подвергались сильному давлению митрополита Виталия и его окружения.
В 1998 году упал, сломал правую руку и после этого фактически не мог полноценно совершать архиерейские богослужения, и долгое время не мог даже креститься. Болезнь и физическая немощь стали одной из причин последовавшего через несколько лет ухода на покой. К тому времени наметилось и отчуждение между митрополитом Виталием с прочими иерархами РПЦЗ, а также большинством клириков и мирян. Как отмечал в 2001 году священник Александр Ивашевич: «К владыке Виталию, последние годы невозможно было даже архиереям спокойно прийти на разговор. А тем временем на письменный стол нашего Всезарубежного старца-вождя попадали разные чуждые соборного духа документы и, то его уговаривали их подписывать, то злонамеренно не напоминали владыке Виталию о том, что он сам только что подписал вместе со своими собратиями-архиереями противоположный предлагаемому теперь, документу. Всё это разлагало свободное и соборное действие наших Соборов и Синодов, и мы все свидетели страшных последствий сего. Владыка Виталий был уже давно изолирован. Первым делом от своих собратьев архиереев, потом от своих священнослужителей, и наконец от своих близких и долголетних друзей. Всё это уже годами замечалось любящими архипастырями и пастырями и близкими друзьями владыки».
26 октября 2000 года Архиерейский Собор РПЦЗ под председательством митрополита Виталия в своём послании приветствовал некоторые решения Архиерейского юбилейного Собора РПЦ 13-16 августа 2000 года, в том числе канонизацию новомучеников и принятие «Основ социальной концепции РПЦ». По решению Собора при Архиерейском Синоде РПЦЗ была создана комиссия по вопросам единства Русской Церкви.
4 декабря 2000 года митрополит Виталий распространил послание, в котором заявил о своём несогласии со многими решениями Собора. В послании сказано, что «Русская Православная Зарубежная Церковь, сохранившая свою духовную свободу все эти 80 лет, никогда не пойдёт на соединение с Московской Патриархией».
22 июня 2001 года подписал «Окружное послание» с заявлением, что «Основы социальной концепции РПЦ» не могут перечеркнуть «предательскую Декларацию 1927 г.»; послание отрицало происходящее в России духовное возрождение и признало ошибочным создание комиссии по вопросам единства Русской Церкви.
Открывшееся 10 июля 2001 года заседание Архиерейского Синода РПЦЗ оценило «Окружное послание» как ошибочное, после чего митрополит Виталий дал согласие уйти на покой. 13 июля постановлением Синода было определено, что до проведения внеочередного Архиерейского Собора временное руководство РПЦЗ возлагается на архиепископа Лавра (Шкурлу).
По свидетельству участника Архиерейского Собора епископа Агафангела, в самом начале заседаний митрополит Виталий роздал архиереям подписанную им бумагу, в которой говорилось, что поскольку он точно знает, что этот Собор примет решение о соединении с Московской патриархией, то он признает его недействительным.
3 октября, в день открытия Собора, к митрополиту Виталию направилась комиссия из 3 архиереев. После долгих заверений в том, что никто не собирается соединяться с МП, делегация получила его согласие на участие в Соборе. В тот же день он написал заявление о своём уходе на покой и о согласии на избрание нового первоиерарха РПЦЗ.
Новым первоиерархом избрали архиепископа Лавра (Шкурлу), в течение последних лет бывшего "человеком №2" в РПЦЗ. Однако сторонники Виталия, которыми руководила секретарь митрополита Людмила Роснянская, вызвали во время Собора к зданию Синода полицию, утверждая, что там захвачен человек - Виталий. Полиция приехала, разобралась и уехала. Недовольный состоявшимся увольнением Роснянской владыка Виталий тоже покинул Собор и перебрался в Мансонвилль, на территорию своей бывшей Канадской епархии.
В Мансонвилльском Преображенском ските владыка Виталий провозгласил себя первоиерархом новой организации - Русской православной церкви в изгнании (РПЦИ), впоследствии переименованной в РПЦЗ(В) - "витальевцы". "Изгнанники" противопоставили себя абсолютному большинству православных, причем не только русских. Они подчеркнуто отказались от общения не только с Московским Патриархатом, но и с РПЦЗ, со всеми "экуменистами", в том числе и с Сербской Церковью. Также ушедшие из РПЦЗ впоследствии отрицали факт ухода митрополита Виталия на покой.
3 ноября 2001 года "витальевцами" был рукоположен Сергий (Киндяков) «в присутствии митрополита Виталия, но без его личного участия». Вскорея были рукоположены Владимир (Целищев) (6 ноября 2001) и Варфоломей (Воробьёв) (11 ноября 2001) — уже «против воли и без участия митрополита Виталия».
В РПЦЗ с самого начала существовало сомнение, что митрополит Виталий сам составлял документы, выходившие с его подписью: на официальном сайте отмечалось: «После же того, как Вл. Виталий оказался в Мансонвилле, никто из архиереев не мог беспрепятственно с ним встретиться, побеседовать без посторонних свидетелей, и ни один документ, на котором стоит подпись митрополита Виталия не был получен в условиях, исключающих злоупотребления. Даже неизвестно, знает ли сам Вл. Виталий о существовании документов, выходивших под его подписью из Мансонвилля».
Скончался 25 сентября 2006 года. В тот же день Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Лавр призвал совершать поминовение своего предшественника: «Владыка митрополит Виталий, находясь на покое, к большой нашей скорби, нельзя сказать, что по своей воле, но из-за окружения своего, отстранился от нас. Но, несмотря на это, мы его поминали в наших храмах, как болящего. И теперь, когда его душа нуждается в молитвах, мы призываем наших пастырей и паству молиться о упокоении его души».
9 декабря 2006 года участники заседания Архиерейского Синода РПЦЗ под председательством Митрополита Лавра соборне совершили заочное отпевание митрополита Виталия.
По воспоминаниям протоиерея Владимира Мальченко "Митрополит Виталий был человеком огромной духовной силы. Его беседы были живой богословской школой. И он всегда проповедовал, сеял слово Божие.
В Преображенском скиту первый звон — в половине пятого утра. В пять часов начало утренних молитв. Митрополит Виталий ровно в пять часов входит. <…> И каждый день он возглавляет утреннее богослужение. Это был монах, это был аскет, это был молитвенник, это был труженик. Когда братия отдыхает (полтора часа после обеда), кто звонит, будит всех на послушание? Митрополит! Первый встаёт после этого отдыха.
Это был действительно отец, это был воспитатель, который мечтал только об одном — я всегда вспоминаю, как он это говорил: «Моя мечта, чтобы хотя бы один из моих монахов стал подвижником, хотя бы один». Но мы живём в Канаде, где русских не так много… Если бы мы жили в России, то монастырский храм был бы полон, было бы много молодёжи, много монахов…
Духовный пример владыки Виталия очень много значил для нас. Но все мы — люди. Подошла старость, память его стала сдавать, и некоторые люди воспользовались этим, и он, к сожалению, ушёл из Зарубежной Церкви. Мы понимали, что это болезнь…"
Протоиерей Петр Холодный: "Я считаю, что он был совершенно замечательный человек. Я думаю, что те перемены, которые произошли в России, к сожалению, произошли в то время, когда он был уже слишком стар, чтобы полностью осознать, что происходит. Он застрял где-то в 50-х".
Ксения Эндрес-Ненчин (работавшая в Архиерейском Синоде с 1982 по 1990 годы): "Миссионерская деятельность РПЦЗ среди англоязычных народов была в значительной степени сведена на нет недальновидным сопротивлением тогдашнего архиепископа (позднее митрополита) Виталия использованию в наших церквях любого языка, кроме церковнославянского. Тот миссионерский масштаб, во всяком случае — в Восточно-Американской епархии был достигнут несмотря на него, а не благодаря ему. Его идея миссионерской работы<…> заключалась в том, чтобы привлечь нецерковных русских к церковным службам, что само по себе хорошо, хотя этому не хватает широты кругозора св. Иоанна Сан-Францисского. Для митрополита Виталий английский язык был осквернён тысячелетним отступничеством."
25 сентября 2016 года на панихиде по случаю 10-летия со дня кончины митрополита Виталия архиепископ Гавриил (Чемодаков) отметил: «престарелый Митрополит, одолеваемый болезнями, был, сам того не вполне сознавая, буквально уведен из нашей Церкви. Но сегодня мы, прежде всего, вспоминаем все то доброе и полезное, что совершил Митрополит на ниве Церковной, а в особенности — для любимого своего детища: Канадской епархии Русской Зарубежной Церкви».
Остаётся сказать о результатах происшедшего.
Акт о каноническом общении РПЦ МП и РПЦЗ был подготовлен в 2004-2006 гг. в ходе восьми совместных заседаний комиссии Московского Патриархата по диалогу с Русской Зарубежной Церковью и комиссии Русской Зарубежной Церкви по переговорам с Московским Патриархатом.
17 мая 2007 года он был подписан в храме Христа Спасителя Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви митрополитом Восточно-Американским и Нью-Йоркским Лавром и Патриархом Московским и всея Руси Алексием II.
С этого момента разделение в Русской Православной Церкви прекратилось.
К РПЦЗ(В) примкнули лишь несколько священников в Америке и Канаде и восемь клириков во Франции. На территории бывшего СССР сложилась прямо противоположная ситуация: Митрополита Виталия поддержали два епископа — Лазарь (Журбенко) и Вениамин (Русаленко) и около 60 священников, что составляло больше половины от числа всего духовенства, находящегося в России в юрисдикции Русской Зарубежной Церкви. Однако уже 14 ноября 2002 года митрополитом Виталием и архиепископом Варнавой было издано определение, согласно которому Лазарь (Журбенко), Вениамин (Русаленко) и всё подчиняющееся им духовенство исключались из юрисдикции РПЦЗ(В).
РПЦИ/РПЦЗ (В) "всё время существования отличалась нестабильностью и постоянными внутренними конфликтами, приводившими к уходу из неё многих её деятелей. Так, в 2004 году данную юрисдикцию покинул один из её основателей Варнава (Прокофьев). В 2006 году в результате непримиримых противоречий от РПЦЗ(В) отделились ряд клириков и мирян, образовавших Российскую православную церковь, а в 2007—2008 годах оставшиеся приходы разделились на сторонников епископов Владимира (Целищева), с одной стороны, и протоиерея Вениамина Жукова и епископа Антония (Рудея), с другой. В 2008 году епископ Владимир (Целищев), сохранивший за собой Спасо-Преображенский скит в Мансонвилле, при поддержке епископа Анастасия (Суржика) рукоположил новых епископов, после чего возглавляемая им юрисдикция стала именоваться РПЦЗ(В-В). Сторонников Антония (Рудея) стали именовать РПЦЗ(М), ИПЦМ или РПЦЗ(В-А). В дальнейшем все три «ветви», на которые распалась РПЦЗ(В), также дробились."
