Остановимся прежде всего на свидетельстве Игнатия митрополита Сибирского, который, будучи близким современником возникновения и распространения раскола, сообщает несколько относящихся к этим событиям исторических известий.
Очень важные для нас, известия митрополита Игнатия:
а) он свидетельствует, что ревнители двуперстия, заправлявшие при патриархе Иосифе делами на книгопечатном дворе, намеренно внесли наставление о двуперстии, с свидетельством мнимого Феодорита, в печатные книги, особенно в учительные и учебные, по которым «учахуся дети божественных писаний чтению»;
б) он утверждает, что, основываясь на свидетельстве и наставлении этих печатных книг, «освященный чин», – сам патриарх Иосиф и прочие архиереи, также и священники, – затем «новии (люди) и секрати, сиречь младии, начаша» креститься двуперстно, а «зело престарелые люди того учения не прияша», то есть
продолжали креститься по-старому троеперстно;
в) он представляет замечательный пример такого последования печатным книгам в
изменении троеперстия на двуперстие, именно в лице самого патриарха Никона. Патриарх Никон, как и другие тогдашние лица высшего духовенства в Москве, начал «двоицею перстов на себе святый крест изображати», и когда (повествует Игнатий) прибыли в Москву
восточные патриархи – Афанасий Константинопольский, Паисий Иерусалимский, Макарий Антиохийский, они, увидев, что Никон крестится двуперстно, удивились и сделали ему замечание о неправильности такого перстосложения и несоответствии его общему на православном востоке обычаю. Что же ответил им Никон?
По свидетельству Игнатия он «
зелне оскорбися и рече: како вы глаголете на мя гордынею и уничижением? Аз бо имею у нас в России о том сложении печатные книги». И далее, в ответ патриархам, пожелавшим узнать, давно ли на Руси явились такие книги, указал на книги,
напечатанные не ранее десяти лет тому назад, т. е. в патриаршество Иосифа. Итак, и сам
патриарх Никон научился двуперстию из наших русских печатных книг, и в защиту его мог сослаться только на эти книги; а так как в юности, подобно большинству тогдашних двуперстников, и
он крестился троеперстно, то свидетельство патриархов о всеобщем употреблении троеперстия на православном востоке должно было произвести на него сильное впечатление, заставить его тщательно заняться вопросом о перстосложении и, по решении этого вопроса, явиться уже ревностным восстановителем в русской церкви издревле и до самого того времени употреблявшегося в ней троеперстия.
В известном «Слове отвещательном», с которым обратился он к российским архипастырям на соборе 1656 года, Никон говорил: «Зазираху нашему смирению, мне
патриарху Никону, приходящии к нам в царствующий град Москву, потреб своих ради святые восточный церкви святейшие вселенстии патриархи... и поношаху ми много в церковных вещех, от нихже едина есть и сия, яко... двема (персты) изобразующе творим на лице нашем знамениe креста, от Феодоритова писания
неведением внесшееся в печатные книги... а не повелением коего царя, или патриарха, ниже собором когда сошедшихся архиерей.
Прежде бо того
вси треми первыми персты изображаху крестное знамение на себе во образ Святой Троицы, якоже и ныне многих еще видети есть, елицы не ведают Феодоритова писания, якоже в простых мужех и во всех женах, от
древняго обычая держащих.