Толкования на Евангелие от Матфея 7:5

Ст. 3-5 Чтоже видиши сучец, иже во оце брата твоего, бревна же, еже есть во оце твоем, не чуеши? Или како речеши брату твоему: остави, да изму сучец из очесе твоего? Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего, и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего

Если у самого тебя в оке бревно непотребства; то можешь ли, будучи слепым, предостеречь брата своего от сучьца малого греха? Богомудрый Павел, пиша к римлянам, о таковых лицемерах, приемлющих на себя вид благочестия, говорит: научая убо иного, себе ли не учиши? проповедая не красти, крадеши? глаголяй не прелюбы творити, прелюбы твориши? гнушаяся идол, святая крадеши? Иже в законе хвалишися, преступлением закона Бога бесчествуеши (Рим. 2:21-23); и еще: имже бо судом судиши друга, себе осуждаеши: таяжде бо твориши судяй (Рим. 2:1). Так, преступившие закон Пасхи преступлением сего закона бесчестят Христа, Господа Пасхи. Посему, кто осуждает за что-либо другого, а сам делает то-же, тот осуждает себя самого. Так и два старца, судившие Сусанну как прелюбодейцу, сами по закону Моисееву осуждены как прелюбодеи. И Фараону возмерено тою-же мерою, какою он мерял. Поскольку ввергал он в реку младенцев, то и сам погиб, потонув в Чермном море. И архиереи, убившие Захарию у жертвенника, сами при жертвеннике побиты римлянами, в научение тебе, что, какою мерою кто меряет, такою и ему возмерится. И имиже кто согрешает, сими и мучится (Прем. 11:17).

Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

Здесь Спаситель хочет показать великий Свой гнев к тем, которые осуждают ближних. Действительно, всякий раз, когда Он хочет показать тяжесть какого-либо греха, великость наказания за него и Свой гнев, Он обыкновенно начинает укором. Так, например, и требовавшему (от своего товарища) сто динариев Христос с негодованием говорит: Злой раб! весь долг тот я простил тебе (Мф. 18:32); так точно и здесь употребил слово: лицемер. Строгий суд о ближнем показывает не доброжелательство, а ненависть к человеку; и хотя осуждающий носит личину человеколюбия, но на самом деле исполнен крайней злобы, поскольку подвергает ближнего напрасному поношению и обвинению, и восхищает место учителя, сам не будучи достоин быть даже учеником.

Потому Христос и назвал его лицемером. Если ты так строг в отношении к другим, что видишь и малые проступки, то почему так невнимателен к себе, что не замечаешь и великих грехов? Вынь прежде бревно из твоего глаза. Видишь ли, что Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза, и тогда уже исправлять согрешения других? Всякий ведь свое знает лучше, нежели чужое, и лучше видит большее, нежели меньшее, и наконец, более себя самого любит, чем ближнего. Следовательно, если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай его себе, имеющему грех и очевиднее, и более; если же нерадишь о самом себе, то ясно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его.

Если же и должно быть ему судимым, то пусть его судит тот, кто ни в чем подобном не согрешил, а не ты. Так как Спаситель предложил великие и высокие правила жизни, то чтобы кто-нибудь не сказал, что легко так любомудрствовать на словах, Он и изрек эту притчу в доказательство всей свободы, с какою мог сказать о Себе, что Он не погрешил ни против одного из предложенных Им правил, но все исполнил. Хотя впоследствии времени Ему самому надлежало судить и говорить: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры (Мф. 23:23), однако же, сам Он нимало не был виновен в том, в чем обвинял других. Ни сучка не изымал, ни бревна не имел в глазах Своих; Он был свободен от того и другого, и исправлял, таким образом, согрешения всех. Не должен, говорит Он, судить других тот, кто сам в том же виновен.

И ты удивляешься, что Он положил этот закон, когда и разбойник на кресте признал его, и выразил мысль Христа в словах своих, обращенных к другому разбойнику: Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же (Лк. 23:40)? А ты не только не изымаешь у себя бревна, но и не видишь; напротив того, сучок у другого не только видишь, но и осуждаешь, и стараешься изъять, – подобно как одержимый тяжкою водяною или другою какою-либо неизлечимою болезнью нерадит об ней, а между тем в другом обвиняет нерадение о малом недуге. Если уж худо не обращать внимания на свои грехи, то вдвое или втрое хуже судить других, имея в собственных своих глазах бревно, и не чувствуя от того никакой боли; ведь грех тягостнее и бревна.

Ст. 3-5 Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как скажешь брату твоему: «дай, я выну сучок из глаза твоего»; а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

Здесь говорится о тех людях, которые, хотя сами являются повинными в смертном грехе, но братьям не спускают меньших грехов, [как бы] процеживая [В (Мф. 23:24): оцеживающие] комара и поглощая верблюда (Мф. 23:24). Итак, по справедливости и они за свою притворную праведность, - как и выше мы сказали, - называются лицемерами, которые сквозь бревно глаза своего усматривают сучок в глазе брата своего.

Ст. 3-5 И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: «дай, я выну сучок из глаза твоего », а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

И хорошо сказано: Лицемер! Ведь осуждать пороки есть дело честных и доброжелательных людей. Когда это делают злые, они, как лицемеры, играют чужие роли, скрывая под маской свою суть, и изображают с помощью маски то, чем не являются. Таким образом, под именем лицемеров тебе следует понимать притворщиков. И особенно остерегаться того назойливого рода притворщиков, которые с ненавистью и завистью предпринимают обличение всех пороков и желают при этом казаться дающими советы. Потому следует благочестиво и осмотрительно бдить, чтобы, когда необходимость будет вынуждать нас осуждать или упрекать кого-то, мы сперва рассуждали, является ли порок таким, которого мы никогда не имели или от которого мы уже избавились. И если мы никогда не имели его, то должны помышлять, что мы - люди и могли бы иметь. А если имели и избавились, то следует вспомнить об общей немощи, чтобы этому осуждению или упреку предшествовала не ненависть, а милосердие, и чтобы это послужило к исправлению или обращению того, ради которого мы делаем это (ведь результат неясен), но мы были бы спокойны благодаря честности нашего взгляда. Если же, поразмыслив, мы обнаружим, что сами пребываем в том же пороке, что и тот, кого собирались осудить, то да не осудим и не упрекнем, но станем горько плакать и призывать не его к повиновению нам, но к обоюдной решимости [избавиться от этого порока]!

Ст. 2-5 Ибо, каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как скажешь брату твоему: дай я выну сучок из глаза твоего, а вот в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

Тому, кто желает укорять других, должно быть безупречным, ибо если он, имея в своем глазу бревно, то есть большой брус, или грех, будет укорять другого, имеющего сучок, то сделает его несовестливым. Но Господь показывает, что тот, кто много грешит, не может хорошо видеть греха брата своего, ибо каким образом сможет увидеть прегрешение другого, легко уязвленного, тот, кто сам имеет бревно в глазу?

Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего

Главный отличительный признак лицемера, первая стрела, пускаемая им на ближнего, есть соблазн и истекающее из соблазна осуждение ближнего. Соблазн в намеренных злодеях часто бывает притворным, сочиненным, как бы правильный предлог к злодеянию, заблаговременно приготовляющий и злодеяние и оправдание злодеяния; соблазн в зараженных еще ветхостью Адама, хотя бы они были благонамеренны и стремились к спасению, есть признак ветхости и недуг весьма важный и упорный. Недуг этот противодействует покаянию, от которого — очищение. Соблазн есть болезненный взгляд на немощи ближнего, при котором эти немощи возрастают до необъятной, уродливой величины. Соблазн есть исчадие самолюбия, вселяющееся в душу, чуждую любви к ближнему и правильной любви к себе. Господь уподобил этот недуг бревну, в сравнении с которым всякое явное согрешение ближнего есть только сучец. Не судите, сказал Господь, да не судими будете. Имже бо судом судите, судят вам: и в нюже меру мерите возмерится вам (Мф. 7:1-2)… Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего.

Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

Как будто мало свое бремя, берусь за чужие бремена: сегодня за всенощной взялся за бремя отцов Павла и Матфея, тогда как свое без меры тяжко, — за то и подавил меня Велиар, смутил, стеснил, посрамил. Наука: вперед больше знай свои грехи, в своих грехах кайся и от них исправляйся. А других отцов, над которыми ты не поставлен попечителем, судит Бог. Ты просишь Бога о их исправлении от сребролюбия, нелюбви, гордости, зависти несправедливой, дерзости. — Исправься сам от этих пороков и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.

Ст. 1-5 Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: «Дай, я выну сучок из глаза твоего, а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

И что же: запрещает ли Господь Иисус Христос говорить, что прелюбодеец грешит, запрещает ли говорить, что убийца, вор, грабитель достойны осуждения? Нет, не запрещает Господь всего этого. Господь Иисус Христос запрещает другое. Он запрещает то же, что запрещает и святой апостол Павел: А ты что осуждаешь брата твоего? Или и ты, что унижаешь брата твоего? Все мы предстанем на суд Христов (Рим. 14:10). Видите, и святой апостол Павел решительно запрещает суд над братом своим, но он же в посланиях к Тимофею говорит: Обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением (2Тим. 4:2) и Согрешающих обличай перед всеми (1Тим. 5:20).

Вся 23-я глава Евангелия от Матфея — грозная речь обличения: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры (Мф. 23:15). Господь Иисус Христос в довольно резких словах осуждал книжников и фарисеев. Господь осудил их, назвал лицемерами. Есть ли здесь противоречие, как кажется некоторым? Что же это значит, как примирить это? Разве может быть противоречие в Господе Иисусе Христе и в Его святом, блаженном апостоле? Противоречия нет, нужно вникнуть, что запрещает Господь. Увидим, найдем объяснение в словах Самого Господа Иисуса Христа. Он сказал после этих слов: Что ты смотришь на сучек в глазу брата своего, а бревна в своем глазу не чувствуешь? Это значит, что Господь Иисус Христос запрещает нам быть строгими судьями над братьями нашими, запрещает поступать, как обыкновенно поступаем мы: своего тяжкого греха не замечаем, а сучек, маленькую соринку в глазу брата своего — небольшое прегрешение — зорко видим и наблюдаем. Будучи сами полны греха, судим брата своего, совершившего небольшое прегрешение перед Богом. Видим монаха не довольно скудно питающегося — судим его, что он не постится.

А кто же эти осуждающие? Каждый день пьянствуют они, объедаются, а монаха, который не питается одним хлебом и водой, строго осуждают. Бревна в своем глазу не чувствуют, а сучек в глазу брата своего видят. Осуждают его, будучи сами достойны более строгого и тяжкого осуждения Божьего. Мы всегда чрезвычайно зорки в отношении грехов ближних наших, не замечая бревна в глазу своем.

Так было и в древности, во времена Господа Иисуса Христа. Книжники, ученые иудеи того времени резко осуждали Его и апостолов за то, что не хранят они субботы, едят неумытыми руками, общаются с грешниками, а за собой не замечали тех тяжких грехов, в которых так грозно обличил их Господь.

Что же, неужели нужно молчать, когда утопает в грехах брат наш, неужели мы должны равнодушно, молча наблюдать, как грешат люди? Нет, вовсе нет. Ибо вы только что слышали слова Павловы, в которых велит он обличать и запрещать. Это говорит он любимому ученику своему — Тимофею-епископу. Значит, обличать и запрещать должно, но дело в том, что велика разница между осуждением и обличением.

Мы нехорошо относимся к грехам ближних своих: видим, что согрешают и со злорадством становимся судьями их. Вот что запрещает Господь Иисус Христос, ибо можно поступить совсем иначе. Не должны мы молчать, но обличать должны кротко, тихо, не с осуждением, а с любовью, с желанием исправить, без злорадства и злобы.

Так поступают те, у которых нет бревна в глазу их. Так поступают люди чистые сердцем. Кротко и тихо убеждают они грешников отстать от своих прегрешений. Это и есть обличение, это не осуждение — это желание спасти их душу, это желание исправить их. Это исполнение заповеди Господней. Господь велит: когда согрешит против тебя брат твой, — не трезвонь о грехе его, не обличай перед всеми, начни с обличения его наедине. Пойди с ним в отдельную комнату, поговори с братом своим и обличи его. Если послушает он тебя, приобрел ты брата своего: не только спасешь, исправишь ты его, но и приобретешь его сердце. Если не послушает он тебя, возьми с собой двоих-троих свидетелей. Не послушает их — скажи церкви, а если и церкви не послушает — да будет тебе как язычник и мытарь. Отвергни его, как язычника и мытаря, совсем отвергни.

Видите, можно судить о грехах ближних своих различно: строгою мерою мерить, осуждать со злобою и раздражением, можно с любовью и кротостью обличать. Вот почему Господь Иисус Христос продолжил речь Свою: Каким судом судите, таким будете судимы. Кто, где будет судить? Он Сам на Страшном Суде. Если поступать будем, как Господь указывает, то и Господь на Суде Своем этой же мерой будет мерить нам — мерою милосердия, любви и прощения; если мы с кротостью и тихостью обличаем согрешающих — то и Господь с кротостью и прощением отнесется к грехам нашим.

А если мерою недоброй и злорадной мерим мы грехи братьев наших, трезвоним о грехах их, — то получим тяжкое и строгое воздаяние от Господа Иисуса Христа, когда будет Он нас судить. Первая и важнейшая обязанность наша — видеть и замечать бревно в собственном глазу, видеть и судить собственные грехи; а в отношении соринки в глазу брата своего должны мы быть долготерпеливы, — тогда долготерпелив будет к нам Господь Иисус Христос в день Страшного Суда.

Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего, и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего

Такого назвал лицемером, потому что он присваивает себе обязанность врача, а удерживает за собой место больного, или – потому что он старается выведать чужой грех под предлогом исправления, и делает это с целью осуждения. Если ты делаешь это, заботясь о своем брате, то позаботься прежде о самом себе, так как ты согрешил больше его; а если ты пренебрегаешь самим собою, то ясно, что ты и его не любишь, потому что всякий больше любит самого себя, чем брата. Следовательно, не для исправления, а для осуждения ты обнаруживаешь (преступления брата). Итак, видишь, что Он не запретил врачевать других, если ты желаешь этого; но повелел прежде них врачевать самого себя, потому что врач должен быть здоров. Это, и подобное этому, Он узаконил, не отклоняя, как сказано, от взаимного исправления, но сдерживая нерадение о собственных делах. Двойное осуждение ожидает того, который, сам будучи виновным в больших преступлениях, тщательно разведывает о незначительных погрешностях других.

Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

Итак, нужно прежде вынуть из своего глаза бревно, тогда мы увидим, как вынуть сучок из глаза брата, то есть когда мы сумеем и сможем искоренить в себе большие пороки, тогда сумеем и сможем исправить незначительные недо­статки в ближнем нашем. Только собственным нравственным самоисправлением нам дается воз­можность и способность с успехом исправлять и ближних наших. Когда удалим от внутреннего на­шего зрения — ума и совести — предмет, омрачаю­щий это зрение, тогда яснее откроются ему вне­шние предметы и внутреннее состояние других и оно сделается более способным видеть и малые предметы, и малые недостатки в ближнем, а равно и средства с успехом исправлять их. Тогда и сужде­ние наше о поступках других будет правильнее, или точнее: мы не будем осуждать их из самолюбия, из тщеславия, из лицемерия. «Итак видишь, что Спа­ситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза и тогда уже исправ­лять согрешения других. Если не радишь о самом себе, то очевидно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и жела­ния опозорить его» (Златоуст).

Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

(Лк. 6:42). Обращает на себя внимание прежде всего слово “лицемер”. Оно дает некоторым толкователям повод предполагать, что Спаситель здесь возвращается к прежней Своей речи о лицемерах и начинает их снова обличать. Это влияет и на объяснение 1-го стиха, так как и здесь предполагается обличение суда только такого, который совершается фарисеями. Но все это произвольно. Слово ύποκριτά, конечно, значит лицемер, и нет никакой надобности отыскивать или придумывать какие-либо другие значения этого слова. Но нельзя не заметить, что оно отличается большим сходством с употребленными в начале речи κρίνειν, κρίματι, χριύή σεσύε, и имеет с ними одинаковый корень, хотя по смыслу и различно. Можно, поэтому, думать, что оно внушено этими словами, и следует разуметь здесь не фарисеев, а всех вообще людей, которые судят об ошибках ближнего, имея в своем собственном глазу целые бревна. Судить ближнего — легко. Но трудно всегда судить самого себя. На это и указывают сравнения.

Спаситель, далее, не говорит: ты увидишь ясно сучок в глазу брата своего, после того, как вынешь бревно из глаза своего; но: ты увидишь ясно, как вынуть сучок. Нужно исполнить сначала и прежде всего самое трудное дело, и тогда небольшое дело будет легко. Если бы правила эти исполнялись всеми, и частными людьми, и судьями, то на земле наступил бы золотой век.

Ст. 4-5 Или как скажешь брату твоему: "дай, я выну сучок из глаза твоего", а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

В этих словах продолжается иносказательная речь и указывается, как несправедливо укорять ближнего за погрешности, тогда как в самих себе мы имеем и можем иметь гораздо больше разных погрешностей. С другой стороны, здесь указывается на то, что когда мы сумеем и сможем искоренить в самих себе пороки, тогда сумеем и сможем искоренять и недостатки других: тогда и судить о других мы будем правильнее, т. е. не будем осуждать их из-за самолюбия, тщеславия и лицемерия, и, судя их, будем относиться к ним не с гордостью, а с любовью, не порицая и понося, а вразумляя, не обвиняя, но советуя. «Итак, видишь, – замечает св. Златоуст, – Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза, и тогда уже исправлять согрешения других. Если же нерадишь о самом себе, то очевидно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, а из ненависти и желания опозорить его» (Златоуст). Замечательно, что Иисус Христос осуждающего ближнего называет лицемером. Такой человек обыкновенно показывает себя как бы добродетельным, а на самом деле он злой и гораздо хуже осуждаемого – лицемер.

Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего

«Господь, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – хочет показать великий Свой гнев к тем, которые осуждают ближних, и потому начинает Свое обличение словом укора: лицемер! Хотя осуждающий носит личину человеколюбия, но на самом деле он исполнен крайней злобы»; он присваивает себе звание врача, а на самом деле он – больной; он старается выведать чужой грех под предлогом исправления, но делает это с целью осуждения, – поэтому Христос и назвал его лицемером. «Если ты, – говорит святитель Златоуст, – так строг в отношении к другим, что и малые их проступки видишь, то почему столь невнимателен ты к себе, что не замечаешь и великих грехов своих? Вынь прежде бревно из твоего глаза! Итак, Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза, и тогда, говорит, увидишь, как нужно вынуть сучок из глаза брата твоего, как исправить согрешения его. Всякий больше любит себя самого, нежели ближнего; поэтому, если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай добра себе; твой грех тебе и более виден; а если нерадишь о самом себе, то, очевидно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его». «Так ли мы будем любить, чтобы никогда не порицать? – вопрошает блаженный Августин и отвечает: – Будем строго судить, но начнем с самих себя. Ты расположен осудить ближнего? Но ведь ты к самому себе ближе всех».

И здесь, как и во всем учении Христовом, имеет силу тот же закон: люби, и любовь научит тебя, когда нужно и полезно покрыть грех ближнего, и когда следует с любовью обличить его. Преподобный Моисей говорил: «Безумно оставлять своего мертвеца и идти плакать над чужим мертвецом. Кто чувствует тяжесть своих грехов, тот не смотрит на грехи ближнего своего». И когда этого святого старца пригласили в собрание братии, обсуждавших, как поступить с согрешившим братом, то он не хотел идти, но после приглашения пресвитера пошел, повесив на плечо дырявую корзинку с песком. «Что это такое, отец?» – спросили его братия. «Это грехи мои сыплются позади меня, – отвечал старец, – я не смотрю на них, а вот пришел судить чужие грехи». И братия, услышав это, простили согрешившему. «Да и кто знает чужую совесть? – говорит святитель Филарет. – Ты осуждаешь брата за вчерашний его грех, а он, может быть, уже омыл этот грех слезами покаяния; ты его осуждаешь, а Бог уже простил его, и ты осуждаешь невинного, Богом уже оправданного, будущего святого…» Хочешь ли избежать греха осуждения ближнего? Подражай тому подвижнику, который, видя, что брат согрешил, вздохнул и сказал: «Горе мне!.. Как он согрешил сегодня, так согрешу и я завтра. И он, по крайней мере, покается, а я, может быть, не успею, не в силах буду покаяться». «Если кто при тебе будет осуждать ближнего, – учит преподобный Иоанн Лествичник, – скажи ему: «Перестань, брат; я каждый день падаю в тяжкие грехи; как же я могу осуждать брата?» Таким пластырем ты исцелишь и себя, и того, кто при тебе осуждает ближнего». «Не утешайся согрешением брата, – говорит святитель Димитрий Ростовский, – чтобы и о твоем грехе не порадовались бесы и люди». «А мы, окаянные, – говорит преподобный Дорофей, – без разбора осуждаем ближних наших и, что еще хуже, не останавливаемся на своем собственном вреде, но вредим и другому, рассказывая ему чужие грехи, и тем вносим и в его сердце грех осуждения. И если бы мы имели любовь, то с соболезнованием смотрели бы на недостатки ближнего, как сказано: «любовь покрывает множество грехов» (1Пет. 4:8)». «Послушайте меня, злые судии чужих деяний, – увещает преподобный Иоанн Лествичник, – если истинно то, что «каким судом судите, таким же будете судимы», то, конечно, за какие грехи осудили ближнего, в те впадем сами, и иначе не бывает!» Но когда отец видит пороки детей, или начальник видит пороки подчиненных, они не должны молчать; ветхозаветный первосвященник Илий, по мягкосердию своему, не обличал и не наказывал своих порочных детей, и за это понес строгое наказание от Бога. Преподобный Макарий Египетский давал преподобному Пахомию такое правило: «Учи и строго суди своих подчиненных, а из посторонних не суди никого».