Толкования на Евангелие от Матфея 6:4

чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Обрати далее внимание, какая обещается награда. Упомянув о наказании, ожидающем лицемеров, Спаситель показывает и ту славу, которая ожидает раздающих милостыню втайне, чтобы и тем и другим возбудить Своих слушателей, и возвести их к высокому учению. Он внушает, что Бог везде присутствует, и что наши дела не ограничиваются настоящей жизнью, но что после этой жизни мы предстанем на страшное судилище, дадим отчет во всех делах своих и получим или почести, или наказания, и что тогда ни малое, ни великое дело не может скрыться, хотя бы оно во время настоящей жизни, по-видимому, и было скрыто от людей. На все это Спаситель сделал намек, когда сказал: «Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Воздаст, когда представит тебе великое и священное зрелище, когда то, чего теперь желаешь, даст тебе в великом обилии. Чего желаешь ты, говорит Он? Не того ли, чтобы иметь кого-нибудь зрителем дел твоих? Так вот тебе зритель – Сам Бог всяческих, а даже не ангелы, не архангелы. Если же ты желаешь иметь своими зрителями и людей, то Он в надлежащее время исполнит и это твое желание, и даже в величайшем избытке удовлетворит его. Если ты ныне захочешь показать себя, то можешь показаться только десяти, двадцати, или ста человекам; а если стараешься скрываться ныне, то тогда сам Бог возвестит о тебе перед всей вселенной. Итак, если ты особенно желаешь того, чтобы люди видели твои добродетели, то скрой их ныне, чтобы все с большей честью увидели их тогда, когда Бог сделает их явными, откроет и возвестит перед всеми. Видящие ныне обвинят тебя, пожалуй, и в тщеславии; а когда увидят тебя венчаемого, тогда не только не обвинят тебя, но и все удивятся тебе. Таким образом, если ты можешь получить от Бога величайшую награду и всех привести в удивление, для этого только потерпев малое время, то подумай, какое бы было безумие лишиться того и другого, и, прося у Бога награду за свои добрые дела, стараться показать их людям, тогда как на них взирает Сам Бог? Если уж нужно показывать себя, то, прежде всего, нужно показывать Отцу, а особенно – когда Отец властен и увенчать, и наказать. Даже, если бы Бог и не наказывал за тщеславие, то и тогда ищущему славы неприлично было бы менять Бога на людей, заставляя их смотреть на свои дела. Кто бы был так жалок, чтобы, пренебрегши царем, спешащим видеть его блистательные подвиги, захотел быть видимым одними только бедными и нищими? Потому-то Спаситель повелевает нам не только не выказывать самих себя, но и стараться скрывать себя от других; а не иметь желания выказывать себя, и иметь желание скрываться – не одно и то же.

Ст. 3-5 У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми

И не только милостыню, но если вы делаете какое бы то ни было из добрых дел, левая рука не должна знать, ибо если она будет знать, то деяния правой руки тотчас утрачивают чистоту (commaculantur).

Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою

Не Божию награду, но свою; ведь они прославлены от людей, ради которых они совершали добрые дела [упражнялись в добродетелях – exercuree virtutes].

чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Лицемер – это тот, кто как в Церкви, так и в повседневной человеческой жизни желает казаться тем, чем не является. Ведь он притворяется, не являя праведности, потому что всю выгоду полагает в людской славе, которую могут стяжать даже лицемеры, когда вводят в заблуждение тех, кому кажутся добрыми и кем прославляются. Но такие не обретают вознаграждение от зрящего сердца Бога, разве что наказание за обман. Ибо они уже получили, говорит, от людей свою награду. И о них самым справедливым образом будет сказано: «Отойдите от Меня, делающие беззаконие (см. Мф. 7:23). Ибо вы произносили имя Мое, но не творили Мои дела». Поэтому уже получили свое вознаграждение те, кто творит милостыню только для того, чтобы прославиться перед людьми, а если не прославиться перед людьми, то поступают так, чтобы прославиться, как уже обсуждалось выше. Ведь тот, кто поступает правильно, не [должен] стремиться к людской похвале, но сама похвала должна следовать за тем, кто верно поступает, дабы достигли преуспеяния те, кто может подражать тому, что восхваляют, а не так, чтобы тот, кого хвалят, считал их до некоторой степени полезными для себя.

Чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Когда? Когда все окажется обнаженным и явным, тогда наиболее прославишься и ты.

Ст. 3-4 Тебе же творящу милостыню, да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя, яко да будет милостыня твоя в тайне: и Отец твой, видяй в тайне, Той воздаст тебе яве

Сказав, как должно не делать, говорит далее, как должно делать. Здесь левой рукой Он обозначил близких и родных, потому что для тебя ничего нет ближе и родственнее руки твоей. Даже и они, говорит, пусть не знают о милостыни десницы твоей. Или это гиперболическая речь: правая рука пусть будет скрыта даже от левой, чем обозначается необходимость большой тайны в этом деле. И еще иначе: правая рука есть добродетель, а левая – порок. Посему порок пусть не знает о делах добродетели через участие в них, но благо пусть совершается без участия порока. Вполне естественно прибавил, что свидетелем ты будешь иметь Бога, Который, подобно отцу, радуется, видя добрые дела детей Своих, – и что ты не потеряешь того, что дашь, но от Него всецело получишь награду за милостыню. Не сказал, откуда должно творить милостыню, именно – из честных кошельков, потому что это всем известно было. Кроме того, Он ублажил алчущих и жаждущих правды.

чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Видящий тайное, воздаст тебе явно. Побуждение, по которому милостыню должно творить втайне, то, что эта милостыня угодна Богу; Он видит все наши действия, как бы тайны они ни были, и за них воздаст явно. Это воздаяние бывает иногда и в этой жизни, когда рука дающего не только не оскудевает, но видимо восполняется; но особенно оно будет явно на Страшном Суде Христовом, когда за все действия объявлено будет воздаяние (Мф. 25:31 и далее; ср.: Златоуст, Феофилакт).

Ст. 3-4 У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Для объяснения этих стихов нужно помнить, что Спаситель не делает никаких предписаний и не дает никаких наставлений относительно самих способов благотворительности. Она может, без сомнения, выражаться в тысячах различных способах, смотря по удобствам и обстоятельствам. Кто-то сказал, что дело, совершаемое на пользу ближних, или слово, хлопоты и проч., бывают таким же благодеянием для них, как и вещественная милостыня в виде копеек, рублей и жизненных припасов. Спаситель указывает не на способы благотворительности, а на то, что делает ее истинною и богоугодною. Благотворительность должна быть тайной, и тайной глубокой. “У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая”. Но и самая открытая, широкая благотворительность не противоречит учению Христа, если вся она проникнута духом тайной благотворительности, если явный и видимый людьми благотворитель вполне усвоил или старается усвоить способы, условия, мотивы и даже привычки тайного благотворителя. Другими словами, побуждением к благотворительности должна быть внутренняя, иногда мало заметная даже самому благотворителю, любовь к людям, как своим собратьям во Христе и чадам Божиим. Благотворителю нет нужды, если дело его выплывает наружу. Но если он будет заботиться об этом, то его дело теряет всякую цену. Явная благотворительность не имеет цены без намерения сохранить тайну. Это будет проще и понятнее из дальнейшего толкования о молитве. Теперь же скажем о том, что ни сам Христос, ни Его апостолы не препятствовали явной благотворительности. В жизни Христа неизвестны случаи, когда Он оказывал бы Сам какую-либо денежную помощь нищим, хотя у учеников, ходивших за Спасителем, был денежный ящик для пожертвований (Ин. 12:6; 13:29). В одном случае, когда Мария помазала Христа драгоценным миром и ученики начали говорить: “для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?” Спаситель сделал даже, по-видимому, возражение против этой обычной благотворительности, одобрил поступок Марии и сказал: “нищих всегда имеете с собою” Ин. 12:4-8; Мф. 26:6-11; Мк. 14:3-7). Однако никто не скажет, что Христос был чужд всякой благотворительности. Его благотворительность характеризуется теми же словами, которые сказаны были Апостолом Петром, когда он исцелил хромого от рождения: “серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе” (Деян. 3:1-7). Благотворительность Апостола Павла хорошо известна, он сам собирал пожертвования для иерусалимских бедных, и это дело его было совершенно открытым. Однако вполне ясно, что такая благотворительность, хотя и совершенно явная и открытая, резко отличалась по духу от милостыни лицемеров и не имела целью людского прославления.

Ст. 3-4 У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя (пусть левая твоя рука не знает, что делает правая). Это – народное присловие, которое учит, что доброе дело не должно совершать так, чтобы привлекать внимание других, а тайно, настолько, насколько это возможно, так чтобы и другие меньше могли видеть, да и самому меньше думать и говорить, а поскорее забыть о том; в иных случаях тайно и от самих нуждающихся, как делал святитель Николай, так как иные из них стыдятся просить подаяния. Но этими словами Спасителя, конечно, не запрещается и явно подавать милостыню, только не было бы при этом желания похвалы от людей; иначе бедные, встречаемые при народе, оставались бы без помощи (сл. 5, 14-16). И Отец твой, видяй в тайне (тайное), воздаст тебе яве (явно). Это значит, что тайная милостыня угодна Богу. Он, как всевидящий, увидит эту милостыню, и наградит – воздаст за нее явно: и здесь на земле Бог награждает милостивых разными благами, когда, например, и много раздающие не оскудевают, а еще богатеют; особенно же наградит на небе, когда пред сонмом всех людей скажет им на суде: Приидите наследуйте уготованное вам царство (25, 34 и др.)

чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Сделай доброе дело, и тотчас же постарайся, если можно, забыть об этом добром деле, чтобы милостыня твоя была втайне от всех. Помышляй, что ты исполнил только повеленное тебе Богом, как раб непотребный: чем же можно тебе тщеславиться? Да еще все ли так исполнил ты, как Бог велел? Милостыня — дело не твое, а Божие, Богом тебе только порученное; ты исполнил дело Божие, пусть Богу и слава воздается: не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу (Пс. 113:9). Впрочем, и ты не будешь лишен славы: Бог все видит, везде присутствует; на Его Страшном Суде не укроется, как бы ты не старался скрыть ни малое, ни великое дело твое; поэтому знай, что и Отец твой Небесный, видящий тайное, от Которого ничто нигде не может укрыться, воздаст тебе явно, открыто. Это воздаяние бывает иногда и в этой жизни, когда рука дающего не только не оскудевает, но видимо наполняется; но особенно оно будет явно на Страшном Суде Христовом, когда за все дела и даже намерения твои будет объявлено тебе воздаяние. «Чего желаешь ты? – объясняет святитель Златоуст. – Не того ли, чтобы иметь зрителей дел твоих? Вот ты имеешь не Ангелов, не Архангелов, но Бога всяческих. Если же желаешь и людей иметь зрителями, то Он исполнит и это твое желание: если ты ныне захочешь показываться, то можешь показаться только десяти, двадцати или ста человекам; а если стараешься скрываться ныне, то тогда Сам Бог возвестит о тебе перед всей вселенной. Видящие ныне обвинят тебя в тщеславии, а тогда будут все удивляться тебе. Даже если бы Бог и не наказал за тщеславие, то и тогда ищущему славы неприлично было бы менять Бога на людей, заставляя их смотреть на свои добрые дела. Сам Царь Небесный желает видеть твой подвиг: зачем же ты от Него отвращаешься и желаешь, чтобы видели только люди?» Сам Отец Небесный на тебя взирает; будь же достойным такого Отца. Так и творили угодники Божии дела милосердия к ближним. Их жития полны рассказов, самых трогательных, о тайной милостыне. Вспомним, как святитель Христов Николай Чудотворец, в глубокую полночь бросал золото в окно бедной хижины старика отца, чтобы помочь ему выдать замуж его трех дочерей. Вспомним, как наш святитель Тихон Задонский тайно, через своего келейника, подавал милостыню беднякам. Есть, по милости Божией, есть и в наши грешные времена такие милостивцы, единому Богу ведомые. Они знают, что истинная нищета стыдится просить подаяния: бедному больно сознавать, что ему приходится жить на чужой счет, кормиться чужими кусками; зачем же стеснять несчастного, зачем давать ему чувствовать эту боль? Нет, лучше подай ему милостыню так, чтобы и ему было не стыдно принять, и тебе нечем было тщеславиться. Зато какое сладостное чувство испытает душа твоя, когда ты сделаешь добро тайное! Твое сердце скажет тебе, что на него снизошло благословение Божие, как роса небесная, что это благословение низведено свыше молитвой того бедняка, которого ты осчастливил своим благодеянием. И доброе дело твое, сокрытое от людей, будет для души твоей манной небесной, для сердца твоего елеем радования, и ты познаешь тогда, сколько счастья и блаженства может доставить человеку одно дело любви христианской. Да не увесть же шуйца твоя, что творит десница твоя (см. Мф. 6:3)!

чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Еще одним скрепляющим звеном, также относящимся к трем темам, является рефрен: и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. В большинстве древних манускриптов во всех трех случаях текст звучит так: «и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе». Выражение «явно» (εν τω φανερω) в них отсутствует. В более поздних рукописях оно появилось в результате смысловой корректировки, в качестве антонима к слову «тайное». Оба позднейших чтения вошли в textus receptus, на основе которого был сделан русский синодальный перевод.