Толкования на Книга пророка Аввакума 1:11

Авв.1: 6-11

То, что́ я сказал вам: „Присмотритесь к народам, внимательно смотрите и вы удивитесь и придете в изумление, потому что во дни ваши совершится деяние, которому никто не поверит, когда о нем будет рассказано“, – это и есть именно то, что́ описывает следующая речь: Вот я воздвигну Навуходоносора и Халдеев, народ воинственнейший и неудержимый, свидетелями крепости которого и военной храбрости являются почти все греки, которые писали историю варваров. И дело его состоит не в том, чтобы обрабатывать землю плугом, но чтобы жить мечем и грабежом и чтобы захватить города, не принадлежащие ему. Но прежде чем он налагает руну, прежде чем он устремляется в войне, он видом своим наводит ужас. А слова: «От него самого будет исходить суд его и тяжкое бремя», вместо которых Симмах перевел; «сам по себе будет судить и будет выходить по своему собственному решению», – эти слова следует понимать или так, что он из своего народа поставит князей, и что его власть и его меч не будут охраняемы стражею из других народов, или же в том смысле, что ему будет то же, что он сделал другим, и что он так будет разгромлен, как и сам он разгромил других. Его кони и всадники, которые придут издалека, в быстроте преследования и в способности к опустошению будут более гибельны, чем леопарды и волки, выбегающие на добычу по вечерам. Действительно, волки при приближении ночи бывают гораздо свирепее, – как говорят, – потому что в течение целого дня голод их возбуждает к похищению добычи. Итак всадники полетят не для того, чтобы сражаться, потому что ничто не сопротивляется им, но для увеличения своей быстроты подобно орлу, устремляющемуся на добычу, хотя все птицы ему вполне поддаются. И как при дуновении жгучего ветра засыхает всякая зелень, так и пред лицом их всеповергнется в ничто, и количество пленников и добычи будет так велико, что с некоторым преувеличением (per ὑπερβολήν) может быть приравнено к песку. Сам же он, т.е. Навуходоносор, будет царствовать во вселенной, и торжествуя над царями погонит их пред колесницею своею и будет насмехаться над ними и будет видеть в них одно из развлечений для себя: он будет так могуществен и горд, что возмнит победить самую природу и взять силою войска своего города, самые укрепленные. Ибо он придет к Тиру, и, сделав насыпь в море, из острова сделает полуостров и из земли приготовит себе вход в город между волнами моря. Поэтому он посмеется над всяким укреплением, окружит его валом и возьмет его, т. е. укрепление, или Тир; это ясно указывается и пророком Иезекиилем, который говорит: Навуходоносор, царь Вавилонский, утомил войско свое великою работою против Тира. Всякая голова сделалась плешивою и всякое плечо обнажено. Но награды не дано ему, ни войску его под Тиром за работы, в которых оно служило против него (Иезек. 29, 18). Но когда он устроит насыпь и ничто более не будет препятствовать его силам, тогда изменится дух его к гордости и думая, что он есть Бог, воздвигнет себе золотое изображение в Вавилоне, и для поклонения ему созовет все народы. Но когда он это сделает, то изменится во образ животного и затем падет, – вместо чего Акила и Симмах перевели χαὶ πλημμελήσει, т. е «и будет иметь недостатки», – выражение, происшедшее от того, что vаsam (אִם), обозначающее: «иметь недостаток» употреблено вместо: «перестанет быть» тем, чем прежде был, – каковая замена обычна в св. Писании. Это такой оборот, который есть и в особенностях нашего языка, когда мы говорим: „войско побито“ вместо „разбито“ и „уничтожено“, а также: „виноградник и поле согрешили“ вместо „виноград и плоды не имеют роста“. А слова, находящиеся в конце отрывка: «Эта сила его есть сила Бога его» должно читать в насмешливом тоне (εἰονιχο῀ς) и смысл их такой: „Это есть та сила его, которую дал ему Бэл, бог его“. К почитанию этого бога он призывал все народы строжайшим приказом письменно под угрозою смерти. Так согласно еврейскому тексту; а теперь перейдем к LХХ, чтобы представив отдельные мысли, усвоить им переносный (таинственный) смысл. – «Вот Я воздвигну Халдеев, народ жестокий и неудержимый, который ходит по широтам земли, чтобы овладеть поселениями не своими». Бог делает угрозу презрителям и хулителям Провидения Своего тем, что возбудит Халдеев, слово, обозначающее: «как демонов», т. е. обозначает или злых ангелов, служащих гневу и ярости Его и посылаемых для мучения, которое Он назначает грешнику, или же души людей нечестивейших, чрез которые, или, чрез которых Он жестоко наказывает заслуживающих этого. Те же самые Халдеи, народ жестокий и неудержимый, не щадят никого и быстро исполняют то, что́ им приказано. И ходят они по широте земли: Ибо широк и просторен путь, который ведет к смерти (Мф. 7, 13); по этому пути ходил и тот богач, который, по словам Евангелия, одевался в пурпур (Лук. 16, 19), а также и те, о которых сказано: Спят на постелях из слоновой кости и утопают в забавах на ложах своих; едят тельцов, питающихся молоком крупного скота и пьют густое вино, и умащаются мазями высшего качества (Ам. 6, 4). Так как они ходят широким путем, то и называются широтою земли, попираемою ногами Халдеев. Они не хотели ходить узким и тесным путем, который ведет к жизни, и которым ходил апостол Павел, воздающий славу, ил,: славящийся Богу в своих страданиях и притеснениях (1Кор. 6, 20). Но Халдеи ходят по широте земли, чтобы овладеть поселениями не своими. В самом деле, всякая разумная душа хотя чрез пороки и преступления делается вместилищем Халдеев, но по природе своей она есть жилище Божие. И хотя в Евангелии нечестивый демон и говорит: Войду в дом свой, из которого вышел (Мф. 12, 44), однако, ему не должно верить, ибо в действительности ни одна разумная душа не создана для того, чтобы быть обиталищем демона. Следуют слова: «Он страшен и славен; от него самого будет исходит суд его и захваты будут уходит от него». Халдей страшен вследствие многоразличных наказаний, которые он наносит презрителям Провидения, славен же потому, что усвояет себе славу Божества. У людей неопытных и презирающих Бога он славен своими прорицалищами и ложными ответами, а также исцелением болезней, которые причинил сам. Суд и наказание презирающего Бога будет исходить от него, т. е. от него самого, или от Халдея. Ибо по словам апостола сами они будут преданы наказанию, чтобы научились не богохульствовать (1Тим. 1, 3). Но тот, кто принесет покаяние и обратится к Богу, уйдет от Халдея, хотя бы первоначально и был удержан в его руках, и был в числе его захватов. Если мы когда-либо увидим, что некто долгое время работал диаволу, а потом обратился к богу, то мы окажем о таковом человеке: «Захват (добыча) его ушел от него». Ибо те, которые принесут покаяние и оставят демонов, – которым они, как кони подставляли свои спины для езды, – и с быстротою леопардов и вечерних волков сбросят своих всадников и разобьют их, а потом с свободным и облегченным хребтом придут для поднятия Того, который кротко и скромно воссел на осленке (Иоан. 12, 15, Зах. 9, 9), – те, как бы спеша издалека и недовольные бегом и нападением, полетят и прилетят, как орел, чтобы насытиться плотию слова Божия и утолит свой столь долговременный голод. Ибо в словах χαι ἐξιππάζονται οι ιππεῖς αὐτοῦ, которые у LХХ переведены: «и помчатся на конях всадники его», Симмах, согласно выше изложенному вами смыслу, перевел: «рассеются всадники его», т. е. упадут и разобьются об землю. Волками же Аравийскими, т. е. вечерними или западными по справедливости называются те, которым стала в тяжесть развращенная жизнь, и которые, побыв во тьме, со всею поспешностию оставляют мрак; когда же они оставлять его и с полною готовностью поспешат к тому, чтобы внушать плоть слова Божия, тогда наступит конец нечестивым, т. е. Халдеям, которые препятствовали полету кающихся, чтобы эти последние не обратились к Богу своему. Когда же нечестивые будут уничтожены, и из рук их будут исторгнуты пленные, тогда слово Божие соберет как бы песок халдейского пленения и будет увеселяться над царями, а жестокие правители будут радостию для него, при виде, что с пришествием Спасителя сокрушен некогда могущественный диавол и разрушено царство его, которое он показывал Спасителю со словами: Все это я дам тебе, если ты павши поклонишься мне (Мф. 4, 9). И действительно увеселением для благоразумия и удовольствием для мудрости бывает, когда глупость расстраивается и прежнее могущество жестоких правителей бывает побеждено и низвергнуто и выставлено в смешном виде. Ибо не один только великий дракон создан был для того, чтобы быть для Господа предметом торжества; он – начаток творения Божия стал причиною веселия для ангелов. И не его только одного дал Бог, как бы воробья ребенку, но и всякий, кто только будет жесток, и иметь тиранический дух, будет предан на посмеяние слову Божию. И сам он говорит: «посмеется над всяким укреплением». А какое это иное укрепление, как не то, о котором говорит апостол так: Ибо оружие воинства нашего не плотское, но могущественное пред Богом к разрушению укреплений, расстраивающее замыслы и всякую высоту, возносящуюся против Бога (2Кор. 10, 4, 5). Итак если есть какие либо сильные твердыни или в речах, которые кажутся имеющими превозношение или величие, противное истине, или во всякой земной славе, богатстве и крепости, которые восхваляются в веке сем, – все они будут ниспровержены, и слово Божие посмеется над каждою крепостию. И воздвигнет оно насыпи и овладеет ею при помощи насыпей, как и всем земным, которым она пользуется, показывая пред всеми ее непрочность тем, которым первоначально казалось, что она имеет некоторое подобие твердыни. А когда это будет исполнено, тогда дух обратится и уже не будет наказывать так, как прежде наказывал, и проходя мимо грешников будет просить за них и примирит их с прежним Господом их; и во всем этом обнаруживается крепость Господа нашего, которая, или Который совершит столь великие дела. – Видите, как трудны эти места и противны исторической истине; и как то, что прежде мы истолковали в буквальном смысле в отношении к Халдеям, теперь в переносном значении оказывается звучащим божественным милосердием и свободою для тех, которые ускользнули от рук Халдеев. История отличается строгою точностию и не дает права к отклонению от ее пределов; смысл переносный (tropologia) вполне свободен и ограничен только теми законами, которые заставляют следовать пониманию благочестия, связи речи и не допускать слишком насильственных натяжек в сопоставлении предметов, противоположных между собою.

Ст. 11-14 Тогда пременит дух и прейдет и помолится. Сия крепость Богу моему. Неси ли ты искони, Господи Боже, святый мой? и не умрем. Господи, на суд учинил еси его, и созда мя обличати наказание его. Чисто око еже не видети зла и взирати на труды болезненныя. Вскую призираеши на презорливыя? премолчаваеши, егда пожирает нечестивый праведнаго? И сотвориши человеки яко рыбы морския и яко гады не имущыя старейшины

Что народ израильский не совсем погибнет и не будет презрен во век, но настанет для них время благополучия и избавление от тяжкого бедствия после возвращения их в родную страну и после свержения ими ига рабства – об этом дает разуметь, говоря, что в Господе всяческих совершится перемена духа, то есть, перемена намерений и определений. Не то хотим сказать, что Он осудит уже свершившееся над нами Свое определение, как не вполне справедливое; но именно то, что Он, потребовав с них достаточное удовлетворение и соответственно их грехам подвергнув их наказанию, преклонится на милость, оставит Свой гнев и будет милостив к пострадавшим. Это, думаю, и означает слово: «помолится».

Когда Бог возвестил, что помилует их и предсказал перемену скорбного их положения на лучшее; то пророк от чрезмерной радости как бы скачет, говоря, что никому иному невозможно возвратить Израиля, освободить его от уз и рабства и помиловать сокрушенного, кроме Тебя, единого Бога, могущего соделать все беспрепятственно, уравнивающего неравности, как бы расстилающего долу высоты и крутизны, Который может исполнить все, что бы ни сказано было всяким святым, и ни в чем не изнеможет. Потом пророк говорит: «неси ли ты искони, Господи Боже, святый мой? и не умрем». Если, говорит, Израиль и был обольщен и введен в заблуждение и в странные идолослужения, то все же Ты, Боже всяческих, как святой, миловал согрешающих и сохранял, и не допускал Израиля до совершенной погибели. Итак, недалеко надежда, что если ты сжалишься и повелишь, то он будет спасен и бедствия исчезнут. И святые, зная о спасении Израиля в последние времена, радовались, совершали молитвы и возносили благодарственные гласы и песни. Посему и блаженный Давид, духом предузнав будущее милосердие к ним и как бы видя их избавленными от уз плена, воспевает и говорит: «благоволил еси Господи землю твою» и далее (Пс. 84).

Опять речь пророка. Но о чем он говорит в словах: на суд учинен от Бога, – весьма не ясно. Поэтому нам необходимо тщательно вникнуть в смысл сказанного и изъяснить его. Если говорится о царе вавилонском, что он на суд поставлен от Бога, то мы утверждаем, что он поставлен исполнить определенный свыше суд над израильтянами, то есть опустошение, пленение, сожжение городов, словом, разорение Иудеи. Если же это не так, и мы смысл этого места будем относить к лицу Израиля, то опять мы скажем, что и он на суд поставлен от Бога. Под судом же разумеем осуждение. Посему и Господь наш Иисус Христос негде сказал об иудеях: «на суд аз в мире сей приидох, да невидящии видят, и видящии слепи будут» (Ин. 9:39). Итак, Израиль осужден за то, что поступал неправо, пренебрегал законами и безмерно оскорбил Господа всяческих. Меня же, то есть пророка, говорит, «созда» или сделал и уготовал «обличати наказание», которое определил для них; ибо война была для Израиля наказанием и бичом, и случившееся с ними было средством наказания их, а не просто делом вавилонян. Если же, говорит, кто-либо спросит и скажет: почему вавилонянин избирается орудием наказания, а Израиль приговорен на осуждение и страдание? – вопрошающий так пусть выслушает ответ. Поскольку око Господа чисто и Он не может быть зрителем нечистых и беззаконных дел, и не может взирать на страдания слабейших, проистекающие от неправд и притеснения их, то Он отвращает око Свое от приобретших привычку так поступать. Когда же это будет, то всенепременно случатся бедствия и навлекший на себя Божие отвращение подвергнется крайним страданиям. Зная это, божественный Давид умолил: «не отврати лица твоего от мене, и не уклонися гневом от раба твоего» (Пс. 26:9); а отвращение Божие непременно сопровождается последствиями гнева (божественного).

Возвестив, что око Божества чисто и не может видеть совершающих лукавое, и взирать благосклонно на тех, которые решаются притеснять слабейших и причинять им страдания, пророк вслед за этим как бы увлекается такими размышлениями. Неисчислимые бедствия и весьма тяжкие страдания причинило народу иудейскому жесточайшее войско вавилонян, которые излишество своей необузданности простирали до такой степени силы и крайности, что не остановились даже пред самыми священными местами и сожгли в Иерусалиме священный храм, и вместе с простым народом уводили в плен и священнослужителей при божественных жертвенниках и оскверняли святое, по написанному. Возвратившись же домой, они проводили веселую жизнь, пользуясь награбленным богатством, не подвергаясь наказанию за нечестивые свои дела, не боясь врагов и не страшась войны; напротив, сами они восставали против всех и без труда покоряли кого хотели и наслаждались большим благополучием, величались бедствиями погибших, – неумеренность в гневе, необузданность в угнетении и преобладание над всеми поставляли себе в особую честь. Посему пророк, видя их бесчувственное превозношение, пришел в изумление и касается самых божественных судов, и пытается понять и уразуметь никому не доступное и никакому уму непостижимое. Он старается понять, какой смысл заключается в столь великом долготерпении всемогущего Бога, что Он снисходительным и кротким взором смотрит на привыкших ко всему относится презрительно и проводящих нечестивую жизнь, и молчит, и бездействует, когда нечестивый человек как бы пожирает благочестивого и праведного. А так как, говорит, наказание не тотчас постигает грешников, напротив, гнев (Божий) на них отклоняется, то жители земли дошли до того, что стали нападать друг на друга и подобно рыбам пожирать слабейших, и проглатывать друг друга невоздержной и ненасытной пастью, – они проводят такую грубую и необщительную жизнь, как жизнь пресмыкающихся в горах, и немногим отличаются от тех, которые вследствие большой дикости и чрезвычайной свирепости неукротимы и не подражают свойствам других животных, пасущихся толпами и под предводительством одного вожака стада и являющихся как бы войском, управляемым военачальником. А вавилоняне были необщительны и недоступны другим, жестоки, исполнены яда и погибели, и жадно пожирали слабейших.

Не невероятно, что слова пророка, по-видимому, направлены против дьявола и находящихся с ним лукавых сил. Эти поистине презрители, всецело отвергающие страх божественный, весьма нечисты и доходят до крайней жестокости, между тем как Бог весьма долготерпелив.

Авв.1:5-11

Первый Божественный ответ на сетования пророка - возвещение страшного бедствия порабощения Иудеев халдеями

На скорбные недоумения пророка дается здесь - без всякого нарочитого предварения - Божественный ответ, имеющий целью убедить пророка и всех его современников в том, что невнимание промысла к совершающемуся в области человеческих отношений (ст. 2-4), только кажущееся, и что вскоре готов открыться суд Божий над недостойным поколением избранного народа Божия. В своем ответе пророку Бог прежде всего (ст. 5) требует от иудеев внимания к своему откровению и тем уже показывает его чрезвычайную важность: уже висят над главами их ужасные события, каких доселе еще не знала их жизнь и история и которые способны изумить и привести в ужас тех, над кем они разразятся (эта предполагаемая здесь неожиданность наступающего бедствия нашествия врагов с очевидностью показывает, что ранее, в ст. 2-4, была речь не о халдеях). Второе слово ст. 5 - по принятому еврейскому тексту баггоим, в народах. Vulg. in gentibus, LXX (а также Пешито) читали иначе, - по-видимому: богедим, вероломные, злодеи (как ниже ст. 13, ср. Соф III:4; Иер XII:1) и передали: καταφρονηταί, слав. презорливии. Блаженный Феодорит, принимая это чтение LХХ-ти, в пояснении его говорит: «прозорливыми называет Бог небоязненно нарушающих закон и недугующих бесчувственностью» (с. 23), а блаженный Иероним, сам склонявшийся к нынешнему чтению еврейского текста и передавший в своем переводе рассматриваемое слово in genlibus, вместе с тем в толковании своем упоминает о двух безымянных кодексах, из которых в одном начало ст. 5 читалось: «смотрите порицатели!», а в другом: «смотрите, отступники!», и замечает, что при таком чтении «в этих словах обличается дерзость и презрение к Богу людей, от лица которых пророк восклицал, их смелое восстание против величия Божия, их безрассудные речи, их порицание провидения Божия и их отступление от Бога с обличением Его в несправедливости» (с. 136-137). Таким образом, начало 5-го ст. у LХХ-ти имеет более выразительности, чем по принятому еврейскому тексту, смысл которого, как изъясняет тот же блаженный Иероним, - тот, «чтобы пророк присмотрелся и увидел среди народов ту неправду, которая, по его мнению, есть только среди одного Израиля, и что Халдеям преданы не только Иуда и Израиль, но и все окрестные народы» (с. 137). Затем в открываемом «деле» (поал ст. 5) указываются следующие моменты: его главное начало - воля Божия, изрекающая свой судебный приговор о судьбе нечестивых; его видимое орудие, совершитель или исполнитель в данный исторический момент судеб Божиих - народ - халдеи, сколько суровый в жестокий, столько и быстрый, и могучий в исполнении своих жестокостей (ст. 6-10), наконец, его последствие для самих совершителей, что все вместе всесторонне изображает громадную силу страшного бедствия.

Главную мысль первого Божественного ответа составляет высказываемое вначале ст. 6-го положение, что грядущее нашествие неприятелей на Иудею - явление не случайное, а имеющее совершиться по вседержительной воле Божией; именно Бог воздвигнет против Иудеи Халдеев, он вооружит их непобедимою силою, но они и должны считать себя только Его орудием, забвение же этого будет для них же гибельно.

Именем «Халдеи», евр. Касдим. LXX: χαλδαι̃οι,, у пророков, начиная с прор. Аввакума I:6-11 и Иеремии (XXI:4; XXIV:5 и др. ) обозначается народность, известная в клинописных памятниках под именем Каldu. Первоначально племя это жило из юге библейской долины Сеннаар или Месопотамии, по берегам Персидского залива, но в VII веке оно чрезвычайно усилилось, простерло свои завоевательные стремления к северу, и в 625 году вождь Халдеев Набополассар на развалинах уже гибнущей Ассирии положил начало Халдейско-Вавилонскому или Ново-Халдейскому царству. Это Халдеи были семиты, как свидетельствует и Библия (Быт XXII:22), и потому не могут быть отожествляемы с Халдеями Курдистана и Армении, которые были арийцами. Как по Библии (Быт XXII:22; XI:28), так и по клинообразным документам имя халдеев было известно за несколько сот лет до выступления их в качестве всесветных завоевателей, но в таком качестве они впервые выступают в пророчестве Аввакума [в книге пророка Даниила (II:2, 5, 10; IV:4; V:7, 11) именем Халдеев назван класс халдейских мудрецов - астрологов, так как Халдея считалась отечеством астрологии: в такой значении термин этот известен и у классиков], и потому-то он, прежде всего, нарочито предупреждает своих слушателей и читателей о страшном событии их нашествия (ст. 5), а затем весьма подробно характеризует свойства этих страшных завоевателей (ст. 6-11). Свойства эти в известной степени совершенно соответствуют преступным свойствам Иудеев, и в этом нельзя не видеть карающего действия Промысла Божия. «На вас [прибавка «eiV umaV», на вас, по существу правильная (ср. 2Цар XII:11; Ам VI:14), стоит в кодексах LXX-ти: 26, 106, 239 у Гольмеса], живущих в неправде и беззаконии, ради которых огорчаются не знающие законов Промысла, наведу жестоких и неудержимых Халдеев, которые из алчности к чуткому ополчаются против всех народов» (блаж. Феодорит, с. 24). Для характеристики же воинственности Халдеев рассматриваемое место должно быть признано столь же классическим, сколько Ис V:26 след. дает классическую характеристику Ассириян.

«Народ жестокий», евр. гагой-гаммар - горький как полынь, для всех, кто вкусит общения с ним, - народ грозный чуждый человечности, милосердия (ср. Иер L:42; Втор XXVIII:50); «необузданный», ганнимгар, собств. быстрый, LXX: ταχινὸν, Vulg. : velocem, который ходит по широтам земли, чтобы завладеть не принадлежащими ему селениями« (ср. II:6) - народ, чуждый оседлости и культуры, напротив, привыкший и хищничеству и грабежам; «народ воинственнейший и неудержимый, свидетелями крепости которого и военной храбрости являются почти все греки, которые писали историю варваров. И дело его состоит не в том, чтобы землю обрабатывать плугом, но чтобы жить мечом и грабежом, и чтобы захватить города, не принадлежащие ему» (блаж. Иероним, с. 138). Действительно, в изображении Халдеев, напр. у Ксенофонта (Суrораеd. III, 2), весьма точно как бы воспроизводятся гетры пророческого описания Халдеев.

Естественно, что такой народ «страшен и грозен» для всех окрестных народов - «по жестокости, по неукротимости во гневе, по неприступности сердца, по лютости в наказаниях» (св. Кирилл Александр.), - главным же образом потому, что он не признает над собою никакого другого закона и полагает, что только самому себе, и никому иному, он обязан своим превосходством пред другими народами: «от него самого (а не от Бога, как в Пс XVI:2) происходит суд (мишпат, правило, норма деятельности) его и власть (сеет, величие, LXX: λη̃μμα, слав. взятие, . Vulg. : onus) его» (ст. 7) - «обращает в закон, что приходит ему на мысль» (блаж. Феодорит, с. 24): подобно древним своим предкам, мечтавшим построением Вавилонской башни создать себе имя (Быт XI:4), и особенно вслед за обоготворявшим себя царем Навуходоносором (Ис ХIV:13), Халдеи не признают того, что сила и власть им дана от Господа (см. ст. 11-12).

Чем неограниченнее казалось Халдеям сила их, тем живее и беспрепятственнее устремление их на добычу: «кони его быстрее барсов» - животного, столь же хищного, как лев (Иер V:6; Ис XI:6; Ос XIII:7), но одаренного большею, в сравнении с ним, легкостью бега, подобного у него вихрю, так что почти невозможно добыче спастись от него; «и прытче волков вечерних» (8а) - измученных долгим, в течение дня, голодом и тщетным исканием пищи, и тем с большею жадностью устремляющихся на найденную вечером добычу и к утру от нее ничего не оставляющих (у LXX здесь, а также в Соф III:3, вместо «вечерних», евр. ерев, стоит «Аравийских», τη̃ς 'Αραβίας, так и слав. LXX читали, очевидно, не ерев, а арав, Аравия). Длинный путь («издалека», т. е. из Вавилона, Ис ХХХIХ:3; ср. Иер V:15) не утомляет их, напротив, подобно орлам, быстро летят они на богатую добычу и, как орлы же, без труда его овладевают (ст. 8, ср. Втор XXVIII:49; Иер IV:13; V:16; Иез XVII:3). «Всем этим Пророк изобразил их силу, мужество и быстроту. Ибо таков между пернатыми орел, которому уподобил всадников, таковы между зверями рыси и аравийские волки, быстроте которых уподобил быстроту коней» (блаж. Феодорит, с. 24). Успех Халдеев несомненный и решительный: «все они (без изъятия) идут для грабежа; устремление (евр. мегаммат) лица их вперед (кадима)» - дальше и дальше устремляются они в жадности к чужому (ст. 9а). Первую половину ст. 9-го, весьма темную как в евр. масоретском тексте, так и у LXX-ти и в Вульгате, «яснее выразил Симмах: все станет добычею любостяжательности, вид лица их ветре палящими. Как быстроту коней и всадников пророк изобразил в подобиях, так и зверство лиц подобия палящему ветру; ибо как ветер сей опаляет обнаженные тела, так одного вида Халдеев достаточно, чтобы в тех, кто видит их, угасло все блистательное» (блаж. Феодорит, с. 24). - «Он собирает пленников, как песок» (9б) (ср. II:5), т. е. великом множестве (ср. Быт XXXII:12; XLIX:49; Ос I:10 и др.).

Тщетны будут надежды Иудеев на союзы с царями земли, на поддержку князей, на неприступность крепостей, - ничто не устрашит, ничто не остановит завоевательного движения врага, посмевающегося всякой попытке к защите против него (ст. 10). «Играя более, нежели прилагая какое-либо усилие, разрушит и законные царства, и противозаконные владычества! обводя окопы, и употребляя в дело стенобитные машины, разорят до основания всякий крепкий оплот» (блаж. Феодорит, с. 25); «он будет так могуществен и горд, что возмнит победить самую природу и взять силою войска своего города, самые укрепленные. Ибо он придет к Тиру и, сделав насыпь в море, из острова сделает полуостров и из земли приготовит себе вход в город между волнами моря. Поэтому он посмеется над всяким укреплением» (блаж. Иероним, с. 139).

Во всей этой несокрушимой силе всемирного победителя воздействует, конечно, всемогущество Бога - Иеговы, Господа сильного в брани (Пс XXIII:8). Но победитель этого не поймет. Как раньше Ассирия (Ис Х:5-15), так и этот новый завоеватель забудет видеть в себе только жезл или орудие ярости Божией: «тогда - вслед за чрезвычайными успехами - изменится дух его, преступит (предел скромности, смирения) и согрешит; могущество его станет богом его» (ст. 11) или, как поясняет блаженный Иероним (с. 140), «когда ничто более не будет препятствовать его силам, тогда изменится дух его к гордости, и, думая, что он есть Бог, воздвигнет себе золотое изображение в Вавилоне, и для поклонения ему созовет все народы», таким величайшее нечестие врага - победителя будет состоять в том, что он не возблагодарит за свое могущество Бога Всемогущего, владеющего царством человеческим и по своей воле дающего и царство, и власть, и силу (Дан IV:14; II:37, 47; см. III:14-15), но обоготворит самое свое могущество, сделает его предметом благоговения и культа (ср. ст. 16), наконец, как бы объявит себя самого богом (ср. Иов XII:6; Иез XXVIII:2). Этим упоминанием о проявлении величайшего нечестия врага-победителя, как последствия его величайшего могущества, и заканчивается передача первого, грозного ответа Божия на сетования пророка.