Толкования на Евангелие от Луки 11:4

и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим

Кто, согласно пониманию предшествующего изречения Молитвы, в веке сем, который символизируется, как мы сказали, [словом] «днесь», добивается Молитвой нетленного Хлеба премудрости, [вкушения] которого нас лишило изначальное преступление [заповеди]; кто признаёт только одно наслаждение — преуспеяние в Божественном, Податель которого по природе есть Бог, а хранительница по произволению — свободная воля принявшего; кто знает одно только горе - неудачу в этом преуспеянии, внушителем чего служит диавол, а совершителем — всякий, по расслабленности воли устающий от Божественного и не хранящий [этого] сокровища, которое удерживается [в душе любовным] расположением воли; кто добровольно не тяготеет к зримым вещам и потому не уступает случающимся с ним телесным печалям, — тот действительно прощает бесстрастно согрешающим против него. Ведь того блага, которое он с любовью и тщанием сохраняет в себе, никто не может отобрать, ибо оно, как то удостоверяется верой, по природе [своей] неотъемлемо. Он предстает перед Богом примером добродетели и, если так можно сказать, призывает Неподражаемого подражать себе, говоря: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим:, он молит Бога быть таким, каким он сам был в отношении к ближним. Ибо если он желает, чтобы и Бог простил ему так же, как он сам простил долги согрешившим против него, что как Бог бесстрастно прощает тех, кого прощает, так и он прощает согрешивших, оставаясь бесстрастным к тому, что случается с ним, а поэтому не допускает, чтобы ум [его] был запечатлен воспоминаниями о прежних скорбях, являя себя человеком, не отделяющимся от других людей и не расчленяющим [единое] естество [человеческое]. Ибо, когда воля подобным образом соединяется с логосом природы, тогда обыкновенно и происходит примирение Бога с [человеческим] естеством, поскольку невозможно иначе естеству, добровольно бунтующему против самого себя, принять неизреченное снисхождение Божества. И, конечно, Господь желает нашего примирения друг с другом не для того, чтобы научиться у нас примиряться с согрешившими и согласиться на возмещение многих и ужасных обид, но Он для того желает этого, чтобы очистить нас от страстей и показать, что душевное состояние тесно связано с благодатью. И ясно, что когда воля соединилась с логосом природы, то свободное произволение людей, исполняющих это, уже не будет бунтовать против Бога. Ведь в логосе природы нет ничего противоразумного, поскольку он есть и естественный, и Божественный закон, принимая в себя и движение воли, действующей в согласии с ним. А если в логосе природы отсутствует противоразумное, то вполне естественно, что и воля, движимая в соответствии с ним, будет действовать во всем согласно с Богом. Это и есть деятельное расположение души, через благодать Благого по естеству [Бога] способствующее рождению добродетели.

Такое расположение [души] имеет просящий в Молитве духовного Хлеба, а вслед за ним такое же расположение обретет и тот, кто, понуждаемый [потребностями телесной] природы, просит одного только повседневного хлеба. Сознавая себя смертным по природе, он оставляет долги должникам, а затем, в виду неизвестности [смертного часа], каждый день ожидает естественно неизбежного и своей волей предупреждает природу, становясь самовольным мертвецом для мира по словам [Псалмопевца]: Тебе ради умервщвляемся весь день, вменихомся яко овцы заколения (Пс. 43:23). Вследствие этого он примиряется со всеми, чтобы, преставляясь к жизни неувядающей, не принести с собой признаков порочности нынешнего века и чтобы получить от Судии и Спасителя всех в равное воздаяние то, что здесь [на земле] взял в долг. Ибо [благое] душевное расположение к опечалившим необходимо обоим для их же пользы. И это являют следующие слова Молитвы.

Ст. 1-4 Случилось, что когда Он в одном месте молился, и перестал, один из учеников Его сказал Ему: Господи! научи нас молиться, как и Иоанн научил учеников своих. Он сказал им: когда молитесь, говорите: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого

Ученик Христов ревнует к ученикам Иоанновым и потому желает научиться как молиться. Спаситель не отверг желания учеников, но научает. - «Отче наш, - говорит, - сущий на небесах». Примечай силу молитвы. Она тотчас возводит тебя к горнему и, поскольку ты именуешь Бога Отцом, убеждает тебя всячески не терять подобия Отцу, но стараться уподобляться Ему. Не сказал «Отче мой», но «Отче наш», возбуждая тебя к братолюбию и побуждая любить всех, как братьев вообще. Сказав: «на небесах», не ограничивает ими Бога, но слушателя возводит к небесам и отводит от земного. - «Да святится имя Твое», вместо «да прославится», то есть устрой нашу жизнь так, чтоб она была во славу Твою. Ибо как злыми хулится имя Божие, так ведущими добрую жизнь прославляется. - «Да приидет Царствие Твое». Грешник не молится о Царствии Божием, ибо не желает его пришествия по причине ожидающих его там наказаний. Напротив, праведник молит, чтоб оно пришло скорее, чтобы ему освободиться от здешних искушений и успокоиться. - «Да будет воля Твоя», как на небе - у Ангелов, так и у нас людей на земле. Ибо Ангелы все и во всем действуют по воле Божией. - Научает просить «хлеба» только «насущного», то есть полезного для нашего существования и для поддержания жизни, отнюдь не лишнего, но необходимого. - Не входить в искушение - значит не порываться на искушения. Ибо нам должно молить Бога не о том, чтобы Он наслал на нас искушение, но о том, чтобы отвратил оное; а если постигнет, должно с мужеством переносить оное. Нужно сказать, что искушений два вида. Одни - произвольные, например, пьянство, убийство, прелюбодеяние и прочие страсти; ибо сим искушениям мы сами подпадаем произвольно. Другие искушения - невольные, коим подвергают нас владыки и сильные. От произвольных-то искушений, то есть от страстей, нам должно убегать, молиться об избавлении от них и говорить «не введи нас», то есть не попусти нам впасть «в искушение», то есть в произвольную страсть, - «Но избавь нас от лукавого». Ибо он наводит невольные и вольные искушения. Поэтому, когда ты невольно терпишь искушение от человека, не человека этого считай виновником твоего искушения, но лукавого. Ибо он наущает человека яриться на тебя и неистовствовать.

и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого

См. Толкование на Мф. 6:12-13

и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого

«Грехи» – более определенное выражение, чем «долги», употребленное у Матфея.

«Ибо» – у Матфея: «как». Смысл, в общем, одинаков здесь и там.

«Но избавь нас от лукавого». Это прошение также опускается в новейших изданиях Евангелия от Луки. По поводу него можно сказать то же, что сказано выше по поводу опущений, предполагаемых во 2-м стихе.

Славословие опущено в Евангелии Луки и по нашему тексту.

и остави нам грехи нашя, ибо и сами оставляем всякому должнику нашему: и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго

Грехи, у еванг. Матфея, долги, наша (Мф. 6:12). Грехи наши называются долгами потому, что мы не должны бы грешить, но грешим, и чрез это становимся ответственными или должниками пред Богом, и должниками неоплатными, т. е. мы сами по себе не можем искупить своих грехов, только один Бог может простить их нам, подобно тому, как заимодавец прощает долг своему должнику. Ибо и мы сами, у еванг. Матфея, как и мы, прощаем (оставляем). Эти слова Господь присоединил к прошению о прощении грехов, чтобы показать, что без прощения других мы не можем получить от Бога прощения собственных грехов (чит. Мф. 6:14 и 15) и еще высказал причту о немилосердом должнике (Мф. 18:23-35). «Господь мог бы и без твоего дела простить тебе все грехи, пишет св. Златоуст; но Он хочет и в этом благодетельствовать тебе, во всем доставляет тебе случай к кротости и человеколюбию, гонит от тебя зверство, погашает в тебе гнев и всячески хочет соединить тебя с Своими членами.

Должники наши, это – люди, которые согрешили чем-либо против нас, напр., обидели нас. Они не должны были делать это, но сделали, и таким образом стали должниками пред нами.

Искушение, это – склонение одним другого к чему-либо безнравственному, или случай ко греху. Бог не искушает никого, т.е. не склоняет никого ко греху (Иак. 1:13), но Он попускает человеку искушения, потому и говорится иногда, что Он посылает искушение или искушает. Собственно же искушения наши происходят: 1) от мира с его прелестями и соблазнами, 2) от диавола с его искуплениями и 3) от нашей плоти с ея страстями и похотями. Таким образом, прося Бога не вводить нас во искушение, мы просим, чтобы Он не посылал, а, если можно, удалял бы от нас искушения, потому что мы слабы для борьбы с ними; если же, по воле Божией, необходимо нам перенести какое- либо искушение, то подал бы нам силы для победы над искушением; (Злат, и Феоф.). Так перенес искушение от диавола Сам Господь наш И. Христос, Иов во время своих страданий, Иосиф пред женою Пентефрия.

От лукавого. Лукавый значит злой. Избавь от лукавого, т.е. избавь от зла духовного, – грехопадения, и телесного, как то: беды, болезни и т. п. А так как виновник всех и всяких зол есть диавол, то избавь и от диавола, именно от его злых действий и козней по отношении к нам (Злат, и Феоф.). «Диавол называется лукавым, пишет св. Киприан, потому что, ничем от нас не обиженный, ведет против нас непримиримую брань».

У еванг. Матфея прибавлено к молитве славословие: Яко (ибо) Твое есть царство, и сила, и слава во веки. Аминь. Твое царство, – владычество Твое, Господи, во вселенной и в особенности в благодатном Твоем царстве, т. е. в христианской Церкви. И сила, – могущество, власть исполнить и не исполнить просимое. И слава, – в исполнении просимого не наша слава, но Твоя, сияющая во всем мире видимом и невидимом. В словах: яко Твое есть царство и пр. выражается то, почему мы должны просить Господа: потому, что Он владычествует над всем, силен исполнить все просимое, и в исполнении – Его слава. С другой стороны, в них воздаем мы славу Богу.

Аминь – еврейское слово и значит: так, действительно, истинно, да будет. Оно употреблялось у евреев в синагогах и в домах – его произносил народ или члены семейства после произнесения известных молитв. Слово аминь показывает, что молитва произносится с верою в получение просимого. (Иак. 1:6) О молитве Господней должно сказать, что в ней совмещено все, о чем человеку нужно и должно молиться. (Св. Кипр, и Тертул.).